Наруто - Кровавые тени войны (СИ)

Глава 63

Несмотря на некоторую осторожность, у пары джонинов все же имелся один заинтересованный слушатель несколько телег позади, пусть в данный момент находившийся без сознания, но это джинчурики вовсе не мешало.

— Ну что, Югито, ты их слышала — по приезду в Кумогакуре меня просто перезапечатают в нового несчастного, убив тебя в процессе, — обратился к юной девушке огромный огненный кот с двумя хвостами, — надежда на длительное лечение останется лишь надеждой.

Вскоре после получения почти смертельных ранений, биджу утянул разум носительницы в печать, выглядевшую изнутри как огромная пещера, разгороженная массивными вратами, но это вовсе не мешало обоим получать информацию от чувств бессознательного тела.

— Это всего лишь болтовня двух идиотов, — отвернулась куноичи, подтянув колени к груди и обхватив их руками, — Райкаге-джи-сан никогда так не поступит!

Огромный кот из синего пламени с черными узорами по всему телу раздраженно дернул хвостом, фыркнул и красноречиво промолчал, положив голову на лапы.

— Что? — через несколько секунд не выдержала девушка.

— Будь на твоем месте этот идиот Би — возможно, но ты не побратим будущего Райкаге, а всего лишь клановая сирота, — безжалостно припечатал биджу, вовсе не собираясь щадить чувства своей пленницы, хоть период угроз давно прошел и в этот момент, разумный сгусток чакры только терпел собственную джинчурики, — сама знаешь, что на твое место имеется целых два кандидата и еще столько же просто подходящих по типу чакры.

Несмотря на то, что подобную информацию держали в тайне от посторонних, обостренные Ниби чувства позволяли Югито получать намного больше информации из с легкостью подслушанных разговоров, о чем не догадывались постоянно находившиеся неподалеку наблюдатели/охранники, а просвещать их джинчурики вовсе не торопилась.

Вместо того, чтобы ответить, юная куноичи отвернулась и против воли шмыгнула носом, хорошо понимая, что если того потребуют интересы Кумогакуре, Райкаге с легкостью пойдет на жертву бесполезной в данный момент джинчурики, как бы хорошо не относился к последней.

— Впрочем, может быть, до этого не дойдет, — внезапно насторожил уши двухвостый, — и тебя ждет иная судьба, если сильно повезет.

— Что? Ты о чем, Ниби? — отвлеклась от мрачных мыслей девушка, оглянувшись на кота.

— Скоро сама узнаешь, — не стал прямо отвечать биджу и показывая, что большего от него не добиться, развернулся спиной, свернувшись в клубок и прикрыв морду хвостами.

— Ну скажи! Я ведь не отстану! — принялась канючить юная куноичи, но ее внезапно прервали оглушительные звуки взрывов и панических криков снаружи.

— На караван напали⁈ — подскочила на ноги Нии, поняв, о чем только что предупреждал биджу, — Я должна помочь!

— В состоянии полутрупа? — Ты уже пыталась раньше и в этот раз, использование моей силы просто добьёт тебя раньше, что получится высвободить покров.

— Но…! — закусила губу девушка.

— Смирись, ты в этом бою лишь ценный приз, за который сражаются, убивают и умирают, — припечатал биджу и взмахом хвоста выкинул сознание джинчурки из печати, эффективно возвращая в бессознательное состояние.

Сейчас, когда Югито оказалась сильно ранена, защита печати ослабела и допускала небольшие вольности со стороны пленника, пусть и не позволяя ему вырваться наружу.

Охранники каравана до самого последнего момента не подозревали, что следуют прямо в подготовленную для них ловушку и единственный сенсор в отряде обнаружил неладное только в тот момент, когда вокруг двадцати телег, груженных ранеными и здоровыми ниндзя, поднялся большой полупрозрачный барьер.

— Засада! — только и успел прокричать облачник, подскакивая на ноги.

