Нейропсихоz

Глава 9 - Откровение

Я очнулся с мерзким привкусом во рту и гулким звоном в ушах. Первое, что пришло в голову, — привычное похмелье. Но стоило попытаться пошевелиться, как мышцы отозвались тупой, ноющей болью, словно меня не просто накрыло после выпивки, а до кучи ещё хорошенько отметелили.

И, чёрт возьми, примерно так оно и было.

Я с трудом прогнал сквозь туман воспоминания, медленно приподнялся, и шея ответила характерным хрустом. Прищурился, пытаясь сфокусировать взгляд. Всё вокруг было чужим. Я лежал на кожаном диване в дорогом номере, где минималистичный дизайн с золотыми элементами выглядел так, словно его вырезали из рекламы элитных отелей.

Толстый ковёр мягко утопал под ногами, у стены возвышался высокий бар со стеклянными панелями, за которыми мерцали бутылки с дорогим алкоголем. А напротив — панорамное окно от пола до потолка, распахивающее передо мной ночной Камал-Сити во всей его неоновой красе.

Я глубоко вдохнул, и нос уловил терпкий запах табачного дыма.

С усилием повернув голову, я заметил её.

Яра сидела в лакированном кресле, небрежно закинув одну ногу на подлокотник. В её пальцах тлела сигарета, а тонкие струйки дыма медленно поднимались вверх, растворяясь в полумраке.

С первого взгляда можно было подумать, что она расслаблена, но это было иллюзией. Я видел, как чуть напряжены её плечи, как в глазах тлеет усталость и что-то ещё — тревога, которую она скрывала за привычной маской уверенности.

Она была одета просто: джинсы, блузка. Но даже эта повседневная одежда ловила свет из окна, подчёркивая изгибы её тела. Это не выглядело вызывающе, не было нарочитой сексуальности. Только ощущение скрытой уязвимости, которую она отчаянно пыталась заглушить, привычно играя роль сильной стервы.

Кряхтя, я с трудом приподнялся, будто каждый мускул протестовал против движения. Я скривился, пытаясь прийти в себя, и сиплым голосом спросил:

— Какого чёрта… Где мы?

Голос звучал так, словно я всю ночь пил ледяной чай и орал в караоке.

Яра глубоко затянулась, а потом медленно, почти лениво выдохнула дым в сторону окна.

— В моих апартаментах в башне Вика, — её голос был ровным, но в нём сквозила горечь. — Он называет это «номером для VIP-гостей». А я называю их камерой с шикарным видом.

Я огляделся, снова пытаясь сложить картину.

— С каких пор у тебя здесь свои апартаменты?

Яра медленно повернула голову и посмотрела на меня с лёгкой обидой, будто я давно должен был задать этот вопрос, но не удосужился этого сделать.

— Уже больше года, Макс.

Я замер.

Год.

Целый грёбаный год она жила в башне Вика. И я даже не знал.

Ладно. Этим я займусь позже.

— Ты… вытащила меня из кабинета? — спросил я тише, потому что каждая звуковая волна эхом отдавалась в черепе.

Яра снова отвернулась.

— Да. Вик оставил тебя валяться, как использованный мусор. Я сказала, что сама присмотрю за тобой. Ему это показалось забавным.

Я провёл ладонью по лицу, пытаясь собрать мысли, но в голове всё ещё шумело. Воспоминания вспыхивали короткими кадрами: охранники, удерживающие Яру, мой бросок к ней, резкий разряд шокера, темнота.

Я стиснул зубы.

— Почему тебя вообще удерживали? — спросил я, не отводя взгляда. — Точнее… я видел, как ты на него накинулась, но зачем?

Яра глубоко затянулась, медленно выпустила дым в потолок.

— Когда я проснулась и поняла, что тебя нет рядом, то сначала… — она сделала паузу, хмыкнула, словно над собственной глупостью. — Я подумала, что ты просто ушёл. Даже… даже обиделась по-девичьи, представляешь?

Она бросила на меня короткий взгляд и криво улыбнулась.

— Но потом поняла, что что-то не так.

Затушила сигарету в пепельнице и слегка покачала головой.

— Начала смотреть новости, но ты там до сих пор в розыске. Значит, дело не в полиции. Значит, надо идти сюда.

Яра поднялась с кресла, медленно подошла ко мне и опустилась рядом.

— Когда я пришла к Вику, он сказал, что тебя больше нет, — её голос стал тише, но в нём сквозила холодная ярость. — Что ты «исчез».

