Мир меча и магии. Книга восьмая

Глава 13 Ночной бой

Стремительно темнело, звёзды и луны скрылись за низкими тучами, погружая окружающий мир в ещё больший мрак, чем обычно. Люди на стенах сильно нервничали, да и я сам не был уверен, что мы сможем справиться с порождениями тьмы, слишком уж сильны они были. Хотя в этот раз, я надеялся, шансов у нас будет больше, так как мы всё-таки худо-бедно подготовились.

Примерно два часа ничего не происходило, и люди начали расслабляться, даже у меня появилась мысль, что всё обойдётся и, возможно, гончие ушли к другой деревне, и ночь пройдёт спокойно. Но когда я в очередной раз всмотрелся в окружающую темноту, моя левая рука начала неметь, как после укуса порождения тьмы, и я почувствовал, они рядом.

— Приготовиться, они на подходе, — крикнул я, и все напряглись, крепче перехватив оружие. А уже через минуту справа от меня раздался крик, и я увидел, как адская гончая взобралась на высокую стену, ухватив одного из мужиков, за руку. Стоявший рядом с ним попытался ткнуть её копьём, но та, отпустив жертву, перемахнула во внутренний двор. Тут же я услышал, царапающий звук на стене снизу и успел отскочить в сторону, напитывая меч магией огня. Над частоколом появилась голова твари, которая получила моим вспыхнувшим мечом в правый глаз. Знаки на мече вспыхнули, и хоть это были не руны света, а огня, они достаточно сильно увеличили эффективность моего удара. Тварь взвыла, а я налёг на меч, погружая его глубоко в череп гончей. Рядом уже раздавался шум битвы, люди кричали, ругались, слышался звон оружия. Рядом со мной один из здоровенных деревенских мужиков пронзил беснующуюся тварь копьём, с рогатиной на конце и, напрягшись, перекинул корчащуюся тварь во внутренний двор. С трудом вырвал из твари свой меч, осмотрелся. Справа от меня одна из гончих насела на двух мужиков, и я бросаю в неё сформированный фаербол, который явно пришёлся твари не по вкусу. Угодив ей в бок, он заставил её скорчиться, а мужики оперативно воткнули свои рогатины ей в бока, на несколько секунд зафиксировав её, одна из женщин, стоящих рядом, метнула кувшин с маслом, который разбился о её хребет. Гончая, дёрнув телом, высвободилась, но тут в неё разрядили фаербол, и пусть он был слабым, масло вспыхнуло на ней, заставив метаться и упасть со стены во внутренний двор.

Чувство опасности заставляет меня пригнуться. Над головой просвистела тьма, по спине пробегают мурашки, а всплеск адреналина заставляет тело двигаться невероятно быстро. Присев ещё ниже, бью пылающим мечом в брюхо очередной гончей, перемахнувшей через стену. Руку пронзает вспышка боли, так как меч попадает по рёбрам твари, а сама гончая в два раза больше предыдущих и размером со здорового медведя. Вдогонку метаю в неё фаербол, отчего она резко дёргается и неудачно приземляется во внутренний двор. В неё тут же летят ловчие сети и несколько фаерболов из моих артефактов, которые я раздал местным. Тварь вспыхивает и начинает кататься по земле, пытаясь сбить пламя, но несколько женщин подбегают и бросают в неё ещё несколько кувшинов с маслом, отчего пламя разгорается ещё ярче.

Отвлекаюсь от этого зрелища и спешно оглядываюсь. На левой стене лежит одна тварь, убитая Ольгой, а на правой две объяты огнём, значит, в общем, мы убили шесть гончих и как минимум две ещё где-то рядом.

Внезапно в доме раздаются крики, и я срываюсь со стены, в ту сторону. Ближайшая дверь закрыта на засов изнутри и её не открыть, а крики внутри только усиливаются. Безрезультатно бью по ней мечом, она сделана на совесть и не поддаётся.

— Залезай на плечи и в окно, — говорит староста, подскочив к окну дома. С внутренней стороны ставни не закрыты, и я с разбега запрыгиваю на подоконник. Ногой вышибаю одну из створок окна и с трудом протискиваюсь внутрь. Крики тут громче, но в комнате, куда я пробрался, никого нет, поэтому, напитав меч огненной стихией, бросаюсь в коридор. Мимо меня проносится молодая девица, вереща от ужаса, и я бегу в ту сторону, откуда она мчалась.

