Мальчик с винтовкой. Мир После

Глава 9 Новый конфликт новый друг и новый год

Вечером я вынул из тумбочки свою «Сако» двадцать второго калибра с четверной толщиной стенок ствола и пачку трассирующих патронов марки «Пайни маунтин». установил ночной прицел. Забросил винтовку за спину, на грудь повесил «Рюгер»

— Ты в город? — спросила Селена.

— До, но не «в» — намекну кое-кому что они тут загостились.

— Проводить тебя Слепышом?

— Да спасибо. Только скрытно, чтобы с вышки не заметили.

Застава представляет собой комплекс из нескольких зданий, промежутки между которыми перекрыты стенами. Так что автостоянка перед входом находится на небольшой площади, рядом с которой есть руины магазина: когда-то тут был городской рынок. Полно павильонов, и как подойти к стоянке так чтобы не заметил часовой с тепловизором, я давно изучил. Подхожу к углу.

— Стой тут, — говорю Слепышу, а вернее Селене.

Захожу в павильон через задний вход, кладу на прилавок «Сако» включаю ночной прицел и убеждаюсь, что машины видны хорошо. И где у них баки я помню они все стоят баками ко мне так что все просто. Передергиваю затвор. для мелкашки нет зажигательных пуль, но трассирующие подожгут баки не хуже. Винтовка точная, прокачанная тем же оружейником, так что задача передо мною совсем плевая. Пока пуля летит из павильона к стоянке, часовой ее не заметит, у тепловизора угол обзора плохой вот без теплака вспышку может заметить, но это вряд ли.

Прицеливаюсь щелк, и вот я вижу как из бака вытекает огонь. Не взорвался. Это скорее хорошо, чем плохо. Как в тире, я расстрелял баки всех грузовиков. Первая машина к концу стрельбы уже хорошо так горит, и я слышу сирену тревоги на Заставе. Пора валить. Я убежал и вернулся в схрон прежним маршрутом. Селена не спрашивала ничего, горящие машины и так видно из окна.

Наутро я взял из тайника гранату и пошел на Заставу. Грузовики, как и ожидалось, сгорели дотла, но рядом с ними я увидел довольно новый броневик. Интересно. Дело тут не в транспорте, а в том что топливо долго хранить нельзя или как минимум бензин через пару лет он перестает быть топливом, насчет дизеля не знаю. Так что тут проблема не в рабочем грузовике, а в работающей нефтянке, учтем-с. Поднимаюсь на подъемнике, прохожу КПП и встречаю там дядю Мишу.

— В общем искали тебя эти, черные, — сообщил он, — спрашивали где тебя можно найти.

— Когда?

— Вчера.

— Спасибо.

Итак, они искали меня еще до того, как я сжег машины. Ну точно по наводке Стеллы.

Иду в «Ресторан» здороваюсь со всей сталкерской братией и заказываю порцию плова.

— И еще две порции на вынос, — говорю я.

— Пришельца подкармливать, да? — донеслось от двери голос Дежнева.

— А даже если и так, какое твое дело?

— Скажем так сотрудничество с врагом рода людского это акт предательства, за который смерть более чем справедливая кара.

— Слыш, собака сутулая, кем ты себя возомнил? — спросил я вынул из кармана гранату и вынул чеку. Тебе Стелла рассказала историю своей группировки, придурок? Нет, так ты спроси чем кончилось. Впрочем, поскольку я тот еще подлец, я заспойлерю тебе всю концовку: все умерли. Кроме меня и самой Стеллы.

— Это у тебя страйкбольная граната? — спросил Дежнев.

— Нет, придурок. Если ты думаешь, почему она красная, то ответ прост. Я ее покрасил, чтобы не спутать. В ней укороченный запал. Не три секунды, а ноль. Так что в случае чего ты мне компанию на тот свет составишь полюбому. А теперь, господа, — обратился я к сталкерской братии, — маленькое объявление. Раз этот мудак мне тут в открытую войну объявил, знайте что при встрече на Пустошах я сделаю все от меня зависящие, чтобы их группа не вернулась живой. И если с ними будет кто-то из вас, меня это не остановит. И впредь никто на них работавший к моим аукционам допущен не будет. На войне как на войне.

