Негодяй

Глава 10. Забота о детях и её проявления

Родители понемногу учатся у своих детей тому, как справляться с жизнью.

Мюриэл Спарк

Да ладно?! Эти олухи даже консервы нормальные добыть не в состоянии, всему приходится учить!

Роман Торчвик

Одно из пустующих складских помещений в промзоне Вейла.

– Поздравляю вас, дети мои! – позитивно начал я своё выступление, показываясь на глаза собравшейся и уже начавшей нервничать толпе фавнов. – Ваше начальство решило, что теперь я Крёстный Отец, мать и любимая бабушка всего Белого Клыка! Вот такой нежданчик, – останавливаюсь перед центром строя и опираюсь обеими руками на трость. – Специально проверил, но нет, рыжий хвост у меня отсутствует и следов хирургического вмешательства не видно. Я знаю, вы тоже рады! А кто не рад, тот скоро обрадуется, потому как в вашей жизни ещё не случалось ничего более прекрасного, и сегодня вы это поймёте! Конфет по праздникам, правда, не обещаю, но семью любить научу! А теперь офицеры и сержанты ко мне, рядовые — надеть форму!

– … – народ безмолвствовал.

– Да, вы не ослышались, сегодня мы будем работать не только качественно, но ещё и стильно. Расходимся, переодеваемся. Девочки радуются брутальности мальчиков, мальчики делают вид, что не подглядывают за девочками! Живо-живо! Романтику и цветы устроите себе сами, но уже вечером — в свободное от работы время!

Сбитые с толку фавны начали переглядываться, на многих лицах, особенно из молодого пополнения, крупными буквами читалось что угодно, кроме готовности к свершениям и подвигам, но это уже были проблемы их командиров. В конце концов, не маленькие, а метод «один переодевается, три других закрывают его своими спинами» никто не отменял аж с первобытных времён. Заодно и чувство локтя подтянут, а то, сдаётся мне, про приём «скамеечка дружбы»*(1) тут вообще никто не слышал.

– Значит так, товарищи первые умы грядущей революции, – дождавшись, пока все зайдут в «штабное помещение», начал я, – задача номер раз: подберите мне пять, а лучше семь девочек самого невинного и заклёванного вида, ну или тех, кто может эту заклёванность сыграть — мне без разницы. Дальше, Илия, оденешь их в рвань вон из того ящика, – киваю на угол комнаты. – Смотри, чтобы выглядело достоверно и с претензией на опрятность. Вы, женщины, это умеете, так что я в тебя верю. Остальные делятся на три группы. В первую, поменьше, пойдут самые громкие, опыт проведения митингов и протестов обязателен. Только обрадуйте их, что надо будет переодеваться назад, попозже — пусть прочувствуют свою уникальность, мне нужны их злость и искренняя ненависть к людям. Вторая группа — водители и грузчики, будут сидеть в засаде здесь, здесь и вот здесь, – указываю на разложенной на столе карте нужные точки. – В третью отберёте самых колоритных ребят, чтоб руки как ноги, пресс — хоть сейчас на плакат, а лица с печатью радушия столь милой, чтоб офисные клерки от одной улыбки в обморок падали. Пример — вот, – невежливо тыкаю пальцем в лейтенанта.

– Но-о… на нём же маска? – кстати да, нафига он носит её и тут, да ещё совершенно глухую — большой вопрос. Впрочем, мне как-то пофиг.

– И что? Хотите сказать, что если наш бравый лейтенант подойдёт к офисному клерку и мило улыбнётся, запуская свою прахопилу, тот не грохнется в обморок? – изобразив на лице черпак иронии в масштабе, смотрю на Майка. – Я вас умоляю, вы плохо знаете офисных клерков! Но хватит об эстетике мужской красоты, все всё поняли?

– Э-э-э-э…

– Зачем это всё? – первой нашлась с вопросом Илия.

– Мы идём провоцировать расистов! Для красивого ограбления нет ничего лучше хорошей провокации! Как заслуженный расист Вейла говорю.

– Расист? – удивилась девушка. Ну да, за время нашего знакомства я проявил себя как человек с весьма «специфическим» и, откровенно говоря, злым юмором, но вот именно расистом всё-таки не являлся. Да и откровения «о кошкодевочках»… тоже для подобной публики не характерны.

– Разумеется, Цветочек! Я так ненавижу существ, чей уровень интеллекта ниже хотя бы 93 пунктов, что вообще! Днями не сплю и ночами не ем!

