Покоривший СТЕНУ 19: Оазис

Интерлюдия Тени Оазиса

Ослепительно белые стены. Яркий, пронизывающий до глубины души свет, выжигающий сетчатку и лезущий внутрь, чтобы просветить самую твою суть.

Миса поёжилась. Подлый, предательский и совсем не подходящий безупречному существу страх накрывал её с головой, и она не могла проследить его реальные истоки. Сейчас она была в кругу тех, кому доверяла. Арктур принял её, и вроде бы никакой опасности не было.

Но почему тогда так бьётся сердце?

Она пристально смотрела на белую дверь, за которой должна была состояться встреча со стражем Оазиса. А затем… врата в место, которое пугало её до дрожи.

Чего она желает на самом деле? Алихая в ней говорила, что мирной жизни. Может быть где-то на десятом, вместе с Рейном. Нянчить детишек. Своих и помогать Тие, которой тоже очень не хватало семьи.

А чего бы хотела настоящая Миса, которой она была раньше? У зеркальной богини ведь есть свои задачи и цели. Ради чего жила Миса Зеркальная до того, как угодила в эту ловушку? Для чего она забрала жизнь Алихаи и тело Альмы? Должна быть веская причина, но она не находилась, кроме предательского голоса энирай, что возможно именно этого она на самом деле и добивалась — не быть собой прежней и прожить спокойную жизнь на десятом.

Однако что-то ей подсказывало, что Миса, которая изо всех сил стремилась стать безупречной и лучшей во всём, вряд ли согласилась бы на подобную участь.

Послышался отдалённый звон цепей. Громкий и отдающийся ломотой во всём теле.

— Аси, ты слышала?

— Нет, — ответила та и с удивлением посмотрела на неё.

— У-у, третий раз спрашиваешь. Крепко же тебя приложило. Но я могу помочь. — Дина обворожительно улыбнулась. — Пара сеансов гипноза…

— На меня это не работает, не старайся. После мода левиафана меня нельзя контролировать магией разума. Для этого ты должна стать богом.

Дина улыбнулась шире.

— И до этого тоже дойдём, — пообещала она. — Больше я не позволю использовать своё тело как чей-то ресурс.

— Тия в этом теле была лучше, — поморщилась Аси.

— Тия — девочка с травмой. Она понимает, что ущербна, и побоится лезть вновь в сильный разум менталиста.

— Это мод терминала веры в земле аномалий, — спокойно пояснила Миса. — Из просто самоуверенной он делает тебя фанатичкой. Тебе нужно уравновесить его осознанностью.

— Мне нужен фрагмент левиафана. Второй.

— Значит, ты уже копалась в своей памяти, — спокойно приняла новость Альма.

— Нет, мне ещё предстоит множество открытий чудных о том, что в моём теле творила ваша святая Тия, получив свободу воли моего тела. Но ведь ученики Гильгамеша получили по одному фрагменту Чёрного Солнца. Леви же правил в двух телах, а второй класс он украл у Принца, не так ли? Сказочник — класс мага созидания. За десятки тысяч дней жизни левиафана Голубя, он должен был развить такой.

— Осколок левиафана находится во мне, Дина. Надеюсь, ты не думаешь победить бога?

— Из двух осколков Леви, ты взяла бы тот, что от Чёрного Солнца. Ведь это твоя родная сила, не так ли? Я чувствую твою силу Алии…

По ушам ударил металлический скрежет. Сайна выходила из убежища с крупным механизмом, который не вписался в проём, и часть портала с грохотом посыпалась.

У лица Дины застыл чёрный арбалет, по которому расходились, будто неровные круги на воде, силовые линии.

— Ты не застрелишь меня, — нагло заявила суггестор.

— Меня оскорбляют такие сравнения, Дина. Ты понятия не имеешь, кто я такая.

— А ты сама понимаешь? — улыбнулась она. — Дай мне второй фрагмент левиафана. Я смогу принять класс Леви. Я тоже была богом. Всё сработает так же как и с тобой. Я Фхайрантаанимар, Вездесущий чёрный дракон. Я нужна тебе. Вместе мы выберемся отсюда!

Что-то заставило Мису вздрогнуть.

Высокая осознанность позволила быстро проанализировать свои чувства, и Миса пришла к выводу, что больше всего в словах Дины её зацепило слово «выберемся».

