Меняю колоду!

Глава 8

— Счастлив поздравить с поступлением в наш славный университет новое пополнение одаренных! — На мой взгляд избыточно пафосно провозгласил ректор. Сегодня Константин Константинович был облачен не в генеральскую форму, а в специальный академический балахон и четырехугольную шапочку, наподобие польской конфелератки моей первой реальности. Нам такие выдадут лишь по окончании полного университетского курса после защиты диплома, аккурат на выпускной бал, но до этого момента еще как до Пекина раком. Солидный знак на шее в виде ожерелья из золота и драгоценных камней иже с ним иконостас разного рода наград во всю грудь придавали Блинову вид едва ли не монаршей особы. Несмотря на огромные размеры конференц-зала МУМ, усиленный магией голос архимага был отчетливо слышен в любой его точке. — Итак, юноши и девушки, отныне вы полноправные студенты со всеми правами и обязанностями, налагаемыми как государственными властями, так и внутренними уложениями нашего учебного заведения. Надеюсь, кто-то из вас успел с ними ознакомиться, кто не успел, непременно изучите в самые кратчайшие сроки и со всем должным тщанием, ибо, как говаривали древние латиняне: ignorantia legis neminem excusat, то есть незнание закона не освобождает от ответственности. Но я здесь не для того, чтобы кого-то стращать и запугивать разного рода карами. Все вы здесь собравшиеся прошли нелегкий курс экспресс-обучения в своих центрах начальной подготовки. Боле того, каждому из вас во время финальных испытаний удалось совершить нечто особенное, можно сказать, выдающееся. Однако… — Блинов сделал мхатовскую паузу, — это всего лишь заявка серьезная, надеюсь, обдуманная с вашей стороны, но все-таки пока это лишь заявка. Имею напомнить присутствующим в этом зале неофитам, что сюда вы пришли в середине учебного года. То есть порядком отстали от прочих студентов первого курса, кои успели сдать экзамены за первый семестр. То есть перед вами еще одно испытание — за оставшиеся полугодие догнать ушедших вперед сокурсников и полноценно влиться в ряды нашего славного студенчества. Скажу без утайки, будет тяжело, очень тяжело, некоторые из присутствующих не выдержат нагрузки и покинут стены этого храма науки. Надеюсь, таких будет немного. Смею напомнить, как всем вам было тяжело в учебных центрах, где посредством ментальных практик в ваши светлые головы вкладывали курс средней школы, чтобы каждый из вас получил возможность поступить в высшее учебное заведение. Уверяю, здесь ничего подобного не будет. Обучение продолжите по стандартной схеме: лекции, семинары, практикумы и прочее, прочее. Откровенно говоря, мы бы и рады ускорить учебный процесс, однако экспресс-методика по университетской программе хотя бы для первого курса пока что на стадии разработки. С другой стороны, нет худа без добра, юношам не придется компенсировать последствия ментальных практик тяжелейшими физическими нагрузками, а девушкам продолжительными медитативными трансами. Итак, еще раз поздравляю всех присутствующих в этом зале и добро пожаловать в лучший магический ВУЗ России! — Бурные продолжительные аплодисменты. Дождавшись окончания оваций, Константин Константинович закончил свою в общем-то недлинную речь: — Большинство из вас по младости лет были досрочно оторваны от ваших семей. Уверяю, для этого имеются весьма и весьма весомые причины, о которых вы будете поставлены в известность в свое время. Засим я закончил. За работу, юные маги! Успехов вам в учебе! — И вновь бурные продолжительные аплодисменты.

Народ из зала выходил заряженный положительными эмоциями. Для меня же речь ректора была вполне обыденной, таких выступлений я еще по прошлой жизни багато бачив. Этот хотя бы недолго говорил и, в общем, по делу. «Ковбасу, сало, вареники з сметаною» пообещал, однако обозначил и тернии на пути к звездным просторам. Так что нам с Колькой предстоит учиться, учиться и учиться, как завещал товарищ Ленин. Кстати, весьма уважаемый чел был в чернореческом детдоме имени Ф.С. Чумбарова-Лучинского. Двадцать второе апреля каждый год отмечался у нас как особенный государственный праздник. Стихи учили, песенки всякие. Помнится сам распевал со сцены под гитару:

Ага, а потом шел писать сочинение на тему «Светлый образ коммуниста в романе Шолохова „Поднятая целина“». Этаким незамутненным капиталистической заразой совковым уголком был наш детский дом. Хе-хе! Благо для меня нашелся отличный наставник, развеял романтические иллюзии времен развитого социализма. Не будь Ананьева, вышел бы я в мир наивным абсолютно неподготовленным юношей со взором горящим и, скорее всего, натворил бы дел, столкнувшись с жизненными реалиями, глядишь, прочно обосновался бы в местах не столь отдаленных от нашего Чернореченска, до сих пор бревна вручную катал на лесоповале.

