Ловчий желаний

ПРОКЛЯТЫЙ АД

Поздним утром хмель практически выветрился. Да и выпил Ник мало, в основном чтобы согреться чуток. Львиная доля коньяка драгоценного употребилась на смазку глоток собеседников. Репортёр остаток ночи и всё утро просидел, слушая россказни сталкеров.

Рекордеры зафиксировали каждое произнесённое слово и запечатлели большую часть того, что увидели глаза репортёра.

С видеорядом всё более-менее ясно. Но чтобы расшифровать аудиотрек, конвертировать на понятный массовой аудитории язык и выдать синхронный перевод, потребуются недюжинные усилия.

Как бы «инопланетяне» сидели вокруг этого костра. В сходную ситуацию попадает нормальный человек, случайно угодивший на тусовку геймеров-сетевиков. В особенности если это неистребимые «линейщики». Из всего произнесённого удобопонимаемыми являются разве что слова-связки, предлоги и некоторые имена.

Героическое прошлое юного игровика с никнэймом Паук позволяло Котомину распознать ситуацию. Он ухитрился понять большинство звукосочетаний и словесных конструкций, но даже ему смысл улавливать не всегда удавалось. Всё-таки любой слэнг видоизменяется с течением времени, к тому же далеко не все специфические выражения из лексикона обитателей этой Зоны корнями восходили к виртуальным диалектам сетевиков.

Главное, что репортёр успешно решил текущую задачу — сталкеры позволили новичку приобщиться к своей компании. Начало положено. А что касается лингвистических особенностей, главное — понимать. Самому в точности так же разговаривать вовсе не обязательно. Проводница на более-менее нормальном русском языке изъяснялась, и ничего, имидж свой зонный не побоялась «уронить». Хотя, конечно, смотря как, смотря с кем и смотря когда. С разными по-разному придётся говорить… Жизненный опыт учит, что бывают ситуации, когда всего разумнее не выделяться.

С наступлением утра обитатели посёлка заметно оживились. Прямо на улицах барахольщики разворачивали свои импровизированные прилавки. Чего там только не было!… Ник старался игнорировать соблазнительные «поляны». Именно потому, что любопытство сильнейшим магнитом тянуло к ним. Но с выпученными зенками разгуливать по базару — пустая трата денег и времени. Не за этим хабаром он сюда пришёл.

По словам сталкерской братвы, как бы невзначай опрошенной журналистом у костра, серьёзных проводников можно было найти лишь в двух-трёх местах.

Репортёру до цели добраться способны помочь только серьёзные проводники.

После того, как новичок, вроде бы поделившись мечтой, намекнул, куда ему очень желательно сходить, все сталкеры дружно заржали. И даже обладатель супербороды, казавшийся наиболее опытным ветераном, отмахнулся («Не поведу! Мне пожить охота!») от новенького, который наивно поинтересовался, сколько нужно заплатить, чтобы организовалась экспедиция.

Но проблемы существуют для того, чтобы их решать.

Ник побродил по улочкам посёлка, заполняя память рекордеров местными видами. Репортаж из Черноты, можно сказать, начатый у костра с первого близкого знакомства с зонными персоналиями, продолжился колоритными зарисовками во время ознакомительной экскурсии.

В числе прочих и прочего ему неоднократно повстречались два приметных типа с одинаковыми мрачно-суровыми выражениями лиц. Они тоже бродили по улицам, словно упорно искали кого-то. Столкнувшись с журналистом в третий или четвёртый раз, они остановились; тот, что повыше, вскинул руку и выставил ладонь с растопыренными пальцами, жестом притормаживая движение Котомина.

— Чего надобно, ребята? — поинтересовался репортёр. Особого беспокойства он не ощутил. Что-то ему подсказывало: опасаться не стоит. Обычно его интуиция не ошибалась. Благодаря развитому чутью на опасность он принимал решения правильные. Потому и выжил во многих патовых ситуёвинах, возникновение которых неизбежно в карьере репортажного фрилансера и стрингера.

— Ты новичок? — вместо ответа получил он вопрос.

— Ну, типа того.