Больше всего она боялась стать пленницей. Она хотела сбежать откуда-то. Как бы не вышло так, что она теперь сама загоняет себя в ту же ловушку.

Почему при мысли о том, чтобы идти дальше, её охватывает такой ужас?

Ведь тот аниматург говорил, что существо, поставившее на неё эту позорную метку, находится намного ниже. Это не может быть он.

Что же находится в этом Оазисе? Касается ли это её или Арка? Или этот фильтр вообще не зависит от проходящего?

— Ты подумай, — по своему поняла её паузу Дина. — Мои амбиции не заканчиваются городом. Я знаю, кем была раньше, и не согласна на меньшее. Сейчас я вижу тебя в виде грозной Мисы Зеркальной, но помню прячущейся за Арком и влюблённо посматривающей на Рейна девчонкой, которая не способна вести самостоятельную игру. Да и ваш Арк бегает с претензией на божественность, хотя он едва ли когда-то был богом. А ещё там где-то был парень у вас с наследием какого-то бога. Ну прямо звёздный рейд.

— Забудь об этом. Даже если бы хотела, меня устраивает текущее положение вещей.

— Но ведь так будет не всегда, Ал… — арбалетный болт уткнулся ей в шею. Дина улыбнулась и сделала шаг назад.

— Ты обозналась, — холодно сказала Миса.

— Конечно-конечно. Аселла, не проводишь меня до купальни? У меня ведь нет запрета иметь чистое тело?

Аси поморщилась. А Дина обернулась к Мисе и на прощание бросила:

— Имя, кстати, у твоего адепта красивое. Звучное! Прям в твою честь, только чуть поменяла буквы. Подумать только, она предана тебе вторую жизнь подряд…

— Проведи её к купальне живой, — приказала Аси Миса и, чуть улыбнувшись, добавила. — Ты уж позаботься о своей пленнице.

Пустотница прекрасно поняла намёк. Путь Дины обещал быть долгим. Даже серебряная кошка Аселлы, созданная в терминале фамильяров, поняла и принялась метить её сапог. Дина едва заметно поморщилась, но сразу же взяла себя в руки и сделала вид что не заметила, чтобы не потерять лицо.

Но это мелочи по сравнению с тем, как будет себя вести Аселла, когда они окажутся наедине. Хищник и жертва порой быстро меняются местами.

Повышенный уровень веры в свою парадигму после терминала уже начал умножать убеждения души Дины. Её мания величия и жажда власти тоже должны возрасти и придать ей ещё больше воли. Иначе она бы так не выводила из себя ту же Аси, прекрасно понимая, что та этого так не оставит.

Даже без чаши Миса чувствовала, как Дине на самом деле страшно. Наверное, отголоски той эмпатии, которой она обладала раньше. Но наглость и жажда власти суггестора были выше этого чувства. Она вела себя вызывающе даже зная, что находится сейчас в слабой позиции. И это заставляло Мису не только терпеть суггестора, но и вызывало странный, болезненный интерес к тому, как она борется с этим чувством.

Прежней Мисе, которую она почти забыла, будучи Альмой, это было не нужно.

— Эй, смотрите! Оно меняется!! — послышался голос Кота.

Миса посмотрела в сторону терминала, рядом с которым сидели Сайна и Вереск.

Изображения на терминале начали быстро мелькать — Система что-то хотела сказать, и это было намного важнее глупых выходок Дины.

— Не могу ничего разобрать, слишком быстро сменяются картинки, — пожаловалась Сайна.

— Я сохранила видео. Сейчас замедлю, — порадовала Вереск и спроецировала на белом полу картинку. Но из-за яркого света ничего нельзя было разобрать.

Громыхая массивным телом, робот повернулся спиной и на ржавой плите отобразилось пиксельное изображение. То, что не успевал заметить глаз, но видела запись с камеры дрона.

Проклятие Мелланит Морион, принц безумия.

Над надписью был рисунок объятого лиловым пламенем пустотника с двумя странными клинками, напоминающими покрытые шипами диски.

— Ух, страшный какой. На старину Сиама похож, только у этого явно с головой не в порядке, — мрачно произнёс Рамилен.

