Не верь мечтам (СИ)

Глава 20. Отстающие

Эйн

Обратно я возвращался другим человеком, то есть, эльфом. Чувствовал себя обновлённым. Мир снова казался ярким и светлым. Оказавшись в академии, обнаружил, что в лесу провёл всю ночь и половину дня. Сложно отслеживать время в глубоком трансе. Заботило данное открытие мало, благо выходной, и я ничего важного не пропустил.

Осознавал, что последнюю неделю к учёбе я относился наплевательски и надо засесть за книги, подготовиться, но не хотелось. Было слишком хорошее настроение для пыльных учебников. Потому принял душ, привёл себя в порядок и задумался, кого осчастливить своим присутствием? Тут-то и пришло понимание — никто меня не ждёт и рад мне не будет.

Покинув комнату, растерянно брёл по территории академии. С Оланом понятно, он редко в выходные оставался на месте. Его можно было найти в библиотеке или компании какой-нибудь девчонки.

Про Дилану с Имиром и говорить нечего, теперь они стали неразлучной парочкой. Впервые за полгода мысль о Дилане не вызвала внутреннего волнения, а за последние дни — боли и отчаяния. Я хотел её увидеть, но не как раньше. Это не было потребностью. Всего лишь желал убедиться, что всё позади, и я смогу спокойно находиться с ней в одной академии.

Сложнее всего было думать о Тэе. Было мучительно стыдно. Как я пал столь низко, что додумался делать ей непристойные предложения и грязно домогаться её? Это был я? Прежде мне подобное поведение было несвойственно. Если это несчастливая любовь так повлияла, то я больше никогда не хочу влюбляться. Терять разум и утрачивать возможность мыслить рационально. Это отвратительно. Впрочем, чего теперь об этом думать? Нужно разбираться с последствиями. Для начала, найти Тэю и извиниться.

В комнате её не оказалось. Поразмыслив, отправился в библиотеку. Тэе приходилось много учиться, чтобы догнать сокурсников, и она почти не вылезала из книг. Я не ошибся, она обнаружилась в хранилище знаний, где, сидя за одним из столов, старательно переписывала что-то из объёмного фолианта в тетрадь. Иногда она хмурилась, покусывая кончик магического карандаша.

— Привет, — поздоровался, опираясь ладонями на стол.

Взгляд Тэи был далёк от дружелюбного. Холодный, острый, как клинок. Стало как-то зябко.

— Я не хотела видеть тебя вчера и сейчас ничего не изменилось, — произнесла она равнодушно.

— Тэя, ты извини меня за вчерашнее, — сказал главное, зачем и пришёл. — Ты была права, я был не в себе. Я не имел права так себя вести.

— Да, не имел, — кивнула она, возвращая взгляд к книге.

— Мне правда очень стыдно, — предпринял очередную попытку достучаться.

— Как с Илирой? — иронично хмыкнула Тэя.

— Нет, не как с Илирой. Ты снова права, мне тогда стыдно было лишь за огласку ситуации. Но сейчас всё по-другому. Ты мой друг, Тэя, и я повёл себя отвратительно. Прости.

Она посмотрела на меня так, что захотелось срочно покаяться во всех проступках или сбежать куда-нибудь. И не намёка на прощение во взгляде.

— Без разницы, — последовал холодный ответ.

— Не простишь? — стало тоскливо.

— Может быть, когда-нибудь. Сейчас я не имею ни малейшего желания находиться в твоём обществе.

Стало ясно, что настойчивость сейчас не поможет. Прощать Тэя не настроена и видеть меня не желает. Натворил я делов. Я привык всё делать максимально качественно, как выяснилось, порчу что-то я тоже по высшему разряду.

***

Новый предмет — основы ментальной магии — не вызывал у меня беспокойства до момента, когда я осознал, что Ерминаон упустил ментальную магию, и я сам не вспоминал о ней до этого момента. Понимать, что нашлось нечто, в чём я ничего не смыслю, оказалось странно и тревожно.

