Ночь без звезд

1

Колонна из трех лимузинов «Зиккер» и эскорта, состоящего из бронетранспортеров Варланского полка и автомобилей НПБ, пронеслась по бульвару Брайана-Энтони. Стонел сидел в первом «Зиккере» с задернутыми шторами на затемненных окнах, чтобы никто не мог заглянуть внутрь и увидеть на заднем сиденье премьер-министра. У двух других «Зиккеров», пустых, тоже были задернуты шторы. Одновременное использование трех одинаковых лимузинов являлось частью тщательно продуманной тактики, которую разработала служба безопасности Адольфуса.

— Я наложу запрет на освещение миссии «Птица в вышине» в прессе, — сказал Стонел, когда они проезжали мимо памятника Слвасте на углу улицы Победного полка. — Между мысом Ингмар и остальным населением контактов немного, но незапланированный орбитальный полет — новость необычная, особенно в такое время. Информация может и просочиться.

Адольфус медленно кивнул.

— Люди умнее, чем мы думаем.

— Вполне возможно, сэр.

Стонелу снова пришлось удержаться от лишних комментариев. Этот новый Адольфус был человеком-загадкой. Он принимал решения, которые еще десять дней назад, до входа в космический аппарат, не одобрил бы. И очень часто решения оказывались правильными, учитывая непростые времена, в которых они очутились. Но Стонел с трудом скрывал постоянно растущую тревогу от изменений, произошедших с премьер-министром.

— Я все думаю, может, нам стоит рассказывать им правду. В некоторых случаях, разумеется.

— Сэр?

— Паданский апокалипсис вот-вот начнется. Вы не считаете, что нам будет сложно скрывать это от народа?

— Начнется паника и всеобщее недоверие. Для продолжения борьбы мы должны сохранить контроль.

— Времена меняются, друг мой. Вы и сами это признали.

— Да, меняются. И если мы остановим апокалипсис, то нашей политической структуре, вне всяких сомнений, придется во многом приспособиться к новой ситуации. Но вы лишь напугаете людей, если сообщите, что паданцы похитили наше ядерное оружие и собираются его использовать. Паникующие люди не станут подчиняться властям. Нам требуется подмога всего населения, если мы хотим победить паданцев. Эгоизм и индивидуализм нас не спасут. Мой дорогой отец всегда говорил: величайшая слабость Содружества состоит именно в слишком большой вольнице, общество слишком разболтано.

— Он, конечно, в этом разбирался, — заметил Адольфус.

Прозвучала фраза настолько резко, что Стонел с удивлением оглянулся на премьер-министра.

На малый миг проявился старый Адольфус — недоверчивый, подозрительный, презрительный.

«А если я ошибаюсь?» — подумал Стонел. Но он уже выложил свои козыри. Все пришло в движение. В каком-то смысле Адольфус был прав, в данном контексте индивидуализм уже не имел значения. Главное — сохранить сильное правительство.

Колонна въехала через главные ворота дворца. «Зиккер» Стонела оторвался от других автомобилей и вкатился под аркой во внутренний двор, затем повернул в другой, поменьше, и остановился у каменного подъезда.

Адольфус выбрался из машины и поднялся на нижнюю ступеньку в тот момент, когда из здания вышли чиновники поприветствовать его. Он осмотрел высокие стены двора, стрельчатые окна, словно прежде никогда их не видел.

— Все в порядке? — спросил Стонел.

Даже если Адольфус и понимал, что сейчас произойдет, то ничего поделать не мог. Уже не мог.

— Все отлично, — отозвался премьер-министр.

— Члены правительства ждут вас, сэр, — сообщил главный помощник.

— Хорошо. Идемте.

Кабинет представлял собой богато украшенную длинную комнату на втором этаже с огромным окном в одном конце, откуда открывался вид на частные сады в задней части дворца. Территория по-прежнему поддерживалась на том же уровне совершенства, что и во времена правления Капитанов Бьенвенидо. По обеим сторонам дорожки росли фигурно стриженные кусты, били фонтаны в больших прудах, за густыми живыми изгородями благоухали декоративные цветники. Просторный белокаменный летний домик стоял на холме в полукилометре отсюда и смотрел прямо на дворец. Яркие алые вьющиеся растения с нетронутыми гроздьями белых цветов опутывали его столбы, взобравшись даже на крышу. Утреннее солнце освещало яркие цветы, повсюду царила красота и умиротворение.

Через весь кабинет тянулся прямоугольный стол из черного мрамора. Вокруг него стояли двадцать стульев. С самой высокой спинкой, прямо посередине, предназначался премьер-министру. Сегодня занятыми оказались всего лишь восемь мест.

Тереза сидела напротив стула с высокой спинкой, в красно-зеленых одеждах, обвивавшихся вокруг ее тела, как защитная оболочка. В отличие от других министров, она даже не улыбнулась, когда Адольфус вошел.

— Я бы хотела, чтобы директор Стонел остался с нами, — сказала она, когда Адольфус занял свое место. — Думаю, мы имеем право знать о текущей ситуации. Вы согласны, товарищ?

— Разумеется, — отозвался Адольфус.

Стонел стоял у двойных дверей, когда помощники закрыли их.

— У меня есть важная новость с мыса Ингмар, — начал Адольфус.

— Извините меня, премьер-министр, — перебила его Тереза. — Но я бы хотела воспользоваться своим правом и предложить товарищам провести экстренное голосование.

— Голосование? — удивился Адольфус. — По какому вопросу?

— По вопросу доверия премьер-министру.

В кабинете воцарилась абсолютная тишина. Борьба за власть на таком уровне пугала всех, даже Стонела, зачарованного этой игрой. Министры отчаянно старались выглядеть равнодушными, но Стонел видел: трое из них резко вспотели.

Никто никогда не предлагал проголосовать по такому вопросу, не будучи уверенным в победе. В кулуарах давали обещания, заключались сделки. Но пока люди не могли точно подсчитать, сколько человек поднимет руки, никто даже не пытался узнать, сдержат ли они слово…

— Мне следует многих из вас пристрелить за дрянную измену, — прорычал Адольфус. Он взглянул на Стонела, подняв брови. — Вы это подозревали?

— Никак нет, сэр.

— Вы себя скомпрометировали, товарищ, — продолжила Тереза. — Вы подвергли себя воздействию неизвестной технологии Содружества.

— О, значит, вас я должен пристрелить, — сказал Адольфус, прожигая взглядом Стонела. — Так вы меня отблагодарили за многолетнюю поддержку. — Он повернулся к Терезе. — Что бы он вам ни наговорил — это только вонючая куча дряни. Я исцелен, а не заражен.

— Ваше поведение, — заметил Стонел. — Оно изменилось. Вы стали другим, когда вышли из аппарата.

— То есть вы хотите сказать, что теперь я стал рассуждать разумно, поскольку меня больше не снедает тревога и страх смерти? Назовите хоть одно действие, которое я совершил во вред этой планете. Хоть одно!

— Дело не в том, что вы сделали, — терпеливо сказал Стонел. — А в том, как вы сделали.

— Это что, слова из песни?

Стонел вздрогнул, искренне озадачившись.

— Вы раньше ничего подобного не говорили.

— Как я и сказал, теперь я вижу все гораздо яснее. Могу оценить ситуацию и предпринять необходимые действия. Если бы мы ждали, пока прославленные бюрократические комиссии проголосуют по всем вопросам, то «Свобода» все еще стояла бы на стартовой площадке в ожидании консенсуса.

— Это сейчас неактуально, — сказала Тереза. — Мы не сомневаемся в том, следовало ли посылать «Перикато» за «Жю» и Ангелом-воительницей.

— А в чем тогда? — раскрасневшись от ярости, спросил Адольфус. — Что я сделал не так?

— Вы отдали приказ майору Дэнни, положившись на слова того, кто назвал себя Раем Эвином. И даже если он не стал паданцем, мы точно знаем: он союзник Ангела-воительницы.

— Пилот-майор Эм Юлей подтвердила местонахождение «Жю» во время следующего витка. Нам приходится сотрудничать с Ангелом-воительницей. Я видел, как на вашем лице появилось алчное выражение, директор Стонел, когда вы узнали, что Паула сможет эвакуировать нас на Аквеус.

— Вы разрешили использовать ядерное оружие на основании очень шаткого подтверждения, — произнес Стонел. — В результате мы потеряли «Перикато». Все, кто был на борту, погибли. Ваши решения в лучшем случае можно назвать безрассудством.

— Была дрянная боевая ситуация, идиот! После драки кулаками не машут. Требовалось принять решение на месте. Нужно иметь смелость на такое.

— Хватит! — прикрикнула Тереза. — Все, кто не доверяет премьер-министру, поднимите руку.

— Вы, Уракус побери, не посмеете! — крикнул Адольфус. — Я возглавляю партию. Ее члены проголосуют за мое возвращение еще до обеда. Всех и каждого сгною на урановых рудниках! Вы будете светиться в темноте, пока не сгниете заживо!

С полным равнодушием Тереза подняла руку, и Стонел не смог подавить в себе приступ тревоги, когда вслед за этим последовала долгая пауза. Но вот один за другим все присутствующие тоже подняли руки.

— Вы только что убили Бьенвенидо, — произнес Адольфус. — Я один знаю, как вывести нас из паданского апокалипсиса.

— Директор Стонел, — сказала Тереза, — будьте добры, выведите товарища Адольфуса из зала. Поместите его под стражу без связи с внешним миром до соответствующего решения правительства.

— Вас понял, — сказал Стонел. — Вам сюда, сэр.

— Вы не можете так поступить!

— Сэр, если вы не подчинитесь, мне придется позвать офицеров и вывести вас отсюда силой. Поверьте мне, мы заранее предусмотрели подобный исход.

Адольфус пару раз тяжело вздохнул. В этот момент Стонел подумал, что сейчас он бросится через весь стол к Терезе. Но премьер-министр лишь схватился за край стола и медленно поднялся.

— Свяжитесь с Ангелом-воительницей, — твердо сказал он. — Поговорите с Паулой. Выслушайте ее. Она единственная, кто теперь может нас спасти.

— Если Ангел-воительница и выжила в атомных взрывах, которые произошли благодаря вашим безответственным действиям, она сама с нами свяжется, — горько произнесла Тереза. — Я с радостью обсужу условия, на которых она отдаст оружие Содружества нашим полкам.

— Дрянные идиоты, все до одного, — оскалился Адольфус, выходя из-за стола.

Когда Стонел выпроваживал его из кабинета, Тереза сказала:

— Товарищи, в первую очередь нам необходимо назначить временно исполняющего обязанности премьер-министра.

За дверью ждали четыре дворцовых охранника при полном параде, которые старались выглядеть спокойно. Двое из них служили оперативниками в Седьмом отделе. Стонелу нужны были люди, которым он мог доверять, особенно в такой критической ситуации.

— Сопроводите товарища Адольфуса в камеру, как вам было приказано, — сказал он. — Физическую силу применять лишь в случае сопротивления.

— Так точно, сэр, — сказал сержант и подкинул руку к козырьку.

Адольфус схватил Стонела за рукав.

— Хотя бы вы будьте умнее, — настойчиво сказал он. — Оставьте открытую дверь для Паулы. Не отвергайте возможности ради догматов.

— А почему именно Паулы? — с усиленным интересом спросил Стонел. — Она тут неизвестный фактор.

— Она человек из Содружества. А Ангел-воительница нет, у нее есть доступ лишь к некоторым технологиям.

— Вот это-то меня и пугает в вас, товарищ, — искренне сказал Стонел, стряхивая руку Адольфуса. — Ваше мнение. Эта рассудительность. Что космический аппарат сделал с вами?

— Исцелил меня.

— Что-то я в этом сомневаюсь. Никакого исцеления не вижу.

Когда Стонел вернулся обратно в кабинет, голосование уже прошло. Тереза стала новым премьер-министром (и.о.). Она обогнула стол и села на стул с высокой спинкой.

— Я хочу поблагодарить вас, директор Стонел, — сказала она, жестом приглашая его сесть. — Если бы вы не обратили мое внимание на то, что Адольфус вошел в тайный сговор с космическим аппаратом Содружества, Бьенвенидо встало бы на очень опасный путь.

Стонел удивленно изогнул бровь, когда она упомянула о «сговоре», но таковы уж политики. Очевидно, Тереза должна была сделать все, чтобы Адольфус не смог вернуться к власти. Подобное разоблачение, включающее в себя перечисление предыдущих «преступлений», — старый, проверенный временем подход, помогающий жестко подавить свергнутого политического врага.

— Пожалуйста, госпожа премьер-министр.

— А теперь, — продолжила она, словно ничего не случилось, — нам нужно подумать, как отреагировать на события на Льюкертикаре. Паданцы получили наше ядерное оружие и не боятся использовать его. Вы согласны с тем, что в любой момент может начаться так называемый апокалипсис?

— Похоже, прибытие женщины из Содружества лишь подстегнуло гнезда паданцев к радикальным мерам, — произнес Стонел. — И это может нам послужить.

— Каким образом? — с удивлением спросила Тереза.

— Переверните любой крупный камень, госпожа премьер-министр, и вы увидите, как на свету начинают копошиться самые неприятные насекомые. Гнезда паданцев оказались распространены гораздо шире, чем считало НПБ. По всей видимости, они хотят захватить наши атомные предприятия. И я не сомневаюсь, что они также замышляют устроить акты саботажа на других важных местах и на транспорте. Отчеты пилот-майора Эм Юлей по Льюкертикару подтверждают: повсюду, кроме Ламарна, доминируют паданцы. Паданский апокалипсис — весьма реальная угроза. Прибытие Паулы застало их врасплох, и они запаниковали, но благодаря этому раскрыли себя. Их очень много, зато теперь мы предупреждены. Мы увидели, чего нам следует ждать, и получили возможность заранее подготовиться.

— Вы имеете в виду операцию «Возврат».

— Нет, госпожа премьер-министр. Не только. Мы уже наложили ограничения на перемещения граждан на тот случай, если паданцы попытаются ввезти бомбы в Варлан и другие наши города. Люди понимают: случилось нечто ужасное. Прямо сейчас им требуется ясное руководство, им нужно дать цель. Хочу сказать, наступило время, когда нам следует правильно отреагировать. Напасть на паданцев, прежде чем они атакуют нас.

— Предлагаете мне объявить военное положение?

— Ограниченное. Военное положение, комендантский час в городах и крупных населенных пунктах, привести полки в состояние полной боевой готовности. Призвать всех резервистов. Превозможем их численностью и будем готовы, когда они придут. Заставьте НПБ проверить все слухи и начать поиски гнезд. Отправьте силы воздушной обороны на бомбардировку Тотленда и Огненного архипелага, а также других участков суши, до которых самолеты смогут долететь. Когда мы начнем выжигать их, у них не будет другого выхода, как начать войну. Так они раскроют себя, и мы сможем их уничтожить.

Дженифа и Чаинг вернулись обратно на конспиративную квартиру незадолго до полуночи. Еще один бесплодный день, который они провели, изучая вещдоки, обнаруженные в различных местах по всему порту Чана, где находились гнезда. После всего, что случилось, они надеялись отыскать хоть какие-то подсказки и связи с другими гнездами. Однако паданцы очень тщательно прикрывали следы.

— Может, это было гнездо нового типа, — предположила Дженифа, пока Чаинг проверял дверь, желая убедиться, что в их отсутствие никто здесь не побывал.

— В смысле?

— Не такое гнездо, как мы привыкли, в виде семьи паданцев. Скорее вроде нашей группы захвата. Они прибыли вместе, чтобы провернуть операцию. А мы ищем улики, которых не существует.

— Они прежде никогда такого не делали, — сказал Чаинг, нахмурившись.

— Так они прежде и не крали атомных бомб и не охотились за гражданами Содружества.

— Логично. Так и что нам следует искать?

— Не знаю. Нужно подумать.

— Ладно, вот с утра этим и займемся на свежую голову.

Он удалился на кухню, чтобы взять бутылку пива, она поднялась в спальню. Снимая форму, Дженифа проверила синяки на правом боку — там, куда ударила ее обрушившаяся балка на маяке. Бок все еще болел, когда прикоснешься, но огромный коричневато-фиолетовый синяк стал светлее — слава Джу!

Дженифа пошла в душ и встала под теплые струи. Жидкое мыло с запахом лайма и жасмина помогло ей еще больше расслабиться. Она хорошенько намылилась и долго стояла под душем, пока вода не смыла пену, кожу приятно покалывало. Растираясь полотенцем, девушка думала о том, как провести остаток вечера и стоит ли продолжить изучать дела и разные записи вместе с Чаингом. День был длинный, полный разочарований, и завтрашний тоже не обещал ничего хорошего. Возможно, следует поменять распорядок дня, чтобы выбраться из этой колеи. На самом деле больше всего ей хотелось найти время для хорошей тренировки в спортзале. С момента прибытия в порт Чана она тренировалась не больше получаса в день, а форму нужно поддерживать в любое время, особенно в такое.

Дженифа замоталась в полотенце и вышла в спальню. Остановилась. Нахмурилась. Что-то не так, инстинктивно поняла она. «Дрянные элитарии опять обступают со всех сторон!» Она обвела комнату взглядом, пытаясь определить источник тревоги, подошла к постели, где под кителем лежал пистолет в кобуре. Протянула к нему руку и замерла. Китель! Кто-то передвинул его.

Снаружи послышались шаги. Это был Чаинг, она узнала его по характерному шарканью, вызванному болью в ноге.

Он вошел, когда она подняла китель с кровати. Пистолет лежал в кобуре, как и раньше, но китель весил меньше, чем должен.

— Чаинг, ты дверь как следует проверил?

— Да. Все в порядке.

Девушка обшарила карманы кителя.

— Ты случайно не это ищешь? — спросил он привычным издевательским тоном.

Дженифа обернулась и ахнула. Чаинг держал в руке детектор связи, который послала ей Яки. На верхней панели коробочки горел разоблачительный зеленый огонек.

— Я гадал, куда ты там постоянно смотришь втихаря, — сказал капитан. — Затем вспомнил. Когда мы сидели на маяке, перед тем как все пошло Уракусу под хвост, ты спросила меня, на чьей я стороне. Тогда я подумал, просто момент неподходящий, ты разозлилась на меня за то, что я оставил тебя одну на «Готоре». Но эта мысль продолжала меня терзать.

— Так на чьей ты стороне? — с вызовом спросила Дженифа.

— Есть лишь две стороны — люди и паданцы. — Чаинг бросил детектор на кровать и вытащил стандартный набор НПБ для анализа крови. Он ткнул иголкой в большой палец, на коже выступила алая капля. — Такой ответ тебя устроит?

Дженифа поиграла желваками и резко кивнула.

— Лгунья, — сказал Чаинг. — Если выбор настолько прост, то зачем тебе детектор связи? Мне очень интересно, откуда ты взяла устройство Седьмого отдела? Ты работаешь на Стонела?

— Нет.

Чаинг снова взял детектор, с интересом разглядывая его и почти не обращая внимания на Дженифу.

— Есть лишь одна причина иметь такое устройство — оно помогает обнаружить элитария. И если ты постоянно проверяешь его, находясь рядом со мной, то о чем это говорит?

Дженифа бесстрастно смотрела на него.

«Он все понял. Дрянь! И как мне теперь выкрутиться?»

— Думаешь, я элитарий, не так ли? — спросил Чаинг.

— Ангел-воительница появилась в усадьбе Ксандер в нужное время. Откуда она знала, что ты там?

— Ты же провела со мной почти всю ночь, сама знаешь, какую заварушку мы устроили. Наверное, она следила за мной.

— А в доках Хоули? Там она тоже была. Скажешь, совпадение?

— Шутишь? Вся Опола знала в тот день, что мы сражаемся с гнездом. — Чаинг потряс детектором у девушки перед лицом. — У тебя он появился с тех пор, как мы сюда прибыли. И это… явно от отчаянья. Почему ты решила, будто я элитарий?

— Ты меня бросил, — прорычала она. — Ты обещал прикрывать меня, когда я поднялась на борт «Готоры». А ты был с ней — и скорее всего в ее постели, у нее под юбкой.

— Игры, сплошные игры, — разочарованно протянул Чаинг. — Ты же знаешь, сам Стонел приказал мне установить с ней контакт. Поэтому мы привезли с собой Кориллу. Она привела нас к радикалам-элитариям. И ты достала детектор прежде, чем узнала, что я здесь встретился с Ангелом-воительницей. Ты по другой причине подозреваешь меня в измене. А почему? Скажи мне.

Дженифа понимала, что должна представить ему факт, который он не сможет оспорить. Она заставила себя вздохнуть, демонстрируя слабость и поражение.

— Кастиллито рассказала. Она призналась, что ты один из них.

— Кастиллито? Когда?

— В тот день, когда я обнаружила сомнительные документы с «Готоры». Она связалась со мной в кафе «Анкатра», после моей встречи с Кориллой.

— Значит, Корилла знакома с Кастиллито?

— Наверняка, — отозвалась Дженифа.

Рассказ про кафе сработал, он не станет копать глубже. А она не собиралась дальше объяснять, почему ей столь важно доказать его принадлежность к элитариям. И уж тем более открывать ему его роль никчемной пешки в большой игре ее матери. На такое и намекать нельзя. Если Стонел что-то заподозрит, он сразу же начнет действовать. Значит, играть следует очень осторожно. Мрачная мысль об опасности отчего-то ее возбуждала.

— И что она сказала? — спросил Чаинг.

— Только то, что ты элитарий.

— И все? — нахмурился он. — Я тебе не верю. Сама подумай, будь я элитарием, она не стала бы меня предавать.

— Ошибаешься. Есть кое-что важнее солидарности элитариев во всем мире.

— Например?

— Флориан. Ты охотился на ее сына. Она предала тебя из личных соображений.

— Хотела отомстить, — пробормотал Чаинг. — Поэтому и придумала чушь, будто я элитарий.

— Ангел-воительница спасла тебя в усадьбе Ксандер и появилась в доках, чтобы спасти Флориана и Паулу.

Он нехотя кивнул.

— Умно. Она интерпретирует факты так, как ей удобно.

— Откуда Ангел-воительница узнала о гнезде в усадьбе?

— А откуда элитарии узнали, что похищенные бомбы привезли в порт Чана? — спросил Чаинг в ответ. — Каким образом Корилла позвонила нам на безопасный номер НПБ?

Дженифа заставила себя расслабиться, словно собиралась принять удар.

— Ну что, ответа нет? — съязвил капитан.

Девушка обошла кровать и встала прямо перед ним, едва не касаясь его. Он выглядел таким уверенным, правильным. «Он в самом деле такой? Или ведет более сложную игру, чем я?» — подумала она, не в силах понять наверняка. К тому же впервые он совсем не реагировал на ее обнаженное тело, которое было так близко, почти в его руках.

— Я не знаю, — ответила она.

— Тогда скажи мне, кто дал тебе детектор связи? Только те, кто служит в Седьмом отделе, имеют полномочия воспользоваться им.

— Мне прислали его из Ополы.

— Хорошо, Дженифа, но ты так и не ответила на мой вопрос. И кто в Ополе?

— Руджик. Мой друг с третьего этажа, отвечающий за склад техники. У него есть доступ к самым разным секретным устройствам.

— А если бы загорелся красный свет, кому ты должна была звонить?

— Директору Яки.

Он потряс головой.

— Не думаю, что это правда. Видишь, когда люди начинают лгать друг другу, между ними всегда появляется недоверие.

Дженифа чуть не рассмеялась. В кои-то веки она сказала правду, и он не поверил.

— А тут все достоверно. Я бы сама арестовала тебя. И применила давление, чтобы вытащить из тебя правду.

— Вот в это верю.

Она опустила руку к животу и сорвала полотенце с бедер. Губы растянулись в улыбке.

— И что теперь будем делать?

Он взял ее за руку и улыбнулся. Дженифа приподнялась на цыпочки и поцеловала его. Чаинг сунул ей в руку детектор.

— А я тебе скажу, что мы не будем делать, — радостно отозвался он.

— Да пошел ты в Уракус, — проворчала она.

Телефон позвонил дважды. Чаинг раздраженно взглянул на него и поднял трубку. На корпусе загорелся голубой индикатор.

«Можно подумать, линию никто не прослушивает», — подумала Дженифа.

— Чаинг? — спросил Стонел.

— Так точно, сэр.

— Вы чем-то заняты?

— Ничем, сэр.

Дженифа с презрением посмотрела на него, подняла полотенце с пола и снова обернула его вокруг талии.

— Хорошо, — сказал Стонел. — Завтра утром вы получите официальное сообщение, но сегодня в полночь по варланскому времени будет объявлено военное положение.

— Все так плохо?

— Честно говоря, да. Они готовятся уничтожить нас, но мы таким образом сможем дать отпор. Полки будут мобилизованы, резервисты призваны на службу.

— Ясно. И что я должен сделать, сэр?

— У вас есть связи с элитариями порта Чана?

— Через Кориллу, но это ничего не дало. Я все еще пытаюсь обнаружить гнездо, которое шпионило за «Готорой III». Надеюсь, оно выведет нас на другие гнезда.

— Свяжитесь с Кориллой, настоятельно попросите, чтобы Ангел-воительница связалась с нами как можно скорее.

— Так точно, сэр.

— Нам нужно отработать имеющиеся варианты. Это совершенно секретно, но у нас есть основания полагать, что паданцы убили ее.

Слова Стонела потрясли Дженифу. Она заметила, что и Чаинг изменился в лице.

— Каким образом, сэр?

— «Жю» последовал за «Готорой» на Льюкертикар. Бомбы были взорваны. Мы находились в контакте с ней и ее группой, но с тех пор ничего больше не слышали. Нам нужно знать наверняка, Чаинг, выжила ли она.

— Я понимаю.

— Вот и молодец. Вы еще кое-что должны знать. Правительство выразило недоверие Адольфусу, теперь Тереза — премьер-министр.

— Понял.

— В самом деле? Это значит, что мы прибегнем к операции «Возврат» как к крайней мере. Мы будем стараться предотвратить апокалипсис изо всех сил. С Адольфусом такого не случилось бы.

— Можете рассчитывать на меня, сэр.

— Хорошо, капитан.

Голубой индикатор потух, и Чаинг положил трубку.

— И что теперь? — спросила Дженифа.

— Исполню приказ — свяжусь с Кориллой и попрошу ее друзей установить контакт с Ангелом-воительницей. Как и должен поступить преданный делу офицер НПБ.

— А я?

Он блекло улыбнулся.

— Все еще думаешь, что я элитарий? Вообще-то мне все равно. Я тебе больше не доверяю.

— Ты же сам понимаешь, я не могла проигнорировать Кастиллито, это было бы проявлением слабости.

— Проблема в том, что НПБ работает очень хорошо. Мы обнаруживаем паданцев и устраняем их. Бросаемся на передовую, чтобы защитить планету, а если нам не удается, то гибнем так, как бедняга Лурври. Но все равно продолжаем служить, даже несмотря на ужасные моменты во время операций, несмотря на скучные годы, проведенные за рабочим столом, ведь без нас паданцы давно бы победили, а этого не должно случиться.

— Я понимаю. И знаю, что нужно делать. Никогда не подведу, выполняя свой долг.

— Но твой долг — это не мой долг. Ты не из моей команды. Подразделение слежения за радикалами — не НПБ, вы ищейки «Демократического единства», которые подавляют несогласных под вывеской НПБ.

— Защищать нас от угрозы с неба и от тех, кто предает нас изнутри, — сказала Дженифа. — Такую присягу я принесла. Если центр не будет крепким, мы все падем. Я не паду.

— Уверена?

Чаинг отвернулся и пошел к двери.

— Куда ты?

— Я же сказал, поговорить с Кориллой. Если будешь здесь, когда я вернусь, значит, принимаешь тот факт, что я не элитарий.

Дженифа медленно оделась, слушая, как Чаинг ковыляет вниз по лестнице. Входная дверь захлопнулась. Ее еще никогда так не унижали, Чаинг раскрыл ее и отверг ее как женщину.

— Грязный Уракус! — Она ударила кулаком в стену.

Боль. Хорошая. Чистая.

«Я сильнее этого, — думала она. — Он не победит меня и не сможет обвести меня вокруг пальца своими умными речами. Я знаю, что он элитарий, и раскрою его перед всем миром».

Она села на постель и набрала номер, затем безопасный код. Зажглась голубая лампочка.

— Здравствуй, Дженифа, — сказала Яки.

— Директор, — резко ответила она.

— Как дела?

— Не очень хорошо. Чаинг обнаружил детектор.

— Ты проявила беспечность. Но теперь это не имеет значения.

— Как ты можешь так говорить?

— Адольфус находится под домашним арестом. Мне по секрету сказали, что за всем стоял Стонел. Новый премьер-министр объявила чрезвычайное положение, так что он стал еще более могущественным, чем раньше. Наша игра закончена.

— Ты же не серьезно? Я уверена, Чаинг один из них. Он понял, что я пыталась найти.

— Все кончено. Чаинг теперь не имеет значения, и Стонел тоже. Нам объявили приказ. Правительство мобилизует все ресурсы. На Бьярн посылают служащих полка, чтобы приготовить там все к прибытию правительства. Ты же понимаешь последствия.

— Они не могут просто так сдаться. Ты не можешь сдаться.

— Нужно быть практичными, Дженифа.

— Все, что я для тебя делала… Все, что ты меня заставила сделать! Я помогала тебе вдохнуть новую жизнь в НПБ. — Слезы покатились у девушки по щекам.

— Ты выполняла мои просьбы и приказы, поскольку ты сильная. И я горжусь этим. Никому другому я не смогла бы довериться. Только тебе, моя дорогая. И все это было для тебя. Но та жизнь закончилась.

— Нет!

— У меня есть льготный проезд на Бьярн. Ты получишь его к обеду.

— Ты тоже приедешь? — печально вздохнув, спросила Дженифа.

— Надеюсь. Так или иначе, с производителями я больше встречаться не стану.

— Мама…

— Прощай, моя дорогая. И помни, всегда будь сильной.

Телефон замолчал. Дженифа долго смотрела на трубку, прежде чем осторожно положила ее на рычаг. Она осмотрела спальню, пока не заметила детектор связи, лежащий на кровати, куда его так неосторожно бросил Чаинг. Она подняла его и посмотрела на зеленый огонек, страстно желая, чтобы он стал красным и она смогла доказать, что права. Больше ей ничего не оставалось.

— Я доведу дело до конца, — сказала она устройству. — В этом и есть сила.

Комендантский час официально еще не объявили, но на мокрых улицах порта Чана почти не было транспорта, да и пешеходов тоже. Чаинга это не удивило: элитарии узнали, что грядет, — возможно, даже раньше Стонела.

На «Кубаре» из местного управления НПБ он отправился в порт сквозь отвратительную морось, поднимавшуюся над морем. «Дворники», монотонно скрипя, метались по ветровому стеклу. Водитель остановил машину у ворот. Чаинг застегнул все пуговицы плаща, защищаясь от сырого воздуха, и проковылял вдоль кафе «Анкатра». В такое позднее время все было закрыто, но Корилла ждала его снаружи под деревом, завернутая в длинный, до земли, плащ. Чаинг подозревал, что она пришла не одна, но никого больше не заметил.

