Новые миры. Ежеквартальное издание. ВЫПУСК 1

ДЭВИД РЕДД УЗНИКИ РАЯ

Шаамон была художницей - и она сама казалась произведением искусства. Ее массивное тело обладало такой же неуловимой привлекательностью, как сверкающий драгоценный камень. Она напоминала облако туманных вуалей, обвитых вокруг вертикального молочно-белого цилиндра тридцатифутовой высоты. Светящиеся газовые покровы на ее теле пребывали в постоянном волнообразном движении, соперничая со светом, который мерцал в вечернем небе. При ярком свете Шаамон напоминала уже не произведение искусства, а пыльную паутину, но в вечных сумерках была поистине прекрасна.

Другие вуали окружали ее, вздымаясь по бокам, создавая настоящий лес огней. Они казались неподвижными, но непрестанно работали, медленно измельчая камни, которых касались. Острые кромки вуалей срезали края везде, куда могли дотянуться - самые твердые поверхности не были им помехой, нужно только время. Так проводили свою жизнь мерцающие вуали, совершая паломничества к горам и медленно чертя узоры на камнях.

Отвлекшись от золотой паутины мыслей, созданной в непрестанном телепатическом общении, Шаамон скользнула к внешнему краю округлого узора и застыла у черты. Она внимательно изучила свою работу, отыскивая малейшие несовершенства. Внутри круга на известняке появились странные точки и пересекающиеся линии. Каждая деталь была связана с другими, и даже глубина линий имела особое значение.

Работа завершена. Баланс окружностей в центре узора потребовал куда больше усилий, чем все остальные детали, но дело того стоило. Все получилось идеально.

Большая сияющая колонна молочного цвета, изучающая странный узор, вырезанный на камнях - разве она отличалась от художника-человека, рассматривающего свое новейшее творение? Возможно... Шаамон не приглашала друзей, чтобы они могли оценить ее работу, ведь искусство было частным делом, и узоры создавались для личного удовлетворения, не для удовольствия других. Узоры считались просто выражением творческих импульсов, присущих всем работающим женским особям.

Шаамон снова направила мысли вовне, изменив ауру телепатического потока. Все участвующие в процессе вуали знали о ее возвращении.

Наслаждаясь неповторимым золотым мгновением, Шаамон сообщила другим вуалям, что она закончила узор и возвращается в свое Гнездо. Могучий всплеск нежных дружеских прощаний окатил ее мысленным потоком; она склонилась, с благодарностью принимая пожелания. Шаамон неохотно оторвалась от золотого телепатического потока и осталась одна в своем бледном мире. Потом она напряглась и взмыла в воздух, распрямляясь в полете. Прежде чем упасть, она приняла естественную форму; округлая вуаль стала настолько тонкой, что казалась почти двумерной. Ее тело струилось и парило прочь от холма, медленно набирая высоту. Как приятно снова лететь... Она не возражала против того, чтобы принять форму цилиндра во время работы, но это значило, что она не сможет летать, пока вырезает свои узоры на склоне холма.

Набирая скорость, Шаамон мчалась по воздуху. Навигация в воздухе не вызывала трудностей, потому что Гнезда располагались на одной прямой между известняковыми холмами и Элеты. Едва она покинула холмы, как за далекими гранитными вершинами зажегся тусклый синий свет Элеты, вечно взирающей из-за горизонта.

Элета была их солнцем, и если бы среди вуалей нашлись астрономы, они сказали бы, что солнце умирает.

Шаамон летела к Гнезду с обычной скоростью. Зори над ней раскрашивали темное небо движущимися огнями, затмевавшими все, кроме самых ярких звезд. Ни единое облако не заслоняло этих зорь, потому что облакам требовалось тепло, а угасающее солнце больше не давало тепла. Последние снега лежали там, где они выпали миллион лет назад. И где-то в небе виднелся бледный призрак одряхлевшей луны.