Получив благословение от главного человека в нашем учебном заведении, мы с другом направились в здание Метафизического факультета, в одной из аудиторий которого согласно расписанию должна состояться вводная лекция для всех одиннадцати вновь образованных учебных групп, которую проведет наш куратор Розенфельд Иосиф Михайлович.

Этот оказался более многословен нежели ректор. Грандмаг подробнейшим образом расписал, какие именно предметы и в каком объеме предстоит изучить студенту первокурснику к моменту сдачи зачетов и экзаменов. По большому счету, первый курс является вводно-ознакомительным. Нам предстоит по верхам пройтись по всему комплексу магических наук, дабы в дальнейшем определиться со своими наклонностями к той или иной области магических знаний. Тут стоит отметить, что одного желания мало, необходимо иметь еще и природную предрасположенность. Например, кто-то пожелал стать магом огня, в то время как его внутренний источник не способен в нужные сроки сгенерировать необходимый объем Силы. Такому прямая дорога куда-нибудь еще. Как я уже упоминал, большинство первокурсников поначалу мечтают получить распределение на факультет Природных Стихий, что по окончании ВУЗа практически гарантирует вступление в Гвардейский Мажеский полк при дворе Государя Императора. Почетно, денежно, необременительно. Хотя, лично я особо не стремился бы ко двору, ибо палка о двух концах. Подставят твои же товарищи сослуживцы, которые друг другу отнюдь не товарищи ибо все хотят расти в чинах, при том, что возможности для оного крайне ограничены. Вот и приходится блистательным гвардейцам заниматься разного рода подковёрными интригами и прочими неблаговидными деяниями, прикрываясь при этом высокопарными фразами о чести достоинстве и прочих иллюзорных понятиях. Честные и по-настоящему благородные офицеры довольно быстро осознают, в какой серпентарий их занесло и предпочитают отправиться в действующие воинские части с соответствующим внеочередным повышением в звании.

Из обрывков разговоров старшекурсников, подслушанных мной без зазрения совести посредством магического дара в столовой и во время прогулок на свежем воздухе мне удалось выяснить, что иллюзии большинства студентов насчет стихийного факультета развеиваются еще на первом курсе. По законам Российской Империи сословные границы на время обучения между студентами стираются во всех ВУЗах. То есть, все студенты, вроде бы, равны друг перед другом. Однако по факту потомок боярского, княжеского или дворянского рода имеет по сравнению со всеми прочими сокурсниками кучу преференций. Дело даже не в его происхождении, а в тех возможностях повышения магического потенциала еще в детском возрасте, коими обладает его семейство. Отпрыски влиятельных родов с самых юных лет готовятся стать лидерами по жизни. Главное, поднять на недосягаемую для простолюдинов высоту свои магические способности. Для этого, как уже упоминалось, существует огромное количество способов: артефакты, зелья, доступные только для представителей рода книжные знания, тайные родовые чародейские практики и многое-многое другое. Объективно, стартовые позиции какого-нибудь одаренного крестьянского сына и самого захудалого дворянчика несопоставимы. Что же говорить о боярских детях и княжичах. То есть, распределение по престижным специальностям, так или иначе, происходит между высокородными. Бывает, какой весьма одаренный самородок из простолюдинов затешется в их ряды, его тут же постараются всеми доступными способами затюкать и, в конечном итоге, заставят перевестись на менее престижный факультет. Даже если счастливчику достанет упорства и терпения доучиться до получения диплома, например, на кафедре Огнеборцев, стать офицером имперской гвардии шансов у него ноль, поскольку опять-таки заклюют, подставят под дуэль или какое неблаговидное деяние на него навесят — вариантов куча.

