Маг красного знамени

Глава 7. Партия на костях

Иван кивнул и начал подниматься по лестнице. В голове пульсировала одна мысль: «Майя, держись. Я иду».

Потайная дверь открылась бесшумно, и Иван оказался не в Зимнем дворце, как планировал, а в подземном переходе, ведущем к совершенно другому зданию. Домовые, видимо, перепутали маршрут в спешке.

— Куда же я попал? — пробормотал он, глядя на указатель на стене: «Дворец Союзов — 500 метров».

Дворец Союзов! Иван вспомнил — именно там, по словам домового, и держали Майю с Ольгой Андреевной. Значит, ошибка вышла ему на пользу.

Он пошел по тоннелю, который постепенно расширялся и становился все более помпезным. Стены были облицованы красным мрамором, с потолка свисали хрустальные люстры, а пол покрывала мозаика с изображением серпа и молота.

Через полчаса ходьбы Иван добрался до выхода. Массивная дверь из красного дерева была украшена золотыми звездами. Он осторожно приоткрыл ее и выглянул наружу.

Перед ним возвышался самый грандиозный архитектурный комплекс, который он когда-либо видел. Дворец Союзов представлял собой не одно здание, а целый город в городе. В центре высилась главная башня — черная громада из полированного гранита, устремленная в небо. Ее шпиль, увенчанный огромной рубиновой звездой, терялся в низких облаках.

Вокруг центральной башни располагались десятки других зданий, соединенных крытыми переходами и мостами. Справа виднелся корпус с вывеской «Министерство магических ресурсов», слева — массивное здание с надписью «Главное управление безопасности». За ними тянулись длинные казарменные корпуса, складские помещения, административные блоки.

Иван вышел из тоннеля и огляделся. Он находился на обширной площади, вымощенной черным базальтом. По периметру площади стояли гигантские статуи — фигуры рабочих, крестьян, солдат, все в едином порыве поднимающие руки к небу. Между статуями разбиты клумбы с красными цветами, образующими пятиконечные звезды.

— Впечатляет, — прошептал Иван. — Но как же сюда попасть?

Он направился к главному входу в центральную башню. Широкая лестница из белого мрамора вела к порталу, охраняемому двумя бронзовыми львами. Над входом золотыми буквами высечено: «Пролетарии всех стран и миров, соединяйтесь!»

Но когда Иван подошел ближе, он почувствовал странное сопротивление воздуха. С каждым шагом идти становилось все труднее, словно он пробирался сквозь густой кисель.

На середине лестницы он совсем остановился. Перед ним словно стояла невидимая стена. Иван протянул руку вперед и ощутил холодную, упругую поверхность.

— Магический барьер, — понял он.

Иван попробовал обойти препятствие сбоку, но барьер окружал весь комплекс. Попытки пробить его магией ни к чему не привели — защита установлена слишком мощная.

— Как же быть? — размышлял он вслух.

— А ты попробуй сыграть с нами! — раздался веселый голос.

Иван обернулся. На площади, в тени одной из статуй, стоял небольшой столик, за которым сидели два пожилых человека. Один был высокий и худой, с длинной седой бородой, второй — круглый, как шар, с лысой головой и добродушным лицом.

— Кто вы? — спросил Иван, подходя ближе.

— Стражи Порога, — ответил худой. — Меня зовут Ефим Кузьмич, а это — Прокоп Семеныч.

— Мы поддерживаем защитный купол, — добавил толстяк. — Уже сто лет сидим здесь, играем в домино.

— В домино? — удивился Иван.

— Конечно! — рассмеялся Ефим Кузьмич. — Пока мы играем, купол держится. Остановится игра — исчезнет и защита.

— А почему бы вам просто не прекратить играть? — спросил Иван.

— Не можем, — грустно вздохнул Прокоп Семеныч. — Нас заколдовали. Можем остановиться, только если кто-то третий сыграет с нами и выиграет.

— Или проиграет, — добавил Ефим Кузьмич. — Главное, чтобы игра закончилась.

Иван внимательно посмотрел на стариков. Они выглядели усталыми, изможденными. Сто лет непрерывной игры — какое наказание!

— А если я сыграю с вами?

— Можешь попробовать, — оживился Прокоп Семеныч. — Но предупреждаем честно — ставка в игре высокая.

— Какая ставка?

— Твоя жизнь, — серьезно сказал Ефим Кузьмич. — Если проиграешь — останешься здесь навсегда, будешь третьим игроком. А один из нас освободится.

— А если выиграю?

— Если выиграешь — мы все свободны, и купол исчезнет.

— А если ничья?

Старики переглянулись.

— Ничья… — задумчиво протянул Прокоп Семеныч. — Ничьей у нас сто лет не было. Но если случится — тогда заклятие тоже сломается.

Иван сел на третий стул, который материализовался из воздуха.

— Я согласен, — решительно сказал он. — Но играем по-честному.

— А как же иначе! — возмутился Ефим Кузьмич. — Мы честные волшебники!

— Волшебники?

— Ну конечно. Нас Дзержинский когда-то поймал, приказал охранять этот дворец. Вот мы и охраняем уже целый век.

Прокоп Семеныч достал костяную коробку и высыпал на стол домино. Двадцать восемь костяшек из черного дерева с белыми точками.

— Играем втроем, до ста очков, — объяснил он правила. — Кто первый наберет сто — тот победитель.

Иван взял семь костяшек, как и полагается. Остальные легли в «базар». Он оглядел свои фишки и невольно улыбнулся. Сколько вечеров он провел с дедушкой за этой игрой! Карп Иосифович был страстным доминистом и научил внука всем тонкостям.

— Начинаю я, — сказал Ефим Кузьмич и положил дубль-шесть.

