Наши танки дойдут до Ла-Манша!

Глава 12. А где-то с орбиты антенны...

22 июня 1982 г.

Земная орбита. Станция «Салют-7»

— Экипаж, внимание! По местам! Десятиминутная готовность! — объявил возникший на мутноватом телеэкране руководитель полётов из Цупа. Космонавты Валентин Лебедев и Анатолий Березовой, повинуясь команде, пристегнулись к креслам перед пультом управления и приступили к тестовому включению связной аппаратуры.

Их экипаж находился на борту станции «Салюта-7» с 19 апреля 1982 года, и им, откровенно говоря, было уже давно пора домой, тем более что на конец июня этого года была первоначально запланирована экспедиция «Союза Т-6» с Джанибековым, Иванченковым и французом Жаном Лу Кретьеном. Однако из-за последних, откровенно форс-мажорных событий этот старт, подготовка к которому находилась уже в завершающей стадии, отложили на неопределённое время. Одновременно экипаж «Союза Т-5» понял, что им придётся задержаться на станции ещё на какое-то время. Как полушутливо сказал полковник Березовой напарнику Валя — похоже, мы с тобой будем тут крутиться до полной победы над мировым империализмом. Оно, конечно, хиханьки да хаханьки, но о том, как и куда придётся возвращаться в случае, если внизу всё окончится не победой, а полным звиздецом, космонавтам думать как-то не хотелось. У космонавтов работа и без того нервная...

Хотя следующую экспедицию и отменили, к орбитальной станции тут же запустили дополнительный грузовик «Прогресс». В момент, когда грузовой корабль успешно пристыковался к станции, с орбиты сквозь муть облачных фронтов и циклонов уже было прекрасно видно, как планета, выражаясь словами известной песни из «Белорусского вокзала», горит и кружится — космонавты наблюдали всё, что происходило внизу на всех театрах военных действий, в том числе и ядерные взрывы в Европе.

Оба находящихся на «Салют-7» космонавта изначально проходили подготовку, в том числе и по программам перспективных военных орбитальных станций «Алмаз», но при этом они прекрасно понимали, что превратить «Салют» в «Алмаз» прямо на орбите, путём каких-либо «отверточных» доработок ну никак не получится.

Впрочем, от них этого и не требовали. Однако им пришлось изрядно потрудиться, монтируя и отлаживая как внутри станции, так и снаружи её несколько новых, привезённых «Прогрессом» дополнительных блоков и антенн. Для этого космонавтам пришлось три раза выходить в открытый космос в своих новых скафандрах «Орлан». Кроме того, экипажем был запущен в открытый космос какой-то мини-спутник не очень ясного назначения, принадлежавший министерству обороны.

ЦУП заранее объяснил, что «Салюту-7» очень скоро предстоит работа, в ходе которой он выступит в качестве ретранслятора и дополнительного канала связи в ходе некой операции орбитальной группировки ВКС СССР.

И вот сегодня этот день наконец настал.

Устанавливая по команде ЦУПа связь с несколькими, находящимися на разных орбитах советскими спутниками, Лебедев и Березовой могли только догадываться об истинных функциях и предназначении большинства из них.

Не секрет, что СССР с конца 1960-х выводил на орбиту боевые космические аппараты серии ИС, они же «Истребители Спутников», в основном под видом обычных спутников связи серии «Космос». Программа ИС очень зависела от международной обстановки, и во время различных, проходивших на самом высшем уровне, встреч и переговоров о разоружении или сокращении вооружений она периодически становилась, как в известной песне, как будто не видна, но на самом деле работы по ней шли всегда и не прерываясь. А с 1978 года, когда в мире наметился очередной виток «холодной войны», программа возобновилась с новой силой. Американцы, которые за последние два десятилетия вбухали уйму казённых средств в амбициозную программу своего условно-многоразового космического корабля, таких успехов в деле создания спутников-истребителей не достигли, тем более что теперь они надеялись выводить боевые космические аппараты на околоземную орбиту при помощи тех же шаттлов. Вот только вместо реальных аппаратов у них пока было в основном громадьё великих планов — стратеги из Пентагона уже заранее потирали руки, предвкушая лучезарные перспективы вывода на орбиту огромных боевых орбитальных платформ с десятками ядерных боеголовок, боевыми лазерами и прочим фантастическим оружием...