Сам я не собираюсь блистать при дворе и становиться стихийником категорически не желаю. Не интересно. Моя стезя либо нелюбимая практически всеми студентами артефакторика, либо, в свете вновь открывшихся обстоятельств, менталистика. Ну да, то, что у меня абсолютный иммунитет ко всякого рода мозголомным штучкам, буквально подталкивает именно в этом направлении. Стоит упомянуть, что с некоторых пор я заметил у себя способность оказывать влияние на поступки людей и животных, то есть заниматься ментальным программированием поведения разумных и неразумных существ.

Вот так-то, раскрою страшную тайну, недавно выяснилось, что я умею внушать подспудные желания как разумным, также и неразумным существам. Например мой сосед утром наотрез отказался совершать пробежку, видите ли не выспался и плевать ему на поддержание физической формы — Ален Делон хренов. Пришлось слегка надавить на его мозги. Так что выскочил из койки как ошпаренный, еле догнал его по дороге на университетский стадион. А еще пока мы с Жомом нарезали круги вокруг поля для игры в мяч (аналог футбола прежней моей реальности) я приметил наглючего котяру, презрительно взиравшего на бегунов. Легкий ментальный посыл, и вот он, вопреки собственному желанию, перебирает лапками рядом с нашей парочкой. Долго мучить животину не стал, но с четверть круга пробежать вместе с нами заставил. Получив свободу, котофей жалобно мяукнул и поспешил поскорее убраться куда подальше от непонятной парочки, принудившей его каким-то необъяснимым образом заниматься бесполезной беготней.

Вообще-то в моем распоряжении еще почти полгода, так что есть время подумать, по какому пути пойти в своей магической специализации. Я еще толком ничего не знаю ни о целительстве, ни об алхимии, ни о метафизике, ни о монстрологии и еще куче других магических наук. Так что, окончательное решение буду принимать после того, как хотя бы поверхностно ознакомлюсь с каждым из разделов магических знаний. Колька пока находится в плену иллюзий, грезит огнем, на худой конец — электричеством, ну уж совсем на худой — магией воды или земли. Ничего, это у него пройдет в самом скором времени, ибо его внутренний источник Силы изрядно не дотягивает до необходимого стихийнику уровня. Да и нечего ему делать среди благородных — не того он поля ягода. Со его-то пацанской честью, да супротив дворянской, тут даже не коса на камень — намного хуже. Но он во всем этом еще не очень разбирается. Впрочем, для того и друзья существуют, чтобы отвращать «заблудших агнцев» от разного рода необдуманных поступков. Тут стоит отметить, что по ночам я продолжаю сливать в Колькину ауру практически весь запас своей маны. Подобное действо благоприятно сказывается на состоянии его магического дара. Теперь его Средоточие уже не тот жалкий уголек двухмесячной давности, скорее яркая звездочка, сопоставимая по светимости с Источниками Силы прочих наших сокурсников. Что касаемо моего Источника, объективно он неплохо развит. Однако, благодаря полученной во время испытания в Прорве способности мне вполне успешно удается его замаскировать под добротный середнячок, дабы не выделяться из рядов сокурсников. Осторожность — наше всё. Был бы пацаном, непременно стал выпендриваться, но я же взрослый человек, изрядно огребавший шишек еще в прошлой своей жизни, так что научился немного думать, прежде чем заявлять во всеуслышание о своих истинных возможностях.

Тем временем, наш куратор продолжал вещать с трибуны. И самой «приятной» для нас новостью от него стало то, что оставшиеся до окончания первого курса считанные месяцы мы будем учиться без выходных по пять пар в день, за исключением воскресенья, там у нас будет всего лишь три пары. Народ мгновенно сообразил, какими последствиями для всех нас чреват подобный режим обучения. В самом лучшем случае, нас выпустят за пределы студгородка в конце июня — начале июля после сдачи всех лабораторных, рефератов, зачетов и экзаменов. Вот такое тяжкое житье-бытье нам светит. После осознания незавидной участи, всем присутствующим в аудитории неожиданно взгрустнулось, что в свою очередь вызвало заметное колебание Астрала. Мне даже показалось, что откуда-то из его глубин раздался ехидный старушечий смешок графини Луговской, что заточила когда-то мою бессмертную душу в драгоценный камень. Не, всего, лишь показалось. Вряд ли высшей демонице есть какое-то дело до одного скромного землянина, заброшенного по её воле в иную реальность. Как там в одном фильме из прошлой жизни говорил один персонаж другому: «Мнительный ты стал, Сидор! Ой, мнительный!».

