Малик Д’Сад: Демон Перекрестка

Глава 1

# Глава 1: Рудники Отчаяния

Киркой по камню — раз. Ещё раз. И снова. Уже восемь лет Малик Д’Сад Грей Мурмурс отсчитывал свои дни ударами инструмента по безответной породе. Восемь лет под землёй, в рудниках Харрского каньона, где добывали редкий минерал шэдоумит — ценный ресурс для ритуалов Проводников Теней.

Малик выпрямился насколько позволяли низкие своды штольни и стёр пот со лба тыльной стороной ладони, оставив на коже тёмный след пыли. Скудный свет масляных ламп едва рассеивал темноту, но его глаза давно привыкли к полумраку. Восемь лет в этой тьме научили его видеть то, что скрыто от обычных людей.

— Эй, зеленоглазый, — прошептал Крас, горбатый старик, работавший по соседству. — Не останавливайся. Надсмотрщик смотрит.

Малик без слов вернулся к работе. Он давно выучил негласные правила рудников: не отдыхай, когда наблюдают; не говори больше необходимого; никогда не показывай свою истинную силу. Последнее было особенно важно.

— Шевелитесь, отбросы! — прогрохотал голос надсмотрщика Барга, эхом отражаясь от каменных стен. — Ещё пять корзин до конца смены!

Высокая фигура в кожаном жилете прошла по штольне, задевая головами рабов своей дубинкой — просто так, для острастки. Малик вовремя наклонился, избегая удара. Он чувствовал взгляд надсмотрщика на своём затылке, но не обернулся. Встречаться глазами с надсмотрщиками было опасно — они не любили того, что видели в его взгляде.

— Ты особенный, да? — Барг остановился за его спиной. — Слишком хорош для этой дыры?

Малик продолжал работать, словно не слыша. Но холодная ярость поднималась внутри, как всегда в такие моменты. Он знал, что надсмотрщик нарочно провоцирует его, пытаясь найти повод для наказания.

— Я с тобой говорю, раб! — Барг схватил его за плечо, разворачивая к себе.

Малик поднял глаза — ровно настолько, чтобы видеть лицо надсмотрщика, но не встречаться с ним взглядом.

— Прошу прощения, господин, — произнёс он тихо, ровно. — Я стараюсь выполнить норму.

— Все стараются, — усмехнулся Барг, обнажая гнилые зубы. — Но не все выглядят так, будто мысленно перерезают мне глотку.

Он наклонился ближе, и Малик почувствовал его кислое дыхание:

— Я наблюдаю за тобой, зеленоглазый. Всегда наблюдаю.

Надсмотрщик наконец отошёл, и Малик выдохнул, не осознавая, что задержал дыхание. Крас рядом беззвучно покачал головой — предупреждение, которое Малик понял без слов. Надо быть осторожнее. Барг был из тех надсмотрщиков, кто наслаждался мучениями рабов. Привлекать его внимание — всё равно что дразнить ядовитую змею.

— Он не забудет, — прошептал Крас, когда надсмотрщик отошёл достаточно далеко. — Барг никогда не забывает.

— Знаю, — тихо ответил Малик, с новой силой вонзая кирку в породу.

Удар — и тускло-фиолетовая жила шэдоумита обнажилась в стене. Малик на мгновение замер. Что-то странное произошло, когда кирка коснулась минерала. Словно искра пробежала по металлу рукояти, через его ладони, вверх по рукам, отозвавшись где-то глубоко внутри. Минерал словно… отозвался на его присутствие.

— Богатая жила, — пробормотал Крас, не замечая реакции Малика. — Может, сегодня дадут полный паёк.

Малик не ответил. Он осторожно положил кирку и взял в руки маленький молоток для более тонкой работы. Когда металл снова коснулся шэдоумита, ощущение повторилось — но сильнее. На долю секунды ему показалось, что минерал засветился ярче, словно откликаясь на его прикосновение.

Он быстро огляделся, проверяя, не заметил ли кто-нибудь. Но другие рабы были заняты своей работой, а надсмотрщик ушёл в дальний конец штольни.

Малик аккуратно отколол кусочек шэдоумита и, убедившись, что никто не смотрит, спрятал его в тайный карман, вшитый внутрь его рваной рубахи. За такое полагалась жестокая порка или даже смерть — шэдоумит принадлежал хозяевам рудника, Проводникам Теней. Но это был не первый кусочек, который Малик забирал себе. И уж точно не последний.

