Наковальня

НОЧЬ

Лицо Ли Чуен светилось мраморно-серым в свете старого плоскоэкранного монитора Изадоры. Она самодовольно улыбнулась, когда подруга поставила возле ее локтя чашку дымящегося кофе.

— Все равно что пролезть в игольное ушко, — пробормотала Чуен. Она была самым старшим исследователем в «Голосах Дуас».

— Уже сделала? Быстро.

Изадора нетерпеливо скользнула в свое кресло и отхлебнула кофе. Ли кивнула на экран.

Женщины сидели в помещении «Голосов Дуас». Днем этот этаж здания «Байрон Медиа» был охвачен суетой. Постоянно шныряли туда-сюда сотрудники компании — клещи, медоносные пчелы и многочисленные бездельники, практикующие вечное искусство изображения занятости, настроив кору своего головного мозга на праздный лад. Сейчас в офисе царила тишина, нарушаемая только роботом-охранником, появляющимся здесь с периодическими обходами.

По обыкновению, Ли Чуен потушила все лампы. Она говорила, что это помогает ей сосредоточиться. Откинувшись в кресле, она погладила свою бритую голову и потерла пальцем татуировку «Сестер Таниты» на лбу. «Сестры Таниты» были ведущей организацией в женском сепаратистском движении КЗС.

— И что получилось? — спросила Изадора.

— Вообще-то довольно странная подборка. — Чуен взяла световой карандаш и тронула большим пальцем колесико на его конце. Экран монитора замелькал. — На чипе есть незначительное повреждение, поэтому кое-что утрачено. Могу предположить, что его вытащили из ноутбука… я права?

Чуен бросила на Изадору проницательный взгляд. Не получив ответа, она сардонически выгнула брови и продолжала:

— Есть официального вида счета и тому подобное… Экран застыл, и Изадора обнаружила перед своими глазами ряды колонок.

— Дезинсекции Кайли. Даты, названия, суммы. — Чуен указала пальцем на правую колонку. — Это, вероятно, названия фирм-клиентов. Это, — ее палец переместился, — даты, а это — суммы. Деловая и трудолюбивая бобриха, не правда ли? — заметила Чуен. — Похоже, бизнес процветал.

— И много этого?

— О, страницы и страницы. — Чуен тронула карандаш и позволила колонкам прокрутиться. — Что ты ищешь?

Изадора пожала плечами:

— Точно не знаю… может быть, ничего.

Она замедлила прокрутку, и последние страницы они просмотрели внимательно. А потом второй раз.

Когда они дошли до конца, Чуен неожиданно сказала:

— Вернись обратно на секунду. Еще… еще… да. Странно.

— «Калабан Транспорт», — вслух прочитала Изадора. — И что туг странного?

— Ну, это единственное название, которое повторяется. Видишь? Три визита. Вот, вот и вот. И всего за две недели. Если я правильно помню, это довольно крупная фирма.

— Ну и?..

— Послушай, возможно, я делаю из мухи слона, к тому же, согласись, лапушка, что ты мне ничего не рассказываешь, однако… ну, сама подумай, сколько насекомых могло быть в одном здании? Если только у них не возникла серьезная проблема с чип-тараканами в информационной системе. Есть довольно много озорников, изобретающих этих отвратительных маленьких тварей. Их нельзя найти, не стерев половину своих файлов, и до них не добраться, не выдрав половину своей сети. Но пусть даже и так — ни один дезинсектор не возвращается три раза, если он знает свое дело.

— Ла-а-адно, — протянула Изадора. — Выходит, она была паршивым дезинсектором. Или…

— Вот именно, лапушка. — Лицо Чуен засветилось мрачным удовлетворением. — У дезинсектора есть допуск. Она заглядывает в замочную скважину компьютера и может увидеть секретный материал. Вот почему им так хорошо платят. Тебе нужна гарантия конфиденциальности. Вспомни, сколько правление отвалило тому шуту, который был здесь в прошлом месяце!

— И она не могла быть паршивым дезинсектором, иначе фирма вроде «Калабан Транспорт» не пригласила бы ее… Нет! — Изадору обуяло внезапное сомнение. — Нет, нас заносит.

Чуен пожала плечами:

— Тебе виднее, лапушка. Но странное, однако, совпадение, — задумчиво проговорила она. — И Калабан… Калабан… что я знаю о Калабане?

— Чудовище в шекспировской «Буре»? — предположила Изадора.

Чуен нахмурилась и покачала головой:

— Нет, то Калибан, дорогуша. Нет, есть что-то такое… Калабан… черт, не могу вспомнить.

