Локотство (СИ)

Глава 4

— Хромой! — Раздался крик Клопа.

Мы всё-таки переехали в Шахматную. А поскольку место это было уже давным-давно покинутое прежними хозяевами, работы хватало всем. Даже самозваному локоту. Но в меру физической ограниченности и пусть картонного, но статуса, я прибился к работам на общей кухне. Ну а что? Камни таскать я не могу. Брёвна ворочать тоже. А на кухне…. Из мешка крупу половником сыпать? Тут ведь изысков не было. Разделал тушку какого-нибудь зверька, кинул в котёл, и через полчаса крупой засыпал. Комплексы это, если уж совсем честно. За годы, проведённые в рабстве, выработался стойкий инстинкт — кухня — главное. Да и русское — поближе к кухне, подальше от начальства сказывалось.

— Чего орёшь? — Выглянул я из окна первого этажа хозпостроек.

И таки да, они двухэтажные! Шикарная крепость!

— «Император» похоже, вернулся!

— Почему, похоже?

— А я Большого с башни вижу. Только они без скота.

— Они?

— Кажись, они всей командой!

Пока выбегал с кухни, в голове вертелись всякие гадости. Корабль отправили в Загорную ещё две луны назад, и по срокам вроде как совпадало их возвращение. Только вот вся команда… Если они со скотом, то должны были прислать гонцов от залива, а не идти сюда. А если без скота… То не совсем понятно… Да и всё равно корабль не могли бросить.

— Не наши, — прошептал Санит.

Выбегать на встречу прибывшим, словно соскучившиеся девицы, мы не стали. Просто стояли у полуразрушенной части крепостной стены, возвышавшейся над землёй метра на полтора, разглядывая идущих к воротам крепости. Ну как к воротам… К арке с одной покосившейся воротиной. Вторая, виднелась на дне прикрепостного рва.

— Да вон, Нумон и Сухой.

— Это они. Ещё троих вижу. А остальные не наши.

— Но и не селяне.

— Рабы, — констатировал Наин.

К другому сословию, идущих, причислить сложно было. Потрепанные рубища. Хмурые исхудавшие лица. Большая часть босиком. Сотни две, не меньше.

— Стоять! — раздался от ворот голос Ритума — одного из немногих воёвых, оставшихся в крепости.

Большую часть санитовских пришлось отправить, во избежание эксцессов, на «Императора», потому как Сухому, капитану судна, после моего конфликта с Орузом, полного доверия не было.

— Свои! — Крикнул Сухой.

— Да я вижу, что вы свои! Остальные кто?!

— Рабы беглые. Позови Хромого!

— Здесь я! — выглянул я выглядывая. — Что с кораблём?!

— Привели! Всё хорошо! — Расплылся в улыбке Сухой, повернув голову в мою сторону.

— Ритум, запусти.

Рабы входили в крепость, озираясь по сторонам, с настороженными лицами. Оно и понятно: шагали в неизвестность. Причём вид двух сотен вооружённых людей, стоявших с обеих сторон от ворот и пары десятков арбалетов, нацеленных на них с башен, не вселяли уверенности, что они снова не в рабстве. Да и остальное население крепости, собравшись поглазеть на пришельцев, в руках что-нибудь, да держало. И это «что-нибудь» совсем даже не букеты цветов.

— С кем говорить? — подошёл я почти вплотную к сбившимся в кучу мужикам.

Чуть сзади меня шли Санит, Толикам и Торик.

— Со мной можно, — несколько настороженно ответил один из них.

— Аликсий, — протянул я руку.

— Яр, — ответил он на рукопожатие.

— Откуда вы?

— Из Сапожных каменоломен.

Я оглядел рабов. У некоторых из них, были мечи. У кого-то заострённые палки. По сути, без какого-либо оружия, не было ни одного.

— Добро пожаловать в Шахматную крепость! — так чтобы слышали все, произнёс я. — Зла никто вам не причинит. Сейчас вам покажут место, где можно отдохнуть. Накормят, хотя и скудно. А потом мы встретимся с Яром. Проводите в казармы, — кивнул я Ритуму.

— Корзины тут ставьте, — указал Сухой место рядом с собой.

— Осторожные. Откуда вы их взяли? — спросил Толикам Сухого, когда пришлые скрылись в зеве огромных дверей казармы, оставив у ворот четверых на страже.

Я в это время приподнял листву, прикрывавшую содержимое одной из пары десятков увесистых корзин. Рыба! Много рыбы!

— Не поверите. В наших старых ямах жили. Говорят руки уже там. А осторожные… так их местные уже к духам пытались отправить. Видели бы вы, как мы пытались их уговорить пойти с нами…

— В наших ямах… — задумчиво произнёс Санит. — Более двух сотен… Интересно, а зачем мы тогда дозоры в той стороне держим? Они ведь однозначно со стороны орочьего перешейка пришли.

— Это потом разберётесь. У меня новосте-е-ей!

— Да? — риторически произнёс я. — Ну пошли в дальнюю кухню.

Как бы так уж повелось, что дальнее помещение кухонь (а их было несколько) было облюбовано нами для всякого рода сборищ узким кругом. В основном встречались вечером для обсуждения планов на следующий день, ну и… тупо языком почесать.

— Ларк, — пока шли, Толикам окликнул парня, глазевшего на стражу прибывших рабов. — Алия где?

— Наверху. Старостинского учит.

— Сбегай. Скажи мы в дальней.

— Хорошо, — Ларк выпустил из рук пилу, которой они с напарником пытались распилить доски для новых ворот крепости.

Пока шли, к нам присоединились Древ, Рупос и Клоп.

— Рассказывай, — не вытерпел Клоп, когда все расселись в комнате кто, где смог. — Как сходили?

— Ну… — начал Сухой, — Нормально. Нура потеряли только.

— Это как?

— Потом объясню. Сначала главное. Свободу отдал. Скот и крупы привёз. Мои сейчас разгрузят всё и в ямы перевезут. Надо будет помочь перегнать.

— У тебя вроде полторы сотни на корабле? — спросил Толикам.

— Э-э-э, не-е-е. Если не доведу, спрос-то с меня будет. Да и… меньше чем парой сотен перегонять такое стадо я бы не стал. Зверьё кружит вокруг. Трижды отбивались. А снять всех с корабля я не могу. Мне потом «Императора» ни развернуть толком, ни паруса поставить. Да и селяне охренели… Предлагаю утихомирить их.

— С ними позже разберёмся, — отложил данный вопрос на второй план Санит. — ты про много новостей говорил.

— Это да, — ухмыльнулся Сухой. — Загорная, это скорее городок, чем село. Точно не знаю, сколько там человек, но учитывая соседние, довольно крупные сёла, раза в два больше чем нас. И ребята там серьёзные. Топорами так крутят… Знаете, зачем им корабль? Торговлю хотят с купцами организовать. Встречать их до орочьего перешейка и перекупать товары. А потом по Северу продавать.

— Ты откуда знаешь? — не поинтересоваться я не мог.

— А мы пока плыли, я записку старосты, что он с посыльными передавал, видел.