– Э-э-э… но это же не расизм, вроде бы? – неуверенно спросил Перри.

– Почему же? – достаю из внутреннего кармана сигару. – Расизм — это идеология, заявляющая о разделении людей на строго дифференцированные группы, называемые расами, о связи между унаследованными физическими чертами и чертами характера, интеллектом, моралью, культурой, а также о врождённом превосходстве одних рас над другими, – припомнил я определение из моего прошлого мира. – Таким образом, моя ненависть к идиотам и святое убеждение, что идиотизм не лечится и передаётся на генетическом уровне, является самым настоящим расизмом, как и мечта всех идиотов сжечь живьём, желательно, разом, – щёлкаю зажигалкой и прикуриваю. Интересно, кто-нибудь из них поймёт, что их попытки бросаться на людей — тоже чистый расизм? Вряд ли, заметить бревно в своём глазу довольно сложно, но вдруг?

– Хм-м-м… – коллектив задумался, даже не обратив внимания на запах табака.

– Так, – сделав затяжку, выдыхаю струйку дыма, – девочки и мальчики, чего стоим, кого ждём? Команды даны были ещё минуту назад! Шустрей-шустрей. Шевелите своими пушистыми задницами… или что там у вас пушистое?! – во-о-от, теперь они забегали, любо-дорого. А ещё…

– Вот, – Илия, отлучившаяся на пару минут на предмет назначить нужных девчонок, вновь вернулась к коллективу… вместе с чашкой кофе, которую и протянула мне. Пусть кофе в фирменном стаканчике местной забегаловки был… пожалуй, в данной ситуации даже было не самого лучшего качества, нельзя было не отметить, что в наших отношениях наметился кое-какой прогресс. А также тот факт, что голова у девочки на плечах есть и теориями о расовом превосходстве ушасто-хвостато-чешуйчатых засрана как минимум не до конца.

– Надеюсь, это попытка подлизаться к начальству, а не тихонько его травануть за превосходное чувство юмора? – принимаю стаканчик.

– А что, так можно было? – невинно похлопала глазками девушка и чуть улыбнулась.

– Ха, ты определённо начинаешь мне нравиться, Цветочек! Думаю, мы сработаемся, – делаю глоток. – Да, у тебя однозначно есть креативная жилка! Совместить подлизывание с отравлением — это сильно, а главное, не подкопаешься!

– Э?

– Премерзейшая бурда! – с уважением салютую стаканчиком самому себе и делаю ещё один глоток. – Скорее всего, родом из Атласа — только там знают, как из нормальных продуктов создать что-то, что потреблять можно только когда кончатся собачьи консервы. Зато дёшево, много, быстро и хранится почти вечно. Так сказать, отрава со знаком качества!

– Ну, знаешь! – надулась хамелеончик.

– Да, как раз об этом! – перебиваю её, на сей раз салютуя стаканом уже девушке, вслед за чем прохожу в угол комнаты и поднимаю с пола чемоданчик. – Ты верно заметила, я предвидел осложнения на первое время, так что вот, – алюминиевый кейс ложится на стол и с щелчком открывает запоры. – Носи с бережением, гордостью и достоинством, – вручаю девушке термос. – Кофе с особого склада Бикона. Такой есть только у меня, Озпина и доктора Ублека. Последний, правда, добавляет в него токсичные экспериментальные энергетики… не повторяй за ним!

– А?..

– Нет, вот бутерброды я тебе пока не доверю, пусть лежат у меня в кармане, а то знаю я вас, голодных стажёров на диете, – обламываю девушку (точнее, немного издеваюсь). – Но мы отвлеклись, как там наши будущие «несчастные бедные девушки»?

– Ну… – несколько раз моргнув и с опаской смерив взглядом появившийся в руках термос, Илия встряхнулась, – я назначила тех, кто выглядит максимально безобидно, но в Белый Клык идут только те, в ком достаточно решимости для борьбы.

– А потому их «безобидность» очень относительна, – продолжил я мысль. – Ладно, им не в театре выступать, – вздыхаю. – Пойдём, проведём отдельный инструктаж для будущих «жертв».

Чуть позже.

– М-да… – я осматривал «несчастных девиц». – Это будет сложнее, чем я думал.

– Что не так? – насупилась Илия.

– Цветочек, – в ответ на моё обращение «при посторонних», точнее, рядовом составе, девушка стала насыщенно-розовой, а означенный рядовой состав принялся старательно Превозмогать… дабы самым наглым образом не заржать при начальстве, – вот скажи мне, кого ты видишь перед собой?

