Ложная девятка. Пятый том

Глава 13

Странности в этой поездке начались уже утром 21 декабря, за сутки до вылета в Италию. Именно тогда, когда мы собрались на базу для традиционного инструктажа, который сопровождал все заграничные поездки советских команд, к нам присоединилось сразу три любителя футбола в штатском.

Вместе с команда и ее штатными сопровождающими из КГБ в Италию отправятся целых три новых сотрудника. При том вся эта троица была приставлена персонально ко мне. Как будто бы я представлял из себя очень важную персону, которая нуждается в дополнительной охране. Ну или, наоборот, очень важный заключенный, которого нужно любой ценой удержать и не допустить его побега.

Нам «Аэрофлот» выделил чартерный рейс. И в самолете все трое как будто бы сверлили мою спину глазами. При том, что характерно, ни Иванов, ни Воронин, ни администраторы команды с ее начальником — никто не мог ответить мне на один простой вопрос: зачем дополнительные шпики, когда у нас есть свои, родные?

Валентин Козьмич отводил взгляд, а когда я настаивал, то говорил, что он не понимает, в чем дело, и никаких причин такого пристального внимания компетентных органов к моей персоне нет.

И это было странно. Ведь действительно никаких причин представлять дополнительных КГБ-шников нет. Я не собираюсь сбегать на Запад, да и если бы были хоть малейшие сомнения в моей благонадежности, меня бы просто не выпускали за границу. А каких-то угроз моей жизни или безопасности тоже нет. Все в принципе обычно, и нет, на мой взгляд, ни малейшей причины усиливать эти меры безопасности. Но начальству виднее.

В Турине нас встретили просто роскошно, как настоящих рок-звезд. И если внимание прессы к моей персоне еще можно как-то объяснить — все-таки то, что я перехожу в «Ювентус», пусть и не сейчас, а через несколько лет, не было ни для кого сюрпризом, и интерес к Ярославу Сергееву оправдан и обоснован, — то вот то, что итальянские журналисты очень активно общались и с другими торпедовцами, главным образом с Заваровым и братьями Савичевыми и Добровольским, стало неожиданностью.

Такое ощущение, что абсолютно все молодые советские игроки, которые успели зарекомендовать себя в Европе, стали желанной целью как для прессы, так и для скаутов футбольных клубов.

То, что последние интересуются торпедовцами, выяснилось уже в отеле в Турине, куда нас привезли. Сразу два очень представительных итальянца вместе с переводчиками сделали все, чтобы прорваться как раз к Заварову. И эти дополнительные сотрудники КГБ как раз выступили таким своеобразным щитом для того, чтобы оградить Сашку от чрезмерного внимания иностранцев.

Но все равно разговор между Заваровым, Ивановым и, как оказалось, представителями миланского «Интера» — до того самого «Интера», цвета которого я защищал перед попаданием сюда — состоялся. И действительно, боссы одного из итальянских грандов хотели прощупать Заварова на предмет возможного перехода Сашки в итальянский клуб.

Ну а сам Заваров после этого разговора, достаточно короткого, но содержательного, был, скажем так, в расстроенных чувствах. Потому что по нему было видно то, что ему хочется вслед за мной перейти в итальянский клуб. Но все мы ходим по земле, и случай Ярослава Сергеева — ну, то бишь мой — уникальный для нынешнего советского футбола, и пойти по моим стопам просто так и прямо сейчас ни у кого не получится.

Так что, с одной стороны, Заварову было лестно — он сам об этом сказал, — но с другой, это только испортило ему настроение.

Братья Савичевы и Игорёк Добровольский не удостоились такого конкретного разговора, но журналисты спрашивали у них приблизительно похожее. Как бы они восприняли переход в итальянский клуб, хотели бы они себя попробовать в Европе. И все в этом духе.

И во время вот этой суеты, связанной с молодыми торпедовцами, у меня возникла мысль, что, наверное, информация о повышенном интересе итальянцев к нам, к пионерскому отряду Стрельцова, — это и есть причина, по которой дополнительные сотрудники КГБ полетели с нами в Италию. А ну как кто-то из игроков «Торпедо» все-таки соблазнится на эти песни сирен итальянских и примет неправильное решение.

Ну а потом мы, после небольшого собрания в отеле, во время которого Валентин Козьмич напомнил нам о высоком моральном облике советских спортсменов вообще и футболистов в частности, отправились на стадион «Коммунале», где нас ждала ложа почетных гостей и матч «Ювентус» — «Лечче».