Не соврёшь. Облик и поведение выдают первоходка. Ну и ладно. Все когда-то первые шаги делали.

— Слышь, мужик, — вступил в разговор второй. — Ты вольным-то не становись. И в клан какой-нибудь не вступай. Иди к нам. Мы прозрели, теперь армию спасения собираем. И ты прозреешь. Всем надо срочно прозреть!

— Конец света приближается, и лишь мы его остановим, — продолжил первый. — Ты с нами, или будешь, как овца, дожидаться конца?

Ник, как стоял, так и «прозрел», не сдвигаясь с места. Неужели кто-то ещё предчувствует опасность, которую он вычислил?!Хотя, конечно, вряд ли именно он, москвич Николай Андреевич Котомин, является умнейшим человеком этой планеты. Должно бы найтись и других людей немало, под черепушками которых тоже умные мысли случаются.

— Что ты имеешь в виду? — осторожно спросил репортёр. Неужели вот прямо сейчас, неожиданно, случайно, он получит ответы на вопросы, которые загнали его сюда?!!

— А то и имею! Зона скоро выпустит когти снова и своими чёрными лапами сгребёт под себя весь мир. Если ты хочешь спасти человечество, приходи к деревянному дому рядом с магазином Басиста, там наш башенный командир, он тебе всё объяснит. В моём взводе уже девять человеков, будешь десятым!

— И где он, этот магазин? — вежливо поинтересовался журналист. Вздох разочарования удалось сдержать.

— Ну ты реально новенький, паря! Кто ж не знает Басиста! — Сталкер закатил глаза, потом махнул рукой, очевидно, в направлении упомянутого магазина. — Во-он там, на западе. Почти на окраине.

— Если что, зайду, — посулил Ник и побрёл дальше. Ну, эти борцы с концом света ничего путного не сообщат скорее всего. Апокалиптической идее, что рано или поздно Чернота новый скачок вытворит, не один год от роду. Логика простая: что случилось однажды, повторится дважды.

Наивно и смешно предполагать, что какая бы то ни было часть человечества способна Черноту обуздать обычными, издавна привычными методами. Пулями, снарядами, бомбами, лучами, разрядами. Огнём и мечом… На эту тему, кстати, компьютерные разработчики в своё время удачный аддон «Огненная Зона» смастерили, о широкомасштабной войне миров, нормального и аномального. Хеппи-энда для человечества в нём не предусмотрено. Умные люди поработали над сценарием. В чём-то даже провидцами оказались.

В то, что вероятный «черногеддон» действительно начнётся, и достаточно скоро, Ник поверил и без проповедей какого-то там башенного.

Поскорей бы нанять проводника!

Он ведь сюда и отправился, чтобы попытаться раздобыть неоспоримые для любого человеческого суда доказательства того, во что верит.

Была ещё одна причина, по которой Ник хотел побыстрее добраться до цели. Не общечеловеческая. Сугубо личная. Ему очень хотелось не терзаться недоумением.

Почему Бедлам не организовал ему экспедицию до самого пункта назначения?!

О том, что вопрос на самом деле формулировался: «Почему она меня бросила на полпути?!», Котомин предпочитал не думать. Контракт свой проводница отработала, а что обещанное прохождение блокпоста не состоялось с помощью Леа… Жалобы на недоделки — в общество защиты прав потребителей. Может, её таинственные «свои дела» не менее неотложны.

Кого должно волновать, что, по мнению Ника, неотложнее и важнее банального спасения мира ничего и придумать невозможно! Это дело настолько истаскали всякие там авторы блокбастеров и бестселлеров, что при одном упоминании на зевоту тянет. Но если вдруг представить, что оно превратилось из затёртого сюжетного штампа в реальную необходимость, и поверить в это?!! То-то и оно…

Не преувеличил ночной охранник — оружие в руках, наизготовку, носили исключительно человеки с оранжевыми повязками. Новичок узнал ещё на посиделках у костра — это местные держатели правопорядка. Они с грозными выражениями лиц сновали вокруг да около. Высматривали чего-то постоянно, вынюхивали. В общем — следили за обстановкой, бдели загодя, предпочитая разобраться с источниками неприятностей, нежели расхлёбывать последствия. Теоретически наилучший вариант. Жаль, что люди его почему-то на практике реализуют исключительно редко.

