Логово серого волка

Глава 58

Нет ничего страшнее неизвестности. Время останавливается, и, кажется, что даже сердце стучит медленнее и с трудом. Моральная усталость давит непосильным грузом, а тело не желает отдыха, боясь разорвать связь с действительностью. Кажется, что если пробудишься ото сна, очнешься в этом подвале, то это станет реальностью. Неизменной и навсегда.

Лили давно спала, сжавшись калачиком на постели из сена, и время от времени всхлипывала во сне. Как бы она не храбрилась в бодрствовании, сон снимал все ее щиты. Она боялась, очень боялась остаться в этих стенах. Предательство семьи надломило ее, и однажды она может озлобиться на весь мир, став еще одной серой тенью, живущей в монастыре.

Сколько здесь таких, сломанных женских судеб и жизней? Сколько боли и горя познали каменные стены обители, которые должны нести мир и покой? Как часто здесь запирали неугодных, обрекая на медленную физическую и душевную смерть? Есть ли здесь хоть кто-то, кто добровольно и по собственному желанию выбрал этот путь?

Я не узнаю ответы на эти вопросы. Их не знает никто. Я лишь надеюсь, что моя жизнь не станет еще одним мрачным воспоминанием для этих стен.

В подвале было еще темно, когда сквозь маленькое окно раздались грохот и лязг. Лили встрепенулась и, проведя рукой по заспанным глазам, поднялась.

— Что это? — спросила я, не имея возможности увидеть, что происходит во дворе.

— Главные ворота, — пояснила она и, зевнув, потянулась всем телом.

— Кто-то приехал?

Лили пожала плечами, а потом, подойдя к стене под окном, подпрыгнула, чтобы зацепиться руками за толстые прутья решетки. Помогая себе ногами, с трудом подтянулась и выглянула наружу. Сил ей хватило ненадолго и, спустя несколько секунд, она спрыгнула на пол.

— Ворота и двор отсюда не видно, — спокойно сказала она. — Но там подводы с корзинами к кухне провели.

Это было сказано так, что я, судя по всему, должна была понять смысл этих событий.

— И что?

— Ах, ну да, — махнула руками Лили, осознав, что я не знаю порядков монастыря.

— Все очень просто. Женские монастыри самые строгие, и церковь считает, что они должны выживать сами. Так уж вышло, что Святая Мария существует лишь на пожертвования благотворителей, и такая подвода говорит, что один из них нанес редкий визит.

— А, — разочаровано вздохнула я и села в угол.

— Все мужа ждешь?

— Жду, — ответила я, и с трудом борясь со слезами, принялась теребить юбку.

— Ты ему доверяешь?

Я удивленно вскинула голову. Нет, меня удивил не вопрос, а тон, которым он был задан. Руфь когда-то давно, еще в прошлой жизни, задавала его мне. Она интересовалась, верю ли я Грею, но так, словно не сомневалась, что ответ может быть положительным. Она доверяла собственному мужу, своей стае, своему господину. Ни единой нотки недоверия не было в ее голосе. Более того, она не могла и предположить, что может как-то быть по-другому.

В те дни неоспоримость ее веры поражала меня. И понадобился не один день и не одно препятствие на пути, чтобы понять ее непоколебимость. Теперь эта уверенность жила и во мне. И никто и никогда не сможет ее сломить. Любовь и доверие — две грани одного состояния души. Они не выживут друг без друга.

Вопрос же Лилиан был пронизан скепсисом и иронией. Она не понимала, как можно довериться кому-то с такой уверенностью, с какой я ждала. И очень хочется верить, что однажды в ее жизни будет тот, в ком у нее не будет сомнений.

— Доверяю, Лили. Больше, чем себе.

Мимо окна подвала еще не раз кто-то проходил, еще не раз мы слышали тихие разговоры, и прошел не один час, когда замок на нашей двери заскрежетал.

