Миссия: планета Битер

Глава 7

Вера чувствовала себя ужаснейшим человеком.

Она была так поглощена пережитым, что ни разу не вспомнила о нуждах Рота. Он не ел и не ходил в туалет с тех пор, как спас ее. Опустошив принесенную медсестрой миску с вязкой жижей, она повернулась, чтобы поставить поднос на прикроватную тумбу, и застыла, глядя в открытый дверной проем ванной комнаты.

Ее глаза расширились, так как ее взгляд уперся в зад абсолютно голого Рота.

Вода стекала по его могучей спине к довольно узкой талии и, огибая мясистые ягодицы, бежала по мощным, мускулистым бедрам. У него было одно потрясающее тело и… тонны мышц. Вынырнув на мгновение из-под душа, Рот потянулся за шампунем и, налив его немного в свою большую ладонь, намылил волосы. Затем почистил пенистым раствором свои заостренные уши.

Хотя Рот и не был человеком, но форма его тела была гуманоидной. Просто он был гораздо крупнее и более плотного телосложения. Его смуглая кожа на расстоянии не отличалась от человеческой. Но вблизи было видно, что она сплошь покрыта крошечными бархатистыми волосками.

Вере стало интересно, он специально стрижет их так коротко или же это заложено природой? Насколько она знала, волосы могли отрастать до нескольких дюймов и даже полностью покрывать тело.

— Как у снежного человека, — непроизвольно вырвалось у нее, и волна безудержного страха затопила ее внутренности.

«А вдруг Рот и есть тот Йети со станции? Он ведь мог отрезать свои лохмы и облачиться в скафандр. Если так, то нужно срочно бежать отсюда!» — ухватившись за край кровати, она дернулась вперед, собираясь слезть, но замерла, тяжело дыша.

— Нет, — Вера закрыла глаза, вспоминая жуткое чудовище из своих фантазий.

Тот Йети был таким же высоким, как и Рот, но с коричневым мехом, а не темно-персиковым пушком как у ее инопланетянина. К тому же уши снежного человека не были заостренными. Она бы наверняка это увидела. Вот уши Рота сразу же бросились в глаза.

«А, может, они прятались за длинным мехом? — прошептало подсознание.

— Нет, — она выставила вперед руку. — Хватит. Все это чушь собачья, — Вера спрятала лицо в ладонях. — Рот не снежный человек. Мне уже намного лучше. Не хуже. Это просто паранойя, — она чуть-чуть раздвинула пальцы, чтобы видеть, и бросила быстрый взгляд в сторону ванной.

В этот момент Рот изогнулся, натирая спину намыленной губкой, и Вера мельком увидела его мускулистую грудь. Ту, к которой она бесчисленное количество раз прижималась лицом в поисках утешения.

Это был ее инопланетянин. Именно он спас ее. Носил на руках, оберегал от всего.

«Рот ни разу не напугал меня. Похоже, я чересчур подозрительна и схожу с ума из-за своего буйного воображения».

— Ты все еще под действием наркотика. Не забывай об этом, — тихо сказала она вслух. — Рот веслорец, а не снежный человек. Он мой герой! Повтори это несколько раз и не паникуй! Рот никогда не издевался надо мной, пока я была не в себе, — ее страх начал ослабевать. — Это не в его характере!

Рот выключил воду, и Вера снова спрятала лицо в ладонях.

Когда он выйдет, то окажется перед ней полностью обнаженным. Было бы невежливо пялиться на его член. Хотя, если честно, она не была уверена, был ли он у него. Рот, как-никак, инопланетянин. Вдруг у него там щупальца или что-то не менее странное.

«А что если все веслорианки мужеподобны и без грудей, а Рот на самом деле женщина? Он носил меня на руках, обнимал. Мы спали, тесно прижавшись друг к другу. А ведь меня всегда привлекали только мужчины. Правда, я буду считать его чертовски сексуальным, даже если он окажется женщиной», — Вера тихонько захихикала.