Слабые лучи Элеты окрашивали синевой мир, над которым парила Шаамон. Огненные зори прогоняли тени странных цветов, метавшиеся по снегу. Шаамон видела отблески зелени и пурпура, призрачные полосы, которые появлялись лишь тогда, когда какой-то иной свет сплетался с лучами Элеты. В тысячный раз Шаамон хотелось поймать эти полосы и наслаждаться их цветами всегда, а не смотреть, как они тускнеют и угасают. Но она никак не могла запечатлеть цвета на камне. Только ее память хранила их.

Несколько светящихся синих стрел вздымались над землей внизу. Колонии маленьких животных обитали в этих стрелах под контролем общего разума расы Шаамон. Сами маленькие животные были совершенно лишены интеллекта. Почти все выжившие в мире виды некогда вели коллективное существование, и сами вуали до сих пор следовали обычаям предков, хотя они давно уже небыли единым мульти-существом - они разделились, и теперь добровольные сплетения телепатических потоков были единственным пережитком общего разума расы вуалей. Шаамон задумалась о том, развивались ли подобным образом обитающие внизу существа. Она направила мысленное приветствие к сияющим шпилям, и разум расы ответил ей краткой волной дружественных эмоций.

Далекие горы стали заметно ближе. Шаамон была лишена чувства времени, она жила в вечном мире, поэтому не испытывала желания ускорить полет и пораньше достигнуть Гнезда. Она не боялась хищников, которые могли на нее напасть: хищники вымерли так давно, что даже память о них стерлась.

Другие воспоминания тоже исчезли. Когда она пролетала над блестящим хрустальным лесом, показались большие тени, медленно кружащие по краям поляны. Неуклюжие амебоподобные существа исполняли свои бессмысленные ритуалы.

Когда-то амебоиды были крупнейшими обитателями мира. Их предки посещали луну в те дни, когда Элета сияла ярко, но теперь они только ползали по сверкающим кристаллам и бестолково танцевали при свете зорь. Они не помнили ничего. Они лишились разума.

Это была лишь малая часть великой трагедии. Элета заметно угасала столетие за столетием, и планеты умирали вместе с солнцем.

Шаамон и другие вуали ничего об этом не знали. Только ученые могли читать знаки и объяснять их, а наука в этом мире более не существовала.

Она парила над снегом, грациозно покачиваясь, безмолвно скользя в разреженном воздухе. Слабый свет ее тела был заметен с поверхности, но там не осталось никого, кто мог бы увидеть этот свет. Шаамон летела над огромной пустой пустыней бело-синих дюн, где единственной уцелевшей формой жизни были гротескные полу-цветы, которые вряд ли можно назвать живыми в привычном смысле. Ей не нравилась эта часть пути домой, но таков уж последний участок - дальше она оказывалась в телепатическом потоке Гнезда. Присоединиться к прекрасному сплетению мыслей - вот наслаждение, которого стоило ждать...

Что-то случилось.

Странные слабые вибрации пронизали атмосферу, касаясь верхнего края тела Шаамон. Это был звук - но звука подобной частоты она раньше не улавливала, и сила этого звука резко возрастала. В небе над ней в свете зорь появилась огненно-красная точка. Она тоже росла - и приближалась к Шаамон. Шаамон слышала о метеоритах, даже следила за падением одного из них, но теперь она столкнулась с чем-то иным.

Напуганная Шаамон принял цилиндрическую форму, соскользнув пониже, к синим теням дюн. Вибрации разрушали внешнюю нервную систему, мешая думать. Но что же это за красная точка, пылающая в небе?

Достигнув поверхности, Шаамон выпрямилась, чтобы прервать падение, потом свернулась опять и аккуратно опустилась в жемчужно-бледную смесь пыли и снега. Вибрации теперь стали слишком сильны, они сотрясали ее беспомощное тело. Она инстинктивно перешла в неразумное состояние, выжидая, когда звук стихнет. Если бы он не угас, Шаамон могла бы даже разрушить свою личность и скрыться в коконе.

Шум внезапно закончился двумя мощными ударами - потом все стихло. Шаамон пришла в сознание и распростерлась на дюнах, испытав сильнейшее потрясение. Каким-то образом она выжила, и на нее обрушился поток песка и снега. Казалось, половина пустыни взлетела ввысь вместе с ней.

