Магическая невеста

Глава 21

Меня окружала тьма. Голова болела, тело слушалось плохо, но, кажется, я чудом ничего не сломала, несмотря на падение с высоты.

Повезло.

Первым делом, спотыкаясь в кромешной темноте на мелких сыпучих камнях, я попыталась выбраться наверх или хотя бы нащупать конец веревочной лестницы. Бесполезно. Либо ступени не доставали до дна, либо лестницу забрал эйр Корд…

И последнее, к несчастью, казалось более вероятным.

Профессор… я беспомощно задрала голову, уже понимая, что ничего и никого не увижу, и дала волю гневу, вырвавшемуся наружу отчаянным, болезненным и совершенно неподобающим приличной южной эйре выкриком. Поверить в предательство эйра Корда было… трудно.

Хороший, заботливый, внимательный, он всегда поддерживал меня. Помог собраться с силами и не опустить руки после первого провала на уроке профессора Юргенса. Побежал выкупать из полицейского участка, едва узнав, что меня забрали по ложному обвинению. Уговаривал не сдаваться, защищал на комиссии, переживал о моей безопасности в кампусе. Да и вообще, лишь благодаря его помощи я сумела пройти вступительный экзамен. Разве дурной человек стал бы все это делать?

Не стал бы…

«Не стал бы, – цинично хохотнул противный внутренний голос, – если бы не хотел завоевать доверие. Если бы не хотел, чтобы еще одна девочка-южанка поступила в Техномагический, чтобы потом… пропасть».

Не так ли случилось с Лейлой, с Авелинн и с другими, кого я не знала, но могла предположить, что и они легко могли обмануться мнимой добротой декана факультета общей магии. К любой можно подобрать ключик, если приложить достаточно усилий.

И даже теперь, когда все факты, казалось бы, были налицо, разум подкидывал одну ложную версию произошедшего за другой – «я сама оступилась, а профессор не успел поймать», «он увидел приближавшихся Дикса и Тича и таким образом хотел уберечь меня от опасной встречи», «все равно кому-то нужно было спускаться вниз за Линн»…

Звучало… неубедительно. Наверху было тихо – ни звуков борьбы, ни эха шагов. Тишина.

Почему? Почему, профессор?

Надо было послушаться Криса! Он догадался – наверняка догадался, что именно происходит в Техномагическом. Жаль только сказать не смог…

– Ри? – услышала я из темноты голос подруги. – Ри…

Показалось – или когда она звала меня со дна провала, голос был ближе, а сейчас раздавался из глубины музейных залов, как будто подруга за время, что я пролежала без сознания, успела отдалиться?

– Линн, – выдохнула, закашлявшись от висевшей в воздухе пыли. Сердце, сжавшееся и почти затихшее от разочарования, забилось быстрее. Раз уж я оказалась здесь, надо было найти подругу, которой нужна была моя помощь. – Где… ты?

– Хвала богам, ты жива, – откликнулась далекая Линн с заметным облегчением. – Иди ко мне, здесь есть свет. Давай. Ты справишься.

– Сейчас.

Нужно было идти, но прежде я, сжав зубы, разорвала по подолу любимое платье – то самое, что сшила к первому дню учебы. Кусок ткани и слой фатиновой юбки украсили кучу каменной крошки. Я постаралась, чтобы по форме знак напоминал стрелку – на случай, если Крис сможет отвертеться от обвинений, начнет искать меня и вспомнит, где Шелтон встретился с Лейлой Певенс.

– Сюда, сюда!

Пошатываясь, я поползла на звук – поначалу медленно и неуверенно, но с каждым движением все более и более решительно. Тонкие частицы магорудной пыли, осевшие на балках и камнях, давали тусклый свет, помогавший сориентироваться. Вскоре проход расширился настолько, что получилось встать на ноги.

– Ри, – звала Линн уже совсем близко. – Ри, я здесь. Еще немного.

За кирпичным завалом забрезжил свет. Голос подруги шел оттуда, и это радовало – кажется, я действительно была почти на месте. Еще одна полоска ткани украсила выступ на стене.

Резкий поворот – и я выбралась на открытое пространство, напоминавшее вход в штольню. Возможно, это была лишь удачная стилизация музейного зала, а может, и правда настоящая штольня времен Дер-Эйка, превратившего комплекс зданий фабрики в университет. Выстеленный железом пол, пустая вагонетка на коротком – метров десять-пятнадцать – демонстрационном участке рельсов, подпертые массивными балками низкие своды. За вагонеткой торчали рычаги спускового пульта.

