Меняю колоду!

Интермедия № 1

— Как это отсутствуют два часа?! — От громкого голоса архимага и командующего Российского Мажеского корпуса казалось сотрясались стены штабной палатки.

Гнев высокого начальства был вполне объясним, ведь только что ему было доложено, что двое курсантов ушли за Грань более двух часов назад и до сих пор так и не вернулись.

— Только что обнаружили, Ваше Высокопревосходительство, — пролепетал изрядно взбледнувший с лица адъютант Блинова майор Мажеского корпуса Виталий Иванович Прошин младший магистр ментальной магии.

— Кто кураторы их подразделений?! Срочно доставить сюда!

— Осмелюсь доложить, — голос адъютанта немного окреп, чай не впервой испытывает на себе гнев непосредственного начальства, к тому же ментальный пресс разгневанного архимага стал потихоньку ослабевать, — оба юноши из одного подразделения, куратор Артамонов Михаил Ильич магистр стихийной магии, полковник Мажеского корпуса отдыхал после реанимационных мероприятий, выводя пострадавших курсантов из состояния клинической смерти, коих на этот раз оказалось более четырех десятков.

— Прорва безопасная. Откуда столько пострадавших, Виталий Иванович?! — Блинов недоуменно уставился на майора.

— Методика экспресс-подготовки, Ваше Высокопревосходительство, применена на столь юных организмах впервые. Вот некоторые и не выдержали. Благо полковник Артамонов проявил инициативу, буквально вытащил детишек из лап смерти…

— …и совсем упустил из виду вверенное ему подразделение, — недовольно проворчал Константин Константинович.

Однако «стреляный воробей» Прошин уже сообразил, что высокое начальство практически не изволят сердиться, позволил плеснуть в разговор толику «словестного сиропа».

— Зато посредством слабых электрических воздействий на сердечную мышцу не допустил гибели юных дарований, что непременно кинуло бы тень на весь наш Мажеский корпус, особенно на вас, как командующего.

Константин Константинович упал обратно в кресло, из которого его заставила подняться новость о двух юных обалдуях, умудрившихся каким-то неведомым образом застрять аж на целых два часа во внепространственной реальности, где ему архимагу и архимагистру Всея Руси удалось продержаться какие-то полчаса. Ситуация непонятная. Вины Артамонова в том, что упустил момент нет. Блинов отлично понимал, что значит основательно выложиться, манипулируя особо тонкими магическими конструктами. Более того, был благодарен полковнику за проявленную инициативу, спасшую его репутацию в глазах Государя Императора и от очередных происков думских, сенатских, особенно церковных интриганов. Блинов мысленно представил, какая бы вонь поднялась в высоких собраниях и сколько грязи на него было бы вылито, случись помереть хотя бы одному курсанту, и физиономию Первомага Российской Империи скривило, будто приличный кусок лимона откусил.

Как же ему надоела вся эта суета высокородных князьков, бояр, новоиспеченных олигархов, церковных иерархов всех мастей и якобы народных избранников! В юные годы он страстно стремился овладевать знаниями и продвигать магические науки. Да куда там. Сплошная хозяйственная суета при вечной нехватке финансирования. А ведь на его плечах помимо корпуса еще и университет. А эти болтливые сволочи, будто сговорились задушить Россию изнутри. Константин Константинович неожиданно вспомнил недавний разговор с министром Финансов. На масленой физиономии закоренелого педераста показушное уважение, а внутри черная злоба. Ясное дело, чем вызванная, Государь распорядился выделить дополнительные средства Мажескому корпусу. А это значит, что возможности украсть из казны в значительной степени сужаются.

«Эх, мне бы необходимую толику власти…», — зло подумал архимаг, представив как будет ставить к стенке одного за другим проворовавшихся чиновников, насквозь коррумпированных депутатов и прочую мерзость и огорченно вздохнул — нет, ничего-то он не сможет с ними сделать, коль сам Государь Император вынужден лавировать и проявлять гибкость в отношении всех этих думских фракций, родовых союзов и прочих кровопийц на теле государства.

