Не совсем запад

Глава 19

Только утром мы стали раскладывать товар на прилавок, как подошёл Костик и сообщил очередную «ошеломительную новость»:

— Вы слышали, вчера в горах грохнули большой отряд поисковиков, всех до единого положили.

Витька сразу заинтересовался:

— А кто?

— В том то и дело, что неизвестно.

— Неужели никто не видел? — удивился я. — Ведь всегда вокруг много народа кучкуется, да и в воздухе летунов с каждым днём больше становится.

— Они далеко работали, нашли хорошее местечко и таскали потихоньку. А один из их отряда на рынке сидел. Когда вечером все не вернулись, попросил двух знакомых. Слетали утром на точку, вокруг только трупы, а товар выметен. Хотя все ребята в отряде высокие уровни имели. Вызвали охранников с площадки, а те только руками разводят.

Мне вспомнилось, как Витамин уверял, что по фотографии убитого они легко могут определить, в каком отряде состоял человек:

— А ты не заливаешь? Наши опричники умеют распознавать людей, даже погибших.

— В том то и дело, что нашли трупешники только тех, из отряда.

— Грабители своих двухсотых похоронили, получается?

— И могил в округе тоже не нашли. Есть предположение, что использовали более мощное оружие. Например, рассказывают, что с шаттлов орудия снимают. А местные умельцы научились из них стрелять. Два попадания, и тяжёлой брони на девять тысяч пунктов как не бывало.

— Ведь у таких пушек даже приклада нет? Да и не удержишь в руках, отдачей сметёт.

— Не знаю, сам не видел, но говорят, что научились приспосабливать.

Когда Костик ушёл к себе, Витька вдруг изрёк:

— А ты говоришь, дальше безопаснее.

Мысленно выругавшись на соседа — хотел уже лететь с партнёром до пещеры со сталактитами, а теперь заартачится, — спокойно ответил:

— Пусть сначала Витамин разберётся, а потом можно делать выводы. Костик ещё то трепло, таким ребятам верить надо через раз, а то и меньше.

— Почему, ведь многое так и оказывалось, как он говорил.

— Ага, и что трупы двух летунов в реке ниже по течению нашли.

— Так там губернатор специально запустил утку.

— А ты уверен, что сегодня рассказанная им история тоже не придумана кем-нибудь с определённой целью?

— Может и так, но предлагаю не слишком от площадки удаляться.

Пока я раздумывал, что ответить, пошли первые покупатели, стало не до разговоров.

После завершения основного наплыва мы с Витькой убрали товар в бокс и пошли вооружаться. Встретившись возле лесенки, посмотрел на своего напарника и спросил:

— А почему ты «плазмгевер» никогда не берёшь?

Вопрос оказался сложным, так как мой партнёр помрачнел и пошёл красными пятнами, но через две секунды взял себя в руки:

— Мне и так еле удаётся стартовать. Каждая мелочь лишняя. Как обзаведёмся крыльями, что двести килограмм поднимают, тогда можно.

— А почему здесь таких не продают?

— Дефицит огромный. Находят редко, а спрос большой.

Выйдя на площадь перед административным ангаром, мы с Витькой разбежались и взлетели. Перед стартом я специально чуть притормозил и посмотрел. Моему напарнику на самом деле приходилось нестись так, словно стометровку за десять секунд собрался пробежать.

Чтобы не закладывать крюк над дорогой, полетел напрямую к тайнику, специально не стал набирать скорость и дал себя догнать. А когда Витька подтянулся, то сразу меня спросил:

— А не слишком опасно так выдавать место нашего склада?

— Там останутся только самодельные железные полки, а они нам ни к чему.

— Может, мы его для чего-нибудь сможем использовать?

— Уже думал, ничего в голову не приходит, а у тебя есть конкретные пожелания?

— Как промежуточную точку хранения.

— Пока смысла не вижу. Рациональней, находить разбившийся шаттл, чтобы рядом пещера имелась, и в неё всё прятать. Штору со свинцовыми нитями для таких целей можно забрать.

— Что ты из «доминошек» нового узнал?

— Мне удалось выучить язык инопланетян!