Авелинн стояла рядом. В тусклом золотистом свете сложно было разглядеть точно, но кажется, с ней все было в порядке – если не считать заплаканных глаз. Даже платье, в отличие от моего, выглядело целым и чистым.

– Линн! – не помня себя от радости, я бросилась вперед.

Но не успела сделать и пары шагов, как подруга, скользнув навстречу от борта вагонетки, поравнялась с пультом.

Щелк!

По полу прокатилась слабая дрожь, поднявшая в воздух осевшую магорудную пыль. Я замерла, запоздало испугавшись, что это могло быть началом землетрясения, но нет – вибрация была механическая и исходила от устройства, расположенного прямо под нашими ногами.

– Линн, что?..

Непроизнесенный вопрос застрял в горле. Я осознала происходящее не сразу – а осознав, поняла, что спасаться бегством поздно. Из-под металлической платформы, закрывавшей пол, вырвались вверх плотные энергетические лучи, заключив нас с Линн, вагонетку и кусок рельсов в светящуюся клетку. Воздух заполнили частицы высвобожденной магии. Силуэт подруги, стоявшей буквально в десятке шагов от меня, почти растворился в золотой дымке.

«Портальный переход», – вспыхнула в голове единственная подходящая по описанию ассоциация.

Бездна морская, незащищенный портальный переход!

От усиливавшейся тряски я неловко упала на колени, тщетно пытаясь вцепиться пальцами в холодный металл пола. Желудок выписывал кульбиты, перед глазами кружились черные и золотые мошки. Своды штольни растворились в золотом свечении, и на секунду мне показалось, что еще немного – и вместе с ними пропаду и я. Просто исчезну, слившись с энергетическим потоком…

«То, что кто-то якобы потерял голову при портальном переходе, – вспомнились совершенно некстати слова Криса, – это сказки. Такое попросту невозможно. Еще ни один поезд в портале не сгинул».

Конечно! Поезд, настоящее чудо магоинженерной мысли – это да. А вот человек без артефактов и защиты – запросто!

Я зажмурилась, приготовившись к неизбежному. И…

…все закончилось.

Первое, что осознала – я жива. Руки, ноги и даже бедовая голова, только и умевшая, что попадать в неприятности, остались при мне, пережив внезапно активировавшийся портальный переход. Не иначе как чудом.

Но первый же вдох – и радость рассыпалась в прах, уступив место сдавившей горло панике.

Тяжелый душный жар, пыль… так пахли самые глубокие забои, куда доводилось спускаться с отцом в детстве. Виски ломило от перепада давления, ноздри щекотали набухавшие капли крови из лопнувших сосудов.

Мы оказались глубоко под землей. И для неподготовленного организма такой портальный переход был как нырок в морскую бездну без защитного костюма. Почти самоубийство.

Глазам, ослепленным сиянием магии, потребовалось несколько секунд, чтобы адаптироваться к полумраку. Я вновь увидела Линн, вагонетку и сверкающие отраженными бликами рельсы, плотно соединившиеся с куском дороги, уходящей в полумрак подземного штрека.

За спиной была каменная стена.

Я бросилась к ней, лихорадочно высматривая пульт, способный вернуть нас обратно. Бесполезно – вокруг не было ничего, что хоть как-то напоминало работающий магомеханизм. От отчаяния, усиленного паникой и нехваткой кислорода, хотелось выть, реветь и царапать стены.

– Не трать силы.

Я на секунду обернулась, прервав поиски. Авелинн стояла у вагонетки, равнодушно глядя на мои потуги. На строгом лице не осталось ни следа отчаяния и страха – только отстраненный интерес. Со щек исчезли дорожки слез, ресницы были сухими, и единственным, что хоть как-то соответствовало ситуации, была красноватая капля крови под носом.

Линн аккуратно промокнула ее платком и, перегнувшись через борт вагонетки, достала дорожный чемодан, с которым сбежала от тетушки Тильды. Только сейчас, зная о пропаже артефактов из библиотеки дома со львами, я по едва ощутимому свечению магии догадалась, что внутри были вовсе не книги.

– Ты чего, Линн? Мы тут застряли, разве не видишь? Помоги мне! Скорее!