Я почувствовал, как внутри всё сжимается.

— Я знала, что он врёт, но не знала, насколько сильно. Хотя теперь понимаю, что он просто издевался надо мной.

Она отвела взгляд, глядя на тлеющий в пальцах окурок.

— Я сорвалась. Начала кричать, требовать объяснений. Сказала, что не уйду, пока не увижу тебя.

Я внимательно смотрел на неё.

— А Вик?

Она усмехнулась, но в этой усмешке было столько горечи, что мне стало не по себе.

— Он просто стоял и ухмылялся. А потом дал знак охране вышвырнуть меня. Я успела дать ему пощёчину, прежде чем меня схватили.

Яра подняла на меня глаза.

— Видимо, это произвело на него эффект. Не знаю, что он собирался сделать, но приказал охране удерживать меня. Сказал, что я «слишком эмоциональна» и что сейчас он что-то мне объяснит. А потом появился ты.

Я сжал челюсти.

— Он любит ломать людей. Это я уже понял.

Снова оглядел комнату: дорогая отделка, мягкий полумрак, медленные отблески неона на лакированных поверхностях. Всё было выверено до совершенства. Всё было роскошно. Всё было… мёртвым.

Мысли в голове начали выстраиваться в цепочку.

— Ты сказала, что живёшь здесь уже год?

Она кивнула, не поднимая на меня глаз.

— Что-то я не понимаю… Ты же говорила, что хочешь от него отделаться. Даже просила меня… — я понизил голос, понимая, что в комнате может быть прослушка, — убить его? А теперь, оказывается, у тебя тут роскошные апартаменты. Как так получилось?

Яра усмехнулась, но в этой усмешке не было ничего весёлого.

— Как так получилось? — повторила она с лёгким сарказмом. — Да просто. Мне надоело быть одной. Надоело тащить всё на себе. Я искала свободы, безопасности, поддержки. Вик показался мне тем, кто может это дать.

Её слова задели меня. Глухо, неприятно, прямо под рёбра.

— А я? — спросил я, чувствуя какое-то странное раздражение. — Разве от меня ты не чувствовала поддержки?

Яра вздохнула и, наконец, посмотрела на меня.

— А она была? — в её взгляде читалось разочарование. — Ты хоть раз интересовался мной дальше вопросов типа «как прошёл день» и шуточек о том, что нам пора бы переспать?

Её губы дёрнулись в кривой усмешке.

— Да что там обо мне… ты даже о себе ничего не рассказывал. Кроме грузных историй о работе. Я не знала, какой ты на самом деле. Чем увлекаешься, где живёшь, что тебе нравится, что бесит. Только работа, работа, работа. То, как прошёл твой день. Потом мой. Потом снова твой. Это, по-твоему, поддержка?

Её словно прорвало. Я открыл рот, чтобы сказать хоть что-то, но она уже отвернулась, смотря куда-то в сторону, словно отгораживаясь от меня.

Я сглотнул.

— Прости, — сказал я наконец. — Я думал, что нам не стоит раскрываться больше. Думал, что тебе самой это не нужно.

— А ты спрашивал?

Я промолчал.

Она качнула головой, взяла с подлокотника сигарету и, не спеша, прикурила.

— Всё сложно, Макс, — произнесла она, делая глубокую затяжку.

Потом поднялась и шагнула к мини-бару. Изящным движением открыла бутылку тёмного рома, налила в стакан, сделала глоток. Провела пальцем по краю стекла.

— И началось это далеко не вчера.

Я внимательно следил за её лицом.

— Вик… он не просто бандит или бизнесмен, который решил меня удержать ни с того ни с сего, — тихо сказала она. — Я давно была в его жизни.

Она подошла к окну, остановилась, глядя в темноту.

— Сначала всё было банально. Обычный постоянный клиент. Брал меня на встречи и мероприятия, показывал «нужным людям». Я была чем-то вроде аксессуара, понимаешь? Как часы за миллион или редкий винтажный спорткар. Символ статуса, но всегда в пределах досягаемости.

Пауза. Тяжёлая.

— А потом он начал проявлять внимание, — продолжила она. — Спрашивать, как дела. Интересоваться, что я думаю, что хочу. Он был жесток, тоталитарен, но в то же время… заботился.

Она сделала ещё один глоток.

— Это подкупало.

Я нахмурился.