Чуен хотела было встать, но Изадора удержала ее. Ей не терпелось узнать, что еще есть в этих файлах, и чем меньше Чуен влезает в это, тем лучше.

— Оставь это пока, я потом поищу. Что еще есть на чипе?

— Ну, как я сказала, гм, довольно странное рагу.

Чуен снова взялась за световой карандаш, и аккуратные колонки внезапно превратились в путаницу рукописных слов, каких-то рисунков и неразборчивых каракулей.

— Ну и ну! — Изадора зачарованно уставилась на эту мешанину.

— Полагаю, это был дневник. — Чуен с жалостью покачала головой. — Хотела бы я заглянуть в голову этой дамы. Дайка покажу тебе интересный кусочек. Здесь всего три основных файла: ее счета, эти вот каракули — их тьма-тьмущая, этих каракулей, нескончаемые страницы — и, наконец… это.

На экране возник технический план какого-то здания. Изадора с недоумением рассматривала этот план, пока Чуен с довольной усмешкой разглядывала ее.

— Я бы сказала, что это какая-то… фабрика? Не знаю. Чуен наклонилась вперед.

— Разрешение достаточно высокое, можно увеличить масштаб до размеров этого стола. Конечно, — она явно наслаждалась, держа Изадору в напряжении, — тайна откроется, если мы отступим назад и посмотрим на целое.

Теперь Изадора смотрела на частично расплавленную тарелку, покрытую иероглифами, да к тому же на палочке.

— Ну же, Чуен! — простонала она. Самодовольство подруги начинало раздражать.

Чуен подняла брови.

— Все еще не поняла? Тогда давай уберем внутренние детали.

Иероглифы исчезли, оставив только шаткий контур. У Изадоры перехватило дыхание.

— Че-е-е-ерт… — изумленно прошептала она. Теперь понятно, почему Чуен была так довольна собой. — Это же Рейнер-парк!

— М-м-м-м. — Чуен восстановила внутренние детали. — Любопытно было бы узнать, где она раздобыла это. Файл в два раза больше, чем требуется для простого плана — каким он является. Минимальный размер показанных деталей — около одного квадратного метра.

— Может, где-нибудь есть ключ к увеличению масштаба, который ты пропустила?

— Возможно. — Чуен решительно положила световой карандаш на стол. — Однако, лапушка, если ты хочешь большего от Чуен, тебе придется ответить на кое-какие вопросы.

Встретив твердый взгляд подруги, Изадора поняла, что Чуен серьезна.

— Пожалуйста, не спрашивай. Сейчас это только любопытство.

— Оно имеет какое-то отношение к этому «Габриелу», с которым ты познакомилась на челноке? — Кавычки были внятные и едкие.

Изадора остро посмотрела на подругу:

— Что, если имеет?

— Ты — единственный человек, которого я знаю, способный вырастить сад из яблочного семечка, — сказала Чуен. — Один раз это уже завело тебя в беду.

Теперь настала очередь Изадоры напустить холоду.

— Я встречаюсь с кем хочу и когда хочу! И я достаточно взрослая, чтобы обойтись без материнских наставлений!

— Из, лапушка… — Чуен положила руку на бедро Изадоры.

— Да отстань ты!

Рука Чуен передвинулась к колену Изадоры и по-сестрински сжала его.

— Я знаю, это говоришь не ты.

Ей почти удалось не выразить голосом обиду. Изадора сразу успокоилась. — Нет, это не я, — мягко ответила она. — Ума не приложу, что на меня нашло. Прости, пожалуйста.

— Ты ничему не учишься, — бодро сказала Чуен. — Ты же знаешь, что когда две линии эволюции расходятся, они никогда уже не смогут сойтись снова.

— Он мог бы тебе понравиться.

— Кто? Твой Габриел? Сомневаюсь. И я вообще не хочу знакомиться с ним! Вот, Изадора, я сделаю тебе запасную копию.

Она выдвинула ящик стола и достала старый ноутбук.

— Я бы хотела распечатку, — вставила Изадора. — Если ты не против.

— Черт, — проворчала Чуен. — Ты и твои распечатки. Не представляю, как ты уговорила администрацию купить тот старый принтер. Ты единственная, кто им пользуется,

— Я старомодная девушка со старомодным обаянием.

— Ты старомодная заноза в заднице, вот ты кто. В следующий раз я тебя пошлю подальше.

— Я сама этим займусь. — Изадора взяла ноутбук из рук Чуен. — Но сделай мне одолжение, Чуен. Никому ни слова?

