Нелюбимый муж. Вынужденный брак для попаданки (СИ)

Глава 24

Окончательно растерявшись, я просто смотрела на то, как незнакомая очень фигуристая девушка поглаживала Дара по руке, совершенно меня не замечая. Зато все остальные на рынке хорошо заметили. Мужики начали хмыкать хитро. Женщины смотрели на меня свысока. И среди последних я заметила как раз ту, которая первой нам попалась в этом городке и Дара к себе зазывала. Уж какие она на меня взгляды бросала сейчас… Будто бы это я её мужа к себе звала, а не наоборот!

Но я совершенно не собиралась вставлять палки в колёса личной жизни Дара. Справедливо же, что если я не хочу делить с ним постель, то он свободен в этом плане? Хотя конечно пусть я и думала именно так, всё равно было неприятно, что к нему вот так при мне кто-то липнет.

Да и, признаться, своими глазами видеть, как он крутит отношения с кем-то другим всё равно не хотела. Не знаю, почему. Из чувств к нему испытывала разве что благодарность, что оставил при себе и не обижает. Это было для меня главным. Ну а любить его, я конечно не могла. Хмурый, сердитый и совершенно не знакомый. Как такого любить?

Да только смутившись от действий этой девицы, опустила глаза в пол и шагнула в сторонку, не зная, куда себя деть. Не уйти же просто. Или уйти?

Взглянула на Дара, надеясь в его лице найти подсказку, но увидела только… злость. Собственно, ничего нового. И как всегда не понятно, на меня или нет…

И тут его огромная рука вдруг сжала мою ладошку, заставляя приблизиться снова.

— Ты не перепутала ничего? — спросил девицу. — Отец тебя так воспитывал, что к женатому мужику лезешь на глазах у его жены и всего народа?

Девушка покраснела.

— Да чего ты, Дар? Какая она жена-то? Худоба такая, болеет небось чем, — начала бросать на меня хищные взгляды, словно и у неё я мужа увела.

А мой-то видно пользовался популярностью тут. Столько внимания ему… Нет, так-то оно понятно. Среди всех, кого я тут видела сегодня, он и правда был самой выдающейся внешности. Даже я бы сказала — самый красивыйй среди местных. Ну и наверное, среди тех, кто мне был знаком в прежнем мире.

Да, ничего от модельной слащавой красоты в нём не было. Зато было другое. Широкий разворот плеч, крепкие выступающие мышцы, пронзительный взгляд, правильные черты лица, густые здоровые волосы и главное — осанка. Будто бы он не из деревни, как рассказывал, а из дворца какого.

Поэтому внимание женщин понять было можно. Только он правильно сказал, ну не при жене же… Даже такой, как я — бесхарактерной. Как-то унизительно это.

Хотя вообще по местным меркам и внешность Анки, а теперь уже и моя, тоже была хороша. Не знаю, почему уже вторая говорит о моей неказистости — потому что худенькая? Ну так это из-за одежды так выглядит. А под ней у меня была красивая довольно фигура. Особенно когда округлилась в некоторых местах. И на личико Анка была очень миловидной — глаза огромные, ресницы длинные и пушистые, губы пухлые — как будто гилауронку кололи. Ну и волосы светлые — больше никого с такими тут не видела пока.

— Язык попридержи, — рыкнул Дар, прищурившись, а девушка задрожала. — Ещё раз меня и мою семью так оскорбишь, поговорю с твоей матерью о твоём воспитании. И не думай, что если дочка князя из столицы, то тебе это с рук сойдёт. Он, небось, в гробу перевернулся бы, коли такое бы увидел. И если уж достался вам в наследство дом его в нашем городке, то будь добра, вести себя тут прилично. А то и его лишитесь…*

Она поджала губы.

— Ну и пожалуйста, — взмахнула косой и удалилась, задрав нос.

А я не успела выдохнуть, как вдруг со стороны, где стояла Дарова любовница раздался зычный голос на всю площадь.