Смена подходила к концу. Гулкий звон колокола эхом прокатился по штольням, сигнализируя об окончании рабочего дня. Измученные, покрытые пылью люди потянулись к выходу, толкая перед собой тележки с добытой рудой. Малик встал в общую очередь, ожидая проверки.

У выхода из штольни стояли два надсмотрщика, тщательно осматривая каждого раба. Проверяли корзины с добытым шэдоумитом и обыскивали некоторых на предмет кражи. Сегодня Малику не повезло — Барг указал на него пальцем, и второй надсмотрщик, Холт, поманил его в сторону.

— Руки в стороны, — приказал Холт.

Малик подчинился, чувствуя, как шэдоумит в потайном кармане словно пульсирует в такт его участившемуся сердцебиению. Холт грубо ощупал его одежду, проверяя явные карманы и швы. Но потайной карман, искусно спрятанный среди складок изношенной ткани, остался незамеченным.

— Чист, — бросил Холт, толкая Малика в сторону выхода. — Следующий!

Малик не показал облегчения, сохраняя безразличное выражение лица. Он перенёс свою корзину с рудой на весы, где писарь отметил его дневную норму, затем влился в поток рабов, поднимающихся по крутому туннелю к поверхности.

С каждым шагом вверх воздух становился чище, а чувство тяжести, всегда давившее в глубине рудников, постепенно отступало. Когда Малик наконец вышел на поверхность, вечернее солнце ослепило его, заставив на мгновение зажмуриться.

Рудники Харрского каньона представляли собой огромный разрез в красной скале, испещрённый входами в штольни и туннели. Вокруг располагался рабочий лагерь — деревянные строения для надсмотрщиков и администрации, кузница, склады и, на дальнем краю, — рабские бараки, окружённые частоколом.

Вереница рабов двигалась к своему жилищу, где их ждал скудный ужин из жидкой похлёбки и чёрствого хлеба. Малик шёл в середине колонны, стараясь не привлекать внимания. Вечер был единственным временем, когда у рабов была хоть какая-то передышка. Некоторые использовали её для сна, некоторые — для разговоров или ремонта одежды. Малик же обычно сидел в углу, закрыв глаза и погрузившись в собственные мысли.

— Эй, зеленоглазый, — окликнул его Крас, когда они вошли в барак. — Не хочешь сегодня послушать истории Старого Тама? Он обещал рассказать о древних временах.

Малик покачал головой:

— Я устал. Может, в другой раз.

Крас пожал плечами и отошёл. Старика не обижал отказ — за годы, проведённые рядом с Маликом, он привык к его замкнутости. Другие рабы тоже держались в стороне. Что-то в Малике внушало им неосознанный страх — возможно, его непроницаемые зелёные глаза, которые, казалось, видели насквозь; или его спокойствие, слишком глубокое для человека в их положении; или та аура сдерживаемой силы, которая окружала его, несмотря на годы рабства.

Малик занял своё обычное место в дальнем углу барака. Получив свою порцию похлёбки, он механически съел её, не ощущая вкуса. Его мысли были заняты сегодняшним открытием. Шэдоумит никогда раньше не реагировал на него так явно. Что-то менялось.

Когда большинство рабов уже спали, свернувшись на тонких соломенных матрасах, Малик осторожно достал кусочек шэдоумита из потайного кармана. В темноте минерал едва заметно светился пурпурным светом — настолько тусклым, что обычный человек мог бы не заметить. Но Малик видел.

Он сжал кристалл в ладони, сосредотачиваясь на ощущениях. Тепло разлилось по пальцам, поднимаясь по руке. На мгновение ему показалось, что он слышит шёпот — не физический звук, а словно голос внутри сознания, говорящий на языке, который он почти мог понять.

_…время…скоро…сила…_

Малик резко открыл глаза, сердце его колотилось. Это было не воображение. Что-то или кто-то пытался связаться с ним через шэдоумит. И хотя голос был чужим, он казался странно знакомым, словно давно забытое воспоминание.

Он аккуратно завернул кристалл в лоскут ткани и спрятал под своим матрасом, рядом с другими кусочками, которые собирал годами. Эта коллекция была его единственным сокровищем, его тайной. Инстинкт, который он не мог объяснить, но которому всегда доверял, подсказывал, что когда-нибудь эти камни станут ключом к его свободе.

