Ловушка для советника

Глава 9. Кто есть кто на этом свете

— Лорканн, а вы не поделитесь информацией, — осенило Джареда, — о том, как вы здесь оказались.

Советника метало по множеству миров, а Лорканн оказался в нужном месте и в нужное время! И защитил, без сомнения очень вовремя защитил Джареда. Это было странно, и Джаред решил спросить напролом. С Лорканном не действовали ни поддавки, ни давление, ни даже воззвания к совести и чести. Не чтобы эти понятия у неблагого отсутствовали, но формировал их старый грифон непосредственно сам, непосредственно для себя и никому не давал вмешиваться в свои собственные, личные критерии, выверенные множеством пройденных дорог и прожитых лет. Пожалуй, это усложняло общение, но заставляло еще больше уважать Лорканна.

— Наконец-то понял, и даже вопросы правильные задавать начал! — помолчав, предсказуемо захихикал неблагой. — Нет, не про здоровье вопросы! Конечно, выволочка от благого белого волчонка — это нечто новенькое, можно сказать, освежающее… Почему бы? Странное ощущение, меня даже родители не особо воспитывали, и у Кара-Крута вышло! А тут прямо аж подтянуться захотелось и поежиться, словно ледяной водой обдали.

— Все потому, что стихия Джареда — вода. А уж почему — холодная вода? — пожала плечами женщина. Пес сунулся к ее лицу, лизнул щеку большим розовым языком, потом глянул на гостей, вздернул брыли, но рычать не стал и вновь расположился на хозяйкиных ногах. — Будто кусочки голубого льда набросали в холод северного неба…

Джаред поежился. Женщина, глядя ему в глаза, произнесла это мягко, с легким напевом — именно так говорила Грания. Слышать подобную фразу от чужой женщины было странно и не очень приятно.

— Так, значит, я правильно понял, вас каким-то образом затянуло следом, и вы прошли за мной через все миры? — спросил Джаред Лорканна, переводя разговор в другое, нужное советнику и куда более спокойное русло.

— А он соображает, — обратился Лорканн почему-то к женщине, закинул одну длинную ногу за другую и покачал ей.

— Сам догадывается, где лежит ответ, но идет от противного, — согласилась женщина, покачивая в руке розово-перламутровую раковину, взятую с низкого столика, в унисон с неблагим. Поправила кофту того же насыщенно-горчичного цвета и — Джаред еле сдержался от удивления — вытащила из-под ворота серебряную подвеску, голову скалившегося волка, вписанную в контур полной луны. В общем, женщина одновременно соединяла в себе три народа мира под холмами.

— Иногда это срабатывает, иногда — нет, — резюмировала женщина. — Это оттого, что Джаред прокручивает все варианты, или?..

— Или от неуверенности, — обидно точно закончил неблагой.

— Которая компенсируется излишней суровостью.

Где тут чужие, а где свои, разобрать становилось все труднее. Лорканн и женщина тоже каким-то неведомым образом беседовали на равных. Джаред, все еще стоящий перед ними, решил молча подождать ответа.

— Неблагие земли обширны, — поморщившись, покосился на Джареда Лорканн. — Недалеко отсюда обитает страж границ, родня мне и двоюродный племянник Бранну. По матери.

— Гранн, — задумчиво посмотрела на бирюзовую бусину женщина. — Хотела бы я узнать про них побольше.

— Как-нибудь навестите нас. Или хотите, чтобы мы устроили вам экскурсию? — спросил Лорканн.

— Я подумаю над этим. А у Гранна с Оленушкой все хорошо?

— С родного болота не вытащишь, — кивнул Лорканн. — Джоки особо и не звали, но пропустить коронацию Линнэт!..

— Вы же этого не допустили? — скорее утвердительно произнесла женщина.

— Конечно же, нет, — улыбнулся Лорканн, поднялся легко и поклонился, чему Джаред на его памяти был свидетелем считанные разы. — Дорогая хозяюшка, пора нам бы и неблагую честь знать. Ночка определенно будет долгой.

— Это для меня была честь познакомиться с вами. Поближе, — не совсем понятно сказала женщина, тоже вставая. — Лежи, балбес! — приказала она псу.