Игра началась. Старики играли хорошо, но Иван быстро понял их стиль. Ефим Кузьмич был агрессивным игроком, пытался поскорее избавиться от крупных костяшек. Прокоп Семеныч, наоборот, играл осторожно, копил мелкие очки.

Первую партию выиграл Ефим Кузьмич, набрав 23 очка. Вторую — Прокоп Семеныч с 19. Иван пока отставал.

— Неплохо играешь, — отметил Ефим Кузьмич. — Кто учил?

— Дедушка, — ответил Иван, раздавая костяшки для третьей партии.

— А он хорошо играл?

— Очень. Говорил, что домино — это как жизнь. Нужно думать не только о своем ходе, но и о том, что делают другие.

— Мудрый дедушка, — кивнул Прокоп Семеныч.

Третью партию Иван выиграл сам, сразу набрав 27 очков за счет удачной комбинации. Старики одобрительно загудели.

— Да ты игрок! — восхитился Ефим Кузьмич.

Игра продолжалась. Счет постепенно сравнивался. После десятой партии у Ефима Кузьмича было 72 очка, у Прокопа Семеныча — 68, у Ивана — 70.

— Финишная прямая, — пробормотал Прокоп Семеныч, перетасовывая костяшки.

Иван почувствовал, как накаляется атмосфера. Старики играли уже более сосредоточенно, каждый ход обдумывали по несколько минут.

В одиннадцатой партии Ефим Кузьмич набрал еще 22 очка и вышел вперед с результатом 94. До победы ему оставалось всего шесть очков.

— Кажется, я скоро освобожусь, — довольно сказал он.

— Не торопитесь, — ответил Иван. — Игра еще не окончена.

Двенадцатую партию начинал Прокоп Семеныч. Он положил дубль-пятерку и довольно кивнул.

— Хороший старт, — заметил Иван.

Ефим Кузьмич приставил к пятерке тройку, Иван — шестерку. Прокоп Семеныч задумался и положил еще одну пятерку.

Игра пошла быстро. Иван заметил, что Ефим Кузьмич начал нервничать — до победы оставалось совсем немного, и он торопился. Это были те самые ошибки, на которые рассчитывал Иван.

Когда очередь дошла до него, Иван посмотрел на свои костяшки. У него была двойка-четверка, которая подходила к концу цепочки. Он заметил, что у Ефима Кузьмича проблемы с двойками — старик уже несколько раз брал из «базара», когда выходили эти цифры.

Иван положил двойку-четверку и спокойно сказал:

— Ваш ход.

Ефим Кузьмич посмотрел на свои костяшки и нахмурился. Пришлось ему идти в «базар». Взял одну костяшку, вторую, третью…

— Проходи, — буркнул он.

Прокоп Семеныч тоже не смог продолжить и взял из «базара» две костяшки.

Снова очередь Ивана. Он посмотрел на концы цепочки — двойка и четверка. У него была двойка-единица. Положив ее, он создал бы две единицы на концах. А единиц у противников, судя по их мучениям в «базаре», было мало.

— Дедушка учил: иногда нужно создавать проблемы не только себе, но и соперникам, — сказал Иван и положил двойку-единицу.

Результат превзошел ожидания. Ефим Кузьмич опять пошел в «базар», но теперь там оставалось всего три костяшки. Прокоп Семеныч тоже мучился.

А у Ивана на руках оставалась единица-пятерка. Он положил ее к одному концу цепочки.

— Единица и пятерка, — объявил он.

Через десять минут партия закончилась. Иван остался с одной костяшкой в руках — дубль-тройка. Это давало ему всего шесть очков.

Он посчитал очки у противников. У Ефима Кузьмича — 43, у Прокопа Семеныча — 38.

— Значит, плюс мои 75 очков, — сказал Иван. — Итого 81 в сумме.

Ефим Кузьмич нахмурился:

— У меня 94 плюс 43… Это 137. Я превысил лимит!

— А у меня 68 плюс 38 — 106, — подсчитал Прокоп Семеныч. — Тоже перебор.

— И у меня перебор, — сказал Иван.

Старики переглянулись.

— Получается, мы все проиграли одновременно, — медленно сказал Ефим Кузьмич.

— Это ничья, — понял Прокоп Семеныч. — Первая ничья за сто лет!

В тот же момент воздух вокруг них заискрился. Магический купол над Дворцом Союзов начал мерцать и трещать, как разбивающееся стекло.

— Мы свободны! — радостно воскликнул Ефим Кузьмич. — Наконец-то свободны!

— Спасибо тебе, молодой человек. — Прокоп Семеныч крепко пожал Ивану руку. — Ты разрушил вековое заклятие.

Купол окончательно рассыпался тысячами светящихся осколков. Дворец Союзов остался без магической защиты.

— А теперь мы тебе поможем, — сказал Ефим Кузьмич. — За добро добром отплатим.

— Мне нужно попасть в подземелья дворца, — объяснил Иван. — Там держат моих друзей. Хотя я, наверное, уже опоздал.

— Знаем это место, — кивнул Прокоп Семеныч. — Проводим тебя тайными ходами. А насчет времени не беспокойся, партия игралась вне времени этого мира. Иначе как бы мы вечно сумели бы играть? Успеешь как раз к смене караула.

Старики взмахнули руками, и часть площади перед дворцом опустилась, открыв вход в подземный тоннель.

— Этот ход ведет прямо к тюремному блоку, — объяснил Ефим Кузьмич. — Дзержинский о нем не знает.

— А охрана?

— Мы заколдуем стражников, — пообещал Прокоп Семеныч. — Будут спать до утра.

— Спасибо, — искренне поблагодарил Иван. — Я не забуду вашей помощи.

