Новатор

Развалинами завода нам удалось полноценно воспользоваться лишь два раза. Когда мы сели в третий, то нас уже ждали неприятности. Хорошо ещё, что мы были без девчонок — они не очень-то жаловали нас в последнее время, май — месяц экзаменов и итоговых оценок за год, плотно усадил их за учебники. Мы даже так и не успели им ни разу показать ни новый корпус, ни новый дом, девчонки даже не повелись на привлекательно-зазывательную фразу о том, что «На острове их ждёт что-то интересное».

Мы с Жорой возвращались с очередной обкатки нового аппарата. Старый мы к тому времени уже перебазировали на остров и «законсервировали» под самодельным навесом. Новый же показывал себя превосходно — замечательно маневрировал на скорости 40-50 тысяч километров в час, совершенно был не подвержен коррозии, а места в нём было столько, что хоть батальон размещай. В общем и я и Жора, и даже Паштет, которого отныне не приходилось привязывать внутри, корпус оценили.

Выходя из полуразрушенного заводского цеха, я как всегда плотно прикрыл дверь и повесил огромный замок — при желании сбить его не проблема, но когда он висел я чувствовал себя увереннее. Когда я повернулся от двери, то я сразу понял, что у нас неприятности. Метрах в 30 перед нами стояла гопка из десятка пацанов, намерения которых угадать было несложно, в руках у каждого были разнообразные предметы для битья — начиная от простых дубинок и заканчивая цепями и арматуринами. От группы отделился паренёк постарше, на вид ему было лет 18-19.

Лидер группы, — отстранённо подумал я, — видимо Цаца их привёл.

Никого из этих пацанов, кроме самого Цацы, который стоял немного в сторонке с испуганным, но одновременно довольным видом, я не знал.

Шокеры тут не помогут, — подумалось мне, — придётся снова вызывать НЛО и бежать, воспользовавшись их удивлённым состоянием.

Этого делать мне ой как не хотелось, это означало бы нашу полную и бесповоротную рассекретку.

Лидеру группы видимо надоело наслаждаться произведённым впечатлением. Он сплюнул на землю и заговорил низким, гнусавым голосом:

— Ну что, педики, поразвлеклись друг другом? Пора и отчёт держать.

Честно говоря, я особо и не испугался. Зная, что мы в любой момент можем напугать эту кодлу прилётом пришельцев, бояться особо было нечего. Но пока я придумывал достойный ответ, на сцене появились новые действующие лица.

Откуда они взялись я так и не понял. Просто я повернулся к Жоре, чтобы посмотреть вызывает ли он уже НЛО и увидел на его теле пять ярко-красных точек — две прямо на лбу и ещё три на груди. Опустив голову я с удивлением обнаружил на своей груди три такие же точки и только после этого до меня дошло, что это ничто иное, как лазерные прицелы.

Отстранённо, как в кино я смотрел, что ниоткуда появилась куча людей в маскировочном камуфляже, как эти бойцы повалили лицом в грязь ничего не понимающую гопку, никто из которой и пикнуть не успел, как нас взяли в плотное кольцо и как над нами появился вертолёт, заглушая шумом винтов любые звуки.

Единственное, что я успел сделать пока всё это вокруг нас происходило, так это повернуться к Жоре и сказать «эээ…». Продолжения фразы я придумать не успел, так как к каждому из нас подскочило по два бойца, заломивших нам руки за спину и жестко перехвативших их там наручниками. Не удовлетворившись такими мерами, они остались стоять рядом, держа нас за каждую руку.

Хорошо хоть в грязь лицом не положили, как тех вон, — подумалось мне.

Видимо услышав какую-то команду по рации, бойцы резво повели нас в подъехавший БТР мимо лежащей в весенней грязи банды и Цацкина, смотревшего на нас с выражением немого укора и безмерного удивления.

В БТР нас везли минут 30. Сопровождающие молчали, молчали и мы, понимая, что вопросы задавать бессмысленно, а разговаривать друг с другом как-то не хотелось.

К тому времени, как машина остановилась, уже совсем стемнело. Нас в кромешной тьме вывели из БТР и провели в длинное одноэтажное кирпичное здание. Там нас ждала уже подготовленная камера, куда нас вместе и запихнули, сняв наручники и захлопнув дверь.

Я огляделся.