Свернувшись на матрасе, Малик закрыл глаза, но не для сна. Он погрузился в особое состояние — не совсем сон, но и не бодрствование. Состояние, в котором он мог уйти глубоко внутрь себя, в места, скрытые даже от его сознательного разума.

Там, в глубине, ждало что-то. Тёмное, древнее, терпеливое. Оно ждало восемь лет. Но, как понял сегодня Малик, возможно, ему не придётся ждать намного дольше.

Утро в рудниках всегда наступало одинаково — резкий звон колокола, грубые крики надсмотрщиков, толчея у котлов с жидкой овсянкой, а затем долгий спуск в темноту. Но сегодня что-то было иначе. Рабы перешёптывались, надсмотрщики выглядели напряжёнными, а у входа в главную штольню толпились незнакомые люди в чёрных одеждах.

— Проводники, — прошептал Крас, встав рядом с Маликом в очереди за завтраком. — Целая делегация из столицы. Говорят, сама хозяйка рудников приехала.

Малик кивнул, внимательно рассматривая незнакомцев. Проводники Теней — элита общества, те, кто контролировал связь между мирами через шэдоумит. Те, кто заключал сделки с демонами и получал за это силу и знания. Те, кто держал таких, как Малик, в цепях.

— Зачем они здесь? — спросил он тихо.

— Говорят, нашли новую жилу, — Крас понизил голос до еле слышного шёпота. — Богатую. Чистейший шэдоумит. Хозяйка хочет лично проверить.

Очередь продвинулась, и они получили свои порции. Малик взял миску с бесцветной кашей и отошёл в сторону, продолжая наблюдать за делегацией Проводников. Большинство из них выглядели как типичные представители их ордена — бледные, с холодными глазами, в элегантных одеждах, расшитых серебряными символами. Но среди них выделялась одна фигура.

Женщина, стоявшая в центре группы, была выше остальных. Её длинные чёрные волосы были собраны в сложную причёску, открывавшую бледное лицо с острыми чертами. Она была одета в тёмно-бордовое платье с высоким воротником, украшенное серебряной вышивкой в виде странных рун. Но самым примечательным было её лицо — не просто холодное, как у других Проводников, а почти хищное. Малик даже на расстоянии чувствовал исходящую от неё ауру власти и жестокости.

— Это она, — прошептал Крас. — Вэрин Ноктис. Хозяйка всего Харрского каньона и ещё трёх рудников на севере.

Малик внимательно изучал женщину. Она говорила с управляющим рудником, указывая на карту в его руках. Её движения были уверенными, властными. Это была женщина, привыкшая отдавать приказы и получать беспрекословное подчинение.

Вдруг, словно почувствовав его взгляд, Вэрин Ноктис подняла голову и посмотрела прямо на Малика. Их глаза встретились через всё пространство рудничного двора.

Время словно остановилось. Малик не мог отвести взгляд, хотя знал, что раб никогда не должен смотреть прямо на Проводника. В её глазах, чёрных как сама ночь, он увидел удивление, сменившееся интересом.

Момент прервал гулкий звон колокола, сигнализирующий о начале рабочего дня. Малик быстро опустил глаза и влился в поток рабов, направляющихся к штольням. Но он чувствовал, что взгляд Вэрин Ноктис следует за ним.

Что-то подсказывало ему, что эта встреча изменит всё. И это что-то шептало из самых тёмных глубин его сознания голосом, который становился всё отчётливее с каждым днём:

_Время пришло._

Первая смена прошла в непривычном напряжении. По штольням разнеслись слухи о том, что сама хозяйка будет спускаться в рудники для инспекции. Надсмотрщики ходили нервные, то и дело срываясь на рабах по малейшему поводу. Норму добычи на день увеличили вдвое, что вызвало тихий ропот среди измученных работников.

Малик трудился молча, как всегда. Но сегодня, встав к новому участку штольни, он чувствовал странное беспокойство. Жила шэдоумита в этом месте была особенно мощной — темно-фиолетовые кристаллы образовывали причудливые узоры в породе, словно вены в живом организме. И с каждым ударом кирки Малик ощущал всё более сильный отклик.

