Моя няня – ведьма

Глава 17

Дочь ищейки решила сварить ведьмовское зелье? Да она издевается! Конечно, я прекрасно понимала, что Гаэдэ задумала какую-то каверзу, но никак не могла предположить, что в итоге окажусь в объятиях крона. А ведь ещё я поддавалась девочке, чтобы мужчина усомнился в моей работоспособности (а в идеале и в умственных способностях) и выставил за дверь.

Вот только меня не уволили. Как ни прискорбно, план провалился.

«Как же повезло, что я штаны под юбку надела! – радовалась, боясь даже представить, как бы светила с потолка перед кроном нижним бельём. – Должно быть, господин Абэль лишь с виду такой холодный и жестокий, а внутри него жила трепетная душа, готовая простить ближнего. Вот и нюню… тьфу, предыдущую няню не уволил, когда привёл меня. И даже предложил её сыну подработку».

Конечно, я сама себе не верила. Не мог ищейка быть нежной ромашкой! Иначе ведьмы сожрут его на обед и не подавятся. Хотя встречались и такие, которые даже сильных магов могли обыграть, осмелился ведь кто-то из них наслать на Гаэдэ зачарованную собаку. О таких люди предпочитали даже не говорить, а шептаться, боясь накликать на свою голову беду.

«Значит, моя догадка верна, не жила в нём трепетная душа», – приуныла я.

Вспомнила, как мужчина держал меня на руках, как смотрел, будто желал сразу отнести в свою спальню, так что лишь присутствие дочери спасало меня от позора, сразу стало не по себе. Числиться няней девочки и согревать постель её отцу совсем не хотелось. А с учётом того, что моя тайна могла быть раскрыта, из-за чего будущее окажется под вопросом (как и жизнь), я пришла к единственно верному выходу.

Надо бежать немедленно!

Мне повезло. Гаэдэ, обидевшись на отца, заперлась в своей комнате, даже не позволив слугам как следует убраться там после неудачного создания зелья. Крон Абэль оказался полностью солидарен с дочерью, только заперся в своём кабинете. Я узнала это, спустившись на ужин.

– Вам досталось сегодня, – посочувствовал Катерн.

– Будто ей одной, – недовольно проворчала Лора.

Она высокомерно покосилась в мою сторону, явно видя во мне девицу лёгкого поведения. Мне было неважно – пусть хоть веником считает! Главное, выбраться отсюда и сбежать на далёкий остров, откуда письма не доходят. Жаль, что я раньше не слышала об этом замечательном месте. Наверняка там нет ищеек.

– Спасибо, – доев миску каши, поднялась я. – Было очень вкусно.

– Ну да, так все и поверили, – вполголоса хмыкнула домоправительница.

Я остановилась у порога и медленно обернулась.

– Что, простите?

– Спрашиваю, не нужно ли чего? – громче произнесла она. – Тряпки, ткани, вёдра выделить? Вам же нужно комнату прибрать, окна помыть, занавески повесить?

– Нет, спасибо.

«Я тут не задержусь, незачем обживаться».

– Верно, зачем утруждаться, если вы вскоре планируете переехать в более комфортную комнату, – ехидно заметила она.

Я нахмурилась и с сомнением покачала головой.

– Вряд ли Гаэдэ разрешит няне жить в её комнате.

«Она меня ненавидит».

– Ой, не стройте из себя святую невинность, – проворчала женщина. – Все знают, зачем вы здесь на самом деле. Вот девочка и переживает…

– Лора, прекрати, – осадил её дворецкий и улыбнулся мне. – Простите её, госпожа Таура. Несколько дней в месяц крон особенно раздражителен, и это сказывается на настроении всей прислуги. В такое время мы ходим по струночке, ведь наказание можно получить за малейшую провинность. И даже без всякого видимого повода.

– Но на неё крон не срывается, – не сдавалась домоправительница. Она прищурилась, рассматривая меня с головы до ног. – В её присутствии вся его раздражительность будто испаряется. Не заметили?

Слуги переглянулись, и мне стало совсем неловко. Кажется, в этом доме меня теперь ненавидела не только Гаэдэ. Хорошо, что я скоро исчезну отсюда! Прямо сегодня, как только все уснут, выскользну из дома и растворюсь в темноте ночи.

Поэтому я не стала сдерживаться и высказалась:

– Вам бы не сплетни распространять, госпожа Лора, а последить за своим здоровьем. Судя по жёлтому оттенку кожи и синякам под глазами, раздражительности и болезненной худобе, у вас серьёзные проблемы с поджелудочной железой и печенью. Вы слишком потакаете себе, налегая на копчёности и игнорируя полезную пищу. Если так пойдёт дальше, то боли усилятся, ко всему вышеперечисленному добавится ещё и бессонница, а характер испортится ещё сильнее. Хотя куда уж дальше?