Комната была метров пять в длину и метра четыре в ширину. Под потолком тускло светила одинокая лампочка, у стен стояли две застеленные кровати с железными матрасами. Ещё в комнате был унитаз рядом с дверью, отделённый от кроватей небольшой кирпичной перегородкой, и зарешёченное окно.

Впрочем, окна не было, подойдя поближе я понял, что стёкла сняты и окно наскоро заделано снаружи кирпичами так, что внутри осталась лишь решётка.

— Странно, — первым подал голос Жора, — почему нас оставили вместе, а не развели по разным камерам.

— Тут как раз ничего странного, — хмыкнул я, — они хотят сначала послушать о чём мы будем говорить.

— Верно, — согласился Жора, — об этом я как-то не подумал. Тогда постарайся не сказать ничего лишнего.

Пока мы ехали в БТР я уже немного успокоился, хотя поначалу меня здорово трясло.

Всё-таки нас поймали не иранцы какие-нибудь и не бандюки, а свои… хоть и военные, но всё же свои. Поэтому я ожидал, что нас будут уговаривать сотрудничать, но сомневался, что будут применять силовые методы — не то сейчас время, да и мы всего лишь подростки. Единственное, чего я здорово опасался, так это того, что нас могут наказать за убийство иранцев.

Мы пришли к негласному соглашению, что будем пока разговаривать только на темы общего характера. В результате сначала мы перемыли кости всем одноклассникам, потом обсудили родителей, стараясь придерживаться нейтральных отзывов. Так незаметно прошло пара часов, после чего послышался шум и под дверь нам подсунули две миски с едой.

Миски были из простого алюминия, но в них оказался довольно вкусный рис с тушёнкой.

Уже доедая свою пайку, я запоздало выразил свои опасения Жоре:

— А может нам сюда подсыпали «наркотик правды?».

Жора по-моему немного испугался этого.

— Да нет, вряд ли, — сказал он через некоторое время, — я пока не чувствую в себе позывов открыть кому-нибудь свои сокровенные тайны. Да и вообще, куда им торопиться, они сначала попробуют развести нас на информацию по-хорошему.

— Слушай, — сказал я ему на ухо, — а не может так получиться, что нам сейчас бошки поотрывают за тех шестерых кабанов?

Жора недовольно скривился и сказал мне на ухо:

— Наши бошки стоят слишком дорого, чтобы отрывать их из-за каких-то солдат.

Я ничего не ответил, но подумал, что его голова может и стоит чего-нибудь, а вот моя — вряд ли.

Уже перевалило за полночь, но спать не хотелось — сказывались нервы. Разумом я понимал, что раз нас поймали, то вокруг нас сейчас всё активно вертится — наверняка сидит несколько человек на прослушке, взвод солдат охраняет входы и выходы чтобы мы не сбежали, аналитики обдумывают возможности как достать с неба нашу тарелку, возможно даже вовсю идёт обыск в наших квартирах.

Точно, родители! — вспомнилось мне, — если обыска не идёт, они уже изпереживались куда подевались их любимые чада. Жаль, что телефоны отобрали — можно было бы позвонить, успокоить…

Тем временем, тишина в коридоре и за окном создавала полное впечатление о том, что о нас просто забыли. Но ничего, мы тоже не первый год на этом свете живём — и фильмов насмотрелись и книжек начитались, что такое методы психологического воздействия мы знаем…

С такими мыслями я постепенно всё-таки начал засыпать, как вдруг вдали послышались размеренные шаги и загремел засов. Дверь открылась и на пороге появился военный в обычном камуфляже без знаков различия.

— Здравствуйте, меня зовут майор Дедющенко, — зычно представился он, — я уполномочен вести с вами переговоры.

— Ого! — сказал я, — вот даже как… вести переговоры… ну давайте, ведите.

Майор немного помялся, видимо не зная, что говорить дальше и как себя вести, потом подошел к нам поближе и сел на кровать к Жоре. Жора пересел ко мне.

Остатки сна слетели с меня.

Сейчас нас будут разводить, — грустно подумалось мне.

Мы с минуту посидели и попялились друг в друга, потом майор крякнул и сказал уже более мягким голосом:

— Ребята, давайте сразу раскроем карты. Нам всё известно.

— Ого! — повторился я и добавил вопрос из бородатого анекдота: — Какова длина Волги?

