Мэлис Крэш и орден Феникс

–Крэш, я это знаю, – в крайнем случае, демон стерпит красивый обман, или – ложь во имя настоящей цели. – И знаю разницу между Вечной и той, кого так называют...

Шефиня расхохоталась. Честное слово, скаламбурила я не намеренно. Учили же мы на истории пророчество, в котором Феникс прямым текстом звалась Вечной – с одним знаменитым надстрочным значком. «Названная». «Поименованная». Как ни крути – смысл не меняется.

–Вся разница в том, что одной из нас взбрело в голову, будто вторая достойна зависти, – пояснила Крэш, отсмеявшись. – А я бы не отказалась стать нормальным демоном. Что ж, все всегда облизываются на то, чего не могут получить. Доступные вещи никому не нужны, хотя от них удовольствия намного больше... Мэлис, ты никогда не думала о том, как сложно отрекаться от своих заблуждений?

–Думала, – кажется. Но к чему клонит шефиня?

–Так вот, те, кто способен кого угодно уговорить попробовать, рискнуть и проверить, не дурость ли по сути все их убеждения, обычно сами своим советам не следуют. Я о своей сестре. Если она что-то говорит – это такая истина, от которой невозможно отмахаться... По крайней мере, потом себе дороже. А если делает – то плеваться хочется. Умный ведь демон, у нас в семье кретинов не водится – кроме Алана, но это исключение только подтверждает правило... А ведет себя, как будто ей до сих пор десять лет. Прости, Мэлис, ее десять лет, а не твои...

–Мне двенадцать, – осторожно поправила я.

–Почти совершеннолетняя. Если мне не врут осведомители, в следующем году у Кирстен появится новая ученица... Мэл, не лови меня на слове. Я не могу простить Феникс за то, что она сделала с моим любимым демоном. Но, если бы она не издевалась над Джентри, я извинила бы ее и за Дельту, и за шефство, и за то, что она помогла моим детям разобраться с их жизнью, до чего у меня руки не доходили, и вообще за все. Понимаешь? – а что тут отвечать? Я в таких вещах, кажется, совсем не разбираюсь. Если опираться на последние впечатления. – Это же подлость – воспользоваться моей репутацией и крутить шашни с половиной Департамента!

Я совершенно не к месту вспомнила старый анекдотец времен начала правления Феникс. Очень непопулярный. Но в синтегийской среде он сохранился, ведь зло смеяться над своими кумирами нам иногда положено. Звучал анекдот так: спрашивает однажды после выборов Джентри у Крэш, сколько раз она ему изменяла за то время, которое они считались парой. Ну, та перечисляет – старый друг, первый муж, один новый любовник, второй муж... Джентри облегченно выдыхает: четверо – это не так уж и много, он ведь и сам не безгрешен... «И еще, – тут она типа вдруг вспоминает, – был пятый случай. Ты помнишь, сколько народа за меня проголосовало?»

Эту цитату я, казалось, совсем забыла. Но вот – вспомнилось... Интересно, это правда или Крэш мне лжет после всех своих слов о честности? По Феникс сложно было сказать, в какой степени она соответствовала данной прославленной стороне своего оригинала.

–Мэлис, я понимаю, тебе неинтересно. Тайлла говорила, что ты еще не дозрела – теперь я с ней согласна...

–Что? – я такое от камней ожидала услышать, разве что, но и они таких высказываний не допускали...

Меня даже не возможное предательство Тальки поразило. Скорее всего, та всего лишь сливала готовую дезу – в несколько вольном виде.

Но форма, которой воспользовалась для своих слов Вечная...

–Это не оскорбление, а констатация факта. Демоны, что тебе наверняка известно, растут быстро, но взрослеют очень медленно. Я не удивилась бы, если бы за тобой уже ходили толпы поклонников – как за мной, когда я была раз в сто тебя старше, но тогда время было другое. Но мне потребовался миллион лет, чтобы понять, что такое любовь. Сейчас это понятие легко раскусывают молоденькие девчонки, и их сразу же кривит от горечи. Я говорю о своих подчиненных, конечно. Есть у меня одна девчонка в ОВР, которая меня уже задолбала – и увольняться не хочет, и переводиться, и при этом пытается семью создать... У нее это за последние несколько лет вторая великая любовь, и я Малдером ручаюсь, что не последняя, если я, конечно, не ликвидирую как класс всех страдальцев... Но она тогда на хейтеров переключится, а они не заслужили. Вот что мне с ней делать? Величайшая, как ни крути. Видишь, Мэл, какие я проблемы решаю? – а мне-то зачем эту лекцию читать? Хотя... Она же о Рианоне говорит, о нем и о Ресс Стайн!

–Я судьбы своих аватаров не меняю, – и советов от меня не ждите. Если вы совета хотите, Вечная...

–Прости, заговорилась, – Крэш тряхнула головой. Крупные темные локоны, словно металлические змеи, лениво шевельнулись и вернулись на места. – Я о тебе поговорить хотела. Этот парнишка тебе кто?

«Заноза в неприличном месте», – очень хотела ответить я, но тут моя штатная проблема зашевелилась, пытаясь приподняться. Получилось – только приподнять и слегка повернуть голову.

–Вечная, – в голосе Ника неведомым образом прозвучало надлежащее почтение. И ничего больше. Лост, даже в истинной форме, уже слюной бы изошел – хотя Крэш и в брюках. – Вы...

–Я пришла. Все в порядке, – зеленые звезды сверкнули известным огоньком. – Пожелания касательно будущей судьбы этой команды будут? Впрочем, нет, я решу сама. Мэлис, я сейчас пришлю к вам одного специалиста...

–Спасибо, обойдемся, – я нагнулась и подхватила Ника – на такие подвиги я уже была готова физически. И, похоже, морально тоже. – Я пойду.

«Ребят» Вечной я увидела по дороге к выходу. По крайней мере, некоторых, но вряд ли их было намного больше шести или семи. А именно такое количество новых рыл на моей дороге и оказалось. Определение, данное этим демонам Крэш, им полностью подходило – они казались одинаковыми, их роднило не благоговение перед Вечной Силой, но преданность законной власти. Этернистами они, естественно, не были – обычными высокоуровневыми работниками, получившими призыв[ 61 ]...

Я споткнулась. Из проходами между стеллажами вышла рыжая демонесса, красота которой превосходила все мыслимые грани. Селайт, мать ее Вечная... Глаза от матери, все остальное от деда, плюс ореол... сказала бы, что непонятный, так ведь нет. Эта демонесса в свое время упивалась кристалкой, интриговала против собственной матери – а потом так же спокойно пошла против Феникс...

Непонятная фигура, демон неизвестной цены... Она здесь по призыву или с какой-то иной, своей целью?

Что ж, это не мое дело. Жаль, Ник не рассмотрел как следует внучку Контера – может, влюбился бы, избавил меня... Глупо надеяться. Очень глупо.

Селайт прошла мимо, погруженная в свои мысли, я бы сказала, что нас она просто не заметила. Что ж, мой вклад в происходящее здесь непотребство окончен, осталось только сдать кому-нибудь Лару... Может, я зря отказалась от шефской помощи, но дожидаться специалистов здесь значило бы остаться в этой пропитанной Хаосом атмосфере в качестве неприкаянно бродящего демона. А это куда грустнее, чем быть наблюдателем на перестановке (что я уже испытала).

Тем более, у меня свои специалисты есть, с ними только связаться надо...

В общем, выходя за дверь, я уже знала, куда отправлюсь и что буду делать потом. Отсчитав положенное количество метров (на сей раз мне не хотелось пинать традиции, да и не смотрел никто), я переместилась. В свою комнату. Там меня ждали.

–Мэлис, чучело ты полосатое! – Ангмарская прервала попытку кинуться мне на шею, только увидев, что у меня заняты руки. Черные глаза Сулмор украсились красноватыми ореолами – она плакала? Голос звучал с каким-то непонятным надрывом. Нашла из-за чего расстраиваться...

–Чью кровать не жалко? – спокойно спросила я. – Ненадолго. Только бабуле звякну...

–Что с ним? – Талька, чуть помедлив, указала на свою постель – единственную застеленную (черным покрывалом с вышитыми рунами, которое у нас появилось неизвестным путем).

–Истинным стал, – я избавилась от груза и с явным облегчением выдохнула. – Кретин... Он же человек практически!

–Был, – уточнила принцесса, заглядывая мне через плечо. – Знаешь, я обычно против, но тут мы сами ничего не сделаем...

–Держи, – Талька сунула мне в руку мой продвинутый телефон. Я щелкнула клавишами, не задумываясь, чем сейчас может обернуться такой метод связи.

Бабуля ответила не сразу – вероятно, чем-то была занята. Но в ситуации сориентировалась мгновенно. Сообщила, что методика осталась, и помочь товарищу человеколюбцу удастся. В смысле, помочь привыкнуть к новой структуре, сохранив что можно от личности. Конец связи.

Я осела на услужливо подставленный стул и уронила мобилу на коврик. Еле слышный глухой стук вернул меня к реальности, где явно ждали горячего отчета с места событий.

–Главная у нас по-прежнему Вечная, – я начала со старого анекдота, пытаясь таким образом успокоить народ. – Меры примут, со всем разберутся...

Телефон требовательно звякнул. Я призвала его в руку – может, бабуле нужны уточнения?

–Мэл, там мой брат вернулся – я подумал, тебе интересно будет узнать, – жизнерадостный голос моего единоверца прозвучал диссонирующей нотой. – Пьяный, как наш аватар в тексте номер...

–Потом, – оборвала я излияния Энвина. – У нас тут проблемы.

