Не время умирать

Глава 13

Павильон Лунного Света располагался в дальней части императорских садов, среди искусственных холмов и прудов с лотосами. Это было изящное строение из белого мрамора с резными колоннами, окружённое цветущими деревьями. Когда Крид подошёл к павильону в назначенное время, его встретил совершенно другой человек.

Император сидел за низким столиком в простом шёлковом халате без всяких знаков отличия. Золотая корона была заменена обычной шапочкой, а парадные одежды — удобной домашней одеждой. Он выглядел расслабленно, почти по-домашнему, если не считать той неуловимой ауры силы, которая окружала его постоянно.

— Входи, Крид, — поприветствовал он кутайского предводителя, используя только имя без титулов. — Здесь нет императора и подданного. Только два старых бессмертных, которые устали от вечности.

— Как мне к вам обращаться? — спросил Крид, садясь напротив.

— Лун Хэй, — ответил дракон. — Это моё настоящее имя. Чжоу Синван — всего лишь очередная маска для смертных.

На столе стояли две нефритовые чашки и странная бутылка из чёрного стекла, которая слабо светилась изнутри.

— Что это? — поинтересовался Крид, кивнув на бутылку.

— Лунная роса, — усмехнулся Лун Хэй. — Напиток для бессмертных. Обычный алкоголь на нас не действует, а это... это может опьянить даже дракона.

Он разлил прозрачную жидкость по чашкам. Напиток переливался всеми цветами радуги и пах цветами, которые цветут только в полнолуние.

— За встречу равных, — поднял чашку дракон.

— За встречу равных, — повторил Крид.

Лунная роса оказалась удивительным напитком. Она была одновременно жгучей и прохладной, сладкой и горькой. Но главное — Крид действительно почувствовал лёгкое опьянение впервые за столетия.

— Крепко, — констатировал он.

— Ещё бы. Этот напиток варят мои придворные алхимики специально для меня. Обычно я пью его в одиночестве, — сказал Лун Хэй, наливая ещё. — Наконец-то есть компания.

Они выпили ещё по чашке, и атмосфера стала совсем неформальной. Дракон вытащил из ящика под столом набор костяных плашек с вырезанными символами.

— Знаешь ли ты маджонг? — спросил он.

— Давно не играл, — признался Крид.

— Отличная игра для длинных вечеров. Научу. Она сочетает стратегию, везение и психологию — всё, что нужно для развлечения бессмертного разума.

Лун Хэй начал объяснять правила, раскладывая плашки с изображениями бамбука, кругов и иероглифов. Крид внимательно слушал, быстро схватывая суть игры.

— Цель — собрать комбинации из четырнадцати плашек, — объяснял дракон. — Есть пары, тройки, последовательности. Побеждает тот, кто первым соберёт полную руку.

— Похоже на карточные игры наших земель, — заметил Крид.

— Возможно. Интересно, сколько игр придумало человечество для того, чтобы скоротать время, — философски заметил Лун Хэй, перемешивая плашки.

Они начали первую партию. Крид играл осторожно, изучая тактику противника. Лун Хэй был явно опытным игроком — его движения были быстрыми и уверенными, он мгновенно оценивал ситуацию и принимал решения.

— Как долго ты правишь этой империей? — спросил Крид, взяв очередную плашку.

— Этой конкретной династией — триста лет, — ответил дракон. — Но я правил здесь и раньше, под другими именами. В общей сложности около полутора тысяч лет.

— Не надоело?

— Ужасно надоело, — искренне признался Лун Хэй. — Но что делать? Смертные правители приходят и уходят, империя распадается на части, начинаются войны, голод, хаос. Приходится снова брать власть в свои руки.

— А если оставить всё как есть?

— Пробовал. Дважды. Результат — миллионы погибших и откат цивилизации на столетия назад. — Дракон мрачно покачал головой. — Иногда кажется, что бессмертие — это не дар, а обязанность. Вечная ответственность за тех, кто слабее.

Крид задумался над этими словами. Его собственный путь был иным — он скорее разрушал, чем созидал.

— А ты пытался строить? — спросил Лун Хэй, словно читая его мысли. — Создавать что-то долговечное?

— Пытался. Кутай, Камелот... Но всё рушится со временем.

— Да, рушится. Но на какое-то время становится лучше. И этого достаточно.

Первую партию выиграл дракон, как и следовало ожидать. Но Крид быстро учился, и вторая игра уже была более равной.

— Расскажи о своём проклятии, — попросил Лун Хэй, наливая ещё лунной росы. — Один не получает бессмертие.

Крид рассказал историю Рагнарёка, проклятия Одина и своих попытках найти смерть. Дракон слушал внимательно, время от времени кивая.

— Понятно, — сказал он, когда Крид закончил. — Скандинавские боги жестоки. Они не знают пощады даже к тем, кто служил им.

— А как ты стал бессмертным?

— Родился таким, — просто ответил Лун Хэй. — Драконы изначально бессмертны. Но обычно мы живём отдельно от людей, в горах или под водой. Я же решил попробовать жить среди смертных.

— И как тебе?

— Поначалу было интересно. Они такие... яркие. Горят как свечи — быстро и ярко. Их эмоции, страсти, стремления... — Дракон задумчиво покрутил плашку в руках. — Но потом становится больно. Наблюдаешь, как умирают те, к кому привязался. Снова и снова.

Вторую партию неожиданно выиграл Крид. Лун Хэй удивлённо поднял брови.

— Хм. Быстро учишься.

— У меня было много времени для изучения различных игр, — усмехнулся Крид.

Они перемешали плашки для третьей игры. Лунная роса понемногу действовала — оба бессмертных стали более открытыми и расслабленными.

— Слушай, а ты действительно знаешь способы разорвать бессмертие? — спросил Крид.

— Знаю несколько теоретически, — кивнул дракон. — Но большинство из них требует таких жертв, что лучше уж оставаться бессмертным.

— Например?

— Ну, есть Меч Небесного Огня из текстов Хэй Мо. Я даже знаю, где достать компоненты. Но для его создания нужно принести в жертву целый город.

— Неприемлемо, — согласился Крид.

— Есть ещё Зеркало Истинного Облика. Оно показывает бессмертному всю боль, которую он причинил за века. Некоторые не выдерживают и умирают от отчаяния.

— Тоже не подходит. Я и так помню всё.

— Ну и самый простой способ — найти того, кто наложил проклятие, и заставить его снять его.

— Один вряд ли согласится, — мрачно заметил Крид.

Третью партию снова выиграл Крид. Лун Хэй озадаченно покачал головой.

— Странно. Обычно я выигрываю. У драконов отличная память и интуиция.

— Возможно, лунная роса действует на тебя сильнее, — предположил Крид.

— Или ты просто хорош в играх на удачу и стратегию.

Четвёртая партия началась при свете луны, которая поднялась над садом. В её серебристых лучах павильон выглядел сказочно. Они играли медленнее, наслаждаясь беседой и напитком.

— А что, если попробовать седьмой способ? — внезапно спросил дракон. — Любовь к смертной?

— Ты веришь в это?

— Видел однажды. Дракон-отшельник влюбился в человеческую девушку. Отказался от бессмертия, чтобы прожить с ней одну жизнь. — Лун Хэй задумчиво посмотрел на луну. — Говорят, он умер счастливым.

— А ты сам пробовал?

— Влюбляться? Да. Но всегда держал дистанцию. Знал, что они умрут, а я останусь. Больно слишком.

Четвёртую партию Крид выиграл с разгромным счётом. Дракон недоумённо смотрел на плашки.

— Это невозможно. Я играю в маджонг полторы тысячи лет!

— Может, стоит попробовать новую стратегию? — предложил Крид, стараясь не улыбаться.

— Ещё одну партию! — решительно заявил Лун Хэй. — Я не могу проиграть варвару пять раз подряд!

— Четыре раза, — поправил Крид.

— Будет пять, если ты выиграешь ещё раз!

Пятая игра началась с удвоенной решимостью дракона. Он сосредоточенно изучал каждую плашку, просчитывал комбинации, пытался читать выражение лица Крида. Но удача явно была не на его стороне.

— Маджонг! — объявил Крид, выкладывая победную комбинацию.

Лун Хэй уставился на стол с выражением полного недоумения.

— Это... это просто невозможно. Ты обманываешь?

— А как можно обманывать в этой игре? — невинно спросил Крид. — Плашки открытые, правила ясные.

— Тогда ты колдун какой-то, — пробормотал дракон. — Или у тебя есть секрет.

— Никакого секрета. Просто удача новичка.

— Удача новичка пять раз подряд? — скептически фыркнул Лун Хэй. — Я в это не верю.

Истина была в том, что Крид действительно обладал почти сверхъестественной интуицией в азартных играх. За века он играл во всё — от костей до карт, и почти всегда выигрывал. Это была одна из загадок его бессмертной природы.

— Ладно, — сдался дракон. — Признаю поражение. Но реванш обязательно будет!

Они допили последние капли лунной росы и откинулись на подушки. Ночь была тёплой, в саду пели цикады, а лунный свет превращал всё вокруг в серебристую сказку.

— Знаешь, — сказал Лун Хэй, — давно я так не развлекался. Обычно мои вечера проходят в одиночестве или в окружении придворных, которые боятся сказать лишнее слово.

— Тяжело быть императором, — согласился Крид.

— Тяжело быть бессмертным императором. Смертные правители хотя бы знают, что когда-нибудь их мучения закончатся.

— А что, если найти способ передать власть кому-то достойному?

— Кому? — горько усмехнулся дракон. — Я пробовал воспитывать наследников. Делал их умными, справедливыми, мудрыми. Но стоило мне исчезнуть, как начинались дворцовые интриги, борьба за власть, гражданские войны.

— Может, стоит создать систему, которая работает без императора?

— Республика, как у тебя в Кутае? — Лун Хэй задумчиво кивнул. — Интересная идея. Но здесь слишком много людей, слишком разные регионы, слишком старые традиции.

Они просидели в павильоне до самого рассвета, обсуждая философию власти, природу бессмертия и возможные пути освобождения от вечности. К утру между ними установилась настоящая дружба — редкая вещь для существ их уровня.

— Завтра будет официальный прием, — сказал Лун Хэй, когда первые лучи солнца коснулись крыш дворца. — Но после него я покажу тебе кое-что интересное. Место, где хранятся настоящие сокровища империи.

— Какие сокровища?

— Не золото и драгоценности. Знания. Древние тексты, артефакты, секреты... — Глаза дракона заблестели. — Возможно, там есть ответы на твои вопросы.

Крид почувствовал прилив надежды. Встреча с Лун Хэем оказалась судьбоносной. Впервые за века он встретил существо, которое понимало его проблемы и, возможно, могло помочь их решить.

Рассвет над императорскими садами был прекрасен, но ещё прекраснее была перспектива наконец найти ключ к освобождению от проклятия Одина.

На следующий день после официального приёма Лун Хэй сдержал своё обещание. Вместо парадных одежд император надел простой серый халат, а Крид облачился в обычную одежду кутайского дворянина. Двое стражников в штатском сопровождали их на почтительном расстоянии.

— Сегодня я покажу тебе настоящий Лоян, — сказал дракон, когда они вышли из дворцовых ворот. — Не парадную столицу, а живой город со всеми его красотами и контрастами.

Они начали прогулку с Квартала Учёных — района, где жили писцы, философы, поэты и художники. Узкие улочки были обрамлены двухэтажными домами с изящно изогнутыми крышами. Резные балкончики украшали деревянные панели с изображениями драконов, фениксов и мифических зверей.

— Здесь создаются шедевры нашей культуры, — объяснял Лун Хэй, указывая на дом, откуда доносились звуки цитры. — В этом доме живёт Ли Байбэй — лучший поэт империи. А там, видишь красные фонарики? Мастерская каллиграфа Ван Мочжу. Его иероглифы считаются произведениями искусства.

Крид с интересом разглядывал вывески, написанные элегантными иероглифами. Каждая была маленьким произведением искусства — знаки не просто передавали информацию, но создавали эстетическое впечатление.

— Письменность у вас прекрасна, — заметил он. — В наших землях буквы просто передают звуки. А ваши иероглифы словно рассказывают истории.

— Каждый знак имеет свою историю, — согласился дракон. — Некоторым из них больше тысячи лет. Когда читаешь текст, видишь не только смысл, но и красоту.

Они свернули на широкий проспект, ведущий к центру города. Здесь уже начинался торговый квартал — череда лавок, мастерских и складов. Воздух был наполнен ароматами специй, звуками молотков, голосами торговцев, зазывающих покупателей.

— Посмотри туда, — Лун Хэй указал на большое здание с множеством труб, из которых поднимался дым. — Государственная мастерская по производству фарфора. Работают лучшие мастера империи.

Они заглянули внутрь через открытые ворота. Внутри десятки мастеров лепили, расписывали и обжигали изделия удивительной красоты. Белоснежные вазы с синими узорами, тонкие чашки, сквозь стенки которых просвечивал свет, фигурки животных и людей — всё поражало совершенством форм.

— Секрет изготовления фарфора знают только здесь, — гордо сказал Лун Хэй. — Много лет торговцы из далёких стран пытаются выведать рецепт, но мастера хранят его как священную тайну.