Майор снова крякнул, но уже огорчённо — расколоть нас с ходу не получалось.

— Хорошо, — сказал он, — начну рассказывать я.

— Наверняка вы и сами понимаете, что не могли бесконечно оставаться незамеченными. К стыду своему вынужден признать, что засекли мы вас довольно поздно — лишь пару месяцев назад.

Я мысленно присвистнул: «Ого, если он не врёт, мы уже так давно под прицелом!».

— Нашим ПВОшникам показалось подозрительным, что какой-то немаленький объект носится со скоростью неплохой ракеты в горизонтальной плоскости на огромной высоте влёгкую уворачиваясь от любых попыток его сбить.

Сколько новостей, — подумалось мне, — нас, оказывается, безуспешно пытались сбить, а мы даже и не знали.

— Сначала мы подумали на иностранных разведчиков. Да-да, не удивляйтесь, ваша технология далеко не уникальна. Есть как минимум две страны, обладающие подобными разведаппаратами, правда у них они пока ещё в отличие от вашего непилотируемые. Ещё как минимум три страны, в том числе и Россия, работают над разработкой подобной технологии.

— В общем, когда мы начали изучать возможность разведполётов над нашей территорией, у нас появились первые вопросы. Во-первых, ваш аппарат развивает гораздо большую скорость, чем схожие разведаппараты США, а у них они пока самые быстрые, во-вторых, летает он совсем не над теми территориями, которые могли бы представлять интерес для разведки, в-третьих, уж извините, вы вели себя глупо. Вы засветились в Никосии, и скажите пожалуйста, зачем вам понадобилось тащить американскую технику? Думаю нашему МИДу пришлось очень сильно поизворачиваться, чтобы доказать, что Россия не при чём…

Майор улыбнулся каким-то своим мыслям.

— В общем, сложилась ситуация, что вас многие ищут по всему миру и вам действительно повезло, что мы нашли вас первыми.

— А как вы вычислили меня и Диму? — поинтересовался Жора.

— Было сложно, — признался Дедющенко, — в нашей голове никак не укладывалось, что вы можете оказаться пусть и гениальными, но простыми школьниками. Рассматривалось много версий — начиная от инопланетян и заканчивая какими-нибудь отщепенцами в одном из наших исследовательских институтов. Смущала ваша активность над Екатеринбургом и Читой, в результате которой мы вверх дном перетрясли всё екатеринбургское научное сообщество.

— Папа будет доволен, — усмехнулся Жора.

— А помогла вас найти чистая случайность. К нашим коллегам обратился один из читинских операторов сотовой связи. У них система выдавала, что одни и те же телефоны в течение дня регистрируются в роуминге то в одной, то в другой стране. Причём только вроде этот телефон был в Чите, вдруг «чик» и через час телефон уже в Маниле или Тегеране. Вы, наверное, уже догадываетесь, кому принадлежали эти телефоны. А мы это выяснили лишь несколько дней тому назад. С той поры за вами установлено круглосуточное наблюдение. Мы стали собирать о вас подробную информацию, но пока насобирали лишь крохи. Я был за то, чтобы понаблюдать за вами подольше, но начальство было непреклонно: «Немедленно брать!». Видимо они опасаются, что вы исчезнете из поля зрения.

Дедющенко вздохнул и потеребил пуговицу:

— Как видите, я с вами предельно откровенен. Также откровенно я могу сказать, что России необходимы такие технологии и такие светлые головы как ваши. И мы готовы приступить к переговорам о том, на каких условиях вы согласитесь работать на наше с вами государство.

Красиво стелет, — подумалось мне, — красиво и одновременно жестко.

Я вспомнил, как я сам несколько месяцев назад рассказывал Тане о том, что совершенно не проблема подстраховаться на такой случай — можно ведь повесить информацию в интернете и если нас схватят, то она окажется общедоступна. Было лишь одно «но» — никуда информацию мы не повесили и не отправили — поначалу руки не доходили, а потом мы совсем об этом подзабыли. Можно конечно блефануть, но поверит ли нам этот Дедющенко? Он-то калач тёртый, по нему сразу видно.

— Как вы понимаете, технология ваша не нова, — продолжил майор, — продать вы её не сможете.