Картина сменилась, и в новой Миса увидела седого длинноволосого мужика в массивной броне и с исходящим холодом клинком, за спиной у которого стояли мёртвые рыцари. Затем картинка сменилась на бабу-мутанта со сложенными за спиной на манер крыльев инсектоидными лапками на фоне заражённых мутализмом гигантских насекомых. Затем…

— Похоже на рулетку, — задумалась Сайна вслух. — Система подбирает нам стража?

Миса задержала взгляд на появившемся личе в широкой фиолетово-золотой мантии. Хорошо бы противником был кто-то уязвимый к её способностям. Мертвец или одушевлённое существо, а не какая-то техника или аберрации.

— Надо, наверное, Арку сообщить, — предложил Кот.

Она посмотрела в сторону Рейна, который шёл к терминалу, присоединиться к остальным.

Какая Альма ты сегодня? — спросила она у себя. Влюблённая Алихая или безупречная Миса? Или в ней говорят желания тела, оставшиеся от настоящей Альмы?

— Я скажу Арку, — ответила Миса.

Мелькающие лица могущественных врагов, как ни странно, помогли ей успокоиться. В любом случае, это был конкретный противник, которого можно победить. Жаль, чашу пришлось отдать. Хотя, если будет механизм, она ей всё равно не помогла бы.

У входа её встретил удар по лбу и потирающий голову Мерлин.

— Альма, блин, не у всех в убежище рога на башке. А если я себе наращу?

— Хау… прости, — бросила она. Миса настолько погрузилась в свои мысли, что не заметила шедшего ей навстречу мага. Впрочем, он тоже мог бы её заметить.

— Да… ты тоже, — смягчился он. — Ты к Арку?

— Угу.

— Скажи, что если я потрачу всю ману, как хочет Сайна, вы останетесь без аспидной синевы. Я задолбался чинить эту грёбаную железку!

— Какую? — не поняла она.

— Помнишь ей осколок в награду упал? Хроносфера, кажется. Она хочет, чтобы я своим навыком её починил, но у ионитов же всё через жопу. У меня крыша едет работать с этой штукой. Я вообще не уверен, что из такого маленького осколка можно восстановить целое. Навык жрёт энергию впустую почти без эффекта.

— И много осталось?

— Где-то ещё половина. Она каждый привал меня достаёт этим. Чёрт меня дёрнул предложить помощь, когда она только получила эту хреновину…

— Перед боем не перенапрягайся, — решила Миса. — У тебя универсальный урон, ты нам нужнее артефакта.

— Вот и я говорю, лучше наверху займёмся, как поднимемся. Там ещё пахать и пахать. Некоторые части вообще непонятно как восстанавливать, если они глушат ману. Здесь техник нужен, а не колдун.

Когда Альма зашла в созданную Сильваном купальню, увидела рядом с Арктуром Тию. Чуть поодаль сидела Амория в качестве телохранителя. А напротив них вальяжно разлеглась Дина, без капли стеснения демонстрируя почти обнажённое тело.

Аси тоже была здесь, но, в отличии от Дины, в ней было скорее что-то мальчишеское, а в глазах стояло раздражение. Миса отметила, что по суггестору было совершенно не видно страха перед Аселлой. Другая бы на её месте, наверное, начала жаловаться на жестокое обращение со стороны конвоя. Даже после ослабления пустоты Аси и её постепенного обретения себя, та была очень зла на Дину и, как все пустотники, умела причинять боль. И физически, и ментально.

Арку было не до того, чтобы разбираться с каждым. Он и отдохнуть-то себе позволил впервые за много дней. Миса же пропускала это мимо сознательно, надеясь подточить избыточную самоуверенность и опасные фантазии Дины.

Ещё и Арктура во время отдыха достаёт. Миса отметила, что при мысли о лидере Ордена, у неё на душе становилось тепло, а она сама — успокаивалась, будто и жуткая печать на её душе ослабевала. И это была странная симпатия, как к старшему брату, каким его считала Алихая.

Это её чувства? Или…

— Извини, что прерываю, — произнесла Альма, привлекая внимание к себе. — Но подумала, что тебе стоит знать, что текст на терминале сменился.

— Уже иду, — отозвался Арктур.

Терминал не останавливался. Рулетка крутилась и пока что не сильно замедлилась, хоть Вереск и зафиксировала фактическое снижение скорости. Пока что информации сильно больше не стало. Только Рамилен узнал кого-то из своих старых знакомых и Лифа ругалась на пиксельный портрет тёмной эльфийки, скорее всего культуры морранди.