Сейчас же, с учётом запущенных после начала боевых действий и уже использованных по прямому назначению аппаратов такого класса, на околоземной орбите находилось полтора десятка советских ИС. Это были в основном одноразовые аппараты — своего рода маневрирующие орбитальные мины весом в 1854—1559 кг с массой боезаряда до 300 кг и высотой орбиты перехвата до 2000 км. Кроме них в составе орбитальной группировки имелось два более сложных ИС, каждый был оснащён четырьмя управляемыми ракетами экзотического класса «космос-космос».

Но первую скрипку в сегодняшней операции, известной очень немногим посвящённым как «Тайфун», должны были сыграть даже не ИС, а ещё более специфические боевые спутники, разработанные по так называемой сверхсекретной программе «Вольфрам», о которой были в курсе далеко не все члены Политбюро ЦК КПСС. Один из таких аппаратов, известный в узких кругах как «Космос-888», был запущен на околоземную орбиту ещё в январе 1978 года, а ещё три — «Космос-889», «Космос-890» и «Космос-891» были запущены уже в последние дни, практически в пожарном темпе. Числившиеся спутниками связи, они фактически представляли из себя трёхмегатонные ядерные боеголовки особой мощности, предназначенные для ударов из космоса по целям на поверхности планеты.

И их можно было использовать только либо для первого, упреждающего удара, либо для ответного удара возмездия. И, если «Космос-888» запускали по большей части в опытовых целях, просто «на всякий случай» (и года через два с половиной — три он бы просто сгорел в верхних слоях атмосферы, без всякого шума и огласки, если бы не начало боевых действий), то три следующих «Вольфрама» запускали уже с чётко определённой целью, и точно не для удара возмездия.

Сегодня трём из них пришёл черёд взорваться. У четвёртого, «Космоса-891», из-за неполадок при поспешном запуске параметры орбиты не соответствовали заданным, вследствие чего связь с этим аппаратом была неустойчивой. В ЦУПе не были уверены, что данный спутник сработает как надо, и пока предпочли оставить «Космос-891» на орбите «до лучших времён». Мазать и халтурить сегодня было никак нельзя, и поэтому для точного наведения засекреченных «Вольфрамов» были задействованы спутники связи, дальняя радиорелейная связь, орбитальная станция «Салют-7» и находившиеся на земле, в непосредственной близости от предназначенных для удара объектов, советские диверсанты, в числе которых не последним человеком была недавно прибывшая из Европы Ирина Краминова, она же Татьяна, она же Клэр Эндрюс.

Советские резиденты в США и подчинённые им диверсанты готовились к чему-то подобному больше десяти лет, и всё у них шло вполне себе по плану. В этой чудесной стране, где всё подчинялось единому великому богу выгоды и где буквально всё что угодно продавалось и покупалось за деньги, у них был огромный простор, где развернуться. К тому же в Штатах всегда существовала масса частных или получастных фирм и лавочек, занимавшихся весьма серьёзными вещами для армии и обороны, но не имевших серьёзного контрразведывательного обеспечения. И эти лавочки порой подрабатывали и отхожими промыслами известного свойства.

Так или иначе, два десятка передвижных наземных станций наведения на автомобильных шасси для задуманной операции были без особых проблем изготовлены заранее, как и оборудование для них. Все они были замаскированы под передвижные телестудии различных региональных телерадиокомпаний. Более того, часть обслуживающего аппаратуру наведения персонала действительно работала на указанные в легендах телекомпании или кабельные телесети и имела стопроцентно подлинные документы.

Отсутствие на всей территории США военного положения и задержка с объявлением состояния войны тоже сыграли на руку диверсантам. Под видом съёмочных групп телевидения они без особого труда сумели подобраться менее чем на полсотни километров к объектам предстоящего удара, да ещё и, для полной гарантии, с разных сторон (у каждой потенциальной цели сейчас находилось по два-три подобных «маяка»).

