Не верь мечтам (СИ)

Глава 4. Статистическое исключение

Тэя

Белый потолок, белая ширма, отделяющая кровать, на которой я лежу, от остального мира. В воздухе витают запахи трав и ещё что-то едкое, специфическое. Лазарет? Не знала, что слуг лечат в академическом лазарете. Самым удивительным был не факт попадания в подобное место, а то, что я по-прежнему жива. Слишком хорошо я помню последние мгновения после того, как упала. Острую боль от гнилых зубов нежити и невыносимый жар в груди. Не знаю, существуют ли в этом мире инфаркты, но в прошлой жизни, я где-то читала, они ощущаются примерно так. Я чувствовала, как умираю.

Что-то явно пошло не так. Не вышло у этого мира меня угробить. Я выжила ему назло.

Хватит валяться. Пора окончательно разобраться в ситуации. Выяснить, что к чему. Попыталась пошевелиться, и ничего. Снизошло понимание — я ничего не чувствую. Ни рук, ни ног.

НЕТ!

Пожалуйста, нет! Паника накатила штормовой волной, погребая меня под собой, вышибая из головы все связные мысли. Ужас затопил сознание. Что угодно, только не это! Я не могла потерять свой родной мир, попасть сюда, где смогла вновь ощутить, каково это — быть полноценным человеком, чтобы снова лишиться этого. Потерять даже больше, чем у меня было недавно. Паралич от кончиков пальцев на ногах до шеи. Что может быть страшнее, чем влачить жалкое существование овоща, не способного даже поесть самостоятельно? Нет! Лучше умереть. Если судьба решила так надо мной пошутить или наказать за что-то, то это слишком жестоко. Я не могу. Один раз я уже столкнулась с подобным, второго раза мне не вынести.

Хотелось кричать, рыдать в голос, но из пересохшего, сведённого спазмом горла вырывался только хрип. Зато слёзы щедро катились из глаз, затекая в уши и орошая наволочку. Присутствие постороннего человека заметила не сразу. Женщина в светло-зелёном халате что-то говорила мне, касаясь плеч, а для меня самым важным было понимание — я не ощущаю её прикосновений.

— Да что такое?! — пробивался в сознание чужой голос. — Что с тобой? Ответь хоть что-нибудь!

Я не могла. Даже если бы хотела. Видимо, незнакомка поняла свою ошибку, и в следующее мгновение мне в губы ткнулась чаша с водой. Жадно выхлебала желанную жидкость, после чего мне удалось выдавить:

— Я парализована?

— Что? — нахмурилась женщина. — Ах, ты об этом. Нет, конечно. Нежить довольно глубоко повредила ткани, и мы наложили заклинание неподвижности, чтобы ты в беспамятстве случайно не свела на нет все усилия по лечению.

Заклинание? Получается, то, что я не чувствую своего тела, всего лишь последствия заклинания?! Смеяться или ругаться, не знала, но мне определённо стало легче. Удушливый ужас отступил, взамен пришло множество других эмоций, которые сплелись в один ком, но главной была всё-таки радость. Судьба овоща мне не грозит.

— Меня зовут тера Зеная, я отвечаю тут за всё, — продолжала щебетать она. — Раз ты пришла в себя, думаю, заклинание можно снять. Всё равно хотела сделать это вечером. Считай, всё зажило, даже шрамов почти не останется.

Шрамы? Какая глупость. После шести лет в инвалидном кресле какие-то шрамы мне кажутся мелочью, недостойной внимания.

Слова теры Зенаи не расходились с делом. Чувствительность вернулась неожиданно, заставив глубоко вздохнуть. Ныли нога и бок, слабость делала тело неподъёмным, но я чувствовала его, и это восхитительно! После был осмотр, смена повязок, расспросы о моём самочувствии. Всё так знакомо, будто домой вернулась. Это успокаивало.

— Вот и всё, — улыбнулась тера Зеная. — Раз самочувствие неплохое, скажу ректору, что ты пришла в себя. Он давно ждёт.

Ректору? Какого чёрта происходит? Давно ли ректор академии интересуется обычными слугами?

Стоит заметить, ректор Всеобщей Академии не был рядовым магом. Легендарная личность. Один из четырнадцати ныне живущих архимагов. У него громадный потенциал, которым он филигранно владеет. Искуснейший целитель. Светлый маг, обладающий магией огня, которая обычно подчиняется тёмным. Количество уничтоженной им нежити не поддается исчислению. Почти сотню лет он стоял на страже покоя Раирона, после чего занял пост ректора академии, и уже три десятка лет она процветает под его началом. И вот этот человек, точнее, эльф, хочет поговорить со мной?

