Нерушимый

Глава 9 Нужна в футболе, между прочим, голова

От услышанных фамилий сердце защемило, повеяло родным миром. Там, где чемпионат мира в Катаре прошел без России, в декабре решалось, кому быть названным лучшим игроком двадцать первого века — аргентинцу Лионелю Месси или португальцу Криштиану Роналду. Мне всегда нравились оба, наверное, потому, что я никогда не болел ни за «Барселону», ни за «Реал», предпочитая быть мазохистом и переживать за наши клубы в еврокубках, и во внутреннем первенстве — за…

Не гадайте, не назову, за кого болел, потому что это уже неважно. Это осталось в той жизни, в другом мире, а здесь той команды не существует, потому что Союз не развалился. И слава безымянной богине!

В общем, победил Месси, который привел свою сборную к золоту мундиаля. А что здесь? Учитывая, что о чемпионате мира я еще ни от кого не слышал, вполне возможно, он прошел, как и положено, летом… Значит, провели его не в жарком Катаре, а где-то еще…

И тут меня озарило так, что я остановился. В этом мире я еще ни разу не слышал ни слова о коронавирусе! Никаких масок, предупреждений, все так, как будто такого вируса не существовало. Могло такое случиться, потому что история пошла другим путем, а потому и вирус не был создан? Вполне.

Воодушевленный и этой догадкой, я с удвоенной силой рванул к футбольной коробке — покрытой резиновой крошкой площадке с мини-футбольными воротами, огороженной сеткой-рабицей. Смеркалось, но двор был хорошо освещен фонарями по углам. На совесть сделали площадку, что ни говори. Двор-то самый что ни на есть обычный, не элитный — вон, даже выпивохи в беседке рубятся в «козла».

Тем временем в футбол играть прекратили, потому что началась свара. Издали показалось, что играют взрослые, но когда я подошел, понял, что это подростки. Впрочем, один взрослый среди них все-таки был — сизоносый стриженный под бобрика мужик с красным лицом, побитым оспинами. «Эмпатия» подсказала, что он сейчас больше всего хочет выпить и победить. В любом порядке или даже одновременно, потому что почему-то для него оба желания были неотделимы друг от друга.

— Давай, вали на хер отсюда, чтобы я тебя больше не видел, кривоногий, епта! — брызгая слюной, вопил он. Мужик теснил вихрастого паренька к сетке, приговаривая: — Тебе сказано было, пасуй, бляха-муха, я же открытый был! А ты чего единалишь?

— У меня лучше позиция была! — огрызнулся паренек. — Отвали, Михась! Сам ты единал! Никогда паса от тебя не дождешься!

— Ах ты щегол, а ну иди сюда!

Паренек отбежал, а мужик по имени Михась распалялся все больше, приговаривая, что он с такими единалами, как Тоха, на зоне делал. Тохой звали того паренька.

Чуть в стороне широкоплечий подросток с длинными смоляными патлами до плеч набивал мяч, поглядывая на ссорящихся. Тяжко вздохнув, он подошел к мужику и попытался взять его под руку:

— Дядя Михась, хорош! Сами же выбирали себе парней, — его жалобный бас напоминал голос мультяшного бычка, называющего волка батяней. — Давайте уже играть!

— Да отвали ты, Цыган! — разозлился Михась, вырывая руку, причем длинноволосого он назвал с ударением на первый слог. — Не вишь, че творится? Я с мужиками на пол-литра зарубился, что сделаем вас. На пузырь, прикинь! А у нас один дырка, а другой единал!

— Сам ты единал! — откликнулся Тоха с другого конца коробки.

Вратарь одной из команд, парень медвежьей комплекции, сплюнул и крикнул:

— Да пошел ты, Михась! Играть научись! Тоха тебе единоличник, я дырка, а ты кто? Алкаш! Тьфу! — Сплюнув, он сообщил: — Я домой, парни. Ваша взяла.

— До десяти же играем, Никитос! — закричал Тоха, подбегая к вратарю.

Он и остальные подростки окружили его, принялись уговаривать, а Михась совсем расстроился и, погрозив сидящим в беседку мужикам, которые посмеивались над ним, начал ругаться уже с вратарем, забыв про Тоху:

— Из-за тебя, чепушила, наша команда вечно опущена! Летим шесть-два! Очко бы научился прикрываться! Два гола в домик пустил, Никитка!

Вратарь показал алкашу православную дулю и направился к выходу. Так, похоже, это мой шанс проверить навыки, и пришла пора вмешаться.

— Что за шум, а драки нет? — крикнул я.