— Дух благоразумия, лапушка, но… — Чуен внезапно посерьезнела. — Пожалуйста, будь осторожна. — Она постучала по экрану. — Это плохо пахнет.

Габриела втиснули на заднее сиденье подвесного автомобиля между двумя мужчинами. Женщина седа последней, коснулась автоматической кнопки на приборной доске и прошептала что-то неслышное. Потом она затемнила окна и повернулась — глаза как кремни — к землянину.

— Отсканировали его? — спросила она.

— Он чист, — ответил мужчина слева от Габриела, тип с желтоватым лицом и явно протезной кистью. Будто чтобы подчеркнуть это обстоятельство, он выдернул фон Габриела из воротника и разломил пополам.

Женщина, тонкокостная и хрупкая и немного смахивающая на богомола, перешла к делу:

— Теперь слушайте, мистер Кайли. Наша беседа может быть легкой, а может быть и трудной. У вас есть около… — взгляд на приборную доску, — пяти минут, чтобы сделать ее легкой. Ну, где он?

Габриел непонимающе покачал головой:

— Кто он?

Локоть сидящего рядом бандита выбил воздух из его легких.

— Это был неверный ответ, мистер Кайли. Где он?

— Да кто он?..

Тот же локоть снова врезался в ребра Габриела. Землянин рассердился:

— Перестаньте меня бить, черт побери, и скажите, что вы ищете! Может, я сумею помочь вам.

— Конечно, сумеете. Просто скажите нам, где он.

В голосе женщины слышалась скука, будто дело было совершенно рутинным и неподатливость Габриеле вполне соответствовала ее ожиданиям.

Этим можно воспользоваться. «Хорошо знакомая территория притупляет бдительность», — сказал себе землянин.

— Да о чем вы спрашиваете?

— Время идет, мистер Кайли.

— Где он, мистер Кайли? — в первый раз подал голос мужчина справа.

— Где он? — подхватил припев однорукий.

Габриел замедлил дыхание и расслабил плечи. Пот выступил на его ладонях.

Бандит справа был покрупнее. Второй, тот, что с протезом, держал разрядник. Габриел не знал, какие есть на Торе законы насчет киберпротезов. На большинстве планет закон запрещает устанавливать кибермощность, превышающую среднее отношение силы к массе тела протезированного. Чрезмерная киберсила считается видом смертельного вооружения. Это делало однорукого слабым эвеном. Только бы представился удобный момент…

— Где он? — повторила женщина.

— Ладно, послушайте секунду, — начал Габриел. — Я не знаю, за кого вы меня принимаете, но, по-моему, вы ошибаетесь.

Локоть снова ткнул его в ребра. Не сильно, а так, предупреждающе.

— Слушайте, — сказал землянин, — я не знаю, что вы ищете, потому что вы не говорите! Как же я могу ответить? Что вы хотите услышать?

— Где он?

Габриел испустил долгий вздох и посмотрел на лица, внимательно наблюдающие за ним. Машина снизила скорость, начала опускаться.

Женщина слегка подняла брови:

— Где он, мистер Кайли? Спрашиваю в последний раз. Габриел умоляюще покачал головой.

— Вы сами выбрали, — пожала плечами женщина.

Машина остановилась. Женщина вылезла, за ней — здоровяк. Как Габриел и надеялся, однорукий приставил разрядник к его шее — и землянин снова почувствовал тот холодок металла.

— Выходите, — приказала женщина.

«Никаких резких движений, — подумал Табриел. — Оправдывай их ожидания…»

Когда его нога коснулась тротуара, землянин чуть наклонился вперед — совершенно естественное движение. На Долю секунды металл оставил его шею. Габриел мгновенно повернулся влево, ударом руки отбросил в сторону руку бандита, держащую разрядник. Другой рукой землянин схватил его за загривок и выдернул из машины. Прибор укатился из виду.

Полностью уверенные в сдерживающем эффекте своего электрического оружия, второй мужчина и женщина оказались захвачены совершенно врасплох, когда Габриел нагнулся, поднял штанину и выхватил из ножен свой охотничий нож. Одним неуловимым движением он оттянул за волосы голову однорукого, лежащего ничком на тротуаре, и прижал тусклое голубое лезвие к его шее.

— Не двигаться! — приказал он.

Второй бандит застыл в процессе вытаскивания чего-то из кармана. И он и женщина казались потрясенными. Явно никто из них не ожидал подобного нападения.