— А что это вообще за разговоры о пришельцам? — спросил Шрам.

— Это Ты у него спроси.

— Судя по тому что у Картографа есть ручной Слепыш, который его защищает. Он сотрудничает с пришельцем.

— Что правда? — хором спросили Звягинцевы.

— Не совсем. Во первых если у меня есть ручной Слепыш, то это значит только то, что у меня Есть ручной Слепыш. И не более того.

— Мутанта нельзя приручить, — возразил Дежнев, просто потому что у мутантов нет периода детства. Они не звери. Их нельзя подобрать маленькими вырастить и приручить.

— Возражу цитатой Артура Кларка. «если ученый говорит, что что-то возможно, скорее всего так и есть. Если же он говорит о невозможности чего-то почти наверняка он ошибается». И во вторых… это не мой ручной Слепыш.

— А чей? — спросил Шрам.

— Помните девочку с которой я тут появлялся? Её. Похожа она на пришельца?

— Так вот как она от братков избавилась…

— Да-да. Её обидеть может каждый не каждый сможет убежать. От Слепыша хрен убежишь.

— Значит ты не станешь отпираться, что сжег наши грузовики.

— Не стану.

— За это тебе придется ответить.

— Сильно вряд ли, была раньше такая присказка: «тайга закон медведь хозяин». Я угробил сто пятьдесят человек, и ни перед кем за это не ответил. Я и вас угроблю и ни перед кем за это не отвечу. Но ты можешь подать на меня в суд.

— Будет тебе суд, — пообещал Дежнев, — но чутка попозже. В лучшем для тебя случае ты станешь персоной нон грата по всему альянсу и помрешь как дикарь. Вне человеческого общества.

— Да плевать мне на ваш альянс мне и тут хорошо.

— А теперь я заспойлерю тебе срединный поворот сюжета. Застава скоро может стать частью альянса. — Дежнев ухмыльнулся.

— Че правда что ли, так группировка из Солнцевки за то же самое подохли если ты не знал. Короче тут явно никак войны не избежать и я прям на развилке. Вы сюда за пришельцем и обломком приперлись?

— Ага,- подтвердил Дежнев.

— Тогда вот что я предлагаю, Собирайте манатки и валите за пришельцем. Мешать не буду. Но если будете тут ошиваться, ждите всяких бед: РПГ-7 у меня есть, если что, так что и броневик ваш сжечь могу.

— Слушай картограф, на два слова отойдем? — сказал полковник. Я двинулся за ним в дальний угол.

— Ну и?

— Откуда столько враждебности?

— Кто тут кому первый угрожать начал?

— Ты сжег наши машины еще вчера, нет?

— Так это еще не враждебность, враждебность это если б я сжег машины с вами внутри, а так я вам просто намекнул, что вы тут мало того что загостились, так еще и начали совать свой нос в мои дела.

— Каким именно образом?

— Стремные чуваки начали интересоваться моими друзьями и мне это не понравилось. Самая большая проблема в том что Селена в процессе самообороны может сильно обременить свою совесть. А потому я решил разобраться с вами сам. А потому отлепитесь от нас по-хорошему. Либо дуйте убивать пришельца, либо туда, откуда явились. Крайний срок сегодня, потому что ночью я спалю ваш броневик, а если выставите засаду — пойдете на корм мутанту.

— А ты не думал, что твоя подружка не совсем человек.

— А ты не думал, что уже был такой чувак, который стал решать, кто человек, а кто нет? Гитлер его фамилия…была. Напомнить как он кончил? Что Селена не рождена женщиной, я знаю, а человек она или нет решать не тебе. Вообще запомни, людьми не рождаются. Так что если вы не оставите нас в покое, пожнете что посеете.

— Ну и как так вышло, что ты подружился с живым оружием?

Я хмыкнул.

— Сильно сказано. Да неправильно. У вас я так понимаю, вообще нет ни малейшего понимания кто она такая.

