Место под Солнцем

4. Первая очередь ОГАС

В середине февраля 1956 года в Москве была сильнейшая эпидемия гриппа. Половина города кашляла и чихала, многие болели по домам, многие, с тяжёлой формой заболевания попадали в городские больницы. Были и смертельные случаи.

Эффективных лекарств, подобных современным, тогда ещё не было. Хрущёв не мог позволить себе болеть, пока шёл съезд, но болезнь не спрашивает. И всё же ему удалось продержаться, разболелся по-настоящему он уже после окончания партийного форума. Никита Сергеевич сидел с температурой, чихал, кашлял, глотал таблетки, отпивался горячим чаем с мёдом, но не сдавался.

Его личный врач, Владимир Григорьевич Беззубик, после осмотра категорически запретил Первому секретарю вставать и заниматься делами. Энергичного Хрущёва не так просто было удержать в постели. Владимиру Григорьевичу даже пришлось припугнуть его, приведя в пример польского лидера компартии Болеслава Берута.

Простудившийся во время съезда Берут настоял на своем участии в работе съезда, и теперь лежал в Кремлёвской больнице с тяжелейшей пневмонией. Старуха с косой героизм Первого секретаря ЦК ПОРП не оценила — 12 марта Берут скончался.

Хрущёв после ухода врача тут же позвонил Серову и хриплым от простуды голосом скомандовал:

— Иван Александрович, срочно запускай вариант с Гомулкой. Волнения в Польше допускать никак нельзя.

Серов нюансы проведённой им работы не раскрывал, свято следуя принципу КГБ: о чём руководство не знает, того оно с трибуны не выболтает. Однако 21 марта на пост Первого секретаря ЦК ПОРП был избран Владислав Гомулка. (В реальной истории был избран Эдвард Охаб. Как политик он оказался несостоятелен и уступил пост Гомулке в октябре 1956 года, но было уже поздно — состоявшееся 28 июня Познанское восстание и последовавшие беспорядки спровоцировали венгерский мятеж в октябре.)

Председателем Государственного совета стал Александр Завадский, а Председателем Совета министров — Юзеф Циранкевич.

Перенесенный в начале марта 1956 года жестокий грипп неожиданно натолкнул Никиту Сергеевича на мысль проверить, нет ли в посылке какой-либо информации по медицине. Едва обретя способность хоть немного разговаривать, пусть пока еще осипшим голосом, он позвонил в соседнюю квартиру, где разместилась «группа информации», и попросил старшего лейтенанта Селина поискать в документах сведения по медицине.

— Минутку, товарищ Первый секретарь, — Селин быстро нашел уже виденную им ранее папку. — Так точно, есть такая информация.

— Много?

— Много, Никита Сергеич. Учебники, справочники, научные статьи… Я не специалист, оценить качество информации не могу.

— Найдём, кому оценить, — просипел Хрущёв. — Доложи товарищу Серову, что я распорядился собрать рабочую группу из медиков, биологов, кого там ещё? Пусть все изучат и немедленно внедряют все, что можно использовать.

Слегка оклемавшись после болезни, Никита Сергеевич, посоветовавшись с Келдышем и Королевым, протолкнул через Президиум и Совет Министров постановление о создании Института космической биологии и медицины Министерства здравоохранения СССР, которому и было поручено освоение и внедрение новых медицинских технологий. (в реальной истории создан 28 октября 1963 года на основании Постановления ЦК КПСС и Совета Министров СССР № 1106-399 и приказа Министра здравоохранения СССР от 04.11.1963 г. № 79) Директором института, как и в «той истории», был назначен Андрей Владимирович Лебединский, руководивший до того Институтом биофизики АМН СССР.

Более того, узнав из мемуаров Бориса Евсеевича Чертока, что после «отпускного» знакомства с хирургом Александром Александровичем Вишневским, Королёв подключил инженеров и конструкторов ОКБ-1 к созданию медтехники и различных медицинских приборов, Хрущёв решил слегка ускорить этот процесс.

В мае 1956 года он пригласил Главного конструктора в воскресенье к себе на дачу, под предлогом необходимости посоветоваться по важным вопросам. Туда же он пригласил и Вишневского.

Александр Александрович был не просто выдающимся хирургом, но и энтузиастом медицины. Всего за пару часов он сумел убедить Главного конструктора, насколько важно для страны иметь современную медтехнику и приборы. А Хрущёв, напомнив Королёву о только что созданном Институте космической биологии и медицины, предложил объединить усилия.

Несмотря на тяжелейшую загрузку по основной тематике, Королёв, отчасти проникшись важностью задачи, отчасти понимая, что без участия медиков человека в космос не отправить, согласился помочь. Он поручил своему заместителю Чертоку побывать у Вишневского и в ИКБМ, выяснить, какие приборы необходимы врачам в первую очередь, и организовать их разработку.

Следующий пятилетний план был свёрстан заранее, в конце 1955 года. Госплан и Экономкомиссия представили цифры Президиуму ЦК ещё в начале января 1956 года. После утверждения Президиумом 15 января основные показатели будущей пятилетки опубликовали в центральных газетах.

Обсуждался пятилетний план и на съезде. Отдельный доклад по этому вопросу представил Косыгин, как глава правительства (В реальной истории доклад делал Булганин).

Европейские компартии с пониманием и поддержкой встретили мирные инициативы КПСС, высказанные на съезде. 7 марта 1956 года в «Правде» появилась статья Пальмиро Тольятти «О возможности парламентского пути перехода к социализму».

Хрущёв также провёл изменения в Кодексе Законов о Труде. 8 марта 1956 года было объявлено о сокращении рабочего дня в субботу с 8 до 6 часов. Планировалось с 1957 года перейти на 7-часовой рабочий день, а с 1958 года на 5-дневную рабочую неделю.

Эти планы встретили яростное сопротивление ГосПлана, Госкомтруда и министерств. Они доказывали, что уменьшение рабочей недели не позволит выполнить пятилетний план.

Никита Сергеевич знал, что в «той истории» его уговорили. Но он знал также, что пятидневку всё равно ввели, только уже после его отстранения от власти. Поэтому он упорно стоял на своём, отметая любые справки, докладные записки и прочие аргументы.

— Думайте, как поднять производительность труда, — отвечал своим оппонентам Хрущёв. — Сейчас не война, нет нужды выжимать из трудящихся последние соки, только чтобы выйти на запланированные цифры. У нас цифры для людей или люди для цифр?

Баталия по поводу рабочего времени в Совете Министров развернулась нешуточная. Министрам Никита Сергеевич мог просто приказать, но вот Байбаков и Сабуров, как плановики, упёрлись рогом, доказывая, что они уже рассчитали план пятилетки из расчёта 6-дневной рабочей недели, обнародовали все показатели, а теперь им придётся всё пересчитывать.

— Хватит молиться на цифры — отрезал Никита Сергеевич. — А публикация — не так уж важна, опубликуем новые показатели, и объясним, почему так сделано.

В марте 1956 года академик Лебедев доложил Хрущёву обо всём, что удалось сделать за прошедшие 2 с небольшим года. Проведя гостей в секретную лабораторию, где стоял на столе «суперкомпьютер» из 2012 года, Сергей Алексеевич с гордостью рассказал о достигнутых успехах.

Около года ушло у инженеров спешно собранной рабочей группы, чтобы одолеть обнаруженную среди прочей компьютерной информации книгу Эви Немет «Unix и Linux. Руководство системного администратора», а также ещё несколько книг, посвящённых операционной системе, и начать применять полученную информацию на практике.

Поняв логику и принципы работы операционной системы, (заметим, что в реальной истории в 1954-55 гг самого понятия «операционная система» ещё не существовало) они смогли наладить терминальный доступ к ЭВМ, в том числе и в диалоговом режиме, при помощи обыкновенных телетайпов. Был построен коммутационный центр, управлявший подключением пользователей. Мощности «суперкомпьютера» хватало, чтобы одновременно работать с задачами многих пользователей, а скорость линий связи была столь мала, что перегрузить ЭВМ входящими данными было невозможно.

Документация по операционной системе, языкам программирования и руководства по пользованию в терминальном режиме некоторыми программами были разосланы по основным НИИ, КБ и прочим организациям, нуждающимся в проведении сложных расчётов. Они были встречены с невероятным интересом, поскольку ничего подобного ранее не существовало. Имевшиеся на тот момент во всём мире компьютеры программировались даже не на ассемблере, а непосредственно в машинных кодах. И вдруг появляется готовый к употреблению язык программирования высокого уровня, да не один, а сразу несколько.

В ИТМиВТ тут же посыпались заявки на доступ к новой ЭВМ в терминальном режиме. Чтобы не нарушать строжайший режим секретности, по всем документам машина проходила под обозначением БЭСМ-1М. (В реальности ЭВМ БЭСМ-1 разработки С.А. Лебедева чаще именовались просто БЭСМ, следующая называлась БЭСМ-2 и т. д. Обозначение БЭСМ-1 большого распространения не получило.)

Характеристики ЭВМ не разглашались, поскольку для постановки задачи на языке высокого уровня в большинстве случаев знание точных характеристик не требовалось.

Первыми, и пожалуй основными пользователями стали атомщики. Проблема уменьшения массы и габаритов ядерных и термоядерных зарядов стояла невероятно остро, поэтому приоритет в доступе к «БЭСМ-1М» был отдан сотрудникам Юлия Борисовича Харитона и Кирилла Ивановича Щёлкина.

Параллельно с освоением «подарка из будущего» в ИТМиВТ шла работа над другими ЭВМ, уже собственной разработки. В это время на Московском заводе счётно-аналитических машин уже выпускалась ЭВМ «Стрела», разработанная к 1953 году в СКБ-245 Юрием Яковлевичем Базилевским. Этих ЭВМ было изготовлено 7 штук, они устанавливались в ВЦ-1 Министерства обороны, в МГУ и в ВЦ Академии Наук СССР. (На ЭВМ «Стрела» в ВЦ-1 МО СССР в пятидесятые годы, начиная с 1956-го года, делались расчёты орбит всех запускаемых в СССР искусственных спутников Земли)

Лебедев начал в 1954 году разработку ЭВМ М-20 (В реальной истории разрабатывалась с 1955по 1958 год, серийный выпуск с 1959 года). Но теперь, получив информацию о векторе развития электроники вообще и ЭВМ в частности, Сергей Алексеевич запроектировал свою машину 64-разрядной, такой же, как полученный им от Хрущёва «образец» (в реальной истории М-20 была 45-разрядной).