— А правду говорят, Дар, что жена твоя в борделе работала?

Я так и замерла. Всё же слухов избежать не удалось. Из-за меня его честное имя теперь полоскать будут… И вся сжалась даже. Особенно, когда заметила его яростный взгляд, пока оборачивался к ней.

Ну всё. Теперь наверное когда в дом вернёмся, мне конец. Теперь-то точно кнут в руки возьмёт, хоть и говорил другое. Из-за меня же всё!

В гнетущей тишине раздался его низкий, но устрашающе-спокойный голос.

— Правду, — ответил он, и кто-то ахнул, а я залилась краской. Стыд-то какой… — Горничной работу искала, только там нашла. Мы люди простые, богатствами не кичимся, к работе приучены. А чистота она везде нужна.

— Ой ли, Дар? Молодую жену в бордель отпускаешь? — не унималась скандалистка, явно выводя его на эмоции.

— Так я не отпускал, она у меня больно характерная и самостоятельная. Сама работать хотела. Не то что некоторые привыкли за счёт мужиков чужих жить, а сами ни на что не способны.

По толпе пробежался смешки. А я напряглась. Это он про неё так?

— Ты на что намекаешь⁈ — вспыхнула она.

— Я прямо говорю, — пробасил великан. — Ты спросила, я ответил. Если ещё что интересно, тоже спрашивай, я ещё чего и расскажу.

Она фыркнула, а мне его расцеловать захотелось. Меня же защищал! Хоть и от моей же глупости. И всё равно пока мы шли до дома в гнетущем молчании, не могла расслабиться от того, как он поведёт себя за закрытой дверью наедине со мной…

И стоило нам войти в ворота, как я первая к нему обернулась.

— Прости, — шепнула, не в силах говорить громко и вжав голову в плечи.

— Ты же сказала, что не знала, куда шла. За что тогда извиняться? — и просто мимо меня в дом прошёл.

— Даже ругать не будешь? — растерялась я.

Дар медленно обернулся, окидывая меня странным взглядом.

— Хотел, чтобы ты общий язык с местными нашла. Чтобы одна всё время дома не сидела. Но вижу, что тебя одну и с порога отпустить нельзя. За что тебя ругать? — и вдруг вздохнул. — Дитя дитём сама ведь, какой тебе ещё ребёнок…

Махнув рукой, сам ушёл в дом, оставив меня во дворе.

Постояв ещё немного, я зашла за ни следом. Вообще Дар был прав. Я не чувствовала себя полностью взрослой и готовой нести ответственность за малыша. Поэтому мне и нужен был он рядом — большой, сильный и взрослый. Что-то внутри подсказывало, что хоть он и злится, но малыша если что не бросит.

Хотя после всего, что случилось, когда он меня прогнал, я уже не была в этом прямо уверена. Но очень надеялась, что он смягчился после рассказа о моей амнезии. Видимо, этим он и объяснил для себя различия в моём и Анкином поведении, потому и перестал считать меня притворщицей.

Вот и сейчас как подтверждение моим мыслям, увидела, как Дар на кухне купленные фрукты сам моет и раскладывает на тарелки.

— Ешь, — вроде и приказал, а по сути же позаботился.

У меня даже в груди защемило. Так обнять его захотелось. За всё.

Но конечно этого делать я не стала. Попробуй прояви к нему хоть каплю человеческой теплоты, он же решит, что как мужчина мне нравится. Провоцировать его, чтобы потом снова оттолкнуть не хотелось как минимум из соображений безопасности собственной. А все эти события так сильно меня подкосили, что думать про него как про мужчину, мужа, мне было даже вот неприятно…

Но то, что он стал со мной мягче, не заметить всё равно не могла.

— Спасибо, — поблагодарила и присела за стол, не сводя с него взгляда.

— Что? — нахмурился он.

— Ты добрый, — сказала, не подумав, а Дар усмехнулся и головой покачал.