Попытки вызнать что-то у теры Зенаи потерпели поражение. Она просто сбежала от меня, оставив мучиться предположениями и страхами. Долго ждать не пришлось. По ощущениям не прошло и часа, как ко мне пожаловал тер Елиниэль Аритарэль Фаридан.

Вблизи он выглядел ещё внушительнее. В моей голове жил какой-то глупый стереотип, что ректор должен быть довольно субтильным по телосложению старцем или лощённым типом в костюме. Передо мной был воин. Даже ректорская мантия не скрывала могучего телосложения, что редко встречается у представителей его расы. Строгое породистое лицо, пронзительные синие глаза. Седина, посеребрившая виски и прошивающая шевелюру цвета спелой пшеницы серебряными нитями, совсем его не портила. Я странно ощущала себя в его присутствии. Большинство магов не вызывали у меня каких особых эмоций, а ректор одним видом внушал уважение и чувство уверенности, что рядом находится кто-то сильный и мудрый.

— Здравствуй, Тэмия, — учтиво поздоровался он.

— Здравствуйте, тер ректор, — пролепетала я.

— У тебя, наверное, много вопросов. — О, да! Но меня хватило только на нервный кивок.

— Ты не разговорчива, — констатировал тер Фаридан. — Значит, перейдём сразу к сути. Недавно случилось беспрецедентное событие — на академию напала нежить. Подробности тебе ни к чему. Ты сильно пострадала. Оказалась на краю гибели, и это спровоцировало пробуждение у тебя магии.

Что он там ляпнул? Магия? У меня?!

Чушь. Данный мир с самого начала носом ткнул меня в то, что мне стоит быть благодарной за шанс начать новую жизнь и лучше не отсвечивать. Сделал меня серой безликой чернью. И вот теперь мне заявляют, что я маг? То самое статистическое исключение, которое считается почти невозможным? Этому телу скоро девятнадцать, а крайний лимит — семнадцать лет. Менее десятка случаев за тысячу лет, когда дар проснулся после срока, теперь вот и я попала в этот список? Да нет, они что-то путают.

— Не может быть, — сорвалось с моих губ.

— В это сложно поверить, подобное считается чудом, но оно произошло. С тобой. И это спасло тебе жизнь. Пробудившаяся магия, инициация лишили нежить возможности поживиться твоей плотью.

О магической инициации было написано мало. Лишь то, что, когда это происходит, в организме зажигается искра источника, и магия, вырвавшись наружу, коконом окутывает владельца, изменяя его внешность и физические показатели, в это время раскрываются магические каналы, и она укореняется в теле одарённого. Обычно это не больно. Больше я ничего не знаю.

Тер Фаридан был уверен в своих словах, а в моей голове данная истина никак не укладывалась. Это какое-то изощрённое издевательство — заставить меня поверить в собственную бесперспективность, сжиться с этой мыслью, чтобы потом всё резко изменить. Да какого, вообще, чёрта?! Решение ни во что не вмешиваться и никак не влиять на события — единственное верное. Будучи простолюдинкой, его куда проще придерживаться. Хотя даже в этом качестве какая-то сила постоянно сталкивала меня с главными героями. Что же будет теперь? Только бы ничего не испортить!

Размышляя, продолжала краем уха слушать ректора. Он говорил о необходимости пройти измерение магического потенциала и о том, что почти не сомневается в его внушительности. Определить, к какой магии у меня врождённая склонность. И если его предположения подтвердятся, я должна буду переехать в студенческое общежитие и приступить к обучению в академии. Мои слова, что я ничего не смыслю в магии тера Фаридана не впечатлили. По его мнению, было бы желание, остальное приложится. Просто не будет, придётся много занимать, чтобы догнать сокурсников, но оно того стоит. Боги исключительно редко дают кому-либо такой шанс, и не воспользоваться им — преступление.

Заметив, что информацию я воспринимаю с трудом, он велел прийти к нему, как только тера Зеная скажет, что можно. Попрощался и был таков. Пришёл, оглушил невероятными известиями и оставил переваривать информацию.

***

Итак, я — магиня. Непостижимо, невероятно, но факт.