— Врёшь! — Витька повернул ко мне голову и моментально свалился в «штопор».

Пришлось срочно пикировать, хватать напарника за крыло и «вытягивать». Полностью поднять такого борова мне бы не удалось, но моих усилий хватило, чтобы выровнять полёт и разогнать, преодолев порог сваливания. А когда вернулись в нормальный режим, посоветовал:

— Ты когда голову поворачиваешь, всё равно вперёд тянись, тогда полёт продолжится.

— Легко говорить, — огрызнулся Витька. — Только кроме тебя на площадке никто такое делать не умеет. Так что нужно, чтобы выучить язык?

— Установить несколько картриджей, лечь в капсулу и запустить соответствующий режим.

— Хочешь сказать, что до такого никто не додумался?

— Пункт меню наверняка включали, но так как требуемых картриджей не стояло, процесс не начинался. А угадать случайно, чтобы всё совпало — очень маловероятно. Уж скорее кто-нибудь научится вставлять «доминошки» в проигрыватель и посмотрит именно тот фильм про тренировку молодых врачей. Хотя, с нашей точки зрения, там ребята имеют квалификацию посередине между техником по обслуживанию капсул и медсестрой. Кстати, второй экземпляр этого фильма мне пока так и не попадался.

Долетев до места, где в русло «сухого ручья» выходил наш каньон, мы приземлились и дальше пошли по каменным завалам.

— Витька, ты заметил за нами слежку?

— Неа, так ведь скафандр не оповещал об опасности?

— Естественно, в нас не целились, атаковать не собирались. Но сначала за нами пристроилось двое, затем один сразу отвернул. А когда стали приземляться, то и второй исчез непонятно куда.

— Квасэль, мы здесь почти как дома.

— А что хоть твой квас-эль обозначает? Если смешать одно и другое, то такая дрянь получится, что никто пить не станет!

— Вам, англичанам, не дано понять всю мощь немецкого языка!

— Кончай! Всю школу от тебя только и слышал подобные высказывания. Так что всё-таки конкретно?

— В переводе — болтовня.

— Так бы и говорил — фигня!

— Неееет! Вы все, кто пошёл английский учить, так выпендривались! И вас непременно стоило наказать.

— Мне кажется, что теперь у всего человечества появится возможность освоить под гипнозом речь пришельцев и прекрасно понимать людей самых разных национальностей. Никакие другие иностранные языки не потребуются. Только для сохранения культуры, литературы и прочего, а чтобы общаться, достаточно единого инопланетного.

— И как же они его выучат, если ты решил зажать информацию?

— Я пока никому не рассказываю, так как хочу заработать, а дальше — пожалуйста! Всё равно кто-нибудь догадается, для чего служат «доминошки» и неработающая зарядка с коротким кабелем.

Витька начал возражать, но вдруг мне высветилось предупреждения об атаке и проследовало сообщение, что с защиты снялось пятьдесят пунктов.

Мы как раз проходили по самому узкому участку, усеянному каменными обломками. Посмотрев на экран, понял, что несколько человек с бластерами устроилось наверху по краю ущелья и принялось нас обстреливать. Причём создавалось впечатление, что народ прибывает, если вначале я видел три цели, то спустя десять секунд экран шлема стал показывать больше двадцати. И ведь знали, гады, где подловить — там, откуда взлететь невозможно!

— Витька, бегом в пещеру, прикрываю! И на ходу скачи в разные стороны, чтобы в тебя сложнее было целиться!

Быстро достав «плазмгевер», я выстрелил, а пока накачивался воздух, захватил ещё одну цель и снова нажал на спуск. После пяти попаданий большинство стрелков прекратило высовываться, а стало применять другую тактику. Все прячутся, а кто-нибудь один ненадолго выглянет, выстрелит и снова скрывается. Но и здесь мне удавалось попадать раньше, мало того, в промежутках между сменой стрелков, оставалось время на то, чтобы сделать несколько прыжков по направлению к пещере.

