Не за страх

Глава 4

Благо, что в последние летние денёчки занят оказался выше крыши и горевать от того что в оговорённый срок Илзиня не вернулась особо не получалось. Все силы, физические и моральные, высасывала суета, потому засыпал даже подушки ещё не коснувшись. Но во время перемещений между КБ, "Мотором" и Политехом в голове крутились мысли о причинах, по которым красавица для схемы разводки выбрала именно меня? И почему я, с огромным опытом(в том числе и сексуальным) в ТОЙ жизни, так легко повёлся? Видно гормоны перешибить здравомыслие могут в любом возрасте, это тот самый "бес в ребро" что случается с сединой в бороде. Но злость на себя выплеснулась в ТАКИЕ волшебные пендали окружающим, что производительность поднять получилось у подчинённых в разы. А в КБ все со страхом ждали когда же я их начну учить "РОДИНУ ЛЮБИТЬ" и от кульманов не отходили до полной утраты сил — "сосед" ведь мог нагрянуть и натянуть глаз на… в любое время дня и ночи. Не раз и не два горько пожалел каждый поведшийся на солидные командировочные, что лично В.К. Михаил сулил. Отрабатывать приходилось честно всякую потраченную на ранее берегущих себя-любимых калорию.

Проще всего было мне самому этот "Либерти" от начала и до конца создать никого не мучая. У отца в аэроклубе его ещё а раннем школьном возрасте изучил досконально, механику дяде Мише помогая хитрое железо оживлять. Это даже больше чем первая любовь, с вечной памятью родинок у любимой. К тому же и Михаил Петрович одновременно был от Бога и моторист, и педагог, сумевший свою страсть к клапанам, гайкам и болтам мне передать. Потом он меня и на лицензионный "Циклон" 9-ти цилиндровый так сумел настропалить, что и этот тысячесильный двиг даже по ночам снился, но здесь была уже "вторая любовь" профессионального извращенца. К тому же "звезда", с законным правом нынче "изобретения" у Калепа на заводе, без всякой конспирации. И "под одеялом" я понемногу на ватман уже память свою выплёскивал втихаря. Только время "циклонов" пока не пришло — база у страны для валового производства слабовата. Станочный парк расширять "во крат" требуется. Иначе потенциальный противник в момент слижет и нас же валом задавит. Да и вечно мне во всех бочках затычкой быть не получится — потому следует организаторские и инженерно-конструкторские кадры готовить, что бы те "учителя превзошли". А жестокость мне простят со временем, поймут что война поджимала и другого способа заставить их умнеть не имелось.

Как только конструктора фишку словили и службу поняв зашевелились, выпал мне шанс наконец резко подобреть — вернулась (хоть и с опозданием в неделю) Илза. Причем не с одним, а с двумя мальчиками и опять в пасталах да без кожанки. И опять с огромными корзинами да сидорами, забитыми мясопродукцией. Видно комерсы сельские, меня за лоха с хазой сочли, с которым расчёта натурой достаточно — была первая злая мысль, что в голове пронеслась. К счастью не озвученная, ибо мог любимого человека обидеть, а возможно и потерять. А что произошло — сама Илза и рассказала вскоре, к тому же копчённые деликатесы мне в отдарок и предназначались. Но и меня понять можно, ведь даже окажись я в форме офицерской, то траты на "кухарку" перекрывали не то что месячное денежное содержание корнета (XII чин табели о рангах), но и 40 рублей поручика(X чин). То что из приваливших с "Мотора" своих законных 7 % от контракта, содержать стану полуподпольно пару квартир, для дела в основном, сам ещё месяц назад не догадывался, копейки пересчитывая. Жалко было и тужурку, и Маузер казённые — ведь замену утраченному покрывать потребуется как в службу вернусь. В армии всё просто, даже если нарушив инструкцию аэроплан побьёшь, но сам живой останешься, то ремонт за счёт виновного. Это в разы больше серебряных наручных "Longines", что Государь пожаловал. Ведь "из чести" служили, даже без всякого диплома, работягой за станком, при моей то квалификации, не менее чем в 2–3 раза(а то и в 5) жалование "благородия" перекрывал бы. До 200 рубликов "рабочая аристократия" заколачивала в месяц.