Пока я предавался мудрствованиям лукавым Иосиф Михайлович закончил вводный курс и попросил студентов задавать вопросы, коли, таковые у них появились. Какое-то время в лектории царила гробовая тишина. Наконец нашелся один смелый юноша, поднял руку и, получив разрешение, выдал:

— Студент Герасимов. Господин куратор. Ответьте, пожалуйста, каким образом в прошлые годы решалась проблема пробела с образованием с такими как мы? Насколько мне известно, из принятых в университет отличившихся во время прохождения начального курса обучения студентов даже отдельную учебную группу не формировали, раскидывали по уже существующим.

— Отличный вопрос, — потер ладошки отчего-то очень довольный Розенфельд. — Видите ли, господа студенты, в прошлые годы вашего брата было от силы пара-тройка дюжин. То есть устраивать для такого количества отдельный учебный процесс было нерентабельно. Первокурсникам, пришедшим в стены университета в середине срока обучения, предоставлялась годовая отсрочка. То есть, каждый учащийся должен был самостоятельно подготовиться к сдаче зачетов и экзаменов за первый семестр. Не совсем самостоятельно, разумеется, в помощь им организовывались факультативные курсы и другие дополнительные занятия. Теперь, когда вас более трех с половиной сотен, руководство ВУЗа посчитало более рациональным распределить пополнение по отдельным учебным группам и интенсифицировать процесс подачи…

Тут меня как пыльным мешком по башке приложили. Нет, я не был удивлен самому подходу к процессу обучения, тут все вполне логично и правильно. Запихнуть такую прорву отстающего народа в существующие учебные группы могло бы стать фатальной ошибкой. Меня удивила вопиющая разница между тремя десятками отличившихся пришлецов прошлых лет и нынешними тремястами пятьюдесятью. Получается, наше пополнение студентов превышает то, что было в предыдущие годы на порядок. Отсюда поневоле напрашивается вывод: как ни крути, но общее количество призванных в этом году одаренных примерно на порядок превышает любые прошлогодние. То есть, налицо тотальная мобилизация всех хромых, косоглазых, страдающих плоскостопием и прочих инвалидов. Ну это я так условно, поскольку, исходя из собственных наблюдений, сделал заключение, что многие из моих однополчан в учебном центре, мягко говоря, не отличались уж очень сильным даром. Таких, насколько мне известно, в былые годы не трогали, а теперь перешерстили Россию-Матушку по полной программе и выгребли всех вплоть до латентных. Хотя к концу КМБ все, так называемые спящие нашей роты «пробудились» и считались вполне себе одаренными. Вполне допускаю, что и в прочих подразделениях менталисты оказались не менее талантливые нежели Иван Ильич Прудкин младший магистр ментальной магии, курировавший нашу роту. Задать что ли вопрос Розенфельду? Хотел было поднять руку, но меня опередила какая-то девчонка, кстати, весьма симпотная.

— Исидора Мальцева, Иосиф Михайлович, если судить по количеству вновь прибывших, получается, что общее число призванных в ряды Мажеского корпуса одаренных составляет по самым скромным подсчетам более трех сотен тысяч — это количество превышает набор предыдущих лет, как минимум, в десять раз. Скажите, для чего нашему государству вдруг понадобилось столь огромная армия действующих магов?

Молодец девка, что называется, не в бровь, а в глаз. Нужно будет запомнить эту Исидору Мальцеву. Мало что умна, еще и на внешность весьма и весьма привлекательна. Стройная зеленоглазая златовласка молодую певицу Анастасию здорово напоминает, и не только внешне еще и голосом с легкой сексуальной хрипотцой. Если у этой девчонки еще и слух музыкальный имеется, я бы сделал из нее богиню эстрады: я королева золотого песка, я королева без прикрас и одежд… Так, тьфу, тьфу, тьфу, не о том думаете, Владимир Прохорович. Интересно, что на это ответит наш куратор?

