Меч Света

Глава 5 — Моргана

Утром мы отправились в путь с первыми проблесками зари. Когда солнце всё же встало из-за горизонта, мы зевая успели покрыть приличное расстояние.

— Хотел спросить ещё вчера. Как сам Дик относился к упоминаниям о пророчестве про Вавилон?

— Смеялся и говорил, что Вавилон будет жить, пока жива память о нём.

— Ясно. Ладно мы собирались говорить о чём-то хорошем. Дик ведь тоже мог бы и повспоминать что-то хорошее про свой мир.

— В основном только тогда, когда сокрушался про запрет импорта пищевой соли в половину миров. Не знаю, что он нашёл в этой гадости.

— Во половине вселенной не добавляют в пищу соль?

— Тебя это удивляет? Дикарь вообще был привередлив к еде, хотя мог питаться любой подножной дрянью во время рейдов. А когда речь заходила о хорошей еде, тут то он и вспоминал, как хорошо готовила его бабушка или какие вкусные булочки были напротив дома. В остальном он воспринимал свой мир как школу жизни. Именно так мы становимся теми, кем мы есть.

— Эни, а что случилось с Дикарём? Почему он сейчас не с вами? Как я понял, он был с вами в одной команде.

— Да, он был одним из нашей семёрки.

— Так что с ним сталось?

— Однажды он решил вернуться в Вавилон. Каким он вернулся оттуда, ты мог бы судить по реакции Ворона. Он не зря тебе советовал никогда не возвращаться назад.

— Так что?

— Скажем так, он полностью потерял ощущение реальности. Он просто не мог различать сон, явь и фантазии. А если ничто не реально, то за что же тогда бороться? Так что он отошел от дел и мы долгое время не поддерживали с ним контакт. Так что не вспоминай Дика при остальных ребятах. Это больная тема с тех пор как наша команда перестала быть семёркой.

— Понятно. И вы не нашли ему замену?

— Найти замену в семёрку — не так то просто. Тем более такого человека, как Дик. Семёрка — это стандартное боевое соединение среди трискальцев и большинства других сообществ повелителей порталов. У каждого в семёрке своя роль. Кто-то специализируется на чёрной магии, кто-то на белой. Кому-то ближе магия стихий, кто-то недолюбливает магию, но может разбираться в технологиях. В итоге семёрка — это самодостаточный сплочённый единый организм, который может действовать в любой ситуации с максимальной эффективностью. Теряя одного человека команда уже становится неполноценной.

— Теряет универсальность, понятно.

— Почти. Просто кроме того, что каждый специалист в чём-то одном, каждый при этом дополняет слабые стороны друг друга. Именно поэтому потеря одного человека делает команду уязвимой. А мы потеряли не одного, а двух. И вот теперь не знаем, что стало ещё с двумя.

Молот сплюнул.

— Сначала наш техномаг решил прокачать себе мозги в Криополисе. Доверять человеку, которым руководит неизвестно кем запрограммированная машина — увольте. Минус один. Потом Дик решил сходить в гости к бабушке за вкусным обедом. Минус два. Самое паршивое, что его специальностью была защитная магия и он всегда уходил последним и прикрывал команду. Без инженера ладно, ещё можно, а без протектора команда по сути голая и босая, — Молот выругался на неизвестном мне языке, затем прокудахкал, будто кого-то передразнивая. — Но ничего, мальчики, я вам дам простое задание! Никаких сложностей и опасностей! — он снова сплюнул и выругался. — Итог — мы не знаем даже что случилось с Кепом. Без лидера ещё хуже, чем без протектора. Ведь его основная задача — предвидеть любую жопу. Как он умудрился вляпаться в дерьмо — уму непостижимо. И вот напоследок наш арканщик Сонур не является в условленное место встречи. Так что паранойю Ворона я очень хорошо понимаю.

— У вас остались стихийный и чёрный маг. Энорус, а какая твоя специализация?

— Точно так же, как Дик всегда ходил последним и прикрывал наш тыл, я всегда хожу первый и провожу разведку боем. Если нужно пройти в комнату — туда всегда первый захожу я. Если комната заперта, я её выбиваю или взламываю замок. Если есть магическая защита — я её обвожу вокруг пальца. Короче, если представить семёрку в образе меча — то я его острие. Фактически я занимаюсь всем, чем лень заниматься остальным. Как узнать сколько врагов за углом? Эни, посмотри. Как узнать, нет ли впереди ловушки? Эни, глянь. Как узнать, не долбанёт ли гильотиной, если попробовать пройти через дверь? Эни, проверь. Кто первый ринется на врага? Эни. Кто будет допрашивать пленных? Эни, давай ты, у тебя самое доброе лицо!

Представив как добряк Молот пытает пленных я всё же засмеялся.

— Малыш, ты не подумай, я не жалуюсь. Всё же приятно быть во всём первым.

— А какое название твоей роли? Инженер-техномаг, лидер, протектор, стихийник — я понял. А ты колдун, заклинатель, ударник?..

— Хотелось бы сказать, что моя роль не имеет названия, но это не так. Обычно таких как я называют инквизиторами. Не люблю это слово. Оно будто навязывает тебе какой-то шаблон поведения. К тому же для Дика это слово было поводом для насмешек в мою сторону. Что ещё взять с человека, в мире которого полностью побороли магию. Я так и не смог ему доказать, что в остальных мирах инквизиторы не сжигают ведьм и борются с магией, а лишь следят за её правильным применением.

— А почему инквизитор всегда первый?

— Потому что инквизитор всегда первый. Не говори это слово, оно меня бесит. Антимаг или колдун — куда ни шло. Специалист по самой низшей магии — да. Ещё чуть-чуть соответствует сути.

— А почему низшей магии?

— Чтобы ответить на этот вопрос, мне сначала нужно объяснить, что такое вообще магия. И чем высшая чёрная отличается от низшей белой.

Мы продолжали идти вперёд, пока Энорус обдумывал ответ.

— В общем, магия — это жизнь. Когда ты двигаешь ногами или машешь рукой — это тоже магия. Просто она для тебя естественна и все договорились, что именно при помощи ног нужно передвигаться в пространстве. При этом ничего не мешает отбросить условности, ходить на руках или сразу осознать себя в нужном месте.

— Не понимаю как такое возможно. Для этого наверняка нужны заклинания или значительные магические силы.

— К заклинаниям мы ещё вернёмся. А по поводу магических сил… Когда ты ходишь, ты тоже расходуешь магическую энергию. Просто ты этого не замечаешь. Проблема как раз в том, что чем больше ты совершаешь промежуточных действий, тем больше у тебя на это уходит сил.

— Ты хочешь сказать, что телепортировавшись, например, на вершину вон того холма, можно затратить меньше сил, чем потратив на то чтобы туда дойти?

— Именно. Давай проведём эксперимент. Буду ждать тебя там.

Молот чуть подпрыгнул, с силой ударил ногами при приземлении, и исчез провалившись под землю. В том месте, где он секунду назад стоял, осталась лишь чуть примята трава. Никаких провалов и подземных ходов.

До холма, казалось, идти дальше, чем на первый взгляд. Пока я до него добрался, я успел обдумать общую теорию относительности Эйнштейна, который утверждал, что время и пространство могут искривляться, и успел обдумать применение этой теории относительности относительно того, почему, идя напрямик, я прохожу большее расстояние и трачу на это больше времени. Когда я дошёл до вершины, я успел полностью выбиться из сил. Энорус лежал на траве, грыз травинку и наслаждался жизнью.

— Как по твоему, почему столь велика разница между затраченными у нас усилиями?

— У тебя больше опыта и магической силы, — ответил я и рухнул на траву в двух шагах от него.

— Фигня про опыт и силу. Я не умею сжигать целый лес, когда зажигаю костёр. У тебя больше внутренней силы, но ты всю её потратил на ходьбу. Шутка в том, что расстояние всегда такое, потому что люди в него верят. Это называется понятием "Эгрегор". Суть в том, что ты бы пришёл значительно быстрее, если бы верил, что сюда идти очень близко.

— Понятно. А я то думал, почему это я прошёл больше, чем казалось на первый взгляд.

— Вот видишь! Ты заставил себя пройти даже большее расстояние, чем есть в Реальности! Если бы ты убедил себя в обратном, мне бы не пришлось ждать тебя так долго.

Молот засмеялся.