Тут мне вспомнилось предложение иранца про дворцы и пальмы с девушками и я скептически усмехнулся, что, впрочем, не смутило Дедющенко, который продолжил:

— А если и сможете, то кто же вам это даст сделать? Крупные страны не заинтересованы в распространении подобных технологий. Поэтому хорошо и детально подумайте о сотрудничестве… а пока я готов ответить на вопросы, если они у вас есть.

— Ведь эти технологии могут принести уйму пользы для гражданского населения, — сказал я, — почему бы их не обнародовать? Не внедрить массово?

— Почему бы нет, — нашёлся Дедющенко, — можно и массово внедрить. Россия только за массовое внедрение. Не сомневайтесь, если бы у нас была такая технология, то сразу после того, как мы обеспечим неприкосновенность наших границ, мы бы начали выпускать гражданские транспортные средства.

— А также гражданские ракеты с гражданскими боеголовками, — зевнул Жора.

— Много вы знаете, — внезапно раздражился майор, — скоро Россия в жопе окажется. Нас просто раздерут на нефтяные кусочки. У нас нет технологий и нет вооружений, которые мы могли бы противопоставить ни Европе, ни Америке, ни Азии. Вы думаете по телевизору правду говорят? Думаете много информации доводят до народа?

Майор горестно махнул рукой:

— Почему вы думаете Россия бьётся против того, чтобы на наших границах систему ПРО устанавливали?

Дедющенко замолчал, явно ожидая от нас ответа.

— Наверное, чтобы американцы своими противоракетами наши ракеты не могли сбить, — выразил предположение Жора.

— Ага, — возбуждённо засмеялся майор, — да насрать нам на их противоракеты. Всё дело в том, что в Польше поставят не только противоракеты, но и ядерный боезапас. Вот только никто кроме наших спецслужб и группы американских военных об этом не знает и не узнает. И будет у нас на границе скоро стоять частокол из ядерных боеголовок! Стоять будет очень близко — так, что если они полетят в нашу сторону, то сбить мы их никак не успеем. А если бы всё было так, как описывается в новостях первого канала, то у нас бы вообще вопросов не возникало ни к Польше, ни к США.

— В общем, думайте до утра, — остыл майор, — обсудите всё хорошенько, а я пока пойду.

С этими словами Дедющенко встал и пошёл к двери.

— Да, кстати, — обернулся он, — кто эти парни, которые хотели на вас напасть перед нашим появлением? Руководство считает, что это засланцы от одной из иностранных разведок.

— Да нет, — улыбнулся я, — это так, школьные разборки.

— Нифига себе разборочки у вас в школе, — присвистнул майор, захлопнув дверь.

Я ещё посидел немного, а потом повернулся к Жоре:

— Ну что, будем сдаваться?

Тот лишь скрипнул зубами, взял меня за руку и подвёл меня к унитазу.

У меня в голове мелькнула мысль, что Жора хочет сбежать по канализационной трубе и я улыбнулся. Что-то у меня весёлость какая-то несвоевременная.

Жора прислонился к бачку и тихо сказал:

— Смотри и запоминай: большой палец правой руки прижимаешь к мизинцу левой руки, средний правый палец прижимаешь к левому большому пальцу…

Я услышал топот ног в коридоре — видимо наши охранники обеспокоились тем, что мы оба скрылись возле унитаза.

Может они тоже опасаются, что мы смоемся через канализацию, — подумалось мне.

— …правый мизинец прижимаешь к левому указательному пальцу и в метре от того места, куда направлен указательный палец левой руки появляется НЛО, заходя сбоку по касательной траектории.

Одновременно с рассказом, Жора проделывал эти жуткие упражнения со своими пальцами. Сказав последнюю фразу он направил свой указательный палец на кирпичную стену прямо перед нами и добавил «закрой глаза».

Я закрыл глаза и услышал, как загремел засов нашей камеры. Инстинктивно я открыл глаза, чтобы посмотреть — кто это к нам пришёл и тут раздался оглушительный взрыв.

Здание покачнулось и прямо передо мною пролетели кирпичи, смачно впечатавшись в стоящую рядом стену. Кирпичная перегородка спасла нас от превращения в кровавый кисель. Судя по всему, примерно это произошло с тем человеком, который успел открыть дверь и отхватил из неё порцию кирпичей, летящих с огромной скоростью.