— Как? — с любопытством поинтересовался Клоп.

— Так я и сказал, — ухмыльнулся Сухой, но видя, что всем не до шуток, продолжил. — Да ближе к Загорной пришлось пожертвовать последней настойкой. Ну и обшарить их. Там довольно длинное письмецо. Распоряжение послать в Халайское человек десять, чтобы значит, рассказали купцам о месте встречи. Если по морскому… Увёл он твой улов, Хромой…

— Печально, но не смертельно. Что ещё?

— Ещё… Ну, про то что творится в Империи, у тех беглых узнаете. Рыба пошла. У меня полтрюма бочек чищеной. Хотел в Загорной продать, только у них такого добра… Я всю соль ухнул на это дело. У парней мозоли от ножей. Так что с голоду не умрёте. Только вот соли почти нет.

Сухой не просто так повторился про соль. Перед их отбытием слегка переиначили условия продажи Свободы. Часть платы решили взять солью. И сейчас наш капитан явно нервничал, боясь порицания.

— Да поняли уже мы, — успокоил Сухого Древ. Ты ж её в дело пустил, а не в сторону продал. Думаю, никто против не будет. Дальше говори.

— Что ещё поведать… Местные воды говорят опасны. Лафоты, здесь на правах морских локотов. Селяне, менее пяти сотен на нашем судне держать, не советуют. Даже на стоянке. Кстати! А ты Хромой, не единственный локот на Севере! Знаешь, как Протоса за глаза зовут?.. Северный локот. Серьёзный мужик. Я нескольких своих на берег отпускал. Они настойки там попили… Поговорили с загорными по душам… В общем… не совсем они нас любят. И наши селяне к Протосу на поклон ходили. Просили, чтобы нам к духам повозки выдал. Тот вроде как даже согласился… А тут беда с сыном. Разведывает он нас. Как только сына вылечим….

— Понятно. Ещё что расскажешь? — пытаясь уложить все новости в голове, спросил я.

— Да всё вроде… Просьба есть.

— Говори.

— Я ведь… Как бы сказать то… Не орузовский я. В море хочу. Рыбу ловить… Брызги в лицо ловить… Не держите в заливе. И вам хорошо, и я при деле. Если надо, воёвых к нам… Даже лучше будет.

Алия, державшая руку на моём плече, пустила тёплую… хотя вернее жгучую, волну по моему телу. Значит, Сухой не врал. Условный сигнал у нас такой.

— Подумаем, — ответил я.

— Ну… Тоды я пошёл?

— С Нуром что? — напомнил Санит.

— С берега не вернулся.

— То есть?

— Ушли в Загорную втроём, а там потерялись. Обратно двое вернулись, а он нет. Местные только плечами пожимали. Мы боле суток ждали. Потом не выдержали. Нас вроде как много, тока боязно всё равно. Они ежели скопом навалились бы на лодках — мы могли бы и не уйти.

— Понятно. Спасибо, Сухой. И за рыбу, и за новости, — кивнул я капитану.

— Да не за что! — расплылся он в улыбке.

Далее мы бессмысленно помусолили новости принесённые корабельным. Толикам мягко намекнул, что пора бы и делами заняться, и мы как бы разошлись. Как бы, потому что все кого касалось, знали, что соберёмся вечером в моей комнате. В моей! Комнате! Я не могу объяснить весь восторг, испытываемый от этой фразы. После стольких лет даже не общаги, а барака… Своя комната. Не наша с Алиёй, хотя её была смежной, а моей!

На выходе из хозстроек, примыкавших к основному зданию, меня ожидал Протос.

— Аликсий. Вроде как договорённость выполнена?

— Пока не знаю. В крепость то ничего не прибыло.

— Аликсий, — с укором произнёс староста.

Последнее время между нами установились довольно тёплые отношения. Причём, во многом благодаря старосте Загорной. И вот в свете того что я только что узнал, несколько изменилось мировоззрение на нашу почти дружбу. Довольно сложно в таком состоянии было сохранить хладнокровие и улыбку. Не так чтобы уж совсем… Но какой-то оттенок злобы я ощущал. Впервые я понял, что вот то, сделанное с моим умственным равновесием орочьим зельем, не так уж хорошо. Протос явно почувствовал моё настроение.

— Ладно. Подождём прибытия платы.

— Извини. Несколько не в духе. Похоже, пара сотен лишних ртов нарисовалась, — попытался я взять себя в руки.

— Понимаю, — очень неискренне, по крайней мере, мне так показалось, ответил староста. — Хотел поговорить о моём отъезде.

— А ты уже собрался? А как же сын?

— Оставлю с ним двоих воинов. Сын… Это сын. Родная кровь… Но… я нужен своим людям.

Нужен он… Как же… Чужие идеи красть… Волна злобы снова накатила.

— Давай завтра поговорим?

— Да как скажешь, — улыбнулся староста.

Однозначно сволочь. Опять же… кто не сволочь в этом мире, — стал слегка успокаиваться я после того как староста отошёл.

— Я могу поговорить с вами, — несколько неожиданно произнёс Яр.

Неожиданно, это не потому, что я не видел его. Не заметить троих рабов в рваных одеждах посередине крепостного двора было сложно. Тем более, что они целенаправленно шли в мою сторону. Неожиданно оказалось само обращение: вы.

— Конечно, — «соблаговолил» я.

— Вы… тут только рабы? — довольно сухо произнёс собеседник.

— Нет, — ответил я. — Есть и без печатей. Только очень мало.

— Мой вопрос может показаться странным… Только и не спросить я не могу. Они работают… для вас?

Я пристально посмотрел на него. Глаза бывшего раба, встретившись с моим взглядом, резко опускались вниз. Затем снова начинали подниматься. Сути вопроса я не понимал. Но постепенно стало доходить. Я приподнял край обтягивающей шапочки, оголяя рабскую печать.

— Они работают для себя. Чем быстрее восстановим стену, тем лучше будем защищены. Тебе в смысле никто ничего не объяснил?

— Сухой говорил, что вы тоже бежали… А здесь все ссылаются на вас. Никто ничего не рассказывает.

— Разумеется. Вы же чужие. Или тебе все тайны рассказать надо?

— Нет. И мы тоже… если захотим… можем присоединиться.

— Давай вернемся к этому вопросу завтра, когда вы осмотритесь и определитесь хотите ли вы этого. У нас тут тоже не мёд. А сегодня… Отдыхайте. Очень хочется услышать вашу историю, но… подозреваю, что не мне одному. Поэтому… Давай завтра. После завтрака. Вы расскажете о себе. Люд послушает. А там уж и решим.

Яр не ответил. Он просто склонил голову! Жуть! Это за кого они меня принимают! Но внешне удивления я не показал.

— Санит, а какого духа они без наблюдения шастают? — когда отошли, спросил я у воина, ставшего незримо моей правой рукой за последние месяца.

— Да почему без наблюдения. Приставлены. Орузовские пытались к ним притереться. Поняв, что мои рядом, смылись, как ты выражаешься.