Может, профессор Корд накачал ее чем-то? Слишком уж неестественным выглядело отстраненное спокойствие Авелинн, только что прошедшей сквозь портал и оказавшейся посреди горы, когда даже я готова была реветь в голос и проклинать все на свете – начиная с себя – за глупость, доверчивость и неспособность вовремя прислушаться к интуиции.

– Все в порядке, – ровно проговорила подруга. – Мы именно там, где и должны быть.

– Что? Ты сошла с ума? Сколько ты провела в подвале музея? Сутки? Профессор Корд что-то сделал с тобой? Что? Что?!

Смотреть на лицо Линн, бесстрастное, неподвижное, точно застывшая восковая маска, было невыносимо. Подлетев к подруге, я с силой встряхнула ее за хрупкие плечи, пытаясь добиться хоть какой-то реакции. Светлые локоны, не сдерживаемые привычным ободком, закрыли половину лица. Авелинн не попыталась вырваться, покорно болтаясь в моих руках, словно тряпичная кукла.

Выдохлась я быстро – недостаток кислорода и давление мало способствовали продолжительным порывам ярости. Разжала руки и отступила, тяжело дыша и не сводя непонимающего взгляда с подруги. Линн никак не отреагировала на перемены – лишь завела за ухо упавшую на глаза прядь.

– Я знала, Ри, – улыбнулась она доверчивой, кроткой улыбкой, от которой веяло откровенным безумием. – Знала, что ты меня не бросишь. Даже ради своего отвратительного Росса.

– Конечно, не брошу, – проговорила ласково, словно душевнобольной. – Но ты меня пугаешь. Ведь это все Корд, да? Он заманил тебя в старый корпус факультета теоретической магии? К нему ты пошла, когда убежала от нас? Ради него украла артефакты и подставила Криса, вручив университетской службе безопасности его записи о расследовании? Какую ложь он тебе скормил, чтобы ты покорно отправилась за ним?

Глаза Линн сверкнули. Потянувшись ко мне, она проникновенно взяла меня за руки.

– Ри, мы с тобой на пороге великого открытия.

Я энтузиазма не разделяла.

– Мы внутри Флейде в рукаве старой штольни, которая в любой момент может обвалиться, – огрызнулась я зло. – Если, конечно, портал не перекинул нас на другой остров. И из всех открытий единственное, которое я хочу совершить – это найти наконец рычаг, который вернет нас обратно, в бездне этим шахтам утонуть вместе со всем старым корпусом!

– Как грубо, Ри, – укоризненно вздохнула подруга. – А ведь, по твоим словам, ты бы все отдала, чтобы стать частью чего-то великого. Помнишь, как в детстве мы мечтали, что совершим что-то неординарное? Ты говорила, что хочешь двигать науку, наравне с мужчинами добиться успеха благодаря учебе в лучшем магическом университете архипелага. Встать на передовой магического прогресса… И сейчас у нас есть этот шанс.

Я помнила – помнила прекрасно, как повторяла эти слова много раз, точно заклинание, чтобы не сойти с намеченного еще после первого магического замера пути. Сначала Авелинн, потом Крису. Я искренне верила в свои детские мечты – но никогда еще они не звучали так извращенно и дико, как в устах девушки, замершей посреди заброшенной штольни с безумной улыбкой. Девушки, которую я считала подругой, но, очевидно, совсем не знала.

Бьянка бы живот надорвала от смеха. Умела же я выбирать друзей… умела…

Прикосновения Линн стали вдруг мучительно невыносимы. Я вырвала руки из ее пальцев, отступила на шаг.

– Я ничего не понимаю, но с тобой явно что-то не так. Линн, я иду искать выход и помощь.

– Стой! Тебе все равно некуда идти. И он говорил ни в коем случае тебя не отпускать.

– Кто он, Линн?

– Дон.

Дон? Дон Корд? Вольное обращение, произнесенное так, будто Авелинн делала это не раз, резануло слух. Неужели… не показалось? Ведь и ко мне профессор наклонялся так неуютно близко, как будто хотел… и ободок в ящике кабинета, так похожий на тот, что я когда-то подарила Линн… Бездна!

Меня передернуло от отвращения. Мысль о том, что декан факультета общей магии не стеснялся иметь близкие отношения со студентками была… тошнотворна.

– Профессор Корд использует тебя, Линн. Ты же знаешь, что случилось с Херманной, Коринн, Шерри, Лейлой. Ты об этом рассказывала – мне, Кристеру, дисциплинарной комиссии. Девушки пропадают бесследно. Очнись!

– Ты не понимаешь.