Эта машина уже имела смешанную конструкцию — в её составе были и ламповые и полупроводниковые блоки. Разумеется, это всё ещё был целый комплекс шкафов, занимавший огромный зал. Но у таких ЭВМ было одно преимущество, немаловажное на тот момент — они были модернизируемы. То есть, условно говоря, через какое-то время можно было заменить шкаф с лампами на шкаф поменьше с полупроводниковым монтажом.

Тем более, что в НИИ-35 уже активно экспериментировали с размещением нескольких транзисторов на одном кристалле. Вначале эта технология разрабатывалась как метод получения сразу нескольких десятков транзисторов из одной полупроводниковой пластины. (http://myrt.ru/print: page,1,1331-rozhdenie-novojj-otrasli-poluprovodnikovojj.html В реальной истории работы по объединению нескольких десятков транзисторов на одной пластине в 1954-55 гг в НИИ-35 и НИИ-108 вёли М.М. Самохвалов и Г.А. Кубецкий, но тогда они так и не сделали решающего шага, а продолжали пилить пластины на отдельные транзисторы)

Но после получения информации о микросхемах сразу же родилось предложение: «Зачем пилить пластину, если можно сразу заложить на ней нужную схему из многих элементов, объединённых в одном корпусе?»

Вектор развития элементной базы был теперь известен, и на опытном заводе НИИ-35 начали выпускать небольшими партиями «малые интегральные схемы» — до 128 элементов на одном кристалле.

Это был ещё далеко не процессор и даже не полноценная микросхема. И о нанометрах или микрометрах речи, тем более, не шло. Ширина дорожек на первых опытных образцах была под миллиметр, потом её удалось уменьшить до полумиллиметра. Затем работа была продолжена в сторону уменьшения размеров отдельных элементов на кремниевой пластине, увеличения площади самой пластины, и улучшения технологии.

Тем не менее, в виде такой интегральной схемы можно было сделать, к примеру, отдельный регистр в составе арифметическо-логического устройства, вместо того, чтобы набирать его из отдельных электровакуумных или полупроводниковых элементов, как это делалось обычно в 1950-х. Монтаж упрощался в десятки раз. Стоимость элементов, выпускавшихся малыми партиями, была всё ещё достаточно высокой, зато их надёжность была значительно лучше, чем у электронных ламп. Энергопотребление также было заметно меньше, ЭВМ потребляла теперь уже не десятки, а единицы киловатт. Упростились системы вентиляции и охлаждения. Да и за счёт уменьшения количества отдельных компонентов получался заметный выигрыш по стоимости.

Неожиданный прорыв был сделан в технологиях оперативной памяти. Сотрудники ИТМиВТ, разумеется, плотнее всего изучали всю информацию, касавшуюся вычислительной техники. И, среди прочего, наткнулись на статью о необычном типе компьютерной памяти на основе твистор-кабеля (http://old.computerra.ru/vision/621983/ Сама идея нагло … э-э-э… «заимствована» у Олега Петрова по наводке Олега Пономаренко:))

Тогдашняя компьютерная память на основе ферритных колец была дорогой, трудоёмкой в изготовлении и очень громоздкой. Память на основе твистор-кабеля была несколько дешевле, и не менее громоздка, но её изготовление можно было механизировать. Неожиданную помощь в этом вопросе оказал сам Алексей Николаевич Косыгин.

Он в 1935 году закончил Ленинградский текстильный институт, а затем с марта 1939 по апрель 1940 г был наркомом тестильной промышленности. Он и свёл академика Лебедева и директора НИИ-35 Маслова с конструкторами-разработчиками ткацких станков.

Те заинтересовались необычной проблемой, в результате чего к осени 1955 года родилась пока ещё экспериментальная автоматическая линия, на которой производилась навивка ленты из пермаллоевой фольги на медный провод, с последующей запайкой в полиэтиленовую ленту. Производительность линии была не слишком велика, но и ленты памяти пока требовалось не так уж много.

Разумеется, полупроводниковая память обещала быть значительно дешевле и компактнее, а также быстрее, но до неё было ещё далеко, а на твистор-кабеле можно было строить ЭВМ с объёмом памяти 64-128 кБ уже сейчас. (Для сравнения — Томпсон и Ритчи запустили первую, еще ассемблерную версию Unix в 1970 году на PDP-7 c памятью в 4000 18-битных слов, т. е. примерно 9 килобайт. http://www.linfo.org/pdp-7.html)

Производство одиночных полупроводниковых элементов — диодов, триодов, транзисторов — началось в 1955 г на ленинградском заводе «Светлана» и к 1956 году было уже освоено. (Исторический факт: в 1957 г советская электронная промышленность выпустила 2,7 млн. шт. транзисторов http://www.computer-museum.ru/technlgy/triod.htm)

По воспоминаниям А.Я. Федотова: «В это время к транзисторам предъявлялись две основные претензии: разброс и температурный дрейф параметров и низкий температурный предел работы. С разбросом параметров пытались бороться как технологическими методами, так и разбраковкой транзисторов на многочисленные группы. Температурный дрейф параметров удалось в значительной степени компенсировать схемными методами слушателям-дипломникам ВВИА им. Жуковского А.Ш. Акбулатову и Е.П. Чигину. Что же касается ограничения диапазона рабочих температур германиевых транзисторов температурой в +70®С, то здесь неумолимо вставала необходимость осваивать кремний. Тем не менее работы в области германиевых транзисторов продолжались. Была успешно сдана генеральному заказчику НИР «Плоскость», и НИИ-35 перешел к ее опытно-конструкторскому этапу и внедрению.

В августе-сентябре 1953 г., у С.Г. Мадоян появились первые образцы плоскостных транзисторов. Один из них я применил для выходного каскада УНЧ. На выходе этого приемника стоял пьезоэлектрический громкоговоритель. В начале 1954 г. я уже смог продемонстрировать макет радиолинии в диапазоне средних волн. Передатчик был выполнен на точечном транзисторе и замодулирован обычным угольным микрофоном» (http://myrt.ru/print: page,1,1331-rozhdenie-novojj-otrasli-poluprovodnikovojj.html НИР «Плоскость» — разработка планарной технологии, являющейся также основной технологией изготовления современных микросхем. Завершена в сентябре 1953 г. Разработчик — Сусанна Гукасовна Мадоян http://www.computer-museum.ru/histekb/madoyan.htm)

Теперь же, получив «от КГБ» сведения о наиболее перспективных материалах и технологиях радиоэлектроники, НИИ-35 прекратил работу по неперспективным направлениям и сосредоточил усилия на разработке кремниевых полупроводников, улучшению планарной технологии и фотолитографии, созданию и совершенствованию автоматических линий по изготовлению интегральных схем.

Тем более, что в Зеленограде уже готовились к пуску первые очереди заводов электронных компонентов, для которых эти автоматические линии и предназначались. (Как помним, в данной АИ решение о строительстве комплекса заводов элементной базы в Зеленограде было принято в начале 1954 года. В реальной истории Зеленоград был заложен в 1962 году, а в 1965-м завод «Микрон» начал выпуск первой в Зеленограде полупроводниковой ИС «Иртыш» (ГК — А. П. Голубев). ИС была разработана в НИИМЭ на основе планарной технологии, созданной в НИИ-35 и поставленной на «Микроне» http://www.computer-museum.ru/histussr/nc_zel_2.htm)

Нестабильность характеристик и эксплуатационные температурные ограничения полупроводниковых приборов в первую очередь не устраивали главного заказчика, которым в СССР всегда были военные.

По воспоминаниям А.Я. Федотова: «Радиотехническая конструкторская элита отнеслась с сильным предубеждением к рассмотренному выше новому типу приборов. В 1956 г. на одном из ее совещаний, определявших судьбу полупроводниковой промышленности в СССР, прозвучало следующее: «Транзистор никогда не войдет в серьезную аппаратуру. Основная перспективная область их применения — это аппараты для тугоухих. Сколько для этого потребуется транзисторов? Тысяч тридцать пять в год. Пусть этим занимается Министерство социального обеспечения». Кстати, следует отметить, что в США в 1956 г. было выпущено 360 000 слуховых аппаратов, из них только 25 тысяч на электронных лампах. Указанное решение на 2–3 года затормозило развитие полупроводниковой промышленности в СССР.»

Но теперь производство и применение полупроводников курировал лично Хрущёв. Когда министр радиопромышленности Калмыков доложил ему о результатах упомянутого совещания по полупроводникам, Никита Сергеевич был сильно раздосадован.

Настолько сильно, что тут же продиктовал Калмыкову приказ «О персональной ответственности лиц, препятствующих развитию перспективных технологий». Содержание приказа осталось засекреченным, но упомянутые в приказе должностные лица долго потом поминали Хрущёва исключительно матерно. Только вот тормозить развитие отечественной электроники у них полномочий уже не было.

Промышленность занималась не только освоением новой элементной базы. Среди информации, присланной из 2012 года, оказались схемы многих советских электронных приборов, в том числе — телевизоров, магнитофонов, радиоприёмников, проигрывателей, и т. п. (Кто не в курсе — в инструкции любого электронного прибора в СССР была вклеена его схема.)

Также имелись характеристики и описания применяемых в этих приборах радиоламп и полупроводниковых элементов. Те элементы, что ещё не производились промышленностью, по этой информации могли быть либо достаточно быстро освоены, либо заменены аналогами.

Распространение информации о высокоуровневом программированиии возможность доступа, пусть терминального, к достаточно мощному компьютеру, способствовали росту интереса к ЭВМ и их возможностям в самых разных областях.

Первыми к Хрущёву обратились с предложением плановики — Сабуров и Байбаков. Они получили через Косыгина информацию о построенной в 1970 году в Чили системе планового хозяйства «Киберсин». Разумеется, информация была передана обезличенно, год и название страны были тщательно вымараны из текста сотрудниками Серова, оставлено лишь техническое описание системы и принципы ее функционирования.

Вдохновившись этим описанием, а также тем фактом, что вся система работала на основе телексной связи, с единственным центральным компьютером, плановики в течение 8 месяцев создали экспериментальную версию программного обеспечения, позволявшую увязывать поступающие с мест по телетайпу заявки с возможностями промышленности.

В отладке системы огромную помощь оказал Устинов, нуждавшийся в подобном средстве управления оборонной промышленностью. Когда Сабуров и Байбаков пришли докладывать Хрущёву, система уже 2 месяца находилась в опытной эксплуатации, показав очень обнадёживающие результаты.

Выслушав плановиков, Хрущёв сказал:

— Дело вы затеяли большое, хорошее и нужное, и реализовывать его надо как можно скорее. Мне надо будет обсудить этот вопрос с ответственными товарищами, решение я вам сообщу.