Увидев, что мой напарник почти добрался до края каменного завала, я тоже ускорился, и вдруг нас атаковали другим оружием. Услышав предупреждение о серьёзной угрозе для жизни, поднял глаза и понял, что к нам вдоль ущелья несётся небольшая ракета, типа ПТУРСа. По телевизору видел такую характерную траекторию полёта — по спирали, потому и догадался. На полном автопилоте, подняв плазменную винтовку, прицелился, захватил приближающуюся цель, выстрелил и спрятался за большой камень.

Взрыв оказался настолько сильным, что с брони сняло почти тысячу пунктов, а воздух сжался, будто стал жидким и плюхнулся на тело ударной волной. Ощущение, словно по мне асфальтовый каток на скорости двести километров в час промчался. Это в броне и скафандре, а что со мной стало бы, окажись я без защиты? Вскочив на ноги, бросился бежать вперёд, перескакивая по верхушкам камней, наплевав на опасность соскользнуть в щель и сломать ногу. В воздухе кружились пыль и гарь, закрывая всё происходящее на лужайке, куда успел добежать Витька.

А когда мне удалось добраться до края каменного нагромождения, увидел, что напарник валяется на травке без скафандра, а рядом, скатавшись в мяч, лежит броня. В голове пронеслась дурная мысль: «Эксгибиционист несчастный, столько народа вокруг, а он разлёгся»! Так как понимал, что второго попадания ракетой мы не переживём, пришлось действовать быстро, полагаясь только на внутреннее наитие.

На ходу пнув в сторону пещеры мячик брони, я взвалил Витьку на плечо и потащил, кряхтя от натуги. Попутно мне приходилось играть в футбол полужидким блестящим шариком. И лишь вбежав в пещеру и завернув за угол, вздохнул спокойно — есть несколько минут передышки, их надо использовать с толком!

Аккуратно посадив Витьку на пол, прислонил к стеллажу, после чего схватил с полки первый попавшийся создатель скафандров и накопитель. Хорошо, что помнил, где лежат, искать не пришлось. Подключив, уложил Витькину руку сверху и дождался, чтобы серебристая плёнка покрыла всё тело.

Двухлитровую пластиковую бутылку с водой я последнее время постоянно носил в поясной сумке, как раз пригодилась! После того как «воронка» закрылась, снял аптечку со своей груди и приложил Витьке. Следующим шагом прицепил к скафандру напарника накопитель и пошёл за бронёй. Но когда взял в руки серебристый мячик, рвануло ещё раз.

Мне удалось ощутить как воздух, став плотным и почти твёрдым, ударил тараном через проход и сбил меня с ног. Пятьсот пунктов сняло, как корова языком слизнула. Думал, Витьке капец, но заглянул за угол и с облегчением увидел, что скафандр остался цел. Взрывная волна разошлась по широкой пещере и потеряла всю силу.

Установив броню моему напарнику, стал смотреть, как «большая капля ртути» растекается по скафандру, а попутно установил накопитель и себе. Защита, хоть и медленно, но начала восстанавливаться. Конечно, сюда бы стационарное зарядное устройство, как в тоннеле, тогда и двух минут хватило, только где такое возьмёшь? Затем пошёл проводить ревизию, что у нас оставалось из вооружения, как рвануло третий раз.

Увидев, что несчастная занавеска, маскировавшая пещеру, влетела внутрь, подбежал к входу. Я примерно представлял себе, где нападающие могли поставить ракетную установку. Плазменная винтовка до них бы не добила, но моя «пушечка» могла дотянуться, так как расстояние до удобной площадки над поворотом ущелья составляло около двух километров. Пока не улеглась пыль и грязь, приготовился — снял оружие с предохранителя, выбрал место для стрельбы и занял позицию.

И как только на экране скафандра обозначилась цель, захватил её, прицелился и выстрелил раз, второй, третий, четвёртый. До пятого снаряда очередь не дошла, так как мои первые «недвусмысленные послания оппонентам» уже начали взрываться.

