Мастер из качалки

Глава 11

Вот уже около двух недель я только и делаю, что занимаюсь всякой ерундой. По утрам сразу после сытного завтрака иду на эту так называемую тренировку, где только и делаю, что учусь правильно дышать. Получается у меня уже вполне себе неплохо. По крайней мере, наставник Чой больше не ворчит на меня по десять раз кряду. Ну а после этой «несомненно важной» тренировки отправляюсь отбывать наказание на кухню, где устраиваю себе второй завтрак и помогаю местным работягам драить котлы.

Хоть секта Мудан и является полностью закрытой организацией, но даже ей требуется обслуживающий персонал, а потому в правом крыле то и дело встречаются работники из местных. Тех самых жителей горы Мудан, что в своё время поклялись служить секте в обмен на защиту и покровительство. Люди они в массе своей добрые и покладистые, а потому мои постоянные перекусы вызывают у них лишь улыбку. Одним словом, мне очень повезло, что моим наказанием стали регулярные наряды на кухню. Другим провинившимся ученикам, судя по слухам, доставалась работёнка и похуже. Например, стирать одежду или таскать горный лёд внутрь дворца для растопки. От последнего занятия я бы, кстати, тоже не отказался. Хоть какая-то полезная нагрузка — всяко лучше этих посиделок на свежем воздухе.

Кстати, о нагрузке, всё это время, я не бросал своих тренировок и даже добился кое-какого прогресса. Сейчас глядя на собственные руки, мне уже не кажется, что они принадлежат какому-то задохлику. Они явно стали крепче и неплохо так обросли мясом.

И пускай до прошлых кондиций мне всё ещё далеко, но даже так я чувствую себя куда лучше. Тем более что за этот небольшой срок, я неплохо так поднабрал в весе. А ещё благодаря своим тяжёлым изнуряющим тренировкам я стал куда выносливее и сильнее.

Но были во всём этом и свои минусы: моя верная дверь перестала меня удовлетворять, ей больше не хватало веса для того, чтобы как следует нагрузить мои мышцы.

Нет, я, конечно, мог бы и дальше увеличивать количество повторов в упражнениях, но для настоящего качка, коим я и являюсь, это был тупиковый путь. Только по-настоящему большие веса и тяжёлые тренировки могли вернуть мне МОЁ тело. То тело, которым я когда-то обладал. А значит, мне позарез нужны тренировочные снаряды. Вот только где мне их раздобыть?

На это чёртовой горе кроме снега, льда и камней больше ничего нет. То же самое можно сказать и про ученическую обитель, интерьер здесь настолько простецкий, что соорудить из него подходящий тренировочный инвентарь не представляется возможным. Да и вообще за всё время пребывания здесь из по-настоящему тяжёлых предметов я видел лишь громадные кухонные котлы и гири для весов, которыми местные отмеряют рис и прочие продукты.

В общем, с тренировочными снарядами здесь полная засада.

Что же касается остального моего расписания, то и оно не блещет разнообразием. После завтрака, дыхательных практик и отбытия наказания на кухне у меня есть немного времени, чтобы подкачаться, а затем я отправляюсь на долгожданный обед. Ну а после него меня снова ждёт лекция от кого-то из наставников. А там уже и до ужина недалеко. Правда, перед последним приёмом пищи я ещё раз успеваю как следует потренироваться, ну и, само собой, заскочить под благовидным предлогом на кухню, чтобы как следует набить брюхо.

Вот и сейчас покончив с чисткой последнего казана, я сижу на той самой кухне и с интересом поглядываю на десяток железных гирь, что ровным рядочком расположились вдоль стойки с монструозными весами.

— Что такое Су Чень, уже закончил? — подходит ко мне старший по кухне.

Сегодня это повар Ма. Приятный улыбчивый парень, едва ли старше двадцати пяти. По словам самого Ма когда-то он тоже хотел стать частью секты, но его отлучили сразу же после первого испытания. Что это было за испытание Ма говорить отказывался, ссылаясь на строгие запреты секты, а я, в свою очередь, не особо и настаивал. Судя по тем нравам, что царят в секте Мудан, это испытание не стоит и выеденного яйца. Максимум что меня ждёт — простенький экзамен на знание дыхательных и медитативных практик. Ничему другом нас попросту не обучают. Ну а уж с такой задачей я как-нибудь справлюсь.

К тому же, сейчас меня куда больше волнует не какое-то там испытание, а то как бы мне подступиться к Ма с вопросом о, заинтересовавших меня, гирях.

— Послушай Ма, тут у вас столько гирь, не против, если я позаимствую парочку?

— Я-то не против, но зачем тебе гири? — делает круглые глаза молодой повар.

Хм, и вот что мне ему ответить? А что если…

— А ты разве не слышал последние новости?