Следующей остановкой стал Храм Небесной Гармонии — грандиозное сооружение в самом центре города. Многоярусная пагода возвышалась над окружающими зданиями, её золотые крыши сверкали на солнце. Широкие ступени вели к главному входу, охраняемому каменными львами.

— Главный храм столицы, — объяснил дракон. — Здесь молятся о благополучии империи и императора.

Они поднялись по ступеням к главному залу. Внутри Крида поразила роскошь убранства — стены были покрыты фресками, изображающими небесных драконов, статуи богов из золота и нефрита возвышались в нишах, а потолок украшали резные балки, расписанные яркими красками.

— Богатое убранство, — заметил Крид.

— Боги любят красоту, — ответил Лун Хэй. — А красота требует мастерства и материалов.

В храме было множество молящихся — от простых горожан до богато одетых купцов. Все они возжигали благовония перед статуями и тихо произносили молитвы. Атмосфера была торжественной и умиротворяющей.

Покинув храм, они направились к Озеру Лотосов — искусственному водоёму в центре города, окружённому парком. Озеро было покрыто огромными листьями лотосов, среди которых возвышались розовые и белые цветы. Через водоём перекинулись изящные мостики из белого мрамора.

— Это моё любимое место, — признался дракон, остановившись на одном из мостиков. — Здесь я прихожу, когда нужно подумать в тишине.

Действительно, парк был оазисом спокойствия посреди шумного города. По дорожкам неспешно прогуливались пары, пожилые люди играли в шахматы под павильонами, дети кормили рыбок в пруду. Воздух был напоен ароматом лотосов и пением птиц.

— В ваших городах есть такие места? — спросил Лун Хэй.

— Есть, но не такие продуманные, — ответил Крид. — Здесь каждая деталь создаёт гармонию.

— Китайцы считают, что красота окружения влияет на душу человека, — объяснил дракон. — Уродливые места порождают уродливые мысли.

Они обошли озеро по кругу, наслаждаясь видами. На противоположном берегу располагался Павильон Поэзии, где собирались литераторы для чтения стихов. Из открытых окон доносились мелодичные голоса, декламирующие классические строфы.

Следующей достопримечательностью стала Улица Фонарей — широкий проспект, обрамлённый лавками и ресторанами. Даже днём здесь горели разноцветные фонарики, создавая праздничную атмосферу. Вывески и украшения поражали буйством красок.

— Ночью здесь ещё красивее, — сказал Лун Хэй. — Тысячи огней превращают улицу в огненную реку.

Они зашли в один из ресторанов, чтобы отдохнуть и перекусить. Заведение было оформлено с изысканным вкусом — резные ширмы делили зал на уютные уголки, на стенах висели картины с изображением пейзажей, а из скрытых курильниц поднимался ароматный дым.

— Прекрасное заведение, — оценил Крид, устраиваясь за столиком у окна.

— Хозяин — бывший придворный повар, — объяснил дракон. — Решил открыть собственное дело.

Им подали несколько блюд местной кухни — нежную утку в сливовом соусе, рыбу, приготовленную на пару с имбирём, овощи в кисло-сладкой подливке. Каждое кушанье было произведением искусства не только по вкусу, но и по внешнему виду.

— Ваши повара — настоящие художники, — похвалил Крид.

— Кулинария — одно из высших искусств, — согласился Лун Хэй. — Она объединяет вкус, запах, цвет и даже философию.

После трапезы они продолжили прогулку. Дракон повёл Крида к Террасе Облаков — высокой башне в северной части города, с которой открывался вид на всю столицу.

Подъём по узкой винтовой лестнице занял несколько минут, но открывшийся вид стоил усилий. С высоты птичьего полёта Лоян предстал во всём великолепии — бесконечная череда крыш, храмов, дворцов и садов простиралась до горизонта. Жёлтая река змеилась через город, её берега были усеяны причалами и складами.

— Полтора миллиона жителей, — сказал Лун Хэй, окидывая взглядом свои владения. — Самый большой город в мире.

— Впечатляет, — признал Крид. — В Риме было меньше народу.

— Рим пал от собственной гигантомании, — философски заметил дракон. — Здесь мы стараемся поддерживать баланс между ростом и управляемостью.

С террасы они спустились в Квартал Ремесленников, где располагались мастерские оружейников, ювелиров, ткачей и столяров. Здесь царила деловая атмосфера — повсюду звенели молоты, шипели наковальни, жужжали токарные станки.

В одной из мастерских они наблюдали, как мастер-оружейник ковал меч. Раскалённый металл превращался под его руками в произведение искусства — клинок был не только смертоносным оружием, но и красивым предметом с гравировкой и инкрустацией.

— Наши кузнецы владеют секретами многослойной стали, — объяснил Лун Хэй. — Мягкие и твёрдые сорта металла складываются сотни раз, создавая уникальные свойства.

В мастерской ювелира Крид увидел изделия удивительной тонкости — серьги в виде бабочек с крыльями из тончайших золотых пластин, браслеты, переплетённые как живые лианы, кольца с драгоценными камнями, огранёнными в невиданных формах.

Особенно поразила мастерская шёлкоткачей. На огромных станках создавались ткани фантастической красоты — узоры из золотых нитей изображали драконов, фениксов, цветущие сады. Некоторые ткани были настолько тонкими, что казались сотканными из воздуха.

— Шёлк — наша гордость, — сказал Лун Хэй. — Секрет его производства охраняется строже государственной тайны.

Последней остановкой стал Императорский ботанический сад — огромный парк, где собрались растения со всех концов империи и даже из зарубежных стран. Здесь росли гигантские бамбуки, экзотические орхидеи, деревья с листьями размером с человека.

— Сад создавался триста лет, — рассказывал дракон, ведя Крида по извилистым тропинкам. — Каждый император добавлял что-то новое.

В центре сада располагался Пруд Золотых Рыбок — водоём с прозрачной водой, где плавали карпы невероятных размеров и расцветок. Некоторые рыбы были золотистыми, другие — серебристыми, третьи переливались всеми цветами радуги.

— Эти рыбы живут больше ста лет, — объяснил Лун Хэй. — Некоторых я помню ещё молодыми.

Рядом с прудом стоял Павильон Размышлений — ажурная беседка из красного дерева, увитая виноградом. Здесь они остановились отдохнуть после долгой прогулки.

— Удивительный город, — подвёл итог Крид. — Здесь искусство и практичность соединились в гармонии.

— Это результат тысячелетней работы, — ответил дракон. — Каждое поколение добавляло что-то своё, совершенствовало, украшало.

— А ты сам что добавил?

— Систему образования, больницы, библиотеки... — Лун Хэй задумался. — И ещё одно место, которое покажу завтра. Хранилище знаний, где могут быть ответы на твои вопросы.

Солнце клонилось к закату, окрашивая небо в розовые и золотые тона. Лоян в предвечернем свете выглядел сказочно — крыши храмов сверкали как драгоценности, фонари начинали загораться в окнах, в воздухе плыли ароматы ужинов и цветов.

— Время возвращаться, — сказал Лун Хэй. — Завтра тебя ждёт встреча с настоящими сокровищами империи.

Они неспешно направились обратно к дворцу, наслаждаясь вечерней прохладой и красотой города. Прогулка показала Криду, что Срединное Царство — это не просто могущественная империя, но цивилизация, достигшая невероятных высот в искусстве жизни.

И где-то в этом прекрасном городе, в тайных хранилищах знаний, возможно, ждал ответ на вопрос, мучивший его уже тысячу лет.

На следующий день перед рассветом Лун Хэй разбудил Крида лично, что было удивительно для императора, привыкшего поручать такие дела слугам.

— Вставай, — тихо сказал он. — Идём в место, которое знают только четыре человека в империи. И после сегодняшнего дня — пять.

Они покинули дворец через потайной ход, известный лишь императору. Узкий коридор, вырубленный в скале, вёл под фундаментом главного здания к подземному лабиринту. Масляные светильники в стенных нишах бросали танцующие тени на каменные стены, покрытые древними символами.

— Хранилище Небесной Мудрости, — объяснял дракон, ведя Крида по извилистым переходам. — Строилось пятьсот лет. Каждый правитель династии Чжоу добавлял новые залы, собирал редчайшие бронзовые таблички, бамбуковые свитки, шёлковые кодексы.

Коридор расширился, и они оказались перед массивными воротами из бронзы, покрытыми сложными иероглифами и изображениями драконов. Лун Хэй приложил руку к центральному символу, произнёс заклинание на древнем языке, и врата беззвучно раскрылись.

За ними открылся зал такого масштаба, что Крид невольно ахнул. Потолок, поддерживаемый резными деревянными колоннами, терялся в высоте, а стены уходили в туманную даль. Вдоль них тянулись бесконечные ряды деревянных стеллажей, заставленных свитками из бамбука и шёлка, бронзовыми табличками и ящиками из ценных пород дерева. Воздух был наполнен ароматом древесины, тушь и чего-то неуловимо священного.

— Семь залов знаний, — торжественно произнёс дракон. — История Поднебесной, философия мудрецов, алхимия бессмертия, военное искусство, медицина, астрономия и... запретные знания.

Они прошли через несколько залов, и Крид с изумлением разглядывал сокровища китайской учёности. В зале истории хранились летописи всех династий на бронзовых треножниках, бамбуковых дощечках и шёлковых свитках. Здесь были записи о великих императорах древности, войнах с варварами севера, торговых путях в далёкие земли.

— Здесь есть записи о землях далеко на западе, — сказал Лун Хэй, указывая на раздел с картами. — Наши торговцы по Шёлковому пути рассказывали о больших городах с белокаменными стенами и людях с волосами цвета солнца.

В зале философии Крид увидел труды великих мыслителей. Изречения Конфуция, записанные на бамбуковых дощечках, соседствовали с размышлениями Лао-цзы о дао, высеченными на нефритовых пластинах. Трактаты о природе мироздания, этике правления, искусстве войны заполняли огромные стеллажи.

— Удивительно, — пробормотал Крид. — Здесь собрана мудрость веков.

— Каждый иероглиф выписан лучшими каллиграфами империи, — гордо сказал дракон. — Знания — единственное истинное сокровище.

Зал алхимии поразил обилием печей, бронзовых котлов и керамических сосудов с неизвестными веществами. На полках стояли глиняные горшки с киноварью, ртутью, серой и другими компонентами для изготовления пилюль бессмертия. В воздухе стоял запах металла и дыма.

— Здесь работают лучшие алхимики династии, — объяснил Лун Хэй. — Они следуют традициям, заложенным ещё при императоре Хуан-ди. Изготавливают эликсиры долголетия, ищут способы превращения простых металлов в золото.

— А находят? — поинтересовался Крид.

— Иногда. Но цена обычно превышает результат. Один алхимик потратил десять лет на создание золотой монеты из меди. Золота он потратил на эксперименты в двадцать раз больше.

В зале военного искусства хранились трактаты знаменитых полководцев. "Искусство войны" Сунь-цзы, записанное на шёлке золотыми иероглифами, занимало почётное место. Рядом лежали планы великих сражений, схемы осадных машин, описания боевых построений.

— Твои легионы используют подобную тактику? — спросил Лун Хэй, показывая схему черепашьего построения.

— Похожую, но не такую изощрённую, — признал Крид. — Ваши полководцы мыслят стратегически на удивительном уровне.

Зал медицины был полон трактатов о лечении болезней иглоукалыванием, травами, массажем. Анатомические схемы, выполненные на шёлке, показывали течение жизненной энергии ци по каналам человеческого тела. В специальных ящиках хранились образцы редких лекарственных растений.

Наконец они достигли последнего зала — хранилища запретных знаний. Здесь атмосфера была совершенно иной. Стеллажи стояли за защитными барьерами из освящённого дерева и заговорённой бронзы. В воздухе чувствовалась напряжённость, словно сами знания были живыми и опасными.

— Здесь хранятся самые тайные тексты, — тихо сказал Лун Хэй. — Заклинания призыва духов, рецепты смертельных ядов, способы управления погодой... И свитки о природе бессмертия.

Он подвёл Крида к отдельной секции, где за деревянным барьером с бронзовыми символами стояли особо ценные свитки.

— Это всё, что мы смогли собрать по интересующей тебя теме за пятьсот лет правления династии, — сказал дракон, открывая защиту специальным ключом. — Более двухсот источников.

Крид принялся за изучение с жадностью утопающего, хватающегося за соломинку. Здесь были труды алхимиков времён легендарного Жёлтого императора, записи шаманов древних племён, дневники даосских отшельников, искавших путь к вечной жизни.

Первые свитки разочаровали. Большинство описывало способы достижения бессмертия через алхимические пилюли, дыхательные упражнения, диеты из росы и лунного света. О том, как избавиться от уже обретённой вечности, информации было крайне мало.

— "Размышления отшельника Чжуан-цзы о природе жизни и смерти", — читал вслух Крид. — "Смерть и жизнь — две стороны одного явления, как день и ночь. Тот, кто привязан к жизни, боится смерти. Тот, кто понимает дао, не различает их."

— Философия, — отозвался Лун Хэй. — Мудрые слова, но практической пользы мало.

Крид продолжил поиски. "Записи алхимика Гэ Хуна" содержали рецепты эликсиров бессмертия, но также упоминали о "пилюлях освобождения" — составах, которые могли прервать действие эликсиров вечности.

