Мы еще живы!

Глава 4

02, месяц Огней, 5555 года — 05, месяц Огней, 5555 года

1

Генерал Бодлер-Тюрри не один раз за недели, что прошли со дня его встречи с Лоуленом, вспоминал слова своего былого наставника. Слова о том, что он погибнет, его убьют свои же, если он продолжит поддерживать внучку Джонатана II. А ее свергнут. Обязательно свергнут.

На самом деле Винсент и сам давно понял, что проморгал тот небольшой снежок, что покатился и образовал нынче огромный снежный ком, летящий с горы, и остановить его не было давеча никакой возможности. Даже кровавые репрессии нынче были бесполезны, революция свершится. Любые действия приведут лишь к усугублению ситуации в стране. Но генерал еще боролся. Как утопающий, что идет ко дну, наглотался воды, перед его угасающим взором через толщу волн светит солнце, и он пытается собрать остатки сил для последнего рывка. Вряд ли он уже сумеет выплыть, сознание покидает его, но есть надежда. Есть.

Винсент с силой потер глаза. После удаления в ссылку, в Джорджию, он сумел выспаться, ведя куда более упорядоченный образ жизни, не разрываясь между штаб-квартирой РСР, Замком Королей и виллой «Белая Роза», но от этого легче ему не стало. Наоборот, генералу казалось, что он упускает слишком много информации, данных, которые еще могут предотвратить катастрофу.

Тихо зазвонил телефон. К Винсенту пришел полковник Фишер. Подготовил доклад о расследовании нападения на Ее Величество. Появившийся на пороге заместитель генерала был хмур, результаты расследования его явно не радовали.

— Докладывайте, господин полковник, — сонным голосом приказал Бодлер-Тюрри.

— Господин генерал, расследование я полагаю законченным, но у меня осталось несколько вопросов, ответы на которые так и не были найдены, — он немедленно взял с места в карьер. — О них я сообщу после доклада.

— Да, Мартин, докладывайте, — кивнул генерал, принимая папку с докладом из рук заместителя. Военные пересели за большой стол для совещаний, полковник как всегда чуть-чуть сощурился и принялся докладывать:

— Основными вдохновителями и финансистами покушения, как мы и предполагали, оказались наши старые заговорщики: Корнесси, Блумы, Сандеи, Джонсоны. Мы их арестовали, но доказательств нет, поэтому, вероятно, скоро мы будем вынуждены их отпустить. В Старой Розми итак очень сильно накалена обстановка, начались митинги в поддержку невинных жертв репрессий. Скоро эта бочка может рвануть, — Мартин непроизвольно коснулся старого шрама на щеке. — Исполнителей мы, конечно же, арестовали и не отпустим, но они не в курсе, кто их наниматели, или же они бьются за то, что полагают истиной. Революционеры, одним словом.

— И какова идея, за которую они готовы жизнь отдать? — угрюмо спросил генерал.

— Женщина не может править Розми, тем более, Ее Величество еще ребенок, и, конечно же, она неугодна богам, потому что хочет отдать Розми Алсултану, а до этого она убила всю свою семью, — отчеканил полковник.

— Прекрасно, — лениво протянул Бодлер-Тюрри. Кажется, все же идея с Кровавой Свадьбой была не самой удачной затеей старого короля. — Хоть бы что новенькое придумали.

— Это мы узнали у арестованных военнослужащих и некоторых солдат удачи, которые, согласно их заверениям, на сей раз действовали совершенно безвозмездно, лишь потому что разделяли идеи своих единомышленников, — продолжил Мартин.

— Еще, небось, и старушек через дороги переводили, а все свои деньги пускали на содержание детских домов по всей стране, — фыркнул генерал. — Как всегда, аллергия на ультрапентотал?

— Так точно, господин генерал, — кивнул Фишер.

— Как же это некстати…

— Часть наемников, — продолжил заместитель главы РСР, — из Алсултана, Луисстана и Керши. К сожалению, выжили и были арестованы немногие из них, все они — исполнители. Многие замешанные в этом деле военные успели застрелиться или бежали. Думаю, многих мы не знаем.

— Мартин, я уверен, тут замешан кто-то из охраны Ее Величества, — чуть приподнял брови Винсент, скидывая маску сонного увальня. — Надо искать еще и в том направлении.

— Думаете, это может быть Майкл Фокс?

— Вряд ли, — покачал головой Бодлер-Тюрри. — Вряд ли, но это кто-то из ближайшего окружения Ее Величества и из охраны, я уверен.

— Против охраны у нас нет никаких улик, нет даже подозрений в их причастности. Но к нам в руки попал заместитель военного министра и еще несколько его коллег из министерства. Они связаны с остальными военными, и, конечно, утверждают, что на сей раз они действовали из идеологических побуждений, по велению души.

— На ультрапентотал у них, конечно же, аллергия, но в связи с покушением на Ее Величество, надеюсь, были проведены допросы высочайшей степени? Не думаю, что эти неженки смогли выдержать хотя бы вторую степень, — чуть приподнял бровь Винсент.

— Конечно. Заместитель министра продержался дольше всех, но в конце концов он признался, что связь с наемниками он держал через генерала Севаро, который лично занимался подбором и переправкой в Розми наемников. Финансовую поддержку осуществлял Алсултан, Керши тоже помогала, Луисстан поставил только несколько бойцов. Подозреваю, что финансирование происходило еще из одного источника — семейств ноэлов из Ариэль, но пока мы не смогли это установить, — отчеканил Фишер. — Господин заместитель сейчас находится в лазарете, иначе он просто не выдержит дальнейшего допроса, его надо подлечить, потом продолжить, но…

— Он — зять Арона Корнесси, — закончил за него генерал.

— Да, — согласился Мартин. — К тому же, через Арона наемники получали оружие и боеприпасы. Вторым источником было министерство.

— Что с Севаро, кстати? — чуть нахмурился Винсент.

— Ему удалось бежать. Пока его местонахождение не установлено, — отчеканил Фишер. — Дальше Фритауна у него нет шансов уйти, пустыня не даст, а побережье мы перекрыли, как и все выходы из города. Методично обыскиваем все трущобы, район Красной Пустыни, район Красных Фонарей, остальные районы; мы его найдем в ближайшее время.

— Что по оружию?

— Несколько автоматов и пистолетов мы смогли идентифицировать по гильзотеке и заводским номерам. Они поступили с моря Мечты…

— А там сейчас волнения, погром военных складов и вооруженные столкновения, что не дает нам никакой надежной информации, — закончил за своего зама старый разведчик.

— Так точно, господин генерал, — кивнул полковник. — Но два автомата поступили из Нерейды, со склада длительного хранения. Думаю, можно организовать там проверку…

— Нет, надо действовать тихо, чтобы никто ничего не заподозрил, — остановил полет мысли Бодлер-Тюрри. — Я думаю, туда надо направить нашего агента под видом посланника или единомышленника Севаро. Решим позже, кого именно. Дальше, Мартин, дальше.

— Несколько офицеров не выдержали допроса и умерли, но они успели сказать, что существует некий договор между жрецами Крома и Пантеры, а также ноэлами из Ариэль. К сожалению, большего они сказать не успели, — вздохнул Фишер. — Специалисты получили строгий выговор, что не доглядели, но еще трое офицеров находятся в лазарете, ждем, когда они придут в себя и пообщаемся вновь.

— Хорошо, — кивнул Винсент. — Специалисты не могли быть сторонниками заговорщиков?

— Я проверил, нет, не могли. Иначе они бы помогли попасть в Царство Зулата замминистра, эти знали куда меньше. Однако у нас нет прямых доказательств причастности Корнесси и прочих к данному делу.

— Думаю, последующие допросы дадут вам нужное направление в поиске возможных улик и доказательств, пока же и впрямь придется отпустить этих достопочтенных граждан Розми, во избежание усугубления ситуации в нашей славной Старой Розми, — пробурчал Винсент. — Какие вопросы у вас остались, Мартин?

— Как и благодаря кому вышли алсултанцы и кершийцы на Севаро и иже с ним? Кто еще замешан в этом деле? Не может быть, чтобы все ограничилось несколькими высокопоставленными чиновниками в министерстве и фанатичными военными, иначе откуда же тогда оружие с наших складов в руках наемников? Как переправляли денежные средства, если все счета наших заговорщиков под контролем у нас? Через кого? И кто в охране Ее Величества помогал?

— Это весьма правильные вопросы, — согласился Бодлер-Тюрри. — И ответы на них нам предстоит получить. Только, боюсь, что это сделать надо будет тихо и неофициально, чтобы наши недруги немного успокоились. В конце концов, слизняки из министерства в наших руках, мы всегда сможем вновь открыть дело в связи с вновь открывшимися обстоятельствами.

— Официально мы прекращаем расследование — у нас нет никаких оснований его продолжать, а все виновные или мертвы, или под арестом, — напомнил полковник. — И все же я хотел бы обратить ваше внимание на генерала Костана, командующего Северо-Восточным военным округом: автоматы все же были с его складов; он — муж верховной жрицы Пантеры, а мы слышали о некоем договоре между ноэлами и жрецами; он, конечно, весьма упорно ищет заговорщиков и мятежников, выдает их правосудию, но мятеж на море Мечты не затихает, он лишь набирает обороты. Им следует заняться, как и проверить Нерейду.

— Да, официально мы прекращаем расследование, но не фактически, — согласился Бодлер-Тюрри. — В конце концов, у нас нет никаких доказательств, а преступники у нас в руках. Пусть заговорщики немного успокоятся, решат, что им нечего бояться, — генерал позволил себе чуть улыбнуться. — Когда вернется капитан Ломбарго, я передам его в ваше подчинение, Мартин, и он продолжит неофициальное расследование. Про Нерейду он уже мне сообщал однажды, отправите его туда или же сначала к Костане.

— Боюсь, господин генерал, капитан Ломбарго уже не вернется, — покачал головой Фишер. — Мы утром получили посылку из Алсултана. В ней была его голова. Тест ДНК это подтвердил.

В просторном кабинете повисла тишина. Что ж, вот и ответ, откуда лезет дрянь и недовольство — Алсултан. Имперцы никак не желают успокоиться, им в тягость видеть, что внучка их императора не пожелала упасть на грудь своему деду, а Розми, надломленная внутренними неурядицами, остается пока еще самой сильной державой. Но где Алсултан, там и Сет! И вот мы вновь возвращаемся к Поясу Желтых Туманов, к Миранде, к Нерейде. Что ж, ссыльный, опальный глава РСР теперь может себе позволить съездить туда, куда уже давно его зовет интуиция. Теперь, да, теперь может. Ведь, похоже, еще неделя, другая и этот кабинет займет новый глава РСР. Кажется, скоро генерал Бодлер-Тюрри станет первым руководителем РСР, ушедшим на пенсию, а не ушедшим из жизни.

Винсент усмехнулся своим мыслям.

— Очень жаль, — вслух произнес он. — Тогда я подумаю, кому еще можно будет поручить такое деликатное дело, и оповещу вас.

— Так точно, господин генерал, — кивнул полковник.

— Удалось выяснить, что произошло в той лаборатории в министерстве? — продолжил Бодлер-Тюрри.

— Нет, господин генерал, — ответил полковник, и что-то кольнуло каменное сердце цепного пса королевы, ужаса Розми. «Господин генерал» — любимая присказка Михаэля. В их общении парень постоянно ее повторял, можно сказать, через слово — маленькая игра, как и ворчание самого Винсента о внешнем виде агента. Два самых верных человека, которым было позволено свободное общение с их грозным начальником — О'Брайен и Ломбарго. Остался теперь только один. Почти сын, Михаэль, больше не заладит свое бесконечное «господин генерал».

— Почему, полковник Фишер? — нахмурился Винсент.

— Всего два человека знают, что там произошло, — пожал плечами заместитель. — Ее Величество и полковник Увинсон. Допросить Ее Величество мы не можем, а она утверждает, что не помнит, что случилось в той лаборатории; допросить же полковника мы не можем потому, что Ее Величество приказала нам не трогать его.

— Увинсон сам что-нибудь сказал? Или то же не помнит ничего? — рыкнул Бодлер-Тюрри.

— Он сказал лишь, что не знает, что там произошло, господин генерал, — ответил Мартин. — И он не знает, кто были те люди, но одного из них, Майлзу Буэночи, удалось уйти. Я лично проверил все наши базы, господин генерал, — продолжил Фишер, — и нашел лишь одного человека, подходящего по возрасту к этому имени. Это мальчишка из трущоб Фритауна, он погиб пятнадцать лет назад в приграничной схватке с Алсултаном.

— В смысле? — насторожился глава РСР.

— Майлз Буэночи из трущоб. Единственным шансом для него пробиться в жизни была армия. Он завербовался в пехоту, попал по распределению в саперы, потом был отправлен на границу с Алсултаном, где погиб через три месяца службы, — отчеканил Фишер.

— Твою ж мать, Мартин! — не выдержал генерал Бодлер-Тюрри. — Что, на хрен, в Розми происходит?! Напавшие на Ее Величество ублюдки превращаются в пюре из блендера, их ровным слоем размазывает по полу и потолку лаборатории военного министерства! Те, кто об этом знает, молчат! А еще воскресает какой-то мальчишка из трущоб Фритауна, погибший на границе с этим долбанным Алсултаном! Может, скоро Сет вернется в силах тяжких в нашу чудесную Розми?!

— Простите, господин генерал, но… — начал было растерявшийся Фишер, но его прервал Винсент, немного успокоившийся, вернувший контроль над собой.

— Найдите мне этого проклятого Буэночи, полковник! Остальное я сам как-нибудь сделаю.

— Как прикажите, господин генерал. Я могу быть свободным?

— Да, идите, — отпустил его Бодлер-Тюрри.

Когда за ошалевшим заместителем закрылась дверь, Винсент подошел к окну, взглянул на море и горько улыбнулся своим мыслям.

— Да, Фажетти, по сравнению со мной ты и не ошибался, а я заставил тебя застрелиться. Мне тоже следует это сделать, мой промах куда страшнее, но нет, не сейчас. Может быть, потом. А пока я должен понять, что же происходит в мире. Ведь Пророчество — жреческая сказка, ничего более, однако, куда не сунься, везде торчат змеиные хвосты! Везде! — он помолчал немного. — Ты был прав, капитан Ломбарго, в Нерейде происходит нечто странное. Я сам попробую с этим разобраться. Твоя же служба отныне окончена, можешь больше не носить свой китель. Надеюсь, Зулат и Осирис, если они существуют, будут к тебе благосклонны.

Он отвернулся от окна.

Путь его лежал в Нерейду. Винсент знал, что там его ждет что-то важное, не факт, что ответы на бесчисленные вопросы, но…

2

Дримс спал коротким тревожным сном прямо в комнате отдыха дежурного экипажа, на старом замусоленном диване. Ему давно надо было выспаться, да только штурмы участились, волны тварей одна за другой накатывались на обороняющийся крохотный городок. Порой монстрам все же удавалось прорвать оборону и ворваться в город. Тогда бои вскипали на улицах Миранды, окрашивая кровью каменные мостовые, забрызгивая алой, черной, синей и зеленой кровью и слизью поросшие зеленым и серым мхом стены.

Ривс уже не помнил, когда он высыпался в последний раз, и, наверное, неделю не был у себя дома, чуть ли не окончательно перебравшись в казармы, где усиленно шел ремонт… Ну, или что-то несколько напоминающее его. Жизнь превратилась для капитана в бесконечную череду вылетов днем и ночью, руководства восстановлением стены, посиделками в кабинете полковника над планами города и старыми чертежами подземных туннелей, из которых время от времени тоже прорывались твари. Перемежался этот сплошной кошмар починкой вертолетов, битьем морд техниками и пилотам, пытавшимся в такие тяжелые времена напиваться от страха, обучением новобранцев, да редкими походами на склады для ревизии запасов продовольствия и оружия.

Поезда еще ходили, но нынче приходилось вылетать им на встречу, чтобы сопровождать с воздуха: твари как обезумевшие кидались на локомотивы и вагоны, и постоянно устраивали засады и завалы на путях. Они чувствовали, что людям в городе нельзя потерять эту единственную дорогу, по которой поступали запасы и благодаря которой город еще держался. Поэтому Лэндхоуп распорядился патрулировать и железную дорогу, во избежание потери последней нити, связывающей осажденный город с «большой землей».

