Нечаянный подарок богов

Глава 23

О-Рэлли и Уинрин очутились там, куда так стремились — высоко в Закатных горах, в диком месте, не известном ни драконам, ни людям, ни представителям прочих рас. Поплутав некоторое время, драконы нашли небольшую пещеру и остались в ней на зиму. Обоим нужно было время, чтобы прийти в себя, восстановиться, и привыкнуть к тому, что их теперь двое, что они вместе. Это последнее давалось драконам, пожалуй, сложнее всего.

Когда кончилась зима, О-Рэлли и Уинрин двинулись домой. Снова было нападение, снова их пытались заклеймить, как предателей, но на этот раз у нападавших ничего не вышло. Слишком долго О-Рэлли приходилось сдерживать свою силу, слишком долго он готовил возмездие, слишком сильна была его выстраданная за несколько сотен лет связь с Уинрин, а еще гордость… свойственная всему драконьему роду гордость за годы рабства превратилась в почти затмевающую разум жажду мести. О-Рэлли вернулся в королевство драконов и громко заявил о себе, как о наследнике, предъявил права на правление. Было много недовольных, но О-Рэлли, набравшийся опыта придворных интриг в Сеерринге, самом жестком королевстве этого мира, с легкостью заткнул им рты. В итоге, спустя полгода после возвращения О-Рэлли уничтожил всех причастных к предательству и сел на трон драконов. Уинрин все время была рядом, молчаливо поддерживая своего Предназначенного.

Кугара перенесло туда, где он был нужен больше всего — принц пришел в себя в собственных покоях, в королевском замке Регалии. Немного очухавшись от внезапной смены местоположения, парень сразу, даже не вспомнив о том, что надо бы переодеться или умыться, бросился к брату. Тот был не один, но Кугара это ничуть не смутило: бесцеремонно выгнав фаворитку короля, ноймир рассказал брату все. И о драконах, и об ирайзах, и об убийстве принцессы Амниллии… Надо отдать должное молодому королю Регалии — несмотря на то, что его застали в такой пикантный момент, мужчина быстро понял, что сулят Регалии последние новости. Отправив Кугара отсыпаться и отмываться, король спешно собрал советников и министров на совещание: правящей верхушке необходимо было в срочном порядке менять стратегию.

Позже, когда обстановка в стране стала немного спокойнее, Кугар самолично съездил в ту деревеньку, где оставили Юзилана и забрал волшебника в королевский замок. Как предсказывала Уинрин, Юзилан так и не оправился. Он полностью лишился магических способностей и превратился в бледную тень себя самого. Кугару приходилось прикладывать недюжиные усилия, чтобы добиться от него хоть какой-то реакции. Приглашенные доктора и маги-лекари лишь разводили руками — мол, ничего не поделаешь, утраченную силу не вернуть, а потрясение от ее потери сгладится лишь со временем. Многие советовали оставить Юзилана на попечении послушников какого-нибудь монастыря или сдать в больницу для скорбных духом, но Кугар упорно отказывался верить, что ничего нельзя сделать. Он продолжал консультироваться с лекарями, вызывал в замок все новых и новых магов и травниц… Тщетно. Юзилан все сильнее замыкался в себе. Он все чаще отказывался от еды, не следил за внешним видом, огрызался на попытки вызвать на разговор… словно таким образом пытался наказать сам себя за произошедшее. Вслух этого не высказывалось, но Кугар всерьез опасался, что парень наложит на себя руки. Юзилана старались ни на минуту не оставлять в одиночестве, но все понимали, что долго так продолжаться не могло.