Нет, это уж слишком.

— Вера? Я иду. Почему твои ноги свисают с кровати?

— Я собиралась от тебя сбежать, — призналась она. — Но ты не Йети. У меня на мгновение помутился рассудок, но теперь все в порядке.

— У тебя снова ухудшилось зрение? Почему ты закрываешь лицо?

— Нет. Я просто не хочу увидеть твою щель или член. Это невежливо.

Она вздрогнула от неожиданности, когда его большие руки легонько сжали ее плечи. Она не слышала, как он подошел. Слегка раздвинув пальцы, она посмотрела на него. Его грудь была обнажена, но он успел надеть штаны.

Она опустила руки и уставилась на его соски.

Это были два темных плоских диска.

— Ты ведь мужчина, верно?

Руки Рота напряглись, и его объятие стало крепче.

Вере пришлось задрать подбородок, чтобы заглянуть ему в глаза.

Он выглядел обеспокоенным.

— Да. Я мужчина. Может, стоит позвать врача? — он наклонился, чтобы их лица стали на одном уровне. — Центры твоих глаз не делают ничего необычного. Глаза выглядят нормальными.

— Я все прекрасно вижу, — она подняла руки и попыталась обхватить его предплечья. Но те были таким мощными, что ее пальцы даже близко не сошлись. А вот кожа была горячей и слегка влажной. — Прости. У меня какие-то кратковременные мозговые сбои, — она потерла бархатистые волоски, покрывавшие его кожу. — А они станут длиннее?

— Я не понял твой вопрос.

Отпустив его руки, Вера прижала ладошки к его груди и легонько погладила пушок.

— Вот это. Он будет расти? Тебе его приходится сбривать?

Золотистые глаза Рота сузились, а взгляд стал настороженным.

— Нет. Это моя кожа. Я заметил, что у людей на теле тоже есть волосы. Хотя у мужчин больше, чем у женщин. А вот у некоторых бойцов мобильной группы на груди и животе целые пучки.

— Мне нравится твой персиковый пушок. Просто хотела убедиться, — ее взгляд стал цепким, — что он не станет таким же лохматым, как у Йети.

— Он не вырастет, Вера. Ты говоришь бессмыслицу. Я позову врача.

Она легонько провела пальцами вверх-вниз по его груди.

— Прошу тебя, не надо. Я в порядке. Клянусь. Просто у меня было легкое помутнение, пока тебя не было рядом. Мой разум немного заблудился, но сейчас мне уже лучше.

Рот, по всей видимости, не спешил ей верить.

— Я серьезно. Пока ты принимал душ, мне нечем было заняться, и я вроде как… ну… ладно, неважно. Рядом с тобой мне сразу стало лучше. Ты, очевидно, самый милый парень на свете, раз до сих пор миришься с моим безумием.

— Тебя накачали наркотиками против твоей воли. В этом нет твоей вины.

— Я знаю. И все же для тебя я стала приличной занозой в заднице.

— Ты меня не раздражаешь, Вера. Я благодарен тебе, что ты стараешься справиться с дурманом и доверилась мне. Большинство людей боятся веслорцев.

— Я знаю многих людей, большинство из которых не блещут умом.

Рот усмехнулся.

— Среди них также много хороших.

— Пожалуй, ты прав. Вот только мне на них не очень-то везло. Я настоящий магнит для придурков… особенно мужского пола.

Он шагнул ближе.

— Что это значит?

— А что именно ты не понял? Придурки — это те люди, что хреново обращаются с тобой в ответ на доброе отношение и норовят тобой попользоваться. Магнит? Ну… ко мне почему-то притягивает именно придурков. Поэтому я ни с кем не встречаюсь и всячески избегаю отношений.

Вера грустно пожала плечами.

