Локотство (СИ)

Глава 2

У ям, ну или посёлка, как я его называл, нас ждал сюрприз. Оставшиеся на хозяйстве рабы поймали целый караван контрабандистов, в момент нашего прибытия находившихся в связанном виде. Ну, за исключением парочки — тех закопали по причине неожиданного летального исхода.

— Наши пострадали? — Спросил я Толикама, доковыляв до хмуро поглядывающих мужиков, сидящих прямо на земле.

У ближнего запёкшаяся кровь покрыла половину лица. Остальные были в похожем состоянии.

— Нет, — ответил голубопечатный.

— Что везли?

— Шкуры, коренья, пару «рыжиков»…. Ничего путного.

«Рыжики», ну или рахты, это некая помесь белки и обезьяны. Мелкие, пронырливые и очень шкодные зверьки. Очень популярны, по рассказам нашего всезнающего Толикама, среди знати, как домашние питомцы. По-моему личному мнению, так на фиг бы такие дома. В любую дырку без мыла залезут.

— Предлагаю развязать их, — кивнул я на пленных.

— Почему? — Заинтересовался Долт.

— Корни обморозят. Мне как мужику их жалко.

— Шутник. Зачем?

— Бежать им всё равно некуда. Кто из них старший?! — Посмотрел я на Толикама.

— Бородатый.

Я подошёл к тому, на кого указали, и присел на корточки. То есть, как присел…. Сложно, когда ты инвалид. Со стороны напоминало стойку «дикой обезьяны» из старых фильмов про кунг-фу. Одна нога в сторону, вторая — согнута.

— Ты же понимаешь, что бежать без оружия, значит умереть?

Бородатый, молча, буровил меня взглядом.

— Толикам! Развяжи их. Вы, мужики не обижайтесь. Понимаю, не совсем с вами праведно обошлись, но если потерпите, то уедите в целости и сохранности. Нам ваши жизни ни к чему. Если, конечно, сами набедокурите, то тут разговор короткий. Потерпите осьмушку. Ларк! — увидел я праздно шатающегося парня. — Поставьте людям походный шатёр и помогите костёр развести.

— Это, с какого ветру?! — Возмутился Ухо — левая рука Рваного, когда я предложил отпустить контробандистов.

— Тебе то что?

— Не твои разутые.

— Так и не твои. Поборник справедливости?

Закус с наказанными происходил регулярно. Причём, как я понимал, неспроста. Установка у них такая — провоцировать меня. Я недолюбливал их, и они это знали. Нет, не всех. Были у них и нормальные парни. Даже большинство. Но верховодили отморозки. И вот именно это (учитывая пару опытов стычек с такими), бесило. Про справедливость тоже не так всё просто. Это не наши уголовники, имеющие своё, довольно своеобразное представление об этом понятии. Местные же бандюки чурались всеми фибрами разговоров о справедливости. Оно здесь…. Нет, не искажено. Наоборот. Справедливость, это форма владения ценностями. То есть если ты заработал своим горбом — то это твоё. А если нет — то несправедливо. Путано объясняю…. Короче, справедливость, это не для наказанных.

— На кулаки выйти хочешь? — Сузил глаза Ухо.

— Я хочу! — Возник из ниоткуда Клоп. — Предлагаешь?

Наказанный заткнулся и, развернувшись, зашагал в сторону своих.

— Хромой, прекращай, — подошёл Клоп.

— Суки они. Собери наших. Надо серьёзно поговорить.

Первым делом, по прибытии, занялись сыном Протоса — всё-таки денежный мешок, как оказалось. Пусть и в переносном смысле. Сын старосты действительно оказался магом — только надели на него амулет Алии, как буквально через минуту жар стал спадать. Староста прямо засветился. Предложил даже выпить, в честь такого события.

— Не могу пока, Протос, — мысленно сглотил я слюну — выпить очень хотелось — сто зим не обжигал горло этим напитком. — Сегодня есть ещё дела. Вечером давай?

— Вечером, так вечером, — ухмыльнулся собеседник.

— Что смешного?

— Да ничего. Дела…. Словно у вас скота уйма или к посеву готовитесь.

Я, вздохнув, развернулся и пошёл к себе. Как вот объяснишь мужику, привыкшему работать, что в нашей клоаке зачастую выжить, это самое главное дело.

Для окончательного решения по контрабандистам и судьбе Свободы, было принято собрать Совет.

Совет…. Да, пахнет союзом советских…. Но ведь иного способа удержать столь разносторонних людей способа не было. Наказанные, кормы, гладиаторы, гребцы — тут у нас партийность, словно в семнадцатом.