— Интересно, — пробормотал Крид. — "Три части киновари горной, две части ртути речной, одна часть серы вулканической, смешать в полнолуние..." Но здесь речь об алхимическом бессмертии, не о божественном проклятии.

— Попробовать стоит, — предложил дракон. — У нас есть все компоненты.

Следующий свиток оказался более многообещающим. "Беседы с духом бессмертного Пэн-цзу" рассказывали о человеке, прожившем восемьсот лет и сумевшем добровольно уйти в мир иной.

"Секрет освобождения от вечности, — гласил текст, — лежит не в разрушении тела или духа, а в достижении полной гармонии с дао. Когда бессмертный более не сопротивляется естественному течению вещей, проклятие теряет над ним власть."

— Снова философия, — вздохнул Крид. — Как достичь этой гармонии практически?

Лун Хэй изучил продолжение текста.

— Здесь описан ритуал "возвращения к истоку". Семь дней медитации без пищи и воды в священной пещере, созерцание смены времён года, отречение от всех земных желаний...

— Пробовал подобные практики, — покачал головой Крид. — Проклятие не позволяет мне умереть от голода или жажды.

Часы превращались в дни. Крид методично изучал свиток за свитком, надеясь найти то единственное знание, которое освободит его от бремени вечности. Лун Хэй помогал переводить особенно архаичные тексты и объяснял тонкости древней философии.

"Трактат о пяти элементах и бессмертии" предлагал теорию о том, что вечная жизнь нарушает баланс стихий в теле человека. Восстановление баланса могло вернуть естественный ход вещей.

— Здесь есть конкретные рекомендации, — воодушевился Крид. — "В день весеннего равноденствия принять эликсир земли, летнего солнцестояния — огня, осеннего равноденствия — металла, зимнего солнцестояния — воды. Элемент дерева поглотить через медитацию в бамбуковой роще."

— Сложно, но выполнимо, — согласился дракон. — Правда, автор предупреждает о возможных побочных эффектах.

— Каких?

— Безумие, превращение в камень, испарение души... Мелочи, — иронично заметил Лун Хэй.

Особое внимание Крида привлёк древний свиток, написанный иероглифами архаичного стиля. Его автором был некий Ли Эр — возможно, сам Лао-цзы под другим именем.

"Парадокс бессмертного, — гласил текст, — в том, что он стремится к тому, чего уже лишён. Смерть для него недостижима именно потому, что он её желает. Мудрость в том, чтобы перестать желать и позволить дао вести себя."

— Опять про недеяние и следование дао, — устало сказал Крид. — Как это применить практически?

— Возможно, не нужно ничего применять, — задумчиво ответил дракон. — Может, весь секрет в том, чтобы прекратить поиски?

Последним документом, который изучил Крид, оказался фрагментарный свиток неизвестного происхождения. Половина иероглифов была повреждена временем, но сохранившиеся части говорили о "проклятии варварских богов" и способах его снятия.

"...северные демоны-оборотни знают тайну... только тот, кто наложил заклятие... кровь дракона и слёзы феникса... ритуал в день затмения солнца..."

— Это может быть про твоё проклятие! — воскликнул Лун Хэй. — Один — северный бог, как и упомянутые "варварские божества".

— Но текст повреждён, — указал Крид на испорченные места. — Половина инструкций утеряна.

— Попытаемся восстановить. У меня есть знакомые учёные, специализирующиеся на реконструкции древних текстов.

Они потратили ещё несколько дней на попытки восстановления поврежденного свитка, но результат оказался неутешительным. Ключевые части ритуала были утеряны безвозвратно, а те фрагменты, которые удалось прочесть, требовали компонентов, которых просто не существовало в природе.

— "Слёзы умирающего феникса", — вздохнул Крид. — "Кровь дракона-девственника". "Дыхание несуществующего ветра". Это же метафоры, а не реальные ингредиенты.

— Не обязательно, — возразил Лун Хэй. — В алхимии многие названия звучат поэтично, но имеют конкретное значение. "Слёзы феникса" могут быть каплями расплавленного золота. "Дыхание несуществующего ветра" — вакуумом.

— А "кровь дракона-девственника"?

Дракон смущённо покашлял.

— Ну... теоретически это моя кровь. Я никогда не имел потомства.

— Ты готов попробовать?

— Готов. Но без понимания полного ритуала это может быть просто опасно.

В последний день изучения Крид сел на пол посреди зала запретных знаний, окружённый грудами прочитанных свитков. Сотни источников, тысячи рецептов и заклинаний, мудрость веков — и ни одного работающего способа снять проклятие северного бога.

— Возможно, ответа просто не существует, — тихо сказал он. — Один слишком могущественен, а его проклятие слишком совершенно.

— Не сдавайся, — ободряюще сказал Лун Хэй. — Мы изучили лишь китайские источники. В мире есть и другие традиции — индийские, персидские, египетские. Возможно, где-то там ты найдёшь ответ.

— Или не найдёшь, — мрачно ответил Крид. — Может, пора принять, что некоторые проклятия нельзя снять?

— Тогда остаётся научиться жить с ними, — философски заметил дракон. — Найти в вечности не проклятие, а возможность.

Покидая хранилище, Крид чувствовал странную смесь разочарования и облегчения. Поиски не дали желаемого результата, но они окончательно убедили его в бесплодности попыток найти магическое решение проблемы.

Возможно, настоящий ответ лежал не в древних свитках, а в чём-то совершенно ином — в том, что делает существование осмысленным даже без перспективы конца.

Покинув императорское хранилище с пустыми руками и тяжёлым сердцем, Крид не захотел возвращаться во дворец. Официальные церемонии, придворный этикет, вежливые беседы с министрами — всё это казалось ему сейчас невыносимо фальшивым. Вместо этого он попросил охрану остаться во дворце и отправился бродить по Лояну в одиночестве.

Город встретил его вечерними ароматами — дымом очагов, запахами готовящейся пищи, благовониями из храмов. Солнце клонилось к закату, окрашивая небо в мягкие оттенки розового и золотого. Лёгкий ветерок, предвестник ночной прохлады, шевелил полы его простого серого халата.

Крид шёл не торопясь, никуда не направляясь, просто позволяя ногам нести его по извилистым улочкам. Тысяча лет существования научила его ценить такие моменты — когда можно просто быть, не думая о целях, планах, проблемах. Хотя сегодня мысли всё равно возвращались к неудачным поискам в хранилище.

Ветер усилился, и Крид остановился, закрыв глаза и подставив лицо его ласковому прикосновению. В этом простом ощущении была какая-то первобытная радость — такую же чувствовали люди тысячи лет назад, такую же будут чувствовать через тысячи лет после него. Ветер не знал ни времени, ни смерти, ни бессмертия. Он просто был.

— Как просто ему, — пробормотал Крид, открывая глаза. — Ветер никогда не мечтает о покое.

Он продолжил прогулку, углубляясь в жилые кварталы, где жили простые горожане. Здесь дома были скромнее, улицы уже, но царила особая атмосфера уюта и обжитости. В открытых окнах мелькали силуэты семей, собравшихся на ужин. Детский смех смешивался с голосами взрослых, создавая ту самую мелодию жизни, которую Крид слышал в тысячах городов на протяжении веков.

На небольшой площади перед буддийским храмом он увидел группу уличных музыкантов. Четверо мужчин разного возраста расположились на циновках, их инструменты поблёскивали в свете зажжённых фонарей. Вокруг них уже собралась небольшая толпа слушателей — от детей до стариков.

Крид остановился в стороне, прислонившись к стене дома. Музыканты как раз начинали новую мелодию. Старший из них, седобородый мужчина с добрыми глазами, перебирал струны гуцзина — старинного инструмента вроде цитры. Его пальцы двигались с удивительной лёгкостью, извлекая звуки то нежные, как журчание ручья, то печальные, как осенний дождь.

Второй музыкант, мужчина средних лет с заплетённой в косу бородой, играл на сяо — бамбуковой флейте. Его мелодия переплеталась с звуками струн, создавая удивительную гармонию. Флейта пела о ветре в горах, о одиноких соснах на утёсах, о журавлях, улетающих в далёкие края.

Молодой человек с живыми тёмными глазами отбивал ритм на барабане. Его руки танцевали над кожаной поверхностью, то еле касаясь её, то выбивая громкие удары. Ритм был сложным, изменчивым, как сердцебиение влюблённого или шаги танцовщицы.

Четвёртый музыкант, подросток лет шестнадцати, играл на эрху — двухструнном смычковом инструменте. Его мелодия была самой пронзительной, она говорила о тоске по дому, о разлуке с любимыми, о том одиночестве, которое знакомо каждому человеку.

Крид слушал, и музыка постепенно заполняла пустоту в его душе. Не исцеляла — он знал, что рана бессмертия неизлечима. Но успокаивала, как успокаивает мать больного ребёнка, зная, что не может вылечить его, но может облегчить страдания.

Ветер усилился, колыхнув фонари и заставив тени танцевать на стенах домов. Он принёс с собой новые ароматы — цветущих деревьев из императорских садов, реки, протекающей через город, готовящейся на кухнях еды. Крид глубоко вдохнул, и воздух показался ему слаще обычного.

Мелодия изменилась, став более весёлой. Теперь музыканты играли народную песню о рыбаке, который поймал золотую рыбку. Дети в толпе начали подпевать, их чистые голоса добавили новые краски в музыкальную картину. Некоторые взрослые тоже присоединились, и площадь наполнилась звуками коллективного пения.

Крид невольно улыбнулся. Эти люди жили короткие жизни — семьдесят лет, если повезёт. Они знали болезни, старость, смерть. Но сейчас, в этот момент, они были счастливы. Они пели не потому, что жили вечно, а несмотря на то, что жили так мало.

— В этом, наверное, и есть секрет, — прошептал он ветру. — Не в длительности жизни, а в её качестве.

Рядом с ним остановилась пожилая женщина с внучкой. Девочка лет пяти зачарованно смотрела на музыкантов, покачиваясь в такт мелодии.

— Бабушка, а почему дядя играет такую грустную песню? — спросила малышка.

— Не грустную, дорогая, — мягко ответила старушка. — Печальную. Это разные вещи. Грусть — когда плохо, а печаль — когда красиво, но немножко больно.

— Как когда листики жёлтые становятся?

— Именно так. Жёлтые листочки красивые, но мы знаем, что скоро зима.

Крид прислушался к этому разговору. Из уст ребёнка и старушки он услышал больше мудрости, чем во всех философских трактатах императорского хранилища.

Музыканты закончили песню о рыбаке и начали новую мелодию. На этот раз она была медленной, задумчивой. Звуки инструментов сплетались в сложную музыкальную ткань, рассказывающую историю без слов.

Крид различил в мелодии образы — одинокий путешественник идёт по горной тропе, вокруг него шумят сосны, где-то далеко кричат журавли. Путешественник устал, ему хочется домой, но дорога ещё долгая. Он останавливается на перевале, смотрит на открывающиеся дали и понимает — красота стоит усталости.

Ветер снова усилился, на этот раз принеся с собой прохладу. Некоторые слушатели поёжились и плотнее запахнули одежды. Крид же наслаждался прикосновением воздушных потоков к коже. После долгих часов в душном подземном хранилище живой ветер казался благословением.

— Господин выглядит задумчивым, — раздался рядом тихий голос.

Крид обернулся. К нему подошёл один из музыкантов — тот, что играл на эрху. Вблизи он оказался старше, чем показалось издали. Лет тридцать, с умными глазами и мозолистыми пальцами музыканта.

— Музыка заставляет думать, — ответил Крид.

— О чём, если не секрет?

— О времени. О том, что проходит, и о том, что остаётся.

Музыкант кивнул с пониманием.

— Я Ван Лэюэ, — представился он. — Играю на улицах уже пятнадцать лет. Видел много задумчивых людей. Обычно музыка либо исцеляет их печаль, либо углубляет её.

— А что со мной?

— Пока не знаю. Вы слушаете не как обычные люди. Словно... словно музыка для вас не развлечение, а что-то более важное.

Крид внимательно посмотрел на музыканта. Этот простой человек оказался на удивление проницательным.

— Может быть, музыка — это способ прикоснуться к вечности? — предположил он.

— Возможно, — согласился Ван Лэюэ. — Хорошая мелодия живёт дольше человека, который её сочинил. Песни переходят от отца к сыну, от учителя к ученику. В каком-то смысле они бессмертны.

— А разве это не тяжело — создавать бессмертное искусство, оставаясь смертным?

Музыкант задумался.

— Знаете что? Это даже лучше. Если бы я жил вечно, то не торопился бы создавать музыку. Зачем спешить, если времени бесконечно много? А так... так каждая песня может оказаться последней, поэтому стараешься вложить в неё всю душу.

Крид поражённо смотрел на простого уличного музыканта. Этот человек случайно произнёс слова, которые больнее любого меча резанули по самому болезненному месту его существования.

— Простите, — сказал Ван Лэюэ, заметив изменение в выражении лица Крида. — Я сказал что-то не то?

— Наоборот, — тихо ответил Крид. — Вы сказали что-то очень правильное.

Музыканты тем временем начали новую композицию. На этот раз это была радостная мелодия — песня о весне, о пробуждении природы, о молодой любви. Флейта щебетала, как птицы, струны звенели, как ручьи, барабан отбивал ритм, напоминающий стук дождя по листьям.