Прибывшие с Дэном два вертолета были заслуженными ветеранами, но вполне себе держались на ходу и уже успели зарекомендовать себя надежными машинами. Пополнение тоже не все вызывало слезы отчаяния. В общем, жизнь города как-то продолжалась, и даже казалась не такой уж и страшной, как сразу после мятежа. Горожане поутихли. Случалось еще нападали на карантинные патрули, что проверяли дома, или же ругались на медиков, что не могли никак найти лекарство, но все присмирели. В конце концов, медиков сами же горожане и перебили, как и уничтожили все результаты исследований. Это-то до них дошло.

Возможно, успокоению горожан способствовали усилившиеся налеты тварей, да их явно недружеские намерения. Возможно, жители Миранды выместили все свое отчаяние и ужас на врачах и солдатах, а может быть, они просто выплеснули все эмоции, что им были отмерены на целую жизнь. Кто его знает?

Жители Миранды перестали смотреть волками на защитников, вновь начали приходить в госпиталь сестры милосердия, опять население стало внешне уважительно относиться к ополченцам. Горожане сами же и отмыли запакощенную стену ратуши, на которой писали оскорбления в адрес мэра, господина Мелланью. Возможно, внезапному смирению горожан способствовала виселица, установленная возле ратуши, и тела нескольких бунтарей, которых на нее отправил майор Сивир. Хотя солдаты и ополченцы тоже не дремали, не просто разгоняя собрания, а арестовывая их участников.

Миранда внешне успокаивалась. Хотя над городом еще висело почти осязаемое напряжение, которое пряталось где-то в его недрах.

Не желали успокаиваться только твари, которых что ни день становилось все больше и больше. Да все появлялись в самых неожиданных местах новые проповедники, убеждавшие людей, что твари — тоже дети Создательницы, и они не опасны для тех, кто примет Тьму в сердце свое. Один же засранец (Ривс узнал в нем Грегора) в подтверждение своих слов демонстрировал одну из болотных тварей, что его слушалась и даже разрешала потрогать себя всем желающим. Вокруг этого же мерзавца часто парили два-три летуна, никому вреда не причинявшие.

Это был сильный и продуманный удар по сердцам и умам горожан.

Поймать же Грегора ни у кого так и не получалось — он всегда исчезал из-под носа патрулей и самого Лавджоя. Лэндхоуп подозревал, что он укрывается в городе у доверчивых горожан, своих сторонников. Это стало еще одной головной болью Лэндхоупа и всех военных, а также гражданских властей.

Дримс спал очень редко в эти дни, поэтому предпочитал экономить время, чтобы на сон оставалось больше, и частенько заваливался почевать на любимый диван Норрика и Фрейда — в казармах день и ночь шел ремонт, так что выспаться в облюбованной комнатушке не получалось. Норрик и Фрейд не были в восторге от оккупации одного из диванов, но молчали и радовались, что их вообще не выгоняют из комнаты отдыха, а то сумасшедший Дримс мог и такое учудить.

Рано утром, когда еще солнце не взошло, Ривса за плечо пошевелил сержант Фрейд. Он подергал Дримса, приговаривая:

— Командир, давай, вставай… Вставай… Спать тебе надо, да что поделаешь: полковник зовет. Вставай, — Фрейд аккуратно тряс Дримса, готовый в любой момент отскочить, если вдруг капитан попытается отвесить ему оплеуху. — Вставай.

— Фрейд, который час? — Ривс уже проснулся, но голова была чугунная, а в глаза словно бы песка насыпали — так они болели от постоянного недосыпа и всматривания в бесконечные планы города, чертежи, схемы и прочий бред, связанный с обороной Миранды и починкой вертушек.

— Рано еще, всего семь часов, — ответил Фрейд.

— Семь часов, а от тебя уже несет самогоном, — Ривс с трудом уселся на диване, протер болящие глаза, взлохматил отросший ежик черных волос и с укором уставился на подчиненного.

— Да я что? — удивленно воззрился на командира сержант. — Я всего стакан-то и опрокинул.

— Какой стакан, сержант? — обреченно спросил капитан. — Нас тут из-за малейшей ошибки сожрут, а ты стакан…

— Да мне этот стакан нужен чтоб проснуться! — немедленно отозвался медведеподобный пилот. — Мне с этого стакана ничего не будет. Это ж мелочь.

— Мелочь, — пробормотал Ривс, надевая ботинки. — Ты бы хоть на дежурстве не пил, Фрейд.

— Так у меня ж дежурство уже через три часа закончится. Да и с этими налетами, у нас постоянное дежурство. А тебе надо бы выспаться. Ты же командир, у тебя должна быть ясная голова, — сменил тему сержант.

— Вот только от тебя мне совет и нужен, — проворчал Дримс.

— А кто еще тебе скажет? — пожал плечами Фрейд. — Тебя же все боятся. Ты как что — сразу в морду. А ты нам нужен. Да, тут же ты да Лавджой с Лэндхоупом все и держите на себе. Никто другой. Поэтому пока у этих тварей перерыв, ты бы выспался.

— Фрейд, с чего ты это взял? — поразился капитан.

— Так только слепой не видит, что Лэндхоуп все решает с тобой да Лавджоем. Сивир и Бентура конечно совещаются, что-то там делают, но решаете все вы. Ладно, тебя старик звал, командир, не стоит его заставлять ждать.

— Не пей больше, завязывай, — посоветовал Ривс и пошел по знакомым старым коридорам, где вечный полумрак и пыль стали не просто привычным пейзажем, а были уже частью этого мира. Впрочем, днем в коридорах с некоторых пор стало наблюдаться оживление и даже, — о, чудо! — суета. Старая военная часть оживала, стряхивала пыль десятилетий забвения и прозябания, а порой даже казалось, что покрытые пузырящейся краской стены начинают глубоко дышать и радоваться. Ведь здание помнило, что некогда его построили, чтобы защитить этот город!

Было еще очень рано, и в знакомой приемной под чахлым фикусом не сидел Ватцлав, а двери в кабинет полковника были распахнуты. Сам старик восседал за письменным столом, изучая какие-то бумаги и подпирая щеку, заросшую жесткой щетиной. Тоже спал в кабинете, не ходил домой. Так они все скоро превратятся в призраков самих себя.

— Доброе утро, господин полковник, — поздоровался капитан.

— Доброе, доброе… — проворчал «гном», потер подбородок и кивнул на стулья, что стояли перед столом для совещаний. — Слушай, я тут все твои слова вспоминаю о том, что этот… Грегор, да? Схватил заложницу, девчонку какую-то, и сбежал через подвалы госпиталя. Так?

— Да, господин полковник, — согласился Ривс. — Он спустился в технические коридоры и в морг. Как-то оттуда выбрался в старый подвал, а потом ушел. Мы все облазали. Не нашли следов лаза. Стены простучали. Пол простучали, но так ничего и не нашли.

— Мог он выбраться наружу через окно или другую дверь? — полковник послюнявил палец, переворачивая очередную бумагу из стопки, что лежала перед ним.

— Окон нет. Их там просто нет, подвал значительно ниже уровня земли, над ним еще технические коридоры, кладовые и морг, а они уже ниже уровня земли. Подвалы еще ниже. Других дверей нет, а у единственного выхода стояли я или Фрейд. Никто не выходил.

— Капитан, но этот тип куда-то же делся! — воскликнул Лэндхоуп.

— Да, — согласился Ривс, протирая глаза. — Думаю, что там есть еще один ход, как тот, что под храмом Крома, куда меня водил жрец. Тот ход тоже прекрасно замаскирован.

— Дримс, и как ты предлагаешь нам искать этот ход? Если он не нанесен ни на одну схему или карту? — сложил руки замком над документами «гном», нахмурил свои кустистые брови и покосился на капитана. — Кстати, надо бы все же закончить разговор со жрецом.

— Надо, — согласился Ривс, подозревая, что ему пора бы обратиться к Мэйфлауэру на предмет поиска способа разделиться на две полноценные и жизнеспособные половины. — Обязательно схожу к нему на днях.

— Только байками не вздумай меня кормить про богов и все прочее. Раз он тебя так заболтать сумел, нам надо, чтоб он горожан под свое крыло взял и вбил им в голову, что город необходимо отстоять, паники не нужно, а боги от нас не отвернулись, просто надобно продержаться еще чуть-чуть, — ворчливо заявил полковник. — И чтоб ерунду про любовь между людьми и тварями даже не слушали!

— Помню, господин полковник, — устало отозвался Дримс.

— Возвращаемся к теме ходов, — напомнил Лэндхоуп. — Поговори с ним, может быть, он знает и про другие ходы? В том числе и про тот, которым ушел Грегор. Если он ушел им один раз, то может вернуться в Миранду. И привести кого еще.

— Я сделаю это, — пообещал капитан и вдруг замер.

Грегор — последователь Сета, или же жрец Сета. Сету нужны человеческие жертвоприношения или убийства, чем больше — тем лучше. У Грегора была хорошая фора по времени, когда он оторвался от Ривса и его команды в подвалах госпиталя. Ему не нужна была заложница, тащить ее с собой уже не имело смысла, она только замедляла его продвижение, и Ривс на месте сетопоклонника убил бы девчонку. Но Грегор дотащил ее до старого подвала и бросил перед запертой дверью, которую ребятам Дримса пришлось высаживать. Почему он ее не убил?

— Призрака увидел что ли? — насупился Лэндхоуп.

— Можно сказать и так, — кивнул в задумчивости Дримс. — Эта сестра милосердия знает Грегора. Он прикрывался ей для того, чтоб выжить самому, но не убил потому, что она с ним. Она тоже сетопоклонница.

Полковник в удивлении приподнял кустистые седеющие брови, склонил голову к левому плечу и немного выпятил нижнюю губу. На его добродушной физиономии четко проступило выражение недоверия и легкого испуга.

— Ты уверен в этом, капитан? — Лэндхоуп даже подался вперед за своим огромным письменным столом.

— Это лишь логическое заключение, но оно похоже на правду, — признался Дримс и повторил свои выкладки. — Он отвел от нее подозрения, бросив у двери, хотя я могу и ошибаться, — в заключение добавил капитан.

— Это крайне плохо, — пробормотал полковник. — Крайне… И ты говоришь, что наш младший лейтенант на ней жениться собирается?

— Да, — опустил голову Дримс. — Он не согласится с нами, даже, если у нас будут доказательства.

— Мэйфлауэр — военный, и он поймет, — отрезал полковник.

— Он многое поймет, примет, но не это, — покачал головой Дримс. — Надо поговорить с этой сестричкой. Но так, чтоб никто не узнал, а то дойдет до парня — потеряем его. Или нас потравит, или себя, или сопьется.

— Хорошо, — кивнул Лэндхоуп. — Ты вот что, бери с собой Фрейда и иди к ней. Знаешь, где она живет?

— Джулиан говорил, что она дочь жреца Карены, тот был старшим в храме, пока не умер. Она живет в доме жрецов, рядом с самим храмом, так что найдем, — пообещал Дримс.

— Когда всех жрецов болезнь выкосила, людей поубивали твари, район стал почти заброшенным, вряд ли одинокая девушка будет там жить, — заметил старик.

— Это идеальное прикрытие для нее, — не согласился Ривс. — Нет любопытных соседей, можно делать что угодно, и в то же время не вызывать подозрений — не может же она покинуть дом родной!

— Так, — хлопнул по краю стола ладонью командир, — там ведь по идее-то могут быть и приспешники Сета. Одного Фрейда мало, возьми еще кого, да лучше у Лавджоя попроси, у него ребята толковые попадаются, а Келамью я не пущу туда — он парень хороший, но еще сам ребенок, да и мать у него…

— Я тогда в казармы к Лавджою зайду, а потом к ней, — согласился Дримс. — Только своим развод организую, чтоб подозрений ни у кого не было, а то мало ли…

— Хорошо, — кивнул старик.

3

Прозрачные зеленоватые волны набегали на песчаный пляж давно покинутого города, раскинувшегося недалеко от Фритауна. Белые, выгоревшие на солнце скалы, отражали пронзительные крики чаек. Под ногами Марка Диамния Донована шуршал песок, а впереди на остове колонны его ждал Дарел Паул Нотингейм. Жрец Крома сегодня выглядел особенно маленьким, съежившимся. Он был один.

— Приветствую тебя, Дарел, — первым поздоровался Марк.

— И я тебя приветствую, Марк, — ровным голосом ответил серенький жрец. Наверное, простая одежда, надетая сегодня им вместо жреческих одеяний, делала его совсем маленьким и несерьезным, она зрительно убирала даже несколько сантиметров роста. — Ты ведь уже в курсе произошедшего?

— Корнесси и его алсултанские наемники умудрились провалить такое плевое дело? — зло усмехнулся Марк, засовывая большие пальцы рук за ремень брюк (он сегодня тоже был в простой одежде). — Да, конечно, я в курсе, что покушение провалилось. Я потерял своего храмового воина и двух воинов Лостары, и я хочу знать, почему все пошло прахом? Ты заверил меня, что Корнесси и его приятель, заместитель военного министра, смогут самостоятельно организовать покушение. И пройдет все удачно.

— Я тоже потерял четырех воинов, — напомнил Дарел, вскидывая пепельноволосую голову, серые глаза его вспыхнули гневом, но он сдержался. — Наемники Корнесси и этот тупой чинуша допустили несколько фатальных ошибок: наемники оказались не так и хороши, как они предполагали, а рядом с Талиндой оказалась мероэ, убившая моих воинов и проклятый полковник Увинсон, сумевший как-то спасти Талинду! — Дарел резко вскинул голову, но потом слегка успокоился и продолжил. — Сейчас нас должно заботить не это, — вновь нахохлился служитель Крома. — РСР сумела арестовать заместителя министра и пару военных, что ему помогали в организации покушения на королеву. Наемники не в счет — они ничего не знали.

— Что знает этот чинуша? — насторожился служитель бога-змеи. Он уселся на капитель обрушенной колонны.

— Он знает, что за наемниками и Корнесси стояли мы с Нилом, он знает, что у меня, жрецов Пантеры и у ноэлов из Ариэль заключен договор. Они знают, что финансировали наемников из Алсултана, Луисстана и Керши. Корнесси и мэр Ариэль, а так же еще несколько семейств ноэлов, которые уже засветились этой осенью на поклонении Сету, — жестко ответил Дарел.

— У них нет улик на руках?

— Нет, только их знания.

— Они должны замолчать на веки, — решил Марк. — У тебя есть пара агентов в РСР, пусть они это организуют.

— Их тогда раскроют, — нахмурился Дарел. — Я итак под ударом. Я не хочу их раскрывать. У тебя тоже есть свой человек в РСР.

— Мой агент слишком ценен, он занимает слишком высокий пост в структуре РСР, чтобы так просо его раскрывать. Твои сторонники — рядовые агенты. Если их поймают — сожрут капсулу с ядом и вся недолга, новых завербуешь, — отмахнул все возражения Марк. — Сейчас главное обезопасить себя!

— Ты стал слишком много себе позволять, — ледяным голосом заявил Нотингейм.

— Слишком много?! — не хуже символа своего бога зашипел жрец Сета. — Это не я просрал все дело! Это ты и твои сторонники умудрились провалить покушение! Корона была бы уже на голове Нила, если бы ты не пошел на поводу своих и Изольды сторонников и не согласился бы отдать им оперативное командование, оставив за моими людьми функции наблюдения, позволив им вмешиваться лишь в самом экстренном случае! Ты настоял на том, чтобы мы соблюдали роли координаторов и наблюдателей. Мы вмешались лишь в самом конце, когда стало ясно, что ни хрена у вас не выходит! Ты дал моему человеку в подчинение лишь горстку наемников! Они были в глубоком резерве! — в бешенстве жрец бога Тьмы вскочил с капители колонны и навис над своим светлым собратом. — Второго шанса у нас не будет. Так что теперь тебе придется делать то, что я говорю и разгребать все это дерьмо так, как я сказал. И не спорь со мной, ты хоть и общаешься с Нилом, но мозги у тебя есть!