Он сразу же сменился на изображение какого-то болотного урода с рангом полубога. Вот это был бы идеальный противник: Арктур сам кого хочешь утопит в болоте, а болты её арбалета будут выдавать по нему полный урон.

Но, к сожалению, рулетке ещё не скоро останавливать бег.

Лишь бы только не техника. С ней она сможет только лечить. Все её атакующие навыки против механизма бессмысленны.

После короткой инспекции происходящего, Миса увела Арка в сторону. Ей давно хотелось поговорить с кем-то о своих страхах, и после того героического похода по кишащим микотами и ингенами тоннелям она чувствовала, что может рассказать всё. Ну, почти всё, кроме того, что успела о себе вспомнить. Пожалуй, о своей родословной лучше пока будет умолчать.

Разговор вышел коротким и не принёс желанного спокойствия.

— Мне не по себе здесь.

— Как и всем нам.

— Нет, ты не понял… — Миса попыталась собрать мысли воедино и объяснить, что творится у неё внутри, но по итогу только ещё больше запуталась. Нельзя объяснить иррациональное.

— Ты сможешь лечить в бою?

— Должна. Но на всякий случай пусть Вайс и Док будут готовы меня подменить.

— Какой Док, Альма?

Она вздрогнула.

Где-то за дверью послышался звон цепей. Перед глазами вновь мелькнула картина чёрного помещения со множеством цепей, которыми она была связана.

Точно. Вот оно. Она была там.

Страшно…

Миса Зеркальная не испытывает страха!

Она даже не смогла сосредоточиться на разговоре, бросила пару фраз, не думая, и снова перешла к главному.

— Я вижу цепи. Много цепей, — она закрыла глаза. Звон стал громче, но Миса знала, что его не слышит сейчас никто кроме неё. — Вижу тьму… набор бессвязных образов.

Схватилась за горло.

Стало трудно дышать.

Будто цепи душили её и тянули вниз, куда-то на дно.

Туда, где раздавался глубокий, нежный, успокаивающий бархатный голос.

— На шаг бли-иже…

— Держи меня в курсе и будь рядом, — произнёс Арк. — Если что-то не так — сразу говори.

Миса кивнула. От страшной двери хотелось уйти. Или хотя бы просто — куда-то идти ногами, переключить всё внимание на тело, чтобы сбежать от мыслей.

Миса Зеркальная не убегает.

Наставник бы сейчас ею совсем не гордился.

— Говорят, её называли богиней-чудовищем… — начал издали Арктур, и Мисе на душе стало немного мерзко. Слишком много сегодня уже было сказано Диной.

Но Миса Зеркальная не имеет слабостей.

Она активировала безжалостность, сажая непослушные эмоции под замок, и принялась отвечать на вопросы о младшей из дочерей Смерти. Отстранённо, будто всё это ни капли её не касалось.

Когда они возвращались, Миса поняла, что рулетка изменила скорость бега ещё до того, как об этом сказала Сайна. Арктур поспешил к терминалу, и она пошла за ним следом под стук тяжёлых шагов Сетты.

Она вновь замерла перед списком имён. О страже Оазиса она не ведала ничего, потому пребывала в таком же нетерпении, как и все остальные. Мелькали незнакомые имена и пиксельные рисунки.

Из отстранённого интереса она следила за ними, пытаясь увидеть кого-то знакомого. Миса была богиней Зеркал и могла бы встречать кого-то из легендарных существ. Но в итоге её сердце отозвалось лишь при одном — каком-то тёмном астральном коте со слипшейся в серые тонкие иглы шерстью и жуткими желтоватыми глазами, которые светились во мраке.

— Ну и жуткая тварь, — поморщился Мерлин.

А у неё наоборот при виде надписи «астральный кот мрака» сама собой на лице возникла улыбка.

«Хтоник, давай обниматься?» - прозвучал голос Мисы у неё в голове.

Миса помотала головой.

Кот сменился мрачным тёмным колдуном по имени Рейстлин.

Она решила, что будет считать это добрым знаком.

Это точно — от Мисы. Память Алихаи и тело Альмы здесь ни при чём.

Так или иначе, эта история скоро закончится. Арктур войдёт в Оазис и пройдёт своё испытание.