Все, кроме Михася, обернулись. Быстрым шагом я направился к нему, развернул рывком — он крутнулся на месте, чуть не упал.

— Батяня, хочешь выиграть? — взял я быка за рога, причем в обоих смыслах: мужик выкатил на меня глаза, пожевал губами. — Готов заменить вашего кипера.

— Допустим, — осторожно ответил Михась. — А ты кто такой?

— Саня. А вы дядя Михась, так? А третий у нас — Тоха. Ну что, играем? Только мне обувка подходящая нужна. — Я посмотрел на вратаря-медведя. — У тебя размер какой? Поделишься кроссовками?

— Че это? — Вратарь возмущенно сморщил лоб, отчего волосы поднялись, как хохолок удода. — С фига ли?

Цыган окинул меня оценивающим взглядом, метнулся к нему, пробасил:

— Никитос, ну че ты в самом деле, пусть сыграет! Хочешь домой — вали, кроссовки я тебе потом занесу, как доиграем. Ну?

Два других парня, один здоровый и двухметровый, другой мелкий, принялись его уговаривать:

— Будь пацаном, Никитос!

— Сам не играешь, так дай другим доиграть!

Тоха стоял, сложив руки на груди, а Михась хмурился, пока не зная, как расценивать ситуацию. По идее, если бы я не вмешался, он мог бы отмазаться от спора, сказав, что почти слитый матч не доигран по техническим причинам — вратарь ушел. Но вот он я, замена, и теперь нужно как-то вытягивать.

— Сорок четвертый у меня, — проворчал вратарь, кося на меня карим глазом. — Влезешь?

— Легко, — улыбнулся я. — Спасибо!

Пока он нехотя снимал кроссовки, я стянул туфли. Прежде чем переобуться, изучил подошву кроссовок: производство Черниговской обувной фабрики «Берегиня». Надпись не затертая, свеженькая. Значит, новые кроссы, а потому, жалко было мне отдавать.

Они оказались чуть велики, потому я зашнуровал их потуже, затем поднялся и протянул руку Цыгану:

— Саня.

— Ратмир, но зови Цыганом, так привычнее, — ответил патлатый.

— Леший, — пожал руку другой.

— Рама, — назвался самый здоровый. — Или Рома. Мне по фиг.

— А я Тоха, — подошел и представился вихрастый парень, на которого быковал Михась.

— Какой класс? — поинтересовался я из вежливости у будущего партнера по команде.

— Десятый, — с гордостью ответил Тоха, по-взрослому сплюнул.

Выпивоха Михась захлопал в ладоши и то ли крикнул, то ли сказал по-алкашески громко, обращаясь ко мне:

— Ладно, поехали! Но сразу всех предупреждаю, если новый воротчик тоже дырявым окажется, будет переигровка! С нуля начнем! В другой раз!

Цыган закатил глаза, безмолвно говоря: «Вот же достал! Уберите его, кто-нибудь».

— Ага, — хмыкнул Тоха. — В другой раз, если снег не выпадет. Люся ты, Михась.

— Что?! — возмутился алкаш и попер учить парня жизни. — Ты как со старшим разговариваешь, щегол! Да я тебе в отцы гожусь!

Пока они препирались, команда противника отошла на свою половину поля. Положив на скамейку куртку с подаренным смартфоном, я принялся разминаться. Чтобы серьезно разогреться, времени не хватит, так, поприседать, руками помахать, размять коленные суставы. Никитос передумал уходить, остался посмотреть, но по его невозмутимому взгляду было сложно понять, за кого он будет болеть. «Эмпатия» выдала его с потрохами: он желал победы нашим противникам, чтобы доказать, что не из-за него проигрывали 2:6.

Я направился к воротам, и с каждым шагом моя уверенность улетучивалась. Как давно это было! Кажется, в прошлой жизни… хотя ну да, в прошлой. Только в той, прошлой, это еще и больше двадцати лет назад было. Вряд ли навыки сохранились, но…

Но теперь у меня реакция бешеная, да и противники так себе. Но все равно было стремно — скорее не опозориться, а вдруг выяснить, что я ни на что не годен. Если облажаюсь, с мечтой о футболе придется расстаться — поздно начинать с нуля в моем возрасте. Вряд ли здесь дадут шанс перезрелому самородку на высоком уровне.

Если счет 2:6, а играем до десяти, значит у меня только три права на ошибку.

Так, собраться. Саня, все у тебя получится! Не дрейфь!

Когда я встал на ворота, Михась подошел и показал кулак — попробуй, мол, подвести!

