Мистер Фермер. Между Адом и Раем!

Глава 20

Юг Империи. Святая роща.

Четвёртые сутки полыхал величайший и прекраснейший эльфийский город Эльамар. Колыбель семян, дом долгожителей, хранителей времени, традиций и знаний. Огромный, просторный город заполняли высокие, лиственные гиганты-деревья, чьи пустоты тысячами лет являлись домом для десятков тысяч длинноухих семей. Каждое дерево несло в себе историю, память о предках, являло собой гений архитектуры и инженерии, давая жильцам комфорт и безопасность, о которой и подумать не могли многие аристократы рода человече. Каждый древесный гигант — крепость, чтобы добраться до верха которой, требовалось преодолеть не одну тысячу ступеней. Именно поэтому войско Войны не пыталось выбивать забаррикадированные узкие двери, за которыми, наверху, могло стоять ещё до полусотни дверей. Они не врывались внутрь, не шли по крутым, открытым лестницам, огибавшим деревья, которые простреливались меткими Хранителями с других домов. Они избрали другую тактику, самую желанную для демона, носившего имя Смерть.

Высота отдельных древесных башен достигала сотни метров, а плотность коры превышала толщину и прочность городской стены. Ни ветер, ни вода, ни сама почва не могли пошатнуть этих великанов, пустивших свои толстые корни глубоко в недра земли. Потому-то Смерть, зная о недальновидности и бесхитростности Войны, даровал ему часть своей силы, магии. То было тайное и могущественное заклятие, которое некогда давно отлично показало свою эффективность против Хранителей знаний.

Лесной Пожар — заклятье звучало просто, но все, от Семян до Божественных Цветов и текущих правителей здешних мест, боялись его так же, как сухая трава боится пламени. В огне, созданном культистами и самой Смертью, не было ничего сверхмогущественного, ничего такого, чему нельзя противостоять разумным, живым существам. Однако, в простоте этого заклятья и таилась самая главная опасность. Пламя, созданное демоном, охватывало строго то, что было создано из органики. Оно горело, его можно было сбить, но… не погасить. Огонь Лесного Пожара горел, тух, почти что терял всё тепло, после чего, когда о нём забывали, снова разгорался и пылал до тех пор, пока было чему гореть, пока мана, напитывающая проклятый Угольный камень, не иссякнет, или не иссякнет жизненная сила того, кто его использовал. Угольный камень — сердце одной из древних Цветов, молодой девушк, укротившей пламя и убитой культистами в своих демонопоклонических целях. Именно оно дало жизнь величайшему и сложному проклятию, созданному Смертью. Она всегда трепетно относилась ко всему живому, познала пламя в надежде, что сможет стать для леса самой надёжной защитой. Она даже собственноручно взрастила похожее на себя семя, в итоге став главным оружием и гибелью для леса. Смерть, зная о просторах мира, не хотел прибегать к Лесному Пожару сейчас. Только, это было лучшее время и возможность показать братьям уровень своей подготовки, своё могущество, их отличие, а также раз и навсегда решить, кто из четырёх демонов должен быть главным. Теша себя надеждой из сердца Цветка Последней Зари создать ещё один Угольный камень, Смерть решил использовать все доступные ему способы для утоления своих амбиций, и жизни братьев в данный час так же являлись для него лишь способами достижения целей.

С отрядом культистов-изгоев, поднятым войском демонов, пустынной нежитью и толпами выгнанных из глубинных пещер Рыкунов, Война по широким, устланным трупами улицам пробивается к главному древу, именуемому Древом Жизни. Из этого древа на свет вышла Цветок Божественного Древа и род, чьи потомки сместили верного демону, Санд Лефсет Морела. Тасс Меллэр и Тасс Меллим. Эта семейка, избранный Матвеемом род Тасс, прожили очень долгую, наполненную болью, страданиями и унижениями жизнь. Десятки битв, интриг, коварных, в некотором смысле предательских происшествий, сделали связь дочери и отца невероятно крепкой, а веру их в Бога, безоговорочной. И без того мерзкая, миролюбивая и тщедушная сущность Цветка Древа, вызывавшая у Войны отвращение, нашла себе достойных, сильных защитников и союзников. Цветок Древа, оставшаяся защищать наследние Хранителей, относилась к демонам, как к… человеческим существам. Проводила опыты, обряды экзарцизма. По мнению других демонов, она недооценивала порождения тьмы, пытаясь перевоспитать их, вызывая у трёх Темных владык лишь смех и сочувствие. Три брата смеялись, когда Война с опаской поглядывал в сторону Хранителей и защищавшей их леса Цветка Древа. Война считал, что, братья не понимают насколько заразительно опасными бывают мысли о мире, во время войны.

