Ложная девятка. Шестой том

Глава 16

Мексика, июнь, полдень. Вот что первое приходит на ум, когда ты слышишь такое сочетание слов? Жара и сиеста. Сиеста в жару. Пожалуй, что так.

Когда мы вышли на предматчевую разминку на поле стадиона «Серхио Леон Чавес» в Ирапуато, то уж сразу поняли, что сегодня нас ждёт самое настоящее адское пекло. И никакой сиесты нам в ближайшее время не светит. Это удел местных. Нам же нужно на этой жаре как следует поработать и ударно начать чемпионат мира.

В будущем сборная Венгрии мало кем считалась по-настоящему грозной футбольной силой. Появление этой команды на чемпионатах мира и Европы было в большей степени эпизодическим. И даже те расширения формата, которые случились в двадцать первом веке, когда на чемпионат Европы пробивались 24 команды, а на чемпионаты мира — 48, особо дивидендов венграм не приносили. Они по-прежнему были где-то в арьергарде европейского футбола.

Но сейчас эта команда на хорошем счету и их ни в коем случае нельзя было назвать каким-то аутсайдером или мальчиком для битья. На чемпионат мира венгры попали напрямую, опередив в своей отборочной группе такую грозную в футбольном отношении сборную, как Нидерланды. Да и вообще наши сегодняшние соперники потерпели всего одно поражение — причём в последнем матче, когда исход их похода за путёвкой на чемпионат мира был уже ясен.

Так что сегодня мы готовились к серьёзному сопернику. Конечно, сейчас венгры уже не те, что были раньше. В 50-х годах, когда за них бегал Пушкаш, именно эту команду можно было с полным правом назвать европейскими бразильцами. В некотором роде венгры времён Пушкаша были бразильцами большими, чем сами бразильцы. Настолько эта команда была лёгкой, воздушной, атакующей и очень-очень красивой.

Но сейчас это уже бледная тень тех самых венгров.

Но всё равно к ним нужно относиться с уважением. Собственно говоря, мы со всем этим уважением и подошли к стартовому матчу чемпионата мира.

Когда два наших Эдуарда — Малафеев и Стрельцов — огласили состав за несколько часов до матча, стало ещё более понятно, что обвинения в адрес Малафеева, а я всё ещё возвращался к той истории с нашим главным тренером, были абсолютно беспочвенными.

Потому что Эдуард Васильевич в стартовом матче чемпионата мира решил сыграть смело и удивить мировую футбольную общественность. Так, как планировалось, сборная Советского Союза ещё не играла.

Дасаев на последнем рубеже. В защите: Толя Демьяненко, Саша Чивадзе, Олег Кузнецов и Гена Морозов. В полузащите: Алейников, Литовченко и Заваров. И три нападающих: левый вингер Беланов, в центре Протасов, и я на позиции правого вингера.

Повторюсь, так мы ещё не играли в официальных матчах, но логика этой схемы была очевидна. И если всё пойдёт как нужно, то у нас будет и много возможностей для атаки, она будет очень вариативной, и оборона не пострадает и будет при необходимости насыщенной. Что я, что Беланов само собйо будем опусткаться вниз.

Ну как оно всё будет на самом деле, игра покажет. Но схема лично мне очень понравилась.

А ещё мне понравился стадион. Да, наша команда, как участник группы «С», должна была провести оба матча на не самых вместительных стадионах турнира. Вернее, на двух самых маленьких. «Серхио Леон Чавес» в Ирапуато и стадион «Леон» в Леон-де-лос-Альдама имели вместимость, которая не дотягивала до 40 тысяч. «Серхио Леон Чавес» — 31 000, а «Эстадио Леон», который неофициально называли «Ноу Камп», был больше на 2000 посадочных мест.

Если сравнивать с легендарной «Ацтекой», на которой играли команды группы «А», в частности, на «Ацтеке» прошёл матч открытия и группы «В», где выступала Мексика, то разница очевидна. «Ацтека» больше стадиона в Ирапуато в три раза.

Но и эта футбольная арена была хороша. Главным образом потому, что надо отдать должное организаторам чемпионата: несмотря на погодные условия Мексики, несмотря на духоту и жару, поле было в отличном состоянии. Трава зелёная, она ещё и подстрижена так, чтобы газон не мешал скоростному футболу.