— Доброго дня, — поприветствовал нас новый учитель. — Сегодня мы начнём изучать новую для вас дисциплину — основы ментальной магии. Как известно, ментальная магия относится к нейтральным, как бытовая. Значит, доступна и тёмным, и светлым магам. Но, в отличие от бытовой, она может стать мощным оружием. Выявить предрасположенность заранее почти невозможно. Поэтому мы все вместе, на практике, будем выяснять, у кого из вас есть шанс овладеть этим тонким искусством. Обращаться ко мне можно «профессор Шалрос». С вами я познакомлюсь постепенно, во время занятий.

Профессор оказался худым невысоким мужчиной, чистокровным человеком, чьи волосы уже посеребрила седина, но до старости было ещё далеко. Лицо его было спокойно и доброжелательно.

— Ментальные маги, в полном смысле этого слова, — редкость. Мало кто способен прочитать чужие мысли или заглянуть в чужое прошлое. Ну а маги, способные управлять другим человеком, встречаются ещё реже. Их многие боятся, и не зря. Сильный менталист может полностью подавить волю и приказать убить, предать и даже покончить с собой. В исторических хрониках встречаются упоминания, что в былые времена некоторые были способны управлять толпами людей.

Большинство находящихся в аудитории слушали профессора без особого интереса. Они уже знали эти прописные истины. Было неприятно, что мои знания об этой магии были почти нулевыми. Придётся всё схватывать налету. Как оказалось, чаще всего данный тип магии встречался в виде способности ставить щиты и посылать безобидные, краткосрочные приказы. А также профессор Шалрос предупредил, что дастся данная дисциплина не всем. У некоторых вовсе нет склонности к этому искусству.

Для меня оказалось откровением, что принцип работы с ментальной магией отличался от всего мною изученного. Никаких векторов и коэффициентов, только хорошее воображение и умение чувствовать свою силу.

Первым делом нас решили научить ставить простейший щит-стенку. Смысл её был в том, чтобы отбить ментальный приказ, смотря противнику в глаза. Полезное умение при сражениях и столкновениях для тех, у кого уровень владения данной магией крайне низок.

Профессор прошёлся по аудитории и собрал у нас защитные артефакты. У каждого адепта был такой, защищающий от ментальных атак. У родовитых учеников — родовые или просто дорогие и мощные, а простолюдинам и тем, кто денег особо не имел, их выдавала академия. Чаще всего это были кольца или серьги. Моим было простое серебряное кольцо, покрытое рунами. Оказавшись без защиты, почувствовал себя отвратительно уязвимым. Неприятное чувство.

Задание было простым до безобразия: представить перед собой стену и влить туда магию. Уверенный в успехе, я тут же вообразил монолитную стенку, которая почему-то расползлась на лоскуты, как старая тряпка, стоило попытаться влить силу. Затем я решил, что требуется более кропотливая работа, и начал строить стенку из кирпичиков. Строитель из меня вышел ужасный. Моё строение осыпалось, не достигнув и половины нужной высоты. Окончательно скиснув, решил возвести между собой и профессором глухой забор. Такая простота в теории заставила меня взмокнуть, а результат вышел сомнительный — кособокий заборчик с кучей мелких щелей. Но это ведь не страшно?

Результаты наших усилий профессор Шалрос проверял лично, посылая простенький ментальный приказ. На общую радость, цели развлечься за счёт адептов он не имел, и его удары не несли никаких глупых заданий. Просто короткая вспышка головной боли, как наказание и стимул разом. Стоило адепту закончить, он об этом сообщал, и профессор проверял эффективность стенки, не вставая с места. Всего лишь взгляд в глаза, и кто-то болезненно ойкал и шипел, а кто-то расцветал в улыбке, получая заслуженную похвалу и хороший балл.

Стоило профессору только глянуть в мою сторону, как мой заборчик лопнул, словно мыльный пузырь, а голову пронзила вспышка боли, заставляя поморщиться.