–Я нужен? – только тебя и не хватало...

–Нет, сами разберемся. Больше не звони, – на сей раз я отключила адскую машинку полностью. А то полезут еще опоздавшие из других реальностей...

–Где пострадавший? – в метре от меня и девочек материализовалась незнакомая мне демонесса – нечто стандартно-симпатичное из младшего звена. – Приветствую вас, Совершенная...

–Не разводите церемоний, – я отмахнулась. – Забирайте этого героя, только оформить надо...

–Я из третьего центра, – пояснила демонесса и немедленно приступила к осмотру. Хотя мне бы хотелось, чтобы это из моей жизни забрали, пока оно лежит в бесчувственном состоянии. – Да, тяжелый случай...

–Что я и без вас знаю, – я отвернулась. Пока что можно было сделать только это. – Когда будет готов?

–Через пару недель... скажем точно. Но у нас специалисты есть, Совершенная, вы знаете...

–Знаю, – наверное, я слишком устала, иначе не сказала бы в качестве продолжения: – Лечите, как меня бы лечили. Чтобы результат был, а не видимость. И никаких экспериментов без нужды. В смысле, на нем не экспериментируйте. И ему не говорите, если понадобится на ком-то проверить...

–Указания ясны, – непредельщица испарилась. Вместе с моей проблемой. Я наконец-то заставила себя отвести глаза от пола и немедленно встретилась взглядом с Талькой.

–У вас с ним все-таки что-то есть? – да в той же мере, в которой у тебя есть такт и элементарное умение думать перед тем, как говорить!

–Мира, – я решила не щадить свою телохранительницу. – И все. Она – часть меня, и она мне не позволит к нему относиться так, как он того заслуживает.

Сама я себе не позволю. Но девчонкам знать не обязательно... Я еще вылечусь, может быть... просто у своих специалистов не хочется. И у шефских тоже. Вот сейчас отдохну – и с завтрашнего дня займусь собой. Или через недельку...

–Я так понимаю, все закончилось? – если бы, Тайли... Если бы.

–Если ты про фарс со Станом, то да, – наверняка демон уже устал. Да и ментал тоже. – Можешь его обрадовать. Но не прямо сейчас, дело не срочное. Талька, это ты меня Вечной сдала?

–Посмотрела бы я на тебя на моем месте, – а по выражению этого личика сложновато что-то сказать определенно. Может, она и не радуется вовсе... Ну, это уже не мое дело – устраивать чужую личную, так сказать, жизнь. Со своей бы разгрестись как-нибудь. – Ангмарская такой концерт закатила... Тут бы и Рейзо к Вечной рванула, лишь бы не слушать...

–Ладно, вопрос исчерпан, – а что удивляться, демон свой долг исполнил. – Кстати о концерте...

–Проиграли мы! – сквозь зубы с неожиданной злостью сплюнула Сулмор. – «Ангел» наш, «Гремлин» у свинюков!

–Зачем так нервничать? – я заставила себя улыбнуться. – Они же на «Ангела» шли...

–Мне все равно, на что они там рассчитывали, – Ангмарская фыркнула. – Все из-за тебя...

–Из-за меня так из-за меня, – у меня не было решительно никакого настроя на спор. Даже исключительно с целью потрафить хейтерским вкусам. – Я тебе что обещала? Конечно, я не Дестра, но на следующий год можешь рассчитывать.

–А... а учиться когда? – с принцессы немедленно слетело все религиозное.

–Найдем время, – а не найдем, так еще чего-нибудь придумается...

Время сгорало со скоростью, совершенно нормальной для тех, кто, засыпая вечером, чувствует, что прожил не один день, а по меньшей мере пять. После инцидента с Феникс мне почти не дали отдохнуть. Пришлось и дальше работать с народом – в атмосфере слухов и домыслов, среди которых были весьма неприятные. Правда, самые ошеломительные версии перестали бегать по народу, когда Ник вернулся из центра. В принципе, у него было еще действующее освобождение от занятий, но на тренировку он явился – без предупреждения, прямо в середине занятия. И я только чудом могу объяснить то, что он не кинулся ко мне. Я не просила бабушку корректировать психику моего ходячего проблема в этом аспекте. Но – Ник словно бы понял, что я не хочу огласки. Он присоединился к группе, словно и не отсутствовал на протяжении месяца, и без особого напряжения смел последовательно пятерых спарринг-партнеров.

Я сказала, что у нас наконец-то появились шансы стереть в порошок светлых, но этим и ограничилась. С тренировки Ник ушел раньше, и в тот день я его больше не видела.

Если честно, меня это обрадовало. За этот месяц я успела восстановить отношения со Станом – невероятно хрупкие, потому что на упрочнение их не было времени, и еще между нами постоянно что-то стояло – но мы снова нормально разговаривали, пусть даже на это удавалось выкроить пару минут в день, а темы бесед часто даже краем не касались наших отношений...

Да, ментал постоянно о чем-то умалчивал. Возможно, о том, как далеко зашло его с Талькой притворство. Я не чувствовала себя вправе спрашивать...

Второй раз Ник появился уже на занятиях – к счастью, на тех, что проходили без меня, но мне донесли об этом сразу же, мысленной связью. Поэтому к его появлению среди группы идиотов, которых я уже порядочно поднатаскала для будущей задачи, я была готова. Лара повторил свое достижение – с той оговоркой, что на сей раз это была другая дисциплина. Я даже подумала, что в порядке подарка бабуля превратила мерзкого по сути демона в безмолвное орудие победы. К сожалению, до такой степени Эанис о моем благополучии не заботилась.

И после тренировки я в этом убедилась.

СВЗ я, как обычно, покидала последней. Мне нужно было проверять, не нарушили ли мы своими действиями временного режима. Закончив поверхностный анализ сплетений, я поняла, что осталась наедине с демоном, которого не хотела даже видеть – так, знать, что он где-то пребывает в психически здоровом виде, и достаточно.

–Мэлис, я хочу тебя поблагодарить, – начал Ник нейтрально, но я вздрогнула. – Там, в архиве...

–То, что там произошло, ничего не значит, – я старалась не смотреть ему в глаза. К счастью, освещение позволяло. СВЗ была местом, пригодным для интимных разговоров не меньше, чем для массовых побоищ. – У меня крыша нестабильная, а под Хаос тебя никто подставляться не заставлял.

–Мэлис, когда ты становишься настоящей...

–Настоящей? – это он мою одержимость Мирой так назвал? Я решительно вскинула голову и уверенно применила к Нику известные любому синтегисту первой линии слова. – Сейчас я настоящая! А не когда у меня...

–Слетает крыша, – мягко продолжил Лара. К счастью, ему хватило мозгов до меня не дотрагиваться. – Знаю. Мэлис, невозможный ты демон...

–Если бы не честь школы, я бы тебя передала специалистам Вечной, – моя ярость не нравилась мне самой. Но – как бы глупо я ни смотрелась, сил сдерживаться у меня уже не было. – Не заставляй меня жалеть о моем решении.

–Постараюсь, – Ник послал мне воздушный поцелуй и вышел в нормальное время. Я прижала руку к внезапно запылавшему уху и поняла, что сильно обсчиталась, пытаясь определить размер своих проблем. Теперь мне не могла помочь даже правда – Ник ни за что мне не поверит и будет продолжать думать, что я не могу разобраться со своими чувствами. Отчасти это определение к ситуации подходит, но ответ к задаче, стоящей передо мной, уже приблизительно определен, и того, что хотел бы получить Ник, в пределах возможного не появится, даже если я окончательно сойду с ума.

А за свой рассудок я опасалась до сих пор. Стоило мне попытаться припомнить какие-то события прошлого или позапрошлого года – и перед моими глазами вставали воспоминания Миры за тот же период. Так я узнала, что Мира открыла сущность «Легиона» давным-давно, но посчитала команду безопасными чудаками. Вероятно, досада моей второй личности могла стать еще одним побудительным мотивом для последнего пробуждения... впрочем, мне все равно уже было ни жарко ни холодно. Прорезаться еще раз было уже нечему. Мира растворилась во мне, как море в океане, и влиять на меня больше не могла. Теперь мне пришлось бы самой справляться с неуверенностью – но я уже доказала себе, что могу принимать решения. Значит, теперь мне осталось лишь научиться их исполнять.

Но именно с этим у меня было больше всего проблем. Я превратилась во что-то вроде хейтера, силой усаженного на высокий пост. Любое напряжение вызывало ненависть ко всему окружающему миру, а стрессов в последнее время было предостаточно. Я даже ловила себя на мысли, что надо все же позволить бабуле меня осмотреть и скорректировать. Бабуле я в принципе доверяла... но уже не до такой степени. Паранойя Миры передалась мне в полном объеме, наложившись на мою собственную так, что любое решение, касавшееся вмешательства в мою жизнь посторонних лиц, выглядело априори неприемлемым.

А на то, чтобы нарыть нужные знания самостоятельно, не оставалось времени.

График тренировок подгонял меня: СВЗ было необходимо покинуть, пока не подошли следующие будущие победители. Я мысленно подготовилась к очередной встрече с Ником и перешагнула границу потоков времени. Но там, куда я вышла, а было это один из школьных коридорных тупичков, отличающийся лишь наличием настоящего окна, никого не было. В отдалении звучали голоса учеников, но я не сказала бы с точностью, та ли это группа, которой я собиралась уступить место. Занятия еще шли – так что галдеть в коридоре мог кто угодно.

Не желая встречаться с ребятами, я решила вылезти в окно – благо под ним теперь находилась крыша склада. Можно было мгновенно переместиться куда угодно, как это наверняка сделал Ник, но на выбор точного места потребовалось бы время.