— В «Новых Мирах» я зарабатываю приличные деньги. И мой парень, которому я позволила пожить у меня, пока была в экспедиции, придумал способ украсть их. Он делал покупки, используя мою банковскую карту. Меня не было пять месяцев, так что мне еще повезло, что у меня лимит на ежемесячные расходы. Иначе бы он досуха опустошил мой счет. К тому же жил у меня все это время с новой подружкой. Оказалось, он был не только вором, но и мошенником.

Она сокрушенно покачала головой.

— А вот парень, что был до него, использовал меня, чтобы устроится на работу. Он постоянно говорил, что было бы здорово работать вместе и не расставаться во время моих длительных командировок. Он даже сделал мне предложение. Я помогла ему попасть в «Новые Миры», а он бросил меня, как только компания подписала с ним контракт.

— Мужчина ради должности притворялся, что хочет стать твоей парой? — Рот выглядел обескураженным.

— В «Новых Мирах» весьма приличная зарплата, но нанимают они только грамотных специалистов широкого профиля. Я, как оператор дронов, могу их не только ремонтировать, но и программировать практически для любых задач. Иными словами, я одна выполняю работу трех техников, навыки которых высоко ценятся в таких компаниях. У моего бывшего их не было. Я попросила об одолжении своих друзей из «Новых Миров» и устроила его в службу безопасности, где от него, в принципе, требовалась лишь хорошая физическая подготовка.

— Мне жаль, что эти мужчины так плохо обошлись с тобой.

Вера равнодушно пожала плечами.

— Я усвоила урок и перестала встречаться с парнями. Как я уже сказала… я магнит для придурков.

— Так ты кричала на одного из них, когда тебе что-то привиделось? Ты еще говорила, что он не получит твои деньги, если ты умрешь.

— Нет. Это был мой биологический отец. Сущая пытка. Под действием наркотика я постоянно видела и слышала его. Он, будучи слишком ленивым, чтобы работать, подыскивал женщин, готовых содержать его. Моя мама была одной из них. Она случайно забеременела, когда ее противозачаточный имплантат вышел из строя. Жизнь маленького ребенка на Марсе находилась под постоянной угрозой. Поэтому мама, как только я родилась, сделала все, чтобы перебраться на Землю.

Вера на мгновение задумалась, вспоминая ее.

— У мамы больше не было денег, которые мог бы преспокойненько прожигать мой отец. На Земле жизнь гораздо безопаснее, но зато намного дороже. Мой папаша… бросил нас буквально через несколько недель. Его никогда не интересовало, как и чем я живу. Но четыре года назад он каким-то образом узнал о смерти мамы и потребовал выплатить ему часть наследства, утверждая, что они были официально зарегистрированы. Наглая ложь! Они никогда не были женаты.

Вера горько вздохнула.

— Тем более к моменту своей смерти мама оказалась на мели. В последний год жизни она не могла работать из-за серьезной травмы. Медицинские счета съели все ее сбережения. Отец, заинтересовавшись ее финансами, обнаружил, что все это время я поддерживала ее. Тогда этот придурок отыскал меня и потребовал, чтобы я сделала для него то же самое… оплатила счета. Это была наша первая встреча и первый разговор с ним. Я сказала ему отвалить. Я ему ничего не должна.

Рот глухо зарычал, а его золотистые глаза сверкнули гневом.

— У него нет чести.

— Да он даже слова-то такого не знает. Думаю, он мерещился мне лишь потому, что я не верила в свое спасение. В случае моей смерти он бы сразу притворился любящим родителем, — Вера скептически закатила глаза. — И вывернулся бы наизнанку, чтоб погреть на этом руки.

Она горько усмехнулась.

— Но я позаботилась о том, чтобы у него ничего не вышло, — в ее голосе прозвучал неприкрытый сарказм. — Все свои деньги я завещала благотворительному фонду помощи матерям-одиночкам. Женщинам, которые растят своих детей без чьей-либо поддержки. Я выбрала этот фонд в честь своей мамы. Она вырастила меня одна, без его помощи.

— Похоже, он дурной человек.