Но это оказалось последнее, что он успел сделать, так как в следующий момент по дороге прокатилась серия взрывов, превращая большую часть транспорта и находившихся в нем людей в щепки и кровавое месиво. Целой осталась только та телега, где находилось перемотанное бинтами тело джинчурики и еще две, двигавшиеся в непосредственной близи, намекая на цель нападения. Редкие охранники, не пострадавшие или отделавшиеся лишь легкими ранами, бросились на десятки врагов в странной броне на все тело и сплошной маске серого цвета, что просто шагали сквозь поставленный барьер, хотя обезумевшие от ран животные — что еще оставались живы после взрывов — ломали шеи, на всем скаку налетая на возникшую преграду. Но по сравнению с изначальным составом охраны, кумовцев оставалось мало, меньше нападавших и как обнаружили несколько специалистов ниндзюцу, техники молнии против них оказались бесполезны. А проявлявшиеся прямо под ногами печати-ловушки парализовывали защитников, били током или с огромной скоростью подбрасывали в воздух, превращая в кровавые лепешки о границу кеккая. Вся местность вокруг дороги оказалась превращена в зону смерти, которую вражеские бойцы преодолевали без всяких проблем, указывая на управляемую активацию, что уже много говорило о неизвестных.

— Дерьмо, да это же демоновы Узумаки! — воскликнул лысый джонин поднимаясь с земли, куда скатился, повинуясь инстинктам за мгновение до атаки, — Какого х**а красноволосые ублюдки появились здесь именно сейчас⁈

Он отделался лишь парой царапин, в отличие от напарника, что потерял обе ноги и сейчас доживал последние мгновения, истекая кровью далеко в стороне, куда его откинуло взрывной волной. Быстрый взгляд вокруг показал, что на бойцов Кумогакуре наседают парами и тройками, очень быстро убивая и к самому Джуну уже спешило четверо бронированных уродов. Вот только шиноби не собирался так просто сдаваться и окутавшись райтон чакрой — жалким подобием Райтон но Ёрой, что пытался повторить почти каждый кумовец, владевший молнией — дававшей весьма приличное ускорение и рванул к барьеру, огромным прыжком перескочив трехметровую полосу земли вдоль дороги, усыпанную печатями. Джонин на ходу извлек из ножен за спиной короткий танто и окутав лезвие элементальной чакрой, отбил несколько брошенных в него снарядов.

Единственный вариант спастись, который видел Джун, это попробовать прорубить барьер и удрать, пользуясь преимуществом в скорости, чтобы потом привести подмогу и покарать совершенно обнаглевших налетчиков. Если они пришли за джинчурики, то просто так от преследования не скроются. А сражаться против множества сильных бойцов, когда засада оказалась успешной, покрошив большую часть охранников и результат битвы стал очевиден, будут только полные идиоты. Джун же никогда себя идиотом не считал, потому и продолжал выживать в самых безнадежных ситуациях, вовремя делая ноги. Несмотря на миссию, джинчурики пусть защищает кто-нибудь другой, а он предпочтёт сперва обеспечить собственное выживание.

Опередив нацелившихся на него бойцов в бронекостюмах буквально на несколько секунд, джонин со всего размаху обрушил ослепительно засветившееся разрядами райтона лезвие на стенку кеккая, но смог оставить лишь белесый след, мгновенно затянувшийся, указывая на полную безрезультатность затеи.

— Дерьмо биджу, — сквозь зубы выругался шиноби и не теряя времени, погрузился в землю.

Но не раз выручавший способ побега, содранный с сил Ивагакуре, в этот раз дал сбой — Джун смог погрузиться только по бедро, а дальше наткнулся на что-то твердое, показывая, что установленный Узумаки барьер проходил и под землей, окончательно сокрушив надежду на побег. Преисполненный злости, кумонин успел подняться на поверхность прежде, чем подоспел первый из нападавших и отразив удар кунаем в горло, обратным ходом полоснул по руке врага, но вопреки ожиданиям, только с удивлением мог наблюдать, как погасла окутывавшая лезвие элементальная чакра. Мгновение заминки стоило ему мощного пинка в голень от второго врага и поверхностной царапины на левой руке. Крутясь как уж на сковородке и отбивая натиск неожиданно хорошо сработанной пары и стараясь держать их между собой еще двумя Узумаки, Джун невольно отметил, что хоть силы у них имелось в достатке, но техника слегка хромала, не дотягивая до опытного джонина и по одиночке, без защитных костюмов, убить их не составило бы труда.