— М-да, очень верный вопрос. Впрочем, лежит он на поверхности, и я совсем не удивлен тому, что вы мне его задали. Видите ли, господа студенты, мне и самому хотелось бы получить на него ответ. На мой вопрос руководству: «Для чего столь резкое пополнение Мажеского корпуса?» мне было сказано, мол, узнаешь, когда это будет необходимо. Так что, сожалею уважаемая Исидора Мальцева. Вам, мне и всем прочим непосвященным остается лишь набраться терпения и ждать. Впрочем, нам никто не мешает выдвигать на этот счет собственные предположения…

— А что там выдвигать?! — речь куратора была прервана громким возгласом из зала. — Война на носу, к бабке гадалке не ходи. Вот и понадобилось Рассее-Матушке столько магиков.

— Вполне возможно, — Иосиф Михайлович с усмешкой посмотрел на невоспитанного говоруна. — Вот только свое мнение в стенах нашего университета, уважаемый, следует высказывать лишь после того, как вам будет дано на это разрешение. Поднимитесь, студент и представьтесь аудитории!

— Водолазов Игнат, — поднялся со своего места юноша весьма выдающегося роста, который еще резче подчеркивался вопиющей худобой. Парнишка явно страдает анорексией. Такое впечатление, что во время КМБ его голодом морили. Вряд ли, конечно. Скорее проблемы с физиологией или с башкой. — Прошу прощения, Ваше Благородие, виноват. Все язык проклятый, попередь мозгов норовит чо-нить выдать эдакое…

— А что у вас со здоровьем, Игнат Водолазов?

— Здоров как бык, ваша милость. Медицинская комиссия признала годным.

Розенфельд скептическим взглядом окинул избыточно худощавую фигуру студента.

— Присаживайтесь, студент. По окончании нашего собеседования, прошу подойти ко мне. Что-то мне не очень нравится ваша худоба. Покажу вас парочке ведущих специалистов медиков.

Перестраховщик, однако наш Иосиф Михайлович. Вообще-то правильно, что страхуется, помрет такой на лекции или семинаре, кому отвечать? Ясен пень, кому, а именно ему как куратору за недосмотр и нерадение. Оно ведь что в той, что в этой реальности принято награждать непричастных и наказывать невиновных. Так что на его месте, я бы тоже заинтересовался причинами аномальной худобы одного из людей, за которых несу ответственность.

Далее последовал ряд вопросов непринципиального характера. Куратор подробно на них ответил. Наконец время нашего пребывания в аудитории подошло к концу. И наш поток распустили, на обед, после которого началось наше обучение, теперь уже в составе групп.

Все это произошло как-то обыденно, при этом очень резко. Десять академических часов с десятиминутными переменами между парами и получасовым перерывом на обед — это, скажу вам, хуже, чем марш-бросок с полной выкладкой. К концу дня пятая точка буквально ныла от постоянного сидения на жесткой деревянной скамье лекционного зала или «венском» стуле в аудитории.

Если кто-то считает, что нас сразу же стали учить колдовать со страшной злобой, он глубоко заблуждается. Для начала какой-то седенький сухощавый мужчина два часа распинался о том, как он Егорий Андронович Касимов-Писемский стоял у истоков создания МУМ, как тяжко было полтора столетия назад преодолевать чиновничьи косность и вопиющее нежелание «оторвать жопы от своих насиженных мест, чтобы сделать что-нибудь полезное для государства Российского». М-да, реликтом оказался дед, впрочем, он вполне себе в здравом уме, к тому же живчик, хоть куда, на стуле не сидел, больше скакал по аудитории аки молодой козлик. На вопрос одной из девчонок нашей группы «Сколько вам лет?», Егорий Андронович без какого-либо стеснения ответил:

— Двести сорок два годика, голубушка. — Тут мы все и прибалдели. Кремень, а не дед. В его-то возрасте… Впрочем, о чем я говорю, на той Земле лишь библейские патриархи, если верить Священному Писанию, тащили столь длинные жизненные срока, при этом умудрялись до самого смертного одра «рожать, Яковов, Исааков, Иуд, Соломонов и прочих Моисеев». А тут на наших глазах муж вельми пожилой, при этом язык не поворачивается назвать его глубоким старцем. При такой-то его энергии не удивлюсь, если окажется, что Касимов-Писемский до сих пор плодится и размножается.