— И мы твоей тоже, — ответил Ефим Кузьмич. — Теперь мы свободные волшебники. Если понадобимся — зови.

Иван спустился в тоннель. За спиной старики что-то напевали — видимо, заклинание сна для охранников дворца.

Тоннель оказался узким, но удобным. По стенам висели магические светильники, освещавшие путь мягким голубым светом. Иван шел быстро, торопясь добраться до цели.

Через полчаса ходьбы он добрался до железной двери с надписью: «Особый блок. Вход только по спецпропускам». Дверь была заперта на простой, немагический замок.

Иван попробовал сломать его силой, но тут же вспомнил дедушкины уроки. Карп Иосифович учил внука не только играть в домино, но и многим другим полезным вещам. В том числе — вскрывать замки.

— Главное — почувствовать механизм, — вспомнил он дедушкин голос.

Иван достал из кармана маленькую отвертку, которую всегда носил с собой, и принялся за работу. Через несколько минут замок щелкнул.

За дверью начинался длинный коридор с камерами по обеим сторонам. В воздухе висел запах сырости и отчаяния. Иван заглянул в первое окошко — камера была пуста. Во второй содержался пожилой мужчина, который спал на узкой койке.

В третьей камере он увидел Майю.

Девушка сидела в углу, обхватив колени руками. Выглядела она измученной, но живой. Иван тихонько постучал в дверь.

— Майя, — прошептал он.

Девушка вскинула голову и не поверила своим глазам.

— Ваня? Это действительно ты?

— Я. Сейчас выведу тебя отсюда.

Замок на двери камеры был магическим, но после разрушения купола его защита ослабла. Иван сломал его одним мощным усилием воли.

— Как ты сюда попал? — спросила Майя, выбегая из камеры.

— Долгая история. Где Ольга Андреевна?

— В соседней камере. Ваня, они ее пытали! Дзержинский применял магию принуждения!

Иван сжал кулаки от ярости, но сейчас было не время для мести. Сначала нужно спасти пленников.

Ольга Андреевна лежала на койке без сознания. Иван осторожно поднял ее на руки — женщина казалась легкой, как пушинка.

— Она жива? — испугалась Майя.

— Жива, но слаба. Нужно скорее выбираться отсюда.

Они направились к выходу из тюремного блока. Ольга Андреевна оставалась без сознания, Майя с трудом держалась на ногах после дней заключения.

— А план побега есть? — спросила Майя.

— Тем же путем, которым пришел. Через тайный тоннель.

— А если нас поймают?

— Не поймают. Стражники спят, а купол разрушен.

Они добрались до железной двери и вышли в тоннель. Иван нес Ольгу Андреевну на руках, Майя шла рядом, опираясь на стену.

— Как дела в деревне? — спросила она. — Что случилось после моего ареста?

Иван рассказал о нападении Дзержинского, о своем бегстве в лес, о встрече с магическими существами. Майя слушала с ужасом и восхищением.

— Значит, теперь у нас есть армия? — спросила она.

— Скорее союзники. Но это уже немало.

Они вышли из тоннеля на площадь перед дворцом. Ефим Кузьмич и Прокоп Семеныч ждали их у входа.

— Нашел друзей? — спросил Ефим Кузьмич.

— Нашел. Спасибо за помощь.

— Что теперь будешь делать? — поинтересовался Прокоп Семеныч.

Иван посмотрел на разрушенный купол, на спящих стражников, на открытые двери дворца.

— Теперь начинается настоящая борьба, — сказал он. — Дзержинский понял, что мы больше не прячемся. Значит, пора переходить к открытым действиям.

— Мы с тобой, — сказал Ефим Кузьмич. — Сто лет мы служили тирании поневоле. Теперь послужим свободе добровольно.

— И мы поможем связаться с другими свободными волшебниками, — добавил Прокоп Семеныч. — Нас больше, чем думает Дзержинский.

Ольга Андреевна слабо пошевелилась на руках у Ивана и открыла глаза.

— Мы… мы свободны? — прошептала она.

— Свободны, — подтвердил Иван. — И теперь освободим всех остальных.

Майя взяла его за руку.

— Что дальше?

— Дальше мы идем к людям. Показываем им, что власть Дзержинского можно сломать. Что магический купол над их жизнями тоже можно разрушить.

Иван посмотрел на рассветное небо над Ленинградом. Где-то там летали драконы, готовые прийти на помощь. Где-то в лесах собирались лешие и домовые. Где-то в реках и озерах русалки и водяные готовились к борьбе.

Революция началась. И на этот раз она будет не такой, как все предыдущие. На этот раз за свободу будут бороться не только люди, но и все живые существа этого мира.

— Прав был дедушка, — тихо сказал Иван, сжимая медальон на груди. — Настоящий коммунизм не строится силой. Он рождается из желания людей быть свободными и счастливыми.

— И этот день уже близко, — добавила Майя.

Они направились прочь от дворца, готовые начать новую главу в истории мира победившего коммунизма. Главу, которая должна была стать последней для тирании и первой для настоящей свободы.

Но не успели они отойти и на сотню метров от дворца, как площадь начала наполняться людьми. Из-за статуй, из переулков, из подземных ходов появлялись фигуры — знакомые и незнакомые.

Первым Иван увидел Громова. Председатель колхоза шел во главе группы крестьян из Медвежьего угла. Все они несли охотничьи ружья и самодельное оружие.

— Иван Семенович! — обрадовался Иван. — Как вы сюда попали?

— Домовые передали весточку, — коротко ответил Громов. — Сказали, решающая битва начинается. Мы не могли остаться в стороне.

За крестьянами показались другие группы. Иван узнал нескольких рабочих с завода, где собирался работать. Их вел директор Петров, которого он встречал в цехах.