К тому, что они сами вполне могут при этом погибнуть, советские диверсанты относились философски. В конце концов, их готовили и к такому варианту. К тому же все они понимали, что их гибель с большой вероятностью может спасти миллионы жизней.

В качестве второго элемента операции «Тайфун» были заранее изготовлены и запасены специальные, узконаправленные подрывные заряды очень большой мощности. Их покупка была залегендирована как горнопроходческое взрывное оборудование, под это даже пришлось организовать пару-тройку фиктивных фирм и фирмочек.

А сегодня по территории США разъехались в нужные районы замаскированные под геологоразведчиков, экологических инспекторов и прочих дорожных рабочих диверсионные группы, вооружённые этим «оборудованием». Краминова как раз привезла точные планы уязвимых мест секретных кабельных сетей правительства и Министерства обороны США. Добыть эту информацию за большие и очень большие деньги заняло некоторое время, но затруднений не составило. А найти наиболее уязвимые точки, то есть те места, где эти кабели были проложены на относительно небольшой глубине и практически не охранялись (а толком не охранялось до 75% этих линий американские властные структуры уповали не на охрану, а скорее на секретность, полагая что мало кто знал об истинном назначении кабелей) также было не трудно...

— Начинаем, ребята! — передал ЦУП экипажу «Салюта-7», и космонавты защёлкали тумблерами в ускоренном темпе.

Дальше всё происходило следующим образом.

22 июня 1982 года в 11.00 по нью-йоркскому времени началось оживлённое движение на околоземной орбите. Как раз за пару часов до этого в системе НОРАД и Пентагоне возникла некоторая суматоха, по поводу ночного термоядерного взрыва в Англии. Но когда выяснилось, что виной всему была детонация склада боеголовок из-за ошибки сапёров, вояки несколько успокоились. А в 10.30 вдруг разом перестали действовать основные секретные кабельные связные сети правительства и Пентагона. Из-за неразберихи последних дней, связанной с ядерными ударами по Флориде, глобальность и неустранимость этих неполадок была оценена далеко не сразу.

Сразу вслед за этим антенны станций слежения уже имевшей изрядные бреши системы раннего оповещения НОРАД засекли на орбите перемещения трёх советских спутников. Ничего хорошего это движение не сулило, но при этом никто не насторожился, поскольку за последние дни подобное происходило уже далеко не в первый раз. Затем в течение двадцати минут произошёл подрыв всех маневрировавших аппаратов (кроме того, ещё один советский ИС выпустил две ракеты «космос-космос», но этого американцы не могли видеть из-за малых размеров ракет) — в результате были уничтожены четыре американских разведывательных спутника, а ещё два спутника связи, оставшись на прежних орбитах, перестали отвечать на запросы с земли и, видимо, были серьёзно повреждены. Это тоже стало привычным для американцев за последние дни и удивления не вызвало. А потом над территорией США начался неизбежный в таких случаях «камнепад» — сход с орбиты и падение мелких и крупных, одиночных и групповых обломков как самих «орбитальных мин», так и сбитых ими спутников. За этим американские локаторщики тоже довольно следили небрежно. Поэтому они не обратили внимания на то, что под видом особо крупных обломков вниз, к земле пошли и три «Вольфрама». Они слегка маневрировали, но это тоже не вызвало особого интереса — мало ли как ведут себя при падении разные куски и осколки...

А затем, в течение часа, с интервалом в десять-пятнадцать минут направляемые умелыми корректировщиками, как с земли, так и из космоса, «Вольфрамы» достигли заданных целей, которыми были секретный правительственный бункер повышенной защищённости в горе Шайен в штате Колорадо, плотно забитая летающими командными пунктами, самолётами-разведчиками и АВАКСами авиавбаза Оффут в штате Небраска, где располагался главный штаб Стратегического Авиационного Командования США, и авиабаза Петерсон в штате Колорадо, где размещалось главное командование воздушно-космической обороны Северной Америки, больше известной как НОРАД.