Плюс это чисто футбольный стадион А что мне всегда нравилось в чисто футбольных стадионах, так это то, что поле позволяет прочувствовать тот самый дух трибун. Они здесь вплотную к газону, без так любимых в нашей стране беговых дорожек и зон для лёгкой атлетики. Так что болельщики на трибунах и футболисты составляют единый футбольный ансамбль. И играть в этой атмосфере очень и очень хорошо.

И как же здорово, что наш родной «Торпедо-ЗИЛ» сейчас вовсю реконструируется под именно чисто футбольную арену! Вот жду не дождусь, когда можно будет выйти на поле родного стадиона, который превратится именно в настоящий дом для футбола.

Но это всё лирика будущего. А сейчас я разминаюсь на поле стадиона Ирапуато, вижу, как медленно заполняются трибуны, и чувствую самую настоящую дрожь в коленках.

И это странно и необычно. Голова абсолютно спокойная. Да, мне всего 18, но я знаю, что делать, знаю, как делать, знаю, когда делать. И понимаю, что бояться сейчас нечего. Мы намного сильнее венгров, мы должны просто сыграть на своём уровне. Этого будет достаточно для того, чтобы победить. И что сейчас это только начало большого пути, который должен как раз и закончиться на 100-тысячной «Ацтеке».

Но всё равно мандраж чувствуется. Может быть, потому что это всё-таки чемпионат мира. Это вершина пути любого футболиста. Если ты победил здесь, на чемпионате мира, поднял над головой кубок, то для тебя это вершина мира, и ты его король. Может быть, поэтому я чувствовал лёгкий мандраж.

Но к моменту выхода на поле перед началом матча, когда трибуны были заполнены под завязку, этот мандраж уже пропал. И я был полностью готов.

Ну а если чуть-чуть больше посвятить времени и внимания трибунам, то на них классическая ситуация для советского футбола. Наших болельщиков здесь практически нет. Но «практически» не означает, что их совсем нет. Сразу в нескольких местах видны всё-таки советские флаги.

И, вглядевшись в людей, которые их держат, я увидел наших болельщиков из Советского Союза. Никем другим люди, которые были одеты в торпедовские, спартаковские или динамовские футболки, быть не могли. Так что, несмотря на особенности отношения советского правительства к посещению граждан лучшей в мире страны других государств, наши фанаты в Мексике всё-таки есть.

Но есть и другие болельщики сборной Советского Союза. Видно, что многие мексиканцы тоже пришли поболеть за нас. И возможно, что не в последнюю очередь из-за меня, потому что сразу несколько плакатов, написанных на испанском и корявом русском языке, были обращены непосредственно ко мне.

Ну что ж, тем лучше — играть, когда персонально болеют за тебя, вдвойне приятно.

СССР — ВЕНГРИЯ

2 июня 1986 г.

Чемпионат мира по футболу 1986. Группа C. Первый тур.

Ирапуато. Стадион «Серхио Леон Чавес». 31000 зрителей.

Судья: Луиджи Аньолин (Италия).

СССР: Ринат Дасаев (к), Анатолий Демьяненко, Александр Чивадзе, Олег Кузнецов, Геннадий Морозов, Сергей Алейников, Геннадий Литовченко, Александр Заваров, Игорь Беланов, Олег Протасов, Ярослав Сергеев.

Главный тренер: Эдуард Малофеев.

Венгрия: Петер Дистл, Шандор Шаллаи, Антал Рот, Золтан Петер, Йожеф Кардош, Имре Гараба (к), Йожеф Киприх, Антал Надь, Дьёрдь Богнар, Лайош Детари, Мартон Эстерхази.

Главный тренер: Дьёрдь Мезей.

В 12 часов дня, когда термометр на табло стадиона показал аж 34 градуса по Цельсию, мы с венграми выстроились в центральном круге, пожали друг другу руки. Капитаны Дасаев и Надь обменялись вымпелами. И итальянский судья Луиджи Аньолин произвёл стартовый свисток.

XIII чемпионат мира по футболу для сборной СССР начался.

И начался он с того, что мы сразу сорвались с места в карьер. Первое владение мяча наше, и футболисты в белых футболках и белых трусах с красными полосками сходу показывают своим соперникам, кто в доме хозяин.

Мы с Белановым разыграли мяч в центре поля. Отдал Гене Литовченко. А я отправился на свой правый фланг атаки, которая поначалу развивалась неспешно, но потом!