Габриел кивнул мужчине:

— Брось свою игрушку.

Мужчина колебался, пока женщина не кивнула:

— Бросай.

Оружие выскользнуло из его пальцев и загремело на землю. Габриел решил, что это короткий тонкоствольный пистолет — некая разновидность шокового, стреляющая оглушающими дробинками.

— Сканирование не слишком полезно на керамических ножах, а? Так, вы двое, лечь на землю, медленно, руки за голову.

Женщина и мужчина медленно легли, не спуская с него глаз. Однорукий явно испытывал неудобство.

Отпусти мои волосы! — взмолился он. — Я ничего делать не буду.

— Тихо! — Габриел лихорадочно огляделся, ища, чем бы связать ему руки, но ничего не нашел. — Черт, — шепотом выругался землянин. Он оказался в тупике. Защищать себя в пьяных потасовках в барах, свежевать грызунов, ставить ловушки на птиц — это были все искусства честного жителя лесной глуши. Брать пленных? Здесь Габриелу не хватало практического опыта. По правде говоря, он начинал чувствовать себя довольно глупо.

Землянин перехватил взгляд, которым обменялась лежащая, парочка, и крепче сжал волосы однорукого.

Шоковый пистолет. Он не сможет достать его, не отпустив пленника.

— Ты, — обратился Габриел ко второму бандиту. — Пни свою игрушку… пни шоковый пистолет сюда.

— Не делай этого! — отрубила женщина.

— Молчать! — рявкнул Габриел. — Толкай его сюда! Осторожно.

— Не делай этого, — повторила женщина. Затем с вызовом обратилась к Габриелу: — Хочешь помериться силой, давай! Нас трое, а все, что у тебя есть, это нож.

Она медленно начала вставать. Второй бандит последовал ее примеру.

— Стойте! — хрипло сказал Габриел.

— И что ты сделаешь? Убьешь его? — Ее голос был тихий, как шипение гадюки. — Ну, давай, а потом мы прикончим тебя.

— Только попробуй! — Землянин повысил голос и надавил на нож, чувствуя, как керамическое лезвие погружается в плоть.

Мужчина под его руками дрожал. Габриел ощущал его страх и боль и холодный пот на его шее, которую он задел своим запястьем.

Пальцы, сжимающие волосы, начало сводить судорогой.

Заметив, что женщина не сводит глаз с его ножа, землянин посмотрел вниз. По лезвию бежала тонкая струйка черной крови. Одинокая капля упала на тротуар и разбилась в яркий малиновый цвет.

Несколько мгновений этот неровный красный бугорок держал всех в трансе. Затем ярость вскипела в Габриеле. Ярость, что они, и женщина в частности, позволили этому так далеко зайти. И ради чего?

Не говоря ни слова, он выдернул нож из шеи своего пленника и отпустил его волосы. Однорукий с рыданием уткнулся лицом в тротуар. Землянин рубанул ножом в сторону женщины и второго бандита. Те инстинктивно отскочили.

Один шаг вперед — и пистолет у Габриела. Но едва его пальцы сомкнулись на рукоятке, как его схватили сзади за ноги и дернули. Землянин рухнул на колени.

В ту же секунду здоровяк бросился на него, обхватил рукой его шею. Габриел упал набок, и они вместе покатились по земле в сплетении барахтающихся рук и ног. Тень — женщина — мелькнула перед глазами землянина. Он махнул шоковым пистолетом, пытаясь повернуть его так, чтобы можно было стрелять, и тень ускользнула. Сердце стучало в ушах Габриела, как дверь на сильном ветру. Его легкие судорожно пытались втянуть воздух через пережатое дыхательное горло. В отчаянии землянин повернул нож и дважды ткнул наугад.

Здоровяк пронзительно закричал, и рука на шее Габриела резко ослабла. Хватая ртом воздух, землянин вырвался, перекатился на бок. В глазах у него все плыло, и до последнего момента Габриел не понял, что однорукий прыгнул на него. Он только успел поднять руку с ножом, чтобы блокировать удар от киберруки.

С тем же успехом он мог пытаться остановить стальную двутавровую балку.

Габриел услышал свой собственный крик, когда протез ударил по его руке. Нож, описав дугу, пропал из виду. Землянин попробовал отползти, но правая рука не отзывалась, а левая все еще сжимала шоковый пистолет. Непослушными пальцами нащупывая спусковой крючок, Габриел поднял оружие. Он не спросил себя, почему однорукий внезапно отпрянул.

