Миры отверженных

– Твой отец запрограммировал себя встать вместе с экипажем, чуть раньше, чем мы. Ну, им – то понятно для чего. Нужно ведь подготовить корабль к торможению. Но, а ему-то это зачем? Вечно ему больше всех надо.

– Мам, ну я его поищу тогда, хорошо?

– Смотри, только ничего не трогай без спросу.

– Хорошо, мам.

После недолгих поисков мальчик нашел отца в рулевой рубке, где кроме отца, был еще капитан корабля, и двое его помощников.

Саав повернулся к сыну. – Ну, что проснулся уже? Как мама? Голова не болит? Заметив недовольное лицо капитана, он понял, что нахождение на капитанском мостике посторонних людей было неуместным. – Извините капитан, вы позволите здесь немного постоять моему сыну. Это просто его первый межзвездный полет.

Капитан, слегка смягчился. – Ну, хорошо. Главное, чтоб ничего не трогал.

Саав, утвердительно закивал головой. – Нет-нет, не беспокойтесь, я за ним пригляжу.

– А что, у вас голова не болит? – спросил он у капитана.

– Отчего?

– Ну как же, программа земных языков такая большая. А я и так выбрал десяток только основных.

– Мне это совершенно не к чему, – отрезал капитан.

– Как не нужно? А как вы собираетесь с ними общаться? Саав был в недоумении, но заметив недовольное лицо капитана, осёкся. – Ну, вам, наверное, виднее, – согласился он, не решаясь на дальнейшие расспросы на эту тему, и решил ее сменить.– А какие наши дальнейшие действия?

– Мы прибываем на околоземную орбиту, и дожидаемся, пока весь корпус экспедиции не прибудет на заданное место, включая транспортный мегамодуль «Ковчег». А потом ждём обращение главнокомандующего Аркенара. Вот тогда мы и узнаем все наши задачи. Я ответил на все ваши вопросы, Саав? А теперь, вы позволите мне заняться своими делами?

– Да-да, конечно. Извините за назойливость, – Саав почувствовал неловкость за свою бестактность.

Корабль стремительно приближался к земле. Через большие иллюминаторы было видно, как их начинали догонять такие же корабли десанта, на котором они прибыли. Сначала их были десятки, потом сотни, потом Ид просто сбился со счета. И вот, наконец, по центру, проявляя все более четкие контуры, появилась планета Земля. Из серой и неприглядной точки она постепенно увеличивалась, превращаясь во всё больший и больший шар, и при этом она постепенно меняла свои цвета, пока наконец, не стала голубой. Ид заворожено смотрел на это волшебное превращение. Внезапно корабль остановился, как и все остальные корабли, шедшие вместе с ними параллельным курсом.

– Вот теперь ждём всех оставшихся, – ответил капитан, на немой вопрос Саава.

– Папа, а она что – вся голубая? – с восхищением спросил Ид.

Саав, ответил, умилительно улыбаясь. – Видимо, да.

– А она голубая, потому что там вода?

– Да, это всё вода. Много воды, бескрайние горизонты воды.

Саав застыл в восхищении. Он, конечно, всё это знал и раньше, но когда увидел это в реальности, то был буквально поражён фантастическим зрелищем. Дааа, бедняга Таураан на этом фоне был одним серым пятном.

Капитан прервал их немое созерцание. – Ну, всё. Пришло сообщение, что весь космический флот уже прибыл, а вместе с ним и Ковчег. Сейчас будет обращение главнокомандующего.

Перед ними возникла голографическая картинка, на которой был Верховный Главнокомандующий, и во всех отсеках корабля зазвучал голос Аркенара. – Воины Таураана, нам выпала священная миссия быть теми, кто поможет вернуть таланам достойную жизнь. Перед нами планета Земля, с населяющими её якобы разумными существами, жить с которыми рядом, мы, скорее всего не сможем. Так что выбора по сути у нас нет. Мы должны спасать себя, и свою цивилизацию.

Саав начинал напрягаться. Он чувствовал, что сейчас будет происходить совсем не то, о чем говорила Амун.

Аркенар продолжал вещать. – Командирам бригад сейчас будут розданы точки их высадки. Ваша задача – это высадка, размещение и развёртывания вышек соединения будущего защитного купола. А также зачистка, вверенных вам территорий, от людей. Те из них, кто будут оказывать сопротивление, – подлежат немедленной ликвидации. Подлежат ликвидации также больные, и не способные самостоятельно передвигаться. Остальные должны транспортироваться на Ковчег, и уже там, – мы будем решать их судьбу. Всем удачи, а тем, кто высадится на солнечной стороне планеты – обязательно обезопасить себя дополнительными средствами защиты. Здесь светило не такое, как на Таураане, но мы пока не знаем как поведёт себя на нём наша кожа. Так что максимум внимания и концентрации и ещё раз всем удачи.

Саав, понял, что сейчас будет происходить совершенно не то, о чём он слышал на Совете, и к чему он так долго готовился, и он тут же бросился к капитану.

– Это не может быть. Это какая-то ошибка. Это самоуправство Аркенара. Он не имеет право так поступать. Я хочу говорить с ним. Я хочу поговорить с главнокомандующим. Это противоречит смыслу всей моей миссии. Это происходит без разрешения Амун, без разрешения Верховного Совета. Я требую соединить меня срочно с Аркенаром.

Капитан пристально посмотрел на Саава, потом нажал на приборной панели кнопку вызова. – Верховный Главнокомандующий, говорит капитан транспортника T-3568. Разрешите к вам обратиться.

В динамике прозвучало, – Разрешаю.

– В общем всё так, как вы и говорили. Саав просит соединить с вами.

– Я вас понял. Включите отдельный канал.

Аркенар появился на голографическом стенде. – Я слушаю вас, Саав.

– Аркенар, а вам не кажется, что вы превышаете свои полномочия? Кто вам позволил распоряжаться судьбой жителей этой планеты? Кто вам позволил изменять планы миссии? Я сейчас же буду связываться с Амун.

– По-моему, это вы забываетесь, господин ученый. Ваша задача была обеспечить талан системой вакцин, которые позволят нам не бояться подхватить смертельную заразу от этих существ, которых вы так стараетесь защитить. Вот и занимайтесь этим. А что касается Амун, – то валяйте, связывайтесь. Но прежде чем вы будете на меня жаловаться, – знайте, это было её решение. Мне скрывать тут нечего. Я солдат, и я должен выполнить свой приказ.

Саав ненавидящими глазами смотрел на Аркенара, но внутри себя он интуитивно чувствовал, что тот говорит правду. Вряд ли бы он единолично позволил себе такое, но как …, как Амун позволила и одобрила всё это? И почему они даже не поставили его в известность об этом. А, ну да, он же простой биохимик, зачем им посвящать его в свои планы? Его дело сидеть в своих лабораториях, и не лезть, куда не надо, но всё же …. Бедные земляне, чем они виноваты?

Саав, подавленный всем услышанным, тихо спросил. – А что будет с теми землянами, которых вы будете собирать на Ковчеге?

– Мы будем отправлять их на Таураан, – Аркенар улыбнулся.

– Но это жестоко, Аркенар. Они же не смогут там выжить.

– А кто спрашивал наших предков, когда они попали на Таураан? Мы выжили, значит и они выживут.

– Но позвольте мне хотя бы попробовать наладить с ними контакт. Может мне получится их уговорить сдаться добровольно, и не оказывать нам сопротивление.

Аркенар задумался на мгновение. – Хорошо, можете попробовать. Но если хотя бы одному моему солдату будет угрожать опасность, я отдам огонь на полное поражение всех тех, кто окажет нам сопротивление.

Аркенар обернулся к капитану корабля. – Капитан, а почему вы ещё не начали подготовку к входу в земную атмосферу и десантированию на поверхность? Господина ученого и всю его семью выпустить первыми на поверхность, без защитных костюмов. Он грозился, что нам с его вакциной ничего там не угрожает. Пусть на себе это и показывает. Конец связи.

Капитан вытянулся. – Принято, сэр. Он повернулся к учёному. – Саав, я прошу вас идти и готовиться к высадке.

Саав быстрым широким шагом шёл по коридору. Ид едва поспевал за широким шагом отца. Он видел, как тот был взволнован, но не понимал, отчего отец так переживает за судьбу этих землян. – Папа, а разве так важно, что будет с этими людьми? Говорят, что они низшие разумные существа, находящиеся на зачаточной ступени развития?

– Кто это говорит? – Саав резко оборвал сына. – Аркенар? Чтобы тебе было это понятно, – это действительно разумные существа. Они выглядят почти так же, как и мы. Только у них не зеленый цвет кожи, они гораздо ниже нас, и они не приспособлены жить под водой. Но они так же, как и мы – думают, любят, мечтают, хотят нормальной жизни – и у них также есть семьи. Я понимаю, что движет Аркенаром, но я считаю, что мы сможем, и мы должны попробовать научиться жить вместе. Мы что-то обязательно придумаем. Нам надо обязательно быть внизу. Попробуем остановить этот безумный приказ. Мы сможем с ними договориться, я почти уверен в этом.

Спустя час их корабль приземлялся рядом с виллой Леонтия. Ещё при входе в атмосферу, Ид почувствовал некоторый дискомфорт в теле, как будто оно несколько потяжелело.

Саав это заметил и улыбнулся. – Это всё из-за разницы сил тяготения на Земле и Таураане. Первое время всем будет некомфортно, но наши мышцы привыкнут и начнут воспринимать это как норму.

Вся команда корабля была собрана в выпускающем отсеке. Капитан, с улыбкой подошел к Сааву, и похлопал его по плечу. – Вы первый. Надеюсь, вы это не забыли? Саав утвердительно махнул головой.

Капитан, обратился ко всем. – Еще раз проверьте ваши защитные костюмы. И мы не снимаем их, пока Саав не даст нам отмашку о том, что это безопасно. Все помнят о том, что там, где мы высаживаемся – сейчас темное время суток, и поэтому нам повезло больше, чем тем, кто высаживается на другой стороне планеты при палящем светиле. Хотя нас уверяют, что оно совсем не такое опасное, как на Таураане. Но, пока мы не получим сообщений о том, что это безопасно, – лучше не рисковать и всем иметь с собой головные накидки к тому моменту, когда взойдет солнце.

Капитан снова повернулся к Сааву. – Прошу вас помнить, что команду о том, можно ли снимать защитный костюм, – ждём не только мы. Этого ждёт весь наш флот.

Таана, схватилась за руку мужа, и прижала к себе Ида другой рукой. Саав ободряюще посмотрел на нее. – Не бойся, всё будет нормально. Я уверен, что всё будет безопасно.

Корабль слегка толкнуло при приземлении, и спустя секунды уже открывались створки выпускающего шлюза. Саав шагнул по платформе, ведущей вниз. За ним спускались Таана и Ид. Ид осторожно ступил на землю. Она была похожа на поверхность их Таураана, но она была мягче и здесь росла трава. Трава здесь была везде. Она была податлива, прогибалась и пружинила под ногами. Он наклонился и потрогал ее рукой. Саав тронул сына за плечо. – Смотри наверх.

Сверху над ними светила полная луна, и на ее фоне весь небосвод был освещен огнями спускающихся кораблей, испускающих голубоватый свет. Это было завораживающее зрелище, от которого захватывало дух и Ид начал махать им руками.

Вся команда, которая уже спустилась на поверхность, уже стояла рядом и также приветствовала своих собратьев. Капитан положил руку на плечо Сааву. – Ну, – мы же все ждём, доктор. Саав кивнул головой, и снял шлем.

Капитан нахмурился. – Все трое, доктор. Такой приказ. Все трое. И не только шлемы, но и весь костюм.

Ид тоже стащил с себя шлем. В нос ударил такой насыщенный кислородом воздух, какого не было на Таураане, и множество других, разных незнакомых запахов, так, что у мальчика начала кружиться голова, и он сел на землю. Рядом сел Саав и Таана.

– Ничего – ничего, сейчас привыкнем, это нормально. Пусть лёгкие привыкнут к этой воздушной смеси. Конечно же, здесь очень много кислорода – и это действует как веселящий наркотик. Саав нервно засмеялся.

На них с интересом смотрели сотни напряженных глаз талан, наблюдая за их поведением. Саав показал согнутый кулак над головой, показав ободряющий жест. – Всё хорошо. Ещё немного и мы сможем чувствовать себя нормально.

Ид потрогал траву руками, уже без защитного костюма. Она действительно была очень мягкой и приятной на ощупь.

Таана, почувствовавшая себя легче, принюхалась к воздуху. – А вы не чувствуете в воздухе нечто соленое и влажное?

Саав улыбнулся. – Конечно же. Мы находимся совсем недалеко от побережья, и поэтому воздух так насыщен солью и влагой.

В этот момент у капитана затрещало в рации и он, изменившись в лице, поставил ее на громкую связь, и оттуда раздался голос Аркенара. – Внимание, всем командам высадки. Из многочисленных мест стыковок поступают сигналы, что на наши отряды нападают местные жители. Мы несём первые потери из-за того, что в защитных костюмах и при непривычной силе тяжести наши воины пока очень неповоротливы, и мы уступаем в скорости передвижения землянам. …

В рации раздался треск, шум, и связь прервалась. Лишь спустя минуту Аркенар снова вышел в эфир. – Ну что вы там молчите, борт Т-3568? Мне уже доложили, что мы потеряли два корабля, неподалеку от вас, и они захвачены землянами. Там очень большое скопление военных сил на воде. Необходимо срочно усилить наше присутствие там. Приказываю вам и другим близлежащим отрядам, – срочно стягиваться туда. Сейчас вам скинут координаты новой точки вашего нахождения. И что там, в конце концов, у Саава? Можно ли уже сбросить защитку?

– Да, вроде учёный и его семья уже давно без костюмов, и они чувствуют себя вполне комфортно. Просто нужно немного времени для адаптации.

– Адаптацию будут проходить во время боя. Приказываю действовать по начальному плану. Всех сопротивляющихся уничтожать, для больших скоплений применить ультразвуковые пушки. Отбой, конец связи.

Капитан обратился к Сааву. – Простите доктор, но по-доброму уже не получится. Там уже убили и убивают наших братьев.

– Подождите, может всё-таки у нас получится с ними договориться? – пролепетал Саав.

– Поздно. У меня уже другой приказ, – холодно ответил капитан.

И тут с неба на них посыпался град стрел, и из-за холма с криками, на них выскочили земляне. Это был один из форпостов Трира. Несколько талан попадали на землю. Оставшиеся начали быстро стягивать с себя громоздкие защитные костюмы, которые слабо защищали от стрел, и открыли огонь из плазмоматов. После каждого попадания вандал вспыхивал в точке поражения, и эта часть тела просто сгорала каким-то невидимым огнем изнутри, превращая в прах, пораженную ею часть. Толпа землян сильно поредела. Вандалы, приблизившись и оглядевшись, кто же в действительности стоит перед ними и с каким поражающим оружием им пришлось столкнуться, – с не меньшей резвостью развернулись назад, и бросились врассыпную.