Миса вновь провалилась в свои мрачные мысли и вынырнула лишь, когда терминал наконец успокоился, выдавая вполне логичного после локации с Кардиналом Основателя Тиши.

Она была права, появление того кота в терминале было хорошим знаком.

А затем терминал сдвинулся дальше, развеивая её надежды изображением мрачной железки со светящимися алыми глазами.

Механизм. Ионит. Худший противник для её пути прокачки. В этом бою ей снова придётся полагаться на группу и сосредоточиться на лечении. Миса Зеркальная никогда ни от кого не зависела. Разве что от родителей в детстве.

Безжалостность.

Значит, она будет хорошим целестином и не позволит никому умереть. Это ещё не Оазис, а всего лишь жестянка на входе.

Так она сказала себе и сосредоточилась на словах лидера рейда.

— Ну что, все нашего клиента видят, — произнёс Арк.

Его противник, как и Сайну, явно обрадовал. А вот Тия разделяла её опасения — на лицах всех трёх её тел появилась настороженность. Иониты в своё время едва её не убили, и она до сих пор была так же уязвима к ним, как и Миса. Все противники-механизмы были на Сайне. Следующий бой будет на её плечах.

Арктур начал выдавать приказы, перестраивая рейд под новый тип противника. Магия против ионитов бессмысленна. Яды тоже. Веры у безумных машин хватает своей. Скорее всего бой будет на грубой силе.

Только для неё в этом бою особых приказов не нашлось. Просто лечить и держать всех остальных. И сдерживать тот ужас, что рвётся наружу с каждым шагом, приближающим её к Оазису.

— Альма… ты как? — она вздрогнула от прикосновения. Рядом стоял Рейн. Она не заметила его появления и потому не успела сбежать.

— Нормально.

— Нет, — покачал головой он.

Миса удивлённо на него посмотрела.

— Я же вижу, что нет, — повторил он. — Ты сама не своя после того терминала. А сейчас вообще будто другой человек.

— Я вообще не человек, — мягко улыбнулась она в попытке отшутиться.

— Не цепляйся к словам. Что с тобой происходит?

Альма тяжело вздохнула.

Или Миса?..

— Когда-то я была здесь, — выдавила она из себя нехотя. — В смысле, не в этой комнате, но где-то на уровне Оазиса.

— Ты знаешь, что там?

— Не совсем. Только отдельные образы. Цепи… цепи и мрак, — образы охотно возвращались к ней, делая камень на душе ещё тяжелее. — Ощущение, словно ты в петле и не можешь выбраться. Неволя, сдавливающая горло. Душащая, будто на тебе весь вес Стены… Ми… я не могу так себя чувствовать. Это не настоящая я.

— Я понимаю, — отозвался Рейн.

— Нет… едва ли кто-то может меня сейчас понять. Я понимаю твои чувства. Часть меня понимает. Сейчас не время для разговоров о личном. Я даже не могу сказать, кто я сама такая.

— Это не важно…

— Важно! — возмутилась Миса. — Кого бы ты выбрал, деревенскую простушку с добрым сердцем, которая грезит о семье, одного из лучших стрелков Стены, который почти потерял свою личность, или тёмного бога со скверным характером и сомнительной родословной? Кто я для тебя?

— Ты та, кто ты есть сейчас, Альма. Прошлой тебя уже нет.

— Есть, Рейн. Ради того, чтобы я была здесь, было отдано множество жертв. Я принесла в жертву свою жрицу, Рейн. Когда я смотрю на свою мать и на Леххи, я вижу в них отражение предателя. Альма тоже пострадала, когда я захватила её разум. Захватив её тело через фрагмент, я завладела её духовным ресурсом и подавила волю. Так кто тебе нужен, Рейн? Альмы, которую ты знал больше нет! Её вообще никогда не существовало! Было лишь перепуганное божество, которое пожертвовало даже самой своей сутью, моральным кодексом, которым жила! Так кто я по-твоему⁈

Эмоции вспыхнули раньше, чем она активировала безжалостность, и тогда поняла, что сболтнула лишнего. Этот секрет знали лишь Арктур, Тия и Странник, слышавший разговор с Арком.

Проклятая печать. Проклятый голос. Проклятый Оазис. Проклятая дверь.

Но было уже поздно. Слова вылетели раньше.

Каков шанс избавиться от него раньше, чем он её сдаст?