— О ЧП с курсантами почему своевременно не доложили? — Блинов вновь вперил грозный генеральский взгляд в своего адъютанта.

— Дык, Ваше Высокопревосходительство…

— Впрочем, можешь не выкручиваться. Хотели пощадить здоровье старика и умолчать о случившемся. Так я понимаю?

— Виноват, Ваше Высокоблагородие, доложили своевременно, но я не хотел вас беспокоить, ведь все обошлось к всеобщему благополучию. Прасковья Матвеевна иже с ней Наталья Константиновна просили по возможности поберечь вас от ненужных стрессов.

Упоминание о супруге и любимой дочери в значительной мере сгладили генеральский гнев. Однако желание хорошенько отчитать майора Прошина хоть и поубавилось, но окончательно не прошло. Он уже было собрался открыть рот, дабы пропесочить чересчур радивого офицера, но тут в палатку вошел вестовой и сходу обратился к архимагу:

— Ваше Высокопревосходительство, разрешите доложить?

— Докладывай, сержант.

— Курсант Жомов проявился из Прорвы. В животе, здравии и в отличие от всех прочих испытуемых, в полном сознании.

— Как это? — Константин Константинович недоуменно уставился на вестового.

— Не могу знать, Ваше Высокопревосходительство. Меня в тот момент там не было. А со слов присутствующих Жомов просто материализовался как бы из воздуха. Ежели что, он перед вашей палаткой ожидает.

— Так зови его, да поскорее!

— Курсант Жомов седьмая учебная рота, третий взвод, четвертое отделение, Ваше Высокопревосходительство, господин генерал-полковник! — едва войдя в палатку, отчеканил Николай.

— Проходи, курсант, присаживайся вот на тот стул, — хозяин палатки указал рукой на стоящий напротив рабочего стола означенный предмет мебели. — Поди уставши, после двух часов пребывания за Гранью.

— Никак нет, Ваше Высокопревосходительство. Все время просидел на мягкой подстилке, даже ноги затекли. К тому же, невместно скромному курсанту сидеть в присутствии столь важных особ. Если позволите, я постою.

— Хорошо, можешь оставаться на ногах, коль душа желает.

— А скажи-ка мне, курсант, каким образом тебе удалось продержаться в условиях постоянно повышающегося ментального давления столь долгое время?

— Дык поначалу оно повышалось, опосля отпустило чутка, потом еще чуть-чуть, а в самом конце и вовсе почти не давило. — Радостно выдал Николай, после чего, изрядно погрустнев, продолжил: — А насчет того, как мне удалось продержаться в Прорве два часа, дык не мой секрет. Слово дал держать язык за зубами, господин генерал-полковник.

— Что ты несешь, курсант! — возмущенно воскликнул майор Прошин. — Ты хотя бы представляешь, с кем сейчас разговариваешь?

— Понимаю, не дурак, был бы дурак не понял, — ответствовал изрядно перепуганный Жом заимствованной у своего друга Вовки фразой, при этом продолжил гнуть свою линию: — Прошу прощения, Ваше Высокопревосходительство, Константин Константинович, мой друг Зуб… то есть Владимир Зубов придумал способ продержаться в Прорве сколь угодно долгое время и попросил без евоного разрешения об этом никому не рассказывать, хотя бы батюшке на исповеди, хотя бы самому Государю Императору.

— Да ты!..

Однако дальше прессовать упертого курсанта архимаг Прошину не позволил:

— Хватит, Виталий Иванович! Видишь, человек дал слово, держит его, невзирая на звания и регалии. — И обратившись к курсанту переспросил: — Неужто самому Государю Императору не сознался бы?

— Никак нет, бо слово дал, значится, держи, иначе не по пацански.

Тут беседу несговорчивого курсанта с высоким начальством была прервана появлением в палатке очередного вестового.