Убрав «пушечку» за спину, забежал вглубь пещеры и принялся сооружать из пустых стеллажей и щитов баррикаду. А как закончил, достал «плазмгевер» и приготовился ждать. Если не удалось уничтожить ракетную установку с первого раза, то нападающие выстрелят ещё и у меня появится вторая попытка. Но если тяжёлая артиллерия у них закончилась, враги пойдут в наступление и у меня получится удачная позиция, чтобы «снимать» их на фоне светлого входа. Жаль, что дополнительных зарядов не взял совсем, но ничего, зато имеется пять заряженных лучевых винтовок, ещё повоюем.

Через две минуты я вдруг услышал треск и взрывы, а следом раздался характерный звук пролетающего реактивного истребителя. Выбежав из пещеры, увидел, что вся верхушка ущелья, где располагался неизвестный отряд, охвачена характерным пламенем, как после попадания из плазменного оружия. А в отдалении на высоте двух километров разворачивается настоящий шаттл. Не став дожидаться второго залпа, снова забежал в пещеру и спрятался за баррикадой. Хоть и есть такая поговорка: «Враг моего врага — мой друг», только она не всегда верна, поэтому лучше подождать.

Посидев пять минут, больше никаких взрывов и звуков боя не услышал, зато подал голос Витька:

— Вован, жив?

— Да, всё в порядке, а ты как?

— А мне лечь в капсулу не помешает. Слот аптечки мигает. Значит, не справляется.

— Надо дождаться результатов боя и пойдём выбираться отсюда.

— А кто хоть напал, и чем меня приласкали?

— Сам не знаю, давай помолчим. Нас могут прийти добивать, я слушаю, не приближаются ли враги.

— Даже так? Тогда мне тоже надо оружие взять.

Витька встал и доковылял до места, где стояли металлические стеллажи, а теперь артефакты валялись вперемешку. Взяв два бластера, он вернулся и снова сел.

— А куда моя поясная сумка делась и оружие?

— На улице валяется, потом подберём, когда всё закончится.

— И как она могла соскочить?

Чертыхнувшись, понял, что Витька совершенно не понимает значения словосочетания «слушать приближающегося врага». Но разговаривать на подобные темы лучше потом, в спокойной обстановке.

— Тебя вообще раздело, пришлось изготовить новый скафандр и приложить аптечку, а воду налил из бутылки, что всегда ношу с собой. Помолчи! Если подкрадутся враги, мы их можем не услышать.

Витька ненадолго заткнулся, а затем снова спросил:

— А бластер мой тоже там потерялся? А то здесь остались лишь маломощные финтифлюшки.

— Да, на краю лужайки рядом с каменным завалом. Если не нравятся вещи со склада, иди и поднимай свои.

— Тоже мне, нашёл дурака.

Я уже собирался применить более суровую дворовую лексику для убеждения, как вдруг в проём сбоку заглянула фигура в скафандре и непередаваемо-грубым голосом Вениамина Сергеевича крикнула:

— Вольдемар, ты здесь?

— Да, с Витькой оборону держим.

— Ставьте оружие на предохранители, мы заходим.

Только я выполнил его распоряжение, как в пещеру зашёл директор площадки в сопровождении двух охранников. Они осветили подземелье тремя мощными фонарями и стали по-хозяйски рассматривать содержимое нашего склада.

— И это всё? А где остальное?

— Уже вывезли и распродали на рынке.

— Ведь все говорили, что здесь полный комплект с челнока?

— Правильно! Вон, в сухом ручье на острове ещё неопознанка и накопители валяются, а всё ценное мы сюда спрятали, последний рейс оставался.

— А где самолётная броня, авиационные пушки, мощные накопители, двигатели, капсулы?

— Всё самое ценное уже до нас разграбили, а мы остатками довольствовались.

— И кто тогда пустил по площадке слухи, что вы «раздели нулевой челнок»?

— Понятия не имею. У меня Витька тяжело ранен, в лазарет надо.

— Вижу, живой. В скафандре и с аптечкой не помрёт. Сейчас ребят с носилками вызову.

Выйдя из пещеры, Витамин по самой обычной рации сообщил про трёхсотый груз. А я, чтобы не терять времени, стал упихивать всё оставшееся барахло в рюкзаки.