К сожалению, от общества я не могла избавиться никак. Удалось лишь выменять шило на мыло – то есть тех, кто шел по коридору, на тех, кто сидел на крыше. Я набросила на себя маскировочное поле, не желая смущать народ – от желания публично повыпендриваться на самое тихое место в окрестностях школы не попрутся...

Я уже собиралась рвануть подальше от беседовавшей парочки, как вдруг поняла, кто именно сидит на той стороне крыши. Над коньком однозначно мелькнул край розового «ирокеза».

–Я не знаю, что делать, – мои уши уловили голос, который мог принадлежать только Стану. – Она отдала меня тебе, наплевала на меня, а ведет себя как ни в чем не бывало! Тайли, я до сих пор ничего не понимаю – зачем она поступила так с моим подарком? Для конспирации делать это было совсем не обязательно...

–Пути Мэлис неисповедимы, – Талька позволила себе короткий смешок. – Я уже говорила – она может плохо знать вашу символистику.

Я чуть не пожелала себе провалиться в склад и даже глубже. Какая тварь растрепала Стану о том, что у меня сперли кристалл? И зачем, собственно, было языком чесать? Поймаю – убью... для профилактики.

И, в конце концов, Стан сам согласился на эту авантюру – почему же теперь я во всем виновата? Плоховато вяжется с образом, который выбрал для себя ментал...

Впрочем, долго поломать голову мне не дали. Сразу добили...

–Но отдавать кристалл тебе было совсем не обязательно! – эти эмоционально высказанные Станом слова прозвучали для меня не хуже грома. Сказала бы – с ясного неба, но над головой неотвратимо сгущались тучи. Опять погодники дурачатся...

–Может, она перед Рейзо страховалась, мы же не знаем, кто у нас стучит, – я поняла, что Талька сейчас пытается обнять моего (да, Контер побери, я от своей собственности не отказываюсь!) парня... Сволочь! А он, гад, и не сопротивляется! – Прости, я привыкла уже...

–Ничего, я тоже, – смешок, – привык. Рейзо не из нашей колонии, у других нет этого заскока с передачей связи. А Мэлис я о нем и не говорил. Конечно, она и сама...

–Если ты хочешь, я просто отдам кристалл ей. Она мне о нем еще ничего не говорила, – потому что не знала, что ты его нашла и присвоила, зараза! Вот же змея розовая... Ближайшее окружение теперь сканировать придется ежедневно – какие предатели среди соседей завелись! Я еле удержалась от того, чтобы сбросить маскировку. – Стан, меня саму эта игра слегка достала. Сначала было весело, но ты...

–Знаю, надоедливый ментал с завиральными идейками, и еще знаю, что Мэлис обо мне того же мнения, – Стан сплюнул. – Мы жуем одну и ту же тему, и я думаю, что мне просто придется раскрыть карты перед Мэл. Только ее поймать сложно...

–Я здесь, – вот теперь я просто не выдержала. Отбросила поле и шагнула через конек, заставив телохранительницу и ментала отшатнуться в стороны и замереть. – Ловить не надо. Что вы мне хотели рассказать, товарищи засекреченные?

Талька продолжала изображать соляной столб, но Стан явно не чувствовал за собой ничего особенно грешного, поэтому как на духу выложил историю о том, что я уже поняла и так. Мол, через некоторое время с начала наших «шпиенских» игр Талька «обрадовала» моего ментала, продемонстрировав ему тот самый кристалл, который у меня пропал еще на каникулах.

Оказалось, что у этого кристалла было еще одно значение, помимо того, о котором я знала. Подарив некогда мне изящную зеленую штуковинку, Стан вручил мне вместе с ней и себя – в некотором смысле. Вручение кристалла было на той колонии, откуда были родом родители ментала, аналогом обручения – только, конечно, обычно осуществлялась эта церемония не самим парнем. Но Стан у нас существо самостоятельное, вот и решил таким образом привязать меня к себе. И дождался наконец, когда я соизволю к нему прийти с предложением. В общем, традиции и обычаи в действии.

Отдав кристалл Тальке, я якобы вручила ей и самого ментала. То есть, суть у жеста-передачи была именно такой, но я же никому ничего не отдавала! Пришлось переступить через давнее постановление и рассказать, что ничего такого я о кристалле не знала, что подарок у меня свистнули неустановленные лица, а я решила это дело скрыть... Так что во всех проблемах была определенно виновата одна конкретная личность, которой я нечто совершенно иное приказывала...

Если столб может сжаться в комок, то именно это Тайлла и сделала. Если честно, я и не собиралась ее наказывать – есть вещи, обладающие сроком давности, да и собственными мыслями о своем незавидном будущем (да, я просканировала Тайли. Надо же было узнать, что ей еще за идеи взбрели в голову) она наказала себя достаточно. Сказать честно, я не подозревала, что меня можно заподозрить в способности к совершению таких зверств. Наверное, Талька переоценила мою мстительность.

К тому же, в увенчанной розовым гребнем голове я обнаружила и смягчающие обстоятельства. Тайли была одно время по уши влюблена в наш символ отрицательного интеллекта. Пока не поняла, что отрицательное значение ай-кью Стан при желании может не только символизировать, но и демонстрировать. К тому же, даже обиженный на меня ментал не переставал ставить мой образ на высшее место в своей жизни. До сих пор я встречала такое чувство самоотречения, круто замешанного на любви, лишь у этернистов...

–Мэл, ты меня убьешь, – это прозвучало утверждением, не вопросом. – Я не буду оправдываться...

–Я не убиваю демонов, – выдохнула я. – После... ты знаешь, после чего. Тайли, я тебя даже осуждать не могу. Только...

–Да, конечно, – рука с заостренными ногтями скользнула в карман, на тьму пасмурного полудня явился мой трансформационный кристалл. – Я не должна была его брать... Мэлис, я больше никогда не буду...

–Не будешь желать получить в свое распоряжение даже часть моей жизни, – чуть пафосно закончила я. Но в голове у меня крутились куда более завернутые определения – например, сравнение со сладким на вид ядом, даже глоток которого вызывает неприятие у меня самой, а для остальных – смертелен.

–Мэлис, больше – ни за что, – судя по всему, Тальку данное мной определение устроило. – Даже если ты прикажешь еще раз...

–Надо было в первый раз ограничиться рамками приказа, – я фыркнула, пытаясь скрыть за этим звуком паскудное чувство, накатившее при первых словах о «следующем разе». Я отгоняла от себя эти мысли много раз. Я настойчиво глушила желание еще раз перечитать ускользающие из памяти строчки книги Лайтина.

Глубоко внутри себя я всегда знала, что когда-нибудь все повторится. И если так, то есть ли смысл знать – когда? Нет, смысл, конечно, есть. Но вначале все же стоит спросить – а согласен ли тот, кто может оказаться на месте, где уже повалялся Ник? И, в конце концов, согласна ли я видеть там хоть кого-нибудь?

Стан вряд ли сознавал до конца, на что идет. А я отлично знала все – но почти заставила себя забыть. Что ж, немного времени у нас еще было. Слишком мало, но «мало» не значит «нет»...

Я позволила Тайли уйти, мне было все равно, что она будет делать. Меня занимал ментал, и ему тоже не терпелось со мной поговорить – наконец-то наедине и откровенно.

Правда, я совсем не думала, какую тему он выберет.

–Мэлис, хорошо, конечно, что все решилось, но есть еще одна проблема, – Стану определенно хотелось говорить без обиняков. Я не успела даже придумать пару вариантов вышеупомянутой «проблемы», как мне раскрыли ее суть. – Мэл, я бесполезен. Для тебя я могу быть кем-то, но это самообман, Мэлис. По сравнению с тобой любой демон – ничтожество и обуза. Возрази мне, если я не прав...

–Ты не, – я попыталась вспылить, но ничего не вышло. Стан не казался мне бесполезной обузой... если смотреть с субъективной точки зрения. Объективно же все обстояло именно так, как цинично сообщил ментал.

Он знал все не хуже меня. Что ж, иногда я недооцениваю Стана, и в этом я не одинока.

–Мэлис, ты знаешь, что я хочу принадлежать тебе, – взгляд ментала остановился на кристалле, который я все еще держала...

–Принадлежи себе, – я протянула ему преобразователь. В этот момент над нашими головами вспыхнула молния, и ее свет одинаково отразился в глазах Стана и гранях зеленого камня. Чуть помедлив, ментал взял кристалл.

–Это лишь символ, – тихо сказал Стан. – Но все равно... Мэлис, я люблю тебя. Если ты позовешь – я буду рядом. Я сделаю все, что смогу. Только...

–Я не хочу тебя подставлять, – я не дала менталу повторить то, что заглушил гром. – Быть рядом со мной – слишком опасное дело, чтобы я позволила заниматься им тому, кого, – я глубоко вдохнула, – люблю.

–Когда-нибудь мы будем вместе, – Стан прижал меня к себе свободной рукой. – Может быть, через тысячу лет...

«Ты счастливчик, если умеешь ждать, – я скрыла эту мысль, как и подступившие слезы. – А я не надеюсь дожить и до завтра...»

Обреченность моих мыслей была искренней, хоть и не мешала одновременно существовать планам на более отдаленные по времени периоды. Я вообще не видела ничего странного в том, чтобы чувствовать свою смертность и независимость от планов Хаоса. Возможно, это мне тоже передалось от Миры. Собственно, что плохого в том, чтобы быть независимым функционалом?

К тому же, ключ к нормальному бессмертию у меня есть. Воспользуюсь я ли я им – совершенно другой вопрос. Возможно, однажды – да. И тогда, через тысячу ли лет, раньше или позже – но я все-таки смогу быть с кем-то.