— И вы тоже? — удивился Иван.

— А как же! — Петров сплюнул в сторону дворца. — Надоело жить в страхе. Пора показать этим чекистам, что народ еще не сломлен.

Из другого переулка вышла группа студентов во главе с молодой женщиной в очках.

— Профессор Лебедева, — тихо сказала Ольга Андреевна, которая к тому времени немного пришла в себя. — Думала, ее давно расстреляли.

— Меня? — рассмеялась женщина. — Попробовали. Но оказалось, что убить идею сложнее, чем человека.

Со всех сторон площади появлялись новые люди. Кого-то Иван узнавал, кого-то видел впервые. Но всех их объединяло одно — усталость от жизни в клетке и готовность бороться за свободу.

— Домовые хорошо поработали, — заметила Майя. — Собрали всех недовольных в городе.

— Не только домовые, — сказал подошедший маленький человечек. — Мы все старались.

За ним тянулась целая процессия магических существ. Лешие несли дубинки из крепкого дуба, домовые вооружились кухонными ножами и скалками, водяные держали трезубцы, русалки — острые ракушки.

— И вы пришли? — растрогался Иван.

— А куда нам деваться? — философски заметил водяной. — Либо свобода, либо всем вместе в могилу.

Площадь быстро заполнилась. Иван оглядел собравшихся и понял — это была самая пестрая армия в истории революций. Крестьяне и рабочие, студенты и профессора, домовые и лешие, водяные и русалки. Всех их объединяла одна мечта — сбросить иго Дзержинского.

— Ну что ж, — сказал Иван, обращаясь к собравшимся, — раз мы все здесь, пора…

Его слова прервала вспышка ослепительного света. Площадь озарилась настолько ярким магическим сиянием, что на несколько секунд все ослепли.

Когда зрение вернулось, стало видно, что площадь окружена со всех сторон. Из-за зданий, с крыш, из переулков появились сотни солдат в черной форме. Все они держали наготове автоматы и магические жезлы.

В небе кружили летающие машины, из которых торчали стволы пушек. По периметру площади встали группы волшебников в синих мантиях — боевые маги Третьей службы.

— Прекрасно! — раздался знакомый голос.

Из главного прохода между солдатами вышел Феликс Дзержинский. На нем была черная форма с золотыми погонами, через плечо перекинут ремень с пистолетом. За ним шли его ближайшие помощники.

— Просто прекрасно! — повторил Дзержинский, осматривая площадь. — Все враги народа собрались в одном месте. Это значительно упростит работу.

Он остановился в десяти метрах от группы Ивана и усмехнулся:

— А вот и наш герой из параллельного мира. Как поживаете, товарищ межпространственный шпион?

— Я не шпион, — твердо ответил Иван.

— Конечно, конечно. — Дзержинский махнул рукой. — Вы просто случайный турист, который бродит по чужим мирам. И так же случайно оказались в центре антигосударственного заговора.

— Это не заговор, а сопротивление тирании.

— Тирании? — Дзержинский рассмеялся. — Какая тирания? Мы строим светлое будущее для всего человечества. А вы мешаете этому великому делу.

— Вы строите тюрьму, — возразил Иван. — И называете ее раем.

— Философские споры оставим на потом. — Дзержинский сделал знак одному из своих помощников. — Сначала разберемся с практическими вопросами.

К нему подошел волшебник, несущий странный артефакт — черный кристалл размером с арбуз, установленный на металлической подставке.

— Знаете, что это? — спросил Дзержинский, указывая на кристалл.

— Нет, — ответил Иван, хотя что-то в этом предмете его насторожило.

— Подавитель магии, — с гордостью объяснил начальник Третьей службы. — Новейшая разработка наших ученых. Создает поле, в котором никто не может использовать магию.

Волшебник активировал артефакт. Кристалл засветился мрачным пурпурным светом, и от него во все стороны расползлись темные волны.

Иван почувствовал, как внутри него что-то гаснет. Магия, которая стала частью его существа, исчезла. Он попытался создать хотя бы искорку света, но ничего не вышло.

— Чувствуете? — злорадно спросил Дзержинский. — Теперь вы такие же беспомощные, как обычные люди.

Иван оглянулся на своих союзников. Ефим Кузьмич и Прокоп Семеныч растерянно махали руками, пытаясь сотворить хоть какое-то заклинание. Майя сжимала кулаки, но магический огонь не появлялся. Даже магические существа выглядели подавленными — их природные способности тоже перестали работать.

— Теперь о ваших россказнях, — продолжал Дзержинский. — Роботы-убийцы, зомби-апокалипсис, супергерои… Хорошие сказки для запугивания детей. Но я в них не поверил.

— Это правда, — настаивал Иван.

— Правда? — Дзержинский расхохотался. — Тогда где ваши супергерои сейчас? Почему они не прилетели вас спасать?

— Они… они в другом мире.

— Конечно, в другом. Очень удобно. А знаете, что я думаю? Я думаю, что ваш мир просто более примитивен, чем наш. Никакой магии, никаких чудес. Просто серая планета с серыми людьми.

Дзержинский подошел ближе:

— Но даже такой мир нам пригодится. Новые ресурсы, новые рабы, новые земли для колонизации. А вы поможете нам туда попасть.

— Никогда! — выкрикнул Иван.

— Поможете, — уверенно сказал Дзержинский. — У меня есть очень убедительные методы. Сначала я заставлю вас смотреть, как ваши друзья умирают один за другим. Потом применю магию подчинения. И, в конце концов, вы сами откроете мне портал в ваш мир.

— Мечтай, — процедил Иван сквозь зубы.

— Не мечтаю — планирую. — Дзержинский повернулся к своим солдатам. — Начинайте с магических тварей. Пусть наш гость поймет серьезность намерений.