В лазарете меня продержали ещё два дня, после чего настойчиво советовали не откладывать визит к ректору, идти сразу. Даже одежду принести кто-то сподобился. Одежда — отдельная боль. Мне, человеку из двадцать первого века, привыкшему к свободе выбора гардероба, эти платья в пол казались верхом издевательства. Длинный подол путался в ногах, а внешний вид платьев слуг делал их серый облик ещё более блеклым и уродливым. Тëмно-серые, закрытые от шеи до пяток, они превращали девушек-простолюдинок в безликих монашек. Магиням в этом плане было куда лучше. Их платья хоть и были такими же длинными, но отличались яркими цветами и привлекательными фасонами, которые подчёркивали достоинства обладательниц. Штаны для магинь тоже не возбранялись. Практикующий маг должен хорошо владеть своим даром, быть выносливым и уметь сражаться, а платье для подобного не самая удобная одежда. Передо мной до недавних пор не стоял вопрос, как мне одеваться. Несколько одинаковых, страшных, как похмелье после недельного запоя, платьев — весь мой гардероб.

Напялив серое уродство, пошлёпала к ректору. Принял он меня сразу. Не откладывая дело в долгий ящик, отвëл к артефакту, с помощью которого определяли потенциал дара и его направление. Артефакт представлял собой здоровенный камень, испещрённый древними рунами. Насколько я помню из книги, два верхних ряда измеряли потенциал. Семь рун для светлой магии и столько же для тёмной. Чем больше засветилось, тем сильнее дар. Ниже шли руны в цвет разновидностей магии. Какие загорелись, к такой магии расположенность у одарённого. Кто, когда и как создал этот артефакт — неизвестно, но каждый знал, что он очень древний.

На мне этот древний артефакт сломался. Как ещё объяснить, что загорелись почти все руны? И те, что показывают наличие светлой магии, и те, которые определяют тёмную. Три светлые и три тёмные. И все остальные, отвечающие за направления, тоже засветились, пусть и едва заметно.

Это просто нечестно! Почему каменюка, через который прошли десятки тысяч магов, заглючил именно на мне?!

Ректор, к моему удивлению, расстроенным не выглядел. Наоборот, сиял, словно клад нашёл. Не к добру это. Печёнкой чую, грядёт какая-то подстава.

Предчувствия меня не обманули. Артефакт, по уверению тера Фаридана, не сломался. Просто магия мне досталась серая. Можно сказать, уникальная. Её особенностью являлось то, что серый маг был способен в мгновение ока зарядить любой магический артефакт или пополнить резерв другого мага. А также уничтожать чужие плетения и разрушать магические артефакты.

Круто? Чёрта с два! Чего хорошего быть магической батарейкой и дестроером в одном лице? Какой мне прок с такой магии? Ею нельзя атаковать врага или защититься. Всю жизнь по команде разрушать магию и магические игрушки, а также по первому требованию что-то заряжать — такое меня ждёт будущее? Не хочу! На глаза невольно навернулись слёзы. Захотелось спрятаться ото всех и всласть нареветься.

— Не похоже, чтобы ты была рада, — подметил тер Фаридан.

— А чему радоваться?! — отозвалась я звенящим от обиды на жизнь голосом, после чего, как на духу, выложила свои мысли по поводу столь сомнительного дара.

— Ты не права, — покачал головой ректор. — Проблема серой магии в том, что о ней мало кто знает, слишком она редкая. Многие слышали о ней, но мало кто понимает её суть.

— Вы только что сами пояснили эту суть, тер ректор, — буркнула я.

— Это основная склонность. То, что серый маг может делать легко, как дышать, — покачал головой тер Фаридан. — Но она не является единственным направлением. Заряжать артефакты, делиться силой или уничтожать чужую магию способен любой маг. Ему для этого придётся приложить куда больше усилий и времени, чем серому, вот и вся разница. Тогда как ни один тёмный не сможет овладеть исконно светлыми заклинаниями и наоборот. У тебя же таких ограничений нет. Как не выявлено склонности к каким-то определённым типам магии. Это одновременно хорошо и плохо.

И что это значит? Он хочет сказать, я могу быть целителем и некромантом в одном лице? Да ну, так не бывает. В книге подобного не упоминалось. Там вообще не было ни слова о серых магах. Но если это так, то перспективы ошеломительные!

— Вижу, поняла, — улыбнулся тер Фаридан. — Не спеши ликовать. Тебе доступны школы как светлой, так и тёмной магии, но просто не будет. Придётся стараться вдвое, а то в втрое больше остальных, ведь у тебя нет предрасположенности к какой-то магии и, вполне возможно, отзываться она будет неохотно. Придётся самостоятельно определять, что даётся лучше, а что хуже. Добавь сюда незнание магических азов и сможешь представить объëм предстоящей работы.