— Что теперь? — с раздражением спросила она, когда капитан спрятался под дерево. — Тут жутко холодно.

— Ты же сама знаешь, — сказал он, — грядет апокалипсис. Стонелу нужно поговорить с Ангелом-воительницей.

— Я продолжаю всех спрашивать.

— И насколько настойчиво?

Она посмотрела на него так, словно пожалела, что пришла.

— Почему ты меня позвал, Чаинг?

— Правительство в отчаянии.

— Я знаю.

— И я тоже. Так что доверюсь тебе. Надеюсь, это послужит к взаимной выгоде, теперь нам нужно по-настоящему стать одной командой.

Девушка вскинула брови с крайним скептицизмом.

Чаинг приложил большой палец к костяшке, как говорила ему Ангел-воительница. Под кожей засветилась бледно-изумрудным цветом прямоугольная решетка из тонких линий.

— Чаинг! — не веря своим глазам, воскликнула Корилла. — Ты… Нет. Не может быть.

— Скажем, мы с Ангелом-воительницей пришли к соглашению.

Она схватила его руку и принялась внимательно разглядывать гаснущие линии.

— А что это за штука? Она посылает запрос, общий запрос на связь с ней?

— Она мне дала. Какая-то технология Содружества. А теперь скажи мне честно, она отвечает? — Чаинг постарался спросить так, чтобы прозвучало не слишком отчаянно, поскольку понимал: без Ангела-воительницы все пропало.

— Нет, — с сожалением покачала головой Корилла. — Никто ничего от нее не слышал с тех пор, как уплыла «Готора». Мы знаем лишь, что на Льюкертикаре паданцы взорвали атомные бомбы.

— Дело дрянь.

Девушка снова покачала головой.

— Поверить не могу, что ты на нашей стороне.

— Ха! Знаешь, ты не первая, кто мне сегодня это сказал. Есть лишь две стороны — паданцы и люди. Выбора нет.

— И что мы теперь будем делать?

— Остается лишь ждать и надеяться, что Ангел-воительница и Паула еще живы и смогут что-нибудь сделать. А до тех пор будем сражаться с ублюдками изо всех сил.

Дженифа проснулась, не понимая, где она и кто. Впрочем, возможно, сон еще продолжался. Сон, в котором она дралась с Чаингом. Сильная, она легко побила его, а затем дотянулась до его головы и вытащила из нее элитарские клетки. Торжественно подняла их вверх, пока он смотрел на нее со столь привычным рассеянным восхищением.

Оглядевшись, девушка заметила, что Чаинг стоит у двери в ванную комнату в одних форменных брюках и с пеной для бритья на щеках.

— Итак? — спросил он.

— Итак, я до сих пор здесь, — агрессивно ответила она.

— Вижу. Но мне нужно кое в чем разобраться.

— В чем, Уракус побери?

— Ты мне не доверяешь — ладно. Важнее то, что я тебе не доверяю.

— Я поняла.

— Неужели?

— Да.

— Надеюсь, Дженифа, искренне надеюсь. Нам предстоит паданский апокалипсис, и мне нужен подходящий партнер, а не тот, кто выстрелит мне в спину.

— Мы на одной стороне, — торжественно сказала она. — Мы оба люди.

— Тогда ладно.

Дженифа сбросила простыню и села на краю кровати. Чаинг окинул ее обнаженное тело сознательно равнодушным взглядом, чем еще больше разозлил ее — будто пощечину отвесил.

— Как все прошло вчера вечером? — спросила девушка, стараясь сохранять спокойствие.

— Ангел-воительница не выходила на контакт с элитариями с тех пор, как ушла «Готора».

Еще день назад Дженифа съязвила бы: «А Корилле ты доверяешь, правда?» Теперь она даже не двинулась с места.

— Дрянь. И что дальше?

Она чувствовала себя оскорбленной. «Он за все заплатит. О да!»

— Будем исполнять свой долг. Искать гнезда в порту Чана и уничтожать их.

— Ну да.

— Одевайся, — сказал Чаинг. — Мы выходим через тридцать минут.

«Кубар», присланный из НПБ, подобрал их в конце улицы Эмпейл. Чаинг, повинуясь привычке, все еще не хотел, чтобы кто-то знал местонахождение конспиративной квартиры Седьмого отдела.

— В гавань, — сказал он водителю, сев сзади.

Дженифа молча села рядом, выпрямив спину, и смотрела в боковое окно. Она больше не разговаривала с капитаном.

После встречи с Кориллой Чаинг задумался, давно ли напарница начала его подозревать. Если еще в Ополе — значит, действовала не сама по себе, что объясняло появление детектора связи. А еще она лгала, когда спала с ним. Воспользовалась сексом, желая подобраться к нему, втереться в доверие. И это причиняло боль. Чаинг не сомневался: Дженифа и сейчас не доверяла ему. У семени сомнения, брошенного Кастиллито, выросли глубокие корни. Прошлой ночью он с трудом сдержал ярость, когда узнал, что сделала Кастиллито.

— Позвони Корилле, как только мы приедем на склад, — сказал он Дженифе. — Теперь она может работать с нами все время.

— Так точно, сэр.

— Детектор связи захватила?

Девушка пару мгновений колебалась.

— Да.

— Хорошо. Можешь теперь не скрываться.

«Кубар» быстро ехал по улицам. За ночь шерифы и несколько батальонов из полка порта Чана установили по всему городу блокпосты. На рассвете по радио объявили о военном положении, а также потребовали, чтобы все резервисты прибыли в комендатуру полка.

Чаинг удивился тому, сколько местных жителей исполнили приказ и пришли на службу, а ведь город славился своим неподчинением. По закону военного времени использование частных автомобилей запретили, но многие добирались до трамвайных остановок на велосипедах. Мест для парковки велосипедов практически не осталось, их приковывали на цепь с замком к поручням или друг к другу, создавая невероятный механический беспорядок. Всем городским транспортом теперь распоряжался Комитет по чрезвычайной ситуации. На автобусах вывозили резервистов на базы, находившиеся за границами города. Около трамвайных остановок установили шерифские кордоны, на тротуарах люди терпеливо ждали в очереди. Никому не разрешалось выходить на остановку без анализа крови.

Кордоны вокруг гавани не убрали с той штормовой ночи. Сегодня, перед тем как пропустить Дженифу с Чаингом, шерифы блокпоста потребовали от них сдать кровь на анализ. Капитан протянул руку, и ему прокололи кожу. Красная капля крови вполне удовлетворила молодую женщину-шерифа, она отодвинула заграждение.

Капитан Фахи и ее расширенная команда следователей завладели складом, в закрытом помещении они расставили дюжины столов на козлах. На каждом кучей лежали пакеты с вещдоками, собранными на складе и в домах, которые использовали члены гнезда. Одежда, снятая с погибших паданцев, и две огромные помповые базуки лежали отдельно. Обгоревшие во время боя в доках грузовики тоже завели внутрь и поставили в ряд у задней стены, рядом с каждым полукругом разложили пакеты с соответствующими вещдоками.

Следователи стояли у столов и аккуратно описывали каждый предмет группе служащих, а те заносили и сортировали информацию. Как обычно, старшие следователи сидели за столами в передней части склада и пытались искать причинно-следственные связи.

Сегодня, когда Чаинг вошел внутрь, лишь пятая часть всех столов была занята. Он подошел к рабочему месту Фахи в конце ряда. Перед ней стояла небольшая аптечка, женщина кривилась, пытаясь обернуть пластырем большой палец. На бумагах блестели капли крови.

— Дрянные шерифы, — пробормотала она, когда Чаинг подошел к ней. — Клянусь, эта девчонка на блокпосту понятия не имеет, как проводить анализ. Нужен лишь маленький прокол. Вы только посмотрите! — Фахи подняла большой палец вверх, кровь протекала сквозь пластырь. — Идиотка воткнула иглу до упора. Болит, будто Уракус поцеловал.

— Мне жаль, — произнес Чаинг, стараясь не показывать, насколько ему смешно. Фахи находилась в самом центре боя в доках, рядом с «Жю», она сражалась с чудовищем. А теперь жаловалась на то, что ее иголкой укололи. — Они просто выполняют приказ.

— Ха! Поглядим, будет ли вам смешно через день. С пяти утра они проверяют всех, кто входит в государственные учреждения, транспортные остановки и коммунальные организации. А еще делают выборочные анализы на улицах. Забудьте про паданский апокалипсис, мы умрем от эпидемии заражения крови к концу недели.

— Не сомневаюсь. А где все?

Фахи оглядела склад.

— Вы видите полный состав — кого нам дали и кто будет работать с нами в ближайшее время. Военное положение важнее любого следствия. Директор Хуснан вызвал большинство наших следователей обратно в управление.

— Но ведь НПБ обязано проверять все улики, которые могут привести к гнездам. — Чаинг обвел склад рукой. — Улик важнее не найти. Это гнездо раздобыло бомбы, ради Джу!

— Не я принимала решение. Что бы там ни было, я согласна с вами на сто процентов. Но дело сложное. Имей мы даже все ресурсы, оно заняло бы месяцы.

За словами промелькнула невысказанная тревога: а месяцев у нас нет.

— Грязный Уракус! — Чаингу хотелось кричать, но желание пропало так же быстро, как и появилось. Фахи ни в чем не виновата. Это директор Хуснан пытается играть в жалкую политику.

Он пошел к своему столу, не обращая внимание на дергающую боль в ноге. Теперь он понимал, что лишь потратил время зря, изучая содержимое сотен папок.

— Она здесь, — сообщила Дженифа, сидевшая за своим столом, и сняла наушники.

— Кто?

— Корилла.

— Быстро она!

— Я ей даже позвонить не успела. Она как раз проходит через блокпост. Похоже, знала, что мы приехали.

Чаинг вяло улыбнулся. Даже сейчас Дженифа продолжала давить.

Корилла вошла внутрь. Она была в голубой блузке и черных джинсах. Довольно простой наряд выгодно отличал ее от сердитой юной радикалки с комплексом преследования, которая встретила его в уличном кафе в колледже Маккая. С каждой новой встречей девушка выглядела более уверенной. Корилла подошла прямо к его столу, мельком взглянув на Дженифу. Чаинг постарался сдержать улыбку.

— Доброе утро, — спокойно сказала она.

— Доброе. — Чаингу захотелось попросить Дженифу подать чай, но он понимал, что это ребячество. — Есть новости?

— Насчет Ангела-воительницы нет. Я пришла, потому что у меня есть другая информация, которую некоторые мои друзья считают очень важной.

— Какая?

— Роксволк вернулся.

— Что?

— Он в Ополе. Мои старые контакты заметили, что некоторые лица из криминального мира снова появились и ходят с важным видом. А значит, он стоит за их спиной.

— И что с того? У меня есть проблемы поважнее.

Корилла склонила голову набок.

— Ты еще не знаешь? Ты же так его и не увидел во время рейда на клуб «У Камерона».

— Чего не знаю?

— Он паданец. Какой-то странный, мутант. Паула, кстати, это подтвердила. Он не относится ни к какому гнезду, но поддерживает с ними связь.

— А доказательства есть? — спросила Дженифа.

Корилла продолжала смотреть на Чаинга.

— Ты же обнаружил паданцев в человеческом теле в клубе, ведь так? И что это говорит тебе о его банде? И вообще, зачем мне врать?

— Я не знаю, что движет элитариями, — сказала Дженифа, — но с легкостью могу узнать.

Чаинг поднял палец, приказывая Дженифе замолчать.

— Ты уверена, что Роксволк — паданец?

Корилла кивнула.

— Да.

— Твои друзья знают о его планах?

— В последние десять дней они начали активно перевозить оружие, настолько активно, что некоторые банды даже занервничали. Особенно сейчас.

— Думаешь, приверженцы Роксволка поставляют оружие гнездам?

— А как иначе? Мы все знаем, что нас ждет.

— Твои люди смогут привести нас к нему?

— Мои люди? Ты имеешь в виду наших собратьев — людей?

— Да. Ты приведешь меня к нему? Возможно, это тот самый прорыв к гнездам, который нам и нужен.

Корилла мягко улыбнулась.

— Именно поэтому я и пришла. Я — твой контакт, помнишь? Можешь вернуть нас в Ополу? С прошлой ночи железнодорожное сообщение прекращено.

— Я верну нас в Ополу.

Первые признаки того, что военное положение в Ополе неэффективно, обнаружились, когда «Кубар» НПБ проехал Йоконский мост и повернул на улицу Дантон. Посреди дороги, на перекрестье трамвайных путей лежал силовой кабель. Столбы накренились, словно деревья после жестокого шторма. Посреди перекрестка горела брошенная машина.

Чаинг предположил, что вмятины на бампере появились после того, как автомобиль несколько раз врезался в электрические столбы, пока не свалил их.

— Почему никто не чинит? — спросил он. — Могли хотя бы в сторону оттащить.

Водитель, приписанный к нему из Опольского управления НПБ, лишь пожал плечами, объезжая последствия аварии. Автомобили и фургоны, ждавшие своей очереди на другой стороне дороги, раздраженно давили на сигнал.

— Всех мобилизовали на полковые базы. Ремонтников не осталось.

— Какая глупость, — заметил Чаинг.

Тот снова пожал плечами.

— Когда проводится всеобщая мобилизация и одновременно определяется структура командования, все происходит в спешке.

— А в других местах тоже трамвайные линии нарушены? — спросила Дженифа. Она сидела сзади рядом с Кориллой, весьма недовольная сложившимися обстоятельствами.

— На восьми или девяти перекрестках, как и здесь, — ответил водитель. — Теперь самые важные линии охраняют отряды полка, но в большей части города трамваи не работают.

— Дайте догадаюсь, — сказала Дженифа. — Маршруты ведут к полковым базам?

— Именно.

Через двадцать минут и три блокпоста, где проверяли кровь, они свернули на улицу Широкую. В последнее время Чаинг видел столько хаоса, что даже слегка удивился, когда обнаружил знакомые старые здания на своих местах.

«Кубар» остановился перед семиэтажным управлением НПБ. Корила недоверчиво посмотрела на него.

— Долго мы тут не задержимся, — заверил девушку Чаинг и вылез из машины.

Дженифа пошла по тротуару, всем видом игнорируя спутников. Корилла, идущая следом, печально улыбнулась капитану.

Вход в здание был закрыт рядом мешков с песком. Пять вооруженных офицеров охраняли его. Они козырнули Чаингу и даже сказали: «Добро пожаловать, капитан». Но ему все равно пришлось подставить большой палец под иглу.

— Она со мной, — объяснил он, когда часовые попросили Кориллу предъявить документы и увидели надпись «Элитарий» во всю страницу. Им это не понравилось, но они согласились впустить девушку внутрь.

— Только на первый этаж, — сказал Чаинг Корилле, когда они вошли. — Здесь комната ожидания. Я не могу позволить тебе подняться наверх.

— Постараюсь не выказывать своего разочарования, — пробормотала она.

Но даже чтобы войти в комнату ожидания, пришлось заполнить особую форму на проходной.

— Ей вообще не следует находиться внутри, — сказала Дженифа.

— Тогда каким образом мы организуем операцию, капрал? — рявкнул Чаинг в ответ.

— У нас есть особые камеры для элитариев.

Он даже не стал на это отвечать. Чаинг и Дженифа направились по лестнице на седьмой этаж. Как ни странно, большого труда это не составило, видимо, сказались многочисленные тренировки — подъемы на маяк порта Чана. Дженифа не стала подстраиваться под него. Когда капитан наконец поднялся в кабинет Яки, девушка уже сидела там.

— Вы привезли элитарку в управление? — холодно спросила директор, когда Чаинг закрыл дверь. — Почему вы не отправили ее в камеру, где ей место?

Чаинг не стал смотреть на Дженифу, вместо этого он сосредоточился на Яки.

— Ситуация чрезвычайная, она наш агент, а не задержанная. Она будет сидеть в комнате ожидания и никуда оттуда не выйдет.

— Хорошо. — Яки напряженно посмотрела на Дженифу. — Так почему вы оба приехали сюда?

Теперь Чаинг повернул голову.

— Капрал, объясните, пожалуйста.

Яки внимательно слушала, не перебивая, пока Дженифа рассказывала ей, что, по утверждению Кориллы, Роксволк вернулся в город.

— Он паданец? — в конце концов спросила Яки. — Почему же бандиты работают на него? Они же не настолько глупые?

— Никто его не видел, — ответил Чаинг. — Роксволк никому не показывается, поскольку он паданец-мутант. Гнезда презирают его так же сильно, как и мы.

— Всемогущий босс, которого никто в глаза не видел, — та еще репутация, — признала Дженифа. — Очень удобно.

— А эта девчонка, Корилла, говорит, будто он закупает оружие для гнезд?

— Так рассказали ей местные элитарии, да, — кивнул Чаинг.

— Нужно провести расследование, — заметила Яки. — Если она права, то это напрямую приведет нас ко всем гнездам в городе. — Шрам на ее лице напоминал тонкую белую линию. Женщина сидела за столом, скрестив пальцы и упершись в них подбородком. — Хорошо. Чаинг, вы поступили правильно, привезя Кориллу сюда, но у нас объявлено военное положение. У меня мало офицеров. В городе произошли акты саботажа, которые сейчас являются для нас первостепенной задачей. Так что вам с Дженифой придется самим проработать все улики.

— Мне понадобится команда… — начал Чаинг.

— Нет. Если вы обнаружите серьезные зацепки, то тогда ее и получите. А до тех пор работайте сами. Никакого геройства, вы меня поняли? Если обнаружите Роксволка, вернитесь сюда за подкреплением. Я не могу допустить очередной бойни, как в тот раз в клубе.

— Так точно, директор, — пробормотал Чаинг. — А можно хотя бы получить доступ в архив?

— Я предупрежу полковника Кукайду, чтобы она обеспечила вам полный доступ.

— Благодарю.

— Довольна? — спросил Чаинг, когда они спускались по лестнице.

— А с чего мне быть довольной? — проворчала Дженифа через плечо. Она даже не пыталась идти помедленнее, словно подчеркивала свое физическое превосходство, в то время как он…

— Ты практически прикрыла следствие.

Это его на самом деле удивило. Яки служила в Седьмом отделе. Так почему она прислушалась к капралу?

— Никак нет, сэр, на самом деле у нас есть полная свобода в городе, находящемся на военном положении. Я считаю результат отличным.

Чаинг сердито посмотрел в спину Дженифе, когда она свернула за угол лестничного пролета. Остановился перевести дух. Так она хотя бы не увидит, насколько ему тяжело и как он слаб. Чаинг хотел выглядеть прилично, добравшись до первого этажа.

«Весь день будем бегать как угорелые, пытаясь выследить информаторов Кориллы. Мне нужен результат…» — думал он.

— И что? — спросила Корилла, когда он вошел в комнату ожидания.

— Готовы начать, — сказал Чаинг.

Она посмотрела на него в легком замешательстве.

— Начать?

— Твои контакты знают, где хранится оружие? Они знают, кто в этом замешан? Где они находятся?

— Я думала… А что, группы наблюдения не будет?

— Гнезда уже начали действовать. У нас нет времени, — сказала Дженифа. — Ты что-нибудь знаешь или нет?

— Район Врат, — выдавила Корилла, словно информацию из нее вытянули клещами.

Чаинг открыл дверь.

— И что там?

— Боеприпасы, — сказала Корилла, — похищенные два дня назад со склада полка.

— Хоть что-то, — произнесла Дженифа, проходя вестибюль.

— Тер Васк руководил группой, которая провернула дело, — объяснила девушка. — В последнюю неделю он начал качать права. Но он бы не позволил себе такое при поддержке одного Роксволка.

Чаинг радостно улыбнулся.

— Хвала Джу. Буду очень рад продолжить беседу с тер Васком.

Его веселое настроение слегка ухудшилось, когда охранник в дверях потребовал снова сдать кровь на анализ перед выходом из управления НПБ.

— Отвези нас в гараж, — приказал Чаинг водителю «Кубара».

— Зачем? — спросила Дженифа, тут же начав что-то подозревать.

— Мы с вами в форме, капрал. В городе военное положение, а мы собираемся в район Врат. Думаете, наш вид не вызовет подозрений и не побудит особо активных доброжелателей предупредить гангстеров, чтобы те вели себя осторожнее?

Дженифа напряженно кивнула:

— Разумеется.

— Мы попросим дать нам автомобиль без обозначения, затем отправимся в мою квартиру и переоденемся в гражданское. — Чаинг помолчал, ожидая увидеть реакцию девушки на упоминание его квартиры, но не дождался.

Спустя час неприметная восьмилетняя «Торова» припарковалась на улице Форрел на самом краю района Врат.

— Подождите здесь, — сказал Чаинг водителю.

Сам он с Дженифой пошел следом за Кориллой по лабиринту древних узких улочек. Здесь по крайней мере жизнь продолжала идти своим чередом. Приходилось постоянно пропускать велосипедистов, которые нагло звенели, свободно разъезжая по мостовой. Взрослые держались поближе к покосившимся стенам, стараясь ни с кем не встречаться взглядом. Группа ребятишек в потрепанной одежде пробежала мимо, играя в какую-то непостижимую игру.

Корилла вела их вниз по улице Мистлгейт, а затем остановилась у потертой старой зеленой двери.

Дженифа тут же нахмурилась и пробормотала:

— Я знаю это место.

— Еще бы, — отозвалась Корилла.

Они услышали, как кто-то отодвинул тяжелый металлический засов. Дверь открылась. Из нее выглянула растрепанная Теранния, словно она только встала с постели.

— Входите, — прошипела она. — Ты тоже, деточка.

Клуб оказался практически таким, каким представлял его Чаинг: древние неровные стены, которые красили, наверное, лет сто назад, маленький помост для музыкантов, у задней стены — барная стойка с бочонками и бутылками нелицензированной выпивки, проходы прикрыты занавесками, столов и стульев не так уж и много.

Теранния подошла к мужчине на несколько лет старше нее самой, с короткими седыми курчавыми волосами и аккуратно подстриженной бородкой. Чаинг был уверен, что он музыкант. Теранния представила Матье:

— Это мой бизнес-партнер и музыкальный руководитель клуба.

Чаинг порадовался, что инстинкт его не подвел.

— Вы хотели сообщить мне важную информацию?

— Вчера вечером я кое-что случайно услышал за одним из столов, — поделился Матье.

— Ой, умоляю, — презрительно бросила Дженифа.

Матье посмотрел на Чаинга чуть ли не с жалостью.

— Кое-что услышали, — твердо сказал Чаинг. — Понимаю. А подробнее?

— Это был человек тер Васка. Он возомнил, будто станет следующим главарем банды, но все знают: он работает на Роксволка. Его люди провернули весьма впечатляющий налет — выкрали боеприпасы со склада полка. На разных складах по городу хранится довольно много оружия, бандиты не держат его на главной базе.

— И вам известно, где они держат свои запасы?

— В «Минские» на Толлгейт.

— Бандитский паб, — уточнила Теранния.

— Вообще-то правда, — сказала Дженифа. — Я слышала об этом месте во время последнего задания.

— Они собираются перевозить его сегодня ближе к вечеру, — сказал Матье.

— Когда?

— Знаю лишь, что во второй половине дня.

— Они наверняка хотят сделать все до наступления сумерек, — неожиданно решительно сказала Дженифа. — Во время военного положения это и так сложно, а из-за комендантского часа практически невозможно.

— Нам нужно как можно скорее проследить за ними, — решил Чаинг.

— В полукилометре отсюда есть шерифский участок, — сообщила Дженифа. — Там безопасная линия связи с управлением НПБ.

— Нет.

— Что?

— Нет, — повторил Чаинг. — Разговоры с НПБ прослушивают. Мы это знаем. В бункере Роксволка под клубом «У Камерона» имелось несколько телефонных линий. И нам не нужно скрывать информацию от элитариев. — Он улыбнулся Матье.

— И как мы будем следить за «Минскис»? — поинтересовалась Дженифа. — Вдвоем?

— Сколько человек следит за ним сейчас? — спокойно спросил Чаинг.

Теранния пожала плечами.

— Пара моих родственников там поблизости.

— Ты собираешься задействовать элитариев? — пораженно спросила Дженифа.

— Да. Очевидно, что люди тер Васка не знают, что за ними ведется наблюдение, иначе они давно разобрались бы с «родственниками». Так зачем рисковать, посылая новых людей?

— В чем дело, деточка, ты нам не доверяешь? — ухмыльнулась Теранния.

Чаинг предупреждающе поднял указательный палец.

— Пожалуйста, не надо.

— Мы вам расскажем, если увидим перевозку боеприпасов, — сказала Корилла, — но только что это даст?

— У вас глаза по всей Ополе, я знаю, — спокойно посмотрел на нее Чаинг. — Ваши друзья наверняка следили за тем, как я приехал в ту ночь в усадьбу Ксандер. И они, скорее всего, приглядывают за всеми автомобилями в дневное время. Элитарии ходят по улицам, элитарии ездят в трамваях, элитарии смотрят в окно. Целый город незаметных наблюдателей. Они могут сообщить тебе о местонахождении бандитов по каналу связи. Так?

— Мы можем попробовать, — задумчиво произнесла Корилла.

Дженифа сама поразилась, насколько хорошо ей удалось сдержать эмоции. В клубе ей хотелось лишь одного — надеть наручники на Тераннию и доставить в камеру для элитариев в управлении НПБ, чтобы как следует допросить.

«Случайно услышал…»

«Родственники присматривают…»

Несет полнейшую хрень, и Чаинг это допускает. Как же типично! А теперь он совершает еще большее преступление, используя элитариев, чтобы проследить за перевозкой украденного оружия, а не привлекает обученных и преданных офицеров НПБ.

Все было так, словно он специально над ней издевался. «Грязный элитарий, я еще поставлю тебя на место», — думала она.

Дженифа смотрела в затылок капитану, когда они сели в автомобиль в ожидании новостей от «родственников». Рядом с ней на заднем сиденье развалилась Корилла с полуприкрытыми глазами, словно вот-вот заснет. Каждый раз, когда Дженифа проверяла детектор связи, на нем горел красный индикатор.

«Может, они друг с другом общаются? Насмехаются надо мной?»

Как бы ей хотелось, чтобы маленькое устройство работало в определенном направлении.

— Знаешь, а Теранния знала Расшерта, — сказала Дженифа. — Девять лет назад она взяла его на работу. Я допрашивала ее, когда мы охотились на Флориана. Она из радикалов.

Корилла открыла глаза.

— Ты нас всех считаешь радикалами.

— И сегодня это подтвердилось, не так ли? Теранния тоже в вашей сети. А Расшерт стал паданцем. Я видела, как из пулевых отверстий, которые проделали в нем мои коллеги, вытекала голубая кровь. Но когда он пал? Теранния тебе не говорила? И вообще, на чьей она стороне?

— Ты идиотка.

Дженифа сжала пальцы в кулак.

— Мы просто используем связи, — спокойно произнес Чаинг с переднего сиденья. — Вот и все. И благодаря им мы сможем выйти на гнезда.

— Так точно, сэр.

С губ Чаинга сорвался легкий вздох, Дженифа заметила, как Корилла скривилась в улыбке.

«Ты совершишь ошибку. И когда это произойдет…»

Спустя двадцать минут Корилла сказала:

— Ой-ой-ой!

— Что? — хором спросили Чаинг с Дженифой.

— Шерифский автомобиль подъехал к «Минские».

— Вот же дрянь! — проворчала Дженифа. — Нам нужно приказать им отъехать. Бандиты запаникуют.

— Там не шерифы! — с тихой радостью воскликнул Чаинг. — Помнишь доки Хоули? Это группа транспортировки.

— Ты не знаешь наверняка, — возразила капрал и подумала: «Если только сам не висишь на связи».

— Исключительно правительственные автомобили могут передвигаться по улицам по закону военного времени. Это они.

— Они выходят из «Минские», — сообщила Корилла. — Выносят коробки. О! Это сам тер Васк.

Она также сказала, что в багажник шерифской машины загрузили пять коробок, а затем тер Васк сел на заднее сиденье, и автомобиль уехал.

— Включай мотор, — приказал Чаинг водителю.

— Поворачивает на запад, на улицу Водную, — сказала Корилла. — Теперь на Пиншат.

— Поехали, — велел Чаинг. — Везите нас в район Вералсон. Можете не торопиться. Я не хочу приближаться к ним меньше, чем на километр. Понятно?

— Так точно, сэр.

Фальшивая шерифская машина ехала очень сложным маршрутом по улицам Ополы и за двадцать минут продвинулась всего на четыре километра, петляя по улочкам и переулкам, чтобы избежать блокпостов. В конце концов она оказалась в северной части района Джаминт.

— Площадь Ларнси, — наконец сказала Корилла. — Они паркуются на площади Ларнси.

— Там нет подозрительных ночных клубов, — заметила Дженифа. — Это деловой район с дорогими жилыми кварталами.

— Отвезите нас на улицу Квиллит, — приказал Чаинг водителю, представив карту местности, — как можно быстрее. И припаркуйтесь, немного не доезжая до Симонет, она ведет на площадь Ларнси.

— И что мы там будем делать? — спросила Дженифа.

Чаинг обернулся и широко улыбнулся ей.

— Вы, капрал, прогуляетесь по улице Симонет и посмотрите, какое здание используют бандиты.

— Я?

— Со своей ногой и рукой я даже в гражданской одежде выделяюсь. А Корилле и элитариям ты не доверяешь. Так что да, ты. Определишь место. Мы сделаем круг и подберем тебя на улице Флориссант.

«Торова» подъехала к тротуару в десяти метрах от Симонет.

— Пять минут, — недовольно буркнула Дженифа и вышла.

Машина отъехала. Дженифа не колебалась, это могли заметить. Впрочем, на тротуаре было не слишком много пешеходов, да и те в основном пожилые, давно вышедшие из возраста запаса. По Квиллит проехали несколько велосипедистов, потом пара автомобилей и грузовиков. Пустые трамвайные пути уходили за горизонт.

Капрал свернула на Симонет. По сторонам улицы возвышались старинные четырех- и пятиэтажные здания — в эпоху Бездны, когда их построили, тут находились шикарные дома и апартаменты аристократов. Постепенно город расширялся, и дома превратились в офисы.

Сердце забилось, когда Дженифа подошла к зданию в конце улицы, выходящей на площадь Ларнси. Правая рука зависла у кобуры, скрытой под одеждой. Если это подстава, то она сыграет как надо. Хотя вообще-то она не считала Чаинга способным на такое: кажется, он искренне надеялся схватить Роксволка.

Дженифа смогла выдавить из себя лишь несколько слов перед разъяренной матерью, прежде чем он, задыхаясь и потея, вошел в кабинет на седьмом этаже.

— Почему? — спросила Яки. — Ты бы сейчас могла находиться в безопасности. Тебе не надо ничего мне доказывать.

— Если мы схватим Роксволка, то раскроем все гнезда. Именно так и должно работать НПБ. Мы не сдаемся, когда становится тяжело или трудно. Ты сама меня учила.