Несколько секунд казалось, что Дарел сейчас просто взорвется, но серенький жрец сумел сдержаться. Он глубоко вздохнул и промолчал, разглядывая руины за спиной Донована, усевшегося назад, на свой весьма неудобный обломок. Наконец, глубоко вздохнув, служитель верховного бога заговорил спокойным голосом:

— Хорошо, я передам это моим людям. Но, Марк, РСР арестовала нескольких наемников из Алсултана и Луисстана. Они показали, что платил им и нанимал их генерал Севаро, а он — зять Арона Корнесси. Как ты понимаешь, РСР легко свяжет эти два обстоятельства и выйдет на наших сторонников в Ариэль, а они — наша основная надежда на свержение Талинды. У тебя мало людей, у меня же хватает соратников, но финансирование до сих пор ограничено. Эти старые заговорщики, сторонники Изольды, — основная наша финансовая сила, источник людей, наемников, связей. Не будет их — мы потратим годы на свержение Талинды, если вообще сможем это совершить, — Дарел замолчал, потер ладонью лоб и глаза. — Именно поэтому под давлением их финансов мы были вынуждены остаться в стороне, предоставив Корнесси возможность провести операцию почти самостоятельно. Мы просто свели Севаро с моими сторонниками в военном министерстве, снабдили их оружием и организовали транспорт для наемников. Бодлер-Тюрри сослан, Талинда решилась на пресс-конференцию вне стен Замка Королей, когда еще нам мог представиться такой шанс? Да, и операция казалась несложной, — развел руками серенький жрец.

— Где Севаро? — отрывисто спросил Марк.

— У меня в храме.

— Ты должен его убить, так ты спасешь себя и Корнесси, — решил жрец Сета. — Против Корнесси у них есть улики?

— Лишь косвенные, Арона уже арестовали, но у них нет доказательств его причастности к покушению. Думаю, его скоро отпустят, — жрец Крома махнул рукой. — Но наша беда не в этом…

— А в чем же? — зло бросил Марк. У него уже давно создалось впечатление, что его окружают одни лишь дебилы, Ринго и тот резко поглупел.

— Наемников взяли с оружием, кое-какое оружие так же было найдено в здании министерства и в доме, где была база наемников, — Дарел набрал побольше воздуха в грудь. — На нескольких автоматах не были спилены номера.

— Твою ж мать! Идиоты! — зарычал Марк, вскакивая с обломка. Он резко развернулся спиной к собеседнику, чтобы тот не увидел мелькнувшего на его лице ужаса. — Где Корнесси только взял этих недоумков?

— Не знаю, — жрец Крома вполне разделял негодование своего идеологического противника. — Насколько я знаю, два или три автомата из числа найденных РСР поступили от генерала Костаны. Он уже вернул по ним сведения в гильзотеку, у него на побережье моря Мечты восстание и было нападение на склад, поэтому тут не должно быть никаких проблем. Беда в том, что еще два автомата поступили из Нерейды, от твоих людей, а в Нерейде все спокойно.

Над руинами древнего города повисла тишина. Даже неугомонные чайки замолчали. Марк устало провел рукой по лицу, прикрыл на мгновение рот ладонью, но потом быстро собрался.

— Севаро был хорошо знаком с Мирелом, который и передавал из Нерейды оружие для наемников. Именно Мирел вывел нас на Севаро, которого и сумел перетянуть на свою сторону Нил, так?

— Да, — согласился Дарел.

— Хорошо, я решу вопрос с Мирелом, — кивнул Марк. — Итак, мы прошлись по всей цепочке. После уничтожения арестантов и Севаро, ничто уже на нас не сможет вывести ищеек из РСР?

— Не должно, — согласился серенький жрец.

— Ты займись Севаро, но убедись, что он не оставил никаких сюрпризов, Корнесси итак освободят, а я пошел разгребать еще одну кучу дерьма, оставленную твоими сторонниками, — Марк зло глянул на служителя верховного бога. — И теперь, я надеюсь, что с Корнесси и прочими у нас не будет проблем.

— Я тоже на это надеюсь, — прорычал униженный Дарел. — Что ты думаешь делать с РСР?

— Ничего, — пожал плечами змеепоклонник. — Они не найдут Мирела живым, а раз уж мне придется ехать в Нерейду, то придется опять же скомпрометировать Бодлер-Тюрри. Я придумаю что-нибудь. Постараюсь отвлечь его от нас, пусть ищет предателей у себя в конторе. И тебе придется в случае необходимости пожертвовать парой пешек, как мы и говорили.

С этими словами Марк направился прочь. Он очень надеялся, что проклятые старые интриганы из Ариэль получили хороший урок и больше не будут лезть в его планы. Если бы не они, Талинда была бы уже мертва. Что же придется ненадолго отложить поиск еще одной Чаши, которая должна помочь вернуть Силу Повелителю. В конце концов, она столько веков пролежала в песках, полежит еще с неделю. Сейчас главное зачистить все концы, опять лететь в Нерейду, прикрывать задницы этих идиотов. А еще надо следить за поиском Лоуренса! Он где-то во Фритауне, как докладывал соглядатай Донована в Замке Королей.

Перепоручить кому-то другому скомпрометировать Бодлер-Тюрри жрец Сета не мог — он сам по себе был наилучшим компроматом. Так что… Как всегда, следует вывернуться из кожи и суметь находиться в трех местах одновременно.

Дарел был в бешенстве от слов и поведения Марка, но так же он был вынужден признать правоту последнего — если бы не сторонники Блустаров, надавившие своими деньгами, решившие ухватить кусок пожирнее, корона была бы уже на голове Нила. Идиоты! Чего они добились?

Теперь надо больше полагаться на собственные силы и людей. Если бы не ограниченные финансы… Но с другой стороны, Ириалисса и Костана обеспечивают его сторонниками в армии, что намного важнее, а Корнесси и иже с ним теперь должны присмиреть и давать деньги с куда меньшим количеством вопросов!

Дарел встал с обломка колонны и тоже направился прочь с пляжа. Хорошо, не получилось импровизации, продолжим действовать по прежнему плану. Тот, во всяком случае, сбоев еще не давал.

4

После очередного развода с зуботычинами и обещанием набить морды всем, кто не соблюдает сухой закон, а также позорным купанием в бочке одного из провинившихся техников, Дримс прихватил уже повеселевшего Фрейда (тот явно успел и второй стакан самогонки раздобыть) и пошел к Лавджою. Одноглазый суровый капитан как раз проверял карантинные кордоны, выставленные на привокзальной площади.

Издали за разводом караулов наблюдали босые мальчишки в оборванных штанах. Скорее всего, они принадлежали к почтенной братии беспризорников, которые промышляли в Миранде испокон веков. Хоть в Розми надзор за осиротевшими детьми был на высшем уровне, и от взгляда органов социальной опеки ускользнуть было довольно тяжело, но в старых городах до сих пор существовало почтенное сообщество беспризорников и малолетних карманников. Как они умудрялись выживать в Миранде и Нерейде — это был тот еще вопрос. Но потому как в забытой всеми богами и людьми Миранде надзорных органов как таковых не существовало, — все их функции выполняли полиция, да скромный аппарат мэрии, — ватаги ободранных мальчишек и девчонок были многочисленными, и ни у кого не вызывали вопросов. Впрочем, желания их приютить или накормить тоже ни у кого особенно не появлялось.

Чумазые физиономии мальчишек были исполнены любопытства, а несколько пострелят даже пытались изображать караульных, важно расхаживая по краю привокзальной площади.

— И как их всех еще не сожрали? — пробормотал Дримс, вглядываясь в грязные мордашки.

— Да кто их знает? — пожал плечами Фрейд. — Говорят, что их боги любят. Не знаю. Но они по Миранде постоянно бегают. А вот как подрастают — пропадают в большинстве своем. То ли в другие города перебираются, то ли сжирают их всех…

— Что случилось? — подошел Лавджой. Здороваться он полагал излишней роскошью.

— Мне пара твоих надежных ребят нужна. Кто драться умеет, — ответил Ривс.

— И на хрена? — многословностью Лавджой почти не страдал. Лишь изредка она пробивалась, выдавая какую-то другую, скрытую, сторону личности капитана, а может быть, его прошлое.

Дримс в двух словах рассказал о своих подозрениях. Одноглазый капитан его выслушал, покачиваясь с пятки на носок, а потом выдал:

— Дело деликатное. Я с вами пойду. Это не обсуждается.

— Ну, пойдем, — пожал плечами Ривс.

Храм Карены находился недалеко от гарнизона, в переплетенье узких улочек и относительно новых домов, где уже пару месяцев почти никто не жил. Многие дома в этом квартале стояли заброшенными, они смотрели на мир выбитыми окнами, забранными толстыми решетками. У некоторых подъездов были сорваны двери, у части зданий были разворочены крыши, зияли проломы в стенах — как-то раз землеройки нагрянули сюда целой группой. На некоторых фонарных столбах виднелись следы пуль и когтей тварей, а около высоких обросших зеленым и коричневым мхом крылец иногда валялись чьи-то ботинки, посеревшие под дождями тряпки или же кости. Жителей в квартале почти не осталось, а убирать после атак тварей люди предпочитали лишь возле своих домов, в остальном полагаясь на милость вечной сырости и дождей. По военному времени дворников и подметальщиков в Миранде не имелось.

Военные прошли по узким тротуарам вдоль стен разрушенных зданий и мимо груд битого кирпича — это взорвались три дома, куда выводили подземные туннели, из которых полезли твари. Кажется, жертвы среди жителей домов были минимальны, зато тварям это не понравилось. Мелкий дождик стучал по накинутым на плечи военных брезентовым дождевикам, пытаясь найти дорожку внутрь. Вода в лужах, разлившихся на тротуарах и мостовой, доходила чуть ли не до шнуровки высоких ботинок солдат. Где-то заунывно завыла собака. Откуда-то из живых кварталов донесся грохот проехавшей телеги и тарахтение мотоцикла. И вновь наступила тишина.

Наконец Ривс, Лавджой и Фрейд дошли до небольшого храма Карены, стоящего за высокой кованой решеткой. Т. к. все жрецы Карены в Миранде погибли, то двери в него были заперты на замок, а высокие витражные окна закрыты массивными ставнями, установленными поверх решеток. Ворота храма тоже были заперты, а небольшой сквер, разбитый вокруг мок под нескончаемым дождем. Из-за забора выглядывала статуя богини — высокая стройная девушка с длинными вьющимися волосами. Она слегка развела руки, повернутые ладонями к входящим в храм, словно бы показывала, что ее руки чисты, как и намерения. На ней было длинное платье без рукавов и широкий палантин, перекинутый через чуть согнутые в локтях руки. К сожалению, статуя за годы в жестоких климатических условиях успела пострадать, и лица теперь было не разглядеть. Оно почти стерлось. Кусок мраморного палантина был отбит давнишним взрывом. Большого пальца левой руки богиня лишилась пару месяцев назад при подрыве соседних домов.

От чего-то Дримсу стало не по себе, рядом с еще одним заброшенным и ненужным храмом, ведь даже своим жрецам он был не нужен. На колоннах высокого крыльца виднелись следы от пуль и когтей тварей. Шпиль храма лет десять назад как упал при очередном нашествии, так и лежал под сенью высоких эбеновых деревьев, что окружали обитель богини неряшливым полукольцом.

По соседству с храмом Карены за забором стоял мрачный массивный дом, сложенный из серых камней. Стены дома были оплетены лианами, что держались за толстые решетки. Одно из окон хвасталось самодельным щитом из досок вместо стекол, а снаружи его украшали царапины тварей. Дом был довольно мрачным, несмотря на растущее по соседству с ним большое дерево с мясистыми зелеными листьями.

Мужчины поднялись на высокое узкое крыльцо с выщербленными ступенями, в углах которых гнездился зеленый мох. Ривс позвонил в массивную темно-коричневую дверь. Вскоре она распахнулась и на пороге замерла знакомая ему сестра милосердия: невысокая девушка с русыми волосами и глазами болотного цвета. Брови ее вопросительно поднялись вверх. На ней были короткие шорты, футболка, сама она куталась в старую вытянутую черную вязаную кофту, наверное, принадлежащую некогда ее отцу. На ногах девушки были высокие вязаные полосатые гольфы, закрывающие колени, и уютные домашние тапочки. Странноватый выбор одежды для этих мест…

— Добрый день, госпожа Флетчер, — поздоровался Ривс, — вы ведь дочь старшего жреца Карены Иглона Флетчера?

— Да, — она кивнула, поддергивая один из рукавов, закрывавший ее ладонь. — Что-то случилось?

— Ваш отец помогал разрабатывать лекарство от вируса, и работал вместе с младшим лейтенантом Мэйфлауэром? — зашел издалека Дримс.

— Да, Джулиан работал с папой, — она грустно улыбнулась. — Но, насколько я поняла, вся работа была уничтожена в результате того страшного нападения, — она зябко передернула плечами. — Дома отец ничего не хранил, иначе я передала бы все его наработки Джулиану.

— Да, мы уж надеемся на это, — усмехнулся Фрейд.

— Мы как раз хотели бы поговорить о той ночи, и о человеке, который взял вас в заложницы, — постарался улыбнуться Ривс. — Он сбежал из запертой комнаты. Мы надеялись, что вы смогли что-то увидеть или услышать.

— Боюсь, я не смогу вам ничем помочь, — девушка вновь печально и слегка виновато улыбнулась. — Я вообще мало что помню… Было очень страшно… Очень…

— Мы это понимаем, — вновь улыбнулся Дримс. — Но, может быть, вы постараетесь? Это очень важно для выживания города.

Девушка помялась немного, продолжая стоять на пороге, и тогда Фрейд широко осклабился и заявил:

— На улице так сыро, вона и вы замерзли! Может, пустите нас погреться, заодно и сами не будете стыть? А то подхватить насморк сейчас — самое оно. Мы поговорим, глядишь, в спокойной обстановке и вспомните чего, а?

— Ну… — она замялась, глаза ее вдруг стрельнули на лестницу, ведущую наверх, но потом девушка вновь улыбнулась. — Проходите, проходите… Только у меня не прибрано… Я теперь одна живу…

— Ой, да ничего! — махнул рукой медведеподобный Фрейд. — Видели бы вы мою берлогу!.. Хотя приличной девушке такого лучше не видать вовсе! — он протиснулся в узкий коридорчик и потянул за собой хозяйку. — А как вас звать-то, сестричка? А то может и я к вам на перевязку какую попаду, надо ж будет попросить как-то пожалеть старика?

— Можете звать меня Мэй, — она улыбнулась. — Давайте без формальностей?

— Хорошо, — согласился Фрейд, превратившийся на глазах в добродушного старого дядюшку. — Куда дальше-то идти?

— На второй этаж, там квартира налево, — девушка направилась к узкой лестнице, бегущей вдоль одной из стен дома.

Здание было разделено на пять квартир, где должны были жить пятеро жрецов Карены — на первом этаже три простых жреца, а на втором этаже старший жрец и жрец-эконом, отвечающий за хозяйство храма и лаборатории при нем. Квартирки были маленькие, не намного больше служебной квартиры Дримса. Сейчас же Мэй занимала весь дом одна.

Мужчины поднялись по лестнице на второй этаж и вошли в небольшую гостиную, где было очень жарко, был зажжен большой камин. На низком кофейном столике перед диваном стояли две прозрачные чайные чашки.

Лавджой остановился около двери, Дримс занял позицию около входа в коридор, ведущий к спальням и ванной. Довольный Фрейд плюхнулся на диван, радостно разглядывая лоскутные подушки и одеяло, что примостилось на одном из кресел.

— Вот моя жена тоже все рукодельничала, — заявил он, не замечая второй чашки на столике. — Все что-то шила, шила, да вязала… А какие коврики она делала! Вы б только видели! Рукодельницей была, значится. Она б тоже страсть как перепугалась бы, коли с ней такое произошло бы…

— Да, — согласилась Мэй, кутаясь в кофту, хоть в квартире стояла дикая жара, — я очень испугалась… До сих пор не могу отойти.

— Вы что-нибудь заметили? — спросил Дримс, незаметно оглядывая гостиную и распахнутые двери в спальни и ванную. Дверь в кухню, выходящая из гостиной, его очень беспокоила.

— Что вы, я так испугалась, — в десятый раз повторила девушка, откидывая с лица русую прядку… — Что вы… Я плакала, плакала… А потом пришли наши солдаты и… Не помню, но я была так счастлива, что тот кошмар закончился… Люди как с ума посходили… За что они на нас напали? За что они принялись убивать врачей? Мы же их лечим!

— Это дело рук жрецов Сета, — твердо ответил Дримс. — Мы хотим в этом разобраться. Может быть, они до сих пор прячутся где-то в городе?

— Очень надеюсь, что нет, — она зябко повела плечами. — Мне тут страшно по ночам, а если я буду знать, что эти ужасные люди продолжают оставаться в Миранде… Не представляю тогда, как мне дальше жить… Вы ведь защитите меня, если что?

Она с такой мольбой и надеждой уставилась на Ривса, что сердце капитана чуть не дрогнуло.