Пока же у меня есть мой проклятый долг. Поэтому мне придется быть одинокой.

Стан уже ушел – влез в корпус через окно. Я осталась наедине с дождем. Настойчивые струи гладили мои волосы, оплетали руки – поговаривают, что реальность умеет ластиться к хозяину. И я этим слухам в принципе верила. Этот мир принадлежал мне и был готов исправить мое состояние, не зная, как скоро я покину его.

Я оказалась даже слишком скромна в своих подсчетах. Мне остался один год до окончания учебы – и, соответственно, до встречи с Кирстен. Лихорадочная учеба принесла гигантские плоды: меня официально переводили на последний курс. А ведь подумать только – всего два года назад собой гордились ребята, успевшие разделаться с «Вратами» за десять лет учебы...

Впрочем, это уже не моя проблема. Я не стремлюсь устанавливать свои стандарты – слишком уж высокие планки тогда везде вырастут. В принципе, конечно, я буду рада, если кто-то меня превзойдет – это будет своего рода непрозрачным намеком на то, что мне пора сворачиваться. Если Хаос сможет создать кого-то круче меня, в смертном демоне отпадет необходимость...

Только вот есть у меня подозрение, что замену для себя мне придется самостоятельно. Или с помощью бабушки...

Я вытерла глаза. Сверху лило так, будто небо задалось целью пропорционально источить все те слезы, которые я себе не могла позволить.

Бабушка – это очень здравая идея, чтобы там ни возражала новоприобретенная часть моей натуры. Эанис доказала, что доверять ей можно. Демона ближе среди сильных существ у меня нет. Вечная – не то существо, перед которым можно светить слабостями...

Решено – рвану к бабуле. Прямо сейчас. Даже если это и кажется мне ошибкой. Еще камни говорили, что мне пора учиться действовать, а не рефлексировать, разводя философию по древу.

Перемещение с крыши склада на другую крышу – непредельского центра, – было, как обычно, мгновенным. Я замерла на секунду, позволяя воде моей реальности стечь на бетон. В этом мире царила ночь, но было тепло – крышу, как и раньше, укрывал мощный купол, сквозь который пробивались лучи звезд, казавшихся с моей точки зрения красными. Общеизвестное явление – искажение спектра...

Переходник на крыше работал нормально, а код бабушкиного кабинета я помнила хорошо. Как я и предполагала, бабуля не спала, а работала – что-то делала с компьютером. Мое появление не ввергло Эанис в замешательство – она лишь щелкнула мышью и встала, чтобы переключиться на более важное дело.

–Мэлис, у тебя какие-то проблемы? – бабушка выглядела озабоченной. Неужели я так страшно выгляжу? Или просто из-за того, что я лично явилась?

–Нет, кажется, но хотелось бы удостовериться, – расстраивать бабулю не стоит. Если действительно ничего особенного не найдется...

–Я не про здоровье, – Эанис привычным жестом дематериализовала пыль на приткнувшемся у стены диване и одновременно пригласила меня сесть. Я подчинилась. – Мэлис, как у тебя с личной жизнью?

Если честно, это был удар с неожиданной стороны, нанесенный с откровенно добрыми намерениями. Не было ничего неожиданного в том, что бабулю заинтересовал этот вопрос. Она и раньше спрашивала меня – о Сулмор, о Рингиле... В конце концов, сейчас такое время, что в моем возрасте этой самой личной жизни не иметь просто стыдно.

Не особо обрезая подробности, я вывалила на Эанис все свои проблемы. Она мне родной демон, так пусть посоветует чего-нибудь с высоты своего опыта! Имею я право раз в жизни спросить того, кто старше и, возможно, умнее?

Бабуля слушала, не перебивая, с явным интересом, пару раз задавала наводящие вопросы. Я говорила – где-то минут двадцать, меня даже удивило, что все перипетии моих непростых отношений с противоположным полом так легко ложатся в слова и занимают так мало места в хронометраже.

–И что мне теперь делать? – наконец закончила я свой рассказ.

–Мэлис, я понимаю, ты хочешь конкретный совет, – да, бабуля у меня – классный психолог. – Но я не хочу давать тебе повод обвинять меня потом в неизбежных последствиях. А последствия будут – ты выбираешь слишком одиозных друзей.

–В каком смысле? – уточнила я. Бабушка, как всегда, была честной. До костного мозга – если он вообще предусмотрен в этой прекрасной оболочке. Конечно, она может выбрать кого угодно, если ей вдруг понадобится партнер. Не думаю, что тут кто-нибудь сможет устоять, даже обладай он реальными моральными принципами Контера.

–Я говорила с твоим... Ником, – Эанис не собиралась развешивать ярлыки. – Там, в третьем центре. Конечно, Мэлис, он думает, что я всего лишь одна из местных сотрудниц. Он – очень интересный мальчик, его ничто не может сломать – я с профессиональной точки зрения говорю, между прочим. Сильный демон, но...

–Но к его мозгам это не относится, – я позволила себе перебить бабулю. – Эанис, я его ненавижу. Он влез в мою жизнь из-за собственной мании совершенства, использовал собственную смерть, чтобы сделать мне гадость...

–Он рассказал мне о Дельте, – бабушка изогнула губы в легкой улыбке. – Пребывание там немного вправило ему мозги, но есть демоны, которых ничто не может исправить. Раз он вбил себе в голову, что ты его любишь, а он любит тебя – прости за горькую правду, но ты от него надолго не отделаешься. Я бы на твоем месте подпустила его поближе и придумала, как использовать, но тебе, Мэлис, нужно соблюдать осторожность...

Бабуля вздохнула и добавила что-то о том, что я, мол «достаточно взрослая для этого разговора».

–А что такое? – я инстинктивно почувствовала, что сейчас услышу какую-то правдивую гадость.

–Мэлис, ты отлично знаешь, чем обычно заканчиваются междемонические отношения, – ну да, в целом знаю... Детьми и отпуском по воспитанию. – Ты еще физически не готова к производству новой жизни, но очень скоро будешь. А в твоей оболочке заложена повышенная вероятность этого самого...

–Залета, – сформулировала я. – А убрать нельзя?

–К сожалению, вмонтировали на совесть... Я на эту тему думала. Но пока могу предложить только воздержание. Может, позднее тебе удастся этим отпугнуть нежелательных претендентов...

–Может быть, – неплохая идея. Тем более что я не особо озабочена... некоторыми аспектами взрослой жизни. – А потом?

–Потом – посмотрим. Эта схема со временем разрушается, после того, как пару раз сработает... Только вот, Мэлис, есть еще одна плохая новость. Твоих возможных детей касается. Ты же понимаешь, что им передастся сама знаешь что, если не корректировать дополнительно? – подозреваю, бабушка. Подозреваю. – Это – одна крайность. Если ты, не дай Хаос, выберешь себе парня с малым процентом истинной крови, проявится другая. Ты же помнишь, как выглядит структура Рингила?

–Можешь не договаривать, – проговорила я, не разжимая зубов.

–Короче, я тебе, конечно, не имею права запрещать, – подытожила бабуля, – но если что – сразу связывайся со мной. А если все еще хочешь совета... Не торопись. Все эти наши статистические перекосы тебя не касаются...

–Как это – не касаются? – на возражения у меня силы еще были. В принципе, о том, что мне сейчас рассказала бабушка, я уже имела кое-какое представление. Та же Дэз мне на это уже намекала, просто у меня мозги не доходили о таких вещах предметно думать. – Если всех парней расхватают, выбирать будет не из чего...

–Если такое случится, Мэлис, я тебе лично найду целый полк кандидатов, – заверила меня Эанис. – Просто скажи, что тебе нужно. Или пальцем покажи. Мэлис, ты имеешь право на все, что мы можем достать, то есть – вообще на все...

Чувствую я, что имением права все и кончится. В смысле, я таки перееду сюда и займу предназначенное мне судьбой и номинальными создателями место. Осталось только завершить расстрел совести, которая толкает меня с этого пути всеми конечностями...

А все-таки, идея заманчивая... Плюнуть на все условности, вкусить в полном объеме положенных руководителю непредельской организации привилегий... А если кому-то срочно понадобится мир спасти – пусть на прием записываются.

Жаль, не то у меня воспитание. А может, слишком хорошая нервная система. Еще не достали окончательно. Ну и нельзя забывать, что моего «предательства» ни за что не простит Сулмор. Ангмарская принцесса к непредельщикам относится более чем настороженно. Правда, критиковать их позволяет лишь тем демонам, которые с этой, по словам хейтеров, заразой сталкивались лично.

Конечно, непредельщики – никакая не зараза, а двигатель современного прогресса, но свою репутацию моя организация блюдет строго. Секретность, тщательно приготовленные слухи и скрупулезно подготовленные инсценировки – вот те киты, на которых удалось воздвигнуть капитальное здание ужаса и недоверия. А точнее – обычную ширму. На самом деле все просто. Может, когда-то непредельщики и были опасной силой, возглавляемой безумцами и фанатиками, но теперь эта сила работает на общее благо. И началось это еще до меня. То, что этого не знают и сами непредельщики, честно слово, не мое дело – они знать и не обязаны. Как у нас народ не обязан знать о каждом инциденте с моим участием (а также без оного, что ненамного снижает градус серьезности). Слухи ползают среди тех, кто обладает нечетким ясновидением и вообще не может жить без кирпичиков, из которых можно строить теории о заговорах и прочей чуши. В этой среде любая точная информация покажется особо изощренной выдумкой – и даже обязательно найдется автор оной. Я-то знаю – сама вращалась в этих же кругах. Синтегия обязывает...