— Да. Так и есть. Из-за него я дважды переезжала.

Рот наклонился ближе.

— Он обижал тебя? Делал больно?

— Нет, но он чертовски раздражающий. Находит меня, орет, чтобы слышали все соседи, и требует денег. Он уже не так красив и обаятелен, как раньше. Женщины больше не хотят терпеть его дерьмо, и им хватает ума не подпускать его к своим счетам. Когда очередная пассия вышвырнула его, он заявился ко мне и потребовал обеспечить его жильем. Я не стала с ним бодаться. Просто взяла и переехала.

Рот слушал, казалось, пристально изучая ее.

— Отец никогда бы не посмел меня ударить. Я бы сразу же написала заявление, и его бы тут же арестовали. При всех его недостатках, а их, поверь, немало, избиение женщин не входит в их число. Если бы он был жестоким, мама бы меня предупредила. Мы с ней были очень близки.

— Мне жаль, что ты ее потеряла.

— Мне тоже. Она была замечательной мамой. А что насчет твоих родителей?

Он непроизвольно отпрянул.

— Мы отдалились, когда я повзрослел. Они не одобрили мой выбор покинуть родную планету, чтобы защищать чужаков.

— Очень жаль. Моя мама ненавидела, когда я покидала Землю с экспедицией, но она гордилась тем, что я делала. Я до сих пор скучаю по ней. А ты хотя бы иногда видишься с родными?

Рот покачал головой.

— Вряд ли наша встреча с первородной общиной была бы радостной. Многие обиделись на нас за то, что мы их покинули. Четыре сильнейших самца, взявших на себя большую часть нагрузок, значительно облегчили бы их жизнь.

— Ты бы сильно страдал, если б остался?

— Очень. Я не фермер.

— Они должны были тебя понять. У меня нет детей, но я знаю, что когда они появятся, я не стану вставать на пути их взросления и мешать заниматься любимым делом. Я бы поддержала любое их решение.

— Я сделаю также, когда у меня появятся детеныши.

Вера улыбнулась.

— Детеныши?

— Так мы называем наше потомство. Наши детеныши рождаются в боевой форме, а перекидываться начинают на второй год.

— Веслорианки рожают за раз больше одного детеныша?

— Иногда их может быть два или три, но чаще один.

Вера окинула его тело оценивающим взглядом.

— Держу пари, эти детишки довольно крупные.

Рот усмехнулся.

— При рождении наши детеныши намного меньше человеческих. Когда пара Гнау, Дарла, будучи беременной, узнала об этом, то с облегчением выдохнула.

— Я не понимаю.

— У Гнау, самца моей общины, и его пары Дарлы недавно родились два детеныша. Дарла — человек.

В голове у Веры щелкнуло.

«Женщина вроде меня спарилась с веслорцем и родила ему двоих детей…» — она нежно поглаживала его грудь, пока обдумывала открывшуюся перспективу.

Рот определенно мог стать отцом ее детей.

Прежде всего, он был физически привлекателен. Но главное, был самым лучшим из всех мужчин, которых она когда-либо встречала. И не имел ничего общего с ее придурками-бывшими. Вере бы хотелось разделить с ним будущее. И не важно, что Рот другой расы. Именно он мог быть тем единственным… что сделает ее счастливой.

Он никогда не оставит ее. Ни при каких обстоятельствах.

«Нужно удержать его!»

— Вера?

Их взгляды встретились.

Его золотистые глаза завораживали. Вера могла смотреть в них вечно.

У нее в голове промелькнула картинка, где он принимал душ. Теперь она пожалела, что не подглядывала, пока он был голым. Но каким бы сексуальным оборудованием он ни обладал, оно, без сомнений, подойдет ей, раз Гнау не только смог убедить человеческую девушку стать его парой, но и родил с ней детей.

Вера на уровне инстинктов знала, что Рот будет потрясающим отцом.