— Новости?

— Ага, они самые. Ходят слухи, что наша восходящая звезда Ян Гэ любит вламываться в чужие кельи. Теперь понимаешь, зачем мне гири?

— Да ты что! — снова делает круглые глаза Ма. — А с виду такой приятный юноша, ещё и из хорошей семьи.

— Это ещё что, сейчас я тебе про него такое расскажу…но сначала гири.

— Сегодня особый день, — торжественно произносит наставник Чой. — День, когда вы впервые вкусите пилюлю возвышения и снова наполните свой Океан ци жизненной силой. Почти месяц вы тренировались ради этого момента. Вы со рвением оттачивали свои дыхательные техники, дабы выдержать уготованное вам испытание. И вот этот момент настал! Сегодня вам предстоит перенести не только боль от внедрения инородной ци в ваш даньтянь, но и при этом не сойти с ума от тех мучений, что вас ожидают. Однако не все из вас сегодня удостоятся подобной чести…

Не понял⁈ О каких таких мучениях идёт речь? Ни о чём подобном мне раньше не говорили. Или…Вот дерьмо, в тот день, когда Дой впервые завёл разговор об Океане Ци, он вроде упоминал нечто подобное, но мне так хотелось спать, что я просто пропустил его слова мимо ушей…

— Младший ученик Су Чень!

— Да наставник? Если вы о тех гирях, то обещаю, скоро я их верну!

— Что, о каких ещё гирях?

— Да так, просто оговорился.

— Ох, Су Чень…впрочем, неважно. Я просто хотел сказать, что пилюля тебе не полагается. Твой Океан Ци уже пробужден и готов к культивации. Надеюсь, ты не разочарован. Я должен был сказать об этом раньше. Это моя вина.

Да не такая уж это и вина. Или старик Чой думает, что я из тех бедолаг, что прямо-таки жаждут острых ощущений?

— Ну что вы наставник Чой, я не в обиде.

— Ну, раз так, то начнём. Сейчас все за исключение Су Ченя получат свои пилюли.

Как он и сказал, вскоре каждый из присутствующих получает в свои ладони голубоватый шарик размером с перепелиное яйцо. И только я остаюсь с пустыми руками.

Получив в собственность вожделенные пилюли младшие ученики все как один заворожено глядят на них, словно перед ними самое настоящее сокровище. Хотя и среди них есть одно исключение, а именно младший Шень. Ученик второго столпа не испытывает ни благоговения, ни восторга от пилюли в своих руках. Он всё так же холоден и неприступен, словно айсберг.

Странный тип. Несмотря на то что мы проводим довольно много времени вместе, я всё ещё никак не могу привыкнуть к его нелюдимости. А ещё в последнее время меня преследует навязчивое чувство. Мне кажется, что он за мной следит. Я всё чаще замечаю чей-то взгляд, направленный мне в спину. А ещё, дверь в мою комнату периодически оказывается приоткрытой и происходит это почему-то во время моих тренировок.

— Учение нашей секты гласит, что лишь тот, кто живёт в гармонии с собой и с миром, сможет познать истинную глубину Океана ци. Поэтому во имя Небесных мудрецов не старайтесь проглотить больше Ци, чем положено, возьмите из этих пилюль ровно столько, сколько сможет усвоить ваш даньтянь. Порой даже самое великое путешествие начинается с малого шага. Главное — не переусердствуйте. Хотя если вы в чём и ошибётесь, то я всегда буду рядом, чтобы исправить эту оплошность. А теперь, начинайте!

Младшие ученики словно только и ждали этой команды. Услышав слова наставника, они без раздумий отправляют голубоватые пилюли себе в рот. А после, как и сказано в учении секты Мудан, успокаивают свои сердца. Их дыхание становится слабым и ровным, прямо как на тренировках. Несмотря на столь юный возраст они в точности повторяют всё то, чему их научили наставники Чой и Дой.

Освободив свой разум, успокоив сердце и выровняв дыхания, младшие ученики секты Мудан начинают культивировать свою ци. В нижней части живота каждого из них зарождается едва различимое голубоватое пламя. Тела младших учеников начинают покрываться грязным маслянистым потом, а их лица искажаются в болезненных гримасах.

— Хорошо, молодцы, — поддерживает учеников наставник Чой. — Сейчас вы чувствуете как Ци из пилюли возвышения медленно, капля за каплей, перетекает в ваш Океан Ци. Процесс это не быстрый, поэтому не торопитесь, вам некуда спешить. У вас есть всё время мира…

— Я закончил, — сухо прерывает наставника Шень.

Ну кто бы сомневался? На самом деле я сразу почуял неладное, стоило лишь увидеть, как стремительно разгорается его даньтянь, а затем столь же внезапно угасает.