–А вообще, – перебила бабушка мои мысли, – ты реально можешь поймать кого угодно и без нашей помощи. Абсолютную привлекательность никто не отменял, а у тебя она начнет прорезаться уже в этом году. Чисто для того, чтобы поднять тебе настроение, даю мелкую рекомендацию. Попробуй завести побольше поклонников. Так, чтобы они друг другу мешать начали. И чтобы никто не мог предугадать, с кем ты будешь на следующий день. Поверь, Мэл, очередь будет длиной в этаж...

–А девчонки начнут против меня заговоры строить, – зажравшихся у нас не особо любят, и тут даже мое положение – не гарантия от ненависти. – Лучше уж я аватаром стану...

Благо официально я еще не зарегистрирована... Великий Мозг сменился, теперь на посту товарищ, которому палец в рот класть определенно не рекомендуется.

–Ну, как знаешь, – мои возражения наверняка бы не остановили бабулю, вздумай та настаивать, но Эанис уже изучила меня достаточно, чтобы не заниматься такой ерундой. Переубедить меня могу только я сама, и не факт, что это плохо. – Значит, с этим мы разобрались. А в чем ты там удостовериться хотела?

Я поделилась с бабулей своими опасениями и после короткого сканирования получила заверение в том, что Мира во мне больше не прорежется. Временное усиление некоторых черт характера в постоянное тоже перетечь не должно было, если не закреплять результат. Память моя уже начала формироваться в два параллельных потока, и один из них потом можно было бы легко запаковать и сложить в общую кучу. В общем, дело шло к полному исправлению ситуации, и я могла бы спокойно понять это самостоятельно, если бы нашла силы потерпеть.

Выяснив все необходимое, я попрощалась с бабулей и вернулась в родную школу, так как меня ожидала очередная тренировка. Перерывы между занятиями мне, к счастью, еще оставляли, хоть и минимальные. Последний получился приличным исключительно потому, что большинство моих подопечных еще должно было досидеть свои сорок пять минут.

Ника на этом сборище не было. Зато имелись старшие товарищи – в смысле, товарищ Эльмас со своим самомнением (выросшим после успешного сотрудничества с кошмарником, хотя результат этого сотрудничества давно стерся из памяти их общей жертвы. Удалось лишь выяснить, что Лескея запугать можно – к сожалению, слишком ненадолго. За считанные недели наше светило клептомании очухалось и вновь принялось насаждать идеи коммунизма в отдельно взятом учебном заведении) и товарищ Морвен со своей идеей касательно финала учебного года. В ее возрасте пора бы уже другими вещами страдать... Но нет – зациклился демон на музыке и антиобщественной деятельности, а личную жизнь активистке как заменяла фотография Лоста, так до сих пор и продолжает. Впрочем, не мне кого-то судить...

Проблемы удалось решить одновременно, одну за счет другой. Эльмаса я попросила поруководить за меня (только значок не отдала), а Морвен отвела в сторонку. Разговор, как обычно, начался с оценки предложений, которые по сути сводились к нескольким тезисам. Антиобщественница наконец утвердила список тех самых ингредиентов, которые полагалось притащить контрабандой в корпуса. К счастью, от меня на сей раз требовалось прикрытие, а не перетаскивание всего на себе. Взломать систему, с таким трудом слепленную Коброй, я согласилась. Собственно, там ломать уже нечего – народ половину кода переписал под себя. А благодарить надо меня – если бы Рогатая Кобра не увлеклась Змеем, сидела бы на стреме лично, не полагаясь на вещественные программы, управляющие доступом в корпус.

Далее речь пошла о том, что старший курс (Морвен окончание школы в этом году еще не грозило, зато в принципе могло состояться в следующем) хочет организовать, простите великодушно за каламбур, оргию. То есть, сначала будет обычный вечер с танцами и выпивкой, а потом как получится. Естественно, поэтому на вечеринку был закрыт доступ малявкам. Нужно было найти место, подходящее для мероприятия. Я предложила оккупировать СВЗ, как обычно и делали старшекурсники – получалось и оторваться на полную, и сделать это незаметно для окружающих. Взлом и последующую блокировку я вполне могла гарантировать.

Убедившись, что другие варианты даже звучат некрасиво, Морвен согласилась. После чего переползла на последний вопрос. То есть, на тождественное мероприятие. Участвовать снова хотел Ньярли... Я сказала сразу, что наступать на горло песне товарища Лэптопа не стану, но пусть хотя бы скажет, куда ставить абсолютный щит, и правильно переведет мегатонны в килотонны, иначе, с учетом размаха его фантазии, для всех нас этот год в школе окажется последним. В смысле, год в этой школе. Здание придется перестраивать где-нибудь еще. Хаос Ползучий в последнее время захвачен идеей применения атомного оружия, и по народу ходят слухи, что Ньярли спит в реакторе. Может быть, тут любители слухообразных истин и не попали пальцем в небо, но выводить такие теории из того, что товарищ экспериментирует с оболочкой, по меньшей мере нелогично. Это не я сказала, а та личность, которая на концерте копченостей мне программку подарила, и потом приходила забирать свою собственность.

В общем, Морвен сказала, что попробует уговорить Лэптопа не хулиганить в военных масштабах, пока не начались каникулы. А то, в самом деле, некрасиво получится – свободных старшекурсников уже гоняли на благоустройство территории (кстати, у нас теперь между корпусами натуральные джунгли. Сочетание удобрений и заклинаний – спектральники, лишенные моего присмотра, нашли где поразвлекаться), так что проводить крупные разрушения отныне чревато и череповато. Народ и так обижен тем, что не попал в списки, поэтому небрежения к своим достижениям не потерпит. Те же спектральники отбились от обвинений в нарушении гармонии только тем, что применили магию несколько иного цвета и заморочили старшим товарищам головы. Один до сих пор после занятий между корпусами бродит в облике крупного кошачьего. Впрочем, привычка не хуже любой другой.

–Я с ним куда-нибудь на каникулах сгоняю, – речь все еще шла о Ползучем Хаосе, конечно же. – Мэлис, мне тоже интересно, на что эта зараза способна, если его не сдерживать...

–На разрушение отщепов, что ли? Морвен, кто тебе разрешение даст? – это осуждаемое официально развлечение формально вообще не существовало в нашем новом и прекрасном строе, но я-то знала, что все товарищи, обладающие лицензией на отщепление, пробавляются тем, что приглашают знакомых разрушать ненужные более миры. Реальностью больше, реальностью меньше, тем более искусственно отщепленной – разнообразие не пострадает. А содержание милых вечеринок в узком кругу ограниченных лиц у нас на всеобщее обозрение выплывает редко. От этого ведь всем только плохо становится – и тем, кто узнал о существовании подобного ужаса (хоть их может быть и немного), и тем, у кого отобрали любимое развлечение (потому что первая категория пролоббировала запрет). Поэтому у нас те, кому можно, знают и о существовании коллекционеров, и о других вещах, кои некоторые личности творят у себя дома, а для иначе озабоченных рас имеется официальная пропаганда. В свое время народу нравилось читать в омнисети о том, что по отношению к какому-то товарищу недемонического происхождения восстановили справедливость. Потом стало неинтересно, и программу аккуратно свернули до состояния «пока никому не надо». А надо у нас исключительно отсортированных аномалов выпускать, пусть плодятся и размножаются. Вот для них теперь машина и работает.

–Есть кому, – антиобщественница усмехнулась. Двусмысленно притом. – Только не мне, а самому Ньярли. Он меня пригласил. Кстати, о приглашениях – тебе тоже могу достать...

–Да нет, меня такие вещи не интересуют... А кто все-таки? – обладателей лицензии у нас все-таки можно по пальцам пересчитать – если у вас количество конечностей немного превышает нормативное.

–Мэг. Из твоего клуба, – а сейчас мне объяснять, почему я с творцами пока не общаюсь? Надеюсь, не понадобится. – В общем, у него там проект мира прошел предварительный смотр, а автору не нравится. Вот он и решил устроить снос и пригласил народ, а версию еще дорабатывать будет... Говорит, не получится у него над копией работать, пока хотя бы один отщеп оригинала не уничтожен. А у самого рука не поднимается.

–Ясненько, – ну, у миротворцов действительно есть право со своими реальностями делать что угодно, если это разнообразия не нарушает, и безо всякой лицензии – собственность, как-никак. – Нет, не поеду. Разрушитель из меня хреновый. Да и Мэг ко мне приставать начнет, ему же наверняка советы нужны, как нормальный мир сваять...

–Ну, меня он спрашивать не будет, а Ньярли тем более, – Морвен перебросила через плечо косу и затеребила ее кончик. Популярное имиджевое течение активную пассивистку захватывало, но ненадолго, так что она уже успела вернуться к более привычному образу. – Ладно, значит, я ему передам...

–Передай, чтобы подумал лучше, – нужно хоть каким-то образом его обезопасить. – Администрацию он уже достал, не факт, что он от него не ждут уже чего-нибудь. Пусть попробует в другом амплуа поработать, раз уж руки чешутся...

–Так даже интереснее получится, – согласилась со мной антиобщественная деятельница, и, потратив секунду на подсчет оставшихся для обсуждения тем (получился ноль, естественно), рванула к народу, позаниматься. Конечно, в Морвен я уверена, но тренироваться все-таки надо. К счастью, у меня таки получилось превратить доставшийся мне в качестве шейного груза сброд, не знающий даже разницы между видами посмертного зомбирования, в несколько приличных команд. Огорчает меня пока только дискуссионный исторический клуб – народ ударился в реальностную социоматику, а на соревновании, как доносят компетентные источники, упор пойдет на историю Департамента. Опять на одной моей эрудиции выезжать будут, чувствую на уровне ясновидения.