— Это не просто трудно, — выпалила Яки сквозь зубы. — Это конец.

— Нет, если мы будем сильными.

Площадь Ларнси находилась в самом сердце района Джаминт, окруженная одинаковыми террасами в белой штукатурке с высокими эркерными окнами и полукруглыми балкончиками на верхних этажах. Внутри располагался небольшой сквер с валвалами и вивами, вкруг него шла железная решетка, к которой теперь местные жители цепями приковывали свои велосипеды. Посреди сквера находился фонтан, давно превратившийся в круглое болото, полное палой листвы. Мелкие птички носились между вонючей водой и гнездами из мха, украшавшими статую в центре.

Как только Дженифа вышла на площадь, на другой стороне она заметила припаркованную шерифскую машину. Сперва она намеренно подошла к одному из велосипедов, прикованному к решетке у ближайшего угла, склонилась к нему, а потом сделала вид, будто потеряла ключи от замка.

Двое мужчин в форме шерифов выгружали коробки и заносили их в здание с террасой. Девушка заметила профиль тер Васка, сидевшего позади. Затем пошла к огромной арке, соединявшей площадь с улицей Флориссант.

— Они заносили коробки в здание фирмы «Кавур», — сказала Дженифа, плюхнувшись на заднее сиденье «Торовы».

— «Кавур». Это, кажется, адвокатская контора? — спросил Чаинг.

— Да. Они занимаются случаями уклонения от налогов, а также обычными криминальными делами в сотрудничестве с городским шерифским управлением.

— Значит, им не впервой сотрудничать с Роксволком, — задумчиво пробормотал капитан.

— И что теперь?

— Вернемся в управление НПБ. Нужно изучить некоторые моменты.

— Что тут изучать? Дрянная куча боеприпасов направляется в гнезда, они собираются нас убить. Здесь явно находится перевалочный пункт, и, судя по всему, новое логовище Роксволка тоже. Позовем группу захвата и арестуем столько ублюдков, сколько сможем, затем раскидаем их по камерам и допросим. Если повезет, то схватим и самого Роксволка.

— В прошлый раз мы напали без подготовки. Помнишь, как все прошло? Кроме того, ты не можешь допросить паданцев, это не сработает.

— Но Роксволк — не обычный паданец.

— Именно. Он — хитрющая свинья. И сейчас нам нужно быть умнее.

Большинство правительственных ведомств Ополы находились в полном замешательстве: приходилось работать по законам военного положения в условиях хаоса при руководстве, которое спускало приказы, часто противоречащие друг другу. Вдобавок жители города, не подлежавшие призыву, пытались справиться с ограничениями при передвижении и коллапсом трамвайных путей. Город находился на грани нервного срыва.

Однако беспорядок не смог просочиться в архив НПБ. Внизу, в подвалах управления на улице Широкой, воздух был по-прежнему неподвижен и сух, температура оставалась стабильной, как и поведение работников в черных костюмах, которые носились с папками, словно с младенцами. Подразделение продолжало работать в обычном режиме.

Чаинг постучал в дверь кабинета полковника Кукайды. Он думал, его будут злить спокойствие и нормальная обстановка, царящие в ее владениях, но на самом деле испытал от них огромное облегчение.

— Входите.

Ничего не изменилось. Кукайда так же сидела за широким столом в наглухо застегнутой форме. Перед ней лежали фотографии. Два работника стояли рядом в ожидании инструкций.

— Полковник, я…

Она подняла палец, и Чаинг пристыженно замолчал. Палец опустился на фотографию женщины средних лет в ярко-розовом кардигане.

— Вот эта, — сказала Кукайда.

Работник архива кивнул и, взяв фотографию, вынес ее из залитого ярким белым светом кабинета, как спортивную награду. Другой принялся приводить в порядок фотографии на столе.

— Слушаю вас, капитан.

— Мне нужна документация.

— Как удачно, что вы здесь. Чего-чего, а документации у нас тут хватает.

— Но не личные досье.

— В самом деле? Интересно. Так что же вам нужно, капитан?

— Муниципальная документация. А конкретно — планы зданий и инженерных коммуникаций. Очень старые.

— Этими документами вас может снабдить мэрия, капитан.

— Я не хочу прибегать к их помощи, полковник. У меня есть причины подозревать, что они скомпрометированы. А мое задание секретное и очень важное.

— Какой же вы важный человек, товарищ капитан. К счастью для вас, у меня, разумеется, есть все копии этих документов. Однако они на микропленке. Вам потребуется очень много времени, чтобы найти нужное хотя бы на одной кассете.

— Согласен.

— Очень хорошо. — Кукайда махнула рукой клерку. — Пожалуйста, сообщите моему коллеге, что именно вам требуется, и вам принесут соответствующие кассеты на второй уровень библиотеки, где вы сможете их просмотреть.

— Благодарю, полковник.

У группы захвата имелись рации, но по приказу Чаинга они выключили их на время распределения по позициям. Все были в гражданском и несли с собой сумки или чемоданы, где лежало оружие. К счастью, большинство резервистов на улицах Ополы тоже ходили с сумками с одеждой, поскольку направлялись на призывной пункт. В итоге группа ничем не выделялась на их фоне, как Чаинг и хотел.

Разведчики вошли в здания по обе стороны от адвокатской конторы «Кавур». В случае обнаружения любых признаков активности бандитов им следовало вернуться назад в течение десяти минут. При отсутствии признаков — вывесить красные тряпки в окнах второго этажа.

Группа вошла на площадь с разных сторон и сразу заметила красные тряпки. За следующие полтора часа в здания вошли все члены группы. Тех, кто до сих пор работал в офисах, собрали в комнате на третьем этаже. Руководители отрядов заверили, что люди находятся не под арестом, их задержали для их же безопасности.

В одном здании пятеро бойцов поднялись на чердак и, проделав дыру в смежной стене, расчистили путь на чердак офисного здания, где находилась контора «Кавур».

Без радиосвязи, которую, как знал Чаинг, прослушивал Роксволк, группе захвата приходилось действовать минута в минуту. С начала операции, объявленной Чаингом, у них было полтора часа на захват соседних зданий и обеспечение безопасности работников. Пятьдесят минут на то, чтобы пробраться на соседний чердак. Еще четверть часа — занять позиции. Группе из нескольких человек в каждом здании следовало попасть на балконы второго этажа, закрепить веревки и перепрыгнуть на соседний, расчищая себе путь гранатами. Вторая группа стояла у черного входа, чтобы убрать охранников. Основная же группа ждала на площади, вооруженная до зубов и готовая захватить здание с главного входа.

Все было продумано до мелочей, одобрено Яки и командиром группы захвата. И обречено на провал.

Все тайные укрытия Роксволка, которых в Ополе имелось несколько, были идеально вписаны в окружающую среду. В здании на площади Ларнси за ставнями на четвертом этаже находились наблюдатели, они просматривали площадь и переулки. Клерки и секретари разных компаний, размещавшихся в других зданиях, сотрудничали с бандитами, у них имелись выделенные линии связи с конторой «Кавур». В стену даже незаметно вмонтировали перископы, позволявшие Роксволку лично наблюдать за подозрительной активностью.

Еще до того, как группа захвата начала проникать в соседние здания и собирать клерков на третьем этаже, ему поступили три независимых предупреждения. Роксволк лично наблюдал, как на площади собираются мужчины и женщины с сумками одинакового размера. Из соседних зданий больше никто не выходил. Оглядев сквер, он заметил новые блокпосты у прилегающих улиц. Движение правительственного транспорта тоже ограничили, так что здесь почти никого не осталось.

Не предупреждая своих приспешников (как людей, так и паданцев) и не заботясь о том, что его обвинят в разрушении здания, Роксволк открыл потайную панель в подвальном помещении, где жил последние две недели. Быстро прошел через сырые катакомбы, простиравшиеся под площадью Ларнси. Вернувшись к конторе «Кавур», нашел узкий служебный люк в стене давно заброшенной водопропускной трубы и протиснулся через него.

К его голове приставили ствол пистолета. Ярко загорелись пять фонарей, и Роксволк заморгал, ослепленный их светом.

— Роксволк, как я понимаю? — с энтузиазмом сказал Чаинг.

2

С тех пор как они прибыли на Макул, сердце Рая Эвина беспрестанно колотилось, пульс не падал меньше ста ударов в минуту. «Другая планета! Я на другой планете и попал сюда сквозь червоточину!» — думал он. Когда они вывалились сюда из червоточины после сорока с лишним машин и грузовых контейнеров, астронавт замер, обозревая холодную зернистую пустыню, пытаясь впитать в себя это невероятное зрелище.

Впрочем, вид сам по себе не вызывал восхищения. Терминус открылся посреди жестокой, подверженной влиянию окружающей среды пустоши — сплошные изломанные сланцы и изъеденные скалы вдали. А под ногами — плотно спрессованная гранулированная пустынная почва волнами до самого горизонта. Все практически бесцветное. Рай несколько удивленно, хотя и с благодарностью, взирал на тусклый, но разнообразный пейзаж после монотонности Льюкертикара. На земле среди контрастных оттенков серого попадались и редкие мазки коричневого на возвышенностях. Над головой тонкий слой атмосферы отливал бледно-голубым.

И все-таки… это другая планета.

Кайсандра с Флорианом вместе вышли из червоточины, следом за ними упала очередная партия деталей, обернутых в мембрану, отчего в воздух взвились клубы песка, впервые потревоженные за последнее тысячелетие. Терминус с лохматыми серыми краями ползал по земле, в то время как его другой конец оставался в отсеке ХГТ546. На землю упала очередная машина, похожая на каменный блок, а затем поразительное для глаза пространственное искажение, окружающее терминус, претерпело еще большее изменение: освещая слабым фиолетовым черенковским излучением песок, в пустыне появился сам цилиндрический генератор червоточин.

— Не знала, что такое возможно, — заметила Кайсандра.

— Инвертация местонахождения генератора — стандартная методика, — сказал Димитрий. — Вроде как носок вывернуть наизнанку.

— Классный фокус.

Рай наконец-то смог обратить внимание на ряд желтых иконок, появившихся на дисплее экзозрения. Атмосферное давление на треть ниже, чем на Бьенвенидо, хотя для климкостюма это не представляло проблем. Радиоактивный фон высокий. Силовое поле могло справиться с ним, но климкостюму приходилось отфильтровывать радиоактивные частицы, которые человек вдыхал с холодным воздухом. Климкостюм не предусматривал функций радиационной защиты, и Рай понимал: в таком режиме его хватит лишь на несколько дней.

— И что теперь? — спросил Флориан. Он не столько восхищался пребыванием на другой планете, сколько нервничал.

— Займемся сборкой инженерных ботов и основных синтезаторов, — сказал Валерий.

Рай стоял без дела, пока АНС-дроиды открывали ящик, где лежала дюжина инженерных ботов, и занимались неподвижными машинами. Все было так же, как в первую ночь в отсеке ХГТ54б, делать нечего, оставалось лишь ждать. Но теперь… они находились на другой планете, Уракус побери!

Рай пошел немного прогуляться — исследователь решил оставить самый важный первый человеческий след на другой планете. Смотреть тут было не на что, искать нечего. Плоская пустыня, все как на ладони. Изредка попадались валуны больше человеческого роста. За ними — ничего. Астронавт начал ходить кругами, увеличивая радиус и держа светящуюся червоточину в поле зрения. Через двадцать минут он вдруг понял, чего тут не хватает. Растительности нет: ни жалких кустиков травы, ни мха. Он обследовал отдельно лежащие булыжники, сделал пару ямок в песке, пытаясь найти хотя бы лишайник или плесень, но ничего не заметил.

Макул давным-давно погиб. Повсюду мельтешили только радиоактивные частицы: в воздухе, в почве. И погода одинаковая. Ледяные шапки втянули в себя всю воду из океанов, ледники простирались до бывших тропических широт. После этого климат стал суперстабильным. Потребовался бы серьезный тектонический толчок, чтобы вывести планету из нынешнего состояния.

Через час Рай вернулся на базу. АНС-дроиды собрали один функционирующий инженерный бот из тех двенадцати, что лежали в ящике. Устройство имело корпус в виде бочки, во все стороны из него торчали плайпластиковые щупальца и сенсорные антенны. Его запитали с помощью кабеля от конвертера массы генератора червоточины. Три таких же бота лежали на песке в полуразобранном состоянии, их компоненты тоже пошли в дело.

АНС-дроиды включили инженерный бот, убедились в работоспособности систем и гибкости манипуляторов. Процедура походила на очень странный урок йоги. Когда бот был готов, он подошел к ящику, откуда его вытащили, и начал проверять оставшиеся восемь. Рай удивленно моргнул: щупальца двигались с такой скоростью, что расплывались у него перед глазами. Вскоре бот распаковал первого собрата, запустил в него щупальца, словно собирался провести технологическую операцию.

АНС-дроиды занялись семиорганическим синтезатором. Паула, Флориан и Кайсандра снимали упаковочную мембрану с перерабатывающего завода размером с небольшой автомобиль.

— Они будут функционировать? — спросил Рай.

— Не все, — ответила Паула. — Когда «Виконт» покидал Содружество, наши машины уже не имели движущихся частей. Они не механические, как на Бьенвенидо. Все работает на манипуляциях с полем и электронных процессах. Больше всего на механические машины похожи плайпластиковые манипуляторы ботов. Так что вопрос в молекулярной прочности.

— Мы определили, что семьдесят процентов оборудования из отсека ХГТ54б можно сохранить, — сообщил Димитрий. — Более чем достаточно для первичного анализа Валатара. Сохранившиеся системы смогут воссоздать новые промышленные системы. С их помощью мы сумеем довести общество до уровня Содружества.

— Но нам нужно время, — вклинилась в разговор Кайсандра. — А его-то у нас и нет.

— И когда все заработает, что вы собираетесь построить в первую очередь? — поинтересовался Рай.

— Начнем с простейшего жилого модуля — купола, — ответила Паула. — Создадим базу. Перерабатывающий завод сможет сделать из песка силикон, синтезатор построит несущие конструкции и стены, инженерный бот их соберет.

Рай довольно скептически отнесся к утверждению Паулы, но в течение часа заработали еще три инженерных бота. То, как они принялись собирать друг друга в геометрической прогрессии, поистине впечатляло. АНС-дроиды наладили синтезатор. Еще через три часа появились двухметровые шестиугольные панели. Готовые инженерные боты (уже пять!) начали собирать конструкцию купола.

Через шесть часов после прибытия на Макул Рай и остальные сидели внутри геодезического купола десяти метров в диаметре и подкреплялись едой из рюкзаков. Простые фильтрующие насосы нагоняли чистый воздух под купол. Пять панелей оказались прозрачными, и Рай мог наблюдать, как АНС-дроиды и восемь инженерных ботов (больше собрать не удалось из-за нехватки деталей) продолжали разбирать оставшийся груз из отсека ХГТ546. Солнце уходило за неровный горизонт. Рай поразился тому, что от одного только этого вида ему захотелось спать, хотя, с другой стороны, он ведь бодрствовал уже по крайней мере двадцать пять часов.

— Как вы думаете, паданцы-сиберы взорвали вторую бомбу после нашего ухода? — спросил Флориан, разворачивая спальник.

— Однозначно, — ответила Паула. — Они направлялись прямо к «Виконту» лишь с одной целью.

— Энала наверняка видела взрыв, — с несчастным видом заметил Рай, — или последствия. Но она не узнала, что мы выжили.

— Надеюсь, — сказала Паула. — Именно потому мы сюда и прибыли. Все должны думать, будто мы погибли.

Засыпая, Рай думал об Энале, приводнился ли уже ее посадочный аппарат, смогли ли ее подобрать спасательные корабли. Кайкиты — самые крупные существа, обитающие в океанах Бьенвенидо, а что если паданцы и их поглотили? Один из левиафанов мог запросто проглотить капсулу «Свободы» целиком. Астронавт закрыл глаза и велел себе перестать думать о плохом.

Рай проснулся за несколько часов до рассвета. Вид за прозрачными панелями совершенно изменился. Инженерные боты вместе с АНС-дроидами собрали еще три купола, в самом крупном находился генератор червоточины. Два инженерных бота продолжали собирать еще один купол — еще больше. Одновременно работали пять синтезаторов и три перерабатывающих завода.

— Нам нужно больше сырья, — сказала Паула за завтраком. — Содержание минералов тут довольно скудное, нам нужен источник углеводорода.

— Валатар? — предложил Рай. — Я думал, поплавки там и находятся, чтобы обеспечивать промышленные системы Содружества углеводородным газом, из которого состоит атмосфера газового гиганта.

— Слишком уж экстремально для первого шага, — ответила Паула. — Я хочу сначала отправить туда целую стаю сенсорных спутников через червоточину, чтобы как следует все просканировать.

— Вода тоже пригодилась бы, — сказал Валерий. — В пустынном песке есть частицы льда, но их надо растапливать и фильтровать, а это довольно сложная операция. Хорошо бы обнаружить замерзшее озеро или реку.

— Ньюманетики создали для вас двоих дополнительные сенсорные системы, — продолжила Паула, передавая Раю сферу из серебристо-белого плайпластика размером с его голову. Вторую она отдала Флориану.

Только Рай собирался спросить, что это, микросеть сферы подключилась к его юз-дублю. На дисплее экзозрения появились иконки функций.

— Скафандр? Замечательно.

Сфера развернулась, словно куколка, превратившись в скользкий комбинезон, который выглядел гораздо крепче, чем его первоначальный климкостюм. Рай надел его, подождал, пока ткань обожмет его тело и конечности. Капюшон, обтянувший голову, оказался совершенно прозрачным. Иконки загорелись зеленым.

Выйдя наружу через цилиндрический шлюз, Рай оценил истинный потенциал производственных машин Содружества. Перед куполом их ждали четыре квадрокарта — всего-то сиденье и рычаги управления, прикрепленные к черной композитной раме между четырьмя толстыми колесами с электрическими моторами для осей. Но выглядели они довольно крепкими, способными передвигаться по пустынной местности.

Рай перекинул ногу через седло, не в силах перестать улыбаться.

— Можешь воспользоваться юз-дублем, чтобы разгоняться и тормозить, — сказал Димитрий, — но управление ручное. У нас нет вкладышей с навыками вождения, так что полегче.

— Понял. — Рай даже расстроился, что реальная ручка газа отсутствует. — Я справлюсь. — Он кивнул на невысокие скалы, демонстрируя желание скорее познакомиться с новыми аспектами Макула, сколь скучными они ни казались бы. — Я поеду на север.

— Ладно, — отозвалась Паула. — Я тогда на восток. Флориан, ты отправляйся на юг, а Кайсандра поедет на запад. Если передвигаться станет сложно, не пытайтесь ехать дальше, просто поверните в сторону и просканируйте другую местность.

Рай гадал, не кажется ли Флориану, что девушка из Содружества обращается к ним слишком уж наставительным тоном. Паула говорила с недосягаемой высоты знания и ждала абсолютного повиновения, даже Кайсандра уже перестала задавать вопросы. Он сам, как отличный офицер, вполне нормально воспринимал командный тон, в полку его приучили. Но он задумывался, а действительно ли Паула хочет обнаружить армаду дружелюбных инопланетян, запертых на газовом гиганте. Все это выходило за границы его понимания, но Рай чувствовал: его сомнения будут выглядеть глупо, — и потому просто выполнял приказы.

«Ничто не имеет значения. Я на другой планете. И если все пойдет по плану, то я, может, даже увижу Валатар вблизи и к тому же спасу Бьенвенидо», — думал он.

Астронавт осторожно приказал квадрокарту набрать скорость и попрактиковался в вождении, торможении, поворотах влево и вправо. Через минуту он почувствовал себя настолько уверенно, что объявил о готовности к старту.

Вчетвером они быстро выехали с базы. Сенсоры, разбросанные по скафандру Рая и корпусу квадрокарта, по ходу движения сканировали землю и записывали минеральный состав. В основном список пополняли силикаты с незначительными следами железа. Чуть позже Рай заметил ледяные жилы — вероятно, до наступления ядерной зимы это были подземные источники.

Требовалась предельная концентрация, чтобы объезжать валуны и камни. Скалы находились где-то в шести-семи километрах от жилых сфер, но Рай не рискнул разгонять квадрокарт быстрее пятнадцати километров в час и ехал со скоростью пять-шесть. Напрямую добраться до скал он не мог.

— Знаете, что я думаю? — спросил Флориан по общему каналу. — Думаю, мы на дне древнего океана. Ну, то есть тут ничего нет, никаких признаков строений или деревьев, даже обломков никаких. А те скалы, к которым направляется Рай, могли образовывать береговую линию.

— Мы проехали три километра, — заметила Паула. — Шансы обнаружить руины или артефакты на таком расстоянии минимальны. На основании разложения частиц АНС-дроиды рассчитали, что ядерная война произошла тут примерно тридцать пять тысяч лет назад. Так что вряд ли могли остаться постройки. Война, изменения климата, энтропия — наши главные враги.

— «Виконт» выжил даже после трех тысяч лет на морозе, — сказал Флориан. — А это всего лишь один корабль. Что-то должно было остаться от здешней цивилизации.

— Если и осталось, то разложилось до неузнаваемости. И помни, нам не следует судить о нечеловеческих цивилизациях по человеческим стандартам. Некоторые инопланетяне Содружества, которых мы встретили, совершенно чужды нам. И не все идут индустриально-механическим путем. Есть общества, более ориентированные на биологию, они буквально выращивают свои дома и прочие приспособления. В этом случае от них ничего не осталось бы, лишь прах.

— Сложно было бы вырастить атомные бомбы, — заметил Рай.

— Логично, — признала Паула. — У них явно где-то имелись механизмы.

— Стоило привезти с собой ген-орлов, — сказала Кайсандра. — Они бы к этому времени просканировали половину пустыни.

— Если мы не найдем искомое, то обязательно создадим парочку, — ответила Паула.

Рай старательно объезжал естественные препятствия, разбросанные по пустыне, и не заметил узкие вмятины, пока квадрокарт не проехал по ним больше двадцати метров. Сенсоры не сообщили ничего интересного, поэтому понадобилось время, чтобы понять, по чему он едет. Квадрокарт резко остановился.

— Э-э-э, я тут кое-что нашел, — сообщил Рай по общей связи.

Остальные начали изучать изображение. Вмятины были в форме узких прямоугольников, примерно семьдесят пять сантиметров в длину и десять в ширину, они все время шли парами на расстоянии двадцати сантиметров друг от друга. И находились повсюду, образуя спирали, пересекая друг друга, иногда даже с трудом удавалось проследить продолжение линии. Некоторые стерлись, став едва заметными, другие же четко выделялись на почве.

— Похоже на следы гусениц, — сказала Кайсандра.

Рай слез с квадрокарта и присел, чтобы изучить отметины. Температура у них была такая же, как у всей окружающей пустыни. Он ткнул одну пальцем. Твердая, словно замерзший песок, в который она вдавлена.

— Не думаю, что им тридцать пять тысяч лет, — тревожно сказал он. — Даже самым старым.

Взгляд его притянули скалы, которые теперь находились лишь в километре. Не очень высокие, не больше семидесяти метров. Они представляли собой складчатую серо-коричневую стену со странными белыми, довольно угловатыми разводами.

— Рай, стой, где стоишь, — сказала Паула. — Я сейчас приеду.

— Я тоже, — отозвалась Кайсандра. — Возможно, тебе понадобится подкрепление.

— И я еду, — передал Флориан.

Рай приказал юз-дублю переключиться на инфракрасное зрение, и мир наполнился странными фальшивыми красками. Воздух вокруг скал был на пару градусов выше окружающего. Астронавт снова забрался на квадрокарт и двинулся к скалам.

— Рай, — сказала Паула, — что ты делаешь? Я же велела тебе оставаться на месте.

— Хочу подобраться чуть ближе. Вокруг скалы происходит странная термическая активность.

— Хорошо, но сейчас, пожалуйста, просто остановись и наблюдай с того места, где ты находишься.

Рай обиженно приказал квадрокарту остановиться. «Я астронавт, — думал он. — Я существую, чтобы идти к неизведанному. Почему она просто не может мне этого позволить?» Его вдруг посетила довольно депрессивная мысль: неужели при всех невероятных достижениях и силе Содружества им управляют боязливые бюрократы, считающие любой риск неоправданным. А следом пришла и другая мысль: «Уракус, я оставил мазерную винтовку в куполе!» Макул — мертвый мир, это ведь все знают. Так?

Сетчатка приблизила изображение скалы.

— Вижу несколько пещер. Думаю, теплый воздух выходит как раз из них.

— А следы ведут к пещерам? — спросила Паула.

— Не могу сказать. У подножия скалы есть большой каменистый выступ. — Рай, приглядевшись, заметил, что из входа в пещеру вырываются пары горячего воздуха. Они становились все теплее и плотнее, скорость их тоже увеличивалась. — Из пещер исходят волны повышенного давления.

— Хочешь сказать, кто-то выгоняет оттуда воздух? — спросила Паула. — Это может произойти, когда…

— О дрянь! — выругался Рай.

Полусфера из тусклого металла, как минимум четыре метра в диаметре, вылетела из пещеры. Она оказалось передней частью десятиметрового цилиндра, который сидел на треугольных механизмах, несущих его, — по три с каждой стороны. В каждом имелось пять толстых металлических колес, катившихся по камню с громким скрежетом. Первая цилиндрическая секция крепилась ко второй с помощью довольно сложного соединения. Потом выехала третья.

Рай резко развернул квадрокарт. К тому моменту, когда он поехал обратно к куполам, все пять секций оказались снаружи. Последние два цилиндра казались ребристыми из-за труб, ярко сиявших в инфракрасном излучении. Сенсоры скафандра засекли опасное количество радиации. Люки на передней полусфере отползли назад, и оттуда выдвинулись сложные приборы. Шестеренки и тяжелые цепи, жужжа, завращались, выбрасывая вперед скользящие рельсы. Части на их концах тянулись вверх и сканировали местность, двигаясь взад и вперед. Рай решил, что это не оружие. Веер зеленых лазерных лучей пробежался по нему.

— Убирайся оттуда! — сказала Паула.

— Уже уехал. — Рай приказал квадрокарту двигаться быстрее. Он помчался по волнистой поверхности пустыни, из-под колес вырывались клубы ледяного песка.

Оставшаяся позади пятисекционная машина Макула остановилась. Что-то защелкнулось на треугольных несущих механизмах. Шланги высокого давления задрожали, поршни заскрипели от механического напряжения.

Треугольники завращались, сдвигая пятиколесную базу с земли. Сдвоенные гусеничные сегменты упали вниз. Замки захлопнулись. Датчики Рая сообщили: гусеницы оставляют следы семьдесят пять сантиметров в длину и десять в ширину.

— Кажется, это не очень хорошо, — заметил Флориан.

— Нет, Уракус побери, — рыкнул Рай.

Квадрокарт разогнался до тридцати километров в час, и требовалось полностью сосредоточиться, чтобы не наехать на камни. Силовое поле астронавт включил на полную мощность.

Рай услышал, как завизжали двигатели. Шестерни заскрипели, включившись. Машина Макула покатилась вперед, быстро набирая скорость. Ей не требовалось объезжать камни, гусеницы вдавливали их в песок. Когда дело доходило до более крупных валунов, машина просто проезжала поверх них. Секции волнообразно двигались вокруг своих стыков, создавая дополнительный волновой эффект.

Рай понял, что его догоняют, и приказал осевым двигателям квадрокарта увеличить мощность.

— Мы расширили силовое поле генератора червоточины, охватив купола, — сообщил Димитрий. — Не думаю, что преследователь сможет прорваться сквозь него. Несмотря на свои впечатляющие размеры, это все-таки довольно примитивный механизм.

— Что это, Уракус побери? — спросил Рай. — Оно из Содружества?

— Непохоже, — ответил Димитрий. — У него, по всей видимости, ядерный двигатель, но реактор не защищен на таком уровне, на котором строят люди.

До куполов остался лишь километр. Рай едва мог противиться искушению рвануть вперед. Но быстрый подсчет показал, что при нынешней скорости он доберется до базы и обставит машину Макула на пятьдесят метров. Остальные квадрокарты тоже спешили к сферам.

Затем Паула сменила курс и двинулась прямо к нему.

— Что ты делаешь? — спросил Рай.

— Провожу простейший тест. Димитрий, включи, пожалуйста, оптическое преломление на силовом поле. Дадим нашему гостю знать, с кем он связался.

Рай посмотрел на купола и заметил силовое поле, блестящее вокруг них, словно солнечный свет внезапно стал твердым. Тусклая жемчужная полусфера материализовалась, полностью накрыв геодезические купола. Отчего-то это немного подстегнуло уверенность Рая. Он посмотрел на преследователя.

— Хода не замедлил, — сказал он.

— Интересно, — отозвалась Паула.

— Интересно? — Астронавт находился в пятистах метрах от защищенных куполов и видел, как квадрокарт Паулы несется к нему с востока.

— Ага. Продолжай ехать, — сказала она.

Рай решил, что сейчас не время проявлять упрямство и спорить. Он снова сосредоточился на дороге, аккуратно поворачивая руль. Паула быстро приближалась. Она резко затормозила, и колеса взрыхлили ледяной песок. Мгновение спустя Рай пронесся мимо нее.

Сенсоры показали, что она спрыгнула с седла. Ее силовое поле проделало тот же трюк с оптическим преломлением, и она превратилась в белую тень, похожую на статую, утратившую мелкие детали. Паула твердо стояла на следах от колес квадрокарта Рая, подняв руку ладонью к машине Макула.

— Ты же не серьезно, — пробормотал Рай. Его юз-дубль автоматически снизил скорость, ему просто не хотелось пропустить то, что сейчас произойдет.

Огромная машина Макула находилась всего в ста метрах от Паулы, которая решительно стояла на месте. Гусеницы легко преодолевали любые препятствия, большие или маленькие.

— Паула, тебе нужна огневая поддержка? — спросила Кайсандра.

— Не думаю. Нет, если машиной управляет разумное существо.

Раю пришлось остановиться, чтобы сосредоточиться. Он наблюдал за Паулой и мог думать лишь об одном: «Вот, значит, что происходит, когда непреодолимая сила встречается с неподвижным объектом».

Машина Макула грохотала, мчась вперед.

— Ты в нее не выстрелишь? — спросил Рай.

Разрушительный эффект, который могла произвести биононика Содружества, был огромен, но несущаяся к Пауле непреодолимая сила обладала инертностью Уракуса.

Как раз в тот момент, когда астронавт собирался развернуться и броситься на помощь к Пауле — на самом деле Рай не имел ни малейшего представления, чем бы он мог ей помочь, — машина Макула издала мучительный визг, означавший, что массивные металлические детали едва не деформировались. Астронавт увидел, как гусеницы на всех треугольных механизмах ходовой части застопорились, взметая огромные волны песка и камней и зарываясь глубоко в землю.

— Не может быть! — воскликнул Рай.

