Меня учит Смерть. Том II – Первый курс

Глава 26

Я дышал.

Обычно человек не замечает этого процесса — но только не в моём случае. Когда у тебя разорвана и выворочена половина внутренних органов, наружу торчат все кости, открыта грудная клетка, и воздух проходит сквозь пропоротые сломанными рёбрами лёгкие, даже маленький вдох ощущается как…

Наверное, это и сравнить-то не с чем.

Мы со Смертью находились на первом слое; я сидел, привалившись спиной к стене Немёртвого, и тихо скрипел зубами. Адреналин схватки уже утих, и мне было невероятно больно…

Аббадон, насвистывая, смешивал что-то в двух фляжечках — с таким видом, будто занимался любимым хобби в свободное время. Наконец, закончив, он протянул мне одну из фляжек.

— Пей, — велел он.

Я, кое-как шевеля рукой, взял сосуд, отхлебнул — и тут же закашлялся.

— Что это за гадость… — выдавил я.

— Гадость, не гадость, а тебе нужно зарастить твои раны, — справедливо заметил Смерть. — Филактерия не даст тебе умереть, но будет очень неудобно так и ходить живым пособием по анатомии.

— Кха… — с болью выдохнул я. — Ну, знаешь, ты не очень-то торопился. Ещё самую малость — и филактерия уже была бы не нужна.

— Угу, угу, — с саркастическим видом поглядел на меня Аббадон. — Разумеется, ученик, как же ещё. Было бы намного лучше, если бы я всю прошлую неделю отвлекался на тебя и все твои мелкие проблемки, и в итоге не успел бы с филактерией вообще.

Я хотел было что-то ответить, но, подумав, заткнулся. Пожалуй, как бы там ни было, он прав… а я — жив, пусть это и ощущается крайне болезненно.

Опустив взгляд, я наблюдал за тем, как медленно, по капле, зарастают мои раны, как встают на место кости. Эликсир, из чего бы Смерть его не нахимичил, уже запустил процесс, но займёт он явно много времени.

Вокруг была всё та же неразбериха и суматоха — но сам бой закончился, и то, что сейчас происходило, являло собой лишь его последствия. Здесь, на первом слое, туда-сюда сновали призраки, облачённые во что-то, вроде костюма химзащиты, с символом Башни на нём; они посыпали оставшуюся от убитых демонов чёрную жижу… чем-то. В мире живых происходило ровно то же самое, только там этим занимался наконец-то прибывший Отдел. Выжившие помогали раненым, кто-то накрывал и уносил тела погибших в мире живых, кто-то помогал освоиться на первом слое их же душам. Метрах в двадцати от нас Ингрид что-то рассказывала Альтову.

— Не хочешь послушать, что она там рассказывает? — поглядел я на учителя.

— А зачем? — тот пожал плечами, сунув руки в карманы чёрного пиджака. — Валентин и так всё мне в подробностях передаст. Лучше уж ты мне скажи, ученик: как так вышло, что ты столкнулся с главой нападавших — и ничего у него не вызнал, а только лишь убил его?

— ДА ТЫ… — вскрикнул я — и тут же зашипел от боли; слишком сильный крик вызвал новый всплеск. — … ты охренел, что ли⁈ На меня несётся когтистая тварь размером с два бульдозера, что я должен был, по-твоему…

— Ну, не знаю, — Смерть с улыбкой покачал головой. — Потянуть время, например. Как-нибудь развязать ему язык… Ты всё-таки не простой смертный, а мой ученик. Да и вырвал он тебе вроде бы сердце, а не мозг.

— Я тут не сдохнуть пытался! — тихо, но возмущённо ответил я.

— Пффф… люди, — Смерть продолжал легко улыбаться. — Отвыкал бы ты от этой раздражающей привычки, парень.

— От какой?..

— От смертности, — он подкинул в руке золотую штучку — филактерию. — Ну ладно, ладно. По счастью, ты запомнил его имя, а это уже немало.

— Клоуторн, — кивнул я. Да уж, такое забудешь.

— Вот именно — Клоуторн, — согласился Смерть. — Я знаю его… и знаю, под кем он ходит. Точнее, ходил. Он — дружок Зетриала, демона-кукловода, а тот — вассал правителей девятого слоя. Но их тут не видно, а значит, Клоуторн действовал по своей воле… и я уверен, что и без Зетриала тут не обошлось.

— Что ты о нём знаешь? — я поглядел на учителя.

— Эти двое не просто так стали дружками, — ответил тот. — Дрессировщик и кукловод, два специалиста по навязыванию другим своей воли — один с помощью хлыста, другой с помощью ниточек. Вот только если Клоуторн мог сунуться в самую гущу лично, то Зетриал такого не любит; он предпочитает действовать из тени. Нужно до него добраться, если мы не хотим, чтобы он спутал все наши планы.