Родогара вспышка вышвырнула далеко за пределами людских владений — он очнулся в месте, которое с легкой руки путешественника, которому в свое время не посчастливилось побывать здесь, народ окрестил Мерцающей трясиной за множество болотных огней и постоянный туман. Место это находилось у самой границы эльфийских территорий и имело очень и очень дурную славу. Только безрассудно смелые или отчаявшиеся путники рисковали ходить тамошними тропами. Поначалу Родогар был сильно озадачен и недоволен таким положением своим внезапным перемещением, но, поразмыслив, понял, что ничего непоправимого не произошло. Поматерившись от души и помянув недобрым словом всех известных ему богов, мужчина уже собрался было двигаться в путь, в Регалию, чтобы выполнить свою часть договора с Кугаром, когда жизнь внесла свои коррективы…

Там, в самом сердце Мерцающей трясины, на самой границе запретных для людей территорий, Родогар наткнулся на молоденькую умирающую эльфийку… Мысль о том, чтобы пройти мимо, притворившись, что ничего не заметил, даже не возникла в голове мужчины — слишком она была противна его характеру. Родогар вовсе не собирался устраивать разборки и вмешиваться в чужие дрязги, он хотел только помочь эльфийке добраться до родственников, чтобы ей помогли, но судьба распорядилась по-другому…

Иламира занесло не так далеко, но легче ему от этого не было. Полукровка оказался в маленькой деревушке, расположенной в Шимайских горах. Когда Иламир очнулся на окраине деревни, ему не потребовалось много времени, чтобы понять, куда именно его занесло по воле богов (в том, что это именно их рук дело, Иламир нисколько не сомневался). Высокие, неприступные скалы, окружающие деревню с севера, востока и запада и глубочайший обрыв, дно которого терялось в тумане далеко внизу, с юга… эти приметы были на слуху многих. Именно так описывалось в книгах это место, Оплот Отверженных: место, куда ссылались на пожизненное заключение самые опасные преступники, угрожавшие безопасности королевства или членов королевской семьи.

Иламир никогда не интересовался историями об Оплоте, своих проблем всегда хватало, чтобы еще чужими голову забивать, но тут ему волей-неволей пришлось узнать о нем все.

Можно сказать, оба, и Родогар, и Иламир, оказались там, где нужны были больше всего. Именно их внезапное появление в месте, где они никогда не оказались бы, не вмешайся один, весьма небрежный и ни в грош людей не ставящий бог, изменило ход истории… Не радикально, нет, но именно благодаря их появлению оказалось возможным то, что раньше было немыслимо…

А дальше…. дальше все пошло своим чередом.

Как только положение Уинрин и О-Рэлли среди сородичей немного упрочилось, два ящера под покровом ночи — чтобы не смущать лишний раз умы своих подданных — покинули Закатные горы и со всей возможной для их крыльев скоростью направились в Регалию, чтобы выполнить данное Кугару обещание поделиться с Юзиланом своей кровью. Спешка объяснялась вовсе не тем, что драконы переживали за здоровье мага, пострадавшего по их вине — им было совершенно наплевать на Юзилана, даже если бы он умер, О-Рэлли и Уинрин нисколько не огорчились бы, но оставаться в долгу драконы не любили, это было противно самой их природе. И без того над ними висело обязательство помочь Кугару в войне с Сееррингом.

Появление драконов над королевским замком вызвало нешуточную панику. Спешно разбуженному Кугару понадобилась вся его сила убеждения, чтобы успокоить перепуганных людей. Драконы между тем приземлились во дворе замка, приняли человеческий облик и, не отвлекаясь даже на то, чтобы обменяться приветствиями с бывшим попутчиком, потребовали отвести их к Юзилану. Впрочем, Кугар и сам не был расположен к любезностям. Прекрасно понимая, зачем драконы пожаловали в замок, принц хотел закончить со всем поскорее.

Комната мага встретила нежданных гостей полной темнотой. Сперва Кугар решил, что Юзилан спит, но потом разглядел смутно сереющий на фоне забранного решеткой окна сгорбленный силуэт. Несмотря на поздний час, маг и не думал ложиться, а просто сидел в кресле, погруженный в невеселые мысли.

— Ну, здравствуй, — сказала Уинрин, едва переступив порог. О-Рэлли же окинув взглядом пропитанную тоской комнату, несколько раз прищелкнул пальцами, зажигая магические светлячки по углам помещения.