Тот, получивший весь диван в собственное распоряжение, заскулил, явно не обрадовавшись этому.

— Джаред, — остановила женщина шагнувшему к Лорканну советнику. — Поверь в себя так, как в тебя верят твои близкие. Ты достоин короны, от которой отказался, и женщины, которая не смогла тебя отпустить. Мне не нравится Джаретт Великолепный…

— Он никому особо не нравится, — выговорил Лорканн. — Скажите ему.

— Он не поверит, — печально покачала головой женщина. — Но все же попробую. Джаред, твои родители любили друг друга. Очень любили.

— Я знаю, — коротко кивнул Джаред, сглотнув болезненный комок. — Иначе бы я не появился на свет. Это всего лишь закон благих, и только.

— Ты неправ! Не совсем прав. Но больше всего они любили тебя. Именно для того, чтобы сделать лучше мир, в котором ты растешь, твой отец пытался нести свои идеи. Жаль, что он сам так редко говорил с тобой об этом… Ты ведь понял, где ты, да?

— Я в Верхнем? Я в конце концов попал в собственный мир, только в мир людей? — выговорил Джаред собственную мысль, которая не переставая крутилась в голове и наконец оформилась четким прозрением. — Когда я прикусил губу, только тогда я увидел магические скрепы на Лорканне. Магия тут все еще не действует, не работает в привычном для меня понимании. Здесь все еще все завязано на крови. Это можно будет использовать, кем бы ни был мой противник. Если магия здесь подчиняется только крови…

— О, началось! У вас, благих, жертвовать собой уже входит в дурную привычку, — постучал по плечу советника Лорканн.

— Честь и сила, советник, — прижала ладонь к сердцу женщина.

— Сила и честь, госпожа, — закончил приветствие Дома Волка его советник.

— Все это замечательно, но, хозяйка, как вам видится исход этой ночи? — спросил Лорканн у женщины.

— Как мне видится, мне совершенно не нравится, — потемнела ликом женщина. — Вряд ли это будет обычный поединок до первой крови или до признания поражения. Нет, как обычно у неблагих, кто прав, тому и победа в руки. А с Джаредом что-то не так, что-то разъедает его изнутри, и это будет мешать ему…

— Мешать ему выиграть — ощущать собственную правоту, так как он уверен, что в чем-то словил птицу Роука.

— То есть накосячил, — добавила женщина. — И по-крупному.

— Он все делает по-крупному, мальчишка, — с удовольствием закончил Лорканн и потрепал Джареда по голове…

Джаред, не успевший вовремя отвернуться, возмутился и хотел было уже сказать, что он вообще-то тоже находится здесь, и не надо им разговаривать так, словно его тут и нет, и что они ему не мама и папа, чтобы привычно распекать и вновь выискивать, в чем он может быть виноват как обычно, а в чем — особо крупно, как его нога соскользнула. Джаред удивился — пол был не таким уж и скользким — опустил голову и увидел, что комната, где он находился последние несколько часов, пропала, а он стоит на льду. На черном абсолютно прозрачном льду, как бывает, когда вода застывает почти мгновенно. Вокруг было холодно, очень холодно — руки и ноги замерзли, пар вырывался изо рта вместе с дыханием белесым облачком. В непроглядной ночи на самом краю алеющего горизонта виднелись смутные желтые огоньки, но и только. Руку оттягивал полуторник, а легкая кольчуга защищала грудь. Вокруг никого, кажется, не было, кроме темной фигуры впереди. Враг ударил, Джаред ответил почти машинально. Лицо его противника нельзя было разглядеть, но черные косы выглядывали из-под шлема, и белее снега щеки показывали — это точно королевский волк. То есть либо королевской крови, либо принятый в элитную стражу Черного замка. Джаред еле увернулся от выпада, отбил очередной удар крестовиной и понял, что чувствует себя усталым, очень усталым. И даже ощущает, как поступит его враг в следующий миг — что значило, дрались они уже давно. И скользкий лед под ногами, и холод снаружи и внутри, и раны на теле, сковывающие и отзывающиеся неприятной тяжестью движений — все кричало о том, что Джаред проигрывает.