Хотя, забудем плохое и поведанное изложим. Сошла Илза с поезда уже ночью, а до хутора ещё по лесной дороге двенадцать верст, хорошо что фонарик электрический в кармане куртки лежал, да путь был с детства знаком. Но всё же достала молодка пистолет из кобуры, да как обучил наскоро, к бою изготовила. Не доходя до родного хутора пару верст столкнулась на дороге с медведем, наверняка тем, что их кормилицу задрал, и пальнула в него со страху. Попала(очевидно случайно) в глаз зверю, мозги тому выбив и тем самым свою жизнь спасла. А как расцвело, брат на телеге тушу привез и её то на колбасу и окорока пустив, копчение неделю потребовало. Часть добычи и мне досталось, даже шкуру засоленную привезла — будет что вместо ковра на пол кинуть, после того как выдубят на фабрике кожевенной. Хотя в России в ту пору даже зимняя такая стоила всего трояк, но тут ведь память!

А второй мальчик- Мартин, что с сыном — Арвидом привезла, её племянник оказался. До того брат растил её ребёнка, теперь они обязанностями поменялись. Чему я не возражал — прокормить смогу, а возможно и ещё одного хорошего человека воспитать. Детей Бог дарует в радость и экспертиза ДНК тут требуется только убогим, счастья своего не видящим. Брат Илзы не от хорошей жизни сына в люди отправил, а от страха что тот долгий путь в вагоне не перенесёт. Да и учиться ему надо — семья переселялась на Дальний Восток по Столыпинскому проекту. Оставшийся там после Русско-японской старый друг давно звал, красоты да выгоды описывая, даже прислал "Справочную книжку ходока переселенца" за 7 копеек. Только она не потребовалась — власть целый вагон на семью выделяла, что бы и скот и инвентарь уместился. Потому и сухари уже всё лето на хуторе сушили, да и большая часть копчённого мишки так же на поезде поедет — ведь целый месяц стук колёс придётся слушать. Причём не только медвежатиной лакомится получится, брат оказывается, после потери коровы так же на Берданку рассверленную пяти рублей не пожалел, а тут и гусь первый на юг полетел. И проснулась у Илзы негаданно страсть к охоте, после того как косолапого одолела. Да не просто у нее желание бабахать пробудилось, а выявился у женщины талант не мазать. Есть люди с абсолютным слухом, а есть со снайперским талантом, вот им её Бог и наградил. Так что и мне копчённой гусятины и паштетов отведать довелось попутно с головной болью о ублажении любимой в столь извращённой форме. Любила бы как все бабы брюлики — беды бы не знал, а тут угодья охотничьи для подруги разыскивай-договаривайся, да катай её по ним потом.

Впрочем, зачем искать, когда в "собственных же" угодьях может любимая и дальше свои инстинкты кровожадные удовлетворять? В привычной обстановке. Интересно, а если бы я в вампиршу втюрился, то с такой же готовностью вену той предлагал? Наверное да, ибо из тех кто жену и детей (не деля на своих и чужих) любит и им потакает, а Илза подарила мне продолжение ТОЙ семейной жизни, к которой привык. Так же как и Таня, она "отмороженной стрельчихой" оказалась, и даже как и в ТОЙ жизни мне пару парней подарила (уже готовеньких). Хоть похожих на меня — подкоблучниками зовут и осуждают. Заслуженно, если не своя кровь для питья предлагается, но вот собственным артериям я сам хозяин и тут мне на общественное мнение наплевать.