Мы с Сашкой Заваровым провернули классическую торпедовскую двухходовочку. Алейников отдал мне, я ушёл в центр и увёл за собой своего опекуна. Заваров ворвался на свободное место по правому флангу, и туда и последовала передача от Алейникова.

Заваров получил мяч, вошёл в штрафную, и вместо того чтобы прострелить вдоль ворот — туда, где сразу два венгра и их вратарь опекали Протасова, весь футбольный мир прекрасно знал, как этот советский таран умеет играть в ближнем бою, Сашка покатил назад на линию штрафной, где я, баражирующим истребителем, ждал мяч.

Один из защитников сборной Венгрии, а именно Антал Рот, попытался успеть к этой передаче и прервать её, но со скоростью у меня тоже всё в порядке.

Рывок. Я на долю секунд опережаю Рота, убираю мяч направо и ухожу от подката. Золота нет. Петера диска. И вторым движением бью в противоход бросившемуся мне в ноги Дистлу.

Удар! Штанга предательски звенит, но мяч закручен так, что он отлетает от дальней стойки точно в ворота.

Есть первый гол сборной Советского Союза вообще и мой в частности на этом чемпионате мира! Секундная стрелка не успела даже закончить первый круг, а мы уже ведём 1:0!

Не успели венгры прийти в себя, как — получите, распишитесь — вот вам второй.

Снова всё начинает Алейников, на сей раз тем, что в центре поля отбирает мяч у Йожефа Киприха и тут же на короткой отыгрывается с Геной Литовченко. Литовченко сразу идёт в скоростной дриблинг, прокидывает мяч мимо Лайоша Детари, а потом исполняет что-то в стиле Роналдиньо будущего.

Вот, честное слово, Гена абсолютно точно смотрел налево, туда, где Игорь Беланов сигнализировал ему, что он открыт. И тут же сразу двое венгров бросились по направлению этого взгляда, чтобы закрыть Беланова. Но мяч идёт направо, я на свободное место. Ровно туда, куда должен сделать рывок.

И да, я его делаю. Немного тяжеловатые ноги и удушающая жара не могут мне помешать в этом, поэтому мой рывок венгерский опекун проспал. А потом я тут же ушёл от ещё одного защитника, который попытался нарушить на мне правила уже в штрафной.

В принципе, можно было и падать, или подставляться под этот удар Шандора Шаллаи. Но зачем, если я от него ушёл, а потом перекинул мяч над Петером Дистлом, и футбольный снаряд таким ленивым парашютиком залетел в ворота?

2:0 к 4-й минуте. Неплохо. Очень неплохо. И что-то мне подсказывает, что сейчас сборная Советского Союза идёт с опережением собственного графика.

Ну а ещё через 10 минут мне впору цитировать ещё не написанную песню «Гражданской обороны», потому что всё действительно идёт по плану. Потому что в ворота Дистла залетает третий мяч, и счёт становится 3:0.

И залетает он после моего прямого удара с углового.

Очередной «сухой лист» взмывает над полем стадиона в Ирапуато и заканчивает свой полёт в сетке. Стадион сходит с ума, я принимаю поздравления от своих партнёров, а на сердце буквально птички поют.

У меня за две карьеры был уже достаточно хет-триков, случались матчи, когда я и больше забивал, чем три. Но хет-трик на чемпионате мира, да ещё и такой быстрый, да ещё и в первом же матче на мундиале, да ещё и в 18 лет — это событие, которое точно останется со мной навсегда.

Правда, ещё до перерыва хет-трик померк, потому что моя личная тройка сменилась четвёркой. И это был второй за сегодняшний день гол со стандарта. Только если номер три оказался в сетке после прямого удара с угла, то номер четыре попал в протокол после удара со штрафного.

Беланова сбили метрах в полутора от линии штрафной площадки, и я подошёл к мячу. Дождался, пока венгры встанут в стенку, а итальянский судья Аньолин даст свисток. Разбег, удар, мяч огибает стенку и залетает точно в правый верхний от Дистла угол.

Траектория полёта получилась такая, что, скорее всего, венгерский вратарь решил, что я пробил ну очень сильно мимо. Но мяч изменил направление полёта и юркнул в сетку, так что страж венгерских ворот только проводил его взглядом.

Хотя какой на самом деле страж сегодня? 4:0 к 25-й минуте это очень много. Правда, шансов на то, чтобы показать своё мастерство, у Дистла в этих эпизодах не было. Все четыре были, что называется, без шансов для него. Пожалуй, только «сухой лист» он мог отбить, но и он был исполнен технически безупречно, поэтому извини, Петер, но сегодня точно не твой день.