Машину начало заносить на замерзшей поверхности, пять секций виляли из стороны в сторону. В какой-то миг он подумал, что сейчас вся громадина покатится вверх тормашками, но она лишь замедлилась.

Поразительно, но Паула не сдвинулась с места. Она опустила руку, когда застопорились гусеницы, но и только. «Почему она не отпрыгнет в сторону на случай, если машина не сможет затормозить?» — подумал Рай. Он затаил дыхание и зажмурился, не в силах смотреть на происходящее.

Макульская машина полностью остановилась, носовую полусферу от Паулы отделяли всего семь метров. Над ней нависали тонкие штанги приборов. Смазанные маслом цепи и небольшие гидравлические приводы двигались вдоль них, направляя приборы на спектральную фигуру, вызывающе блестящую под ними.

Датчики Рая уловили мультиспектральный сигнал, передаваемый Паулой.

— Пакет устного перевода Содружества для первого контакта, — подсказал юз-дубль. — Он позволяет любому достаточно компетентному обработчику установить базовые эквиваленты и облегчить последующий обмен словарными и грамматическими конструкциями.

— Ясно, — пробормотал Рай.

Он сидел на квадрокарте, наблюдая за странной сценой. Ждать пришлось недолго. Примерно через пятнадцать минут вращение приборов замедлилось. Началась передача. Спустя тридцать минут они определили первичную лексику. Рай завороженно наблюдал за тем, как Паула начала общаться с инопланетной машиной.

— Меня зовут Паула Мио. Я человек. Прибыла сюда с этой планеты. — Она переслала простой файл с диаграммой солнечной системы, где Бьенвенидо было отмечено значком.

— Ты другая, — ответила машина. — Ты не можешь быть юнитом зоны.

— Да, это новый для меня мир. Но я не представляю для тебя угрозы. Как тебя зовут?

— Я — юнит девятьсот семьдесят шесть зоны сорок три. В мои функции входит охрана границ. Ты вторглась в них.

— Прошу прощения. Повторяю, я не представляю угрозы. Мы не желаем зла. Мы не знали о том, что на планете есть кто-то живой.

— Многие юниты воспроизводятся. Сейчас нас осталось меньше.

— То есть юниты пережили ядерную войну? — спросила Паула.

— Юниты были созданы после уничтожительной войны, чтобы защитить кромалов — разумный вид Макула.

— Значит, ты не биологическое существо?

— Кромалы были биологическими. Все юниты содержат частицы кромалов. Кромалы теперь существуют в таком виде. Все юниты существуют для того, чтобы они продолжались.

— А в чем смысл продолжения? Какова твоя цель?

— Юниты существуют, чтобы кромалы могли продолжить свое существование в безопасности, пока мир не возродится.

— А когда он возродится?

— Мы не знаем. Творцы юнитов создали нас способными выдержать радиацию, пока она не упадет до такого уровня, при котором может существовать биологическая жизнь. Но этого пока не случилось.

— В самом деле? Может быть, я смогу помочь.

3

На шестом подвальном уровне под Опольским управлением НПБ находилось лишь четыре камеры. Никто из нынешних офицеров НПБ не помнил, когда они использовались в последний раз, хотя их продолжали поддерживать в надлежащем состоянии, как и любое правительственное помещение. Двери всех четырех камер выходили в короткий коридор, на темных кирпичных стенах проступали высолы. У подножия лестницы находилась решетчатая дверь, там же размещалась охрана и два надзирателя. Стальные двери весили не меньше тонны, и, что-бы открыть их, требовались сразу два ключа. А еще в них имелся глазок.

Когда Чаинг и Яки прибыли сюда, они заметили, что восемь офицеров собрались у металлической двери камеры номер один, по очереди разглядывая нового заключенного. Охрана тут же вытянулась во фрунт и козырнула, когда двое надзирателей поприветствовали начальство. Яки неодобрительно молчала, пока все не отошли и не открылась решетка. Надзиратели сунули ключи в замочные скважины первой камеры и одновременно повернули их.

— Записывающее оборудование работает? — спросила Яки, когда замок щелкнул.

— Так точно, мэм, — ответил старший надзиратель. — Главный электрик сам все проверил и утвердил. Все записывается сразу в двух экземплярах.

— Благодарю вас. А теперь, пожалуйста, откройте дверь.

Старший надзиратель старательно потянул за ручку, большая дверь медленно отворилась.

Роксволк сидел у прочного деревянного стола посреди комнаты лицом к двери. На запястье человеческой руки находился наручник, прикованный к тяжелому железному кольцу в центре стола. На человеческой лодыжке — ножные кандалы, прикрепленные к такому же кольцу, закрепленному в полу под столом. Охранники, очевидно, сомневались, смогут ли наручники удержать звериные лапы, покрытые рыжеватым мехом, поэтому заднюю конечность они просто привязали к ноге, а верхнюю сунули в длинный кожаный рукав и цепями примотали к верхней части тела.

— Добро пожаловать, директор Яки, — пробулькал Роксволк.

Чаинг не мог оторвать глаз от крепких челюстей, полных невероятно острых клыков. Ему не хотелось даже находиться в одном помещении с этой пастью, не говоря уже о закрытой камере. Он представлял, как чудовище пожирает мясо, разрывая его, словно мягкий хлеб. И чье мясо!

— Вашим офицерам нравится подглядывать за большим страшным чудовищем? Вам стоит брать с них деньги за такую привилегию. Это удвоит ваш доход по сравнению с откатами, которые вы получаете за различные коммерческие предприятия. А вас, капитан Чаинг, великий представитель Стонела на Бьенвенидо, хочу поздравить с неминуемым повышением. Правда, долго ли вам удастся насладиться им — другой вопрос.

— Дольше, чем ты проживешь, — отозвался Чаинг, сев вместе с Яки за стол.

— И все же я до сих пор здесь, живой. Если бы вы хотели меня убить, то хватило бы одной пули, когда вы меня схватили. Кстати, отлично поработали. Несмотря на депрессию, я поражен.

— Привычки, — сказал Чаинг. — Они нас всех подводят. Ты всегда использовал для побега подземные коммуникации.

— Я постараюсь это запомнить.

— От тебя нам нужна информация, — вмешалась Яки.

Роксволк широко раскрыл пасть, показывая клыки.

— Ну конечно, что ж еще.

«Он знает, насколько влияет на людей, — подумал Чаинг. — Значит, верит, что у него все-таки есть какое-то преимущество».

Молчание затянулось. А затем…

— О, — слегка разочарованно вздохнул Роксволк, — а я-то ждал, что вы сейчас произнесете речь вроде «можно по-хорошему или по-плохому».

Яки склонила голову набок и слабо улыбнулась.

— Дашь нам то, что нужно, или умрешь? Так пойдет?

— Ну дам, а вы меня все равно убьете. Так почему бы не сразу?

— Если бы ты хотел умереть, то у тебя было множество возможностей бежать, пока мы перевозили тебя сюда. Группа захвата работает хорошо, но ты зверь страшный, как сам Уракус, и кто-то наверняка нажал бы на спусковой крючок.

— Все верно, директор. Поэтому вместо того, чтобы бить меня палкой, вы решили показать морковку?

— Морковки и палки для ослов.

— М-м-м, ослы очень вкусные, но не такие, как вы.

— Что ты вообще такое? — спросил Чаинг, пытаясь возвести стену холодного равнодушия и осадить самоуверенную тварь.

— Ошибка, — проворчал Роксволк и поглядел на лапу в кожаном чехле. — В буквальном смысле полукровка.

— Так ты паданец? И сочувствуешь им?

— Они считают меня полезным. Я готов пойти на риск, на который они не осмеливаются, и потому они позволили мне жить, но за особую плату.

— Значит, и у тебя есть цена? — спросила Яки.

— У всех она есть, директор. Уж вы-то должны знать.

— И чего нам будет стоить твое сотрудничество?

— Это от многого зависит. Что вы хотите знать?

— Расположение всех известных тебе гнезд.

— Это дорогая информация.

— А насколько дорога твоя жизнь?

— Очень дорога. Но вы пока не доказали мне, что можете гарантировать ее сохранность.

— Какие гарантии тебе нужны?

Длинный змеиный язык мелькнул среди клыков, когда Роксволк тихо выдохнул:

— Гражданство, дарованное мне прилюдно, и полный юридический иммунитет в отношении прошлых преступлений.

— Я могу спросить, — слегка озадаченно произнесла Яки, — но не уверена, что правительство на это согласится.

— Разумеется. В знак доброй воли я готов выдать вам расположение пяти крупнейших гнезд в Ополе.

— Пяти?

— Да.

Яки переглянулась с Чаингом. Он точно знал, о чем она сейчас думает: «Их больше пяти?!»

— На это я согласна, — сказала она. — По крайней мере, сегодня ты не умрешь.

— Вот и хорошо. О, есть кое-что еще.

Яки напряглась.

— Что?

— Девочка из Содружества, Эсси.

— Паула, — откликнулся Чаинг. — Ее зовут Паула.

— Интересно, — кивнул Роксволк, словно соглашался с невидимым собеседником. — Я также хочу, чтобы Паула согласилась с моими условиями.

— У нас нет возможности связаться с ней.

— Вы не совсем правы, капитан. На самом деле вы очень стараетесь. Седьмой отдел прессует всех известных радикалов-элитариев, требуя выйти с девочкой на связь. Предполагаю, есть какая-то связь с машиной в подвале.

— С чем?

— Рай Эвин использовал эту фразу как доказательство личности при общении с миссией «Свобода», которая, в свою очередь, убедила премьер-министра, или лучше сказать — бывшего премьер-министра. Это был весьма интригующий разговор. Вы должны понимать: если астронавты передают сообщения с орбиты, их могут подслушать.

— Ладно, — сказал Чаинг. — Если человек из Содружества свяжется с нами, мы ее спросим. Но я бы хотел узнать, зачем это тебе. Почему ты хочешь, чтобы она согласилась с твоей просьбой?

— Как вы знаете, я с ней встречался. Агрессивная особь, даже тогда. А теперь она вообще пугает. Вы же понимаете ее потенциал. Гнезда рискнули всем, применив ваше же атомное оружие против нее, но мы так и не знаем, удалось ли им победить.

— Ты думаешь, она убьет тебя.

— Не убьет, если мы договоримся. Она была готова пойти на сделку даже после того, как я постарался вышибить ей мозги. — Зверь поежился. — Мне не удалось, разумеется, но я ее очень зауважал.

— Что-то я тебе не верю, — сказала Яки. — Но мы прибавим это к твоим требованиям.

— Только тот, кто имеет силу, может выдвигать требования. Я же просто торгуюсь, чтобы остаться в живых.

— И ты вот так просто перейдешь на нашу сторону?

— Вы понятия не имеете, что скоро станет с этим миром, ведь так?

— Великий паданский апокалипсис? Знаю.

— Нет, не знаете. Даже не знаете, сколько нас.

— Вы заняли все части суши, кроме Ламарна и Бьярна. Могу лишь предположить, что вы повсеместно размножились.

— Туше. Полагаю, сиберы выдали нас.

— Ну да. И у вас есть детальный план, чтобы разрушить наше общество, это показал налет на военный завод.

— В самом деле. А как же Деревья?

Чаинг сдержался, чтобы не переглянуться с Яки, не хотел показать свою слабость.

— А что Деревья?

— Идет война за превосходство. Выживет сильнейший. Я знаю, вы считаете, будто понимаете наше мышление, но в действительности вы слепы.

— Так что насчет Деревьев?

— Апокалипсис, ваш апокалипсис, начнется, когда они спустятся с Кольца на более низкую орбиту. Видите ли, ваши города, фермы, железнодорожные пути, промышленные предприятия не являются частью паданской культуры. Паданцам все это не нужно.

— Тогда что собираются делать Деревья? — хрипло спросила Яки.

— Низкая орбита поможет им как следует прицелиться. Яйца разрушат ваши здания, мосты и дамбы. На деревьях растут десятки тысяч яиц. Их скорлупа спроектирована таким образом, что на молекулярном уровне может выдержать любой удар, независимо от того, где они приземлятся. Все более-менее важные структуры, которые вы когда-либо построили, превратятся в руины всего за несколько часов. Людям будет нечего защищать. Миллионы погибнут еще до начала атаки.

Выживших соберут и либо сожрут, либо поглотят яйцами. Вы все сами увидите.

— О дрянная Джу, — прошептал Чаинг. — Но почему ты рассказал нам это? Зачем предупредил? Если твои слова — правда, то паданцы победят в любом случае.

— И если они победят, то я, вероятно, проиграю. Я прежде всего реалист. Теперь, когда вы схватили меня, я не могу пойти с ними на сделку, уж точно не из тюремной камеры. Оружие, которое я должен был им поставить, не будет доставлено. Ко мне и раньше относились с презрением, а теперь, капитан Чаинг, вы меня фактически приговорили к смерти. Теперь защита Паулы — мой единственный шанс на выживание. А я хочу выжить. Я всегда только этого и хотел.

— Но… То, что ты рассказал нам, бесполезно. У нас нет шансов.

— У вас нет. Но у нее есть. Если кто и может победить паданцев, так только Паула. Она наша последняя надежда.

— Мы можем им помочь? — раздраженно спросила Кайсандра.

Она сидела на новом стуле, изготовленном синтезаторами, и неодобрительно смотрела на Паулу. Рядом с ней сидел Флориан, по всей видимости, до сих пор озадаченный появлением юнита-976 и других макульских юнитов зоны-43. К ним он относился как к очередному чуду Вселенной за пределами Бьенвенидо. Рай, конечно же, обрадовался первому контакту с инопланетной расой, не желавшей их смерти, к тому же Паула собиралась использовать их потенциал в своих планах. Ангел-воительница гадала, способна ли девушка из Содружества в принципе смутиться. Происшествия последних двух недель показывали: она никогда не теряет присутствие духа. «Неудивительна радость АНС-дроидов при ее появлении», — думала Кайсандра.

— Да, — ответила Паула. — Это взаимовыгодное соглашение. Кромалы, очевидно, дорожат своей территорией. Они воевали и проиграли в войне, вызванной неприкрытым стремлением к племенной обособленности. А торговля является основой большинства племенных и национальных связей, следовательно, они очень хорошо понимают эту концепцию. Мы обменяемся знаниями и предложим забрать их в галактику Содружества в обмен на сырье, которым они обладают.

— Дрянь, — пробормотала Кайсандра.

Она выглянула в окно купола. К юниту-976 присоединилось еще несколько похожих машин и юнит-26, на фоне которого остальные выглядели карликами. Юнит-26 состоял из одного металлического цилиндра сорока пяти метров длиной с массивными гусеницами с каждой стороны и длинными сенсорами, торчащими по бокам. Он тянул собственный ядерный реактор — огромную сферу на колесах, откуда с ужасающей скоростью капало масло. На стальном корпусе сферы находились пятнадцать термальных радиаторных панелей, они напоминали украденные поломанные крылья самолетов, с которыми не знали, что делать.

Юнит медленно полз к сборочным куполам, сканируя их грубыми сенсорами. И не только он пытался раскрыть секреты людей, пришедших на Макул. Юнит-976 открыл люки на третьей секции, и оттуда вниз по скатам выскочили пять маленьких машин на колесах, протянув за собой провода и кабели передачи информации. Кайсандра назвала их «щенятами», поскольку они шныряли между машинами Содружества, оставшимися снаружи куполов, и как могли обследовали их своими маленькими сенсорами.

— Кромалы, может, и стремятся к племенной обособленности, — сказала Кайсандра, — но лишь одной Джу известно, что они вообще такое.

— Я провела тщательное сканирование юнита десятьсот семьдесят шесть, — ответила Паула. — Их механика довольна примитивная, лишь ненамного более продвинутая, чем технологии Бьенвенидо. Однако есть исключение. Контролирующий разум, основной процессор, является биологическим по природе. — Юз-дубль послал всем файл со сканами юнита-976. Прямо в центре второго сегмента находился сферический модуль, к которому были подключены все кабели данных машины. Ядро составляли биологические операционные системы в виде шестиугольных звездчатых цилиндров, где содержалась жидкость, служившая охладителем и питанием одновременно.

— Они не такие продвинутые, как мы, АНС-дроиды, — сказал Димитрий, — но явно способны на полуразумное мышление, если их программы достаточно сложные. Меня волнует лишь одно — не накопилось ли у них ошибок за тысячелетия.

— Юнит девятьсот семьдесят шесть утверждает, что кромалы загрузили свою память в биоядра, — отреагировала Паула. — Юниты, в которых они живут, можно чинить и перестраивать при наличии базовых инженерных навыков. Вероятно, это и происходит в той пещере. Каждые несколько сотен лет, когда биоядро начинает устаревать, они строят новые. Юниты просто переносят мысленные паттерны и память на вновь выращенное ядро и устанавливают его внутри нового юнита.

— И они продержались тридцать пять тысяч лет? — спросила пораженная Кайсандра.

— Тридцать пять тысяч лет — это только шестьдесят или семьдесят поколений юнитов, — заметил Димитрий. — Поддерживать технологический стазис на протяжении такого периода времени не очень сложно. Проблемы возникают лишь в том случае, если накапливаются ошибки при копировании. А теоретически они могут продержаться еще тысячи лет, если не вмешается кто-то извне или ресурсы не закончатся.

— Мы уже вмешались. А если в других зонах закончатся ресурсы и юниты перейдут границы, это будет считаться? — спросила Кайсандра.

— Да. Войны за ресурсы тут вряд ли часто случаются. Пока в зонах есть энергия, юнитам под силу перерабатывать металл. Скорее всего, ограничивающим фактором может стать уран, даже несмотря на их бридер-реакторы.

— А зачем все это? — поинтересовался Флориан. — В чем смысл? Мир мертв.

— Не совсем, — сказала Паула. — Идея в том, чтобы подождать, пока радиоактивность спадет до такого уровня, при котором может снова существовать биологическая жизнь.

— Наверняка в зонах есть банки генетического материала, — предположил Димитрий. — Кромалы снова будут жить. Надеюсь, в следующий раз они выучат урок истории и создадут более миролюбивое сообщество.

— Вряд ли, — возразила Паула. — Их выбросило из Бездны, и затем они сами стерли себя с лица планеты, обменявшись ядерными ударами. Что-то не похоже на миролюбие и рационализм.

— И ты все равно хочешь с ними торговаться? — скептически спросила Кайсандра.

Она снова выглянула в большое шестиугольное окно. Юнит-26 остановился и теперь медленно разворачивался передней частью к куполам. Девушка даже не хотела представлять, что произойдет, если он решит поехать вперед. Его тяжелые гусеницы могли с легкостью раздавить панели купола. Да и силовое поле было отключено…

— Да, — ответила Паула. — Они могут обеспечить нас материалами, иначе нам придется тратить время, искать их и перевозить сюда. А стоить нам это будет лишь небольшой объем информации, границы которого устанавливаем мы сами.

— А еще ты хочешь помочь им вернуться в галактику Содружества, — заметил Рай. — Если они настолько плохие, как мы подозреваем, то хотим ли мы иметь таких соседей?

Паула улыбнулась.

— Людей с Бьенвенидо тоже выкинуло из Бездны. Поверьте мне, мы в галактике справляемся с инопланетянами, которые гораздо хуже кромалов.

— Похоже на то…

— В любом случае у нас нет другого выхода, — сказала Паула, показывая на юниты и их «щенят» снаружи. — Они здесь в своем мире, и нам придется заключить с ними сделку. Лучше пусть они будут нашими союзниками, а не врагами.

— Ну хорошо, — отозвалась Кайсандра. Разговор напоминал споры с Найджелом. Заранее знаешь, что проиграешь, вопрос лишь в том, как именно.

Паула встала. Скафандр натянулся сам собой, образовав вокруг головы прозрачный пузырь. Кайсандра и остальные вышли следом за ней из купольного шлюза.

Трое «щенят» бросились к ним, таща за собой пыльные кабели. Юнит-26 перестал поворачиваться и попытался обследовать их сразу несколькими сенсорными механизмами. Экзозрение Кайсандры показало, что попавший в нее пульс мазера был чуть более сильным, чем требовалось, словно юнит проверял их скафандры на прочность.

— Мы бы хотели заключить с вами союз, — сообщила Паула юниту-976. — В знак доброй воли я передаю вам файл, где содержатся чертежи маленького ядерного реактора, на который вы можете заменить ваши нынешние. Я дарю его, не прося ничего взамен. — Юз-дубль переслал машине файл.

— Мы ценим вашу приверженность честности, — ответил юнит-976.

— Тогда давайте начнем обмен. У вас есть записи о Валатаре? Я бы хотела изучить их.

— Есть.

— Примите список материалов, которые нам потребуются.

Временно исполняющая обязанности премьер-министра Тереза проводила собрания в грандиозном зале-кабинете в самом сердце дворца. Она назначила нескольких самых верных сторонников на ключевые посты, отодвинув людей Адольфуса, заключила сделки со старейшими членами партии и поставила своих приверженцев управлять гражданскими службами. Она наконец-то укрепила свое положение, но понимала, что закрыться в бункере дворца будет непозволительным проявлением слабости. Ее самая большая уступка личной безопасности заключалась в использовании полкового центра связи на втором этаже государственного крыла дворца, когда она имела дело с военным положением и призывом резервистов.

«Все должно измениться», — думал Стонел по пути в кабинет. Он даже слегка обрадовался, когда увидел Даворки, главу Единого полкового совета. Тот ждал его, сидя в кресле рядом с премьер-министром. Старый генерал отлично знал правила столичной политической игры, иначе невозможно было добиться подобных высот, но, кроме того, он также мог похвастаться выдающимися успехами в борьбе с яйцами и гнездами паданцев и постоянно приводил аргументы в пользу увеличения финансирования полков, к ужасу государственной казны. Соответственно, он стал популярен в полках. Формально он являлся командиром Стонела, но старался не досаждать ему. Оба уважали друг друга как профессионал профессионала, но не более. Обычный деловой подход.

— Директор Стонел, — поприветствовала его Тереза. — Мой помощник сказал, что у вас есть для меня срочная новость.

— Да, премьер-министр. — Стонел сел напротив Терезы и посмотрел на двух молодых помощников, вспоминая их досье. Оба имели доступ к секретной информации, и все же…

— Продолжайте, — попросила Тереза.

— Я только что говорил со своим офицером, капитаном Чаингом.

— Знакомое имя, — заметил Даворки. — Это не он разыскивал девочку из Содружества в Ополе?

— Так точно. А теперь он схватил Роксволка, паданца-мутанта, который руководил бандами в Ополе.

— Мут… Вы имеете в виду — производителя?

— По всей видимости, неудавшегося производителя. Он в буквальном смысле гибрид. Чаинг перевез его сюда, в Варлан. Я уверен, что Институт изучения паданцев очень порадуется возможности заняться пленником, но дело в другом. Роксволк предлагает нам информацию о гнездах и апокалипсисе.

— В обмен на что? — быстро спросила Тереза.

На лице Стонела не дрогнул ни один мускул. «Политики за версту чуют сделки», — подумал он и сказал:

— Он хочет жить.

— Пообещайте ему. Как только мы получим то, что нам нужно, его заберет Институт.

— Может возникнуть затруднение. Он просит защиты Паулы.

— Она мертва, заодно с дрянной Ангелом-воительницей.

— Мы не дали окончательного ответа. Но он уже пошел на сотрудничество.

— Хорошо. Расскажите.

В течение нескольких минут Стонел передавал сообщение Роксволка о Деревьях, которые собираются переместиться на нижнюю орбиту. О том, что паданцам не нужны человеческие постройки. Сам он — да и никто — подобного не мог предположить даже в самом мрачном сценарии.

— А Деревья на такое способны? — спросила Тереза. Она сидела неподвижно, вцепившись руками в край стола, словно боялась, что он сейчас перевернется.

— Они часто поднимаются, когда к ним подлетает «Свобода», — сказал Даворки. — Ускорение небольшое, но постоянное. Можете уточнить у генерала Делорес, если хотите, но я не вижу, что могло бы помешать им спуститься на более низкую орбиту.

— Дрянной Уракус, — пробормотала Тереза себе под нос. Она посмотрела на Даворки. — И что нам делать?

Стонелу потребовалось несколько секунд на формулирование ответа.

— Чтобы защититься от подобной атаки? Ничего.

— Вот же дрянь. — Тереза перевела взгляд на Даворки, явно ожидая вариант плана спасения, но командующий молчал.

— Похоже, пора начинать эвакуацию основного персонала на Бьярн, — сказал Стонел, ненавидя себя за это. Бьярн символизировал для него поражение. — Вот вам моя рекомендация. Большинство помещений там находятся под землей.

— Значит, мы прибегнем к операции «Возврат»? — спросила Тереза. — Не думала, будто когда-нибудь… Верила в военную силу. — Она сморгнула слезы. — А мы точно уверены, что Паула и Ангел-воительница мертвы?

— Паданцы применили две атомные бомбы на том месте, где, по нашим соображениям, был похоронен «Виконт». Майор Эм Юлей не смогла восстановить контакт с группой. Выводы неутешительны. Они обладали силовым полем, но, как показал случай с Матерью Лорой, прямого ядерного взрыва они бы не пережили.

— Тогда ладно, — выдавила Тереза и взяла себя в руки. — Начинайте эвакуацию, — приказала она Даворки.

4

Юниты Макула не просто поразили Флориана, но и слегка напугали. Эти огромные машины (особенно 26) создавались с единственной целью — выжить. Не только выжить во время вторжений из соседних зон, но и пережить само время. Удивительно, но они были живыми, как и космический аппарат, на котором прибыла Паула. Только вот юмора Джоуи им не хватало.

Когда Паула согласилась на основные условия, юниты зоны-43 начали доставлять сырье из подземных хранилищ. На прицепах они привозили металлические болванки, ящики с минералами и цистерны с углеводородными жидкостями.

Именно тогда Флориан понял, насколько технологии Макула отличаются от науки Содружества. Перерабатывающие заводы и синтезаторы с «Виконта», находившиеся в центральном производственном куполе, поглощали сырье и выдавали готовую продукцию с невероятной скоростью. Вот тогда-то он все заново оценил. Композитные панели, которые использовались при постройке куполов, его поразили, квадрокарты казались и вовсе чудом инженерии. А еще каждые десять минут появлялся новый спутник размером с кулак, чьи сложнейшие детали были несравненно более продвинутыми, чем осевые двигатели и магнитные подвески квадрокартов.

Но более всего его удивила машина для квантового анализа, которую строили АНС-дроиды. Они назвали ее «Найджел-2». Безобидный на вид цилиндр полтора метра в высоту обладал вычислительной мощностью на порядок выше, чем мозг дроидов на биопроцессорах.

— «Найджел-2» нам требуется для исследования Валатара, — объяснил Валерий. — Он даже сможет определить, какие сенсоры нам придется еще построить, чтобы повысить его мощность.

— Ты хочешь сказать, он будет живой? — спросил Флориан.

— А мы живые? — ответил Валерий вопросом на вопрос.

Флориан покраснел.

— Ну… да.

После всего, через что они вместе прошли, он мог относиться к АНС-дроидам только как к людям.

— Значит, и он тоже, — подмигнул АНС-дроид. — В основу его личности лягут мои мыслительные программы.

— То есть ты вложишь в него свой разум?

— И да, и нет. Моя личность основана на личности Найджела Шелдона. Именно это и будет вложено в него вместе с файлами с «Небесной властительницы». Все посторонние воспоминания, которые я накопил с момента активации, будут удалены из копии. В итоге получится менталитет Найджела, способный задействовать машину целиком.

— Ясно.

— Найджел — гений в области физики, — объяснила Паула. — Мне необходимы его способности для полноценного анализа Валатара.

Флориан с любопытством взглянул на Валерия.

— Но я думал, вы не способны создавать нечто новое.

— Не способны. То есть нас не может осенить идея, интуиция недоступна. Однако достаточно мощный процессор позволяет нам провести метаэвристический поиск решения, заняться простейшими расчетами и исследовать варианты по всем направлениям, чтобы прийти к наилучшему результату.

Флориан посмотрел на Паулу.

— А я думал, мы воспользуемся спутниками, чтобы отыскать военные корабли армады.

— Почти. Спутники обеспечат нас данными относительно природы внутреннего строения Валатара. Если я не ошибаюсь, прямо под слоем облаков находится барьер. «Найджел-2» проанализирует его состав и предложит варианты, как прорваться через него. Все будет непросто, Флориан.

— Угу, уже понял.

Юнит-976 прогрохотал мимо купола, подвозя очередной груз минералов.

— У вас есть информация по Валатару? — спросила Паула.

Флориан заметил, с каким рвением она стремилась поделиться с кромалами астрономической информацией, но получить данные от макульских юнитов оказалось гораздо сложнее, чем сырье. Зоны и юниты явно не имели ничего похожего на общую информационную сеть, их данные хранились в какой-то подземной крепости, которую они защищали. Вероятно, там же находился и драгоценный генетический материал кромалов. Поэтому информацию требовалось скачать с центральной базы данных в память юнита, и лишь затем ее передавали Пауле.

Юниты поделились тремя пакетами астрономических наблюдений, но почти не дали новой информации о других планетах. Паула предполагала, что со временем юниты зоны-43 просто перестали наблюдать за планетами, появившимися вокруг светила. О Бьенвенидо у них почти ничего не было. Даже об уничтожении атмосферы Урселла имелась лишь минимальная информация.

— Я передам ее, — ответил юнит-976. — Ваши данные о квантовых процессорах оказались очень полезны.

Флориан не спросил, каким образом они собираются использовать новые процессоры. До сих пор никакого оружия они не заметили, но юниты явно существовали лишь для защиты своей территории. Лесничему не хотелось думать о хрупкости относительного равновесия, достигнутого в этом разоренном мире, причиной чего стало обеспечение зоны-43 технологиями Содружества. Когда он поделился своими переживаниями с Паулой, она сказала, что если им все удастся, то юниты улетят с Макула и равновесие восстановится.

— Спасибо, — сказала Паула юниту-976.

— Передаю информацию.

Флориан отодвинул приходящие астрономические данные на край дисплея экзозрения. В отличие от Рая, ни четкими изображениями других планет, ни мелкими изменениями последних тысячелетий он не восхищался. Для Паулы же получение изображений стало навязчивой идеей.

— Это самое лучшее разрешение? — спросила она о картинках с Валатара.

— Да, — ответил юнит-976.

— А что ты ищешь? — спросил Флориан.

— Хочу узнать, уменьшилась ли атмосфера планеты с того момента, как кромалы начали за ней наблюдать. Это бы было явным свидетельством, что ее поглощают. Но по изображениям нельзя ничего сказать с уверенностью.

— Фотографии сделали двадцать пять тысяч лет назад, если я правильно прочел текст, — заметил Флориан.

— Да и масштаб неточный, — отозвалась Паула. — Наблюдения кромалов недостаточно аккуратные.

— А мне они кажутся достаточно четкими, — сказал Флориан, разглядывая завитки тускло-розовых и белых облачных лент. — Их телескопы могли бы зафиксировать даже старые цвета Трюба.

Паула медленно повернулась к нему. Ее взгляд Флориана насторожил, словно девушка обладала телепатией времен Бездны и пыталась заглянуть к нему в душу. Щеки запылали.