– Да! – глухое равнодушие Линн выводило из равновесия, заставляло срываться на крик в отчаянной надежде хоть как-то достучаться до подруги. – Да, я ничего не понимаю! Что профессор Корд сделал с тобой? Загипнотизировал?

– Напротив, он открыл мне глаза. Ри, – она обвела рукой тускло светящиеся своды. – Это не просто штольня в недрах Флейде. Это путь в тайную лабораторию самого Дер-Эйка!

– Что? Линн, ты несешь бред!

Она посмотрела на меня со снисходительным превосходством – точно профессор на нерадивую ученицу.

– Помнишь историю о пропавшей экспедиции? Той самой, которую повел в старую шахту мой дядя. Землетрясение, отрезавшее группу от поверхности, не задело людей. Напротив, лишь благодаря ему впервые за много лет открылся проход, который триста лет назад наглухо замуровал сам Дер-Эйк. Как он думал, навсегда, но случай решил иначе…

– А стоило бы уважать последнюю волю старика, – буркнула я, но Авелинн, увлеченная рассказом, не услышала.

– Двадцать учеников во главе с профессором Фонтеном вышли к тайной лаборатории великого ученого эпохи Первой техномагической революции, и то, что они увидели там, потрясало воображение. Сложные устройства, магоэлементы необычной огранки, уникальные артефакты. Но главное – единственная в своем роде энергетическая установка, не требующая перезарядки, настолько мощная, что способна напитать собой целый город. А то и весь остров!

– Бред…

– Это не бред, – горячо возразила Линн. – Из всей экспедиции выжил только один студент. Он-то и рассказал, как все было на самом деле. Ректор Лерген скрыл удивительную находку и сделал все, чтобы никто и никогда не смог поделиться с миром великим! Он обманом заставил единственного выжившего умолкнуть навсегда, объявив сумасшедшим и надежно спрятав в больничных застенках. Потребовалось много лет, прежде чем эйр нашел того, кто смог понять и услышать…

– Дай угадаю, самого профессора Корда, – я едва удержалась от того, чтобы не рассмеяться. – Ведь у него, не иначе как по счастливой случайности, основная специальность – магомедицина. Линн, да даже если единственный выживший действительно что-то рассказал, глупо верить словам сумасшедшего. Равно как и словам эйра Корда, на чьей совести девять пропавших девушек.

Авелинн недовольно скривилась.

– Ты говоришь совсем как профессор Юргенс. Нельзя быть такой зашоренной, ограниченной, не способной видеть дальше собственного носа. Может, Дон ошибся, выбрав тебя? – она задумчиво склонила голову набок, словно оценивая, насколько я подходила для реализации безумного плана профессора. – Нет. Дон был уверен, что твои способности станут ключом к тайнам артефакта. А значит, мы пойдем до конца, – отвернувшись, она подхватила чемодан с артефактами и размеренно зашагала вглубь штольни. – До конца – потому что другого пути все равно нет.

– Ну и иди! – зло выкрикнула я в удаляющуюся спину. – Я остаюсь ждать помощи! Кристер знает, где я! Он найдет портал и приведет полицию!

Ответа не последовало, и даже шаги, эхом отдававшиеся от стен штольни, ни на мгновение не сбились с неспешного темпа. Авелинн как будто знала, что никто не придет, никто не услышит. Приказом ректора Лергена развалины старого корпуса были оцеплены, Мужской клуб изгнан из последнего тайного убежища, а Крис – не иначе как стараниями самой Линн – обвинен в похищении девушек. Пройдет немало времени, прежде чем кто-нибудь объявится в руинах и догадается, что за механизм перенес нас с Авелинн и куда именно.

Это знал только профессор Корд.

«Доказательства», «улики», «выступлю свидетелем». Ага, конечно!

Бездна, какой же я оказалась дурой!

Я внутренне кипела. Профессор Корд подстроил все идеально – заставил нас с Крисом, последних, кого еще заботила судьба пропавших девушек, поверить, что ректор Лерген покрывает преступный Мужской клуб, и убедил доверчивую Линн заманить меня в ловушку. А я как последняя идиотка не только повелась, но еще и сама настояла, чтобы никто из администрации не знал, куда мы пошли. Так что единственным свидетелем моего падения, да и то по чистой случайности, оказался безмолвный скелет Джо.

«А что, через много лет мое иссохшее тело составит ему славную компанию, – подумалось некстати. – Вот напишу Шелтону записку, чтобы сделал из меня автоматон. Буду на пару с его скелетообразным приятелем обваливать в сахаре вишенки для коктейлей. Заодно извинюсь за беспочвенные подозрения».