Лили метнулась в угол, чтобы спрятать единственный источник света, который она так ревностно охраняла, а я осталась сидеть на сене и без особого интереса наблюдала за визитерами.

Но посмотреть было на что. За старой сухой монашкой с факелом зашли две женщины в плащах. Хоть лиц и не было видно, но подолы бархатных платьев, видневшихся из-под накидки, говорили о том, что к нам пожаловали благотворители собственной персоной.

— Это и есть ведьма? — приглушенно спросила одна из них смутно знакомым голосом.

— Да, миледи, — брезгливо поморщилась та.

— Оставьте нас.

— Что Вы? Как можно? — всполошилась монахиня.

— Мне просто любопытно. Всего пару минут, мне все равно уже пора домой.

— Но настоятельница…

— Не будет против, — перебила ее женщина и нетерпеливо махнула рукой. — Вы свободны, мы сами справимся.

Старухе ничего не оставалось, как оставить факел и закрыть за собой дверь.

Женщина, постояв пару секунд и дождавшись когда замок закроется, сделала несколько шагов ближе. Легкий жест рукой и капюшон падает за спину, высвобождая каскад пшеничных волос.

Я невольно встала, и сделала встречный шаг, не зная, что сулит мне эта встреча.

— Милое местечко, — осмотрелась Катрин.

— Леди Муар? — все еще не верила я своим глазам.

— Здравствуй, Ромашка, — ласково улыбнулась она.

— Что вы здесь делаете?

— Дай подумать, — опустила она подбородок на подставленный кулачок. — Ах да! Тебя спасем.

Конечно, я верила, что за мной придут. Верила и ждала. Но леди Муар. Женщина, которая лишилась из-за меня любимого мужчины. Она была последней, кого я ожидала здесь увидеть.

— Ты как будто приведение увидела, — протянув руку, она слегка подергала меня за переброшенную через плечо косу.

— Может поторопитесь? — раздался голос из-под второго плаща.

И если появление Катрин заставило меня подняться, то второй гость усадил меня на место.

— Локи? — ошарашено спросила я, не до конца веря, что все это происходит на самом деле.

Он стянул с себя капюшон и, сложив руки на груди, хмуро уставился на меня.

— Локи? — еще раз переспросила я.

Он только закатил глаза и притопнул ногой, отчего юбки всколыхнулись.

Он был высоким, имел мужественное лицо с веснушками, ежик рыжих волос и… женское платье под черным плащом. Несмотря на ситуацию, выглядело это невероятно комично, и так посчитала не только я.

— Хм… — раздалось из темного угла. — Хм… хм…

А потом оглушительный хохот раскатился по камере. Катрин напряглась и насторожилась, а вот Локи выглядел крайне растерянно. Он мог не увидеть Лили из-за капюшона, но почему он ее не почувствовал?

— Ой, не могу, — всхлипывала девушка, так и не показавшись на глаза гостям. — Сейчас умру. Ха-ха-ха.

— Лили, нас услышат, — шикнула я, сама едва сдерживаясь.

— Лили? — задрала брови Катрин.

Я лишь пожала плечами.

— Локи прав, надо торопиться, — взяла себя в руки Катрин и принялась раздеваться.

Это было так странно, что даже Лили замолчала и осторожно выбралась из своего угла. Мы во все глаза смотрели на то, как девушка, сняв плащ, принялась стаскивать платье.

— Ну, что смотрите? Помогите.

Но мы, как два болванчика, лишь кивнули и не сдвинулись с места.

— Что вы делаете? — не выдержала я.

— Меняюсь с тобой местами, — загадочное заявление прозвучало глухо из-за юбок, которые закрывали ее лицо.

— А как же Вы? Здесь останетесь?

— Конечно. Сюда зашли двое, двое и должны выйти. Поторапливайся, эти монашки лишь по определению терпеливы, на деле же они хуже, чем любопытные кумушки. А мне ничего не будет. Я из года в год одариваю этот монастырь, так что настоятельница не посмеет усомниться в моих словах.