Прикрываясь каменными големами, огромными, поднятыми из мертвых воинами-носорогами Го, Война, по трупам сквозь пламя, добирается до Древа Жизни. Несколько зачарованных эльфийских стрел, огибая препятствия, живые камни и мертвую плоть, по дуге, достают Войну. Высекая искры, две стрелы чиркнули по ржавому, перепачканному сажей нагруднику. Хранители точны, умелы, но их стрелы малоэффективны. Приметив стрелка, искуссно пускавшего по нему две стрелы разом, Война, реагируя на атаку, рукой ловит одну из стрел. «Ваша магия слабеет…» — едва демон подумал об этом, как длинноухий стрелок, следующим выстрелом попадает Войне прямо в голову. Стрела вошла точно в прорезь для глаз, застряла в черепе. Будь темный гигант простым смертным, наверняка бы погиб, а так… Вырвав стрелу вместе с сгнившим, давно не видящим глазом, демон отбрасывает стрелу в сторонку, поднимает с тела убитого гоблина копье, целится. Ушастый почувствовал, за ним следят, его ждут, и решил сменить позицию, затеряться среди других стрелков.

«За спинами братьев прячутся только трусы». — Не став долго ждать появления снайпера, Война метнул свой снаряд ввысь на пятьдесят, а в длину на триста метров. Летя по прямой, будто пуля, копье пробивает самодельное укрытие Хранителей, подбрасывая в воздух и прибивая к стенке одного из стрелков. — «Я тоже слабею…» — глядя на свою руку, понимая, что бросок вышел хуже, чем ожидалось, Война, вместе со своей гвардией, продолжает путь прямо под древо.

Тасс Меллим Морел.

Едва сделав выстрел, точный, возможно, самый искусственный в моей жизни, чувствую, враг, который должен был умереть, обнаружил меня. На спине проступает холодный пот, из пламени, охватившего мою любимую улицу Мира, виднеется сапфировый блеск красного демонического глаза. Существо, которое я поразила прямо в голову, выжило!

Опасность, верещали инстинкты, которым я привыкла доверять, поэтому меняю позицию, решаюсь попытать удачи, взглянув на врага под другим углом. Должно ведь быть у этого чудовища слабое место!

Несколько ступеней вверх пробегая за мгновение. Внезапно слышится удар, мощный, глухой. Враг использовал какое-то осадное оружие? Выглянув из двери, ведущей на длинные балконы, замечаю разлетевшуюся в клочья баррикаду, а над дверью, в которую я заглянула, с копьем в груди висит мой старый знакомый. Его пробило насквозь, пронзило сердце, пригвоздив к стене нашего общего дома. Это был он… Чудовище, взявшее себе имя Война! Проклятье… если в голову бить бессмысленно, значит нужно бить по телу, искать питающее его ядро. Броню его я не пробью, тогда можно попытаться через стыки в латах, нужно подняться еще выше! Вернувшись к лестнице, вижу поднимающуюся вверх платформу. Грузовой лифт со стрелами, перевязочными материалами, водой и зельями маны — то, что нужно. В длинном прыжке цепляюсь руками за один из углов лифта. «Осторожно!» — кричат собратья, но их волнения беспочвенны, я уверена в себе и силе своих рук. Чуть раскачавшись, закидываю ногу, подтягиваюсь и забираюсь на платформу. Перед тем, как грузовой лифт поднимется, у меня есть время перевести дух, успокоить дрожь в руках и отдышаться. Нервозность, страх перед демоном, пытаюсь заглушить посторонними мыслями. Хорошая штука, этот «лифт». О их существовании наш народ узнал еще из писаний Матвеемовых, но создали их Хранители, не так уж и давно, лет триста назад… Эх, сколько бы сил, а быть может и жизней, мы бы сэкономили, если бы Сад был менее ревнив к Знаниям, письменам и картинам, занесённым в журнал Тайных знаний Его. А ведь когда-то, мы вместе расшифровывали их. Может, нет… наверняка Цветок Последней Зари и Божественных Ветров обнаружили и имеют оружие против этого чудовища, иначе, без этих секретных знаний, я никогда бы не смогла объяснить причину успеха этой треклятой страны, частью которой, с радостью и благодарностью, в темное тысячелетие, стали Хранители рощи. Матвеем, мы были плохо знакомы, почти что чужие друг другу, в какой-то степени, враги, но, вспоминая то, что ты после себя оставил, я испытываю грусть, тоску и страх о том, что ты бросил нас навсегда. Боженька… ты нужен нам.