Тем временем в конюшне.

Леонтий, смотря на усеянное огнями небо, повернулся к Хильдебальду. – Так это вот, и есть ваша атака на Рим? Вы, что, хотите всех нас погубить? – и набросился на него с кулаками.

Вандал отступил назад и покрутил пальцем у виска. – Ты в своем уме? Да, я в первый раз такое вижу. Ты, что разве не понимаешь, что тут вообще что-то непонятное?

На крик и шум начал собираться народ, находившийся снизу. Отец Дарион вначале стоял и смотрел на небо покрытое огнями, как завороженный, а потом медленно упал на колени. – Я так и знал. Это нам за наши прегрешения. Господь второй раз насылает на нас, Содом и Гоморру. Я говорил вам всем, что нельзя совершать такое богохульство в один день со священным таинством обряда. Ну, как можно было славить языческих богов пред лицом Господа нашего Всемогущего? Это кара нам. Нам всем сейчас воздастся. Мы заслужили это.

Лисипп, также стоявший рядом, пробормотал. – А может, это Диана – охотница спешит нам на помощь? – и довольно рассмеялся. – Приняла, значит нашу жертву богиня, приняла. Хвала небесам. Спасибо Олимпу, хвала Зевсу, – они не оставят нас в беде.

Дарион завопил. – Да прекратите же вы заниматься ересью и богохульством. Это кара. Мы все, мы все испьём эту чашу до дна. Нам всем надо молиться об отпущении наших грехов, чтобы Бог впустил нас, грешников, в свои райские кущи.

Лисипп, горделиво ухмыльнулся, и посмотрел на Дариона. – Ну, для кого-то это может и последний день, а для нас помощь пришла как раз вовремя.

Неро, подошел к Тэсии и спросил. – А может это и есть наши ангелы – хранители и они идут к нам на помощь?

Тэсия сидящая на балке и смотревшая в небо, опустила голову вниз, – Ага, и ты тоже про это подумал? Я знала, что они есть, знала. Только никто мне не верил. И ты тоже мне не верил. Только делал вид и притворялся. Боялся, чтобы я не злилась, а ведь я же была права.

Группа танцовщиц и рабынь, сгрудились вокруг отца Дариона и Лисиппа, с надеждой и ужасом внимая их диалогу. То со страхом, и, скуля, слушая доводы священнослужителя, то с надеждой внимая словам грека, не понимая во что им верить, и чего ждать.

За воротами раздались шум, и топот от беспорядочной беготни, потом раздались крики и стоны умирающих людей.

Отец Дарион снова завопил. – Вот она кара небесная, не пощадит никого карающая десница Господа нашего.

Лисипп, с улыбкой посмотрел на священнослужителя. – Диана-охотница свое дело хорошо знает.

Священнослужитель взмолился. – Леонтий, ну остановите же, вы, наконец, этот поток глупости из грязных уст этого безумца.

Леонтий, не обращая никакого внимания на мольбы отца Дариона, уже спустился вниз, и стоял у входных ворот, тщетно пытаясь сквозь дыры разглядеть в темноте, что же там творится снаружи, и только редкие вспышки позволяли ему что-либо разглядеть.

Он отпрянул от двери. – Боюсь святой отец, что создатель прибыл не один, а с помощниками. И вроде бы, они очень похожи на нас, насколько я смог разглядеть в темноте, но всё же они какие-то странные. Да и ростом явно повыше нас. И они из рук своих, мечут какие-то молнии.

Дарион, на секунду остановился в задумчивой позе, потом снова продолжил свои причитания. – Ну, конечно же, он же создал людей по образу своему и подобию, и архангелы прибыли вместе с ним, чтобы осуществить наказание.

Хильдебальд, спрыгнул с верхнего навеса и подошел к Леонтию. – Что-то мне подсказывает, что от этой небесной кары нам надо защититься, ибо тут что-то не так. Только что, я видел, как один из моих вандалов сразил копьем, одного из этих архангелов. Но ведь боги же бессмертны. А я готов отвечать своей головой, что видел, как этот архангел упал бездыханным. Так что это не божьи создания, а кто-то другой, вполне себе очень даже смертный. Но молнии у них в руках очень опасные. Они буквально испепеляют наших людей.

Леонтий уставился в задумчивости на вандала. – Ну и что нам делать? Может нам стоит выбраться через крышу и ударить неожиданно им в спину?

– Ты что не видел римлянин, какое у них мощное оружие? И если мы себя обнаружим, – то, как ты сможешь защитить своих женщин?

Леонтий повернул голову в сторону, и посмотрел на жену, дочь и толпу смертельно испуганных женщин, и сильно приуныл. – Мда, с ними мы далеко не убежим.

– Римлянин, а давай, лучше я со своими людьми, незаметно отсюда выберусь и направлюсь к кораблю. Там я возьму своих людей, и мы придём и вытащим вас отсюда, – предложил Хильдебальд.

– А какой тебе смысл, вандал, рисковать, возвращаясь сюда и спасать чуждых тебе римлян?

– Ну, если ты отдашь мне в подчинение своих мужчин, – то мы сможем прорваться к своим. А ты пока, чтобы не привлекать шума, останешься здесь со всеми женщинами. И если ты не уверен во мне, – то может слово воина, тебя устроит, римлянин?

– Какое может быть слово у воров и грабителей, которые без приглашения пробрались на мою землю? А впрочем, разве я тебя могу удержать, иди куда знаешь. Но своих людей я тебе не дам.

Хильдебальд недовольно развернулся, и в этот момент за воротами, как-то всё сразу неожиданно стихло. Леонтий знаками приказал всем соблюдать тишину. Последними в сарае притихли женщины, вместе со святым отцом. Хильдебальд со своими людьми тоже остановился, и не стал лезть на навес.

Вдруг заскрипела запорная доска, запирающая ворота и сноп внешнего света пробил доски ворот, которые начали открываться. Женщины и так находившиеся в состоянии стресса, не выдержали и заверещали во весь голос. Мужчины все сгрудились в кучу и приготовились встретить врага, но яркий встречный свет в десятки маленьких солнц ослепил им глаза, и что-то подробно разглядеть было просто невозможно. Были видны какие-то движущиеся очертания за светом, очень похожие на человеческие.

Отец Дарион упал на колени. – Вот он, свет господень. Мы готовы встретить тебя, Всевышний.

Леонтий, щурясь от бившего в глаза света и напрасно пытаясь разглядеть, крикнул. – Кто бы вы ни были, – покажитесь. Имейте храбрость явить свои лица и сразиться как настоящие мужчины в равном бою.

Вдруг со стороны слепившего света, присутствующие услышали какие-то непонятные звуки, которые произносило одно из неясных очертаний. Это было очень похоже на речь, но это был язык, который никто из присутствующих не понимал. Потом они услышали и другие звуки, которые начали издавать и другие тени. Казалось, они все были недовольны и их звуки становились все громче.

Это были таланы, которые, только что, сломив сопротивление всех вандалов у дома Леонтия, обнаружили, что какие-то звуки раздаются в одном, отдельно стоящем строении. Открыв его, они обнаружили находящихся здесь людей и доложили об этом капитану отряда, который был в это время в доме Леонтия. Капитан пришел сюда в сопровождении Саава, Тааны и Ида.

Саав с надеждой смотрел на капитана. – Ну вы посмотрите на них, – это же не воины. Смотрите, они же были здесь, когда все, кто сопротивлялся, были снаружи. И в руках этих бедных нет оружия, и на них нет крови. Может, мы их сразу всех отправим на Ковчег? Смотрите, тут даже есть маленькие дети.

Капитан, тяжело дыша, еле сдерживался. – Вы понимаете, что я сегодня потерял трёх своих талан, а сколько раненых – даже не сосчитать. И я же не знаю, где эти существа были всё это время. Вдруг они с этими заодно?

– Но вы же сами видите, что они были заперты снаружи. Как они могли это сделать самостоятельно? Позвольте я с ними поговорю?

– Ну, так выясняйте же это скорей.

Саав не знал, на каком языке к ним обратиться, поэтому начал говорить одну и ту же фразу – «Кто вы такие?» на всех выученных им земных языках.

В какой-то момент он услышал, – «Вы знаете латынь? Ну, хвала тебе Господи», и из толпы вышел мужчина, выделявшийся среди всех своим ростом. И в голове у Саава тут же щёлкнуло – ну точно, это латынь, и именно этот язык, он и поставил, одним из первых, для обучения в полете на Землю.

– Да-да, я понимаю ваш язык, – отозвался радостно Саав.

– А вы не могли бы, как-то не светить так ярко, а то ничего не видно, – сказал мужчина, прикрывая глаза от бьющего в них света прожекторов.

Саав повернулся и сказал капитану. – Они просят не светить им так сильно в глаза.

– Хорошо, приглушите свет , – приказал капитан.

В этот момент Дарион бросился к Сааву. – Спасибо вам храбрые римские воины. Вам нас послало само провидение. Но когда святой отец приблизился к талану, он увидел перед собой существ, хоть и похожих на людей, но довольно высокого роста и с вытянутыми узкими телами, зеленого цвета кожи, и он тут же отшатнулся в ужасе. – Дьявол, дьявол, – зашептал священник и упал, в ужасе отползая вглубь конюшни.

Мягкий свет, и привыкающие к новому комфортному освещению глаза землян, теперь позволили всем разглядеть, кто же был перед ними на самом деле, и все невольно начали отступать назад. В центре остались группа мужчин. С трудом собирая последнюю волю в кулак, Леонтий спросил изменяющимся голосом. – Кто вы такие? Зачем вы прибыли на мою землю?

Саав, с трудом подбирая нужные слова, и понимая, что для присутствующих, сейчас непонятно абсолютно все, заговорил. – Понимаете, мне сейчас это очень трудно объяснить. Да и вы не поймёте, или не поверите. Мы не хотим причинить вам вреда. Поверьте, сейчас в ваших интересах, просто подчиниться и проследовать за нами.

В этот момент, сзади к ним, с улицы подошла группа талан, ведя и толкая, перед собой, плененных вандалов. – А вот этих, мы нашли в доме. Они прятались в самом дальнем углу.

Саав умоляюще взглянул на капитана, тот мотнул головой. – Ладно, кидайте их ко всем этим.

Вандалов втолкнули ко всем остальным пленникам в круг. Это были Трир, Ульрик и двое матросов из их команды.

Хильдебальд, увидев предателя, заорал. – Ах, ты всё-таки выжил, – и хотел броситься на него, но один из талан, выстрелил из плазмомата рядом с ногой вандала, и на земле образовалась обширная дымящаяся воронка. Хильдебальд благоразумно остановился.

Трир ехидно улыбнулся. – Они доверчивые, всему поверят. Главное изображать кротких овечек. С нашим оружием против них сражаться бесполезно. Вот поэтому, мы и стали мирными жителями, – и он подмигнул, кипевшему от злости, Хильдебальду.

Саав понял, о чём была речь, сказанная уже на другом языке, но решил это не переводить это капитану, чтоб тот не поменял своё решение.

Саав продолжил на языке, понятным вандалу. – Мы доверчивые тогда, когда нам это выгодно.

Трир удивленно – испуганно посмотрел на Саава и благоразумно решил не светиться, смешавшись с остальной толпой, внутри конюшни.

Саав продолжил. – Поверьте, мы не сделаем вам ничего плохого, но лучше вам не злить наших воинов. Они настроены очень решительно, и если позволите, – мы отведем вас туда, где вам всё объяснят. В противном случае вас всех перебьют. У вас просто нет другого выхода. И прошу вас, принимайте решение быстрей. У них может закончиться терпение, и вы разделите участь всех тех несчастных, которые приняли смерть вокруг всего дома.

– Но кто вы такие, черт вас всех побери? – закричал Леонтий.

На нём повисла Лидия. – Я прошу тебя, давай соглашайся, я не хочу сейчас умирать. Подумай обо мне и о дочке.

Леонтий, обреченно повернулся к Хильдебальду. – Прости, но я действительно не могу сейчас рисковать ими. Так что я тебе не подмога. Ты уж сам со своими людьми решай, что делать.

Вандал, ответил ему на вандальском языке. – Ну, мы тоже не глупые и понимаем, что сопротивление сейчас бессмысленно, но я надеюсь, что когда будет удобный момент, ты всё же вспомнишь, что ты в первую очередь, воин, – и Хильдебальд подмигнул ему.

– Можешь в этом не сомневаться, – поняв его намек, ответил римлянин.

Саав не расслышав тихую речь, удивленно переспросил. – Так что же, мне тогда передать капитану?

– Передайте, что мы все согласны, – хмуро ответил Хильдебальд.

– Тогда в целях вашей безопасности и для нашего спокойствия, мы временно ограничим движения ваших конечностей. С этими знаками вас никто не тронет. Вытяните, пожалуйста, руки вперёд.

Вандал неохотно подчинился. Один из близстоящих талан, тут же захлопнул на его руках электронные наручники. Вандал дернулся, но наручники были очень прочными и крепкими, похожими на кожу какого-то животного, но при этом сделанные из какого-то неведомого святящегося пульсирующего материала.

– Это ваша и наша гарантия, – ответил Саав, – или вы предпочитаете смерть?

Хильдебальд, недовольный развитием событий, вышел наружу. Вслед за ним, подвергшись подобной унизительной процедуре, выходили, и все остальные.

Глава 11

Ранее этим днем, в монгольских степях, недалеко от Байгаал – далам.

Два назад на совете племени, в связи с удручающим положением, и, несмотря на предупреждение других племен, не приближаться к Большой воде, всё же было принято решение, двигаться в его направлении. Сборы были недолгими, юрты сложили на повозки, и всё племя в очередной раз отправилось на поиски лучшей доли. Племя встало прямо перед большим перевалом, за несколько часов перехода к самому Байгаалу.

Несколько ранее, была отправлена вперед группа разведчиков, и вот они уже вернулись и докладывали на совете племени, в наспех установленной юрте. Они говорили о том, что за перевалом находится большой болотистый залив, и там, в избытке зеленого корма. И всем надо, как можно скорее идти туда, потому что никаких следов пребывания других племен, они там не заметили. Скорее всего, это ничейные места, и лучше всем поспешить, до того, как это сделают другие.