Наверное, стоит перечислить лиц входящих в этот самый Совет…. Наин (однорукий гладиатор), Древ (корабледел), Оруз (от гребцов), Сухой (от корабельных официально, поскольку и Древ и Оруз отказались жить на кораблях), Санит (от воёвых), Рупос (вот же блин заноза в…. Идейный борец за свободу рабов), Рваный (от наказанных) и Долт (от бывших кормов). Ещё входили (хотя и, по сути, без права голоса) Толикам, Гогох (местный дед-лекарь) и… на удивление Клоп. Отдельной категорией числилась Алия. Она не входила официально (женщина) в круг принимавших решения, но… кто бы посмел сказать против. Правда, на сегодняшнее совещание, я убедительно попросил её не приходить. Все вместе мы собирались не часто — не было сколь либо существенных событий, но тут, раз уж так совпали звёзды….

— Чего собрались… — начал Наин. — Есть несколько вопросов. Самый главный, он жестом указал Сухому пока не возникать, — продажа Свободы. Понимаю, жалко. Но все уже знают цену судна. Других предложений нам не получить, а тут хоть что-то.

— И чего? Если придут имперские, я буду на одном корабле? — Возмутился Сухой — приемник на морском поприще Оруза.

— А ты реально собрался с ними тягаться? — Спросил Рваный.

Они были самыми яркими противоборствующими сторонами. Только корабельные появись в посёлке — жди распри с наказанными.

— А то ты будешь? — Ответил вопросом на вопрос Сухой.

— Успокойся, — попытался я утихомирить корабельного. — Если и пришлют к нам, то не менее двух кораблей. Свобода отнюдь не военное судно. Тогда нам только в море бежать.

— А если нам всем надо будет уплыть? — Парировал Сухой.

— Все влезем на «Императора», — ответил я. — Нас не так уж много осталось. Да и не с чем плыть.

Последняя фраза относилась к нашему продуктовому запасу.

— Так и через луну начнём ловлю! — Взвился Сухой. — Там сами поблагодарите!

Идея корабельных заключалась в укреплённой Алиёй за зимний период сети, которую мы теоретически предполагали растянуть между двумя кораблями.

— Ещё не факт что получится. Да и на одной рыбе мы не протянем, — подключился Санит. — Нужны и на земле люди. А на два корабля надо почти всех отправить.

— Да почему не протянем?!

— Да потому что завтра местные придут и вырежут тех, кто остался на берегу! — Перешёл на повышенные Санит.

— Прекратите, — властно произнёс Наин.

Вот уж кто имел уважение практически у всех.

— … о Свободе принятое решение. Живот сейчас дороже. Давай Оруз дальше.

— Второй вопрос о Шахматной крепости. Предлагаю переехать. Чтобы исключить споры предлагаю проголосовать.

Поднятие рук, на удивление, было очень прогрессивным нововведением в среде местного социума. Не смейтесь. Тут реально никто даже предположить не мог о таком способе решения вопроса. Есть локот, грандзон, балзон, хозяин, в общем, они и порешают.

— Едем в Шахматную, — констатировал Гогох из угла.

В его непредвзятости не сомневался никто, даже Рупос, хотя и искал в каждом слове подвох.

— Третий вопрос. Предлагаю отпустить купцов и отдать им все вещи.

— Это чего ито? — С издёвкой скопировал меня Рваный, понимая, откуда растут ноги.

— А за тем… — вступился Санит. — Ты дослушай!

Разумеется, это было не просто так, и перед Советом я переговорил с теми, кого считал разумным. Но вот такого явного высказывания не ожидал. В чём тут подвох…. В том, что единогласия среди нашего торба не стало, только мы вышли на берег. Все понимали, что основные силы за нами, то есть теми к кому я прибился, но… оппозиция тоже существовала. Причём всё это происходило в лучших традициях политических игр — все хотели власти.

— Ну, вот смотрите… — начал я монолог. — Допустим, мы сейчас отпустим купцов, забрав всё. Что получим? Шкуры? Которых у нас и так с лихвой. Десяток клинков? Так у нас разве что новорожденные не ходят с ними. Какая польза?

— Семь лошадей, — ухмыльнулся Рупос.

Редкий случай, когда наказанные с Рупосом сходились во мнении. Лошади…. Лошади, это не только тягловая сила. Лошади, это мясо. И вот тут была главная слабость моего предложения.

— У нас не самые простые отношения с местными, — начал я. — Все это прекрасно понимают. Перекроем дорогу купцов Империи к селянам, только усугубим злобу местных. Будем выглядеть как бандиты, а не….

— А не кто? — Скабрезно ухмыльнулся Рваный.

— А не люди! Резать безнаказанно проезжих? Ты этого в смысле добиваешься?

Рваный не снимая полуулыбки с лица, неопределённо пожал плечами — мол, а почему бы и нет? Но вслух своего мнения не высказал.

— Я тут переговорил со старостами, — решил я приукрасить разговор с Протосом, — и они подумают над тем, чтобы платить нам налог вместо имперцев….