Солдаты подняли автоматы, направляя их на домовых и леших. Те сжались в кучку, понимая, что без магии они беззащитны против оружия.

— Стойте! — крикнул Иван. — Они ни в чем не виноваты!

— Виноваты в том, что встали против государства, — холодно ответил Дзержинский. — Огонь!

Но выстрелов не последовало. Вместо этого с неба раздался громовой рев, от которого задрожали стекла в окнах дворца.

— Что за… — начал Дзержинский и запрокинул голову.

С небес пикировал огромный дракон. На его спине сидел всадник в военной форме. Горыныч приземлился прямо в центре площади, разметав солдат ударами крыльев.

— Полковник Карцев! — обрадовался Иван.

Карцев спрыгнул с драконьей спины и оглядел ситуацию.

— Опоздал? — спросил он.

— Как раз вовремя! — ответил Иван.

— Карцев? — Дзержинский побледнел. — Но ты же под арестом!

— Был, — усмехнулся полковник. — Но оказалось, что в ваших тюрьмах плохо с вентиляцией. Особенно когда драконы помогают проветривать.

За спиной у Карцева приземлились еще три дракона. С их спин спрыгнули люди в военной форме — офицеры, перешедшие на сторону восстания.

— Это измена! — закричал Дзержинский. — Вы все изменники!

— Мы верны народу, — ответил Карцев. — А не вашей диктатуре.

— Уничтожить их всех! — приказал Дзержинский.

Началась битва. Солдаты открыли огонь, но драконы прикрыли повстанцев своими телами. Пули отскакивали от чешуи, как горох от стены.

Горыныч дунул огнем, заставив целую роту солдат разбежаться. Другие драконы атаковали летающие машины, сбивая их мощными ударами хвостов.

Но силы были неравными. Солдат было слишком много, а боевые маги начали применять тяжелую артиллерию — огненные шары и ледяные копья летели в драконов со всех сторон.

— Нужно добраться до подавителя! — крикнул Карцев, указывая на черный кристалл. — Без магии мы долго не продержимся!

Иван кивнул и бросился через площадь, уворачиваясь от пуль и магических снарядов. Несколько солдат попытались его остановить, но Громов и его крестьяне прикрыли прорыв.

Иван добежал до кристалла и попытался его разбить. Но артефакт был защищен магическим щитом, который не поддавался физическому воздействию.

— Не получится! — крикнул стоящий рядом волшебник-охранник. — Этот кристалл может сломать только магия!

— А магия не работает из-за кристалла, — понял Иван. — Замкнутый круг.

Волшебник выстрелил в него из магического жезла. Иван увернулся, но следующий заряд попал точно в цель. Молния прошибла его тело, и он рухнул на землю.

— Отлично! — обрадовался Дзержинский, подбегая к месту падения. — Теперь свяжите его!

Несколько солдат навалились на Ивана. Один из волшебников начал читать заклинание, и Иван почувствовал, как его руки и ноги становятся тяжелыми, словно каменными.

— Заклятие привязки к земле, — пояснил Дзержинский. — Теперь вы не сможете даже пошевелиться.

Иван лежал на холодном камне площади, не в силах двинуть даже пальцем. Вокруг бушевала битва, но она была проиграна. Драконы истекали кровью, магическим снарядам все же удалось пробить и броню.

Солдаты теснили повстанцев к зданиям дворца.

— Сдавайтесь! — кричал Дзержинский. — Сложите оружие, и я проявлю милосердие!

Иван видел, как его друзья, один за другим, падают под пулями. Майя пыталась добраться до него, но солдаты не давали ей пройти. Ольга Андреевна лежала у стены дворца, раненная осколком от взрыва.

«Все кончено, — думал Иван. — Мы проиграли».

Но тут он услышал голос. Тихий, еле слышный шепот:

«Не сдавайся, внук. Вспомни, кто ты есть».

— Дедушка? — прошептал Иван.

Голос стал громче:

«Ты не просто человек из другого мира. Ты мост между мирами. Ты связан со всем живым».

И тут Иван почувствовал это. Сначала слабо, потом все сильнее. Он ощущал биение сердец всех людей на площади. Слышал их мысли, их надежды, их страхи.

Громов думал о своей деревне и мечтал о том дне, когда дети смогут играть без страха.

Майя вспоминала их совместные дни в домике и верила, что они еще увидят мирный рассвет.

Карцев думал о сыне, которого расстреляли за «неправильные мысли», и клялся отомстить за него.

Домовые мечтали о теплых печках и добрых хозяевах.

Лешие думали о зеленых лесах, где не будет резерваций.

Русалки вспоминали чистые реки своего детства.

Все эти мысли, все эти надежды текли в Ивана, наполняя его невероятной силой. Он почувствовал связь не только с людьми на площади, но и со всем городом.

Где-то в квартире плакал ребенок, которого разбудили звуки битвы.

Где-то в подвале прятались старики, боясь выйти на улицу.

Где-то в тюрьме сидели узники, мечтая о свободе.

Все они нуждались в помощи. Все они верили в перемены.

И Иван понял — он не одинок. Он часть этого мира, часть всех живых существ в нем.

Сила заполнила его, разрывая магические путы. Он встал на ноги, и заклятие привязки рассыпалось, как стекло.

— Это невозможно! — закричал волшебник-охранник. — Подавитель работает!

— Не на такую силу, — ответил Иван.

Он поднял руки к небу и почувствовал Неву. Великая река текла совсем рядом, полная мощи и силы. Иван протянул к ней свое сознание.

«Помоги мне, — мысленно попросил он. — Помоги смыть эту грязь».