Исполнить полный ритуал поклонения — нет времени. Языком коснувшись указательного пальца, на лбу, поверх пота и грязи, вывела букву «М», с молитвой и просьбой сохранить мою жизнь. Ощутив уверенность, прилив сил, делаю рывок, спрыгиваю с лифта и, перенося центр тяжести при приземлении, делаю кувырок.

— Тасс Меллим! — воскликнул Лафендрил. В кармане его нагрудном, повиснув на ткани, обессиленной лежала едва живое Семечко Росы.

— Что случилось? — Поднимаясь на ноги, тут же достаю из колчана две стрелы.

— Чудовище уже под древом, они раздувают пламя! — Испуганно кричит Лафендрил.

— Под Древом Жизни Неиссякаемый источник. Нет смысла бояться пламени. — Мой воин знал это не хуже меня, и все же…

— Это пламя неестественное… взгляните, туда, Тасс. — С трудом подняв свою крохотную ручку, пальчиком указала на охваченный пламенем лес Семечко Росы.

Огонь, он становился все больше, все злее, распространяясь, перебрасывался от травинки до куста, а от куста до дерева, охватывая дома, всю рощу. Мои собратья, близкие друзья, соседи, с которыми мы прожили не одну тысячу лет плечом к плечу, оказались запертыми в своих древесных крепостях, не каждая из которых имела под собой свой собственный водный ключ. Пламя гасили, но стоило защитникам приняться тушить другой очаг, оно разгоралось вновь, поднимаясь по стволу все выше, выше и выше. Вдали, где-то у главной стены, я видела, слышала, как с горящего словно факел дома, вниз, с криками от боли, отчаяния и ужаса, с самой вершины кидались крошечные, размером чуть больше ногтя силуэты. Нас сжигали заживо, захватив власть над землей, заперли, сделав заложниками собственных домов. Мой взгляд упал на близкое, соседствующее с нами древо, которое также не имело под собой ключа. Воины, напуганные, первые десятки этажей, используя куртки из кожи и ткани, пытались сбивать пламя, высовываясь из окон, тушить, получая в ответ стрелы, копья и магические заклинания с земли. Они горели, пламя поднималось вверх, и не было того, что могло бы спасти их.

— Ясно. — Семья сероглазого Лафендрила, что только-только поступила на службу Божественному древу, как раз находилась в том не имеющем источника древе. Видя ужас в его глазах, ощущая страх и панику не только воина, но и его верного Семечка, хватаю парня за плечо, встряхнула. — Отправляйся вниз, сообщи о пламени моему отцу, а мы пока организуем спасение соседей.

— Но как? — Чуть оживившись, воскликнул воин.

— Исполняй приказ! — Отпустив плечо и ударив того по щеке, воскликнула я. Он пришел в себя, кивнул, затем тут же кинулся вниз по лестнице. Прости, собрат, пока еще мне не известно, как защититься от этого магического, Лесного пожара. Выглянув из очередного балкона, замечаю несколько объединившихся в одну массу големов. Они завернули за толстый корень, спрятались, став навесом и защитой тому уроду. Попасть будет сложно. Сев на парапет, правой стопой цепляюсь за перила, откидываюсь назад. Под мной больше восьмидесяти метров пустоты, под которой объятые огнем травы, и те, кто изо всех сил старается нас убить. Несколько арбалетных болтов пролетели в паре метрах от меня, прежде чем удалось сделать зачарованный магический залп. Первая стрела под действием магии закручивается, зайти во врага с непредсказуемой траектории помогает вторая, врезавшаяся в оперение первой стрелы. По дуге в девяносто градусов, Точно в цель, прямиком под каменные глыбы. Сегодня я как никогда хороша, вот только все бессмысленно. Теперь ни то что слабых мест не разглядеть, но и Вожака демонов не увидеть.

