Логово серого волка

Глава 5

Крики. Громкие, испуганные, беспорядочные. Множество голосов выкрикивали проклятия, молились, стенали, звали на помощь. Единственно, в чем они повторялись, это фраза «звери пришли».

— Куда бежать? — раздался голос недалеко от моего позорного столба.

— Уже некуда, — сплюнул его собеседник. — Окружили твари.

Судя по звукам, деревенские жители, согнанные со своих мест, ринулись в центр деревни, стараясь наладить круговую оборону. Глупцы. На что надеются? Я видела воинов лорда Грея Вульфа. Снисхождения им ждать не стоит.

От холодного осеннего воздуха все мое тело окоченело, и я уже не чувствовала рук, но приоткрыть глаза все же постаралась, уж очень хотелось увидеть страх на лицах тех, кто глумился надо мной. Пусть оборотни пришли мстить не за меня, но это не мешает мне насладиться их судом. Приоткрыть мне удалось лишь один глаз, второй из-за рассеченной скулы опух и воспалился, голову выше поднять тоже не получилось, любое движение причиняло дикие муки, зато уши не пострадали, хоть послушаю их крики, мне легче умирать будет.

Оборотням понадобилось совсем немного времени, чтобы согнать людей в одно место. По периметру центральной площади раздавался цокот копыт, а люди начинали все громче стенать и плакать.

— Я не собираюсь воевать с сопляками и юбками, — раздался голос лорда Вульфа. — Женщины и дети, пошли вон!!!

После этих слов женский плач стал еще громче, словно им приговор прочитали.

— Вон!!! — от рева милорда даже я вздрогнула, отчего слезы сами хлынули из глаз.

Шорох одежды, быстрые шаги и нарастающий ропот среди оставшихся.

— Что привело Вас к нам? — голос деревенского старосты звучал почти нагло.

Стук копыт стал приближаться к тому месту, где раздались слова.

— Где мой брат? — вкрадчиво и с угрозой.

— Гниет в болоте, — истеричные нотки четко выдавали его невменяемость.

И как только деревенским идиотам пришла в голову мысль послушаться сумасшедшего. Они сами навлекли на себя смерть, потакая капризам обезумевшего старика.

— Какая вам разница? — продолжал он испытывать терпение лорда. — Я знаю, что его вышвырнули из семьи, я знаю, что он не мог оборачиваться и был ущербным даже среди таких тварей как вы. Мы лишь сделали за вас вашу грязную работу, выполов сорняк.

— И кого мы должны отблагодарить?

Только я услышала в голосе Грея Вульфа не интерес, а приговор.

— Парни, идите сюда, — позвал староста.

В отличие от него, остальным хватило мозгов не выдать себя ни единым шорохом.

— Спасибо за подсказку, теперь мы их по запаху страха найдем, — прорычал лорд, который уже не пытался прятать свое бешенство.

Староста захрипел, и мне стало безумно важно увидеть, как он подыхает. Открыв единственный целый глаз, исподлобья посмотрела на то, как староста, болтая в воздухе ногами, висит на вытянутой руке оборотня, который без труда придерживает его за шею. У Вульфа заострились скулы и вытянулись жуткие клыки, когти вспороли кожу его врага под самым подбородком, пока тот, хрипя, пытался разжать пальцы оборотня.

— Мой брат всегда был частью семьи, и он сам выбрал жизнь с людьми. Вы жестоко ошиблись, решив, что вам сойдет с рук его убийство. Кровь за кровь, жизнь за жизнь.

Воины-оборотни двинулись по рядам деревенских мужчин, без труда вычисляя тех, кто всеми силами пытался избежать возмездия. Пойманных волоком подтащили к лорду и словно груду мусора бросили к его ногам. Осталось только раздавить.

— Мы только выполняли приказы старосты, — проблеял один из них, но быстро замолчал, поймав взгляд Вульфа.

— А Лея? — вдруг спросил лорд. — Она же была вашей дочерью.

Староста, задыхаясь, просипел:

— Мою девочку околдовал оборотень. А убила ее ведьма.

— Кто? — подтащил старика лорд к себе ближе.

— Ведьма с болота.

Я расслышала шуршание множества ног, это люди, толпившиеся передо мной, стали расходиться в стороны, давая рассмотреть меня оборотням. Раньше из-за моего маленького роста им было сложно увидеть меня за спинами толпы, а теперь живой коридор выставил на обозрение мое наполовину оголенное, избитое плетью тело.