— Вернёмся к магии и энергии. Нюанс для мгновенного перемещения ещё в том, что чтобы переместиться как-то по особенному, тебе нужно потратить энергию на создание этого особенного способа перемещения. Потому мы обычно меняем одну условность на другую. Это значительно проще и безопаснее, чем тупо переместить себя в новое место. Именно поэтому Зах превращается в ветер, Ворон — в стаю птиц. А я превращаюсь в колебания земной тверди. Идём дальше. Ты упоминал заклинания. Дело в том, что Боги, которые создавали все миры и договаривались, как в них будут действовать все законы мироздания, как в них будут передвигаться, летать, пресмыкаться или падать, так вот, Боги между собой договаривались на определённом языке. Этот язык и есть Языком Высшей Магии. Рано или поздно жители того или иного мира подбирали особые слова, которые имели особую силу. Повелители порталов выяснили, что в большинстве разных миров этот язык очень похож. Его назвали Ланскроной или Первородным Языком Мироздания. На Ланскроне между собой общались первые боги, которые создали большинство самых известных и старых миров. Так же ты можешь придумать собственный мир, выступить в роли его Творца. Тогда твой родной язык станет первородным языком и слова на нём будут иметь особую силу в твоём мире. Такие миры называются Новыми. Они могут иметь очень древнюю историю, но это лишь следствие того, что на первых порах существования такого мира время текло в нём слишком ускоренно. Факт в том, что в таких мирах Ланскрона не имеет власти, а имеет власть только язык, понятный лишь Творцу мира. Причём если он знает несколько, истинную всласть может иметь только его родной, на котором он думает с рождения. Высшие маги, которые специализируются на Ланскроне, в Новых Мирах теряются и становятся беспомощней младенцев. Жители Новых Миров зачастую не знают языка своих Творцов, так что я сразу решил посвятить себя другому виду магии. Ты ещё не устал меня слушать?

— Нет, мне всё ещё интересно.

— Так вот. Низшая магия действует во всех мирах без исключений. Почему — идут дискуссии. Можно сказать, ни у кого нет уверенности в этом вопросе. Именно к этой магии относится ходьба ногами или способности повелителей порталов путешествовать между мирами. Сюда же относится Любовь, Вера и другие понятия, которые являются общими для всех существ, испытывающих чувства. Ты спрашивал, почему инквизиторы всегда ходят первыми? Просто любая Высшая Магия, будь она Белой, Чёрной или Серо-Буро-Малиновой, может быть идеальной с точки зрения Высшей Магии, но иметь изъяны с точки зрения Низшей Магии. Потому можно подобрать самую стойкую магическую защиту, против которой будут бессильны самые сложные заклинания. Но если она имеет изъян с точки зрения Низшей Магии, любой инквизитор развеет её как пшик. Потому когда мы проходим любой мир, первым проходит инквизитор, который даёт остальным сигнал, какая ситуация в мире и можно ли следовать за ним. Если встретится преграда — именно инквизитор будет первый её преодолевать, чтобы остальные не тратили долгое время на то, как можно побороть преграду при помощи своей школы. Если какой-то супостат нашлёт на нас катаклизм, то сначала протектор поставит защиту, а потом инквизитор будет соображать, как пресечь проблему в корне.

— А какие могут быть у Высшей Магии недостатки с точки зрения Низшей?

— Всех и не перечислить. Скажу о самых критических, которыми почему-то пренебрегают волшебники во многих мирах. Например, есть заклинание, ускоряющее скорость ходьбы. Оно ускоряет твоё движение относительно остальных людей и можно без усилий ходить с большой скоростью на большие расстояния. С точки зрения Высшей Магии — всё идеально. Заклинание делает только то, что положено, ничего лишнего. С точки зрения же Низшей Магии, имеется принципиальный изъян. Пока ты ускоряешь себя, ты замедляешь всех остальных. Это незаметно, если заклинанием пользуется один человек, а замедление распределяется среди множества других. Если же умников станет слишком много, то, например, представь, что завтра тебе для того, чтобы сходить за водой понадобится совершить в два раза больше усилий, чем вчера! Именно из-за контроля за такой гадостью инквизиторы снискали себе дурную славу.

— А какая уязвимость может быть у идеальной защиты с точки зрения Высшей Магии, но позволит её быстро развеять с помощью Низшей?

— Принципиальная уязвимость. Например, то, что защита является единым целым. Магу достаточно ликвидировать её целостную суть, чтобы обнулить её полностью. Если же специалист Высшей Магии, что-то слышал о Низшей — он делает защиту минимум из трёх частей. Тогда если убираешь одну, другая часть успевает восстановить убранное. И терминировать эту лажу можно до бесконечности, пока не уберешь всё сразу и разом. Спецы в Низшей Магии могут творить почти не убиваемые вещи. Чтобы справиться с их творением, нужно сначала выискать критическую часть и прибить её, а лишь потом зачищать весь остальной бред. Определение критических частей — это необычайное искусство. Сложность этого искусства является причиной того, что толкового инквизитора найти даже значительно ещё более трудно, чем хорошего протектора.

Мы продолжили идти на север. Местность становилась всё более и более неровной. То тут, то там, высились громадные гранитные валуны. Река своим истоком повернула на восток. Мы же пошли среди расщелин и быстрых ручейков. Тропа, по которой мы шли, почти постоянно вела вверх. Я считал себя очень сильным и выносливым, но долгий поход меня изнурял. У Эноруса же был такой вид, будто бы он только что вышел погулять недалеко от дома.

— Ты делаешь слишком много ненужных движений. К тому же, усталость — это точно такая же условность, как и другие, — объяснил он.

Мне очень хотелось ему верить, но у меня не сильно получалось.

— Я абсолютно не представляю, как избавиться от этой условности, — с трудом сказал я. Моего дыхания еле хватало, чтобы продолжать движение.

Молота мои слова рассмешили.

— А абсолютно и не надо представлять. И условности полностью отбрасывать не надо. Достаточно их менять на другие. Представь, что каждый шах не забирает твои силы, а наоборот, выделяет их тебе, — сказал Энорус. — Даже не так. Пойдём проще. Ощути каждый свой мускул. Если ты прислушаешься к себе, то заметишь, что каждое сокращение твоих мышц их разогревает. Ощути их тепло. Получилось? А теперь… Представь, как это тепло наполняет тебя… Но не рассеивается… А снова возвращается в твои мышцы… И снова… И так с каждым шагом! Да!

Глубоко вдохнув, я попытался сделать как он сказал. Сначала я перестал потеть. Затем я заметил, что идти стало значительно легче. Энорус выглядел удовлетворённым.

— Только не расслабляйся. Этот мир полон магии, но на первый раз не стоит полагаться только на неё. Повторяй это упражнение до тех пор, пока оно не будет доведено до автоматизма и не войдёт в твою привычку. Так! Я же тебе сказал не расслабляться, но это не значит, что нужно напрягаться! Расправь плечи. Просто помни про тепло и энергию.

Мы продолжили подъём. Я столь усердно убеждал себя, что с каждым шагом наполняюсь энергией, что, когда мы забрались на пригорок, чувствовал себя даже отдохнувшим.

— Так что, повелители порталов, которые знакомы с этой уловкой, они вообще не знают усталости? — спросил я Эноруса, когда мы присели перевести дух.

— Опытные повелители порталов действительно со временем забывают, что вообще значит это слово "усталость", вот только нисколько не благодаря этой уловке. Она лишь позволяет тебе расходовать меньше сил. Просто повелители порталов ощущают своё единство со Вселенной. Они чувствуют все потоки, которые протекают между мирами. Каждый проход по коридору наполняет нас Силой! Сама Грань между Мирами даёт нам Могущество! Любой портал мы чувствуем за сотни лиг, и можем черпать силы в его Сиянии. Это опьяняет! Но знаешь что, парень? Не дай задурить этим себе голову! Иллюзия собственного могущества делает нас слишком самоуверенными! Уверен, пример нашей семёрки должен служить тебе наглядной иллюстрацией!

Я согласно кивнул. Мы продолжили путь. Я каждый шаг пытался не забыть про упражнение, но это у меня не сильно получалось. Внимание постоянно рассеивалось, я отвлекался то на одно, то на другое. А то и просто слишком погружался в собственные мысли.

К закату мы добрались до следующего пригорка. Молот решил, что именно тут нам стоит устроить ночлег. По дороге мы собрали столько дров, сколько могли удержать, чтобы не выпадало из рук.

— Ну, Олег, сегодня твоя очередь. Тренируйся, — мой спутник собрал небольшой шалашик из хвороста.

Солнце садилось. Меня обуревало странное чувство, связанное с подобной ситуацией у Храма. Тогда тоже был почти точно такой же закат. У нас в Мире такие ситуации называют "Де-Жа-Вю".