— Попробуйте ещё раз, Эйнариэль, — доброжелательно улыбнулся он.

Конечно, попробую! Неужели кто-то думал, что я сдамся после первой же неудачи?

Увы, на словах всё звучит проще и лучше. Казалось бы, что может быть легче: вообрази стенку и напитай её магией? Но нет! У меня ничего не получалось! Все мои попытки выглядели жалкими и уродливыми, а главное, не выполняли своей функции — не защищали от ментального удара.

— Адептка Тэмия, — услышал я, пока строил очередной «шедевр» а-ля стенка, — я просил построить стенку, а не абсолютный щит.

— Но я задание я выполнила, — возразила Тэя. — Ваш ментальный удар не достиг цели.

— Не достиг, вы правы, — согласился профессор Шалрос. — Но всё-таки, такой щит — это уже иной уровень владения данной магией. Давайте вы всё же попробуете построить стенку.

Тэя согласилась, и, пока я мучился, пытаясь возвести защиту, латал дыры и находился где-то в середине процесса, она известила о своей готовности и выдержала испытание, получив заслуженное «отлично». У Олана, Имира и Диланы тоже вышло, пусть не сразу, но они смогли отбить удар. Один я сидел, обливаясь потом и скрипя зубами, получая неудачу за неудачей.

Проклятие! К концу занятия только у меня и ещё нескольких неудачников ничего не вышло. Профессор просил нас не расстраиваться, не у всех сразу получается. Это не утешало. Ни капли. Мне ещё ни разу не приходилось быть отстающим в каких-то дисциплинах. Я везде был на хорошем счету, и такой провал жутко злил.

А ещё я начал сомневаться в гуманизме профессора Шалроса. После нескольких пропущенных ментальных ударов у меня раскалывалась голова и звенело в ушах. Стиснув зубы и стараясь не морщиться, я покинул аудиторию в отвратительнейшем настроении.

— Давай помогу, — пожалела меня Тэя.

Выходит, совсем скверно выгляжу, раз она, не желая со мной общаться или прощать, снизошла до помощи. Тёплые пальцы коснулись лба, забирая боль и принося огромное облегчение.

— Спасибо, — выдохнул, прикрывая глаза.

Впереди было последнее занятие на сегодня — бой с оружием. Там я точно не буду плестись в конце. Это приободрило и заставило повеселеть. Что скрывать, боёвку я ждал с предвкушение. Увы, это не отменяло, что с ментальной магией нужно что-то делать, а что, я не знал. Просто отказывался верить в свою полную бездарность на данном поприще. И если способ освоить основы есть, я его найду.

Тэя

Ненавижу физкультуру! Ненавижу всё связанное с физическими нагрузками! Почему чтобы быть магом, обязательно нужно так над собой издеваться? Хочу быть магессой, которую мускулистые красавцы будут носить на руках!

Эх, мечты-мечты! Увы, реальность далека от желаемого. Потому я стою в кучке лузеров и жду, когда тренер снизойдёт до нас.

Занятия по боёвке я ждала, не скрывая своего ужаса. Мне хватало физподготовки, чтобы чувствовать себя ущербной, так что от этой дисциплины я заранее ничего хорошего не ждала.

Бой с оружием вёл у нас настоящий тёмный эльф! Не полукровка, как Эйн, а самый что ни на есть чистокровный. Он с головы до пят был одет в чёрное, на глазах были тёмные очки. Казалось бы, как можно определить расу, если не видно даже лица? Так до того, как выйти на свет, новый тренер стоял в тени без капюшона, давая рассмотреть чёрную гриву, заплетённую в косу, белое лицо и острые уши. А о чистокровности говорила его непереносимость солнца и яркого света, вынуждающая кутаться в кучу одежды и прятать уязвимые глаза. Эйн же спокойно переносил и свет, и солнце.