— Что? — пробормотал он.

— Какие еще цвета? — обманчиво спокойно спросила она.

— О которых Мурей рассказывал.

— А кто такой Мурей?

— Мой друг. Ватни. Он был со мной, когда ты приземлилась.

— А что ему известно о Трюбе?

— У них, у ватни, прекрасное зрение, им даже телескопы не нужны для наблюдения за планетами. Он рассказал мне, что раньше Трюб покрывали разноцветные узоры и его луны тоже — необычайно красочное зрелище на ночном небе. А потом планету захватили праймы, и цвета стали серыми, как сейчас.

— Луны, — произнесла Паула, не моргая. — Ну конечно. Проклятье, как же я туго соображаю!

— Это инопланетяне создавали цвета? — спросил Флориан.

— Они не создавали. Они и были цветами. — Девушка радостно улыбнулась АНС-дроидам, которые замерли, глядя на нее. — Думаю, Трюб — это мир сеятелей.

— Параллели внушают надежду, — признал Димитрий.

— Кто, Уракус побери, такие сеятели? — поинтересовался Флориан.

— Мы их никогда не встречали, — ответил Димитрий, — но видели гигажизнь, которую они оставили после себя.

— Династия Шелдон обнаружила мир, где нашла гигажизнь, — резко произнесла Паула, — и исследовала молекулярные структуры.

— В результате человеческая раса получила биононики, — продолжил Димитрий.

— Я не понял, — вмешался Флориан. — Что такое гигажизнь?

— Невероятно огромные квазибиологические структуры, — ответил АНС-дроид. — Комбинация чисто биологических компонентов на искусственно созданных молекулярных скелетах. Деревья размером с гору, например. А еще у планеты имелись спутники в виде космических цветов — малые каменные астероиды на низкой орбите с разноцветными лепестками — десятки километров в диаметре…

— То же самое рассказывал и Мурей! — воскликнул Флориан. — Луны Трюба тогда были больше за счет лепестков, как у цветов.

— Что ж, решено, — сказала Паула.

— Мы согласны, — отозвался Димитрий.

— Но вы же никогда не встречались с сеятелями.

— Верно, но, похоже, весь Трюб был покрыт гигажизнью. Мир, который мы обнаружили в нашей галактике, имел лишь отдельные цветные пятна, ну и луны. Мы даже сочли его просто художественным произведением высокоразвитой цивилизации. Нам потребовалось много времени, но удалось воссоздать принципы молекулярной инженерии — те, благодаря которым у нас появились биононики.

— Трюб отличается, — заметила Паула. — Если Бездна изгоняет лишь упрямцев, не согласных подчиниться, то можно предположить, что на этой планете обитали сами сеятели.

— И праймы их убили, — вздохнул Флориан.

— Я не верю. Сеятели, кем бы они по своей природе ни были, очень продвинутая раса.

— Но все там мертво, как и в этом мире.

— Трюб очень странный, у него ровная одинаковая поверхность без отличительных признаков. Да, цвета исчезли, но… — Паула замолчала и вздохнула. — Возможно, они отреагировали на вторжение праймов как ежик: свернулись в клубок и выставили иголки, — но у меня недостаточно информации. Если сеятели существуют, то они могут стать феноменальными союзниками, помочь с Валатаром.

— Теперь ты хочешь открыть червоточину на Трюб? — раздраженно спросила Кайсандра.

— Не сразу. У нас есть план, и надо сосредоточиться на нем. Однако стоит вставить в него и контакт с Трюбом. Возможность, что сеятели станут союзниками, слишком важная, ее нельзя просто проигнорировать.

Флориан заметил, что Кайсандру расстраивает необходимость менять планы, и улыбнулся ей. Его самого оптимизм Паулы и то, как она без лишних усилий собирает и истолковывает факты, вдохновляли. А теперь еще появилась вероятность заполучить новых инопланетных союзников.

— Классно, да? — тихонько сказал лесничий.

Кайсандра ответила не сразу:

— Звучит здорово, но это лишь разговоры, Флориан. На самом деле мы ничего не знаем.

— Узнаем. У нас уже почти достаточно спутников для исследования орбиты Валатара. И атмосферные дроны готовы.

— Какой ты оптимист. — Кайсандра поцеловала его, но несколько рассеянно. — По крайней мере, мы сможем эвакуироваться на Аквеус, если все пойдет в Уракус.

— Не пойдет!

— Тебя здесь не было, когда Найджел взлетел на «Небесной властительнице». Он не сомневался, что сможет уничтожить Бездну. Я ему верила.

— Не думаю, будто Паула похожа на Найджела.

— Да уж, — хитро улыбнулась Кайсандра. — Совсем не похожа.

Через три часа количество готовых спутников достигло необходимого для исследования Валатара. АНС-дроиды установили пусковой рельсовый механизм перед генератором червоточины.

— Пожалуйста, открой червоточину, — сказала Паула, стоя на дальнем конце рельса лицом к круглой установке перехода.

— Включаю, — отозвался Димитрий.

Он закрыл глаза, юз-дубль связался с интел-сетью врат. Через минуту слабое голубоватое свечение черенковского излучения засияло по всей поверхности машины.

— Контакт с Валатаром, — произнес Димитрий, шевельнув губами. — Лора была права, гравитационный градиент странный. Я открою терминус в тысяче километров над ионосферой. Координаты сопоставлены с орбитальной скоростью. Готово…

Черенковское излучение ухнуло куда-то вниз, и вместо него темнокрасное свечение озарило купол. Паула удовлетворенно кивнула, взглянув на бескрайние ленты аммиачных облаков с небольшими завитками на концах, которые неслись внизу на головокружительном расстоянии.

— Терминус стабилен, — сообщил Димитрий. — Тряска минимальна. Можно запускать.

Он изменил ориентацию, и все увидели горизонт.

— Запускай, — приказала Паула Валерию.

Первый спутник пронесся по рельсовому механизму и пролетел через силовое поле. На несколько секунд он скрылся из глаз. Димитрий сместил терминус на три тысячи километров, и они запустили второй спутник.

Через час после старта дроиды создали на орбите пояс из спутников с наклоном в пятьдесят пять градусов, охватив всю планету. Маленькие шары установили между собой сеть связи и отправляли общие результаты обратно на терминус. Паула следила за данными сенсора.

— Странно, — пробормотал Фергюс. — Нет планетарного магнитного поля.

Паула ослепительно улыбнулась.

— Конечно, магнитное поле есть только у настоящих планет.

Флориан тоже расплылся в улыбке.

— Так ты была права? — Лесничий искоса взглянул на Кайсандру. Сама мысль, что гигантская штуковина вроде Валатара — искусственная, созданная Бездной, поражала.

— Пока да, — хмыкнула Паула. — Вон там, — резко сказала она, когда сенсоры обнаружили магнитную и гравитационную воронку в атмосфере газового гиганта в пятнадцати градусах к северу от экватора. — Это, должно быть, поплавок.

— Есть, — отозвался Димитрий.

Он переместил терминус, установив его в пятистах километрах над поплавком, который Лора Брандт сбросила в облака Валатара двести пятьдесят лет назад. Паула приказала юз-дублю связаться с интел-сетью поплавка. Лора, вероятно, заблокировала его, но Паула не сомневалась, что ее программы смогут взломать основной процессор. Поплавок принял запрос.

— Здравствуйте, — отозвался он. — Кто вы?

Паула удивленно переглянулась с Димитрием. Она не ожидала встретить автономный разум.

— Я Паула Мио из Содружества. Мне необходимо взять контроль над твоими функциями.

— Паула Мио? Следователь из Бюро расследования особо тяжких преступлений?

— Да.

— Что ты здесь делаешь?

— Меня послали на помощь колонизационному флоту Брандт. Пожалуйста, назови свое имя.

— Лора Брандт.

— Не может быть, — благоговейно воскликнул Флориан. — Мать Лора?

Паула подняла палец.

— Это невероятно. Ты можешь объяснить, как попала сюда?

— Я загрузила память в интел-сеть поплавка перед тем, как меня забомбили праймы, — сказала Лора Брандт. — Оба поплавка связаны через червоточину. Мощности процессора хватает на то, чтобы сымитировать базовые нейронные структуры человека.

— Точно как у Джоуи, — ответила Паула.

— Джоуи? Джоуи Стейн? Он жив?

— Не в биологическом теле. Найджел загрузил его память в интел-сеть, управляющую спасательной капсулой на звездолете. Фактически он находится с тобой в схожей ситуации.

— Бедный старина Джоуи. А как вы попали сюда? Неужели Содружество нашло нас?

— Боюсь, нет. Я находилась на борту звездолета Найджела «Небесная властительница». И только недавно меня активировали.

— Вот же хрень. Так паданцы все еще угрожают?

— Да, прямо сейчас угрожают намного больше, чем когда-то в Бездне. Именно поэтому мы и открыли червоточину на Валатар.

— Ты сказала, ты хочешь взять контроль над поплавком.

— Да.

— Зачем?

— Мы хотим использовать его как якорь для червоточины. Чтобы придать стабильности терминусу на Валатаре, нам потребуется проделать очень точную работу.

— Значит, мне придется прервать связь с поплавком в атмосфере Урселла.

— Да. Это проблема?

— Нет. Я поддерживала связь, поскольку не было причин ее прерывать. Когда насыщение атмосферы Урселла достигло максимума, я уменьшила размер червоточины, чтобы объем газа, проходящего через нее, просто компенсировал количество, испаряющееся с Урселла в космос. Не очень много, учитывая нынешний размер атмосферы.

«Рассуждает как машина», — подумала Паула. Факторы стабильны, следовательно, равновесие соблюдено. За два с половиной столетия личность Брандт явно никогда не задумывалась о природе Валатара. Вероятно, интел-сетью управляет память Лоры, но сама интел-сеть не способна размышлять и фантазировать на уровне биологического мозга. Эта версия Лоры была на уровень ниже, чем АНС-дроиды. Если она готова помочь, ей придется давать конкретные инструкции.

Паула просмотрела данные на дисплее экзозрения.

— У меня целая стая спутников на орбите над Валатаром. Они показывают, что толщина атмосферы триста пятьдесят километров.

— Да. У меня на поплавке ограниченные сенсоры, но, похоже, атмосфера именно такая. Необычайно стабильный переходный слой к жидкой мантии.

— Тропосферный слой не заканчивается жидкостью, — ответила Паула.

Она изучала радиационный фон, невозможный у газового гиганта. Неколебимая граница в нижней части атмосферы испускала много энергии гамма-лучей, и та быстро поглощалась газом под сверхдавлением. Пока спутники продолжали свой полет, Паула нервно искала аномалии. Любые, какие угодно: всплеск излучения, квантовые флуктуации, гравитационные завихрения, магнитные потоки. Девушка смотрела сквозь червоточину на скучные ленты облаков, надеясь увидеть пятно, которое выдаст местоположение генератора.

— А чем он заканчивается? — спросила Лора.

— Чем-то вроде горизонта событий.

— Невозможно. Это же не черная дыра.

— Знаю. Валатар — артефакт.

Спутники сообщили о квантовой флуктуации. Она исходила с экватора, из небольшой зоны примерно пять километров в диаметре.

— Попался! — воскликнула Паула.

Стоявшие позади нее АНС-дроиды радостно засмеялись.

— Что там? — спросил Флориан.

— Предположительно, генератор. Он поглощает материю и превращает ее в энергию, питая барьер. Здесь достаточно газа, чтобы поддерживать горизонт событий еще миллион лет.

— Точно Бездна, — заметил Димитрий. — Только Бездна поглощала целые звездные системы, стремясь обеспечить себя энергией.

— Выходит, тюрьма — это мини-Бездна? — беспокойно спросил Рай. — А она нас не притянет?

Паула наконец-то оторвалась от разглядывания крутящихся облаков.

— Нет, просто она использует тот же принцип поддержки своего существования. И теперь нам нужно ее взломать.

— И как мы это сделаем?

— Я хочу переместить поплавок ближе к аномалии и установить прямой контакт. Если получится, то мы проанализируем ее и поймем, как отключить.

— Амбициозно, — заметила Кайсандра.

— В самом деле, но теперь мы можем перейти к следующей части плана быстрее, чем я ожидала.

— Каким образом?

Флориан улыбнулся.

— Сеятели!

— Именно, — кивнула Паула. — Они наверняка смогут исследовать генератор быстрее, чем «Найджел-2». Я предполагала потратить несколько недель, а теперь, вероятно, все закончится намного быстрее. Лора, мы ненадолго прервем контакт. Когда снова откроем терминус, я хочу воспользоваться твоим поплавком.

— Понимаю. Я никуда не денусь.

— Спасибо. Димитрий, пожалуйста, закрой терминус.

Круг, наполненный облаками, съежился и исчез. Паула подошла к окну, за которым стояли три макульских юнита. Несколько «щенят» сновали между куполами, словно пытались разнюхать информацию о непрошеных гостях.

— Нам нужно уйти, — сказала Паула юниту-976. — Мы скоро вернемся. Но если вдруг не вернемся, то технической информации, которой мы вас обеспечили, хватит, чтобы начать развитие.

— Не уходите, — ответил юнит-976. — Мы бы хотели обменять больше сырья на информацию.

— Если нам все удастся, то мы заберем вас обратно в ту галактику, откуда мы все пришли.

Огромные электрические двигатели юнита-26 закрутились и завизжали так, что было слышно даже через слой изоляции купола.

— Открывай терминус на Трюб, — приказала Паула Димитрию. — Быстро.

АНС-дроид коротко кивнул.

— Остальные — надевайте скафандры, — сказала девушка и включила интегральное силовое поле. Один из «щенков» бросился к куполу. Он ударился об него с такой силой, что по инерции его подбросило на пару метров вверх. Верхний край показался в прозрачном окне перед тем, как упасть на землю.

— Что вы делаете? — спросила Паула юнита-976.

— Мы не хотим возвращаться в галактику, откуда прибыли, — ответил тот. — Ее поглотила Бездна. Будущего там нет.

— Хорошо. Когда мы вернемся, Содружество даст корабли, чтобы унести вас отсюда. Мы не собираемся нарушать наше соглашение.

Юнит-26 двинулся вперед, тяжелые гусеницы вспахивали землю, пока он разворачивался, направляясь прямо к куполам. Паула не только слышала рычащий двигатель, но и чувствовала вибрацию пола. Она увидела, как впереди машины открылся люк. Оттуда высунулись телескопические трубы, подозрительно похожие на ствол пушки.

— Проклятье!

Червоточина открылась над идеально гладкой серой землей. Сверху сияло зеленоватое небо. На Трюбе остались только эти два цвета.

— Вперед, — сказал Валерий.

Паула быстро шагнула сквозь переход. На другой стороне ее ботинки сразу же утонули в неглубокой пыли. Поверхность состояла из мелких, словно мука, частиц, совершенно сухих. Прежде девушка никогда не видела настолько четкого горизонта. Сканирование показало состав атмосферы: аргон и двуокись углерода; давление — всего лишь восемь процентов от стандартного. Следом на Трюб вышли Флориан с Раем, потом спешно выпрыгнули Кайсандра и АНС-дроиды, они подняли в воздух клубы пыли.

Червоточина расширилась, перемещаясь по земле. Она доставляла оборудование, находившееся внутри большого сборочного купола, и инженерных ботов. Затем появились купола поменьше, потом и сам генератор. Червоточина закрылась.

— И что теперь? — спросил Флориан.

— А вообще существуют инопланетные расы, невраждебные нам? — жалобно спросил Рай. — Серьезно? Хоть одна?

— Их очень много, — ответила Паула. — И некоторые просто замечательные.

— Но, похоже, тут никого из них нет, — заметила Кайсандра.

— Есть райели.

— Уповаю на Джу, чтобы ты оказалась права.

— Оборудование занесите в купол, — приказала Паула АНС-дроидам. — Пыль может повредить системам.

Инженерные боты взялись за дело. Паула быстро провела сканирование с помощью бионоников, и оказалось, что пыль состоит из необычайно сложных молекул. Она уходила плотным слоем на несколько метров в глубину, скан даже не смог добраться до твердой породы под ней.

При переноске оборудования в купол боты подняли пыль, та окружила их, словно неплотный туман. Паула нагнулась и впечатала в пыль руку. Силовое поле направило магнитный импульсный сигнал. Пылинки, поднявшиеся вокруг запястья, тут же заискрились.

— Пыльца фей, — пробормотала девушка и приказала юз-дублю передать пакет Содружества для перевода при первичном контакте.

— Что ты пытаешься сделать? — спросила Кайсандра.

— Привлечь внимание сеятелей. Пыль состоит из неактивных наночастиц.

С помощью бионоников Паула принялась накачивать пыль магнитным полем.

— О Уракус! — простонал Флориан. — Ты же вроде сказала, что они использовали серый цвет в качестве защитного механизма.

— Цвет не имеет значения.

— Ух ты! — воскликнул Рай.

Паула тоже увидела зеленоватую светящуюся полосу в пару метров шириной. Она пронеслась по песку прочь от пришельцев на огромной скорости — почти скорости света.

— Вы видели? Что это?

Паула расширила восприятие полевого сканирования — и вовремя! Она заметила оранжевую полосу, бегущую в противоположном зеленой направлении. Скан выявил незначительный сдвиг квантовой сигнатуры в молекулярной структуре пыли. Девушка отключила магнитное поле и снова отправила пакет перевода для первого контакта Содружества.

Новые неяркие цветные полосы начали мерцать сквозь пыль, как если бы источник света горел прямо под поверхностью. Внезапно вся долина, покрытая пылью, до самого горизонта приобрела фиолетовый оттенок с металлическим отливом. Пылинки сцепились, поверхность стала твердой. Следы людей и машин сгладились. На поверхности появился черный круг диаметров восемь метров. Он поднялся над землей и превратился в верхушку отливающего хромом желтого цилиндра, который продолжил расти. Сканирование полевой функции Паулы последовало за ним, пока он не остановился на высоте трехсот метров. Биононики сообщили, что ее саму тоже подвергли очень сложному сканированию.

Юз-дубль сообщил о запросе на связь.

— Приветствую! — сказала Паула.

— Раньше мы не встречали людей.

— Думаю, мы с вами прибыли из одной и той же галактики, — ответила Паула. — Люди раньше встречали артефакты, которые вы оставили после себя. — Она отправила изображение гигажизни, обнаруженной Шелдонами.

— Это наши «отростки», кажется, у вас нет лингвистического определения для обозначения наших отношений с тем, что вы встретили. Предполагаю, вы определили их природу и создали микрочастицы, имплантированные в ваши клетки?

— Именно так. Надеюсь, мы не обидели вас этим поступком?

— Нет. Любая ранняя биологическая жизнь пытается исследовать и использовать окружающую среду. Мы понимаем.

— Благодарю вас. Могу ли я спросить, кто вы?

— У нас нет имени. Мы по природе — омега, суть всей жизни, эволюционировавшей на нашей родной планете. Теперь мы одно целое, хоть и разделены. Часть из нас путешествует к новым звездам. Мы произрастаем снова на безжизненных планетах. Конкретно эту планету захватила структура, которую вы зовете Бездной. Мы воспротивились ее преобразовательным целям и начали искать выход в рамках квантовых манипуляций с пространственно-временным континуумом. Нас выбросило сюда.

— Вы сказали, что путешествуете меж звезд. А отсюда вы можете выбраться?

— Мы уже покинули этот мир. Мы не знаем, сумели те, кто улетел отсюда, добраться до галактики или нет. Вокруг довольно враждебное пространство для путешествий, даже для нас. Но нам и здесь хорошо. Светило просуществует еще миллиарды лет, позволяя нам прогрессировать в мыслях.

— Но, когда пришли праймы, вы изменились.

— Мы лишь перешли в другое состояние. Можно сравнить его с вашим сном. Агрессивный биологический вид, праймы, прибыли сюда, желая захватить землю и ресурсы. По сравнению с нами они живут очень недолго. Мы просто решили подождать, пока наступит их конец либо они преобразятся благодаря просвещению.

— Конец их уже наступил. Их уничтожили люди.

— Сожалеем. Жизнь ценна.

— Есть еще одна форма жизни, изгнанная к этой звезде, которая угрожает людям. Паданцы. Биологический вид, способный к самоизменению. Они преобразуют себя для колонизации других планет и уничтожения местных видов. Вы могли бы помочь нам победить их?

— Мы не вступаем в конфликты. Предпочитаем уйти в убежище.

— Я не прошу вас драться, — сказала Паула. — Однако думаю, что внутри Валатара у нас есть союзники, и мне нужно освободить их.

— Валатар — довольно странная конструкция. Он находился здесь уже тогда, когда мы прибыли к этой звезде.

— Я обнаружила некий, по моему мнению, генератор, который поддерживает его. Наша червоточина может подобраться к нему. Вы согласитесь проанализировать его, чтобы определить, как он отключается?

— Если мы сделаем это, ваши союзники помогут покончить с паданцами?

— Есть и другие варианты. Я лишь хочу вернуть людей в нашу галактику, в нашу культуру. Это все, о чем я их попрошу.

— Хорошо. Тогда мы исследуем генератор Валатара.

— Благодарю вас.

5

Было далеко за полночь, когда небольшая автоколонна без остановки проехала через центр Варлана. Приказ был отдан самим командующим, и путники беспрепятственно преодолевали блокпосты, натыканные по всему городу.

Сидя на переднем пассажирском сиденье головной машины, Чаинг с беспокойством смотрел на темные безлюдные улицы. Фары освещали замершие, брошенные между остановками трамваи. Иногда во встречном направлении проезжали полковые бронетранспортеры, а затем все снова затихало. Именно это и нервировало. В столице всегда кипела ночная жизнь, и обычно в такое время на улицах и бульварах, в многочисленных клубах и театрах толпились люди. Но теперь практически повсюду господствовал мрак, лишь изредка за занавешенными окнами мелькали случайные проблески свечей. Весь город погрузился во тьму. Насколько Чаинг знал, все окружающие здания пустовали.

— А что, свет отключили тоже из-за военного положения? — спросил он водителя в форме НПБ.

— Никак нет, сэр. Ублюдки вечером напали на электростанцию. По радио сказали, что к завтрашнему утру инженеры все восстановят.

— Хорошо бы, — сказал Чаинг, не веря своим ушам.

На базе сил воздушной обороны, находившейся за пределами города, где они приземлились, царила суматоха. В течение нескольких минут, пока Роксволка пересаживали в бронированный автомобиль для перевозки заключенных, Чаинг насчитал пять больших транспортных самолетов, вылетевших в направлении севера.

«Дрянная операция „Возврат". Все высокопоставленные чиновники бегут на Бьярн, пытаясь спасти свои шкуры. Что ж, если Деревья опустятся на низкую орбиту и начнут бомбить нас яйцами, то возвращать будет нечего», — думал он.

Во дворце, стоявшем в дальнем конце бульвара Брайана-Энтони, все окна ярко светились в ночи, словно издеваясь над городом, оставшимся без электричества. Чаинг никогда раньше не бывал внутри, дворец его ошеломил, как и любого туриста. Колонна проехала под арками во внутренний двор, затем по помосту вниз. Машины остановились в большом подземном гараже, где их уже поджидал отряд вооруженной, взволнованной дворцовой охраны. Возглавляла отряд руководитель подразделения передовой науки Седьмого отдела. Чаинг с интересом взглянул на пожилую женщину в плотном бежевом кардигане, защищающем от прохладного ночного воздуха. Ему пришла в голову мысль: «Она такая старая, что могла бы быть сестрой Стонела».

Фаустина подписала необходимые бумаги, и лейтенант дворцовой охраны отконвоировал Роксволка.

— Увидимся с вами в конце света, капитан, — сказал на прощанье паданец-мутант.

Чаинг окатил его ледяным взглядом, от которого многие заключенные, которых он допрашивал, начинали обливаться потом, но Роксволк лишь широко оскалился, показав клыки. Стоявшая за спиной Дженифа презрительно фыркнула.

— Мне это не нравится, — сказала она. — Слишком уж он самоуверен.

— Ему нечего терять, — заметила Корилла. Элитарка крутила головой, осматривая мрачный, напоминающий пещеру гараж.

— Если бы я не знала ситуации, то решила бы, что именно тут он и хотел оказаться, — сказала Дженифа.

— Стонел приказал привезти его сюда, — отозвался Чаинг. — Можешь с ним поспорить.

Фаустина подошла и пожала руку Чаингу.

— Слышала, это вы задержали его, капитан. Поздравляю! Серьезное достижение.

— Благодарю вас.

— Мы раньше никогда не видели живого паданца-производителя, а уж тем более мутанта.

— Вы собираетесь его препарировать? — спросила Дженифа.

— Великая Джу, нет, конечно, — ответила пожилая женщина-ученый, шокированная подобным предположением. — Мы достаточно хорошо изучили их биологию. Меня интересует мышление. Он, кажется, не питает любви к себе подобным.

— Так он утверждает, — откликнулась Дженифа.

— Но он добровольно поделился информацией о вероятном спуске Деревьев на нижнюю орбиту.

— Он что угодно скажет, лишь бы остаться в живых.

— Ну да. — Фаустину, кажется, озадачило ее отношение. — Вас ожидает директор Стонел.

— И ее тоже? — Дженифа ткнула большим пальцем в Кориллу.

— По всей видимости, да. Вот ваши пропуска. — Фаустина протянула посетителям три заламинированные карточки на шнурках. — Пожалуйста, носите их на шее, пока будете во дворце, особенно здесь, внизу.

Чаинг последовал за капралом из дворцовой охраны. Они прошли через несколько коридоров и начали спускаться по бесконечной лестнице. К тому времени, как они достигли низа, нога разболелась не на шутку. Подвальный уровень, очевидно, был новее остального лабиринта под дворцом. Яркие электрические лампочки освещали белые стены, в металлических дверях поблескивали врезные электрические замки. У двери в самом конце стояли четыре вооруженных охранника. Гости показали пропуска, и их впустили внутрь.

Тюремная камера с каменными стенами оказалась довольно большой. В ней стояли кровать с приличным матрасом, стол и стул. В углу размещались душ и унитаз с раковиной. Даже имелась небольшая полка с романами о героических подвигах полков и официальной биографией Слвасты, занимавшей не менее тысячи страниц. Только вот окон не было, да и попятно: камера находилась на шестом этаже под землей. Словно чтобы подчеркнуть это, на цементе, скреплявшем камни, проступали склизкие полосы плесени. Три раза в день сквозь окошко в двери подавали еду — вполне приличную.

Джоуи бывал в отелях и похуже.

До сих пор его, к счастью, не допрашивали. В голове мелькали остаточные воспоминания Адольфуса о допросах НПБ. Джоуи вряд ли смог бы повести себя по-геройски и выдержать боль ради… Честно говоря, не было у него вообще причин терпеть происходящее. Он и так сделал все, что мог, играя роль Короля Мира, но службист-параноик почти сразу заподозрил неладное. А Паула… Паула, скорее всего, погибла.

Вот почему Джоуи просыпался посреди ночи в холодном поту. Инопланетные твари с такой легкостью использовали ядерное оружие… У него сохранились собственные воспоминания о научной экспедиции в Лес, о контакте с паданскими имитациями членов команды. И о том, как они заставили его прикоснуться к яйцу, он быстро прилип и яйцо постепенно поглотило его тело. Только смерть, вернее потеря тела, спасла его. С помощью Найджела. И ради чего? Он сделал все возможное, стараясь помочь Пауле и ее группе, — а паданцы убили последнюю надежду.

Вероятно, вместе с Паулой он потерял и осторожность, подтвердив опасения Стонела. Это его не удивило. Утрата надежды стала для него страшным ударом. Он понятия не имел, что ему делать дальше, поскольку считал себя лишь поддержкой для группы Паулы. Большую часть времени он теперь проводил в постели, страдая от постоянных мигреней, которые, вероятно, случались из-за того, что его мысли занимали чужие нейронные структуры. По крайней мере, долго страдать не придется. У Терезы не будет места на Бьярне для политического заключенного номер один. Чем больше воспоминания о Бьярне выплывали на поверхность из подсознания Адольфуса, тем меньше Джоуи хотелось принимать участие в безумной операции «Возврат».

Он услышал шум в коридоре и, открыв мутные глаза, посмотрел на дверь. Он ожидал, что откроется кормушка в двери и ему швырнут поднос с едой. Дверь открылась — но в соседней камере. Произошла какая-то возня, затем на пол со стуком упало тело.

— Сиди здесь и не шурши, грязный урод, — крикнул охранник.

Дверь с грохотом захлопнулась. Ключ повернулся в замке. На короткое мгновение Джоуи позволил себе помечтать, что в соседнюю камеру бросили Стонела. Тереза очень тщательно устраняла все возможные угрозы новому режиму.

— Встречайте новое начальство, — пробормотал он. — Такое же, как старое.

Но Стонел такой ошибки, разумеется, не совершит.

Джоуи закрыл глаза и погрузился в привычное самосожаление и размышления о несчастьях. И в этот миг ОС-тату сообщила о слабом сигнале.

— Кто-нибудь меня слышит?

Он почти проигнорировал сигнал. Возможно, это ловушка, но Джоуи так скучал, что ухватился за первое попавшееся развлечение — лишь бы не мучиться ожиданием в камере до тех пор, пока наступит апокалипсис.

— Ага, слышу.

— Кто говорит?

— Адольфус.

— Без дряни! Премьер-министр?

— Теперь уже бывший, спасибо.

— Вы элитарий? Мы не знали.

Джоуи услышал утробный (странный булькающий) смех и поднялся с постели. Все закружилось перед глазами, пока он шел к двери. Он стиснул зубы, борясь с накатившей тошнотой и убийственной головной болью. Сигнал стал чуть лучше, когда он прижался головой к прохладному металлу кормушки на двери.

— Не совсем. Я недавно установил дополнительное устройство Содружества. А вы кто такой, дружище?

— Роксволк.

— И что вы натворили?

— Вам незнакомо мое имя?

— Извините, нет.

— Дрянь. А я не настолько известен, как думал.

— Угу, да не расстраивайтесь. Я и сам не тот, за кого вы меня принимаете.

— Похоже. Так вы сказали, устройство Содружества помогает вам принимать сигнал. Очень интересно. А вы можете связаться с элитариями?

— Нет. Мы очень глубоко под землей.

— А-а-а, жаль. Значит, никто не собирается вызволить вас отсюда?

Джоуи молча улыбнулся. Его защитные устройства Содружества, наверное, могли бы вырезать дыру в двери. А потом? Подземелья дворца — настоящий трехмерный лабиринт. Пришлось бы зазря убить множество охранников — они ведь просто выполняют свой долг. Он не собирался бежать такой ценой.

— Нет. А вас?

— Нет. Я один в этом мире.

— Похоже, мы с вами надолго застряли.

— Уракус! — выругался Роксволк. — А Содружество знает о нас? Они нам помогут?

— Нет. Мы сами по себе. Особенно теперь, когда Паула погибла.

— Понятно. Что ж, по крайней мере, нам тут недолго осталось.

— Так за что вас сюда?

