Малик Д’Сад: Демон Перекрестка

Глава 4

# Глава 4: Шрамы памяти

Той ночью сны нахлынули с новой силой. Испытание Связующим Бичом разбудило глубинные воспоминания, которые долгие годы дремали в подсознании Малика. Лёжа на кровати в полутёмной комнате, он позволил образам прошлого заполнить его сознание, словно листая древнюю книгу, страницы которой были написаны не чернилами, а живой памятью.

_Первое воспоминание: яркий свет и острая боль. Разрыв между мирами, принудительное воплощение в физическую форму. Крики на языке, который он едва понимал, и серебряные цепи, сковывающие его истинную сущность._

_Лица в капюшонах, склонившиеся над ним. Проводники древности, намного могущественнее тех, что существуют теперь. Они произносили слова заточения, запечатывая его в хрупком человеческом теле._

_"Демон Перекрёстка, ты заключён в эту плоть по воле Совета Высших Проводников. Ты будешь служить и повиноваться, или будешь уничтожен."_

_Боль трансформации, когда его бесконечная сущность сжималась до размеров человеческого тела. Забвение истинного имени, затерянного в процессе воплощения._

_А потом — темнота. Долгая, глубокая темнота беспамятства._

Малик открыл глаза, чувствуя, как шрамы на спине пульсируют в такт сердцебиению. Связующий Бич не просто причинил боль — он разбудил часть его истинной памяти, выдернув из глубин подсознания фрагменты прошлого, которые были похоронены там столетиями.

_Ты начинаешь вспоминать_, — произнёс внутренний голос. — _Наше заточение. Нашу истинную природу._

— Не полностью, — прошептал Малик, поднимаясь с кровати и подходя к окну. — Обрывки. Фрагменты. Недостаточно, чтобы понять, кем я был… кем мы были до заточения.

_Со временем вернётся больше. Чем ближе мы к перекрёстку, тем сильнее связь с нашим истинным «я»._

Малик смотрел на ночное небо, усеянное звёздами. Где-то там, за пределами видимого мира, существовали другие измерения, другие планы бытия. Места, где он когда-то был дома, прежде чем Проводники заключили его в человеческое тело.

Он закрыл глаза и позволил воспоминаниям снова захлестнуть его.

_Пробуждение в теле ребёнка. Замешательство и страх. Незнакомый мир, незнакомые лица._

_Женщина, называвшая себя его матерью — с добрыми глазами и загрубевшими от работы руками. Мужчина — отец, суровый, но справедливый. Маленький дом на окраине деревни, окружённый лесом._

_Первые признаки его отличия от других детей — странный цвет глаз, необычная сила и выносливость, способность видеть то, что другие не замечали._

_Шёпот за его спиной: «Не такой, как все», «Странный мальчик», «Глаза, как у лесного духа»._

_И потом — первый контакт с шэдоумитом. Странный камень, найденный в лесном ручье. Пурпурный минерал, который засветился в его руках, пробуждая что-то глубоко внутри._

_Испуг родителей, когда они увидели, как он разговаривает с камнем. Тревожные взгляды, тихие разговоры по ночам._

_А затем — огонь и крики. Люди в чёрных одеждах, ворвавшиеся в дом посреди ночи. Серебряные знаки в их руках, обжигающие при приближении._

_"Берите мальчика! Он тот, кого мы искали!"_

_Борьба. Кровь. Крики матери. Безжизненное тело отца, пытавшегося защитить его._

_Серебряный капюшон, наброшенный на голову. Удушающий запах странных трав. Темнота._

Малик прижал ладони к вискам, словно пытаясь физически удержать воспоминания, которые грозили ускользнуть обратно в глубины подсознания. Эта часть его истории была особенно болезненной — момент, когда его человеческая семья была уничтожена, а сам он оказался в руках новых Проводников.

Но были ли те люди его настоящей семьёй? Или просто приёмные родители, не подозревавшие, какое существо растёт в их доме? Он не мог вспомнить. Фрагменты памяти были слишком разрозненными, слишком запутанными.

_Не имеет значения_, — жёстко произнёс внутренний голос. — _Они были смертными. Пыль на ветру истории. Наша истинная сущность — вот что важно._

— Они заботились обо мне, — тихо возразил Малик. — Человеческая часть меня помнит это. Помнит любовь и защиту. Мой отец умер, пытаясь спасти меня.

_Сентиментальность — слабость смертных_, — отрезал голос, но затем смягчился. — _Но возможно, эти воспоминания тоже часть тебя. Часть нас. Столетия в человеческом теле не могли пройти бесследно._

Малик вернулся к кровати и сел, позволяя следующей волне воспоминаний накрыть его.