Но это чуть отвлёкся, а если по делу — надо бы вскоре в Латгалию смотаться, да клювом поводить, а пока срочно пацанов на образование настраивать, ведь учебный год и наступил уже. К счастью, в Реальном училище, Цандера ещё не забыли, и его ходатайства о зачислении пары мальчиков в подготовительный класс оказалось достаточно. После обещания прочесть господам реалистам(а так же их родителям и педагогам) лекцию по аэронавтике. Пошив формы занял пару дней — сезонный ажиотаж в швальнях уже спал, и пацаны сели за парту, а моя личная жизнь вошла наконец в спокойное русло с регулярной горячей пищей и не менее горячими ночами — что положительно на общем тонусе и на трудоспособности отразилось. Как Ребе советовал — жениться в любом случае, став либо счастливым, либо философом. А то что на моё скоропалительное предложение руки и сердца и узаконивание отношений, не смотря на отсутствие разрешений вышестоящего руководства, ответила Илза советом повременить — торопить не стану, уже на молоке обжигалась, ей виднее. Созреет — скажет сама.

Тут случай подвернулся любимую "на тракторе покатать"(песня целинников из ТОЙ молодости). Вернее на аэроплане, даже без злоупотребления служебным положением. "Мотор" произвёл очередной аппарат из заказа Великого Князя, и требовалось тот вначале испытать, а потом отправить на железнодорожной платформе в Питер. Причем маршруты Рига-Москва и Санкт-Петербург — Варшава пересекались как раз в родной для Илзы Режице. В то время будущая "столица" Латгалии — Резекне к Витебской губернии прилагалась и по переписи 1897 года населения насчитывала 10 795 душ. Из них иудейского вероисповедания — 6 442, русских(в основном "старого обряда") — 2 442, поляков — 895, латгальцев — 828 (последние две национальности — католики), странно, но для полноты картины, не хватило греко-католиков, хотя и таковых в здешних краях разводить пытались. Соответствующие храмы так же имелись — от немецкого, а затем шведского Розиттена осталась кирха, от поляков — костёл, Россия возвела православный собор, а деревянные молельный дом беспоповцев и 11 так же деревянных синагог как то сами "образовались". Разумеется, вся деловая жизнь пребывала в семитских руках, от лесной и мясной торговли начиная и фотосалонами да швальнями заканчивая. Как и на прочих территориях "унаследованных" от Речи Посполитой, гонимые научились лучше крутиться и выгоду свою активней искать. Ненавидимые тихо за это менее обротистыми нациями, не замечающими, что основная семитская масса, коей и доставалась эта ненависть, пребывала в гораздо большей нищете.

Телеграфировав на крупную железнодорожную станцию "Режица", платформу забронировали и оставалось только своим ходом "груз" к ней подогнать. По воздуху на 238 километров ушло бы чуть более двух часов, это туда, обратно на поезде за ночь доберёмся, так что если в пятницу вылететь после обеда, к понедельнику на лекцию успеваю и попутно с делами подругу могу порадовать. В наше отсутствие за пацанами приглядеть да покормить согласился весь штат КБ — контакт там наладился сразу. Вот мы и рванули на восток, вновь по "компасу Когановича" — железка на Москву обмануть не могла. А на подлёте, показала мне "летнаб" где около станции приземлиться удобней — пустырей имелось в избытке.

Железнодорожники в России зарабатывали лучше всех, даже станционщикам платили как высококлассным металлистам — до 1 200 рублей в год. Но дело своё они знали и старались место не потерять. Меня на станции ждала бригада грузчиков, которые так же подсобили с аппарата крылья снять, а на платформе сами всё разместили и закрепили(уже при фонарях). Этой же ночью груз отправился по назначению, но мы с Илзой ещё раньше поехали на хутор к её пока не успевшему покинуть Родной край брату. На станции мне сказали, что "его" вагон подгонят к понедельнику, так что наверняка шли последние приготовления. За час езды в экипаже по лесной дороге (к счастью в лунную ночь "без медведей"), спросили с меня 30 копеек, без наценки — конкуренция.