Орузовские… Как бы… после «выборов» они очень поредели. Сам Оруз, больше ни слова не произнёс мне с того дня. В его глазах прямо плескалась ярость. Ещё не известно, кто из нас более сумасшедший, он или я. Тем не менее, данная «организация» продолжала существовать. Хотя и представляла собой теперь только человек тридцать. Все остальные поспешили откреститься. Тоже не самый лучший показатель морального духа людей. За корку хлеба продадут. Но вот в глаза я не спешил им такого говорить.

— Я могу дольше лечить Лола, — произнесла Алия, когда мы остались наедине — чтобы из Загорной не напали.

Я приобнял девчонку за плечо, прижав к себе.

— Не устала?

— От чего?

— От гадости взрослого мира.

— Я тоже взрослая!

— Знаю, — я потрепал её волосы.

— Прекрати, — отпрянула она. — Стата чуть не осьмушку чесала.

— Это с каких вы пор общаетесь?

— С тех!

— Не груби.

— Буду.

— Выпорю.

— Замаешься.

— И всё-таки?

— Ну… она не такая плохая.

— Пригласи к нам.

— Нет. А вдруг тебе понравится?

— Может быть.

Тут же удар локотка в почки вернул меня в действительность, поскольку думал я сейчас не о нашем разговоре.

— Она считает, что тебе нравятся мальчики! — вызывающе произнесла моя пигалица.

Я, взяв её за талию, посадил на разрушенную стену, рядом с которой мы находились.

— А если и так?

— Врёт, — потупилась она.

— Конечно врёт, — провёл я ладонью по её щеке. Но и у…

— У нас разный возраст, — перебила девчонка ёрническим голосом. — Знаю. Но ты один не врёшь.

— Не один.

— Один. Даже Толикам иногда врёт.

— Просто не нашла того единственного.

— На всякий случай… Вдруг не найду. Ты будешь им!

Я вздохнул. Секса хотелось. И варианты, разумеется, кроме Алии, были. Но их смерти я точно не хотел. А Алия могла и убить. Пусть непреднамеренно, но могла.

Вечером собрались в наших с Алиёй апартаментах. Мы с ней расположились в двух смежных комнатах на втором этаже замка, стоявшего посередине крепости. На третьем и четвёртом этажах комнаты были и покомфортней, только подниматься туда проблемно. Да и… именно что были. В данное время, что на третьем каменные стены без стёкол в окнах, что на втором. Купальня… Ну да, выше этажами они были побольше. В некоторых даже бадьи для купания сохранились. Только толку то. Воду туда никто не собирался таскать. Да и не факт что бадьи целые.

В комнате нас было пятеро: Наин, Санит, Клоп, Толикам и я. Алия убежала под охраной Большого за удерживающим амулетом.

— Что делать будем? — начал я.

— За скотом предлагаю сотню послать, — Санит сидел на чурбане, за наспех собранным мною столом — мебели в крепости почти не было.

Всё-таки интересно: кем он был до рабства? Он даже сидел… как-то по благородному.

— Не мало, учитывая слова Сухого? Да и мы когда сюда переходили, тоже пару раз отбивались.

— С корабля сотню заберём.

— Я с Сухим говорил, он просит хотя бы тех, кто сейчас есть оставить. Боится, что лафоты или орки нападут, — Толикам сидел на противоположенном от меня краю кровати.

— На имперский корабль? — возразил Санит. — Да и уйдёт если что. Судно быстрое.

— Пиратить он хочет, — Клоп, обхватив тряпкой бока котелка, разливал по кружкам отвар. — Парни поговаривают.

Все, молча, уставились на Клопа. Тот в какой-то момент поняв, что на него смотрят, поставил котелок на стол и тут же зашипев, сунул большой палец в рот.

— За мочку уха возьмись, — посоветовал я.

— Говорят, на торговый путь хочет выйти и попытаться «купца» захватить. Потому и людей просит, — держась за ухо, продолжил Клоп.

— Крикни его. Ты к окну ближе.

— Жук! — Высунулся в окно Клоп. — Найди Сухого! Пусть к Хромому зайдёт!

Тут же в спину Клопа прилетела деревяшка, которую, бесцеремонно роняя стружку на пол моей комнаты, строгал Толикам.

— К локоту Аликсию! — высунулся ещё раз в окно Клоп.

— Можно было и без локота, — прокомментировал я.

— Или без Аликсия, — ухмыльнулся Наин. — Локот у нас один. Руку мою верни Толикаму.

Я как-то в разговоре упомянул о возможности протеза для Наина, на манер флибустьерских, и теперь они с Толикамом изобретали прототипы инструментов, которые можно было бы установить в универсальный держатель. Получалось у них не очень. Конструкция самой деревяшки основания протеза, вырезанная Древом, на мой взгляд, была не совсем продумана.

— Да как оказалось не один, — я, слегка приподнявшись с кровати, похлопал по колену Санита, указав после этого на кружки.

Санит, привстав, дотянулся до них, и передал мне одну.

— Протос просится уехать, — отпив отвара, продолжил я. — Отпускаем?

— Сын здесь остаётся? — спросил Толикам, принявшись вновь мусорить на мой пол.

— Да. И ещё четверо воинов. Подметёшь потом.

Толикам отложил нож и деревяшку.

— Ну и пусть едет. Можно подумать удержим.

— Варианты есть. Воины у него конечно хорошие, но количеством задавим, — Санит потянулся вновь к кружкам. На этот раз для себя.

— Не стоит, — ответил на предложение Санита я. — Пока его сын у нас, а сам Протос староста, меньше шансов что нападут. Я за то чтобы он уехал. Причём чем быстрее, тем лучше. А там уже видно будет.

Некоторое время помолчали, хлюпая отваром — горячий, собака.

— Что с прибывшими делать будем? — вопрос задал Наин. — Сами впроголодь.

— Не выкидывать же в лес, — ответил я за всех. — Там либо зверьё, либо селяне. Причём последних, мы разозлили. Захотят остаться, пусть остаются.

Разумеется, послать бы их, только… я знал тех, кто сидел в этой комнате. Ни один из них не смог бы бросить таких же, как и мы, людей. Так что мысль эта была общая.

— Эх… — вздохнул Клоп, присаживаясь в проём окна. — Нет, чтобы женский торб пришёл.

Все снова замолчали, обдумывая невинные, казалось бы, слова. Женщин катастрофически не хватало.

— Насчёт селян, — Санит поставил кружку на стол, — я согласен с Сухим. Надо их на место поставить. Что за нападения на рабов?

— Надо сначала узнать всё толком. А вдруг селяне не первыми напали. Да и точно они? Опять же какое село? Ты вот следующий дозор отправлять будешь, пусть до Аконовской доедут. С Бородой поговорят. Может и узнают что.

— Хорошо. Только я пока не буду посылать.

— Почему?

— Потому что не совсем понимаю, как две с лишним сотни человек прошли сюда. Возможно, и нет уже никаких дозоров?

— Можно подумать, у тебя там следопыты, — усмехнулся Толикам. — Проморгали, да и всё.