Пока оборотни молча рассматривали меня, староста начал брызгать слюной.

— Мы нашли Лею в доме ведьмы. Убитую. Эта тварь ее искромсала как мясник, а потом утащила дьявольский плод в болото. Надо было его сжечь, и ведьму сжечь, и деревню сжечь, тут везде порок, грех и оборотни.

Староста завыл в голос и стал причитать о том, что с самого начала знал — выродок оборотней сгубит его девочку. Он плакал и выл, и, казалось, уже не замечал никого вокруг себя. Даже Грей бросил его на землю, брезгливо глядя на сумасшедшего.

А я устало зажмурилась, не в силах слушать обвинительные речи. Сколько можно, добили бы, и дело с концом.

Тихие шаги приблизились неожиданно для меня, теплые пальцы приподняли мой подбородок, вырывая стон из моего сорванного горла.

— Милая, как же тебя угораздило к ним попасть? — раздался голос Гая.

Он отвел волосы в стороны и резко выдохнул. Я приоткрыла глаз.

— Такую красоту не пожалели, — аккуратно прощупав мою скулу, добавил. — Слава богу, хоть глаз цел. Как будто специально метились.

Последнюю фразу он сказал скорее себе, чем мне, и принялся резать веревку, на которой я была подвешена. Его осторожные прикосновения и щадящие меня попытки помочь подкупили, и я, насколько позволяли потрескавшиеся губы, пояснила:

— Боялись проклинающего взгляда ведьмы.

— Неужто на самом деле колдунья? — раздался рядом молодой голос, видимо, один из оборотней подошел помочь седому.

Раздался звук хлопка и болезненное «ой».

— Щенок безмозглый, будь она ведьмой, не оказалась бы в таком положении.

Он перехватил меня под подмышки и осторожно, стараясь не задеть раны, натянул края разорванной рубахи мне на плечи, прикрывая грудь. Сверху на мои плечи лег его плащ.

— Спасибо, — слезинки сами покатились.

— Потом поговорим, а сейчас нужно уводить тебя отсюда. Лорд держится из последних сил, и тебе не к чему видеть остальное.

Идти сама я толком не могла и практически висела на руках Гая, но когда мы проходили мимо мужчин, ждущих своей казни, я заметила знакомое лицо. Именно этот человек командовал теми, кто ждал меня на пепелище.

— Подождите, — попросила я и слабо дернула седого за рукав.

— Что такое?

Объяснять я что-либо не могла, так как голос плохо слушался, и потому просто подалась в сторону трясущегося как заяц человека, надеясь, что Гай поймет, куда я его веду. Он послушно двинулся со мной, с интересом наблюдая за моими действиями. Я тяжело опустилась на колени перед мужчиной и, протянув онемевшую руку, дернула его за кошелек, который открывшись, рассыпал горсть монет на землю. Человек дернулся было ко мне, но грозный рык лорда-оборотня заставил его замереть. И не только его, но и меня. Я даже оцепенела от ужаса, услышав этот рокот. Никто ничего не говорил и не двигался, и потому, переждав еще минуту, запустила руку в россыпь металла.

Я разгребала монеты онемевшими пальцами, смешивая с кровью и грязью, пока не нащупала цепочку, потянув за которую, я вытащила из этой груды свой кулон. Я не стала забирать залитые кровью монеты, их заплатили в свое время эти люди, не хочу ничего их. А этот кулон — мой. И по той же причине, по которой я не хочу брать ничего от них, я не собираюсь оставлять им ничего своего.

С трудом поднявшись не без помощи Гая на ноги, сжимая в руке свое сокровище, я наткнулась на холодный взгляд лорда. Он ничего не спрашивал, но я почему-то посчитала необходимым оправдаться. Пряча глаза под рассыпавшимися по лицу волосами, сказала:

— Он мой!!!

Ему, наверное, этого не понять. Да и откуда ему знать, что такое не иметь ничего. А у меня есть только мои добрые воспоминания о женщине, приютившей подкидыша, и вот этот подарок на память о ней.

— Только не говори мне, что ты сунулась сюда из-за этой безделушки, — с сомнением спросил Вульф.

Я лишь на мгновение почувствовала себя вздорным ребенком.

— Для меня это важно.

— Достаточно важно, чтобы отдать свою жизнь?

— Да.

Конечно, да! У меня больше ничего нет.