Так как Илзтню считал своей гражданской супругой, то её брат выходил мне швагером. С новым родственником, так и не уснули — за четвертью "Шмаковки"(местный первач марки "вырви глаз") и встретили рассвет, проверяя кто из нас крепче в коленках. Авиацию я не опозорил! Хотя подъём оказался тяжёл и только к обеду. На котором потребить смог исключительно рассол — полегчало. Весьма своевременно, ибо вновь на станцию требовалось отправляться — помочь телегу на ж.д. склад выгрузить, где скарб дорожный накапливался. Но не заметил я среди имущества печурки, а без неё ни на фронте, ни в походе, не обойтись. Потому зашёл в первую же лавочку и там мне разъяснили где купить таковую. Что и сделал — пусть как напоминание тепла души моей служит и в дороге. И по прибытии на место, поскольку "фронтовых буржуек" в продаже не нашлось. Посему купить пришлось, к счастью не очень то тяжёлую (хотя всё едино — паровоз ведь тянет), кухонную чугунную печь-плиту, даже с духовкой и встроенным водогрейным котелком. Весьма ценимую в еврейской среде за экономичность.

Гарантированная горячая вода в комплекте с там же купленной дюжиной больших кусков, пусть самого дешёвого 72 % хозяйственного мыла, давали уверенность, что долгое пребывание в небольшом "столыпинском" вагончике вместе со скотом, не позволит людям завшиветь, со всеми последующими неприятностями. Швагер, так же кровососов в русско-японскую покормивший, дар мой по достоинству оценил и в отдарок преподнёс мне мои же кожанку с "Маузером", хотя весьма подарками сестры гордился. Но отправляясь в путь после того как урожай убрал, следовало уже о тепле и кожушке думать начинать, а не о форсе, ведь на месте окажутся переселенцы одновременно со снегом.

В Режице познакомила меня Илзиня и с родителями Кости — биологического отца её Мартына, то есть с его ещё не старыми дедом Василием и бабушкой Акулиной Акашевыми. Я не оговорился — именно МартЫн(а не Арвид) и именно ЕЁ!. Кузены походили друг на друга как король Георг с царём Николаем(только без бород и усов), вот я братьев и попутал поначалу, а русское "Ы" вместо латышского "И" в имени вышло по настоянию именно этого властного и влиятельного в среде староверов человека. Малолеткой, вошла Илза воспитанницей в эту семью, после того как та единственного сыночка отправила на обучение в Двинск. Гимназия имелась и в Режице, но мальчик не являлся гуманитарием, потому и отдан был в ближайшее от дома реальное училище(в дне езды). Вот когда на каникулы он приехал, то и совратил сироту, а жениться не пожелал. Его за такой поступок предки осудили и в дом вернуться более не позволили, хотя материально обеспечили завершение образования. Ещё в училище он с революционерами сошёлся и уехал куда то, так след и затерялся.

Грех удалось скрыть — как раз жена брата родила "двойню"(так за "пожертвование" и записал батюшка в церковной книге). Но и фамилия Акушевых от участия в судьбе уже двух мальчиков не устранилась. В частности, взяла в город на постой, когда тем пора пришла в начальную школу идти, и два года обоих содержала и воспитывала(не худшим образом). За что Илза благодарна была и меня захотела непременно с благодетелями познакомить, а я и не сопротивлялся. Зная, что как все люди и староверы разными бывают, но в основной массе меня их характер и порядки устраивали. Люди из другого теста. В то время, когда даже русские, к этим своим же соплеменникам пренебрежительно относились, и всяк хоть какую то власть придержащий как мог мзду вымогал.