Не задумываясь, она развернулась, замедляя движение, и на нее обрушился поток пыли и грязи. Боль пронзила тело. Судорожно извиваясь, она пробилась на воздух и свернулась там, радуясь, что осталась жива. На ее теле осталось несколько болезненных царапин и ушибов, но обошлось без серьезных повреждений.

И тогда чужие мысли вторглись в ее мозг. В это мгновение Шаамон поняла, что красная падающая звезда была кораблем, крепкой оболочкой, которая защищала большое мягкое тело ее уродливого обитателя. Но оболочка разбилась, и беспомощное существо внутри умирало.

Откуда же явился этот кошмарный монстр? Шаамон никогда не сталкивалась ни с чем подобным. Она быстро присоединилась к быстрому потоку мыслей умирающего чудовища. Ее ноющие раны были забыты, пока она пыталась впитать калейдоскоп мыслей и чувств, мчащихся мимо. Но мысли оставались неразборчивыми, а яркие красочные картины были для Шаамон слишком странными. Наблюдение за ментальным хаосом ничего не давало. Она вошла в телепатический поток с монстром - и мечтала лишь о том, что успеет разорвать контакт, прежде чем чудовище умрет.

Шаамон нерешительно начала слияние личностей, заставляя себя открыться разуму чужака. Однако существо не откликалось; оно даже не пыталось закрепить связь. Просто ужасно! Она не позволит ему умереть, не получив больше никаких сведений - она даже имени его не знала! Мысли чудовища явно слабели, и Шаамон поспешно направила в его разум свой образ.

"Боже, клятый бирдекель!" Ответ пришел в форме звуков, хотя предшествующие отклики были скорее визуальными и эмоциональными.

Шаамон чувствовала, что ее сравнили с каким-то предметом или животным, известным существу; слабый ментальный образ появился на мгновение среди быстро угасающих мыслей. Она сосредоточилась на этой картинке, устанавливая цепочки ассоциаций в чужой памяти. Шаамон инстинктивно нащупала нужную цепь.

У них были особые схемы объектов, именуемых "бирдекели", и никаких линий там не вырезали. Постоянные цвета на поверхностях - вот оно!

Мысли чудовища приобрели тускло-красный оттенок - как у существа, которое вот-вот умрет. Шаамон отчаянно рылась в слабеющих чужих воспоминаниях, протягивая цепочки ассоциаций и пытаясь ухватить нужные концы нитей. Она проследила идею воспроизведения картинок в микрофильмах, потом обнаружила сведения об искусстве рисования. Она почти упустила нить, когда поняла суть своей находки. Цветные субстанции можно использовать для создания картин!

Внезапно в мозгу чужака вспыхнуло Осознание Смерти, затуманив оставшиеся мысли чудовища и почти поглотив саму Шаамон. Уцепившись за новое знание, Шаамон вырвалась и в последнее мгновение спасла свой разум от разрушения.

Теперь Шаамон снова осталась одна - мерцающая вуаль, безмолвно парящая над жемчужными дюнами в знакомом тусклом синем свете Элеты, в окружении сплетающихся зорь. Она осмотрела пустыню. Вдалеке, наполовину скрывшись в огромном кратере, виднелись темные очертания оборочки, которая стала гробницей.

Осторожно перекатываясь, Шаамон, которая не могла двигаться быстро, продолжила путешествие к Гнезду. После ментальных усилий она ослабела, но была довольно. Хотя она не смогла выяснить происхождения существа, ей удалось раздобыть нечто более важное. Рисование...

Она радостно думала о том, какие новые формы примет искусство, если появится новое средство - цвет. Поначалу будет нелегко, но художники будущего воспользуются цветами без лишних размышлений. Да это добавит узорам совершенно новое измерение! Шаамон представляла линии одинаковой глубины, но содержащие разные цвета. Невероятные, ошеломляющие возможности открывались перед ней.

И даже поиск цветов не представлял никаких проблем. Вуали, скрывавшиеся под поверхностью в поисках соли, часто обнаруживали цветные минералы. Она сама видела какой-то желтый металл, и конечно, где-то внизу найдутся и другие цвета - об этом свидетельствовали и мысли умершего чудовища. Шаамон удивилась, почему никто не подумал об этом раньше.