Кроме того, повсюду встречались группки сталкеров в комбинезонах с одинаковыми символами. Члены кланов имели некие опознавательные знаки, не зависящие от типа брони. Будь то повязки на головах, встроченные в комбезы ленты, полосы обыкновенной краски на шлемах или ботинки характерных цветов.

Оживлённая толкотня напоминала столицу, только вот вместо одежды многие люди носили подобия скафандров или натуральные скафандры. Прохожие все куда-то спешили, на вопросы не отвечали, равнодушным молчанием отделывались. Или ухмылялись, тем самым хотя бы подтвердив, что услышали, но всё равно проходили мимо…

Его первый зонный день был в самом разгаре, когда Ник решил самостоятельно отдалиться от посёлка в северном направлении, хотя бы на несколько шагов. Пусть рекордеры зафиксируют панораму натуральной Зоны, не сфабрикованной спецэффектами. К северу, он знал, уже настоящие аномалии начинаются, это рядом с южной границей почти безвредный участок, потому и жилья люди здесь понастроили. Неподалёку от окраины его окликнул торговец:

— Эй, сталкер, не забыл гаечек прикупить? Двести рублей торбочка!

— Какие гаечки? — не сразу сообразил Ник. Но уже через секунду вспомнил. Действительно, гайки.

Он изо всех сил избавлялся от ассоциаций с игрой. И ему это удавалось. Почти.

Гайки — ассоциировались более чем.

Если он их купит и начнёт бросаться — не возникнет ли ощущение дежа-вю? Сидит Коля перед компом и рубится с жуткими монстрами, гоняя «мышку» и барабаня пальчиками по «клаве»…

А уж чего-чего, но этой подмены ощущений необходимо избежать во что бы то ни стало! Потому как в жизни — не заиграешься. В реальности за концом игры не следующая жизнь поджидает, а очень даже смерть. Здесь только доиграться можно.

Это наставление Леа он тоже запомнил крепко-накрепко.

И Котомин прошёл мимо, гайками не обзаведясь.

Кусочек степи открылся его взгляду за окраиной посёлка. В пейзаже ничего особенного. Местность как местность. Типичная лесостепная… зона.

Невдалеке виднелась роща. Левее неё просматривалась неслабая проволочная ограда. В лес не тянуло, и Ник побрёл в сторону колючей проволоки, частыми рядами натянутой на мощных столбах. За ними темнели какие-то кучи. Интересно, почему их огородили? Чем не объект исследования. Пойти поглядеть надо…

Неожиданно раздался негромкий хлопок, совсем рядом, и что-то несильно, но ощутимо стукнуло Ника прямо в нос. Журналист застыл на месте и схватился за пострадавший орган… На пальцах алела кровь.

— Что за-а… — только и успел выдохнуть Котомин, невольно отпрянув назад и вправо. Это его движение сопроводил более громкий звук, и сильнейший удар по корпусу отшвырнул Котомина, опрокинул наземь. Ощущение было как после размашистого удара бревном.

Ник лежал на спине и созерцал небо. Серое и хмурое, какое-то грязное… Чего в этом небе не было и в помине, так это красоты.

Со стороны окраины посёлка доносились громкие раскаты хохота. Репортёр с трудом поднялся, пошатываясь, встал на ноги и обернулся. Его взору предстала небольшая толпа сталкеров, они ухохатывались и тыкали в лопухнувшегося новичка пальцами. Специально собрались поржать над первоходом, заранее, предвкушая… И ни одна сволочь не предупредила!

Журналист уже понял, что нарвался на аномалию. Простецкий «трамплин». Реальный прототип того, что в игрушке. Но почему он его не сумел увидеть? Ведь должна же быть некая размытость воздуха, листва, типа, кружить вокруг обязана…

Хрен там! Котомин присмотрелся. Всё равно ничего не видно… И вдруг, как вспышка, на миг возникла область, где воздух немного искажался, будто нагретый пламенем. Сферическая, пульсирующая, локальная. Появилась и тотчас исчезла. И сколько Ник ни всматривался, он не смог её высмотреть повторно… Но ведь увидел же!