– Эм-м-м… бойцов Белого Клыка?

– Правильно, именно их! А кто нам был нужен? Даю подсказку: «несчастные, неуверенные в себе и завтрашнем дне девушки»! В каком месте топор, копьё, булава и небольшой арсенал огнестрела делают их «неуверенными в завтрашнем дне»? И даже если ты подумала про то место, которое не упоминают в приличном обществе, то ничего подобного! С таким арсеналом эти хрупкие милые создания за пять минут поймают на улице любого самца и ночью сделают с ним всё, что захотят, будь уверена! – делаю задумчивую затяжку, с глубоким чувством во взгляде оценивая облик зверодевочек-амазонок. Н-да, а идея-то ничего так, перспективная, может, на какую порностудию подкинуть? А что? «Хищницы на тропе войны — похищение мажоров» — звучит же!.. – Кхм! Так! О чём я? – одёргиваю не в ту степь разыгравшуюся фантазию. – Короче, оружие оставляем на базе! Вы должны быть милыми и беззащитно-растерянными, вот, учитесь у руководителя! – киваю в сторону Илии, что стала уже свекольного оттенка и старалась как-нибудь провалиться под землю. Возможно, что-то из моих фантазий отразилось на лице…

– Ага-а-а-а… – потянули девочки и стали разоружаться, с некоторой опаской поглядывая на точно так же начавших глядеть на них бойцов мужского пола.

– Ладно, сойдёт, – посмотрев, как они пытаются заделаться белыми и пушистыми, сменил я гнев на милость. – Теперь слушаем папу Романа, девочки… Так… я сказал девочки! Остальные продолжают работать, иначе сдам в поликлинику — на опыты! – притихшие было пушистые засранцы принялись шебуршать с новой силой. – Слушайте оперативную задачу. Вы идёте в магазин «Товары из Атласа» и начинаете ходить среди полок, прицениваясь и недовольно поджимая губы, при этом крайне желательно слегка нервно подёргиваться и оглядываться.

– Но зачем? – спросила одна из девушек, с парой пёстрых перьев, торчащих прямо из причёски.

– Потому как в магазине Атласа работают всегда ребята родом из Атласа, Попугайчик, – начал я пояснять, – а Атлас, в свою очередь, это родина спесивых засранцев и чванливых му… кхм-м, чудаков. В общем, долго терпеть фавнов, да ещё и без денег, местная охрана не сможет, а нам этого и надо. Ясненько?

– Угу.

– Ну вот и чудненько. Раз больше вопросов нет, продолжим: вы ходите, нарываетесь на грубых расистов, которые вас выставляют. Смотрите, не спалите в этот момент наличие открытой Ауры! Потому что если «да», то это будет самый тупой провал всей операции за все мои эпизоды! Далее. Крайне желательно при выставлении трагично кричать, а при выпихивании на улицу — ещё более трагически упасть на тротуар. Это важно!

– Х-хорошо, – похоже, им явно будет стыдно этим заниматься. Ну что же, тоже неплохо. Стыд могут посчитать опаской и «погрызанием совести» за попытку кражи, что вполне встречается у молодых и неопытных воришек, которых «жизнь заставила». М-да-а-а, опять ностальгия с памяти Ромы. Вот ей богу, если бы он вместо краж просто записал свои мемуары, денег имел бы с продаж книг едва ли не больше, чем сейчас…

На окончание сборов и подготовку отрядов у фавнов ушло ещё часика так два. Смеркалось. Кофе давно кончился, как тот, что был из местного универмага, так и «домашняя заготовка», форма белоклыковца, в которую и я облачился, дабы не засветиться на камерах и не дать увязать это ограбление с изъятием Праха, немного жала, а маска — затрудняла обзор, в итоге оставалось лишь курить и медленно звереть… в переносном смысле слова. Но всё имеет тенденцию к окончанию, кончился и этот этап, и вот девочки пошли строить жалобные моськи и нарываться на неприятности, а мы — сидеть в засаде. Не прошло и двадцати минут, как парочка матёрых детин реально пинками выгнала из магазина бедно одетых зверолюдок, одна из которых зацепилась за порог и растянулась в пыли у ног ближайших прохожих, что поспешили разойтись, делая вид, что ничего не видели. Сколько подобного дерьма я уже наблюдал и в том мире. Люди… люди никогда не меняются, вот только сейчас это почти что обидно.