Боеголовки сработали штатно, после чего в США начался вполне ожидаемый хаос. Этот мир ещё был очень беден по части обходящихся без помощи человека и устойчивых к электромагнитному импульсу компьютеров, беспроводной связи и прочего оптоволокна. К тому же ЭМИ от трёх термоядерных взрывов в Колорадо и Небраске выбил не только все виды связи, но и электричество не только в указанных штатах, но и в Юте, Аризоне, Оклахоме, Канзасе, Айове, Южной Дакоте и Вайоминге. Фактически пострадала вся центральная часть США, как это и планировалось в советском Генштабе. При этом взрывы произошли в относительно малонаселённых районах США.

Армейские, авиационные и морские дежурные офицеры, командиры среднего уровня, а также функционеры так и не отмобилизованной до сих пор гражданской обороны США тщетно пытались связаться с вышестоящими штабами, но основные точки, куда стекалась вся информация и откуда отдавались все приказы, были выведены за скобки все их надземные постройки испарились или расплавились, а степень разрушения подземных укрытий ещё предстояло оценить.

При этом никаких сигналов раннего оповещения о массированном ракетном нападении на территорию США или приказов о повышении уровня боеготовности, или, как говорили в США, «уровня угрозы», не было. Оставшиеся исправными средства дальнего обнаружения не фиксировали никаких запусков ракет со стороны СССР, и это вносило дополнительную нервозность в ситуацию.

Затренированные местами до автоматизма на предвоенных учениях рядовые исполнители ждали команд, а их не было. Молчали буквально все, кто должен был что-то решать в возникшей ситуации, включая президента, вице-президента, министра обороны и объединённый комитет начальников штабов. И никто ничего не мог понять.

Конечно, теперь вступали в силу различные «правила мёртвой руки» и прочие запасные варианты, в соответствии с которыми какая-то часть ракет могла взлететь из своих шахт автоматически, просто по факту фиксации соответствующими приборами ядерных взрывов над территорией США (если не поступит своевременная команда «отбой»), но таких ракет последнего шанса» было чертовски мало — максимум десятки.

Ракетчикам в шахтах, пилотам стратегических бомбардировщиков и экипажам атомных подводных лодок с «Трайдентами» и «Поларисами» на борту необходимо было получить соответствующие кодированные команды с самого верха, после чего (перепроверив подлинность этих команд) они имели право вскрыть сейфы и пакеты, вставить соответствующие ключи в гнёзда и ввести на своих пультах нужные коды — и только после этого производить пуски. Это считалось аксиомой и арифметикой, хорошо знакомой офицерам стратегических сил по обе стороны Атлантического океана. После Карибского кризиса 1962 года «защита от дурака» на стратегических средствах стояла солидная, но даже и при её наличии всякие ЧП порой случались и в мирное время.

В общем, сейчас хотя бы кто-то один из тех, кто имел на это право в США, должен был отдать эту, одну-единственную ОКОНЧАТЕЛЬНУЮ команду, а дальше исполнители делали бы всё сами, как на учениях. Но так уж получилось, что отдать эту команду вдруг стало НЕКОМУ. А исполнители буквально сходили с ума, потея и грызя ногти у своих пультов, и всё ещё ждали, теряя драгоценное время. А в современной войне победа может зависеть от считаных минут...

Теоретически американские стратегические бомбардировщики и подводные лодки (по крайней мере — часть их) могли осуществить пуски самостоятельно, но не стоило забывать, что их действия в случае войны подразумевали ещё и некоторую многовариантность, и выбор нужного варианта, в данном случае тоже лежал на высшем командовании. Но команды не было. Именно поэтому В-52 или висели в своих зонах ожидания, попусту сжигая горючее, или стояли в полной боевой готовности на стоянках, а подводные лодки, все эти «Лафайеты» и «Огайо», которые незамеченными вышли на позиции для пуска ракет и уцелели, патрулировали на большой глубине, время от времени выныривая на перископную глубину и выставляя над водой штыри своих антенн дальней связи. Но эфир упорно молчал.

А корабли, противолодочные самолёты и вертолёты советского ВМФ уже готовили американцам массу неприятных сюрпризов, получив приказ, впервые в истории, атаковать подводного противника атомными глубинными бомбами...