Толпа насмешников постепенно рассосалась. Натешившись, все разбрелись по своим делам. Потирая ударенную грудь, измазанный в грязи, наверняка с окровавленной мордой, красавчиком вернулся журналист к тому барахольщику, что его окликнул, и протянул ему двести рублей.

— Давай свои гайки, блин!

— Извини, родной, теперь они стоят триста рубликов! — Торгаш заржал раскатисто и громко.

Ник с ним спорить не стал. Достал свой толстый бумажник, на который с интересом вытаращился барыга, и добавил ещё сотню. Выхватил из рук торгаша торбу и защёлкнул её железное кольцо в свободный карабин на ремне. Торба сострочена была хитрым образом, сбоку имелась дыра с рукавом, уходящим внутрь. Напоминал этот рукав ловушку в рыбацких сетях. Гайки не выпадали сами по себе, а сунув пятерню в этот рукав, легко можно было их извлечь.

Иногда не игра отображает жизнь, а реальность берёт в прототипы виртуальную игру? Вопросик сродни риторическому: что появилось вначале, курица или яйцо.

Репортёр вернулся в точку, где его «бахнуло». Вот в серой жиже следы, вот они резко обрываются… Котомин извлёк ржавую гайку с привязанным к ней лоскутиком белой ткани и бросил тестовый снаряд в том направлении. «Пух-х-х!!!» Фонтанчик грязи поднялся, брошенное испарилось, оставив густой дымовой шлейф. Воздух заиграл волнами.

И в этот момент Ник вдруг почувствовал лёгкую тошноту. Он сделал шаг навстречу аномалии, ощущение дискомфорта усилилось… Это наблюдение заинтересовало журналиста всерьёз. Оказывается, он эти аномалии может чувствовать?!

Исследуя свои реакции, первоход минут десять погулял по окрестности.

Прислушивался к ощущениям и, бросая гаечку, убеждался в их адекватности. Спустя некоторое время Котомин начал аномалии… видеть, что ли? Возможно, воспринятое мозг наловчился переводить в визуальный ряд. И теперь в глазах мельтешили, не исчезая, явственные размытости воздуха, дополняя тошноту.

Увлёкшись, Ник достаточно прилично отдалился от посёлка сталкеров. Он и дальше увлечённо топал бы по раскисшей от резкого потепления земле, но его первую исследовательскую экспедицию неожиданно прервало громкое хриплое дыхание. В голове мелькнуло бредовое предположение: линейная капральша с блокпоста взаправду пожелала умника превентивно грохнуть и догнала в Зоне!

Котомин выхватил из кобуры пистолет, купленный в посёлке, и резко обернулся. За его спиной стояло и хрипело огромное животное с мордой, как у собаки породы боксёр. Но не собака. Огромные клыки выдавали его истинное происхождение.

Кабан…

Ближе к ночи они добрались до подземных коммуникаций бывшего бункера штаба ГО, что ещё при совдепии вырыт был. Отсюда в разные стороны вели катакомбы. Некоторые обрушились давно, какие-то до сих пор держались. В Зоне имелись ещё одного типа подземные туннели. Новоявленные… С виду обычные, и кирпич рыже-бурый того же времени, однако не упомнят старожилы, чтоб такие ходы существовали раньше. Появились вдруг, и вот они уже есть, будто входы были раньше закрыты, а теперь пооткрывались. Откуда взялись, неизвестно, но часть из них вела прямиком в сердцевины многих важных объектов и территорий.

Только вот передвигаться по ним — далеко не все способны. Без плана лабиринта, в полную неизвестность, в кромешную тьму, полную ловушек… Долгие годы понадобятся, чтобы изучить не фрагментарно, а целиком. Мало кто ходит, мало кто знает как. Артефактов здесь нет, потому сталкеры по совместительству диггерами не торопятся становиться. Хотя уж где-где, а здесь напрямую бегать куда сподручнее. Ведая, куда и КАК.