Звали его Абрион Синтереон Бейлани. На Корса он совсем не походил. Говорил тихо и монотонно, но от него за несколько метров шибало такой ощутимой угрозой, что я совсем не была уверена, что стоит радоваться такому различию с Корсом. Тот являлся крикливой сволочью, был способен на гадости и получал от них удовольствие, но при том не казался таким опасным. А о жестоком нраве тёмных эльфов легенды ходят. Оставалось надеяться, что в академию не приняли бы полного психа.

Сегодняшнее занятие он объявил днём знакомства. Сказал, хочет посмотреть, кто и на что способен, и просто понаблюдать за нами. Первой командой была разминка. Я понятия не имела, как стоит разминаться перед тренировкой с оружием, и решила повторять за более сведущими с этом деле. Неуклюже пыталась копировать упражнения на силу и растяжку.

Всего минут десять, и нас снова построили. После чего тренер Бейлани сказал сделать шаг вперёд всем, кто не имеет личного оружия. К моему удивлению, вперёд шагнули где-то половина курса. Затем всех, кто вообще не имеет навыков боя с оружием, просил отойти влево, остальных вправо. Таких, как я, кто не умел отличить один конец меча от другого, оказалось всего человек десять — маленькая кучка полных неудачников, которым было велено побродить между стендами с оружием и попробовать выбрать что-то для себя. Второй кучке тех, у кого своего оружия не было, сказали выбрать то, с чем умеют обращаться и тренироваться по мере сил и возможностей. К собственному удивлению, увидела в этой группе Олана. В книгах этот момент как-то не освещался.

Затем он повернулся к избранным, у которых было своё оружие. Ещё на первой вводной лекции этого полугодия куратор Малори велел всем, у кого есть личное оружие, взять его на первое занятие по боёвке. И сейчас гордые обладатели личных клинков, луков и вообще непонятных штуковин стояли перед тренером, демонстрируя свои игрушки.

Каждого из них тренер вызывал на мини-спарринг или просил продемонстрировать умения, если, допустим, это было оружие не для ближнего, а дальнего боя. В спарринги он брал оружие, повторяющее то, которое было у адептов. Всего несколько минут, а то и взмахов, как тер Бейлани делал какие-то выводы для себя и повелевал вернуться в строй.

Заминка вышла, когда он дошёл до Эйна. Тренер сначала отшатнулся, после чего замер статуей, а по залу прошелестел его голос:

— Откуда у тебя мечи изгнанника?

— Изгнанника? — удивился Эйн. — Ничего не знаю об изгнаннике. Это боевой трофей.

— Останься после занятия. Хочу знать эту историю.

— Боюсь, не могу. Только если ректор Фаридан даст своё разрешение.

Тренер едва заметно кивнул, взял в руки парные клинки и велел нападать. Это было завораживающе: два смертоносных бойца сошлись в показательном поединке. Стало сразу понятно, насколько тренер Бейлани поддавался другим. Я глаз не могла отвести. Зрелище прекрасное и страшное одновременно.

Закончив с обладателями личного оружия, тренер перешёл к группе, которая умела обращаться с оружием. Посмотрел, кому-то дал советы, что-то оставил без комментариев. Затем пришла наша очередь. Смотрела на приближающегося тёмного эльфа, кисло предвкушая дозу позора и унижения. Если остальные хотя бы примерно определились, с каким оружием хотели бы поладить, то я пребывала в растерянности. Меч? Да его поднять ума надо! Когда-то читала, что тяжесть мечей — миф, и на самом деле они довольно лёгкие. Ложь! Или тут неправильные мечи. Лук? Я никогда не натяну тетиву. Метательные ножи или звёздочки? Слишком хорошо помню ОБЖ, где на уроках стрельбы по мишеням не могла попасть даже в мишень. А про назначение некоторых штуковин мне оставалось только гадать.

Это правда было унизительно. Я чувствовала себя никчёмной и глупой. Оружие, которое мне предлагал тренер, вело себя ожидаемо: меч я с трудом поднимала двумя руками, с луком совладать была не в силах и не попала в мишень ни одним из метательных орудий. Чуть не выбила себе глаз пращей и поставила чувствительный синяк шестом. Под конец даже тренер был озадачен.