По всей территории СССР взлетали в небо самолёты стратегической авиации — ракетоносцы, бомбардировщики, разведчики, заправщики, постановщики помех. А у берегов США и в полярных широтах выходили на позиции пусков ракетные подлодки. На самом высшем уровне был отдан приказ — бить в первую очередь по районам сосредоточения американских стратегических сил и средств, а удары по гражданской инфраструктуре и городам наносить только в ответ, если американцы сделают нечто подобное первыми...

В 12.10 по нью-йоркскому времени премьер-министр Канады Пьер Трюдо связался по горячей линии с Москвой, заявив о том, что его страна отныне намерена придерживаться нейтралитета, и согласился на пролёты самолётов советской авиации и транзит советских войск через канадскую территорию. Собственно говоря, хитрые канадцы прекрасно знали о присутствии на Аляске советских войск и уже трое суток, втайне от соседей, вели с тамошним командованием переговоры, целью которых было с минимальными потерями выбраться из этой заварушки и не потерять при этом лицо. Уже через пятнадцать-двадцать минут после разговора Оттавы с Кремлём все объекты НОРАД на территории Канады перестали передавать американцам информацию о воздушной и космической обстановке. Система ПВО США ослепла окончательно...

Со стороны Аляски в направлении Ванкувера уже летело четыре десятка «Ан-12» с советским парашютным десантом. По только что достигнутому устному соглашению с канадским правительством им была обещана дозаправка при промежуточной посадке на территории Канады. Куда дальше направится десант — никто пока не знал...

Между Асторией и Портлендом в штате Орегон к американскому берегу плыли десятки плавающих танков «ПТ-76» и бронетранспортёров БТР-60ПБ морской пехоты ТОФ. Позади них в дымке маячила серая громадина БДК «Иван Рогов» проекта 1174 (он же «Носорог» по натовской классификации), вмещавшего 450 морпехов и до 79 единиц техники. За БДК просматривались надводные корабли охранения....

На Кубе, по участку шоссе между Гуиннесом и Гаваной, двигалась советская БРДМ-2, в которой на месте командира сегодня сидела связистка Наташа Шевердякова. Сейчас у советских военных из ГСВК было очень много дел и очень мало людей. Именно поэтому Наташа и оказалась внутри этой бронемашины, в которой вместе с ней поехал в качестве механика-водителя шофёр личной «Волги» Главкома ГСВК генерал-полковника Кончица. Ветер гнал с северо-запада, со стороны горящих городов, сплошную пелену серой то ли пыли, то ли пепла, оседавшей на триплексах и заставлявшей время от времени моргать установленный на «бардадымке» счётчик уровня радиоактивности. Всё вокруг было серым, словно поседевшим от ужаса — и пальмы и сахарный тростник и дорога с время от времени попадавшимися в канавах трупами умерших неизвестно от чего людей. Навстречу изредка попадались человеческие фигуры с замотанными тряпками лицами, которые по одиночке и группами тянулись на юг и восток острова, подальше от ещё дымящихся руин и радиации. Редкие встречные грузовики были плотно набиты ошалевшими от происходящего людьми. Так продолжалось километров десять. И, наконец, из-за поворота показалось то, что Наташа и ожидала здесь встретить, — маленькая колонна из шести БТР-60ПУ и БТР-60ПБ.

— Федя, мигни фарами! — попросила Наташа механика-водителя и сразу же увидела, как головной БТР-60 мигнул светом в ответ.

— Разворачивайся! — приказала она водиле и, надев наушники, передала в недалекий штаб Группы Советских Войск на Кубе:

— «Вышка», я «Коробочка-6»! Колонна встречена в точке рандеву! Сопровождаем союзников до места, готовьте встречу!

— Поняли вас, «Коробочка-6»! — ответил ей глухой голос в наушниках, сквозь треск помех.

Наташа удовлетворённо улыбнулась. Прибытие этой колонны в назначенную точку означало, что товарищ Фидель жив и сейчас находится в одном из едущих за ними БТРов...