— Увы, нам не удалось ни разу взять ей подобных живыми.

— А я вот даже не пытался и у меня есть друг. Может вы что-то делали не так, подумайте на досуге.

Вернувшись домой, я увидел, что Селена Сидит на столе.

— Зачем ты туда забралась?

— В комнате мышь.

— Мышь… ты с мышью справиться не можешь?

— Могу. Но Грелка может расстроиться, это его друг, наверно.

Оказалось, что мышонка принес кот. И положил в свою миску. после чего мышь стала есть его еду.

— Забавно, — сказал я, — Коты вполне могут дружить с мышами и хомяками, но мне удивительно, что Грелка сохранил эту привычку несмотря на бездомность и голод. И не схарчил мышонка. Ну и мышь спокойно обедающая из кошачьей миски, тоже забавное явление.

Я поймал мышонка под диваном и посадил в банку, куда накидал ему еды и ломтик огурца вместо воды. Завтра пойду за клеткой для него.

Начинаю осторожно топить буржуйку. Ну просто чтобы дым тепловизором не просекли. Впрочем ветер от города, дым затеряется в руинах, и с вышки его не видать. Разогреваю плов для Селены.

— Слушай Селена, а ты за раз только одним мутантом управляешь или многими.

— Только одним, но могу менять его.

— А как же та стая пернатых?

— С ними проще, они стая. Ведешь вожака, остальные следуют.

— Тогда просьба: приведи стаю к городу там на стоянке новый броневик стоит, надо его обработать ковровой бомбардировкой.

— Ладно. А это обязательно?

— Ага. Надо объяснить залетным господам, что их дела очень дерьмовые.

Вскоре я услышал через окно галдеж, который производит стая Пернатых. Воронье есть воронье, даже после мутации.

Пока грелся плов, Селена справилась с задачей.

Мы поужинали и я полез в свой спальник возле печки. Селена же просто откинула свое одеяло и Грелка охотно туда запрыгнул.

— Слушай — Слушай Максим, а разве люди приручили кошек не для того чтобы они ловили мышей.

— На самом деле это кошки приручили людей. Когда люди занялись земледелием, Встал вопрос хранения урожая. Амфоры с зерном привлекали грызунов, грызуны привлекали кошек, тогда еще диких. Кошки учились терпеть присутствие людей, люди учились терпеть присутствие кошек. Те, у кого это получалось лучше выживали и размножались, передавая потомкам гены терпимости к симбиотическому виду. Люди почти все поголовно любят котиков, просто потому что те которые их не любили давным-давно умерли от голода вместе со своими семьями. Грызуны могли не столько съесть зерно, сколько попортить его, обрекая земледельца на верную смерть. Кошки охраняя зерно, помогали выживать тем людям которые их привечали. Так что это кошки приручили людей, а мыши отбраковали тех, кто не любил котиков.

— Слушай, а мышь не замерзнет в банке?

— Не думаю, но…

И я положил в банку немного тряпочек и переставил поближе к печке.

— А что мы будем делать с мышью?

— Ничего, раз она друг Грелки… к тому же мне нравятся грызуны. Так-то я хомячков предпочитаю, но эта мышь почти ручная, даже не кусалась, когда я ее поймал. Мне даже интересно, как это они умудрились выжить во время ядерной зимы.

Наутро мы сходили в зоомагазин и нашли там кое-какие товары для питомцев. Клетку для мышонка, с домиком и колесом, для кота игрушку на пружине и домик- постель из коврика чтобы он не мерз пока нас с Селеной нет дома. Из киоска я притащил стопку газет.

Мышь радостно восприняла переселение в новый дом и принялась грызть газету и таскать обрывки в домик. — Даже как-то веселее стало, — сказала Селена глядя как мышь бегает в колесе.

Грелка тоже проявил клетке пристальный интерес, но даже не собирался пытаться добраться до мышонка. Удивительная дружба.

После полудня Селена провела разведку с высоты птичьего полета и не обнаружила ни БТРа на стоянке, ни людей в черный экипировке в городе. Так что я сходил в ресторан и принес оттуда две порции борща с фрикадельками.