— Никогда ещё такого не встречал, чтобы не было контакта ни с каким оружием, — подытожил он. — Проблема в том, что если вы не освоите хоть какой-то вид оружия и не сдадите промежуточный экзамен, вам, Тэмия, грозит отчисление из академии.

Он вещал истины, известные каждому. Глаз его я не видела, но была уверена, что во взгляде его горит презрение. Тёмные эльфы — прирождённые бойцы. Для них оружие — нечто священное, а сражение — лучшее наслаждение. И тут я — человек, который не способен поладить ни с одним видом оружия.

И на этот позор глазел весь курс. Хотелось разрыдаться. Читая книги и воображая себя другом главных героев, я рисовала себя хорошей воительницей, способной надрать зад врагу. Великой волшебницей, которая может принести пользу. А по факту? Урождённая простолюдинка с иномирной душой, вынужденная врать каждому встречному. Недоучка, отстающая от сокурсников, и полная неудачница во всём, что касается спорта.

— Все свободны, — привычно тихо провозгласил тренер Бейлани. — С вами, Тэмия, я подумаю, что делать, на досуге.

Сокурсники оживлённо гомонили, обсуждая урок, а мне в который раз за время жизни в этом мире хотелось забиться в какой-нибудь угол и взвыть. Наплакаться всласть, вопрошая: чем я всё это заслужила?

***

Последующие два урока по боёвке окончательно убедили меня в собственной ущербности. Я оказалась полностью безнадёжна в плане владения оружием. Разочарование было столь сильно, что я погрузилась на самое дно уныния.

Впервые за свои годы в обоих жизнях я поняла желание напиться и забыться. Кто бы мог подумать, что так на меня подействуют не любовные разочарования и не жизненные невзгоды, а неудача во владении оружием! Или просто это стало последней каплей в череде неудач и разочарований?

Так или иначе, я оказалась в Астаре, в захудалой таверне, где пила эль, размышляя о своей горькой судьбе. Закончится полугодие, придёт время экзаменов, и мне придётся покинуть академию. На этом и закончится мой путь становления великой волшебницей. Далее печать, ограничивающая дар, школа магии и какая-нибудь работа без претензий на что-то особенное.

— А я-то надеялся не увидеть тут знакомых лиц, — произнёс Имир, присаживаясь напротив.

— Тебе достаточно было сесть за другой стол, и я бы тебя вряд ли заметила, — ответила честно, рассматривая пузырьки в кружке с элем.

— Да ладно, — хмыкнул он невесело. — Пить вдвоём веселее.

Промолчала. Мне нечего было ответить. Я определённо не искала компании. Да и, положа руку на сердце, думала, у Имира с Диланой любовь-малина, все дела. Видимо, всё не так радужно, раз он тут желает надраться. Иронично, что из всех забытых богами этого мира дыр Аскара мы оба выбрали эту.

— Если ты тут из-за боёвки, — заговорил Имир, — то попробуй поговорить с ректором. У тебя редчайший дар, хорошая успеваемость по магическим дисциплинам, чтобы отчислять из-за того, что с оружием не ладишь.

— Попросить ради меня изменить правила академии? — хмыкнула я. — Веришь, что он на это пойдёт? Впрочем, он, может, и пошёл бы, но для такого у него недостаточно власти.

— И всё-таки попытка не пытка, — стоял на своём Имир.

— Посмотрим, — отозвалась я, — повременю пока.

Замолчали, попивая эль, закусывая копчёными колбасками. Вкусными, кстати. В глазах Имира стыла тоска, но я была не в том состоянии, чтобы лезть в чужую душу и играть в психолога.