Когда к нам на склад зашло два медбрата с носилками, то увидел у них за спиной большие сложенные крылья с грузоподъёмностью в двести килограмм. Ведь ребята отсюда наверняка станут улетать, а не пешком потащат Витьку до площадки? Надо обязательно посмотреть незнакомые устройства в действии, ведь нам тоже предстоит летать на таких. Вроде подобные были у охранника Игоря, прилетавшего опознать Пашку Комара, но тогда мне было не до новых знаний.

Ребята погрузили на носилки напарника и вынесли на улицу, а я, не став добирать рассыпавшиеся по земле накопители, выбежал следом.

— Ты с нами? — спросил Витамин.

— Нет, спасибо, сам долечу потихоньку.

— Откуда только что берётся? Маленький, тщедушный, а полтора огромных рюкзака тянет! Неужели так сильно жадность мучает?

Все рассмеялись, кроме Витьки, и чтобы что-нибудь ответить, мне пришлось процитировать один детский мультфильм:

— Я не жадный, а запасливый.

Посмотрев, как ребята уверенно разбегаются с носилками, понял, что подобные трюки им приходится проделывать не впервой. А ведь таким макаром они могли и тело Пакши Комарова от Гиблого ущелья донести по воздуху, но не стали. Видать, в воспитательных целях, хотя могли просто полениться.

Взлёт с большими крыльями ничуть не отличался от стандартного варианта — разбежались и полетели. Все стартовали, мне даже с двумя рюкзаками совершенно не составило труда пристроиться следом.

А когда долетели до «сухого ручья», передо мной предстала стоящая на трёх лыжах толстая сверкающая сигара челнока. Дождавшись, когда погрузят Витьку и все усядутся, посмотрел за взлётом и стартовал сам, направляясь к площадке. Вопросов у меня оставалось множество, но задам позже, главное, чтобы всё утряслось и закончилось.

Долетев до иллюзии скалы, закрывающей толкучку, приземлился, прошёл «проходную», где зарегистрировал все артефакты из полутора рюкзаков, как «на продажу», но торговать не стал, а направился в лазарет. Поинтересовался, как состояние у Витьки, а когда мне сказали, что всё нормально, и к вечеру выйдет, убрал добычу в бокс, пошёл в бытовку и снова занялся сортировкой «доминошек».

Как стало темнеть, пришёл Витька и принёс в полиэтиленовом пакете небольшую пригоршню мелких осколков, что извлекла капсула. Вид у партнёра был недоумевающий, и вопрос тоже последовал соответствующий:

— А чем меня нашпиговало?

— Такое оружие называется противотанковый управляемый ракетный снаряд, или сокращённо ПТУРС.

— И в меня им попали?

— Нет, удалось сбить на подлёте, а то бы броня не спасла.

— Шайзе! А почему сразу не сказал?

— Ты не помнишь? Я ждал продолжения атаки и сидел за баррикадой в ожидании врагов.

— А кто хоть напал?

— Понятия не имею, надо у Витамина спросить при случае. Насколько мне удалось понять, они за один заход всех расстреляли из штатных пушек челнока.

Витька ещё помялся, стоя в дверях:

— А почему осколки только маленькие?

— Могу предположить, что мелкие долетели позже из-за силы трения о воздух, а самые крупные удержала броня, пока была цела.

— Пошли, домой позвоним, а заодно и поужинаем? А то после лечения на хавчик страсть, как пробивает!

Пока мы дошли до столовой, я рассказал Витьке про весь бой в деталях. Партнёр выслушал, а как сели ужинать, внезапно прокомментировал всё самым необычным образом:

— Эх, а ты видел у них крылья на двести килограмм?

— Купим и мы себе такие, не переживай, как только переедем на центральную толкучку, сразу пойдём искать. Сам говорил, что здесь такой товар не встречается.

— И когда конкретно?

— Как распродадим всё из бокса.

— Ты ничего нового приносить не станешь?

— В условиях откровенной слежки нет никакого смысла заниматься добычей артефактов.

Сказав последнюю фразу, пнул Витьку под столом по ноге, а то партнёр уже открывал рот, желая сказать что-нибудь непотребное. Весь остаток ужина мы поглощали пищу именно так, как советуют врачи и диетологи — молча.