Зима постепенно вступала в свои права, но она пока вроде не такая жесткая как два года до этого. Дело постепенно шло к Новому году.

Заодно я расспросил Маслова о том, что там Дежнев говорил о превращение Заставы в альянс. Техноальянс оказался не мифом, а довольно хорошо организованным объединением поселений. Объединенными общей идеей отвоевания планеты больше всего мне не понравился их высокий прозелитизм, то есть склонность обращать всех в свою веру и к экспансионизму. Как сообщил Маслов городской совет не в восторге от перспективы присоединения однако посол Техноальянса все тот же тощий, пошел в том числе и на непрямые угрозы. Альянсу нужен аванпост, позволяющий контролировать сталкеров и поток их добычи. Альянс готов применять не только военную силу, но и иные меры, например, перекрыть свободный доступ новых сталкеров. Сталкеры это обычно люди которых пригнало на самый край желание разбогатеть. И если бы все время не приходили новые, то естественная гибель оных в рейдах уже давно поставила бы Заставу на грань вымирания.

— Есть идея, сказал я.

— Какая?

— Персональные цены для послов и прочих должностных лиц альянса. Когда им придется платить втридорога за жизнь тут, они не смогут находиться тут чисто экономически, что перечеркнет смысл что-то тут брать под контроль. Такая вот форма общественного ненасильственного сопротивления.

— Ах если б все было так просто. Альянс хочет держать тут гарнизон и полицейские силы, а также осуществлять судебную власть и устанавливать правила.

— Ну на насилие нет иного ответа кроме насилия. Что мешает убить посла этого и всех последующих и так до тех пор пока они не перестанут приходить?

— Рано или поздно придут солдаты, а у них есть в том числе и бронемашины и не удивлюсь если также танки и артиллерия. В самом деле пушки в военных частях никуда не делись.

— Печаль… С ними мне уже не удастся сделать то же самое что и с Солнцевской группировкой. Но я постараюсь что-то придумать.

Когда до нового года осталось несколько дней, я снова зашел к Маслову и принес ему куклу для Маши и ранец с ингаляторами.

У Маслова и тёти Светы просто глаза округлились.

— Максим, где ты их столько взял⁈

— А это не я, это Селена их нашла.

— Та девочка с которой ты приходил?

— Ага.

— Кстати давно ее не видели. Где она?

— Живет в моем укрытие.

— Слушай, а приходите к нам новый год встречать.

— Спасибо, но не уверен что получится мы не можем оставить кота дома одного.

— У вас есть кот?

— Ага.

— Здоровый?

— Абсолютно, кот как кот.

— Так и его с собой берите.

— А у Маши аллергии нет?

— Нет.

— Хорошо. мы придем.

Пришли мы не только с котом, но и с мышью: не оставлять же ее дома одну.

Я даже не знаю, кому Маша обрадовалась больше коту или Селене. При том что Селена с виду старше года на четыре, Маше она все равно что сверстница. Просто потому что других девочек Машиного возраста на Заставе нет. Так уж повелось, что молодые семьи, задумавшиеся о ребенке. Перебираются в менее опасные края.

Капитан Маслов не перебрался по двум причинам, первая, Потому что он тут капитан, а в других местах у него не факт что будет офицерская должность. Ну и ингаляторы проще всего достать именно тут. Ибо все дефицитные товары в первую очередь попадают сюда, а отсюда уже растекаются куда получится.

Кроме нас в гости пришли несколько коллег капитана, включая сержанта Кругова и его жену.

После праздничного ужин: жаркое с картошкой фри и салатом, кое — какие консервированные продукты, чай с печеньем и домашняя выпечка.

Маша и Селена принялись вначале играть в «кто быстрее» где требовалось бросая кубик перевести свои фишки в «домик», потом они вместе играли с Грелкой, а потом решили построить для мышонка лабиринт с вкусняшкой в конце и посмотреть как он будет искать путь.

— А кот мышку не съест, — спросила тётя Света.