Вождь Долгоон недовольно покачал головой. – Такие тучные места, и на них никого нет? Не нравится мне это. А вдруг вернутся с кочевья его настоящие хозяева, и что тогда? А мы сейчас не в том состоянии, чтоб вступать в открытую борьбу за территорию. Думаю, нам надо всё же позвать на совет Цэрэн, и выслушать её совета.

Совет недовольно загудел. – Да что эта старуха может сейчас подсказать? – Она совсем уже из ума выжила, чего её слушать? Да и хватит нам, натерпелись уж сколько. Хочется уже пожить как нормальные люди, да и поголовье животных на болотистых лугах мы восстановим быстро.

Полог юрты откинулся, и в просвете возникла фигура Цэрэн, и все разговоры в юрте тут же стихли. – Ну что, надумали-таки лезть на самое открытое место? Неужели не понимаете, что это может быть ловушка? Ну, кто такие богатые земли оставляет без присмотра? Я знаю, что многие здесь мне уже не доверяют, но я взываю к вашему разуму. Прислушайтесь же к нему, и к словам старой и опытной женщины.

– Хватит уже, наслушались. Лучше бы мы слушали своих овец. От них и то больше пользы, – сказал кто-то, с издевкой, из сумрака, в глубине юрты.

Цэрэн бросила туда взгляд, полный презрения.

– Достаточно слушать бредни этой сумасшедшей старухи, – подхватил другой. – Мы, что не достойны лучшей жизни? Давайте голосовать за переселение. Совет одобрительно загудел и все подняли вверх руки.

Цэрэн резко развернулась, откинула полог, и вышла из юрты. Долгоон обреченно опустил голову. – Ну что, раз приняли такое решение – значит приняли. Мы заходим в залив.

Цэрэн, в расстроенных чувствах, подошла к своей повозке. Эрдэнэ подбежала к ней и, заметила у шаманки тревогу на лице. – Что-то произошло, бабушка?

– Эти тупые люди совсем не ведают, что творят, и окончательно потеряли чувство разума и самосохранения. Богатые земли им всем головы вскружили. Не стоит нам идти с ними, Эрдэнэ, не стоит. Они всех нас приведут к погибели. Но мне жалко Долгоона, ему и так тяжело, и я не могу бросить его сейчас одного, с этими слепцами. Так что, пока мы идем вместе с ними, к Большой воде. А уже там, я пару деньков осмотрюсь с Октаем, и уж после примем решение – или мы останемся здесь вместе со всеми, или мы уйдем жить отдельно. Не захотят меня слушаться – пусть пеняют тогда на себя, а моя совесть будет чиста.

– Бабушка, а мы выживем одни? На лице Эрдэнэ была тревога.

– Хах, а что, нам кто-то еще помогает? Разве мы не всегда были одни? – Цэрэн раздраженно повернулась к ней. – Ну, хорошо, хорошо, – сказала шаманка, увидев откровенно приунывшее лицо внучки. – Но мы всё равно выберем там место побезопасней.

Спустя несколько часов, племя забралось на перевал. Сверху открывался удивительно красивый вид. Долина была укрыта со всех сторон, грядами гор и перевалов, а перед самой водой простирались большие территории зеленой густой травы. Все предгорья были покрыты высокими густыми деревьями, и меж ними можно было разглядеть настороженно передвигающихся косуль, а впереди разливался, и уходил куда-то за горизонт, сам Байгаал – далам.

От открывшегося перед ней вида, у Эрдэнэ перехватило дыхание. – Бабушка, бабушка, смотри, – ну как же тут красиво! Давай мы тут останемся вместе со всеми, – девочка жалобно заскулила.

Старуха недовольно молчала. Октай, тяжело сорвался с места и махнул резко вниз, потом спланировав, начал набирать высоту и вскоре скрылся где-то меж редких облаков.

Через час всё становище было уже у кромки воды. Дети, визжащие от восторга, лезли ногами в холодную воду, отбегали назад, разбрызгивая воду на окружающих. Козы, овцы, лошади разбредались по равнине, жадно поедая сочную зеленую растительность.

Люди улыбались, хлопали друг друга по плечам. Наконец-то им повезло, после стольких лет лишений. Это было даже гораздо красивей, чем им описывали разведчики. Это было похоже на какую-то нереальную сказку, в которой они все неожиданно очутились. Цэрэн подошла к вождю.

Долгоон повернулся к ней, и увидел озабоченное лицо шаманки. – Можешь ничего не говорить. Мне тоже это не нравится. Уж больно здесь всё красиво, но при этом никаких следов присутствия человека. Очень всё это неправильно. Думаю, ты права. Надо как можно быстрее уходить с такого открытого места. Только как это всё сейчас объяснишь им? Они же нас, даже слушать не будут. Ты же сама видишь, – они все буквально с ума посходили. Долгоон от бессилия развел руками.

Цэрэн нахмурилась. – Ты бы пока приказал, чтоб не разворачивали юрты на долгую стоянку. Пусть скотину накормят, напоят, и надо идти дальше. Мы же здесь, как на открытой ладони.

Долгоон обреченно махнул рукой. – А ты попробуй им прикажи? Цэрэн, но ты и их тоже пойми – они все устали. Они все очень устали.

– Бабушка, бабушка, – раздался издалека голос Эрдэнэ. К ним неслась девочка, удерживая в руках большую рыбу. – Бабушка – смотри, что принес Октай.

– Жирная, хорошая рыба, – удовлетворенно сказал Долгоон, взглянув на улов. – Благодатное место. Наверное, мы всё же пока здесь останемся. Он извиняющимся взглядом посмотрел на шаманку. – Хотя бы на пару дней. Осмотримся тут, и примем решение. А твой Октай – знатный охотник. Долгоон провел рукой по жирному боку рыбы. – Научила бы ты нас тоже так приручать птицу.

– Слишком много хотите от выжившей из ума старухи, – Цэрэн, презрительно фыркнула, и, ухватив за руку девочку, пошла к своей повозке. – Идём, я хочу поговорить с Октаем. Нам с ним много чего нужно сделать. А то он, тоже, как все эти, совсем сдурел. Я ему сказала сначала осмотреться здесь, а он рыбу тащит.

Тем временем из ближайшего перелеска за всеми перемещениями новоприбывших внимательно следило несколько пар глаз. Чутье Цэрэн не обмануло.

Чужие пришли глубокой ночью, почти под утро. Долгоон и племя были захвачены врасплох. Эйфория от прибытия на новое место затмила все другие чувства, в том числе и элементарные основы осторожности в незнакомой местности. Повозки были разбросаны по большой территории, и оказать серьезное сплоченное сопротивление оказалось просто не под силу.

Чужие ворвались на становище на конях. Их было много. Много больше, чем у Долгоона, взрослых мужчин в племени. Тех людей, кто попытался сопротивляться, чужие уже успели безжалостно зарубить своими саблями, и Долгоон, поняв, что дальнейшее сопротивление бесполезно, призвал всех остановиться, и сплотиться вокруг его повозки. Несколько наспех поставленных вчера вечером шатров загорелись, и освещали всю окрестность.

Ночные агрессоры, увидев, что сопротивление подавлено, также прекратили преследование, и, не слезая с сёдел, – окружили племя Долгоона в кольцо. Долгоон увидел рядом с собой, Цэрэн с внучкой, и, встретившись с ней взглядом, виновато опустил голову. Из окруживших их всадников, выделился один, подъехал к вождю и спешился с лошади. Это был опытный воин в летах, крепкий и коренастый. Пара десятков лучников направили свои луки в сторону Долгоона.

– Кто вы такие, что вам надо? – спросил Долгоон.

– Да вот, и мы, именно это, и хотели спросить у вас. Кто вы такие, и что забыли в этих местах? – сказал коренастый и хитро улыбнулся. – Хотя можешь не отвечать. Не ты первый, не ты последний. Манит всех сюда наш Колтук, манит. Все, как мухи на мед, сюда слетаются. А меня зовут Тургэн, и это наши земли, и мы охраняем и бережем их от таких вот, как вы, не прошеных гостей.

– Что вам от нас надо? – твердо повторил Долгоон.

– Да по сути, что и от других. Всё, что у вас есть, – ответил коренастый, и снова рассмеялся. – Только я посмотрю, что вы не очень-то и богаты. Ну, что, тогда, мы у вас заберем всех молодых женщин, шкуры и скот, а если твои мужчины согласятся перейти ко мне, – то я, и их возьму. Мне нужны хорошие воины, хотя как я посмотрю, их у тебя совсем немного. Да и ты, я тоже смотрю, тот ещё вождь – и людей у тебя мало, и воинов достойных воспитать не смог. Что же они такого недотепу и неудачника выбрали? Подожди, а может, ты просто у них самый лучший? – коренастый разошелся от смеха.

Долгоон не смог стерпеть смертельной обиды, сунул руку за пояс, достал нож и хотел бросить, но не успел. Две стрелы вонзились в него, одна в плечо, вторая в ногу, и вождь со стоном повалился. Из толпы к нему бросилась девочка. Это была Эрдэнэ. Она выхватила из рук Долгоона нож и бросила в чужого.

Крепыш увернулся. – Стой, выкрикнул он, всем бросившимся пустить свои стрелы, – это ж просто девчонка.

Подойдя к Эрдэнэ, он схватил ее за подбородок и с силой приблизил к себе. – Ну вот, оказывается, у тебя есть, всё же воины. Только они еще очень маленькие, да и то – женского роду, – сказал он, повернувшись к истекающему кровью, Долгоону. – А вы, чего застыли? – бросил коренастый всем наездникам. – Берите все, что есть ценного, а оставшееся, повозки и юрты, – всё сжечь.

Тут из толпы выделилась Цэрэн, и встала между чужим и внучкой. – Не трогай дитя. Не то прокляну тебя и весь твой род самым ужасным проклятием, до скончания веков.

Крепыш картинно отклонился в сторону, сделав вид, что испугался. – Ого, так у вас и шаманка своя есть? Наверно, такая же удачная и могущественная, как и их вождь, – сказал он, обращаясь к своим соратникам, под их одобрительный смех. – Ну, и как ты меня проклянёшь, старуха? Можешь, заворожишь меня и подчинишь своей воле, и буду я ходить за тобой, как хвостик привязанный?

Тут он вдруг заметил, что что-то блеснуло на груди у девочки, и он удивленно, протянул к ней руку.

Девочка вскрикнула, – Бабушка, – и инстинктивно спряталась за её спину.

– Так, – грозно нахмурил брови коренастый, и поднес факел к лицу старухи. – Или девчонка сама покажет, что у неё на шее, или это сделаю я, без всякого её желания.

Цэрэн недовольно кивнула внучке, и девочка, вытащив из-под рубахи амулет и вытянув перед собой, выставила его прямо перед глазами чужого.

Коренастый вгляделся в него, и сильно изменился в лице. Его раскосые глаза сильно округлились, и он приблизив факел прямо к лицу девочки, принялся внимательно разглядывать её. – Откуда у тебя этот кулон? Откуда? – и принялся её трясти.

Цэрэн оттолкнула его от внучки. – Отстань от девчонки, это мой амулет. Я его ей дала.

Коренастый быстро развернулся в её сторону. – Говоришь, твой амулет старуха? Тогда скажи, – откуда он у тебя? Только не лги.

– Не твоего ума дело. Он достался мне от моей бабки.

– Ты лжёшь старуха. Не мог он быть у твоей бабки. Это вещь не может принадлежать твоему роду. Ну, если не хочешь по-хорошему, будет, значит по-другому. Сейчас я прикажу пытать её, и ты сама мне все расскажешь.

– Не надо, – выцедила сквозь зубы Цэрэн, – я сама все скажу. Девчонку я нашла давно, еще совсем маленькой, в одном обгоревшем и разграбленном стойбище. На ней и был этот кулон. Теперь эта девочка, мне как родная внучка.

Коренастый довольно улыбнулся. – Ну, я так и знал, что не могла она быть роднёй с такой ведьмой, как ты. Так он говоришь, был на ней? Воин задумался. – Девчонку эту, вместе со всеми женщинами забрать, а старуху отправьте вместе с вождём, к их праотцам.

Цэрэн выступила вперед. – Будь ты проклят, убийца и трус. Не будет тебе ни удачи, ни счастья во веки веков. Будешь всю оставшуюся жизнь исполнять чужую волю и не сможешь распоряжаться больше своей судьбой, – и она громко свистнула. В воздухе раздался клекот ястреба, и сверху на голову чужого, спикировал Октай. Крепыш увернулся, но птица успела полоснуть острым когтем по его лицу.

Чужой закричал от боли. – Ну что же вы стоите, стреляйте в него. Убейте эту гадину. А старуху мы тоже берем с собой. Завтра мы ее сожжем на костре. Быстрая смерть – это уже роскошь для неё.

Десятки стрел мелькнули в воздухе, и воины начали пристально вглядываться в небо, ища там наглую птицу. А в это время небосвод начал покрываться десятками падающих звезд, наполняя окружающее пространство светом. Все замолкли.

Один из лучников, обратился к коренастому. – Тургэн, это проклятие шаманки нас настигает. Надо убираться отсюда.

И по мере того, как «падающие звезды» стали падать уже достаточно близко, паника охватывала всех напавших на племя Долгоона, и они с воплями ужаса начали разбегаться в разные стороны. Тургэн старался остановить их, но всё было тщетно. Страх окончательно овладел ими.

Эрдэнэ посмотрела на Цэрэн, как на всемогущее божество. – Бабушка, а это ты всё сделала?

– Да я уже, и сама не знаю, кто их призвал, – со смешанными чувствами, смотря на все происходящее, сказала старуха, – но чувствую, что это будет похуже, наших сегодняшних врагов.

Глава 12

За последние сутки на Ковчег поступали все новые и новые партии, перемещаемых людей, с разных точек Земли. Основная масса землян, ошеломленная появлением абсолютно непонятного и неведомого им явления, вела себя очень затравленно и обреченно, смирившись со своей участью. Уже не важно, кто были эти, зеленокожие высокие стройные существа – слуги Господа или приспешники дьявола. Главное, что их человеческие судьбы видимо, уже решены и надо просто покориться этим посланникам судьбы.

А что можно предположить иного, если эти существа повелевают молниями, садятся в какие-то невиданные повозки, и могут взмывать на них в небо, как птицы. Это однозначно был последний день жизни всех людей на земле, и поэтому уныние и покорное смирение были господствующим настроением, всех прибывающих на Ковчег.

В это время, в капитанской рубке управления Ковчегом стоял Аркенар с молодым таланом.

– Дядя, я хотел бы поблагодарить вас, за оказанную мне честь быть сейчас здесь, с вами, в эти столь знаменательные и судьбоносные для талан, дни.