— Так быстро? — поражённо спрашивает наставник Чой. — Но как же боль?

— Боль? А что вы знаете о боли наставник? — Шень как в ни в чём не бывало смахивает со своего лица грязный, липкий пот. Очень знакомый пот…

В этот момент я замечаю то, чего не замечал раньше. Та субстанция, которую я поначалу принял за пот, является им лишь отчасти. На деле же, она куда больше походит на знакомую мне чёрную слизь. Я даже чую её противный кисломолочный запах.

— И что же мне с вами делать?

Сидя в своей комнате, на жёсткой застеленной тонкой циновкой кровати, я с удивлением смотрю на матерчатый кулёк в своих руках.

Вот тебе и волшебные лекарства…

Выходит, старик Чой ошибался: свою первую порцию ци я получил отнюдь не по праву рождения, а из того самого мятного шарика.

И что же всё это для меня значит? А то, что я в полной жопе! Сам того не подозревая, я не только обманул доверие секты, но и притащил на величественную гору Мудан пилюли Кровавого культа — их заклятого врага! Если кто-то об этом узнает, то мне точно кранты. Несмотря на видимое миролюбие воины Мудан, весьма сурово относятся к тем, кто посягает на устои их секты. А я не только посягнул на их устои, но и грязно попрал все их учения.

Стоит хоть кому-то об этом прознать и меня ни просто выпрут отсюда взашей, а, скорее всего, спустят вверх тормашками с этой треклятой горы.

Похоже, выбора нет. Надо как-то избавиться от этих чёртовых пилюль. Но просто выбросить их мне не удастся. Пилюли быстро обнаружат и тогда скорого расследования не миновать. План, мне нужен план…

От нервного напряжения ладонь сама собой сжимается в кулак и сминает мешочек Кровавого культа.

Хрррр, — раздаётся едва слышный хруст.

Хм, а это идея! Кажется, я знаю как мне избавиться от этой дряни.

Вскочив с кровати, я бросаю мешочек с пилюлями Кровавого культа прямо на каменный пол, и начинаю его остервенело топтать — до тех самых пор, пока внутренности матерчатого кулька не превратятся в пыль.

А теперь вторая часть плана.

Вместе с кульком я отправляюсь к ближайшей стене. Точнее, к небольшой норке в её основании. В неё-то я и засыпаю в получившееся крошево. А затем для пущего эффекта, склоняюсь к самой земле и с силой задуваю остатки пилюль в спасительную щель.

Всё, дело сделано! Я снова в безопасности. Осталось только избавиться от самого кулька. В идеале его бы хорошо скинуть с горы, но кто же меня сейчас выпустит за пределы каменного дворца — всем младшим ученикам запрещено самовольно покидать его пределы.

Остаётся два варианта: выстирать или сжечь в кухонной печи. Интересно, что же мне выбрать?

Крысы. Нет места на земле, где они не могли бы выжить. Великая гора Мудан не была исключением. Даже на её вершине в каменном дворце древней секты водились представители этого семейства. И хоть было их сравнительно немного и селились они в основном около кухни, но даже в ученической обители встречались одинокие представители серого семейства. И одна из таких крыс — маленький, слабый самец совсем недавно изгнанный из стаи как раз сейчас доживал свой срок в норе ученической кельи.

Маленький крыс не питал иллюзий на свой счёт, он был для этого слишком глуп. Но тем не менее все его инстинкты твердили о том, что жить ему оставалась недолго. Впрочем, смерть не пугала маленького крыса. К тому моменту он уже практически лишился своих и так довольно скудных умственных способностей. Его мозг, впрочем как и тело, иссохли без должного питания, и теперь крысёныш больше походил на потрёпанную, выжатую досуха, тряпку.

Даже его глаза, что до этого с лёгкостью позволяли ему отыскивать мельчайшие крошки добычи среди мусора и пыли и те уже давно не могли похвастаться былой зоркостью. У него осталось лишь обоняние. И именно это самое обоняние подсказывало маленькому крысу, что к его последнему убежищу кто-то приблизился…

А дальше, произошло нечто неожиданное, что навсегда изменила судьбу изгнанного из стаи отщепенца. В его норку влетела зеленоватая и вкусно пахнущая пыль. Она облепила всего крысёнка и осела на его обломанных усах.

Крысёнку не оставалось ничего иного, кроме как хорошенько вычистить языком свою испачканную мордочку…

Где-то в глубинах каменного дворца, в самом сердце секты Мудан, в покоях Наставника Чоя сидели двое: сам наставник Чой и его единоутробный брат, наставник Дой. Мудрые старцы, не спеша, попивали чай богатый ци, собранный у самого подножия горы Лаошень. Они с блаженными улыбками наслаждались его терпким цветочным вкусом, точно таким же ароматом и, конечно же, самой ци, что была неотъемлемой частью этого прекрасного и очень дорогого напитка.