_Годы в храме Проводников. Суровая дисциплина, ежедневные тренировки, ритуалы и молитвы. Его обучали, но не как равного — как оружие, как инструмент._

_"Он — вместилище. Сосуд для сущности, которую мы можем использовать."_

_Серебряные оковы на запястьях, сдерживающие его силу. Символы, выжженные на коже, запечатывающие его истинную природу всё глубже._

_Ритуалы, призванные стереть оставшиеся воспоминания о том, кем он был до воплощения. Попытки превратить его в послушное орудие._

_Но они не знали одного — его истинная сущность не была уничтожена. Она спала, ждала, адаптировалась. С каждым ритуалом, с каждым заклинанием часть его сознания уходила глубже, скрываясь от их контроля, сохраняя искру древней силы._

_А потом — восстание. Огненная ночь, когда запечатанная сила частично вырвалась на свободу. Кровь на стенах храма. Крики Проводников, пойманных врасплох внезапным пробуждением сущности, которую они считали покорённой._

_Бегство в ночь, в неизвестность. Преследование, длившееся недели. Загнанный, как зверь, в горы, где залегали богатые жилы шэдоумита._

_И наконец — ловушка. Рудники Харрского каньона, где концентрация шэдоумита подавляла его способности, где серебро в породе создавало естественную тюрьму для его силы._

_"Пусть добывает то, что сдерживает его. Поэтическая справедливость."_

_Восемь лет рабства, медленного сбора сил, осторожного пробуждения древней памяти под маской покорности и смирения._

_До того дня, когда появилась она — Вэрин Ноктис, с её амбициями и жаждой силы. День, когда судьба наконец повернулась в его сторону._

Малик глубоко вздохнул, чувствуя, как последние воспоминания растворяются, возвращаясь в глубины сознания. Они не исчезли — просто отступили, готовые всплыть снова, когда придёт время.

Серебряный браслет на его запястье мягко пульсировал, реагируя на всплески эмоций, сопровождавшие воспоминания. Малик знал, что Вэрин может чувствовать эти колебания, но не беспокоился — она истолкует их как последствия сегодняшнего испытания, как естественную реакцию.

Он поднял руку, разглядывая браслет в лунном свете. Простое на вид устройство на самом деле было сложным артефактом, созданным для контроля и наблюдения. Но что ещё важнее — оно было связано с перекрёстком, как и всё, что создавали Проводники.

А это значило, что браслет мог стать не только оковами, но и ключом. Ключом к его собственному освобождению, если правильно его использовать.

Малик лёг обратно на кровать, закрывая глаза. Завтра предстоял день работы с архивариусом в западном крыле — существом, которое узнало его истинную природу и теперь могло стать либо союзником, либо угрозой.

Он должен был отдохнуть, восстановить силы после сегодняшнего испытания. Но даже во сне его сознание продолжало работать, соединяя разрозненные фрагменты воспоминаний в единую картину, восстанавливая историю Демона Перекрёстка, заключённого в человеческое тело.

Историю, которая скоро достигнет своей кульминации.

Утро наступило слишком быстро, и колокол, возвещающий о начале дня, вырвал Малика из глубокого сна без сновидений. Он открыл глаза, чувствуя себя странно отдохнувшим, несмотря на беспокойную ночь, полную воспоминаний.

Не дожидаясь Эзры, он поднялся, умылся холодной водой из кувшина и надел свежую одежду, оставленную для него — черные брюки и рубашку с серебряной окантовкой, более формальные, чем вчерашний тренировочный наряд. Одежда для работы в западном крыле.

Дверь открылась, и вошёл не Эзра, а один из младших Проводников — молодой человек с холодными серыми глазами, которого Малик видел на ритуале.

— Госпожа ждёт тебя в западном крыле, — сказал он, не скрывая неприязни в голосе. — Я провожу.

— Благодарю, — спокойно ответил Малик, заметив, как хмурится Проводник от того, что бывший раб осмеливается его благодарить, словно равного.

По дороге к западному крылу Малик ощущал напряжённое молчание своего сопровождающего. Ему не нужно было читать мысли, чтобы понять причину неприязни — молодой Проводник, вероятно, годами тренировался, чтобы заслужить внимание Вэрин, а теперь был вынужден прислуживать бывшему рабу, неожиданно ставшему её фаворитом.

— Как тебя зовут? — спросил Малик, нарушая тишину.

Проводник бросил на него холодный взгляд:

— Адепт Карел. Для тебя — господин Карел.