— Ваше Высокопревосходительство, разрешите обратиться?!

— Докладывай, голубчик.

— Только что вышел из Прорвы курсант Зубов в животе и полном здравии.

— Где он?

— Здесь, ждет у входа в палатку.

За час неспешной ходьбы, согласно показаниям шагомера, я сделал порядка пяти тысяч шагов. Это километра три, если не больше. Так или иначе, рекорд продвижения по светящейся трубе мною побит. Старался самостоятельно сопротивляться ментальному давлению, но когда становилось уж очень невмоготу присаживался на мягкий мох. Ну да, вроде бы светящаяся субстанция была растительного происхождения. Интересно, за счет чего существует? Затем разворачивал газетку и читал заголовки, иногда целые небольшие статейки.

Вполне ржачно.

Ну и так далее. Что-то было очень смешно, что-то не очень.

Вообще-то данному методу релаксации меня научил мой наставник и покровитель истопник детского дома Илья Борисович Ананьев.

— Отсиживаешь, Илюха, очередной срок, — рассказывал он, приняв на грудь чекушку водки, — вроде бы, козырный, неупаханный тяжелым физическим трудом, но бывало такая безнадега навалится, хоть волком вой. Вот тогда газетка и приходит на помощь. В советские времена пресса была мощь и сила, не то что нынче. Комсомольцы рапортовали об успехах, ГЭС строились, Целину осваивали, в космос лётали с помпой, Генсеки в уста сахарные с негритосами взасос лобызались…

Воспоминание об истопнике-шулере повеселило не хуже заголовка в «Московских Ведомостях». Спасибо ему от меня преогромное, сам бы ни в жизнь не допер до подобной ерунды.

Поначалу коридор угнетал своим однообразием. Все та же то ли вырубленная в камне, то ли созданная каким иным способом кишка, стены которой практически сплошь покрыты светящимся мхом. Кусок этой субстанции на всякий случай отделил ножом от стены и поместил в один из карманов своего вещмешка. Заодно кончиком ножа попробовал поцарапать стену. Бесполезно, прочная легированная сталь клинка скользнула по поверхности, будто по стеклу, не оставив на «камне» ни малейшего следа. Пуля, выпушенная из пистолета срикошетила, также не оставив хотя бы малой щербины на светло-серой поверхности. Попытался просканировать стену ментальным полем. Не получилось, в Астрале будто Тьма клубящаяся, непроницаемая для любой магии. Интересный материальчик. Из такого неплохо бы изготовить нагрудные пластины для броника и шлем не помешал бы — никакой менталист не сможет оказать негативное воздействие на бойца, танковая броня також…

Тьфу ты! Я в душе сугубо мирный человек, оказавшийся в армии (ну пока не совсем в армии) по чистому недоразумению, начинаю мыслить и рассуждать, как отмороженный на всю башку вояка. Чур меня, чур!

В какой-то момент мне стало понятно, что двигаюсь не по прямой трубе, а по то ли кольцу, то ли спирали. Также ощущения подсказывали, что труба под моими ногами имеет отрицательный наклон в направлении движения. Впрочем, полагаться на органы чувств в условиях всё усиливающегося ментального давления я бы не стал, мало ли что примерещится.

Меня настолько затянула рутина монотонной ходьбы по коридору, что я едва не прошел мимо неглубокой ниши. Если быть точным, прошел, но, сделав несколько шагов, осознал факт появления на стене темного пятна правильной квадратной формы. Вернулся, чтобы осмотреть загадочный феномен. Вроде бы ничем не примечательное углубление, внутри пусто, однако ничего подобного здесь мне еще не попадалось. Чтобы получше рассмотреть находку, извлек из рюкзака электрический фонарик, питающийся от квадратной батарейки. Щелкнул выключателем. И тут меня поджидал очередной облом. Мало, что стены поцарапать невозможно, здесь, как оказалось, электроприборы отказываются работать. Интересная ситуёвина, организм человека, своего рода также электроприбор, таки почему я до сих пор жив? В принципе, я не против жить дальше, как там в одной старой песне поётся: «Я люблю тебя жизнь и надеюсь, что это взаимно». Хотя с местными феноменами пусть ученые мужи разбираются, интуиция, коей я привык доверять, настоятельно подсказывала, что меня может выкинуть в земную реальность в любой момент. Пришлось напрягать зрение. Наконец глаза адаптировались к призрачному свету «мха». На нижней стенке ниши мне удалось рассмотреть отпечаток пятипалой человеческой ладони, размером вроде бы, совпадающий с моей.