— Чушь, — возразил Рваный. — Купцы поржут над нами и всё. Местные? Да вы вообще говорили с этим Протосом? Он же в людей нас не ставит. Он же нас за дерьмо держит! Я предлагаю и его лошадей забрать. Считай безо всяких хлопот, до весны дотянули. И корабль при нас останется!

— Тут уж как покажем себя, тем и будем являться, — ответил вместо меня Наин. — Хромой говорит о том, что и с местными надо как-то отношения налаживать, и с купцами из Империи, а не превращаться в придорожную мразь.

— Мы взяли, сколько-то с деревни, — продолжил я убеждать, — но следующий поход на них обернётся бунтом. Все понимают, что если деревни объединятся, то мы не выстоим. А они уже начинают договариваться. Допустим, мы сейчас займёмся посевом. Много ли народу среди наших согласны горбатиться на полях? Которые, к тому же, ещё надо вырубить и выжечь. Рваный! Твои люди первыми пойдут грабить и местные их урезонят. И нас заодно. Давайте посмотрим на вещи без прикрас. Имперцы придут так и так. За налогом ли к местным или по наши души, но придут. И в любом случае, будь то по приказу Империи, либо по собственным мотивам, так как за каждого из нас на рабском рынке башки отсыплют, они попытаются нас вернуть обратно. К тому же и корабль нам не простят. Вот я и предлагаю встретить имперцев клинками, а не задом. Этого-то они от нас точно не будут ожидать. В общем…. Можем и с местными наладить отношения, и наших занять.

— Под мечи имперцев положить! — Зло выплюнул Рваный.

— Ага, — неожиданно произнёс Клоп. — А ты хотел просто грабить? Селянок иметь?

— А почему бы и нет?! — На повышенном тоне, неожиданно раскрылся наказанный. — Кто-то видел что ли?

А вот тут-то и было самое интересное. Дело в том, что деревенские не просто так взвились на нас. Нет, понятно, что приходим и забираем нажитое. Но, это происходило глядя в глаза и с обещаниями вернуть. Только все присутствующие уже давно знали, что «рваные» вместо охоты зачастую нападают на деревенских, отбирая вещи, продукты, насилуя баб. Супротив них, сказать никто не мог: во-первых, не пойман — не вор — Рваный всё отрицал, а потерпевших больше никто не видел — списывалось на зверьё. А во-вторых — как бы каждый сам себе хозяин. Только вот… деревенские далеко не дураки, и «инициатива» шайки Рваного, ложилась на всех нас, тёмным пятном.

— А потому что жить нам тогда не долго, — вступился за Клопа Санит. — Тебе же объяснили. Так и так имперцы придут! А из-за тебя и местные им помогут! Руку даю на отсечение, и к нам приведут, и пики в руки возьмут чтобы помочь!

— Мои люди не пойдут на такое. Мы не собираемся ложиться под клинки имперцев. Мы тогда отделяемся.

— Ну да, — хмуро произнёс Долт, — зиму пережил, можно и сбежать. А мы тут разгребайся и получай от местных вилы в бок за твои похождения.

— Рваный, — встал Санит, — пора разъяснить происходящее, — воин направился к наказанному.

— Попробуй, — ухмыльнулся наказанный вставая.

Как-то повелось, что на Совет мы не брали оружия. Были причины, вызванные некой вспыльчивостью почувствовавших волю людей….

Санит, подойдя, отбил руку Рваного и просто свернул сухощавому мужичку шею буквально в одно движение. Воин, что тут сказать.

Часть присутствующих встала.

— Хай! — Крикнул Наин.

В двери вошли трое его парней и трое орузовских. Молча подняв Рваного, двое вынесли его из землянки. Четверо держа в руках клинки замерли у входа. Наин посмотрел несколько секунд на Рупоса, решая что-то для себя. Наконец повернулся к своим:

— Только «рваных».

Один из парней кивнул и вышел из ямы.

— Теперь продолжим слушать Хромого, — беспрекословно произнёс Оруз.

В этот день у нас кончилась демократия. Совсем. То есть полностью. Пока мы совещались, люди Оруза, Санита, Наина и Долта, проредили количество наказанных в лагере. Не то что бы я не знал…. Ну… достали уже!

Только это была всего лишь часть воспитательной акции. Как оказалось на предварительном тайном совещании, никто не хотел брать на себя всю ответственность. Тут-то, я и предложил, видимо обсмотревшись когда-то фильмов о мафии, каждой группе казнить по одному наказанному — как бы разделить ответственность. Ну а Наину понравилась эта идея. Только с поправкой на то, что каждый из совета лично обезглавит одного наказанного. Ну, правда — анархия задолбала: женщины опасались лишний раз выйти из ямы — как бы не стать причиной очередного конфликта и поножовщины.