Проводив Байбакова с Сабуровым, Хрущёв тут же собрал на совещание Косыгина, Устинова, Келдыша и Лебедева. Рассказав им об инициативе плановиков, он запросил некоторые уточнения у академика Лебедева, напрямую участвовавшего в реализации проекта.

— Да, система действительно работает, — ответил Лебедев. — Кстати, как вы и рекомендовали, Никита Сергеич, я ознакомил с системой Виктора Михайловича Глушкова. А также передал ему материалы по «Киберсин» и ОГАС. Вы бы видели, с каким интересом он в них впился, — усмехнулся Сергей Алексеевич. — Так и сказал: «это же точь-в-точь мои собственные идеи». Я думаю, что «Киберсин» можно рассматривать в качестве первой очереди всеобъемлющей ОГАС.

— То, что система будет работать, я и не сомневался, — сказал Хрущёв. — Кстати, я бы вам рекомендовал привлечь к работам по ОГАС ещё и Михаила Моисеевича Ботвинника. Да, того самого, шахматиста. (М.М. Ботвинник в 60-70-х гг. также занимался разработкой компьютерной системы управления экономикой. Его работа осталась невостребованной)

— Гм… — Лебедев был озадачен.

— Для него это будет интересной задачей, а вам — польза, — сказал Хрущёв. — Меня вот что больше беспокоит. Вся ваша система завязана на единственную в своём роде ЭВМ, аналог которой, в случае поломки, взять будет неоткуда. Сами понимаете, насколько рискованно вешать всё управление экономикой страны на уникальную ЭВМ, которую мы не в состоянии воспроизвести.

— Можно ли построить пусть даже упрощённый аналог этой системы, но чтобы он работал на ЭВМ нашего современного уровня?

— Можно, Никита Сергеич, — ответил Лебедев. — Сейчас мы модернизируем нашу БЭСМ, чтобы привести её в соответствие с «образцом» по разрядности и совместимости инструкций. Ну, модернизируем — не совсем верно сказано, по сути, это будет совершенно другая машина, с иной логикой, с улучшенной элементной базой. Просто отработка узлов машины идёт на имеющейся БЭСМ. Когда мы её закончим, это уже будет БЭСМ-2 с быстродействием около 20000 операций в секунду и возможностью последующей модернизации до 40000. (40000 оп/с давала разработанная в 1957 г ЭВМ военного назначения М-40, являвшаяся модификацией БЭСМ-2 для ПВО. В 1961 году под управлением М-40 был впервые осуществлён перехват боеголовки баллистической ракеты противоракетой В-1000)

— Но эта машина уже будет 64-разрядной, с арифметико-логическим устройством на основе полупроводниковых малых интегральных схем, (каждый регистр — отдельная интегральная схема. Это ещё не процессор, а его предшественник), с наращиваемой памятью на основе твистор-кабеля. (Реальная М-40 была 36-разрядной, на лампах и ферритовых элементах)

— А самое главное, группа наших специалистов сейчас заканчивает изучение исходного кода ядра операционной системы, установленной на «образце», — продолжил Лебедев. — Мы выяснили, что большая часть модулей ядра предназначены для обеспечения работы операционной системы с различным периферийным оборудованием, которого в нашей ЭВМ нет. То есть, эти модули можно совершенно спокойно выкинуть и пересобрать ядро без них. При этом его объём значительно уменьшается, и упрощается логика работы.

— Даже такое пересобранное ядро уменьшенного объёма пока ещё невозможно запустить на наших современных ЭВМ, — пояснил Лебедев. — Но, зная логику его работы и имея стандарт, именуемый POSIX, которому обязана соответствовать операционная система, можно переписать ядро в машинных кодах. С таким микроядром уже появляется шанс запустить его если не на БЭСМ-2, то на следующей нашей машине, которую мы уже начали проектировать. (Первая версия Unix, запущенная на PDP-7, была написана в машинных кодах и лишь затем переписана на языке высокого уровня с целью портирования на ЭВМ PDP-11)

— Имея возможность запустить микроядро системы на ЭВМ современного уровня, можно будет построить ЭВМ с двумя арифметико-логическими устройствами и общим полем оперативной памяти. Одно АЛУ может обеспечивать работу ядра системы, а другое — работу пользовательской программы под управлением ядра. (Лебедев описывает концепцию своей собственной ЭВМ 5Э92б разработки 1961–1964 года, имевшую быстродействие — 500 тыс. оп./с.(большая машина), 37 тыс. оп./с. (малая машина); фиксированная запятая; ОЗУ 32 тыс. 48-разрядных слов, построена по модульному принципу, цикл 2 мкс; работа по 28 телефонным и 24 телеграфным дуплексным линиям связи; элементная база — дискретные полупроводники, полный аппаратный контроль, промежуточная память — 4 магнитных барабана по 16 тыс. слов каждый. В 1967 году был построен единый комплекс из 8 ЭВМ 5Э92б. Её модификация 5Э51 серийно выпускалась с 1965 года для военных целей. По быстродействию 5Э92б значительно превосходит IBM System/360 младших версий — 34500 оп./с. использовавшуюся для управления «Киберсин» в Чили.)

— Вот на такой машине мы сможем запустить упрощённый аналог системы управления экономикой, — закончил Лебедев.

На протяжении всего монолога Лебедева Хрущёв не перебивал его, но слушал предельно внимательно. Устинов, хорошо знавший манеру Никиты Сергеевича задавать уточняющие вопросы, был озадачен. Обычно, когда Хрущёв не перебивал и не задавал вопросов, это означало, что тема его не заинтересовала.

На этот раз видно было, что Никита Сергеевич более чем заинтересован.

Вопросы последовали, когда академик Лебедев закончил говорить.

— Сергей Алексеич, а ведь в ваших нынешних ЭВМ этой самой операционной системы нет? — спросил Хрущёв. — А они прекрасно работают.

— Да, Никита Сергеич, в нынешних ЭВМ управляющая программа зашита непосредственно на уровне «железа». Пользовательская программа и данные вводятся первоначально с перфоленты и записываются на магнитные барабаны, — пояснил Лебедев. — Главная проблема — даже не быстродействие арифметико-логического устройства, а хранение данных. Ёмкости используемых в настоящее время магнитных барабанов совершенно недостаточно. Нужны более ёмкие накопители, возможно, на основе магнитной ленты. И ещё нужно значительно увеличить объём адресуемой оперативной памяти, чтобы ускорить доступ к обрабатываемой информации. У нас сейчас таких накопителей нет.

— А на западе есть? — спросил Хрущёв.

— Накопителей требуемой ёмкости и быстродействия пока нет и на западе, — ответил Лебедев. — Либо нам о них пока неизвестно.

— Поручу Серову навести справки, — пометил себе в блокноте Хрущёв. — Я вас понял, Сергей Алексеевич. Работайте, как планировали. Но собственная машина, способная управлять экономикой, нам крайне необходима. Если вам понадобится помощь других разработчиков — сообщите. Будем подключать всех, кто сможет помочь.

Второй большой вычислительный проект начался, как ни странно, с шахматной программы. Один из студентов МЭИ, привлекавшихся Лебедевым для работы над БЭСМ, увлекался игрой в шахматы, и выбрал, в качестве курсового проекта, реализацию на ЭВМ шахматной программы. Писал он её, разумеется, не для «образца», к которому кого попало не подпускали, а для основной, «легальной» БЭСМ.

В то же самое время один из агентов нашей разведки в США приобрёл несколько комплектов появившейся в 1954 году настольной игры «Tactics», явившейся родоначальником игр класса WarGame — пошаговых симуляторов военных действий. Комплекты были переправлены в СССР. Председатель КГБ Иван Александрович Серов показал их маршалу Жукову и Д.Ф. Устинову, а затем передал для оценки полезности в Академию Генерального Штаба.

Устинов, в это время плотно работавший с академиком Лебедевым по системе планирования производства в оборонной промышленности, в один из визитов увидел студентов, окруживших плотным кольцом своего товарища, играющего в шахматы с БЭСМ. Дмитрий Фёдорович заинтересовался, подошёл поближе.

Игра, разумеется, была организована не так, как сейчас. Играющий двигал фигуры по обычной шахматной доске, передавая свои ходы ЭВМ через консоль, т. е., через телетайп. БЭСМ печатала свои ответные ходы на том же телетайпе. Тем не менее, программа работала, обыгрывая студентов одного за другим.

Задав студентам несколько вопросов, Дмитрий Фёдорович оценил всю перспективность развития данного направления. Он тут же позвонил из кабинета Лебедева начальнику ВЦ-1 Министерства Обороны А.И. Китову.

(Доктор технических наук, профессор Анатолий Иванович Китов в советской кибернетике фигура знаковая. В 1958 году реальной истории под его руководством была разработана опытная ЭВМ М-100, с рекордной на тот момент производительностью 100 тысяч оп/с. В январе 1959 А. И. Китов написал в ЦК КПСС докладную записку на имя Н. С. Хрущёва по вопросам развития вычислительной техники в стране, сыгравшую важную роль в подготовке Постановления ЦК КПСС и СМ СССР «Об ускорении и расширении производства вычислительных машин и их внедрении в народное хозяйство». К записке прилагалась книга Китова «Электронные цифровые машины», рассчитанная на массового читателя. http://www.kitov-anatoly.ru)

Устинов рассказал Китову о шахматной программе, а также об американской настольной тактической игре, и спросил:

— Анатолий Иванович, а можно ли организовать на ЭВМ тактический имитатор боевых действий, взяв за основу эту американскую игру? Понятно, что игра очень упрощённая, но ведь правила в имитатор можно заложить любые?

Профессор Китов, сам игравший в шахматы, вопросом Устинова сразу заинтересовался. Он приехал в ИТМиВТ, и сыграл несколько партий в шахматы с БЭСМ. Был беспощадно бит.

Затем Китов связался с начальником Академии Генштаба генералом армии Владимиром Васильевичем Курасовым, рассказал об идее Устинова и своих предложениях, которые уже успели сформироваться. Генерал Курасов, в прошлом — участник войны, блестящий штабной работник, разработавший несколько победоносных наступательных операций (Смоленская, Невельская, Городокская операции 1943 года, Витебско-Оршанская и Полоцкая фронтовые операции в ходе Белорусской стратегической операции 1944 года, Прибалтийская операция осенью 1944 года.) идеей заинтересовался. Он предоставил Китову комплект американской игры и сам участвовал в разработке алгоритма будущего тактического симулятора.