_Копай глубже. Здесь._

Внутренний голос стал отчётливее. Не просто шёпот, а ясный приказ. Малик осторожно огляделся, убедившись, что никто не наблюдает за ним, и ударил киркой в точку, на которую указал голос.

Порода треснула, обнажив крупный кристалл шэдоумита, чистый и прозрачный, не похожий на обычные замутнённые образцы. На мгновение кристалл вспыхнул ярким пурпурным светом, и Малик инстинктивно прикрыл его телом от посторонних глаз.

_Возьми его. Он твой по праву._

Не раздумывая, Малик спрятал кристалл в потайной карман. Обычно он старался не рисковать, забирая лишь мелкие осколки, которые легко скрыть. Но этот кристалл… он чувствовал, что не может оставить его.

— Внимание! — разнёсся по штольне крик старшего надсмотрщика. — Всем прекратить работу! Госпожа идёт с инспекцией!

Рабы замерли, опуская инструменты. Малик неторопливо выпрямился, принимая покорную позу, как и остальные. Сердце билось учащённо — не от страха перед хозяйкой, а от беспокойства за украденный кристалл, который, казалось, пульсировал в такт его сердцебиению.

Эхо шагов возвестило о приближении делегации. Сначала появились стражники с факелами, за ними — управляющий рудником, низко склонивший голову перед идущей следом женщиной. Вэрин Ноктис вошла в штольню, и пространство вокруг неё словно уплотнилось, заставляя даже воздух вибрировать от её присутствия.

— Это новый участок? — её голос звучал мелодично, но с холодными, металлическими нотками.

— Да, госпожа, — поклонился управляющий. — Мы обнаружили эту жилу всего месяц назад. Предварительный анализ показывает исключительную чистоту шэдоумита.

Вэрин медленно шла вдоль ряда рабов, рассматривая добытую руду и стены штольни. Движения её были грациозны, словно у хищника, изучающего своё охотничье угодье.

— Шэдоумит здесь иной, — произнесла она, проводя рукой в перчатке по стене. — Более… отзывчивый.

— Отзывчивый, госпожа? — непонимающе переспросил управляющий.

— Да, — Вэрин остановилась, закрыла глаза и провела рукой в воздухе, словно ощупывая невидимую ткань. — Он резонирует с энергетическими потоками иначе, чем обычно. Почти… живой.

Малик понимал, о чём она говорит. Он чувствовал то же самое, но гораздо острее. И кристалл в его кармане словно отзывался на слова Проводницы, становясь теплее.

_Она чувствует силу. Но не видит её истинный источник._

Вэрин продолжила обход, остановившись возле участка, где работал Малик. Она внимательно изучила свежий скол в стене, откуда он извлёк кристалл.

— Здесь был крупный образец, — произнесла она, проводя пальцами по пустоте в породе. — Где он?

Управляющий побледнел:

— Должно быть, уже отправлен на сортировку с последней тележкой, госпожа.

— Проверьте, — её голос стал острым, как лезвие. — Я хочу видеть все крупные образцы из этой штольни. Немедленно.

Один из помощников управляющего поспешно удалился выполнять приказ. Вэрин тем временем повернулась к рабам:

— Кто работал на этом участке?

Никто не ответил. Малик сохранял неподвижность, глядя в пол. Признаться означало верную смерть. Но если кто-то укажет на него…

— Я спросила, — повторила Вэрин с опасной мягкостью, — кто работал на этом участке?

Барг, стоявший у стены, шагнул вперёд:

— Зеленоглазый, госпожа. Вон тот раб.

Он указал на Малика, злорадно усмехаясь. Старые счёты, подумал Малик. Барг не упустит возможности отомстить за уязвлённую гордость.

Вэрин Ноктис медленно повернулась к Малику:

— Подними голову, раб. Посмотри на меня.

Малик медленно поднял взгляд, встречаясь с её чёрными глазами. В этот раз он заметил, что в них не было белков — сплошная чернота, как бездонный колодец. Глаза Проводницы высшего ранга, отмеченные контактом с иными сущностями.

— Как тебя зовут? — спросила она.

— Малик, госпожа, — ответил он спокойно, хотя кристалл в кармане становился всё горячее.

— Малик, — она произнесла его имя, словно пробуя на вкус. — Что за странные глаза… Такой зелёный редко встречается у людей.

