Мы вращаем Землю! Остановившие Зло

Эпилог. Год 1990-й

Автобус был не то чтобы переполнен, но народу хватало. И в последнее время — с началом перестройки со всеми ее прелестями вроде гласности и экономических неурядиц — разговоры в транспорте сменили окраску, приобретая порой характер чуть ли не стихийного митинга. Глядя в окно на огни домов, Павел Михайлович думал о своем и не заметил, когда в автобусе появилась шумная молодежная компания. Нет, парни и девчонки вовсе не вели себя развязно и нагло, а если они и были чуток под хмельком, то именно чуток — для веселья, что называется. Однако говорили ребята громко, и он невольно прислушивался к их разговору. Перипетии студенческой жизни и подробности многочисленных любовных треугольников Павла Михайловича не очень интересовали, — разговор стал частью звукового фона, подобно ворчанью автобусного двигателя, — но тут тема дискуссии неожиданно изменилась: новое поколение волновали не только вечные молодежные проблемы.

— Наш военно-промышленный комплекс… Да ты хоть представляешь, сколько денег пожирает этот монстр? И кому это все надо? Нам и нашим братьям-неграм в развивающихся по социалистическому пути странах? Нам — не надо! Да если бы мы не тратили столько на ракеты и самолеты, мы давно бы… — увлеченно доказывал какой-то парень.

— …жили бы не хуже, чем в Америке, — встрял уверенный девичий голос, — это точно!

— А если война? — возразил пацифисту ломающийся басок. — Ты чем, оглоблей отбиваться будешь, да?

— Да какая война! Кому мы нужны — Америке? Германии? Они вон, помощь нам гуманитарную шлют. Война… Прям, у американских морских пехотинцев другой мечты нет, кроме как пройтись парадом по Невскому проспекту! Весь мир застращали своим железом, а сами сидим с голой задницей на морозе. Ты что, сильно служить рвешься? Только не надо ля-ля про патриотизм и гражданский долг! Мне эта армия — как чайке вытяжной парашют!

— Так чего ж вы тогда с Ленкой мышей не ловите? Склепали бы детеныша на скоротушечку, и все дела — вот тебе и отсрочка! А то уже скоро год, как зря простынки мнете… — взрыв молодого хохота подтвердил позитивное отношение всей честной компании к высказанному парочке (вероятно, молодоженов) предложению.

— Слушайте, а если бы немцы победили? Ну, тогда, в войне? Повесили бы Сталина и построили у нас нормальный капитализм «с человеческим лицом», как наш «минеральный секретарь» говорит. И жили бы мы, как весь мир живет — без бредней о светлом будущем и прочих заморочек…

Сердце кольнуло. Павел Михайлович хотел встать и сказать этим глупым детям — пусть даже считающим себя очень умными и эрудированными — все, что он об этом думает, но передумал. Кому и что он докажет? А выглядеть нелепым и смешным ему совсем не хотелось…

На следующей остановке веселая компания вышла. Провожая взглядом обнявшиеся парочки, Павел Михайлович подумал: «А сколько таких парнишек «выбитого поколения» двадцатых, в котором выжил один из десяти, — из тех, что остались лежать по обочинам моей долгой дороги от Ленинграда до Берлина, — и девчонку-то толком по сеновалу повалять не успели… Ребята-ребята, неужели вы и в самом деле думаете, что немцы пришли к нам тогда только лишь для того, чтобы угостить нас своим баварским пивом? Или что наши нынешние новоявленные «друзья» — победители в «холодной войне» — питают к нам исключительно теплые дружеские чувства? Эх, ребята…»

…Вернувшись домой, он долго смотрел на висевшую на стенном ковре старую шашку с медным темляком, спасшую ему жизнь в мае сорок пятого. И на миг ему вдруг почудилось, что исчезли потертые ножны, а вместо потускневшего узкого лезвия шашки полыхнул ослепительным голубым огнем широкий клинок колдовского Меча из древнего предания.

И тихо прозвучал-прошелестел в его сознании давно забытый голос, который Павел Михайлович Дементьев не слышал с одиннадцатого мая тысяча девятьсот сорок пятого года:

— Война не кончилась… Последняя Битва еще впереди…