Разумеется, разработанный Китовым тактический симулятор был неизмеримо сложнее настольной игры. Его логика учитывала множество различных параметров.

Работа с симулятором производилась в диалоговом режиме. Оператор вводил команды на консоли, ЭВМ печатала ответ. Тактическая обстановка воспроизводилась на столе-планшете с картой местности, на котором согласно ответам ЭВМ передвигались макеты, имитирующие подразделения, участвующие в боевых действиях.

С подачи Китова в Академии Генштаба была установлена сначала ЭВМ «Стрела» (АИ, в реальной истории «Стрел» было всего 7 шт, но ради такого случая можно заказать и восьмую), а позже — БЭСМ-2, на которых обучающиеся в Академии офицеры работали с тактическим симулятором.

Министр обороны маршал Жуков лично приехал ознакомиться с новинкой. Причём приехал не просто посмотреть, а изучил инструкцию по работе с симулятором и лично возглавил командно-штабное учение, в ходе которого группа действующих командующих военными округами действовала против ЭВМ.

Тактический симулятор наголову разгромил маршала Жукова со товарищи. Анатолий Иванович Китов получил поздравления от министра обороны, подкреплённые прибавкой к зарплате.

Поскольку Хрущёв распорядился докладывать ему обо всех успехах советской вычислительной техники, о тактическом симуляторе и «побоище» в стенах Академии Генштаба ему рассказал лично Жуков.

Никита Сергеевич живо заинтересовался новинкой, и сам съездил в Академию, чтобы ознакомиться с ней. Ему представили разработчика симулятора профессора Китова. Анатолий Иванович ответил на вопросы Первого секретаря ЦК, рассказал о работе ВЦ-1 МО СССР и подарил Хрущёву свою книгу «Электронные цифровые машины»

Беседа с Китовым Никите Сергеевичу запомнилась. Он попросил сына сделать ему подборку информации об Анатолии Ивановиче. В «документах 2012» нашлось и письмо Китова, отправленное им Хрущёву в 1959 году. (https://docs.google.com/file/d/0B7DBKVxXzlD_MjdjNzQxMjUtOGMyMC00MDYwLThkNzgtZDc3ZGQ4OTBhN2U0/edit?hl=ru)

Прочитав короткую записку Сергея, где, в числе прочего была представлена история изгнания Китова из ВЦ-1 МО СССР после анализа в Министерстве обороны его проекта совместного использования военных ЭВМ в интересах народного хозяйства, Хрущёв коротко произнёс:

— Этого допускать нельзя. Анатолий Иванович — специалист на вес золота. Таких людей беречь надо.

Он тут же позвонил академику Лебедеву, а затем — маршалу Жукову. Согласовав вопрос с ними обоими, Никита Сергеевич тут же попросил своего помощника Шуйского соединить его с ВЦ-1 Министерства обороны.

Вообще-то Первый секретарь ЦК КПСС не часто звонил напрямую инженер-подполковникам, даже если они занимали важные посты в Министерстве обороны. Поэтому профессор Китов был здорово удивлён, услышав в трубке бодрый голос:

— Здравствуйте, Анатолий Иванович! Это Хрущёв. Разговор у меня к вам есть. Могу я сейчас к вам подъехать?

— Конечно, Никита Сергеич! Ждём, — ответил ошарашенный Китов.

Приехав, Никита Сергеевич тут же приступил к делу.

— У меня к вам, Анатолий Иванович, есть важное поручение. Вы, наверное, знаете, что Сергей Алексеевич Лебедев занимается разработкой системы автоматизированного планирования для ГосПлана?

— Да, слышал об этой работе, — кивнул Китов.

— У нас в воинских частях и научных институтах Министерства обороны уже имеется достаточно большое количество ЭВМ, — продолжил Хрущёв. — Я более чем уверен, что используются они не всегда с должной эффективностью. Хочу поручить вам, совместно с Сергеем Алексеевичем, объединение всех ЭВМ по всей стране в единую вычислительную сеть. Я понимаю, что работа эта — не быстрая. К тому же ЭВМ у нас до недавнего времени строились без единого стандарта обмена программами и данными. Тем не менее, я считаю, что задача эта — первостепенной важности. С министром обороны товарищем Жуковым и академиком Лебедевым вопрос согласован.

Фактически в этот момент Хрущёв предложил Китову заняться той самой работой, о которой говорилось в ещё не написанном в этой реальности проекте Китова «Красная книга» (осень 1959 г)

— Также необходимо продумать меры по соблюдению режима секретности и разграничению доступа, стандартизации программ и протоколов связи. У Сергея Алексеевича уже есть солидные наработки в этой области, — сказал Хрущёв. — К тому же я знаю, что у вас есть собственные интересные идеи по аппаратной части ЭВМ. Прошу вас поделиться с Сергеем Алексеевичем и в дальнейшем работать с ним в постоянном творческом контакте. Ну как, возьмётесь?

— Почту за честь! — не раздумывая, согласился Китов.

С 1956 г, когда заработала 1-я очередь ОГАС, пока ещё больше похожая на усиленный вариант чилийской системы «Киберсин», (Подробнее о «Киберсин» см. http://forum-msk.org/material/fpolitic/10041033.html и http://www.warandpeace.ru/ru/commentaries/view/84785/) Хрущёв инициировал пересмотр методов работы Госплана, и, как следствие, изменение структуры управления народным хозяйством в целом. (АИ. Далее в главе использованы множественные цитаты и положения из книги Д.Н. Верхотурова «Созидатели будущего». Эти цитаты необходимы для понимания принципов социалистической плановой экономики, неискажённой последующими политическими решениями. Ознакомиться с этой работой можно по адресу http://www.verkhoturov.info/content/view/1337/51/)

Для начала он вызвал Келдыша, Косыгина и Устинова, вручил им по увесистой папке с распечатками из «документов 2012», и сказал:

— Это — анализ советской системы планирования 20-30-х годов. Очень любопытные выводы сделаны. Надо нам всем четверым их изучить, чтобы сориентироваться, куда дальше двигаться.

— Никита Сергеич, я всё понимаю, но почему только нам? — спросил Косыгин. — Их, прежде всего, Байбакову с Сабуровым изучать надо. Они же плановики, им и карты в руки.

— Чукча не дурак, чукча и розетку купил, — ответил цитатой из анекдота Хрущёв, указывая на ещё несколько папок, лежащих на столе. — Это для Сабурова с Байбаковым приготовлено, и для электронщиков наших, им это реализовывать. Но сначала давайте мы сами документы прочитаем. Прежде всего, чтобы самим хоть немного разбираться в вопросе. Ну, и, на всякий случай, ведь плановики в «Тайну» не посвящены. В таком объёме информации компетентные товарищи могли что-то пропустить. Даты из будущего, какие-либо примеры, да мало ли, что… Подстраховаться надо.

— Так ведь сколько раз уже технические материалы в разные НИИ передавали, — заметил Келдыш. — Группа информации работает качественно, ни одного прокола с датами ни разу не было.

— В технической информации дат обычно немного, — пояснил Хрущёв. — А тут — историческое исследование, сплошные даты и упоминания позднейших исследователей, не разобравшихся в вопросе. Начнёте читать — сами поймёте.

Через неделю состоялась вторая предварительная встреча. Все четверо коротко обсудили прочтённую и осмысленную информацию. После внесения некоторых правок в распечатки, папки были переданы для изучения руководителям Госплана и Госэкономкомиссии, а также специалистам по ЭВМ

Среди материалов было несколько статей по автоматизированному планированию, обзорные статьи по ERP-системам, а также программная работа Д.Н. Верхотурова «Созидатели будущего» — исследование работы Госплана и ВСНХ СССР в довоенный период. Фамилия автора, разумеется, была вымарана — а ну как какой-нибудь ушлый спец из Госплана вознамерится поговорить с автором лично?:)

На третью встречу были уже приглашены плановики — Байбаков и Сабуров, а также специалисты по ЭВМ — академики С.А. Лебедев и И.С. Брук, инженер-полковник А.И. Китов, и тогда ещё доцент В.М. Глушков. Пригласил Хрущёв и маршала Жукова, как министра обороны, поскольку общая идея Китова и Хрущёва предполагала использовать военные ЭВМ и линии связи для передачи экономической информации.

— Товарищи, — обратился к собравшимся Хрущёв. — Я разослал вам очень важную информацию о планировании и перспективных западных системах автоматизированного управления производством. Надеюсь, все успели ознакомиться?

Присутствующие утвердительно кивнули.

— Прошу разрешения, — сказал Жуков. — А я-то тут причём, Никита Сергеич? Я ж человек военный, ни разу не экономист… Да и документов никаких мне не передавали…

— А вот и нет, — усмехнулся Хрущёв. — Во-первых, ты, Георгий Константинович, как любой высший офицер, в том числе, и плановик, и снабженец (термин «логистика» в СССР тогда не был распространён), так что и тебе будет полезно. А главное — мне твоё содействие нужно, потому и хочу, чтобы ты проникся важностью задачи. Распечатки я тебе не посылал, ты просто посиди, послушай.

— Значица, так, товарищи, — продолжил Никита Сергеевич. — Нам с вами предстоит реформировать систему государственного планирования, перевести её в современный автоматизированный режим. Кроме того, необходимо вернуться к исходным ленинским принципам планирования, от которых в конце 30-х мы вынужденно отошли.

(Возврат к ленинским принципам был вообще центральным пунктом, декларированным в реформах Хрущёва. Достаточно вспомнить приснопамятные совнархозы, реставрацию ВСНХ и назначение Устинова председателем ВСНХ. Другое дело, что не всё получалось, как было задумано, да и делалось зачастую непродуманно, кампанейски, вот и получалось многое через задницу.)

Говоря об исходных принципах, Хрущёв имел в виду, прежде всего, теорию планирования Кржижановского — Струмилина (Там же, с.154)

— Какие же это принципы? — продолжал Хрущёв.

— Принцип первый. Планирование, исходя из потребностей населения и производства.

— Принцип второй. Комбинирование. Основной государственный комбинат обрабатывающей промышленности: металл, текстиль и основная химическая промышленность, корреспондирующий ему энергетический комбинат: топливо, водная и электрическая энергия.

— Принцип третий. Район есть не просто объединение административного порядка, а объединение социального и хозяйственного порядка.

— Принцип четвёртый. Существуют два основных грузопотока внутри государства — один из них идёт из центра к периферии государства, а второй представляет собой межрайонный внутренний грузопоток. К этому пункту в скором времени следует прибавить третий грузопоток — транзитный, с запада на восток и с востока на запад, так как наша страна является естественным транспортным коридором между Европой и Азией.