— А ничего, если я вдруг снова использую энергию Солнца? — неуверенно спросил я.

— Ты и должен использовать энергию Солнца. Во-первых, я хочу поставить эксперимент. Если ты снова всё сожжёшь, мы хотя бы наверняка будем знать, что вызвало тот пожар. Во-вторых, если ты не избавишься от страха перед тем случаем, ты никогда не сможешь совладать с огнём. И в третьих, чем в больший резонанс ты войдёшь, тем проще тебе будет вызвать огонь. Потому не бойся обращаться к солнцу даже тогда, когда оно светит на противоположную сторону планеты. Так что — приступай!

Его слова меня успокоили. Эксперимент… Ну что ж, надеюсь у Молота хватит ума не сгореть, если вдруг что. Тем более, что он умеет превращаться в колебания земной тверди, а ходит ногами из-за чистого недоразумения. Да и то только для того, чтобы быть рядом со мной.

Глубоко вдохнув, я снова попытался ощутить единение со Вселенной. Она словно растение была наполнена жизненной силой. Миры были как её ветки. Облака — как листья. А огонь — как цветы. Этих цветов были сотни, а то и миллиарды. И все они были разбросаны вокруг. В свечах или очагах. В факелах или кострах уставших путников. В солнце или в пожарах… Да, пожары — это целые поляны этих цветов! Я сложил пальцы правой руки вместе, как складывал их Энорус. Моя ладонь сама стала напоминать пламя. Я представил, как на кончике этого пламени появляется зерно, из которого вырастает новый цветок пламени. Я метнул его в костёр, но он успел обжечь мне пальцы. Я даже дёрнул руку от боли. Сухие ветки сразу запылали от попавшего на них огня. Молот щёлкнул пальцами и костёр тут же погас.

— Давай ещё раз.

— Зачем, я уже понял общий принцип.

— Вот именно, ты понял общий принцип, как это делал я. Ты забыл, что мы проводим эксперимент. А потому я хочу, чтобы ты повторил всё то же самое, что ты делал в тот самый раз, когда в первый раз пытался зажечь огонь при помощи магии.

— Я действительно представил Солнце в виде гигантского пожара. Но зачем мне нужно делать это сейчас?

— Если ты смог заметить, при броске Семени Огня, оно обожгло тебе пальцы. Ты всё ещё боишься огня. Именно потому давай быстрее, пока не зашло Солнце.

Глядя ему в глаза я не решился перечить его авторитету. Я снова повернулся в сторону заката. Хочешь огня? Будет тебе огонёк! Солнце как раз коснулось вершин леса. Что ж, начнём… Вселенная и я снова одно целое. Снова со мной ярко-оранжевое Солнце — величайшее и красивейшее из всех цветов. Снова оно грезится мне в виде пожара. Да! Пожар, поляна из огненных цветов! Деревья, обрастающие всё новыми и новыми цветами! Пламя рвущееся к небесам!

Мои ноги подкосились и я упал на спину. Солнце заволокло чёрным дымом. Молот щёлкнул пальцами. Дым исчез, будто бы его и не было. Я поднялся и снова всмотрелся в закат. Солнце заходило за кроны деревьев, но никаких следов огня видно не было.

— Как ты это сделал? — удивился я. Мне трудно было поверить, что пожар можно загасить лишь лёгким движением пальцев.

— Терминировал целостную суть в общем случае. На самом деле это для опытного специалиста в Низшей Магии даже легче, чем для тебя было его разжечь.

Молот прищурился, прикрыл глаза рукой и посмотрел в сторону заката.

— Усложним эксперимент. Ещё раз представь, что на закате — пожар. Только когда он разгорится, представь, что весь Мир ограничен только вот этим самым костром. И сожги его полностью!

У меня к горлу подступил комок.

— А это не опасно?

— Не бойся, если ты сожжёшь весь мир, мы не успеем это осознать. Нам будет не больно, — с улыбкой успокоил меня Энорус. От его слов мне стало ещё более не по себе.

Глубокий вдох — и я снова попытался ощутить своё единство со Вселенной расставив руки в стороны. Но на этот раз меня переполнял Страх! Он подступил прямо к моему горлу, что даже не давал дышать и я начал задыхаться. Вселенная вместе со мной. Со мной сотни огней и самый яркий из них — Солнце. Но если я попробую стать их частью — меня ждёт Смерть! Страх парализовал меня. Не давал сделать ни малейшего движения. Целый мир, полыхающий огнём! Целый мир, каждый клочок которого покрыт Огненными цветами! Везде, сколько хватит глаз — Пламя! Оно пожирает меня, сдирает мою плоть, рассыпает в прах мои кости. Хочу я или нет, теперь я с ним одно целое! Да! Это — Смерть! ДА! Страх, тебя больше нет! Я — часть пламени! Я — Солнце! Я — Мир, объятый огнём от Края до Края! Я и Огонь — одно цело! Я его часть! И он моя часть! Он всегда был скрыт в моей Глубине! И всегда был моей частью! И теперь… И теперь он полностью завладел мной… Или не полностью? Или я завладел им? Какое это может иметь значение во Вселенной Полной Относительности?

Выдох… И снова вдох… Глубокий, пьянящий… Я всё так же стою на этом плато. И всё так же смотрю на заходящее Солнце. Да, оно снова пожар. Да, этот пожар снова сжигает деревья на горизонте. Но где горизонт? Я могу быть и правда уверен, что лес, да и всё окружающее пространство, не просто нарисованные декорации? Может они просто были нарисованы каким-то безумным художником, который захотел убедить тебя, что ничего не существует, кроме этой Реальности? Я ощутил каждую веточку в маленьком шалашике костра. Представил, как заходящее солнце играет в щелях между веточками. Солнце — гигантский Мир, полностью покрытый Огненными Цветами. И вот мой костёр тоже — часть этого Мира. Да! Сухие ветки расцветают яркими цветами. Весь Мир, ограниченный панном Безумного Мастера Озаряется ярким Светом! Пламя устремляется ввысь! Небывалый жар перекинулся и на само полотно и…

Огонь взметнулся в Небо, разрушая Грани Иллюзии. Мои ноги подкосились, но на этот я упал на колени перед костром. Брови обожгло, но пламя быстро угасло и метнулось вниз. Я подкинул ещё немного толстых сухих веток. Огонь снова метнулся вверх, прямо мне в лицо. Боли не было. Язык пламени лишь словно облизал мне щеку, как послушная собака. Я провёл рукой над Огнём, будто гладя верного зверя. Его "шерсть" не обжигала моих ладоней.

Энорус захлопал. Его лицо светилось триумфом, будто бы это он только что приручил Огонь, а не я!

— Теперь ты понял, о чём я? Весь Мир… Вся эта Реальность… Просто всё, что мы видим — не более, чем набор Условностей. Из тебя может выйти отличный стихийный маг! — хихикнул он.

Меня на последний счёт всё равно терзали сомнения. Я подкинул ещё "еды" своему Цветику.

— Не знаю. Глядя на Завихруна, на его Сквозную Уверенность… Не знаю, я не ощущаю в себе к этому склонностей.

— Может оно ещё придёт со временем, — возразил Молот. — Не хочешь же ты всю жизнь быть инквизитором?

Он хитро, прямо таки заговорщически, на меня посмотрел. Он проговорил последнее слово таким тоном, будто был уверен, что оно задевает меня больше, чем его.

— Ненавижу это слово. В моём мире эти недоумки просто жгли самых красивых девушек, которые им не "давали". Ничего удивительного, что красавицы остались только там, где этих недоумков не было. Как например, на моей родине.

— Что, до вас они не дошли? Или у вас с ведьмами не боролись?

— Не то, чтобы не… Просто у нас Веру насаждали не Огнём, а Водой. Когда всех обращали, то прежде всего согнали всех в Реку. Если девушку и подозревали в ведьмацтве, её бросали не в костёр, а в озеро. Если из озера она улетала — значит ведьма. Если тонула или выплывала через какое-то время — значит честная. Именно по этой причине на общемировых соревнованиях именно девушки из моей страны самые красивые и быстрые пловчихи в Мире!

Энорус долго смеялся.

— А что делали с Ведьмой, если она улетала из озера? Её ловили?

— Не знаю. Была одна байка про конотопскую ведьму. Но там была немного другая история. В том случае ведьмами считали всех, кто бы просто выплыл. Такая была только одна.

Молот снова засмеялся. Он вообще видно был по жизни весёлым человеком и старался видеть в ней только весёлое.

— Что мне всегда нравилось в вас вавилонцах, так это то, что когда вы начинаете отрицать одни ужасы, вы тут же рассказываете другие.

