На взлёт!

VIII. ОБРЕТЕНИЕ РАЗГАДКИ

1

Дурные последствия преступлений живут дольше, чем сами преступления.

(В. Скотт)

Янтарная серьга переходила из рук в руки.

Маркус Тамиш хмурился. Райсул цокал языком. Боцман ухмылялся. Мара распахнула глаза, словно девочка, которой рассказывают сказку. Юнга раскрыл рот. И только Филин остался равнодушным: ну камешек и камешек!

Наконец Лита прервала почтительное молчание:

– Капитан, когда мы вернемся в Фейхштад, я попрошу вас рассказать все Анри. Это же просится в книгу!

– Вот бы Гьера прочитала такую книжку! – хмыкнул боцман.

– Вряд ли она читает книги, – негромко и серьезно сказал Бенц. – И ни к чему злить ее еще больше. Она и так – словно демон в клетке из серебра.

– Да, капитан, – произнес сеор Антанио, до сих пор с каменным лицом слушавший рассказ, – поразили вы нас. «Свенова акула» – хорошее доказательство, а не то я, пожалуй, усомнился бы в ваших словах.

– У меня свидетель есть! – взвился Дик. – Капитан Роландо!

– Тише, тише, молодой человек. Я же не сказал, что не верю. Просто все, что случилось с вами, настолько невероятно...

– А ему не привыкать, – негромко сказал Отец.

Сеор Антанио замолчал.

Он еще не пришел в себя оттого, как свалился ему на голову новый гость – в сумерках, задворками, ведя в поводу золотистого грифона. Крылатого хищника тут же заперли в пустой конюшне. Сеор Антанио взял с немногочисленной прислуги клятву молчать о странных происшествиях, творящихся на вилле. А команда «Миранды», дожидавшаяся капитана в одной из гостиниц Фиаметтии и примчавшаяся на зов, хоть и восхитилась золотым красавцем, но не особо удивилась. Прилетел на грифоне? Ну и что? Мог бы и дракона объездить, с него станется!

Впрочем, добавил мысленно сеор Антанио, экипаж был уже подготовлен к появлению грифона – ведь незадолго до Бенца в Фиаметтии появились Райсул и Фантарина...

Мысль о Фантарине, которую сеор Антанио успел уже коротко расспросить, настроила хозяина виллы на деловой лад. Он позвонил в колокольчик, и двое слуг внесли подносы с закусками. Они расставили принесенное на столе и по взгляду хозяина покинули комнату.

– Прошу, господа, – указал диль Фьорро на стол. – Придвигайтесь, наливайте себе сами – я не хочу, чтобы при нашей беседе присутствовали лакеи. Мне кажется, настало время выслушать... э-э... вас, сударыня.

Вздрогнув, Фантарина поднялась из кресла, шагнула к столу из темного угла, где до этого сидела, стараясь казаться незаметной.

Тут же встал со своего места Райсул, потянул женщину за локоть к столу, усадил рядом с собой, плеснул ей в кубок вина. Все это он проделал со свирепой физиономией: мол, попробуйте ее обидеть!

Выглядело это трогательно. Сеор Антанио поспешно спрятал улыбку и начал куда мягче, чем собирался:

– Вы говорили, сударыня, что в похищении свадебных подарков был замешан маг?

– Да. Лодовико называл его Двуцветом. – Фантарина не поднимала глаз, но говорила жестко и твердо. – Если Лодовико не врал, то маг из Ожерелья.

Слушатели переглянулись. Кто не слыхал страшных рассказов про Ожерелье!

– Двуцвет заранее подготовился, чтобы украсть подарки. Он умеет менять лицо. Он хвастался перед Лодовико: мол, раз – и другой человек на вид. Но так быстро он превращается не в кого попало. У него, кажется, четыре главных облика, а любую другую внешность он принимает медленно, за несколько дней. Вот он и начал заранее готовиться. Нанял Лодовико, нанял меня. И принял ваш облик, сеор Антанио.

– Мой? – удивился диль Фьорро. – Зачем?