Толпа слушателей оживилась. Несколько молодых пар начали танцевать прямо на площади. Их движения были простыми, но грациозными — они кружились, взявшись за руки, смеялись, наслаждались музыкой и обществом друг друга.

Крид наблюдал за танцующими, и в его сердце поднималась странная смесь тоски и радости. Тоски — потому что он никогда не сможет так беззаботно радоваться жизни, зная, что она конечна. Радости — потому что эти люди умели находить счастье в простых вещах.

Ветер снова изменил направление, теперь он дул с востока, принося запахи ночи — прохладной земли, цветущих деревьев, далёких гор. Фонари на площади мерцали в воздушных потоках, отбрасывая движущиеся тени на лица слушателей.

— Красивый вечер, — заметил подошедший к Криду пожилой китаец в одеждах торговца. — Такая музыка, такой ветерок... Жить бы да жить.

— А вы не боитесь смерти? — неожиданно для себя спросил Крид.

Старик удивлённо посмотрел на него.

— Боюсь, конечно. Но не настолько, чтобы из-за этого не жить. Смерть неизбежна, а вот такие вечера... — он указал на музыкантов и танцующих, — такие вечера случаются не каждый день.

— Мудрые слова.

— Да нет, простые. Я торговец тканями, всю жизнь считаю деньги. Но иногда выхожу на улицу послушать музыку и понимаю — вот она, настоящая ценность.

Музыканты плавно перешли к медленной, почти интимной мелодии. Это была песня о расставании — не горьком, а светлом. О том, как влюблённые прощаются на рассвете, зная, что встретятся вечером. О том, как мать провожает сына в дальнюю дорогу, благословляя его на подвиги.

Танцующие пары притихли, прижавшись друг к другу. В их объятиях было что-то трогательное — понимание хрупкости момента, желание сохранить его как можно дольше.

Крид закрыл глаза и позволил музыке полностью заполнить сознание. В звуках эрху он услышал свою собственную историю — бесконечные скитания, встречи и расставания, поиски смысла в бессмысленном существовании. Но теперь, под открытым небом, в окружении живых людей, его история звучала не как трагедия, а как баллада.

Печальная, да. Но красивая.

Ветер стих, и на площади воцарилась особая тишина. Даже дети перестали шуметь, заворожённые музыкой. В этой тишине каждая нота звучала особенно ясно, каждый звук имел свой смысл.

— Господин, — снова обратился к Криду Ван Лэюэ, когда мелодия закончилась. — Вы не хотели бы сыграть с нами? У вас лицо человека, который понимает музыку.

— Я не умею играть на ваших инструментах, — ответил Крид.

— А на каких умеете?

Крид задумался. За века жизни он освоил множество инструментов разных народов.

— На лире. Это греческий инструмент, похожий на вашу цитру.

— Интересно! — оживился музыкант. — А можете спеть? Голос — тоже инструмент.

Крид колебался. Он не пел на публике уже несколько столетий. Но что-то в этом вечере, в этих людях, в музыке располагало к открытости.

— Могу попробовать, — согласился он.

Ван Лэюэ радостно махнул рукой остальным музыкантам.

— У нас гость! — объявил он. — Музыкант из далёких западных земель!

Толпа заинтересованно загудела. Крид вышел в центр круга, чувствуя на себе десятки любопытных взглядов. Странно — он командовал армиями, беседовал с императорами, но сейчас волновался больше, чем во время любой битвы.

— Это песня моего народа, — сказал он. — О путешественнике, который ищет дорогу домой.

Он начал петь на древнем кельтском языке. Мелодия была простой, но проникновенной — она рассказывала о моряке, чей корабль разбился о скалы, и который теперь бродит по чужим землям, надеясь найти путь к родным берегам.

Слушатели не понимали слов, но музыка говорила на универсальном языке. В голосе Крида звучала тоска по дому, который он, возможно, никогда не увидит, усталость от бесконечных странствий, и одновременно — надежда на то, что где-то впереди его ждёт покой.

Ветер снова усилился, подхватывая звуки песни и разнося их по ночному городу. Где-то в домах люди останавливались, прислушиваясь к незнакомой мелодии. Где-то старики вспоминали собственную молодость и дальние страны, которые видели в грёзах.

Когда песня закончилась, на площади воцарилась тишина. Потом раздались аплодисменты — не громкие, а какие-то особенно тёплые.

— Красиво, — сказала та самая старушка с внучкой. — Очень печально, но красиво.

— Как жёлтые листочки, — добавила девочка.

Крид улыбнулся ребёнку и снова почувствовал то странное умиротворение, которое приходило к нему в редкие моменты гармонии с миром.

Музыканты заиграли финальную мелодию вечера — что-то лёгкое и радостное, предназначенное для того, чтобы люди расходились по домам в хорошем настроении. Толпа постепенно редела, слушатели кланялись артистам и уходили в ночь.

Крид тоже собрался уходить, но Ван Лэюэ остановил его.

— Спасибо за песню, — сказал музыкант. — Давно не слышал ничего такого... настоящего.

— Спасибо вам за вечер, — ответил Крид. — Я многое понял, слушая вашу музыку.

— Что именно?

Крид задумался, подбирая слова.

— Что красота не зависит от длительности. Ваша песня длится несколько минут, но в ней больше жизни, чем в некоторых веках.

Ван Лэюэ кивнул с пониманием.

— Приходите ещё, — пригласил он. — Мы играем здесь каждый вечер, когда погода хорошая.

— Обязательно, — пообещал Крид.

Он покинул площадь и медленно направился ко дворцу. Ветер сопровождал его, играя полами халата, принося ночные ароматы и звуки засыпающего города. В его душе поселилось странное спокойствие — не решение проблемы бессмертия, но принятие её.

Возможно, смысл был не в том, чтобы искать конец, а в том, чтобы наполнить содержанием то, что есть. Как эти простые музыканты, которые создавали красоту, зная о краткости жизни. Как эти танцующие пары, которые радовались моменту, не думая о завтрашнем дне.

Крид шёл по ночному Лояну, и впервые за много лет чувствовал себя не проклятым бессмертным, а просто человеком, наслаждающимся прекрасным вечером в прекрасном городе.

На следующий день после меланхоличной прогулки по Лояну Крид встретился с Лун Хэем в том же Павильоне Лунного Света. Дракон выглядел слегка расстроенным — вчерашняя неудача в поисках способа снятия бессмертия явно тяготила его не меньше, чем самого Крида.

— Прости, что не смог помочь, — сказал император, наливая чай в тонкие фарфоровые чашки. — Возможно, стоит отправить гонцов в другие страны, поискать знания у персидских магов или индийских мудрецов...

— Не стоит, — покачал головой Крид, удивляя собеседника своим спокойствием. — Вчера вечером я понял кое-что важное.

— Что именно?

— Что секрет не в том, чтобы прекратить существование, а в том, чтобы наполнить его смыслом. — Крид отпил горячего чая, наслаждаясь его тонким ароматом. — И знаешь, что пришло мне в голову? Хочу научить тебя готовить.

Лун Хэй поперхнулся чаем.

— Готовить? Меня? У меня есть сотня лучших поваров империи!

— Именно поэтому ты не умеешь готовить сам, — усмехнулся Крид. — А это большое упущение. Приготовление пищи — одно из самых древних и благородных искусств. Когда готовишь собственными руками, вкладываешь в еду частичку души.

Дракон недоумённо покачал головой.

— Не понимаю, как это поможет с проблемой бессмертия.

— Поможет научиться ценить простые радости, — объяснил Крид. — Процесс создания чего-то красивого и вкусного из простых ингредиентов — это магия более мощная, чем любые заклинания.

— И что ты предлагаешь готовить?

— Блюда моей родины. Северной кухни, которая согревает душу даже в самые холодные зимы.

Лун Хэй задумался. За три тысячи лет существования он попробовал кухню всех известных народов, но скандинавские блюда были ему незнакомы.

— Хорошо, — согласился он. — Но где мы будем готовить? Повара не допустят нас на императорскую кухню.

— А кто сказал, что нам нужна императорская кухня? — улыбнулся Крид. — Лучшая еда готовится не в роскошных залах, а в простых местах, где можно сосредоточиться на процессе.

Через час они стояли в небольшой кухне при садовом павильоне, который Лун Хэй использовал для уединённых размышлений. Помещение было скромным, но хорошо оборудованным — печь из глины и железа, деревянные столы для разделки, набор ножей и посуды.

— Сначала нужны правильные продукты, — объяснял Крид, раскладывая принесённые ингредиенты. — Северная кухня основана на том, что даёт суровая природа — рыба, мясо, корнеплоды, ягоды, травы.

Он достал из корзины куски рыбы, мясо оленя, картофель, лук, морковь, капусту, ягоды можжевельника, укроп и другие травы.

— Некоторые ингредиенты пришлось заменить, — признался Крид. — Настоящую оленину в ваших краях не найти, но баранина подойдёт. Вместо северной рыбы возьмём карпа.

— А что мы будем готовить? — поинтересовался Лун Хэй, с интересом разглядывая незнакомые продукты.

— Три блюда, которые составляют основу северного пира, — торжественно объявил Крид. — Первое — варёная рыба с укропом и корнеплодами. Второе — жареное мясо с ягодами можжевельника. Третье — медовые лепёшки с орехами.

Они начали с подготовки продуктов. Крид показал, как правильно чистить рыбу, оставляя мясо целыми кусками без костей.

— Нож держи под углом, — инструктировал он, направляя руки дракона. — Веди лезвие вдоль хребта, но не повреждай мясо. Видишь, как филе само отделяется от костей?

Лун Хэй сосредоточенно следовал указаниям. Его движения были неумелыми — за тысячелетия правления он ни разу не держал в руках кухонный нож.

— Странное ощущение, — пробормотал он. — Я могу управлять стихиями, а простая рыба даётся с трудом.

— Кулинария требует иных навыков, — объяснил Крид. — Здесь важны не мощь и знания, а терпение и внимание к деталям.

Пока дракон возился с рыбой, Крид занялся овощами. Он нарезал картофель крупными кусками, лук — тонкими полукольцами, морковь — брусочками. Каждое движение ножа было точным и уверенным — за века странствий он готовил в самых разных условиях.

— Теперь главное — последовательность, — сказал Крид, разжигая огонь в печи. — В северной кухне важно, чтобы все ингредиенты раскрыли свой вкус, но не заглушили друг друга.

Он поставил на огонь глубокий котелок с водой, добавил щепотку соли и несколько веточек укропа.

— Рыба должна вариться в ароматной воде, — объяснял он. — Не просто кипяток, а отвар, который сам придаёт вкус.

Когда вода закипела, Крид опустил в неё сначала картофель.

— Картофель варится дольше всего, поэтому его — первым. Через десять минут добавим морковь, ещё через пять — рыбу, в самом конце — лук и зелень.

Лун Хэй внимательно наблюдал, стараясь запомнить каждую деталь.

— А как понять, что рыба готова?

— По цвету и текстуре. Мясо станет белым и будет легко разделяться вилкой. Главное — не переварить, иначе рыба развалится и потеряет нежность.

Пока варилась рыба, они принялись за мясо. Крид достал ягоды можжевельника и растёр их в ступке.

— Можжевельник — это душа северной кухни, — сказал он, вдыхая резкий хвойный аромат. — Он придаёт мясу особый привкус дикой природы.

Мясо он нарезал порционными кусками и натёр смесью соли, молотого можжевельника и трав.

— Теперь нужно дать мясу пропитаться, — объяснил Крид. — В идеале — несколько часов, но можно и полчаса.

Лун Хэй попробовал растёртый можжевельник на кончике пальца и поморщился.

— Горьковато.

— В сыром виде — да. Но при жарке горечь уходит, остаётся только аромат. Это как с жизнью — то, что кажется горьким вначале, может стать источником радости.

Пока мясо мариновалось, они занялись третьим блюдом — медовыми лепёшками. Крид смешал муку с яйцами, мёдом и небольшим количеством молока.

— Тесто должно быть плотным, но не жёстким, — показывал он, вымешивая массу руками. — Чувствуешь, как оно становится гладким под пальцами?

Лун Хэй попробовал замесить тесто и удивился, насколько это оказалось приятным занятием.

— Странно... Мне нравится прикосновение теста к рукам. Оно тёплое, живое.

— Именно! — обрадовался Крид. — Ты начинаешь понимать. Готовка — это общение с продуктами, а не просто их обработка.

В тесто они добавили мелко рубленые орехи и немного корицы.

— Корица пришла к нам с юга, — рассказывал Крид, раскатывая тесто в тонкий пласт. — Но северяне научились использовать её очень деликатно, не заглушая вкус мёда.

Лепёшки они вырезали круглой формой и выложили на противень, смазанный маслом.

— А теперь самое ответственное — жарка мяса, — объявил Крид. — Здесь важен точный расчёт времени и температуры.

Он раскалил сковороду и выложил на неё куски маринованной баранины. Мясо зашипело, наполнив кухню дымом и ароматом можжевельника.

— Слышишь это шипение? — спросил Крид. — Это музыка кухни. По звуку можно определить правильность температуры.

Лун Хэй прислушался. Действительно, звук имел особый ритм — не слишком громкий, не слишком тихий.