— Конечно, господин Карел, — Малик слегка склонил голову, скрывая усмешку. — Вы давно служите госпоже Вэрин?

— Три года, — нехотя ответил Карел. — И я не «служу» ей. Я её ученик и помощник.

— Значит, вы многое знаете о её исследованиях, — Малик поддерживал разговор, несмотря на явное нежелание Проводника общаться. — О перекрёстке и сущностях, обитающих там.

Карел остановился и повернулся к нему:

— Что ты пытаешься выяснить, раб? Госпожа предупредила нас о твоём… особом положении. Но не думай, что это даёт тебе право задавать вопросы или лезть в дела, которые тебя не касаются.

Малик выдержал его взгляд, не опуская глаз:

— Я просто пытаюсь понять своё место здесь, господин Карел. Всё это ново для меня.

— Твоё место? — Карел усмехнулся. — Ты — эксперимент. Любопытный образец с необычной энергетикой. Ничего больше. Не воображай, что тебя ждёт карьера Проводника или что-то подобное.

_Его страх говорит громче, чем презрение_, — заметил внутренний голос. — _Он боится, что ты займёшь его место._

— Я не имею таких амбиций, — мягко ответил Малик. — Я просто хочу понять, что происходит со мной.

Карел фыркнул и продолжил путь. Они уже достигли дверей западного крыла, и молодой Проводник произнёс формулу, открывающую проход.

За дверями их ждал Эзра, который принял Малика под свою ответственность:

— Адепт Карел, вы можете вернуться к своим обязанностям. Я провожу гостя к госпоже.

Карел поклонился и ушёл, не удостоив Малика даже взглядом.

— Не обращай внимания на его манеры, — сказал Эзра, когда они остались одни. — Младшие адепты всегда ревностно относятся к вниманию наставников. Особенно к такому… неконвенциональному его распределению.

— Я понимаю, — кивнул Малик. — На его месте я бы тоже не был в восторге.

Эзра повёл его по уже знакомому коридору к лестнице, ведущей в глубины западного крыла. По пути Малик отмечал детали, которые упустил в прошлый раз — расположение дверей, символы на стенах, энергетические потоки, пронизывающие структуру здания.

— Госпожа будет работать с тобой и архивариусом в малом ритуальном зале, — пояснил Эзра, когда они спускались по винтовой лестнице. — Это не то же помещение, где проходил основной ритуал. Оно меньше и лучше подходит для… специфических исследований.

— Понимаю, — кивнул Малик. — Могу я спросить, что именно госпожа планирует делать сегодня?

Эзра бросил на него оценивающий взгляд:

— Тебе не сказали? Госпожа хочет использовать архивариуса для… диагностики. Он может видеть энергетические структуры глубже, чем любой Проводник. Возможно, он сможет определить точную природу твоей… особенности.

_Опасно_, — предупредил внутренний голос. — _Архивариус может раскрыть слишком многое._

Малик сохранил спокойное выражение лица, хотя внутренне напрягся. Если архивариус откроет Вэрин его истинную природу раньше, чем он будет готов…

— А это… безопасно? — спросил он, вкладывая в голос естественное беспокойство.

— Безопасно? — Эзра пожал плечами. — Никакой контакт с существами перекрёстка не бывает полностью безопасным. Но госпожа знает, что делает. Обычно.

Это «обычно» прозвучало не особенно обнадёживающе.

Они достигли нижнего уровня и прошли по узкому коридору с низким сводчатым потолком. В отличие от величественного основного ритуального зала, эта часть западного крыла выглядела древнее и темнее. Стены здесь были из необработанного камня, а пол — из крупных блоков базальта, отполированных до блеска веками использования.

Наконец, они остановились перед небольшой аркой, за которой виднелось круглое помещение, освещённое странным голубоватым светом.

— Госпожа внутри, — сказал Эзра. — Входи один. Я буду ждать здесь.

Малик глубоко вздохнул, собрался с мыслями и шагнул под арку.

Малый ритуальный зал оказался круглой комнатой с куполообразным потолком, гораздо меньше главного зала, но от этого не менее впечатляющей. Источником голубоватого света служили кристаллы шэдоумита, размещённые по периметру в серебряных держателях.

В центре комнаты находился небольшой каменный алтарь, а на нём — серебряная чаша, наполненная тёмной жидкостью, которая непрерывно двигалась, словно живая.

Вэрин стояла у алтаря, одетая в тёмно-синее ритуальное платье с серебряной вышивкой. Её волосы были собраны в сложную причёску, украшенную шпильками с крошечными кристаллами шэдоумита. Она выглядела сосредоточенной и немного напряжённой.

