Мой новый мир

Глава 25 Мой новый мир

Широкий полупустой проспект. Вполне приличная четырехполосная дорога. А на ней — почти приличное асфальтовое покрытие. По обе стороны жмутся друг к другу крохотные хибарки и наглухо запертые гаражи. Классика антапурской архитектуры, предпочитающая говно и палки любому другому материалу. Где-то далеко за спиной на дороге появляется разметка, а вокруг вырастают настоящие офисные здания, торговые моллы, бизнес-центры и прочая ерунда. Но ближе к окраинам центральная улица Антапура отличается от прочих разве что шириной проезжей части.

Мой грузовичок споро катит навстречу встающему солнцу. Одной рукой старательно держу баранку, вторая вцепилась в стаканчик с кофе. В рейд меня отправили в гордом одиночестве: Рензан решил, что развозить заказы — не капитанское дело. От Сида здесь никакого проку, Атаго еще не вернулся из «Красотки». А Майя категорически заявила, что того, кто осмелится разбудить даму в столь раннее время, следует пристрелить без суда и следствия. Наверное, шутила. Или нет. В таких вопросах с моей безбашенной возлюбленной никогда нельзя сказать наверняка. Так что остается зевать в гордом одиночестве на бьющий прямо в глаза солнечный свет.

Ага, вот и нужный поворот. Старый пикап, лязгая разбитой подвеской, заруливает к негостеприимно закрытым воротам очередного малопримечательного гаража. Рядом с железными створками апатично курит напоминающий бульдога загорелый битюг. На солнце сверкает смуглая лысина, удивительно гармонируя с толстенной золотой цепью, наполовину скрытой черной растительностью на груди. Честное слово, еще немного — и покажется, будто он зачем-то напялил свитер. Появление мое бугай проигнорировал. Чего он, тоже не проснулся еще?

Палец коротко надавил на центр руля. Пикап в ответ разразился коротким хриплым взвизгом, лишь отдаленно напоминающим присущее автомобильному племени бибиканье. Громила в ответ со все тем же апатичным видом несколько раз врезал кулаком по железной двери. Вскоре ворота открылись. Грузовичок, выплюнув в мир черное облачко выхлопа, заехал внутрь.

— В кузове. — Сообщил я сунувшемуся навстречу «бизнесмену» — точной копии курящего на улице орангутана. — Все, как договаривались.

— Ага. — Прогудел здоровяк, вытаскивая из кармана шорт пачку папирос.

Грузчики тем временем взялись вытаскивать из кузова одинаковые плоские коробки. Ума не приложу, зачем этой компании полубандитского вида потребовались киберпанели. Вряд ли украшенные татуировками и обвешанные золотом громилы на досуге забавляются программированием. Впрочем, ларчик открывается — проще некуда. Промышляющие всем подряд ребята — одна из множества «прокладок», через которых хайтек идет серьезным дядям, ворочающим миллионами в центральных небоскребах. Местный бизнес никогда не заморачивался покупкой лицензий там, где можно здорово сэкономить на высокотехнологичном пиратстве.

— Слыхал новости? Вчера Билли Бона взорвали. Прямо у Пурпурного Клуба. Вконец озверели, беспредельщики. — Поделился известием орангутан, выпуская в потолок струю дыма.

Я лишь сочувственно хмыкнул. Антапур после падения Октопуса натуральнейшим образом свихнулся. Корпорация развалилась за считаные дни. А следом за ней в хаос свалилось и правительство. Город захлебывается в бесконечной войне всех со всеми. Мафиозные кланы и присосавшиеся к власти группы делят мир. И, естественно, не стесняются использовать для этого старые добрые аргументы: огнестрел и взрывчатку. Количество взлетевших до луны важных шишек уже перевалило за полтора десятка. И едва ли в ближайшие месяцы что-то изменится. Простые же обыватели, в массе своей, на разборки местных вершин пищевой цепи плевать хотели. Старая народная мудрость: кого бы ни взорвали в бронированном по самый потолок лимузине, бедные от этого станут беднее. А от того, что богатые после сокращения собственного поголовья станут еще богаче, им ни горячо, ни холодно. Кажется, мои надежды изменить Антапур к лучшему были той еще блажью…

Тяжелый рев с улицы.