– Миртаан, дорогой мой племянник, не обращайся ко мне столь высокопарно. После смерти моей сестры и твоего отца, ты мне уже давно, как родной сын. Да, и в твои двадцать два года, уже пора серьёзней заняться своей военной карьерой. Только не спеши меня благодарить. Ты же знаешь, что с тебя, будет больший спрос, чем с любого другого.

– Дядя, я готов к этому. Только я одного не понимаю. Зачем нам нужно спасать такое количество этих землян? Зачем нам вообще с ними так возиться?

– Не спрашивай меня об этом. Спроси лучше тех, кто это так решил. Меня среди них не было, – насупился Аркенар. – Так решила Амун, потому что, ей, видите ли, жалко этих созданий. А все оттого, что она слишком много слушает всяких нытиков и человеколюбцев, как биолог Саав и ему подобных. Будь моя воля – так за то, что они на нас напали – вообще бы истребил весь их людской род.

– Дядя, ты только скажи, чем я могу тебе помочь?

– Чем помочь, чем помочь? Аркенар усмехнулся и задумался. – Если бы этот Саав заткнулся, – то мы бы гораздо раньше закончили, с этим переездом. Кто их считал, этих землян? Вот не мешался бы под ногами Саав, и тогда бы мы здесь быстро разобрались с тем, кто нужен, а кто нет. Да и нам действительно, надо спешить, – а вдруг сюда пожалуют гефестиане? Что у них там, на уме, – только они знают.

– Капитан, – раздался голос в громкоговорителе, – Таураан запрашивает связь с нами. С вами хочет говорить Амун. Что ответить?

– Однако ж смотри, как они быстро связь наладили. Жаль, – пробормотал недовольно Аркенар. – Конечно, соединяйте.

В воздухе возникло изображение Амун. – Приветствую вас, Аркенар. Докладывайте, что там у вас происходит? Мы тут все очень ждем новостей от вас. Почему раньше не выходили на связь? Как с адаптацией, и почему я не вижу рядом с вами, Саава? Чем он сейчас занят? Я очень хочу узнать – какие у него результаты? Как там ведет себя его вакцина? Амун была крайне нетерпелива. – Ну, где же он?

– Верховный правитель, наши ученые оказались правы…

– Аркенар, – Амун резко его перебила, – спасибо, конечно, за ваше мнение, но я бы хотела услышать сначала мнение биохимика с его слов. Соединитесь со мной, когда на связи будет Саав. Я жду, а пока конец связи.

Аркенар, весь кипя от злости, прокричал, – Привести сюда Саава, срочно.

В это время Миртаан незаметно вышел из капитанской рубки.

Саав с Идом проходили между секций с захваченными землянами. Таана осталась в их каюте, сославшись на недомогание, вызванного переизбытком кислорода, которым она надышалась, на поверхности земли.

– Какие они всё-таки разные, эти земляне, – и по росту, и по сложению, по цвету кожи, даже говорят на разных языках, не то, что талане. Всё же Творец большой выдумщик и оригинал,– думал про себя, Саав. Ид шел с ним рядом, весьма расстроенный и побледневший. Саав склонился к сыну. – Ты что, мой друг, совсем поникший? Тебе что – нехорошо? Может тебе, вместе с мамой отлежаться?

Саав присел на корточки, и притянул к себе сына. – Я же совершенно не учитывал, как скажутся все эти вакцины, и сила тяжести на таком молодом организме, как у тебя. Прости меня сынок, за то, что втянул тебя в наши взрослые дела.

– Пап, да нормально со мной всё. Просто всё это – и смерть наших собратьев, и то, что эти люди … мы же забираем их из их же домов. Это ведь неправильно. На нашем Таураане такого не было. Всего этого не было. Столько горя и боли не было. Ид был в полной готовности, чтобы расплакаться.

– Ну-ну, не раскисай Ид. Это всё от адаптации. А в том, что это неправильно, – Саав тяжело вздохнул, – ты абсолютно прав. Жаль, что не мы решаем это.

Мимо них прошла группа талан, и вдруг один из этой группы, улыбнулся биохимику, и Саав улыбнулся из вежливости в ответ. Он уже привыкал, что его стали узнавать многие. Видимо, слухи об успешной вакцине и её создателе, слишком быстро распространялись. Вдруг Сааву показалось, что его кто-то зовет, он встал и осмотрелся по сторонам. Они сейчас оказались около того отсека, в котором были пленные, с которыми они прибыли с Земли, и как раз сейчас его звал, тот самый землянин, с кем он общался там, на земле.

Это был Леонтий, подошедший к решетке. – Эй, зеленокожий, ты же обещал нам всё объяснить, или у вас не принято держать свое слово? Сколько нас будут держать здесь, и что с нами собираются дальше делать? Надеюсь, нас все-таки не съедят? Или вы всё же, предпочитаете человечинку?

Саав не знал что сказать, и стоял со смущенным выражением лица.

Леонтий продолжал бушевать. – Что здесь, черт побери, происходит? Куда мы попали, и что вы с нами намерены делать дальше?

В громкоговорителях корабля раздалось. – «Биохимик Саав, вы срочно нужны на капитанском мостике. Повторяю, биохимик Саав, вас срочно ожидают на капитанском мостике».

Саав, повернулся к Иду. – Постой пока здесь, я сейчас схожу к капитану, и быстро вернусь назад. Всё, не грусти. Все будет хорошо.

Леонтий заорал вслед уходящему Сааву. – Куда ты опять убегаешь, трус? Что ты от нас всё скрываешь? Леонтий из-за всех сил стукнул по решетке, и тут он обратил внимание на Ида. – Ну чего ты на меня уставился, зеленокожий детеныш, чертово отродье?

К решетке подошла Тэсия и внимательно посмотрела на Ида. – Ты же тоже понимаешь наш язык? Ты же, понимаешь, о чём мы тут говорим? Ну брось, я же вижу это. Ид смущенно отвел глаза в сторону.

Это заметил и Леонтий. – Ага, он всё понимает, – глаза у Леонтия заблестели, и он вдавился в решетку. – Ну, тогда скажи хоть ты, что-нибудь.

– Папа, не дави на него. Я сама у него спрошу. Тэсия прижалась к решетке. – Как тебя зовут? Меня вот зовут Тэсия, а тебя, дай угадаю – молчун, наверное?

Ид улыбнулся уголками губ. – Нет, меня зовут Ид.

– А кто вы такие и что вы здесь делаете? А для чего мы здесь и как скоро нас отправят домой?

Ид не выдержал такой атаки вопросов. – А Тэсия на вашем языке случайно не означает «болтающая много»? – парировал он.

– Я из знатного римского рода, – обиженно отвернулась Тэсия.

– Извини, я не хотел тебя обидеть. Насколько я понял из разговоров отца, – назад домой, вы уже не попадёте.

– Это твой отец? – удивилась Тэсия. – Как уже не попадем домой? – воскликнул Леонтий. Оба вопроса прозвучали почти одновременно.

Ид смутился. – Я не знаю с чего начать, потому что вам слишком многое придется объяснять. В общем, мы прибыли сюда, из очень далеких мест.

– Каких к черту, далеких? – рычал Леонтий.– Я и сам побывал на краю земли. Ты голову нам не морочь, скажи, откуда конкретно?

– Я же говорю, мы не отсюда. Мы прилетели к вам, – Ид замялся. – Как же вам это объяснить? Ну, мы прилетели к вам с очень далекой звезды.

– Откуда, откуда? Что ты заморыш, мне тут голову морочишь? – заходился в бессильной злобе Леонтий.

– Так вы – наши ангелы-хранители? – радостно захлопала в ладоши Тэсия.

– Я не знаю, что это значит на вашем языке. Но я знаю одно, что мы теперь будем жить на вашей земле, а вас переселяют на наше место.

Отец Дарион, который поборов свой страх, подошел к решетке, прислушиваясь к разговору, при последних словах Ида, сел на пол. – Я так и знал, это ад. Нас всех переселят в ад.

Леонтий, повернувшись к дочке, насмешливо произнес, – Вот тебе и ангелы-хранители. Потом до него стал доходить смысл сказанного, Идом. – Это что, вы теперь заберёте наши дома, наши поля, наши земли, …… и все мои виноградники? Да что вы о себе возомнили? Подождите, вы ещё познаете силу римской армии, – и он начал бить кулаком по решетке.

На капитанском мостике у Аркенара. На связи был Таураан, и сейчас Амун внимательно слушала, что ей докладывал Саав.

– Вакцина оказалась действительно реально эффективной. Пока, конечно, есть ещё некоторый дискомфорт, связанный с чуть более высоким уровнем силы тяготения, но думаю, в течение времени наш костяк окрепнет, мышцы освоятся, и мы привыкнем к этим нагрузкам. Правда, есть еще маленькие нюансы, в виде повышенного кислорода в атмосфере, вследствие чего наблюдаются или головокружения или эйфория, но это тоже пройдет со временем. Думаю, это займет период в несколько дней.

Амун расплылась в улыбке. – Это хорошие новости, Саав. Это самые лучшие новости, которые я слышала в своей жизни. Я очень довольна вами, Саав. Вы сделали великое дело, и я буду ходатайствовать перед Академией о присвоении вам профессорского звания. Нет, не надо благодарить меня. Это вся цивилизация талан должна благодарить вас. Вы даже не представляете, что вы на самом деле сделали.

Амун была в крайне хорошем расположении духа, и она повернула лицо к Аркенару. – Ну, а теперь послушаем наших бравых парней, а то им, тоже видимо не терпится рассказать о своих успехах. Я права, Аркенар?

Аркенар, сделал вид, что не заметил шпильку в свой адрес. – Всё, что мы запланировали, Верховный правитель, – всё идет, как надо. Все ключевые точки захвачены, защитный щит постепенно разворачивается. Но у нас есть и потери. Пока не могу точно озвучить цифру. Мы неоправданно много потеряли при высадке. Люди проявили чрезмерную агрессию при нашем появлении, но я об этом уже предупреждал вас, что нам не стоит чересчур увлекаться миротворческой деятельностью.

Амун нахмурилась. – Потери это плохо, но они были запланированы нами, если вы помните. Я отлично понимаю чувства землян. Да, и как они ещё должны были реагировать, когда на их землю вторгаются чужие, и отнимают у них всё? Я скорблю по всем погибшим, но наш общий долг позаботиться, чтобы все земляне, благополучно попали на Таураан.

Саав, не выдержал и вступил в разговор. – Да-да, я прошу вас, чтобы мы избежали ненужных потерь, как среди талан, так и среди этих несчастных землян. Не забывайте что, о том, как мы с ними поступим, – будет знать не только Творец, но и все межгалактические пространства. Мы же не хотим удостоиться печальной славы гефестиан?

Амун нахмурилась. – Что касается Творца, то он уже давно забыл о нашем существовании. А вот дурная слава гефестиан, – пожалуй, нам и вправду не нужна. Правительница обернулась к командующему. – Аркенар, расскажите, как происходит сортировка и транспортировка землян? Они уже оповещены о том, куда они направляются и что с ними происходит?

– Все проходят медицинское освидетельствование на предмет инфекций и получают вакцинацию на адаптацию к таураанской экобиосфере и, думаю, уже сегодня, первые партии специальными транспортными модулями отправятся к вам, на Таураан. А насчет оповещения и разъяснения, – боюсь, что земляне просто не поймут и тысячной доли произнесенного. Они все и так находятся в состоянии очень большего стресса. А то, что они услышат, вообще приведет их в состояние, близкое к критическому. Поэтому я считаю, что только по прибытию на Таураан, – с ними нужно обстоятельно беседовать.

Саав вмешался в разговор. – А я считаю, что нельзя держать людей в неведении, ибо именно это ведёт их к еще большим переживаниям. Они должны и обязаны знать свою дальнейшую судьбу.

Амун прервала его речь взмахом руки. – Решение по переселению уже принято, Саав, и оно такое, какое есть. Верховный совет признал его оптимальным, и не только, в первую очередь для нас, но и также, для обитателей этой планеты. Надеюсь, мы не будем спорить по этому поводу, господин новоиспеченный профессор? А насчет вопроса, – по посвящению в ситуацию, – Амун задумалась. – У каждого из вас я услышала свои резоны, и в них есть своя логика, но у меня нет чёткого ответа. Примите уже там сами решение по этому вопросу. Вам по месту видней. Ну, а мы тогда будем ждать первых переселенцев. И в последующем я жду от вас только позитивных новостей. Вы меня поняли, Аркенар? Конец связи.

Эрдэнэ плохо помнила последствия вчерашней ночи. Этот вчерашний звездопад, вызванной то ли вследствие заклинаний бабушки, то ли ещё чем-то, в итоге обернулся появлением этих странных зеленокожих существ. Девочка помнила, как все начали падать на землю, как будто их внезапно поразил сон. Как Октай бросался на зеленокожих, когда они хотели подойти к ней, но она тоже очень сильно вдруг захотела спать и дальше она уже ничего не помнила.

Очнувшись, она оказалась в какой-то неизвестной ей, большой странной юрте, сделанной из какого-то странного материала, а её голова лежала на коленях у бабушки, а рядом сидел Октай. Во рту было ощущение сухости, как в самый жаркий летний день в степи. Нестерпимо хотелось пить. Вокруг неё были её соплеменники, а в другой части сгрудились члены другого племени. Как только кто-то из чужаков приближался к ним, Октай сразу привставал, и угрожающе хлопал крыльями, на нарушителя условной границы.

– Бабушка, а где мы? А можно мне попить, – очень сильно хочется.

– Очнулась, милая? Бабушка провела рукой по ее волосам. – Я и сама не знаю, Эрдэнэ. Помню последнее, что ты обняла Октая и упала на него. А потом в меня что-то попало и я тоже, как и все, уснула.

– Бабушка, а это ты вызвала этих? – Эрдэнэ кивнула в сторону проходящих, мимо решетки, зеленокожих существ. – А кто они такие?

– Если бы я просила духов придти нам на помощь, то вряд ли бы я просила, что они выглядели вот так безобразно, как эти.

Тут Эрдэнэ заметила Тургэна, сидевшего в другом углу и неотрывно наблюдавшего за ними. – Бабушка, а если нас взяли в плен, то тогда почему и этого вместе с нами взяли? О, бабушка, – тут Эрдэнэ поразила догадка, – а не про это, ты видела видения в своих снах?

– Дался тебе этот вор и убийца. Много вчера полегло воинов и у нас, и у этих. А этого судьба видать пощадила. Был бы у меня нож – пронзила бы ему сердце. А что, до видений. Да, я уже и сама, про них забыла. А видать, сбылись-то они. Не потеряла, значит, твоя бабушка еще искусство опытной вещуньи, – с торжеством добавила Цэрэн.

– Бабушка, я пить очень хочу. Эрдэнэ выпрямилась и села рядом с Цэрэн.