— Жалкое зрелище, — сморщив аристократический носик, сказала драконесса, разглядев мага как следует. — Вы, люди, такие…

Чем она хотела закончить так многозначительно начавшуюся фразу, так и осталось загадкой. Безразличный, казалось бы, ко всему Юзилан оборвал ее с удивившей всех злостью:

— Себя вспомни, тварь! — сквозь зубы прошипел он. В тусклых глазах мага полыхнуло едва сдерживаемое пламя ярости.

Уинрин на мгновение оторопела.

— А-а-а, — справившись с собой, ухмыльнулась она. — Так уже лучше. Значит, не все еще потеряно.

Дальнейшее произошло слишком быстро, чтобы кто-то смог воспротивиться или помешать.

Уинрин шагнула к магу, наклонилась и грубо поцеловала его в губы. Парень дернулся прочь, но тонкая девичья рука, которую, казалось, так легко сломать, с нечеловеческой силой удержала его на месте.

Секунда… другая… поцелуй все длился и длился. Когда прошел первый шок, Кугар с опаской покосился на О-Рэлли: как-то он воспримет такое? Но волнения были напрасны, дракон спокойно наблюдал, за происходящим. Ни тени недовольства не мелькнуло на его лице.

Спустя несколько минут, показавшихся страдающему от неловкости ситуации Кугару вечностью, драконесса прервала поцелуй и отпустила мага и тот, лишенный опоры, тряпичной куклой осел в кресле.

— Что с ним? — не на шутку встревожился принц. — Что ты сделала?!

— А не поздно спохватился? — ехидно прищурилась Уинрин и, видя, что приготовившийся к бою принц иронии не оценил, добавила: — Это нормально. Нелегко справиться с волшебством после долгого перерыва. Тем более, с драконьим.

— А…? Э-э-э…? — растерялся Кугар.

— Драконы держат свое слово, — холодно пояснил О-Рэлли. — Мы обещали вернуть ему магию, и моя Пара только что это сделала.

— Да, — поджав губы, согласилась драконесса. — Хотя этот мальчишка не заслужил такого подарка.

— Не вам судить, — возразил Кугар и тут же, чтобы не разжигать спор, спросил, меняя тему: — Кстати, а вы знаете, что случилось тогда, в горах? Я помню только яркую вспышку. Очнулся один, уже здесь, в замке. До сих пор не знаю, что сталось с остальными.

— А искать не пытался? — язвительно спросила Уинрин. — Или был так занят этой глупой войной, что наплевал на соратников, которые пошли на предательство своей страны, чтобы помочь тебе уничтожить Амниллию?

Такого, совершенно незаслуженного удара, Кугар никак не ожидал. Он всегда чувствовал ответственность за доверившихся ему людей и никогда не пренебрегал обязанностями предводителя. Не стали исключением и Родогар с Иламиром и Юзиланом, несмотря на то, что все трое были подданными Сеерринга. И он пытался искать… только что-то он мог сделать? Отыскать отрядников мог бы маг, но это потребовало бы времени, несколько дней, не меньше, а все маги Регалии были заняты более важными вещами и не могли отвлекаться на поиски четырех человек, когда речь шла о сотнях и тысячах.

Принц шумно выдохнул. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы справиться с собой и не наговорить драконессе гадостей в ответ.

— Ты бы их и не нашел, — как ни в чем не бывало, сказал О-Рэлли. — Вмешались Боги и мы все оказались там, где были нужнее всего.

— Боги? — с трудом воспринимая слова дракона, нахмурился Кугар. — Какие боги? Зачем им…

— Не знаю. И знать не хочу, — отрезал О-Рэлли.

На несколько минут в комнате воцарилось молчание, а потом Уинрин тихо, ни к кому конкретно не обращаясь, сказала:

— А я вот хотела бы знать, что произошло с Дашей и Кастом…

— Что? — удивился Кугар. Да и О-Рэлли глянул на Пару непонимающе.