— Чо там? — Встревожился главарь. И засобирался наружу — навстречу заглянувшему внутрь братцу. Я, движимый скорее любопытством, нежели опаской, поплелся следом. Кофе в стаканчике, наконец, закончился, но в глазах по-прежнему будто песка насыпали. Нечего было вчера столько пить и засыпать за полночь.

На улице тяжелый надсадный рев кажется оглушительным. С неба безучастное солнце все так же заливает волнами зноя безразличный ко всему город. По улице, испуская волны инфернального грохота, катит колонна танков. Одинаковые тяжелые машины прут вперед. Немногочисленные мотороллеры и пикапы спешно прижимаются к обочине, пропуская идущих невесть куда мастодонтов. На крышах боевых машин возле крупнокалиберных пулеметов восседают солдаты в знакомом камуфляже.

— Эт чего они? — Ошалело спросил вытаращившийся на военную колонну «орангутан». — Прямо в город чешут?

Я ощутил, как в глубине души шевельнулось что-то злое и раздраженное. Кажется, генерал Исэ решил, что настало его время. С Октопусом воевать — так сразу нас в расход пустить попытался, а как Корпорации не стало — прибежал первым и с здоровенным котелком. Ну и зараза…

Подтверждения моей догадки долго ждать не пришлось.

— Вон, по ящику обращение генерала крутят. — Сообщил один из высунувшихся наружу грузчиков. — Армия, говорит, наводит порядок. А Исэ назначили руководителем Правительственной Хунты.

— Кто назначил? — Зачем-то спросил я.

Может быть, оно и к лучшему? Какой бы сволочью ни был генерал — а черта с два я не буду считать его сволочью после той истории! — кажется, он немного поблагороднее остальной антапурской верхушки. Может быть, ему и впрямь удастся навести порядок в этом царстве бесконечного разбоя?

— Да он сам и назначил. А тех, кто против, скоро начнут по фонарям развешивать. Мало мы копам взяток совали, теперь еще и воякам отстегивать придется. — Раздраженно прорычал «орангутан». Смена власти его не слишком обрадовала.

— Ну чего вы там, разгрузились, что ли? — Наверное, мне стоит вернуться в наш док. Хоть опыт и подсказывает, что очередной переворот — как будто их было мало в антапурской истории — ничегошеньки в нашей жизни не изменит. Бедные останутся бедными. Богатые станут богаче. А Танцующий Бриз продолжит сновать меж бесконечными островами архипелага, скрывая от богатых грузы для других богачей.

Военный переворот до портового района добрался раньше меня. Стоило лишь свернуть с главного проспекта на ведущую в сторону дома улочку — и я уперся в самый настоящий блокпост. Ну или нечто, что должно его напоминать. Во всяком случае, тройка нахального вида парней в камуфляже не слишком напоминают тот суровый и непреклонный порядок, который вроде бы собрался символизировать генерал Исэ. То ли потому, что одеты черт знает как, то ли в силу раздолбанности армейского джипа, стоящего позади импровизированного шлагбаума… А, скорее, из-за того, что я ни на секунду не усомнюсь: встали они сюда абсолютно самовольно. Вряд ли генералу так уж приспичило воткнуть блокпост на въезд в антапурские трущобы.

— А ну, стой! — Повелительно махнул рукой один из пареньков. — Документ давай.

— Это какой же? — Поинтересовался я через открытое по случаю жары и сдохшего кондиционера стекло.

— Да хоть какой. — Охотно отозвался доблестный воин. Подозреваю, парня совершенно не смутит, даже если я ему суну под нос российский паспорт. Во всяком случае, если бы он у меня был.

— А если никакого нет?

— Во! С этого и надо было начинать. Тогда гони штраф в триста донгов. — Оживились горе-гаишники.

— А не жирно будет? — Изумился я задранному в небеса тарифу. Не иначе, генерал эту троицу подобрал в какой-то глухой деревеньке. И теперь они, дорвавшись до цивилизации, твердо убеждены, что каждый местный житель готов по первому требованию вывалить сумму, ощутимо превышающую среднюю местную зарплату.