Как и не день всей остальной сборной Венгрии, у которой, откровенно говоря, ничего не получалось.

И уже к перерыву мы вели 5:0. Пятый нарисовался под самый занавес первого тайма, когда Ласло Дайка срезал мяч в собственные ворота.

Правда, в защиту венгерского защитника можно было сказать, что если бы он не дотянулся бы до этого меча, то гол всё равно бы состоялся. Протасов был на убойной позиции и в той ситуации, в которой промахнуться крайне сложно. Олег в принципе щёлкает такие задачки с лёгкостью, поэтому, как ни крути, но 5:0.

На второй тайм я уже не вышел. Эдуард Васильевич справедливо решил, что дело сделано и победа над венграми уже от нас никуда не денется. И он дал поиграть Феде Черенкову. Это привело к небольшим перестановкам в составе, но ничего принципиального не изменилось.

И после перерыва сборная Советского Союза продолжила доминировать на поле. Сидя на скамейке и смотря за игрой ребят, было очень приятно. Избавившись от груза ответственности — какой тут может быть груз, когда столь большое преимущество! — наша команда заиграла очень легко и изобретательно. Возможно, что в некоторых эпизодах мы и заигрывались, но главное, было видно, насколько игра доставляет удовольствие моим партнёрам по команде.

Правда, голов вторые 45 минут принесли нам куда меньше всего один, на 70-й минуте. Как раз вышедший на замену Черенков показал дриблинг совершенно мирового уровня. В одной атаке Федя обыграл сразу троих венгерских футболистов и неотразимо пробил по воротам Дистла. 6:0.

Можно сказать, что гейм, сет и матч.

Единственное, что омрачало этот футбольный праздник для нас и нейтральных болельщиков, было поведение венгров. Во втором тайме они откровенно посыпались, и их бессилие вылилось в череду грубостей.

Пострадали сразу несколько моих партнёров. Например, Гена Морозов был вынужден закончить матч досрочно, так как в него на полном ходу въехал венгерский капитан Надь. Гену унесли на носилках, а Надю дали жёлтую карточку.

Помимо капитана, итальянец Аньолин зажёг жёлтый свет ещё перед пятью футболистами в красно-бело-зелёной форме. И можно сказать, что только чудом венгры не закончили этот матч не то что вдевятером, а то и ввосьмером. Итальянский судья их, откровенно говоря, жалел.

Как жалели их и наши ребята. Ведь сразу два предупреждения венгры получили за грубую игру в собственной штрафной. Но сначала Игорь Беланов пробил выше ворот, а потом Саня Заваров устроил какую-то игру разума с Дистлом и попытался забить пижонской паненкой. Но венгерский вратарь остался на месте и поймал мяч после слабого удара Заварова.

Но в целом результат нас полностью устроил. 6:0, предварительное лидерство в нашей группе. Так что всё хорошо, и начало для сборной Советского Союза лучше не придумаешь.

Победная раздевалка сборной Советского Союза была в принципе традиционной. Поздравления, объятия, шутки, смех и премиальные, которые по традиции получились очень и очень хорошими. И выдавались они в валюте.

Таким способом благодарят. Пухлый конверт с двумя тысячами долларов занял своё законное место у меня в сейфе в гостиничном номере, и можно было немного отдохнуть.

Ну а если говорить обо всех остальных матчах первого круга то каких-то сюрпризов чемпионат пока что не приносил, всё шло своим чередом.

И следующим матчем для нас была игра, которая должна была фактически вывести сборную Советского Союза в плей-офф, а также дать ответ на вопрос с какого места мы попадём в ⅛.

Победа над французами автоматом делала позицию сборной Советского Союза незыблемой. Мы автоматом занимали первое место. Но и ничья тоже, учитывая тот огромную разницу забитых и пропущенных, которую мы сделали разгромом Венгрии, практически гарантированно выводила нас в плей-офф с первого места, потому что Канада, при всём к ней уважении, это не футбольная страна.

В отличие от хоккея, где матч СССР — Канада был бы украшением любого турнира и одной из самых ожидаемых игр, в футболе мы на разных полюсах. И, соответственно, проблем с Канадой у нас не ожидалось.

Так что да, матч с французами для нас пока что ключевой. К нему мы подходили во всеоружии и были готовы показать себя с самой лучшей стороны.