Река откликнулась. Воды Невы забурлили, поднялись, потекли не по своему руслу, а туда, куда звал их Иван.

— Что ты делаешь? — испугался Дзержинский.

— То, что должен был сделать давно, — ответил Иван.

Огромная волна появилась на горизонте и быстро приближалась к площади. Высотой с трехэтажный дом, темная от поднятого со дна ила, она несла в себе всю мощь великой реки.

— Оно же затопит весь город! — закричал кто-то из солдат.

— Нет, — спокойно сказал Иван. — Только эту площадь. Только тех, кто принес сюда смерть.

Волна обрушилась на площадь, смывая солдат, технику, летающие машины. Дзержинский и его приближенные исчезли в бурлящей воде.

Но Иван и его союзники остались сухими. Вода обтекала их, как будто они были защищены невидимым куполом.

Когда волна схлынула, площадь опустела. Вместо армии Дзержинского остались только лужи и мокрый мусор.

— Как ты это сделал? — изумленно спросила Майя.

— Не я, — ответил Иван. — Мы все. Вместе мы сильнее любого тирана.

Он посмотрел на черный кристалл, который все еще излучал пурпурный свет. Подошел к нему и легко коснулся рукой.

Артефакт треснул и рассыпался в прах.

Магия вернулась в мир.

Но радость длилась недолго. Из-за разрушенных зданий появились новые солдаты — те, кто успел укрыться от волны. Их было меньше, но они все еще представляли угрозу.

— Окружить их! — кричал уцелевший офицер. — Не дать сбежать!

Майя мгновенно отреагировала, создав огненную стену между повстанцами и наступающими солдатами. Ефим Кузьмич и Прокоп Семеныч тут же принялись восстанавливать защитные барьеры вокруг площади.

— Магия работает! — радостно воскликнул водяной. — Чувствую силу!

Домовые и лешие тоже ожили, почувствовав возвращение своих способностей. Они начали создавать иллюзии, сбивая с толку вражеских солдат.

Но Иван не обращал внимания на происходящее вокруг. Он стоял посреди площади, всматриваясь в место, где исчезла волна. Там, среди обломков и луж, что-то шевелилось.

— Он жив, — тихо сказал Иван.

— Кто жив? — спросил подошедший Карцев.

— Дзержинский. Я чувствую его.

И действительно, из-за перевернутого автомобиля показалась знакомая фигура. Дзержинский был мокрый, грязный, но живой. На лице у него застыла гримаса бешеной ярости.

— Думал, водичкой меня напугаешь? — прохрипел он, приближаясь к центру площади. — Я не такой слабак, как мои подчиненные!

Дзержинский поднял руки, и воздух вокруг него начал искриться темной энергией. Было видно, что он применяет какую-то очень мощную и опасную магию.

— Осторожно! — крикнула Ольга Андреевна. — Это запрещенное заклинание! Магия смерти!

Черные молнии полетели в сторону Ивана. Он едва успел поставить щит, но мощность атаки была такова, что барьер начал трещать.

— Ты хочешь поиграть в магов? — рычал Дзержинский, усиливая атаку. — Я изучал темные искусства, когда твоего мира еще не существовало!

— Мой мир существовал всегда, — спокойно ответил Иван, держа щит. — Просто в нем люди выбрали другой путь.

— Какой путь? Путь слабости? Путь хаоса?

— Путь свободы.

Дзержинский засмеялся:

— Свобода — это иллюзия для слабых умов! Настоящая сила в контроле, в порядке, в подчинении!

Он резко изменил направление атаки, и черная молния полетела не в Ивана, а в группу домовых. Маленькие существа не успели защититься.

Но Иван оказался быстрее. Он перехватил заклинание на лету, поглотив темную энергию своим щитом.

— Не тронь их, — предупредил он.

— А что ты мне сделаешь? — насмешливо спросил Дзержинский. — Еще одну волну пошлешь?

Вместо ответа Иван протянул руку к небу. Тучи над площадью потемнели, и грянул гром.

— Вызываешь дождичек? — фыркнул Дзержинский. — Как мило!

Но это был не дождь. С неба полетели ледяные стрелы размером с копья. Дзержинский едва успел создать защитный купол над собой.

— Неплохо, — признал он. — Но недостаточно!

Он резко ударил руками по земле, и от него во все стороны пошли трещины. Из разломов поднялись каменные шипы, направленные прямо на повстанцев.

Майя отскочила в сторону, Карцев укрылся за Горынычем. Магические существа рассыпались по площади, спасаясь от каменного дождя.

— Видите? — торжествующе кричал Дзержинский. — Вот что такое настоящая сила! Сила того, кто не боится применить любые средства!

— Сила без совести — это не сила, а слабость, — ответил Иван.

Он сосредоточился, и каменные шипы остановились в воздухе, а затем рассыпались в пыль.

— Красивые слова, — усмехнулся Дзержинский. — Но слова не остановят меня!

Он начал читать заклинание на незнакомом языке. Воздух вокруг него потемнел, и появился запах серы.

— Он призывает мертвецов! — закричала Ольга Андреевна. — Это же некромантия!

— Именно! — рассмеялся Дзержинский. — Если живые не хотят мне служить, я заставлю служить мертвых!

Земля на площади затряслась, и из-под булыжников начали выползать скелеты в истлевших мундирах. Мертвецы поднимались все быстрее, формируя армию нежити.

— Встречайте моих новых солдат! — злорадствовал Дзержинский. — Они не знают страха, не чувствуют боли и будут сражаться до полного уничтожения врага!

Скелеты двинулись на повстанцев. Карцев и его люди открыли огонь, но пули проходили сквозь костяные фигуры, не причиняя им вреда.

— Огнем! — крикнула Майя. — Только огонь может их остановить!