Барьер Цветка Божественного Древа, защитный, являвшийся сильнейшим из когда либо созданных оборонительных заклинаний, зеленой, полупрозрачной стеной начинает покрывать наш дом. Вернувшись в укрытие, вижу, как огненные заклинания нападавших разбиваются о магическую преграду. Цветок Древа превзошла сама себя. Даже пламя, то, что бесновалось снаружи, не могло ухватиться за структуру её магии. Зная о внутренней силе и запасах маны Цветка, в ближайшие недели можно не беспокоиться о проникновении врага в древо, или о пожаре, так же как и о голоде — все необходимое имелось в избытке. Только… в Древе Жизни проживало меньше половины процента от числа всех Хранителей. Все остальные находились за пределами барьера, в ожидании скорой и неминуемой, мучительной гибели. Вдали, с треском, истошными криками стало заваливаться на сторону еще одно древо. Ветви его, как и жители, были охвачены огнем, горели заживо. Если ничего не изменить, весь древний народ ждала та же участь, а с ней и забвение. Проклятье, мы должны выжить, выстоять, помочь нашим близким и родным!

Взобравшись на самый верх, к кронам и ветвям, где находилась платформа для гарпий и площадка под Скорпионы, вижу крылатых посланцев, выбившихся из сил, серокрылых воинов. Лица их покрыты сажей, некоторые из перьев обожжены, рядом, дети, совсем недавно познавшие жизнь крохи, коим отраду было не больше года.

При виде меня, Разведчица Гарпий, сползла со стула, упав на колени, произнесла:

— Приказ был спасать молодых женщин, но куда бы мы не прилетали, они отказывались, отдавая нам своих новорожденных сыновей и дочерей. Вместо одного, мы спасали четверых-пятерых, и все же, простите Тасс, мы не смогли выполнить приказ правильно. — В словах пернатой чувствовалось сожаление. Её желание спасать потомство мне понятно. Но сейчас нам в первую очередь требовались воины, способные к сражению, стрелки и бойцы, а не те… кто бесполезен. Игнорируя слова Гарпии, передаю ей флакон энергии, мой предпоследний.

— Вы семеро… — указав луком на собратьев, велю, — найдите веревки, самые длинные и прочные, что только есть. Затем нам нужны крюки, если нужно, сделайте их из оружия, кирки, топоров, алебард, даже кос. Тащите сюда все, что только можно и что подходит. Как только гарпии отдохнут, соорудим канатную дорогу, протянем ее от Божественного древа к соседям, а после начнем их переправлять к нам.

— Уважаемая Тасс. Божественное древо — непреступная крепость, имеющая внутри себя ресурс, строго ограниченный под число защитников. Если поступать так, как положено, то нам не составит труда выдержать осаду длиной в год, быть может, даже и полтора. Вы же знаете, у нас есть немного земли из Сада и… — Слова пришедшего меня поучать мага звучали максимально неуместно, даже глупо. Именно из-за воровства Божественной земли, нас решили знаний и Благословения Его!

— Если бы вы изначально поступали как положено, этих младенцев здесь бы не было. — Кивнув в сторону верещащих детей, говорю я. — Без кормящих грудью, они умрут, и труды наших союзников, гарпий, пойдут прахом. Потому мы поможем, спасем всех, до кого только смогут дотянуться наши руки.

— Но как же осада и время, мы… — Вновь возразил дотошный маг.

— Будем верить в то, что Он нас не оставит, и союзники придут вовремя. — Еще раз помолившись, вновь встречаю сопротивление в глазах старика. Достал. — Исполняйте приказ, или я сброшу вас с ветвей.

— Есть. — Отступив, склоняет голову маг, после чего тут же направляется к лестнице.

Наверняка будет жаловаться Цветку, отцу, что ж, пускай, уверена, я поступаю правильно, так же, как поступил бы и тот, кто уже тысячи лет в моей голове.