– Не ной. Думаешь, я не хочу? Сейчас что-нибудь придумаем. И нам надо как-то выбираться отсюда. Только я нутром чувствую, что нет сейчас под нами земли.

– Как это может быть? Мы что уже на небе? Мы что, уже умерли?

Старуха загоготала, – если бы мы умерли, – то не хотели бы так сильно пить. А, ну, Октай – пойдем со мной, – шаманка встала и подошла к входной решетке. Октай смешно, вприпрыжку, подпрыгивая, пошел за ней. Эрдэнэ пошла за ними. Тургэн, все время, внимательно наблюдая за этой троицей, напрягся и тоже встал с пола.

Цэрэн наклонилась вниз, и о чём-то долго говорила на ухо Октаю. Беркут полуприкрыл глаза и казалось, что он готовится ко сну. Цэрэн распрямилась и начала чего-то ждать. Рядом с нею по коридору, не обращая никакого внимания на узников в отсеках, туда-сюда сновали таланы. Вдруг старуха, словно заприметив кого-то, начала резко и быстро говорить. Один из безразличных прохожих, остановился и развернулся к старухе. Цэрэн продолжала говорить, зеленокожий мотал головой, показывая, что он, ничего не понимает из этой болтовни. Потом Цэрэн начала показывать ему знаками, что она хочет выпить воды. Талан облегченно кивнул головой, радостно улыбнулся и куда-то ушёл.

Тургэн понимал, что старуха ведет какую-то свою игру и надо постараться быть к ней поближе, когда что-то произойдет.

Вскоре вернулся талан с каким-то прозрачным сосудом для воды и подошёл к решетке, чтобы через неё дать попить воду старухе. Старуха покачала отрицательно головой и отступила пару шагов назад от решетки, а потом снова вытянула руки вперед, показав, что просит воды. Талан, смотрел на неё, не понимая, что же она хочет. Он недоуменно опустил сосуд на землю, и, нажал на приборной панели код доступа. Решетчатая створка отошла в сторону. Он поднял емкость с пола, и вошел в отсек. В этот момент Октай с протяжным криком бросился на спину зеленокожему, и талан от неожиданности упал на землю. Дверь оказалась открытой, секунду-другую в отсеке воцарилось замешательство, потом ближайшие к талану люди набросились на него, закрыв его кучей своих тел. Оставшаяся часть, с криком вырвалась на свободу, и, рассеявшись по лабиринтам и коридорам, принялась бежать прочь.

Старуха придержала Эрдэнэ, которая тоже поддалась порыву бежать вместе со всеми.

– Сейчас их всех будут ловить, подождём чуть-чуть. Спустя минуту, выглянув наружу, и убедившись, что в коридоре пусто, Цэрэн махнула головой Эрдэнэ. – Пора, – и они бросились бежать по закоулкам Ковчега. И тут Эрдэнэ заметила, что за ними увязался Тургэн, который держался за ними в некотором отдалении, справедливо полагая, что только старуха сможет их вывести отсюда, а не это стадо безмозглых баранов, разбежавшихся кто куда.

– Бабушка, за нами бежит этот, на которого вчера Октай напал.

– Если ты думаешь, что бабушка этого не видит, значит, ты плохого мнения о бабушке, – Цэрэн улыбнулась. – Очень хорошо, что бежит за нами. Сейчас вот выберемся, и он у меня ответит за всё.

В это время в другом углу Ковчега.

Когда Ид беседовал с пленниками, сзади к нему подошел Миртаан. – Здравствуй – сказал он, широко улыбаясь. – Тебя же зовут Ид? Меня послал твой отец. Он сказал, что он пока занят, и направил меня, чтобы я показал тебе, как управляться с транспортными челнами для переселенцев. Он сказал, что ты уже достаточно взрослый для решения серьезных задач. Вот можем сделать это, хотя бы на примере этой партии, – и он указал на отсек со знакомцами Ида. – И нам с тобой будет доверена честь, – отправлять первые партии поселенцев на Таураан.

Ид продолжал слушать столь приятные речи Миртаана, которые так повышали его самооценку, когда вдруг неожиданно, из перекрестного коридора на них выскочила Эрдэнэ и, задев мальчишку, сбила его с ног, и тут же повалилась, рядом с ним.

Следом за ней выбежала Цэрэн с Октаем на руках, а потом и Тургэн, а за ними тотчас появились вооруженные таланы. Они наставили на них оружие, и у беглецов теперь уже не было никакого выхода, и им пришлось покориться. Таланы начали между собой переговариваться и препираться, но их прервал Миртаан.

– Да какая разница. Засуньте их сюда к этим, – и кивнул в сторону отсека Леонтия. Пленников затолкнули в камеру к остальным. Бруно, до этого ведший себя осторожно и пугливо, и которого Саав разрешил мальчику взять с собой, привстал, принюхиваясь к новому запаху. Беркут, которого опустили на землю, замахал во всю ширину своих могучих крыльев, и зло заклекотал на собаку. Бруно испугался, заскулил и бросился вглубь отсека, подальше от столь непонятного и злобного зверя.

Пленные с виллы Леонтия, во все глаза разглядывали новоприбывших. Старуха, мужчина с большим припухшим рубцом на лице, маленькая девочка и все они с необычным разрезом глаз, и еще какая-то неведомая им птица.

Хильдебальд, подошел поближе к беркуту. – У нас, на нашей земле, откуда я родом, – есть похожие птицы. Но такую большую, я вижу в первый раз. Откуда вы? – обратился он к Тургэну.

Тот привстал и посмотрел прямо в глаза вандалу, и сказал что-то отрывисто, на своем языке.

Леонтий подошел к ним. – Когда я был в скифских землях, а это очень далеко отсюда, – так там появлялись эти люди. Они живут в далеких землях, где ещё не ступала нога римского солдата.

Хильдебальд усмехнулся. – Нога римского солдата не ступала ещё много куда. Туда, куда ступала нога храброго вандала.

Тут вступила в разговор Лидия. – Ну, разве вы не видите, что он такой же пленник, как и все мы. Зачем приставать к нему с вопросами?

Хильдебальд с ехидцей. – А ну да, я и забыл, что у римлян, все решения принимают женщины и мужчинам надо спрашивать сначала у них разрешения.

Леонтий схватил за локоть жену, и увел её с собой в сторону. Промиус тоже разглядывал с любопытством птицу. Беркут уже успокоился, сложил крылья, и сидел рядом со старухой, полуприкрыл глаза и повернув в её сторону голову. Старуха как будто что-то говорила, а он внимательно её слушал.

Вдруг мальчик почувствовал, как на него смотрит эта новая девочка. Она смотрела на него с любопытством, не отрывая глаз. Промиус вначале отвёл глаза, но когда он украдкой посмотрел в её сторону, – она продолжала на него смотреть. Потом она начала улыбаться, повернулась к старухе и положила голову на её колени. Промиус вдруг почувствовал, что все эти события его тоже порядком измотали и ему нестерпимо хочется спать. Воздух стал какой-то сладковатый и глаза стали слипаться, и он никак не может этому противиться. Мальчик повернулся к Ольдиху, чтобы сказать ему, что он немного поспит, и тут же, уронил ему голову на плечо.

Через несколько минут, в транспортный отсек для отправки модулей, вошел Миртаан с Идом и с ними десяток талан, везущих за собой, парящие в воздухе, переноски. На них лежали, объятые сном, земляне. Таланы брали с переносок бесчувственные тела и помещали их в криокамеры.

– А куда девать этих? – спросил один из рабочих, кивнув на собаку и птицу.

– На них решение о транспортировке не распространялось, – твердым тоном сказал Миртаан. – Зачем вы их сюда привезли? Отвезти их и утилизировать в отсек для мусора.

Ид воскликнул. – Нет, не надо. Это, наверное, их друзья. Я видел, что этот мальчик, – он кивнул на Неро, которого сейчас укладывали в криокамеру, – был вместе с этим зверем. Они точно были вместе.

Миртаан, резко убрав с лица злое выражение, тут же расплылся в широкой улыбке. – Ну конечно, раз они были вместе, – то мы сделаем для них исключение. Кладите их тоже в криокамеры. Это все? – спросил он у рабочих.

– Да, из того отсека это все, кто там был.

– Ну чего тогда здесь стоите? Идите и готовьте следующую партию для отправки. А я покажу сейчас моему другу, – как надо задавать команду на отправку на приборной панели.

Они подошли к приборной панели, на которой находился пульт управления транспортного модуля. Миртаан запустил бортовой компьютер. – Вот здесь мы задаем конечный маршрут. Вот наша галактика, и вот наш Таураан. Мы выставляем эти координаты конечной точки, а дальше уже модуль поступает в автоматическое управление и самостоятельно прибывает в пункт назначения. Тебе всё понятно?

Миртаан оглянулся по сторонам. Кроме них, в салоне модуля никого уже не было. Ид, настолько был увлечен происходящим и, преисполнившись гордости от собственной важности, что к нему, наконец, относились как к взрослому, ничего вокруг не замечал. Не заметил он, и руки с автоматическим шприцом, который Миртаан вколол ему в плечо. Ид повернулся к нему, но не успел ничего сказать. Силы его внезапно покинули, и он упал в объятия, подхватившего его Миртаана.

Миртаан отнес мальчика к криокамере и положил его в неё, закрыв сверху крышку. – Ну что, отправляйся-ка ты домой, – и он подошел к приборной панели. На приборной панели высветилось – «Конечная точка – Таураан», но тут Миртаан задумался.

Потом он неожиданно улыбнулся, и снова нажал на выбор маршрута и, произнес – «Выбрать Запретные территории». Приборная панель отозвалась красным цветом и неприятным пульсирующим звуком и высветила на табло – «Неприемлемый маршрут. Вы точно хотите выбрать этот вариант?». Миртаан нажал на подтверждение этого выбора. На панели выскочила запись. – «Эти территории не имеют не названий, ни каких-либо сведений о них. Есть только изображение. Хотите выбрать по нему?» Миртаан опять ответил согласием. Из панели выскочило голография в виде большого шара, на котором были тысячи и тысячи точек. Миртаан покрутил в воздухе в разные стороны изображение, остановил и приблизил выбранную часть, увеличив ее, подумал и ткнул в одну точку.

На панели выскочила надпись. – «Вы сделали свой выбор. Подтвердите его, нажав на согласие». Миртаан нажал на подтверждение выбора. Тут же раздался голос из громкоговорителя над панелью. – «Спасибо за ваш выбор. Все, кто не находится в криокамерах – срочно покиньте транспортный модуль. Через некоторое время, модуль будет готов к отправке». Миртаан, вышел из модуля и стоял в переходном отсеке, смотря на него через иллюминатор. Над ним висело табло, на котором высвечивались цифры. До готовности осталось 43 секунды, 42, 41…..

– Ну, всё дядя, Саав уже не будет мешаться у вас под ногами. Ему теперь будет, чем заняться. Искать сына в просторах Вселенной. Миртаан довольно хмыкнул.

На табло высветилось цифры – 4, 3, 2, 1 и загорелось зеленое табло. Раздался голос – «Нажмите на отсоединение модуля от корабля». Миртаан нажал на пусковую кнопку, модуль медленно отсоединился, отплыл в сторону, включились двигатели и спустя несколько мгновений он превратился в исчезающую точку, унося свой ценный груз, в неизвестность и неопределенность.

Глава 13

Спустя тройку месяцев, транспортный таланский модуль входил в плотные слои атмосферы планеты неизвестной галактической системы. На приборной панели табличка пульсировала красным светом и высвечивала: «Автоматическое управление модулем заканчивает свою работу. Не указана точная точка высадки. Просьба перевести работу всех систем модуля на внешнее или ручное управление».

По мере критического приближения к поверхности в модуле сработало экстренное торможение и это несколько смягчило его посадку. Он, резко ударившись о поверхность, покатился и несколько раз перевернулся, пока, наконец, не остановился, ударившись об большой и широкий выступ скальных пород. На табло высветилось – «Критическая ситуация. Поврежден основной двигатель. Энергетические стержни повреждены. Система обеспечений криокамер нестабильна».

Через громкоговоритель раздалось: – «Идентификация местонахождения не может быть определена. Место высадки не может быть определено. Произвожу контрольные замеры атмосферы. За бортом комфортная температура. Воздушная смесь пригодна для пользования и не представляет никакой угрозы для жизни. Производится разгерметизация и регуляция внешнего и внутреннего давления». Спустя минуту открылись первый и второй входные шлюзы модуля, впуская внутрь потоки внешнего воздуха. Из громкоговорителя раздалось: «Произвожу подготовку по выходу из криосна. Полная разгерметизация криокамер, и выход из состояния сна, закончится через пятнадцать минут».

Неро очнулся раньше всех. Он с удивлением оглядывал пространство вокруг себя. Какой-то голос на непонятном ему языке, доносился откуда-то сверху. В дальнем углу какая-то штука пульсировала красным светом. Тут вдруг включилось освещение, залившее мягким светом все окружающее пространство. Неро зажмурился, пытаясь привыкнуть к необычному свету. Во всем теле была сильная слабость. Вдруг из одной из камер, поднялась голова Бруно. Неро обрадовался, и позвал его, но его голос был чрезвычайно слабый и какой-то писклявый, так что Неро сам удивился ему.

– Бруно, Бруно, иди ко мне, мой пёс. Бруно повертел головой по сторонам, не полностью контролируя свои движения, и тут он увидел своего хозяина. Пёс радостно тявкнул и выпрыгнул из камеры, но тотчас же расползся по полу. Слабые ноги без долгих нагрузок с трудом удерживали пса, и он, покачиваясь из стороны в сторону, и стукаясь о близстоящие камеры, потрусил к мальчику. Неро с трудом опустил непослушные ноги на пол.

Вдруг из соседской с Бруно камеры, вылетел Октай. Невысокий потолок и размеры модуля для властелина неба оказались чересчур малы, и беркут оказался на полу, балансируя крыльями и пытаясь хоть как-то устоять на лапах.

Приходили в себя и остальные пассажиры модуля. Со всеми была та же картина. Полное непонимание того, где они находятся и невозможность восстановить полный контроль за ослабевшим от долгого полета, телом. Неро увидел Тэсию, Леонтия, Лисиппа, мальчика – вандала, странных людей с раскосыми глазами, танцовщиц, музыкантов, вандалов, рабов – работников с кухни … Мама??? Где мама? Он не видел маму. Где она?

Он спустился на пол, и, цепляясь за открывшиеся створки криокамер, принялся искать её вдоль рядов, с открывшимися крышками. Мамина камера оказалась в самом конце. Крышка её камеры не открылась. Стекло оказалось треснувшим, мама лежала неподвижно, сквозь стекло она казалась спавшей.