Когда он отсмеялся, его взгляд снова был предельно серьёзен.

— Так что, парень, ты ещё не передумал, чтобы я тебя познакомил с Низшей Магией? Нет, ты только представь! Это войдёт в легенды! Я бы даже сказал очень Страшные Легенды! Инквизитор из Вавилона гуляет по Вселенной!

Он снова согнулся в приступе хохота.

— Да! Куда там Дикарю с его издёвками! Кроме него на них и внимания толком не обращал! Тебя точно не смущает?

Он серьёзно и пристально посмотрел на меня из под бровей. Я на него был не в обиде. Он видно и затеял эту комедию лишь наверно только с целью проверить мою Решительность.

Я покачал головой.

— Знание — Сила. Даже если я не захочу быть магом-скаутом или колдуном-разведчиком, знание о Магии никогда лишним не будет.

Энорус достал флягу и сделал из неё глоток.

— Ладно, если тебя это действительно не смущает, так и быть.

Он достал из мешка наш походный котелок.

— Чтобы мне было легче продемонстрировать, сходи за водой. Пока совсем не стемнело. Тут недалеко я видел ручей.

Мог бы и сам сотворить дождь и наполнить этот казан, мистер могущественный волшебник! Но в слух я этого не сказал. Взял котелок и отправился в ту сторону, что он указал. Возможно у него были причины, чтобы отправить меня за водой подальше. Может ему нужно было время, чтобы обдумать, как мне преподнести своё Знание?

Ручей я искал, как ни странно, долго. Пришлось положиться скорее на нюх и собственное чутьё силы воды. Как ни странно, нашёл я его лишь на слух, вслушавшись в окружающую тишину. Птицы отходили ко сну. Лишь комашки жужжали и назойливо кусали за незакрытые части тела. Ветер шелестел в листве какую-то свою мелодию. И да, тонкой тихой скрипкой где-то пел ручеёк. Дойти до него я успел лишь когда полностью погасло сияние зарева от скрывшегося за горизонтом Солнца. Он тихо журчал среди берёзовой рощи. Молодые деревца о чём-то перешептывались. Вспомнив про поляну, на которую меня приводил Граспль, я было прислушался к тому, о чём они говорят. Но быстро понял, что их сплетни меня не интересуют. Я постарался побыстрее набрать воды и поскорее убраться от их щебетания между собой обо мне и моих достоинствах.

На обратном пути мне пришло в голову, что Молоту не обязательно было меня отправлять так далеко, а было достаточно просто подождать, пока он соберётся с мыслями. К нашей стоянке я подходил, когда уже почти стемнело. Чтобы не споткнуться и не разлить всю воду я выпустил погулять Цветочка в свободной руке, чтобы он освещал мой путь. Молот встретил меня со вздохом.

— Эни, надеюсь был особый смысл в этой прогулке?

— Был. Ну как, развеялся? — он покосился на огонёк в моей руке. Я сложил его бутон прежде чем поставить котелок с водой рядом с костром. Энорус только покачал головой. — В любом случае, моя задумка не сработала. Ты так и не отвлёкся от Силы Огня. И даже не обратил внимания на хлюпот воды в котелке, пока ты его нёс. Теперь тебе будет значительно труднее войти с ней в резонанс. Ведь если бы ты мог с ней войти в резонанс, ты бы вернулся значительно быстрее. Так что я даже сомневаюсь, стоит ли нам начинать сегодня, или всё же подождать до завтра. Вдруг нам повезёт и завтра пойдёт дождь.

Я вздохнул и печально посмотрел на огонь.

— А какое это отношение это имеет к тому, что ты мне хотел продемонстрировать?

— Достаточно прямое, — заверил Энорус. — Просто пойми, моя сила происходит из Силы Земной Тверди. Я столь же твёрд, как скала. Всю магию я воспринимаю как колебания в Ткани Реальности. Эти колебания я чувствую через колебания земной тверди и окружающего мира. Проблема в том, что такие вещи — сугубо индивидуальны. Каждый воспринимает эти колебания в силу собственных возможностей. Ты мне рассказал, как твой народ предпочитал Силу Воды чем Силу Огня. Для меня как бы логичным было бы продемонстрировать тебе всё именно через Силу Воды, а не Земли, ведь колебания земли ночью видно достаточно плохо.

Всё это звучало убедительно, но я задумался.

— Если речь просто про колебания, зачем нам именно вода? Если уж речь только об этом…

Так и не договорив я подошёл к своим вещам и достал свою лютню. Пальцы легли на струны и издали лёгкое "брынь". Инструмент нужно было сначала чуть настроить. Я подкрутил колочки так, чтобы струны звучали максимально ровно, затем сыграл что-то лёгкое из классики. Вроде это было вступление из "Лунной Сонаты" Бетховена, если не ошибаюсь. Как раз над небом поднялся неполный диск луны.

— Можно мне? — протянул руку Энорус. Я аккуратно передал ему инструмент. Его пальцы правильно легли гриф. Он чуть размял ладони. Затем настала моя очередь открыть рот и удивляться! Это был один самых мощных соляков в стиле "Тяжёлого Металла" который мне только приходилось слышать! Даже в моём собственном мире! И оттого, что он был сыгран на обычной лютне, он от того стал не менее драйвовым!

— Круто!

— Нравится? Это мне Дикарь показал. А я на спор с ним выучил!

Молот отдал мне инструмент обратно.

— У меня к тебе только просьба. Никогда где ни попадя не играй музыку своего мира, да и шлягеры других миров тоже. Это как если ты будешь размахивать своими кроссовками и кричать: "Эй, смотрите! Повелитель порталов пришёл!" К тому же нужно быть аккуратным. Так как столь мощная музыка может в некоторых мирах иметь неожиданные последствия.

— Мы имеешь в виду, что роковая музыка будет действовать по типу заклинаний?

— Нет, я имею в виду не Новые Миры Рока, которые были созданы этой мощной музыкой. Я имею в виду, что Магия — это колебания. Причём в любых мирах. А потому не известно, с какой гадостью войдёт в резонанс твоя игра в том или ином мире. И Миры Рока тут не при чём. Дикарь конечно со мной был бы не согласен. Он мне с пеной у рта доказывал, что Ланскрона не могла возникнуть в Пустоте. А потому Миры Рока — самые древние из древнейших, ведь в них силу имеет лишь музыка, которая появилась от резонанса в самой Пустоте. И лишь уже затем жители какого-то из этих Миров придумали свою Ланскрону и стали Богами Всеобщего Мироздания!

— Ты ещё скажи, что он не прав! — засмеялся я.

Молот ко мне присоединился. Наш смех был на столько заразительным, что, казалось, смеются даже Огонь в костре и Вода в котелке.

— Ладно, как хочешь, — вытер слёзы Энорус. — Это не имеет отношения к теме нашего разговора. Это примерно как спорить о том, что раньше появилась курица или яйцо.

— Конечно яйцо! — заявил я. — Яйцо могла снести и другая птица или даже ящерица. А курицы сами по себе не появляются!

Молот снова прыснул.

— На самом деле, это — извечный спор Религии и Веры, — терпеливо ответил он. — Если мы говорим, что первой была Курица, то имеем в виду, что Курицу создал Бог. Если же мы говорим, что первым было Яйцо, то это означает, что мы верим в то, что по Воле Случайности из Яйца вылупилась именно Курица, а не другая птица или даже Ящерица. Но тут опять таки вопрос возникает, откуда взялась эта самая Ящерица.

Я тут же хотел ему рассказать про теорию Эволюции, когда всё более сложное появляется из более простого. Но Энорус жестом меня остановил.

— Довольно. А то мы можем до утра проболтать о тайнах Мироздания, но так и не дойти до Сути.

Мой рот захлопнулся на полуслове.

— Давай лучше продолжим о том, что мы начали.

— Да, о колебаниях.

— Уверен, ты в курсе, что такое колебания. Ты не раз смотрел на реку, озеро, или даже море? Отлично. Камнями бросался в детстве? Чтобы круги шли? Так вот, даже у землетрясений такая же природа.

— Да, я знаю. У всего такая природа. Даже звук — вибрация воздуха. Свет — вибрация эфира. У нас даже придумали теорию Гипер-Струн, которая утверждает, что любая материя и масса суть колебание чего-то.

— Отлично. Не сомневаюсь в вашем закрытом мирке смогли углубиться в самую бездну Тайн Мироздания. Теории — это хорошо. Нас же сейчас больше волнует практика. Можешь мне ещё раз дать сей чудный инструмент?