Когда она еще скользила над пустыней, счастливая и взволнованная своим открытием, ее разума коснулся ослепительный золотой луч. Это был телепатический поток Гнезда.

Сестры начали обычную процедуру узнавания - и остановились. Они внезапно разорвали связь, не дав ей возможности присоединиться. Это казалось невозможным - но это случилось!

Удивленная, испуганная, потрясенная немыслимым отказом, Шаамон отправила сестрам свою мольбу: "Почему? Что я сделала?"

"Ты изменилась, - пришел ответ. - Ты не нормальна". Вуали измерили ее мыслительное излучение в первое мгновение контакта - и отступили, боясь заражения. Один больной разум может заразить сотни других - такое случалось в прошлом.

"Я не изменилась! Впустите меня!" - решительно ответила Шаамон.

"Мы не смеем. В тебе есть что-то особенное. Ты не Шаамон, которая отправилась в горы. Перед твоим возвращением была сильнейшая волна шока, и ты оказалась ближе к ее источнику, чем мы. Если ты искалечена, тебе нельзя присоединяться к нам. Безопасность Гнезда превыше всего".

"Я не искалечена! - Они судили о ментальных повреждениях, а не о физическом ущербе. - Вот что случилось! Слушайте!" И Шаамон рассказала сестрам, как она обнаружила умирающего монстра и изучила его мысли.

"...Они содержали столько знаний, которых я никогда прежде не касалась, - закончила Шаамон. - К счастью, я нашла то, что мы можем понять, и то, что нам необходимо. И теперь, когда мы знаем о рисовании, мы можем использовать в узорах цветные материалы, и тогда наше искусство будет связано и с формой, и с цветом..."

Мыслительный поток не принес никаких заметных эмоций, только информацию о приеме сообщения. Мыслительный поток явно изучал открывшиеся возможности, выходя на тот уровень, которого не могли достичь отдельные особи. Понимая это, Шаамон почувствовала трепет ужаса. Повинуясь инстинктам, мыслительный поток иногда действовал, как разум расы, которым он был прежде - особенно в моменты сильного волнения. И у Шаамон возникло неприятное ощущение, что она несет ответственность за внезапное напряжение паутины мысли. Если возможные следствия открытия слишком встревожат ее сестер, они могут вернуться к привычкам предков...

Внезапно в потоке мысли произошел ослепительный взрыв. Пойманная могучей силой десяти тысяч вуалей, Шаамон была втянута в поток. Оживший разум расы заставил ее тело двинуться прямо к Гнезду - точно также этот разум управлял другими работницами. Безвольный хранитель вуалей снова ожил.

"Никаких трудностей нет", - решил Разум. В прошлом бывали подобные случаи, когда отдельные вуали совершали странные открытия или предлагали нелепые идеи. "Старая история повторяется. Это рисование само по себе невинно, но оно требует орудий. А если рабочие получат орудия, они станут мягкими и бесполезными".

Внезапно Разум вернулся к мыслям о встрече Шаамон с чужаком, отбросил все мысли о рисовании и отредактировал представлении о событиях. В то же время Разум обновил ментальный блок, запрещавший извлекать металлы из недр планеты - этот запрет ослаб за многие века.

Небольшое мысленное усилие - и задача была решена. Все мысли о рисовании исчезли навсегда. Разум расы тотчас разделился на составные элементы. Вуали вернулись в нормальное состояние.

Шаамон и ее сестры, пребывая в золотом телепатическом потоке, обсуждали недавние приключения.

"Ты спаслась, тебе повезло, Шаамон, - подумала одна из сестер. - Потрясение могло убить тебя, как и монстра".

"Мне даже жалко это существо, - грустно подумала Шаамон. - Я так и не узнала, как его звали и откуда оно".

"Мы непременно узнаем, - ответили ее сестры. - Мы отправим экспедицию".

"Хорошая идея, - отозвалась Шаамон, скользя к знакомым башням Гнезда. - Очень хорошая идея. Интересно, что же мы найдем".