Мысль показалась настолько нелепой, абсурдной и смешной, что я на мгновение забыла, что Лерген-младший никогда не найдет ни меня, ни мое последнее послание, и поневоле взбодрилась.

Может, еще не все потеряно?

Мерные шаги Авелинн затихли. Наверное, она дошла до ствола шахты или ближайшего штрека – но скорее всего, уперлась в глухой завал, образовавшийся двадцать лет назад после землетрясения. В рассказы о Дер-Эйке, лаборатории, артефактах и выжившем члене экспедиции, отправленном в психбольницу, чтобы замолчать правду, а не по причине душевной травмы, от которой немудрено свихнуться, я не верила. Это казалось бредом, выдумкой эйра Корда, заманивавшего девушек в руины старой шахты.

Я нервно сглотнула, уставившись в темноту, откуда уже целую минуту не доносилось ни звука.

– Ну что, убедилась, что никакого прохода в тайную лабораторию не существует? – прокричала я. – Поиграла в великого первооткрывателя – и хватит! Возвращайся! Линн!

Тишина.

Сердце сжалось болезненно и тревожно.

Да чтоб все провалилось в бездну морскую!

Оторвав от подола еще один кусок ткани, я привязала его на край вагонетки, оставляя знак Крису и спасателям. А потом совесть окончательно взяла верх, и я побежала следом за Линн, проклиная себя последними словами, что не могу бросить пусть и явно сошедшую с ума, но все-таки подругу, а чтобы стукнуть ее по голове чем-нибудь тяжелым и уложить без сознания, пока не придет помощь, нужно было сперва ее догнать.

– Линн! Линн, бездна тебя поглоти!

Тонкая фигурка в синем форменном платье, с трудом различимая в полумраке штольни, замерла у спуска в наклонный штрек, наполовину засыпанный камнями обвалившегося свода. Когда я, запыхавшись от быстрого бега, остановилась в нескольких шагах от нее, Линн даже не повернулась. В руках она держала странное устройство, напоминавшее поисковый геологический щуп – не иначе как извлеченный из чемодана. Стрелка на светящейся панели трепыхалась, указывая на штрек.

– Дальше надо двигаться вниз, – все так же ровно, как загипнотизированная, проговорила Линн. – Тут камни. Поможешь спустить чемодан?

Я бы с превеликим удовольствием помогла Авелинн устроиться где-нибудь, связав по рукам и ногам, но она, словно разгадав мои намерения, торопливо соскользнула с уступа в штрек, скрывшись из виду. Мне ничего не оставалось, кроме как столкнуть чемодан и, укоротив платье еще на пять сантиметров, полезть за Линн.

Переползать с камня на камень, надеясь, что без нормального освещения и карты мы не заблудимся и не провалимся в какую-нибудь расщелину, сломав шею, пришлось недолго. Постепенно булыжники становились все меньше, а вскоре и вовсе пропали. Мы оказались в наклонном штреке, уводившем прямо в старые магорудные выработки. Золотистого света стало больше, зато дышать с каждым пройденным метром становилось все труднее. Я нервничала, вспоминая рассказы отца о работниках, попавших под обвал и задохнувшихся в отрезанных от ствола рукавах, и лихорадочно искала подходящие укрытия на случай, если Флейде вновь захочет проснуться. Авелинн же такие пустяки, как воздух, еда и вода, казалось, совершенно не волновали.

Пробираясь вслед за Линн, я не могла не задаваться вопросом, можно ли осуждать ее за то, что она попала под влияние сладкоголосого профессора Корда? Неужели многолетняя неприязнь сверстников, которую я замечала еще в Тренси, в итоге толкнула одинокую девушку к тому, что проявил к ней хоть каплю интереса и участия?

Пусть даже этот интерес был насквозь фальшивым.

Впрочем, понимание обиды не умаляло. Обида жгла изнутри, заставляя сжимать кулаки в бессильном отчаянии. Я ведь верила, что помогаю подруге, а она заманила меня в умело расставленную ловушку. И пропавший из особняка эйры Тильды артефакт, едва не отправивший меня в тюрьму, взяла Линн. А ее настойчивые приглашения погостить в доме со львами? Неужели и они были частью извращенного плана?..

– Когда это началось, Линн? – спросила я. – Ты и профессор Корд. Когда?