Она начала хватать ртом воздух. Я же улыбнулась ей и добавила:

– Спокойной ночи… Всем, кроме вас. Вряд ли стоит ждать хорошего сна после жирного ужина. Я могла бы посоветовать, как этого избежать, но зачем утруждаться?

Ушла, с наслаждением слушая тишину сзади. Впервые никто не перешёптывался за спиной – это было приятно. Но минута триумфа быстро растаяла, и я опять оказалась один на один со своими страхами.

Поднялась к себе. Погладив дремлющего кролика, положила рядом с ним морковь, нарезанную соломкой. Вынула книгу, которую мой питомец уже изрядно погрыз, и изумилась:

– Откуда ты её добыл? – не сдержала улыбку. – Так вот что значит грызть гранит науки.

Не знаю, почему Кеерла вдруг заинтересовали книги, раньше он предпочитал грызть ножки стульев и обдирать обои… Точно! Здесь стены были обтянуты красивыми тканями, а в приюте обклеены бумагой.

– Скучаешь по дому? – погладила белую шкурку. – Прости, но придётся тебе остаться со мной, потому что в приют возвращаться нельзя. Если мои догадки верны, то, боюсь, крон будет искать сбежавшую няню.

Вспомнила, как он смотрел на меня, когда держал на руках, и задрожала. Обхватила себя за плечи и помотала головой, избавляясь от картинки, что стояла перед глазами. Его твёрдый уверенный взгляд, приоткрытые губы и сведённые над переносицей чёрные брови. Мужчина будто едва сдерживался, яростно желая чего-то… Или кого-то.

– Пора собираться. – Я вскочила и осмотрелась.

Вещей здесь находилось много, но все они были чужими. Не могла я считать наряды, купленные кроном, своими. Моё старое платье с некогда вшитыми в подол кусочками серебра оказалось потеряно в борьбе с лавочницей и её упорным стремлением выполнить приказ ищейки. Мои пожитки и накопления находились в мешке, который пришлось оставить у неё же. Его не привезли вместе с нарядами. То ли выбросили, и теперь какие-то бродяги кутили на мои денежки, то ли та дама оставила себе внушительные «чаевые».

– Значит, могу взять кое-какую компенсацию, – решилась я. – Вот этот дорожный костюм подойдёт. И это платье. Немного белья, ботинки…

Когда мешок оказался заполнен битком, я поняла, что поддалась жадности. Приподняла его и, скривившись от тяжести, вынула платье и вторые ботинки. Засунула туда спящего кролика, морковь и, подумав, добавила книгу. Всё равно от неё осталось не больше половины.

Тихонько выскользнула в коридор и, спустившись по лестнице на первый этаж, осторожно прокралась к кухне. Очень хотелось пить, поэтому я рискнула и заглянула в пустое помещение. Подносы с едой, предназначенной для хозяина дома и его дочери, так и остались стоять на столе.

Я подошла и выпила остывший отвар. После дневных происшествий в доме все крепко спали, в том числе и капризная девочка, которой он предназначался. Отставив опустевшую чашку, я улыбнулась, потому как силы начали ко мне возвращаться. Решительно направилась к выходу.

Крон Абэль наверняка тоже смотрел десятый сон. Он много раз сегодня пользовался магией, а я слышала, что это очень сильно выматывало. Одно заклинание – как будто взобрался на гору. Два – словно обежал весь город. Три, и…

– Куда это вы собрались на ночь глядя, Таура?

Я подскочила на месте от неожиданности и, выронив дорожный мешок, с ужасом всмотрелась в темноту. Вспыхнул огонёк. В камине заплясало пламя, которое испугало меня ещё сильнее. Неровный свет вырвал из тьмы очертания высокой мужской фигуры, и я, отступив на несколько шагов, пролепетала:

– Пить захотелось.

– Утолили жажду?

– Да. А теперь я пойду спать, если вы не возражаете…

– Возражаю. Подойди ко мне, – приказал он таким тоном, что я неохотно побрела к крону.

В свете огня его лицо казалось дьявольски красивым, и от вида пламени, плещущегося в тёмных глазах, по телу побежали мурашки. Мужчина, словно не желая ждать, резко притянул меня к себе за руку и жадно выдохнул:

– Весь день хотел сделать это с тобой!

Я зажмурилась в ужасе.