Растрепанные волосы, свисающие грязными лохмотьями, которые помогали мне прятать свое лицо, мешали и мне рассмотреть реакцию Вульфа на мои слова. Да и какая разница? Медальон у меня, жизнь тоже при мне, а остальное как судьба напишет.

Мужчины у ног лорда, словно очнувшись от ступора, начали выворачивать свои карманы, вынимая награбленное у барона золото. Эти идиоты решили купить свои жизни за кровавые деньги. И кому вздумали предлагать? У Грея Вульфа так исказилось злобой лицо, что я коротко пискнула и прибавила шага, боясь попасть в поле его зрения. Кажется, что от испуга это уже я вела Гая, а не он меня нес. Мне кажется, что я от страха умудрилась забыть о большинстве своих ран, лишь бы оказаться как можно дальше от этого места. В судьбе этих мужчин я уже ни капли не сомневалась.

— Видать, дорог медальон, раз такую прыткость проявила? — Хмыкнул седой оборотень.

— Клялась сберечь.

— Держишь свое слово? — похоже, ему понравилось то, что он услышал.

Я неопределенно пожала плечом, на котором чувствовалось меньше всего ссадин. Гай хмыкнул и, подсаживая меня на свою лошадь, продолжил допытываться.

— Ну, так как, держишь?

— Мне приходилось давать слово лишь раз.

— И после этого ты добровольно полезла в петлю, — проворчал себе под нос оборотень.

— Мне все равно было больше некуда идти, — никогда ни с кем не откровенничала, но Гай мог разговорить даже покойника, причем так ненавязчиво, что я поняла, что именно сказала, только когда слова уже слетели с моих губ.

В растерянности я хмуро свела брови, отчего скулу кольнуло болью.

— Дуреха, после того, что ты сделала, тебе любой в замке и угол и кусок хлеба предложит в любое время.

Я закусила губу, боясь спросить, но лучше уж сразу знать, чем мучиться неизвестностью.

— А вы им не верите, что я ведьма?

Гай громко засмеялся, похлопывая себя одной рукой по бедру, а другой все так же придерживая лошадь под уздцы.

— Доченька, ты интересуешься, боятся ли оборотни ведьм? Да нас самих боятся. Да и все равно нам, кто ты.

Так мы и шли, я старалась не совершать лишних движений, чтобы не причинять себе ненужную боль, а оборотень отвлекал, как мог от дурных мыслей. О том, что он меня просто забалтывает, быстро догадалась, а он понимал, что я об этом знаю. Вот только не было во мне ни грамма жалости к тем, кто был готов жестоко убивать безвинных. Все мои силы уходили только на то, чтобы удерживать сознание на плаву. Выматывающая боль, обезвоживание, истощение и уходящий страх, оставляющий после себя лишь усталость — это все чем была богата.

За нашими спинами еще долго было тихо. Почему? Не знаю. Может, пытались что-то выяснить, а может, хотели, чтобы эти ироды насладились минутами ожидания страшного конца. Тонкая, жестокая, но вполне заслуженная пытка.

Мы были уже на кромке леса за деревней, когда раздался жуткий волчий вой. В нем тоска об утрате смешалась с ненавистью к виновным в ней. Траурная песнь сменилась воплями ужаса и предсмертной агонии. Все было кончено.

Гай остановил лошадь и, легко запрыгнув на нее, устроился за моей спиной.

— Сейчас быстрее поскачем, — пояснил он. — Там о тебе и позаботимся.

Странное, непривычное, теплое слово, словно прорвало плотину, и я, как сидела полубоком, так и прижалась лбом к плечу седого, вздрагивая от рыданий. А он, боясь навредить еще больше, легко поглаживал по волосам.

— Так бы сразу, — шепнул он мне. — Легче станет.

Когда нас догнала остальная группа, мой плач перешел в редкие всхлипывания, и я, совсем обессилив, всем своим цыплячьим весом навалившись на оборотня, стала проваливаться в тяжелую дрему.

Одна из лошадей подошла совсем близко, и я услышала сквозь туман в своей голове приглушенный голос Грея Вульфа.

— Что скажешь, старина?

— Справится. Она сильная девочка, — ответил Гай, продолжая аккуратно меня придерживать, чтобы я не свалилась с лошади во время сна.

— Хорошо, — ответил лорд и пришпорил свою лошадь.

Усталость и равномерная качка сделали свое дело, и я потеряла связь с реальностью.