Даже в такой мирной и расслабленной обстановке двое наставников продолжали культивировать свой Океан Ци.

— Как всё прошло братец Чой? — с любопытством поинтересовался Дой.

— Лучше, чем я рассчитывал, но хуже, чем представлял.

— Хм, интересно. И каков результат?

— Ученик второго столпа Шень, он поглотил всю Ци без остатка, не растеряв при этом ни капли.

— Хм, такие случаи бывали и раньше — Ян Гэ тому пример…

— Ему потребовалось для этого всего несколько секунд.

— Кха,кха! — поперхнулся тёплым чаем Дой. — Братец Чой да ты,должно быть, шутишь. Тебе нужно поменьше общаться с этим пройдохой Су Ченем. Хах, ещё и лицо такое сделал, что я уж было поверил.

— Это правда. Младший Шень наполнил свой даньтянь за мгновение ока.

— Ну и ну, — разгладил свою влажную, после пролитого чая, бороду Дой. — Тогда это настоящее благословение для нашей секты. А ведь я изначально не хотел, чтобы мастер Шень приводил к нам этого мальчишку.

— Да, его талант сияет подобно луне. Хотя он навряд ли когда-нибудь превзойдёт Ян Гэ, чей талант обжигает подобно солнцу. Но так даже лучше. Всё-таки этот мальчик когда-то был частью Пещеры сокрытого демона, а значит, следовал пути Кровавого культа. Мы не можем всецело доверить будущее нашей секты такому человеку.

— Да, ты прав братец. Как любит говаривать старейшина Гэ: только тот, чьё сердце сияет истинной чистотой, способен осветить чужой путь. Юный Шень для этого не годится. Но что насчёт других наших учеников?

— Они справились довольно неплохо, самый худший результат — чуть больше года, а самый лучший, после Шеня — около двух.

— Для первого раза и впрямь неплохо, но я вижу, что тебя что-то тревожит.

— Не что-то, а кто…

— Дай угадаю, Су Чень? И что он опять натворил, этот паршивец? — улыбнулся в усы Дой. — Чем на этот раз провинился?

Вопрос был непраздный, все в секте знали о непоседливом нраве нового младшего ученика. Ходили даже слухи, будто он постоянно занимается самоублажением у себя в кельи вместо того, чтобы посвящать всё своё свободное время благородному делу культивации.

— Не он сам, а его Океан ци. Когда я в последний раз проверял Су Ченя, его запас ци равнялся десяти годам. Это было три недели назад. А сегодня во время проверки я заметил, что его запас сократился чуть ли не вдвое. И это меньше чем за месяц! Не понимаю, куда мог подеваться такой объём ци?

— Не стоит так переживать братец Чой, скорее всего, он по своей неопытности просто выпустил часть Ци вовне. Ты ведь и сам знаешь о его проблеме. Стоит Су Ченю чихнуть, как он тут же превращается в решето, ци вылетает из него словно ветер из горной расщелины. Думаю, нам не следует так беспокоиться. Особенно теперь — после того как он встал на путь культивации. Вскоре под твоим чутким руководством его даньтянь сможет самостоятельно вырабатывать Ци и тогда Су Ченю больше не придётся волноваться об этой проблеме. Даже если он вычерпает всю ци без остатка, его океан продолжит пополняться.

— Нет, он не просто теряет ци. Разве ты не заметил, как быстро растёт его тело? Похоже, мастер Шень оказался прав, наш Су Чень подобен яогуаям с горы Яошень. Он словно духовный зверь, что инстинктивно направляет свою Ци в тело, всю без остатка.

Помещение погрузилось в тишину. Каждый из присутствующих прекрасно знал, что это значит как для самого Су Ченя, так и для их секты.

Испокон веков секта Мудан, впрочем, как и весь Альянс Мурим шли по пути «чистой» культивации. Они превозносили бессмертный дух над бренным телом и никогда не тратили драгоценную Ци на то, чтобы укрепить это самое тело. Этим они кардинально отличались от Небесного клана или Кровавого культа. Но даже адепты Небесного культа, как бы ни были они помешаны на телесной силе, даже они не смели тратить больше половины своей Ци на искажение собственной природы. Су Чень же тратил всё без остатка и этим попирал не только суть учения Мудан, но и каноны всех известных кланов и сект. Уподобившись духовному зверю, Су Чень словно бы вышел за привычные рамки Мурима и теперь два умудрённых наставника не знали как им быть.

— Мы должны как можно скорее обучить его контролю Ци. Если он и дальше продолжит так бесконтрольно тратить свою жизненную силу, то беды не миновать.

— А ещё он не сумеет пройти наше испытание.