Пожав плечами, я под изумленным взглядом Тохи показал ему «класс»:

— В пас играйте, дядя Михась, понятно? И ты, Тоха, пасуй ему, если он открыт. Будете лажать, сам выйду в поле, ясно? Будем с пустыми воротами играть!

— Не понял… — протянул алкаш, но возмутиться не успел.

— Да вы уже одолели! — басом прикрикнул Цыган. — Не колышет, начинаем!

Тоха и Михась повернулись к нему.

Рама встал на ворота и готовился разыграть мяч. Цыган с Лешим замерли рядом с ним и ждали, когда мы будем готовы.

— Поехали! — крикнул Михась.

Цыган отпасовал назад, Раме, в это время Леший забежал за спину Михасю, а тот возвращаться не спешил. Рама пнул мяч через голову алкаша на Лешего, и Тоха, чертыхнувшись, отклеился от Цыгана и прыгнул под ноги Лешего, тот катнул мяч перед собой, перепрыгнул через ноги Тохи и вышел со мной один на один.

— Домой! — закричал я Михасю, но тот шел пешком.

Больше не отвлекаясь на него, я сосредоточился на юрком Лешем. Он приблизился и за пару метров от меня замахнулся, я дернулся и получил под опорную ногу. Гол — 2:7.

Леший молча, изображая самолет, зигзагами рванул на свою половину. Посмеиваясь, рядом побежал Цыган и похлопал его по спине.

— Гол забил игрок команды ЦСКА Алексей Гонтарь, номер третий! — с интонациями футбольного комментатора объявил Никитос. — Семь — два в пользу ЦСКА.

Тоха ударил рукой по лбу и крикнул мне:

— Саня, как младенца!

— Знаю, — мрачно ответил я, буравя взглядом алкаша. — Эй, дядя Михась! Играть будем или сразу сдадимся? Почему пешком передвигаетесь?

Вопреки моим ожиданиям, он не стал ругаться и злословить. Когда подошел за мячом, тихо сообщил:

— Дыхалки нет, буду бегать назад — сдохну. Да и колени болят.

Не спеша отдавать ему мяч, я крикнул противникам:

— Тайм-аут, пацаны! Надо бы тактику обсудить!

— Ха-ха, тактику! — залился смехом Никитос. — Наливай Михасю, вот и вся тактика!

Наливать Михасю? Хм, это же гениально! Примитивно, но должно сработать.

Показав Никитосу большой палец, я подозвал Тоху.

Тот подошел, кивнул вопрошающе:

— Чего?

— Так дело не пойдет. Если вы оба будете вперед бегать, эти двое тебя одного легко раскатают. Сделаем так. Когда мяч у нас, ты держись между мной и дядей Михасем. Дядя Михась, вы паситесь у них в офсайде рядом с Рамой. Я буду вам закидывать за шиворот Цыгану и Лешему, а там вы уже сами разберетесь. Тоха, ты стой на подборе, когда Михась с мячом, но вперед не лезь. Отрежет тебя если… Короче, не надо.

— Толково, — кивнул алкаш. — Что-что, а водиться я могу. И Раме этому напихаю будь здоров. Только как до меня мяч доходить будет?

— Это уже моя проблема, — сказал я.

— А когда у них мяч? — спросил Тоха.

— Михась остается пастись у их ворот. Ты… Кто у них техничнее, Цыган или Леший?

— Леший.

— Тогда держи его, не давай принимать мяч, а с Цыганом я сам разберусь. Все, погнали!

Тоха с Михасем развели мяч, Тоха отослал его мне, я повел его сам вперед, высматривая куда дать пас. Тоха крутился рядом, предлагая себя, Леший его держал, а Цыган ломанулся ко мне. Михась, не будь дурак, рванул быстрым шагом вперед, и я пнул на него. Выпучив глаза, здоровенный Рама бросился к Михасю.

Задумка была шикарная, но пас у меня получился только наполовину — все-таки давно не играл, потерял чувство мяча, еще и в чужой обуви и в новом теле, — мяч срезался, закрутился и по дуге залетел в ворота.

Немая пауза…

— Гол!!! — заорал Тоха.

— Доставайте! — зло ударил кулаком о ладонь Михась.

— Гол забил Саня, новичок команды Михася и Тохи! — объявил Никитос. — 3:7!

— Гол! — неожиданно заорали мужики из беседки. Похоже, по неизгладимой привычке нашего народа болеть за слабых. — Давай, Михал Михалыч, дави пацанву!

От это неожиданной поддержки воодушевился даже я, что уж говорить о Михасе, который оказался дриблером от бога. В следующей же атаке противников Тоха отобрал мяч у Цыгана и рванул в прорыв, но услышав мое «ОТДАЙ!» — опомнился и пасанул Михасю. А тот изящно усадил Раму на пятую точку и забил пяткой. 4:7.