— Я паданец-мутант, создал в Ополе целую бандитскую империю.

— Да ладно! Погодите, а почему вы хотите, чтобы Содружество спасло нас?

— Мой народ отверг меня. Если произойдет апокалипсис, я умру. Я пытаюсь пойти на сделку с людьми, предложил информацию в обмен на свою жизнь.

— И как?

— Бывали дни и лучше, друг мой.

— Да уж. Это правительство не самое просвещенное из всех, что я знавал.

— Даже сейчас природа вашего вида ставит меня в тупик, — ответил Роксволк. — Каким образом ваш вид смог вообще чего-то достичь, когда вы постоянно конфликтуете между собой? Когда-то вы летали к звездам — а это немалое достижение.

— Бьенвенидо — особый случай. Сперва нас поглотила Бездна, затем напали вы. Ситуация не способствовала проявлению наших лучших качеств.

— Вы говорите так, словно знавали другие общества, созданные людьми.

— Знавал. Давным-давно. В этом украденном теле нет места многим воспоминаниям, осталось лишь чуть-чуть, чтобы не потерять веру в человечество.

— Так вы здесь гость? Вы прибыли из Содружества?

— Не совсем. Это долгая история, дружище.

— Я никуда не спешу.

Чаинга слегка разочаровал безопасный бункер с низким потолком и душным, загрязненным химикатами воздухом. Он ждал чего-то более презентабельного, но оказался в очередном правительственном офисе без окон. Сам командный центр представлял собой широкую комнату с радио и телефонными пультами вдоль трех из четырех стен, с ними работали операторы связи. На столе в центре комнаты разместили крупномасштабную карту Варлана с рекой Кольбал, пересекающей город на юге. Молодые унтер-офицеры длинными шестами расставляли круглые деревянные эмблемы на места, указывая позиции полков и действующих гнезд.

Чаинг заметил, что отряды столичного полка развернулись на двенадцати главных дорогах, ведущих в город; пополнение из резервистов разместили в шести лагерях в общественных парках. Над городом кружили две эскадрильи воздушной обороны, штурмовики AG-30. Девять боевых катеров морской пехоты патрулировали реку. Восемь черных эмблем стояли у вокзалов на окраинах, отчего мурашки побежали по спине капитана: это были артиллеристы, готовые запустить ракеты с ядерными боеголовками, поражая тех, кто пойдет в атаку.

Стонел, упершись руками в край стола, осматривал свои обреченные владения. Главнокомандующий генерал Даворки стоял рядом с ним и что-то тихо говорил, приказывая развернуть новые подразделения.

— Капитан Чаинг, — кивнул Стонел.

— Сэр.

— Мутант что-нибудь новое еще сообщил?

— Никак нет, сэр.

Стонел буркнул:

— Жаль.

— Я не уверена, что Роксволк говорит правду, сэр, — сказала Дженифа.

— Вы ошибаетесь, капрал.

— Сэр?

— Три часа назад Управление космической бдительности сообщило, что Деревья начали двигаться, — сказал Даворки. — Они спускаются на более низкую орбиту. Их яйца падут на нас, и мы никак не сможем остановить их.

— Нет, — выдохнул Чаинг и подумал: «Это конец. Мы проиграли».

Корилла охнула, побледнела, руки у нее затряслись. Стонел сердито взглянул на нее.

— Воздержитесь от рассылки друзьям. Я бы хотел сохранить в столице хотя бы относительное спокойствие.

— Но почему? — дрожащим голосом спросила девушка. — В чем смысл?

— Если полки смогут беспрепятственно перемещаться по городу, мы попробуем нанести максимальный вред гнездам, когда они начнут наступать. Я не хочу, чтобы толпы паникующих людей преградили военным путь. — Стонел указал на красные флажки, стоявшие на окраинах. — Это все инциденты, произошедшие за ночь, о которых нам сообщили. Возможные нападения врага или их сборища. Нам доложили, что поселки отрезаны, на дорогах автомобили, не имеющие разрешения. Говорят о появлении неизвестных тварей в сельской местности и так далее.

— А что с премьер-министром? — спросила Дженифа. — Бьярн в безопасности? Мы сможем отомстить… после всего?

— Ее самолет находится в двух часах от Бьярна, — сказал Даворки. — Пока Тереза летит над океаном, с ней ничего не случится.

Стонел скептически поднял бровь.

— Даже если она доберется до убежища, связь с Бьярном очень плохая. Произошли акты саботажа, повредившие наши безопасные телефонные линии. Теперь мы полагаемся на радиосвязь. Мы с командующим обсуждаем, следует ли объявить о начале операции «Возврат» и поднять самолеты в воздух, как только нам доложат о падающих яйцах. В этом случае весь континент превратится в радиоактивный Уракус. Паданцы ничего не получат.

Даворки торжественно кивнул, словно не мог заставить себя согласиться вслух.

Чаинг оглянулся, услышав суету. Один из операторов, говоря в микрофон, срочно требовал подтверждения.

— Что происходит? — спросил Стонел.

— Сэр. На реке, сэр. Там… — Оператор замолчал и снова переключил тумблер микрофона. — Повторите, пожалуйста.

— Включите громкую связь, — распорядился Даворки.

— …на пристани… из воды… огромные… чудовища… стреляют… — Из громкоговорителя раздался стрекот пулеметов. — Еще. Из всех доков… сотни… Уракус, что это…

У Чаинга мурашки побежали по спине, когда он вспомнил тварей в гавани порта Чана. Судя по окаменевшему лицу Дженифы, те же воспоминания мучали и ее.

— Пошлите подкрепление в доки, — приказал Даворки, — и разберитесь, что случилось с катерами морской пехоты. Они должны были отреагировать.

— Так точно, сэр.

— Началось, — ледяным тоном произнес Стонел. — Капитан Чаинг, на два слова.

Чаинг отошел с ним в угол командного центра.

— У меня есть для вас одно — последнее — задание, капитан. Я не всем мог бы его доверить, а вы уже доказали свою преданность.

— Благодарю вас, сэр.

— И не только преданность, мне потребуется и ваша отвага.

— В ближайшие дни мы увидим множество примеров отваги, сэр. Просто никогда о них не услышим.

— Вне всяких сомнений. — Стонел сунул руку в карман и вытащил два длинных ключа. — Эти ключи, капитан, приводят в действие трех-соткилотонную бомбу здесь, во дворце. Я прошу вас принять командование отрядом, который ее охраняет. Если я не успею сам, взорвите бомбу.

— Сэр? — выдавил из себя Чаинг. На малый миг он подумал, что Стонел чудесным образом обнаружил, как открыть червоточину на Аквеус.

— Мы проиграем им, капитан. Вы же понимаете?

Чаинг кивнул, не в силах произнести ни слова.

— Как красноречиво объяснил нам Роксволк, тех, кто выживет во время бомбардировки, либо поглотят яйцами, либо сожрут заживо. Всех нас: мужчин, женщин и детей. Лучше пусть Варлан погибнет быстро и безболезненно во время ядерного взрыва, чем подвергнется подобной муке. Надеюсь, вы разделяете мои взгляды?

— Так точно, сэр, — официально ответил Чаинг. — Я понимаю наш долг перед миром. Можете положиться на меня.

— Отлично. Я приду туда, как только смогу. Но если нет, все в ваших руках. Вы поймете, когда наступит момент.

Чаинг сунул ключи в карман кителя и козырнул. Все было уже сказано.

Дворцовая охрана увела Роксволка в камеру, и Фаустина вышла в сад. С тех пор как основные электросети перестали работать из-за саботажа, дворец освещался за счет запасного генератора. Основное здание сияло огнями, но подсветку садовых дорожек и роскошных фонтанов отключили. Женщину это не беспокоило. Света, лившегося из окон дворца, хватало, чтобы увидеть, куда она идет, в том числе и благодаря ее сетчатке, доставшейся от предков-прогрессоров. Она медленно шла по древней рощице, вспоминая свое первое появление во дворце. Плохие воспоминания, наихудший момент в ее жизни, по крайней мере так она тогда думала.

Инфракрасное зрение показало на пути патруль столичного полка. Пришлось свернуть, чтобы не попасться им на глаза. Идя вдоль широкого пруда, украшенного диллкодами, Фаустина заметила пятерых мужчин в форме, которые торопливо пробирались по вишневому саду. Она нахмурилась, поскольку вели они себя подозрительно: тревожно оглядывались, пригибались и старались не попасться на глаза патрулю, как и она.

Женщина пошла следом, держась на расстоянии пятидесяти метров. Странные люди подошли к внешней стене. Старая каменная стена окружала сад, рядом с ней росли спутанные кусты огнехвои, в чьих иголках содержался смертельный яд. Небольшая группа, верно, знала о потайной лестнице садовника, ведущей на самый верх. Они исчезли, пробравшись сквозь незаметную дыру между кустами.

«Дезертиры», — поняла она.

Фаустина долго смотрела на стену, не в силах осуждать их. На самом деле удивительно, почему другие не побросали свои посты, чтобы провести последние часы с семьей. Они, видимо, узнали о начале паданского апокалипсиса и грядущих кошмарах. Фаустина взглянула в пустое ночное небо и заметила жуткую сияющую линию Кольца, рассекающую пространство над Бьенвенидо. Деревья стали ярче, а может, ей просто показалось. Все во дворце уже знали про спуск Деревьев на более низкую орбиту. Очень скоро, вероятно в течение дня, начнут падать яйца. Слезы заволокли глаза. Фаустина ненавидела себя за внезапную слабость.

Еще один мужчина подбежал к основанию стены, его яркое в инфракрасном свете изображение дрожало. Он обнаружил лестницу и начал подниматься наверх. Отчаянный шаг, да, и эгоистичный, несомненно, но он все-таки хватался хоть за какую-то надежду. Иначе зачем пробовал бежать? «Нам только это и осталось — отчаяние».

Фаустина сердито вытерла слезы и пошла обратно во дворец. Перед криптой стоял лишь один часовой, хотя раньше величайшие секреты Седьмого отдела защищало не меньше пяти охранников. Несмотря на роскошную форму дворцовой охраны, испуганное выражение на лице девушки выдавало ее юный возраст. Фаустина предположила, что та здесь на испытательном сроке и ничего не знает о слухах, которые витали среди сотрудников дворца.

Охранница козырнула, когда Фаустина предъявила пропуск, и аккуратно записала ее в журнал, указав время прихода.

Как всегда, в крипте горел свет и работали записывающие устройства. Фаустина их выключила и подошла к космическому аппарату.

— Насколько вы можете расширить свое силовое поле? — спросила она Джоуи.

— Ненамного. Защитить город не смогу, если вы это имели в виду.

— А как насчет дворца? Его сможете накрыть?

— Нет. Он слишком большой. Может, поля хватит метров на сто, но оно не будет прочным.

— Падение яйца отразит?

— Думаю, да.

— А пули?

— Да. Почему вы спрашиваете?

Фаустина выпрямилась, стараясь сохранить достойный вид.

— Я в отчаянии, Джоуи. Ничего другого не осталось.

— Вы хотите, чтобы я защитил людей?

— Да. Есть ли какой-то способ создать антигравитационный двигатель или починить ваш?

— Ой-ой-ой! У меня есть лишь небольшой синтезатор. Я же говорил вам, он для такого не предназначен.

— Но вы сможете? Не заставляйте меня умолять вас, Джоуи, просто ответьте. Если я достану вам материалы?

— Не знаю. Наверное. Я бы, по крайней мере, смог починить свой двигатель, но на это уйдет время. И куда вы собираетесь лететь? На Бьярн?

— Нет. — Фаустина прошлась по белому полу и прикоснулась к экзоподу, словно увидела его в первый раз. — Если вы почините свои двигатели, то сможете потом приладить их на этот аппарат? Поднимете его в воздух? Он ведь был создан для полетов в космос.

— Ух ты! Это…

— Отчаянный шаг, знаю. Но можно заставить его заработать?

— Куда вы хотите добраться?

— На Аквеус.

— Рискованная затея.

Фаустина горько засмеялась.

— Скорее уж безумная. Но ведь может сработать?

— Я даже не смогу рассчитать, каковы ваши шансы. Послушайте, я понимаю, вы хотите выжить, но хорошо ли вы все продумали? Там вас ждет полное одиночество, если вы вообще доберетесь. А еще вы будете знать, что все остальные погибли. Не самый лучший способ провести последние годы жизни.

— Я это делаю не ради себя. Я в отчаянии, но не настолько эгоистична. Экзопод может вместить двоих или же одного взрослого и двух детей.

— Ой-ой-ой! Ага, кажется, понимаю, куда вы клоните. Плохая мысль.

— Я могла бы переправлять их по двое за раз.

— Их?

— Всех, кого защитит ваше силовое поле.

— Вы шутите?

— Нет, Джоуи. Будучи Бетаньевой, я помогла возглавить революцию. И когда мы радовались своей победе, вдруг выяснилось, что нами просто играл Найджел. Мы пережили Великий Переход, а затем Слваста, мужчина, которого я полюбила, за которого вышла замуж, погрузился в безумие и паранойю. Я пыталась остановить его, но меня отправили на рудники, и я выбралась оттуда лишь благодаря помощи Кайсандры. С тех пор я работала на нее в столице, а теперь и ее не стало. Мои начинания потерпели крах. Все, кому я помогала, мертвы. За двести пятьдесят лет я ничего не достигла. Но я всегда надеялась, верила: люди могут стать лучше, если у них появится шанс. Не отнимайте у меня последней надежды. Оставьте ее, сколь бы ничтожной она ни была. Прошу вас. — Фаустина замолчала, склонив голову. Она ничего не видела сквозь слезы. — Пожалуйста, помогите мне.

— Вот ведь хрень! Ладно, помогу. Как вы и сказали, делать мне все равно нечего.

Женщина утерла слезы и шмыгнула с несчастным видом:

— Благодарю вас.

— Но мне нужно выбраться отсюда. Если яйца начнут падать, нас похоронит под обломками вместе с экзоподом. Крипта находится очень глубоко.

— Да, да, верно. — Фаустина попыталась сосредоточиться, продумать практические шаги — путь к осуществлению безумной идеи. — Я прикажу своим помощникам привезти сюда трактор и вытащить вас наружу.

— А они согласятся?

— Да. Они верны мне, я скажу, будто передаю приказ сверху. Никто не станет задавать вопросы. Там, наверху, царит хаос. Я помещу вас в розарии. Он примерно сто метров в ширину, так что вы сможете накрыть его. Экзопод тоже туда поместится. Мы починим его прямо там.

— Знаете, если это вообще сработает, то на восстановление экзопода потребуется несколько недель. А затем не меньше года на то, чтобы перевезти всех детей.

— Думаю, да.

— Их нужно будет защищать и кормить, а тем временем нас будут осаждать паданцы.

— Элитарии мне помогут. У меня есть контакты в Варлане. Я позову их. Скажу, чтобы они привели своих детей.

— Ладно… но, Фаустина, не слишком много.

— Понимаю.

— Тогда хорошо. Я составлю список минералов и химикатов, которые мне понадобятся.

Паула снова стояла перед вратами, когда Димитрий открыл терминус над Валатаром. Блеклый рыжий свет плотных облаков осветил лица ее товарищей, отчего они выглядели странно болезненными. Девушка открыла канал связи с поплавком.

— Здравствуй, Лора, мы готовы установить соединение с тобой прямо сейчас. Пожалуйста, закрой червоточину на Урселл.

— Сделано, — ответила Лора.

— Хорошо, будь в состоянии готовности.

— Я перекалибрую системы поплавка, чтобы они могли сыграть роль якоря.

— Устанавливаю соединение, — сообщил Димитрий.

— Включаю, — сказала Лора.

— Мы там! Соединение установлено и стабильно.

— Хорошо, — кивнула Паула АНС-дроиду. — Лора, тебе нужно изменить профиль силового поля для максимальной обтекаемости. Мы тебя передвинем.

— Поняла.

Паула позволила данным с перехода заполнить дисплей экзозрения, наблюдая за действиями Димитрия. Поплавок с памятью Лоры находился в восьми с половиной тысячах километров от экваториальной аномалии. Димитрий принялся загружать новые координаты во врата, чтобы переместить терминус и новый якорь. Лора изменила форму силового поля поплавка — та стала напоминать удлиненный эллипсоид, который сужался в сторону движения. Затем она придала ему более приплюснутую форму, и передний край еще больше вытянулся. Димитрий увеличил скорость, удерживая поплавок на той высоте, где газ был более разреженным, и Лора полетела над медленно вращающимися циклонами. Все внимательно следили за силовым полем. Установленная скорость на уровне числа М семь позволила поплавку противостоять ветрам без особого напряжения.

Потребовался час на перемещение поплавка Лоры к экваториальной аномалии сквозь смесь гелия, водорода и метана. За ним оставался бурлящий кипенно-белый след из аммиачных льдинок, который растянулся более чем на шестьдесят километров. Когда поплавок достиг цели, Димитрий остановил его и закрепил терминус на месте.

— Опускай, — приказала Паула.

Дроид снижал его не на сверхзвуковой скорости, а довольно медленно и осторожно. Лора снова изменила форму силового поля, сжав его до размеров поплавка. Даже несмотря на медленные газовые течения Валатара, поплавок довольно сильно трясло.

— Значительное напряжение в районе соединения, — сообщил Димитрий.

— Это может повредить червоточине? — спросила Паула.

— Не самой червоточине, а структуре негативной энергии. Кроме того, все физические системы поплавка деформируются.

— Насколько?

— В пределах.

— Мы не можем допустить разрыва соединения.

— Я в курсе.

Потребовалось приложить усилие, чтобы не огрызнуться в ответ.

Поплавок продолжал опускаться. Димитрий уменьшил ширину червоточины до метра в диаметре. Это напоминало иллюминатор посреди врат, из которого виднелась лишь серая дымка, сквозь нее время от времени проносились струйки рыжеватого пара. На дисплее экзозрения Паулы появились данные о давлении газа по ту сторону червоточины, и девушка изо всех сил постаралась не вздрогнуть. Если бы струя газа прорвала червоточину, то к ним ворвалась бы несущаяся с огромной скоростью тяжеленная металлическая колонна.

Когда поплавок оказался на глубине трехсот километров в атмосфере, свет вокруг него погас. Стало трудно различить горло червоточины; переход превратился в обычный черный круг.

— Радиация поднимается, — сказал Димитрий.

— Состояние систем? — поинтересовалась Паула.

— Пока в норме.

В тридцати километрах до границы появилось слабое свечение.

— Флуоресценция гамма-радиации, — сообщил Димитрий. — И она лишь будет увеличиваться.

На такой глубине было непонятно, погружен поплавок в газ или в сверхтекучую среду. Экстремальная плотность неизвестной субстанции начинала давить на силовое поле. Терминусу червоточины приходилось толкать поплавок вниз — еще одна функция, никогда не входившая в его первоначальные технические характеристики.

Пауле вдруг захотелось, чтобы АНС-дроиды проявляли больше человечности. Им давно следовало запаниковать — так девушка получила бы гораздо больше информации, чем из вежливых заверений Димитрия. Сама она уже взмокла от напряжения.

Радиационное свечение становилось все ярче, походя на раскаленное добела солнце. Шлем скафандра Паулы активировал дополнительные фильтры для защиты сетчатки.

На расстоянии одного километра от границы температура начала быстро расти, сила тяжести тоже. Данные на дисплее экзозрения Паулы не соответствовали данным газовых гигантов. Гамма-излучение нагревало водород до такой степени, что давление на силовое поле поплавка приблизилось к опасным значениям. Паула заметила движение: ее спутники отступили на пару шагов подальше от ворот. Девушка усмехнулась про себя.

Без предупреждения ослепительные испарения вдруг стали прозрачными, и Паула смогла разглядеть поверхность границы в двухстах метрах ниже поплавка. Прямо под ним находился огромный круг относительной тьмы.

«Пять километров в диаметре, — поняла Паула. — Это и есть генератор. Мы у цели».

— Акселерационный стресс, — удивленно сообщил Димитрий. — Я собираюсь…

Неожиданно поплавок нырнул вниз, его силовое поле ударилось о пограничный слой генератора. Паула нехотя отшатнулась, рука сама собой взлетела вверх, чтобы инстинктивно закрыться от неизвестной угрозы. Сияние неожиданно исчезло. Но поплавок не развалился, она поняла это по данным на дисплее экзозрения.

— Лора?

— Я здесь. Мне следовало бы произнести торжественную речь о маленьком шаге для человека… если бы ноги были.

— Что сейчас произошло? — спросила Паула.

— Граница гравитационного поля притянула поплавок к себе, — ответил Димитрий. — Мне пришлось позволить червоточине произвольно расшириться, иначе соединение с якорем разорвалось бы из-за приливного стресса. Честно говоря, нам повезло, что тут всего-то семнадцать g. Системы поплавка больше бы не выдержали.

— На границе семнадцать g? — переспросил Рай. — Как такое вообще возможно?

— Именно таким образом генератор притягивает газ для подпитки, — объяснил АНС-дроид. — Он создает плотную атмосферу. Этот градиент и обнаружила Лора, когда впервые открыла червоточину на Валатаре. Он гораздо выше естественного.

— Но все в целости? — спросила Паула. Медицинский дисплей показывал, что пульс приходит в норму.

— Пока стабильно, — отозвался Димитрий.

Она знала дроида настолько хорошо, что заметила тревогу в голосе.

— Но?

— Гравитация крепко удерживает поплавок. Если мы попытаемся передвинуть терминус, то разорвем соединение с якорем. Связь недостаточно крепкая, чтобы оторвать поплавок от этой силищи.

— А мы можем разорвать соединение с нашего конца? — спросила Паула.

— Да, только вряд ли сможем снова соединиться. Не в этой среде. В общем, мы застряли.

— А куда подевался свет? — спросил Флориан.

— Он здесь, вокруг меня, просто вы его не видите, — ответила Лора. — Я нахожусь в таком положении, что червоточина расположена прямо поверх границы.

— Я думал, граница всасывает все в себя.

— Обычная граница поглощает и уничтожает материю, чтобы питать себя, — согласился Валерий. — Именно оттуда и исходит выброс гамма-энергии, небольшая струйка разрушающихся частиц. Но граница этого генератора непроницаемая, тут защитное поле. Поплавок через нее не пройдет.

— А вы и раньше это знали? — спросил Флориан.

— Мы рисковали.

— Но…

— Я была готова, — ответила Лора. — У меня есть копия в поплавке на Урселле, так что терять нечего.

Флориан громко выдохнул.

— Люди из Содружества думают совсем по-другому.

— Рациональность является побочным продуктом возраста и опыта, — заметила Паула.

— За некоторым исключением, — горестно добавил Димитрий.

Паула усмехнулась, поняв, кого он имеет в виду.

— Значит, граница над генератором действует как силовое поле? — продолжал допытываться Флориан.

— И очень мощное, — ответил Димитрий.

Паула обернулась к возвышающемуся над ними желтому цилиндру.

— Такого соединения вам хватит? — спросила она сеятеля.

— Да. Нам нужно ваше позволение пройти через силовое поле, чтобы мы могли физически прикоснуться к аномалии.

— Покажите мне, что вы хотите, — отозвался Димитрий, — и я все устрою по ходу.

Огромная гора блестящей фиолетовой поверхности Трюба появилась прямо перед вратами машины. Она пошла волнами и потемнела. Толстая струя темно-серого материала поднялась из нее и изогнулась горизонтально, прикасаясь к силовому полю перехода. Она потекла внутрь и продолжала струиться у темной границы.

Паула вдруг поняла, что затаила дыхание.

— Ваши предположения оправдались, — сказал сеятель. — Это генератор. Он состоит из квантовой синхронизированной материи, создающей определенное искривление в местном пространственно-временном континууме — границу вокруг зоны с нулевым течением времени.

— Так они в стазисе, — задумчиво произнесла Паула. — Это все объясняет. Бездна постоянно проводила манипуляции с внутренним течением времени. — Девушка глубоко вздохнула, словно собиралась помолиться, чего никогда раньше не делала. — А вы можете его отключить?

— Нет. Нам бы пришлось применить бесконечное количество энергии, чтобы отменить это искривление, гораздо больше, чем производит сама граница. У нас нет такого количества энергии.

Атомная бомба выглядела на удивление безобидной, хотя самого механизма Чаинг, разумеется, не видел. Кожух состоял из металлического цилиндра оливково-зеленого цвета длиной два метра, с маленькими желтыми буквами и цифрами, нанесенными по трафарету, — такими же, как и на всех ящиках с боеприпасами, когда-либо изготовленных на государственном военном заводе. Бомба стояла на мраморном полу рядом с широким столом премьер-министра, словно ее поставили туда по ошибке.

Хотя Чаинг уже привык к масштабам дворца, просторный кабинет его потряс и показался капитану слишком уж вычурным. «Неужели для работы одного человека требуется кабинет размером с футбольное поле? Вот же дрянь, эти старые Капитаны были натуральными разложенцами. А наши премьер-министры вообще не такие! Ага, конечно!» — думал он.

Утренний свет проникал сквозь высокие стрельчатые окна, освещая настенные росписи. Летели самолеты воздушной обороны, солдаты полка бдительно шагали по джунглям и сельхозугодьям, а героические рабочие строили новые фабрики на Бьенвенидо.

В приемной, предварявшей кабинет, находилось восемь охранников из Седьмого отдела, еще трое сидели в маленьком коридорчике по ту сторону зала-кабинета. Майор из подразделения атомного оружия ждал капитана возле бомбы. Он показал Чаингу отверстия под маленькой крышкой на боку.

— Вам нужно повернуть ключи одновременно на девяносто градусов для активации, подождать тридцать секунд, чтобы запустить последовательность, а затем повернуть еще на девяносто градусов.

— И все? — удивился Чаинг.

— Так точно, — мрачно козырнул майор и ушел.

В кабинет вошли Корилла с Дженифой. Корилла пораженно оглядывалась, меряя шагами длинный зал, качала головой, разглядывая аляповатую роспись, затем съежилась, заметив черепа паданцев в нишах. Она наконец-то рассмотрела стол и, обогнув его, торопливо уселась в кресло.

— Надо же хоть раз в жизни это сделать, — радостно сказала она, устроившись. — Ты, — обратилась она к воображаемому помощнику, — организуй покушение на всех моих оппонентов. А ты принеси-ка мне шампанского с клубникой!

— Пора бы повзрослеть, — проворчала Дженифа.

— Увы, не успею, — буркнула Корилла, улыбка тут же слетела с ее лица. — Ни теперь. Ни вообще никогда. — Она повернулась к дешевым книжным шкафам, стоящим у задней стены. — И что у нас тут премьер-министры читают?

Дженифа перестала обращать на девушку внимание и подошла к большому окну. Нахмурилась, когда посмотрела во внутренний двор.

— А что здесь делает космический аппарат?

Чаинг прихромал к ней поближе и увидел космический аппарат прямо посреди двора. Цилиндр, который ни с чем невозможно перепутать, блестел в тусклом свете, проникавшем через высокий забор. Двое сотрудников в белых халатах из подразделения передовой науки Седьмого отдела праздно стояли рядом. На глазах Чаинга во двор въехал маленький трактор, он тянул за собой платформу. На ней лежала металлическая сфера с огромным иллюминатором на одной стороне и открытым люком на другой, ей явно не хватало деталей. Чаинг сразу понял: тоже какой-то артефакт из Содружества — слишком уж сложным он выглядел, чтобы его могли собрать на Бьенвенидо. Капитану вспомнился спускаемый аппарат «Свобода», но этот выглядел больше и лучше.

— Может, на Бьярн забирают? — предположил он.

Одна из женщин, стоявших на дорожках сада, Фаустина, руководила своими коллегами, которые несли маленькие коробки. Казалось, они готовятся куда-то ехать.

— Чего трепыхаться? — тихо произнесла Дженифа. — Общеизвестно, чем все закончится.

Чаинг отвернулся, перешел на другую сторону кабинета и выглянул в окно, выходившее на бульвар Брайана-Энтони за крепкой стеной дворца. На дворцовой площади стояли отряды и бронетранспортеры, а за главными воротами собралась толпа гражданских. Чаинг заметил среди них много детей. Люди смотрели на фасад дворца, не скандировали лозунги, не потрясали кулаками. Просто смотрели. Ждали.

— Кажется, ждут спасения, — удивленно сказал он.

— Вот дураки, — горько отозвалась Дженифа. — Пара часов всего осталась. Лучше бы сидели дома со своими семьями.

Чаинг заметил, что по всему городу поднимаются в небо дым и пламя пожаров. Сильнее всего горело в районе реки.

— Боюсь, и того меньше.

Над крышами разносились звуки выстрелов. Дворцовые ворота открылись, и с холма на улицу спустилась колонна.

Дженифа поглядела на бомбу. На лбу у нее выступил пот.

— Глупо. Лучше нам поскорее со всем покончить.

Чаинг покачал головой.

— Пока нет. Ангел-воительница еще может с нами связаться, время есть.

— Ты смешон, понимаешь?

Капитан постарался сдержаться. Раненая нога болела еще больше.

— Исполнение приказа в точности требует силы, которой у тебя, очевидно, нет.

— Я сильная! — огрызнулась Дженифа.

— Тогда прояви терпение и подожди сигнала от Ангела-воительницы.

— Пусть элитарии верят своему реакционному идолу, офицерам НПБ это не пристало.

— Я верю в людей.

Дженифа издевательски усмехнулась.

— Ты мне можешь уже все рассказать. Разницы никакой, так или иначе мы умрем. Ну же, Чаинг, выкладывай.

Он на секунду задумался, но все-таки решил промолчать. «Нельзя доверять фанатикам НПБ».

— Я знаю, кто я такой, и меня это вполне устраивает. Разве не такова цель мира, который мы пытаемся построить, товарищ? Справедливость и равенство для всех.

— Я не политик. Просто пытаюсь сделать мир безопаснее.

Чаинг тихо рассмеялся. Колонна бронетранспортеров исчезла из виду, дворцовые ворота снова закрылись. Со всех перекрестков люди поворачивали на бульвар, шагая к дворцу.

— Что ж, нам с тобой это явно не удалось по всем фронтам.

— Мы еще можем спасти людей от паданцев. — Дженифа напрягла голос. — И забрать с собой дрянную уйму ублюдков. Покончи со всем, Чаинг. Прояви мужество, и мы с тобой вместе отправимся в Уракус.

— Люди просто напуганы, — произнесла Корилла, разглядывая приближающуюся толпу. — Мы знаем, что на город надвигаются гнезда, и хотим спрятаться.

Чаинг посмотрел на толпы бегущих по бульвару Брайана-Энтони, потом на Кориллу.

— Это все элитарии?

«Их же тысячи».

— Да, — тихо произнесла Корилла. — Знаешь ли, мы ведь тоже люди. И идти больше некуда. Здесь центр города. Самое безопасное место. — Девушка нахмурилась. — А еще по общему каналу сообщили, что, если они придут сюда, их детей защитят от бомбардировки яйцами.

— Стонелу и Даворки это не понравится, — равнодушно заметила Дженифа.