Или глубину задницы, в которую угодила. А ректор всё-таки гад. Сначала напугал до слёз, потом позволил почувствовать себя чуть ли не всесильной, чтобы тут же спустить с небес на землю. Вывод напрашивается один — в теории, я могу освоить любую магию, а что выйдет на практике, неизвестно. И пахать мне придётся, как проклятой, чтобы добиться хоть чего-то. Хотела быть магиней? Получай! Кушай, не обляпайся.

После направилась к секретарю, чтобы меня занесли в списки на обучение, а потом потопала заселяться в общежитие и получать необходимые для учёбы вещи: форму, учебники, канцелярию. Родовитые и обеспеченные адепты платили за учёбу и получали только учебники и форму, остальное докупая за свой счёт. Зато по окончании академии они могли сами решать, куда податься и как организовывать свою жизнь. Но были и такие, как я, у кого лишних денег не водилось. Им академия предоставляла всё необходимое для обучения, но потом они должны были десять лет отработать на месте, куда выдадут направление из ректората. Если, конечно, адепт внезапно и неожиданно не разбогатеет и не отдаст все долги академии. Маги живут довольно долго, и десять лет — не такой большой срок. Так что такая политика всех устраивала.

— Тэмия Боба, — бормотала секретарша ректора, отвечающая за списки студентов, внося меня в списки.

Да-да, моя фамилия в этом мире — Боба. Когда я изучала информацию о самой себе в местном магическом «паспорте», меня пробил истерический хохот, стоило увидеть свою фамилию. Была Лисовская, стала Боба. В памяти мгновенно всплыло: Биба и Боба — два долбаёба. Моего Бибу никто не видел? Биба, ты где? Нету? Ладно. Если встречу в этом мире парня, который станет мне достаточно близок, чтобы связать с ним жизнь, буду звать его Бибой. А то некомплект. Боба есть, а Бибы нет.

— Слушайте, а может, запишите какую-нибудь другую фамилию? — спросила я без особой надежды.

В книге упоминалось, что какой-то небогатой дворянке по её желанию сменили фамилию, чтобы враги не нашли последнюю из рода. Новая жизнь, новая фамилия. То есть, такое было возможно.

— Нет, — отрезала женщина, ничуть не удивив. — Смените, когда выйдете замуж. И вообще, именем рода надо гордиться, а не отмахиваться, как от мусора.

Именем чего? Рода? Какого? У простолюдинов нет родов. У Тэи из всей родни остался только отец, который всю свою жизнь проработал дворником. Потомственные дворники Боба — звучит ужасно. Да и не объяснить местным, чем мне так не угодила собственная фамилия. Почему меня всякий раз разбирает смех, стоит её услышать.

Закончив у секретаря, направилась сначала в свою старую комнату, забрать уродские платья, других всё равно нет и не предвидится, а после заселяться в общежитие. Впереди новая глава моей жизни. Это будоражит кровь. Просто точно не будет. Зато, надеюсь, это окажется интересно.

Эйн

Размеренная жизнь АВМ была нарушена дерзким нападением нежити. Попытка замаскировать данный инцидент под восстание кладбища, на котором некроманты академии проходили практику, провалилась. Судя по всему, пришлые некроманты должны были убить Имира и тихо уйти, пока все заняты борьбой с мертвяками. Получись у них всё как задумано, смерть Имира списали бы на трагическую случайность. Никто не виноват. Восстания нежити — бич нашего мира.

С самого начала всё пошло не так. Когда страсти чуть улеглись, Имир рассказал мне, как обнаружил под дверью записку, где его приглашала на ночную встречу якобы тайная воздыхательница. Только вот незадача, Имиру было плевать на всех тайных и открытых поклонниц, в его сердце прочно обосновалась Дилана. Проигнорировав приглашение, Имир решил потренироваться перед сном, таким образом он оказался в тренировочном зале в момент нападения. Неясно, каким образом его так быстро нашли враги, но приятелю пришлось бы туго, не направляйся я в тот момент туда же и с той же целью — потренироваться.

Никогда не расскажу Имиру или кому-либо, но на несколько мгновений я заколебался. Подумал: не станет Имира, и Дилана точно будет моей. Такая соблазнительная мысль. И такая бесконечно подлая. Теперь душу глодал мучительный стыд за то, что даже на секунду позволил себе помыслить бросить приятеля в беде. Есть кое-что пострашнее смерти или отсутствия взаимности от желанной женщины — потеря чести. Поступок, после которого не сможешь себя уважать, и я опасно близко подошёл к этой грани.