— В каких? — проявила я любопытство.

— Скажу, что ты меня околдовала, — тихо рассмеялась она.

Мы с Лили словно очнувшись, бросились на помощь и в считаные секунды высвободили Катрин из вороха бархата. Локи учтиво отвернулся к двери, но все это время нетерпеливо постукивал ногой.

— Что стоишь? — спросила у меня Лили. — Скидывай платье.

Мы потратили несколько минут, чтобы поменяться одеждой и спрятать мои растрепанные волосы под капюшон плаща.

— Теперь идите, — отошла Катрин к стене, чтобы от двери не было видно ее лица и волос.

Лили порывисто меня обняла и от избытка чувств расцеловала в обе щеки.

— Счастливая, — шепнула она, склонив голову, чтобы я не могла увидеть блеснувшей слезинки.

Локи отрывисто выругался и, сделав шаг назад от двери, стал раздеваться.

— Ты что делаешь? — возмутилась Катрин. — Я тебя еле впихнула, второго такого подвига платье не выдержит.

— И не надо, — с облегчением сказал он, распустив стягивающие тесемки. — Не оставим же мы тут ее.

Локи кивнул на Лили и снял юбки через голову. Под женской одеждой у него были только брюки. Рыжая девушка, как завороженная, смотрела на его оголенный торс и кажется, впервые не знала, что сказать.

— Раздевайся, — прорычал он.

Лили вздрогнула и испугано уставилась на меня.

— Он… это…

— Оборотень, — подтвердила я ее догадку.

— С ума сойти, — выдохнула она.

А потом к всеобщему удивлению, подошла к Локи и ткнула пальцем ему в голую грудь. Локи вздрогнул всем телом и совершенно растерянно отступил назад. Желтый всполох в глазах сверкнул и потух так быстро, что возможно мне показалось.

— Настоящий, — как будто не веря самой себе, сказала Лили, а потом радостно взвизгнула. — Оборотень. Настоящий.

— Тццц, — шикнули мы в один голос.

Она зажала себе рот руками. Но от избытка чувств еще пару раз подпрыгнула, как ребенок, получивший подарок своей мечты.

— Раздевайся, — хрипло попросил еще раз Локи и отвернулся.

— Вы, правда, возьмете меня с собой?

— Возьмем, — подтвердила я, вытряхивая ее из одежды.

— Локи, если тебя здесь застанут, защитить не сможет ни Грей, ни даже сам король, — хмуро заметила Катрин, хотя и не пыталась нам помешать.

— Не застанут, — уверенно сказал Локи. — Мне лишь нужно, чтобы, когда ты вышла, замок остался открытым. Я, конечно, и так выберусь, но сломанная дверь вызовет подозрения. Попасть сюда сложно, а вот выйти не составит труда.

— Я постараюсь, — согласилась она с его планом.

— И еще. Не забудьте оставить мне мою лошадь и одежду, — уже меня попросил Локи.

Когда заскрипел засов двери, мы с Лили накинули капюшоны и шагнули друг к другу, чтобы по возможности загородить комнату от лишних глаз.

— Миледи, — открыла шире дверь монахиня.

Я постаралась как можно более величественно кивнуть и обрадовалась, что Лили высокая, и не так бросается в глаза ее отличие от Локи.

Путь к воротам оказался невероятно длинным. С трудом удавалось сдерживать себя и не кинуться бежать. Нас провожали монахини и еще несколько раз, поблагодарив за благодеяние, обещали молиться за спасение моей души. И мне не было стыдно за обман. Ни их показная благожелательность, ни фальшивые улыбки не могли обмануть меня после всего увиденного.

Я шла, размеренно шагая и надеясь, что несдержанная Лили не попытается напоследок выкинуть какой-нибудь фокус. Звук захлопнувшихся за моей спиной ворот навсегда останется в моей памяти.