— Не следопыты… Согласен. Только больше посылать некого было. Те, кто умеет охотиться или клинок держать, здесь нужны. Да и не все согласны в лесу жить. И так уговаривал.

— Подготовь.

— Умничаешь?

— Нет. Если бы я начал рассказ про случайность браков в сёлах, по причине которой, маги там рождаются гораздо реже чем у знати. Вот тогда бы я умничал.

— Вот раз такой образованный, то ты и обучай.

— Эх… — вздохнул Толикам. — Мог бы, обучил. Раз уж нет у нас стоящих воёвых. Если признаешься во своей никчёмности, то я буду учить. Что ж делать то…

— Вы ещё на ристалище выйдете, — прекратил я препирания этих двух извечных спорщиков.

Кстати, то что Санит вполне мог поддержать разговор с Толикамом, также говорило о том, что этот воин не так уж прост.

— Раз уж об этом зашёл разговор, — продолжил я, — то Толикам отчасти прав. Надо обучать хотя бы азам тех, кого посылаем в лес.

— Да когда?! — возразил Санит.

— Когда на охоту посылаешь. Добавляй пару неопытных. Постепенно научатся.

— И так ставлю. Кстати… Клоп, выгляни во двор: с охоты не вернулись?

— Неа, — Клоп даже не повернулся. — Я слежу за воротами.

— Что, Стата опять на башне, — ухмыльнулся Наин.

Женщинам работы хватало, но поскольку у Статы был скверный характер и она, ни с кем не могла найти общий язык, то по ее же просьбе, зачастую дежурила на башне.

— Неа. Тоже охотников жду. Слепой обещал ракха поймать.

— Зачем он тебе?

— Надо.

— Стате, — на этот раз подковырнул Клопа Санит. — ты бы Клоп определился. А то, то к одной, то к другой.

— Ну… Так они все красивы, — с хитринкой произнёс Клоп.

— Клоп. Если твой зверёк начнёт шкодить на кухне, — я протянул Саниту пустую кружку, чтобы он поставил на стол, — из твоей чашки каша убавится.

— Я клетку сделаю.

— Его «зверёк» в других местах шкодить будет, — подковырнул Санит.

Дверь в комнату осторожно приоткрылась.

— Входи, входи, — заглянул в образовавшуюся щель Наин, сидевший на чурбане, ближе всех к двери.

В комнату вошёл Сухой.

— Садись, — махнул на свободный чурбан-стул Санит. — Догадываешься зачем?

Сухой глянул мельком на Клопа.

— Да.

— И?..

— Хочу в то место сходить, где Императора отбили. Там купцы часто на Гурдон рабов переправляют.

— Тебе что, тут мало? — Удивился Санит.

— Тут вы не даёте. Вы же сейчас всех крепких снимете, а я с немощными останусь. Их ни на ванты, ни на сети. Того и гляди самих в море утянет. Хочу полную команду! Это настоящий корабль! Красавец! А не лоханка какая-нибудь. Прокормить, так море прокормит.

— То есть только ради этого? — переспросил Наин.

— Нет. Не только, — честно ответил Сухой. — А почему бы и нет? Если нас поймают, то так и так духами станем. Хоть пожить нормально.

— Я за, — вдруг поддержал Толикам. — Если на сторону ничего продавать не будешь. А то как-то нечестно получится. Себе команду наберёшь, а мы потом немощных, как ты говоришь, корми.

— Продать у него не получится. Императору ни в одну гавань, кроме нашей, не зайти, — возразил Санит.

— Ну да… Поймает какого-то одного купца и отпустит, договорившись, что тот потом награбленное скупать будет, — парировал Толикам.

— Согласен, на такие условия? — спросил я Сухого. — Что-то тебе, что-то нам?

— Как делить будем? — осторожно спросил будущий флибустьер.

— По честному, — усмехнулся Санит.

— Не переживай, Сухой, — успокоил я нашего капитана. — Мы же тоже понимаем, что ты головой рискуешь. В накладе точно не останешься.

— Воровать будет, — когда Сухой вышел, констатировал Наин.

— А мы у него команду будем регулярно менять, — произнёс Толикам. — Чтобы не договаривался. Всё равно будет, конечно, но лишь бы в меру.

— Толикам, чё ито ты вдруг за грабёж стал? — скабрезно поинтересовался я.

— Так и так будут. И не важно, кто капитаном станет. Вот… ты, Санит, если купеческий корабль на горизонте увидишь, мимо пройдёшь?

— Да. Своя голова дороже.

— Ну… тогда не знаю. Давайте Санита капитаном поставим. Пусть рыбу ловит.

— Санит может и не пойдёт, а вот две сотни рабов… — пространственно произнёс Наин. — Всегда найдётся, кто подначит. А если прикрыться освобождением таких же, как и мы бедолаг…. Сами пример показали. В общем, и Санита чуть что за борт отправят, и судно уведут.

— А если Сухой уведёт? — высказал сомнение Клоп.

— Может, — ответил Толикам. — Поэтому команду надо регулярно менять. Причём желательно, чтобы тут кто-то из родных оставался.

— А ты злодей, — ухмыльнулся Санит.

— Нет, я…

Договорить Толикам не успел. За окном раздался восторженный крик.

— Что там? — привстав с чурбана, Наин двинулся к окну.

— С охоты вернулись. Двое новеньких с Долтом тискаются, — прокомментировал происходящее за окном Клоп.

Как оказалось, среди вновь прибывших, были два брата Долта.

Проснулся я довольно рано. Выглянув в окно, вдохнул свежий, слегка влажный, воздух. После затхлости ям — красота! Под окнами разворачивалась становившаяся постепенно привычной, жизнь нашей крепости. Ларк с раннего утра завёл свою «пилораму». В этот раз пилил не сам. Двое новеньких, один — стоя на бревне, установленном на козлы, а второй — снизу, делали новый запил. Внезапно оба остановились, словно сговорившись, и уставились на проходивших мимо рабынь. Те пошли с вёдрами к прикрепостному рву, по пути оторвавшись на мужиков, третий день пытавшихся прочистить колодец, расположенный внутри двора, но соединённый со рвом каналом, проложенным под стеной.

Из соседней комнаты выпорхнула уже одетая Алия и, чмокнув в щёчку, побежала в сторону выхода.

— Стоять! — повернулся я к ней.

— Что?!

— А постель убрать?!

— Так мне к Лолу… — Алия подняла зажатый в руке удерживающий амулет.

— Уберёшь и беги.

— Стата говорит, что негоже жене локота самой хозяйственную работу делать, — выпалила девчонка, вновь попытавшись смыться.

Какое-то не очень хорошее влияние на подопечную, оказывает эта Стата.

— Стой, мы не договорили. Во-первых, ещё не жена, а во-вторых, ты договорилась с кем-то?

— О чём?

— О том кто убирать будет.

— Нет.

— Ну, вот когда договоришься, «жена локота», тогда и будешь оставлять. А пока — сама. И так перебор уже. Стираемся не сами, воду в купальню не сами… Постель-то можно убрать.

Алия хмуро развернулась обратно, но до дверей, вернее шкуры разделявшей наши комнаты, дойти не успела — кто-то постучался.