— Переворачивать будем только один раз, — продолжал Крид. — Частые переворачивания нарушают структуру мяса.

Он показал, как определить готовность — надавить на кусок и оценить упругость.

— Мягкое — сырое, очень твёрдое — пережаренное. Нужна золотая середина.

Когда одна сторона подрумянилась, они аккуратно перевернули куски. Вторая сторона жарилась быстрее — всего несколько минут.

— Теперь самый важный момент, — сказал Крид, снимая мясо со сковороды. — Жареное мясо должно "отдохнуть" несколько минут под крышкой. Так соки равномерно распределятся по всему куску.

Пока мясо отдыхало, они проверили рыбу. Картофель был мягким, морковь сохранила форму, но легко протыкалась вилкой, рыба стала молочно-белой.

— Готово! — объявил Крид, аккуратно выкладывая рыбу и овощи на блюдо. — Посыпаем свежим укропом и подаём.

В печи запекались медовые лепёшки, распространяя сладкий аромат. Кухня наполнилась невероятной смесью запахов — укропа и рыбы, можжевельника и жареного мяса, мёда и корицы.

— Потрясающе, — пробормотал Лун Хэй, вдыхая ароматы. — Я понятия не имел, что готовка может быть настолько... чувственной.

— Северяне говорят: "Еда — это любовь, поданная на тарелке", — улыбнулся Крид. — Когда готовишь с душой, получаешь не просто пища, а настоящее удовольствие.

Они сервировали стол в саду рядом с кухней. Простая деревянная мебель, никаких драгоценностей и парчи — только красота самих блюд.

Варёная рыба выглядела на удивление аппетитно — белые куски мяса контрастировали с яркими овощами, а свежая зелень укропа добавляла сочности красок. Жареное мясо имело красивую золотистую корочку, сквозь которую проступал розоватый сок. Медовые лепёшки, румяные и ароматные, завершали картину.

— Красиво, — признал Лун Хэй. — Но главное — вкус, не так ли?

— Попробуй, — предложил Крид.

Дракон отрезал кусочек рыбы и осторожно попробовал. Его глаза расширились от удивления.

— Это... это совершенно не то, что готовят мои повара! — воскликнул он. — Вкус такой... чистый, честный. Чувствуется каждый ингредиент, но они не спорят друг с другом.

— Северная кухня не скрывает вкус продуктов, а подчёркивает его, — объяснил Крид. — Мы не используем сложные соусы и множество специй. Главное — качество основных ингредиентов и правильное приготовление.

Лун Хэй попробовал мясо и закрыл глаза от наслаждения.

— Можжевельник... Он придаёт такой необычный оттенок. Словно вкус леса, ветра, северного неба.

— Именно об этом я и говорил, — кивнул Крид. — Еда может рассказывать истории, передавать ощущения, переносить в другие места.

Медовые лепёшки оказались нежными внутри и слегка хрустящими снаружи. Мёд карамелизовался при выпечке, создав сложный, многослойный вкус.

— Понимаю теперь, что ты имел в виду про магию готовки, — сказал Лун Хэй, доедая лепёшку. — Из простых продуктов получилось что-то совершенно особенное.

— И самое главное — мы создали это своими руками, — добавил Крид. — Вложили время, внимание, заботу. Поэтому еда получилась не просто вкусной, а... душевной.

Они доели в приятной тишине, наслаждаясь вкусами и ароматами. Лун Хэй выглядел расслабленным и довольным — возможно, впервые за многие годы он получил удовольствие от такого простого занятия.

— Знаешь, — сказал дракон, откидываясь на спинку стула, — сегодня я понял кое-что важное. Все эти века я искал сложные способы справиться с тяготами бессмертия — философию, магию, алхимию. А оказывается, иногда достаточно простых вещей.

— Каких именно?

— Создать что-то красивое своими руками. Разделить трапезу с другом. Получить удовольствие от процесса, а не только от результата.

Крид улыбнулся.

— Теперь ты понимаешь, почему я предложил готовить. Дело не в еде как таковой, а в том, что готовка учит ценить момент.

— И что же дальше? — спросил Лун Хэй. — Ты так и будешь учить бессмертных готовить?

— Не знаю, — честно ответил Крид. — Но сегодня я впервые за долгое время почувствовал, что бессмертие может быть не только проклятием. Возможно, смысл в том, чтобы использовать вечность для создания красоты, для помощи другим, для изучения простых радостей жизни.

— Мудрые слова, — кивнул дракон. — А рецепты запишешь? Хочу попробовать приготовить это самостоятельно.

— Обязательно. И не только эти — расскажу тебе о северных супах, выпечке, способах засолки рыбы. У нас ещё много времени, чтобы изучить все тонкости.

Лун Хэй довольно рассмеялся.

— Впервые за тысячелетие я рад, что времени у нас действительно много. Кто бы мог подумать, что император драконов будет учиться варить рыбу!

— А кто бы мог подумать, что проклятый бессмертный найдёт покой в обучении кулинарии, — ответил Крид.

Они сидели в саду до поздней ночи, планируя следующие кулинарные эксперименты и обсуждая философию простых удовольствий. Где-то в глубине души оба понимали — сегодня они нашли не способ избавиться от бессмертия, но нечто более важное. Способ жить с ним в мире.

На третий день после кулинарного урока Лун Хэй пригласил Крида в особый павильон в самой отдалённой части императорских садов. Это было простое деревянное строение без излишеств, окружённое бамбуковой рощей и небольшим прудом с лотосами.

— Вчера ты научил меня ценить простые радости через готовку, — сказал дракон, когда они вошли в павильон. — Сегодня я хочу поделиться с тобой знаниями, которые помогли мне пережить три тысячелетия относительно безболезненно.

Внутри павильона царила атмосфера покоя и сосредоточенности. Пол был устлан простыми циновками, стены украшали каллиграфические свитки с изречениями древних мудрецов. В воздухе едва уловимо пахло сандалом.

— Что это за знания? — поинтересовался Крид, садясь на циновку напротив дракона.

— Искусство управления внутренней энергией — ци, — ответил Лун Хэй. — Это не магия в вашем западном понимании. Это работа с жизненной силой, которая течёт в каждом живом существе.

— Я слышал об этом от местных лекарей, но не понимал сути.

— Суть проста и одновременно сложна, — улыбнулся дракон. — Ци — это энергия жизни. Она циркулирует по особым каналам в теле, питает органы, поддерживает здоровье и ясность ума. Научившись управлять ци, можно достичь удивительных результатов.

Лун Хэй встал и подошёл к стене, где висела схема человеческого тела с нанесёнными линиями и точками.

— Видишь эти линии? Это меридианы — пути, по которым течёт ци. А точки — это места, где энергию можно направлять и контролировать.

Крид внимательно изучал схему. Тело человека было покрыто сложной сетью взаимосвязанных каналов.

— Сколько всего меридианов?

— Двенадцать основных, восемь дополнительных и множество мелких, — ответил дракон. — Но начинать нужно с понимания трёх главных энергетических центров — даньтянь.

Он указал на схеме три области — в районе лба, груди и живота.

— Верхний даньтянь отвечает за духовную энергию и ясность сознания. Средний — за эмоции и дыхание. Нижний — за физическую силу и жизненность.

— И как этим управлять? — спросил Крид.

— Начнём с основ. Сядь удобно, выпрями спину, но не напрягайся. Представь, что невидимая нить тянет твою макушку к небу.

Крид принял указанную позу. Лун Хэй поправил положение его плеч и головы.

— Теперь дыхание. Это ключ ко всему. Дыши не грудью, а животом. Медленно, глубоко, ритмично.

Крид попытался следовать инструкциям, но сначала получалось плохо.

— Слишком быстро, — поправил дракон. — Вдох должен длиться столько же, сколько выдох. Считай до четырёх на вдохе, до четырёх на выдохе.

Постепенно дыхание стало более ровным и глубоким. Крид почувствовал, как напряжение начинает покидать его тело.

— Хорошо. Теперь представь, что с каждым вдохом ты втягиваешь золотистый свет через макушку головы. Этот свет течёт вниз по позвоночнику, наполняя всё тело энергией.

— Я должен что-то чувствовать? — спросил Крид через несколько минут.

— Не торопись. У разных людей ощущения проявляются по-разному. Кто-то чувствует тепло, кто-то — покалывание, кто-то — просто общее расслабление.

Они продолжали дыхательную практику около получаса. Постепенно Крид начал ощущать что-то необычное — лёгкое тепло в области живота, которое пульсировало в такт дыханию.

— Есть! — воскликнул он. — Чувствую тепло здесь, — он положил руку на нижний даньтянь.

— Отлично, — обрадовался Лун Хэй. — Это признак того, что ци начинает накапливаться в энергетическом центре. Теперь попробуй направить это тепло в другие части тела.

— Как?

— Силой намерения. Представь, что тепло — это вода, а твои руки — русло реки. Мысленно направляй энергию от даньтяня к ладоням.

Крид сосредоточился, пытаясь визуализировать движение энергии. Сначала ничего не происходило, но потом он почувствовал, как тепло медленно поднимается по туловищу и спускается по рукам.

— Невероятно, — пробормотал он, глядя на свои ладони. — Руки стали горячими, но не от внешнего источника, а изнутри.

— Теперь ты понимаешь основу, — кивнул дракон. — Ци можно накапливать, направлять, использовать для различных целей.

Лун Хэй встал и показал несколько плавных движений руками.

— Это цигун — гимнастика для работы с внутренней энергией. Каждое движение имеет смысл, каждый жест направляет ци по определённому пути.

Движения дракона были красивыми и гармоничными, напоминая танец. Руки плавно поднимались и опускались, тело поворачивалось и наклонялось с удивительной грацией.

— Попробуй повторить, — предложил Лун Хэй, замедляя движения. — Это упражнение называется "Поднимание неба". Оно открывает верхние меридианы и успокаивает ум.

Крид встал и попытался скопировать движения дракона. Получалось неуклюже — тело, привыкшее к боевым искусствам, плохо поддавалось такой плавности.

— Не думай о правильности формы, — посоветовал Лун Хэй. — Думай о потоке энергии. Представляй, как ци движется вместе с твоими руками.

Постепенно движения стали более естественными. Крид почувствовал, как с каждым жестом энергия перетекает по телу, создавая ощущение внутренней гармонии.

— Отлично. Теперь попробуем более сложное упражнение — "Большое дерево".

Лун Хэй принял особую позу — ноги на ширине плеч, руки округло подняты перед грудью, как будто обнимая большой шар.

— Это статическое упражнение для накопления ци, — объяснил он. — Нужно простоять так от пяти до тридцати минут, представляя себя деревом, которое корнями уходит в землю, а кроной тянется к небу.

Крид принял аналогичную позу. Поначалу держать руки в таком положении было легко, но через несколько минут мышцы начали уставать.

— Не напрягайся, — посоветовал дракон. — Используй не мышечную силу, а энергию ци для поддержания позы.

— Как это возможно?

— Представь, что твои руки лежат на невидимой подушке из энергии. Или что между ладонями находится шар из света, который поддерживает их.

Крид попробовал визуализировать энергетический шар. Удивительно, но руки действительно стало держать легче, хотя физически ничего не изменилось.

— Чувствую покалывание в пальцах, — сообщил он.

— Это ци концентрируется в конечностях, — объяснил Лун Хэй. — Постепенно ощущение распространится на всё тело.

Они простояли в позе "Большого дерева" двадцать минут. К концу упражнения Крид чувствовал себя странно — одновременно расслабленным и наполненным энергией.

— Теперь понимаю, почему ты так хорошо выглядишь для трёхтысячелетнего дракона, — пошутил он.

— Регулярная практика цигуна действительно поддерживает тело и дух в хорошем состоянии, — серьёзно ответил Лун Хэй. — Но есть и более продвинутые техники.

Дракон подошёл к небольшому камню, лежащему в углу павильона. Камень был размером с человеческую голову и выглядел довольно тяжёлым.

— Смотри, — сказал Лун Хэй, протягивая руки к камню, не касаясь его.

Он сосредоточился, и вдруг камень начал медленно подниматься в воздух, зависнув на уровне груди дракона.

— Это невозможно, — выдохнул Крид.

— Для физики — да. Но ци не подчиняется обычным законам материи, — ответил Лун Хэй, мысленно поворачивая камень в воздухе. — При достаточной концентрации энергии можно воздействовать на внешние объекты.

— А можешь научить этому?

— Можно попробовать, но это требует многих лет практики. Начнём с более простого.

Дракон опустил камень на место и взял с полки лёгкое пёрышко.

— Попробуй сдвинуть это пёрышко силой ци, — предложил он, положив пёрышко на ладонь.

Крид сосредоточился, пытаясь направить энергию из даньтяня в руку. Пёрышко не двигалось.

— Не напрягайся, — посоветовал Лун Хэй. — Ци подобна воде — она течёт свободно, без усилий. Представь, что из твоей ладони исходит лёгкий ветерок.

Крид расслабился и попробовал снова. На этот раз он представил не силовое воздействие, а мягкое дуновение энергии. Пёрышко слегка дрогнуло.

— Получилось! — воскликнул он.

— Первый шаг сделан, — улыбнулся дракон. — Теперь ты знаешь, что это возможно.

Следующей техникой было самоисцеление. Лун Хэй показал, как направлять ци в больные или повреждённые части тела для ускорения заживления.