Чаинг с беспокойством смотрел, как дворцовая охрана выбегает на площадь и поднимается на стену. В людей не целились. Пока.

Корилла удивленно охнула и схватилась за край стола.

— В чем дело? — спросил Чаинг, заметив, что Корилла выглядит так, будто ее сейчас стошнит.

— Сигнал, — простонала девушка и, оторвавшись от стола, бросилась к ближайшему арочному окну. — Он такой сильный.

— Ты связалась с этим отребьем? — подозрительно прошипела Дженифа.

Она вытащила детектор связи из кармана формы и нахмурилась. На приборе ярко горела красная лампочка.

Корилла прижалась к стеклу, с восторгом глядя в чистое сапфировое небо.

— Нет, — выдохнула она, глаза ее наполнились слезами. — Это не толпа. Сигнал идет из космоса.

Паула долго вглядывалась в темную середину червоточины, сопротивляясь отчаянию. Она решит проблему — как обычно.

— Но будь у вас такая энергия, вы бы могли это сделать? — спросила она у сеятеля. — Отключить генератор?

— Да, — ответил он.

Девушка повернулась к АНС-дроидам.

— И где мы можем достать такую энергию? Квантумбустер подойдет?

— Найджел забрал все с собой на «Небесную властительницу», — ответила Кайсандра. — Больше не осталось.

— А синтезаторы могут собрать один?

В тот миг АНС-дроиды переглянулись.

— Звезда, — сказал Фергюс. — Барьер поглощает тьму энергии, но она — ничто по сравнению с количеством, которое производит звезда.

— Хорошо. Но как эту энергию выкачать?

— Протянуть к ней терминус червоточины. Червоточина — зазор в экзотическом веществе. Если прогнать через открытый канал сверхплотную плазму, то червоточину можно настроить на высасывание энергии напрямую — по принципу барьера.

— Но затем нужно будет передать эту энергию на барьер генератора, — добавил Димитрий.

— Вторая червоточина, — сказал Валерий.

— Поплавок на Урселле, — сказал Фергюс.

— Точно.

У Паулы сложилось впечатление, что услышанный разговор представлял лишь сокращенную версию мысленного обсуждения проблемы.

— Машина в подвале дворца, — сказала она.

— Ты имеешь в виду БС-5800д2, которую я починила? — спросила Лора. — Она еще работает?

— Да, — ответила Кайсандра. — У меня есть подруга, она служит в научном подразделении Народного полка безопасности и изучает технологии Содружества. Машина еще в крипте, закодированная.

— У тебя есть код? — спросила Паула Лору.

— Конечно.

— Тогда нужно вернуться и раскодировать ее.

— Но червоточина зафиксирована на Валатаре, — заметила Кайсандра.

— Если синтезаторы смогут создать антигравитационный двигатель, я доведу капсулу до Бьенвенидо, — предложил Рай. — Это будет для меня большой честью.

— Идея хорошая, — одобрила Паула. — И наш старый приятель, капитан Чаинг, очень хотел поговорить об открытии БС-5800д2 — от имени правительства, разумеется. Насколько хорошо организованы элитарии в столице?

— Как и везде, — ответила Кайсандра. — А почему ты спрашиваешь?

— Мы свяжемся с ними и попросим помочь. Мой старый спасательный плот с памятью Джоуи содержится в той же самой крипте, верно? Нам лишь надо передать ему код, чтобы он открыл терминус здесь.

Флориан вскинул руку, ткнув пальцем в темнеющее зеленое небо.

— Но Бьенвенидо находится в миллионах километров отсюда. Мы же не можем связаться на таком расстоянии.

— А сколько времени потребуется синтезаторам на создание передатчика? — спросила Паула.

— Мы можем послать сигнал за вас, — предложил сеятель.

Вместе с остальными Паула стояла на необычной пурпурной поверхности Трюба, пока солнце заходило за горизонт. Переход от дня к ночи происходил здесь быстрее, чем в тропиках, где ей удалось побывать, и они будто провалились в пугающую тьму. Без света пурпурная поверхность стала совсем черной, как беззвездная ночь.

Флориан и Рай немедленно зажгли свои фонари. И Паула их понимала. Однако узкий луч света лишь подчеркивал их незначительность.

Ждать долго не пришлось, вскоре над горизонтом взмыла первая из маленьких лун Трюба. Несмотря на серый цвет, она ярко сияла, освещая пустынный пейзаж, прежде чем ушла в тень планеты. Поднявшись над головами, она сменила цвет, из неприметной серой стала тускло-золотой. Вторая луна была красной, а третья — бледно-зеленой. Именно тогда стало заметно, как лепестки начали менять форму. Серебряный лепесток следующей луны за короткий промежуток времени между появлением и уходом в тень достиг нескольких километров в поперечнике. Он отражал поток солнечного света на фиолетовую равнину внизу, на желтую колонну, отбрасывавшую резкую тень. Спутник двигался по кругу быстрее, чем стрелки часов.

— Мы готовы начать, — сообщил сеятель. — Какое сообщение вы хотите передать?

Паула выпрямилась и посмотрела на колонну в тот миг, когда серебряная луна спряталась в тень и отраженный ею свет погас.

— Это Паула Мио. Я — гражданка Содружества. Мы с Ангелом-воительницей находимся на Трюбе, мы нашли способ победить паданцев. Но мне нужна ваша помощь…

— Червоточина! — не веря себе, воскликнула Корилла. — Паула хочет, чтобы мы разблокировали червоточину. Она ей нужна.

— Паула жива? — спросил Чаинг. Он ощутил невероятное облегчение, даже забыл о боли в ноге и запястье. — Где она?

Корилла улыбнулась, глаза ее вновь наполнились слезами, девушка торжествовала:

— На Трюбе!

— Что за хрень? — фыркнула Дженифа.

— У меня есть код! — вдруг яростно крикнула ей Корилла. — Он в сообщении. Я могу взломать червоточину. Ты это понимаешь, тупая стерва?

Дженифа сердито шагнула к ней. Рука Чаинга легла ей на плечо.

— Она собирается эвакуировать нас на Аквеус? — спросил он.

— Нет, она считает, что нашла способ победить паданцев. Нам нужно спуститься в крипту под дворцом. Когда червоточина будет разблокирована… — Рука Кориллы вдруг закрыла рот, глаза расширились. — Космический аппарат! — Девушка бросилась к окнам, выходящим в розарий. — О нет. Нет-нет!

— Грязный Уракус! — воскликнула Фаустина. Она стояла посреди розария и пораженно смотрела в квадрат неба над головой. — Вы тоже слышите это? — спросила она у Джоуи.

— Громко и четко.

Женщина огляделась. Рядом остались лишь трое сотрудников, которые принесли химикаты в больших стеклянных колбах и странно смотрели на нее.

— Где трактор? Вот же дрянь, он внизу, в гараже. — Фаустина повернулась лицом к аппарату. — Вы сможете открыть терминус на Трюб, если код сработает?

— Конечно.

— Тогда надо вернуть вас обратно. — Она замерла, получив сигнал, задрала голову и увидела в большом арочном окне фигурку, глядящую на нее.

— Здесь находится трехсоткилотонная бомба, — сообщила фигура (конечно, это была Корилла). — И психичка из НПБ, которой не терпится ее взорвать!

— Что?

— Она хочет защитить нас всех от страданий апокалипсиса.

— Помилуй, грязная Джу!

— Не уверен, что мое силовое поле выдержит такое, — сказал Джоуи. — Совсем не уверен.

— Что я наделала! — запричитала Фаустина. — Надо было оставить вас внизу, там, где червоточина. Вы бы уже переместили нас всех на Трюб.

— Я все еще могу это сделать. Вытащите другого меня из камеры и поторапливайтесь, Фаустина. Черт побери, бегите!

— Она тебя обманывает, — жарко сказала Дженифа, пока Корилла прижималась лбом к окну, глядя на улицу. Красная лампочка на приборе продолжала гореть. — Дай мне ключи. Я сама взорву бомбу. Я сама покончу со всем, если ты не можешь.

— Без вариантов, капрал, — ответил Чаинг. — Именно этого я и ждал. И Стонел тоже. А теперь тебе следует успокоиться и выполнить приказ.

— Паула из Содружества.

— Она спасет нас. Неужели ты не можешь дать ей хотя бы один шанс? Этого хотят Стонел и премьер-министр. Или ты считаешь себя выше них?

Дженифа стиснула зубы, но промолчала.

— Я знаю, как больно признавать свои ошибки, — чуть мягче сказал Чаинг. — Поверь мне, знаю.

Корилла отвернулась от окна.

— Нам нужно спуститься в крипту. Сейчас же!

— Ты же вроде сказала, там должен находиться космический аппарат, — спросил Чаинг.

— Наш старый агент во дворце нашел способ обойти это.

Чаинг не смог удержать улыбку, увидев, как вытянулось лицо Дженифы.

— Ну пошли.

Корилла повела их в крипту. Они шли по нескончаемым коридорам, а затем по узкой винтовой лестнице с парой светящихся лампочек. Минут через пять Чаинг окончательно потерялся.

— Откуда ты знаешь, куда идти? — спросил он.

— Сигнал, — ответила элитарка. — Он показывает путь.

— И кто с тобой связался? — враждебно спросила Дженифа. — Сигнал подает ваш агент? А откуда он знает, куда идти?

— Все элитарии знают, — сказала Корилла. — Точно так же, как мы знаем городские улицы и расписание трамваев. Информация есть в общедоступном канале. — Девушка замолчала и хитро взглянула на Дженифу. — Когда мы вернемся в Содружество, сама сможешь проапгрейдиться и проверишь, правду ли я говорю.

Хромая, Чаинг заметил, как посмотрела Дженифа на Кориллу, и на всякий случай расстегнул кобуру.

Наконец они свернули из узкого прохода в более широкий коридор. В дальнем конце его виднелась высокая двойная дверь. Рядом стоял стол, где обычно сидел дежурный офицер, проверяя пропуска и записывая всех входящих. Сейчас место пустовало. Чаинг подошел с опаской к дверям. Такое важное устройство, как врата червоточины, необходимо охранять.

— Это здесь, — энергично воскликнула Корилла и взялась за большую железную ручку.

Чаинг схватил девушку за руку.

— Погоди-ка.

Он все еще не мог понять, где же охрана. Вытащил пистолет и первым вошел в крипту. Учитывая, что они находились под землей, помещение оказалось неожиданно большим. Впереди на каменном полу белел покрытый плиткой широкий круг, на нем валялась куча деталей, явно принадлежавших крупному автомату. У стены выстроились столы с научно-исследовательским оборудованием. На них Чаинг почти не обратил внимания, взгляд его приковала большая круглая машина в конце крипты. Ничего особенного — толстый обод из металла голубоватого цвета, в центре — странная серая субстанция, на которой не мог сфокусироваться взгляд. Чаинга захлестнуло восхищение. Перед ним разворачивалась живая история. Переход создали еще в Содружестве тысячи лет назад, а затем им воспользовалась Мать Лора, уничтожившая праймов в самый темный час истории Бьенвенидо. Тот самый легендарный аппарат теперь здесь, прямо перед ним, совершенно реальный.

— Великая Джу! — прошептал Чаинг, засовывая пистолет обратно в кобуру.

Корилла стояла рядом, восторгаясь не меньше.

— У нас получится, — сказала она. — Мы сможем помочь Ангелу-воительнице победить паданцев.

Щелчок предохранителя громко разнесся по всей крипте.

— Я не помню такого приказа, — тихо сказала Дженифа. В одной руке она держала пистолет, другой поворачивала замок.

— Нам не нужны приказы, чтобы спасти этот дрянной мир! — крикнул Чаинг.

Дженифа вытащила детектор связи, на корпусе горела зеленая лампочка.

— Если ты свяжешься с артефактом Содружества, элитарская шлюшка, если я увижу, как загорится красная лампочка, то я всажу пулю тебе в голову.

— Ради всего дрянного, Дженифа… — начал Чаинг.

Она выстрелила.

6

Сообщения, поступавшие в командный бункер из речного района Варлана, не отличались ясностью и структурированностью. Теперь на столе с картой города стояла дюжина красных флажков, отмечая места вторжения паданцев. Однако Стонел до сих пор не знал наверняка, что они на самом деле обозначают: по радио панически кричали о чудовищах с большими пушками. Три катера морской пехоты вывели из русла реки Кольбал, остальные не выходили на связь уже более четверти часа. Даворки еще не приказал убрать их значки, хотя, по мнению Стонела, это было глупо, пусть и оптимистично.

Связист что-то выкрикнул, и два красных флажка у реки переместились вглубь города на улицу Ваунфол.

— Дело дрянь, — прорычал Даворки.

Колонна, вышедшая из дворца на подкрепление, находилась почти у реки, но в трех километрах на запад от улицы Ваунфол.

Еще один красный флажок поставили прямо посередине парка Бромвеля, располагавшегося на другом конце бульвара Брайана-Энтони.

— Откуда, Уракус побери, они появились? — спросил Стонел. — Они уже в периметре.

— Сколько их? На что способны? — потребовал отчета Даворки.

— Сэр, разведка сообщает, что паданцев несколько сотен, в том числе и крупные производители, — доложил помощник. — Все хорошо вооружены. Без автотранспорта.

Стонел посмотрел на прямую линию бульвара, идущую прямо от парка к дворцу. «Как нож в сердце», — подумал он и сказал:

— Они идут к нам.

— Сэр, — сказал один из связистов, — охрана сообщает, что у ворот за стенами скопилась большая толпа. Люди просят их впустить.

— Ни в коем случае, — сказал Стонел.

— Сэр, с ними дети.

Стонел подошел к связисту.

— Дайте мне его сюда. — Он выхватил трубку из рук напряженного офицера. — Это директор Стонел. С кем я говорю?

— Капитан Фитцсенд, сэр. Обеспечиваю охрану главных ворот.

— А теперь слушайте меня внимательно, капитан Фитцсенд. Ни при каких обстоятельствах не впускать гражданских внутрь. Вы меня поняли.

— Э-э-э, так точно, сэр. Но, сэр, они утверждают, будто им обещали предоставить внутри дворца убежище для детей.

— Поясняю еще раз, капитан. Убежища нет и не будет. Не впускать.

— Сэр, они говорят, Ангел-воительница позвала их сюда. Она собирается открыть червоточину в подвалах дворца и всех нас забрать в безопасное место, или что-то вроде.

Стонел в шоке посмотрел на телефонный аппарат.

— Я сейчас подойду к воротам. Арестуйте любого, кто возглавляет это отребье. Я хочу поговорить с ним!

— Так точно, сэр.

Стонел торопливо вернулся к Даворки.

— Отправьте резерв на бульвар Брайана-Энтони. Не позволяйте паданцам подойти к дворцу.

— Я сделаю все, что в моих силах, — ответил командующий. — Но полки размещены на окраинах. Потребуется время на дорогу сюда.

— Сдержите паданцев. Мне нужно во всем разобраться.

Фаустина тяжело дышала, когда наконец-то добралась до камеры, где содержался Адольфус. Даже сейчас ей было трудно воспринимать его как Джоуи. Она заглянула в коридор, но ни одного охранника не заметила. Нарушение устава страшное, конечно, но жаловаться она не собиралась. В коридор выходили двадцать одинаковых металлических дверей, все пронумерованные. Женщина приказала юз-дублю вызвать Джоуи.

— Фаустина? — пришел ответ.

— Ага, держитесь. — Юз-дубль развернул карту этажа. Фаустина бросилась к камере восемь и открыла кормушку на двери. На нее смотрело лицо Адольфуса. — Я пришла помочь вам бежать, — сказала она. — А вы не знаете, где охрана держит ключи?

— Что? Нет! А где охрана?

— Точно не знаю. Многие сбежали.

— Ну и хрень. Отойдите-ка назад. Я сейчас сам открою.

Женщина торопливо отошла в сторону. Из камеры раздался громкий удар, затем еще. Замок задымился, металл начал плавиться. Еще удар, и Адольфус-Джоуи высадил дверь.

Фаустина не сдержалась и крепко обняла его.

— Я все испортила, — сказала она. — Вывезла космический аппарат во двор.

— Ладно, — осторожно согласился экс-премьер. — Почему это плохо?

Она рассказала о сообщении из космоса, о том, что Паула готова сражаться с паданцами.

— Вы сможете открыть переход? — спросила Фаустина, боясь услышать ответ.

Джоуи широко улыбнулся.

— О да! Проще пареной репы. Вообще-то я теоретик в области гиперпространства.

Она ответила слабой улыбкой. Казалось странным и непривычным столь знакомое лицо, внезапно обретшее такое радостное выражение.

— Нужно скорее добраться туда. Правда, я не уверена насчет Чаинга. Слышала, что он на нашей стороне, но…

— Ну да. — Джоуи повернулся к камере напротив и открыл кормушку: — Вы все слышали?

— Да, — пробулькал Роксволк.

— Возможно, мы наткнемся на охрану. Хоть я и вооружен пульсатором, поддержка не помешает.

— Считайте, что она у вас есть. Это мой единственный шанс убраться отсюда.

— Джоуи! — прошипела Фаустина.

— Все в порядке. Мы поговорили, он с нами.

Женщина скептически посмотрела на экс-премьера, но он задрал рукав и повернул руку ладонью вверх. Что-то ярко вспыхнуло, из кожи на запястье полыхнула молния и ударила в замок на двери камеры Роксволка.

Потребовался еще один выстрел, и замок поддался. Джоуи открыл дверь. Фаустина приготовилась к худшему, но Роксволк спокойно вышел из камеры.

«Вам лучше за ним хорошенько приглядывать», — отправила она сообщение Джоуи.

«Не беспокойтесь. Помните, меня уже однажды ловили паданцы. Вообще-то даже не раз, а миллионы раз».

Старательно держась так, чтобы между ней и Роксволком всегда находился Джоуи, Фаустина повела освобожденных пленников по лабиринту проходов, а затем по лестнице на пару этажей вверх.

— Это здесь, — воскликнула она, торопливо подходя к дверям крипты. Нахмурилась, заметив пустой стол. — Дежурный, видимо, тоже сбежал.

— И хорошо, — буркнул Роксволк.

Фаустина повернула большую железную ручку и толкнула. Дверь не поддалась. Она толкнула сильнее.

— Закрыто, — воскликнула она. — Изнутри.

— Сейчас откроем, — сказал Джоуи и поднял руку.

Чаинг ничего не почувствовал, когда в него ударила пуля, только здоровая нога вдруг подогнулась, и он рухнул на твердый каменный пол. Корилла взвизгнула от ужаса. Затем пришла боль, словно его бедро проткнули раскаленным копьем. Чаинг даже вскрикнуть не смог, настолько всеобъемлющей была она. Капитан несколько долгих секунд хватал губами воздух и наконец собрался с духом и опустил взгляд. Пуля попала в середину бедра. Спереди — аккуратное пулевое отверстие, сзади — жуткая дыра разорванной плоти и ткани брюк, а из нее хлещет кровь. Он инстинктивно сжал рану здоровой рукой и попытался остановить кровотечение. Но пальцы, обагренные кровью, соскальзывали.

— Что ты делаешь? — закричала Корилла. Она вся тряслась от шока и страха.

— Помнишь? — со злобной радостью сказала Дженифа. — Загорится красная и… паф! — Она подошла к Чаингу и наклонилась над ним, глаза ее блестели. — Он — элитарий. Он собирался эвакуировать лишь своих, а остальных оставить паданцам. Не так ли, сэр?

Чаинг стиснул зубы и покачал головой.

— Свяжись, — простонал он сквозь боль и вздохнул еще раз. — Свяжись со Стонелом.

— Твоя шлюшка больше ни с кем не свяжется, — сказала Дженифа. — Ты грязный предатель, капитан. Признайся. Я хочу это услышать от тебя. Скажи, что ты элитарий.

— Иди в Уракус, — сплюнул Чаинг.

Девушка улыбнулась и пнула его по ране. Чаинг вскрикнул. Мир исчез, существовала лишь одна боль. Изо рта вытекла ниточка желчи, и капитан скрючился в агонии. Обеими руками он отчаянно сжал ногу, из которой хлестала кровь. Дженифа радостно засмеялась.

— Ну же, скажи! Я хочу это услышать. Признавайся, элитарий!

— Прекрати! — закричала Корилла. — Ты его убиваешь. Разве не видишь?

— Я же велела тебе заткнуться. — Дженифа ткнула в девушку пистолетом. Затем поддела Чаинга носком ботинка. — Ну же, предатель. Колись!

Чаинг съежился от ее прикосновения и прошептал:

— Позволь ей разблокировать врата. Паула может нас спасти.

— Тебя. Она может спасти тебя и подобных тебе, — удовлетворенно произнесла Дженифа. — Ты сдохнешь от боли, но сперва от нее свихнешься. Колись, тварь!

Чаинг понял: его коллега вошла в то же странное состояние, как тогда, когда они допрашивали беспомощного Джоффлера. Разум отключился, она погрузилась в пучину животных страстей и пугающей решительности. Она не остановится, пока Чаинг не признается, добьется своего любой ценой.

— Я… я…

— Ну же? — Дженифа наклонилась к нему, чтобы услышать, что он лепечет.

— Смотри. — Чаинг нажал большим пальцем на костяшку. На коже даже сквозь кровь стал виден прямоугольник со слабыми зелеными линиями.

— Что за дрянь? — зачарованно прошептала Дженифа.

— Это, капрал, способ неэлитариев вызвать Ангела-воительницу на помощь. Видишь, ты во мне ошиблась. Ты всегда ошибалась. — Чаинг, даже несмотря на боль, расхохотался, увидев, как ярость сверкнула в ее глазах.

— Ты дрянной предатель! — вскричала Дженифа и снова пнула по ране.

Чаинг отключился на несколько секунд. Когда же пришел в себя, Дженифа уже стояла в оборонительной позиции, направив пистолет на дверь. В дверь стучали. Затем сверкнула молния, которая сожгла тяжелый железный замок.

Все было очень странно. Если бы Чаинг мог сосредоточиться, то разобрался бы в ситуации. Боль медленно ослабевала, и голова приятно закружилась. Он сжал рану руками, пытаясь остановить жуткое кровотечение.

«Сработало, — с радостью подумал он. — Я позвал Ангела-воительницу, и теперь она здесь. Как же замечательно!»

Дженифа схватила Кориллу и прикрылась перепуганной насмерть девушкой как щитом. Дверь распахнулась.

Первым в крипту вошел Джоуи. Он сделал несколько уверенных шагов, словно уже бывал здесь, и только затем осознал то, что увидел.

— Нихренассе! — пробормотал он.

На полу в полубессознательном состоянии корчился мужчина, одна нога в гипсе, другая прострелена насквозь и кровоточит. Прямо перед ним стояла невысокая женщина, капрал НПБ, держа перед собой испуганную девушку. Пистолет капрала целился прямо в голову Джоуи.

— Что эта дрянь тут делает? — вскрикнула она. Ствол переместился на Роксволка.

— Вы привезли его сюда, — сказала Фаустина, встав рядом с Джоуи. — Вы должны знать, что Роксволк нам помогает.

— Хрень, — выплюнула капрал. — Единственная тварь, которой он помогает, это он сам.

Роксволк широко разинул пасть, показывая длинные клыки.

— Здравствуйте, капрал Дженифа. Денек не задался? Добро пожаловать в клуб.

— Бросьте оружие, — закричала она.

Джоуи уменьшил мощность ОН-тату с функцией пульсатора, скобки прицела прыгали с очертаний обезумевшей женщины с пистолетом на очертания заложницы, которую она удерживала. Он постарался прицелиться поточнее.

— Какое еще оружие?

— То, что прожигает металл, — сказала Дженифа. — Оружие Содружества. Где оно?

— Ах, это? Так оно встроено в тело.

— Как?.. — Она стиснула зубы. — Но вы же были премьер-министром!

— Знаю. Послушай меня. Дженифа, верно? — сказал он самым добрым отцовским голосом, на который только было способно украденное тело. — Переход необходимо открыть. Мы сможем победить паданцев.

— Да, вы сможете, — сказала она, тяжело дыша. — Элитарии, все до одного.

Джоуи улыбнулся.

— Это ты нас так называешь, но я не просто элитарий, а гораздо больше. Я из Содружества. И мы собираемся забрать вас домой.

Он заметил, как неуверенность мелькнула в ее взгляде, и девушка перехватила пистолет, пытаясь остановить дрожь в руке.

— Нет, — прохрипела она. — Нет, вы врете.

Программа прицеливания так до сих пор и не могла определить нужную цель. Роксволк сделал шаг вперед.

— Двинешься еще, мерзкое чудовище, и я вышибу твои дрянные мозги, — сказала Дженифа, не спуская глаз с Джоуи.

— Тебе нужно успокоиться, — сказал он.

— Да ну! Хочешь увидеть, от чего я успокаиваюсь?

Наконец-то программа взяла в прицел ее лицо. Джоуи телепнул Роксволку, чтобы тот ненадолго отвлек безумную девушку На коробочке зеленый индикатор стал красным, Дженифа напряглась. Джоуи попытался прыгнуть в сторону, заставляя ожиревшие мускулы древнего тела сделать невозможное.

Дженифа выстрелила в Роксволка. Джоуи применил пульсатор — молния угодила в шею девушке, которой Дженифа прикрывалась. Та сильно задергалась и рухнула на пол. Дженифа снова взвела курок пистолета.

Что-то ударило Джоуи в живот, и он опрокинулся навзничь. В следующий миг он увидел, как Дженифа стоит над ним с жутковатым, ничего не выражающим лицом. Затем она захихикала. И хихиканье напугало его гораздо больше, чем большой пистолет, который девушка медленно приближала к его голове.

— Вы все предатели, — сказала она. — Я была права. Я всегда права.

Грохнул выстрел. Половина черепа Дженифы взорвалась, по полу и груди Джоуи расплескались остатки ее мозга. Экс-премьер повернул голову и увидел человека, раненного в ногу, который сжимал пистолет двумя руками. Губы его довольно кривились.

— Нет, не права, капрал, — прорычал он и рухнул.

В мире воцарилось спокойствие. И Джоуи наслаждался этим моментом. Затем он наконец заметил, что на дисплее экзозрения все замигало красным, ничего другого он уже и разглядеть не мог.

— Вот же хрень! — прорыдала Фаустина. — Джоуи! Джоуи, вы живы?

Она сделала несколько шагов вперед, но остановилась, переводя взгляд с премьера на Роксволка.

— Разблокируйте переход, — сказал Джоуи. — Быстрее. Кажется, мне недолго осталось. — Он убрал все медицинские иконки с дисплея экзозрения, но лучше чувствовать себя не стал. — Эй! Эй, Роксволк, как вы, дружище?

Паданец-мутант закашлял и перевернулся, сжимая бедро, которое прошила пуля.

— В последний раз сбегаю из тюрьмы с вами, друг мой.

— Зажмите рану, да покрепче. Помощь сейчас придет.

— Помощь?

— Да. Я так думаю.

— Готово, — не веря себе, прорыдала Фаустина.

Юз-дубль Джоуи сообщил, что доступ к интел-сети перехода открыт. Он подсоединился и запустил операционку на дисплее экзозрения. Системы БС5800д2 легко опознавались, хотя имелось и множество специализированных функций, о которых он даже не догадывался. Джоуи начал загружать инструкции.

— Врата становятся фиолетовыми, — воскликнула Фаустина.

Неприятная теплая жидкость запузырилась в горле Джоуи, и стало труднее дышать. Он посмотрел на дисплей, где показывалось, что пошел процесс открытия БС5800д2. Затем ему пришлось разобраться с более сложной процедурой выбора координат терминуса. Гиперпространственный резонанс показал массы планет, вращающихся вокруг одинокой звезды. Только у одной имелись луны, пусть и исключительно маленькие. Джоуи снова изменил координаты и открыл терминус у поверхности Трюба. По-видимому, все прошло хорошо, поскольку прекрасное фиолетовое свечение излилось сквозь открытую червоточину и осветило крипту. Лиловую поверхность Трюба сплошь покрывали слегка меняющиеся цветные узоры, похожие на радуги, они мягко колыхались над гладким шаром планеты. Тело Адольфуса-Джоуи прошиб озноб.

— Фаустина, пошлите сигнал сквозь червоточину. Вам нужно связаться с ними. Скажите Пауле, пусть возьмет на себя интел-сеть перехода. Быстрее. Я теряю сознание.

— Джоуи! — В голосе женщины явно чувствовалась боль.

— Не беспокойтесь. Это же просто копия. Я и раньше пребывал вне тела. Хуже всего, когда приходишь в себя в клинике, в обезличенном клоне. Там их очень быстро выращивают. Наверное, дешевле выходит.

— Молчите, — сказала Фаустина.

Он так и не понял, кем был. Его юз-дубль сообщил, что открылись новые каналы. Один связался с интел-сетью БС5800д2. Фаустина заплакала.

Кайсандра вошла первой и сморщила нос, увидев последствия бойни на полу крипты. Она собиралась обнять плачущую Фаустину, но замерла от ужаса.

— А это что еще за дрянь? — спросила она.

— Я Роксволк. Рад наконец-то познакомиться с тобой.

Девушка изумленно фыркнула.

— Похоже, в самом деле наступил конец света.

Рана на боку чудовища выглядела очень нехорошо, он прижимал лапой разорванную плоть, из которой толчками выходила голубая кровь.

— Ты можешь это сделать? — спросила Фаустина. — Остановить паданцев?

— Паула думает, что она сможет.

Затем Кайсандра увидела Чаинга, лежащего на полу, с ужасным ранением в бедре.

— И снова здравствуй, капитан. Пора тебе уже научиться уклоняться от пуль побыстрее.

Он слабо кивнул. Девушке не понравилось, как сильно он побледнел: это свидетельствовало о значительной кровопотере. Прямо за ней через червоточину прошли Рай и Флориан.

— Рай, окажи первую помощь капитану, сейчас же.

— Понял! — воскликнул тот.

Кайсандра посмотрела на паданца-мутанта.

— Я предупредил ваших о бомбардировке, — сказал Роксволк. — Я помогал вам. Мы заключили сделку, и мне обещали жизнь.

— Это правда, — подтвердила Фаустина.

Кайсандра вдруг обнаружила, насколько сложно ей принять решение. Многие годы она уничтожала паданцев, и инстинкт подсказывал: мутанта следует просто поджарить пульсатором.

— Флориан, займись Роксволком. Путь Паула сама с ним потом разбирается.

— Вот мы и снова встретились, мой друг, — пробормотал Роксволк неуверенному Флориану.

— Но… он же чужой, — сказал Флориан. — Аптечка ему не поможет.

— Окажи первую помощь, останови кровотечение. Паданцы — крепкие твари.

Флориан встал перед мутантом на колени и открыл аптечку, вытащил бинт и марлю.

— Спасибо, — вздохнул Роксволк.

Кайсандра повернулась к третьей жертве.

— Премьер-министр? — удивленно протянула она.

— Нет, я воспользовался его телом. Не беспокойся, у меня есть резервная копия. Позже я пройду процедуру оживления. Просто верни нас обратно… Вот же хрень, опять начинается.