— Ты слаб! И ты недостоин ничего из того, что имеешь! — выкрикнул его противник, отступил и скинул с себя шлем.

Джаред опустил оружие. Пусть волосы его врага были черными, но на советника с очень знакомого лица смотрели его же собственные глаза. Его черты, только искаженные злостью и жаждой мести. Возможно, таким был бы он сам, если бы у него не было балующей его бабушки и строгих родителей, если бы его не взял под свое крыло Мидир, если бы Алан не стал его другом. В общем, многое можно было прочитать на открывшемся Джареду лице — невероятное одиночество и жажду мести — и не только о противнике.

О нем самом. Груз ошибок давил. Да, все так и есть — он совершил слишком много ошибок и недостоин ничего. Особенно — любви близких. Джаред промедлил на миг, и короткий клинок, вошедший под сердце, принес только облегчение от невыносимой муки…

— Эй, мальчишка! — раздался под ухом голос Лорканна, и Джаред нервно встряхнулся, втянув носом теплый воздух жилища и ощутив себя целым. Неприятное видение растаяло бесследно. Неприятное, однако, достаточно реальное. — Что бледный, как неблагая ночь?

— П-п-простите, — еле выговорил Джаред заиндевевшими губами. — Я словно был не здесь и не с вами.

Что это было — видение или просто игра воображения? Грудь все еще ныло от воображаемого удара, и Джаред с силой сжал веки.

— Он проиграет, — услышал Джаред сквозь вату в ушах голос женщины. — В таком виде мы не можем его отпустить. Он не готов.

— Верно. Но что его гложет?

— В любовь родителей он верит, во всех мирах у него есть верный друг и любящие его близкие, а значит…

Джаред распахнул глаза, чтобы увидеть, как женщина и неблагой переглянулись.

— Дело в женщине? — поднял изогнутые брови Лорканн.

— Дело в долге. И конфликте с собственной совестью.

— О-о-о! Это я обожаю, это я люблю! — захохотал Лорканн.

Именно расхохотался, достаточно жестко и зло.

— Я не… — неловко пытаясь оправдаться, начал советник, но Лорканн его перебил.

— Помолчи, мальчишка. Когда я лишился глаз и почти что умер, тогда, в схватке с Семиглавым змеем, погиб и мой лучший друг Лив. Король Лливенгалл, известный под именем… — поднял руку Лорканн, будто обращаясь к Джареду за помощью.

— Счастливчик, — обреченно выговорил советник. — Все среди благих и неблагих уверены, что это вы его убили.

— Так же как и всех сильных магов. Их силу я использовал, чтобы опутать Семиглавого змея сетью и подчинить себе. Получилось не совсем, все-таки по ночам эта тварь летала достаточно долго. Пожалуй, дольше только я винил себя в смерти своего короля и друга.

Лорканн сглотнул и замолчал. — А потом Лив пришел ко мне. Да, это невозможно, но это так. Пришел перед свадьбой и сказал, чтобы я перестал терзать себя и его тоже. И его — потому что ему тяжко там, где он сейчас. Он сказал, что я топлю его в собственной вине и что повторись все — он поступил бы также. В противном случае погибли бы все маги и мы вместе с ним, и Неблагие земли, которые мы берегли как могли. Подумай, Джаред, что случилось бы, поступи ты с Лианной иначе?

Джаред набрал воздуха в грудь, собираясь все отрицать, но тут заговорила женщина, причем вновь обращаясь к Лорканну.

— Думаете, он не просчитал? Если кто и мог все просчитать, то это Джаред.

— Его рассудочная часть, — склонил голову Лорканн. — Тот механизм в голове, что дает ему преимущество. Но в случае с Лианной он мог этого не сделать, подключалось сердце, выключая воображение.

— Я не желаю это обсуждать! — вскинул подбородок Джаред. — Ни с кем!