Энорус снова взял в руки лютню и большим пальцем щипнул самую низкую струну.

— Ты говоришь, в твоём мире уже есть Теория Всего. Отлично. Дикарь тоже был ходячей энциклопедией, не смотря на своё прозвище. Значит тебе будет значительно проще. Представь, что эта струна — Вся Вселенная! Войди с ней в резонанс, стань с ней одним целым! — он снова дёрнул открытую струну.

Вдохнув свежий ночной воздух я закрыл глаза и последовал совету. Низкий звук лютни обволакивал. Было трудно уловить, откуда он исходит. Мне и раньше не удавалось представить, как выглядит Гипер-Струна, о которой в моём мире утверждали Адепты Теории Всего. Но сейчас это не имело значения. Я — Мелодия! Рядом Энорус, который выглядит, как партия другого инструмента. Перед нами — костёр. Он как скрипка, играющая на высоких тональностях. И все мы, со всем тем, что нас окружает, всем, что находится вокруг, начиная от самой маленькой песчинки и кончая далёкими звёздами, все мы — лишь составляющая часть общей Великой Симфонии. В этой Симфонии нет диссонанса. Каждый инструмент звучит и не мешает друг другу.

— Знаю, это сложно. Я потому и думал демонстрировать такие вещи на воде, — сказал Энорус, выдавая новый звук.

Пение струны эхом отзывалось в моём Сознании.

— Нет, так даже легче. Мы — Симфония. Я даже слышу её отзвуки в окружающей Тишине, — сказал я. Медитация умиротворяла и наполняла энергией.

— Отлично. Я мало знал тех, кто постигали бы всё через Воздух, и ещё меньше тех, кто постигал бы всё через Огонь. Даже Заху мне толком ничего объяснить не удалось, — Молот издал новый звук. — А теперь представь, что кто-то делает изменение в Реальности, — он извлёк ноту на пол тона ниже. — Или даже какую-то сильную магию, — он дёрнул самую высокую первую струну. — Так вот, если сравнивать со звучанием одной струны — это простая магия. Её так же просто заглушить, как мне эти струны. Более сложная магия составляет, как ты выразился, Симфонию, — он с силой ударил по струнам. — Она может лучиться энергией, — он выдал До-Мажор, — или пронзительным холодом, — он перешёл на Ля-Минор. — Её заглушить труднее. Так же есть Чёрная Магия, — Молот извлёк утробный пониженный тритон. В моём Мире существовала легенда, что если сыграть подряд девять раз такой пониженный минор, можно вызвать самого Дьявола. Энорус сыграл тихую триоль, — мелодия Чёрной Магии тоже может быть красивой. Диссонанс её только в том, что она лежит с нами не в той тональности.

Медленно вдыхая и выдыхая я ощущал Гармонию во Вселенной. Где-то на пределе слышимости в моём ухе шелестели отзвуки далёких заклинаний, которые творили жители этого Мира.

— А как глушить эти вибрации?

Энорус брынькнул по струнам, резко заглушил их ладонью и передал мне лютню.

— Спрячь!

Я оторопело на него уставился.

— Даже не представляю, как тебе дальше объяснить. Спрячь её, я лучше покажу тебе именно так, как собирался. Даже если у тебя сегодня ничего не выйдет — не беда. Продолжим завтра.

Сбитый с толку я закрыл лютню обратно в чехол. Молот тем временем придвинул по-ближе котелок с водой.

— Короче. Про колебания ты понял. Суть в чём. Глушить заклинания — это почти то же самое, что глушить волны на поверхности воды, — он тронул пальцем по центру котелка. По водной глади пошли круги, которые отражались от стенок и перемешивались причудливыми узорами. — Всё что нужно, это войти вместе с водой в резонанс и погасить в ней все волнения, — он снова тронул в центре котелка, затем медленно опустил ладонь параллельно поверхности и задержал её перед самой гладью. Она стала прямой и ровной. Луна в ней отражалась так, что казалось, будто вода стала самой отшлифованной сталью.

Молот стряхнул капли с руки.

— Пробуй.

И я попробовал. Но у меня ничего не вышло. Как я ни старался войти с водой в резонанс второго порядка, меня терпела неудача. Моя ладонь вызывала в воде только новые возмущения.

— Ты всё делаешь неверно. Забыл основной принцип? Сначала стань с ней и со Вселенной единым целым. Войди в резонанс, ощути мельчайшие вибрации как свои собственные. Затем заглуши эти колебания в себе. Именно сначала в себе, иначе это упражнение не имеет смысла.

Честно и скрупулёзно я последовал его указаниям. Но меня всё равно ждала неудача.

— Ладно давай спать, завтра точно лучше выйдет.

Меня мучал ещё один вопрос, прежде чем мы укрылись походными одеялами.

— А как заглушать колебания водной глади, если вода кипит?

— Никак, — ответил Молот. — Когда такое происходит, это называется "Армагеддон". Если Мир будет кипеть слишком долго, он выкипит и исчезнет.

— Весело. Ясно, я понял.

Энорус сглотнул слюну и вздохнул.

— На самом деле такое бывает крайне редко. И никогда — без постороннего вмешательства какой-то шишки из других Миров, которая считает себя пупом Вселенной. Так что для безопасности Миров, самое главное для них — это чтобы в них не лезли. Доброй ночи.

— Доброй ночи.

Утром я проснулся раньше Эноруса. Ещё пока даже Солнце не хотело просыпаться и выползать из-за горизонта, я снова подсел к котелку с водой. Я окунулся в себя и вспомнил всё что у меня могло быть общим с Водной Стихией. Это мне не сильно помогло. Гладь упорно не хотела становиться гладью. Вздохнув, я продолжил просто меланхолично следить за поверхностью жидкости в котелке. Есть только три вещи, на которые можно смотреть бесконечно: на Огонь, на Воду, а так же на то, как работают другие. Энорус мирно сопел и видел сны. За его бурной деятельностью у меня будет возможность понаблюдать не скоро. Цветик тоже дрых и плевался искрами на любые попытки его разбудить. Так что оставалась только Вода.

Мерцание мелких волн и ряби прямо таки гипнотизировало! Вода — это Любовь! Её мерное покачивание убаюкивало. Хотелось провести ладонью по её глади как по стану красивой девушки. Я вспомнил Незнакомку из своих снов. Моя ладонь скользила над водой и я представлял, как глажу Её чёрные волосы, чернее воронова крыла. Колыхание поверхности мерно успокаивалось. Меня тянуло в сон. Я успокаивался вместе с ним.

Внезапно Молот кашлянул и задёргался во сне. По водной глади снова пошли круги. Я резко обернулся. Энорус попытался устроиться поудобнее и продолжил досматривать свои сны.

Всё таки я понимал, на сколько интимные и личные отношения были у меня с водой. И мне не хотелось бы, чтобы за мной кто-то даже подглядывал из-за спины. Я осмотрелся, нет ли где какого соглядатая рядом. Всё было чисто. Все окружающие холмы спали. Даже деревья мерно сопели в ожидании солнечного тепла. Я вернулся к водной глади.

Мои руки снова заскользили над поверхностью. Вот Её волосы. Вот Её лицо. Вот Её шея. Вот Её плечо. Вот Её Груди. Вот Её талия. Вот Её…

— Доброе утро!

Я подскочил и дёрнулся, будто Энорус застал меня за чем-то непотребным. Моя рука задрожала над водой. Но волнений на ней от того не возникло. Вместо этого вышло то, чего я меньше всего ожидал — оно полностью улеглось. Вообще! Как будто его и не было!

Молот ещё лежал, протирая глаза. Затем он встал и подошёл ко мне.

— Как успехи?

Я резко пнул котёл ногой.

— Никак.

Энорус посмотрел на ровные круги на воде. Затем он посмотрел на меня. Я из всех сил попытался изобразить досаду. Затем он снова посмотрел в котелок. Какое-то время он пробовал сдержаться, но всё же не выдержал и прыснул, согнувшись пополам от смеха.

— Помнишь я тебе говорил, что обычно такими вещами обычно занимаются при помощи силы Воды? — спросил он отсмеявшись, утерев слёзы и присев рядом. — Так вот, я говорил, что редко кому удаётся заниматься таким при помощи Воздуха и совсем единицы могут творить такое с Огнём. Я говорил, что это всё сугубо индивидуально. Но я и правда впервые вижу, чтобы кто-то в самом деле гасил что-то силой Огня!

Он снова рассмеялся.

— Я вошёл в резонанс с Водой, — стал оправдываться я, — но потом ты меня отвлёк и я не понял, как у меня получилось.