— Я готова отплатить… Мне страшно… Очень страшно… — повторила она, скидывая с плеч кофту…

Челюсть у Дримса так и отвисла.

Девица нагло его соблазняла. Да что его! Она просто соблазняла всех троих мужчин одновременно!!!

— Вы ведь защитите меня? — почти шепотом спросила она, вставая с кресла.

Какая-то тень метнулась к Лавджою, а в следующий момент Дримс получил ошеломляющий удар ноги в челюсть. В глазах его зажглись искры, а в ушах зазвенело. Наверное, он на миг отключился, потому что в следующую секунду капитан уже лежал на полу, а нога в полосатом гольфе опускалась ему прямо на горло. Как летчик успел откатиться в сторону, он и сам не понял, но девица промахнулась, ударив по полу. Ривс с трудом поднялся на ноги, но удар в живот отшвырнул его на портал камина. Одной ногой Дримс напоролся на острую решетку, почувствовал, как железо входит в икру, но в следующее мгновение ему стало не до таких мелочей — Мэй обрушила на него град ударов. Он едва успел выставить руки перед лицом, чтобы не дать девчонке покалечить себя. Вдруг Мэй прервала серию ударов ногами, что она обрушила на плохо соображающего Дримса, всплеснула руками и рухнула перед капитаном.

— От огня-то отойди, командир, вона штаны уже занялись, — посоветовал Фрейд, возникший перед затуманенным взором Дримса на месте девушки. По здравым размышлениям, Ривс решил прислушаться к своему сержанту, и отодвинулся от камина. Ногу пришлось снимать с решетки. Брюки действительно начали тлеть и дымить.

Ривс оглядел комнату, напоминающую поле боя и покачал головой.

Лавджой сидел у входной двери, держась за живот. Из-под ладоней у него сочилась кровь. Нос его тоже был разбит. Кофейный столик лежал около входа, а одно из кресел было опрокинуто.

— Руки надо бы ей стянуть, — заявил Фрейд, усаживаясь на спину Мэй и снимая с себя ремень.

— Стяни, — согласился Дримс. — Лавджой, что с тобой?

— Нормально все, — кивнул капитан. — Рана не глубокая. Бок распорол, паскуда, — он тряхнул головой. — Тварь же, а?

— Что произошло? — осведомился Дримс.

— Да попались вы как два молоденьких пацанчика на старый бабский трюк, — ответил Фрейд, затягивая ремень на запястьях девчонки. — Пока вы по этой цыпе слюни пускали, из кухни выскочил ее сообщник. Он нож в Лавджоя метнул. Тот за бок схватился, и по роже тут же схлопотал. Пока ты, командир, от этой бабенки огребал, я мужика того спеленать попытался. Не получилось, больно шустрый он оказался. Сбежал. А тем временем эта цыпа тебя добивает, вот я ее вазой по макушке и огрел.

— Спасибо, Фрейд, — поблагодарил Ривс.

— Да всегда пожалуйста, — ответил сержант. — Она-то решила, что я уже поплыл, жену свою вспомнил и все такое, поэтому на меня не кинулась. В расчет не взяла. Ей вас, молодых, надо было отвлечь и завалить. Чтоб дружок ее сбежал, значится.

— Ты его разглядел? — спросил Лавджой.

— А то! — усмехнулся Фрейд. — Это тот самый, что ее волок по коридорам госпиталя.

— Значит, она — одна из приспешников Сета, — констатировал одноглазый капитан.

— Похоже на то, — согласился Дримс. — Надо ее тащить к нам в камеру…

— Она какой-то школой боя владеет, по ходу дела-то, — потер болящую в дождь, т. е. почти всегда, коленку Фрейд. — Трудно будет ее тащить. Вы оба ранены, ты, командир, сам идти не сможешь… Может, нам позвать помощь?

— Как ты это сделать собираешься? — осведомился Ривс. — Телефоны не работают, квартал безлюден.

— Пусть капитан Лавджой до гарнизона доберется, подмогу позовет, а мы пока тут посидим. Может, что еще интересное найдем? — предложил сержант.

— А если за это время к ним подмога придет? — спросил Лавджой. — Квартал безлюден, сам говоришь. Тут можно укрыть сколько угодно людей.

— Их много в городе быть не должно, — покачал головой Дримс. — Мы их хорошо потрепали. Если бы их много было — тот штурм они бы с земли поддержали, мы бы не выстояли. Вы идите, я тут дверь закрою. Я и в правду быстро идти не смогу. Она без сознания и связана, освободиться не сможет, поэтому я ее покараулю.

Сержант и одноглазый капитан попытались возражать, но Ривс их быстро выставил за дверь. Намекнув, что лучше уж они шли бы побыстрее, так больше шансов, что помощь сможет вернуться вовремя, а то пока они пререкаются, время уходит, а шансы встретиться с приспешниками Сета возрастают.

Мэй посадили спиной к батарее и для надежности прикрепили ее руки к оной. Дримс расположился в кресле. Перетянул себе ногу. Фрейд и Лавджой ушли, закрыв за собой дверь.

— Миранда все равно падет, — донесся до капитана голос девушки.

— Пришла в себя, — констатировал он. — Почему ты так думаешь?

— Потому что мой Повелитель хочет, чтобы этот мерзкий городишко пал, и он падет, — ответила девушка, подтянув к подбородку колени.

— Твой отец был жрецом Карены, богини Света, как же ты могла перейти на сторону Тьмы? — спросил Дримс. Он не порицал ее ни в коем случае, просто было интересно. Интерес в последнее время редко посещал измотанного и озлобленного капитана Дримса.

— Карена — богиня Тьмы! Она предала нашего Повелителя и сбежала к Крому! — зло бросила Мэй, растеряв последние остатки своего очарования. — Отец тоже был предателем! Он не служил Повелителю, хоть должен был ему служить!

— Глупости, — пожал плечами Ривс. — Карена сделала правильный выбор. Сет зол и жесток. Он убивает всех и поощряет все самые темные и страшные стороны человеческой души, он покровительствует негодяям и тварям. Карена хоть и богиня болезней и горестей, она не сумасшедшая злодейка, она покинула его, — на минуту Дримс задумался о своих словах… А ведь он вполне мог оказаться в одном лагере с этой фурией. Мог.

— Предала, — упорно твердила Мэй.

— А ты нет?

— А я служу моему Повелителю! И когда знамена его Империи взовьются над Розми, я буду стоять рядом с ним, и буду попирать его врагов!

— И своего отца в том числе? — спросил капитан. Лицо его собеседницы стало менее воинственным.

— Я надеюсь, что после смерти душа моего отца поймет, что надо было быть с Повелителем, Карена не способна защитить никого, даже собственных слуг. Она ослабла или заснула, как и другие боги Света, — уверенно заявила девица.

— Знаешь, один очень умный человек, жрец, мне сказал, что боги Света не заснули. Они просто не могут вмешиваться в дела людей, пока Розми не начнет угрожать опасность. Им запретила это сама Создательница Мира, — Дримс вдруг понял, что он верит в эти слова, что он верит тому странному жрецу. — Люди сами должны отвечать за свои поступки и то, во что они превращают свою жизнь. Раз боги Света не вмешиваются в нашу жизнь, значит, у нас не все потеряно, и мы имеем все шансы справиться с приспешниками Сета своими силами. Тем более что Сет развоплощен и изгнан из нашего мира, — удивительно, но еще недавно он бы и сам посмеялся над этими словами. Кажется, он успел измениться… Злость на королеву, на Розми, на тех, кто упек его сюда никуда не делась, вот только сам он изменился и уже не смог бы бросить жителей этого проклятого городка на произвол судьбы. Нет, Дримс не верил в богов, но от чего-то поверил в Создательницу, ведь о ней говорила Викки — единственный лучик света для его мечущейся во Тьме души.

Глядя на Мэй, Ривс увидел себя прежнего: озлобленного, потерявшегося, растерявшегося, запутавшегося. Нет, злость никуда не ушла, обида его никуда не делась, просто теперь он бы точно не поверил Марку, не поверил бы, что жрецы Сета хоть кого-то могут отпустить живыми. Из-за его злости и всепоглощающего отчаяния не должны страдать другие люди. Не должны.

— Повелитель скоро вернется, — усмехнулась Мэй. — Мы для этого приложим все свои силы.

— И что это будет за мир? — вдруг спросил Ривс. — Мир боли и ужаса? Мир крови и убийств? Мир, где люди не будут знать, что такое честь и что такое держать слово? Что такое дружба и любовь? Где будет каждый сам за себя, и жить надо будет с вечной оглядкой, как бы тебя не подставили, не сожрали, не убили? Возможно, это неплохой мир для тех, кто силен и обладает властью, но что это будет за мир для тебя? У тебя нет ни власти, ни влияния, ни силы. Ты — пешка. Всего лишь пешка и разменная монета в чужой игре, — горько усмехнулся он.

— Нечего мне морали читать, — огрызнулась она. — Сам-то хорош, раз тут оказался!

— Так я и не стараюсь приблизить возрождение империи Сета, — усмехнулся Ривс. — Я тут грехи свои, может быть, искупаю.

— Не успеешь искупить, — усмехнулась девушка. — Скоро Повелитель захватит Миранду, а вас всех на жертвенники отправит! И его Сила возрастет во сто крат! И он сможет свергнуть Крома и…

— Только ты этого не увидишь, — пожал плечами Ривс. — Ты уже в наших руках, следовательно, тебя убьют твои же или бросят умирать в камере. Без разницы. И раз уж заговорили о падении Миранды, — он пожал плечами, — то я сделаю все, что от меня зависит и даже больше, но этот проклятый мерзкий городишко не падет! Костьми лягу, но Миранда устоит. Рано или поздно к нам придет подмога, город не сдастся. Клянусь Венерой тебе в этом.

— Ты же ненавидишь Миранду! — воскликнула Мэй.

— Ненавижу. Всеми фибрами своей души, но не дам этому проклятому городу пасть, — пожал плечами Дримс. — Я присягу дал, знаешь ли. К королеве у меня свои счеты, а люди города в этом не виноваты. Они должны жить. А вот на тебе клейма ставить негде. Ты в смерти собственного отца виновата, в смерти своих коллег и соседей. Жить-то не страшно?

— Нет! — выкрикнула она. — Они сами виноваты! Он меня сюда затащил! Из-за него я тут подыхала от сырости и нищеты! А ведь он мог стать верховным жрецом, но отказался! Ему его пробирки и колбы были важнее! Хотел исследовать болезнь, что отсюда когда-то вырвалась и целые области выкосила! Вот и наисследовал — она его и убила в итоге! А была это вовсе не болезнь, а проклятие! Проклятие Повелителя! Забавно, да?! Жрецы богини болезни умирают от неизвестной болезни! Это Повелитель так мстит предательнице!

— Глупая ты девица, — вздохнул капитан. — Это же был твой отец. Он же тебя растил и любил, а ты…

— Он свои пробирки только и любил! — завизжала Мэй.

— Ты еще скажи, что Джулиан тоже только их и любит, — вдруг разозлился Дримс.

— И он тоже! Ему его карантин важнее всего на свете! Он же за эти пробирки убить может! Как же, ученый! Врач! Тоже разгадать болезнь стремится! А разгадывать-то нечего! Это не болезнь, это проклятие самого Сета! Вирус можно сколько угодно пытаться выявить и уничтожить, да только он всегда будет менять свой штамм! Всегда! Пока город не падет, или пока Повелитель не решит, что довольно!

— Дура, — холодно сказал Ривс. — Джулиан тебя любит, и жениться на тебе хочет. А ты отца убила, и такого парня хочешь убить. Дура.

— Я не убивала отца! Он сам виноват! Его кара постигла! — завизжала девица пуще прежнего.

— Кара, как же, — горько усмехнулся Ривс. — Надоела ты мне уже. Куда делся Грегор, и как он выбрался из госпиталя в город?

— Пошел ты! — отвернулась от него Мэй. — Ничего не скажу. Не предам Повелителя.

— Под ультрапентоталом скажешь, — пообещал Ривс. — Правда, у нас его мало осталось, и у того сроки годности уже прошли… Придется старым добрым методом допрос вести… Надеюсь, ты, как верная последовательница своего обожаемого Повелителя, любишь боль?

— Ты меня не запугаешь, — гордо ответила девушка, хоть в ее глазах болотного цвета мелькнул страх.

— Оно мне надо? Тебя запугивать? — усмехнулся Ривс. — Ты все равно все расскажешь. Так что подумай хорошенько, пока есть время.

Через час в квартиру пришли пехотинцы во главе с Фрейдом и майором Сивиром.

— Капитан Дримс, вы бы как-то поаккуратнее что ли, — выдал Юстиниан, помогая подняться с кресла летчику. — А то что ни дело, так вы вечно в самом центре событий и работу для Мэйфлауэра находите. Так и вправду не доживете до конца осады.

— Главное, чтоб остальные дожили, — усмехнулся Ривс.

— В том-то и дело, что без вас никто не доживет, — буркнул Сивир. — Дом заколотить, двери и ставни закрыть на замок и опечатать! — это он уже приказал своим солдатам, передавая слабого от потери крови Дримса в руки надежного как скала сержанта Фрейда.

5

Генерал Бодлер-Тюрри неспешно вышел из здания аэропорта Нерейды прямо в сырой воздух города, наполненный смрадом парящих неподалеку болот и исходящих паром глубоких луж, что обосновались на всех мостовых и тротуарах во всех городах Пояса Желтых Туманов. Как назло, именно сегодня над Нерейдой изволило вылезти из густой облачной пелены солнце. С одной стороны это обстоятельство радовало жителей города — они наслаждались солнечным светом и видом голубого неба, но с другой стороны, болота, что подступали к городу, начинали парить, окутывая всю округу потрясающим ароматом гниющей растительности, затхлой воды и запахом тухлых яиц, т. е. серы.

Одним словом, Винсент вспомнил свою прекрасную молодость. Когда-то он побывал тут в ссылке. Не сказать, чтобы он особенно провинился перед тогдашним своим начальством, но ссылка в воспитательных целях ему была обеспечена — ибо не фиг лезть куда не просят! Урок юный агент РСР быстро усвоил. С тех пор он лез так, что никто не смог бы доказать, что он вообще куда-то совал свой нос. В РСР ведь главное сделать все так, чтобы потом никто не смог бы доказать твою причастность к происшествию, а вовсе не то, что ты должен лишиться любопытства и сидеть на попе ровно!

Аэропорт Нерейды находился у самой стены, сжимавшей город в своих объятиях, а к стене подступали ароматные болота. Поэтому дышать тут было нечем. Память генерала стерла все его муки от ужасного смрада, оставив лишь смутные образы болотных тварей, вечные туманы и дожди, а также все явки, пароли и прочий сугубо служебный бред. Сейчас же воспоминания вернулись, и если верить ощущениям, то вонять город стал куда больше прежнего…

Нерейда стала крупным городом. Хоть она была в разы меньше Ариэль, Наталилии и уж тем более Фритауна, но она была городом районного значения. К тому же недалеко от нее посреди непроходимых топей когда-то обнаружился относительно небольшой островок, где добывали используемый в двигателях и других системах космических кораблей драгоценный камень, который нигде в другом месте на Дидьене невозможно добыть — нетуний. Как только пришельцы поняли, что за сокровище добывается на том островке, Нерейда немедленно начала переживать свой расцвет, продолжающийся до сих пор. Конечно же, расцветом это можно было назвать лишь относительным, ведь погода и атаки тварей не давали городу основательно разрастись, но вскоре Нерейда обзавелась своим аэропортом, а ее население перешагнуло за миллион жителей, что было чуть ли не фантастической цифрой для здешних мест.

По сложившейся в свое время в Поясе Желтых Туманов традиции, когда город обзавелся всем необходимым — аэропортом, железной дорогой и вокзалами, домами, стеной и храмами, его больше никто не обновлял. Мерзкая погода, монстры и постоянные дожди не способствовали развитию желания у строителей и подрядчиков оставаться тут дольше необходимого. И потом заглядывать для каких-то переделок тоже желания не появлялось. Функционирует, все поломки можно устранить силами местных — и ладно! Нечего тут выдумывать!

Винсент хмуро оглядел окрестности аэропорта и направился к небольшой стоянке, где расположились редкие такси. Генералу предстояло встретиться со своим агентом в этом городе.

Вечером Винсент дожидался своего человека в небольшом ресторанчике в центре Нерейды. Это заведение было довольно популярно в городе, к тому же оно располагалось в здании с номерами, где за символическую плату можно было снять кровать в небольшой комнате. Для Нерейды, где с наступлением темноты по улицам никто не ходил, это обстоятельство играло особую роль в деле привлечения клиентов.