– Он то ли вызнал заранее про волшебное зеркальце, то ли сам его подсунул для охраны сундучка... Потом ему понадобилось, чтобы мы, все трое, устроились на борт «Орла Эссеи». Он собирался убить троих из экипажа и как-то добиться, чтобы нас приняли на их место. Но это не понадобилось. «Орел» побывал в бою с пиратами, были потери, в команду понадобились леташи. Нас взяли. Двуцвет назвался парусным мастером Нуммо Нулло.

Тут сеор Антанио, прищурившись, перебил Фантарину:

– Я не раз видел Нуммо Нулло и разговаривал с ним. Ничего общего со мною! Весь в усах и бороде!

– Да, – усмехнулась Фантарина, явно начиная чувствовать себя свободнее. – Каждый, кто на него глядел, видел только пышную копну волос. Я даже не знаю, приклеил он это великолепие или вырастил сам... Ну, я в их дела не лезла. Мне за хорошую плату велели сделать легкое и приятное дело: окрутить красивого, нестарого дворянина... да, сеор Джироламо красив!

Райсул, не удержавшись, буркнул:

– Когда мы с ним повстречаемся – станет некрасивым. На всю жизнь.

Фантарина польщенно улыбнулась (пожалуй, она нарочно вызвала эту вспышку ревности) и продолжала:

– Двуцвет дал мне крошечный флакончик духов, запах которых вызывал у мужчин любовное томление, и велел использовать их по капельке – и только для диль Каракелли. Но я управилась бы и без духов, потому что сеор Джироламо – кобель и дурак. А про сундучок я ничего не знала, не пришлось врать на суде. Потом Лодовико мне рассказал, что Двуцвет заранее приготовил сундучок, очень похожий на тот, с подарками, и набил его камнями, чтоб по весу не отличались. На последней стоянке, когда я...

Женщина чуть запнулась, бросила быстрый взгляд на хмурого Райсула – и продолжила, осторожно подбирая слова:

– Когда я увела Каракелли с корабля, эти двое начали действовать. Двуцвет обрезал волосы, сбрил или отклеил усы и бороду – и стал похож на вас, сеор Антанио. Он знал, что в зеркальце отразится лицо похитителя. И хотел навести на капитана корабля обвинение в краже.

– Так... – задумчиво протянул сеор Антанио. – Он не знал, что я в это время валялся в бреду в своей каюте и не мог встать с койки.

– И никто не знал! – кивнула Фантарина. – И часовой не знал, который стоял возле каюты Каракелли. Он потом на допросе орал, что никто не входил в каюту. И что никакие чужаки и проходимцы ему даже на глаза не попались. Он не врал. Просто ему в голову не пришло рассказать, что мимо него прошел капитан корабля.

– А это был Двуцвет! – взволнованно воскликнула Лита.

– Точно. Двуцвет. Проходя мимо часового, взмахнул рукой – и брызнул тому в глаза сонным зельем. Часовой привалился к стене и сразу уснул. А Двуцвет заранее предупредил Лодовико, что зайдет в каюту первым и снимет охранные чары.

– Хотел, чтоб в зеркале отразилось лицо капитана! – не выдержала Мара.

– Точно. А потом зашел Лодовико, они поставили поддельный сундучок под кровать, а настоящий унесли. Наверное, когда часовой проснулся, он не запомнил ничего.

– А как они с корабля ушли? – сурово спросил боцман.

– Не знаю, – развела руками Фантарина. – А только есть разные способы. Я сама, помню, в городе удирала с корабля на свидание. Часовой стоял на палубе, а я изнутри приоткрывала щель «мокрого трюма» и прыгала в воду. Если прыгнуть умеючи, не сильно плюхнуться, то гуляй, а одежда высыхает быстро, у нас тепло.

– А обратно как? – заинтересовалась Мара.

– По якорной цепи. А тут была сухая посадка, в воду нырять не надо было. И возвращаться они не собирались. А может, и этому часовому глаза отвели. Не догадалась я спросить у Лодовико... А только с самого начала у них не все пошло складно. Двуцвет выходил из каюты первым, Лодовико – следом. И заметил на стене портретик в золотой рамке. Лодовико же не знал ни про какое волшебное зеркальце! Висит дорогая побрякушка... Он ее цап – и за пазуху!