— Входи! — разрешил я, так как уже знал кто.

— О! Жук! — встрепенулась Алия, увидев на пороге парня с двумя кружками отвара. — Постель уберёшь?

— Э-э-э… Так убрал…

— Мою.

— Нет, конечно! Я воин, а не прислуга!

— Ага! Не прислуга! Отвар же носишь! — Алия хмуро исчезла в своей комнате.

— Я не прислужить, — растерянно ответил ей в спину Жук, протягивая мне кружку.

— Чего надо? — Взял я отвар.

— Ничего… Я так…

— Ну да… Так… Ты последний раз «так» приходил, когда на охоту собирался. Рассказывай.

— На корабль хочу.

— Ты же не хотел? Сухой звал тебя, когда в Загорную отправлялся.

— А сейчас хочу.

— А я тут причём?

— Сухой без твоего слова не берёт.

— Правильно делает.

— Я сам могу решать за себя!

— За себя — можешь. А на Императора не попадёшь. Ты же с Ториком договорился, что замещать его будешь, пока он на охоте? Даже считать научился? Теперь ты здесь нужен. Так что…

— Хромой!

— Всё, я сказал!

Санит под окном уже собирал команду для отправки за скотом. Надо найти ещё «советчицу» Алии, пока дела не захлестнули.

Стату нашёл у входа в женское крыло.

— Стат, ты чего у меня девчонку балуешь?

— Это ты о чём?

— О постели.

— Какой постели? — очень осторожно спросила она.

— Уборку постели имею ввиду, — поняв, что высказался двояко, поправился я.

— А что?

— В смысле, а что? Это по какой причине она её убирать не должна?!

— Да есть ей чем заняться. Ты вот не видишь, а она весь день как на каторге. Сейчас со щенком селянина этого. Потом зелье для укрепления ворот и инструмента готовить. Потом лечебные варить. Потом снова с этим щенком. Помимо этого, сколько народу к ней за день приходит? С любой ерундой прутся.

— И кто, по-твоему, за ней ухаживать должен?

— Да хоть кто. Тинара, — Стата поймала за рукав пытавшуюся проскользнуть мимо нас женщину. — Утром, когда локот покои покинет, будешь ходить и уборку у них делать.

Тинара глядя на меня, затрясла головой. Я пространно посмотрел вслед женщине, которая поспешила ретироваться, как только Стата отпустила рукав.

— Я могу идти? — спросила Стата.

Я кивнул. Стата… Я рот от удивления чуть не открыл. Стата, сделав некое подобие реверанса… Причём так естественно… пошла в сторону выхода из замка. На входе её встретил Клоп, державший клетку с рыжим зверьком. Стата забрав подарок, присела и перед ним в реверансе и вышла.

— Это вот как она?.. — подошёл я к другу.

— Вот и я как увижу, как она вот этак, — Клоп изобразил раскачивания бёдер Статы, — так прямо дух захватывает!

— Я не об этом. Я думал её в женском не очень то… А смотри, сказала и…

— А ты о Тинаре? Не-е. В другой бы раз она послала Стату, — разъяснил мне друг, слышавший наш разговор. — Они тебя боятся.

— То есть?

— Они женщины. Ты локот. Да и Алия твоя нет-нет, да бодрости им придаёт.

— Диктатор какой-то…

— Кто?

— Да-а… Зверь злобный, — отмахнулся я.

Пока шёл к месту сбора отряда, обдумывал всю вот эту ситуацию с прислугой. С одной стороны, это правильно и… очень удобно для меня. Мало того, что мне не придётся следить за порядком, за мной автоматически прибираться будут. А с другой…. Зная логику простого народа, это повод для пересуд и мягко говоря, недолюбливания. А по факту начнутся пересуды и зависть. Хотя и так уже завидуют, но усугублять….

От пустых раздумий меня отвлёк Сухой, догнавший меня со спины и сбавивший свой темп шага до моего:

— Аликсий! И что, когда я могу выходить?

— Куда?

— В море.

— Ты вон о чём. Через две луны.

— Это как? — Сухой аж остановился от неожиданного ответа.

— Ну, так, — развернулся я к нему. — Через луну имперские мытари должны прийти. Не забыл? С кем мы на них пойдём? На и камнемёты твои с Императора снять для этого дела хотели. Если хочешь, то на руки можешь выйти в море. На рыбалку. А на морскую охоту пока нет. Извини.

— Эх… А самый зверь пойдёт…

— В смысле?

— Сейчас самая тихая погода в море. Как раз пару лун продержится. Купцы в основном в это время на Гурдон и идут.

— Ну… ты же понимаешь, что никак.

— Понимаю, — вздохнул Сухой. — А вот с тем порошком не разобрались?

— Нет, пока. Но… подумаем. Обязательно. Может к твоему выходу и разберёмся.

Тут вопрос в чём… когда захватили Императора, на борту оказались две пушки. Реальные пушки, стреляющие ядрами. Разве что из дерева и без отверстия под фитиль. Ну, дизайн может несколько фееричный. Резьба по всему стволу и лафету. От выживших моряков узнали о том, что заряд для них, засыпался из белого порошка, которого на судне оказалось аж два сундука. Потом маг заливал что-то из бутылочки прямо в ствол. Следом закатывали каменное ядро и целились. Выстрел производил маг, прикоснувшись к стволу. Только вот ни что он туда заливал, ни уж как взрывал содержимое, никто соответственно не знал. Поэкспериментировав какое-то время, и не добившись результата, мы с Алиёй забросили это дело в долгий ящик. А ведь и, правда… Девчонка то у меня загружена до нельзя.

— Гогох, — окликнул я нашего лекаря, как нельзя вовремя подвернувшегося под руку. — Ты бы лекарскую организовал.

— Хе… Зачем? Деньги брать что ль?

— Ну… пока нет. Просто лечить.

— И так лечу.

— Чего тогда все к моей идут?

— Она быстрее лечит.

— Прыщи? Быстрее, это не значит, что все к ней должны идти. Что не сможешь — она поможет. А пока давай как-то организовывай. А то ты смотрю, больше за травами бродишь. Да и то… Так прогуляться. Ни на шаг больше из крепости.

— Так, а за травами кто?

— А то ты их там собираешь? Сорвёшь два пучка, а потом наслаждаешься природой. Что мне, не рассказывали что ли? Того и гляди какой зверь сожрёт тебя, а потом лечить будет некому. Возьми себе ученика. Объясни ему всё. Он и будет за травами ходить. Штобота вон! Штобот! Подь сюды! Будешь учеником Гогоха. Понял?

Парень, мне кажется, не совсем понимая на что подписывается, кивнул.

— Ну вот, — хлопнул я деда по плечу. — Штобот и Гогох. Даже звучит. Согласись?

— Так я… — замямлил вдруг парень. — А сестра?

— Стата! — мне вновь на глаза попалась эта красавица, и вот прямо жуть как захотелось отомстить за мелкую утреннюю подставу. — Ну, раз уж ты у нас такая боевая и инициативная, — когда она подошла, начал я, — то собери-ка ты всех детей в кучку и найди нянек из женщин. Желательно беременных или старых. И создай-ка детскую комнату на день.