Грудь старика задрожала, изо рта полилась кровь, и тело обмякло.

— Это был Джоуи, — пояснила Фаустина.

— Ладно. Введи меня в курс дела, пожалуйста, только быстро. — Кайсандре потребовалась минута, чтобы изучить файлы, которые переслала Фаустина, в то же самое время она выслушала краткий отчет. — Вот же дрянь! — пробормотала она в конце. — Паула, ты все поняла?

— Да. Если я смогу вскрыть Валатар, то все закончится.

— И когда ты его вскроешь?

— Не уверена. Надеюсь, что скоро.

«Паула не сказала ничего конкретного, это странно», — подумала Кайсандра. В другое время она бы, может, даже порадовалась такому проявлению человечности.

— Итак, — сказала она Фаустине. — У нас за воротами толпа детей-элитариев, которые думают, что ты их защитишь, а между тем паданцы начали захватывать город.

— Ага, — с несчастным видом признала Фаустина.

— Ладно. Димитрий, переход твой. Забирай его на Трюб.

— Начинаю выворачивать, — ответил АНС-дроид.

— Хорошо. Рай, Флориан, идемте, позаботимся о безопасности детей.

Выйдя из дворца, Стонел услышал шум толпы. Тихое ворчание, перемежающееся животными воплями, полными страха и злобы. Время от времени воздух взрезал плач — измученные дети выражали свое недовольство. Полковник стиснул зубы и, подавив в себе желание немедленно броситься на помощь, спокойно пересек пустую площадь. Дворцовая охрана на стене заметила его.

Небольшая группа охранников стояла у больших укрепленных ворот. Мужчина в прекрасной сине-золотой капитанской форме спорил с разъяренной женщиной в деловом темно-сером костюме. На руках она держала пятилетнего мальчика, который был готов разрыдаться.

— Капитан Фитцсенд, — сказал Стонел, подойдя к группе.

Капитан козырнул.

— Сэр.

— Вы тут главный? — спросила женщина.

— А вы кто?

— Марибет. Вы должны нас впустить.

— Почему вы пришли сюда? Какое сообщение получили?

— Нам сказали, что здесь убежище. Содружество защитит наших детей.

Женщина покрепче прижала к себе сына.

— Кто сказал? Какое убежище?

— Это был сигнал по общедоступному каналу, его подтвердили люди, которых я знаю лично. В нем говорилось, будто здесь есть машина из Содружества, обладающая силовым полем.

— Джоуи, — неодобрительно проворчал Стонел.

— А затем пришло еще одно сообщение, сигнал из космоса. Мы все его получили, у нас есть код для разблокировки врат.

— Из космоса? — не веря, спросил Стонел. — Кто послал сообщение из космоса?

— Это я, — произнес чей-то голос.

Он обернулся и увидел Ангела-воительницу. Полы плаща ее развевались, коричневая замшевая шляпа перекосилась, длинные блестящие рыжие волосы рассыпались по спине. Она улыбалась, словно все знала, и от этого ее юное лицо казалось бесконечно прекрасным. По обе стороны от нее шли двое мужчин. Стонел сразу же узнал их — Рай Эвин и Флориан. Одетые в ребристые матовые комбинезоны, явно созданные в Содружестве, парни несли толстые черные цилиндры на ремнях через плечо. Он удивился, увидев вместе с ними и Фаустину. Подозрительно взглянул на нее: кажется, его она боялась больше, чем Кайсандру. От одной лишь мысли о том, что все время она сливала информацию элитариям, ему стало противно. Стоявшая на стене дворцовая охрана приветствовала Ангела-воительницу радостными криками. Девушка подошла прямо к нему и шаловливо улыбнулась.

— Директор Стонел, наконец-то.

— Кайсандра. Это ты сказала людям прийти сюда? — Он махнул рукой в сторону ворот и толпы, стоявшей за ними.

— Некоторым образом. Прямо сейчас вам необходимо впустить их внутрь, в розарий. Джоуи окружит их силовым полем, пока мы постараемся сдержать паданцев.

— Космический аппарат в розарии?

— Да, — подтвердила Фаустина. — Это я передвинула его туда. Я сказала элитариям, что здесь их дети будут в безопасности.

Стонел стоял неподвижно.

— Вы в этом всем замешаны?

— Еще до вашего рождения. Слваста, может, и стал вашим приемным отцом, но мне он был мужем.

— Мужем?

— Я несколько раз омолаживала Фаустину, — сказала Кайсандра. — Она отлично знает столицу и правительственные структуры.

— Нет, — тихо пробормотал Стонел и подумал: «Как я мог ничего не замечать…» — Невероятно.

Отчего-то ощущалось поражение, не менее страшное, чем паданский апокалипсис. И Стонел ненавидел себя за подобные мысли. «Я посвятил свою жизнь обеспечению безопасности Бьенвенидо, и все мои старания обратились в прах».

— Я была Бетаньевой, — неумолимо произнесла Фаустина. — Первой среди элитариев, их вождем. Я организовала революцию. Я свидетель: Слваста извратил ее из-за своей паранойи. Я видела отправление Найджела в космос. Знаете, он искренне старался спасти нас. Его спутники сохранили жизнь мне и Слвасте — он вам когда-нибудь об этом рассказывал? Я видела, как раскрылся Уракус и выбросил нас из Бездны. Я прожила жизнь в Бездне и здесь. И она ничего не стоила. Нам пора вернуться домой, назад, в Содружество, Паула наконец-то сможет забрать нас туда.

— Вы открыли червоточину в крипте, — произнес Стонел. — Вы хотите эвакуировать элитариев на Аквеус?

— Нет. В этом мире больше нет делений на касты, Стонел, есть лишь люди и паданцы. А теперь Паула еще нашла каких-то союзников. Нам только надо дать ей время связаться с ними.

Полковник смотрел на милую пожилую женщину, которая десятилетиями обманывала его, и понимал: он запутался, он больше ничем и никем не руководит.

— Я не могу рисковать, пустив паданцев во дворец.

— И я тоже, — сказала Кайсандра. — Я лично проверю каждого в толпе, когда они будут проходить. Не беспокойтесь, с помощью функции полевого сканирования я могу легко определять паданцев.

Стонел хотел согласиться, но не мог вымолвить ни слова.

— Паула — та, кому Найджел доверил закончить дело, если ему самому почему-то не удастся, — сказала Фаустина. — Апокалипсис начинается, и лишь одна Паула стоит между нами и полным уничтожением. Откройте дворцовые ворота, директор Стонел.

— Капитан Фитцсенд, — медленно произнес Стонел. — Пожалуйста, откройте ворота. Ангел-воительница будет лично проверять всех, кто заходит внутрь.

— Так точно, — козырнул капитан.

Полковник последовал за Кайсандрой, которая торопливо взбежала по лестнице на стену и встала прямо над воротами. Она запрыгнула на карниз, и толпившиеся внизу смогли ее увидеть и услышать. Началось ликование — люди кричали, дети радостно прыгали и размахивали руками.

— Вас сейчас впустят, — сказала девушка. — Идите медленно, не толкайтесь. Когда вы попадете внутрь, силовое поле Содружества вас защитит, и паданцы не смогут причинить вам вреда.

Стонел посмотрел вдаль над головами радостной толпы, в другой конец бульвара Брайана-Энтони. На карте бульвар представлял собой ясную прямую линию, а в реальности — довольно загруженную улицу, по обеим сторонам которой стояли высокие правительственные здания, покрытые многовековой копотью. За задними рядами элитариев — никого, лишь фиолетово-серая мостовая с трамвайными рельсами. Вдалеке, в паре километров от площади, медленно двигались тяжелые грузовики.

— А что там? — спросил Стонел, когда открылись ворота.

Толпа, естественно, рванула вперед.

— Соблюдайте спокойствие, — призывала людей Кайсандра. Но ее призывы не произвели должного эффекта. Люди были взбудоражены, близки к панике.

Рай всмотрелся, изучая приближавшийся транспорт.

— Это бронетранспортеры, — сказал он. — Ваши?

— Не думаю, — отозвался Стонел, гадая, что стало с отрядами, которые уехали на пост на этих машинах.

— Паданец, — спокойно объявила Кайсандра.

Она ткнула пальцем, и вокруг запястья зажглась зеленая вспышка. В двухстах метрах от ворот на землю упал мужчина. Раздались крики, люди бросились бежать подальше от трупа, из ноздрей у него потекла голубая кровь.

— Спокойно, — скомандовала девушка. — Они не пройдут.

Полевой сканер осматривал толпу, программа обнаружила более дюжины паданцев, в том числе двоих детей.

— Бронетранспортеры набирают скорость, — сообщил Стонел. — Они будут здесь раньше, чем все успеют войти внутрь.

Пока он наблюдал, раздался стрекот пулеметов. На машинах загорелись маленькие искры. Он увидел, как в окнах большого десятиэтажного офисного здания, мимо которого проехали бронетранспортеры, разгорелось пламя. По другую сторону бульвара тоже начался пожар.

— Я знаю, — произнесла Кайсандра. — Парни, пошли.

Она решила, что в хитроумной тактике нет смысла. Собственно, никогда нет смысла ни в какой тактике. Даже ее напугала толпа паданцев, бежавших за бронетранспортерами. Они намеренно поджигали красивые правительственные здания по обе стороны от широкой улицы, пуская сотни магниевых зажигательных снарядов в окна и декоративные дверные проемы. Пламя стояло сплошной стеной, густой черный дым клубился в воздухе.

После того как последний из испуганных беженцев вбежал на территорию дворца сквозь главные ворота, Кайсандра пошла вперед по середине бульвара Брайана-Энтони. Рай шел по одну сторону от нее, Флориан — по другую. Оба держали наготове молекулярные разрывающие пушки.

Когда бронетранспортеры достигли перекрестка с улицей Пойнтас, гигантские люди-паданцы, бежавшие рядом с машинами, открыли огонь из помповых базук. Булыжники взрывались прямо перед Кайсандрой, каменные осколки поднимались в воздух. Трамвайные пути разлетались в клочья, стальные рельсы мотало взрывной волной, словно ветки на ветру. Они обрушивались вниз, пронзая стены и тротуары.

Интегральное силовое поле Кайсандры защищало ее от яростного хаоса. Она сама посылала разрушительные импульсы, пронзавшие насквозь бронетранспортеры. Машины взрывались, превращаясь в смертоносные облака шрапнели, и разносили на части крупных паданцев. Топливные баки стали ярко горящими огненными шарами и охватили пламенем высокие виртвалы, росшие вдоль бульвара.

Второй ряд бронетранспортеров перебрался через хрустящие пылающие обломки и продолжил приближаться ко дворцу. Огромные звери-паданцы начали рассредоточиваться, укрываясь в переулках между зданиями.

— Дрянь! — пробормотал Флориан.

Он встал на колено и выстрелил из молекулярной пушки, разорвав бегущих паданцев на миллион лоскутов. Очень тяжелый снаряд крупного калибра ударил по его силовому полю, отбросив Флориана на пять метров назад. Кайсандра засмеялась, услышав, как лесничий разразился отборной бранью.

— А ты думал, во время апокалипсиса будет легко?

Выстрел базуки ударил по ее силовому полю. Оно не успело полностью сцепиться с землей, поэтому взрыв отбросил Кайсандру назад. Девушка ответила еще одним выстрелом пульсатора.

— Нет, — ответил Флориан. — Они пытаются обойти нас с флангов.

— Ага, вам с Раем придется взять на себя громил с каждой стороны. Я расправлюсь с основной группой.

— Наверное, Джоуи уже накрыл силовым полем детей, — сказал Рай. — Нам лишь надо продержаться.

— Во дворце осталось много людей вне силового поля, да и остальные жители Варлана по-прежнему в опасности. Сейчас паданцы решили сосредоточиться именно на нас. А пока они сражаются с нами, других убивать они не будут.

— Великая Джу! Ладно, понял.

Паула подождала, пока Димитрий вывернет переход, наблюдая за тем, как круглый аппарат изверг сам себя из червоточины и замер на медноизумрудной поверхности Трюба.

— В каком он состоянии? — спросила девушка.

— Детали немного изношенные, но для наших целей сойдет, — ответил дроид.

— Хорошо, тогда давай притащим сюда другой поплавок.

Димитрий перенаправил координаты терминуса БС5800д2 на Урселл и связался с поплавком. Судя по данным, тот дрейфовал в восьмидесяти километрах над поверхностью со скоростью двадцать пять километров в час, подталкиваемый штормовым ветром. Димитрий передвинул терминус поближе к поплавку, который бешено закрутился, пойманный двумя ветрами, летящими в разных направлениях.

В очередной раз Паулу поразило то, как Димитрий управляется с машиной. Прошло меньше десяти минут, прежде чем терминус закрылся в двадцати метрах над поплавком. Они успели установить связь с двойником личности Лоры в интел-сети. Димитрий подсоединил к ней червоточину и перетащил поплавок на Трюб.

Три устройства лежали бок о бок на твердой фиолетовой поверхности. Димитрий встал перед БС5800д2, перенесенным из дворца. Фергюс стоял перед недавно прибывшим поплавком, Валерий связался с переходом, найденным на «Виконте».

— Вы готовы? — спросила Паула сеятеля.

— Готовы.

Сердцебиение участилось, и нельзя это было списать лишь на подростковые гормоны.

— Димитрий, нам нужно питание.

Графика экзозрения показала, что врата БС5800д2 открыли терминус в ста двадцати восьми миллионах километров от аппарата, над короной звезды. Терминус на другом конце червоточины открылся в пятидесяти миллионах километров прямо над северным полюсом звезды. Димитрий увеличил внутреннюю длину до двадцати километров и модифицировал структуру экзотической материи, чтобы получать энергию непосредственно из потока плазмы.

— Эффективность индукции низкая, — пробормотал он, — но у нас есть неограниченный запас плазмы, так что все должно удаться.

Терминус над короной начал двигаться вниз, в бурлящие ионные бури, отброшенный протуберанцами. Длинные мощные ленты изгибались и впивались в его темное горло.

Паула взяла себя в руки, прекрасно осознавая, насколько близко стоит к генератору червоточины. Впрочем, если что-то пойдет не по плану, она не узнает: все закончится слишком быстро, и человеческие нервы просто не успеют отреагировать, даже такие обогащенные, как у нее.

Сверхгорячая плазма короны с ревом устремилась вниз по червоточине, не успев вырваться в космос, словно божественный фейерверк. Плотность, тепло и скорость увеличивались по мере того, как терминус проникал в хромосферу. Уровень мощности, создаваемый индукционным эффектом вдоль червоточины, был феноменальным.

Фергюс использовал червоточину поплавка, чтобы создать тоннель между энергией, сгенерированной червоточиной БС5800д2, и соединением между Трюбом и барьером генератора.

— Этого хватит? — спросила Паула у сеятеля.

— Пока нет.

— Тогда нырнем глубже, — спокойно сказал Димитрий.

Терминус БС5800д2 погрузился внутрь звезды, плазма невероятной температуры хлынула в червоточину, скорость ее достигала половины скорости света.

— Мы моделируем энергию, чтобы преодолеть эффект деформации генератора, — сказал сеятель.

Паула была уверена, что почувствовала воодушевление загадочного инопланетянина. Она подошла к вздыбившемуся диковинному веществу сеятеля, протянувшемуся сквозь переход к поверхности барьера. Между ним и краем червоточины оставалась небольшая щель, через которую виднелся черный, как ночь, серп генератора. Так близко — можно коснуться рукой, если бы не силовое поле врат.

— Вам следует поторопиться, — сказал Димитрий. — В экзотической материи накапливается нестабильность. Червоточина долго не протянет.

— Применяем энергию, — отозвался сеятель.

Паула затаила дыхание.

Неожиданно тьма исчезла. Паула увидела спутанный узел полупрозрачных энергетических полос, петли диаметром в несколько километров. Они вращались вокруг и сквозь друг друга, светясь характерным фиолетовым черенковским излучением. Сквозь них просачивались пятна тьмы, загрязняя замысловатое образование все глубже и глубже, пока каждая полоса не исчезла. Отрицательная энергия, из которой они состояли, рассеивалась в последнем всплеске гамма-излучения и экзотических нейтрино.

Барьер рухнул.

Освободившись от резкого притяжения своей искусственной гравитации, колоссальная газовая оболочка Валатара взорвалась одновременно наружу и внутрь. Обширные волны охлаждающих углеводородных паров пронеслись мимо поплавка, который устойчиво держался среди ураганов размером с Луну. Фальшивый газовый гигант теперь стал центром расширяющейся облачной бури. Она продолжит расти в течение нескольких недель, пока не станет настолько тонкой, что солнечный ветер унесет «планету» в межгалактическую ночь. Паула наблюдала за началом процесса, когда горячие нижние слои хлынули в пропасть, обнаженную исчезнувшим барьером. Ничего не было видно сквозь постоянно меняющуюся охровую дымку. Титанические энергетические вихри пытались уравновеситься, выбрасывая разряды молний размером с океан.

Сеятель отодвинулся от червоточины, позволив Пауле встать у перехода. Ее юз-дубль передал сообщение, которое она составила, как теперь казалось, целую жизнь назад, сидя в гостиной Кайсандры, в ту самую ночь, когда поняла, чем является Валатар. Паула ждала с растущим нетерпением, видя лишь бесконечные завихрения серых газов, которые проносились мимо ее маленького окошка.

«Я не могла ошибиться. Они должны быть там. Должны», — думала девушка, сжав кулаки так крепко, что ногти впились в кожу.

Ответный сигнал пришел из клубящегося ионизированного тумана. Затем появились фигуры, спокойные и массивные. Тысячи фигур. Паула блаженно улыбнулась, когда славные боевые корабли райелей двинулись к ней навстречу.

Кайсандра наблюдала, как паданцы бросают бронетранспортеры, наконец осознав, что именно из-за машин стали легкой мишенью. Некоторые крались вперед сквозь дым, пробираясь между деревьями и статуями в аккуратных садах, окружавших правительственные учреждения. Кайсандра выстрелила из пульсатора — подрубила углы и середину министерства народного транспорта. Девятиэтажное здание медленно обрушилось каскадом из камня, бетона и истерзанных балок. Паданцы начали отпрыгивать от падающей громадины на открытую дорогу. Кайсандра стащила с плеча мазерную винтовку, когда подпрограммы обнаружили четкие цели. Это экономило энергию; ресурсы биононики все-таки ограничены, а к дворцу стекалось больше двух тысяч паданцев.

Кайсандра бросилась к зданию министерства сельского хозяйства. Конечно же, паданцы двинулись за ней, отчего девушка лишь усмехнулась: она чувствовала себя магнитом, притягивающим железные опилки. Огромные клубы черного дыма поднимались вдоль бульвара Брайана-Энтони, образуя бурлящий потолок над улицей. На здание министерства сельского хозяйства обрушился поток зажигательных пуль. За разбитыми окнами разгорался пожар.

Нейронные подпрограммы Кайсандры подсветили изображение, чтобы компенсировать сгущающуюся тьму. Она забежала за угол здания, где дым был не настолько густым. Но свет продолжал угасать.

— Э-э-э, Кайсандра, что это? — спросил Флориан.

По позвоночнику пробежал холодок. Девушка остановилась и взглянула наверх.

— Небесные властители, — сказал Рай. — Небесные властители вернулись.

— Это не они, — торжественно произнесла Кайсандра.

Она помнила небесных властителей еще с детства. Изысканные инопланетные кристальные горы, мерцавшие в преломленном солнечном свете, проворно плыли по небу, собирая души людей, начинавших свое путешествие к гостеприимному сердцу Бездны. Это темное нечто, обрушившееся на Варлан, было намного больше — на несколько порядков больше — самого города. Тень накрыла всю местность, вытеснив солнечный свет, превратив его в тонкую бахрому, цеплявшуюся за горизонт. Облака у основания разорвались в клочья, и яростный ветер пронесся по крышам, сожрав чудовищное количество воздуха.

Кайсандра кое-как устояла на ногах. Примитивный животный инстинкт велел ей пригнуться и бежать, истерически крича… Она слышала только рев пламени. Даже паданцы перестали стрелять. Как и она, твари замерли, в молчании тупо взирая на свою судьбу.

Паула стояла рядом с Яталем в командирской рубке, когда «Голаккот» спустился в атмосферу Бьенвенидо. Титанический боевой корабль двигался медленно и грациозно, чтобы не поднять случайный ураган при подлете к Варлану.

— В городе одновременно происходит несколько конфликтов, — сказал капитан-райель. — В каком участвуют ваши друзья?

Паула воспользовалась феноменальной сенсорной оболочкой боевого корабля, чтобы вести наблюдение за городом. Ей пришлось заблокировать большую часть сенсоров, поскольку от обилия информации, полученной за один раз, человеческий мозг мог поджариться. Воин-райель, однако, с легкостью справлялся с таким потоком.

Она сфокусировалась лишь на том, что происходило непосредственно под кораблем. На длинной улице, вытекавшей из дворцовой площади, шел бой. Графика расцвела зеленым, указывая на использование боевых зарядов. Ответное более примитивное химическое оружие отображалось тускло-желтым. Паула обнаружила Кайсандру, Флориана и Рая. Они перестали стрелять и в восхищении смотрели вверх.

— Это они, — сказала девушка. — Ваше появление всех шокировало, и бой остановился, но нам нужно положить ему конец.

— Разумеется, — отозвался Яталь. — Другие корабли почти заняли свои позиции.

Даже не прибегая к изображениям сенсоров «Голаккота», Паула знала, что четыре других боевых корабля райелей спускаются с неба и зависли над Ламарном. Их Т-поля уже были активированы.

Девушка снова сместила фокус, приблизив изображение дворца, и обнаружила, что внутренний двор накрыт сильно растянутым силовым полем. Затем Паула посмотрела глубже, ее обогащенное зрение пробилось сквозь стены, и она увидела крипту, где столетия хранилась червоточина, ожидая своего часа, — теперь здесь находились трупы и тяжелораненые. А в бункер глубоко под землей набились перепуганные офицеры полка, которые вообще-то должны были дать последний бой за Варлан. В подвале также прятались обычные сотрудники правительственного здания, ожидая наступления апокалипсиса.

— Все закончилось, — прошептала Паула, поразившись тому, какое теплое спокойствие она ощутила, посмотрев вниз со всеобъемлющей точки зрения. — Мы с вами. Вы спасены.

Сенсоры «Голаккота» определяли людей и паданцев, давая им соответствующие обозначения. За несколько секунд Паула смогла увидеть всех разумных существ Варлана, независимо от того, где они находились.

— Заберите людей, — сказала она.

— Раса паданцев нежелательна, — отозвался Яталь. — Мы избавились от них в своей галактике. Можем сделать то же самое и здесь.

Паула отключилась от сенсоров боевого корабля и повернулась к воину-райелю. Он отличался от всех, кого ей когда-либо приходилось встречать в галактике Содружества. Он превосходил размерами знакомых райелей и имел крылья, от которых в процессе эволюции райели, жившие в ее время, давно избавились. Отчего-то это вызвало беспокойство, но ненадолго. Природа райеля все же была совершенна.

— Я прошу вас не делать этого. Паданцы не причинят вреда, если мы просто оставим их здесь. Этот мир… он был для людей такой же темницей, как и Валатар для вас. Нам здесь ничего не нужно. Мы хотим уйти прямо сейчас.

С плотных губ райеля сорвался тихий вздох.

— Очень хорошо, Паула Мио. Мы признаем, что мы у вас в долгу.

— Благодарю.

Юз-дубль Кайсандры сообщил о сигнале.

— Паула? — пораженно спросила она.

— Да.

— Ты это сделала!

Столько лет Кайсандре пришлось держать все в своих руках, вести нескончаемую, никудышную, вечную борьбу в тылу, и постепенно она даже перестала думать о том, что это когда-нибудь закончится, они победят. Ее вера в победу окончательно угасла, когда Найджел оставил ее.

Девушка чувствовала, как изнутри рвется истерический смех: нет ничего более реального, чем инопланетный космический корабль над головой, который весит миллиарды тонн.

— Да, ты видишь «Голаккот» — боевой корабль райелей.

— Значит, ты была права?

— Точно.

— Спасибо тебе.

— Это моя миссия. Это я.

— А райели собираются уничтожить паданцев?

— Нет. В этом нет необходимости. И я обещала сеятелям.

— Но…

— Будьте готовы. Мы собираемся телепортировать вас на борт. Мы собираемся всех телепортировать на борт.

Функция полевого сканирования Кайсандры сообщила о странном квантовом эффекте, появившемся вокруг нее. А затем пылающие руины бульвара Брайана-Энтони куда-то исчезли.

Жилой купол, в котором их поселили на «Голаккоте», по стандартам райелей считался небольшим — всего восемь километров в поперечнике. Его постройки представляли собой кубы, цилиндры и полусферы с узкими проулками. Их освещали цветные полосы, вставленные в полупрозрачную поверхность. Прогуливаясь по мрачной улице, Флориан готов был поклясться: часть тьмы вокруг него возникла из-за тумана между высокими глухими стенами, — но, когда лесничий взмахнул рукой, серые клочья тут же исчезли, словно наваждение.

Юз-дубль повел его, заставив сделать еще несколько поворотов, и в основании цилиндра открылся дверной проем. Оттуда сиял яркий белый свет. Дверной проем напомнил Флориану дыру в панели, которую прогрызли бусалоры.

Три дня назад внутри цилиндра находился мрачный грот со стенами, которые струились, словно по ним постоянно текла вода.

— Типичное жилище райелей, — заметила Паула.

Теперь здесь все стало по-другому. Стены и полы изменились — не только по своей планировке, но и по фактуре. Внутренняя часть цилиндра превратилась в подобие шикарной человеческой гостиницы — только окон не хватало. Вот почему большую часть времени Флориан проводил, стоя у подножия хрустального купола и любуясь на чудеса снаружи. Армада райелей двигалась вокруг Урселла, обстреливая его неведомой энергией, чтобы разрушить сумрачную планету и использовать обломки для постройки пяти потрясающих структур. Паула называла их ЗК-сферами или защитными комплексами.

Лесничий поднялся по изогнутой мраморной лестнице на второй этаж, где находилась большая гостиная. Паула уже сидела во главе стола, а Яталь стоял рядом с ней.

Флориан провел на борту «Голаккота» три дня, но по-прежнему опасался райеля. Яталь размерами соперничал с морским медведем. Из существ, известных Флориану, только с сибером и можно было сравнить инопланетянина. Вся команда корабля состояла из воинов-райелей. Вероятно, именно поэтому шкура Яталя представляла собой обсидиановую броню со встроенными мерцающими самоцветами. Щупальца райеля напоминали переплетение черных нитей, а складки рыхлой плоти вокруг затылка — гриву из белых вееров. Странней остального казались кожаные крылья, сложенные по бокам, — слишком маленькие для такого гиганта. Однажды Флориан набрался храбрости и расспросил о них капитана «Голаккота». Яталь сказал ему, что крылья — рудименты и райели сохранили их только ради традиций и красоты.

Кайсандра сидела рядом с Паулой. Она приветствовала Флориана лукавой улыбкой и подмигнула. Когда он сел рядом, девушка положила ладонь ему на бедро и игриво сжала ногу. Он покраснел, как и всегда. С момента перемещения на борт Голаккота почти половину времени они проводили в постели, вспоминая недолгие счастливые дни после встречи в Ополе. Флориан понимал: наслаждение продлится недолго, путешествие домой — лишь очередная передышка перед началом новой жизни, — но это его больше не беспокоило. В будущем его ждало Содружество. Мечта стала реальностью.

За столом сидели и другие: конечно же, Рай, Димитрий и Корилла. Флориана слегка насторожило желание Паулы включить Стонела и капитана Чаинга в малый совет, но девушка настаивала на необходимости выслушать альтернативную точку зрения.

— Ради справедливости, — сказала она.

Премьер-министру Терезе тоже нашлось место, хотя женщина почти не участвовала в собраниях. По мнению Флориана, она еще не успела отойти от шока. Но Паулу это не смущало. Лесничий наконец начал понимать, почему Найджел выбрал именно ее на случай собственной неудачи.

— Ну, если мы все готовы, — сказала Паула, — тогда начнем.

На другом конце стола материализовался Роксволк. Паданец-мутант огляделся, стараясь выглядеть равнодушным. Однако Флориан заметил: шерсть на загривке чудовища встала дыбом, выдавая его истинные чувства.

— Я на суде? — спросил Роксволк.

— Вовсе нет, — ответила Паула. — Мы признаем, что ты был искренен, встав на сторону людей, несмотря на твои прежние деяния. Поэтому мы исполним наш договор. Однако есть одна небольшая проблема.

— Еще бы, — проворчал Роксволк.

— Мы уничтожили твой вид, — сказал Яталь.

— Что вы сделали?

— Очень давно, задолго до создания этого флота, райели сочли ваш вид слишком агрессивным. Вы захватываете миры, чьи цивилизации недостаточно развились в технологическом плане, чтобы остановить вас. Вы уничтожаете любую биологическую жизнь на своем пути без всякого сожаления. Мы остановили вас.

Роксволк медленно кивнул.

— Но те, кого поглотила Бездна, выжили в этой бойне.

— Да.

— Значит, это все, кто остался?

— Да.

— И вы решили закончить начатое?

— Нет, — сказала Паула. — Я дала слово сеятелям, что ситуация разрешится без насилия, насколько возможно.

— В свою очередь, мы признали, что находимся у Паулы в долгу, — добавил Яталь.

— С нами ушли и ватни, — продолжила Паула. — А также юниты Макула со своими драгоценными генетическими банками. Они находятся в стазисе, как и население Бьенвенидо. Райели используют Урселл для того, чтобы соорудить колоссальных размеров генератор червоточины. Тем не менее путешествие домой займет несколько лет.

— Мы не позволим твоему виду путешествовать с нами, — сказал Яталь. — Мы не позволим вам снова безнаказанно разгуливать по нашей галактике.

— Так что Бьенвенидо ваш, — сказала Паула. — Планета находится достаточно далеко, и вы больше не будете представлять угрозу для людей.

Роксволк дернул губами.

— Я не могу жить на Бьенвенидо.

— Я знаю, — сказала Паула. — Поэтому тебе придется принять решение.

— Какое?

— Мы можем избавить тебя от искажений, поразивших тебя, — произнес Яталь. — Сделать тебя целым и вернуть на Бьенвенидо. Твой народ никогда не узнает, кем ты был.

— Или же, — добавила Паула, — мы поместим твою память в хранилище. А затем, когда вернемся в Содружество, дадим тебе человеческое тело или перенесем память в АНС. Выбор за тобой.

Роксволк поднял обе руки, посмотрел то на одну, то на другую, сравнил кожу и шерсть.

— Я и то и другое и одновременно ни то ни другое. Я знаю слишком много, я любопытен, и только за это мое племя осудит меня, неважно, сколь чистым будет мое тело. Но больше всего я хочу жить без страха и ограничений. Всегда хотел. А значит… я выбираю стать человеком. — Роксволк улыбнулся, раскрыв свою жуткую пасть. — Пока что-нибудь получше не подвернется.