— Принцип пятый: Социалистическое накопление должно стать формой обороны.

— Сейчас у нас используется ведомственный принцип планирования. Его ввёл перед войной Куйбышев, а затем довёл до логического совершенства Сталин. Этот принцип хорошо работал в кризисный период с 1939 по 1952 год, то есть перед войной, в войну и сразу после войны, при восстановлении народного хозяйства.

— Но у ведомственного принципа есть и недостатки, — сказал Никита Сергеевич. — Прежде всего, при использовании ведомственного планирования слишком велика роль личности. Сталин строил систему для себя и под себя. Он вообще был очень хорошим кризисным управляющим. Сталин умер — и система стала неэффективна. Почему? Потому что я — не Сталин? Да. И поэтому тоже. Все люди разные. Я признаю — до Сталина мне далеко. Но если системой может руководить только гений или очень разносторонний человек, то это — недостаток системы. Система планирования должна быть дуракоустойчивой. Чтобы никакой дурак, придя к власти, не мог её поломать.

— Что хихикаете? — усмехнулся Хрущёв, видя, как собравшиеся начали весело переглядываться. — Кто из вас может честно заявить: «Я дурак»? А я вот могу.

— Второй недостаток, — продолжил Никита Сергеевич, — Наши министры, зачастую, ведут себя как средневековые феодалы. Распоряжаются всем подочётным хозяйством единолично, «это хочу и делаю, а это мне не надо и делать не буду». (В мемуарной литературе таких примеров полно. Конфликт морского министра Б.Е. Бутома с Ростиславом Алексеевым из-за экранопланов, нежелание министра авиастроения Дементьева делать воздушно-космическую систему… Кому интересно — тот найдёт.) Это вообще как понимать? — спросил он, глядя на Косыгина. — Они кто, советские министры, или бароны какие-нибудь? За такие выкрутасы буду с работы снимать, Алексей Николаевич, так и передайте им. Министр — это чиновник, слуга народа. Что народ в лице Советского правительства и Президиума ЦК им поручил, то и будут делать.

— Возвращаясь к вопросу о дураках. Всем известно, у нас в России две беды — дураки и дороги, — сказал Хрущёв. — Я бы к эти двум бедам добавил ещё две: чиновные карьеристы-жополизаторы, любители красиво отрапортовать, и горе-рационализаторы на производстве. Этих двух последних к дуракам не отнесёшь, они — люди очень умные, по-своему. Но вреда от них больше, чем от дураков.

— Дорогами мы займёмся обязательно, но чуть позже, а вот с дураками, жополизаторами и рационализаторами придётся разбираться путём создания новой системы планирования.

— Никита Сергеевич, в присланном нам исследовании утверждается, что перекосы в планировании перед войной и сразу после войны инициированы лично Сталиным, — сказал Косыгин. — Как утверждается в присланной нам научной работе, cопоставление итогов двух пятилетних планов показывает, что характер отклонений от плана практически одинаковый, и его можно обобщить: − всемерное подстегивание развития отраслей группы «А» и конкретно машиностроения, − перевыполнение планов капиталовложений в промышленность, и в особенность в отрасли группы «А», − значительное перевыполнение планов по продукции машиностроения, − значительное недовыполнение планов по продукции черной металлургии и топливной промышленности, − значительной недовыполнение планов по продукции отраслей группы «Б».

(Там же, c. 401)

— Я, в общем, могу это подтвердить, сказал Максим Захарович Сабуров. — Мы составляли отправной вариант, в целом обеспеченный ресурсами рабочей силы, топлива, энергии, сырья, именно он тщательно просчитывался балансами и выверялся. Этому уделялось большое внимание: «Система балансов дает возможность установить правильные масштабы развития каждой отрасли, каждого элемента народного хозяйства в положенном соответствии к темпам развития народного хозяйства в целом» (там же.)

— Однако, уже на стадии его выполнения, в него постоянно вносились изменения, которые перенаправляли ресурсы в развитие машиностроение и других отраслей группы «А», но приоритетнее всего в машиностроение. Это делалось за счет других отраслей народного хозяйства: сельского хозяйства, отраслей группы «Б», а также частично за счет металлургии, топливной промышленности и транспорта. Это делалось за счет квартальных, полугодовых и годовых планов, а также за счет особых решений Политбюро ЦК ВКП(б) и СНК СССР, решений хозяйственных наркоматов. Решения принимались в Политбюро и утверждались лично Сталиным.

— Выполнение планов определялось по приросту отраслей группы «А» и по машиностроению, — продолжал Сабуров, — Как только эти отрасли достигали запланированных показателей, то пятилетка считалась выполненной, невзирая на то, что другие отрасли могли не дотянуть до показателей плана. Поскольку машиностроение и вообще группа «А» в первой и второй пятилетке развивалось очень быстро, то и получалось выполнение пятилетнего плана за четыре года и три месяца. (Там же, c. 403)

— Это понятно, — согласился Хрущёв. — Сталин перед войной усиленными темпами модернизировал машиностроение. Фактически, создавал его заново. Для кризисного периода это естественно. Но период кризиса рано или поздно кончается.

— Кроме того, после войны появилось множество новых отраслей промышленности. Некоторые из них при Сталине едва зарождались, других и вовсе не было, — добавил Косыгин. — То есть, задача управления промышленностью усложнилась многократно.

— А поскольку план был засекречен, — добавил Сабуров, — то о перекосе в экономике знали только те, кому положено. (Там же, c. 389)

— Сейчас у нас другая первоочередная проблема. Не забывая ни на минуту о задачах обороны, о враждебном империалистическом окружении, мы должны уделить основное внимание удовлетворению насущных потребностей советского человека, повысить благосостояние народа, — сказал Никита Сергеевич. — Война кончилась. Люди устали. Им хочется нормальной жизни. Надо дать им передохнуть. Сталин, между прочим, тоже это понимал. Потому после Великой Депрессии в США он дал указание несколько снизить запланированные темпы роста, чтобы не загнать страну, как лошадь. (Там же, c. 383)

— Но у нас сейчас другая ситуация, — заметил Николай Константинович Байбаков. — Тогда экономика США, можно сказать, лежала в руинах. А сейчас они разжирели на военных поставках, и их экономика на подъёме. А наша только недавно начала оправляться от послевоенной разрухи.

— Я вам даже больше скажу, — мрачно заметил Устинов. — За годы войны наша промышленность устарела, станки изношены. Нам сейчас, по сути дела, нужна вторая индустриализация. Положение ещё более усложняется из-за американских экспортных ограничений. Если в 30-х мы могли закупать оборудование на Западе, сейчас нам почти ничего не продают.

— Я всё это учитываю, — согласился Хрущёв. — Но если мы будем продолжать прежний курс на рост группы «А» — тяжёлой промышленности, за счёт группы «Б» — товаров народного потребления и сельского хозяйства — нам грозит крах экономики. Именно потому мы с Алексеем Николаичем пошли на временное отступление от социалистических принципов и ввели планирование по прибыли, разрешили производственные кооперативы… Вынужденный перекос в промышленности надо срочно исправлять. Не забывая об обороне и модернизации тяжёлой промышленности.

— Я предлагаю следующие основные направления, — сказал Никита Сергеевич. Вернуться к планированию, исходя из потребностей населения. В конце концов, у нас страна социалистическая. Наша цель — повышение благосостояния народа.

Вернуться к практике составления и увязывания народнохозяйственного баланса по отраслям и по стране в целом. (http://ru.wikipedia.org/wiki/Межотраслевой_баланс, Там же, c. 116)

Исключить феодальную придурь отдельных министров, убрать межведомственные барьеры, тормозящие развитие народного хозяйства.

Повысить полномочия и ответственность плановых органов, создать систему управления экономикой, в которой планирование и контроль за выполнением планов сосредоточены в единой организации, за которой, в свою очередь, имеется действенный контроль со стороны народа.

Всемерно автоматизировать сбор статистической информации и составление планов, а также контроль за их выполнением, тем самым повысить эффективность работы плановых органов. При этом ни на минуту не забывать, что задача управления плановой экономикой не сводится к механическому жонглированию цифрами. Она намного сложнее и многограннее. Надо творчески сочетать автоматизированные математические и административные методы управления народным хозяйством.

— Тут, Никита Сергеич, наслаивается ещё одна проблема, которую мы пока не прочувствовали, но очень скоро она по народному хозяйству ударит, причём наотмашь, — неожиданно добавил Жуков. — Проблема эта — демографическая. С 1959 года в трудоспособный возраст начнёт вступать поколение, родившееся с 1941 по 1948 годы. С 1962-63 года, когда эти пацаны отслужат в армии и пойдут работать, а то и раньше, у нас будет падение темпов прироста населения.

(Упоминание этой проблемы не встречается ни в одной статье, критикующей решения Советского правительства в период 1960–1964 гг. Как, впрочем, и упоминания катастрофической засухи 1962–1963 гг на целине обычно делаются вскользь, как о малозначительном событии, лишь усугубившем общую печальную картину. Между тем Д.Н. Верхотуров приводит в пример аналогичную проблему с 1932 г как весьма серьёзную.

«Причина такого замедления темпов прироста населения и резкого падения прироста рабочего населения состояла в том, что с 1932 года в трудоспособный возраст вступало поколение 1915–1922 годов рождения, которое было ослаблено войной и голодом, а также было малочисленнее предыдущего поколения.» Там же, c. 189. Следует также напомнить, что голод на Украине 1932-33 гг наложился на замедление темпов прироста населения точно так же, как это произошло в период 1961–1964 гг. Однако оценка двух этих периодов всегда даётся излишне политизированно и далеко не равнозначно.)

— Так потому я и проводил сокращения армии, чтобы хоть немного добавить рабочих рук в народное хозяйство, — ответил Хрущёв. — Вот видишь, а говоришь, что в планировании ничего не понимаешь…

— Я численность будущих призывников отслеживаю, — пояснил Жуков. — Чтобы с твоими сокращениями армия совсем без солдат не осталась.

— Да, эту проблему при планировании придётся учитывать, — сказал Косыгин.

— Возвращаясь к планированию по потребностям, — Сабуров зашелестел бумагами, перебирая листки в папке. — Вот тут приводятся данные, собранные товарищем Струмилиным ещё в середине 20-х. Да, кстати, Станислав Густавович Струмилин до сих пор жив, здоров и работоспособен, я навёл справки. После прочтённого считаю, что опыт такого корифея отечественного научного планирования необходимо использовать как можно полнее.