Большой полутемный зал заведения был полон гостей и официантов, шнырявших между столиками. В глубине зала пел забавный мальчишка-негр, одетый в смокинг и белую сорочку. Раб хозяина заведения, конечно же. Ему аккомпанировал небольшой оркестр из таких же чернокожих рабов. За стойкой бара распоряжался светловолосый гигант, явно из северных стран. Публика тихо напивалась, лишь небольшая компания в углу зала веселилась и хохотала — то ли они уезжали из Нерейды, то ли им и тут было хорошо.

Агент генерала все не шел.

Странно. Он должен был уже полчаса как появиться. Винсента это обстоятельство очень и очень беспокоило. Неужели, при чистке собственного ведомства, он кого-то пропустил? Похоже на то.

— Позволите? — за столик Бодлер-Тюрри уселся черноволосый незнакомец. Ему было лет пятьдесят-шестьдесят. Черные волосы, заплетенные в косу, темно-карие глаза, вокруг которых собрались морщинки. Лицо породистое и властное. Взгляд прямой и довольный. У виска небольшая татуировка кобры…

— Полагаю, верховному жрецу Сета не особенно требуется мое разрешение, коли он решил скоротать вечер в моей компании? — усмехнулся Винсент, отпивая из своего стакана апельсиновый сок.

— Что вы, генерал Бодлер-Тюрри, — улыбнулся Марк. — О вас ходит столько страшных легенд… Неужели вы полагаете, что я бы рискнул злоупотреблять вашим расположением ко мне? Ведь власть РСР почти безгранична!

— Что же вы тут делаете? — вежливо поинтересовался генерал, пропустив мимо ушей последнюю фразу жреца.

— О, я могу задать вам тот же вопрос, генерал, — вежливо улыбнулся Марк.

— Мне следует задать вам этот вопрос как главе РСР, или мы обойдемся частной беседой? — едва заметно улыбнулся Винсент.

— О, нет, — даже выставил вперед ладонь Марк. — Как вам должно быть известно, генерал Бодлер-Тюрри, покровительницей болот является богиня Старелла, входящая в свиту моего Повелителя. Т. к. я являюсь верховным жрецом Сета, то я должен заботиться не только о жрецах Сета, но и о жрецах Стареллы, и знать, как обстоят дела у ее детей. Поэтому я здесь. Выполняю свой долг, — Марк изобразил вежливую улыбку.

— Весьма кстати, — заметил Винсент. — Тут как раз разгар нашествия, пикового, если я не ошибаюсь.

— Да, прискорбно, что дети Стареллы не могут найти общий язык с людьми, хотя часть из них сами когда-то ими были, — пожал плечами Марк. — Но нам надо о них заботиться и надеяться, что они когда-нибудь поймут, что можно жить с людьми в мире.

— Вы сами себе верите? — усмехнулся Винсент.

— Мало кто из тех, кто стал верховными жрецами, верят в подобные слова, — лицо Марка вдруг стало серьезным и смешинки пропали из его глаз. — На то мы и верховные жрецы.

— Я так и думал, — кивнул глава РСР.

— Вы ведь тоже льете бред в уши своих подчиненных, отправляя их на верную гибель от рук врага? Лишь бы они умирали с улыбками на губах, не выдавая ваших тайн, — пожал плечами Марк. — Не думаю, что в РСР обстоит иначе. Так обстоят дела везде, во всех организациях, подобных вашим. Так мыслят все, кто стоит во главе РСР, армии, ГСР, страны.

— Мы идем на гибель во имя нашего отечества, — сонливость слетела с лица генерала в одно мгновение. Взгляд его голубых глаз стал колючим, цепким. — Мои люди знают, чему они служат и во имя чего отдают свои жизни.

— А во имя чего отдали вашу жизнь? — вдруг спросил Марк.

— Что? — удивился генерал.

— Во имя чего вышвырнули вас? — повторил свой вопрос верховный жрец Сета. — Вас ведь вышвырнули из Замка Королей, как ненужного старого пса, что больше не может охранять двор и амбары.

— И кто же вам сказал такое? — усмехнулся Винсент, внутренне холодея. В его службе есть предатель. Кто?!

— Не пойдет, — Марк провел рукой над столом, словно бы отрезая что-то. — Я не выдам вам своего человека. Но я в курсе, генерал, что королева вышвырнула вас прочь. Вы отслужили свое. Больше вы не нужны. Вы привели ее к власти. Как я подозреваю, это именно вы организовали гибель ее семьи. Думаю, что по приказу ее деда. Теперь вы ей больше не нужны.

Наверное, впервые за всю свою успешную и долгую карьеру шпиона, агента РСР и главы этой самой РСР Винсент не знал, что ему ответить. Ведь Ее Величество или Майкл Фокс точно ни с кем делиться бы не стали данной информацией! Откуда же, откуда, этот проклятый жрец знает?! Или он не знает, а просто бьет по первому попавшемуся месту, что может ему показаться больным?

6

На лице Марка не дрогнул ни один мускул, но глаза его на мгновение вспыхнули огнем из глубин Бездны. Ну, что же пора начинать еще одну игру! И видит Сет, бог лжи и обмана, эта игра будет самой сложной на сегодняшний день. Самой. Даже если у Марка получится заронить в душу верного пса королевы семена сомнения, то всходы они могут дать не скоро.

Марк планировал сегодня скомпрометировать генерала, добив его впоследствии фактом встречи и переговоров, но сейчас он увидел еще одну возможность для себя и своего Повелителя. О, да, именно ему удастся сделать то, что не смогли выполнить его предшественники: вернуть Повелителя в этот мир, и, похоже, Тьма на сей раз сможет победить Свет!

Кажется, эти дубины из числа приспешников Нила оказались правы на сей раз: между королевой и генералом произошел разлад, она и вправду изгнала своего верного пса из Замка! И предположение о причине изгнания оказалось верным! Неужели старый король вправду пошел на убийство всех своих детей ради внучки?! Надо будет спросить у Повелителя при встрече, Джонатану II самое место в Бездне — Царстве Сета!

Ну, что ж, королева Талинда I, ты крайне недальновидно поступила, вышвырнув своего пса на улицу. Крайне. Такие люди не предают, но если они понимают, что их предали, то становятся страшными и беспощадными врагами. Теперь надо сделать так, чтобы побитый, брошенный хозяевами пес приполз именно к нему, к Марку, а не надумал гордо умереть в одиночестве в ближайшей канаве, или, упаси все боги, не надумал отомстить, примкнув к Дарелу и жрецам Света!

— Какие интересные теории, — прервал размышления Донована генерал. Он вежливо улыбался, и улыбка его выглядела вполне естественной.

— Боюсь, генерал Бодлер-Тюрри, это не теории, — довольно жестко ответил Марк. Он откинулся на спинку стула, улыбнувшись лишь одним уголком губ, и решил поделиться с брошенным хозяевами псом кое-какими своими мыслями. Ему нужен Бодлер-Тюрри. Нужен! Так пусть же он еще и еще раз переживает свое падение! — Я сопоставил всю имеющуюся у меня информацию, и вот какие выводы я сделал: король Джонатан умирал; его старший сын, принц Эдуард, был мертв уже много лет, остальные сыновья не годились на роль правителей такой страны, как наша. У старого короля была лишь одна единственная слабость: Розми. Даже не его внучка, не его семья, нет, его страна.

Марк внимательно следил за лицом собеседника, но пока оно выражало лишь скуку смертную и желание поспать — маска вновь была надета на лицо главы РСР. Ничего, ничего, пусть слушает, реакции сейчас и не надо, пусть зерна падают в почву, мы будем ждать всходов.

— Король Джонатан уделял много внимания воспитанию своей внучки, которую он планировал до поры до времени держать в тени, чтоб ее не убили взревновавшие дядья, братья и кузены, а так же собственный отец, мечтавший о короне, — продолжил Марк. — Думаю, если бы не внезапная болезнь Джонатана II, госпожу Талинду Викторию постепенно начали бы выдвигать на различные правительственные должности, позиционировать как единственную надежду Розми. В то время как ее родственникам позволили бы резвиться изо всех сил, совершая все возможные ошибки, чтобы наши сограждане боялись восшествия сих господ на трон пуще пришествия Тьмы на Дидьену, — тонко улыбнулся жрец.

— Вы весьма интересно излагаете вашу теорию, господин Донован, — улыбнулся в ответ Бодлер-Тюрри.

— О, дальше будет еще интереснее, — пообещал служитель Сета. — К сожалению, король заболел, времени на долгую политическую игру у него не осталось. Корона же не могла достаться никому не известной внучке короля законным путем. И Джонатан II решается на убийство всей своей семьи. Но тут вышла осечка: принц Джеффри умудрился набедокурить в Керши, поэтому принцессе Иоланте и госпоже Талинде Виктории пришлось спасаться бегством. Король не знает, жива ли внучка, поэтому он спасает еще одного наследника.

Марк с трудом сдержал улыбку, заметив, как у собеседника непроизвольно дернулась щека. О, да! Он угадал. И если не все, то большую часть.

Мимо столика в углу зала, где сидели два собеседника, ходили официанты, гости; в углу напротив продолжала веселиться шумная компания; что-то играл оркестр и пел мальчишка-негр. Но мира не существовало в этот момент для верховного жреца Сета и для главы разведки. Они были полностью поглощены игрой, что шла между ними.

— Кто же может совершить такое преступление? Кто может убить стольких людей и сделать это в один миг? И сохранить это в тайне? — чуть понизил голос Марк, вновь позволив себе улыбнуться лишь уголком губ. — Только тот, кому умирающий король безоговорочно верит, только тот, кто абсолютно предан Джонатану II. Кто это, если не вы, генерал Бодлер-Тюрри? — Донован чуть наклонился вперед, смотря прямо в глаза ночному кошмару всех врагов Розми. — Это вы. Вы убили всю королевскую семью и, возможно, добили принца Лоуренса.

Над столиком повисла гробовая тишина. Лицо Винсента ничего не выражало, даже обычной скуки. Верховный жрец Сета вновь откинулся на спинку стула. О, Сет, повелитель Тьмы, пустыни и лжи! Если он сейчас ошибся, то его ждет неминуемая смерть, а дело возвращения Повелителя остановится на долгие десятилетия или даже на века! Будь проклята твоя поганая маска, старый разведчик, хоть пальцем дерни, твою ж мать!

— И вот теперь появилась маленькая проблема, — ровным голосом продолжил верховный жрец. — Королева Талинда не понимает того, что вы сделали, или же поняла слишком хорошо, поэтому она и решила избавиться от вас. Она больше не нуждается в вас и ваших услугах! Вы ей больше не нужны.

При этих словах Бодлер-Тюрри вздрогнул, вздрогнул чуть-чуть, и если бы Марк так напряженно не вглядывался бы в своего собеседника, он бы, несомненно, не заметил бы этого. О, Сет, повелитель Тьмы, да, да, да! Все именно так и было! И вот теперь на это и надо давить.

— Значит, я прав, — спокойным голосом подвел черту Марк Диамний. — Вы сосланы в Джорджию. Вы ждете со дня на день того, кто вас заменит. Может быть, вы уже знаете этого человека?

— Вам бы романы писать, господин Донован. Очень уж увлекательный сюжет получился, — криво усмехнулся глава РСР.

— Наверное, самая увлекательная его часть та, где главного героя, — человека не побоявшегося совершить массовое убийство королевской семьи, — предают. Причем, предает та, ради кого главный герой и совершил сей грех и святотатство — убил всю королевскую семью! — развел руками змеепоклонник. — В награду его вышвырнули прочь.

Марк замолчал, глядя на собеседника. А теперь надо перестать давить на больное место, генерал итак, наверняка, подавлен, он вновь переживает свое падение. Вон уже побледнел, зрачки его резко расширились, щека вновь дернулась.

— Зачем вы мне все это говорите? — справился с собой Бодлер-Тюрри.

— Зачем? — приподнял брови Донован. — Затем, что вас за вашу преданность вышвырнули за порог, дав хорошего пинка под зад. Вас растоптали и унизили.

— Вы так уверены в своих словах? — спросил Винсент, чуть дернув щекой.

— Да, — пожал плечами Марк. — Иначе вы не сидели бы тут. Вы были бы в Замке Королей, ведь недавно произошло покушение на Ее Величество.

— Именно этим делом я и занимаюсь, — натянуто улыбнулся генерал. — Следы привели меня в Нерейду.

— О, в Розми все спокойно и глава РСР от скуки решает проверить некие следы? — иронично спросил Марк. — Или у РСР закончились ее агенты? Ну, ну.

— Господин Донован, что вам от меня нужно? — вновь спросил Винсент.

— Ничего, — опять пожал плечами змеепоклонник. — Мне ничего. А вот вам надо отомстить. И Повелитель даст вам этот шанс.

— Я не верю в богов, — покачал головой генерал. — Как и верховные жрецы не верят в своих богов, как поведал мне один из них.

— Зря не верите, — пожал плечами Донован. — Я — верховный жрец старшего бога, и я верю, и пусть мой бог полагается развоплощенным и изгнанным из нашего мира, я все равно в него верю и жду его возвращения. И однажды Повелитель вернется.

— Сет не может вернуться, — покачал головой глава РСР.

— От чего же?

— Боги Света не дадут ему этого сделать.

— Вы только что отрицали их существование, — рассмеялся Марк, лукаво глядя на своего собеседника. Кажется, генерал был немного поражен не столько признанием сетопоклонника, сколько тем, что тот способен искренне смеяться и улыбаться. Да, иногда верховный жрец бога Тьмы себе это позволял, иначе жизнь теряла всякий вкус и смысл.

— Вы так уверены в возвращении Сета? — с сомнением спросил Бодлер-Тюрри.

— Да. Он сам мне это сказал, — честно признался Диамний. — Его Сила растет, и число последователей культа моего бога неизменно увеличивается, о чем вы, несомненно, знаете, — жрец ухмыльнулся краешком губ. — Мы приближаем день его возвращения всеми силами.

— О, да! В последнее время что-то очень часто по всей стране стали мелькать змеиные хвосты: то в Ариэль, то из Алсултана тянутся, то недалеко от Коньскосора мелькнут… И даже при расследовании покушения на Ее Величество я наткнулся… Нет, не на змеиный хвост, а на целую кобру, — подался вперед Винсент, сбрасывая маску сонного увальня.

— Я же вам честно сказал: Повелитель скоро вернется, — рассмеялся Марк.

— Нападение на Ее Величество — дело ваших рук? — прямо спросил генерал.

— Смеетесь? — приподнял брови жрец. — Где же я вам столько хорошо обученных людей возьму? Вам же наверняка докладывали, что у нас в храме не так много воинов, да и жрецов маловато. Это покушение мне не только не под силу, оно мне ни к чему. Мне куда полезнее склонить Ее Величество на мою сторону.

— Но след привел меня сюда, а здесь я встретил вас, — зло прорычал генерал, проигнорировав шпильку насчет доноса о численности воинов и жрецов в храме.

— По всей вероятности, генерал Бодлер-Тюрри, вы полагаете, что у Ее Величества враги лишь в Нерейде? И ими могут быть лишь жрецы Сета, ожидающие возвращения своего Повелителя? — усмехнулся Марк.

— Я в совпадения не верю, — отчеканил разведчик.

— Я тоже. А в подставы верю, — пожал плечами Марк. — Обвинять жрецов Сета во всех грехах и преступлениях — давняя традиция в Розми. Ею пользуются все, кому не лень, даже жрецы Повелителя из других стран, чтобы скрыть свои дела и свой интерес. Вроде бы хвосты и змеиные, да кто ж будет разбираться, что головы змей не из Розми? — Марк развел руками. — В Сета верят во всем мире, но мы, розмийские жрецы, всем остальным словно кость в горле — мы из Розми, а Розми — избранная богами страна, да еще и традиции тут весьма уважают…

— Зачем вы мне это говорите? — нахмурился Винсент.

— Затем, что я должен заботиться о моих людях. Я не хочу, чтобы они пострадали, но я вижу, как на них вновь пытаются навешать всех собак, — Донован сам почти поверил своим словам. — У нас хватает своих врагов. Все остальные жрецы Сета, да и все обыватели в Розми ненавидят нас. Первые полагают, что Повелитель ошибся, сделав нас избранными своими последователями, доверив именно нам скрижали с ученьем Тьмы; вторые же просто ничего не знают об ученье Тьмы, полагая нас кровавыми извращенцами и преступниками, упивающимися страданиями людей.