— Не поверил до конца, что память потеряла. Но вот так иногда как скажешь…

— Я не обманывала, — погрустнела сразу.

Но он не стал больше никак комментировать, только тарелку поближе подвинул и повторил:

— Ешь.

Послушно я взяла персик и поднесла его к губам, впиваясь зубами в сочную мякоть. Ну деликатес же! Как давно мне хотелось фруктов! Ещё бы мяса вяленного… И как раз и заметила на тумбочке накрытую тарелку с ним. С завтрака не убрала.

Потянувшись, отломила кусочек и заела персик. Вот это вкуснятина!

И так увлеклась процессом, что не сразу заметила, как за всем этим не менее увлечённо наблюдает Дар. И в глазах его… Я замерла под этим горящим взглядом. Словно огромный хищник смотрит на жертву перед прыжком.

— Ч-что? — спросила тихо, будто боясь спровоцировать.

Он моргнул и наваждение рассеялось. Зато вместо ответа протянул вперёд руку и стёр капельку сока от фрукта с моего подбородка.

— Испачкалась, — сказал отрывисто и… облизал свой палец, отчего я снова замерла, глядя на него во все глаза.

Зачем он…

— Я сейчас по делам уйду, ты бы это… сильно не напрягалась по хозяйству. Сам всё раньше делал, руки не отвалились. Так что не усердствуй. А то как ни приду, ты то моешь, то стираешь. Тут уже всё блестит.

— Да мне не сложно же, просто… — он даже дослушивать не стал.

— Ты меня услышала? — нахмурился опять. — Носишься тут как заведённая, а потом случись что — будем по лекарям бегать.

И встал. А я, рассудив, что ему не хочется тратиться на лекарей, прикинула, что действительно дешевле будет мне быть осторожнее. Конечно, свои прямые обязанности по готовке я не собиралась оставлять. Да и уборка в доме — тоже нужное каждый день дело. А вот стирку больших покрывал с кроватей и ковров, наверное, и правда лучше будет отложить… Уж больно тяжело их таскать, поясницу ломит потом. Пока же я успела только в нашей комнате совершенно всё выстирать. Ну это и главное.

Хотя если честно грязно у Дара не было вообще. Явно за чистотой он хорошо следил. Мне же просто хотелось его отблагодарить, поэтому и старалась отдраить всё вообще до блеска. Но так-то он, конечно, прав. Чтобы не было проблем со здоровьем, лучше не напрягаться сильно.

— А ты фрукты не любишь, да? — спросила вообще невпопад, когда он проходил мимо меня к выходу.

Дар обернулся.

— Люблю, — сказал, не сводя с меня прямого взгляда.

— А почему ты не ешь? — встала рядом и распахнула глаза, когда он преспокойно взял мою ладошку, в которой уже был персик, поднёс к своему рту и надкусил.

— Ем, — ответил ровно и ушёл, оставив меня в растерянности.

Мне кажется, или он вроде как флиртует со мной? Ну это же не просто так он сделал? Или просто?

Но что бы то ни было, вскоре Дар вернулся в дом опять с подарками. На этот раз он принёс мне несколько тёплых платьев и сорочек чуть большего размера и пошире, чем мои. Ясно, для чего. Видимо, сам догадался, что в моих прежних мне скоро тесно будет.

И я вновь заметила, что ткань платьев очень хорошая, приятная, явно дорогая.

Поблагодарив его опять, в этот раз примерку устраивать не стала. Ушла себе тихонько в комнату, разложила все свои обновки уже на вторую полочку в шкафу, про себя подмечая, что количество моих вещей в доме Дара всё растёт. Он ещё до этого мне тоже гребень принёс и скляночку с шампунем для волос, который очень вкусно пах.

В глубине души я понимала, что это не что иное как знаки его ко мне внимания. Вроде как Дар ухаживает так за мной… Но всеми силами старалась об этом не думать и делать вид, что не замечаю.