— А придется, — хихикнул Лорканн. — Я, знаешь ли, не хочу оправдываться перед Мидиром за твою безвременную кончину. Да и Грания меня убьет, а лишь потом грозно испросит объяснений. Это та солнечная королева, мать которой когда-то была подругой моей Клейтарри? Будь я проклят! Уж не для это ли Джаретт Великолепный, чтобы он уже обрел покой навечно, закрутил мой собственный поход за дочкой?

— Возможно. Но главное, что Клейтарри нашлась. Она уже подумывала о саомубийстве, так что все случилось очень даже вовремя.

— Нехорошо, нездорово, — ответил Лорканн женщине и обратился к Джареду: — Давай-ка вернемся на сколько там?

— Двадцать пять лет назад, — подсказала женщина. — Для людей это очень много, для ши — один миг.

— Всего-то, — выговорил Лорканн. — Свежая рана даже не нарастила кожу.

— Что вы… О чем вы?.. — выдохнул советник, не желая ни с кем ругаться, но и не зная, как прекратить все это. — Я не буду говорить о Лианне, — процедил он и отвернулся.

— Ладно-ладно, — произнесла женщина. — Я скажу. В некотором роде, мне виднее. А может, и покажу…

Перед Джаредом вновь возникла та картина, что являлась ему в кошмарах чуть ли не каждую ночь, особенно после падения Дома Солнца, когда он вернулся в Черный замок с крошкой Алиенной, оставшейся сиротой по его вине. Он гнал коня к Золотой башне, и огненно-красный закат отражал его мысли и чувства.

Благие земли горели со всех сторон. И оттого, что пожар полыхал среди ши, было еще хуже. Соплеменники словно посходили с ума, ужасался Джаред. Словно вся печаль, злость, ожесточенность и бессмысленность Нижнего мира за без малого два тысячелетия темной эпохи выплескивалась наружу. Вытравливала ядом все хорошее, что еще оставалось в Светлых землях.

Советник смог потушить очередной пожар. Смог, вот только дома Камня теперь не было и вовсе. Он пропал! Еще один дом, и все ши вместе с ним.

Он должен был заехать в Черный замок, доложить королю о случившемся, распить с Аланом очередную бутылку, но Мэллин! Мэллин, которого Джареду даже уговаривать не пришлось — воевать с домом Солнца ему хотелось меньше всего. Мэллин не отвечал и сведений о нем почему-то не было. Да, сам Дом Солнца особо ни с кем воевать не хотел, однако Дом Неба уже воевал с лесными… Вот только сведения от верных советнику людей поступали один тревожнее другого. То вроде бы сильно заболел Джилрой, муж Лианны, то ей неожиданно и странно приписывали роман с Мэллином… Волки всегда неплохо относились к ши Дома Солнца, считая их странными, заносчивыми, но безвредными, и перемена настроения почти до враждебного на ровном месте говорила о многом. О том, сколько Джаред пропустил, находясь на границах с фоморами, сколько всего нужно уравновесить и предотвратить. Удастся ли, успеет ли он?

И Джаред торопился к Золотой башне. Клены печально роняли багровые листья под копыта Белогривки, затем потянулись березовые рощи — голые, с черные ветками, печально вздымающимися к зеленеющему закатному небу, словно молящими о чем-то далеких ушедших богов.

«Мэллин должен все решить, Мэллин всегда все решает», — твердил себе советник.

Но, по мере приближения к дому Солнца ему все больше казалось, что он уже опоздал…

Джаред резко открывает дверь королевской гостиной и столбенеет на месте.

Там лежит Мэллин. Совершенно недвижимо и очень страшно лежит. А витая рукоятка нестерпимо блестит золотом, и дракон, обвивающий ее, словно моргает огненным глазом. Почему красный? Откуда тут красный? Этот драконий глазок на рукояти Джаред хорошо знает и много раз рассматривал близко. Это всего лишь сапфир глубокого небесного цвета. То, что клинок заляпан кровью, доходит до советника со вторым, сбившимся ударом сердца. Джаред делает два шага вперед, хватает Мэллина на руку — пульса нет. Джаред смотрит на собственные ноги — замшевые черные сапоги нехорошо блестят. Кровь, под ногами кровь, ей пропитан ковер. И почему так мало стражи во всей Золотой башне? Зато крайне много волков и лесных! Джаред осторожно, двумя пальцами пытается дотронуться до клинка — и тут же вздрагивает: своенравный клинок признает лишь руку хозяйки. А хозяйка у нас — Лианна. Что произошло? Они же друзья! Лианна защищалась? Это несчастный случай? Сто вариантов вилось в голове, сто вопросов требовали ответов.