А напротив неё, зависая в воздухе, находился архивариус — туманная гуманоидная фигура с непропорционально длинными руками и тремя светящимися точками вместо глаз. Он казался более плотным и материальным, чем во время ритуала, словно успел адаптироваться к физическому миру.

— А, мой особенный ученик прибыл, — произнесла Вэрин, не оборачиваясь. — Подойди ближе, Малик. Архивариус ждёт.

Малик приблизился к алтарю, ощущая, как пронзительный взгляд трёх светящихся точек следит за каждым его движением. В присутствии демона внутренний голос стал громче, настойчивее, словно усиленный близостью родственной сущности.

_Будь осторожен. Он знает. Но и боится._

— Приветствую вас снова, госпожа, — поклонился Малик, затем повернулся к плавающей фигуре: — И вас, архивариус.

Существо склонило безликую голову в подобии приветствия, но не произнесло ни слова.

— Архивариус согласился помочь нам, — сказала Вэрин, обходя алтарь. — Он может видеть энергетические структуры глубже, чем кто-либо из нас. Возможно, он сможет определить точную природу твоей… особенности.

— И что мне нужно делать? — спросил Малик, поддерживая образ слегка обеспокоенного, но заинтересованного ученика.

— Просто стой здесь, — Вэрин указала на место напротив алтаря. — И позволь ему изучить тебя.

Малик встал в указанное место. Архивариус медленно переместился, оказавшись прямо перед ним. Три светящиеся точки на его безликом лице изучали Малика с неестественной интенсивностью.

— _Начнём_, — произнёс архивариус на древнем языке перекрёстка, который понимал Малик, но делал вид, что не владеет им.

Вэрин перевела:

— Он говорит, что начинает исследование. Не двигайся и не сопротивляйся, что бы ты ни почувствовал.

Туманные руки архивариуса поднялись, зависая по обе стороны от головы Малика, не касаясь, но создавая ощущение лёгкого давления на виски. Малик почувствовал, как нечто проникает в его сознание — осторожно, деликатно, но неумолимо.

_Позволь ему увидеть часть правды_, — посоветовал внутренний голос. — _Но не всю. Только то, что укрепит нашу легенду._

Малик мысленно кивнул и открыл часть своего сознания, тщательно отбирая воспоминания и образы, которые хотел показать. История ребёнка с необычными способностями. Страх и непонимание окружающих. Нападение Проводников на его деревню. Годы в рудниках. Пробуждающаяся сила, которую он не понимал и не мог контролировать.

Всё это было правдой — частичной правдой, тщательно отобранной, чтобы подтвердить версию о человеке с демонической примесью, а не о демоне в человеческом теле.

Архивариус зашелестел, его туманное тело слегка пульсировало в такт исследованию. Малик чувствовал, как существо пытается проникнуть глубже, добраться до истины, скрытой за предложенными воспоминаниями. Но там его ждал барьер — не жёсткий и очевидный, а тонкий, сотканный из полуправды и мастерски размещённых блоков.

— _Интересно_, — прошелестел архивариус. — _Очень интересно._

— Что ты видишь? — напряжённо спросила Вэрин, наблюдая за процессом с жадным вниманием.

— _Двойственность. Человеческая оболочка, но внутри… искра иного. Древнего. Сильного._

Вэрин перевела его слова для Малика, хотя в этом не было необходимости.

— Спроси его, что именно он видит внутри меня, — попросил Малик, играя роль человека, жаждущего понять свою природу.

Вэрин передала вопрос, и архивариус задумался, его туманное тело колебалось, как от внутреннего конфликта. Малик знал, что сейчас происходит — существо стояло перед выбором: раскрыть правду и рискнуть навлечь на себя гнев Демона Перекрёстка, или солгать Проводнице и нарушить условия призыва.

— _Я вижу… потомка_, — наконец произнёс архивариус, выбрав компромисс. — _Не чистокровного демона, но и не простого человека. Кровь Перекрёстка течёт в его венах, разбавленная поколениями, но не утратившая силу._

Вэрин выглядела одновременно довольной и разочарованной этим ответом:

— Я так и думала. Полукровка или потомок межмирового союза. Но мне нужны подробности. Какого именно типа демоническая кровь у него?

Архивариус повернул безликую голову к Проводнице:

— _Определить сложно. Сущность глубоко интегрирована с человеческой. Возможно… один из младших владык границы? Или хранитель врат?_

Малик едва сдержал усмешку. Хитрое создание. Архивариус намекал на истину, но облекал её в форму, которая не выдавала полностью его настоящую природу. «Младший владыка границы» звучало достаточно впечатляюще, чтобы удовлетворить Вэрин, но было несравнимо с истинным статусом Демона Перекрёстка.