– И чтобы мы вас больше тут не видели! – охранник самодовольно потёр руки, словно стряхивая с них грязь. Отлично, теперь следующий этап — несколько «проходящих мимо» фавнов увидели своих сородичей и стали громко возмущаться по этому поводу. Через десять минут их уже было два десятка, ещё через пятнадцать — полсотни, да ещё и с плакатами. В общем, классический стихийный митинг. Разумеется, сразу же появились и копы, но в количестве откровенно смешном — почти все, высунув языки, искали наглых расхитителей Праха, а потому очередной митинг недовольных фавнов был правоохранителям мало интересен. До того момента, как в магазин полетели камни.

Тем временем с чёрного хода уже подваливали грузовики и ребята в форме Белого Клыка. Шум бунтующей толпы скрыл звуки выбивания замков, а окна рачительные хозяева, опасаясь новых камней, сами закрыли глухими ставнями.

– Ну что, засранцы, мы слышали, вы тут наших братьев обижали! За это придётся заплатить… – Ларри неплохо изображал «киношного злодея, сферического в вакууме», влияние фильмов со Спрюсом Уиллисом однозначно прослеживалось. Да и эти бараньи рога придавали ему лёгкого налёта инфернальности. К счастью, работники тоже смотрели эти фильмы, а потому фигнёй страдать не стали, особенно когда ушедший чуть вперёд лейтенант вернулся, держа в одной руке уже заведённую бензопилу… хм, точнее, прахопилу, а в другой — менеджера данного магазина, уже обмочившегося и на всё согласного.

– Все на пол! Свитки в тот угол, руки держать на виду, чтобы мы их видели! – Майк размахивал обрезом и дулся от важности… или это потому, что он вышел из отдела с крупами, и у него сработал расовый рефлекс? Всё же мышиные корни — это серьёзно.

Тем временем работников начали вязать, благо вид у парней оказался достаточно авторитетным, и в героя никто играть не стал (охранников, кстати, слегка попинали за неподобающее обращение с дамами, не сильно, но довольно больно, впрочем, жить будут… и поделом, ибо бить женщин можно только в бою, а никак не так!), а потом мне стало некогда наслаждаться видами, ибо весь этот зоопарк на выезде надо было контролировать:

– Пэрри, ну куда пошли твои парни?! Телики и прочий техномусор берём в последнюю очередь! Мы сюда за едой пришли. Я сказал за едой, а не за выпивкой, Майк! Хочешь, чтобы наши кошечки и лисички тебе по возвращении хвост на рога Ларри натянули? Сперва картошка, потом виски! Привыкайте к будущей семейной жизни заранее! И только попробуйте мне кто-нибудь пойти за консервами в зоотовары! Я не для того переступал через себя при выборе цели, чтобы вы об колено ломали мне начавшую зарождаться веру в вашу небезнадёжность!

– Да, босс! Так точно, босс! – заверяли фавны и бегали, вынося всё ценное-нужное из магазина: крупы, консервы, упаковки соков, содовой… И всё-таки телевизоры, Свитки, туристические наборы… э-э-э, зачем этот тип потащил манекен с одеждой?! А, фавн-хомяк? Вопрос снимается.

Лично я как-то мимоходом и на рефлексах обчистил кассу и полки с алкоголем, хотя и их потом вынесли ребята и девчата из группы Майка, в смысле, я взял самое лучшее, а они — что осталось. В итоге, через час упорного труда в магазине остались только полки и запасы концентратов из Атласа, на которые даже тот пресловутый фавн-хомяк не покусился. Пусть в плане «дожить до начала дела» они и были самым лучшим выбором, но господам террористам и нормальных консервов хватит на полгода.

Спокойно собравшись и загрузившись, мы благополучно отчалили на базу, а полиция смогла разогнать митинг только ещё через час. О том же, что с магазином что-то не в порядке, узнали вообще под утро, когда обеспокоенные члены семей работников понесли заявления в полицию о том, что их благоверные не вернулись с вечерней смены.

Но об этом «беспрецедентно наглом нападении террористов из Белого Клыка» я узнал уже при просмотре дневных новостей, а пока не наступило утро, мы перегрузили содержимое грузовичков на наши склады, и я вновь выступил с речью.

– Дорогие дамы и господа… Цветочек, лейтенант, – отдельно я повернулся к старшим офицерам, – поздравляю вас с окончанием удачного дела! Враг в лице расистов-капиталистов получил существенный моральный урон и начал понимать всю тщетность бытия, с чем я вас и поздравляю!

– Ура-а-а!