22 декабря 1985 года, 18:30 Турин. Стадион «Коммунале». матч 15 тура Серии А между командами Ювентус и Лечче. 59 000 зрителей

Ложа почетных гостей на «Коммунале» — это, конечно, красиво. Кожаные кресла, безупречный обзор, официанты в белых перчатках. Но честно говоря, я бы предпочел сидеть на обычных трибунах. Там чувствуется настоящая атмосфера футбола.

Когда команды вышли на поле, я внимательно оглядел состав «Ювентуса». Сильная команда, не спорю. Но когда я сравнивал их игроков с нашими, то понимал: мы точно не хуже. Может, они опытнее, но по классу — вполне сопоставимы.

Синьор Аньелли, одетый в элегантный темно-синий костюм, повернулся ко мне:

— Что думаете о составе «Ювентуса», молодой человек?

Переводчик быстро перевел вопрос.

— Он внушает уважение, Синьор Аньелли, но не думаю что Старая Синьора в чём-то глобально превосходит «Торпедо». Мы как минимум не хуже.

Аньелли улыбнулся, выслушав перевод:

— Мне нравится ваша уверенность. Именно такие игроки нужны «Ювентусу».

Платини разминался рядом с центральным кругом, и я невольно сравнивал себя с ним. Француз старше меня, опытнее, но я уже сейчас я как минимум не слабее. Да и добился по большому счёту даже большего чем он, В конце концов это мы обыграли французов в прошлом году а не наоборот. Плюс я, без ложной скромности, более разносторонен. Да и антропометрия у меня лучше. Рост и вес в нашем деле тоже важны.

Матч начался в высоком темпе. «Лечче» сразу попытался навязать борьбу, и «Ювентус» принял вызов. Играли они неплохо, надо признать, но ничего сверхъестественного я не видел. Наше «Торпедо» в лучшие дни двигает мяч не менее красиво.

На 22-й минуте Серена открыл счет. Гол неплохой — Платини дал передачу, Серена обыграл защитника и переиграл вратаря. Технично, но без особых изысков. —

— Хороший гол, — негромко сказал сидящий рядом Заваров.

— Да, неплохой, — согласился я, — но мы не хуже забиваем.

Это была правда. Мы — команда, которая выиграла Кубок кубков, обыграв в финале «Эвертон». У нас в составе пять чемпионов Европы, четыре победителя молодежного чемпионата мира. Мы не приехали сюда на экскурсию — мы европейский гранд.

Аньелли наклонился ко мне:

— А как вы оцениваете игру Платини?

— Очень хороший игрок, — ответил я честно. — Но я бы не сказал, что он намного сильнее меня. Может, опытнее, но по качеству мы сопоставимы.

Синьор Аньелли рассмеялся, услышав перевод:

— Такая самоуверенность в восемнадцать лет! Это восхитительно.

Второй гол Серены на 43-й минуте был результатом хорошей комбинации, но опять же — ничего такого, чего не умеет наше «Торпедо». Мяч двигался быстро, но мы в лучшие моменты играем не менее остро. ДА и вратарь Лечче мог бы действовать и поувереннее.

Во втором тайме дважды отличился Платини. Его гол на 51-й минуте со штрафного был действительно красив. Сильно, точно. Всё как надо и когда надо. Мастер есть мастер.

Четвертый гол довершил разгром в исполнении всё того же Платини довершил разгром, который был, в принципе закономерен. Лечче хорошо начал, но быстро сдулся.

Ну а я поймал себя на мысли что смотрю на Ювентус не как будущий игрок старой синьоры а как аналитик который ищет у них слабые места. Защитная линия играет высоко — это можно использовать. Кабрини часто уходит в атаку, оставляя фланг. Бонини в центре иногда медлит с передачами.

Я мысленно прикидывал, как против такой тактики сыграло бы наше «Торпедо». Быстрые передачи на Заварова, рывки братьев Савичевых… Да, было бы интересно.

Аньелли снова обратился ко мне:

— Что скажете о нашей игре сегодня?

— Играете неплохо, — ответил я. — Но думаю, наше «Торпедо» создаст вам куда больше проблем, чем «Лечче».

Переводчик на секунду замялся, но перевел. Аньелли поднял брови:

— Интересно. А почему вы так думаете?

— Потому что мы быстрее, агрессивнее и и техничнее. «Лечче» слишком пассивно действовал. Мы бы не дали вам так спокойно владеть мячом.