Изначальное моё уважение, умеющий разбираться в людях Василий Мартынович почувствовал и ответил взаимностью. Хотя шедший от меня после ночной попойки выхлоп его явно смущал. Но что делать, если сходу выдал я главный тезис авиатора "пить всё что горит…", это упрощённая версия "не могу я жить без шампанского…", и принимайте меня таким какой я есть, или не принимайте. Цель у нас имелась общая и бескорыстная — мальчиков на ноги поставить, потому меня понял и принял даже совсем не пьющий старовер. И сразу заговорил по существу и предметно, поблагодарив прежде всего за определение пацанов на учёбу под приглядом матери(или тёти), которая сбиться с пути не позволит. Раз сами за собственным сыном углядеть не смогли, то внук последней надеждой оставался. А что ему передать у деда с бабушкой имелось — последняя в девичестве носила фамилию Поганкина и происходила из древнего и очень богатого псковского купеческого рода. Её предки ещё Ивану Грозному деньги в долг давали. Но после раскола, бежали купцы в Литву, а капиталы свои передали старообрядческой общине, где существовал тайный закон — "твоя собственность есть собственность веры и общины". Держащий "общак" Совет Старцев прокутить капитал не позволял, но на дело либо образование выделял средства всегда, зачастую и без процентов. На "общаковские" капиталы и поднялись в России знаменитые купеческие роды Рябушкиных, Кузьминых, Гучковых, Морозовых. Увы, к третьему поколению растерявшие как крепость в вере, так и чуйку(изрядно скурвившись и тем себя же и погубивших). Ленин с большевиками "Искру" создали на Морозовские деньги, а потом ликвидировали "спонсора" ещё из-за нескольких сотен тысяч. А о "сделавшем" февральский переворот Гучкове и говорить нечего. Но для Мартына, как "свежей крови", к тому же прямому потомку рода Поганкиных, ещё кредит доверия не просравших, из "общака" ссуда полагалась практически неограниченная. ТОЛЬКО если бизнес-план покажется Совету Старцев убедительным. Дед Василий и поинтересовался на наличие у меня светлых идей. А "их есть у меня" в неограниченном количестве(и какчестве) — оказаться у истоков авиации, накануне мировой войны, гарантировало изрядную прибыль. Тем более, если председателем Военно-промышленного комитета являлся "свой", упомянутый выше "октябрист" и Председатель 3-й Государственной Думы Александр Иванович Гучков. Ещё три поколения назад предки его как бы "Фонду Поганкиных" задолжали изрядно — пришло время долги отдавать, с накопившимися за века процентами. Потому на поезд в Ригу, вместе со мной и Илзей, садился и Василий Мартынович. Как бы "внучков повидать", а по сути — организовать Сходняк, перед которым мне надлежало ответ держать. Но тот кто уже остепенялся когда либо, и выжил, убедить смог бы и скончавшегося неделю назад слепоглухонемого.

От вокзала до нашей квартиры минут 10 ходу через рынок, вот Илзе и повела тестя сразу на внука глянуть, пока тот в училище не убежал, а я в противоположенную сторону направился — сразу на лекцию в Политех, которых от вокзала так же в 10 минутах ходьбы располагался. Видок имел слегка помятый с дороги, но мне отсутствие лоска прощалось, как той черепахе что за водкой послали, угрожающей, что если обзываться будут, то она вообще никуда не пойдёт. В радиусе тысячи верст кроме меня о аэродинамике и прочих подобных словах никто даже не слышал ничего. Потому внимали каждому слову, что "через меня вещал великий Отто". После лекции оба КБ навестил и пришел к выводу, что "шарашка планеристов" созрела для серьёзного задания и следовало только определиться выбором разработки модели для группы.

Следует добавить, что из Питера привёз я в институт нового студента, по личному указанию Государя (отданному им по моей просьбе) переведенного из семинаристов Николая Поликарпова. Его и в "шарашку" попутно определил — пусть обтирается в коллективе, потому велико было желание сразу моим любимым По-2 и озадачить народ, хотя, объективности ради имелись и не менее достойные претенденты, разработанные с учетом опыта Великой войны. О том что это должен быть непременно биплан даже не обсуждалось, ведь в Москве Можайский даже трёхэтажную "этажерку" Советской власти отстроить умудрился. Доказав тем самым что теория без практики мертва.

Решение само явилось, когда посетил КБ-2 "колхоз", ибо сам от увиденного опешил. В то время, как я очень педагогично подводил общественное мнение к созданию двухрядного V-образного 12-ти цилиндрового "Либерти", в моё отсутствие нашлось молодое дарование (старше меня всего то лет на 10), те же 12 горшков установив в три ряда буквой "W", что Шкода нарекла "Лаурин-Дитрих" — да, да, тот самый из "Антилопа Гну"! Так вышло, что только в Млада-Болеславе был создан в 1926 году разведчик-бомбер "Letov SB-16"(сходу "рекордно" слетавший до Токио), Главком ВВС Латвии (в прошлом пилот с "Сикорского") настоял на закупке 21-й этой перспективной машины. При ней так и проработал почти всю службу мне доставшийся уже в Красной Армии моторист. В 1940 году буржуины попытались бипланы-ветераны припрятать, в чём и "моему" меху поучаствовать довелось. Но старьё и искать не пытались, не русские, не немцы. Много лет спустя однополчанин про "схрон" рассказал — мы съездили и раскопали законсервированный движок. Я в то время уже дембельнулся и в институте ГВФ трудился, вот и забрал на кафедру как учебное пособие. В частности и с честолюбивой целью "доработать и улучшить". Ведь и при схеме в три ряда по четыре цилиндра, выжимал двиг 450 сил.