Жора схватил меня за руку и вытащил из-за перегородки. Я, помнится, даже немного поупирался, опасаясь, что там всё ещё летают строительные материалы. Место здесь за стенкой мне казалось более безопасным.

В пыли, нашей камеры прямо перед нами светился прямоугольник открытого люка НЛО. Жора закашлялся от пыли и тут уже я взял инициативу в свои руки — буквально впихнул его в открытую дверь и захлопнул её.

Краем глаза я заметил несколько серьёзных вмятин на корпусе, но к счастью он остался герметичным. Позже я удивлялся — почему при ударе об стену не заклинило дверь, но пришёл всё к тому же выводу — «повезло».

Внутри было не так пыльно, мы пробежали до кресел, плюхнулись в них и я нажал на старт. Лишь увидев яркое звёздное небо над облаками, я снова почувствовал себя в безопасности.

Отдышавшись я первым делом высказал Жоре то, что накопилось:

— Мог бы и предупредить что у тебя такая штука в пальцах.

— Ты чего, — удивился он, — я же тебе всё это рассказывал, когда мы на острове пеленгаторы всем вставляли, просто я пока успел только функцию экстренного вызова прописать.

— Так я тоже могу так делать?

— Конечно.

— Круууто. А Паштет тоже что ли может?

Что-то я туговато соображал после всего приключившегося с нами. Жора посмотрел на меня с недоумением — не придуряюсь ли я. Обнаружив, что я вполне серьёзен он всё-таки ответил:

— Нет, у Паштета и девчонок самые обычные пеленгаторы.

— А почему же ты сразу не вызвал НЛО? Зачем нам было сидеть в этом обезьяннике почти всю ночь?

— Сначала надо было выяснить что они о нас знают и как они нас вычислили, а сбежать-то мы в любой момент могли.

— Ага, только теперь если нас поймают, то уже под землю закроют, чтобы мы НЛО не вызвали.

— Теперь если нас поймают, то постараются сразу убить, — отозвался Жора, — поэтому поймать себя мы не дадим.

Сначала мы зависли перед моим балконом.

Через минуту стука в закрытую балконную дверь, за ней появилось заспанное лицо моего отца.

Надо же, — подумалось мне, — их единственный сын где-то пропадает всю ночь, а они спят как ни в чём не бывало.

Отец распахнул дверь и в темноте поначалу не увидел зависший перед балконом НЛО:

— А как ты на балкон попал… ты же на олимпиаде?

— На какой ещё олимпиаде?

— Ну твоя классная руководительница позвонила и сказала, что вас с Жорой, как лучших учеников в срочном порядке увезли на какую-то межрегиональную олимпиаду по английскому языку в Иркутск…

Вот оно что, — дошло до меня.

— Понятно, давайте быстро собирайте только самые необходимые и дорогие вам вещи, с минуты на минуту за нами придут.

Отец только сейчас увидел зависший аппарат и высунувшегося из него Жору и застыл без движения с открытым ртом.

— Быстрее! — рявкнул я.

Это подействовало и отец с мамой засуетились. Поняв, что от этой суеты проку мало, я сам сгрёб в охапку их одежду из шкафа и кинул это всё Жоре, после этого я взял коробку с документами, семейными драгоценностями и швырнул это туда же. Взяв за руку уже одевшуюся мать, молча снимающую со стен старые семейные фотографии, я мягко, но настойчиво проводил ей до балкона и помог залезть в НЛО. Жора галантно подал ей руку и провёл небольшую экскурсию по НЛО для неё и отца, пока я облетал несколько домов чтобы добраться до Жориного балкона.

С Жориными родителями возникло ещё меньше проблем, чем с моими. Они не были столь доверчивы и не поверили ни слову нашей классной руководительницы. Всю ночь они просидели как на иголках и успокоились лишь когда увидели своего сына за балконной дверью — живого и невредимого. Как выяснилось, они уже были готовы к побегу и все необходимые вещи были сложены в небольшой по размеру чемоданчик. Впрочем, увидев, что за ними приехал такой вместительный лимузин, Жорины мать с отцом кинулись за книгами и в мгновение ока забили ими всю прихожую нашего аппарата. Я в очередной раз поразился их психологической устойчивости.