— Что?

— Детский сад сделай. Чтобы мамы, кто работать хочет, или Штобот вон, могли привести детей на день под присмотр, а сами по делам шли.

— У меня хватает работы. Пусть кто другой…

— А я и не уговариваю, — перебил я её. — Я тебе как локот говорю.

— Да почему я то?

— А у тебя манеры есть. Чему детей скажем вон… Ларк научит? Ему самому надо ещё учиться надо. А ты вон и реверансы, и советы дельные Алие даёшь. Получается у тебя. Потому и ты. Кстати… Вот с Ниркой, женой Ларка переговори. Она ведь на втором месяце кажется? И опять же, кстати, — повернулся я к Гогоху. — Ты бы подумал насчёт зелья от беременности. А то… у нас скоро детей больше взрослых будет.

— Женщины на то и созданы чтобы рожать… — пробурчал дед.

Стата фыркнула.

Дослушивать Гогоха я не стал, направившись к Саниту. На встречу попался Оруз, прошедший мимо, словно меня нет.

— Что, готовы? — Подошёл я к Саниту.

— Вроде да.

— Это что, сотня?

— Почти две. Сухой уговорил. Да я хочу ещё два десятка отправить, чтобы дозоры проверили. Как думаешь, может собрать их? Днём раньше узнаем о имперцах, днём позже? Всё равно ведь они луну здесь минимум стоять будут.

— Ну… Может ты и прав. Снимай, если живы. Незачем такой риск. Жаль, что Сухой с новенькими не пригнал, — поспешил я сменить тему, жутко было думать, если людей на смерть послали. — Так считай бы, уже скот здесь был.

— Нет. Не был бы. Сухой говорит, не больше десяти голов за день получалось загрузить. Разгружать быстрее, но всё равно долго. Ещё крупы и рыба. Вроде как они всё ещё там должны разгружаться. Без причала ведь.

— Понятно. Новенькие смотрю, тоже идут?

— Есть такое. Попросились около пятидесяти, я не отказал. Хотя мне кажется, не совсем добровольно попросились.

— Яр?

— Да. Пытается сделать своих полезными. Он хотел с тобой поговорить. Вроде как он горняк. В пещеру просится зайти.

— Да надо ли? Два дня заваливали.

Пещеру, вход в которую находился в подвале, мы закрыли первым делом по нескольким причинам. Во-первых, странное поведение Алии и Лола. Оба стремились туда, пока не завалили. Во-вторых, смутные суеверные подозрения некоторых, вещавших о таких вот странных пещерах, в которых простому человеку становилось хорошо. Говорят если в такой просидеть луну — с ума сойдёшь. А в пещере действительно накатывало такое приятное-приятное чувство. А в-третьих, побоялись, что там может зверь какой-нибудь жить. Не зря же волки не подходят к крепости. В общем, от греха подальше завалили. Благо камни рядом были.

— Не знаю. Сам с ним переговори. Я добро не давал. Ну ладно, давай, — протянул он руку.

— Не понял. Ты что сам едешь.

— Да. Дело то важное. Я предполагал это само по себе разумеющимся.

— Ничего себе новость… Ну, ладно, давай, — пожал я руку воина.

Когда прогрохотала вторая, она же последняя, телега по деревянному мосту перед крепостью, я развернулся было пойти позавтракать, как меня окликнул Инурт, тот самый отец Латана, устроивший небольшую дискуссию на выборах.

— Аликсий! Уж извиняй, что отвлекаю.

— Да ничего.

— А где деревню ставить будем?

— Какую деревню? — несколько удивился я.

— А как сеять, пахать будем?

— В смысле как? Выезжай за ворота и паши.

— Та тута камни одни. Земли что рожать будут ближе к лесу. Тут не вырастет ничего, даже ежели магией. Да и скоту где сено косить. Ты ж видишь, что одна стелица вокруг.

Не стал переспрашивать что такое «стелица», вернее всего та самая низенькая травка, но и спорить не было смысла.

— Ты подожди, Инурт. Давай сядем, поедим, а ты мне всё по порядку расскажешь.

А картинка то получалась не очень. Со слов собеседника, вблизи крепости нет ни плодородных земель, ни толковых полей для косьбы. А косить, учитывая местные реалии в виде зверья, надо на весь год. То есть вот сейчас мы пасём, но уже то мелкое стадо, что ведут сейчас, на этом пятачке не прокормить. А защитить от зверья, так надо целую армию. Потому, собственно, у местных и не было больших стад и табунов, зато в почёте была птица и свиньи. И вот дабы не ехать в полдня, как сейчас делают охотники (а они, кстати, не редкость в последнее время, стали проситься с ночевкой), надо строить деревню.

— Но ведь жили же, как-то, прежние хозяева крепости?

— Уж точно не косили, — вполне серьёзно ответил Инурт. — Говорят же, что маги жили.

— Слушай… вот так просто, даже не могу ответить тебе. Дай время.

— Да понимаю, что не быстрый вопрос, — поднялся из-за стола мужик.

Сразу после разговора, я поспешил найти Протоса. Старостинские поселились в каком-то неказистом хлеву и обычно никого к себе не пускали. Хотя собственно, никто и не стремился. Я был несколько обескуражен обстановкой. Длинный добротный стол, явно из замка. И когда только успели? Шкуры на стульях. Ну, пусть не стульях. К чурбанам были приделаны палки с поперечинами, играющие роль спинок. Успел я как раз к завтраку старостинских. Завтрак кардинально отличался от нашего. Причём… я сделал заметку насчёт антикоррупционной политики — на столе были куски рыбы. Нашей рыбы! Поскольку одна корзина из привезённых Сухим, была наполнена точь-в-точь такими же кусками деликатесной рыбы, что сейчас красовались на столе старостинских. Вкусная штука. Но вот сейчас раздувать скандал я не стал.

— Локот Аликсий, — приподнял кружку Протос, указывая ей на место возле себя. — Будь гостем. Мой стол только для тебя.

При этом его парни вдруг опустили ложки на стол. А тот, что сидел на предложенном мне месте встал и, забрав свою чашку с кружкой, пересел на другое место. С дальнего конца, то есть с ближнего ко мне, тут же передали по рукам в ту сторону пустую кружку и чашку, которые по мере приближения к моему предполагаемому месту восседания наполнились яствами и напитком, очень по цвету напоминавшим вино.

— Да я сыт. Благодарю. Хотел переговорить с тобой. Если неудобно, могу позже, — поскромничал я.

— Не торопись, — встал Протос. — Присаживайся. Ты всех традиций севера не знаешь, поэтому простительно. Нельзя не отведать гостю со стола хозяина. Тем и жизнь теплится в наших краях.

— Ну… Спасибо. — Я прошёл к предложенному мне «стулу». — У меня…

Протос, намекая, указал мне на тарелку. Пришлось последовать его совету — кто его знает, что в голове у этих северян. Только я принялся за еду, как и остальные возобновили трапезу. Блин, они реально замороченные.