— А разве это не так? — усмехнулся Винсент. — От вашей речи, господин Донован, я чуть слезу не пустил, Кромом клянусь.

— О, и вы туда же, — печально улыбнулся Марк, пропустив иронию генерала мимо ушей. — Нет, это не так. Поверьте. И чтоб убедить вас в искренности моих слов, я готов помочь вам докопаться до правды в деле покушения на Ее Величество. Может быть, мои слова помогут вам, а вы в свою очередь, может быть, прекратите эти глупые гонения на нас.

Верховный жрец вновь мысленно улыбнулся: такого поворота разговора генерал не ожидал, выглядел он, во всяком случае, обескураженным. Да, что не сделаешь ради достижения своей цели?

— Вы пришли по следу полковника Мирела, выписавшего оружие со складов в Нерейде для наемников из Алсултана? Именно он заведует складами вооружения в Нерейде, а на него вы вышли через пару генералов из Фритауна, они когда-то служили с Мирелом, — хмыкнул верховный жрец Сета. «Алваро, сука, ты мне теперь очень много должен! Я только что прикрыл твою задницу!» — про себя добавил змеепоклонник.

— Видимо, в моей структуре тоже есть ваш человек? — хмуро уточнил Бодлер-Тюрри.

— Нет, не мой, — соврал Марк. — Все дело обстоит куда проще. За генералами стоят жрецы Сета из Алсултана, а император Алсултана — родной брат их верховного жреца. Розми для императора и для всех жрецов Сета — мечта. Алсултанцам известно положение последователей культа Сета в Розми, вот они и ожидали получить поддержку в нашем лице, — а вот это правда. — Я отказался.

— Почему я должен вам верить? — спросил Винсент, надевая свою маску сонливого увальня. Генерал чуть приподнял брови, внимательно всматриваясь в лицо собеседника. Наверное, уже вновь обрел душевное равновесие.

— Потому что вы легко можете проверить мои слова, — пожал плечами жрец. — Упомянутые мною полковник и генералы — последователи культа Сета, но их семьи из Ариэль, а там в последние годы действуют жрецы из Алсултана. Мне нечего им противопоставить, у меня слишком мало жрецов, а ведь именно мы, розмийские жрецы Повелителя, исповедуем истинное ученье Тьмы.

— Это не объясняет вашей осведомленности, — настаивал генерал.

— Ах, да, — усмехнулся Донован. — Полковник Мирел был последним в цепочке, его и решили устранить алсултанцы, чтоб он не вывел на них, как и одного из его друзей-генералов. Они спешили, поэтому не добили его, решив, видимо, что с такими ранами не живут. Мирел же сумел добраться до меня, он поверил моим словам, что алсултанцы не ведают истинного ученья Тьмы, что они хотят лишь власти, что они предают Повелителя. Он решил раскаяться и рассказал мне все.

— Где он? — Винсент подался вперед, даже чуть сдвинул столик.

— В Царстве Сета, по всей вероятности, — пожал плечами довольный служитель бога Тьмы. — Он умер, раны был несовместимы с жизнью, а прах его сегодня ночью я развеял над Нерейдой, согласно нашему ритуалу, — ответил жрец. Мирел и вправду умер от ран, только нанес их не гипотетический алсултанец, а сам Донован, иначе следы привели бы к Родесу, а этого допустить никак нельзя! И тех недоумков из министерства надо тоже добить, одна надежда, что Дарел сделал то, что ему приказал Марк. Сторонниками и осведомителями иногда требуется жертвовать ради спасения всего дела.

— Наша встреча ведь не случайна? — откинулся на спинку стула глава РСР, пристально сверля взглядом лицо жреца. Глаза разведчика чуть прикрылись, лицо разгладилось, он словно засыпал, оставалось еще зевнуть для пущей убедительности.

— Я ожидал, что кто-то из РСР тут появится, не зря же Мирел мне все рассказал. Он назвал мне известных ему сторонников алсултанцев и, право слово, я отдам вам этот список, но, боюсь, он слишком короткий, мой бедный раскаявшийся в совершенном прихожанин был лишь пешкой, — усмехнулся жрец.

— Почему вы его мне отдадите? Они же жрецы Сета и исповедуют одно ученье с вами, — напомнил генерал.

— Потому что мы с ними идем разными дорогами, — ответил правду для разнообразия Марк. — Потому что в случае их победы, они нас либо уничтожат, либо заставят признать их главенство и правоту их ученья! Жрецы Розми никогда не признают над собой главенство жрецов других стран! — прошипел верховный жрец. — Никогда.

— Только поэтому? — удивился генерал.

— Не только. Я надеюсь на сделку, — хмыкнул Марк Диамний. — Я помогаю вам, а вы оставите нас в покое. Возможно, вы даже однажды поймете, что про жрецов Сета говорят слишком много глупостей, а ведь среди моих братьев любой, даже самый истерзанный и обессиленный человек, может обрести покой. В храме Сета каждый может обрести покой и тишину.

— Про жрецов Сета и ученье Тьмы говорят совершенно другое, — усмехнулся Бодлер-Тюрри.

— О нас многое говорят, — не стал отрицать верховный жрец бога лжи и обмана. — Однако последователи богов Света и короли Розми пролили немало крови. Люди вообще склонны к убийству других людей, люди всегда желают запретного, поэтому и появляются преступники, поэтому идут войны, — Марк заговорил очень тихо, словно бы размышляя вслух. — Жрецам богов Тьмы не повезло в последней нашей войне: наш бог проиграл, он был развоплощен и изгнан из этого мира. Именно поэтому теперь все помнят о наших деяниях, но почти забыли о том, что именно жрецы Крома и Краха создавали когда-то свои государства: Империю Крома и Архей. Никто не помнит, скольких королей убили жрецы богов Света, как они ставили Розми на край пропасти, как они сами правили за королей Розми… А сколько королей, избранников богов Света, были воплощенным злом? Жестокие, кровавые тираны, которых сейчас полагают спасителями Розми: Франциск I, Доминик I, Дерок I!

Марк усмехнулся. Что ж, будем надеяться, что зерна сомнения падают в благодатную почву. Сейчас главное отвести подозрения от себя и своей деятельности, ну, и хорошо, что Дарела лишили нескольких последователей, это тоже хорошо, а то что-то союз с ним не сильно себя оправдывает. Бездари сплошные.

— Я не очень вам верю, — признался Винсент. — Сет все же бог убийства, зла, лжи, обмана.

— А Кром — бог Света, грозы, молний, бури, ненастий и отцовства, однако именно его жрецы сейчас одни из главных противников Ее Величества, — хмыкнул Донован. — Вы знакомы с ученьем Тьмы, Винсент?

— В общих чертах, — признался генерал.

— Познакомьтесь, — порекомендовал служитель бога-змеи. — Тьма — это не Зло. Тьма царит ночью над Дидьеной, она несет нам покой, отдых и сон. Тьму, как и Свет, сотворила наша Создательница, это часть Ее души. Во Тьме нет ничего страшного или отталкивающего. Именно под покровом Тьмы мы получаем самые большие удовольствия: любим, спим, гуляем с друзьями, чаще всего пишем стихи, романы, поэмы. Об этом забывают чаще всего. Ведь куда проще сочинить множество ужасных небылиц о своих идеологических противниках, чем ответить на простые вопросы: «Что плохого в отдыхе и покое? Что плохого в самой жизни?»

— Не рассказывайте мне сказки о несчастных и угнетенных жрецах Сета, которых оклеветали! — фыркнул генерал. Отлично! Началось отрицание! Значит, цепной пес королевы думает о словах Марка! Думает! Пусть сейчас он все отрицает, но слова о покое и израненной душе нашли в нем отклик! Сетопоклонник с трудом сдержал довольную улыбку, что чуть не испортила все его замыслы.

— Все люди, жрецы, правители совершают страшные поступки во имя высших целей. Вы тому яркий пример, Винсент, — пожал плечами служитель бога Тьмы, изображая полное равнодушие. — Только боги Света требуют платить за свои ошибки, а боги Тьмы понимают их мотивы, поэтому могут дать покой, не требуя ничего взамен, — Марк покачал головой, достал из кармана брюк сложенный листок бумаги с именами и адресами назначенных в жертву сторонников Нила. — Что ж, вот обещанная мной информация. Верить или нет — ваше дело.

— У вас тут свой интерес, — наклонился вперед генерал.

— Несомненно, — усмехнулся Марк. — Я хочу, чтобы вы оставили нас в покое, — с этими словами Донован встал из-за столика и уже направился прочь, но через пару шагов резко обернулся. — И еще кое-что. Насчет вас и королевы я был осведомлен от вашего агента здесь, в Нерейде, а он от своего старого знакомого, капитана Михаэля Ломбарго. Они были друзьями. Но ваш местный агент, к сожалению, переметнулся к алсултанцам, захотел быстрого повышения и денег. В результате, как я подозреваю, его тоже зачистили, как и полковника Мирела. Так что можете его не ждать.

С этими словами Марк неторопливо удалился.

Генерал остался сидеть в растерянности, а на аристократическом лице Марка Донована мелькнула довольная усмешка. Агент генерала в Нерейде и вправду был другом Михаэля Ломбарго. Ломбарго был опознан Родесом, конечно же, этот скользкий засранец мгновенно понял, что РСР заинтересовалась происходящем в Нерейде, и Алваро кинулся к Марку, благо он достаточно наследил. Марк смог узнать кое-что о Михаэле, в том числе, что тот хорошо знаком с местным агентом РСР и является одним из доверенных людей генерала Бодлер-Тюрри. И агент генерала был назначен крайним: его пришлось убить, и дать ему роль человека Марка в РСР, чтоб хоть как-то защитить настоящего агента верховного жреца Сета. Так же Донован предусмотрительно отвлек собеседника от не шибко убедительной истории про покушение на королеву. Цепочка-то построена, но строилась она на скорую руку, вдруг Марк и Дарел что-то упустили или кого-то, а так Бодлер-Тюрри часть внимания переключит на разборки со своим доверенным лицом.

Одни сплошные плюсы!

Марк вышел в туманную ночь. Плотные бело-желтые щупальца тумана обвились вокруг его колен, а где-то недалеко послышался вой кого-то из детишек Стареллы. Ох, пора отсюда убираться! Этот город способен уничтожить даже сильного человека! Пора вернуться в цивилизацию.

7

Дарел и Нил как обычно обсуждали свои дела исключительно в кабинете Нила — только так они были уверены в том, что их никто не может подслушать. В окна царапались ветки облетевших кустов, за стеклами стояла черная холодная (по меркам Фритауна, конечно же) ночь, а в просторном кабинете уютно горела настольная лампа, приятно пахло чаем с бергамотом и яблочным пирогом, поданным к чаю.

Оба друга сидели в креслах напротив письменного стола Нила, сблизив головы, и тихо говорили о делах текущих и предстоящих.

— Дарел, а ты думаешь, у твоего хакера это получится? Это все же база данных армии… — обеспокоенно прошептал Нил.

— Нил, дорогой мой друг, этот парень работает в военном министерстве, он сам ставил защиту на компьютеры военных. Как ты думаешь, он знает, как ее обойти? — фыркнул жрец Крома.

Все же идея привлечь к заговору генерала Костана и жрецов Пантеры была очень удачной! Очень! Она открывала такие перспективы для заговорщиков! Такие возможности для манипуляций сознанием вояк!

— Но его могут засечь, это же рискованно: он взламывает бухгалтерию военных, меняет транзакции, а потом он должен взломать счета королевы! — покачал головой Нил.

— Неужели ты думаешь, что я бы доверил такую работу непонятно кому?! — возмутился Дарел. Нил трусит все больше и больше. Если Дарел ослабит контроль над любовником хоть на минуту — тот сбежит! Все же хорошо, что появилась Изольда — она наблюдает за своим женихом, когда Дарела нет рядом, а уж, что она будет держать его в руках, маленький жрец не сомневался — Изольда спит и видит корону Розми на своем челе.

— Нет, я не думаю, но…

— Что «но»? — в десятый раз спросил жрец.

— Дарел, ни ты, ни я ничего не смыслим в компьютерах и во взломах счетов и баз данных, тем более армейских. Мы не можем с тобой быть уверены, что у него получится, и что его потом не поймают! — настаивал Нил. — Я бы не хотел, чтобы костоломы из РСР его поймали, переломали бы ему все кости, он сдал бы нас, а мы до конца своих дней влачили бы жалкое существование в какой-нибудь ужасной тюрьме! В одной из этих страшных тюрем, о которых только шепотом и рассказывают! Там же света не видно! Морят голодом и не дают помыться! Каменные мешки! Антисанитария!!!

— Этот хакер стоит доверия, — постарался успокоить друга Дарел. — А про ужасы тайных тюрем… Друг мой, да ты начитался исторических хроник или же фэнтезийных романов. Таких просто нет! Ты мне описываешь тайные узилища времен прежних династий. Сейчас предпочитают казнить за измену, а если государственный преступник может пригодиться в будущем, то его содержат в тюрьме РСР. Из нее, конечно, выбраться невозможно, но местоположение ее нам более чем известно! И поверь мне на слово, условия там вполне приемлемые — кормят нормально, крыс и тараканов почти нет.

— Не знаю… Как-то мне не по себе. Я не хочу, чтобы все провалилось из-за этого перевода денег с зарплатных счетов солдат и офицеров на счета Талинды, — Нил вновь покачал головой, поджал губы. — Мы уже близко к цели, а тут эта махинация… Нет, я могу понять все наши другие этапы, где надо было действовать через СМИ или через наших союзников, но это слишком сложная компьютерная авантюра.

— Не говори глупости, Нил! — раздраженно вскрикнул Дарел. — Это привлечет на нашу сторону много недовольных, или заставит их выжидать, пока не закончится наша борьба! Неужели ты не понимаешь? Мы не просто лишаем заработка солдат и офицеров, их деньги оказываются на счетах королевы?! Это же будет скандал.

— Но, Дарел, их же вернут, — приподнял брови и поджал губы Нил.

— Конечно, их вернут, но кого это уже будет волновать? — воскликнул Дарел. — На всеобщей волне недовольства королевой, мятежей и угрозы того, что коренных жителей сживут со свету, никто и не запомнит, что деньги вернули! Понимаешь? Нам надо поднять волну негодования, чтобы все считали Талинду не только кровавым узурпатором, но и вором! Что она еще и присваивает себе деньги тех, кто служит ей!

— Ну, поболтают они, поболтают, да прекратят, — отмахнулся Нил.

— Нет, ты не дашь им это забыть! — победоносно воскликнул маленький жрец. — Через пару дней после взлома во все центральные газеты поступит информация о присвоении ею денежных средств, как только военные заметят, что их счета не пополнились, а их бухгалтеры и компьютерщики начнут искать деньги! Причем попадет эта информация в газеты от твоего имени, и будут комментарии от Изольды, ваше совместное порицание и возмущение! А после тебя я и преданные нам люди, и жрецы начнем обсуждать это, упоминать грех сей в проповедях, молить богов Света о том, чтобы они простили ей ее жадность! На телевидение созовем круглый стол, где будем это обсуждать! Как так: нашим защитникам, не жалеющим своих жизней и душ, не выплатили зарплату вовремя, да еще и присвоили их деньги! И не хотят возвращать, т. к. полагают, что они плохо справляются со своими обязанностями — допускают слухи и мятежи! Не могут подавить восстания на южном и западном побережье моря Мечты! Вот вам и наказание! — взмахнул рукой Дарел.

— Знаешь, Дарел, — задумчиво проговорил Нил, — я думаю, еще пара подобных выступлений по телевидению, на площадях перед горожанами и в газетах, и Талинда пришлет ко мне убийц. Она меня убьет! Точно тебе говорю — убьет! Лопнет ее терпение! — начал впадать в истерию Нил.