А когда пошли к «ящичкам» за телефонами (мы хоть и переехали в бытовку, но хранили их здесь, а не дома), то к нам подошёл охранник и пригласил зайти к Витамину.

Директор площадки, как всегда, сидел, обложенный бумагами с таблицами, и чиркал в них обычной шариковой ручкой:

— А, пришли, присаживайтесь. Что могу вам сказать, очень всё удачно получилось.

— Меня чуть не убили, и что здесь хорошего? — начал закипать Витька.

— Но ведь живой остался и даже бесплатно подлечился. Помнишь, Вольдемар, ты говорил про самостийные банды, добывающие артефакты и торгующие на чёрном рынке? Именно такая группировка и напала. Поверили слухам, что у вас есть полный комплект оборудования с челнока и стали за вами следить. Кстати, в банде много старых знакомых оказалось, кого мы с площадки выгнали. Например, тот, кто дядину машину вскрыл мечом звёздного металла, как консервную банку. Считайте, что оказали всем большую услугу. Кстати, убийство поисковиков на дальних рубежах, тоже их работа. У меня к вам только один вопрос: что собираетесь делать дальше?

— Поедем на центральную площадку, — за двоих ответил я. — Там и возможности шире, и есть чему поучиться.

— С одной стороны, жалко, а с другой — правильно. Вас здесь со слухами о комплекте обвеса для челнока никто в покое не оставит. Уж слишком большие деньги там получаются. Будут вопросы — заходите, а перед отъездом дам вам маленькое поручение. Не обязательное, а так, между делом.

Когда я наконец-таки дозвонился до мамы, она сразу на меня набросилась с вопросами. Почему не рассказал ей, как сгорела машина, и если мы занимаемся в космической группе, то какое отношение к подготовке космонавтов имеет китайский бизнесмен? Врать мне совершенно не хотелось, потому пришлось говорить правду:

— Ты понимаешь, что не могу тебе почти ничего сейчас рассказать, так как давал подписку? И дядя Коля тоже, между прочим. Пойми главное, у нас всё хорошо, а дальше станет ещё лучше. Придёт время, и мы с Витькой сами всё расскажем.

После того как убирали телефоны в шкафчики, мой напарник вдруг предложил:

— Давай сейчас потренируемся в стрельбе?

Поняв, что есть повод поговорить, взял маленький бластер, и мы пошли к нашему излюбленному месту рядом с забором.

Сняв накопители, принялись целиться в кружащих не то ворон, не то грачей — издалека и не разберёшь, и Витька, наконец, спросил:

— Так что мы станем делать с твоей находкой?

— Пока ничего, слишком много шума вокруг, надо, чтобы улёгся.

— А если найдут тоннель?

— Сомневаюсь, мне удалось его обнаружить лишь по чистой случайности. Разве что, станут летать вдоль отвесных скал и все подряд простукивать.

— А с обучением языку?

— Опять опасно, у меня капсула в самой дальней пещере спрятана. Если нас выследят, то на месте прибьют и всё отберут. Как появится возможность, сразу сделаю.

— Шайзе! А откуда все вообще про шаттл узнали?

— Наверное, мы с тобой где-нибудь в людном месте ненароком сказали неосторожную фразу.

— Что же, вообще ничего не говорить, получается?

— Именно так, давно тебе про это говорю, а ты не веришь.

На следующее утро мы успешно отработали основной наплыв покупателей, как вдруг к прилавку подошёл мой приятель Лёха и таинственным голосом спросил:

— У вас крякозябрестый палалунпекатор на пятнадцать микролаптянусов есть?

Так как я занимался промежуточной ревизией, то не сразу узнал, а как понял, кто шутит, тут же улыбнулся:

— Здорово, старик! Рад тебя видеть, какими судьбами здесь?

— Отец оптовые закупки проводит, а мне удалось с ним напроситься. А вы когда к нам на Алтай приедете? А то мама все уши прожужжала, что ты на меня хорошо влияешь.

Не став углубляться в подробности, что если бы тётя Люба узнала про все мои «художества», то так не говорила, ответил напрямую:

— Ещё три рюкзака товаров распродадим и сразу пойдём покупать билеты.