Нашествие нежити успешно отразили. Пострадавшим студентам и профессорам оказали помощь, погибших слуг похоронили. Администрация академии быстро поняла, что случившееся не было стихийным восстанием. Трупы чужих некромантов говорили громче любых слов — нападение было не случайным, но дальше расследование зашло в тупик. Некроманты знали, как сделать, чтобы после смерти никто из коллег не мог их допросить, а нежить не обладала разумом, чтобы что-то рассказать. Имир поделился со мной соображениями, почти уверенностью, что целью был он, но взял с меня слово молчать. Он думал на своего дядю и не хотел навлекать позор на свой род.

— Это дело рода Орами, — сказал он. — Не хочу, чтобы наше имя полоскали на каждом углу. Всё равно причастность дяди доказать не удастся, а позора отхватим столько, что потом не отмоемся.

В чём-то я был с ним согласен — не докажут и не отмоются ещё долго, в чём-то нет — из-за этого нападения многие пострадали, а некоторые погибли. Но я дал слово и собирался молчать. Имир хотел сам разобраться со своим родственником.

Атака нежити не единственное известие, которое взбудоражило умы обитателей академии. У простолюдинки, так неудачно ввалившейся в зал в разгар конфликта, неожиданно пробудилась магия. Беспрецедентный случай — обретение дара человеком, перешагнувшим крайний рубеж.

Это было жутко. Девчонка удирала от мертвяков, которые почему-то бросились на неё, как на самый изысканный деликатес. Бегала она быстро, но хаотично вихляла по залу, не давая прицелиться, чтобы попробовать уничтожить тварей огнём. Да и времени как-то помочь несчастной мне с Имиром не дали. Некроманты, неожиданно утратившие контроль над своими подопечными, решили испытать собственные силы. Достав оружие, они атаковали. Хлеб свой они ели не зря, но если в магии я был профаном, то оружие держал в руках с малых лет. У Имира оружия не было вовсе, но ему хватило обычного шеста, чтобы показать противнику — лёгкой добычей он не станет.

На фоне сражения женский крик, полный боли, резанул по нервам. Стало мерзко от осознания — не успели, не спасли невинную жизнь. Ощутил свою бесполезность как мага. Ведь у меня тоже склонность к некромантии, но я оказался бессилен. Не смог перехватить управление мертвяками и упокоить их. Наглядное доказательство, что потенциал ничего не значит без умения управлять силой.

Меньше всего я ожидал следом услышать разочарованный вой нежити. Глянул в сторону звука и замер изумлённо. Девчонка светилась. Странное сероватое сияние охватило всё её тело, а дохляки выли, опалённые и покалеченные. Все они, кто успели добраться до такой обманчиво доступной жертвы, лишись зубов, челюстей, а кто-то и лиц. Поразило данное зрелище не только меня и Имира, но и наших соперников, заставив замереть и оторопело смотреть на странное явление. Я быстрее их спохватился, это стало залогом нашей победы. Кто-то, Имир, например, скажет, что атаковать не ожидающего противника — подло. Я отвечу, что в схватке, где на кону стоит жизнь, все средства хороши. Глупому благородству не место в реальном бою.

Уже позже нам объяснили, что у девушки проснулась магия, которая спасла ей жизнь, и вскоре нам стоит ожидать пополнения в наших рядах. Каким образом об этом прознали широкие массы, не знаю, но уже который день все обсуждают столь редкое явление, как магия, проснувшаяся после крайнего срока. Это известие взбудоражило обитателей академии даже больше атаки нежити.

Сейчас я старался выбросить всё лишнее из головы. Первой парой шла некромантия, а недавние события заставили меня по-новому посмотреть на необходимость освоения собственной магии.

— Тишина в аудитории, — произнес профессор Морг, заходя в помещение. — Записываем тему лекции: «Зомби, особенности вида. Физиология и магические потоки»

Голос у Морга был на диво монотонный, и приходилось прилагать усилия, чтобы всё точно конспектировать и не засыпать в процессе. Лекция только началась, а у меня уже закрываются глаза.

— Прощу прощения за то, что вынужден прервать ваше занятие, профессор, — голос ректора разбил уныние, царящее в аудитории. — Позвольте представить вам Тэмию. С этого дня она будет учиться с вами. Магия проснулась у неё несколько дней назад, и она многого не знает. Надеюсь, вы поможете девушке освоить известные всем азы.

Рядом стояла довольно высокая девушка. Русые волосы завивались и красивыми локонами лежали на плечах, лицо казалось излишне бледным. Единственным яркими пятнами там были розовые губы и глаза цвета серебра. В этой симпатичной девушке было не узнать недавнюю служанку, удирающую от нежити. Магия сильно изменила её внешность, превратив серую неприметную простолюдинку в привлекательную девушку. Удивительно, как влияет на людей наличие или отсутствие дара.