— Итак, — продолжил я. — Предлагаю отпустить купцов.

— И к нам придёт новый поток рабов, — хмуро прокомментировал Сухой, косясь на Оруза. — Все же это прекрасно понимают.

— Повторюсь, — ответил я, — мы не сможем заставить почти половину людей горбатиться на полях. Тут же многие возомнили себя воинами или моряками! — Глядя в глаза Сухому, ответил я. — Кто их кормить будет?

Его парни устроили по осени, чуть ли не бунт, не желая копать ямы. Когда залив прихватило, они осознали всё. Ещё бы — минус пятнадцать. Только остальным от этого не легче было.

— К тому же шкур у нас уйма, а продавать их некому. Напугаем этих — остальные просто будут обходить нас. Торговлю нужно развивать- продолжил я. — Опять же… раз твои так хотят воевать — нужен враг и доходы, — И то и другое есть у имперцев. Так и так встречаться с ними придётся. Плюс налог с местных и купцов уже легально брать будем. Немного, но, тем не менее, регулярно. А если к нам будут приходить новые рабы…. Так это даже лучше — сильнее будем. Людям поможем. Или все уже забыли, как живётся в рабах?

— Всех не освободишь….

— Насколько я понял, моё слово теперь не особо-то имеет значение, — выдавил из себя Рупос, — но цель благородна. Хотя и не достигаема.

— Если всё так, то нужен вышестоящий, — поднял больную тему Наин.

Тема действительно больная. Как бы одно дело Совет…. Суть в том, что местные, то есть не только селяне, а жители всей Империи вкупе, не воспринимали какой либо выборный или собравшийся орган. В связи с особенностями местного менталитета, необходим был конкретный человек, отвечающий за то или иное событие. В частности за обещания. И тут даже дело не в рабах…. Дело в том, как преподнести всё купцам. То есть общественности Империи.

— Предлагаю Толикама, — постарался опередить я взгляды, скрестившиеся на мне.

То, что одной из кандидатур на эту должность был я, я прекрасно знал. Нет, я не был столь уж важной птицей, которую бы все слушались. Отнюдь. Отчасти тут дело в Алие. Вот её боялись. Даже не столько боялись, сколько не хотели потерять расположение девчонки. Ещё бы! Одного из охотников порвала местная дичь. А он как назло был не в особых ладах с девчонкой. Видите ли, ненависть у него к магам. Так Алию упрашивать пришлось. Но… в мои планы не входило верховодить среди нашего сброда. Отсутствие тщеславия тут не причём. Зная истинное положение вещей, я был полностью уверен в номинальности должности. Тут каждый за себя, а чтобы удержать власть, нужна реальная сила. Вот у Оруза или Наина были шансы подмять под себя главенство. Но, не у меня.

— А я предлагаю Хромого, — продолжил Наин. — Кто за это поднимите руки.

— Я против, — возмутился я. — Такой человек должен иметь представительный вид. То есть не хромать и с зубами (а мне тут недавно вынесли вновь передний зуб — парочка проводила семейные разборки на виду у всех, и раб довольно сурово разъяснил кулаком права рабыне — а у меня разум слегка помутнел). Всё-таки Толикам….

— Единогласно, — констатировал голос Гогоха из угла. — Локотом будет Хромой. А о виде, так ты единственный, кто ходит в благородном одеянии и мехах.

А вот тут Гогох был прав. Впрочем, как обычно. Так уж получилось, что я всё ещё рассекал в одеянии некоего либалзона. Благо пара костюмов позволяла, не смотря на стирку, щеголять в них. Сдуру как-то раз переодевшись в рабское рубище, я оказался неузнаваем. Короче… встречаем по одёжке, это форевер во все времена и миры.

Для рабов я был ещё, чем был хорош — за мной кроме Алии, не было реальных сил. И каждый… точно знаю… намеревался иметь на меня влияние. Причём небезосновательно намеревался. Политика, мать её. Казалось бы рабы…. Ан нет…. Как быстро всё осознали.

— Тогда предлагаю назвать его для купцов Шахматным локотом, — ухмыльнулся Оруз, хлопнув меня по плечу.

Ну и силища же у него!

— А зубы тебе Алия вставит. А коли хорошо попросишь, так и корень нарастит, — развеял напряжённость внутри ямы Оруз.

— Локот Аликсий… — переиначил Наин мой новый титул. — Более звучит. Кстати, половина торба до сих пор не верит что ты не из титулованных.

На выходе нас ждали семь наказанных стоящих у чурбанов с опёртыми на них мечами. Жестокий мир…. Жестокие нравы…. Рупос, было дело, отказался. Только он не понимал, что данное действо направлено и на урезонивание его самомнения.

— Тогда клади свою голову, — равнодушно произнёс Наин.

Близость смерти ломает все принципы….