Она создала огненный вихрь, который превратил нескольких скелетов в пепел. Ефим Кузьмич и Прокоп Семеныч присоединились к ней, создавая новые огненные заклинания.

Но мертвецов было слишком много. Они продолжали подниматься из земли, замещая уничтоженных новыми.

— Нужно остановить Дзержинского! — понял Иван. — Пока он жив, они будут появляться бесконечно!

Он бросился к начальнику Третьей службы, но путь ему преградили три скелета в офицерских мундирах. Мертвецы оказались быстрыми и сильными, их костяные пальцы оканчивались острыми когтями.

Иван создал огненный меч и принялся рубить противников. Кости трещали и разлетались, но скелеты собирались заново, словно составленные из магнитных деталей.

— Бесполезно! — смеялся Дзержинский. — Мою армию нельзя убить, потому что она уже мертва!

— Может, и нельзя убить, — согласился Иван, отбиваясь от очередной атаки, — но можно освободить!

Он перестал атаковать скелетов и вместо этого обратился к ним напрямую:

— Вы были солдатами! Вы служили народу! Неужели вы позволите тирану использовать ваши останки для убийства невинных?

Скелеты остановились, словно задумавшись.

— Молчать! — заорал Дзержинский. — Вы обязаны мне повиноваться!

— Никто никому ничего не обязан после смерти, — спокойно сказал Иван. — Даже мертвые имеют право на свободу выбора.

Один из скелетов вдруг повернулся к Дзержинскому и медленно покачал черепом. Затем рассыпался в прах, но не от разрушения, а по собственной воле.

— Что?! — ошеломился Дзержинский. — Это невозможно!

— Возможно, — улыбнулся Иван. — Дедушка учил меня: самая сильная магия — это магия убеждения.

Другие скелеты тоже начали рассыпаться. Они выбрали покой вместо принуждения к службе.

— Нет! — в ярости кричал Дзержинский. — Я потратил годы на изучение этих заклинаний!

— И все впустую, — констатировал Иван. — Потому что ты пытался подчинить то, что не подчиняется, — человеческую душу.

Дзержинский остался один посреди площади, окруженный кучками пепла от рассыпавшихся скелетов. Его лицо исказилось от бешенства.

— Если я не могу управлять мертвыми, — прошипел он, — то уж с живыми-то справлюсь!

Он выхватил из-под плаща странный кинжал с черным лезвием.

— Это клинок душ, — пояснил он. — Один удар — и душа навсегда покидает тело. Никакая магия не поможет.

Дзержинский бросился на Ивана с поднятым кинжалом. Иван попытался отскочить, но Дзержинский был быстр и опытен в бою.

Лезвие прочертило кровавую полосу по груди Ивана. Боли не было, но он почувствовал, как что-то важное покидает его тело.

— Чувствуешь? — злорадно спросил Дзержинский. — Это твоя душа утекает. Еще один удар — и ты станешь пустой оболочкой.

Иван попытался создать защитное заклинание, но магия не слушалась. Рана от проклятого кинжала мешала концентрации.

— Прощай, межпространственный гость. — Дзержинский занес клинок для решающего удара.

Но удар не последовал. Майя появилась словно из ниоткуда и преградила путь кинжалу собственным телом.

— Майя! — закричал Иван.

Девушка рухнула на землю, и из раны на ее груди начал сочиться странный черный дым — улетающая душа.

— Нет! — Иван бросился к ней, но Дзержинский не дал ему подойти.

— Трогательно, — насмешливо сказал начальник Третьей службы. — Но теперь вы оба умрете!

Он снова занес кинжал, но тут его рука остановилась. Дзержинский удивленно посмотрел на свою ладонь — ее держал маленький домовой.

— Отпусти! — рыкнул Дзержинский.

— Не отпущу, — спокойно ответил домовой. — Надоел ты нам, тиран.

К первому домовому присоединились другие. Потом лешие, водяные, русалки. Все магические существа взялись за руки и окружили Дзержинского плотным кольцом.

— Что вы делаете? — забеспокоился он.

— То, что должны были сделать давно, — ответил водяной. — Изгоняем зло из нашего мира.

Магические существа начали петь. Это была старинная песня, которую они помнили еще с тех времен, когда мир был молодым. Песня о том, как свет побеждает тьму, как добро изгоняет зло.

Дзержинский попытался разорвать кольцо, но силы покидали его. Проклятый кинжал выпал из ослабевших пальцев.

— Это… это же старая магия! — понял он. — Но она запрещена!

— Никто не может запретить песню, — улыбнулся леший. — Песню поют свободные сердца.

Дзержинский начал слабеть под воздействием древней магии. Его тело покрылось странными светящимися трещинами, словно он был сделан из хрупкого стекла.

— Я… я не могу так закончить! — застонал он. — Не после всего, что я сделал!

Внезапно Дзержинский выхватил из кармана небольшой кристалл и разбил его о землю. Вспышка ослепительного света заставила всех зажмуриться.

Когда зрение вернулось, Дзержинского на площади уже не было. Зато Майя приходила в себя, Иван бросился к ней, помогая встать.

— Телепортировался, — мрачно констатировал Ефим Кузьмич. — Аварийный портал. Одноразовый, но действенный.

— Куда он мог попасть? — спросил Иван.

— Не знаю, — покачал головой волшебник. — Такие порталы срабатывают случайно. Могли перенести его в любую точку города.

Иван сжал кулаки. Дзержинский бежал, но это означало, что угроза не миновала. Такой человек не сдастся просто так.

— Нужно его найти, — твердо сказал он.

— Зачем? — спросил Карцев. — Его армия разбита, власть сломлена. Он уже не опасен.

— Опасен, — возразил Иван. — И очень. Загнанный в угол зверь становится особенно жестоким.