— Ого! Сколько ж ему сейчас, под восемьдесят? — спросил Хрущёв.

— Семьдесят девять. Тем не менее, он ещё достаточно бодр, — ответил Сабуров.

(СТРУМИЛИН, настоящая фамилия — Струмилло-Петрашкевич Станислав Густавович (1877–1974), сов. экономист и статистик, акад. АН СССР (1931), Герой Социалистич. Труда (1967). Чл. КПСС с 1923. Ленинская премия (1958), Гос. премия СССР (1942). http://demography.academic.ru/2549/СТРУМИЛИН)

— Да… Нам бы так, — сказал Хрущёв. — Его опыт грех не использовать, может быть, привлечём его в качестве консультанта?

— Я тоже об этом подумал, — признался Байбаков.

— Так вот, по его подсчетам нужно установить паек в 3400 калорий в день для взрослого рабочего, и 2600 калорий — для члена семьи, — сказал Сабуров. — Такой паек потребовал бы, в среднем, 192 килограмма муки, 24 килограмма крупы, 115 килограммов картофеля в год на человека. Это очень хороший суточный рацион. Для сравнения, красноармейский паек составлял 2900 калорий в день, что было вполне приемлемо. Паек солдата армии США составлял тогда 2929 калорий, французской армии — 2995 калорий, немецкой — 3069 калорий

(Там же, c. 81)

— Надо планировать не только питание, но и другие потребности населения — жильё, одежду, средства связи, между прочим, если уж возвращаться к принципам планирования Кржижановского, — заметил Байбаков. (Там же, c. 154–155)

— Думаю, такую норму питания можно принять за основу, а количественные варианты по разным наборам продуктов, обеспечивающих такую калорийность, должны предоставить учёные, — сказал Косыгин, оглянувшись на академика Келдыша.

— Меня этот момент тоже заинтересовал, — откликнулся Мстислав Всеволодович. — Я дал задание Институту Космической медицины посчитать варианты суточного рациона, вот тут у меня их справочка, — он передал плановикам несколько машинописных листов с таблицами и вписанными от руки формулами.

— По опыту 20-х, «Перспективный план должен состоять из двух основных элементов, — сказал Сабуров, — 1) из обоснованных плановых предположений о необходимых на предстоящее пятилетие мероприятиях, и, 2) из сметных предположений на эти мероприятия и источников их покрытия, с разнесением их по годам пятилетнего планового периода». Центром плана должен быть финансовый план, рассчитанный исходя из местных поступлений в бюджет, а также должны быть определены возможности получения сырья и рабочей силы. (Там же, c. 121) Вопрос лишь в том, как эти плановые предположения следует вырабатывать, как получить для них исходные данные? И как потом эту невероятную массу цифр оперативно обрабатывать? С помощью ЭВМ?

— Именно с помощью ЭВМ, Максим Захарович, — вступил в разговор Китов. — Плановые отделы на каждом предприятии есть. Возможности предприятия они представляют себе очень хорошо. Надо лишь запросить у них эти данные. Их можно передать по обычному телетайпу и сразу с телетайпа ввести в обрабатывающую ЭВМ.

— Если точнее, ввести их в общую базу данных, к которой имеет доступ и обрабатывающая ЭВМ, и другие ЭВМ, занятые только приёмом данных и вводом их в базу, — уточнил Брук. — Но для этого нам понадобятся линии связи.

— А вот для этого я и пригласил сегодня министра обороны, — сказал Хрущёв. — Георгий Константинович, у тебя в подчинении уже несколько вычислительных центров, и линии связи, соединяющие каждый город страны с Москвой. Необходима твоя помощь, чтобы задействовать эти ВЦ и линии связи в общей системе управления экономикой.

— Команду я дам, — буркнул Жуков. — Вы мне только напишите, что именно надо обеспечить, я в этих ЭВМ разбираюсь меньше, чем свинья в апельсинах.

Министр обороны отнюдь не выглядел счастливым из-за того, что какие-то плановики решили посягнуть на его священную епархию, но отказать Первому Секретарю ЦК не мог.

— Я бы ещё отметил, что в концепции Кржижановского вообще не просматривается какого-либо обмена, — сказал Косыгин. — Все строится вокруг удовлетворения потребностей, которые существуют сами по себе. Таким образом, если у буржуазных экономистов всегда присутствует хозяйственный оборот, основанный на обмене ценностей, то у Кржижановского имеется однонаправленный хозяйственный процесс: от добычи сырья — через переработку — к потреблению продукции.

— Концепция Кржижановского принципиально нерыночная, она не предусматривает не только хозяйственного оборота, но и всех остальных атрибутов рыночного хозяйства.

(Там же, c. 155–156)

— И правильно, — ответил академик Лебедев. — Плановая экономика нуждается не в рыночном, а в научном регулировании. Насколько я понимаю, сейчас у нас дело к тому и идёт.

— По сути дела, всё будет сводиться к построению правильного комплекса математических моделей, — добавил Виктор Михайлович Глушков.

— Тут надо учитывать общие настроения среди нашей промышленной и партийной бюрократии, — заметил Байбаков. — Если вы кому-нибудь из министров или тем паче, секретарей обкомов, скажете, что собираетесь заменить их «математической моделью», они этот проект похоронят, как бы мы тут ни пыжились…

— Поэтому мне самому придётся до них всех донести, что наша будущая ОГАС не заменяет административное руководство, а дополняет его научными методами и обеспечивает сбор достоверных исходных данных, — пояснил Хрущёв. — И это, на самом деле, правильно. Приехать на завод и оторвать яйца раздолбаям и бракоделам никакая математическая модель не может, а вот министр — запросто.

Подождав, пока смех утихнет, Косыгин сказал:

— Я напомню политический отчет товарища Сталина ЦК на XIV съезде ВКП(б). Сталин заявил: «Отсюда вывод: мы должны строить наше хозяйство так, чтобы наша страна не превратилась в придаток мировой капиталистической системы, чтобы она не была включена в общую систему капиталистического развития, как ее подсобное предприятие, чтобы наше хозяйство развивалось не как подсобное предприятие мирового капитализма, а как самостоятельная экономическая единица, опирающаяся, главным образом, на внутренний рынок»

— Кржижановский, и следом за ним Александров сформулировали любопытную идею, — сказал Сабуров, — Они представляли себе народное хозяйство совершенно иначе — в виде огромного интегрированного производственного комбината, охватывающего всю страну. В силу используемых технологий и географических условий СССР, этот комбинат делился на отрасли и районы, но между ними существует теснейшая и неразрывная энергетическая и технологическая связь.

(Там же, c. 156)

— Район-комбинат — это прогрессивная идея, — согласился Косыгин, — буржуазные экономисты в принципе не могли родить ничего подобного, в мире частного предпринимательства такая концепция нереализуема.

— Заметьте, — добавил Хрущёв, — Несмотря на все завывания о преимуществах частного предпринимательства, внутри корпорации у капиталистов присутствует очень жёсткое и последовательное планирование. Но на уровне государства они тут же теряют это преимущество.

— И слава богу, — усмехнулся Косыгин.

— Вот-вот. С другой стороны, нельзя забывать о том, что СССР как государство продолжает существовать во враждебном империалистическом окружении, — сказал Никита Сергеевич. — Поэтому, как я уже говорил, сама политическая ситуация предназначила нам на международной арене роль государства-мегакорпорации, все граждане которого являются в этой корпорации сотрудниками, причём пожизненно. Поэтому государство-корпорация вынуждено заботиться о воспроизводстве рабочей силы, и у СССР в этом отношении есть огромное преимущество.

— В советских условиях рабочие создают значительный объем прибавочной стоимости, который целиком поступает в распоряжение государства. Из этого фонда созданной прибавочной стоимости, государство имело возможность выделять фонды для любых целей: для развития общественного потребления, для капиталовложений в промышленность, и для оборонных целей. Эти общественные фонды потребления — это и есть провозвестник коммунизма. (Там же, c. 159)

— Именно потому социалистическое накопление есть форма национальной обороны, — продолжал Хрущёв. — И потому с помощью механизма распределения отчужденной прибавочной стоимости, наше государство имеет возможность развиваться в самых разных направлениях: в сторону резкого усиления индустриальной мощи. Причем, структура распределения у нас не статическая, она может изменяться в соответствии с поставленными целями и задачами. Государство могло бросить массу прибавочной стоимости в любую сферу. Например, в бесплатное образование, медицину, предоставление жилья, коммунальных, транспортных и других услуг за символическую плату. Вся эта сфера финансируется из фонда улучшения быта рабочих.

(Там же, c. 162)

— С планированием потребностей предприятий понятно, — сказал Сабуров. — А вот с планированием потребностей населения что делать? Как получить достоверные данные? Как их передать в Госплан?

— А почему бы не спросить у самих граждан? — предложил Глушков. — Провести социологический опрос. Пусть граждане сами назовут свои потребности.

— Такие опросы у нас проводились, как раз в 20-х, — заметил Сабуров.

(http://pidruchniki.com/14150522/sotsiologiya/konkretno-sotsiologicheskie_issledovaniya_sssr)

— В том и проблема, что с конца 20-х их больше и не проводили, — сказал Косыгин. — Насколько достоверны будут ответы? Не побоится ли народ отвечать честно? А может, наоборот, завысит запросы? Типа, «проси больше, всё равно урежут вполовину».

— На то и статистический анализ, — пояснил Глушков. — Кто-то запросит больше, кто-то побоится честно признаться, что нуждается, но в сумме всё усреднится и даст достаточно достоверные показатели.

— Я могу выступить по радио, — предложил Хрущёв. — И кратенько, часа на два с половиной, разъяснить общественности, насколько важно для их же благополучия дать точные данные о том, в чём они нуждаются.

В действительности, Никита Сергеевич уже давно не произносил длинных речей, но собравшиеся юмор Первого секретаря оценили.

— Перепись населения давно не проводили, — заметил Сабуров.

— У нас каждый человек где-то работает, — сказал Устинов. — Нет ничего проще, запросим данные по отделам кадров, для оценки сгодится. Через них же можно получить данные о детях и пенсионерах. Каждый работающий сообщит состав семьи — и всё.

— Будут перекрёстные данные: скажем, муж сообщил о жене и детях, и жена сообщила о муже и детях — задвоение получается, — возразил Сабуров.

— А фамилии и адреса на что? — подсказал Китов. — ЭВМ может легко отсортировать записи сначала по фамилии, потом по адресу, тут и увидим задвоение, и отфильтруем автоматически.