Он был невероятно заботлив и терпелив с ней, одурманенной и сбитой с толку, хотя она была ему абсолютно чужой и даже принадлежала к другой расе. Ничто не помешало ему все время находиться рядом, обнимать ее… и утешать.

«Я хочу оставить его себе. Вряд ли я найду кого-то лучше», — убрав руку с его груди, она придвинулась к краю кровати.

— Мне нужно, чтобы ты встал ближе, — Рот, как она и предполагала, незамедлительно выполнил ее просьбу. Обхватив рукой его шею, она мягко потянула его, принуждая встать между ее предусмотрительно раздвинутых бедер. — Еще ближе, — потребовала она, понизив голос.

Он наклонился, и их лица оказались рядом.

Вера провела второй рукой вверх по его груди до могучего плеча и, сжав его, потянулась к вожделенным губам. Когда же прижалась к ним своими, то наощупь его губы оказались гораздо мягче, чем выглядели.

Рвано выдохнув, Рот приоткрыл губы, чем она незамедлительно воспользовалась, углубляя поцелуй. Их языки встретились, и Рот замер. Но Веру это не смутило. Очевидно, он просто не был знаком с французским поцелуем. Что ж, она готова была его обучить.

Вера принялась исследовать его рот. Оказалось, его клыки не такие уж и острые.

И тут Рот отстранился. Распахнув глаза, она в недоумении уставилась на него.

— Вера, — его хрипловатый голос звучал мягко. — Что ты делаешь?

— Целую тебя, — она потянула его на себя. — Дай сюда свои губы.

Он глухо застонал.

— Нет, Вера. Ты одурманена наркотиком и позже пожалеешь об этом.

— Никогда.

— Так и будет. Отпусти меня, — он резко повернул голову, и ее рука безвольно соскользнула вниз, а голова поникла.

Ее глаза замерли на его груди, и тут Веру посетила чертовски дерзкая мысль.

Облизнув в предвкушении губы, она потянулась к его соску и лизнула необычно плоский диск, отчего на нем выступила маленькая бисеринка. Обхватив губами, Вера начала посасывать ее, нежно прикусывая зубами.

Из груди Рота вырвался гортанный рык, а руки инстинктивно обхватили ее бедра. Сильные пальцы сжали ягодицы, но ей не было больно. Наоборот, это ее вдохновило. И она стала посасывать бисеринку соска немного сильнее, слегка потирая нижними зубами.

На вкус Рот был великолепен. Да и пахло его тело умопомрачительно. Мыльной свежестью и чисто мужским амбре. А еще ей очень нравилось, как щекотал подбородок его бархатистый пушок, пока ее губы ласкали его тело.

— Вера, — простонал он. — Прекрати.

Она обхватила ногами его бедра, чтобы он при желании не смог отстраниться, а ее рука, отпустив его плечо, скользнула к резинке его штанов. К счастью, та была эластичной, поэтому ее пальчики, без труда проникнув под ткань, вмиг добрались до его горячей кожи. Вере не терпелось детально изучить то, что было там… внизу.

Отпустив ее бедра, Рот схватил ее за запястья.

Его пальцы были сильными, словно стальные наручники. Он так резко оторвал от себя ее руки и развел их в стороны, что она, выпустив его сосок, ткнулась лбом в его грудь и, отпружинив, откинулась на кровать.

Когда она открыла глаза, Рот нависал над ней.

— Нет, Вера. Нет! — его голос, как и лицо, был сердитым.

— Ты меня не хочешь? — она ненавидела себя за то, что ее глаза наполнились слезами, но ничего не могла с этим поделать.

Рот резко втиснулся меж ее бедер, раздвинув их еще шире, и склонился над ней так низко, что нечто твердое уперлось в ее киску. Его золотистые глаза сузились.

— Ты все еще под действием наркотика, Вера. И не можешь мыслить рационально. Ты потом пожалеешь об этом.

— Нет, не пожалею. Я хочу тебя. Ты мой. Я тебя не отпущу.