Как бы в подтверждение его слов, с одной из высоток города раздался странный гул. Воздух задрожал, и все почувствовали неприятное покалывание на коже.

— Что это? — испугалась Майя.

— Магический резонанс, — побледнел Прокоп Семеныч. — Кто-то активировал очень мощный артефакт.

— Дзержинский, — понял Иван. — Он что-то затевает.

Гул усилился, и в небе над городом вспыхнули красные молнии.

— Мне не нравится это, — сказала Ольга Андреевна. — Такие эффекты бывают только при использовании запрещенных заклинаний.

— Нужно его остановить, — решил Иван. — Он может навредить невинным людям.

— Я с тобой, — сразу же отозвалась Майя.

— И я, — добавил Карцев.

— Нет, — покачал головой Иван. — Вы нужны здесь. Организуйте людей, начинайте восстанавливать порядок в городе. А мы с Майей найдем Дзержинского.

— Это опасно, — предупредила Ольга Андреевна.

— Знаю. Но выбора нет.

Иван и Майя направились к тому месту, откуда исходил странный гул. Это оказался один из административных районов в центре города.

— Как мы его найдем? — спросила Майя на ходу.

— Почувствуем, — ответил Иван. — После того, что случилось на площади, я научился лучше ощущать магические потоки.

Они пробирались по улицам, следуя за нарастающим гулом. Навстречу им бежали испуганные люди.

— Что происходит? — спросил Иван у одного из беглецов.

— Не знаю! — задыхаясь ответил мужчина. — Из-под земли страшные звуки, дома трясутся! Говорят, землетрясение начинается!

— Не землетрясение, — пробормотала Майя. — Что-то магическое.

Они добежали до набережной Невы и остановились. Гул исходил явно из-под земли, но здесь не было никаких видимых входов в подземелье.

— Канализационные люки, — сообразил Иван, указывая на чугунную крышку у их ног.

Они спустились в городскую канализацию. Тоннели здесь были широкими, построенными еще в царские времена. По центру тек темный поток воды, а по бокам шли удобные тротуары.

— Звук идет оттуда, — Майя указала в глубину тоннеля.

Они шли по подземелью уже минут двадцать, когда впереди показался свет. Тоннель расширялся, превращаясь в огромную подземную гавань.

— Боже мой, — прошептала Майя.

Перед ними стоял легендарный крейсер «Аврора». Но не тот музейный корабль, который Иван помнил из своего мира. Этот был живым боевым кораблем, хотя и находился под землей.

— Как он сюда попал? — удивился Иван.

— Его перенесли сюда после революции, — пояснила Майя. — Говорили, что он защищен мощными заклинаниями.

Но сейчас корабль выглядел зловеще. Его корпус светился красноватым светом, а из труб валил не дым, а какие-то радужные пары.

— Дзержинский там, — уверенно сказал Иван. — Чувствую его присутствие.

Они поднялись на борт по сходням. Палуба «Авроры» пустовала, но повсюду стояли странные магические приборы, подключенные к корпусу корабля.

— Что это? — Майя осторожно подошла к одному из устройств.

— Не знаю, но выглядит опасно.

Они прошли к рубке. Дверь была открыта, изнутри доносились звуки работающих механизмов и чей-то голос.

— …наконец-то! Наконец-то у меня есть подходящий инструмент мести!

Иван и Майя заглянули внутрь. Дзержинский стоял у пульта управления, покрытого множеством кнопок, рычагов и светящихся индикаторов. Его лицо исказила маниакальная улыбка.

— Вы думали, что победили? — бормотал он, не замечая гостей. — Думали, что сломили мою волю? Сейчас посмотрим, кто из нас сильнее!

— Дзержинский! — громко позвал Иван.

Феликс резко обернулся. На его лице читались удивление и ярость.

— Вы? Как вы меня нашли?

— Это неважно, — ответил Иван, входя в рубку. — Важно то, что ты здесь делаешь.

— Хорошо, что ты спросил! — Дзержинский указал на приборы. — Видите эту красоту? Я превратил «Аврору» в гигантскую магическую бомбу!

Майя ахнула:

— Ты с ума сошел! Взрыв такой силы уничтожит весь город!

— Именно! — радостно подтвердил Дзержинский. — Если я не могу управлять этим миром, то пусть он сгорит! А заодно сгорит и ваше жалкое восстание!

— Остановись, — попросил Иван. — Подумай о невинных людях.

— Невинных? — рассмеялся Дзержинский. — В этом городе нет невинных! Все они предатели, изменники, враги порядка!

Он потянулся к большому красному рычагу на пульте.

— Не делай этого! — крикнула Майя.

— Поздно! — Дзержинский дернул рычаг.

Корабль содрогнулся, и красное свечение корпуса усилилось. Где-то в глубине «Авроры» заработали мощные механизмы.

— У вас есть десять минут, — злорадно сообщил Дзержинский. — Потом «Аврора» взорвется с силой тысячи молний. Половина города превратится в пыль.

— Как это остановить? — спросил Иван.

— Никак! — рассмеялся Дзержинский. — Процесс необратим! Даже если вы меня убьете, взрыв все равно произойдет!

Иван огляделся по рубке, изучая приборы. Где-то здесь должна быть система отключения. Но пульт оказался слишком сложным, а времени оставалось мало.

— Майя, — сказал он, — попробуй найти инструкции, схемы, что угодно. А я займусь им.

Дзержинский достал из кармана еще один проклятый кинжал.

— О нет, — прошипел он. — На этот раз никто не помешает мне вас убить!

Он бросился на Ивана с клинком. Началась их последняя схватка — в рубке корабля, который через несколько минут мог превратить Ленинград в одну большую могилу.