Шорох шагов доложил советнику: кто-то приближался. В покои вошли Лианна, бледная как смерть, и Джилрой, выглядевший как неблагой, восставший из могилы.

— Ах, Джаред! — смахнула слезу солнечная королева. — Мне так жаль Мэллина!

— Моя королева, что тут произошло? — тихо спросил Джаред.

— Я не знаю, не знаю!

— Кинжал, — указал Джаред на то, что несомненно указывало на ее виновность. Что уже выглядело как ее могила — и могила всего Дома!

— Клянусь жизнью дочерей, я его не убивала! Мы даже не успели поговорить в это Лугнасад! — вскричала Лианна.

— Лианна, я должен срочно отвести вас с Черный замок. Немедленно. Мы должны поговорить с Мидиром…

— Нет, Джаред, поздно. Он не поймет, — отступила на шаг Лианна.

Хотя бы доложить волчьему королю Джаред должен сам, немедленно! Открыть Окно невероятно тяжело, но возможно. Он должен сам сказать все Мидиру — о гибели брата, о том…

Окно распахнулось перед Джаредом, оправдывая худшие его подозрения и предчувствия. Мидир тоже выглядел как живая смерть.

— Ты видел Мэллина? — еле шевеля губами, спросил он.

— Да, мой король, но…

— Делай что должен.

— Мой король, она не могла, не могла убить Мэллина! — услышал Джаред собственный крик.

— Не могла? Мой брат убит ее клинком, не смей мне говорить, то она могла, а что не могла! Просто помолчи, Джаред! Ты всегда был слишком снисходителен к ней. Только скажи, что ты относишься к ней точно так же, как к любому другому ши Светлых земель! Признайся!

— Мой король, Лианна — солнечная королева, я не могу относиться к ней как к простой ши.

— Не надо, Джаред! Не время для словесных игр!

— Я прошу… — Джаред откашлялся. — Я молю вас выслушать меня. Лианна не могла убить Мэллина. Солнечные дети, особенно королевского рода…

— Не могла?! Ее мать испепелила дракона одним взглядом! Я знаю эту семейку на пару тысячелетий дольше тебя. И не смей говорить мне, что они могут, а что нет. Доказательства ее непричастности у тебя есть?! Весомые доказательства?

— Н-н-нет.

— Даже я временами хотел убить Мэллина! А он постоянно задирал ее. На всех официальных приемах! А сейчас Лугнасад…

— Выслушайте меня!

— Нет. Ты знаешь закон, — король уселся на трон и завернулся в черный плащ. — Я говорил, что твоя привязанность сыграет с тобой дурную шутку. Говорил?

— Мой король…

— Я говорил, чтобы ты выкинул ее из своего сердца. Говорил?

— Король, пострадают невинные, а виновны уйдут от ответа! Горе затмевает ваш разум!

— А твой — любовь. И неизвестно, что хуже. Ты не сделал ничего из того, о чем я тебя просил. Ты, мой советник! Теперь иди и делай, что должно. Пожинай плоды своих трудов.

— Вы не можете приказывать мне это делать, — отшатнулся Джаред.

— Я и не буду. Ты все сделаешь сам — ты сам сейчас закон Благих земель. А закон гласит…

— Что за смерть члена королевской семьи отвечает вся семья убийцы, — показался в проеме Окна лорд Фордгалл. — Не так ли, советник? Кинжал королевы Дома Солнца в груди принца Мэллина — какие доказательства вам еще нужны? До него даже дотронуться никто не может, тем более нанести смертельный удар!

Джаред перевел взгляд на Майлгуира.

— Я хочу…

— Хватит об этом!

— Я прошу одну жизнь обреченного! Когда-то вы обещали мне это! — выпрямился Джаред.