— Нет, мой милый, — довольно улыбнулся жрец. — Нет. Чем больше появляется обличающих ее речей и статей от твоего имени, чем больше о тебе говорят жрецы, чем больше звучит призывов сохранить Розми от Алсултана и пришельцев, тем меньше шансов, что она тебя тронет. Ведь ты говоришь правду… Часть правды, которая выгодна нам, в этом весь секрет, — ободряюще улыбнулся Дарел. — Кстати, почти пришло время тебе выступить лично по телевидению, призвать ее к ответу. Уже пришло время тебе показать лицо лидера! Ничего не бойся! Сейчас она не может тебя убрать, а как только ты лично начнешь ее обвинять в жестокости и убийстве принца Лоуренса — она вообще ничего не сможет тебе сделать. Если что-то сделает — люди поймут, что ты был прав. Тогда может начаться настоящая гражданская война, — довольно принялся рассуждать серенький жрец. Глаза его горели, он был в своей стихии, он был очень доволен. — Она не может опровергнуть все обвинения столь же эффектно как ты: принца она никому не показывает; посольства разгоняет, но Алсултанское посольство приняла; деньги будут на ее счетах; нашествие в Поясе Желтых Туманов просто страшное, Миранда обречена; права Талинды на престол не столь тверды, как бы ей и ее клике хотелось. Мы говорим только правду. И чем больше ты будешь выступать, тем больше ты будешь защищен, — горячо закончил свою речь служитель Крома, чуть не вскочив с кресла.

— Ты так в этом уверен? — недоверчиво поджал губы Нил.

— Конечно! — серые глаза Дарела сияли восхищением. Только восхищался он не Нилом, а своим хорошо срежиссированным планом, который претворялся в жизнь. — Конечно! Если она убьет тебя, то это будет именно тем толчком, который нужен для начала восстания против нее! Неужели ты этого не понимаешь?

— А ты думаешь, Талинда не решится на такое? — вновь недоверчиво осведомился Нил. Все же своя безопасность его заботила больше обретения трона. Дядя королевы чувствовал, что он уже находится в той зоне, где при других обстоятельствах его уже с полгода бы как тихо удавили бы. — Она сейчас должна быть в ярости…

— Мой дорогой друг, даже если она этого хочет, ей просто никто не даст убить тебя, — заверил его Дарел. — Ведь среди ее окружения есть умные люди, которых не стоит недооценивать. Мы довольно удачно накалили общество, чтобы твою смерть восприняли как знак истинной тирании, которую наши розмийцы привыкли в конце концов свергать! Как бы священна не была корона и тот, кто ее носит, но наши дорогие розмийцы не будут долго терпеть узурпатора и кровавого тирана! Тебе стоит вспомнить примеры из истории, — сел на любимого конька жрец. — Ведь была же свергнута Саманда I, была убита Саманда II, свергли и убили Августина I, и Каспара I, а ведь это были тираны, которых боялись! Боялись все! Казалось, что их никогда никто не свергнет! И все они были законными королями Розми, права которых на престол никто не оспаривал! — всплеснул руками довольный служитель Крома. — Нет, Нил, Талинда тебя не убьет. Ей этого просто не дадут сделать, — заключил Дарел. — Точно тебе говорю.

— Не хочу тебя огорчать, но, в конце концов, ей может надоесть терпеть мои нападки, и тогда ее никто не остановит. Между прочим, она тоже не дура, и ее окружение уж точно не глупее нас с тобой. Они понимают, чего мы добиваемся, и понимают, как мы раскачиваем ее трон, — настаивал на своем Нил. — Талинда не будет тихо смотреть, как я отбираю у нее власть, она предпримет контрмеры.

— Конечно, она их предпримет, — пожал плечами Дарел. — Но у нас есть преимущество: внезапность и свои люди везде! Абсолютно везде! — он даже поднялся на ноги, взмахнув руками, словно бы хотел обнять всю страну. — Династия Уайтроуз появилась недавно, мой дорогой, и еще хватает тех, кто помнит предыдущую династию и полагает, что пришельцам делать нечего в Розми. Их еще много, потому что несмотря на все блага, которые дали нам пришельцы, несмотря на все их попытки слиться с нами, стереть различия, это пока не получается сделать: еще живы те, кто помнит рассказы своих бабок и дедов о страшных пришельцах и их стальных птицах, о том, что их поработили! Нет, нет, — он решительно отмахнулся от этой идеи. — Еще пара поколений, и об этом забудут, розмийцы окончательно сольются, но не сейчас! Сейчас нельзя было оставлять королевство на слабую девчонку! Время еще переходное и не наступил тот момент, когда все забыли бы о Блустарах. Именно поэтому ты и женишься на Изольде! Понимаешь?

— Мне все это кажется авантюрой чистой воды, — проворчал Нил.

Дарел лишь закатил глаза к потолку, устав от бесполезной беседы. Все равно Нил сделает так, как решил маленький жрец, переливать же из пустого в порожнее Дарел не любил. Ничего, поворчит, поканючит, да прекратит сопротивляться.

8

Небо над Замком Королей с вечера было затянуто серыми низкими тучами, что всю ночь изливали на остров посреди Королевской реки потоки дождя, стучавшегося в закрытые окна, барабанящего по крышам дворца, казарм, флигелей и башен. Утро не принесло облегчения — дождь не прекращался, превратившись в ливень. Унылые пузыри вспухали на многочисленных лужах на тропинках парка и террасах дворца. Потоки воды стекали по водосточным трубам с крыш, хлестали облетевшие ветки деревьев и превращали в рыбью чешую поверхность реки и небольших озер внутри кольца стен Замка.

Талинда без всякого аппетита принялась жевать овсяную кашу с яблоками, закусывая ее хлебом с маслом. Несочетаемое сочетание вкусов, однако, оно очень нравилось юной королеве. Только вот не сегодня. Она привычно включила телевизор на новостной канал, когда репортаж с кершийской границы, где пограничники сбили очередной самолет-разведчик, сменился гостем в новостной студии.

От чего-то Талинда не ждала от этого гостя ничего хорошего. Ее ожидания оправдались в полной мере: гостем оказался ее дядюшка Нил.

Ух, ты! Выплыл в свет, рыбина трусливая! Ну, ну. Посмотрим, что ты там хочешь нам сказать! Кстати, почему же сотрудники РСР, направленные следить за дядюшкой, ничего не доложили о его интервью?

Новости шли утром, что уже было плохо для королевы — их смотрела большая часть страны, как раз за завтраком. Что милейший дядюшка (и что на Кровавую Свадьбу не пошел тогда?! Ах, да, не пригласили.) задумал какую-то очередную каверзу, Талинда догадывалась. Благо, кажется, мирное население потеряло интерес к драке жрецов и занялось своими повседневными делами. Если же Нилу надоело прятаться, то он, похоже, выбрал для себя идеальное время. На королеву как раз совершили покушение; ее охрана подстрелила нескольких ни в чем не повинных журналистов; от взрыва здания военного министерства пострадала куча народу; а многие телеканалы, жрецы и добрые соседи (Луисстан, Керши и Алсултан) заголосили о том, что Талинда не справляется со своими обязанностями, и не может править огромной страной! Надо было все же прибить дядюшку еще летом.

Сволочь.

Как всегда Нил был в идеально сшитом специально для него дорогом костюме, с идеально подобранным галстуком, волосы его были аккуратно уложены и походили на львиную гриву, на губах застыла самая приветливая и лучезарная улыбка из всех возможных, карие глаза горели неистовым огнем. Он поздоровался с ведущим, удобно устроился в кресле, и приветливо кивнул телезрителям.

Как и предполагала королева, разговор пошел о правах Лоуренса на корону, о спорности прав самой Талинды, о нарушении вековых устоев и впервые с экрана было произнесено, что король Джонатан II нарушил волю богов. Боги были против передачи короны внучке короля.

— Постойте, господин Роуз! — воскликнул ведущий. — Но мы все видели, когда была трансляция коронации, что свечи вспыхнули, по комнате пролетел порыв ветра, даже окно распахнулось! Разве это не является ответом богов Света Розми?!

— О, не будьте такими наивными! — рассмеялся Нил. Обаятельный, мерзавец! — Подобные церемонии показывают в записи. Не исключаю того, что мой брат передал корону Ее Величеству, но согласие богов? Это вряд ли, — дядюшка вновь лучезарно улыбнулся, показывая белоснежные ровные зубы, которые так и хотелось проредить. — Чтобы при помощи компьютера организовать порыв ветра на записи, взметнувшиеся одежды жрецов, распахнутое окно требуется не так много времени. Нет. Мы видели не прямую трансляцию, а если это была и она, то любой фокусник подтвердит, что в подобной ситуации изобразить ветер и распахнуть окно — элементарно, ведь внимание всех присутствующих сосредоточено на короне и том, кто приносит клятву.

— Т. е. вы полагаете, господин Роуз, что боги не ответили согласием на передачу короны? — изобразил искреннее недоумение ведущий. Хотя на лбу у него стали проступать капельки пота, даже через слой грима. Помнит репрессии, что устроила Талинда телеканалам. Помнит, боится, но все равно проводит интервью.

— Ну, а для чего тогда было сразу же в вечер коронации убивать жреца Интовара, причем столь варварским методом — отрубив ему голову? — улыбнулся Нил. — А он, между прочим, сообщил волю богов, которая расходилась с волей моего покойного брата, пошедшего не просто против богов Света Розми, но и против наших традиций, устоев, обычаев и законов! — возвысил голос Нил.

— Но остальные верховные жрецы, присутствующие при этой казни, не возражали, — напомнил телеведущий.

— Сложно возражать, стоя в окружении спецслужбы охраны и военных, которые только что казнили несогласного, — вновь тонко улыбнулся Нил. — Самые храбрые из наших жрецов, кто ставит волю богов Света превыше желаний людей, теперь пытаются донести это до наших сограждан, но им приходится терпеть притеснения и угнетение. Особенно страшно обстоят дела в небольших городах, где за честность убивают.

— Это вы про тот жесточайший случай расправы с жрецами Мальтора и жрицами Иштар из Фив[1] и Лисити? — приподнял бровь мужчина, скосив глаза куда-то вбок. Руки его были напряженно сжаты, а улыбка словно бы приклеилась к холеному лицу.

— Да, и не только. Убили многих… — скорбно вздохнул мерзавец, опуская глаза долу. — До жрецов из крупных мегаполисов пока не могут добраться эти безжалостные убийцы — боятся огласки, а вот до небольших городов они добрались, это был знак остальным, чтобы они замолчали. Наша страна скоро погрузится в пучину кровавой тирании и беззакония, ведь некому поддерживать порядок и защищать наших граждан, — патетически воскликнул дядюшка, которого королева возжелала немедленно задушить. Глаза его вновь смотрели прямо в камеру и горели самым настоящим огнем. Может, это компьютерная графика такая? — Юная девочка на троне не в состоянии нас защитить, тем более что боги Света против нее и могут в гневе своем вновь забрать Ключ Света Розми. Все мы знаем, к чему приводит изъятие у людей Ключа Света, — он весьма убедительно изобразил ужас на лице. — И ведь уже мы должны задуматься о недовольстве наших богов: в Поясе Желтых Туманов началось невиданное по своему масштабу нашествие монстров, взявших в осаду не только Нерейду и Миранду, но и Тритон, Психею, Дорис; монстров, выходящих даже к другим городам! Плачет статуя Иштар в ее главном храме! В Великих Горах вновь слышны песни Оракула Ветров, а кровавые закаты зажигаются над оазисом Проклятия!..

— Господин Роуз, что же вы предлагаете? — осведомился ведущий.

— Я придерживаюсь воли богов Света, а она известна: корона должна перейти к мужчине; женщина не в состоянии править, она не создана для этого. Ее святая обязанность — вести дом и продолжать род.

— Но принц Лоуренс — ребенок.

— Да, ребенок, — согласился Нил. — Именно поэтому до его совершеннолетия необходим был регент — мудрый и опытный управленец, который провел бы нашу страну через бурные годы, что последовали за сменой правителя.

— Вы намекаете на себя? — напрямую спросил телеведущий, глаза его бегали из стороны в сторону.

Талинда зло сжала кулаки. Ах, почему же она не прибила этого гада, пока была возможность?! Надо было прислушаться к словам генерала Бодлер-Тюрри, обязательно прислушаться, а теперь трон под ней уже трещит и разваливается!

— К сожалению, уже поздно на кого-либо намекать или кого-либо предлагать, — трагически вздохнул Нил. — Принц Лоуренс мертв.

Талинда окаменела.

Одно дело, когда это предположение высказывают неизвестные люди и преподносят как свои домыслы (жить-то им хочется), но другое, когда об этом говорит дядя королевы и принца прямым текстом! Пусть и непризнанный дядя.

Телеведущий растерялся. Он открывал и закрывал рот, как рыба, а губы его побелели от ужаса. Еще бы! Уже понял, что ждет его по окончании эфира!

Талинда злобно скомкала салфетку и швырнула ее на стол, стукнув по столешнице второй рукой.

— Да, да, мальчик мертв. Мы слишком поздно спохватились, а невинного ребенка уже нет в живых, — покивал головой с экрана дядюшка.

— Как вы можете это утверждать наверняка? — хрипло спросил ведущий.

— О, у меня свои источники, но вы тоже можете убедиться в моих словах, — тонко улыбнулся Нил. Талинде захотелось его размазать по столу в студии или же по полу. Там уж как получится. — Во-первых, это логично, ведь пока принц Лоуренс был жив, он был не просто конкурентом, он был претендентом с куда большими правами на престол. Следовательно, его надо было убить, чтобы он не создавал опасности для правления королевы Талинды I. Во-вторых, нам уже более полугода ничего не известно о судьбе принца. Его убрали подальше, чтобы постепенно забыть. К Ее Величеству неоднократно обращались и послы дружественных держав, и ноэлы, и жречество, и простые люди, с просьбой показать им принца Лоуренса. Ничьи просьбы не были удовлетворены. На последней пресс-конференции Ее Величества было объявлено о том, что Его Высочество будет предъявлен уважаемым журналистам, но его там не было! Он очень удачно заболел, — грустно вздохнул мерзавец-дядюшка. — Кстати, именно это и позволяет нам думать, что тот варварский акт нападения на Ее Величество был совершен силами, преданными лично Талинде I. Весьма удобно получилось: принц не может появиться на конференции, на королеву нападают, она спасается, когда гибнут самые смелые, самые правдивые журналисты, что всегда докапываются даже до самой страшной правды, а юного наследника престола отныне можно не показывать, объясняя тем, что для ребенка любое публичное выступление может стать смертельно опасным. Хитрый план и весьма благовидный предлог скрыть смерть беззащитного малыша, — дядюшка горько вздохнул, поправляя и без того идеально уложенные волосы. — Боюсь, мы уже никогда не увидим бедного ребенка, потому что он мертв. Как мертвы и наши храбрые правдолюбы, наши отважные военные, что сомневались в законности власти Ее Величества — ведь именно их поставили охранять подходы к тому конференц-залу, именно их телами были устланы полы военного министерства. Всех несогласных собрали в одном месте, а потом безжалостно убили. Кровавая Свадьба, Кровавая пресс-конференция… Названия разные, методы борьбы одни.

Талинда закаменела еще больше. Она не заметила, как раздавила бокал в руке, и теперь кровь сочилась у нее по ладони, капая на белоснежную скатерть. Этого быть не могло! Откуда у него может быть свой источник? Сказал это для красного словца или у нее завелись предатели? Хотя, что они завелись в числе ее людей, королева знала, надеялась только, что ближайшие соратники таковыми не являются.

У дядюшки Нила есть союзники и единомышленники, но никто из них не будет и не может соперничать с ее спецслужбой охраны! Они больше болтуны, финансисты, они занимаются снабжением армии, или же поставкой оборудования. Все их связи уже отследили, за ними внимательно наблюдают, у них просто нет таких возможностей!!! Среди них также есть и жрецы, но ими занимаются жрицы Лоули и еще нескольких не предавших своих богов орденов!

Надо было пристрелить Нила еще летом!

Что делать теперь?

Что делать?!

Талинда была в панике. Она понимала, что ее желание пролить поменьше крови и ее доброта сыграли с ней злую шутку. Она — королева Розми и не может себе позволить быть мягкой или не желать пролить лишнюю кровь! Теперь Нил развязывает гражданскую войну, а она даже убить его не может!

Кажется, трон не зашатается под ней. Он просто падает…

9

— Мэри, вот скажи, ты же мне друг?

— Несомненно, Тео, друг.

— Вот тогда скажи, какого хрена мы с тобой тут делаем?! — осведомился Теодор Френсис Морган у своей огненноволосой подруги, пытаясь укрыться в руинах какой-то башни, что стояла посреди пустыни Стенаний.

Солнце немилосердно палило с небес, превращая руины древнего города в раскаленную сковородку. Ненадежным убежищем от проклятия пустынь служили лишь остатки стены и парапета, за которыми ученые прятались от дневного светила и неожиданно нагрянувших сюда людей с автоматами. Пока горе-историкам везло, неизвестные люди пришли с востока и не заглядывали на северную оконечность города, где в руинах какого-то дома стояла машина Мэри и Тео, но долго ли это везение продлится?