— Ты мне подерзи еще! — Паренек аж взвизгнул от негодования. И, сняв с плеча видавший виды автомат, грозно направил в мою сторону. Выглядит очень страшно и внушительно. Особого шарма ситуации доставляет отсутствие в автомате магазина, чей ребристый край выглядывает из одного из кармашков разгрузки. Мнда, кажется, я серьезно переоценил генерала и его вояк. За парадной ширмой в виде нескольких боеспособных частей скрывается тот еще зоопарк. — А ну, вылез из машины! Сейчас мы тебе объясним, кто здесь власть.

— Опять «мы здесь власть»? — Хрюкнул я восхищенно. Наверное, что-то общее между этими и теми действительно просматривается. Невинная убежденность в том, что им все вокруг что-то должны, например…

Встроенный сканер на всякий случай мазнул лучом по окрестностям. Направленных в эту сторону камер нет. Ну вот и прекрасно. Значит…

Покинуть пикап я не успел. Откуда-то сбоку раздался истошный девичий визг. Компаньоны «гаишника» поймали пытавшуюся прошмыгнуть мимо девчонку. Мелкая, смуглая и, на мой личный взгляд, не слишком-то и привлекательная. Но страдающих от недотраха мальчишек это явно не смущает.

— Плюнь на этого утырка. Давай эту в джип! — Весело крикнул приятелю солдатенок. И потащил упирающуюся жертву в сторону потрепанного армейского рыдвана.

— Считай, дешево отделался. Проваливай, не до тебя. — Повелительно процедил «гаишник».

Пытаться читать ему нотацию я не стал. Какой смысл? Можно до позеленения пытаться объяснить ошалевшей от иллюзии всевластия шпане, что так себя в Антапуре не ведут даже самые отбитые бандюганы. Хотя, честное слово, публика в этом малопочтенном сообществе обретается та еще.

Хлопнула дверца пикапа. Солдатенок, похоже, считал на моем лице что-то недоброе и недружелюбное. Худощавое лицо ощерилось, дуло автомата направлено мне прямо в пузо, грязный палец лежит на спусковом крючке. Долго возиться не потребовалось. Коротким толчком отпихнуть оружие в сторону, а затем кулак врезается в плохо выбритую челюсть. Вояку унесло в сторону. Ноги подломились, и служитель очередной антапурской хунты бесформенным кулем плюхнулся в недовысохшую после ночного дождя лужу.

Его приятели потеряли к девчонке всякий интерес. Та, едва хватка на ее запястье разжалась, опрометью бросилась прочь. Не те в Антапуре нравы, чтобы переживать за кого-то, кому хватило мозгов влезть вместо тебя в твои же проблемы. Впрочем, на статус проблемы парочка откровенно не дотягивает. Дернуть на себя поднятый автомат, коротким ударом в лоб отправить в нокаут первого, пока второй возится с закинутым за спину оружием. Кажется, в последний момент он смекнул, что дело дрянь и собрался задать стрекача. Не вышло: еще один удар — и последний из троицы несостоявшихся насильников валится под колеса собственного джипа. Вояки, разэтак их…

Не удержавшись, плюнул на бритый затылок валяющегося в глубокой отключке вояки. Несколько мгновений пришлось потратить, чтобы отбросить невесть где раздобытый идиотами брус, которым они перегородили дорогу. Салон пикапа встретил знакомой уже вонью бензина. У какого только мерзавца Рензан догадался выкупить это угробище… Двигатель, отзываясь на нажатую педаль, взвыл страдающим от запора носорогом. Грузовичок, резво прыгнув с места в карьер, рыскнул в сторону портовых трущоб. Если валяющимся в отключке олухам повезет — к тому моменту, когда они очухаются, у них никто ничего не украдет. И машина, и оружие останутся при них. В конце концов, в Антапуре порой случаются самые невероятные чудеса.