– А посему, – дождавшись, пока стихнут крики радости, – как и обещал, объявляю гулянку. Алкоголь и еда у вас есть. Мальчики, о цветах для девочек заботьтесь сами, не всё же бедному крёстному папе отдуваться! Девочки, проследите, чтобы ваши мальчики в пьяном угаре не разнесли тут всё и не завалили конспирацию, я в этом деле только на вас и могу рассчитывать! Ну всё, развлекайтесь, только не перегните палку — ветеринаров тут нет, откачивать будет некому! – в ответ послышались смешки.

– Кажется, они начали понимать твои шутки, – поделилась мнением Илия.

– Шутки? – приподнимаю бровь. – Я был убийственно серьёзен, Цветочек!

– … – воцарилась озадаченная тишина.

– Шучу, хе-хе, – я ухмыльнулся, видя, как страдальчески прикрывает глаза девушка, да и лейтенант как-то тяжело вздохнул. – Но теперь кроме шуток, как народ отпразднует и отойдёт от этого, пусть посчитают всё, что добыли из продовольствия, всё остальное — пусть будет их премией. Уж я знаю, ничто так не поднимает настроение, как слушать новости о краже по спиз… реквизированному телевизору.

– А-а-а… ваша доля, как организатора?

– Поверь, Цветочек, уж кого-кого, а себя я не обидел, – в кассе было почти тридцать тысяч льен, по сути — вся вечерняя выручка немаленького магазина. Чисто для справки, доход в пятьдесят тысяч в год считался неплохим достатком для клерка средней руки. Фавны, вкалывавшие на шахтах, редко когда получали больше восьми-десяти. – Была бы ты кошкодевочкой, я бы предложил это отпраздновать в более тесном кругу, но увы… – и, оставив гордых революционеров приходить в себя и осмыслять действительность, я удалился по направлению к одной из своих лёжек, правда, стоило мне только выйти со склада, как…

*Хрясь!* – всё это время прикрывавшая меня Нео атаковала, подло и внезапно, но я был готов, а потому зонтик спокойно прошёл сквозь моё тело.

– Увы, радость моя, не всё так просто, но попытка хорошая.

– (>‸<), – надулась появившаяся «из воздуха» дева.

– Ну-ну, я всё же учусь, так что всё вполне ожидаемо, – я потянулся погладить эту милашку по голове, как вдруг…

*Хрясь!* – по руке прилетело зонтиком.

– (^_^).

– Какая подлость! Обожаю тебя! – пришлось выдавать мороженку. Что сказать? Опять подловила. Зато, получив лакомство, девушка выпала из унылой серой реальности с грабежами, атаками из засады и прочей скукотой и позволила себя потискать. В общем, всё — у меня есть дела с моей очаровательной прислужницей, и до звонка хамелеончика объявляю выходной! Хм-м… Какое-то чувство дежавю. Начать, что ли, вести дневник?

Академия Бикон, где-то в парковой зоне...

Руби ещё раз огляделась по сторонам и, убедившись, что поблизости от облюбованных кустов никого нет, воровато достала Свиток. Над этим звонком она думала уже не один раз, но всё никак не могла решиться, да и Янг постоянно была рядом, а чутьё подсказывало Роуз, что сестра ни за что не дала бы ей сделать этот звонок.

Нужный абонент был найден быстро. Глубоко вздохнув, девушка собралась с духом и ткнула иконку вызова. Последовали гудки…

– Алё! Руби, это ты? Что-то случилось? – быстро ответил знакомый голос с нотками переживания.

– Привет, пап, – поздоровалась начинающая Охотница. – Как у тебя дела? – не зная, как начать разговор, Руби начала его с самых банальных вопросов.

– Да что у меня может случиться? – весело донёсся голос с той стороны. – Новый учебный год, новые ученики. Большинство очень старательные, но есть и несколько лентяев. А как там мои девочки, надеюсь, не ленитесь на уроках?

– Нет, что ты? Как можно лениться, попав в Бикон?! – прекрасно зная, что папа её разыгрывает, всё равно не смогла удержаться от возмущённого писка девочка. – Тут столько всего интересного! И мастерские, и спарринги, и можно с Гримм подраться, и профессор Ублек! Представляешь, он ходит по классу с такой же скоростью, как я, когда применяю Проявление, а ещё… Ну… – Руби уже хотела сказать то, зачем звонила, но неожиданно для самой себя осеклась.