Энорус в новый раз хрюкнул от хохота.

— Нет, Парень. Самостоятельно совладать одновременно и с Огнём, и с Водой — это слишком! Даже опытные стихийные маги на такое еле способны! Так что я знаю, чего тебе не хватает!

Его новый приступ смеха вогнал меня в краску.

— Короче, смирись, господин Романтик. Любовь — это никакая на хрен не Вода. Это всегда Огонь. Завихрун конечно со мной поспорит, скажет, что для полноценной Любви нужно равномерное сочетание всех Стихий. Чего он не будет отрицать, так это того, что Огонь является Её вершиной.

Я вздохнул.

— Теперь я даже не смогу повторить это самое гашение волн.

Молот похлопал меня по плечу.

— Не отчаивайся. Я не смогу тебе ничего объяснить. Это вещи сугубо индивидуальные и личные. И даже интимные можно сказать.

— Эни, а почему ты хотел меня познакомить именно при помощи Воды? Не прибедняйся, я уже понял, что ты на столько крут, что гасишь даже колебания Земной Тверди.

— Я же сказал, что это вещи сугубо личные, — ответил Молот. — И интимные, — добавил он после паузы. — Когда я вхожу в резонанс с Водой, я представляю, как всё мое тело твердеет. Тверднут все части моего тела. И та самая часть тела тоже, — он расхохотался. — А потом я переношу ту самую твёрдость на водную гладь. Извини, я реально не мог придумать, как тебе это передать, чтобы ты не подумал ничего лишнего.

Мы позавтракали и отправились в путь.

— Теперь я понимаю, почему во Вселенной так плохо разбираются в Низшей Магии, — сказал я когда мы покидали нашу стоянку. — Вы просто стесняетесь всем сказать правду!

Молот засмеялся.

— На самом деле, это никакой не секрет. Об подобных вещах пишут во множестве книг. Просто не все их читают. И да, Низшей этот вид Магии называется вовсе не потому, от чего ты мог подумать. Мы просто знаем, из чего состоит Реальность нашей Вселенной на самом низком уровне до мельчайших кирпичиков.

До полудня мы успели взобраться на несколько пригорков. Дальше наш путь преграждали отвесные скалы. В скалах гнездилось множество птиц, которые наполняли воздух своим пением. Ветер сквозил в расщелинах, вторя им низким гулом.

— Дальше пойдём завтра. Лучше преодолеть их за один присест, — рассудил Энорус и скинул свой рюкзак.

Упав на каменистый грунт я облегчённо вздохнул. Хоть один день будет без этой клятой ходьбы на всём своём протяжении!

— Не спеши расслабляться. Нам нужно чем-то скоротать время, — обломал меня Молот. — Защищайся!

Он метнул в меня какое-то заклятие. Меня прижало к земле. В ушах зазвучал странный гул. Я собрал в кулак всю Волю и попытался противостоять. Гул нарастал и становился всё выше и выше. Чем выше он становился, тем меньше становилось влияние на меня той Силы, что прижимала меня к земле. Когда звон в ушах перешёл на визг, Молот опустил руку и давление на меня развеялось. Я снова рухнул на землю.

— Не плохо, но я хотел от тебя совсем не этого, — сказал мой наставник. — Это срабатывает, если ты точно знаешь, что ты сильнее, чем противник. Но если враг слишком могущественен, свою Отвагу можешь засунуть в задницу.

Я никак не мог отдышаться. В ушах всё ещё звенело.

— Что я должен был сделать? Представить на месте твоей клятой магии воду?

— Просто когда ты сопротивлялся, ты лишь наращивал ту силу, что мне приходилось тратить, чтобы тебя удержать. Чтобы сохранить силы, ты должен был бы пресечь её в корне.

— А что для этого сделать? Полюбить её, не обращать внимания?

— Не перебивай. Дай мне закончить, — рассердился Молот. — Если на тебя нападают, тебе достаточно просто поглотить силу нападающего и использовать её на своё усмотрение. Это понятно? Да, это достаточно элементарно. Давай ещё раз. Пробуем!

На меня снова навалилась вся Тяжесть Вселенной. Гул нарастал. Стоп. Тяжесть… Вселенной… Молот просто соединился с ней, ощутил на себе весь Её Вес… И перенёс на меня… Я тоже — часть Вселенной! Я тоже — знаю Её Величину и Огромность! Я тоже могу её использовать как захочу!

Молот от неожиданности сам согнулся и упал. Это дало мне секунду, чтобы подняться на ноги и усилить атаку. Я ощущал небывалую Лёгкость! Внезапно у меня снова подкосились ноги. Мы стояли в полуприсяди и на нас в равной степени давила Вселенная. Никто не мог получить преимущество, хотя постоянно каждый перекатывал часть Веса на другого. Мои ноги всё больше подкашивались и болели. Стоп! Так дело не пойдёт! Чем больше я возвращаю ему взад, тем сильнее он наращивает эту борьбу! Сейчас он просто сломит меня!

Медленно я стал всасывать всю мощь Вселенной внутрь себя, чтобы поддержать согнутые наполненные болью ноги. Я перестал давить на Эноруса. Мало помалу он тоже снял давление.

— Уже лучше. Но стоит ещё попрактиковаться. Если ты так же будешь защищаться от настоящего противника, он быстро справиться с твоим сопротивлением. Так что… Готовься!

Он снова метнул в меня Тяжесть Вселенной даже прежде чем крикнул предупреждение. Меня бросило на землю, но я сумел поглотить его напор. Энорус рывками менял силу воздействия, от чего меня мотало по земле из стороны в сторону. Этот Наставник ещё раздерёт меня в клочья в процессе Учения!

Когда мне вдруг выпала передышка, я сумел прислушаться к окружающему гулу. Он будто исходил из руки Эноруса. Ну, раз так, пусть пеняет на себя!

Я мысленно схватил его за эту руку и стал выкачивать Силу прямо из неё.

Давление на меня исчезло. При этом глаза Молота засветились триумфом! Он снова метнул на меня Тяжесть Вселенной, но уже другой рукой. Меня прижало к земле. Я моментально взялся и за другую руку, но давление не спадало. Оно только усилилось! Я посмотрел в глаза Эноруса. Он меня прижимал силой одной брови!

Не имеет смысла ни части тела, ни заклинания. Ни прочие условности в купе с координатами в пространстве. Важна только сама Суть! Я попытался уловить эту Суть. Почувствовать! Войти… Войти в Резонанс! И подавить…

Молот валялся долго. На столько долго, что я начал за него беспокоиться и принёс ему флягу воды. Он сделал глоток и закашлялся.

— Знаешь, ты талантливый ученик. Я бы даже сказал… даже слишком талантливый!

— Извини, я честно не хотел.

— Ничего страшного. Всё же я сам этого захотел. Ну а что? Как тебя ещё учить, если не на собственной шкуре? Не устраивать же тебе дружеские бои с Крестором!

Я осмотрел взглядом окрестности, когда он вспомнил о любителе чёрных балахонов с капюшоном, скрывающим лицо. В окружающих предгорьях не было ничего подозрительного. Молот тоже всмотрелся вдаль.

— Не бойся. Топот этого сукина сына я услышу даже из другого мира!

— Кто-то мне недавно говорил про самоуверенность. Эни, ты не помнишь случайно кто?

Молот закашлялся и сплюнул. От моей шутки ему на этот раз было совсем не смешно.

— Ладно. Не думай, что на этом всё закончилось. Сейчас я точно на тебе отыграюсь, — пообещал он.

— Может не стоит? — засомневался я.

— Стоит-стоит, — возразил он и поднялся, подпрыгивая на одной ноге. Затем он стал разминаться, похрустывая суставами и прыгая то на одной ноге, то на второй. — Вполне возможно, что нам придётся из этого Мира прорываться с боем. Я должен быть уверен, что ты не сдрейфишь, когда будет совсем худо.

Он подошёл к нашим вещам и достал наши мечи. Затем он бросил мне ножны с моим клинком. Я поймал их в полёте и вынул оружие.

— Ты умеешь с ним обращаться? — спросил Молот.

— Меня не кому было учить. И я не ходил в секцию исторического фехтования. Никогда не думал, что в эпоху огнестрельного оружия мне придётся махать этой железякой.

— Плохо. Тогда, значит так… Слушай. Ладно присядь, мы ещё успеем натанцеваться.

Мы сели возле обрыва. Дул лёгкий тёплый ветерок, который трепал мои волосы и шевелюру Эноруса. Хорошо быть кудрявым! Волосы не лезут тебе в глаза, какой бы длины ни были.