— Вряд ли, — ответил я, — они друзья.

— Вот блин, — удивился Кругов, — где ж вы кота нашли-то. Мой брат кладовщик, так говорит мыши просто одолевают, у него есть приблудная кошечка, так не справляется. Ей бы подмогу.

— Увы, — ответил я, — Грелка помочь не сможет он с мышами дружит. Разве что по весне познакомить Грелку с той кошечкой.

Поиграв с мышонком, Маша достала карандаши и бумагу, но Селена призналась, что не умеет рисовать. Тогда Маша вынула книжки-раскраски.

На Селену посыпались куча вопросов как она умудрялась выживать на Пустошах. Впрочем мы заранее заучили адекватную легенду про погибший поселок на той стороне мегаполиса и Воронки.

В целом вечер прошел замечательно: я впервые услышал как смеется Селена. Раньше мне это не удавалось потому что анекдотов, которые я рассказывал, она попросту не понимает.

Я же обсудил с Масловым и Круговым варианты сопротивления Альянсу.

— Я только не очень понимаю, — сказал Кругов, — В чем вообще проблема. У Альянса есть кое-какой уровень технологий и медицины почему все так против присоединения.

— Потому что мы люди, существа социальные и территориальные это наша территория и мы не хотим видеть тут чужаков. Возьми тех же павианов, они дерутся за территорию и гоняют чужаков.

— Но мы же не обезьяны, — возразил он.

Я ухмыльнулся.

— Знаешь, как передвигается стая павианов? В центре, вожак, самки детеныши. Впереди авангард, позади замыкающий отряд, по бокам боевое охранение. Ничего не напоминает?

— Ну прям армия в походе…

— Вот о-то и оно. Недалеко же мы от павианов ушли. Но то павианы… как-то раз провели исследование, в ходе которого дали некоторой популяции капуцинов, обитавших в лабораторных условиях, такие концепции, как «работа» и «деньги». Эквивалентом работы служил рычаг, довольно тугой, и за одно нажатие на него обезьянка получала один круглый металлический жетончик. Этот жетончик можно было обменять у «человека-продавца» на вкусняшки. Капуцины хоть и сильно уступают высшим приматам в интеллекте, но очень быстро разобрались в этой новизне, и дальше начинается самое смешное и самое печальное. Обезьяны полностью освоили концепцию денег, механизмы купли-продажи и колебание цен, научились «читать ценники». И оказалось, что их поведение просто до боли похоже на человеческое. Капуцины сразу же разделились на категории «трудоголиков», которые пытались заработать побольше, нажимая рычаг до изнеможения, «лентяев», которые работать не хотели или работали совсем мало, и «грабителей», которые пытались отнимать деньги у других. Капуцины стали беречь деньги и прятать их в тайники, словно это и есть еда. Они продемонстрировали полнейшее подобие человеку в вопросах выбора товаров. Так, поначалу кислые яблоки и сладкий виноград стоили одинаково, и капуцины покупали только виноград. Затем виноград подорожал, и обезьяны с неохотой перешли на яблоки. Имели места даже попытки «фальшивомонетничества», когда одна обезьянка пыталась заплатить не жетоном, а круглым срезом огурца. Апофеоз всего этого — нападение капуцина на человека с целью отнять запас жетонов, что можно считать первой попыткой ограбления банка, совершенной не человеком. А это на секундочку капуцины, самые примитивные из мартышек. Ну или Коко и Майкл — пара горилл. Гориллы изучили амслен и общались на нем между собой. Однажды Майкл сломал куклу Коко, и она назвала его, цитирую, «плохой грязный туалет». Само собой, что никто и никогда не учил Коко ругаться — она просто знала эти слова. И самостоятельно додумалась составить их в комбинацию и адресовать бойфренду. Конечно, это была очень умная горилла: Коко умела мыслить абстрактно и рассказывать о своем прошлом, о детстве, проведенном в саванне. Но факт есть факт: ругательство не изобретено людьми. Так что большой вопрос далеко ли мы ушли от обезьян.