– Ха-ха! – довольно донеслось из Свитка. – Да уж, не сомневаюсь, что вам весело! Но на чём ты остановилась? Давай, Руби, ты можешь рассказать папе всё! Неужели моя девочка наконец-то нашла себе друзей?

– Ну… – Роуз замялась. – Вообще-то да… Но я не поэтому звоню.

– О!? Ты меня заинтриговала! Давай, скажи скорее, что же это?!

– Папа, понимаешь… – Руби ещё раз помялась и стрельнула по сторонам глазами, – есть один парень… я чувствую себя как-то очень странно рядом с ним…

Признавать это было очень стыдно, но когда девушка поняла, что начинает украдкой коситься в список контактов Свитка на адрес, подписанный «Твой Тёмный Рыцарь», даже во время уроков, то решила, что с этим надо что-то срочно делать. К сожалению, обратиться за советом к сестре, как она поступала обычно, юная Охотница не могла. Дело было не в том, что советы Янг в отношении парней обычно были… не очень приличными, просто… Руби точно знала, что та, несмотря на все угрозы, так и не переименовала псевдоним Торчвика на своём Свитке.

Как и Вайсс…

И Блейк.

В Биконе никто не мог ей помочь!

– … – в первые несколько секунд после признания на линии царила мёртвая тишина, зато потом… – ЧТО?!! – подсердечный крик Тайянга заставил несколько птиц вспорхнуть с деревьев. – Кто он? Кто посмел?! Что он себе позволял?! Что… Что он с тобой делал?!

– Ну… понимаешь… – какое-то смутное беспокойство начало закрадываться в душу девушки, – он постоянно называет меня Капюшончиком, а Янг — Дракончиком…

– Прямо как я!.. Но это ещё не значит, что я одобряю!.. Прости, Руби, я тебя перебил. Так в каких вы отношениях? Он из хорошей семьи?

– Ну… я не знаю, – должна была признать Роуз, уже только после ответа вспомнив, что Роман говорил что-то о сиротах, но поправляться было уже поздно. – Так получилось, что когда мы знакомились, я хотела ударить его Крессент, но он мне не дал… Я, правда, потом выстрелила ему в спину… но он не обиделся! И даже сказал, что я ему очень понравилась… А… на следующий день он пришёл в гости с тортом и печеньем, и мы вроде как помирились, но… он немного… плохой парень, – серебряноглазая девочка очень долго думала, как спросить совета у папы, но при этом не пугать его тем, что она теперь дружит с самым разыскиваемым преступником Вейла. В результате было принято решение использовать максимально расплывчатые формулировки.

– Он пьёт и курит?! Непристойно выражается?! Он к тебе приставал?! – с новым напором разразился криками её Свиток.

– Н-нет, – перед внутренним взором Роуз как назло встали воспоминания о сигарах Торчвика, но не признаваться же ей было в этом папе?! – Он очень вежливый и знает много интересных историй! – поспешила успокоить родителя Охотница, отчаянно надеясь, что он не заметил, как дрогнул её голос при первом слове. – Кстати, пап, а правда, что кладовка с кофе Профессора Озпина защищена лучше, чем главная сокровищница королевства?

– Я… – Тайянг завис. – Ну, вообще, это не исключено… – озадаченно-задумчивым голосом, как показалось Руби, с удивлением для себя, признал мужчина.

– То есть… Дядя Кроу тоже на самом деле крутит роман с Винтер Шни и постоянно, ну… дёргает её за косичку, чтобы она разозлилась и побежала его бить?

– Я… я никогда не смотрел на это с такой стороны… – сегодня был день откровений для одного отдельно взятого отца-одиночки.

– Значит, это действительно так! – обрадовалась Руби. – Надо будет рассказать ему, что девочкам не нравится, когда их дёргают за волосы! Янг за такое вообще готова убивать.

– А… да… разумеется… – начал соглашаться Тайянг, но тут же спохватился: – Постой, мы ушли от темы! Я хочу больше знать об этом "плохом парне" с вежливостью и тортиками!

– Ну… он… – девушка покраснела. – Красиво одевается, и ему нравится оружие, ещё он высокий и заминировал нам карниз, чтобы парни не лазили подсматривать…

– Он что?.. Т-то есть это правильно! Это он молодец! А-а-а что он делал у вас на карнизе? – последняя реплика была преисполнена такого живейшего интереса и в то же время патоки, что нехорошие предчувствия Руби прямо взбесились.

– Вроде бы ничего, только минировал, – честно ответила девушка. – Правда, я не видела — мы в это время спали.

– Э-э-э… В каком смысле «спали»?