— Я подтверждаю свои слова, — холодно произнес король. — Однако я думал, что ты умнее распорядишься тем, что имеешь на руках. Впрочем, твое право. Возвращайся с солнечным ши. Но только с одним ши! И не забудь разрушить Золотую башню.

Окно закрылось. Джаред обвел взглядом немногочисленную стражу, вбежавшую и замершую неподвижно. Воины света сейчас на дальних рубежах, в Золотой башне как назло почти никого нет. И поймал себя на том, что просчитывает, кто из волков пойдет за ним, если он возглавит оборону…

— Джаред, нет! — резко говорит Лианна и кладет ладони грудь Джареда. — Это было бы очень смелым и совершенно безрассудным шагом. Ты сможешь вывести всех, кроме нас. С нами останутся самые преданные, а ты… ты — спаси мою дочь! Обещай, что защитишь Алиенну, наше солнышко! Поклянись мне, Джаред! Поклянись собственной любовью!

— Клянусь, моя королева, — хрипло ответил Джаред…

И вернулся в комнату, где его трясли за плечи смертная женщина и бессмертный неблагой грифон.

— Очнись, Джаред, ты нужен нам тут! — приговаривал Лорканн. — Ну вот он, корень всех зол Болезненный и бессмысленный. Ты винишь себя не за то, что не смог предотвратить падение Дома Солнца, а за то, что решился встать на сторону невиновных. Но за это, Джаред, за это — ты должен простить себя только ты сам. Но помни — нельзя говорить, что у нас нет выбора. Выбор есть всегда, просто часто он нам не слишком нравится. И не принять решение — значит, отдать этот самый выбор в чужие и не всегда добрые руки. Эх, знаешь ли, жаль, что меня не было рядом, я бы вправил Мидиру мозги. Ну и что было потом?

Поначалу Мидиру настолько больно от смерти брата, что он по приезду советника показательно отправляет его в тюрьму. Не иначе, чтобы посмотреть, как на это отреагируют враги, шепчется стража.

— Если кто-то! хоть пальцем! хоть посмеет тронуть! — рычит волчий король так убедительно, что трогать себя опасается даже сам Джаред.

А теперь, Джаред, надеюсь, вымуштруешь мне тут охрану, — бросает он сквозь зубы.

А потом выпускает его через неделю, когда понимает, что Джаред притащил с собой Алиенну. Советник узнает, что солнечная девочка теперь не пленница, а приобрела статус воспитанницы, и вздыхает свободнее, загоняя боль по утерянной любимой и тоску.

Он очень хочет броситься на меч и не навещает даже Алана, потому что боится: друг успокоит его, и он сможет как-то существовать, где не будет Лианны. Не будет солнца. Ни-ког-да… Пока Алан не возвращает его на Благую землю.

— Тише, тише… Не надо ни на что бросаться, даже на меня. Мне нужно помочь открыть бутылку. Сам знаешь, рука иногда не слушается меня, — негромко говорит Алан. — А сегодня Проклятие особо разыгралось. К тому же, не забывай. В этой новой жизни, пусть бессолнечной — в ней есть Лили, есть Дей и Гвенн. Как им будет без тебя, ты подумал? Они и так лишились многого. Ты дал слово Лианне, и должен сдержать его.

А потом, очень нескоро, появилась Грания. Но вина и боль никуда не делись, а теперь Лорканн вновь выворачивал душу Джареда наизнанку.

— Ты анализировал лишь то, что лежало на ладони. Но если бы ты не спас Алиенну, не воспитал Дея, ваш мир бы давно уже рухнул, — тихо сказала женщина. — Идите, вам пора. И мне тоже, а то, знаете ли, не только у вас бывают сомнения. Я уже давно ничего не писала, а пора бы… — ее голос слабел, а потом и вовсе пропал.

И Джаред вновь оказался на заснеженной равнине. Пожалуй, теперь она была просто темной, без оттенка обреченности, как в прошлый раз.

И он легко отбил короткий, почти невидимый удар кинжала. Позади его противника виднелись очертания Джаретта Великолепного, а позади советник физически ощущал поддержку Лорканна. Ночь и правда выдалась долгой.