А Эльмас с моими обязанностями неплохо справляется. Жаль, что он – выпускник. Нет, в следующем году я просто нагло выберу экзамены. Пусть честь школы защищают те, кому своих нервов не жалко. В конце концов, у Кирстен мне эти навыки уже не пригодятся, там светлых нет по определению. Замену мне, думаю, найдут – вот, юные гении типа нашего великого хулиганского художника уже подросли. Можно выпускать на «Путь». Кстати, совместных выставок молчаливого творчества мы не проводили...

Дракончика же я попросила подменить меня и на кошмарах, стараясь, чтобы он не принял этого за жест особой симпатии. Просто бывают минуты, часы и даже дни, когда свое настроение ну совсем не хочется срывать на окружающих... А может, просто такие окружающие попались, что их трогать не хочется. Например, Энвин, который мне притащил приглашение на день обретения аватара (я свое опять где-то посеяла). Нет, начал он, конечно, с извинений – который уже день извиняется, с тех пор, как узнал, куда меня неумышленно подтолкнул неумением формулировать информацию. В момент наступления дня Феникс Рианон, как оказалось, просто послал домой сообщение, что отмечать сначала собирается с командой, о чем мне и попытались сообщить... Собственно, я на Энвина и не злилась вовсе. Но нельзя убедить демона в том, что он неправ. Поэтому приходилось извинения принимать. На всякий случай – вдруг в следующий раз товарищ (если его таки удастся убедить) решит, что можно не тратить времени на церемонии? Или, того хуже, подумает, что он у меня на особом счету. Хоть у нас и близкая синтегия, а сам Энвин страшно похож на младшую версию своего братца, я все равно числю единоверца всего лишь среди близких друзей. Из тех, на кого в случае чего мелкого положиться можно.

Как оказалось, кроме извинений и формального предлога (я о приглашении) у Энвина нашлась еще одна новость, требующая моего внимания. Касалась она искателей истины и слухов о моем последнем исчезновении с возвращением. Явление Ника Лары народу кое-что исправило, но теперь, как оказалось, наверх всплыла версия, которая звучала достаточно идиотски для этого. Моих противников размножили раз в сто, если не больше, меня превратили в героиню, а Ника – в невинную жертву. Хорошо еще, что автору идеи о наших с Ларой отношениях кто-то из моего фан-клуба устроил мордобитие подручными средствами. Может, конечно, и не автору, а популяризатору, но в целом народ на эту тему публично больше не разглагольствует. А то получат за клевету на без пяти минут аватара – процесс-то народ намерен завершить, кто бы тому ни противился...

–Мэлис, мы в целом можем все опровергнуть, – естественно, о настоящем положении дел мой единоверец знал. Не меньше, чем я, если сказать точнее. Хотя я тоже знала не так уж и много – например, я не интересовалась, что в конце концов сделали с «Черным легионом». Зная Вечную, можно было предположить что угодно – от отправки на низшие должности до присоединения товарищей фениксообожателей к предмету их обожания. В сети эта история тоже не выплыла – официальной версии просто не делали. Кстати, даже Ангмарская, которая в принципе имела право интересоваться судьбой родственников, этого не сделала, так что моей реакции удивляться не стоит. Какая уже разница, честно говоря? Для нас все равно ничего не изменилось, а для них мы ничего не сделаем. Просто потому, что не захотим... В общем, из-за отсутствия официальной версии мне теперь придется заниматься разработкой официального слуха. Занятие это сложное, потому что результаты таких версий обычно живут долго и даже в учебники попадают под заголовком «А вот это – истина».

–Смысл? – раз уж заниматься производством слухов, то делать их надо конкурентоспособными. – Наоборот, скажи им по секрету, что возвращением Феникс занимался целый орден, что ее поклонников сейчас вылавливают всюду, где только могут, и почти всех выловили...

–Но осталось их немного, потому что большинство ты отправила в Хаос или вообще убила, – с воодушевлением подхватил Энвин.

–Нет, про убийства не надо, – я рубанула воздух ладонью. – Я не убиваю. Но массовое мочилово расписать можно. Можешь даже сказать, что мы там с Ником не вдвоем были. Себя припиши, например...

–Можно, я на концерте не был, – согласился со мной единоверец. – Сделаю вид, что меня особо достали, и расскажу «как было на самом деле». Знаешь, Мэл, у тебя фантазия на сто процентов работает...

–Да это любой придумать может, – просто не каждому поверят. – Главное, не особо дергайся насчет того, что себя там слишком большим героем опишешь. Каждый, кто такие истории слушает, уже поправку на преувеличение делает, ты же знаешь.

–Знаю, – Энвин резко выдохнул, и я поняла, что он хочет сказать мне что-то еще, крайне важное для себя. – Мэл, ты меня к старшекурсникам протащишь?

–Да ты под ограничение не пойдешь, – седьмой курс все-таки. Номинально. – Сам приходи. Где будет – скажу. А под конец все уйдем, там ничего интересного не будет. Этот курс какой-то индифферентный, жертвы и то приносить не будет...

–Потому что у нас ужесточение режима после того, как какая-то зараза последний раз материал выпустила, – о том, что этой абстрактной заразой была я, мой единоверец не подозревал, – а свое приносить никто не хочет. Хотя у нас и дети коллекционеров есть, не буду пальцем тыкать...

Пальцами Энвин не тыкал, но весьма красноречиво указал взглядом на какую-то девчонку.

–Да ладно тебе, – я, в принципе, тоже могу пожертвовать от себя ненужный материал на церемонию, но это уже выпендрежем попахивать будет. – Я их не осуждаю.

–А почему под конец уходить надо? – аватар мой, и как в нашем обществе выживают такие неиспорченные особы, убежденные, что любовь – это просто слово из шести букв по вертикали – или горизонтали, в зависимости от кроссвордной сетки? Хотя я, конечно, утрирую.

–Нет, ну если тебе кто-то из старшеклассниц нравится, попробуй остаться, – только прими во внимание, что проснуться можешь совсем не с тем демоном, с кем хотел... Давно у нас не было курса, который так прямо выбрал, чем закончит год. Может, дело в том, что в этом году чемпионов по скорости окончания «Врат» планируется немного? Средний возраст народа – шестнадцать с гаком лет. Хотят побыстрее к взрослой жизни подготовиться. – Да что ты на меня как на эксперта смотришь? Я тоже в первый раз на такое сборище тащусь.

–А в прошлом году? – я помотала головой. Вне зависимости от того, что там трепалось разными невоздержанными языками, на вечеринке меня не было. Вот в позапрошлом... Но там не было ничего предосудительного. – Ладно...

–Иди тренируйся, – я развернулась и присоединилась к общей массе. Масса, закончив с проверкой техники, отрабатывала зрелищность. Немаловажная вещь, когда нужно воздействовать на аудиторию. Все зрительские симпатии должны оказаться на нашей стороне...

Убедившись, что мои навыки никуда не делись, я отстранила Эльмаса и перешла к короткой лекции, посвященной отдельным мелочам. Например, тому, как надо выглядеть, почему нельзя сразу демонстрировать свою непобедимость, каким образом можно позволить противнику самолично сесть в лужу при всей наблюдающей общественностью...

–В общем, не мучайте детей, – я улыбнулась в стиле Вечной, – дайте им показать ту ерунду, которую они репетировали. Только, пожалуйста, не применяйте эту тактику везде и всюду. Некоторых светлых нужно душить сразу же, пока они не опомнились. Конкретные имена вам скажет Дагор, он это каждый год делает, – прямо перед представлением, на «последнем напутствии». В конце концов, товарищ за нашу победу готов кому угодно горло перегрызть, не зря же зубы на собственных локтях тренирует...

–Мэлис, – мой единоверец только что руку не поднял, – а почему им надо позволять?

–Потому что в иллюзиях они нам не соперники, – пояснила я. – И ты это сам неоднократно видел. А несколько жестов вежливости мы себе позволить можем, это на имидж хорошо влияет.

Ага. И никто не задается вопросом, какого Контера все светлые голосуют за нас, словно им по пучку личных реальностей пообещали на морду лица. Во-первых, мы даем класс, а во-вторых, никогда не мухлюем так явно, как наши соперники. Для победы все средства хороши – но в некоторых аспектах вопроса противника никогда нельзя превосходить. Например, в явной подлости. То есть, конечно, иногда можно – но так, чтобы у всех дар речи пропал, а в масштабе межшкольного соревнования так блеснуть не получится. Лучше уж дать постараться светленьким. Они свое реноме роняют каждый год – один только раз было наоборот, когда мы несколько перестарались...

В общем, закончив описывать народу методики красивого расчленения светлой массы (все в соответствии с заветами нашего великого преподавателя, тонкого психолога и гения своего дела), я поняла, что мое настроение пришло в норму. Так что в родную комнату я возвращалась усталая, но довольная. И не только тем, что отдельные представители рода демонического (подотряд правозащитников, вид гады назойливые) по дороге не попались, хоть я и шла сквозь джунгли. Несмотря на то, что были они мокрыми и душными, народ там шлялся – в основном, конечно, младшие шкодники, занимающиеся всякой ерундистикой. Например, кормлением лиан. Еще краем глаза удалось рассмотреть замечательную сцену – две отличницы в области зеленой магии для профилактики убивали Райта. Райт убивался красиво, успевая при этом прикрывать какую-то рыжую шмакодявку с бантиком. Похоже, парня хоть кому-то удалось оттащить от астрологической мути. Я бы на месте жертв Райтовской межреальностной теории шмакодявку морально поддержала...