В большой горнице темно, но света от пылающего меча достаточно, чтобы увидеть перевёрнутый стол, несколько разодранных тел, большое количество крови и гончую, рвущую ещё живую женщину, кричать которая уже не может. Фаербол в левой руке и с мечом в правой бросаюсь на гончую. Огненный шар из левой руки попадает в загривок гончей, и она резко отпрыгивает в сторону, я подскакиваю к ней и от мощного удара лапой отлетаю в противоположную стену. Хорошо, что меч не выпал, и я успеваю выставить его перед собой, поэтому бросившаяся на меня гончая шарахается в сторону. Не успеваю повернуться, как на меня со стороны проёма бросается вторая гончая, огромных размеров.

Опять я попал в опасную ситуацию, две гончие, одна передо мной, вторая сбоку, обе готовы атаковать, а я не знаю, как их побороть. Фаерболы не причиняют большого вреда, а с одним мечом с двумя тварями мне не справиться.

Мысли несутся с огромной скоростью, а время привычно замедляется. Для формирования мощного фаербола, мне нужно три секунды, а эти твари мне их не дадут. Ранить мечом, я успею только одну, в то время как вторая тварь нападёт на меня. В голове внезапно возникает план, и ещё до того, как успеваю осознать его детали, тело начинает действовать само. С пояса срываю заготовленный артефакт и направляю его в самую крупную гончую, а сам нападаю на уже раненную мной. При этом ещё больше наполняю меч магией огня, и хотя часть рун уже стёрлась, но меч вспыхивает, бью в разинутую пасть, летящей на меня гончей, которая одновременно со мной перешла в атаку.

С мерзким скрежетом металла по кости, мой меч вонзается в её глотку, а с левой руки срывается активированный фаербол в пасть самой крупной гончей.

Раздаётся противный вой, обе твари стонут, но первая, бросившаяся на меня, нанизывается на меч, а её лапы скребут по металлу моей брони. Меня повторно впечатывает в стену, массивной тушей, а мерзость тёмными сгустками капает на меня. По телу распространяется сильная боль, и в груди всё сжимается, а на спине выступает холодный пот. Хотя я уже на пределе, но делаю ещё одно усилие, от которого мои каналы начинает нестерпимо жечь. Тварь корчится нанизанная на клинок, заодно закрывая меня от самой крупной гончей. Тут раздаётся звон стекла и замечаю, что она выпрыгивает наружу с телом женщины в зубах, оставив умирать вторую гончую.

После этого, несколько раз вздрогнув, гончая, пронзённая мечом, оседает на пол, и я вместе с ней. Сил практически нет, но с трудом отталкиваю её от себя, помня слова напарницы, что они способны высасывать жизнь, просто касаясь обычного человека. Правую руку парализовало, она не выпускает, меч, торчащий из пасти, но магическая энергия не может протекать по каналам, и меч затухает, погружая всё вокруг во тьму. Второй раз за сутки я ранен тварями Нижнего мира, и эта тенденция мне совершенно не нравится. Рядом раздаётся шум.

Судорожно нащупываю левой рукой небольшой артефакт на поясе и активирую его. Простая дощечка, с нанесёнными рунами, вспыхивает слабым огоньком, освещая слабым светом, комнату. В дверном проёме появляется Ольга с горящими глазами, эдаким местным аналогом ночного видения.

— Жив! — восклицает она, бросаясь ко мне. Ну а я спокойно теряю сознание, понимая, что основная опасность устранена.

Что со мной было дальше, помню смутно, несколько раз меня пытались привести в чувства, но каждый раз я снова терял сознание, меня поили какими-то мерзкими отварами, как мне казалось, пытались жечь моё тело и пронзать его раскалёнными иглами. Но в итоге в себя я пришёл только днём, лежащим практически голым на солнце, которое не слабо так припекало. При этом в глубине себя я чувствовал мерзкий холод.

— Очнулся, — раздался женский крик рядом со мной, от которого нещадно заболела голова.

Через минуту ко мне кто-то подошёл, и я почувствовал, вливаемую в меня живу.

— Я же говорила, что будет жить, один раз он уже поборол тьму, второй раз это сделать проще. Давай, открывай глаза, нам нужно скоро выезжать и, если ты не придёшь в себя, нам придётся оставить тебя здесь, — сказала Ольга.