— Так с чем пришёл? — когда значительная часть снеди со стола благополучно была отправлена по её назначению, задал вопрос староста.

— Хотел узнать, зачем тебе корабль? И куда мог деться наш человек в твоей деревне? — напрямую спросил я.

Протос выдержал паузу.

— Ну, на второй вопрос ответить не смогу. Найдётся ежели, сам всё тебе расскажет. Да и на первый твой вопрос большого желания отвечать нет… Токмо… сдаётся мне что ты знаешь зачем. Да и чего тут утаивать? Корабли испокон веков нужны были для ловли рыбы, торговли, да войны. Воевать я ни с кем не собираюсь. — Староста замолчал, подразумевая, что ответ на свои вопросы я получил.

— Что ж… Спасибо за трапезу. Пойду я.

— Раз уж зашёл… — остановил мою попытку встать из-за стола Протос. — Уехать я сегодня собираюсь. Дела появились. Да и твоего человека найти надо. Нехорошо как то получается….

Я смотрел на старосту, обдумывая ответ. С одной стороны вроде как свои условия сделки он выполнил, хотя вживую товар я ещё не видел. С другой… гораздо надёжней было бы дождаться скот и крупы. Опять же, сын то его здесь остаётся, а прав удерживать старосту у себя я не имею.

— Надо, значит надо… — ответил я вставая.

— Может, продашь всё-таки амулет?

Я отрицательно покрутил головой.

Старостинские особо со сборами не торопились. Раскачались они, когда солнце уже далеко перевалило за отметку зенита. Два с лишним десятка северных жителей смотрелись довольно устрашающе. Угрюмые бородатые лица безразлично оглядывали исподлобья округу. Недовольство северян было вызвано некой фобией Толикама, выразившейся в усилении нашей стражи, как на стенах, так и у ворот.

Протос ради удобства передвижения не стал брать в дорогу повозку, а предпочёл навьючить поклажи на крупы лошадей. Впрочем, так как основную часть вещей он предпочёл оставить двум воинам охраны своего сына, то поклажи выглядели довольно скупо.

— Ну… до встречи, северный локот!

Насмешливую интонацию в тот момент я не ощутил.

— До встречи, — пожал я протянутую руку.

Протос улыбнулся и вставив ногу в стремя своего жеребца грузно сел в седло. Как только ворота крепости начали открываться, кавалькада тронулась вперёд. Следующие события произошли практически в доли секунды, словно старостинские не один раз репетировали. Один из остающихся воинов подхватил сына старосты и бросился в сторону отъезжающих. Второй, подхватив стоящий рядом щит, прикрывал бегущих от стрел сверху. Ближайшие к воротам всадники, выхватив клинки, направили своих лошадей на наших стражников, оттесняя их от ворот. Те, что находились в конце, перекинули щиты на спину. Только воины достигли всадников, тот, что нёс ребёнка, подбросил его старосте и виртуозно запрыгнул на одну из вьючных лошадей. Второй повторил его трюк. Рвущего поводья Протоса тут же окружили всадники. Происходило это уже на приличной для копытных скорости.

Нагло. Бесцеремонно и бесстрашно, Протос уходил от нас вместе с сыном и амулетом. Ошалевшая от нападения стража не смогла дать сколь либо приличного отпора, а выпущенные в спину стрелы только щёлкнули по щитам скачущих. Догонять их было не на чём.

— Красиво, — произнёс стоящий рядом Наин.

— М-да, — ответил я ему. — Ещё бы рукой помахал.

Словно услышав меня, один из воинов Протоса, подняв над головой клинок, крутанул им несколько раз.

— Можно было ожидать, — прокомментировал по возвращению произошедшее Санит. — Я бы тоже нам своего сына не доверил. Да ещё в преддверии стычки с имперцами.

— Задним умом мы все сильны, — ответил Толикам.

— Ладно. Духи с ним. Амулетом этим, — поспешил я прервать спор в самом начале. — Надо было ему в долг отдать. Что со стадом делать будем?

— Есть, — сострил Клоп.

— Не лопни, — Санит разлил разлил по кружкам настойку.

Некрасиво конечно пить в тихушку ото всех, только две бутылки привезённые Сухим, на несколько сот человек не делятся.

— Пока будем пасти под охраной, — вернул разговор в конструктивное русло Толикам.

— А потом?

— А там видно будет. Инурт задался вопросом: почему зверьё боится подходить к крепости?

— И?

— И… Говорит, что камни в земле лежат. Много. Как раз по той черте перед крепостью. Возможно из-за них.

— Давайте выкопаем и перетащим, — предложил Клоп, протянув руку за своей кружкой. — И посмотрим.

— Я попросил Долта поймать какую-нибудь живность из магических, — ответил Толикам.

— А что ловить… — Сухой взяв кружку, приподнял её, предлагая выпить. — Одну из лошадей еле перевели через эту черту. И били, и тянули. До сих пор мечется.

— Угу, — поддакнул Санит, после того как опрокинул в себя напиток и выдохнул. — Не знаю, откуда она в Загорной оказалось, но ту лошадь точно маги выводили.

— Тогда завтра и попробуем, — подытожил Толикам. — Я вот тут думаю, а может ну его этих имперцев. Раз местные не хотят, то и нам влезать не стоит, — сменил он тут же тему.

Никто Толикаму отвечать не спешил. С нынешней позиции, то есть сытости и спокойствия, идея напасть самим на воинов империи не казалась такой уж хорошей. И, правда, народ стал отходить. Не стало уже той агрессии. Все при деле. Все увязли в бытовых мелочах. Войны уже не хотелось. Только… не забудет Империя о нас. Ой, не забудет…

— В зиму опять голод настанет, — наконец нарушил тишину Наин. — Посеять много не успеем. Тяжело будет нетронутую землю пахать. Разве что под снег семена уложить, чтобы в следующий год быстрее взошли.

— Думаешь, от селян много взять сможем? — Высказал сомнение Санит.

— Много, не много, а хоть бандитами себя ощущать не будем. Вроде как защитили. Так ведь и так придётся по деревням идти.

— Как бы не получилось, что имперцы нас потреплют, а потом селяне добьют.

— Потому и решать такое предлагаю, когда они здесь появятся. Если много будет, отойдём за стены крепости. Отсюда нас не взять. А мало, так испугом возьмём.

— Ага. Жуть, какие мы страшные.

— Ещё враг не пришёл, а мы уже обделались, — неожиданно зло произнёс Клоп.

— Смелый какой. — Ухмыльнулся Санит.

— Да уж, какой есть. Зиму назад на орков горб гнул ради плошки дрянной каши. Нынешнюю зиму вообще с голоду пух. А сейчас настойку пью. Рыбой вон, какой ни разу не едал, закусываю. Дети на детей стали похожи. Бабы на баб. И если мне надо будет ради того чтобы всё осталось так же надрать задницу имперцам или селянам, то я даже задумываться не хочу.

— Ни хрена себе, тебя Стата обработала! — Ответил на эмоциональный всплеск бывшего раба Наин.