Моя мама, например, до сих пор сидела на заботливо прихваченном из дому стульчике и обхватив голову руками, по-моему плохо осознавала что сейчас с ней происходит, а мой отец ходил из угла в угол и всё повторял «как же так», «надо же», «уму непостижимо». Иногда он подходил и проверял качество сварки на стыках переборок нашего корабля и восхищённо цокал языком.

Жорина же мама сразу стала пытаться привести мою в чувство, рассказывая ей какие-то истории из Жориного детства. Моя сразу эту тему подхватила и уже через пять минут они довольно спокойно болтали о своих детях, то бишь о нас с Жорой.

Жорин отец сразу начал задавать нам кучу технических вопросов. Сначала он приставал к Жоре, но тот был занят экстренной эвакуацией ценностей из своей домашней мастерской и лишь отмахнулся от него, вследствие чего его папик переключился на меня, спросив что-то о диполярности континуума и ещё что-то об интерференционности анигиляционного поля — всё это, по его мнению, должно было использоваться при постройке нашего НЛО. Я ничего не понял и он, посмотрев на мои круглые глаза, отстал и от меня. Впрочем, вскоре он нашел благодарного слушателя в лице моего отца, который с важным видом кивал на все его изречения.

Наконец Жора сказал, что он собрал всё, что ему требуется на первое время и мы рванули к Тане.

Вот уж не думал, что появлюсь под балконом своей возлюбленной при таких обстоятельствах…

Уже светало, и на улице появлялись редкие прохожие. Некоторые из них увидев нашу тарелку сплёвывали и шли себе дальше, другие застывали на месте и так и стояли до тех пор пока мы не улетели.

На мой стук к балконной двери подошёл заспанный Танин отец.

Увидев меня, он открыл балкон с вопросом «Дима, ты чего так рано, что случилось?».

В ответ на его довольно дурацкий по отношению к человеку, пришедшему к вам через балкон, вопрос, я построил не менее идиотскую фразу:

— Здравствуйте, Валерий Сергеевич, а Таню можно?

До моего потенциального тестя похоже начала доходить вся странность ситуации, но он на автомате обернулся в дом и крикнул: «Таня, тебя!».

Танюшка вбежала в комнату в одной ночнушке.

Боже, как давно мы не были вместе, — подумалось мне.

Увидев меня, Татьяна приняла озабоченный вид:

— Что случилось?

— Нас выловили, — сказал я сразу, так как время поджимало, — мы едва скрылись, но за нами погоня. Мы покидаем страну, если ты с нами — поехали, если нет, то я готов ждать и вернуться за тобой тогда, когда ты скажешь.

— Конечно я с тобой, — возмутилась Таня, — погоди, сейчас оденусь только.

— Куда это ты с ними… — начал было мой тесть, но Таня уже упорхнула из комнаты.

— Валерий Сергеевич, — сказал я, — извините, что всё получилось так сумбурно, но я прошу руки вашей дочери, после чего мы будем вынуждены вас покинуть на некоторое время. Как только мы обоснуемся где-нибудь, то мы вас с собой заберём.

— Какую руку? Это что, программа Розыгрыш? Куда покинуть? Через балкон?

— Нет, вот на этом аппарате, — отдёрнул я немного шторку.

Пока он в шоке смотрел на наш аппарат, в комнату снова впорхнула Танька, но теперь уже одетая по-походному.

— Пока, — чмокнула она отца в щёку, — как только смогу я позвоню.

— Постой, ты что, инопланетянин? — спросил тесть напоследок.

— Нет, я русский, — ответил я невпопад, помогая Тане забраться в аппарат.

Наш район уже оцепляли — в небе появились вертолёты, по улице ехал БТР, надо было улетать.

— Сдайте сотовые телефоны, — объявил я, запрыгивая в НЛО.

Собрав 4 трубки (Таня свой не взяла, а наши отобрали военные), я подошёл к ещё открытому люку и без сожаления выкинул их на улицу. Прокомментировать мои действия никто не решился.

Сделав этот жест, я закрыл дверь, устало плюхнулся в кресло и отправил аппарат в светлеющее небо.

— А Паштет!? — вдруг вскрикнула Таня.

— Уже давно на острове, — спокойно ответил я.

Уж не знаю, что объяснял Жора Жениным родителям во втором часу ночи, но уже через час вся наша компания была в сборе, а ещё через десять минут мы покинули воздушное пространство России.