С этими мыслями я вошла в наш корпус. С порога на меня обрушилась стена музыки – кто-то выставил прямо над дверью колонки, сориентировав их на входящих. Музыка, кстати, неведомого товарища привлекла хорошая – моего исполнения... Ничего, что ее мало – в следующем году прибавится. Я свои обещания обычно выполняю. Хочется, чтобы меня как-нибудь покруче запомнили...

Повертев в руках звездочку, я усилила эффект от музыкального удара, заодно сделав так, чтобы за дверями ничего слышно не было. Сразу стало хорошо, словно эта мелочь могла что-то значить...

Наверное, просто отзывалась реальность. Есть миры, которым нравится, когда ими управляют. Почти все адаптированные из таких, а наша – просто ярчайший представитель. А может, просто я ей нравлюсь. Попробовать бы передать управление кому-нибудь из товарищей, игравших жертв два года назад... но из этой кучи я помню в лицо одного Ника, а спрашивать как-то некультурно, лучше уж достать в сети запись. Одна ходит – там, кстати, я неплохо получилась, но не мог же снимавший товарищ хоть ненадолго не перевести взгляд на кучу или там на жертвенник...

К сожалению, качество записи, на откопку которой в сетях я потратила не один день (по канонам наших искателей истины, уже имеющийся материал надо было обязательно перепрятывать по многу раз) оставляло желать лучшего. Кроме Ника, в кадр однозначно попала только личность, которой я бы и гнилого яблока не доверила, к тому же – в этом году выпускающаяся. Что ж, до моего выпускного еще целый год, а за это время или появится более приличный ролик, или я таки разберусь со своей памятью, или... или мне станет все равно, кому отдать звездочку. Все равно эта власть надолго не дается. Ник, при всем своем идиотизме, тоже когда-нибудь «Врата» закончит. И что ему тогда делать с ключом к реальности? Правильно, пусть сам решает и вспоминает, с кем лежал в одной кучке.

Когда время набито до предела, оно летит с невероятной скоростью. Конечно, с субъективной точки зрения, но более важных точек и нет. Не успеешь оглянуться, а на носу уже балансируют соревнования, время от времени прыгая в глаза... Нет, точно в следующем году выберу экзамены, и мне уже все равно, что там на них будет. Мне мое здоровье, в том числе психическое, дорого как память...

Я выглянула в окно, полюбоваться на административный корпус. То, во что он превратился прямо на линейке стараниями Ньярли, здорово поднимало настроение и пробуждало желание сражаться за темное дело. Жизнеутверждающий символ выпирал прямо из корпуса, сверкая черно-фиолетовыми гранями. В будущем году линейки придется проводить в новом зале – это преподаватели сами не уберут, а наши сразу не согласятся. А какой скандал был... Впрочем, у Лэптопа иначе получиться и не могло. А еще он потом сам признался, что не понял результата – должно было получиться что-то другое. Но основной эффект удался на все возможные проценты, как говорится...

Над школой раскинулось небо – того неподражаемого цвета, которым отличалась кожа моей бабушки, по краю чуть розоватое... Раннее утро, до последней встречи со светлыми еще часа три как минимум, но меня что-то подняло... А вот, оно же – звук, как будто кто-то настраивает гитару... Неужели опять? Ну, народ офонарел... Или на светлых какой-то козел решил поработать? Утро, конечно, красивое и даже все из себя романтичное, но...

С первых же строчек, расслышанных мною, мне стало плохо. Только сейчас я поняла, что за сволочь решила устроить гадство с утра пораньше... Осторожно, чтобы меня не заметили, я постреляла глазами по зарослям. Никого... Но звук идет снизу. Значит, если убрать из расчетов выстроенную мной лично мертвую зону, вокруг которой стоит почти естественная антизвуковка...

Математическим расчетам очень сильно мешало содержание исполняемой песни. Память подсказывала, что это самое произведение тварищ Ник давал слушать Мире...

«Слышать голос твой в кромешной тишине и писать ветру письма, как странно мне... Сон не сбылся... Вновь падают в туман...»

Да, точно, туман тоже мешает. Эти поганые джунгли по утрам так парят, что это уже народ использовать наловчился. Например, вынести из корпуса кровать со спящим демоном и поставить в чаще. Пусть выбирается как знает...

«... и звезды, и мечты... Звон стекла... И моя тоска по стеклу прошла... Смысла нет в потоке слов, в потоке горьких слез!»

Точно, нет никакого смысла, потому что сейчас я вычислю источник, и уроню туда... Ну, стекло тоже можно. Все равно в нашем окне большая часть – иллюзорные. Одним больше, одним меньше... Может, в чью-то дурную башку мозги вернутся – у нас сегодня серьезное выступление, и то, что мы необратимо по очкам и всему прочему лидируем, не причина маяться дурью...

«Посмотри теперь, что сделали со мной две сестры мои, Любовь и Боль...»

А что я с тобой сделаю... уже после того, как ты сегодня выступишь, зараза! Ну, только попробуй слажать... Миры во мне теперь нет, все переварилось...

«Дай мне силы не сойти с ума... Тень твоя вновь проходит сквозь меня... Пусть зажжет рассвет там, в конце пути, если солнце вдруг устанет светить...»

Как я могу дать кому-то не сойти с ума, когда я по отношению к себе любимой на такое благодеяние не способна? А чья именно тень и сквозь кого конкретно устроилась променад устраивать, еще выяснить надо...

Солнце очень вовремя выползло из-за корпуса, лучи заскользили по поверхности тумана... Красота, конечно, романтика и все такое... Но ради этого подниматься в несусветную рань? Я не Мира, у меня времени на подобную чепуху нет... а красиво поет, стервец, и владение инструментов на уровне профи, в следующем году надо будет его взять...

Стоп, а что, если он решил ковать железо не отходя от кассы? В смысле, когда еще я буду список подавать, а засветиться надо бы заранее... Возможно, вполне возможно...

«Смысла нет в потоке слов, в потоке горьких слез, смысла нет венчать печаль с печалью... Нет! Через вечность или год, но ты простишь меня и откроешь эту дверь...»

Умные слова придумал кто-то из людей... Интересно, до тебя самого, Лара, дошло, что именно ты поешь? Я про «венчать печаль с печалью» – и ты у нас на голову скорбен (по жизни), и я не совсем в порядке (ввиду запредельных нагрузок и любви приключений ко мне), а притягиваются по умолчанию только противоположности.

А простить... Не знаю, сумею ли я когда-нибудь научиться прощать. И через год... через год я отдам тебе маленькую голубоватую звездочку и уйду из этой реальности в «Цветы Зла», где нет парней, а есть лишь материал. Там вроде и среди преподавателей мужчин нет. Красота какая...

Я выждала, пока Ник допоет, и высунулась в окно по пояс. К счастью, спала я в старой майке производства Айлана.

–Убедил! – крикнула я, надеясь, что меня слышат, а кричу я туда, куда надо. Туман этот Контеров, да и радуги в нем прыгают... Честное слово, надо напроситься в команду по благоустройству территории и сжечь все это под корень! Напалмом, допустим. – Все, убедил! А теперь вон отсюда, и чтобы я тебя до зрелища не видела!

–Чего орешь? – похоже, с громкостью я переборщила. Раз уж удалось разбудить даже Ангмарскую...

–Идите спать, принцесса, тут мой проблем под окнами шлялся, – и вроде бы уже ушел, внизу снова тихо...

Сулмор зевнула и потащилась в кровать – так послушно, что я не сразу поймала челюсть. Контерова вторая ступень... Эта хейтерша слишком хорошо научилась меня шокировать. Даже спросонья.

Хотя не факт, что мне не отомстят. Злопамятность – вещь заразная.

Несмотря ни на что, я все же решила заснуть. Возможно, зря – зато, когда я в дикой спешке летела добивать светлых, рассветное явление показалось мне частью путаного кошмарного сна.

Кстати, Лара меня не подвел. Сражался (причем всем было видно, что с бывшим знакомым по «Пути») так, будто защищал не честь школы, а как минимум свою собственную. Впрочем, старались все. Даже с учетом плотности стычек. Стере, которую я на всякий пожарный заранее списала в потери, каждый раз на арену выходила, как на сцену, да еще и орала после каждой победы, что посвящает ее лично Люку. Да, как любовь демона меняет... Обычно – одного. Глюк как был идиотом, так им же и остался.

Мой единоверец вообще своего противника размазал тонким слоем на нескольких поверхностях, бедному светлому пришлось творить себе новую оболочку. Оказывается, можно при необходимости... Но круче всех, конечно, справилась Элка, сотворившая на арене такое, что светлые в обморок попадали, а мы резонансом от аплодисментов чуть поле не сбили.

Остальные, конечно, тоже зажгли по полной программе, но я от них другого уже и не ожидала. Меня товарищи или боялись слишком сильно, чтобы рискнуть расстроить, или в той же степени уважали. Естественно, ясновидение не подвело – на исторической дискуссии нам попался вопрос о времени Контера, конкретно – о менталах. И наш исторический клуб, натасканный (а также прикормленный эксклюзивными архивными материалами) лично мной, красиво опустил противную светлую сторону.

В общем – ни сантиметра назад, как я и провозгласила на одной из тренировок, еще ни на что не надеясь. Светлых смяли, подбили ногой и отправили в мусорный бак – но так, чтобы их не стало жалко даже их собственным соученикам.

Аватары мои, неужели я наконец научилась направлять демонов? Или, по крайней мере, воодушевлять? Наверное, да. Не зря же меня конструировали непредельщики?

Я покрутила в руках значок оперативного руководителя. Отдавать его было рано, хотя это и выглядело бы красивым жестом...