– И это воровство спасло тебя от клеветы, дядя! – пылко сказала Лита.

– Не спасло, – вздохнул сеор Антанио. – Оттянуло тот час, когда клевета может на меня обрушиться... Что ж, дальше все ясно. Дружная компания воров удалилась в неизвестном направлении, унося драгоценности.

– А вот и не так! – загадочно произнесла Фантарина.

Боцман Хаанс хлопнул себя ручищей по колену:

– Лодовико, да? Решил поделить добычу на одного? Ай, молодец! Ай, прохвост! – И бывший разбойник сочно расхохотался.

– А как же! – заулыбалась Фантарина. – Как отошли подальше от корабля, он ударил мага ножом. Убил или нет – не знает. Тот уполз в кусты, а искать его среди ночи – зря время тратить. Лодовико подхватил сундучок и дернул в бега на все четыре стороны.

– И куда он дел сокровища? – строго спросил капитан Бенц.

– Если б я знала, не сидела бы тут с вами! Рванула бы куда подальше – может, вообще на другой материк. И жила бы там по-королевски. Куда дел сокровища, говорите? Он это скрыл от собственной жены, рожа хитрая! Сказал только, что все вещи так в сундучке и лежат. Он вынул наугад только подсвечник, чтоб продать. И ту картинку в золотой рамке тоже продал.

– Что ж, теперь многое стало понятным, – рассудил Маркус Тамиш. – И со старухой прояснилось.

– С какой старухой? – удивилась Фантарина.

– Когда команда «Орла Эссеи» разыскивала беглецов, они наткнулись на бабку. Та сказала, что живет в деревне у ручья – и видела убийство. Мол, человек в одежде леташа зарезал другого. А потом выяснилось, что поблизости нет никакой деревни. И старуха куда-то смылась.

– Ты думаешь. это... – вскинулся капитан.

– Ну, если маг может быстро принять одно из четырех обличий, то почему одному из этих обличий не быть женским? Впрочем, это мелочь. Важно другое: мы ничем не смогли помочь почтенному сеору Антанио.

– Как – ничем? – обиделся Дик. – Мы же разобрались в этой темной истории!

– И ты сумеешь убедить в этом суд?

– Как – суд? – испугалась Фантарина. – Мы так не договаривались!

Райсул успокоительно накрыл своей ладонью ее ладонь.

– У нас только рассказ этой женщины, – развел руками Отец. – Я ей верю. Но поверят ли те, кому Каракелли принесет портрет преступника в золотой рамке?

– Значит, дело не закончено, – огорчился капитан. – Что еще мы можем сделать?

– Найти сокровище, – с чувством бухнул боцман.

– Пожалуй, да, – поднял голову сеор Антанио. – Если удастся найти и вернуть сундучок, это будет сильным козырем.

Боцман сдержался, не выругался. Но по разочарованной физиономии было видно, что слово «вернуть» в его предложение не входило.

– Будем искать, – кивнул Дик. – Что еще?

И тут подал голос юнга, про которого все забыли.

– Да украсть эту картинку! – пискнул он – и обмер от собственной смелости.

Взрыва возмущения не последовало.

– Соображает малец, – хмыкнул боцман.

– Не будет миниатюры – не будет доказательства, – кивнул Отец.

– Надо узнать, где Каракелли прячут эту штучку, – деловито уточнила Мара.

– Этим курсом и пойдем, – подытожил Бенц. – Сеор Антанио, а вас я попрошу узнать как можно больше про орден Ожерелья. Их всего семеро, о них ходят легенды. Не слышно ли о ком-то, что он умеет менять обличья?

– Я займусь этим, – охотно ответил диль Фьорро.

– А мы пока в соседнем городе найдем груз, поправим свои денежные дела. И еще я внимательно перечитаю лоцию, цепляясь к каждой пометке – вдруг это ключ к спрятанному кладу? И заодно попробую посчитаться с господами Каракелли. Расскажите-ка, сеор Антанио, где находится их поганое логово... ах, прошу прощенья, родовой замок!