Собственно фраза его пришла на ум всем, поскольку Клоп один в один повторил слова этой стервозной дамочки.

— А коли и так! Не правда, разве?! И плевать мне, что там селяне будут думать о нас! Вертел я их мнение. У них самих руки в крови!

— Да неизвестно ещё… — хмуро произнёс Санит. — Может зверьё.

— Ага. Зверьё. Только, какое-то разумное зверьё! Сам же говоришь, что оружие с гербами оставили, а немеченое имперцами исчезло!

— Воин, оглоблю тебе в то место, откуда срамное дело делаешь. Да поглубже, — ожил Гогох, до этого тихо сидевший на чурбане в углу. — Не зыркай! Кулаком махать хорошо, когда он большой. А коли веса нет, так нечего по-бабски вопить. Не поможет. В собственной крови искупаться дело не хитрое. Ты попробуй голову думать заставить, прежде чем поперёк всего мира идти. А то и селян он вертел и имперцев. Вертелку не сломай! Лучшее будет, коли имперцы сначала селян пожучат, а потом мы имперцев. Вот тогда толк какой появится. — Дед, так же резко как начал свою эмоциональную речь, так её и закончил.

— Мудрость говорит твоими словами отец, — улыбнулся Санит.

— Не лень же было тебе лезть сюда, — раздался голос Толикама сзади.

Лестница на сторожевую башню действительно была крута и крайне неудобна.

— Хмель выветрять хочу.

— Хм. — Даже не поворачиваясь, готов поспорить на кусок жареной говядины, что Толикам улыбался. — По-моему хмель загнал тебя сюда.

— Может и так.

— Чего размяк?

— Да как сказать… Знаешь… Клоп сегодня напомнил… А ведь… Ну, какой из меня правитель? Раб! Был рабом. Да и остался им. Правитель должен быть с головой…

— Чушь! — Перебил меня Толикам. — Правитель должен быть справедлив. Не более. Ты думаешь, император сам правит? Как бы не так! Полно сведущих людей, способных в любой сфере принять, как им кажется, более правильные решения. А вот доказать свою правоту, зачастую они не в силах.

— Такое впечатление, что ты правил.

— Нет, конечно, — Толикам помолчал несколько секунд, глядя на закат. — Красиво.

— Это да. Там орочьи степи?

— Да. Но, перед ними есть где-то горы. Говорят можно пройти. Только хоженых дорог нет.

Некоторое время был слышен только ветер, гуляющий в преддверии гор, да звуки готовящейся ко сну крепости.

— Убеждать тебя, причин нет. Ты сам всё понимаешь. Смалодушничать сейчас ты не можешь, — продолжил Толикам.

— Ты просто не представляешь, насколько низко я упал даже в своих глазах, после рабства. Я ведь не хотел выходить тогда к вам. Когда сбежали.

— Знаю. Возможно, и правильно бы сделал. Только сейчас речь не об этом, а о том, что тебе доверяют.

— Конечно, — я даже не стал скрывать иронию. — Только нож готовы в спину воткнуть.

— А то тебе привыкать? Сам нарываешься. А нож… так человек такая сволочь, что всегда готов обнажить его.

— Как мы сейчас.

— Да. А чем ты лучше других?

Утро началось несколько сумбурно. Во-первых, пришлось будить Алию, которая вдруг почувствовала отсутствие каких-либо обязательств. Обычно происходило наоборот: она просыпалась раньше меня. Во-вторых, большая часть народа была согнана Санитом для выпаса имеющихся животных. То есть, усиленные отряды охотников вышли на промысел рядом с пастбищем, а остальные практически с вилами и лопатами, на охрану скота, с одновременным возделыванием земель. По сути, люди прикрывали своими телами коров и частично незанятых лошадей. Последнее произошло ввиду отсутствия лемехов, то бишь, плугов. К обеду показался дымок от искусственно созданного пожара на опушке леса прилегающего к нашей долине. Мы стремились расшириться в своих угодьях.

— Так и?! — зычно звучал голос Инурта.

— Что «и»?! — рыкнул Санит.

— Я не чтобы обидеть, — поспешно ответил наш сельскохозяйственник, гладя то на Санита, то на Алию.

— Да не знаю я, — произнесла задумчиво последняя. — Вроде как идёт от него что-то. А что… непонятно. Меня не пугает. А на неё действует, — кивнула она на испуганное животное.

Судя по всему, ту самую магически выведенную лошадь.

— Давайте откапывать, — предложил Клоп, стоящий с лопатой рядом.

— Даже если откопаем, в чём я сомневаюсь, — ответил Санит, то нам его точно не передвинуть.

— Может кусок отколоть? — предложил я, подъехав ближе.

— Может… — задумчиво ответил Санит.

— Брат Долта хвастался в качестве горняка.

— Да у нас любой сможет отколоть кусок, — произнёс Яр, идущий рядом с моей лошадью. — Мы ж с каменоломен. — Он без раздумий, скинул рубище и прыгнул в траншею вокруг огромного камня похороненного в земле. — Дай-ка кайло, — посмотрел он на Клопа.

Тот молча поднял орудие труда и подкинул его горняку.

Не скажу, чтобы так уж просто выдалось то действо, что Яр охарактеризовал, как «каждый сможет». Минут тридцать точно стучал кайлом то с одной стороны, то с другой. В итоге, покрывшись серой пылью прилипшей к оголённому торсу на пот, он всё-таки отколол сколь либо значимый кусок от скалы.

Таскания с этим увесистым камнем большого толка не дали. Да, причиной страха лошади, и предположительно остальных магически выведенных животных, были именно эти камни. Только перетащить их ограничив большую площадь, требовало неимоверных трудозатрат, а отколотого куска лошадь уже боялась не так сильно.

— Ну и ладно, — изрёк Клоп. — И так зверьё нас бояться стало.

— Не знаю, не знаю… — задумчиво ответил Инурт. — Одно дело мы, а другое скот. Я, конечно, не больно-то сведущ, токмо кажется мне, что зверьё сейчас стекаться сюда начнёт. Корма то сколько…

— Аликсий, погуляем? — подошёл ко мне Санит.

Я посмотрел на воина задумчиво жующего травинку и молча спустился с лошади.

— Хочу в Аконовскую скататься, — как только отошли в сторону, начал Санит. — С Бородой поговорить. На народ посмотреть.

— Думаешь, они наших?

— Думаю да. По обглоданным костям ничего не понять… Только ведь и вправду, имперское оружие не тронули, а остальное забрали. Да и… кажется мне… что на лохмотьях, что там валялись были порезы… не от когтей.

— Если это так, то Борода не станет с тобой откровенничать. Его потом селяне же и порежут.

— Ну… посмотрю на рожи селян. В глаза загляну.

— Как бы и тебя…

— Потому и советуюсь с тобой. Менее чем с полусотней не хочу ехать.

— Полусотней не справишься.

— Да я не собираюсь воевать. Поторговаться хочу. Одежду купить, — с хитринкой ответил Санит.

— Чё ито?!

— Да есть тут мыслишка….