— Положи руку на любое место, где чувствуешь дискомфорт, — инструктировал он. — Представь, как тёплый золотистый свет течёт из даньтяня в это место, исцеляя и восстанавливая ткани.

У Крида была старая рубцовая ткань на плече — след от давней битвы. Он приложил руку к этому месту и сосредоточился на направлении энергии. Вскоре он почувствовал приятное тепло и лёгкое покалывание.

— Чувствую, как что-то происходит, — сказал он. — Словно ткани действительно обновляются.

— Ци — это жизненная сила, — объяснил дракон. — Она естественным образом стремится к исцелению и восстановлению баланса.

Они перешли к более сложным упражнениям. Лун Хэй показал, как очищать меридианы от энергетических блокировок, как накапливать ци для увеличения физической силы, как успокаивать ум через медитацию на движении энергии.

— Есть ещё одна техника, которая может быть особенно полезна для бессмертного, — сказал дракон ближе к вечеру. — Это практика "малой смерти".

— Что это означает?

— Временное замедление всех жизненных процессов до минимума. Сердцебиение, дыхание, мозговая активность — всё сводится к едва заметному уровню. Это позволяет "отдохнуть" от существования, не умирая физически.

Лун Хэй показал позу для этой практики — лёжа на спине с руками, сложенными на груди.

— Дыхание становится всё медленнее и поверхностнее, пока почти не останавливается. Сознание погружается в состояние между сном и бодрствованием. Для внешнего наблюдателя ты будешь выглядеть мёртвым.

— И сколько можно находиться в таком состоянии?

— Я однажды провёл так целый год, — признался дракон. — Когда особенно устал от мирских дел.

Крид попробовал войти в это состояние под руководством Лун Хэя. Постепенно его дыхание замедлилось, сердцебиение стало еле заметным, а сознание погрузилось в особое состояние покоя.

В этом состоянии время словно остановилось. Не было мыслей, тревог, желаний — только глубокий, всеобъемлющий покой. Возможно, это было то, к чему он стремился все эти века — не смерть, но абсолютный отдых от бремени существования.

Когда Лун Хэй мягко вывел его из транса, солнце уже садилось за горизонт.

— Как долго я был в этом состоянии? — спросил Крид.

— Около часа. Для первого раза очень хорошо, — ответил дракон. — Эта практика может стать твоим спасением в особенно тяжёлые моменты.

Они завершили день медитацией на заходящем солнце. Сидя в молчании, они наблюдали, как небо окрашивается в оттенки красного и золотого, как тени удлиняются, как наступает вечерняя прохлада.

— Спасибо, — тихо сказал Крид. — Сегодня ты дал мне больше, чем все мудрецы и маги, которых я встречал.

— Я дал тебе инструменты, — ответил Лун Хэй. — Теперь твоя задача — научиться ими пользоваться.

— А как часто нужно практиковать?

— Ежедневно, если хочешь достичь серьёзных результатов. Но даже несколько раз в неделю принесут пользу.

Крид кивнул, чувствуя, что этот день стал поворотным в его долгой жизни. Впервые он получил не теоретические знания о преодолении бессмертия, а практические инструменты для того, чтобы сделать его более выносимым.

— Завтра продолжим? — спросил дракон.

— Обязательно, — ответил Крид. — У меня есть вечность, чтобы изучить эти техники.

— И теперь эта вечность не кажется тебе проклятием?

Крид задумался, чувствуя, как внутри него течёт ци, принося покой и гармонию.

— Пока — нет, — честно ответил он. — Впервые я чувствую себя не пленником времени, а его учеником.

Они покинули павильон в сумерках, унося с собой знания, которые изменят их восприятие бессмертного существования. Крид понял, что путь к освобождению лежал не в поиске смерти, а в изучении жизни во всех её проявлениях.

Месяц спустя, когда листья в императорских садах начали приобретать осенние оттенки, Крид понял, что пришло время возвращаться домой. Кутайская экспедиция достигла всех поставленных целей — установила торговые связи, изучила местную культуру, а главное, он сам нашёл если не ответы на свои вопросы, то хотя бы инструменты для жизни с ними.

В тот утренний час, когда роса ещё не высохла на траве, он пришёл к Лун Хэю в Павильон Лунного Света. Дракон сидел за низким столиком, неспешно попивая утренний чай и читая свежие донесения из провинций.

— Я уезжаю, — сказал Крид без предисловий, садясь напротив.

Лун Хэй поднял глаза от свитка, и в них мелькнула печаль, которую он быстро скрыл за маской императорского достоинства.

— Когда? — спросил он просто.

— Через три дня. Нужно время на окончательные приготовления.

Дракон отложил документы и налил чай во вторую чашку, пододвинув её Криду.

— Я понимал, что этот день настанет, — сказал он задумчиво. — Но не думал, что буду так сожалеть о расставании.

— Мне тоже тяжело уезжать, — признался Крид. — За эти месяцы ты стал мне... братом, если можно так сказать о драконе.

— Можно, — улыбнулся Лун Хэй. — Кровные узы определяются не только родством, но и пройденными вместе испытаниями. А нам довелось разделить одну из самых тяжёлых ношей — бремя бессмертия.

Они пили чай в тишине, наслаждаясь моментом, каждый думая о своём. За окнами павильона листья медленно кружили в осеннем ветре — красивое напоминание о цикличности и переменах.

— Ты изменился за это время, — заметил дракон. — Когда прибыл, в твоих глазах была боль обречённого. Теперь вижу покой человека, который нашёл путь.

— Благодаря тебе, — ответил Крид. — Техники управления ци, кулинарные уроки, философские беседы — всё это помогло мне понять простую истину.

— Какую?

— Что бессмертие можно прожить достойно, если наполнить его смыслом. Не искать смерти, а учиться жизни.

Лун Хэй кивнул с пониманием.

— А я научился у тебя не менее важному — что простые радости могут быть целительнее сложной мудрости. Готовка, музыка, человеческое общение... Столько веков я забывал об этом.

— Будешь продолжать готовить?

— Обязательно, — засмеялся дракон. — Уже освоил три северных рецепта и планирую изучить кухню других народов. Кто знает, может, через несколько веков стану лучшим поваром Поднебесной.

— Император-повар, — усмехнулся Крид. — Интересная идея для легенд.

Они вышли в сад, где среди жёлтых листьев клёна расхаживали журавли — символ долголетия и мудрости. Птицы не боялись людей, некоторые подходили совсем близко, словно чувствуя особую ауру бессмертных существ.

— Есть одна вещь, которую я хочу тебе подарить, — сказал Лун Хэй, доставая из рукава небольшую коробочку из чёрного лакированного дерева.

Внутри лежал нефритовый амулет в форме дракона, выполненный с удивительным мастерством. Каждая чешуйка была проработана отдельно, глаза инкрустированы крошечными рубинами.

— Это не простое украшение, — объяснил дракон. — Амулет связан со мной. Если тебе когда-нибудь понадобится помощь или просто захочется поговорить с другом, сожми его в руке и произнеси моё имя. Я почувствую и найду способ связаться с тобой.

Крид бережно взял амулет, чувствуя исходящее от него тепло.

— Это бесценный дар, — сказал он. — Но что я могу дать тебе взамен?

— Ты уже дал, — ответил Лун Хэй. — Дружбу, понимание, новый взгляд на вещи. Для бессмертного это дороже любых сокровищ.

Крид снял с шеи тонкую золотую цепочку с небольшим молотом Тора — единственное, что осталось у него от скандинавского прошлого.

— Тогда прими это, — сказал он, протягивая амулет дракону. — Он защитит тебя от враждебной магии и напомнит о нашей дружбе.

Лун Хэй принял дар с глубоким поклоном.

— Буду носить с честью.

Остаток дня они провели вместе, посетив любимые места в городе. Сначала отправились на Улицу Фонарей, где покупали подарки для кутайской экспедиции — шёлковые ткани, фарфор, специи, книги. Потом зашли в мастерскую каллиграфа, где Лун Хэй заказал для Крида свиток с изречением Лао-цзы: "Путешествие в тысячу ли начинается с одного шага".

— Чтобы помнил, что каждый день — это новое путешествие, — объяснил дракон.

Вечером они поужинали в том самом ресторане, где впервые попробовали вместе готовить. На этот раз Крид приготовил прощальный ужин — северную уху с травами и медовые пряники, которые так полюбились дракону.

— Обещай, что будешь продолжать практики цигуна, — попросил Лун Хэй за ужином.

— Обещаю. А ты обещай не забывать простые радости среди императорских забот.

— Обещаю.

На следующий день начались активные приготовления к отплытию. Крид обходил корабли, проверяя готовность к долгому морскому переходу. Три месяца в китайских портах позволили основательно отремонтировать суда, пополнить запасы и загрузить трюмы ценными товарами.

Гай Вопрошающий докладывал о состоянии флота:

— Все корабли в отличном состоянии, магистр. Провианта хватит на пять месяцев плавания. Команды отдохнули и готовы к возвращению домой.

— А настроение людей?

— Отличное. Все понимают, что мы возвращаемся с большим успехом. Торговые связи установлены, грузы ценные, потери минимальные.

Действительно, экспедиция достигла всех целей и даже превзошла ожидания. Кутайские товары имели огромный успех в Китае, а китайские — обещали произвести фурор в западных землях.

Крид также встретился с главами торговых гильдий Лояна, оформив соглашения о регулярных торговых рейсах между Кутаем и Срединным Царством. Раз в год кутайские корабли будут приходить с западными товарами, а китайские купцы смогут отправлять свои грузы на запад.

— Это начало новой эпохи, — говорил глава шёлковой гильдии Чэн Богуан. — Восток и Запад будут связаны не только сухопутными караванами, но и морскими путями.

Во второй день подготовки к отплытию произошло событие, которое тронуло Крида до глубины души. К нему пришла делегация уличных музыкантов во главе с Ван Лэюэ — тем самым эрху-игроком, с которым он познакомился в памятный вечер.

— Господин Крид, — сказал музыкант, — мы знаем, что вы уезжаете. Хотели исполнить для вас прощальную песню.

Они расположились прямо во дворе гостевого дома, где остановилась кутайская делегация. Мелодия была грустной и красивой — о птицах, улетающих в далёкие края, но обещающих вернуть весной.

Крид слушал, и на глаза наворачивались слёзы — впервые за многие годы. Эти простые люди, едва знакомые с ним, пришли сказать "прощай" чужеземцу, который когда-то разделил с ними один музыкальный вечер.

— Спасибо, — сказал он, когда музыка закончилась. — Эта песня согреет мне душу во время долгого плавания.

В последний день перед отплытием Крид и Лун Хэй встретились в Хранилище Небесной Мудрости. Дракон хотел подарить ему несколько особенно ценных свитков.

— Это трактаты о цигуне для продвинутых практиков, — объяснял он, укладывая свитки в специальный ящик. — И ещё кое-что интересное — записки путешественника Чжан Цяня о западных землях. Возможно, узнаешь в них свои родные места.

— А это что? — спросил Крид, указывая на свиток в чёрном футляре.

— Мои собственные размышления о природе бессмертия, — ответил дракон. — Записывал их три тысячи лет. Может быть, когда-нибудь пригодится.

Они провели в хранилище несколько часов, и Лун Хэй рассказывал истории, связанные с различными артефактами. Крид понимал, что дракон просто не хочет расставаться, оттягивая момент прощания.

— Знаешь, — сказал Лун Хэй в конце, — за три тысячи лет у меня было много знакомых, подданных, союзников. Но друзей... Настоящих друзей можно пересчитать по пальцам одной руки.

— И я в их числе?

— Ты возглавляешь этот список.

Утром дня отплытия весь Лоян высыпал проводить кутайскую экспедицию. Император лично прибыл в порт — неслыханная честь для иностранного посольства. Но между Кридом и Лун Хэем уже не было официальности. Два бессмертных существа прощались как братья.

— Береги себя, — сказал дракон, обнимая Крида. — И помни — в этом мире у тебя всегда есть дом.

— И у тебя тоже, — ответил Крид. — Врата Кутая всегда открыты для тебя.

— Может быть, когда-нибудь воспользуюсь этим приглашением. Посмотрю на твою республику, попробую местную кухню.

— Буду ждать.

Флагманский корабль первым отошёл от причала. Крид стоял на корме, махая рукой дракону, который наблюдал с пристани. Постепенно фигура Лун Хэя уменьшалась, но Крид видел его до тех пор, пока берег не скрылся за горизонтом.

— Магистр, — подошёл к нему Гай Вопрошающий, — курс на запад?

— Курс на запад, — подтвердил Крид. — Домой.

Но в душе он знал, что частичка его навсегда осталась в Срединном Царстве, в дружбе с древним драконом, который научил его не бояться вечности, а жить в ней с достоинством.

Флот развернулся и взял курс на запад, унося Крида к новым приключениям. В кармане лежал нефритовый амулет — связь с другом, которая не прервётся ни расстоянием, ни временем.

Впереди лежали тысячи миль открытого моря, родной Кутай и новая глава в бесконечной книге бессмертной жизни. Но теперь эта жизнь не казалась проклятием. Она была полна возможностей, встреч, открытий.

И главное — дружбы, которая делает даже вечность значимой.