Чудеса, да и только! Не четырехпалая кисть какого-нибудь рептилоида, не перепончатая амфибии, не когтистая лапа арахнида, а именно ладонь человека, при этом никакого не великана или лилипута. Случайность? Вряд ли. Таких случайностей просто не бывает. Похоже, пока я шел к этому месту некие сокрытые от глаза механизмы создали в этой нише отпечаток именно моей ладони. Для чего? Опять же мой верный и надежный друг интуиция настоятельно подсказывала, что убивать столь изощренным способом того, кого можно было бы тысячу раз прихлопнуть иными методами здесь никто не собирается. Значит, отпечаток в неподдающемся механическому воздействию материале — своего рода приглашение. К чему? А вот сейчас и узнаем. Если мне даже оторвет руку, дома её легко восстановят маги. Хотя я не ожидаю такой подлянки от создателей тоннеля, как-то уж слишком мелковато для представителей могущественной цивилизации.

Ничтоже сумняшеся, сунул руку в нишу и поместил ладонь на прохладный «камень».

Блин, предупреждать же надо! Меня будто скалкой по голове ударили, аж искры из глаз посыпались. Благо сознание не потерял, тогда бы точно отсюда выкинуло. Попытался отдернуть ладонь, но не тут-то было, её будто приклеили каким-то сверхпрочным клеем. Стою как дурак, любуюсь на плененную неведомо кем руку. Вроде бы ничего страшного не происходит, лупасить меня по башке больше не пытаются и то хорошо, а что ладонь приклеена, надеюсь, рано или поздно отпустят. На всякий случай решил посмотреть на себя магическим зрением. И вот тут-то меня поджидал сюрприз. Через прилипшую к отпечатку ладонь в мою ауру устремлялся поток какой-то золотистой субстанции, нематериальной природы, разумеется. Минут десять любовался, как золотистое свечение обтекает мое тело и внедряется в ауральное поле в виде самостоятельной энергетической оболочки. Наконец процесс завершился, ладонь «отлипла» и легко покинула нишу.

Первым делом осмотрел кисть. Рука, как рука пальцев не прибавилось и не убавилось, кожа на месте, пальчики шевелятся, болевые или какие еще неприятные ощущения отсутствуют. А вот с изменениями в моей ауре сплошные непонятки. Впрочем, эффект все-таки есть, я перестал ощущать давление здешнего ментального поля. Выходит, мне установили защиту от вредоносного воздействия. М-да, в таком случае непонятно, зачем давили. А может быть… тут мой мозг пронзила забавная мысль. Данная Прорва, суть испытательный полигон на выносливость, своего рода тестирующее устройство. Хватило силы сопротивляться внешнему воздействию, получи ништяк в виде магической защиты, не хватило — вылетай, несолоно хлебавши. Неужели все настолько просто? Интересно, Прорва награждает испытуемого только одним подарком? Может дальше по коридорчику прогуляться, глядь не закончится стенкой. Хе-хе-хе! Все-таки недаром мой наставник Ананьев уважал Владимира Семеновича и мне привил любовь к его творчеству, в стихах Высоцкого комментарии на любые жизненные ситуации найдутся и не в единственном числе.

Хотел прогуляться, но здешняя управляющая магия посчитала иначе. Буквально через пару шагов меня выбросило обратно на мороз в зимнюю серость реальности, ставшей мне родной до скончания моего века.