— Паршивые настали времена. — Грустно вздохнул Боб, яростно протирая тряпкой и без того идеально-чистую барную стойку. «Красотка» живет прежней жизнью. Шелестят на столах перекладываемые карты, льется рекой ярко-красная чабата, полуодетые дамы снуют между столами в поисках очередной жертвы. Атаго уже утащил наверх очередную местную красотку. Ее подруга в прозрачной обтягивающей блузе старательно накачивает местным пойлом Сида. Испортил я паренька…

— А, по-моему, времена пошли самые развеселые. — Хохотнула Майя, подхватывая очередной стакан с чабатой.

Боб мрачно насупился. Ушлый малый, конечно, едва ли так уж беспокоится о беззаконии на городских улицах. Оно было, есть и никуда не планирует исчезать. Но в последние дни город превратился в настоящее поле боя. Генерал порядок навести то ли не сумел, то ли и не собирался. А криминальные воротилы живо сообразили, что если приплатить его офицерам — те живо подгонят нужной банде ораву дармовой вооруженной силы. Которую гораздо удобнее использовать в разборках, чем собственных людей. Заварившаяся кровавая каша бурлит, то и дело выплескивая из темного нутра все новые и новые трупы. Мадам Во, Куан, Драйт и еще несколько преступных баронов давно проложили через городские улицы настоящие линии фронта. Линии, тысячу раз перечеркнутые поставками дури, оружия, контрафакта и прочей нелегальной дряни. Торговцы всем этим барахлом никуда не делись — и прекрасно ловят рыбку в воде, которая после падения Октопуса стала лишь мутнее. От них не отстают торговцы живым товаром. Мало ли, что удобных чипов мозгового контроля больше не достать. Им на смену пришли плети, наручники и прочий инструментарий, известный работорговцам черт знает с какого века какой там эры.

— Эй, Рэй! Чего скуксился? — Майя уже знакомым жестом взгромоздила мне на колени ноги в тяжелых армейских ботинках. — Веселье в разгаре, так веселись! Нам еще с Куаном предстоит побеседовать.

С Куаном? Я не сразу вспомнил, что именно из-за подставы этого мафиозного воротилы мы получили «паленый» заказ на Аркатару. Конечно, притащить нас на давешний атолл ему велели люди Октопуса — а это были не те ребята, на чьи предложения можно отвечать отказом. Вот только этот аргумент еще худо-бедно могу принять я, свалившийся из далекого благоустроенного мира и в глубине души не переставший верить в то, что люди должны быть добрыми и законопослушными. Ну или, хотя бы, не слишком злыми и не слишком отмороженными.

В Антапуре такое слюнтяйство не в ходу. Подставил? Значит, с тебя спросят. И извинения, объяснения и оправдания никого волновать не будут.

— Чего ты сидишь, как похмельный? — Нахмурилась Майя, заметив мое унылое состояние.

— Знаешь… Я верил, что мир может измениться. Что если избавить Антапур от Лекса с его Октопусом, жизнь станет чуть добрее и спокойнее. Потому что исчезнет зло, которое эту жизнь отравляет. Именно это вело меня через все это безумие. И вот мы победили. Но почему же все происходит ровным счетом наоборот? Я надеялся, что зла в мире станет меньше… Но оно лишь растет и захлестывает весь город. Неужели у меня ничего не получилось?

Майя внимательно смотрит мне в глаза. Какой у нее странный взгляд. Я ожидал увидеть в глазах Рыжей что угодно. Презрение к моему нытью. Или — я же говорил, что в Антапуре порой случаются чудеса? — понимание и сочувствие. Но в сияющих зеленых искрах ее глаз горит лютый, радостный триумф.

— Так это же и есть лучшее, что могло случиться, понимаешь? — Неожиданно спросила Майя. — Это означает, что мы свободны. Что ни ты, ни оставшийся с простреленной башкой в канализации Лекс не властны изменить нас. Было бы стократ страшнее, окажись весь Антапур забит куклами, которые только и умеют, что прыгать, едва хозяин отдаст приказ — и плевать, виной тому чипы или вся эта мистическая дурь с путешествиями в собственные книги. Я и все вокруг — не твои марионетки, и мир наш — не твоя игрушка. Это просто твой новый мир. И ты не властен его изменить. Потому что дело не в мире, даже если вдруг ты и впрямь создал его. Это не жизнь такая. Это мы такие.