Она сделала шаг ближе, изучая его лицо:

— Ты нашёл крупный кристалл на этом участке?

Малик знал, что должен солгать. Любой другой раб на его месте солгал бы не задумываясь. Но что-то подсказывало ему, что эта женщина увидит ложь.

— Да, госпожа, — ответил он наконец. — Я отложил его для отправки на сортировку.

Частичная правда. Он действительно нашёл кристалл. То, что он не уточнил его нынешнее местоположение, технически не было ложью.

_Хитро. Но она не так проста._

Вэрин продолжала изучать его, и Малик почувствовал лёгкое прикосновение к своему сознанию — словно холодные пальцы пытались проникнуть за завесу его мыслей. Проводники могли делать такое, особенно с обычными людьми. Но Малик не был обычным, и внутренний голос подсказал ему, как выставить ментальный щит.

Удивление мелькнуло в глазах Вэрин — на долю секунды, но Малик заметил. Она не смогла прочитать его мысли. Это было… необычно.

— Обыщите его, — приказала она стражникам.

Двое мужчин в чёрной форме шагнули вперёд. Малик не сопротивлялся, когда они начали грубо ощупывать его одежду. Он знал, что найдут кристалл — слишком большой, чтобы скрыть при тщательном обыске. Но внутренний голос оставался странно спокойным.

_Позволь им найти. Это часть пути._

Стражник нащупал кристалл в потайном кармане и извлёк его, торжествующе поднимая:

— Вот он, госпожа!

Кристалл засиял ярким пурпурным светом в руке стражника, значительно ярче, чем когда Малик впервые обнаружил его. Вэрин протянула руку, и стражник передал ей находку.

Как только кристалл оказался в её ладони, свечение стало интенсивнее, заставив присутствующих прищуриться. Вэрин выглядела ошеломлённой — впервые за всё время её холодное лицо выразило искреннее удивление.

— Невероятно, — прошептала она, поднося кристалл ближе к глазам. — Я никогда не видела такой реакции.

Она перевела взгляд на Малика:

— И ты. Кристалл отзывается на тебя. Я чувствую связь.

Малик молчал. Что он мог сказать? Что слышит голос из кристалла? Что чувствует его как часть себя? Любое признание означало бы мучительную смерть… или хуже. Проводники иногда проводили эксперименты над теми, кто проявлял необычные способности.

— Ты вор, — сказала Вэрин, но в её голосе не было гнева, только холодный интерес. — По закону жизнь вора принадлежит тому, у кого он украл. Твоя жизнь теперь моя.

Малик ощутил, как внутренний голос усмехнулся.

_Она думает, что владеет тобой. Позволь ей так думать… пока._

— Я сохраню тебе жизнь, — продолжила Вэрин, — но заберу тебя из рудника. Мне нужно… изучить тебя.

Она повернулась к управляющему:

— Подготовьте документы о передаче этого раба в моё личное владение. Он отправится со мной в поместье.

Управляющий поклонился:

— Как прикажете, госпожа. Наказать его перед передачей?

Вэрин задумчиво посмотрела на кристалл, затем на Малика:

— Да. Пусть получит десять ударов кнутом. Напоминание о том, что воровство имеет последствия.

Она сделала паузу, затем добавила:

— Но не повреждайте его слишком сильно. Я хочу, чтобы он был в состоянии путешествовать завтра на рассвете.

— Будет исполнено, госпожа, — кивнул управляющий.

Вэрин бросила последний взгляд на Малика:

— А ты, раб, запомни: я могла приказать содрать с тебя кожу заживо за кражу. Считай это… первым уроком в нашем знакомстве.

Она развернулась и вышла из штольни, унося с собой кристалл. Воздух словно стал легче с её уходом, но Малик знал, что настоящие испытания только начинаются.

Стражники схватили его под руки, выводя из штольни. Другие рабы смотрели на него со смесью жалости и страха. Крас покачал головой — молчаливое прощание. Они оба знали, что уходящие с Проводниками редко возвращались, а если возвращались, то уже не людьми.

Малика вывели на открытую площадку перед главным административным зданием. В центре стоял столб для наказаний — простой деревянный брус, отполированный кровью и потом бесчисленных рабов до него.

— Раздевайся по пояс и обними столб, — приказал Барг, жестоко усмехаясь. Он явно наслаждался моментом.