Доведя до "стандартных" шести горшков в ряду получалось не менее 700 лошадок, при допустимых параметрах. И я его СОЗДАЛ!(страшно признаться какой ценой!). Только "опоздал" лет на 20, - в народном хозяйстве не потребовалось моё детище, а частников в СССР не существовало — "Сесны" только капиталисты строили. Но раз нынче гении и без меня до "Антилопы Гну" доперли, то её и создавать станем, а имя и мотору, и самолёту уже есть. Рядные двигатели в то время имели перед ротативными маленькое преимущество — пилоты не какались. Ибо моторное масло им годилось попроще, а "звезда" потребляла исключительно касторку. Надышавшись нагоняемыми винтом парами которой, в полёте диарея начиналась, остановить заболевание способна была только дезинфекция спиртом или "Шмаковкой"(во внутрь). Так что не от хорошей жизни и пьянства ради постоянно при мне фляжечка пребывала — исключительно для здоровья.

Прибыв домой довольно поздно, мне было доведено известие о том что завтра у меня "Судный день". Тройка самых авторитетных "начётников" Рижской Гребенщиковской старообрядческой общины согласны меня выслушать. Обидное в Советском Союзе слово "начётник" здесь имело противоположенное значение и для получения такового учиться требовалось всю жизнь. Пожалуй, его бы и Сталин заслужил, поскольку ежедневно "поглащал" по пол-тысячи страниц. Правда такой вид самообразования от академического отличался безсистемностью и порой КПД не отличалось от паровозовских 3 %. Мечтательные дамочки так же любовные романчики тоннами заглатывают, только вряд ли умнеют, в тысячный раз читая "её соски затвердели".

Но здесь я попал к классическим инквизиторам высшей категории — мозгоправам и душеведам, вобравшим весь многовековой опыт преследований за веру и полу-подпольного выживания. Ведь "золотой век старообрядчества" начался только с 1905 года, когда Государь подписал Манифест "О свободе вероисповедания". И не даром, так же познавшие жёсткий прессинг иезуиты вывели формулу: "Гонимая религия развивается, правящая — загнивает". Кстати, в начале века это касалось православия, а в конце — марксизма. Хотя начётники(вот тут в плохом смысле этого слова) от последнего и заявляли что это наука якобы.

Передо мной сидело аж три идеальных биологических "детектора лжи", врать которым — бессмысленно. Потому я даже стандартную заготовку про "дух Отто" выкладывать не стал — маленькая ложь рождает большое недоверие. Как ни странно, но мною поведанному старцы поверили — не первый оказывается я путешественник во времени. Поведение моё одобрили — социум потребить способен исключительно то что желает в данный момент. Финансирование "на оборонный объект" было из Общака открыто. Хотя, на первом этапе Василий Мартынович начинал строить в Режице всего лишь фанерный заводик(ему "помогут во ВСЁМ!"). Кирпич там производили свой, а на пересечении железных дорог, проходящих всё по тайге и пущам, о берёзовом сырье печалиться не следовало. Не светясь и даже не конкурируя с не менее могущественной "еврейской мафией", но поспешая не торопясь. А перкаль впредь поставлять обещали вообще по себестоимости — мануфактур у староверов в избытке водилось. Уходя, услышал в спину знакомое: "Ты заходи, если что", а чего бы и не зайти? До крытой золотом звонницы в Московском форштадте от моего дома так же было 10 минут ходьбы — это я удачно поселился, а ведь вначале только о базарных трактирах думал.