Авелинн откликнулась охотно – как будто и сама хотела с кем-то поделиться своей тайной.

– Весной. Однажды на вечере в доме тетушки мы случайно остались одни в гостиной. Я читала книгу, сидя в уголке на диване, а Дон… – она мечтательно вздохнула. – Поверить не могла, что он захочет подойти поздороваться. Я тогда уже почти год ходила на подготовительные курсы и иногда ловила его взгляды, но и думать не смела… Я ведь никому никогда не нравилась, Ри. Все смотрели сквозь меня. Даже на моих днях рождения, несмотря на все диковинки, которые приносили родители, чтобы развлечь гостей, никто не хотел со мной общаться. Только ты. Иногда. А Дон… Дон меня сразу заметил.

«Не сразу, а только когда понял, что тебя можно использовать», – отчаянно хотелось сказать мне.

Но я промолчала.

– Я была такая счастливая. Самая-самая. А когда я нашла Лейлу, Дон был невероятно благодарен.

– Что значит нашла Лейлу?

– Дону нужна была девушка с особыми талантами. Но Лейла не заинтересовалась тайнами Дер-Эйка и отказалась от покровительства профессора… по крайней мере, так было летом, до ее отчисления. Пришлось искать другую видящую.

По спине пробежал холодок.

– И ты предложила профессору меня?

– Дону была нужна одаренная девушка, – повторила Линн, точно заведенный автоматон. – А ты так хотела учиться в Грифдейле. Я знала, что Дон поможет тебе поступить. Он бы и разрешение на учебу подписал, если бы ты попросила. И не пришлось бы выходить замуж за этого отвратительного Росса.

– Отвратительный Росс не отправлял меня умирать в шахте.

– Тебе ничего не угрожает. Дон знает, здесь абсолютно безопасно. Лейла же жива.

– Едва-едва, – вспомнила я дикие, безумные глаза эйры Певенс. – И уж явно не благодаря профессору.

Но влюбленную Авелинн это не убедило.

– Дон сказал, с ней все в порядке. Ее уже скоро выпишут из больницы.

– Врет твой Дон, – имя профессора, уже порядком поднадоевшее, заставило скривиться. – Всегда, везде и всюду врет.

– Нельзя так, Ри, – укоризненно покачала головой Линн. – Не все мужчины такие, как твой Росс и его друзья.

О да, вот уж с этим я точно не могла не согласиться. Жаль лишь, что Авелинн видела мир в совершенно ином свете и то, насколько же мне повезло со случайным мужем, понять не могла. Да и Лерген-младший оказался не так уж и плох.

– Мастер-ключ, – проговорила я нарочито громко. – Ты и правда сама отдала его Шелтону?

Подруга кивнула.

– Пришлось, – коротко ответила она. – Нельзя не признать, несмотря на отвратительнейшую натуру, он по-настоящему одарен в области тонкой магической механики. Дон подсказал, как сделать так, чтобы Лерген помог нам и не стал задавать лишних вопросов. Нам нужна была копия тетушкиного ключа после того, как профессор Виллер к началу учебного года добилась закрытия клубного дома, где был один из лучших порталов в старую штольню. Если бы не это, Лейла не вернулась бы к наглухо запечатанной двери и не отправилась бы бродить по шахтам неупокоенным призраком, а Дону не пришлось бы тратить столько времени, поднимая старые карты и разыскивая новый портал.

– Ты хотя бы понимаешь, что делала? – спросила без особой надежды на отклик. – Едва не убила Лейлу, использовала Шелтона, ограбила собственную тетю.

– Дон сказал, они заслужили. Певенс была заносчивой и капризной, Лерген – бездельник и развратник, каких поискать, а тетушка Тильда… ну, ты же знаешь тетушку Тильду. Она отвратительная.

Слушать откровения Авелинн было больно. А еще хуже было чувствовать себя обманутой и использованной и понимать, что и подругу точно так же обманули и использовали. Каждое слово резало по сердцу кривым ножом, разрушая что-то важное, доброе, светлое…

– Ри, – остановившись, Линн повернулась ко мне. – Ты моя единственная подруга. Я никогда не желала тебе зла. Мы раскроем миру правду и прославимся, вот увидишь.

– Нет, Авелинн, – ответила с грустью. – Нам очень повезет, если мы вообще выберемся…

Я не стала добавлять «живыми» – но это короткое слово обрушилось на мои плечи всей тяжестью каменных сводов Флейде.