Быстро разобравшись, что танто только мешает, кумовец запустил его в маску правого врага и быстро сократив дистанцию, ошеломил градом ударов второго, с некоторым удовлетворением отметив, что тайдзюцу оказалось более результативным, позволив выбить Узумаки руку из сустава и мощным пинком откинуть в сторону, уйдя от атаки первого. Но даже очевидное преимущество в рукопашном бою не позволило джонину на пару секунд разделаться с врагами и когда подоспели остальные серые бойцы, технично зайдя в тыл, Джун начал получать больше ран и лишь огромный опыт не позволил умереть в первую же минуту, использовав преимущество в скорости и количество нападавших против них самих. Немного растянувшееся противостояние закончилось, когда один из четверки подкинул в воздух бумажку с какими-то символами, и она взорвалась десятком воздушных лезвий во все стороны перед самым лицом джонина. Отменная реакция и интуиция не дали Джуну сдохнуть на месте, позволив за долю мгновения откатиться в сторону, но даже так, два лезвия попали в цель. Жидкий покров молний оказался пройден без сопротивления и запечатанное ниндзюцу врубилось в защитный жилет, нанеся глубокие раны поперек позвоночника. Из спины облачника брызнула кровь, а сам он как подрубленный повалился на землю, едва сдержав болезненный вопль. Без возможности двигаться, его песенка оказалась спета, но джонин не пожелал уходить просто так — молниеносным движением вытащив из подсумка остававшиеся на крайний случай две кибакуфуды, он их активировал, свирепо улыбаясь, даже несмотря на то, что в его тело посылало новые сигналы боли от впившихся кунаев.

— Умрите, ублюдки!

Бум!

Мощный взрыв не только послужил причиной смерти одного из последних охранников, но и раскидал оказавшихся рядом Узумаки в разные стороны. Без смертей — спустя несколько мгновений после приземления, они зашевелились, пытаясь встать на ноги. Похожая картина наблюдалась и в других очагах сопротивления — немногие выжившие джонины старались подороже продать свою жизнь, в то время, как чунинов очень быстро окружали и убивали. Остатки кумовцев отчаянно сопротивлялись, несмотря на то, что не смогли забрать с собой ни одного из врагов, максимум — только ранить, стягиваясь к уцелевшей повозке, где находилась джинчурики, потому что в ту сторону нападавшие не пытались использовать ниндзюцу или взрывные печати. Когда стало ясно, что поражение неминуемо, один из охранников попытался зарезать так и валявшуюся без сознания куноичи, не желая дать врагу ее захватить и в надежде выпустить Биджу, но из-за спин наседавших Узумаки вырвался поток золотистых цепей и мгновенно спеленав Нии Югито в сплошной кокон, утащил добычу из зоны досягаемости облачников, не обращая внимание на удары покрытого чакрой оружия. После этого, участь остававшегося десятка израненных бойцов Кумогакуре оказалась предрешена и их мгновенно перебили, не стесняясь в средствах. Спустя несколько мгновений, подобная участь постигла и тех раненых, что оставались в живых после взрывов, но не пришли в сознание.

— Тэкико, Минору — ваши команды зачищают следы нападения, — скомандовал командир отряда Узушио, как только живых врагов не осталось и указал на лежавшую рядом на земле джинчурики, — Ясу — на эту все положенные печати и запихивайте в свободный костюм.

К сожалению, столкновение с носителем биджу не предусматривалось во время выгула молодняка и соответствующих артефактов, куда можно было запечатать последнего, у джонина с собой не имелось, так что использовать свойства брони от погибшего ранее бойца оказалось лучшим выходом — рассчитанный на гигантские объемы чакры красноколосых мастеров печатей, он мог скрыть и эманации силы биджу. На время. А то, что Райкаге просто так не оставит захват стратегического оружия, подняв на преследование все возможные силы, было ясно и последнему дураку. Как только обнаружится потеря каравана с раненными, естественно. Достаточно времени, чтобы отступить к телепортационной плите и вернуться на остров.

Следя за суетившимися подчиненными, что за месяц муштры почти не нуждались в прямом руководстве, Изуки позволил себе немного помечтать — столь ценная добыча выпадает очень нечасто и руководство Узушиогакуре почти наверняка щедро наградит отличившийся отряд. Кроме гарантированных материальных наград и знаний, может быть, выдадут квоту хотя бы на пару захваченных в набегах пленниц и родные наконец перестанут шутить на тему его отсутствующей личной жизни, а более удачливые друзья — смотреть с сочувствием или насмешкой.