Неро из-за всех сил застучал по стеклу. – Мама, мамочка, что с тобой?

Слёзы невольно потекли у мальчика, и он в бессилии колотил по стеклу и корпусу камеры, пока рука мальчика случайно не задела кнопку автоматического открытия крышки. Крышка подёргалась в разные стороны, и наконец, со скрипом отъехала в сторону. Неро бросился к матери и схватил её за голову и начал трясти. – Мама, проснись, мамочка, ну, проснись, пожалуйста. Луциния лежала неподвижно.

Сзади ему на плечо легла рука Лисиппа. – Мне очень жаль, Неро, но видимо твою маму забрали боги.

Неро после этих слов, уже не смог сдержать слёз. Они бесконтрольно потекли ручьём по его лицу, и он начал стучать кулаками по телу матери.

– Мама, не смей меня бросать, не смей. Сначала отец меня бросил, теперь ты. Не смей умирать мама, я же теперь совсем один. Что мне теперь делать?

Тело Луцинии вдруг содрогнулось, она резко вздохнула, и закашлялась. Она открыла глаза и схватила слабой рукой за руку сына, сжав её.

– Мама, мамочка, ты жива? Дальше речь мальчика было уже невозможно разобрать, ибо от рыданий и избытка чувств, он совсем потерял контроль.

– Ну чего ты ревёшь? Куда же я тебя брошу? И прекрати реветь, ты же мужчина, на тебя же все смотрят, – прошептала Луциния.

– Ага, – Неро всхлипнул, и размазывал теперь уже счастливые слезы, продолжавшие обильно течь по его лицу. И тут он вспомнил про Тэсию, и повернулся. В эту минуту на него, смотрела не только Тэсия, но и все присутствующие, ибо со своими переживаниями он сейчас был в эпицентре всеобщего внимания, и Неро сильно смутился.

Лисипп похлопал его по плечу. – Боги всё же оказались милостивы, к тебе и твоей матери. Надо сегодня принести им жертву.

Леонтий, к тому времени уже приподнялся из ложа, и увидел Хильдебальда, который лежал в соседней, с ним камере. – Вандал, и ты здесь? Тебя что, еще не убили зеленокожие? – с издевкой спросил римлянин.

– Тоже хотел спросить у тебя, надменный римлянин. А разве ты ещё не лопнул от осознания своей важности? – улыбнулся Хильдебальд. И тут он увидел Трира, который стоял в окружении Ульрика и двоих матросов, очень недружелюбно, посматривающих в его сторону.

Заметил это и Леонтий. – Вандал, а я смотрю, тут и твои друзья тоже? Вижу, без моей помощи, тебе с твоим «кровничком» никак не разобраться.

Хильдебальд стал приподниматься. – Мне помощников не надо. Я собственными руками задушу эту гадину, – но Леонтий удержал его за руку.

– Подожди вандал, у нас пока сейчас общие враги, – зеленокожие. Нам бы добраться сейчас до того лжеца, который обещал всё разъяснить. А вообще, кто мне объяснит – где мы сейчас, и где все эти рыбо-человеки?

Вдруг в проеме выходных шлюзов возникла Тэсия. Она закричала радостно. – Папа, папа, а тут нет никаких зеленокожих. Идите все сюда, вы это должны увидеть.

Девочка снова скрылась за дверями шлюзов, автоматически среагировавших на движение. Пассажиры медленно выходили из модуля. Всех осветило солнце, и люди с непривычки щурились. Легкий приятный ветерок обдувал их, и в воздухе пахло чем-то очень приятно-сладким.

Пред их взором предстала следующая картина. Модуль приземлился на вершине одинокой высокой скалы, и при падении остановился, лишь зацепившись о её выступ, уходящий высоко вверх, а со всех других сторон, скала представляла собой более-менее ровное и широкое плато. Деревья, были там, далеко внизу, и хотя их трудно было рассмотреть внимательно, но они явно были такими, какие росли в предместьях Рима. Спуска со скалы нигде не было видно. Плато было расположено весьма высоко над поверхностью, и как отсюда можно было выбраться, не сломав себе ноги и шею, – этого никто не знал.

На краю скалы сидела Цэрэн, и недовольно качала головой, обращаясь к Октаю. Беркут был совсем не похож на себя. Прижав к себе крылья, и втянув голову, он выглядел каким-то очень напуганным. Сзади к ней подошел Тургэн. – Ну что скажешь старуха? Куда нас эти зеленые твари закинули?

Шаманка сквозь зубы прошептала.– Если ты ещё, хоть раз приблизишься ко мне, то птица тебе точно выцарапает глаз. Уж на этот раз она не промахнется. При этих словах, Октай вытянул шею в направлении врага и раскрыл клюв. Тургэн счел благоразумным отступить. – Да ладно, ладно. Успокой ты свою бешеную птицу. Я хочу только узнать, куда мы попали? И как мы все, отсюда спустимся?

Теперь уже все колонисты вышли из модуля и высыпали на плато. Со всех сторон открывался прекрасный вид – безбрежные леса, сменяющиеся полями где-то вдалеке, а в одной из сторон виднелось большое озеро.

Трир, вместе со своими тремя дружками, сидели группкой отдельно от всех.

– Капитан, – Ульрик наклонился к уху Трира. – По-моему, нам надо быстро уматывать отсюда, ибо Хильдебальд только и ждёт момента, чтобы вам отомстить.

– Ты такой умный, Ульрик. Как будто это и так непонятно? – передразнил его Трир. Только как мы отсюда выберемся? Думаю, мы тут, скорее, перемрём все от жажды, чем Хильдебальд начнет нам мстить. Об этом надо сейчас думать. Такое ощущение, что у меня все окончательно пересохло внутри. А ну-ка, быстро сходили в ту скорлупу, откуда мы только что вылупились, и нашли там попить, или что-то типа веревок. Двое матросов поднялись с земли и направились в модуль.

С каждой минутой прибывшие чувствовали, что силы к ним возвращаются, причём это происходило на удивление, очень быстро. Передвигаться стало значительно легче, и усталость как будто бы испарялась прямо на глазах.

Ольдих сидел с Промиусом, и жалобно причитал. – Ну, неужели, у тебя нет ничего поесть, дрянной ты мальчишка? Ты же видишь, как погибает твой друг? Ну, неужели нет хотя бы кусочка какого-нибудь завалящего сухаря. А у меня для тебя, всегда был припасен кусочек чего-нибудь вкусного. Вот ты, какой оказывается, друг.

Тут перед взором толстяка, возникла маленькая птичка, порхающая прямо перед его лицом. Она буквально зависла перед ним, и Ольдиху на секунду показалось, что она рассматривает его. Промиус зачарованно зашептал толстяку. – Смотри, только не размахивай руками, не то спугнешь её.

– Ой, тоже мне творенье природы. Ну, вспугну, так вспугну, – и он взмахнул руками. Но, к удивлению обоих, птичка не испугалась, и даже не сдвинулась с места. Более того, она просто села на плечо толстяку.

– Разразите меня боги, это очень отважная птаха, которой всё нипочем. А ведь движения моего мизинца хватит, чтобы раздавить эту мелюзгу. Ты знаешь, Проми, а мне уже нравится эта птица, – и он протянул руку к ней. Птичка вспорхнула и села на его раскрытую ладонь. Толстяк и вовсе расплылся в умилительной улыбке.

– Скорей всего это чудо, жило у каких-то людей в клетке, раз она совсем не боится нас. Я видал уже таких пичуг у проезжих торговцев-персов. Они у них ещё и красиво поют.

– Может, и ты птаха, споёшь мне чего-нибудь? А то я так голоден, что и думать ни о чем другом, кроме еды – уже не могу. А может ты, наверное, тоже кушать хочешь? А я-то, болван, спеть тебя тут прошу. Но ты извини, у нас самих нет ни крошки хлеба, чтобы тебя угостить.

Птичка сорвалась с ладони толстяка, и улетела вниз. – Ну вот, – расстроился толстяк. – Только подружились и уже расстались. Тут птичка снова появилась из-за края скалы и как будто уставилась на толстяка.

– Вот чёрт. Ты что, поиграть со мной хочешь? – рассмеялся толстяк. – Ну, уж нет. На голодный желудок, я злой как тысяча демонов. Будь ты потолще, я бы и тобой не побрезговал.

Промиус фыркнул. – Ольдих, да прекрати ты уже все время говорить о еде. Из-за тебя, и я тоже чувствую, что проголодался.

Тут птица появилась в третий раз, и снова скрылась.

– Да где же, она там прячется? – воскликнул мальчик. Он лег на живот, и заглянул за край обрыва. Сразу под ними, под выступом была маленькая площадка, и на этой площадке росло дерево, свешиваясь со скалы, так, что сверху его почти невозможно было увидеть. Дерево было обильно усыпано какими-то крупными плодами. Их пернатый знакомец сидел на ветке, и клевал один из этих плодов.

– Ольдих, – заорал мальчик, – кажется, ты сегодня не умрешь с голоду.

– Конечно, не умру, я ведь сегодня полакомлюсь одним вредным и наглым мальчишкой.

– Да прекрати ты уже. Тащи свое пузо сюда, и взгляни вниз.

Толстяк закряхтел. – Ну что ты там ещё нашел, кроме нашего пернатого друга. Ольдих лег и увидел дерево. Он присвистнул. – Ты знаешь, мальчишка, но мне сейчас кажется, что эта пичужка спасает нам жизнь. Или меня обманывают глаза, или это очень похоже на яблоки. Это конечно не сочная отбивная, но от вкусного сладкого яблока, я бы сейчас тоже не отказался. Так малец, а ну, давай хватайся за мою руку. Я тебя сейчас спущу вниз и ты не дашь умереть страшной смертью твоему лучшему другу.

Два распростертых и лежащих тела на краю, привлекли внимание Тэсии. Она потянула за рукав отца. – Пап, смотри, – а там мальчик, ну, тот, который с вандалами, и он сейчас спрыгнул вниз.

Леонтий повернулся. – Что значит спрыгнул? Куда, где? Девочка указала в сторону толстяка. Римлянин хмыкнул. – Не говори ерунды. Некуда там прыгать. Только голову сломаешь. Я прошу тебя, не отвлекай меня по пустякам. Мне ещё надо придумать, как нам спуститься вниз.

Промиус, держась рукой за руку толстяка, легко спружинил на площадку. Пичуга уже перестала клевать яблоко и, посмотрев на мальчика, улетела вниз, к земле. Промиус протянул руку к плоду и сорвал его. Он действительно был очень похож на яблоко. Он принюхался к нему. Запах от плода источался такой сладкий, что мальчик уже не мог сдерживаться и вонзил свои зубы в сочную податливую мякоть. Вкус подтвердил вывод, которое сделало обоняние. Плод оказался очень сочным и сладким. Промиус заработал челюстями с такой частотой, что не с первого раза услышал, как до него пытался докричаться толстяк.

– Ты, что маленький засранец, решил всё съесть самостоятельно?

Промиусу стало стыдно. – Да, нет, конечно, тут смотри, сколько яблок, – всем хватит. Да тут, пожалуй, всех, кто там наверху – накормить можно.

– Всех, не всех, но если ты сейчас не кинешь мне пару-тройку этих чудных плодов, я клянусь, что оставлю тебя там, а всем скажу, что ты разбился.

– Лови, – рассмеялся Промиус и кинул в толстяка пару яблок. Толстяк с ловкостью трюкача поймал вожделенную добычу, и исчез наверху.

К Леонтию подошел Хильдебальд. – Ну, что римлянин, – есть ли у тебя планы, как нам выбраться отсюда? А то мне не очень хочется здесь застрять на ночь. И кстати зеленокожих, что удивительно, нигде не видно. Интересно, куда они все подевались, и почему мы оказались здесь?

– Знаю не больше твоего, вандал, – пожал плечами Леонтий.

– Пап, – Тэсия опять тронула за рукав отца. Хильдебальд увидев это, заулыбался, и отвел лицо в сторону.

– Ну что ещё? Леонтий чувствовал, что из-за поведения своей дочки он становится постоянным объектом насмешек, и это его начинало нервировать.

– Да нет ничего. Просто этот толстяк, кажется, что-то жрёт.

– Кто жрёт? Леонтий и Хильдебальд разом повернулись в сторону, указанной девочкой.

Толстяк сидел с довольным лоснящимся лицом, в каждой руке сжимая по яблоку, поочередно откусывая от каждого из них. Через минуту слух о еде достиг каждого, из оказавшихся в западне на вершине скалы, и все столпились перед обрывом. Промиус бросал и бросал наверх спелые плоды, и спустя полчаса его уже вытащили оттуда, с полной за пазухой яблок. Сочные яблоки одновременно давали и сытость, и хоть какое-то утоление жажды.

Они достались также и Триру и его компании, хотя вначале Леонтий и Хильдебальд не хотели с ними делиться, но Дарион категорически настоял на обратном, ибо Всевышний призывал делиться куском хлеба и глотком воды, даже с последним своим врагом.

Эрдэнэ принесла несколько яблок Цэрэн. Старуха прищурилась, рассматривая неведомые плоды. – Подожди, дай сначала Октаю. Вдруг они отравленные?

Беркут яростно набросился на яблоко и склевал его, заглатывая большое яблоко в два-три приема.

– Ну, раз Октай съел, – значит есть можно. Похоже, он приходит в себя.

– Бабушка, а мы тут долго? А где мы? – сочно захрустела яблоком, внучка. – Ой, – у девчонки округлились глаза от удивления. – А что это такое мы едим? Это так вкусно. Я такое никогда не ела.

Старуха пока не притронулась к яблоку. – Что-то не нравится мне всё это. Уж больно как-то тихо здесь. Вот и Октай, какой-то вялый, даже летать не хочет. Не пойму в чём дело.

Октай, склевавший яблоко, явно почувствовал себя лучше и начал прохаживаться по обрыву, размахивая крыльями.

– Ну, Октаюшка, давай же, давай. Мне твои глазки, ой как нужны сейчас. Давай посмотри, что там внизу? Беркут, помахав еще несколько раз крыльями, видимо разгоняя кровь по восстанавливающим свою силу крыльям, тут же сорвался вниз и через секунду воспарил над ними, поймав восходящие потоки воздуха. Сделал пару кругов над плато и взмыл высоко в небо, быстро набирая высоту.