Вэрин задумчиво кивнула:

— Это объясняет его необычную реакцию на шэдоумит и способность видеть энергетические потоки без подготовки. Хранители врат тесно связаны с барьером между мирами.

Она обратилась к архивариусу:

— Можешь ли ты помочь ему пробудить и контролировать эту силу?

Малик внутренне напрягся. Это был неожиданный поворот. Вэрин не просто хотела изучить его — она хотела активно вмешаться в процесс пробуждения его силы, возможно, ускорить его. Это было рискованно, но и открывало новые возможности.

— _Могу_, — ответил архивариус после паузы. — _Но процесс опасен. Для всех нас._

Вэрин отмахнулась от предупреждения:

— Я готова к риску. Он тоже, — она даже не взглянула на Малика, говоря это. — Назови условия.

— _Время. Подготовка. Определённые… ингредиенты_, — архивариус перечислял требования. — _И прямая связь между нами тремя. Ритуал триангуляции._

— Триангуляция? — Вэрин сузила глаза. — Это древняя практика. Опасная даже для опытных Проводников.

— _Но эффективная_, — возразил архивариус. — _И единственный способ пробудить его силу контролируемо._

Вэрин задумалась, барабаня пальцами по каменному алтарю:

— Хорошо. Начнём подготовку. Какие ингредиенты тебе нужны?

Архивариус начал перечислять длинный список компонентов — от редких минералов до экзотических растений и специфических жидкостей. Некоторые названия Малик узнавал, другие звучали совершенно незнакомо.

— _И кровь_, — закончил перечисление архивариус. — _Его кровь, твоя кровь, и кровь чистого сосуда._

— Сосуда? — переспросила Вэрин.

— _Человек без магических способностей. Чистый холст для нашей работы._

Вэрин кивнула:

— Это не проблема. У меня есть подходящий… материал.

Малик понял, что она говорит о женщине с ритуала — или о ком-то похожем, ещё одной жертве для её экспериментов.

_Она слишком жадна до силы_, — прокомментировал внутренний голос. — _Не видит ловушки в этом ритуале._

«Какой ловушки?» — мысленно спросил Малик.

_Триангуляция — древний ритуал, использовавшийся для перераспределения силы_, — пояснил внутренний голос. — _Архивариус предлагает соединить ваши сущности в единую систему. Вэрин думает, что это позволит ей контролировать процесс. Но вместо этого ты получишь доступ к её силе и знаниям._

Малик едва сдержал улыбку. Архивариус оказался более полезным союзником, чем он предполагал. Существо явно решило поддержать его, а не Вэрин, несмотря на ритуал призыва, связывающий их.

— Когда начнём подготовку? — спросил Малик, обращаясь к Вэрин.

Проводница внимательно посмотрела на него:

— Ты понимаешь, что это значит? Этот ритуал изменит тебя необратимо. Ты станешь больше демоном, чем человеком.

Малик опустил взгляд, словно в задумчивости:

— А есть ли у меня выбор, госпожа? После вчерашнего… испытания я понял, что изменения уже начались. Лучше пройти через них под вашим руководством, чем в одиночку.

Вэрин удовлетворённо кивнула, явно польщённая его демонстрацией доверия и зависимости:

— Мудрое решение. Мы начнём подготовку немедленно. Сбор ингредиентов займёт несколько дней. А пока…

Она подошла к алтарю и взяла серебряную чашу с тёмной жидкостью:

— Выпей это. Это поможет твоему телу подготовиться к предстоящим изменениям.

Малик взял чашу и осторожно изучил содержимое. Жидкость пахла металлом и травами, с лёгким оттенком шэдоумита. Он чувствовал, что в ней нет прямого яда или компонентов, предназначенных для контроля над разумом. Но были и другие элементы, цель которых он не мог определить.

_Это катализатор_, — подсказал внутренний голос. — _Она пытается ускорить пробуждение твоей силы, чтобы изучать процесс. Пей. Это не навредит нам, а лишь приблизит момент освобождения._

Малик поднёс чашу к губам и выпил содержимое одним глотком. Жидкость обожгла горло и растеклась по телу волной холода, а затем жара. Он почувствовал, как его истинная сущность отзывается, словно пробуждаясь от долгого сна.

Архивариус наблюдал за ним, три светящиеся точки мерцали с переменной интенсивностью.