— Я всё вспоминаю, как советовал тебе не очаровываться Эйном и забыть о нём, и думаю, может, мне самому стоило быть осмотрительнее? Я так люблю Дилану, что утратил возможность мыслить критически. Когда Эйн устроил всё это, я сначала злился, думал: не будь его выходки, она бы сама скоро выбрала меня. И вместе с тем был признателен — благодаря его поступку мы вместе. Но его слова о том, что его она тоже целовала, отравляют хуже яда. Я пытаюсь об этом не думать, но мысли сами лезут в голову: а выбрала бы она меня, не будь выходки Эйна?

Что я могла сказать на это? Он прав? Вряд ли это то, что хочет сейчас услышать Имир.

— Вначале я был так счастлив, что не замечал ничего вокруг. Но постепенно… Знаешь, Тэя, я всем сердцем люблю Дилану, но её постоянные придирки… Мне порой кажется, что она хочет переделать меня под какой-то свой стандарт. Сегодня она заявила мне, что я слишком предсказуемый. Мне не хватает загадочности. И как я должен на это реагировать? Разговор привёл к ссоре, и вот, я здесь. Сижу, пью и думаю: любит меня Дилана или она со мной от безысходности? Потому что я самый выгодный, доступный и удобный?

— Имир, ссоры бывают у всех, — попыталась я найти слова, чтобы хоть немного утешить его. — Если бы ты Дилане не нравился, она бы с тобой не была. Сейчас у вас такой период — притираетесь к друг другу.

— Да? А романтического, выходит, не предвидится? — улыбнулся горько Имир. — Обычно сначала романтика и свидания, а потом притирка.

Он был прав, только всем иногда нужна надежда, и мне хотелось её ему дать. Правда, не уверена, что поступаю правильно. Может, было бы лучше говорить всё как есть? Тоже не подходит. Слишком жестоко. Ситуация, когда любой вариант неправильный.

— Обычно да, — согласилась прикусив губу, — но ведь у всех по-разному. Каждые отношения уникальны.

За нашим столом снова повисла тоскливая тишина. Нам обоим было слишком паршиво для ведения светских диалогов. Правда, желание напиться отступило, и я очень медленно прихлёбывала эль, тогда как Имир опрокидывал кружку за кружкой.

— Я знаю, что вы считаете меня жалким, — снова заговорил Имир спустя время, язык его начал заплетаться. — Потому что я всё терплю и принимаю, как должное, лишь бы она рядом была.

— Чушь! — возразила я горячо. — Я не считаю тебя жалким.

Правда, я не стала уточнять, что мне его просто жаль. Гордый, сильный и красивый эльф такого не заслуживает. Его есть за что любить. Многие девушки отдали бы всё за такого парня, как Имир, но Дилане постоянно что-то не так.

— Брось. Я сам так считаю, а окружающие и подавно, — убойная логика! — Но я так люблю её, что не могу себе представить жизнь, где Диланы не будет. Не хочу представлять. Почему она так поступает? Неужели я так плох, чтобы принимать меня таким, какой я есть?

— Имир, послушай меня внимательно, — произнесла я максимально серьёзно. — Ты — замечательный. У тебя масса достоинств, и, конечно же, ты заслуживаешь любви. Просто дай Дилане время. Она поймёт, какое ей досталось сокровище.

Ответом стало кривая усмешка. Имир мне явно не поверил. А я не знала, как ещё его убедить и стоит ли это делать. Эту Дилану я не знаю и не понимаю. Мне хочется верить, что со временем она действительно примет Имира, но про уверенность речь не идёт.

Больше откровенничать эльф не стал, уделяя всё внимание выпивке. Я же налегала на еду и размышляла. Странные творятся дела. Ещё недавно Эйн лез на стены и сходил с ума, Имир наслаждался жизнью. Сейчас Эйн успокоился, нашёл какое-то лекарство от несчастной любви, а Имир страдает. Но я не знаю, как это Эйну удалось, и думать о нём не особо хочу. Его выходка слишком свежа в памяти. Так что Имиру придётся самому искать способ найти равновесие и уверенность в себе. Сейчас ему плохо, захотел напиться, и всё, чем я могу помочь, — проследить, чтобы он ничего не натворил.