— Так это надо всё население Союза в машину завести? — удивился Косыгин. — Сколько времени на это понадобится. Это же пара сотен миллионов народу примерно…

— Меня больше волнует — где хранить такую прорву данных, — проворчал Брук. — На магнитных лентах хранить можно, но вот время доступа к ним… А на магнитных барабанах такой объём данных разместить вообще нереально.

— Видимо, придётся пока смириться с тем, что наша современная вычислительная техника с такими объёмами данных пока не справляется, — резюмировал Хрущёв. — Но работать в этом направлении надо.

Сергей Алексеевич Лебедев сидел молча — в его распоряжении был единственный в СССР компьютер, который мог потянуть такую базу данных, но о нём в присутствии непосвящённых упоминать запрещалось.

— Ладно, в конце концов, данные можно по жилконторам и паспортным столам запросить, — решил Сабуров. — Задвоения в этом случае будут минимальные. Но обрабатывать однозначно придётся вручную, а в машину загонять уже обобщённые данные, скажем, рабочих — столько-то миллионов, колхозников — столько-то… Как и раньше считали.

— Что в качестве основного показателя возьмём? — спросил Байбаков. — Кржижановский и Струмилин брали народный доход. Его легко вычислить и от него удобно планировать. Кроме того, его прирост легко разложить по годам, а, исходя из численности населения по каждой республике можно установить и верхний плановый предел, который не стоит переходить.

— Вот его и возьмите, — ответил Хрущёв. — Как считаешь, Алексей Николаич? — взглянул он на Косыгина.

— Вполне логично, согласен, — ответил Косыгин.

— С реконструкцией предприятий что делать будем? — спросил Устинов. — Если техническое перевооружение и обновление станочного парка в ближайшее время не проведём — все наши потуги бесполезны.

— Станочный парк обновлять будем, — твёрдо решил Хрущёв. — Я уже дал задание министрам составить списки необходимого оборудования, а товарищу Серову поручил выяснить возможность закупки оборудования на Западе, в том числе — скрытно, через третьих лиц, чтобы обойти американские экспортные ограничения. Нам надо как можно быстрее развивать направление по созданию собственных станков с программным управлением, особенно с числовым программным управлением от ЭВМ. Это позволит поднять производительность труда и точность обработки.

— Работы по созданию таких станков у нас уже ведутся, — сказал Косыгин. — Результаты есть, есть даже отдельные весьма перспективные образцы. Но было бы не лишним иметь для примера и образцы западного производства, хотя бы чтобы иметь возможность сравнить.

— Такое задание товарищу Серову тоже дано, — ответил Хрущёв. — Он важность задачи осознаёт, поэтому обещал приложить все усилия. Но, сами понимаете, станок — это вам не микрофильм, его перевезти через границу не так просто. Вся надежда на хитрые комбинации. Ничего больше сказать не имею права, надеюсь, вы меня понимаете. Обсуждать незавершённые операции внешней разведки нам с вами явно не стоит.

С этим согласились все. Присутствующие были людьми опытными и ответственными, хорошо понимали, что в подобных делах меньше знаешь — крепче спишь.

— Относительно производительности труда, — сказал Косыгин. — Очень меня заинтересовала таблица из этой книги, где дано соотношение между живой силой и механической энергией сравнительно для СССР, США, и стран западной Европы. Очень показательная таблица. По ней сразу ясно, где мы отстаём, и почему капиталисты живут богаче.

(Там же, c. 266. Была у меня мысль привести эту таблицу в тексте, но это, наверное, будет уже слишком. Обратитесь к первоисточнику.)

— Такие таблицы мы и сейчас составляем, — ответил Сабуров. — В этом для нас ничего нового нет.

— Это для вас нет, — возразил Косыгин. — А поскольку план и статистика у нас засекречены, населению ситуация совершенно непонятна.

— Было бы правильно, я считаю, такую таблицу ежегодно публиковать в центральных газетах, — сказал Хрущёв. — С пояснением, на что каждый показатель влияет и что надо делать, чтобы исправить ситуацию. Поймут, возможно, не все, но люди с техническим образованием разберутся и задумаются.

— Идеологи не позволят, — усмехнулся Косыгин. — По этой таблице будет сразу видно, насколько мы от Запада отстаём.

— А то в народе идиоты одни — сами как будто не понимают, что отстаём? — возразил Никита Сергеевич. — А так будет хотя бы честно. Признали, что отстали, и показали пути сокращения этого отставания. Публиковать будем, — решил он. — План в целом публиковать, видимо, нельзя. Слишком много там оборонных тем. Но частично, основные цифры, опубликуем.

— На что ещё следует обратить внимание, — сказал Косыгин, — Высокие темпы роста индустрии не всегда приводят к высокому темпу роста всего хозяйства. Темп роста может сдерживаться низкими темпами развития сельского хозяйства. Колониальные державы компенсировали низкие темпы развития сельского хозяйства ввозом сельхозсырья из колоний, фактически — хищнической эксплуатацией обширных заморских территорий.

— Но на общем фоне есть одно исключение — США. Темп роста американского хозяйства заметно опережал темпы роста европейских стран, при том, что США не имели обширных колоний. Индустриализация американского типа характерна одновременным подъёмом промышленности и сельского хозяйства. Темпы развития сельского хозяйства в США приближались к темпу роста легкой индустрии. (Там же, c. 248)

— И ещё одно — темпы роста будут неминуемо замедляться при снижении уровня капитальных вложений. Нельзя построить завод и затем эксплуатировать его, ничего не вкладывая в развитие. А на один рубль капитальных вложений можно получать 1,5 рубля прибавочной стоимости, которую можно обращать как на развитие производства, так и на финансирование общественных фондов потребления.

— Где б ещё денег взять на эти вложения, — проворчал Никита Сергеевич.

— Я вам так скажу, товарищи. Если у Госплана не будет полномочий по контролю за выполнением плановых заданий, если министры по-прежнему будут делать то, что левая нога захочет, ни черта у нас из этого не получится, — мрачно произнёс Сабуров.

— Я потому и хотел совнархозы организовать, — ответил Хрущёв.

— Никита Сергеич, ну обсуждали ведь уже, — ответил Косыгин. — Совнархозы — это не решение. Ведомственное самодурство и ограниченность заменим на местное. Налаженные хозяйственные связи разорвём. Оторвём науку от промышленности.

— Вот потому и не настаиваю, — согласился Хрущёв.

— Погодите-ка… — вдруг сказал Устинов. — Что вы там относительно концепции «района-комбината» толковали?

— Район-комбинат — это самодостаточная административно-хозяйственная единица, — начал Сабуров. — Он сосредоточивает в себе сырьевую базу, перерабатывающую промышленность, энергетику, сельское хозяйство и производство конечной продукции, собранные на общей площади, под единым руководством.

— Вот именно! Самодостаточная! — подчеркнул Устинов. — Это, Никита Сергеич, в чистом виде ваш совнархоз.

— Ну! А я что говорил? — вскинулся Хрущёв. — Территориальное объединение промышленности и сельского хозяйства под единым управлением.

— Стоп-стоп-стоп, — остановил его Устинов. — А вот вопрос управления тут ключевой. Недостаток вашей концепции совнархозов заключается в том, что руководство ими предполагается передать местным органам власти. В результате культивируется местнический подход в управлении.

— А социалистическое хозяйство сильно именно общим планированием сверху-донизу и централизованным управлением, — продолжал Дмитрий Фёдорович. — Поэтому я предлагаю руководство всеми районами-комбинатами, независимо от республиканской принадлежности, сосредоточить в Госплане СССР. Это будет логично: один и тот же орган вырабатывает экономическую стратегию страны и осуществляет её.

— Министры этому не обрадуются. Будут против, — заметил Байбаков.

— Министры будут делать то, что им скажет партия и правительство, — ответил Косыгин. — А то я им быстро напомню, что министерские должности у нас — не пожизненная привилегия, а тяжёлая и ответственная работа.

— С выделением фондов и ресурсов надо тоже что-то делать, — сказал Сабуров. — Сейчас у нас получается, что всё для производства надо заказывать за год до использования. А если возникает неожиданно нужда в чём-то, руководителям предприятий приходится выкручиваться, выискивать какие-то полузаконные схемы, комбинации, просто чтобы выполнить свою плановую работу. Капиталисту в этом плане проще: понадобилось что-то — позвонил по телефону, тебе тут же привезут, только деньги плати, причём безналичные. А у наших предприятий, даже если на счету деньги есть, купить они на них ничего не могут. Система получается неповоротливая, производительность труда падает, люди вместо работы занимаются добыванием ресурсов. При этом количества материалов или оборудования для подобного «затыкания дыр» обычно нужны мизерные, но быстро. В течение нескольких дней. И чаще всего требуемые материалы доступны на местных предприятиях, но… «не положено» и всё тут…

— Это — проблема, — признал Хрущёв. — Как решать будем?

— А чего тут решать? — сказал Косыгин. — Создать в том же Госплане, раз уж он у нас планируется на роль руководящего центра для народного хозяйства, что-то вроде «отдела быстрого реагирования». Это если нужен манёвр сложным оборудованием между разными районами-комбинатами. Руководитель предприятия посылает телеграмму, что-то вроде: «В результате износа оборудования вышел из строя такой-то станок, необходимый для выполнения плана. Ремонт займёт месяц. Аналогичный станок выпускается заводом таким-то, прошу срочной помощи в приобретении.» Соответственно, отдел Госплана посылает ответное разрешение, и телеграмму на завод, выпускающий станки: «Прошу предоставить предприятию такому-то такой-то станок за безналичный расчёт». А дальше пусть посылают машину за станком.

— И то, это сложный случай. А если проблему можно решить на месте, пусть этим и занимаются местные городские или областные плановые отделы. Надо им только полномочия соответствующие прописать.

— Годится, — согласился Никита Сергеевич.

— Вообще-то интересная идея, — поразмыслив, сказал Жуков. — С одной стороны, у нас образуются мощнейшие территориальные хозяйственные объединения, в пределах которых возможен быстрый и эффективный манёвр всеми видами ресурсов. С другой стороны — сохраняется, можно сказать, единоначалие — централизованное командование в лице Госплана. Мне нравится. Только надо контроль за исполнением распоряжений Госплана организовать. Госплан — организация центральная, а на местах нужны свои контролирующие органы. Местные плановые отделы тут не годятся — именно потому, что они местные.

— Контроль нужен двухуровневый. Местный — это первый уровень, а над ним ещё центральный контроль, — предложил Косыгин.

— Что, ещё одну контролирующую структуру создавать будем? Мало у нас чиновников? — нахмурился Байбаков.