Следом мы забили еще, и еще, и еще, сравняв счет до 7:7, а Никитос окончательно забыл, что был комментатором матча, и только кричал, выпучив глаза: «ГО-О-О-ОЛ!!!»

А потом я чуть не довел дядю Михася до инфаркта, потому что пропустил. Дважды. Счет стал 7:9.

Я покривлю душой, если скажу, что мы владели преимуществом. Михась пасся возле Рамы, а тот, поняв нашу тактику, все время держался рядом с ним. Тоха разрывался между Цыганом и Лешим, второй доставался мне, но ногами я владел куда хуже, чем руками, и отбирать мяч у меня получалось только за счет божественной реакции. Она спасла нас с десяток-другой раз — мне отбили все руки, один палец вывихнуло, но мы победили!

Победный, десятый, мяч забил Тоха. Рама отвлекся на Михася, а тот не стал обрабатывать мой пас, а сразу одним касанием передал мяч Тохе. Забивал он в пустые ворота, под громкую перепалку Цыгана и Лешего.

— Гол в ворота команды ЦСКА забивает Антоха, мать его так, Картоха! — подвывая от восторга, завопил Никитос.

Заорав что-то восторженно-матерное, я побежал к Михасю и обнял его, а следом на нас напрыгнул Тоха.

— Тих-тих, пацанва, задавите, — хрипел в наших объятьях Михась.

Когда эмоции поутихли и наши празднования закончились, он пожал нам руки, потом направился к беседке с мужиками, которые уже посмеивались и манили его непочатой бутылкой. Михась шел, сцепив руки над головой и потрясая ими.

— Круто играешь! — восторженно сказал мне Тоха. — Занимался?

— Да не, какое там, — отмахнулся я, снимая кроссовки Никитоса. — Так, в школе гонял немного.

Я вернул кроссовки владельцу, кивнул ему и обул свои туфли. Никитос улыбался — азарт боления за своих одолел ревность, и он уже искренне радовался нашей победе.

Меня распирало от эмоций. Как же я скучал по этому ощущению сплоченности! По азарту, когда свои прессуют противника и забивают гол за голом! Вот она, настоящая жизнь! А то, что было раньше — обрубок, а не жизнь. Заформалиненный ее зародыш.

— Слушай, Тоха, — сказал я. — Я неместный, недавно сюда переехал, ничего тут не знаю. Хочу в местную команду записаться. Посоветуешь чего?

— В какую команду? В «Динамо» наше? Или в заводскую?

— А что за заводская?

— Да несколько их, в чемпионате города играют, на область ездят. Несерьезно это, но если покажешь себя за них, могут в лиловское «Динамо» позвать. Оно, правда, во второй лиге вечно бултыхается, одна боль за него болеть.

— А как туда попасть?

— Э, тут я тебе не советчик, — ответил Тоха. — К тренеру, наверное, обратиться. Белькевич там главным.

— Да ты не понял, я про клуб. Как доехать до него?

— А, это тебе на стадион «Центральный». Но там сейчас никого — зима, футбола нет.

— До весны ждать? — спросил я.

Стоявшие неподалеку Цыган с Рамой и Лешим включились в разговор. Леший занимался футболом в «Динамо» с детства, и рассказал, что эта команда существует при Лиловском УВД.

Футболисты не просто числятся там, но и реально работают в милиции, правда не все. «Звезд», как рассказал Леший, которых переманивают из других команд зарплатами, званиями и квартирами с машинами, реально служить в милиции никто не заставляет, лишь бы играли хорошо. Так вот, они пока в отпуске, но уже в первых числах января возобновят тренировки.

— Платят им там хорошо, — сказал Леший. — Потому что наш Шуйский вечно толкается во всем с Дороничевым, а в футболе особенно.

— Дороничев это кто?

— Секретарь обкома соседней области, Ивановской в смысле. — Он переглянулся с Цыганом. — Ну ты даешь, Саня, Дороничева не знать!

— Он не отсюда, — пояснил Тоха. — Такие дела, Саня. Возьмут в «Динамо», не забывай нас, лады?

— Лады, — сказал я, решив, что как только разберусь с работой и жильем, обязательно загляну в «Динамо».

Попрощавшись с парнями, я пошел изучать мир дальше. Попробую себя в футболе, а если не возьмут, запишусь на бокс. Буду бить морды на ринге — занятие не такое интересное, зато в жизни может пригодиться. Мне тоже, понятно, будут пытаться начистить физиономию, но с моей реакцией пусть попробуют. Хе-хе.