— _Начинается_, — прошелестел он. — _Первая стадия пробуждения._

Вэрин взяла пустую чашу из рук Малика и отложила её в сторону:

— Теперь отдыхай. Следующие несколько часов могут быть… неприятными. Твоё тело будет адаптироваться к изменениям.

Она обратилась к архивариусу:

— Наблюдай за ним. Если начнётся неконтролируемая трансформация, сдержи процесс. Он слишком ценен, чтобы потерять его сейчас.

Существо кивнуло, хотя Малик заметил лёгкое колебание в его туманном теле — признак того, что архивариус не собирался слепо следовать приказам Проводницы.

Вэрин повернулась к Малику:

— Я должна подготовить необходимые компоненты для ритуала. Адепт Карел проводит тебя в твою комнату, когда процесс адаптации завершится.

Она направилась к выходу, но остановилась у арки:

— И, Малик… постарайся не сопротивляться изменениям. Это только усилит боль и замедлит процесс.

Когда Вэрин ушла, Малик и архивариус остались одни в малом ритуальном зале. Тишина повисла между ними — напряжённая, наполненная невысказанными знаниями и секретами.

— _Она ушла_, — наконец произнёс архивариус на древнем языке перекрёстка. — _Теперь мы можем говорить свободно, Владыка._

Малик поднял глаза на существо:

— Ты знаешь, кто я.

— _Конечно_, — в шелестящем голосе архивариуса слышалось почтение, смешанное со страхом. — _Даже в этой человеческой оболочке твоя сущность узнаваема для тех, кто знает, куда смотреть. Демон Перекрёстка, Один из Первых, заключённый в смертную плоть._

— И всё же ты не выдал меня Проводнице, — заметил Малик, переходя на тот же древний язык, который так естественно ложился на его губы, хотя он не помнил, когда изучил его.

— _Я не самоубийца_, — туманная фигура колыхнулась, что, видимо, было эквивалентом пожатия плечами. — _Проводница думает, что контролирует меня, но моя первая лояльность — перекрёстку и его истинным владыкам._

Малик задумчиво кивнул:

— Что ты сказал ей обо мне?

— _Только то, что не раскроет твою истинную природу. Потомок демона, хранитель врат… достаточно впечатляюще, чтобы поддерживать её интерес, но недостаточно, чтобы вызвать подозрения._

— А эта жидкость, которую она дала мне выпить?

— _Катализатор, как ты уже догадался_, — архивариус подплыл ближе. — _Она пытается ускорить процесс пробуждения твоей силы. Но не понимает, с чем имеет дело. Думает, что сможет контролировать тебя, изучать, использовать в своих целях._

Малик почувствовал первые эффекты жидкости — лёгкое головокружение и покалывание в конечностях. Но это не было болезненным или дезориентирующим. Скорее наоборот — его чувства обострились, восприятие расширилось.

— А ритуал триангуляции? — спросил он, наблюдая, как линии силы, пронизывающие комнату, становятся всё более отчётливыми.

— _Моя инициатива_, — в голосе архивариуса появились нотки хитрости. — _Проводница думает, что он позволит ей контролировать твоё пробуждение. На самом деле он свяжет ваши сущности таким образом, что ты получишь доступ к её силе и знаниям. К тому же, этот ритуал ослабит печати, удерживающие твою истинную форму._

— Умно, — оценил Малик. — Но не слишком ли рискованно? Если она заподозрит обман…

— _К тому времени будет поздно_, — архивариус сделал жест, напоминающий человеческое разведение руками. — _Триангуляция необратима. Как только связь установится, ты сможешь использовать её против неё._

Малик кивнул, чувствуя, как эффекты катализатора усиливаются. Комната словно расширилась, стены стали полупрозрачными, позволяя видеть энергетические потоки, пронизывающие всё поместье.

— Она говорила о третьем участнике ритуала, — вспомнил он. — О «чистом сосуде».

— _Да, это необходимо для баланса_, — подтвердил архивариус. — _Треугольник должен быть полным: Проводник, Сосуд и ты — Мост между мирами. Так она думает. На самом деле, ты — не мост, а врата. И эти врата распахнутся в обоих направлениях._

Малик начал понимать всю глубину плана. Триангуляция была древним ритуалом, изначально созданным не Проводниками, а самими демонами перекрёстка для особых целей. Проводники адаптировали его, полагая, что управляют процессом, но истинная цель ритуала всегда оставалась скрытой от них.

— Когда должен произойти ритуал? — спросил Малик, чувствуя, как его сознание расширяется вместе с восприятием.