— А ты не думала, что он просто тобой манипулирует?

Она резко обернулась, в глазах мелькнула вспышка раздражения.

— Думала. И даже понимала. Потому что Вик — это не тот человек, который способен расчувствоваться.

— Но ты всё равно была с ним. Я не понимаю.

— Конечно, не понимаешь, — резко ответила она. — Потому что для тебя отношения — это совместно выпить и потрахаться.

Я сжал губы. Было неприятно, но… она не особо ошиблась.

— Любая женщина хочет верить в лучшее, Макс, — продолжила она, устало глядя в свой стакан. — Я тоже хотела. Верила, что, может, несмотря на всю свою жестокость, он способен на что-то настоящее.

Она слегка усмехнулась.

— Это ведь он предложил мне уйти из профессии. Ещё задолго до всей этой ситуации с долгами. Так что, когда всё это произошло, я согласилась на его «подарок». И даже не подумала, что всё может обернуться вот так.

Яра молча покрутила бокал в механической руке, ловко играя с ним тонкими стальными пальцами. Свет из окна пробегал по холодному металлу, отливая мягким блеском.

— Правда, к тому моменту я начала от всего этого уставать, — она снова усмехнулась, но в этой усмешке не было ни капли радости. — Работать нормально он мне не давал. Вся его забота была какой-то… ограниченной. Всё время он больше контролировал меня, чем давал что-то взамен. Но при этом совершенно не спешил решать вопросы с моим «продюсером», который буквально выедал мне мозг.

Она сделала глоток, накрутила прядь волос на палец, а потом быстро распустила, будто сама не осознавала, что делает.

— С учётом того, что к тому моменту я уже успела закрыть часть выкупных, это просто уничтожало меня.

Я вздохнул и покачал головой.

— Думаю, на это и был расчёт.

— Да, ты прав, — Яра криво усмехнулась. — Поэтому, когда он неожиданно «подарил» мне деньги, я поняла, что это шанс: бери и беги. Но убежать не получилось. Он просто поставил перед фактом, что теперь я ему должна. Я хотела спорить, но… с кем я вообще собиралась спорить? С Виктором Радаевым?

Я видел, как ей нелегко это говорить. Вся её бравада, вся резкость — всё это вмиг испарилось.

— Если бы я отказалась, он бы просто… выкинул мой труп в какой-нибудь переулок, а наутро все бы говорили, что я сама во всём виновата. Ведь какая ещё может быть судьба у шлюхи, которая связалась с влиятельным папиком?

Она произнесла это спокойно, почти отстранённо, но именно это спокойствие било сильнее любых эмоций.

Я тяжело выдохнул, схватившись руками за всё ещё гудящую голову. С каждым новым пазлом картина становилась всё уродливее.

— Твою ж мать, Яра… Ты не могла мне сразу обо всём рассказать?

Она посмотрела на меня долгим взглядом.

— И что бы это поменяло?

Я замолчал.

— Ты бы сразу согласился убить его?

Я не знал, что ответить.

Яра поставила стакан на барную стойку, взяла новую сигарету, прикурила. Глубоко затянулась, задержала дым, выдохнула.

Посмотрела на меня.

И в её взгляде было что-то такое, от чего внутри стало по-настоящему холодно.

— У меня был выбор… Либо подтолкнуть тебя на это дело, либо навсегда остаться его вещью. Я не хотела ни того, ни другого.

Она отвела взгляд.

— Поэтому я попросила тебя убить его. Это не просто страх или долг. Это... необходимость.

В комнате повисла тягучая, давящая тишина.

Мне вдруг стало дико противно.

Вик методично ломал её, давил, разрушал, не давая ни единого шанса на свободу. Она увязла в его контроле совершенно случайно, как бабочка в паутине…

А я даже не знал об этом.

Целый год.

Несмотря на то что мы периодически встречались, пили кофе, общались и даже хорошо проводили время. По крайней мере, мне так казалось.

И я даже не мог винить её в том, что она подтолкнула меня на это дело. Она ведь не знала, чем это обернётся. Она просто хотела свободы.

Я отвернулся к окну, обводя взглядом утопающий в неоне город.

Ненавижу это проклятое место.

Столько огней и технологий.

А внутри — только грязь и кровь.

История Яры сильно меня зацепила. И всё в ней было очень прозрачно и понятно. Кроме одного факта:

— Когда ты пришла за мной в убежище… — произнёс я, не оборачиваясь. — Ты мне сказала, что Вик простил тебе долг. Да он сам мне об этом сказал чуть позже. Но почему ты до сих пор здесь?