Мэри аккуратно высунулась из-за парапета. Люди на площади продолжали суетиться: они уже натянули тент над машинами, подключили к крытому колодцу насос и теперь из шланга текла вода… Искрящаяся, журчащая вода, капельки которой были подобны бриллиантам… Вода… А эти твари ополаскивали ею свои шеи! Сволочи!

Мэри облизала пересохшие губы, убралась в убежище и вытерла вспотевшее лицо краем шарфа, которым была обмотана ее голова. А у них с Тео лишь две на половину пустые фляги с водой!

— Как думаешь, на фига они сюда приперлись? — не унимался Теодор.

— За тем же, зачем и мы тут, — пожала плечами женщина. — Я все же был права! Тут она, тут!

— Знаешь, на ученых эти типы никоим образом не похожи, — проворчал ассистент. — Они — какие-то наемники…

— Наемники в Розми? Издеваешься? — осведомилась Мэри. — Это ж тебе не Миррия или Венленсия какая-нибудь. Это жрецы Сета. Опять.

— В смысле?! — чуть не подскочил Теодор. — С чего ты взяла?

— Видишь, вон мужик у колодца снял футболку?

— Да, — кивнул Тео, выглядывая из-за парапета.

— У него татуировка кобры и змей идет по всей левой руке, по плечу и заходит на шею. Это один из высших жрецов Сета. Они тут устраивают лагерь, значит, ищут ритуальную Чашу, как и мы, — Мэри еще раз взглянула на жреца, отошедшего от колодца. Он перекинул на спину длинную толстую косу, принялся раздавать поручения подручным, что-то перетаскивающим в постройки у площади.

— Б… ь, — высказал свое мнение Тео. — Опять сетопоклонники!

— Вот именно, — торжественно сообщила профессор истории.

— А ты чего такая радостная-то? Мы или изжаримся на хрен тут на солнце до состояния мумий, или они нас в жертву принесут, как Эстель чуть не принесли! Рика-то на сей раз с нами нет! — одернул ее ассистент.

— Вряд ли он бы отправился во вторую экспедицию подряд, — покачала головой чуть погрустневшая Мэри Лаура. — У него итак теперь проблемы по учебе, могут исключить из Академии…

— У нас с тобой тоже, знаешь ли, теперь огромные проблемы: ректор отстранил нас от работы и, похоже, собирается уволить, — мрачно напомнил Теодор.

— Да он все время грозится это сделать, — махнула рукой рыжая бестия. — Не уволит.

— Уверена?

— Не совсем, — была вынуждена признаться профессор.

— Т. е. на сей раз быть принесенными в жертву на алтаре бога Тьмы — это наш единственный вариант? — еще больше нахмурился ассистент чокнутого профессора. — Знаешь, я как-то иначе представлял себе фразу: «Положить жизнь на алтарь науки».

— Мы еще можем надеяться на возвращение во Фритаун, — пожала плечами Мэри. — Попробуем дождаться темноты и сбежать. Думаю, мы вернемся домой.

— И станем безработными, — скептически напомнил Тео.

— Хотя бы живыми безработными, — заметила Мэри.

— Они тут лагерь разворачивают, думаю, они вряд ли скоро отсюда уйдут. Как бы они нашу машину не нашли, — Тео был прирожденным пессимистом, а постоянное близкое общение с излишне оптимистичной и бравой Мэри вообще превратило его в фаталиста. Находить приключения на ровном месте — это дар, и им профессор Лаввальер обладала в полной мере.

— Что еще раз подтверждает мое предположение о том, что Окансам[2] был оставлен своими жителями не просто так! — патетически воскликнула женщина.

— Само собой не просто так, — хмыкнул Тео. — Его занесло песком! И близость к храму Сета не способствовала желанию жить тут! Особенно после того, как по местным землям прошлась разозленная Клементина VII. Я бы тоже смылся отсюда от греха подальше — запишет ненароком в сетопоклонники и все — хана!

— Тео, местные жители и были сетопоклонниками. Именно здесь и должна была быть спрятана одна из пяти уцелевших Чаш Силы Сета! Ты же помнишь, что для возвращения ему нужна Сила. Силу он может получить из своих Чаш, которые наполняются в результате человеческих страданий, ритуальных жертвоприношений и беспорядков, ведущим к кровавым гражданским войнам, — напомнила Мэри. — Несколько источников говорят, что одна из этих Чаш находится в Окансаме. Ее не успели отсюда вывезти до прихода войск Клементаны VII, поэтому где-то спрятали.

— Ты мне говорила, что жрецы Сета сейчас прячутся, а не устраивают массовых беспорядков, как это было прежде. Зачем им понадобилась эта Чаша именно сейчас? Тем более, они были на севере Розми, а это юг, — Тео сделал глоток воды из фляги и с сожалением закрутил крышку.

— Как видишь, жрецы Сета о Чаше тоже знают, поэтому мы тут оказались весьма вовремя. Нельзя им отдавать Чашу, а то Сет наберется Силы куда быстрее, и тогда начнется битва Света и Тьмы, а за ней и Битва за мир, а у нас в Розми итак не пойми что творится, — Мэри попыталась обмахиваться шарфом, но это мало помогало.

— Ты думаешь, битва будет? — скептически осведомился ее ассистент. — Я не очень в это верю. Жрецы и летописцы много чего придумали… Это похоже на сказку…

— Драконов тоже полагают сказкой, а ты сам видел их скелеты, — напомнила профессор Лаввальер.

— Ну, да, — был вынужден согласиться Теодор.

— Кругом одни предзнаменования близящейся битвы, и их все больше и больше, — она вновь взмахнула руками. — Рик видел лицо статуи Создательницы мира, плачет статуя Иштар, кровавые закаты в оазисе Проклятия, королевская семья почти уничтожена, невиданное нашествие в Великих Болотах, раскол орденов жрецов, а совсем недавно вновь запел Оракул Ветров, — напомнила женщина. — Битва будет, и нам надо увеличить шансы Света на победу, ослабить Тьму. Недаром же боги говорят, что судьба людей и мира в руках самих людей!

— Ты и вправду так сильно веришь в Пророчество? — тихо спросил Тео, приглаживая свои растрепанные волосы.

— Да, — пожала плечами Мэри. — Я не хочу жить в мире, где победит Тьма, а в нашем случае «… будет мир висеть на волоске, ибо Тьма на сей раз будет сильна как никогда…», — Мэри утерла лицо краем шарфа. — У нас есть шанс спасти мир, так почему бы нам с тобой не помочь одному из Героев Пророчества?

— Которому? Ты его знаешь? — чуть не вскочил на ноги Теодор, но Мэри успела схватить его за руку, заставляя вновь усесться на каменный пол.

— Рик Увинсон — Герой Пророчества, — пожала она плечами.

— Ты что-то слишком им увлеклась, а он — ухажер твоей сестры, — напомнил Тео.

— Так считаю не только я, но и мероэ, — пропустила замечание друга мимо ушей рыжая бестия. — Он «…тот, кто не побоится бросить вызов самому Сету и его аватарам, и не побоится он для этого стать воплощением Тьмы, чтобы смогли быть в Свете другие».

— А мне кажется, эти строки о нас, потому что это мы с тобой тут жаримся, а он торчит в прохладном своем доме во Фритауне! — зло буркнул Тео, но в этот момент из отверстия в полу выбрался какой-то человек с автоматом, за ним появился второй. Мэри и Тео мгновенно вскочили с пола.

— Не двигаться! На пол! — заорал первый, угрожающе направляясь к ученым. Инстинктивно Мэри отпрыгнула назад и оказалась на самом краю площадки. Она запнулась об остатки каменного парапета, потеряла равновесие, взмахнула руками и, прежде чем Теодор успел схватить ее за руку, ухнула вниз. От падения Тео спас сетопоклонник, схвативший ринувшегося в провал парня за шкирку.

Мэри даже ничего не успела сообразить, как полетела спиной вперед с башни. Мелькнуло выгоревшее до белизны небо, желтые камни руин башни, светлые ботинки Мэри. Она еще раз или два взмахнула руками, словно пытаясь взлететь, и закрыла глаза. «Прощай», — мелькнула у нее мысль. В следующее мгновение женщина упала на что-то спружинившее, ее словно бы кто-то подхватил на руки, а потом она рухнула на песок и на кого-то сверху.

Мэри ударилась локтем, головой она заехала кому-то в плечо, а потом прямо лбом попала в кучу песка. Кто-то под ней зашелся проклятиями и кашлем, пытаясь перевернуться. Пораженная неожиданным спасением женщина с трудом уселась верхом на своего спасителя, пытаясь протереть глаза, песок попал ей на веки, забил рот, нос, но она была жива.

— Твою ж мать! Я думала, п… ц мне пришел, спасибо, — профессор с трудом разлепила глаза, сплюнула в сторону песок и уставилась на своего спасителя, тоже пытавшегося проплеваться от песка и восстановить дыхание после падения.

— Какого хрена, Сет меня забери?! — хрипло пробормотал невольный спаситель. Мэри похолодела внутри. Она сидела верхом на том самом жреце с коброй. Он убрал руку от лица, и профессор истории очень пожалела, что осталась жива: у правого виска спасителя кобра вздувала капюшон.

Мэри окаменела.

Тем временем их уже окружили человек пять сетопоклонников с автоматами наизготовку.

— Леди, будьте так любезны, слезьте с меня, пожалуйста, — прорычал Марк. Конечно же, это был он.

Мэри Лаура с трудом сползла с мужчины, еще раз утерла лицо, тряхнула головой, пытаясь высыпать песок из спутавшихся волос. Она во все глаза смотрела на поднявшегося на ноги верховного жреца, и хотела сейчас лишь одного: оказаться как можно дальше от Окансама, лучше в уютном кабинете Рика, а еще лучше у него за спиной.

— Откуда вы вообще тут взялись?! Кто вы такая? — зло бросил Марк, оглядывая нежданный подарочек с небес.

— Я с башни упала, — мгновенно ответила профессор.

— А откуда вы на башне взялись?

— Сидела там, — честно ответила она.

— Вы с головой дружите, Сет вас забери?! — рыкнул Марк, вытряхивая песок из косы.

— Н-не надо Сета, — пробормотала Мэри, пытаясь побороть страх. В этот момент из дверного проема башни выскочил Тео, он тут же кинулся к ней.

— Ты жива! Мэри, ты жива!

— Пока жива, — пробормотала она. Жрецы переглянулись, и Марк продолжил допрос, отряхивая спину и бока, на которые налип песок:

— Так, леди, последний раз спрашиваю: что вы тут делаете? В этом городе? И лучше вам не врать.

— Простите, ваша милость, но вы до этого задавали какие-то странные вопросы. Я на все на них ответила честно! Неужели у вас есть повод заподозрить меня во лжи?! — Мэри резко выпрямилась, чуть наклонила голову и сделала шаг вперед, заставив Марка отступить назад. — Ваши головорезы выпрыгивают как игрушки на пружинке из люка, орут, наставляют на меня и моего коллегу автоматы! Какого хрена, я вас спрашиваю?! Из-за ваших придурков, — она указала себе за спину, — я упала, мать вашу, с третьего или четвертого этажа! Наглоталась песка! Ударилась головой и, вполне вероятно, повредила спину!!!

Над Окансамом повисла тишина, лишь проорал что-то стервятник в вышине. Тео побелел, глядя на подругу, а та еще на два шага приблизилась к верховному жрецу Сета, засунула большие пальцы рук за ремень брюк и с негодованием уставилась на него. Мэри впервые в жизни, наверное, обрадовалась тому, что она высокого роста. Для женщины в Розми это катастрофа, зато позволяет не сильно задирать голову в разговоре с мужчинами.

— Что головой ударилась — это точно, — Марк по привычке сложил руки перед собой лодочкой. — Вы еще и орете на меня, прекрасно понимая, кто такой я и кто мои спутники.

— Да хоть сам Сет во плоти! Я из-за вас пострадала и чуть не погибла! — продолжала орать женщина.

— И пострадаете еще больше, если не ответите мне на мои вопросы, — прорычал жрец. Мэри все же отступила на шаг и ответила:

— Мы с моим коллегой преподаем в университете в Оберуне. Мы планируем написать диссертацию по истории нашей страны, период правления Клементины VII, как раз о заключительном этапе ее войны со жрецами Сета, — с вызовом заявила женщина.

— И что вы делаете тут? — не отставал Марк.

— Собираем материал, — пожала плечами Мэри. — Именно здесь разворачивались последние этапы противостояния жрецов и королевы.

— Леди, здесь уже давно все исследовали до вас. Тут ничего пригодного для раскопок не осталось, — фыркнул Марк.

— Всегда можно надеяться найти что-нибудь интересное, — пожала плечами профессор истории. — Полагалось, что ничего уже невозможно найти в джунглях Старой Розми, однако, пять лет назад там был обнаружен старый город с жертвенным колодцем, куда скидывали людей, принося их в жертву богине Джасре. На дне его было обнаружено множество украшений из золота и драгоценных камней, что позволило сделать выводы о том, что между племенами джунглей и северными горцами были налажены прочные торговые отношения, а культ Джасры сохранялся в тех краях по крайней мере еще две тысячи лет назад, — патетически воздела куку к небу рыжая бестия, у которой от страха приключился словесный понос.

— Стоп! — гаркнул Марк. — Мне плевать на Джасру, колодцы, джунгли и прочую хрень. Что здесь вы хотели найти?!

— Что-нибудь, ваша милость. Хоть черепки, хоть наконечники стрел, хоть еще что, чтоб к диссертации приложить, да и побывать на месте действия описываемых событий всегда полезно, не по чужим строкам же описывать их! — вновь приняла боевую стойку Мэри Лаура. Тео тоже решил не молчать и убедительно добавил:

— Между прочим, в этих зданиях хватает различных артефактов, а вы их просто на просто затаптываете! А это и ваша история тоже!

— Историки, бля, — сплюнул кто-то из вооруженных людей на песок.

— Что-то я не вижу остальной команды археологов, — приподнял одну бровь Марк. — Тоже по руинам прячутся?

— Их нет, — призналась рыжая бестия. — Университет отказал нам в полномасштабной экспедиции, решив, что мы тут ничего не найдем. Поэтому мы с коллегой отправились сюда частным порядком, — женщина скривила губы.

— В любом случае экспедиция уже закончилась, — Марк окинул внимательным взглядом историков. — Вечером я с вами более подробно поговорю, а пока же заприте их где-нибудь, — бросил он воинам.

— Вы не имеете права! — выступил вперед Тео. — Мы ученые, здесь же не ваша частная собственность!

— Я что-то не вижу тут никакого университета, — хмыкнул Донован, поворачиваясь к ним спиной. — Тут нет никого, поэтому я сам решу, что с вами делать.

— Это, конечно, частная экспедиция, но наши коллеги в курсе, где мы находимся и с какой целью, — гордо выпрямился Теодор, но мгновенно получил под дых от раздраженного верховного жреца.

— В дороге, господин ученый, может всякое случиться, — заявил Марк. — Да и не верится мне, что вы историки из Оберуна. Искатели приключений или мародеры скорее всего, а среди них риск внезапной кончины очень велик.

— Вы еще пожалеете! — зло бросила Мэри.

— Не исключено, — кивнул змеепоклонник. — Запереть их! Мне надо дважды повторять приказы?!

Горе-историков схватили за локти и поволокли к какому-то строению в одном из проулков. Там не было окон, а у двери расположился часовой с автоматом. Перед порогом здания намело вал из песка, а по углам лежали битые черепки утвари или еще чего-то. Наверное, когда-то это был склад или лавка…

— Ну, хотя бы тут нет солнца, — заявил Теодор, усаживаясь на заметенный песком пол у стены.

— Еще б воды дали, — Мэри устроилась рядом. — Кажется, так мы еще ни разу не попадали.

— Ага, — кивнул друг. — Сюда бы Рика с пистолетом…

— А лучше с автоматом…

[1] Фивы — город, расположенный на юге Розми, между двух рек, посреди лесов и джунглей. Является столицей аграрного края на юге Розми.

[2] Окансам — заброшенный город в пустыне Стенаний. Когда-то около него разыгралось последнее сражение между войсками королевы Клементины VII и войском жрецов Сета, в результате которого жрецы проиграли войну, храмы Сета были уничтожены все, кроме одного, а культ бога Тьмы был почти забыт в Розми.