Закончив вводную часть своей лекции, патриарх вполне внятно и толково просветил насчет принятой в мировом сообществе магов иерархической структуре. На первой ступени индивидуумы с открывшимся магическим даром или просто одаренные. После поступления в магический ВУЗ, каждый получал звание «адепт», на первом курсе — первого ранга, на втором, соответственно, второго и так далее, вплоть до пятого. Далее по порядку шли: — дипломированный маг, грандмаг, младший магистр, магистр, грандмагистр, архимаг. И наконец, как вершина вершин, Председатель Коллегии Архимагов — Архимагистр, коих во всяком царстве-государстве не более одного. Касимов-Писемский также кратко осветил систему продвижения одаренных по довольно крутой и заковыристой лестнице. Но об этом я пока не стану широко распространяться, ибо на предстоящие четыре с половиной года я адепт и заглядывать далеко в будущее не люблю.

Также Касимов-Писемский довольно подробно поведал о структуре ВУЗа, в стенах которого нам с Жомом так удачно довелось оказаться. В составе МУМ девять факультетов: Природных Стихий, Ментальной Магии, Артефаторики, Медицины, Алхимии, Метафизики, Монстрологии и Биоконструирования, Магической Математики (сокращенно Магоматики), наконец факультет Философии. В свою очередь, на каждом факультете существует более узкое распределение по конкретным кафедрам. Также, пока не стану на этом останавливаться, дабы не отягощать свой рассказ излишними подробностями.

Стоит отметить, что Исидора Мальцева оказалась в одной с нами группе, у меня аж сердечко ёкнуло, когда увидел её, Эдакое зеленоглазое солнышко, точнее, луч света в темном царстве обрушившейся на наши бедные головы лавины знаний. Устанешь от нудных речей очередного лектора, посмотришь на неё и на душе радость, даже в сон перестает клонить. Одно плохо, что на данный объект помимо меня, запало практически вся мужская часть нашей группы и не только нашей. Время от времени Исидоре оказывали знаки внимания парни из других учебных групп, а также со старших курсов. Стоит отдать должное, девушка оказалась не какой-нибудь вертихвосткой. Ухаживания кавалеров воспринимала с улыбкой, при этом от всяких предложений интимного свойства виртуозно уклонялась без нанесения морального урона мужскому достоинству претендентов на шикарное тело девушки, вполне возможно и на её сердце и руку. В связи с тотальной загруженностью я покамест выжидаю и не стремлюсь сойтись поближе с красавицей, общаемся с ней исключительно предметно по тематике учебного процесса, намеков определенного свойства делать не пытаюсь. Короче, действую по принципу, сформулированному Пушкиным Александром Сергеевичем: «Чем меньше женщину мы любим…» ну и так далее по тексту. Мой друг Колька, также поначалу слюни пускал на Исидору, но, получив отлуп, довольно резко охладел к «фригидной недотроге». Откровенно говоря, я не только наблюдал за процессом обольщения своей златовласки, подспудно исподволь путем несложных ментальных манипуляций помогал ей сделать правильный, с моей точки зрения, выбор. И это всякий раз давало положительный результат, поскольку все чаще и чаще ловил на себе задумчивый взгляд Мальцевой. Сам я не торопился, предоставлял возможность «рыбке» поосновательнее «заглотить наживку с крючком». Наступит время…

Впрочем, пока не до этого. После долгих, временами весьма нудных лекций и семинаров было единственное желание плотно поесть и грохнуться в люлю. Ага, щаз, так я и позволил себе и другу лепшему Коляну расслабиться. После ужина пара часов на подготовку к завтрашним семинарским занятиям и лабам. Перед сном десять обязательных кругов вокруг «футбольной» площадки, затем бегом в спортивный городок, что расположен тут же при стадионе, подтягиваться на турнике, качать пресс, поднимать тяжести и так далее. По возвращении в общагу потная одежка летит в «стиральную машину», приобретенную мной в местном «универмаге», затем душ и наконец-таки в койку. Николай отрубается моментально, у меня еще хватает сил вкачать в его ауру весь запас магической энергии своего Источника. А чего жалеть, коль к утру восстановится в прежнем объеме.

И еще один момент, если на какое-то время я и подзабыл, что являюсь «одаренным композитором и поэтом», мне довольно скоро об этом напомнили в самой неприглядной форме. Однако разговор об этом пойдет немного ниже.