С трудом приподнял веки, пришлось зажмуриться, но, повторив попытку несколько раз, сумел осмотреться вокруг. Меня положили рядом с домом старосты, на самое солнце, опять вычищая скопившуюся тьму светом. Тело плохо слушалось, но постепенно взгляд прояснялся, а силы начали возвращаться ко мне.

— Что с тварями? — с трудом спросил я.

— Практически всех убили, кроме одной, но за ней отправились все, кто мог, сержант со старостой возглавляет поиски. Думаю, они смогут найти её и, будем надеяться, убить. Мне пришлось остаться с тобой, чтобы лечить, да и деревенским требуется лечение, поэтому отправились без меня. У них ещё осталось несколько твоих артефактов, поэтому должны справиться, — ответила напарница.

Тут ко мне подошла женщина и протянула чашку с водой и тарелку, на которой лежала размолотая трава.

— Возьми щепотку и запей водой, будешь принимать каждые полчаса до самого вечера, — сказала она.

— Что это?

— Полынь — самое то против тёмных сил, хоть и ушла тьма из тела, порча или проклятие от неё может остаться, лучше выпить траву, пока можно избавиться от этого таким простым способом. Поверь мне, моя прабабка была знахаркой, только так и лечили раньше простой люд от ран тварей из нижнего мира, а тут самые сильные из них пришли. Адские гончие очень опасны, говорила она, настолько, что и через год может проклятье напасть на укушенного ею или кто дрался с ней и выжил. Ты выпей, сынок, не бойся, не отравишься, — сказала женщина.

Я посмотрел на Ольгу, и та кивнула головой, соглашаясь с деревенской, поэтому пришлось делать усилие над собой, чтобы сесть. После этого, взяв горсть, высыпал траву себе в рот и запил холодной колодезной водой. Полынь имела горьковатый вкус, но вода помогла всё быстро проглотить.

Затем мне принесли мясной бульон и накормили меня. Ещё через час я уже смог сам встать и дойти до уборной, после чего с трудом надел покорёженные доспехи, которые подшили местные, так как они все были исполосованы. Из деревни мы выехали вместе с сержантом, который вернулся с поисков в деревню. К сожалению, второй стражник эту ночь не пережил, как и ещё десяток деревенских. Последнюю гончую найти не удалось, но её след шёл в сторону пустоши и терялся в болоте, куда местные не пошли. Ольга передала об этом Капитану в город, используя амулет связи, и нам было приказано вернуться на постоялый двор, где нас встретит отряд стражи и с ним приедут новые распоряжения.

Дорога для меня была невыносимо тяжёлой, сил сидеть в седле не было, и меня даже привязали к нему, чтобы я случайно не упал. Поэтому поездка для меня стала сплошной мукой, да ещё и ехали очень быстро, поэтому, как добрались до постоялого двора, совершенно не помню, лишь только как меня стащили с седла и куда-то отнесли. После чего напоили каким-то магическим напитком, отчего внутри всё тело начало сверкать, а магические источники взорвались сильными вспышками энергии, отчего я сразу заснул.

Разбудили меня, когда только начало светать, чувствовал я себя довольно сносно. Оказалось, что меня положили в комнату, где днём ранее я ночевал. Умывшись из кувшина, оделся и спустился в зал, где принимали пищу. Там уже сидела Ольга с сержантом в окружении десятка стражников. Когда я подошёл, мне освободили место рядом с напарницей и поставили передо мной тарелку с кашей. Есть не хотелось, но я заставил себя, хотя вкус пищи не ощущался совсем. Вообще, состояние организма было странное, непривычное, слабость, мысли текли медленно, да и окружающий мир воспринимался как в тумане. Честно сказать, хотелось напиться до беспамятства и забыться, но оставить на свободе таких тварей ни в коем случае нельзя.

Когда я доел, то спросил у Ольги:

— Какие у нас дальнейшие планы?

— Вы едете с нами в Пустошь, будем искать тварь, упущенную вами, — проговорил молодой стражник с нашивкой лейтенанта.

— Я не у тебя спросил, — сказал я, не поворачивая голову к говорившему и продолжая смотреть на Ольгу.

— Капитан приказал помочь их отряду в поисках и уничтожении последней гончей, — проговорила Ольга, явно недовольная таким приказом.

— А то, что ни я, ни ты, не сможем сейчас даже себя защитить, ты ему не сказала? — задал я ей вопрос.