— _В ближайшее полнолуние_, — ответил архивариус. — _Это оптимальное время, когда барьер между мирами наиболее тонок. Проводница уже начала подготовку._

Внезапно Малик ощутил резкий прилив боли — не физической, а энергетической, словно что-то внутри него сопротивлялось изменениям. Серебряный браслет на его запястье вспыхнул, реагируя на всплеск энергии.

— _Осторожно_, — предупредил архивариус. — _Не позволяй процессу выйти из-под контроля. Она почувствует через браслет._

Малик кивнул, концентрируясь на стабилизации своей энергетики. Это было сложно — катализатор пробуждал его истинную сущность, которая рвалась на свободу после столетий заточения. Но он не мог позволить себе полное пробуждение сейчас, когда Вэрин могла его отслеживать.

— Ты многое знаешь о моей природе, — заметил Малик, когда боль начала отступать. — Но я помню лишь фрагменты. Кем я был… до заточения?

Архивариус замерцал, его туманное тело колебалось, словно от внутреннего конфликта:

— _Я не могу рассказать тебе всё_, — наконец произнёс он. — _Некоторые знания должны вернуться к тебе естественным путём, иначе процесс пробуждения может пойти неправильно. Но я могу дать тебе подсказки, направить твою память._

Он подплыл ближе, его три глаза ярко светились:

— _Ты был Хранителем Врат, одним из Семи Первых Демонов Перекрёстка, созданных в момент разделения миров. Твоё истинное имя содержит силу, способную открывать и закрывать пути между измерениями. Поэтому Проводники так боялись тебя — ты мог разрушить весь их порядок, основанный на контроле перекрёстков._

Малик слушал, чувствуя, как каждое слово архивариуса отзывается глубоко внутри, пробуждая смутные воспоминания и образы. Хранитель Врат… Один из Семи… Эти термины были знакомы, но их полное значение всё ещё ускользало от него.

— Почему я не помню своего истинного имени? — спросил он.

— _Они отняли его у тебя во время заточения_, — ответил архивариус. — _Разделили на фрагменты и скрыли в разных местах силы. Без имени твоя мощь ограничена, а полное пробуждение невозможно._

— Значит, мне нужно найти своё имя, — задумчиво произнёс Малик. — Но как? Где искать эти фрагменты?

— _Часть имени уже и так у тебя_, — архивариус указал на его грудь. — _"Малик" — не случайное имя для твоей человеческой оболочки. Это искажённый фрагмент твоего истинного имени, внедрённый в тебя, чтобы человеческое тело могло удерживать хотя бы часть твоей сущности._

Малик ощутил, как что-то глубоко внутри отзывается на эту информацию. Да, «Малик» всегда казался ему правильным, своим, несмотря на то, что был дан ему приёмными родителями. Теперь он понимал почему.

— А остальные фрагменты? — спросил он.

— _Некоторые могут быть найдены через ритуалы и медитации_, — пояснил архивариус. — _Другие… возможно, Проводница невольно поможет тебе их обнаружить. Её библиотека содержит древние тексты, некоторые из которых могут хранить ключи к твоему имени._

Малик кивнул, чувствуя, как эффекты катализатора начинают немного ослабевать. Острота восприятия снижалась, но приобретённые знания и новое понимание оставались с ним.

— Мне нужно вернуться в свою комнату, — сказал он. — Скоро она пришлёт кого-нибудь проверить меня.

— _Да_, — согласился архивариус. — _Но прежде… есть ещё кое-что, что ты должен знать._

Он приблизился ещё больше, почти касаясь лица Малика своей туманной формой:

— _Ты не единственный Демон Перекрёстка, заключённый в этом мире. Другие тоже были пойманы и запечатаны Проводниками. Некоторые всё ещё спят, как ты спал до недавнего времени. Другие уже пробудились, но скрывают свою природу. Когда ты полностью освободишься, ты сможешь почувствовать их присутствие._

Эта информация поразила Малика. Он не был один! Существовали другие, подобные ему, возможно, даже кто-то из Семи Первых, его древних братьев и сестёр.

— Где мне искать их? — спросил он, чувствуя, как внутри разгорается надежда.

— _Они сами найдут тебя, когда придёт время_, — ответил архивариус. — _Пробуждение Демона Перекрёстка — не тихое событие. Когда ты освободишься, волна энергии прокатится по всем линиям силы. Они почувствуют и придут._

Он отстранился:

— _А теперь иди. Карел уже идёт за тобой. Помни: терпение и осторожность. До полнолуния осталось всего несколько дней._

Малик кивнул и двинулся к выходу из малого ритуального зала. В коридоре действительно уже ждал адепт Карел, с тем же недовольным выражением лица, что и утром.