— Серьёзно? Так давай я с отцом переговорю, он всё оптом заберёт, и вас заодно тоже.

— Так нам надо ещё свои вещи отсюда вывезти.

— Всё влезет! Мы целый рейс зафрахтовали.

— И ещё крылья на двести килограмм не купили, — вдруг добавил Витька.

— Есть у нас на складе, по льготной цене отпустим.

— И дом не начали подыскивать.

— Сделаем, не переживайте! Летите с нами? Тогда иду отцу говорить!

Мы переглянулись с Витькой и одновременно кивнули. Радостный Лёха убежал, а мне вдруг стало грустно. Привык уже и к толкучке, и к людям, а как всё на новом месте получится? Хотя, ведь я же не навсегда уезжаю? У меня здесь остались два тайника с товаром на многие миллиарды, да и домой мы с напарником тоже иногда станем заезжать. И самый удобный способ туда попасть — через площадку Вениамина Сергеевича.

На следующий день утром мы зашли в кабинет Витамина попрощаться перед отлётом. Директор площадки опять сидел, обложившись папками с бумагами, а мне подумалось: «Интересно, у него там на самом деле что-нибудь полезное, или он так создаёт себе имидж солидного руководителя»?

— Пришли? Молодцы, присаживайтесь, — директор площадки откинулся на спинку кресла и внезапно спросил. — А вы сами в живых инопланетян верите?

— Конечно! — с жаром ответил я. — Мне много их скелетов попадалось.

— Про останки всё ясно, все не раз видели. Речь идёт про выживших после боевых столкновений.

— А кто их убил? Неужели наши предки? — спросил Витька.

— Нет, к сожалению, земные технологии не позволяют серьёзно противостоять космической технике. Уничтожили они себя сами. Почему возникла склока, никто не знает, но ходят слухи, что некоторые пришельцы выжили и затаились.

— Неужели можно столько лет в горах прятаться и с ума не сойти? Кстати, а как давно конфликт у инопланетян произошёл?

— Специалисты говорят, судя по скелетам, около сорока.

У меня от его слов случился шок: почти полсотни лет, а вся техника в идеальном состоянии и прекрасно работает? А Витьку удивило другое:

— Если тогда пришельцам было тридцать, то сейчас семьдесят? Ведь в таком возрасте уже почти все умирают!

— Не скажи, мы в нашем медицинском центре более древних стариков на ноги ставили. А прятаться пришельцы могут и среди нас. Сделал себе поддельные документы, выучил язык и живи, как обычный гражданин. Тем более что сходство стопроцентное. Вот только доверять им нельзя ни в коем случае. Они ведь не с мирными инициативами сюда прилетали. Им нужны не контакты с братьями по разуму, как думают излишне романтичные фантасты, а вся наша планета.

— И почему же они нас не захватили?

— Есть версия, которой я тоже склонен верить, что готовилось массированное вторжение, но что-то пошло не так. Поэтому к вам особое поручение. Собирайте всю информацию о выживших инопланетянах, включая самые невероятные слухи.

Когда мы завершили все формальности по нашей «выписке» с площадки и вышли из административного ангара, Витька спросил:

— Нет, неужели, правда? Часть пришельцев выжила и попряталась?

— Не знаю, поживём-увидим.

Поручение Вениамина я воспринял скептически, ведь даже если кто из инопланетян и затерялся среди людей, то с нами общаться точно не пожелает. Гораздо важнее сейчас найти своё место в стремительно меняющейся жизни, ведь долго такая ситуация продолжаться не может. Когда вся страна и «площадки» упорно делают вид, что друг друга не замечают. И хорошо, если всё кончится миром, а ведь может дойти и до открытых вооружённых столкновений! Слухи о пришельцах? Если услышим, обязательно передадим, подумаешь, какие пустяки. По сравнению с тем, что нас ждёт загадочный и пугающий Алтай, такая мелочь, что и думать о такой ерунде не хочется. Гораздо важнее то, как нас встретит «центральная площадка» и чего мы сможем добиться там?