Соперник Джареда менял тактику, то выставляя себя слабее, что нападая с такой силой, что советник еле успевал отражать атаку. И несмотря на все, чувствовал, что сил все меньше и меньше. Но проиграть он просто не мог, не имел права — и при очередном выпаде противника словно бы незаметно подставил плечо. Тот обрадованно рванулся вперед, атаковать еще быстрее, но пролитая кровь давала Джареду силу держаться. Ничего, потом он восстановится — оставалось только соблюсти баланс и не умереть прямо здесь и окончательно. Хотя усталому советнику это все больше казалось лучшим выходом. Еще один порез — и еще, и собственная кровь обращается в силу. Обманный маневр, не так давно показанный Аланом — и Джаред роняет противника на серый снег.

— Кто бы ты ни был и что бы я или моя семь тебе ни сделали — проси пощады, — прошептал Джаред.

— Никогда… — прохрипел неизвестный, похожий на Джареда. — Лучше смерть.

Джаред опустил занесенный клинок, прижал шею локтем, чтобы противник не рыпался, и обернулся к Лорканну:

— Что скажете?

— Джаретт, твой боец проиграл, — холодно ответил Лорканн.

— Никому нельзя ничего поручать! — раздалось совсем рядом. Джаред обернулся, отпуская противника, а тот, освобожденный, рванулся все же достать его. А угодил клинком ровно в грудь Джаретта Великолепного.

— Я открою пути, и не этот, так другой человек опустится в Нижний, — еле слышно выговорил Джаретт Великолепный. — Я сделаю так, чтобы вы все… Я много чего подготовил…

Вот этого бы очень не хотелось. Так сильно, что советник не стал раздумывать. Магия крови, освоенная в поединке, работала прекрасно, и он полоснул по шее, закрывая все возможности для смертных проникнуть в его мир…

Смерть, как оказалось, приятна и мягка. Тут было как между мирами, без чувств и без сожалений. Однако…

— Чудесно, мальчишка. Ты сделал все, что мог. Закрыл дорогу людям. Что? — уставился Лорканн в глаза Джареду. — Неужели ты думаешь, что после всего, что нас связывало, я дам тебе погибнуть так просто? От кровотечения? Ха!

Джаред прокашлялся — горло болело, но и только. Солнце било в глаза. Он с трудом, но поднялся. Они находились на поверхности округлого озера, и яркие теплые лучи освещали свежевыпавший снег. Не было видно ни его противника, ни деда, ничего, кроме спокойного мира вокруг.

— Жаль, что мы тут теперь застряли… Или не застряли, — обрадованно произнес Лорканн. — Отойди!

Лед под ногами подозрительно задрожал.

Джаред слишком устал, чтобы двигаться быстро. Лорканн в уже почти привычной для Джареда манере отрастил себе ногу льва и орлиное крыло в два размаха обычной птицы, подхватил советника и отпрыгнул назад.

Лед вспучился еще больше, и рассыпался крошевом, обнажив сухое дно и очаровательную и очень сердитую ши.

— Здравствуй, любимый! — откинув назад гладкие черные волосы, выговорила появившаяся Грания. — Знаешь что? Я предпочитаю проводить свадебное путешествие вместе со своим мужем, а не порознь! Если у тебя есть какие-то правила или свой личный распорядок, можешь написать его своим ровным почерком, а потом с должным выражением лица засунь его себе в камин! — гневно произнесла она. Потом сморщила носик, словно вот-вот собиралась заплакать и договорила почти жалобно. — Прости, Джаред, я слишком соскучилась, чтобы ждать тебя еще хотя бы миг! Ты можешь ругать меня, но лучше обними!

— Как?! — почесал в затылке Лорканн. — Ну как ты это смогла, девочка?

— Я просто… — швыркнула носом Грания. — Я просто очень захотела!

— Истинная любовь и правда творит чудеса, — неожиданно сказал Лорканн. — Ну что ты замер, Джаред? Беги уже, обнимай свою ненаглядную! А потом можно и вернуться.