В одном боковом помещении напарники и остановились на ночь. Вход прикрыли старым полусгнившим диваном, невесть откуда здесь взявшимся, и прижали вогнутой шлюзовой дверью. Покорёженная, валялась она внутри, видимо, каким-то мощным взрывом сорвало эту плиту с петель. Но отсутствие следов того самого взрыва снаружи, в самом коридоре, свидетельствовало о том, что совсем не ударная волна прогнула толстенное «железо». Телекинетический удар виной тому. Матёрый карлик-бюрер прошёл тут. Скорее всего и до сих пор обитает в глубинах коридорных.

Пых-х! Вспыхнула переносная газовая печка. Джон дунул на спичку, которой поджёг газ, и отправил её в горку мусора, наросшую в углу комнатушки. Зверь отдавал предпочтение именно спичкам, в пику понтам со всякими «зиппо» и «ронсон». Ретрошняги привлекали Зверя во всём. И спички были фосфорные. Где он их откопал?! Возможно, под заказ деланные. Но это хобби не мешало ему использовать свеженькие новинки научного прогресса. В перечне жизненных приоритетов на первом месте стояло у него всё, что позволяло максимально эффективно останавливать движение максимально широкого спектра живых и не очень целей. И Луч не решился бы отрицать, что в прошлой жизни Евгений Осадчий не был таким же точно убивцем, только… гм… потенциальным.

«Все мы в прошлой жизни были… гм… «болванками» ещё теми. Пока из нас NeroZone, так сказать, чёрная реальность Зоны, не «нарезала» дисков с необходимыми данными…»

— Жека, и какой, собственно, план? — удалив из активной памяти воспоминания о прошлом, нарушил молчание Луч, приняв из ладони напарника синюю упаковку сигарок.

— Экономней ты с куревом, у меня при себе одна пачка всего, — Зверь принял её назад и тоже умостил длинный фильтр в уголке рта, — ты же знаешь, я другие не палю.

Услыхав звонкий щелчок зажигалки, Зверь скептически покривил губы, типа, дешёвый понт, но прикурил.

— А план такой, — Жека выпустил дым, — ты начинаешь шуметь со страшной силой. Ну там пару раз шмальни в лагерь из базуки.

— Какой, на фиг, базуки? Я от недавнего времени — почти новичок по части вооружения. — Луч показал свой «калаш».

— Не прибедняйся. Сточетвёртка ему уже не пушка… Из этой типа базуки. — Зверь достал из рюкзака маленький чемоданчик с раскладной «Осиной». — Два выстрела всего, но должно хватить. Только цели подальше от себя выбирай, оно взрывается шариками, радиус поражения неслабый.

— Принято. — Луч устроил чемоданчик на одно из универсальных креплений своего рюкзака. Тройной карабин щёлкнул, надёжно закрепив груз.

— Твоя задача в том, чтоб максимальное количество бойцов на себя оттянуть. Ну не знаю, разозли их чем-то… А крикни: «Хохлы… саложоры!»

— Ты що, Зверь?! — Луч заулыбался. — Ты ж сам хохол чистокровный!

— Та при чём тут это? Дело надо делать, а не играть в националистов.

— Что да, то да… эти игры никому никогда пользы не приносили. Ни тем, ни тем. Все одним миром, блин, помазаны.

— А як же ж! Не отвлекайся, ё… Дальше слухай. — Он направил проектор пэдэашки на стену. Там появилась карта укрепрайона и его окрестностей. Настоящее логово соорудил себе поблизости от южного Болота этот обособленный «под-клан» Банды.

— Ты оттягиваешь их вот сюда, — Джон-Зверь указал на холм с трансформаторной будкой перед разрушенным хутором, — тут их придерживаешь максимально долго. Сильно не высовывайся, просто гранаты через стенку кидай почаще. И потом тикай во-от сюда. Там руины, схорониться можешь. Встречаемся тут.

Осадчий указывал на объекты красной точкой тактического прицела.

— А как ты двоих уведёшь туда? — задал провокационный вопрос Луч.

Джон слегка замялся.