Чья это мысль? Мисы? Или редко всплывающие мысли подозрительной Альмы?

— Как же я устала… — она опустила голову, пряча заблестевшие слёзы. — Я безгранично устала от всего… даже от себя, Рейн.

— Я понимаю, — тихо сказал он и прижал её к себе.

Слёзам было плевать, что Миса Зеркальная не плачет.

— Так кто я, и кто тебе нужен, Рейн? — закончила она дрожащим голосом, уткнувшись ему в грудь.

«Ха, Миса бы точно не выказала слабость» — презрительно бросила Миса.

«Я больше так не могу. Я слишком слаба, чтобы быть безупречной» — плакала Алихая.

«Он точно что-то задумал» — проснулась Альма.

— Сперва ты мне ответь, кто я? — ответил вопросом Рейн. — Рыцарь стихий или карающий ангел Гильгамеш?

Она промолчала.

— Помнишь, что ты сказала мне, когда из-за копья на вершине Стены вернул часть его памяти? — продолжил он.

Она кивнула.

— Почему я, Рейн, жив, а сотни людей, которых я погубил — нет? Разве имеет право Гильгамеш быть счастливым после того, что он сделал?

— Ты сказал, что будешь жить, чтобы искупить вину, — ответила она.

— И мне стало легче. Я не Арк, которому плевать на прошлое Аркфейна. А я никогда не примирюсь с тем, в чём повинен Гильгамеш. Но я нынешний — это не он. Каким будет Рейн, решать только мне.

— Ещё бы, ты на каждом терминале ставил защиту на разум. Орденский рекорд, — сквозь слёзы усмехнулась Альма.

— На деирдре всё равно, как видишь, не хватило.

— Я только час назад говорила Арку, чтобы он предупредил Дока, чтоб тот перешёл на хилл.

Рейн грустно усмехнулся.

— Сейчас он тоже начал где-то новую жизнь. Если повезёт, проснётся в нормальном секторе и начнёт всё заново.

— В отличии от Алихаи, — вздохнула Альма. — Я не могу вернуть жизнь Алихае. И я принесла её в жертву не просто так. Я не верю в то, что поступила так без причины. Миса была безупречна во всём.

— Значит, будем разбираться вместе. Так же, как ты была со мной рядом, когда я умирал от ненависти к себе. Особенно после того, как увидел, кем стал мой ученик. Даже Гильгамеш не превращал жизнь стольких людей в ад. Он был строгим судьёй, но и к себе относился так же и стремился быть безупречным.

— В этом у нас есть что-то общее… — заметила Альма. — А ещё ты чем-то напоминаешь отца. Мисы.

— Ты помнишь его?

— Большинство его считает злодеем. Но я не знаю другого, кто бы так же себя корил за то, что не мог не совершить. Хотя нет, теперь знаю. Благодаря терминалу судьбы, я поняла, кем была раньше. Что, если я то чудовище, которое должно ждать в Оазисе таких, как ты? Что, если это я должна была вас ждать там?

— Может, и так. Тогда придётся тебя приводить в чувства и возвращать разум. Как Арк привёл в чувства твою Аси, наместника техноцита, и взял в группу Лифу. И ты едва ли прекратишь быть собой.

— Если бы всё было так просто…

— Эстель рассказывала, как Арк с Тией охотились за Диной, когда та сбежала, — задумчиво сказал Рейн. — Она долго угрожала и говорила о свободе, а потом бросилась в ближний бой… Настоящая Дина не сражалась в ближнем бою и превыше всего ставила власть. Чёрный дракон Фхайрантаанимар наслаждалась тем, что управляет другими.

— При чём здесь это?

— Душа накапливает опыт, но сама по своей сути остаётся прежней. Получив характер Дины, с её самовлюблённостью и верой в себя, она не стала Диной. Она была Тией, которая играет в Дину.

— Я играла Алихаю… но оставалась Мисой. И поступала как Миса…

— Я просто выбрал быть Рейном, а не Гильгамешем. И мне паскудно на душе от того, что он натворил. Встретил, как следует дал бы ему по морде. Но он не определяет, кто я.

— Спасибо, Рейн, — ещё раз поблагодарила его Альма. — Я чувствую, что уже очень близка к ответу.

Он провёл рукой по её щеке, вытирая слёзы.

— Оазис меня породил, он же и даст мне ответы.