— Они мобилизовали всех свободных одарённых и отправили вдоль границы империи в обе стороны от города. Появилась информация, что твари из нижнего мира проникли на территорию Империи. Сейчас их активно ищут, как и место, где они могли прорваться, если это так, то нужно немедленно восстановить целостность барьера на границе.

Если ты не можешь ехать, оставайся здесь, я отправлюсь с ними одна, — сказала Ольга, опустив взгляд.

— Отпустить тебя одну? Да ты больше лекарь, чем маг, что ты сделаешь против гончей? Да и сама себя в зеркале видела? Ты еле держишься, только на постоянной подпитке магии, а пустошь — это тебе не прогулка по лесу, там, помимо гончей, хватает тварей, желающих сожрать путников. Оставайся со мной, пусть едут одни, если хотят, чтобы их кости легли рядом с другими безумцами, — сказал я, начиная злиться.

— Я не могу отказать Капитану, у меня перед ним долг, и он попросил его вернуть. Однажды он оказал мне неоценимую услугу, пристроив в академии к одной особе, ну я тебе рассказывала. Пришло время возвращать, — ответила девушка, сильно нервничая.

Я задумался, как мне поступить, то, что от меня практического толку не будет, я понял ещё, как проснулся. Руки ещё дрожали, а попытка сформировать простенькое заклинание вызвала дикую боль. Даже артефакт изготовить я сейчас не смогу, тут нужна концентрация, да ещё и стабильный поток магии для равномерного насыщения рун маной. Проку от меня никакого, если не сказать, что я стану обузой, но если оставлю свою напарницу сейчас, то о совместной работе можно будет в будущем забыть, если, конечно, это будущее у неё будет.

— Хорошо, я отправлюсь с тобой, но только до границы Пустоши, дальше ты не пойдёшь, там мы будем ждать, пока их отряд не вернётся. Поверь мне, как их остановить я придумаю, ведь не зря я артефактами увлекаюсь, — сказал я.

— Хорошо, — сказала довольная Ольга и, повернувшись к лейтенанту, добавила, — мы будем с вами только до границы Пустоши, если тварь ушла туда, то вы отправитесь в Пустошь одни, а мы будем ждать вас на её границе.

— Мы так не договаривались, что мы будем делать там без мага? — спросил, возмутившись, лейтенант.

— Либо так, либо никак, я одну её не отпущу туда. Да вы и сами дальше десятка километров не проедете, да ещё не факт, что тварь отправилась туда. Она уже успела отъесться и может захотеть повторить нападение на людей, — сказал я твёрдым голосом.

Стражники недовольно посмотрели на меня, но в итоге лейтенант сказал:

— Хорошо, но, при необходимости, до границы вы нас доведёте.

— Как планируете искать эту тварь? — задал я вопрос.

— Нам дали древний артефакт, который должен указывать на находящееся рядом порождение тьмы, ну и по следу он может отвести. Один такой свежий след нашли неподалёку, явно крупной гончей в процессе обращения. Поэтому нужно поторопиться, ещё десяток ждёт нас там, — ответил лейтенант, вставая из-за стола.

Сборы прошли быстро, но вот увидеть лошадь я был совсем не рад. За последние дни езда на них мне изрядно надоела, а тело всё ломило, но выбора особо не было, поэтому, усевшись по своим коням, мы выехали с постоялого двора и направились по основному тракту в сторону Пустоши. Примерно через два километра нас должен ждать ещё один отряд. По дороге Ольга рассказала, чем закончилась оборона деревни. Оказывается, гончие, напав с разных сторон, смогли отвлечь нас, поэтом две из них смогли разломать ставни дома старосты и проникнуть внутрь. В доме находились старики и женщины, которые не смогли дать достойный отпор, много деревенских пострадало, и только благодаря Ольге жертв было намного меньше, чем могло бы быть. Большую часть она смогла влечить, за что деревня ей была благодарна. А вот бежавшая гончая сейчас очень опасна, она как минимум второй день отъедается на людях и может обратиться в более сильную особь. Следующим этапом станет обретение костяного покрова на её теле, что сделает её неуязвимой для обычного оружия. Но и это не предел развития, на следующем этапе она может стать вожаком и призывать обычных животных в свою стаю, делая их похожим на гончих, пусть и слабых, но стая может достигать тысячи голов, поэтому она будет очень опасна. Такая стая может разбить отряд в сотню воинов, что уже довольно опасно.

За разговором я и не заметил, как мы доехали до второго отряда, который ждал нас рядом с трупом лошади, но без седока.