Он прикрыл глаза и, отвернув голову, сделал несколько глубоких вдохов. А затем приподнял верхнюю часть торса на несколько дюймов, что позволило ее любопытному взгляду, скользнувшему по его груди к животу, обнаружить весьма внушительную выпуклость, оттопырившую тонкую ткань штанов в районе паха.

Его хватка на ее запястьях ослабла, поэтому она без раздумий обхватила его шею и притянула к себе. В ту же секунду — стоило их телам соприкоснуться — глаза Рота распахнулись, и он, вновь обхватив ее запястья, прижал ее руки к кровати.

— Нет, Вера, — он резко поднялся, отпустил ее руки и попятился назад.

Вера, сев, уставилась на его пах.

Очертания этой выпуклости были хорошо ей знакомы. Выходит, его член не сильно-то отличался от человеческого. Просто был гораздо больше, судя по его форме и размеру.

Резко развернувшись, Рот рванул в ванную.

— Оставайся в постели, — приказал он. — Мне нужна минута, чтобы прийти в себя.

Вера почувствовала, как слезы, капая с ресниц, стекают по щекам.

Рот не закрыл дверь, но его не было видно. Она опустила глаза и замерла в смущении. Ее больничный халат задрался до самой талии. Она покраснела и, что еще хуже, почувствовала себя извращенкой.

Рот был очень добр с ней, а она набросилась на него как мартовская кошка.

Он был мускулистым веслорским бойцом, она — отощавшим оператором дронов. К тому же под действием наркотика мало чем отличалась от психически больной. А попыткой соблазнить его выставила себя идиоткой.

«Вот чем я отплатила за все, что Рот для меня сделал».

Вера сжала бедра, потянула вниз халат, прикрывая колени, и скрестила на груди руки, пряча торчащие от возбуждения соски, чего не могла скрыть тонкая ткань халата.

В этот момент в ванной полилась вода… похоже, в раковину.

«Интересно, а Рот сожалеет, что вообще меня встретил?»

Когда вода перестала журчать, Вера прижала подбородок к груди, отказываясь смотреть на Рота. Хотя слышала, что он подошел к кровати.

— Вера, тебе лучше?

— Мне так жаль.

Подойдя к ней сзади, он нежно погладил ее по спине.

— В этом нет твоей вины. Наркотик еще не вышел из твоего организма. Постарайся немного отдохнуть. Я буду рядом.

Дверь смотровой со скрипом отворилась.

— Я принесла вам поесть, мистер Рот.

Как только он перестал ее гладить, Вера легла на бок и укрылась одеялом. Она осмелилась взглянуть на него, лишь когда Рот забрал у медсестры большой поднос с едой и направился к стойке у дальней стены с намерением поставить его туда.

— Ты хочешь кушать, Вера? — его тон был мрачным. — У меня тут три тарелки.

— Нет. Я лучше отдохну. Ты прав. Мне нужно поспать.

— Я буду здесь, с тобой. Я не уйду.

От его слов на душе стало еще тоскливей.

Она набросилась на него, как дура, а он не ушел и продолжал о ней заботиться. Если бы парень, к которому она не испытывала влечения, начал к ней приставать, ей бы стало не по себе. Но Рот был слишком милым, чтобы уйти и оставить ее без присмотра.

Вера вытерла слезы, чувствуя себя глубоко несчастной.

Рот кушал. Она слышала это, так как в комнате было очень тихо.

Закончив с едой, он тут же вернулся к ней и снова нежно погладил по спине.

— Вера, ты в беде. Пожалуйста, не плачь.

Ей хотелось открыть глаза, чтобы посмотреть на него, но она не могла.

«Если я увижу на его лице жалость, то разрыдаюсь в голос».

— Я сожалею о том, что сделала. Ты был так добр ко мне.