— Не понадобится ничего создавать, — ответил Хрущёв. — Коммунисты на что? Низовые парторганизации? Профсоюзы? А народ? Обычные сознательные граждане у нас ещё остались? Или у нас блок коммунистов и беспартийных только в день выборов образуется? Надо освободить партийные органы от повседневного мелочного руководства работой хозяйственников. Задачей райкомов и обкомов партии должны быть, в первую очередь, контроль за их работой и передача информации от первичных парторганизаций в Госплан. Профсоюзы к этому процессу шире подключать. Вот вам и местный уровень контроля.

— А центральный уровень — Комитет партийного контроля. Надо лишь расширить его полномочия, чтобы он контролировал работу местных партийных органов. А заодно и людям разъяснить политику партии. Надо донести до каждого, что его равнодушие — препятствие для развития страны. Видишь непорядок — вмешайся, устрани. Не можешь справиться сам — зайди в цеховой партком, расскажи. Там помогут. Если первичная парторганизация не справляется — есть райком, обком, Комитет партийного контроля, Госконтроль наконец! — он стукнул кулаком по столу. — Я его специально переформировывать не стал. А в особо запущенных случаях можно и компетентные органы подключить, ОБХСС, прокуратуру…

— Партийным и профсоюзным организациям вменить в обязанность разъяснять людям, что они всегда могут обратиться за помощью к любому члену партии, — подчеркнул Никита Сергеевич. — Пока каждый не осознает, что от него лично, от его неравнодушного отношения к проблемам страны зависит её будущее — так из говна и не вылезем. А за общественную активность при выявлении и устранении недостатков в народном хозяйстве будем поощрять.

— Интересно, как? — спросил Косыгин. — Что-то это сильно напоминает плату за доносы…

— Глупости, — ответил Хрущёв. — Во-первых, никаких доносов. Личное участие гражданина в устранении недостатков, искоренении бесхозяйственности будет поощряться социальными льготами. Личное — это не побежал и доложил, а позвал на помощь коммунистов из первичной организации, сам взял, допустим, лопату, и сам участвовал в решении вопроса, своим непосредственным трудом. За это и поощрять будем, а не за доносы.

— Например — бесплатная поездка на курорт, или квартира вне очереди, если гражданин не имеет нормальных жилищный условий, — пояснил Никита Сергеевич, — Ценный подарок, наконец… Телевизор или холодильник, стиральная машина, только выяснить надо сначала, в чём человек действительно нуждается. Поощрять должны руководство предприятия, или местные власти, по представлению партийной или профсоюзной организации.

— Вся эта затея сильно напоминает Рабоче-Крестьянскую Инспекцию после революции, — проворчал Косыгин. — Хорошо ещё, что без Розы…

— Правильно, — ответил Хрущёв. — Я и призываю вернуться к Ленинским принципам и идеям в управлении страной и народным хозяйством.

— Это заработает не сразу, но может заработать, — согласился Сабуров. — Если всё правильно организовать.

— Нужна мощная пропагандистская кампания, — сказал Хрущёв. — Возможно — какой-нибудь отдельный регион в качестве пилотного, где будет отрабатываться внедрение. Обязательно громкое освещение в газетах, по радио, телевидению. Приводить конкретные примеры, организовывать интервью с людьми, которые участвовали в устранении каких-либо хозяйственных недостатков или проблем и получили за это какие-то поощрения или подарки. Это, кстати, и руководителям в плюс: руководство заботится о людях, неравнодушных к общему делу. Таких руководителей тоже будем поощрять, продвигать на более ответственные должности. Я, пожалуй, с товарищем Аджубеем посоветуюсь, как лучше такую информационную кампанию организовать.

25 апреля Президиум ЦК, обсудив предложения по продолжению реформирования работы Госплана и Госэкономкомиссии, одобрил возвращение к практике составления отраслевых и общего народно-хозяйственного балансов «на современном техническом уровне, с применением электронной вычислительной техники». Президиум также рекомендовал Совету Министров СССР принять предлагаемую в рамках теории планирования Кржижановского — Струмилина концепцию «административно-хозяйственного района-комбината» в качестве основы будущего административного деления СССР.

Переход от деления по национальному признаку к делению по исторически сложившимся границам экономических районов, при правильном развитии процесса позволял снять и возможные межнациональные проблемы. О них пока не говорилось вслух, но Хрущёв ожидал их возникновения по мере нарастания диспропорций между динамично развивающимися промышленными районами, и отстающими от них республиками Закавказья и Средней Азии.

Изменения в методике планирования народного хозяйства начали внедрять с июля 1956 года. Расчётный период по новой методике начался с января 1957 года. Прежде всего, была отменена практика планирования «от достигнутого», когда план предприятию на следующий год назначался на несколько процентов больше, чем в текущем году. Эта практика приводила к тому, что хитрые директора занижали показатели текущего года, «чтобы в следующем ещё больше не зарядили».

Также были отменены предложенные в начале 1954 г Косыгиным плановые задания по общему объёму продукции в действующих оптовых ценах; общему фонду заработной платы; общей суммы прибыли и рентабельности, выраженной как отношение прибыли к сумме основных фондов и нормируемых оборотных средств; платежам в бюджет и ассигнованиям из бюджета; общему объёму капитальных вложений; объёму поставок сырья, материалов и оборудования.

Сделав своё дело по первичному подъёму промышленности, Косыгинская реформа, как и НЭП, уходила в прошлое. Ей на смену шла более продвинутая и подробная практика планирования по потребностям, как в денежном, так и в натуральном измерении — последнее пока только для важнейшей продукции. Были также сохранены плановые задания по внедрению новой техники, но также в натуральном, а не в денежном выражении. Они раздавались предприятиям адресно, и вырабатывались на основе анализа данных при составлении народнохозяйственного баланса.

Первым этапом планирования был сбор и обработка данных.

С предприятиями было проще, особенно с производящими конечную продукцию. Заказ известен, комплектацию и расход материалов плановые отделы считали без особых проблем. Сложнее было с товарами народного потребления и продуктами питания.

Очень упрощенно методика планирования выглядела так:

Поскольку индивидуальных терминалов для заказа покупок у населения пока не было, пошли пока что другим путем. Как сказал Дмитрий Федорович Устинов: «У нас каждый где-то работает». Жилконторы и паспортные столы, а также собесы, детдома, и т. д. напрягли собрать статистику, таким образом выяснили, сколько в стране вообще мужчин, женщин и детей. Понятно, что учли не всех, но подавляющее большинство посчитали.

Затем, исходя из научно обоснованных данных, вычислили потребность населения по каждому виду продуктов питания и товаров народного потребления. Точность при этом получилась плюс-минус лапоть, но всё лучше, чем раньше. ЭВМ на этом этапе пока не использовалась, такие расчеты можно было сделать и на «железном Феликсе». В будущем предполагалось автоматизировать этот процесс сбора данных, но пока технические возможности электроники этого не позволяли.

Второй этап — балансовая проверка собранной информации, для оценки её достоверности. На этом этапе составлялись отраслевые балансы по каждой отрасли народного хозяйства.

Выяснив потребности, заложили несколько процентов запаса на всякий случай, и начали высчитывать производственные возможности их удовлетворения, исходя из показателей текущего года. Сравнение потребности и возможности уже позволяло сориентировать промышленность и сельское хозяйство: чего не хватает.

Для сравнения потребностей и возможностей уже использовали ЭВМ, поскольку проводить поиск и сравнение по разрастающейся базе данных так было значительно быстрее. Таким образом был составлен общий народнохозяйственный баланс, на основе которого можно было переходить к третьему этапу — составлению проекта плана.

Выяснилось, что не хватало практически всего. Но чего-то не хватало в большей степени, чего-то в меньшей. Отсюда нарисовались приоритеты развития по каждой отрасли.

Такой подход позволял сбалансировать денежные вложения в масштабе страны в целом, а не раздавать каждому министерству столько, сколько сумел выбить министр, пользуясь своим личным влиянием.

Раньше при составлении проекта плана использовался метод экспертных оценок. Специалисты по каждой отрасли могли более или менее достоверно предсказать, насколько можно нарастить производство в данной отрасли, и что для этого необходимо сделать. Этот метод использовался до войны.

Несмотря на то, что точность планового предвидения развития народного хозяйства достигла 5-10 %, а то и меньше, все равно, расхождения плана с действительностью даже в 2–3% в масштабе пятилетнего срока вели к серьезнейшим перекосам в хозяйстве. Так, ошибка в оценке капиталовложений в 3 % от запроектированной суммы на пятилетие давала почти 400 млн. рублей, что составляло тогдашнюю стоимость двух крупных металлургических заводов. (Там же, c. 184)

Теперь же, имея значительно более подробную и достоверную информацию, Госплан мог заметно более точно планировать развитие каждой отрасли вплоть до модернизации отдельных предприятий.

Четвёртый этап — проверка проекта плана путём составления перспективного народнохозяйственного баланса, учитывающего рост экономики вследствие запланированных изменений. На этом этапе выявлялись различные неувязки, перекосы, ошибки. Корректировались не только таблицы плана, но и расчётные методики, по которым эти таблицы составлялись.

Пятым, завершающим этапом была общая увязка плана, составлялись проверочные межотраслевые балансы по ряду отраслей (например, топливной или металлической), чтобы окончательно убедиться, что та или иная отрасль народного хозяйства не выходит за рамки сырьевых и энергетических ограничений. Также составились сводные финансовые балансы, включающие в себя заработную плату и доходы населения, бюджетные ассигнования, затраты промышленности, сбыт, доходы, кредиты. Иными словами, составлялась сводная финансовая ведомость на все народное хозяйство.

Это и была, по сути, методика Кржижановского — Струмилина, выведенная на качественно новый уровень путём использования ЭВМ при составлении отраслевых и общих народнохозяйственных балансов на каждом этапе планирования.

Данные, вырабатываемые Госпланом, вводились в электронную систему планирования. Пока система работала на компе из 2012 года, установленном у Лебедева в ИТМ и ВТ, но уже шли опытные работы по переводу ее на ЭВМ собственного производства. Основной проблемой было хранение данных. Объем вычислений и низкое быстродействие ЭВМ сказывались в меньшей степени, поскольку расчеты сводились в основном к простому целочисленному суммированию и операциям сравнения.

Возврат к составлению народно-хозяйственного баланса стал возможен благодаря использованию ЭВМ, пусть даже пока медленных и несовершенных. Переход от использования экспертных оценок к прогнозированию на основе составленных балансов и был той основой, на которой должна была работать ОГАС. Система рождалась медленно, с тяжким трудом пробивая себе дорогу.