— Я… м-м… оглушу шаманку и утащу на себе, а Вороной сам приползёт, куда мы ему скажем. Там и разберёмся.

Последовала длительная пауза. Луч и Джон тупо рассматривали карту, и каждый думал о своём.

— Жека, — Луч поймал за хвост мелькнувшую смутную мысль, — а как ты пройдёшь внутри лагеря, бандюки всегда целый гарнизон в охране держат. Часовых и салом оттуда не выманишь.

— А во как, — Зверь достал из-под правой полы своей хемикожаной накидки, сейчас запрограммированной на серый цвет, длинный цилиндрический контейнер и загадочно улыбнулся, — знаешь, туточки шо?

— Антикварные машиностроительные чертежи на бумаге, наследство давно умершего от старости студента. — Луч закашлялся, дым в лёгких не дал нормально посмеяться.

Джон-Зверь даже не обиделся. А завороженно уставившись на контейнер, поведал историю из сталкерских будней. Но перед этим он глубоко затянулся и выдал длиннючую цепочку колец. Двенадцать штук — ого! Луч с ним как-то на спор пускал колечки и выиграл девятью. Жека явно тренировался денно и нощно после того состязания. Но сейчас не до развлекухи было, и Луч не прокомментировал рекорд. Будем живы… посоревнуемся.

— Иду я как-то через Болото, не это, а восточное… Ночью иду. Ну, крадусь между бандюками и аномалиями, живность через глушак отстреливаю, короче, всё, как обычно. Тогда я Шелеста выцеливал, это новый из наших, тебя не было, запоминай, он уже двоих посвятил и с полдюжины неправильных остановил. Так вот, иду и думаю, шо-то нету кровососов, хоть место ихнее, обжитое. Ну и, как всегда, помянешь нечисть, она и…

Джон прервался и помешал в телескопическом раскладном котелке арнаутку. Присыпал кашу дикой смесью приправ и продолжил:

— Не поверишь, в одночасье где-то с десяток пар глаз засветилось. Хана мне, думаю. Болото, сам понимаешь, не для сдачи нормативов бега на длинные дистанции. Побежал я, короче, в самое скопление аномалий. Думаю, у меня-то реальная чуйка есть, авось не сгину в лабиринте этом, зато часть болотных тварей порвут в лоскуты «карусели» и «мясорубки». Выживших как-нибудь добью уж… В общем, чуть не сдох в камышах тех. Гляжу, сложный симбионт, из новых, те самые камыши закруглил и полянку офигенную выстриг в зарослях. Обежал я его по-бырому и встал на позицию с противоположной стороны. Стреляю в гадов, значит, прямой наводкой, шоб и не думали сворачивать, валили напрямки. И повалили, гниды! Только первых трёх всосало, так и понеслось! Эта фигня, как Зыбь, начала разрастаться, закрутила объём. Втянула всех, сам еле-еле ушёл, «трамплином» соседним ёхнуло хорошенько и отбросило. Лежу оглушённый в болотной жиже, мордой вниз, и думаю… Точней, ни фига не думаю и не соображаю. А вокруг ночь, и только жабы над камышами летают на крылышках своих стрекозиных и квакают как оглашенные, наверно, от мух тикают или отбиваются от комаров… Встал, стёр грязюку с забрала, стою, обтекаю. И вдруг вижу, рядышком с аномалией появилось ЭТО.

Без паузы Джон схватил контейнер, открыл крышку и вытряхнул на пол содержимое.

Луч подскочил как ошпаренный и вскинул свой «калаш».

— Чё за хрень?! Оно живое? Чёрт! Шевелится…

Глаза сталкера видали всякое, но то, что сейчас лежало на полу, встретилось ему в первый и, дай Зона, в последний раз. Несусветное создание, состоящее из головки и щупалец, позаимствованных с морды кровососа, а также многочисленных длинных лент цвета и вида пучка морской капусты. Ворох лент лежал неподвижно, в то время как щупальца на жилистой овальной головке постоянно дёргались, приподымались по-змеиному и, казалось, нюхали воздух, стремясь учуять добычу. Джон натянул толстую резиновую перчатку, длинную, по локоть, и схватил головёнку. Тотчас же кровососные отростки метнулись и впились в резину, проверяя её на наличие крови.