– Ну… как бы… дело было ноч…

– Стой! – неожиданно появившаяся со спины Янг схватила из рук сестры Свиток. – Привет, пап! Ты не переживай, этот рыжий — классный! Хотя порой я хочу его прикончить… Но за ту пачку грави-патронов для Эмбер Силики готова простить и даже позволить пригласить себя на свидание! Но об этом я ему не скажу… пока что. В общем, не переживай, у нас всё хорошо! И нам пора на занятия! Пока-пока! – и блондинка сбросила вызов.

– Янг, когда ты?.. – Руби оглянулась себе за спину, где смыкались густые ветви кустов. – Ты чего творишь?! – насела она на сестру, пунцовея от стыда и смущения.

– Это ты чего творишь?! – потрясая отобранным Свитком, сделала страшные глаза Сяо Лонг. – Ты хоть представляешь, что теперь будет?! Когда я два года назад сказала ему о парне, пригласившем меня погонять на мотоциклах, он примчался через весь город и чуть не разнёс трассу! Меня после этого из клуба байкеров попёрли! И это был-то всего лишь Том Фиджинальд, за все годы учёбы прославившийся только мазнёй на стенах школы, а представляешь, что будет, если папа узнает про Торчвика?!

– Эм… – писк вышел очень виноватым, а до Руби начала доходить вся опасность ситуации.

– Вот-вот! Нам надо срочно выбить какую-нибудь практику за городом! Подальше от Бикона!

– Ты думаешь? – ещё не до конца веря сестре, переспросила Роуз.

– Руби! – блондинка стиснула плечи брюнетки и, буквально подняв в воздух на пару сантиметров, встряхнула. – Папа будет здесь через час! В лучшем случае — через два! За это время мы должны оказаться как можно дальше!

– Н-но к-как? – родственная тряска усилилась, не позволяя попадать зубу на зуб.

– Профессор Порт! – будто про героя-спасателя возопила Янг. – Попросим у него досрочную сдачу практики по беовольфам! Он никогда не отказывает!

– Я-я поняла!.. И п-прекрати меня т-трясти! – жалобно прокричала Роуз.

– Вперёд, Руби! – взвинченная Янг послушно расслабила руки, позволяя сестре плюхнуться пятками на землю. – Ты ищешь профессора, а я — Вайсс и Блейк! Дорога каждая минута!

– А зачем Вайсс и Блейк?

– А ты хочешь, чтобы они видели папу, ломящегося в нашу комнату?! – вопросом на вопрос ответила блондинка.

– … – краткая секунда потребовалась серебряным глазам для того, чтобы отразить нарисованную воображением картину, после чего: – Ускоряемся, Янг! Времени нет!.. – и вместе с хлопком разрываемого воздуха над землёй закружились несколько красных лепестков розы…

Чуть позже. Ничего не подозревающая невинная жертва.

– У-у-уф… – Нора сидела в кресле и отдувалась.

Ей было хорошо. Очень, очень хорошо. Почему? Потому что сегодня была очередь Рена готовить, само собой. А ещё потому, что она смогла добраться до порции Жона. И Пирры. Ну и Рена, чего уж там. И нет, она не обворовывала холодильник! Тем более она не крала еду у своих друзей, она просто спасала её. Ведь блинчик, если его разогреть, становится не таким вкусным, даже блинчик её самого-лучшего-просто-друга-с-которым-она-вместе-но-не-вместе-вместе-что-не-помешает-ей-сломать-ноги-любой-курице-покосившейся-неправильно-на-её-друга! А Жон и Пирра ушли тренироваться. Опять. А значит, вернутся нескоро и им будет точно не до обеда. Во всяком случае, блондинчику, которого, скорее всего, опять притащит на себе Пирра. Нет, понятное дело, что их Бесстрашному Лидеру действительно не помешает подтянуть форму, но эти двое, кажется, слишком уж увлекаются… или они там не только мечами машут?

Нора прикрыла глаза, представляя, что ещё могло происходить за закрытыми дверями одной из тренировочных площадок Бикона, возможно… им с Реном тоже стоит потренироваться? Разумеется, просто потренироваться, они же Напарники, бесстрашные Охотники на Гримм, они должны тренироваться… в полный контакт… на сверхблизких дистанциях, где сильные и ловкие руки её друга…

– Уфу-фу… – мысли были очень… интересными. И немного смущающими. Но переполненный живот не позволял на них сосредоточиться. Увы, у каждого Подвига есть своя цена. И то, что она Спасла эти блинчики от ледяного плена, стоило ей снижения подвижности. И сытой отдышки. И некоторой сонливости… А ещё хотелось, чтобы её взяли на ручки и отнесли в кроватку… И где пропадает этот Рен, когда он так нужен? Нора блаженно растеклась по креслу, как вдруг…

– Ты-ы-ы-ы! – полный звериной ярости и какой-то первобытной мощи рык сотряс общую гостиную общежития, а в следующий момент юная Охотница неожиданно для себя оказалась летящей из кресла в стену.

