Медицинская академия им. Макоши. Спецкурс

2.3

Двери распахнулись моментально.

— Что случилось?

Мои соседи выглядели встревоженными. Даша первая догадалась:

— Прокуда напугал? — Она подняла игрушку и усадила обратно на полку, — Скоро привыкнешь.

— Что. Это. Было.

Даже спросить не получалось: язык заплетался, а перед глазами мельтешили разноцветные пятна.

— Прости. Я не могу пока рассказать. Никто не может.

— Ты права, еще рано. Антонине нужно учиться.

— Павел Семенович!

От меня не укрылось, что ребята обрадовались. Но при этом растерянно поглядывали на часы. У каждого на левой руке были ручные часы! Причем одинаковые. Циферблат светился желтым.

— Давайте знакомиться? — в светло-карих глазах мужчины появилось участие. И интерес. — Меня зовут Павел Семенович Скуратов, я куратор спецкурса. Надеюсь, мы сработаемся. — Ребята, — обратился он к остальным, — желтый код! Где Романов?

— В анатомичку пошел.

— Хорошо, тогда дождемся. А пока познакомимся поближе с новой студенткой. Вы уже ввели ее в курс дела?

Увидев потупленные взгляды, покачал головой:

— Что же вы! Могли бы и позаботиться о новом товарище! Ну, тогда позвольте мне самому представить вас друг другу: Антонина Бересклетова, шестнадцати лет от роду. Девушка хорошая, хотя, кажется, сама не знает, чего хочет от жизни.

Подмечено верно, но зачем же… вот так? При всех?

А Павел Семенович не стеснялся:

— Майя Зубкова, — указал на красноволосую. — Будущий фармацевт. Но — без царя в голове. Никогда не знаешь, что учудит в следующий раз. Иногда мне кажется, что ее опасно подпускать к пациентам.

— Ну, так не подпускайте! — пожала плечами Майя и выдула огромный пузырь из жевательной резинки. Когда он лопнул, в воздухе запахло клубникой.

— Дарья Миронова, — продолжил куратор. — Наша скромница и весьма неуверенный в себе человек. Слова лишнего не вытянешь.

Даша залилась краской, а Павел Семенович повернулся к следующей жертве:

— Артем Громов. Аккуратист и педант. Неплохие качества для врача, но своей «правильностью» выведет кого угодно.

Артем не отреагировал. Как смотрел в окно, так и продолжал смотреть.

— Ну, надеюсь, Романова Кирилла ты видела? Эгоист, сноб и нарцисс. Все. Кажется, со всеми познакомил. Теперь можно и побеседовать. Присаживайтесь.

Разговора не получилось — вернулся Романов.

— Простите, задержался, было очень интересное вскрытие, даже уходить не хотелось.

Меня замутило, остальные же выслушали совершенно спокойно.

Петр Семенович встал:

— Прошу прощения, времени на разговоры не осталось. Думаю, в следующий раз. А пока запомните, Антонина: вам нужно старательно учиться и ничему не удивляться. Хотя бы первое время. Надеюсь, ты за этим присмотришь?

Клянусь, этот меховой колобок подмигнул в ответ!

Через пять минут наше крыло общежития опустело. Стало обидно: явно происходило что-то интересное, а меня прокатили. Как будто на праздник не взяли!

С другой стороны… меня предупреждали о дедовщине! О том, что первокурсники за людей не считаются и тому подобное. Но не от куратора же!

Нет, мириться с таким положением я не собиралась. Еще чего! Я, да на вторых ролях!

Взять в руки Прокуду оказалось нелегко. Но раз никто его не боялся, то и мне не пристало. Сначала дотронулась осторожно, одним пальцем. Ничего не случилось, и тогда я унесла игрушку в комнату.

— Ты говорить умеешь?

Посмотрела на серое личико и почувствовала себя полной дурой. Докатилась! С игрушкой разговариваю. Хорошо, что никто не видит!

За спиной послышался смешок. Я развернулась вместе со стулом, шаря рукой в поисках чего-то тяжелого. Пальцы зарылись в теплый мех.

Черный колобок сидел на спинке кровати. Разве что ножками не болтал, да и то по одной простой причине: их у него не было.

— Ду-у-урочка из переулочка! — тонкогубый рот растянулся в ехидной улыбке.

Ах ты… колобок недепелированный!

Вовремя вспомнила, что это чудо — что-то странно-потустороннее. И соседи мои его любят. Стоило познакомиться поближе. К тому же ответ на свой вопрос я получила — разговаривает. Да еще как!

— Тебя же Прокудой зовут?

— Меня не зовут, сам прихожу!

Упс! Оно еще и шутит? Правда, плоско и боянами, но…

— Я заметила.

Ощущения были не очень: разговаривать с полупрозрачным нечто и одновременно видеть его точную копию на столе казалось странным. Мелкий паршивец это просек и явно наслаждался!

— Можешь сказать, что здесь происходит?

— А что здесь происходит? — колобок снова ухмыльнулся. — Нормальный учебный процесс. Все зубрят, работают, делом заняты, и только Тоня-Тоня-Антонина дурью мается — с тряпичной куклой разговаривает.

Ах, так!

Аккуратно, двумя пальцами, как что-то грязное и противное, подцепила игрушку за длинное ухо. И отнесла на место. Настоящий Прокуда запрыгал у ноги, как мячик:

— Эй, ты чего? Обиделась, что ли?

А вот попрыгай, попрыгай! Я тоже умею на нервах играть!

Остывшую кастрюлю отправила в холодильник, ноут — на всякий случай — спрятала под матрас, туда же запихнула паспорт. И отправилась выяснять, как в общежитии обстоят дел со стационарным Интернетом — все-таки мобильный хоть и удобен, но дорого.

Прокуда и не подумал отстать. Скакал вокруг, вставлял комментарии, пока я разговаривала с комендантом, хихикал над чем-то, но тут же обрывал смех, поняв, что я не ведусь.

— Могла бы и меня спросить, — бурчал, провожая обратно. — Я бы и про Интернет все рассказал, и про привычки… Слушай, — он вскочил было на стул но я, сделав вид, что не замечаю, тут же туда уселась, заставив вредного колобка скатиться на пол.

— Ай! Да что же это такое деется, люди добрые! Вот Павел, свет Семеныч вернется, я ему все расскажу!

Попался!

— Ябеда соленая, на горшке вареная, шишками обитая, чтоб не была сердитая!

Бедняга даже замолчал на мгновение. А потом надулся и ускакал прочь. Прямо сквозь закрытую дверь.