Кажется, моя теория, что Анка очень нравилась Дару, была правильной. И видно замуж он меня поэтому взял, и на ребёнка так сильно разозлился из-за ревности же, понятное дело. Но как выйти из этой ситуации, я не понимала.

Всё, что он давал мне — было мне нужно. Отказывать — значило не только лишить себя необходимого, но и его разозлить. Каждый раз, когда я благодарила, он становился добрее. И смотрел на меня почти с теплотой. И это одновременно и нравилось мне (а как может не нравиться, если во всех мирах я кроме него и не нужна никому больше?), и пугало прилично.

Страх после того, как он едва не побил меня, может и смогла бы перешагнуть, но неприятие физической близости после нападения на меня тех мужчин… Как справиться с этим, я не знала. Мне было физически плохо от мысли, что Дар рано или поздно захочет получить свой супружеский долг. И что мне наверное придётся с этим смириться. Несмотря на то, что он говорил раньше, головой я понимала, что рано или поздно мы вернёмся к этом вопросу.

И это при том, что из того, каким я его знаю, на нежность явно рассчитывать не приходится. Да и на любовь…

Желание — да. Я вижу, что он желает моё тело. Но он ни разу не спросил, о чём я думаю. Или чего хочу. И ещё… Сколько бы подарков не дарил, все они касались только меня. А моему малышу он совершенно точно ничего покупать не хотел…

Приложив обе ладошки к животу, я тяжело вздохнула.

Понятно, что он ему не нужен. Дар бы обрадовался, если бы с малышом что-то случилось и он не появился бы на свет. Наверняка. Потому и мне было совсем неловко просить его о чём-то. Вместо этого я достала свои старые платья и сорочки. Хорошенько их осмотрела. Ткань, конечно, была совсем дешёвой и протёртой, но всяко лучше, чем ничего.

Пока что я смутно представляла себе, через сколько месяцев мой малыш появится на свет. Но не могла не думать, где он будет спать и во что можно будет его заворачивать…

Поэтому усевшись на кровать, осторожно распорола самое старое платье и пару сорочек на крупные отрезки. Сойдут на пелёнки. Мало, конечно. Ну буду стирать почаще.

Была бы моя воля, я бы и новые платья для крохи порвала. Но Дар может обидеться, что так с его подарком. Поэтому конечно же не стала. А про кроватку… Не знаю, бывают ли тут вообще такие. Но если что, можно будет уложить его на большую в соседней комнате между подушек. Может хотя бы первое время Дар позволит мне ночевать с малышом там. Хотя я так и не поняла, зачем я ему в его кровати, если всё равно как муж и жена мы не спим…

— Что это ты делаешь? — отвлёк меня от размышлений удивлённый голос.

— Я… — растерялась, быстро складывая самодельные пелёнки. Почему — то испугалась, что Дар заберёт сейчас и выбросит. Не знаю, почему так подумалось.

— Тряпок дома полно, зачем порвала-то? — продолжал допытываться он, а я покраснела.

Он не любит говорить о моём положении, что ясно. Но видно, придётся сознаваться.

— Просто ты подарил мне новые. И я подумала, что эти можно пустить на пелёнки… Ходить буду в тех, что ты купил, всё равно же. А для малыша… ему нужнее же, чем просто лежать в шкафу будут… — сбивчиво поведала, снова рефлекторно пригнувшись.

Ожидала… наверное его недовольства. Злости. Ну и упрёков, конечно. Но никак ни того, что Дар вздохнёт и просто молча выйдет.

Хотя почему нет? Он же всеми силами игнорирует моё положение в разговорах. Вроде как и заботится — но это обо мне же. И я это понимаю. Оттого ещё больше становится стена между нами. Он ненавидит моего ребёнка, даже если желает меня саму. А я без малыша — никак. И если он его не может принять, то и я не могу принять Дара. И не смогу. Ведь каким бы заботливым он ни был, ближе всех сейчас для меня — только моя ещё совсем маленькая крошка…