— Я его зову Плащ. — Зверь поднял эту непонятность и запихнул обратно в цилиндр контейнера.

— Это что, такой артефакт?…

Луча посетила страшная догадка. Тошнотная муть выбивалась из ряда привычных представлений, подобно мутантам-домам и мутантам-машинам. Которых мутантами можно было назвать разве что в кавычках, но суть от этого не менялась. Вред трактор самопеределанный или невесть как самостоятельно перекроившееся строение наносило реальный, хоть ты его трижды в кавычки заключи. К величайшему облегчению, в Зоне мутные явления у машин и домов возникали крайне редко. Пока, во всяком случае…

— Специфическая вещь, другой такой нет. — Тщеславный Джон всегда обожал хвастаться редкостями.

— И что ОНО даёт?

— Не поверишь. — Джон улыбался зловеще-таинственно, как будто достоверно знал родословную происхождения или технологию создания Вселенной. — В чём главная фишка кровососов?

— Та не гони!!! — глаза Луча округлились, страшная догадка превратилась в озарение, и оно тоже было далеко не радостным.

— Ага ж! Именно! Хемикожа отдыхает! Эти ленты оплетают тебя целиком вместе с оружием. Бац, и ты человек-невидимка, а точнее, Хищник. Видел такой старенький фильмец? Днём по небольшим преломлениям света можно различить, ночью — хрен! Только с глаз ленты сдвигаю, непрозрачные они… Но чёрной ночью, ё, кто ж высмотрит чёрное стекло в чёрном обрамлении!

— Охренеть! — Луч даже уселся на землю, ноги подвели. — Побочные эффекты есть?

— Есть один, — Джон потупился, — один, зато сильно неприятный. Он кровь твою пьёт, и здоровья хватает на десяток минут. Потом срывать его надо быстро, иначе сам знаешь, видал, каким красавчиком труп сталкера выглядит после нападения кровососа… Восстанавливаться потом месяц. Так шо рульный ништяк, но часто им не поюзаешь. Да и подкармливать его надо. Он живой, урод.

— Жека, слышь! — Луч вскочил, руками всплеснул и полез в свой рюкзак. Озарения, как и несчастья, в одиночку не являются, что ли? Порывшись в рюкзаке, он вытащил «гигадонора». — Вот она, прелесть, как на заказ тебе. Оно кровь тебе враз восстановит. Только это и делает, мы такой использовали, когда Шустрого гранатой задело. Не залечивает раны, однако в Шустром кровь восстанавливалась быстрее, чем вытекала через дырки. Правда, потом жрать охота — жуть, псевдогиганта проглотишь целиком. Мне этот ништяк недавно… гм… по случаю достался. -

Джон поймал брошенный ему артефакт. Оценивающе взвесил на ладони овальный футлярчик. Открыл, посмотрел на штуковину, внешне похожую на ломтик сушёного мяса.

— Радиактивный?

— Не! В том-то и прелесть… — Луча посетила новая идея. — Да и по ходу в замесах с кровососами тоже должен хорошо пособить.

— Сколько хошь за него?

Принципиальный Джон последователен — безвозмездно тоже ничего никогда ни у кого не брал.

— После дела разберёмся, — закруглил тему Луч, иначе бы Зверь до утра торговался и предлагал на обмен что-то из своих запасов.

Тем временем арнаутка сварилась, и, поужинав, Луч первым заступил в караул. Если так можно было выразиться. Нужно было сидеть на заднице в этом помещении три на два метра и напряжённо втыкать в забаррикадированный дверной проём. Слушать шорохи и звуки снаружи.

Главное — не спать.

Спать в Зоне — вообще вредно для жизни. Вот бы артефакт найти, который сонную потребность организма нейтрализует и компенсирует. А ещё лучше, много таких артефактов найти. Торговые на коленях будут в очереди стоять, вымаливая право на эксклюзивные поставки…

Но с другой стороны, лично ему, сталкеру Лучу, как же теперь без СНА быть-то???