Она выпустила дым в сторону и посмотрела на меня так, будто оценила все возможные варианты ответа. В её глазах мелькнуло что-то похожее на сомнение, но длилось это всего секунду. Она выпрямилась, откинула волосы за плечо и произнесла с той самой ленцой, которая всегда выдаёт ложь, тщательно замаскированную под правду.

— Во-первых, потому что он сказал мне, что раз я всё равно вернулась, значит, свою свободу я не ценю. Поэтому сделка отменяется, а долг, который я ему не вернула, придётся отработать, чтобы доказать, что я достойна.

— Что за бред?!

— Мне кажется, он просто играет… со мной, с тобой, со всем этим. Он ёбаный псих… А ещё это месть за задетое мужское достоинство. За то, что я успела отвесить ему леща. Наверное, ни одна женщина мира не смогла подступиться к нему так близко, как я. И знаешь, ничуть не жалею.

Яра резко замолчала. Я посмотрел на неё и спросил, прищурив глаза:

— А во-вторых?

— Что?

— Ты сказала сначала «во-первых», а что «во-вторых»?

— Во-вторых… даже если бы я могла уйти, я бы не сделала это. Потому что чувствую ответственность. Ты оказался здесь по моей вине, и я не могу тебя бросить.

Это было одновременно приятно и одновременно как-то… ненатурально?

— Ой да ладно тебе. Я сам согласился на это дело. И, возможно, сам виноват в том, что случилось. Но я заработал твою свободу…

Снова тяжёлая пауза. Тяжёлая, но максимально откровенная.

— Знаешь, сначала, когда ты отказался помогать, я тебя ненавидела. Реально. Я не хотела больше видеть и слышать тебя. Но когда ты сказал, что всё-таки сделаешь это ради меня… Внутри что-то перевернулось. Как будто раскрылись глаза. Что, оказывается, всё это время рядом со мной был достойный человек, который… просто не понимал, что он такой. Который вёл себя как мудак, да… Но это была лишь защита. И… мне стало как-то тепло. Я вдруг увидела не просто шанс на свободу, я увидела что-то большее.

Яра потушила сигарету и вернулась ко мне, села на край дивана:

— Я реально думала, что выкарабкалась, Макс. Честно. И уже думала… Не знаю… Что мы уедем? — она задумалась, задав вопрос скорее самой себе. — Да, возможно. Думала, что ты вернёшься, и мы сбежим из этого чёртова города, и, возможно, между нами будет что-то большее… Ведь тогда, в гараже…

Она заметно нервничала и всеми этими паузами будто пыталась перекрыть своё волнение. Но я видел, что она была на пике откровения, и я не хотел торопить. Более того, я по-настоящему хотел, чтобы она наконец раскрылась… возможно, для того, чтобы мог раскрыться я.

— Тогда в гараже… — продолжила Яра. — Мне показалось, что всё возможно. Чёрт, да ты буквально единственный человек за всю мою жизнь, которому я могу доверять…

— Тут я немного усмехнулся:

— Ты точно говоришь сейчас про меня?

Она демонстративно осмотрелась:

— Других людей тут вроде бы нет.

— Просто… Я ведь и правда всё это время только и делал, что пытался затащить тебя в постель.

Яра по-доброму рассмеялась, как будто бы я сказал какую-то наивную детскую глупость.

— Ох, Мельник… Мы ошибались на этот счёт… Оба.

Усмехнулась, смотря куда-то в сторону.

— Вик видит это. И всё понимает. Поэтому и играет с нами. Понимаешь?

Конечно понимал. Ничего не говоря, нежно взял её механическую руку. Сначала осторожно, потом прижал к себе.

За окном вспыхнула красная реклама крупной корпорации. Я видел отсюда шпиль башен Нового Камала на другом берегу, где, вероятно, тоже вершились похожие судьбы.

Яра громко выдохнула и бросила на меня уставший взгляд:

— Зря ты полез меня спасать, — тихо произнесла она, словно обжигавшись каждым словом. — Если до этого Вик предполагал, что я важна тебе, то после этого ты только подтвердил, что я твоё «слабое место».

Я отмахнулся:

— Он давно в курсе. Когда мы с ним разговаривали впервые здесь, он сказал, что, если я не соглашусь на его условия, пострадаю не только я, но и ты. Он прекрасно знает, что ты мне не безразлична.