Раздался неприятный плюющийся звук, и красная искра выскочила из кулака Габриела. Вслед за этим что-то мягкое ударилось о землю. Туман в глазах землянина рассеялся, и он лихорадочно замахал пистолетом, чтобы отразить новое нападение. Но никто не нападал. Крики второго бандита оформились в слова:

— Черт! Он застрелил его! Он застрелил его!

Только тогда правда дошла до него. Это был не шоковый пистолет, а какая-то разновидность кинетического оружия, стреляющего пулями. Примитивное, но очень смертельное. Габриел разом пришел в себя. Однорукий ничком лежал на земле, его конечности слабо двигались кругами.

— О Господи! — в ужасе прошептал Габриел. — О мой Бог!

Пистолет внезапно раскалился в его руке, и землянин отшвырнул его с отвращением. Габриелу много раз приходилось убивать животных ради еды. Но никогда раньше он не стрелял в человека. Он осторожно приблизился к своему бывшему противнику, повинуясь неосознанному инстинкту, который вел его вокруг раненого к его правому боку. Подальше от протеза.

— О Боже! — услышал Габриел свой шепот и велел ему заткнуться.

Он медленно встал на колени. Пуля прошла в двух сантиметрах ниже правой ключицы. Дырка оказалась большой, сантиметра полтора диаметром. Что-то вроде пули с мягким кончиком. Из раны хлестала кровь, растекаясь вокруг шеи и уха однорукого. Габриел сорвал с себя пальто, сложил его и прижал подкладкой к ране, чтобы остановить кровотечение. Другой рукой он обыскал карманы мужчины. Этот тип сломал его фон. Вопреки угасающей надежде Габриел надеялся, что у бандита есть свой фон.

Несколько листков пласпируса, права на вождение подвесной машины. Габриел взглянул на имя. Дана Сотак, офицер службы безопасности, «Кьярские Поедприятия 99», п.р. № 3462238… Землянин бросил удостоверение. Ничего.

Схватив здоровую руку мужчины, Габриел прижал ее к импровизированной повязке.

— Держи, — четко приказал он. — Крепче. Убедившись, что бандит понял и подчинился, землянин встал у него за головой и просунул руки под мышки.

— Продолжай держать, я постараюсь не причинять тебе боли.

С некоторым трудом он ухитрился втащить мужчину на заднее сиденье. Поправив ему повязку, Габриел сел впереди, включил приборную панель и сказал:

— К ближайшей больнице.

Ничего не произошло. Заблокировано. Нужен отпечаток большого пальца.

С досады Габриел заскрежетал зубами. «Ну и что теперь?» — горько подумал он, выбираясь из машины. Однорукий, казалось, терял сознание. Он истекал кровью на глазах у Габриела, а землянин стоял беспомощный, как клоун на пустой арене.

Габриел огляделся но сторонам. Где он, черт возьми, находится и почему вокруг никого нет?

Он стоял в большом, частично огороженном зале, заставленном подпорками, напоминающими скелеты дорических колонн. Случайные лучики света разбивали полумрак, обозначая лес стоек.

Немного дальше его пересекал узкий переулок. Габриел побежал туда. Он должен отыскать настенный телефон иди украсть чей-нибудь личный фон.

Габриел почти добрался до переулка, когда услышал сзади слабое шипение, а за ним — жужжание. Он резко повернулся, снова готовый защищаться.

— Что этот малый…

К своему изумлению, Габриел увидел сквозь лес стоек, что дверцы машины закрылись. На его глазах подвесной автомобиль поднялся и заскользил прочь по залу.

— Боже… Подожди!

Когда Габриел прибежал обратно к месту схватки, машины уже не было. Его пропитанное кровью пальто лежало грудой на стеганой подкладке бледно-серого и мокрого малинового цвета. Обессиленный и растерянный, Габриел поднес руку к лицу. Она была липкой. Кровь затекла в складки ладони, расчертив ее алой паутиной.

Его затошнило. Габриел согнулся, и его неистово вырвало.

Когда землянин снова мог двигаться, он подобрал пальто, скатал его так, чтобы спрятать пятна крови. Затем поискал вокруг, пока не нашел свой нож. Правая рука болела, и каждый раз, когда Габриел шевелил пальцами, ее пронзало болью.

Он устало поплелся по залу.

А в сотнях метров над ним, невидимые, две крошечные фигурки запрыгали с карниза на карниз по крышам Кьяры на головокружительной высоте — черные насекомые, движущиеся по пейзажу стеклянно-готических шпилей.

Бегуны по крышам вышли этой ночью на дело.