Когда флот показался на горизонте родной гавани Кутая, Крид почувствовал странную тревогу. Небо над городом было затянуто неестественно тёмными тучами, а воздух пах серой и гарью. Даже на расстоянии нескольких миль было видно, что с родным городом что-то не так.

— Магистр, — обеспокоенно сказал Гай Вопрошающий, протягивая ему подзорную трубу, — посмотрите на гавань.

Крид взял трубу и посмотрел на берег. То, что он увидел, заставило его кровь застыть в жилах. Порт был разрушен наполовину, многие здания дымились, а по улицам бродили существа, которых быть не должно — демоны различных видов, от мелких бесов до крупных адских гончих.

— Что здесь произошло? — пробормотал он, перемещая трубу от одного разрушения к другому.

Самое страшное открытие ждало его, когда он направил взгляд на центральную площадь. Там, где раньше стоял памятник основателям республики, теперь возвышался жуткий алтарь из чёрного камня. А вокруг него...

Крид сжал трубу так сильно, что металл треснул. На площади лежали тела его верных друзей и соратников. Те, кто помогал строить Кутай, кто делил с ним радости и трудности создания республики. Все мёртвы.

— Приказываю флоту немедленно войти в гавань! — рявкнул он. — Боевая готовность! Готовить десант!

— Магистр, там демоны, — попытался возразить один из капитанов. — Может, стоит сначала разведать...

— Никакой разведки! — оборвал Крид. — Это мой город, мои люди! Немедленно к берегу!

Флагманский корабль первым ворвался в гавань. Демоны на причалах завыли и зашипели, почувствовав приближение кораблей. Некоторые из них бросились в воду, пытаясь атаковать суда, но Крид уже прыгнул за борт.

Холодная вода сомкнулась над его головой, но он даже не заметил этого. В его душе бушевал такой гнев, какого не было уже много веков. Эти твари посмели напасть на его дом, убить его друзей!

Всплыв у самого причала, Крид одним движением выбросил себя на берег. Три демона в обличье гигантских волков с горящими глазами набросились на него с рычанием.

Крид даже не достал оружия. Он вспомнил техники управления ци, которым обучил его Лун Хэй, и направил всю накопленную энергию в руки. Его ладони засветились золотистым светом, и первый демон, коснувшийся его, просто испарился с воплем ужаса.

— Так вот зачем мне понадобились эти знания, — пробормотал Крид, хватая второго демона за горло. Энергия ци обожгла тварь изнутри, и та рассыпалась в прах.

Третий демон попытался убежать, но Крид вытянул руку, и золотистый луч настиг беглеца, превратив его в дым.

На площадь сбегались другие демоны, привлечённые шумом. Крид окинул их взглядом — штук тридцать различных тварей. Раньше ему потребовались бы часы на битву с такой ордой. Но теперь...

Он принял медитативную стойку, которой учил его дракон, и начал накапливать ци в нижнем даньтяне. Энергия собиралась и концентрировалась, пока его тело не начало светиться мягким золотым светом.

— Вы посмели прийти в мой дом, — сказал он демонам тихим, но слышным на всю площадь голосом. — Убили тех, кто мне дорог. За это вы заплатите.

Первая волна демонов ринулась на него. Крид медленно поднял руки, и из его ладоней вырвались потоки золотистого пламени. Это не был обычный огонь — это была материализованная жизненная энергия, смертельная для существ тьмы.

Демоны горели и рассыпались в пепел, даже не успев приблизиться. Те, что оставались, остановились, чувствуя исходящую от Крида мощь.

— Разумно, — кивнул он. — Теперь слушайте внимательно. Вы либо добровольно покидаете мой город, либо я уничтожаю вас всех. У вас есть десять секунд на размышление.

Самый крупный из демонов, существо с головой быка и телом человека, рыкнул в ответ:

— Мы пришли сюда по приказу нашего господина! Не уйдём, пока не выполним задачу!

— Какую задачу? — поинтересовался Крид.

— Найти и уничтожить того, кого называют Бессмертным Воином!

Крид усмехнулся.

— Поздравляю. Вы его нашли.

Он вытянул руку в сторону демона-быка, и тот замер на месте, словно попав в невидимую ловушку. Крид начал сжимать кулак, и демон стал медленно уменьшаться в размерах, его рёв становился всё тише.

— Что... что ты делаешь? — прохрипел демон.

— Применяю новую технику, — спокойно ответил Крид. — Сжатие духовной сущности до минимального размера. Очень полезный навык для борьбы с нечистью.

Демон уменьшился до размера игрушки, затем до размера монеты. Крид достал из кармана кожаный бортовой журнал — обычную корабельную записную книжку — и раскрыл её на чистой странице.

— А теперь вторая часть техники, — сказал он, направляя сжатого демона к книге. — Запечатывание в материальный носитель.

Крошечная фигурка демона исчезла, растворившись в бумаге. На странице появилась миниатюрная картинка — изображение разъярённого быка в человеческом теле.

— Интересно, — пробормотал Крид, разглядывая результат. — Очень удобный способ хранения пленников.

Остальные демоны попытались разбежаться, но Крид был быстрее. Один за другим он ловил их невидимыми нитями ци, сжимал до миниатюрного размера и запечатывал в журнал. Каждый демон становился рисунком на очередной странице.

Процесс занял около получаса. За это время подоспели его матросы, но делать им было уже нечего — все демоны центральной площади оказались заперты в бортовом журнале.

— Магистр, — подошёл к нему Гай, с изумлением глядя на книгу, — что это за магия?

— Китайские техники управления внутренней энергией, — объяснил Крид. — Оказывается, очень эффективны против демонов.

Он обошёл тела павших друзей, закрывая им глаза и произнося короткие молитвы. Гнев в его душе постепенно сменялся печалью. Эти люди доверили ему свои жизни, а он уехал в далёкие земли, оставив их без защиты.

— Расскажите, что здесь произошло, — приказал он уцелевшим горожанам, которые начали осторожно выходить из укрытий.

Старый торговец по имени Маркус Переживший (он получил это прозвище после атаки) дрожащим голосом рассказал:

— Всё началось три недели назад, магистр. Сначала появилось несколько мелких бесов в портовом квартале. Стража справлялась с ними. Но потом их стало больше, они стали крупнее и агрессивнее.

— А мои заместители?

— Пытались организовать оборону, — ответил торговец со слезами на глазах. — Но демоны словно знали все наши планы. Они атаковали именно там, где их не ждали. А в последнюю ночь...

— Что в последнюю ночь?

— Появился их предводитель. Огромный демон с крыльями дракона. Он сказал, что ищет Бессмертного Воина, и если тот не явится, то весь город будет стёрт с лица земли.

Крид задумался. Кто-то специально напал на Кутай, зная о его отсутствии. Но кто и зачем?

— Где сейчас этот предводитель? — спросил он.

— В башне управления, — ответил Маркус. — Он засел там со своей свитой и ждёт вашего возвращения.

Крид направился к башне управления — самому высокому зданию в центре города. По дороге он встречал и запечатывал оставшихся демонов. К концу часа в его журнале было уже более пятидесяти страниц с миниатюрными изображениями различных тварей.

У входа в башню его ждала засада — дюжина крупных демонов под предводительством существа с лицом человека и телом паука. Битва была короткой. Крид просто выпустил волну концентрированной ци, и все демоны мгновенно сжались до размера монет, после чего были запечатаны в журнал.

— Полезный навык, — снова отметил он. — Надо будет поблагодарить Лун Хэя, если ещё встретимся.

Поднявшись по лестнице на верхний этаж башни, Крид нашёл главного демона. Это действительно было впечатляющее существо — трёхметрового роста, с мускулистым человеческим торсом, драконьими крыльями и головой, напоминающей череп с горящими глазами.

— Наконец-то, — прорычал демон, увидев Крида. — Бессмертный Воин собственной персоной. Я Вельзегор, князь Седьмого круга ада. Пришёл исполнить приговор.

— Чей приговор? — поинтересовался Крид, неторопливо входя в зал.

— Тех, кому ты много веков назад помешал устроить Рагнарёк, — ответил демон. — Они не забыли твоего предательства.

— Значит, боги Асгарда? — Крид кивнул с пониманием. — Решили отомстить чужими руками?

— Они предложили мне сделку, — усмехнулся Вельзегор. — Твоя душа в обмен на свободу действий в Мидгарде. Очень выгодное предложение.

— Понятно. И ради этого ты убил невинных людей?

— Они были препятствием на пути к цели. Ничего личного.

Крид почувствовал, как в нём снова поднимается гнев. Но на этот раз он не дал эмоциям взять верх, а направил их в нужное русло, используя техники контроля ци.

— Знаешь что, Вельзегор, — сказал он спокойно. — Боюсь, тебе придётся разочаровать своих покровителей.

Демон атаковал первым, выпустив струю адского пламени из пасти. Крид даже не попытался уклониться — он просто поднял руку, и огонь рассеялся, коснувшись ауры золотистой энергии, окружавшей его тело.

— Невозможно! — взвыл Вельзегор. — Что это за магия?

— Древнее искусство управления жизненной энергией, — объяснил Крид, медленно приближаясь к демону. — Очень эффективно против существ, которые питаются смертью и разрушением.

Демон попытался атаковать когтями, но его лапы просто прошли сквозь защитную ауру Крида, получив сильные ожоги от контакта с ци.

— Ты сделал одну ошибку, Вельзегор, — сказал Крид, хватая демона за горло. — Напал на мой дом. Убил моих друзей. За это нет прощения.

Он начал сжимать духовную сущность демона, как делал с остальными. Но князь ада оказался гораздо сильнее мелких бесов. Процесс шёл медленно, Вельзегор отчаянно сопротивлялся.

— Ты... не сможешь... — хрипел демон. — Я слишком силён...

— Посмотрим, — ответил Крид и удвоил давление.

Борьба длилась почти десять минут. Крид методично сжимал сущность демона, преодолевая его сопротивление силой концентрированной ци. Наконец Вельзегор начал уменьшаться в размерах.

— Нет! — завопил он. — Этого не может быть!

— Ещё как может, — ответил Крид, наблюдая, как трёхметровый демон превращается в крошечную фигурку.

Когда процесс завершился, он раскрыл журнал на новой странице и запечатал князя ада. Изображение получилось особенно детальным — видны были даже индивидуальные черты демонского лица.

— Пятьдесят семь демонов, — подсчитал Крид, пролистывая журнал. — Неплохой улов за два часа работы.

Он спустился вниз, где его ждали подчинённые и уцелевшие жители.

— Угроза устранена, — объявил он. — Все демоны запечатаны. Можете выходить из укрытий.

— А что будет с ними? — спросил Гай, указывая на журнал.

— Посижу, подумаю, — ответил Крид. — Возможно, найду способ отправить их обратно в ад. А возможно, оставлю как есть — пусть помучаются в заточении.

Следующие дни ушли на восстановление города и похороны павших. Крид лично участвовал в церемониях, отдавая последние почести тем, кто погиб, защищая Кутай в его отсутствие.

Стоя у могил друзей, он понял, что больше не может оставаться в Кутае надолго. Его присутствие приносило опасность тем, кто ему дорог. Боги Асгарда не оставят попыток отомстить, и следующая атака может быть ещё более разрушительной.

— Гай, — сказал он своему заместителю через неделю после похорон. — Собирай совет. Мне нужно кое-что объявить.

На заседании совета Крид был краток:

— Я покидаю Кутай. Возможно, надолго. Моё присутствие здесь ставит под угрозу безопасность республики.

— Но магистр... — начал было один из советников.

— Решение окончательное, — прервал Крид. — Гай Вопрошающий получает полную власть консула. Республика достаточно сильна, чтобы существовать без меня.

— Куда вы отправитесь? — спросил Гай.

Крид задумался. Где ему скрываться от мести богов? Возможно, стоит вернуться туда, где всё началось.

— В Британию, — сказал он наконец. — Проверю, что стало с Камелотом и Круглым Столом. Возможно, найду там ответы на новые вопросы.

Через три дня небольшая эскадра из пяти кораблей покинула гавань Кутая. Крид стоял на корме флагмана, наблюдая, как родной город уменьшается за горизонтом. В кармане лежал бортовой журнал с пятьюдесятью семью запечатанными демонами — странный трофей китайского путешествия.

— Интересно, что меня ждёт в Британии, — пробормотал он, чувствуя нефритовый амулет дракона у себя на груди.

Корабли взяли курс на запад, унося Крида к новым приключениям. Позади остался процветающий Кутай, который теперь должен был учиться жить без своего основателя. Впереди лежали туманные берега Британии и встреча с прошлым, которое он покинул много веков назад.

## ЭПИЛОГ

Три месяца спустя после отплытия из Кутая небольшая эскадра Крида показалась у берегов Британии. Путешествие прошло на удивление спокойно — никаких штормов, морских чудовищ или пиратских нападений. Словно сами стихии стремились как можно быстрее доставить бессмертного воина к месту назначения.

Но чем ближе они подходили к знакомым берегам, тем сильнее росло у Крида ощущение, что что-то не так. Воздух над островом имел странный, тревожный оттенок — не туман, не дымка, а что-то более зловещее. Даже птицы, обычно встречающие корабли в прибрежных водах, отсутствовали.