— Спрячь меч пока в ножны.

Я со скрежетом вложил клинок обратно.

Энорус оторвал травинку и принялся её жевать.

— Короче. Как ты понял, многие миры значительно более развиты чем твой. Не говоря уже о том же Криополисе. Но, как ты мог заметить мы не взяли с собой ни одной пукалки. Это связано с тем, что они могут отлично работать в своём мире. Но… это не означает, что эта дрянь будет работать в любом другом! А всё потому, что в разных Мирах могут быть разные Условности в плане Законов Физики! И даже если твоя пушка сможет выстрелить в каком-то Мире, она может разнести при этом в клочки всю Реальность включая с твоей глупой башкой! Будешь смеяться, но… Да. Такие случаи были. Именно потому мы с собой не носим ничего взрывоопаснее арбалета!

— И именно потому предпочитаете Меч всему прочему оружию?

— Ну почему сразу "меч"? Зах, например, владеет искусством боя с любым оружием, которое только можно представить! И всё же предпочитает мечу обычный посох. Меня же не просто так назвали Молотом. Но таскать с собой столь увесистую штуку по куче Миров — накладно. Потому мы с остальными устраиваем наши разборки с привлечением подручного железа и прочих средств ударного взаимодействия и взаимопонимания. Вообще, разборки в ближнем бою с минимумом магии — древняя традиция среди повелителей порталов. Если они уж что очень слишком не поделили, они идут в Мир без Магии, примерно как ваш Вавилон, и там выясняют отношения до обоюдного посинения.

Он поднялся и вынул меч. Жестом пригласил меня сделать то же самое. Я стал напротив него, опустив лезвие клинка вниз.

— Первое, что учат в таких случаях — это стойка. Та, в которой сейчас ты, называется "стойкой поражения", — Молот засмеялся. — стань так же как я. Так… Ноги на ширине плеч. Главную ногу вперёд. Ты левша? Нет? Тогда правую. Так… Теперь руки. Меч должен постоянно находиться в той позиции, чтобы парировать атаку из любого направления. С хорошим оружием это может и без разницы. А с обычным железом? В общем, про самоуверенность ты помнишь. Следующее. Твой меч всегда должен защищать сердце от направления вероятной атаки. Не бойся, подними его чуть выше. Так… Теперь следующий момент. Блоки и парирования. Как бы не шёл меч противника, всегда парируй справа налево.

— Даже если он тоже бьёт так же?

— Тем более. Если он такой дурак, то пихни его ногой по яйцам. Второе, бей слева направо только тогда, когда ты точно будешь знать, что противник не сможет защищаться и его нужно добить.

— А если он левша?

— Тем более, если он левша. Это связано не с особенностями нашего мозга, а особенностью нашего сердца. Оно почти у всех людей находится слева. И именно потому любое движения нужно начинать Справа! Слышишь меня? Повторю по слогам! С! Пра! Ва! Именно от того, с правильной ли стороны начал атаку, зависит её успех. Третье. Никаких прямых ударов! Слушай сюда и запоминай! Никаких прямых ударов меч на меч! Ты так только рискуешь сломать лезвие и получить им себе в глаз! Ещё раз. Запомни. Никаких прямых ударов. Только лёгкие, скользящие взмахи. Четвёртое. Никаких восьмёрок! То есть, вообще никаких! Одна восьмёрка в реальном бою — и ты труп. Меч сам найдёт свой путь. Будешь прилагать слишком много усилий — быстро устанешь. Не спасёт даже то, что ты повелитель порталов. Потому удары должны быть быстрыми, но точными. С минимум усилий. И главное — абсолютно автоматически и не задумываясь. Именно потому и всегда справа!

— Но это же глупо! Это тогда выйдет просто танец! Как же финты и хитрые приёмы?

— Финты хороши когда дерёшься с простофилей. Когда же против тебя выходит Мастер — выкинь из головы всё это говно. Не надейся, что он попадётся хоть на одну из них! И не надейся, что он устанет!

— Но опять же, это будет танец до бесконечности!

— Ты не зря сказал про танец. Именно танец. Идём дальше. Мы как раз плавно подошли к этому. Темп и ритм. Ты уже играешь на лютне, потому должен понимать. Никогда не стоит наращивать темп, который не сможешь поддержать! Понятно почему? Кто первый собьётся с ритма — тот и проиграл.

— А что делать, если противник сам наращивает темп?

— Я как раз хотел об этом сказать. Тебя история с тем заклятием ничему не научила? Любую атаку можно погасить, и использовать её энергию на свою пользу. Врагу можно навязать свой темп. Можно резко менять темп и тем застать его врасплох. Когда темп трудно поддерживать, его можно гасить. Фехтовальщики, которые могут быстро погасить самую напористую атаку — самые неудобные противники во Вселенной!

Я сглотнул, пытаясь переварить весь поступивший набор противоречивой информации.

— Приступим к практике. Так! Меч держи правильно! Выше! Ещё! Молодец. А теперь — Справа! И Справа! И Справа! Не устал?

Я помотал головой, хотя мышцы с непривычки сводило.

— Так что, мы так и будем махать на месте?

— Не перебивай. Всему своё время. Идём дальше. В бою стоять на месте — действительно Смерть. Потому нужны Правильные шаги. И тут опять таки всё нужно делать Справа. Начнём… Раз… И Справа! Раз… И Справа! Раз… И… Я Справа сказал, а не Влево!

Мы закружились в танце. Град ударов сыпался один за другим. А мы продолжали кружиться в этом странном Танце. Смертельном Танце! Тут то я вспомнил, что хотя мы даже спали, не снимая доспехов, шлемов мы одеть не удосужились. И наши рожи были без защиты. Тут то я и понял, что Молот постоянно метит мне в лицо! Мой лоб покрылся испариной. Энорус всё наращивал и наращивал темп… Мне стало трудным дышать… И вот мой меч крутанулся, описал дугу… И ударил не справа, а слева… Я даже не успел понять, что произошло. Левую скулу обожгла сильная боль. Я кубарем покатился по земле.

— Ой, ты жив? — Энорус опустил меч. — Дай посмотрю. Повернись вот сюда, ближе к свету. Так-с. До свадьбы заживёт. Царапина.

Я провёл внешней стороной ладони по щеке. На ней осталась полоса крови.

— Так, не трогай только руками! А то занесёшь ещё заразу! Это не фламберг, оно само быстро заживёт. Даже если шрам останется, будешь девушкам только больше нравиться.

Сердце стучало. Я вытер ладонь о рукав холщовой куртки.

— Так. Идём дальше. Как ты думаешь, почему ты получил по лицу?

— Я сбился с темпа. И ударил слева направо.

— А ещё?

— Я запыхался.

— Ключевой момент. Дыхание. Существует множество систем контролировать дыхание. Для начала мы остановимся на одной. Шаг в сторону — вдох. Удар — выдох. Отступи на шаг и потренируйся. Так молодец. И ещё раз! Умничка! Начали.

Он атаковал. Я ударил выдохнул и ударил справа. Мы снова закружились в Танце. И кружили так до тех пор, пока Энорусу не попал под ногу камень. Я тут же захотел воспользоваться возможностью и выбить его меч. В итоге он споймал свободной рукой мою ногу и я кубарем полетел на землю. Было больно. Хорошо, что я был хоть в какой-то броне.

— Отлично. Перейдём к следующему уроку. На самом деле, я в этом плане сильно тороплю события. Сначала нужно довести всё, что я тебе показал, до автоматизма. Но у меня такое чувство, что у нас может быть меньше времени, чем мы думаем.

Я осмотрелся. Мы и не заметили, как Солнце давно перевалило за полдень и тени стали значительно длиннее.

— Как ты помнишь, мы говорили про навязывание темпа. На самом деле, это очень просто. И очень сложно. Если ты бьёшь противника на долю секунды раньше — он повышает свой темп. Если ты парируешь его удар на долю секунды позже, но так чтобы он успел вложить в него всю силу, противник сбивается с темпа и прежде чем его выровнять, этот темп у него снижается. В чём сложность? А попробуй подгадай этот момент!

Я с сомнением посмотрел на Молота.

— Не очень себе представляю, как возможно то, что ты говоришь.

Энорус рассмеялся.

— Хочешь проверить? Давай! Атакуй меня так быстро, как сможешь! Ударять можешь с любой стороны, с которой захочешь. Я отвечать не буду.