— А как насчёт Клоуторна? Он убит, но сможешь ли ты найти его душу и допросить?

— Сложно сказать, — Смерть покачал головой. — Ты использовал оружие, уничтожающее душу с концами, а даже я не могу восстановить то, что было уничтожено. Но я поищу, и если от Клоуторна что-то осталось — то я найду это, и тогда…

Аббадон притих; повернув голову туда, куда смотрел он, я увидел, как к нам спокойным шагом подходит женщина лет сорока с небольшим. Стильно одетая, аккуратная и красивая, как модель на подиуме, она смотрелась немного чужеродно тут, посреди тел и душ, разрушений и чёрной слизи. Вокруг её фигуры, едва видимые, расцветали магические завитки.

— Добрый день, — улыбнулась она вежливой улыбкой телеведущей, подойдя к нам.

Аббадон глядел на неё непонимающе, я — скептически.

— Вы правда думаете, что этот день выдался очень добрым? — я кивнул на своё собственное сердце, что билось в дырке размером с пол-груди.

— Понимаю, — легко согласилась она, примирительно поднимая руки, — день и правда вышел не очень. Но вежливость есть вежливость, не так ли?

Мы продолжали глядеть на неё — я мрачно, а Смерть выжидающе.

— Значит, — она покачала головой, — вы и есть те, кто переполошил миры мёртвых и живых. Легендарный мифический Аббадон, сам Смерть — и его ученик, Денис Вальд, также наделавший немало шуму.

— Похоже, вы нас знаете, — откликнулся Смерть. — А мы вас нет. Вы там про вежливость говорили; так, может, представитесь уже?

Женщина кивнула.

— Разумеется, господин Аббадон. Я — Виктория Оболенская. Одна из тех, кто сидит на вершине Башни.

Сдержанное выражение лица Смерти сменилось широкой ухмылкой.

— Очень приятно, Виктория, — заметил он — и, сделав широкий шаг, резко прошил фигуру женщины появившейся в его руке за долю секунды косой с чёрной рукоятью.

Та даже не дёрнулась; коса прошла сквозь её фигуру, точно словно сквозь голограмму, и лишь магические завитки на миг сделались чуть явственней.

— Как я и думал, — с презрительным разочарованием в голосе произнёс Смерть, убирая косу. — Вы ведь не здесь, Виктория, не так ли? Не решились явиться лично.

— Конечно, — спокойно кивнув, согласилась та. — Я ведь не дура, господин Аббадон. Я пришла поговорить.

Смерть развёл руками.

— Что уж там. Говорите.

— Наше с вами знакомство, кажется, началось не с того, — заговорила она. — Я пришла обсудить условия перемирия, господин Аббадон.

Тот в ответ широко улыбнулся.

— Так вы наконец поняли, что я вам не по зубам? Что ж; простите, но наше с вами, с позволения, «знакомство» началось с того, что вы помогли демонам пленить меня и заключить в измерении пустоты. С чего вы взяли, что перемирие между нами вообще возможно?

— Бросьте, — заметила Оболенская. — Ведь вы же не юноша, чтобы действовать так импульсивно, полагаясь только на эмоции. Вам миллионы лет…

— … вообще-то — больше, — заметил Смерть.

— … и за всё это время с вами чего только не случалось, — закончила мысль Виктория. — То, что сделали с нашей помощью демоны — всего лишь мелкий эпизод на фоне вашего вечного существования…

— Мелкий? — Смерть резко шагнул вперёд, убрав с лица улыбку. — Что ж, может быть, по моим меркам и мелкий. Но я, знаете ли, не привык оставлять за спиной даже «мелких» врагов.

— Прошло время, — возразила Виктория. — Так уж ли нам с вами нужно быть врагами?

Смерть сухо и хрипло рассмеялся; если внешне он сейчас был мало отличим от обычного человека, то смех этот человеку уж точно никак не мог принадлежать.

— В этой вашей Башне, Виктория — в той, что возвышается над этим городом, и в остальных — хранится очень много моих вещей; ценных вещей, важных или просто дорогих моему сердцу. Если бы вы и правда хотели мира — могли бы начать с того, что вернули бы мне их все, сразу, без каких-либо условий и требований. Тогда — быть может — я и поверил бы вам…

— Ну — мы могли бы это обсудить, господин Аббадон, — вновь улыбнулась Виктория. — Но я для этого нам нужно сесть за стол переговоров и поговорить как цивилизованным партнёрам, а не…

— Со Смертью, милочка, — голос моего учителя в этот момент звучал как-то по-особому, а сам он вдруг показался мне невероятно высоким, — не торгуются.