— Магистр, — подошёл к нему Гай Вопрошающий, который настоял на том, чтобы сопровождать Крида в этом путешествии, — посмотрите на воду.

Крид взглянул за борт и нахмурился. Морская вода, обычно синяя или зеленоватая у британских берегов, имела нездоровый серо-бурый оттенок. В ней не было рыбы, не росли водоросли. Море выглядело... мёртвым.

— Что могло произойти за эти года? — пробормотал он, доставая подзорную трубу.

То, что он увидел через оптику, заставило его кровь застыть в жилах. Берег, где когда-то располагался процветающий Камелот, представлял собой зрелище апокалиптического ужаса.

Город был разрушен, но не временем — разрушением иного рода. Здания стояли, но их стены покрывала какая-то тёмная, пульсирующая субстанция, похожая на живую плесень. Деревья в некогда прекрасных садах превратились в искривлённые, чёрные скелеты, протягивающие к небу ветви, напоминающие когти.

Хуже всего было то, что двигалось по улицам. Это были не люди и даже не обычные монстры. Существа, некогда бывшие людьми, теперь представляли собой жуткие гибриды плоти и какой-то тёмной материи. Они ползали, скользили и плыли по земле, оставляя за собой следы той же чёрной субстанции.

— Боги, — прошептал Гай, тоже смотревший в подзорную трубу. — Что это такое?

Но внимание Крида привлекло не происходящее на земле, а то, что творилось в небе. Высоко над островом, среди зловещих туч, медленно кружили создания, вид которых не укладывался ни в какие рамки известного ему мира.

Это были драконы. Но не обычные драконы, каких он встречал в своих путешествиях. Эти существа состояли из костей — огромных, белых, отполированных костей, собранных в анатомически правильные скелеты. И весь их костяк был окутан пламенем удивительного шартрезового цвета — ярко-зелёного с жёлтым отливом, такого яркого, что от него болели глаза.

Пламя не сжигало кости, а как будто питало их, заставляя скелеты двигаться с плавной, нечеловеческой грацией. Крылья из чистых костей рассекали воздух, черепа поворачивались, осматривая территорию пустыми глазницами, в которых плясали те же шартрезовые огни.

— Сколько их? — спросил Крид, не отрывая взгляда от неба.

— Считаю... — Гай тоже наблюдал в подзорную трубу. — Семь... нет, восемь... Магистр, их девять! Девять костяных драконов!

Крид медленно опустил трубу. За свою долгую жизнь он видел множество ужасов, сражался с демонами, богами и чудовищами. Но то, что происходило с Британией, выходило за рамки всего знакомого ему.

— Это не обычная магия, — сказал он задумчиво. — И не демоническое вторжение. Это что-то... иное.

Один из костяных драконов повернул голову в сторону кораблей. Даже на таком расстоянии Крид почувствовал, как жуткий взгляд пустых глазниц останавливается на их эскадре. Существо медленно развернулось в воздухе и начало приближаться.

— Уводим корабли от берега! — приказал Крид. — Немедленно!

— Магистр, а как же высадка? — спросил капитан ближайшего судна.

— Никакой высадки! — рявкнул Крид. — Не в этом... в чём бы это ни было!

Костяной дракон приближался, и теперь стали видны его истинные размеры. Размах крыльев достигал ста футов, череп был величиной с корабельную мачту. Шартрезовое пламя, окутывающее скелет, оставляло в воздухе светящийся след.

Существо не атаковало — оно просто летело параллельно кораблям, наблюдая. В его движениях была какая-то страшная разумность, словно оно изучало незваных гостей, оценивая степень угрозы.

— Магистр, — тихо сказал Гай, — в пламени дракона... там что-то есть.

Крид снова поднял подзорную трубу и сфокусировался на шартрезовом огне, окутывающем кости. В глубине пламени действительно что-то двигалось — тени, силуэты, образы. С ужасом он понял, что это лица. Человеческие лица, искажённые болью и ужасом, словно души мертвых были вплетены в саму структуру драконьего пламени.

— Души, — прошептал он. — Это души людей.

Костяной дракон внезапно издал звук — не рёв, не рычание, а что-то среднее между скрипом корабельных снастей и плачем тысячи голосов. Звук был настолько жуткий, что несколько матросов упали на колени, закрыв уши руками.

В ответ на этот призыв с берега поднялись ещё два костяных дракона. Теперь их было трое, и они окружили эскадру Крида, не давая ни приблизиться к берегу, ни отойти на безопасное расстояние.

— Что они хотят? — спросил Гай.

— Не знаю, — ответил Крид. — Но чувствую, что нам здесь не рады.

Он достал из кармана бортовой журнал с запечатанными демонами. Возможно, против этих существ помогут китайские техники управления ци. Но что-то подсказывало ему, что костяные драконы — это угроза совершенно иного порядка.

Один из драконов снизился так низко, что его костяные лапы почти касались воды. Шартрезовое пламя отражалось в волнах, превращая море вокруг корабля в зеркало адского огня. В этом отражении Крид увидел нечто, заставившее его отшатнуться.

В пламени отражения смотрело лицо. Знакомое лицо. Это был Артур — его бывший ученик, король Камелота. Но лицо было искажено болью и чем-то ещё... отчаянием? Мольбой о помощи?

— Артур? — прошептал Крид. — Что с тобой случилось?

Лицо в пламени шевельнуло губами, словно пытаясь что-то сказать, но до Крида донёсся лишь тот же жуткий скрип-плач, который издавали драконы.

Внезапно все три дракона одновременно взмыли вверх, исчезая в тёмных тучах. Их отсутствие было почти таким же пугающим, как присутствие.

— Магистр, — сказал капитан флагмана, — приказывайте. Что делаем?

Крид долго смотрел на проклятый берег Британии. Где-то там, в этом царстве скверны, возможно, всё ещё находились его бывшие ученики, друзья, соратники. Но в каком состоянии? И что за катастрофа превратила цветущий остров в этот ад?

В его памяти всплыли последние слова, которые он сказал перед отъездом в Китай: он поручил Артуру и Мерлину заботиться о Камелоте. Неужели что-то пошло не так в его отсутствие? Неужели они попытались использовать магию, с которой не смогли справиться?

Или это было нечто совершенно иное — вторжение из других миров, пробуждение древних сил, вмешательство богов? Вариантов было множество, но ни один не объяснял происходящего.

— Магистр? — снова окликнул капитан.

Крид сжал в руке нефритовый амулет дракона. Возможно, Лун Хэй знает что-то о подобных катастрофах. Возможно, в китайских хрониках есть упоминания о костяных драконах и шартрезовом пламени.

— Отводим корабли на безопасное расстояние, — решил он наконец. — Встаём на якорь в десяти милях от берега. Мне нужно время подумать.

— А если драконы снова нападут?

— Они не нападали, — заметил Крид. — Они предупреждали. Это разные вещи.

Эскадра отошла от берега и встала на якорь в относительно чистых водах. Крид провёл остаток дня, наблюдая за островом через подзорную трубу и пытаясь понять природу происходящего.

К вечеру картина стала ещё более жуткой. С наступлением сумерек активность на острове усилилась. Тёмная субстанция, покрывающая руины Камелота, начала светиться тусклым фосфорическим светом. Существа, ползающие по улицам, стали двигаться быстрее и агрессивнее.

А в небе появились не только костяные драконы. Теперь там кружили и другие создания — летающие скелеты в лохмотьях, что могли быть когда-то одеждой рыцарей Круглого Стола, парящие черепа, окружённые тем же шартрезовым пламенем, стаи каких-то крылатых существ, природу которых Крид не мог определить даже через оптику.

— Весь остров заражён, — пробормотал он. — Но чем?

Гай подошёл к нему с кружкой горячего бульона.

— Магистр, вы не ели весь день. Нужно поддерживать силы.

— Спасибо, — рассеянно ответил Крид, принимая кружку. — Скажи мне, Гай, что ты видишь, глядя на остров?

— Смерть, — без колебаний ответил навигатор. — Но не обычную смерть. Какую-то... неправильную смерть. Словно кто-то взял естественный порядок вещей и вывернул его наизнанку.

— Точное описание, — согласился Крид. — А теперь представь, что это могло произойти с целым островом в течение нескольких лет.

— Магия такой силы? — ужаснулся Гай. — Но кто способен на подобное?

— Не кто, а что, — поправил Крид. — Чувствую, что здесь действуют силы, которые стоят выше обычных магов и даже богов.

Ночь принесла новые ужасы. Остров буквально ожил зловещей активностью. Огни странных цветов перемещались по руинам, в воздухе звучали вопли и стоны, а костяные драконы исполняли в небе какой-то жуткий танец, оставляя за собой спиральные следы шартрезового пламени.

Самым страшным было то, что эта активность явно имела цель. Происходящее не было хаосом — это был какой-то ритуал, церемония, процесс. Но какой?

Около полуночи один из матросов, стоявший на вахте, закричал:

— Магистр! Смотрите на воду!

Крид выбежал на палубу и увидел, что морская вода вокруг кораблей начинает менять цвет. Серо-бурые оттенки сменялись более тёмными, а затем и вовсе чернильными. Но хуже всего было то, что в этой черноте что-то двигалось.

— Готовить корабли к отходу! — приказал он. — Немедленно поднимать якоря!

Но было уже поздно. Из воды начали подниматься щупальца — не осьминожьи, а состоящие из той же тёмной субстанции, что покрывала остров. Они тянулись к кораблям, пытаясь зацепиться за борта.

Крид достал журнал с демонами и открыл его. Возможно, запечатанные существа знают что-то о происходящем. Он сосредоточился на изображении Вельзегора и мысленно обратился к нему:

"Князь ада, я даю тебе возможность высказаться. Что ты знаешь о том, что происходит с этим островом?"

Страница с изображением демона засветилась, и в сознании Крида прозвучал голос Вельзегора:

"Бессмертный воин... Ты привёл нас в место, которого боятся даже в аду. Это не наша работа. Это нечто древнее, то, что существовало до разделения миров на свет и тьму."

"Что именно?"

"Не знаю. Но слышал легенды о Пожирателях Реальности — существах, которые питаются самой тканью бытия. Если они пробудились..."

Голос оборвался, страница потемнела. Даже князь ада не решался говорить об этом дольше.

Щупальца тёмной субстанции дотянулись до ближайшего корабля и начали подтягивать его ко дну. Матросы рубили их топорами, но на месте отрубленных тут же вырастали новые.

— Всем кораблям! — закричал Крид. — Полный вперёд! Уходим от острова!

Эскадра начала отступление, оставляя за собой пенный след. Щупальца пытались удержать корабли, но постепенно отстали. К рассвету флот находился уже в тридцати милях от проклятого берега.

Но даже на таком расстоянии костяные драконы были видны в небе — девять светящихся точек шартрезового пламени, кружащих над тем, что когда-то было Британией.

Крид стоял на корме флагмана, глядя на удаляющийся остров ужаса. В его душе боролись противоречивые чувства. С одной стороны, каждый инстинкт кричал о необходимости бежать как можно дальше от этого места. С другой — где-то там могли находиться его ученики, друзья, люди, которым он когда-то обещал защиту.

Но что он мог сделать против силы, способной превратить целый остров в царство кошмаров? Его техники управления ци, магические знания, даже запечатанные демоны — всё это казалось детскими игрушками против того, что он видел.

— Магистр, — подошёл к нему Гай, — куда держим курс?

Крид долго молчал, размышляя. Возвращаться в Кутай? Плыть к Лун Хэю за советом? Искать других мудрецов и магов, которые могли бы объяснить происходящее?

— Пока — просто прочь отсюда, — сказал он наконец. — Мне нужно время подумать. То, что произошло с Британией... это может быть началом чего-то гораздо более страшного.

Корабли взяли курс на юг, уходя от проклятого острова. Но даже когда берега Британии скрылись за горизонтом, шартрезовые огни костяных драконов ещё долго были видны в небе — далёкие, но зловещие маяки в царстве, где смерть и жизнь поменялись местами.

Крид сжал в руке нефритовый амулет дракона. Возможно, настало время снова обратиться к старому другу. Возможно, в древних китайских хрониках найдутся упоминания о подобных катастрофах. А возможно, это было начало новой эпохи — времени, когда бессмертному воину предстоит столкнуться с угрозами, о существовании которых он даже не подозревал.

В последний раз обернувшись назад, Крид увидел, как над горизонтом поднимается ещё одно шартрезовое зарево. Заражение распространялось. То, что началось в Британии, могло не ограничиться этим островом.

Корабли шли на юг через спокойное море, унося Крида от очередной тайны его бесконечной жизни. Позади оставались вопросы без ответов, друзья в неизвестной судьбе и угроза, масштабы которой ещё предстояло осознать.

Впереди лежал неизвестный путь к новым знаниям, новым союзникам и, возможно, к пониманию того, как противостоять силе, способной превратить цветущую землю в царство костяных драконов и шартрезового пламени.

История продолжалась. И Крид чувствовал, что самые страшные её главы ещё впереди.

**КОНЕЦ КНИГИ**

---

*Виктор Крид ещё не знал, что увиденное им в Британии было лишь первым признаком пробуждения сил, дремавших с момента сотворения мира. Пожиратели Реальности начали свою работу, и бессмертному воину предстояло найти способ остановить их — или стать свидетелем конца всего сущего.*

*Продолжение следует...*