Она на секунду застыла. А потом вдруг улыбнулась — не той её привычной усмешкой, а настоящей, живой, даже немного удивлённой.

— Ага, попался! Всё-таки не безразлична!

Я улыбнулся в ответ.

— Ну что же… ты меня раскусила.

— Но если серьёзно, он ничего мне не сделает. Я ему слишком удобна. Так что, родной, не держись за меня, окей? Я выберусь. А тебе, если представится возможность бежать — беги и не оглядывайся.

Я тяжело вдохнул:

— Очень смешно. Но нет, так не пойдёт. Ты не можешь бросить меня, а я не могу бросить тебя в этой ловушке. Поэтому, если и будет возможность бежать, то только с тобой. Иначе какой вообще смысл во всём этом? Мы просто так рисковали своими задницами ради друг друга, чтобы в итоге всё осталось как есть? Так что мы уйдём вместе. Найдём способ и уйдём.

Яра на секунду задумалась, глядя в окно.

— Макс… Не знаю, получится ли…

— Получится. Дай мне немного времени втереться в доверие и расслабить мнительность Вика, и я найду способ отсюда выбраться. Только вот… нам нужны деньги.

— Вик тоже всё у тебя забрал?

— Не забрал. И даже оплатил последний заказ. Но всё это в цифре. И мне кажется, эти суммы в любой момент смогут раствориться, если Вик этого захочет.

— На самом деле… — задумчиво произнесла Яра. — У Вика есть «чёрная касса». Огромные суммы, которые он держит в обход налогов и систем безопасности. Часть хранится прямо в этом здании, в его личных хранилищах.

— Ты знаешь, как до них добраться?

Яра закусила губу.

— Если дашь мне время — узнаю.

Я провёл рукой по лицу, собирая пазлы в голове.

— Думаю, в этом не будет проблем. Почти наверняка у Вика для меня есть ещё не одно грязное дельце, которое он не может поручить даже своим амбалам. Так что у тебя есть немного времени. И… давай уже, это… правда, не вини себя, — с хрипотцой сказал я.

Она встала, прошла к окну и посмотрела вниз, на омытую дождём улицу. Я видел её отражение в стекле — тонкий силуэт, слегка подрагивающие плечи.

— Макс, — вдруг тихо произнесла она.

Я поднял на неё взгляд. В её голосе не было привычной бравады, не было сарказма или лёгкой усмешки. Только усталость и… что-то ещё.

— Что? — спросил я.

Она долго молчала, глядя в окно.

— Спасибо тебе. За всё. Ты не представляешь, как это для меня важно.

Я встал и подошёл почти вплотную, и только сейчас заметил, как часто она дышит.

— Макс… — выдохнула она.

Я поднял руку, осторожно убрал прядь её волос за ухо. Она вздрогнула, но не отстранилась.

— Всё будет хорошо, — сказал я.

Яра медленно повернулась ко мне, её глаза были слишком близко.

— Ты правда в это веришь?

— Нет, — честно признался я.

Она улыбнулась — грустно, с тенью усталости, но в этом было что-то живое.

А потом она потянулась ко мне.

Её губы коснулись моих — мягко, медленно, но в этом поцелуе было столько всего — боль, страх, надежда, напряжение последних недель.

Я прижал её ближе, чувствуя, как её руки сжимают мою рубашку, как её дыхание смешивается с моим.

Мы оба знали, что времени нет.

Что это не романтика, а отчаянное желание почувствовать хоть что-то настоящее, пока весь мир пытается нас сломать.

Она отстранилась первой.

Посмотрела мне в глаза.

— Всё. Больше ничего, — прошептала она.

Я улыбнулся уголком губ.

— Пока ничего.

— Надо мне идти, — пробормотала она в конце концов. — У Вика есть свои «расписания». Да и ты отдыхай, не дёргайся. Здесь будешь в относительной безопасности — по крайней мере, пока я могу тебя прикрывать.

— Скажи мне, если что-то случится. Я приду.

Она задержалась у двери, глядя на меня через плечо:

— Надеюсь, не придётся. Но… спасибо. Ещё раз.

Дверь захлопнулась.

Я остался в полупустых, роскошных апартаментах.

Но теперь я знал, что у нас есть план.

Яра достанет деньги.

Я усыплю бдительность Вика.

И если повезёт, через неделю нас уже не будет в этом проклятом городе.