Тургэн, явно чувствуя себя в одиночестве, старался прибиться к тем, кто был близок ему по расе, и по языку, ибо понять, что лопочут эти белые и черные люди, которых он вообще видел впервые, было совершенно невозможно. Но Тургэн заметил, что даже среди этих белых, существовали разные союзы, и они не были однородными. Тургэн присматривался ко всем, и выжидал момент, чтобы успеть сориентироваться, вовремя примкнув к партии победителей. Но больше всего его интересовала Цэрэн. Он до сих пор не мог прогнать от себя ощущение, что этих зеленокожих тварей на их головы, призвала именно она. Он инстинктивно чувствовал, что надо быть ближе к ней, ибо она сможет выкрутиться из любой ситуации. Правда, как с ней наладить сейчас отношения, – он не понимал. Он, делал многочисленные попытки сблизиться, но все время натыкался на ледяной взгляд старухи. Ну что, пока подожду, видимо, не время, – думал про себя Тургэн.

Темнокожие рабы, хоть и держались рядом с Леонтием, но всё же образовали свою некую отдельную группу, состоящую из Луцинии с сыном, двух женщин, также работавших с ней по дому, и двух мужчин, помогавших Лисиппу по кухне. Один из помощников грека, рослый и крепкий Самакс, давно и настойчиво добивался внимания Луцинии. Вот и сейчас, когда всё внимание переключилось на проблемы выживания, рабы оказались предоставленными, самим себе. Нет, конечно, они, как и все, были очень встревожены непонятной ситуацией, но именно сейчас, впервые за всю их жизнь, на них просто не обращали внимания.

Это было так непривычно, что даже ощущение тревоги за их нынешнее состояние заметно уменьшилось, уступив место некоему наслаждению в нынешней ситуации, хоть какой-то толикой свободы. Самакс принес два плода Луцинии, которая хуже всех перенесла полёт. Она улыбкой поблагодарила его за подарок и принялась есть.

За этой сценой наблюдали Абэба и Мэчесса, две её товарки по уходу за хозяйским домом. Мэчесса неодобрительно комментировала действиями Самакса. – Ну, конечно, ей всё всегда достается первой. Её же никогда не выгоняли на поля. Она всегда была при хозяйском доме, у нее стройная фигура, до сих пор нежная и гладкая кожа на руках, которые не знают, что такое тяжелый труд на земле и мозоли. Вот Самакс вокруг неё и крутится. И за что ей только такие привилегии? А я тебе вот что скажу. Ты на её щенка посмотри. Ты что не видишь, что она родила его не от черного кобеля. Там точно кто-то был из белой породы. Вот смотри, как он крутится вокруг хозяйской дочки, – как привязанный за ней ходит. Я тебе говорю – белая кровь чует своих.

– Да ладно тебе злословить,– прервала ее Абэба. – Ну, родила и родила. Есть зато хоть своя кровь, а у тебя никого нет, и возможно, так и не будет.

– Будет! Самакс будет мой, я тебе даю слово. Он будет мой, или он будет ничей. Мэчесса зло сверкнула глазами, повернувшись к товарке лицом.

– Ой, подруга, размечталась ты больно, как я посмотрю. Ты хоть и моложе Луцинии, но характер у тебя – врагу такого не пожелаешь, – Абэба засмеялась. – Пойду, принесу еще яблоки. Тебе взять?

– Нет, я уже наелась, – сказала Мэчесса, и продолжила следить за Луцинией и Самаксом.

Хильдебальд, тем временем, собрал вокруг себя преданных ему людей – Промиуса, Ольдиха, и двух своих воинов. – Ну что? Нас здесь четверо. Промиус при этом недовольно засопел. – Ну, хорошо, пять, – поправился Хильдебальд. – Их тоже четверо. Силы примерно равны, и я думаю, что этот предатель – только и ждет удобного момента, чтобы напасть на нас. Так что скоро ночь, и судя по всему, нам придётся здесь переночевать. Поэтому придётся, установить на ночь дежурство.

Ольдих почесал голову. – Командир, а может нам установить контакт с этим римлянином? Он конечно и мнит из себя, невесть что, но мне кажется, что с ним можно договориться. Да и вы с ним, вроде как ладите.

– Кто тебе сказал, что я с ним в ладу? Что ты можешь вообще знать, о чём я с ним разговариваю? – Хильдебальд с негодованием посмотрел на толстяка.

– Мой командир, – улыбнулся Ольдих. – Ну, не только же вы знаете язык римлян.

– И ты молчал? – воскликнул, пораженный Хильдебальд.

– Ну, во-первых, вы не спрашивали, да и мне это не надо было. А во-вторых, чего вы удивляетесь, если я при вас уже столько лет служу и всюду и всегда с вами. Уж за столько лет, и не выучить этот, не такой уж и сложный, язык римлян?

– Ну да, я как-то и не подумал об этом. Но, запомни, как бы я с ним не беседовал, с ним надо быть всегда настороже. Я просто не знаю, где нас высадили. А вдруг это римские земли? Тогда этот римлянин нас сразу сдаст, как только мы окажемся рядом с римскими войсками. Но и не забывайте, что сейчас главная задача – это выбраться отсюда, расправиться с Триром и искать дорогу к Риму, к Гейзериху или, наверное, уже к Карфагену. Только где тот Рим? И где Карфаген? – Хильдебальд вздохнул и задумчиво посмотрел вдаль.

– Осмелюсь доложить капитан, – вступил в разговор один из воинов, – но, когда нас вели в ту клетку, в которой мы оказались, ну, после того, как нас взяли в плен …

Хильдебальд понимающе кивнул, дав понять, что понимает, о чём речь, и солдат продолжил. – Так вот, я заметил, немало наших пленённых парней, которые должны были быть в Риме. Сдается мне, что зеленокожие захватили всех, и тех тоже, кто уже был в Риме.

– Не мог Гейзерих так быстро сдаться, не верю, – Хильдебальд не хотел верить словам, и отчаянно сопротивлялся очевидным аргументам, хотя понимал уже, что и сам в это не верит. – У нас могущественный флот, у нас лучшие в мире бойцы.

– Только мой командир, мы ещё не научились метать молнии как эти зеленокожие, – парировал солдат. После такого убедительного аргумента, Хильдебальд замолчал.

Вся группа с римской виллы, включая танцовщиц и музыкантов, держалась вместе. Она была самой многочисленной, и справедливо полагая, что так безопаснее, – держалась вокруг Леонтия. Сейчас все слушали речь отца Дариона.

– Именно так и выглядит ад. Вот там внизу, есть всё, что нужно человеку. И еда, и вода, и заливные луга, спокойствие и нега – вот так выглядит рай. А мы обречены за все свои прегрешения, – быть вне досягаемости от всего этого, созерцая, что рай был от нас так близок, но мы оказались недостойны его. Это урок, который нам преподносит Всевышний. Слишком, увы, тяжки, оказались наши грехи. Говорится же в его заповедях, что Бог един, и нет других Богов, а вы слушаете всяких безбожников, вроде этого, – святой отец указал на Лисиппа, – а это и есть самый страшный грех – нарушить наиглавнейшую заповедь. Вот нам за это и воздалось по-полной. Все эти ваши языческие обряды, эти ваши бесовские одежды, – всё это и переполнило чашу терпения Господа нашего, и вот мы все умрем здесь от мук голода и жажды, а горящее солнце испепелит нас.

– Святой отец, да мы то, за что страдаем? Мы же просто артистки, – взвизгнула одна из танцовщиц.

– Мы все отвечаем за все свои поступки, пред Господом нашим всемогущим.

– Успокойтесь, уже святой отец, и прекратите сеять панику, сказал подошедший Лисипп.

– Не приближайтесь ко мне, источник наших бед, и не оскверняйте мои последние часы своим присутствием.

Грек, покачав головой и видя бесполезность и невозможности диалога, отошел в сторону.

Вокруг Трира, также снова собрались его единомышленники. – Капитан, ничего похожего на веревки, мы так и не нашли. Да и из съестного там ничего нет.

Трир недовольно покачал головой. – Теперь у нас одна задача на сегодня, – эту ночь продержаться. Судя по Хильдебальду, – тут Трир посмотрел в сторону соперника, – они ночью предпримут попытку расправиться с нами. Поэтому нам надо быть настороже, и придется спать по очереди. Но и это, не главная плохая новость.

Ульрик вздохнул. – Капитан, а есть ли вообще в нашей ситуации какие-то хорошие новости?

Трир с презрением посмотрел на него. – Так вот, слушайте сюда, недоумки, по недоразумению считающие себя морскими волками. Кто-нибудь из вас, обратил внимание на солнце?

– А что с ним? – недоуменно спросил один из матросов.

– А то с ним! – передразнил матроса, Трир. – С нашим светилом что-то не то происходит. Три пары недоумённых глаз уставились на него.

Трир грозно нахмурился. – Да что это со всеми вами? Неужели только я это заметил? То, что оно движется не с востока на запад, а совсем наоборот, – это что никого не смутило? Или это уже в порядке вещей?

– Вот, – он кивнул на воткнутую палочку в землю, – наблюдаю за ней уже пару часов. Так вот, тень движется совершенно в противоположную сторону. Ну и что по-вашему, это может, значить? Матросы недоуменно посмотрели друг на друга, и пожали плечами.

– А что скажет наш боцман, – спросил Трир, посмотрев на Ульрика.

Ульрик, стоял нахмурив лоб, а потом, осознавая смысл того вывода, к которому он пришел, выдал. – А это значит, только то, что мы сейчас очень далеко как от Рима, так и от Карфагена.

– Именно, – воскликнул Трир. Возможно, мы сейчас находимся совершенно не с той стороны земли. Я имел дело с моряками, которые заплывали так далеко, насколько мы можем, только себе представить. Так вот, они говорили, что встречали других мореходов с той стороны и говорили, что там всё совершенно наоборот. Когда у нас в нашей родной Галлии зима, то у них лето. Когда у нас день, то у них ночь. Я никогда не верил этим пьяным бредням, но сейчас думаю, что может они, и говорили правду.

– Капитан, а может нам спросить у этих узкоглазых? – Ульрик кивнул в сторону. – Может они оттуда, и хоть что-то знают?

– Да, надо бы, попробовать выведать у них. Вдруг они что-то знают о том, куда нас забросили эти зеленокожие?

На самом деле, первым из приземлившихся очнулся Ид, его из состояния сна вывело сразу, от первого толчка о поверхность. Он долго не понимал, почему он находится в камере, и только когда он вылез из нее, и увидел лежащих в них землян, он вспомнил о том, как он шел с Миртааном, отправлять первых новых поселенцев на Таураан. Вспомнил, как талан ему вколол какое-то усыпляющее, а потом он уже потерял сознание. Но тут же, мелькнула мысль, – так эти же модули должны были отправляться на Таураан. Значит он сейчас, на Таураане. Но только зачем Миртаану понадобилось его отправить назад? Или это так захотел его отец, чтобы пока не подвергать его лишнему риску, потому что, после первых столкновений, погибло слишком много талан. Так он уже не маленький, и уже ничего не боится. И ведь он так и не успел поплавать в большой воде. Ну, хорошо, сейчас он отсюда выйдет и свяжется с отцом. А мама, где мама? Он, что одного его сюда отправил?

Тут раздался голос из громкоговорителя, и начали открываться шлюзы. А, наверное, маму отправили другим кораблем, подумал мальчик и побежал к выходу из модуля. Его ослепило солнце, и он зажмурился, но солнце не пекло так, как это было на Таураане, и Ид разлепил веки и пригляделся. Под ногами у него была скалистая порода, но она была не совсем такая, как на его планете. Мальчик оглянулся вокруг. Он оказался на какой-то большой площадке, и он побежал к ее краю. Вид, открывающийся оттуда, привел мальчика в полное замешательство и недоумение. …

Это был не Таураан! На Таураане нигде не было такой обильной растительности, и столько зеленого цвета он никогда не видел, даже на Земле. Хотя он там пробыл совсем недолго и, только ночью, … но солнце, это солнце было точно не с его планеты.

Он не на Таураане, он где-то, … а где он собственно находится? Да он понятия, даже не имел, где он … Мальчик из-за всех сил побежал обратно к модулю, забежал внутрь и подбежал к бортовому компьютеру – но тут раздался шум открывающихся крышек, и в них началось какое-то движение.

И тут до Ида дошло. Он здесь один, совершенно один, среди этих обозленных землян. Да они просто растерзают его, когда все вылезут. Надо куда-то быстро спрятаться, но на голой платформе, где он только что был – это совершенно невозможно было сделать. Остаётся только спрятаться здесь. Ид, лихорадочно думал, где это можно сделать, и наконец, он увидел слегка приоткрывшиеся створки небольшого отсека хранения баллонов для криогаза и прочих ящиков с инструментами. Он залез вовнутрь и нажал на кнопку закрытия створки. Но видимо при аварии механизм где-то переклинило, и створка чуть-чуть не доехала до конца, оставив маленький зазор. Ид скрутил одну металлическую застежку, с одного из контейнеров и вставил ее в расщелину между створкой и пазом, в котором она ходила. Теперь дверь хорошо заклинило. Мальчик проверил еще раз нажатием на кнопку открытия. Створка дергалась, но с места – ни вперед, ни назад, не сдвигалась. Ид для безопасности выставил ящики и контейнеры перед собой и спрятался за них.

Потянулись долгие часы ожидания. Он слышал почти все разговоры землян. Слышал то, как они ели и ему тоже нестерпимо захотелось чего-нибудь съесть. Потом он слышал разговоры двух землян, которые искали для чего-то какие-то веревки. Как один из них пробовал открыть дверь отсека, как просовывал внутрь руку и чуть-чуть не коснулся его ноги, а потом они ушли и Ида, сморило в сон.

Глава 14

Ковчег. Двумя месяцами ранее, сразу после отправки Ида с поселенцами в Запретные территории.

Саав, весь встревоженный, вернулся в каюту, где отдыхала Таана.

– А ты не видела Ида?

– А разве он не был с тобой?

– Был, но я оставил его у накопителей с землянами, а потом меня вызвали в капитанскую рубку. Я сказал ему, чтобы он ждал меня там, а сейчас его там нет, и я подумал, что он пошел к тебе.

Таана, приподнялась с ложа. – Как видишь, его здесь нет. Почему-то я уверена, что ты не искал его как следует там, где ты его оставил.

– Да, я искал.

– Знаю я, как ты искал. Теперь искать буду я.

– Да найдется он, – начал лепетать Саав, – куда он с корабля денется? Где-то задержался и мешает кому-то работать.

Таана с удивлением уставилась на него. – Вот до сих пор я не нервничала. А после всей твоей невнятицы, мне что-то уже это не нравится. Что значит, никуда с корабля не денется? А что есть такая вероятность, что мальчишка может с корабля куда-то пропасть?