–Всухую! – воскликнул Дагор из-за стола, за которым сидела комиссия. – Беру назад все свои слова!

Я прислушалась, чтобы понять, что именно за слова возвращает себе уважаемый администратор. И услышала даже больше, чем хотелось. Дагор прессовал Нитокриса, пытаясь заставить его заранее прописать мое назначение на будущий год в уже опробованном качестве. Ну, простите великодушно, хоть я сейчас и спешу к старшекурсникам, но такие заявочки оставлять на самотек не собираюсь...

Значок мне у Кирстен выдадут новый. Старый туда вообще тащить нельзя, наверное, хотя мне никто указывать не станет... Но жест есть жест. Тут свои традиции имеются.

–Уважаемые, – я легко пробилась к столу, – вас устроило то, что я сделала?

Обращалась я к Нитокрису – он и ответил. По привычке – без слов, кивком.

–Лучше я уже не смогу, – нужно красиво формулировать. Тогда все будет как надо. – Значит – это был последний раз, – я волчком запустила по столешнице значок и сразу же развернулась, чтобы переместиться прочь из зала.

СВЗ, которую выбрал восьмой выпуск, располагалась за нашим корпусом общаги. Там даже тренировки не проводили, но в принципе я знала о существовании этого места, совмещенного с пространственным карманом. За корпусом не было зарослей, там имелась вытоптанная площадка, на которой устанавливали сцену – а в стене за площадкой как раз и прятался вход, возле которого спешно намалевали восьмерку.

Я не спешила – нужно было все-таки принарядиться. К счастью, для этого заходить никуда не требовалось – завернувшись в кокон из непрозрачного поля, я послала в район комнаты свой парадно-спортивный костюм[ 62 ] и призвала на себя платье. Из остановленной плазмы. Ярко-рыжее, в тон половине моих волос. Платье я выбрала еще в суматошный соревновательный период, а точнее – сделала самостоятельно по инструкции, чуть усилив удерживающее поле. Все-таки мне очень не хотелось заполучить обширный ожог – даже с фонтаном слез под названием «Змей» под боком. Тем более что Змей собирался куда-то махнуть на время каникул.

Конечно, иногда мне просто нужно играть с огнем, но о безопасности забывать нельзя – иначе мне Сулмор голову отвернет.

Ангмарская принцесса оказалась легкой на помине. Стоило мне покинуть кокон и заняться подгонкой растянувшегося ремешка на одном из моих верных босоножек, как ко мне немедленно подкрались сзади и ткнули пальцем в бок. К счастью, наружное поле на моем платье не было таким уж безоговорочно устойчивым. А хейтерша уже успела снять положенное для соревнующихся защитное поле. Так что повернулась я уже на сдавленный «ой» и сразу напоролась взглядом на обгоревший ноготь.

–Пси за вклад в мой образ, – в глазах Сулмор взорвались две маленькие шаровые молнии. Я внимательно посмотрела на подругу, с какого-то рожна по уши зарывшуюся в свой старый образ хейтерши – с вариациями, конечно же. Это черное платье было настолько коротким, что не идти принцессе не могло по определению. А еще Ангмарская нашла время постричься. И довольно-таки коротко по сравнению с тем, что у принцессы раньше обреталось на голове.

В общем, выглядела хейтерша точно так, как я когда-то, еще на четвертом курсе, рассмотрела в целевом видении. Похоже, уверенность в том, что видение осталось в картине мира, сейчас пыталась выжить в глубине хейтерского сознания, и для этого требовала от меня ясного подтверждения. Впрочем, оное можно было с тем же успехом выпрашивать у ближайшей стены. Сегодня у меня ясновидение не работало вообще. Хотя оценку давнему видению я дать могла...

–Образ зачетный, впечатлению соответствует, – обрадовала я принцессу. – В общем, Ангмарская, вперед...

–Ну, если что, – хейтерша гордо выпрямилась и скользнула в едва заметную рамку входа. Выждав секунду, я последовала за ней. Естественно, Сулмор уже сидела в компании мрачных товарищей, которые даже для не вооруженного знаниями сознания выглядели форменными некромантами, и живо трепалась на какую-то тему. Я имела полное право сесть там же, но предпочла устроиться среди более многочисленной и более девчачьей компании. Почему-то в огненном платье еще не заявилась ни одна... Так что на общем черном фоне я определенно выделялась. Хотя я на любом фоне выделюсь, даже с учетом общей моды на естественную внешность...

–Мэлис, только тебя и ждали, – к моему стулу, из какого-то извращенного уважения установленному в центр композиции, ужом подползла Морвен со стаканом. Стакан был матовым, из красного стекла, и содержал предельную дозу кристалки с какими-то дополнительными ингредиентами. Во всяком случае, пахло от него не только кровью, но и полынью, а также чем-то напоминающим озон. Хотя озоном у меня и от платья несло дай Хаос.

Предложена выпивка была как раз вовремя. Я без лишних церемоний отпила большой глоток и от меня немедленно сбежали все сомнения, разочарования, а также прочая фигня, недостойная того, чтобы тусоваться в голове величайшего демона всех времен и своего народа.

В общем, я добровольно организовала в своей памяти провал, из которого впоследствии показались мелкие островки-кадры. Например, один кадр оказался полным дублем давно увиденной картинки – тот же ракурс, та же поза, только музыка добавилась – кажется, «Кровавая ярость титанов». Ну, и движения чуть побольше.

Кстати, еще в качестве звукового сопровождения к картинке имелся чей-то шепот на заднем плане. Дискуссия, посвященная проблемам то ли некромантии, то ли все-таки некрофилии, шла не переставая, – а, может, мне так только казалось.

Меня время от времени разводили на разговор о миротворчестве – кажется, я что-то отвечала, иногда даже не матом и по существу... Ну, честное слово, я стаканы не считала. Спровоцировали – так пусть сами локти кусают, ибо от дилетантки типа меня они ничего полезного услышать не могли.

Как-то резко беседа перетекла одновременно на синтегизм и, кажется, этернизм. Ну, проповедник из меня получается куда никудышнее, чем миротворец, особенно с учетом того, что синтегисты права не имеют кому-то навязывать свое мнение... Поэтому я долго выпытывала у народа, насколько сильно они хотят меня послушать, а потом... Надеюсь, что пересказывала священные книги, потому что на следующем кадре я сидела уже в гордом одиночестве, а потом обнаружила себя вместе с Энвином. Единоверец таки притащился на праздник. С ним я, кстати, танцевала точно не один раз – с координацией у меня все оказалось в порядке, сила выручала...

Последний кадр уже относился к нашей комнате. Я сидела на Талькиной кровати, в голове у меня шумело, а на моей шее рыдала обычно непоколебимая хейтерша. Сулмор пережила крушение своей чистой, местами невинной первой любви. Товарищ Сериами, пытаясь в последний день учебного года отыграться за все последние месяцы, закономерно продул и был обречен при всем народе танцевать с принцессой Ангмара – о чем честно ей сказал, как только отработал проигрыш. И как сказал, паскуда... Буквально в трех словах сформулировал ту самую разницу между искусством и извращением, которую пытались найти часами раньше его коллеги...

Я мало чем могла успокоить хейтершу. То, что такой повод для ненависти к миру подворачивается редко, она знала и так. Напоминание о Рингиле у принцессы вызвало только новые слезы на тему того, что, мол, она теперь ему в глаза смотреть не сможет минимум пару недель... В конце концов я пустила в ход тяжелую артиллерию и сообщила подруге один слух, в принципе имевший статус непроверенного. Слух казался того, что у Сериами тоже есть первая любовь, и любовь эта – таки наш непроизносимый историк. На этом месте Ангмарская перестала гасить слезами мое несчастное платье и потребовала доказательств. Кристалка в моей голове еще бродила, поэтому я смело выдала все, что могла придумать, и, кажется, все-таки убедила Сулмор, что убиваться рано, а убивать моими руками нашего блестящего выпускника и потенциального Хранителя – недемонично. Да и не за что. Мало ли какие формулировки может позволить себе существо, заранее привыкшее к будущему божественному статусу...

–А вообще, Ангмарская, он просто стал взрослым, – я перевела взгляд с ультрафиолетового лица подруги на свою грудную клетку, где образовалось нехилое декольте. – Для него теперь все едино – нежить, мелочь... Забудь его нафиг.

–Наверное, – хейтерша провела рукой по лицу, снимая следы скорби. Из-за стены прилетели звуки какой-то музыки. Похоже, наши соседки отмечали конец года отдельно от коллектива. Движимая желанием исправить непорядок, я встала и потащила за собой Сулмор.

Сто первая комната была уже в том состоянии, когда гостей не прогоняют, а помогают дойти до среднепотолочной кондиции. Эти девчонки, хоть и стали взрослыми, но параллельно превращаться в сволочей не собирались. Наверное, поэтому и отмечали отдельно от общей кучи. За это я была готова простить им все испытания нервной системы, которые сто первая комната ставила на нас в последние годы...

Конечно, ни одной из своих проблем я так и не решила, но, по крайней мере, сумела ненадолго о них забыть. Мне так не хватало возможности на некоторое время послать все к Контеру... И я ее получила. И о том, что за ночью всегда приходит утро, я догадывалась всегда. Понимаете, главное, чтобы ночь была. А смотреть на жизнь с точки зрения пользы – самый верный способ заполучить депрессию и стать неизлечимым пессимистом.

Пусть жизнь продолжается. Если даже я не найду способов с ней сладить, то, простите, уже никто не сможет. Но я со всем справлюсь.

А свои обещания я стараюсь выполнять.