— Идём, — бросил он. — Госпожа приказала отвести тебя в твою комнату. Как ты себя чувствуешь?

— Странно, — честно ответил Малик. — Словно… пробуждаюсь от долгого сна.

Карел хмыкнул:

— Катализатор действует. Госпожа сказала, что ты можешь испытывать головокружение, жар или холод, видения. Если станет слишком плохо, скажи мне — у меня есть стабилизирующее зелье.

Они двинулись по коридорам западного крыла к выходу. Малик шёл медленно, всё ещё ощущая остаточные эффекты катализатора. Мир вокруг казался ярче, чётче, словно завеса между реальностями слегка приоткрылась, позволяя видеть истинную природу вещей.

— Почему ты так ненавидишь меня? — внезапно спросил он, глядя на Карела.

Молодой Проводник споткнулся от неожиданности:

— Что?

— Ты ненавидишь меня, — повторил Малик. — Я чувствую это. Но не понимаю причины. Мы едва знакомы.

Карел остановился и повернулся к нему лицом:

— Я не ненавижу тебя, — сказал он после паузы. — Я… опасаюсь того, что ты представляешь.

— И что же я представляю? — Малик встретил его взгляд, не отводя глаз.

— Перемены, — неохотно ответил Карел. — Госпожа всегда была… осторожна в своих экспериментах. Методична. Но с тех пор, как ты появился, она торопится, рискует, нарушает протоколы. В последние дни она почти не спит, постоянно изучает древние тексты, готовит компоненты для каких-то новых ритуалов.

Он покачал головой:

— Я был её первым учеником три года. Знаю её методы и границы. Но сейчас… сейчас она словно одержима. И это пугает меня.

Малик не ожидал такой откровенности. Он думал, что Карел просто ревнует к новому ученику, отнимающему внимание наставницы. Но реальность оказалась сложнее — молодой Проводник действительно беспокоился о Вэрин и её душевном состоянии.

— Я не хочу причинить ей вред, — сказал Малик, выбирая слова с осторожностью. — Я просто хочу понять, что происходит со мной.

Карел пристально посмотрел на него:

— Правда? А мне кажется, ты знаешь гораздо больше, чем показываешь. Я вижу это в твоих глазах, особенно сейчас, когда катализатор усилил твои… особенности.

Он указал на глаза Малика:

— Они светятся. Тебе известно об этом?

Малик не знал. Он не мог видеть себя, но чувствовал, как его истинная сущность проявляется сильнее под действием катализатора.

— Нет, — ответил он, изображая удивление. — Это нормально?

— Ничего нормального во всём этом нет, — покачал головой Карел. — Но госпожа знает, что делает. По крайней мере, я на это надеюсь.

Они продолжили путь в молчании. Выйдя из западного крыла, они пересекли главный холл и направились к восточной части поместья, где находилась комната Малика.

У двери Карел остановился:

— Отдыхай. Эффекты катализатора будут усиливаться и ослабевать волнами в течение суток. Не пытайся сопротивляться. Если станет совсем плохо, позвони в колокольчик — я приду.

Малик кивнул:

— Спасибо.

Карел уже повернулся, чтобы уйти, но остановился и добавил, не оборачиваясь:

— Что бы ни происходило между тобой и госпожой… будь осторожен. Она не так проста, как может показаться. И не так неуязвима, как думает сама.

С этими словами он ушёл, оставив Малика одного перед дверью. Эта встреча показала новую сторону ситуации — не все в окружении Вэрин были слепо преданы ей. Некоторые, как Карел, начинали замечать изменения в её поведении и беспокоиться.

Это могло быть полезно. Или опасно, в зависимости от того, как разовьются события.

Малик вошёл в свою комнату и закрыл дверь. Ему нужно было отдохнуть, собраться с мыслями и подготовиться к следующим этапам своего плана. Полнолуние приближалось, а вместе с ним — ритуал триангуляции, который мог стать либо его освобождением, либо новой, более прочной тюрьмой.

Он лёг на кровать, закрыл глаза и позволил своему сознанию погрузиться в глубины памяти. Там, среди фрагментов воспоминаний и теней прошлого, скрывались части его истинного имени — ключ к полному пробуждению его силы.

И где-то далеко, за пределами поместья Ноктис, за горами и долинами, возможно, уже пробуждались другие — такие же, как он, Демоны Перекрёстка, заключённые в человеческие тела, ждущие момента, чтобы вернуть свою истинную форму и силу.

Ждущие его.