Малик молча снял верхнюю часть своей изношенной одежды, обнажая торс, покрытый старыми шрамами. Это было не первое его наказание, хотя предыдущие были скорее показательными. Барг всегда искал повод.

Он обхватил столб руками, прижимаясь грудью к шершавому дереву. Стражники связали его запястья веревкой с другой стороны, фиксируя в уязвимом положении.

Рабы из соседних штолен были выведены на площадь, чтобы наблюдать за наказанием — обычная практика, призванная служить предупреждением. Малик заметил и делегацию Проводников, включая Вэрин, наблюдавшую с возвышения у здания. Её лицо было бесстрастным, но глаза не отрывались от него.

Барг развернул кнут — длинную полосу из обработанной кожи с металлическими вплетениями на конце. Он любил своё орудие, регулярно смазывая его маслами и солью, чтобы каждый удар приносил максимальную боль.

— Десять ударов за воровство у госпожи, — официально объявил управляющий. — Начинайте.

Барг размахнулся, и кнут со свистом рассёк воздух. Первый удар обжёг спину Малика, словно раскалённым железом. Он стиснул зубы, не позволяя себе вскрикнуть. Тёплая кровь потекла по коже.

_Чувствуешь боль? Помни её. Всё, что они делают с тобой сейчас, вернётся к ним сторицей._

Второй удар, третий, четвёртый… Малик сосредоточился на внутреннем голосе, отстраняясь от боли.

К пятому удару он заметил странность — на столбе, там, где его кровь капала на дерево, проступили тонкие линии, складывающиеся в символ, видимый только ему. Символ перекрёстка — древний знак, который он видел в своих редких снах.

_Твоя кровь — не просто жидкость. Она несёт память. Память о том, кто ты на самом деле._

К десятому удару спина Малика превратилась в кровавое месиво, но он не издал ни звука. Рабы смотрели с удивлением и невольным уважением — мало кто выдерживал наказание Барга без криков.

Когда последний удар был нанесён, управляющий подошёл к столбу:

— Наказание выполнено. Отведите его в карцер до утра. Завтра он отправляется с госпожой.

Стражники развязали Малика, и он медленно отстранился от столба, чувствуя, как кровь стекает по спине. Когда он обернулся, его взгляд встретился с взглядом Вэрин Ноктис. В её чёрных глазах читался не просто интерес — это было подобие уважения, смешанного с научным любопытством. Она изучала его как редкий экземпляр, который не совсем понимала.

Малик позволил стражникам отвести себя в карцер — маленькую каменную клетку без окон, с единственной узкой дверью, пропускающей скудный свет. Они бросили его на пол, не потрудившись обработать раны.

Оставшись один, Малик прислонился к холодному камню, находя облегчение в его прохладе. Боль пульсировала в спине волнами, но уже не такими острыми. Его организм всегда восстанавливался быстрее, чем у обычных людей — ещё одна странность, которую он научился скрывать.

_Первый шаг сделан_, — прошептал внутренний голос. — _Ты покидаешь рудники, как и было предначертано. Дальше путь будет сложнее, но с каждым шагом ты будешь ближе к истине._

— Кто ты? — тихо спросил Малик в темноту. Впервые он решился заговорить с голосом напрямую.

_Я? Я — это ты. Часть тебя, которую они пытались уничтожить. Часть, которая помнит._

— Помнит что?

_Всё. Кем ты был до того, как стал человеком. Кем ты должен стать снова._

Малик закрыл глаза, позволяя темноте карцера слиться с темнотой под веками.

— И кто же я?

Ответ пришёл не словами, а видением — он увидел себя стоящим на перекрёстке между мирами, в облике, не имеющем ничего общего с человеческим. Могущественным. Древним. Тем, кто не заключает сделки, а диктует их условия.

_Ты — Демон Перекрёстка. И скоро весь мир вспомнит, что это значит._

В темноте карцера Малик улыбнулся, и эта улыбка не имела ничего общего с человеческой радостью. Это была улыбка хищника, почуявшего запах добычи. И где-то глубоко внутри, под слоями человеческой личности, древняя сущность начала просыпаться после долгого сна.

Завтра начнётся новая глава его существования. Первый шаг к возвращению истинной формы, истинной силы.

Первый шаг к мести.

Тг автора

https://t. me/GRAYSONINFERNO