Без лишних вопросов я осыпал на него град ударов, ударяя то справа, то слева. В самый неожиданный меняя направление меча. Энорус отбивал мои удары лениво, будто с неохотой. Но я заметил, что мой меч начинает описывать сильно большие дуги. И последние три удара мне его удалось с трудом удержать в руках. Я отдышался. А затем обрушил град ударов только справа, с такой скоростью, на которую был только способен. Энорус отбивал их всё так же спокойно и лениво и они отлетали всё дольше и дальше!

Я выбился из сил и сел на траву, чтобы отдышаться.

— Что забыл про Удар-Выдох? — хихикнул Молот. — Повтори всё то, что я тебе говорил перед этим ещё раз. Давай, прежде чем я тебе покажу, как делать следующее упражнение.

Меньше всего на свете мне хотелось сейчас вставать. Но сдаваться не позволила гордость. У меня словно открылось второе дыхание. Но под конец выполнения упражнений у меня было сомнение, что у меня откроется третье.

— Ладно, хорош, — грозно сказал Энорус. — Помнишь, что я тебе говорил про Резонанс? Да? Так ты понял, что теперь такое Танец?

— Нужно войти с противником в один темп, а потом передать ему свою усталость, — предположил я.

— Почти, — хмыкнул Энорус. — У тебя вообще не должно быть усталости! Вообще забудь, что значит это слово! Да! Именно сейчас! Да ощути себя самой мелкой частью Вселенной! Той самой песчинкой, что устала лететь и полагается лишь на силу Вселенского Ветра! Ну как? Легче?

Я глубоко вдохнул и выдохнул. Тело наполнила странная Лёгкость. Как тогда, когда с меня спала вся Тяжесть Вселенной.

— Эни, у меня вопрос. Мы что, ноль без палочки без этой Связи со Вселенной?

— Ты будешь смеяться, но любое существо без связи со Вселенной не более, чем ноль без палочки.

— Даже в закрытых Мирах?

— Тем более в закрытых Мирах. Наша связь со Вселенной заложена в нас уже с самого рождения. Любой атом, самая мелкая из частиц, рождается уже с этой связью. Так что всё, что не имеет связи со Вселенной просто не существует параллельно с Ней в одном времени.

— Понятно.

— Что ж. Готов?

— Ты не успел мне сказать про Резонанс.

— Да тут ничего сложного. Мы уже выяснили, что Огонь — твоя склонность. Просто сжигай энергию моих ударов. Готов? Ну, что же, посмотрим как ты сможешь противостоять действительной Силе Земли!

Мы снова закружились в танце. Я старался ни на секунду не забывать о дыхании. Я — Огонь! Я получаю энергию со вдохом! Моё Пламя поднимается вверх и обрушивается на противника с выдохом сильнейшими Ударами! Это было действительно противоборство двух Стихий! Энорус был словно Скала. Его защита ничем не пробивалась. Он нависал надо мной точно так же, как окружающие утёсы. Когда темп ударов стал почти невыносим, моё Пламя стало подниматься прямо из Недр Земли! Я уклонился от одного его удара. Подставил меч под второй. Время будто замедлилось. Я подождал, пока его меч полетит прямо мне в лицо и ударил справа и вверх в самый последний момент. На лице Эноруса не дрогнул ни один мускул! Он раз за разом бил из одной и той же позиции. Я раз за разом отбивал его удары справа и вверх в самый последний момент. Его удары ускорялись, но отлетали всё дальше и дальше. Это просто прекращало замедляться время. Он гасил меня до тех пор, пока ему не пришлось замахиваться из-за плеча. Именно в этот момент я словно язык пламени уклонился от его меча, пропуская его мимо себя. Бей слева только тогда, когда противник не сможет защищаться, так, Энорус? Мощнейшим ударом слева я отправил его меч и дальше в полёт направо. Он вырвался из его руки и зазвенел о камни. Я выставил свой меч вперёд.

— Пламя Недр вырвалось из Глубин Земли! — вскричал я.

Глаза Молота искрились весельем.

— Неплохо. Переходим к следующему упражнению!

Он метнул в меня Тяжесть Вселенной. Меня сбило с ног. Его собственный меч сверкнул в воздухе.

— Это не честно! Я тебя победил!

— А ты как думал? В том то и дело, что почти. Мы ж боевые маги. Забыл? — засмеялся Энорус.

Он направил меч в мою сторону.

— Защищайся!

Он атаковал, не снимая с меня Тяжести Вселенной. Мне удалось захлестнуть его атаку в самый последний момент. И о чём он только думает! Он же меня точно укокошит! И за что спрашивается?!

Мы снова закружились в Танце. Помните, я вам говорил, что перед этим у нас было противоборство двух Стихий? Помните? Да? Так вот, вы наверно догадались, что я сейчас скажу… Да! Именно! Забудьте! То была только разминка! Я даже описать толком не смогу, что происходило теперь! Горы рушились, но на их месте из лавы возникали новые, всё более высокие твёрдые и неприступные. Камни то и дело затаптывали Огонь, но на то он и Огонь, что его невозможно было затоптать полностью. Даже используя Тяжесть Вселенной в самый неожиданный момент, никто не мог взять верх над противником. Мы одновременно загасили атаки друг друга и стали склонившись, оперевшись руками о колени и тяжело дыша.

— Кто-то забыл про Дыхание, Учитель, — с трудом спросил я.

— Нет, просто кто-то, не будем тыкать пальцем, слишком способный ученик.

Мы снова сели у обрыва. Солнце как раз склонялось к горизонту. Закат был неописуемый!

Уже сейчас я понимаю, что Молот имел значительный опыт в реальных боях и только специально наверно играл комедию, чтобы потешить моё самолюбие. Но именно тогда мне было очень приятно потешить это самое самолюбие!

Мы по очереди жадно напились воды из фляги.

— И что за молодёжь пошла! Только успел выйти из своего Мира, а уже не уважает старших! — сетовал Молот выдирая воду из рук. — Оставь хоть пару капель оставь старику!

Я рассмеялся.

— Ага, такой уж и старик!

Энорус почесал бороду, в которой не было ни малейших намёков на седину.

— А тебе не приходило в голову, что над повелителями порталов время властно не так, как над остальными смертными? — подмигнул бородач. — Как ещё по твоему эта старая вешалка Равеллан дожил до своих лет?

Энорус снова посмотрел вдаль.

— Ты не думай. Мы тоже смертны. Если нас проткнуть мечом — мы истечом кровью точно так же, как и все. Но…

— … Время — точно такая же условность, как и другие, — закончил за него я.

— Именно.

— Так сколько сотен лет ты уже странствуешь?

— Я странствую так долго, что мне это уже даже успело надоесть, если честно. В общем, я не буде сильно жалеть, если переступлю порог ЕЁ обители.

— Эй! Ты это брось! Кто-то обещал показать мне Академию! И Трискалье!

Энорус рассмеялся.

— Знаешь, всему рано или поздно приходит конец. Дик мне даже об этом намекнул, перед тем как вернуться в свой Вавилон. Может он в чём-то и был прав. Можно ведь пропутешествовать через всю Вселенную, но так и не узнать, что за тайны скрыты в нас самих!

Мы снова смотрели вдаль. Я вспомнил, что меня давно не беспокоила порезанная щека. Я дотронулся до левой скулы и ощупал её. На ней застыла тонкая корка.

— У меня к тебе будет только одна просьба, — вздохнул Энорус. — Даже если нам придётся разделиться после портала… Точнее… Тем более, если нам придётся после него разделиться… Короче, никогда не бросай те упражнения, что я тебе сегодня показал! Рано или поздно они сослужат тебе хорошую службу! Я про всё. Начиная от упражнения с Водой, и кончая тем, что мы делали последним, совмещая Меч и Магию. С водой делай даже в пустыне! Представь, что песок — это море! А так, если будет ручей, озеро, или лужа… Всё равно. Тренируйся. И про последнее тоже. Потом можешь разучивать разные комбинации вдохов и выдохов. Но то, что Выдох — Удар… Это заучи до автоматизма. И про последнее. Представляй, что дерёшься против Крестора… или против любого другого дерьма… В общем, придумай себе противника, способного на любую подлость. И тоже отрабатывай на нём. Помни, наседаешь мечом — не даёшь ему сконцентрироваться на чарах. Своими чарами съедай его чары. Когда даст слабину — атакуй. Если он тебя прижмёт, парируй резко и в самый последний момент.

— Спасибо, но…

— Да не за что.

— … Но ты же не собираешься меня бросать прямо сейчас?

Наставник снова посмотрел в сторону заката.

— Жизнь — это очень странная штука. Ты можешь долго вглядываться в даль, но никогда не будешь знать, что ждет тебя за следующим поворотом.