— Даша — иномирянка, ее судьба не должна, не может быть связана с нашим миром! Это противоестественно!

— И что? — не понял Кугар. — Если действительно вмешались боги, им ничего не стоило вернуть девушку в ее мир.

— Идиот! — раздраженно рыкнула Уинрин. — Боги слишком привязаны к своему, нашему миру, им закрыт путь в другие миры. Да у тебя больше шансов попасть в другой мир, чем у самого могущественного Бога!

— А… — растерялся Кугар. — Как же ирайзы?

— Дважды идиот, — высокомерно поморщилась драконесса. — Забыл, как ненавидят ирайзов? Ненавидят все: люди, драконы, эльфы, гоулины, орки, тролли…

— И?

— Они отверженные, — сжалился над принцем О-Рэлли. — Наш мир не держит ни их, ни их напарников. Именно поэтому они могут уходить.

— А приходить? Они же возвращаются?

О-Рэлли и Уинрин переглянулись.

— Это не то, о чем тебе стоит сейчас беспокоиться, — сказала драконесса. — Твой волшебник получил магию, но чтобы восстановиться, ему понадобится время и много усилий. Когда он придет в себя, ему придется заново учиться всему, с самых основ, потому что его уровень сейчас на уровне двухлетнего ребенка. И весь его старый опыт тут не поможет, потому что драконья магия отличается от людской, как земля и небо.

Кугар бросил тревожный взгляд на продолжающего пребывать в бессознательном состоянии мага.

— Но ведь он поправится?

— От него самого зависит, — отрезала Уинрин. — Если захочет — станет даже сильнее, чем раньше.

— Нам пора, скоро рассвет, — напомнил О-Рэлли. — Отдай ему амулет.

Уинрин нахмурилась, но послушно стянула с шеи подвеску на короткой витой цепочке: дракон, распахнувший крылья, словно рвущийся в небо, выполненный из странного, поблескивающего разноцветными искрами металла.

Кугар вопросительно посмотрел сперва на Уинрин, потом на О-Рэлли.

— Что это?

— Мы обещали не только помочь волшебнику. Мы обещали помочь Регалии…

— Но война уже почти закончена. Мы сами… — попытался перебить Кугар, но О-Рэлли не позволил:

— Да, вы справились сами, но обещание было дано. Поэтому мы даем тебе амулет вызова. Не важно, сколько лет пройдет, ты сможешь воспользоваться им и призвать на помощь драконов.

— Но только один раз, — вмешалась драконесса.

Выглядела она очень недовольной. Сама мысль о том, что она что-то должна и не кому-нибудь, а человеку, доводила ее до бешенства.

— А если я… умру до того, как призову? Война кончилась, и я надеюсь, новая случится не скоро…

— Амулет перейдет твоим детям, но только твоим по крови. Никто другой даже не увидит его.

— Да, — криво усмехнувшись, подтвердил О-Рэлли. — Зная, как любят люди брать чужое, мы специально наложили на него именно такое заклинание.

— Хватит, — вдруг зло бросила Уинрин. — Больше нам здесь делать нечего. Учить его жить — не твоя забота.

О-Рэлли пожал плечами и двинулся к выходу. Уинрин нагнала его и вцепилась в локоть. Кугару показалось, что драконесса что-то сказала бывшему отряднику, но было слишком далеко, чтобы услышать, да и не очень его это интересовало. Проводив взглядом драконов, принц уставился на кулон в своей руке. Вблизи было ясно, что сделан он руками нелюдей. Люди просто неспособны сотворить такое.

— Меня уже не нужно учить, — прошептал Кугар, разглядывая узор, змеившийся по краю кулона. — Амниллия была слишком хорошей наставницей.

Он не отдавал себе в этом отчета, но в голосе принца звучала настоящая горечь и почти звериная тоска. Тоска по погибшим друзьям и близким, разрушенным жизням, несбывшимся мечтам…