Кажется, Викторию тоже пробрало; женщина отступила на шаг, замешкавшись…

— Л-ладно, — заметила она. — Просто… просто помните о нашем предложении, господин Аббадон. Перемирие и обсуждение условий! Знаете, против вас сейчас много кто выступает, включая высших демонов Ада и нескольких мёртвых богов. А вы сейчас слабы, и у вас может просто не оказаться времени войти на то, чтобы в силу. Подумайте!

Развернувшись, она сделала два шага от нас — и исчезла в белом свечении.

— … бла, бла, бла, — пробормотал Смерть себе под нос, садясь на землю возле меня. — Как ты думаешь, ученик — сколько раз за всё своё долгое существование я слышал подобные речи?

— Думаю… — я помедлил секунду, — просто дохрена раз.

— Вот именно, — согласился Смерть. — Ты это понимаешь. Но только не они; они ка-а-аждый чёртов раз, думают, будто именно они — особенные.

— И чего теперь ждать? — я пробежался глазами по толпе призраков, на всякий случай глядя, нету ли среди живых или мёртвых Юми. Но её не было ни там, ни там.

— Ну, уж точно не перемирия, — ответил Смерть. — Они просто поняли, что быстрой победы им не видеть, и теперь хотят потянуть время.

Он усмехнулся.

— Думаю, у нас с тобой и дальше будет чем их удивить.

Я скосил глаза на свои рёбра, которые медленно вставали на место.

— Кстати, — заметил я. — Там есть один парень. Антон. Его душа уже долгое время не может найти покой, потому что её сдуру привязали к артефактному мечу. Ты можешь освободить его и отправить туда, где и следует?

Аббадон кивнул.

— Это буквально моя работа, ученик. Не переживай за него.

Я вновь перевёл взгляд на Ингрид и Альтова. Антон был рядом с ней; я не знал, сможет ли он увидеть меня из мира живых, но всё-таки кивнул ему.

Поймав мой взгляд, закованная в металл фигура кивнула в ответ. Значит, всё-таки может.

— Выходит, — заметил я, — заговор, который убил моих товарищей и чуть не убил меня, раскрыт.

— Выходит, что так, — согласился Смерть.

— Ха. Нужно будет сообщить об этом духу Руслана, может, тогда он тоже найдёт покой… — пробормотал я.

— Осталось лишь, — заключил Смерть, — разобраться с заговором, который стоял за этим заговором.

Я хмыкнул, чуть поморщившись от боли, и философски пожал плечами.

Разберёмся и с этим.

Юми стояла и смотрела на собственное тело.

Может быть, удастся как-то его…

— Бесполезно, — заметил голос за её спиной. — Тело уже не подлежит восстановлению, девочка.

Юми обернулась. Виктория Оболенская возникла прямо позади неё, скрестив руки на груди.

— Так я провалила задание? — с вызовом фыркнула Юми. — Испортила выданное мне тело, не выяснила, в чём суть событий в Немёртвом…

— Может, да, а может, и нет, — Виктория покачала головой. — Знаешь, ты успела вызвать нас как раз вовремя — мы прибыли до того, как возник защитный купол. Это вышло удачно. Мы помогли многим, а заодно завербовали много новых душ. Студенты, преподаватели. Кое-что выяснили. Так что не всё так плохо. Конечно, нехорошо, что ты испортила тело…

Она тронула носком искромсанное демоническими когтями тело девушки.

— … но, в конце концов, в сложившихся обстоятельствах тебя вряд ли в этом кто-то обвинит. Всё же была такая бойня…

Виктория развела руками.

— Выдадут тебе новое тело, выдадут. И причешут так, что никто не отличит от прошлого. Тебе нравится снова быть живой, так?

— А кому бы не нравилось? — Юми испытующе глядела на неё.

— Значит, наша сделка ещё в силе, — рассудила Оболенская. — Ты продолжишь быть нашим агентом в мире живых, сможешь посещать Немёртвый — если он, конечно, продолжит работу после сегодняшних событий. Но, конечно, твои цели номер один и номер два теперь меняются местами. Все тайны этого университета и его ректора — ерунда по сравнению с тем, чтобы втереться в доверие к Денису Вальду и узнать побольше о нём и об Аббадоне.

Юми кивнула.

— Думаю, с этой частью я справлюсь без особых проблем.

Прим. автора: на этой ноте цикл уходит на заморозку; финал второго тома очень сильно затянулся (я слегка поменял его, чтобы закрыть все основные ветки первых двух томов и не оставлять «горячих» клиффхэнгеров), и мне бы не хотелось начинать новый, взяв на себя обязательство закончить его в полгода, раньше, чем я разберусь с «Мастером меча» и другими запланированными вещами. Обещать ничего не буду, но надеюсь однажды к нему вернуться — осталось ещё много нераскрытых моментов)