Через некоторое время они узнали, что последний раз, Ида видели у причальных порталов. Потом они выяснили, что в одном из транспортных модулей была задействована дополнительная криокамера, и то что объект внутри неё, никак не был указан в отгрузочном реестре. Таана устроила форменный разгром и истерику на капитанском мостике Аркенару за то, что он не знает, что действительно творится на Ковчеге. И как маленького мальчика могли отправить в полёт, не спрашивая об этом его родителей?

Саав, не понимал, что тут вообще происходит. Ведь Ид не мог самостоятельно покинуть их. Он ведь так радовался поездке.

А может всё это оказалось перегрузкой для психики маленького мальчика? Новая планета, смерти талан и землян, которые он видел,– всё это могло негативно на него повлиять. Он же всё-таки совсем ещё малыш. Он просто испугался всех этих перемен и решил вернуться на Таураан, даже не ставя Саава и Таану в известность. Нет, все равно не сходилось. Он просто не мог так поступить.

Саав инстинктивно подозревал, что дело тут не обошлось без Аркенара, и также был готов, как и Таана, обвинить его во всем произошедшем, и только лишь отсутствие прямых доказательств, останавливало его от этого импульсивного шага.

– Я требую, чтобы меня отправили на Таураан с ближайшим модулем, – негодовала Таана и, не выдержав, разревелась и упала на грудь Сааву.

– Хорошо-хорошо, я сейчас же распоряжусь, – сказал Аркенар.

– Я тебя одну не отпущу, я лечу вместе с тобой, – сказал Саав.

Аркенар, отрицательно покачал головой. – А вот это я позволить не могу. Вы руководитель программы по биоадаптации, и вы отвечаете за состояние всей нашей экспедиции. Мало ли, что может здесь произойти? Попробуйте приподняться над своими личными проблемами. Мы первым же рейсом отправим вашу супругу на Таураан, и она встретит там вашего сына, в целости и сохранности. Что с ним может плохого приключиться за время полета? Наши транспортные модули очень надежны. Вот и этот модуль по бортовым журналам проходит как новый. У нас техники проверяют всё очень досконально.

Саав взмолился, – Ну, вы же понимаете, что пока я не увижу своего сына, – он помотал головой, – я же не смогу нормально работать.

Аркенар, смягчился. – Вы что, думаете, что я такой черствый и бездушный, и что мне неведомы родительские чувства? Вот рядом стоит мой племянник, – он указал на Миртаана, – он мне, как родной сын, ибо Творец не дал мне такого счастья, какое он даровал вам,– иметь своих детей. И я тоже для него, многое готов сделать. Главнокомандующий тяжко вздохнул. – Ладно, я возьму всю ответственность на себя. Ваша вакцина действительно показывает отличные результаты, и думаю, ваше недельное отсутствие не сильно скажется на нашей безопасности. Только помните Саав, и вы должны пообещать мне, – рейс туда, находите сына и сразу назад. А с Амун я уж переговорю сам.

Саав, не понимал, почему к нему, так резко потеплел Аркенаар. А может действительно, у него, все же в глубине души, осталось что-то таланское.

– Можете уже идти готовиться к вылету, ближайший модуль ваш. Я лично за этим прослежу. Саав с Тааной вышли из капитанской рубки.

Как только дверь за ними закрылись, Аркенар повернулся к Миртаану. – Это твоя работа, Миртаан?

Племянник слегка поклонился. – Готов всегда быть вам полезным дядюшка. Вам и всем таланам, которые ждут – не дождутся быстрее перебраться в наш новый дом.

Аркенар внимательно посмотрел на юношу и улыбнулся. – А ты меня приятно удивляешь, Миртаан. Недели до возвращения Саава назад, нам как раз хватит сделать всё, что мы задумали. А больше никто здесь жаловаться Амун не будет. Побоится.

Миртаан, пробормотал тихо себе под нос. – Думаю, это займет гораздо больше недели.

Аркенар, остановившись в своих рассуждениях вслух, последнюю фразу племянника не расслышал. – Что ты там говоришь о неделе?

– Нет-нет, – бодро ответил Миртаан, – я говорю, что готов приступить к настоящим делам. Может, вы меня отправите на сортировку, на Землю. Там от меня будет больше пользы.

– Хорошо. Мы так и сделаем.

Саав, загружаясь в камеру, вместе с Тааной и уходя в криосон, даже не подозревал, что через несколько дней вся его жизнь с женой поделится на две части. На до и, после пропажи Ида. Естественно, по прибытию на Таураан, они узнали, что модуль, который должен был прибыть с их сыном, – так и не смог добраться до конечной точки.

Более того, некоторые модули, которые вылетели почти одновременно с модулем их сына, прибыли с некоторым опозданием по расписанию и их обшивка была серьезно потрепана метеоритным дождем.

И как бы, не хвалился их надежностью Аркенар, все же модули были не с такой степенью защиты, как боевые и большие транспортные суда, не говоря уже о красавце Ковчеге. Модуль объявили пропавшим и организовали масштабные поиски на всем протяжении маршрута между Таурааном и Землей, но гигантские размеры безвоздушного пространства не позволяли реально надеяться на положительный результат.

Таана первое время еще держалась, надеясь на чудо, но после того как окончательно свернули поиски, ввиду их бесперспективности, – совсем перестала общаться с кем – бы то ни было, замкнувшись в себе, и почти не выходила из дома.

Амун всячески поддерживала их, и чтобы как-то отвлечь, – заставила Саава выходить на работу. Теперь его работа состояла во встрече, сортировке и адаптации прибывающих землян на Таураан. Модулей прибывало достаточно много, но не так, как это было запланировано по графику.

Аркенар постоянно присылал рапорты, что земное население очень агрессивно и им приходится поступать самым жестоким образом, чтобы выполнять поставленные перед ним, задачи. Прибывающие земляне были растеряны и испуганы. Многие были уже с серьезными психическими расстройствами, и потерявшими волю к жизни. Работа становилась все сложней и сложней по мере накопления критической массы, неприспособленных к новой жизни, нео-таураанцев.

Но даже здесь с ними, ему было не так тяжело, чем когда он приходил домой, и видел там свою Таану, с безжизненными и полными апатией, глазами.

Саав даже боялся встретиться лишний раз с ней взглядом. Он знал, что Таана во всем происшедшем винит только его, и от этого, ему становилось совсем не по себе. Он чувствовал, что они постепенно отдаляются друг от друга.

Вокруг них постепенно пустели дома. Соседи отбывали на новое поселение, на Землю. На улицах становилось всё меньше и меньше прохожих. Скоро должен был наступить момент, когда и они с Тааной, должны были покинуть Таураан. На Таураане должен был остаться только ограниченный контингент, который будет следить за порядком, среди поселенцев.

Саав настаивал, что это долг талан. Как можно дольше по возможности помогать новым переселенцам, пережить период вхождения, в новую жизнь. Такое решение утвердили после долгих споров в Верховном совете.

Саав пробовал начинать разговоры с женой о том, что им нужно уже перебираться на Землю, но Таана была непреклонна. Что, то место, куда вернется их сын, – это будет именно их дом, на Таураане, и она будет ждать его здесь. Все доводы Саава, что это бессмысленно, и что здесь останется только военный персонал и больше никого, – были бессмысленны.

– Ну что ж. Вот они и будут меня охранять, – безразлично ответила она.

Прошло три месяца с момента пропажи Ида, и месяц, как отсюда на Землю отбыла Амун. Сегодня Сааву пришло распоряжение, что ему срочно, в течение двух дней предстоит отбыть на Землю, в связи с какой-то неизвестной болезнью, поражающей всех талан.

Накануне отлета, Саав заканчивал свой последний рабочий день на Таураане, и впервые оказался, в терминале отбытия и прибытия, наблюдая, как приходит новая партия поселенцев. Приёмщик, делал запросы и давал ответы кому-то по передатчику. – Прибыл борт «К-33378 с поселенцами, заполнено – 128 биокамеры». Борт «К– 46982», заполнено – 97 биокамер. Борт «К– 44732», заполнено – 86 биокамер.

Саав, о чем-то задумался, и спросил у приемщика. – Скажите, а почему модули приходят полупустыми?

Приемщик оторвался от записей. – Это раньше они приходили полные, а сейчас всегда такие прилетают. Даже норму набрать не могут. Рейсы приходят уже порой раз в несколько дней, а то и через неделю. Видать, заканчиваются на земле, людишки эти, – приёмщик подмигнул Сааву. – А вы слышали, что они там стали такие агрессивные и много нашего народу там от них страдает. По мне, так мы слишком сильно церемонимся с этими существами. Хотя все, которые сюда прибывают, – в основном послушные. Видимо понимают силу таланского оружия и таланского кулака. Хорошо, что ещё догадались, учить землян нашему языку уже в полёте сюда. А то первое время, столько с ними возни было. Ну, ничего, все привыкают. А я вот скоро отправлюсь туда. Моей жене уже не терпится увидеть большую воду. А она ведь даже ни разу в аквазоо не была. Представляете, что будет с ней, когда она её увидит?

– Да-да, это действительно здорово, – задумался Саав, – а почему вы считаете по криокамерам, а не по людям.

– А как нам считать по-другому? Мы же и так знаем, что там находится? Только земляне. Считаем по счетчику включенных криокамер. Раз столько включили, – значит столько и землян.

Саав занервничал. Его посетила одна догадка, и он захотел её тут же проверить.

– То есть вы действительно точно не знаете, кто находится в криокамере, пока её не откроют? Ну, кто там внутри мужчина, женщина, ребенок?

Приёмщик опешил от напора. – Ну да, это же не таланы. Зачем нам такой тщательный реестр вести? Вот прибудут они сюда, – их здесь и регистрируют. Бывают, конечно, очень-очень редкие исключения, когда в криокамерах попадались животные, которых по тем или иным причинам отправляют сюда, но это очень редко… Куда же вы? – воскликнул он удивлённо, но Саав уже несся с терминала, домой.

В голове выстраивалась логичная картина. – А почему он собственно решил, что Ид оказался в камере, летящей на Таураан? Ведь могли же, в конце концов, ошибиться отправляющие диспетчеры, в своих записях и подсчётах? Ведь это же земляне, и в их строгом подсчете нет такой необходимости. Да там вообще могло оказаться просто животное, и поэтому это попало в журнал регистрации не как объект внутри, а просто как включённая криокамера.

А Ид, скорее всего, мог попасть в шаттлы, снующие между Ковчегом и Землей, и оказаться на земле в чёрте знает какой точке, и сейчас до сих пор ждет их там. И самое главное, – это ведь Саав, сам всем навязал эту версию, что Ид мог оказаться на модуле, летящем в сторону Таураана.

Или это не он выдвинул версию, но не это сейчас главное. Главное, что версия с отправкой Ида на Землю вполне могла быть реальной, а версия с его возвращением на Таураан была просто ошибочной. Она точно должна быть ошибочной. Ида не было в модуле, направляющимся на Таураан. Зачем Иду надо было самостоятельно отправляться на Таураан, не поговорив об этом со своими родителями? Это же полный абсурд! Какой же он, Саав дурак, что сразу об этом не подумал?

Таану он застал в комнате Ида, где она сидела на кровати сына и держала в руках фигурку дельфина, которую когда-то Саав подарил Иду. Она подняла на него глаза.

– А я думала, что ты уже улетел.

Саав был в крайнем возбуждении. – Таана, послушай меня внимательно. Ты, наверное, посчитаешь, что я сумасшедший, но я должен тебе что-то сказать, – и Саав высказал всю свою версию насчёт того, где возможно, может быть сейчас Ид. Таана долго его слушала, потом встала и подошла к окну, и сказала, не поворачивая головы.

– Только не смей у меня еще раз отбирать надежду. Он обязан быть на Земле. Ты меня слышишь, не вздумай еще раз отнять у меня надежду. Ты не имеешь на это никакого права. Я лечу с тобой.

Глава 15

Ид проснулся от каких-то странных звуков.

Бруно отчаянно царапал дверь, скулил и лаял, просовывая лапы внутрь, чуть не задевая за ноги Ида. Вскоре, на его шум и возню, прибежала Тэсия. – Что ты тут делаешь, глупый пёс? Что ты там ищешь? И где, кстати, твой хозяин? Так это он называется, присматривает за тобой? Пойду, позову его. Пусть сам с тобой разбирается.

Неро она нашла, рядом с его матерью. – Ну и знаешь, где сейчас твой пес? Тэсия по-деловому, сердито упёрла руки в бока.

Неро вскочил. – Нет, моя маленькая госпожа. Он обернулся по сторонам, ища глазами пса, и позвал его, – Бруно, Бруно, ко мне.

– Не надо никого звать. Идём, я покажу тебе, где твой глупый пес.

Тэсия привела мальчика к щенку. Бруно заливался лаем, и бросался на дверь, просовывая туда лапу. Изнутри послышался сдавленный крик. Бруно задел лапой Ида, и мальчик инстинктивно крикнул от страха. Тэсия с Неро отпрыгнули от двери.

– Там кто-то есть. Там точно кто-то есть, – выкрикнула Тэсия. – Надо сказать папе, – и девочка выбежала из модуля.

Через несколько минут Леонтий, Лисипп и Самакс, в несколько здоровых сильных рук, расшатали створку двери. Запорка, мешающая ее движению, вылетела, дверь отошла назад в положение «открыто», и перед взорами присутствующих, предстал, перепуганный до смерти, Ид.

– Вот это да! Вот это сюрприз! А то тут некоторые спрашивали, где же эти зеленокожие? А тут оказывается, отродье того самого лгуна, который пообещал нам, всё здесь рассказать. Ну, щенок, сейчас ты нам на все вопросы и ответишь.

Леонтий схватил Ида, который был до того напуган, что даже и не подумывал о каком-либо сопротивлении, и поволок того на улицу. Леонтий протащил его до самого центра площадки, и бросил на землю.

Поглядеть на своего недавнего тюремщика, а теперь представшего перед ними в роли жертвы, сбежались все, кто сейчас был на плато. Все обиды и разногласие были забыты в мгновение ока. Сейчас всех объединял интерес к общему врагу, причине всех их злоключений последних суток.

Ид видел вокруг себя лица, перекошенные от злобы и ненависти. Они махали в его сторону руками, и говорили все одновременно и, хотя он вроде понимал, о чем они говорят, но от страха и стресса, он не понимал и малую часть того, что он слышал. От всего этого, мальчик закрыл голову руками и сжался в комок.

Просочившийся сквозь частокол ног, Бруно подошел к мальчику, принюхался к нему и лизнул его руки, закрывающие лицо. Крики и ругань не стихали, но тут на помощь к талану, бросилась Тэсия и, заслонив его собой от всех, закричала. – Что вы все на него набросились? Не видите, что ему страшно. Может, если мы его попросим, – он нам сам всё расскажет? Что ж вы, взрослые, все на одного маленького набросились?