— Твои эмоции все еще нестабильны из-за наркотика. В этом нет твоей вины. Мне нужно было после душа сразу же надеть рубашку. Я знаю, что нагота, в большинстве случаев, стимулирует людей к сексу. Моя обнаженная грудь смутила тебя. Не беспокойся об этом. Я твой друг.

«Ох черт, — Вера с трудом сдержалась, чтобы не отпрянуть от большой ладони, поглаживающей ее спину. Нет, она не хотела быть ему другом. Рот был ее ангелом-хранителем. — И почему он не один из тех инопланетян, что принимают улыбку за согласие выйти замуж?»

Она слышала о подобном случае, произошедшем на одной из космических станций. Эта история тогда ее так впечатлила, что, бывая на них — по правде сказать, не так уж и часто, — она избегала даже смотреть на чужаков. Вот только Рот не был одним из тех пришельцев, что ищут себе жен. Но даже если бы и был, она, очевидно, не в его вкусе.

Дверь снова скрипнула.

— Пришло время еще одного забора крови. Мисс Уэйд, вы должны лечь на спину, чтобы кровать смогла это сделать.

Рот убрал свою руку.

Закрыв глаза, Вера перекатилась на спину и вытянулась в струнку. Через несколько секунд что-то кольнуло ягодицу, но она стиснула зубы, чтобы не ойкнуть.

— Спасибо. Где-то через час доктор Кейн проведет обход. Она сообщит вам свои выводы о состоянии вашего организма. Вам еще что-то нужно?

Вера повернула голову на голос медсестры и открыла глаза.

— Нет, спасибо.

Женщина улыбнулась ей, а затем повернулась к Роту.

— Все в порядке, — заверил он ее.

Медсестра ушла, оставив дверь приоткрытой.

Глубоко вдохнув, Вера постаралась взять себя в руки. Ей пришлось приложить кучу усилий, чтобы заставить себя посмотреть на Рота.

«Он надел рубашку. Видимо, испугался, что я снова буду приставать к нему».

Их взгляды встретились, и она облизнула вмиг пересохшие губы.

— Спасибо тебе за все, что ты для меня сделал, Рот. Мне не хватает слов, чтобы выразить свою признательность. Ты стал моей поддержкой с той минуты, как нашел меня на исследовательской станции. Я так многим тебе обязана… даже не знаю, смогу ли когда-нибудь расплатиться. Но я непременно найду способ сделать это. Знаешь, Рот, я и так отняла у тебя слишком много времени. Тебе пришлось многим пожертвовать ради меня. Но теперь, думаю, ты можешь идти. Я вполне справлюсь сама.

Он приблизился к кровати.

— Ты все еще под действием наркотика.

— Но уже не так безумна, как раньше. Ты провел со мной много времени, и я тебе безмерно благодарна. Со мной все будет в порядке. Пожалуйста, Рот, возвращайся к своей жизни. Ты действительно мой герой. Я высоко ценю все, что ты для меня сделал.

Рот нахмурился.

— Думаю, мне лучше остаться.

Вера боролась со слезами, желая того же самого. Но, к сожалению, она не интересовала его как женщина. И вряд ли когда-либо заинтересует. Зато сама, похоже, слишком привязалась к своему здоровяку-инопланетянину.

— Рот, тебе на самом деле пора идти. Пожалуйста. У меня все будет хорошо. А у тебя есть своя жизнь. И мне действительно нужно поспать. Спасибо… и до свидания, — она повернулась на бок, закрыла глаза и натянула на голову одеяло.

Слезы ручьем катились из глаз, но она старалась делать это беззвучно.

— Вера… — его хриплый голос был нежным.

— Думаю, будет лучше, если ты уйдешь. Сейчас. Спасибо тебе за все.

Прошло какое-то время, прежде чем она услышала его сокрушенный вздох.

— Вера, если тебе что-нибудь понадобится, пусть люди вызовут меня.

— Хорошо. Так и сделаю.

Дверь скрипнула.

Когда она осмелилась выглянуть… его уже не было.

Дав волю слезам, она горько расплакалась.