Как это произошло, она понять не успела, да и попытка среагировать из-за полного живота запоздала, в результате чего, вместо того чтобы сгруппироваться и погасить удар, она успела только слегка повернуться в воздухе и… впечаталась спиной в стену, головой вниз — наискосок. Но не этот факт потряс любительницу молотов и сладостей до глубины души, а то, что она увидела, оказавшись повёрнутой лицом к месту, где недавно сидела. У опрокинутого кресла стоял… Жон?! Но какой это был Жон! Свитое из тугих мышц тело привлекало взгляд, его рост стал ещё выше, мощная Аура горела огнём. Рыжая знала, что у их Бесстрашного Лидера этой Ауры много, но никогда не думала, что настолько много! Но хуже всего были голубые глаза, сейчас смотрящие на неё в приступе натурального бешенства. А ещё… на его лице была щеголеватая бородка, кажется, такая называется «плевок». Да и на вид ему было лет тридцать… Всё это могло означать лишь одно!

– Жон, прости! – шлёпнувшись на пол, тут же зачастила Валькери. – Я не хотела красть твои блинчики! Прости, я не ожидала, что ты вернёшься из будущего, чтобы отомстить! Клянусь, я попрошу Рена испечь ещё! Я даже готова убираться в нашей комнате вместо тебя следующие три… нет, четыре раза!

– Э-э-э… девчонка? – удивлённо вопросил Жон-из-будущего. – Это… но… как же… в смысле… Руби же говорила про парня и… оу… – втянул голову в плечи их Бесстрашный Лидер, наглядно доказав, что как бы крут он ни стал, он оставался всё таким же социально неуклюжим. – П-прошу прощения, кажется, я напугал вас… уверяю, это просто недоразумение…

– Эй, если ты пришёл сюда из будущего, это ещё не значит, что можно забывать, как зовут твоих сокомандников, – упёрла руки в боки Нора. – И что там про Руби?

– Эм… а что про Руби? – недоумённо моргнул блондин.

– Как это «что»? Вы же с ней постоянно зависаете у верстаков и мило болтаете? Ну, за исключением тех моментов, когда ты не прыгаешь с Пиррой, заперевшись на тренировочной площадке…

– Та-а-ак… – в глазах Жона вновь начал разгораться нездоровый огонь, – с этого момента поподробнее!

– Хм… – Нора начала подозревать, что с этим взрослым Жоном было что-то не так, впрочем… они в Биконе, никто не обращает внимание на него, значит, всё в порядке, так ведь? – Сначала ты пугаешь меня до полусмерти и явно намереваешься сломать ноги, а теперь «поподробнее»? Так не ведут дела! Я требую компенсации.

– Эх… сколько? – усталый и привычный вздох окончательно рассеял сомнения Норы. Почему-то так начинали со временем вздыхать все её знакомые, даже Рен. Так что это был точно Жон! Ещё, конечно, так вздыхала команда RWBY при приступах активности Янг, в частности, её каламбурах, но это тоже доказывало, что Жон — это Жон!

– Десять порций фирменных блинчиков! – выдала ультиматум рыжая. Пусть блинчики Жона были не такими вкусными, как у Рена, но честное второе место в табели «самая вкусная еда по мнению мисс Валькери» они вполне занимали.

– Ладно… но с тебя рассказ, что это за Жон, который «зависает» с Руби и «скачет» с другой девушкой…

– Хм-м… будущий ты более странный, чем обычно, – беззаботно пожала плечами Нора. – Ну да ладно, слушай!

Жон Арк даже не представлял, какие удивительные встречи готовит ему жизнь в самом ближайшем будущем.

Примечания:

*(1) Скамеечка дружбы — упражнение на пресс, когда несколько человек садятся рядком на скамейку, обхватывают друг друга руками за плечи и начинают коллективно опускать и поднимать корпус назад-вперёд. В итоге, даже если кто-то сдулся, более крепкие товарищи всё равно заставят его подняться и выполнить заданную норму.