Синьор Аньелли долго смотрел на меня, затем улыбнулся:

— Надеюсь, послезавтра мы это проверим.

Финальный свисток зафиксировал счет 4:0. Хорошая игра, убедительная победа. Но никакого откровения я не увидел. «Ювентус» — сильная команда, но не боги. У них есть слабости, которые можно использовать.

И главное — я не почувствовал того трепета, который должен испытывать перед будущими партнерами. Наоборот, хотелось выйти против них и показать, на что способно «Торпедо». Показать, что мы умеем играть в футбол не хуже итальянских грандов. Вот вроде бы эт овсё и так очевидно, но всё щёлкнуть по носу Ювентус мне очень хотелось

Возможно,через несколько лет я стану частью этой команды. Но сегодня я был игроком московского «Торпедо», и это наполняло меня гордостью.

Утром в отеле нас разбудили в половине восьмого. За окном стояла типичная туринская зима — серое небо, моросящий дождь, температура чуть выше нуля. Не самая футбольная погода, но в Москве то сейчас вообще морозы стоят.

На следующее утро нас ждал завтрак, который стал приятным сюрпризом. Видимо, наши администраторы не просто так вчера долго о чем-то беседовали с управляющим отеля — они заранее договорились о том, чтобы совместить итальянские традиции с нашими потребностями.

На столе красовался настоящий пир. С итальянской стороны — ароматный капучино в больших чашках, где густая молочная пена была украшена узором в виде листочка, свежие круассаны, которые хрустели даже от легкого прикосновения, и апельсиновый сок такого яркого цвета, что казалось, его только что выжали из солнца.

Но рядом стояли тарелки с привычной овсяной кашей — густой, сваренной на молоке, с кусочками банана и меда. Яичница-болтунья была приготовлена со сливками и свежими травами — получилось что-то между омлетом и итальянской фриттатой. Воздушная, нежная, с золотистой корочкой по краям.

На отдельной тарелке лежал творог — не сухой, как часто бывает, а кремообразный, политый медом и посыпанный измельченными орехами. Рядом — тонко нарезанная прошутто, которая таяла на языке, и несколько видов сыра, от мягкой моцареллы до выдержанного пармезана.

Хлеб подавали двух видов: итальянскую чиабатту с хрустящей корочкой и что-то похожее на наш черный хлеб, только более нежный и ароматный.

В общем всё просто шикарно. В который раз убеждаюсь что вкусно поесть это моя страсть. И какие же молодцы мои родители что у них получился такой сын. Если бы я был склонен к полноте то пришлось бы куда больше тратить времени и сил на то чтобы поддерживать себя в форме.

В девять утра автобус доставил нас на тренировочную базу «Ювентуса». Старая Синьора показала себя радушной хозяйкой и и приняла Торпедо у себя дома.

И вот здесь я действительно впечатлился. Не роскошью — а функциональностью. Все продумано до мелочей. Раздевалки, тренажерные залы, и прочее. Наша база на Восточной улице хорошая, но итальянцы подняли планку еще выше. Тут всё на высшем уровне.

Валентин Козьмич провел легкую тренировку. Разминка, работа с мячом, несколько тактических упражнений. Ничего серьезного — завтра матч, поэтому главное было размяться и поддержать тонус.

После тренировки нас ждала культурная программа. И здесь итальянцы показали себя с лучшей стороны. Гид — молодая синьора Кьяра — говорила на отличном русском и явно знала толк в истории своего города.

Первой остановкой стал Египетский музей. Честно говоря, я не ожидал увидеть в Турине такую коллекцию. Мумии, саркофаги, древние статуи — все это было впечатляюще. Наши ребята ходили с открытыми ртами. Особенно поразил Добровольского огромный каменный скарабей.Он застыл возле него минут на 15.

Даже наши сопровождающие из КГБ, обычно хмурые и молчаливые, с интересом рассматривали экспонаты. Один из них, кажется, даже купил открытки в музейном магазине.

Из музея мы перешли в Королевский дворец. Роскошные залы, старинная мебель, картины великих мастеров. Кьяра с гордостью рассказывала о династии Савойя, которая объединила разрозненные итальянские княжества в единое государство.

— Турин был первой столицей объединенной Италии, — говорила она. — Отсюда началась наша история как единой нации.

Больше всего меня впечатлила королевская библиотека — тысячи старинных книг в кожаных переплетах, рукописи, древние карты. Запах старой бумаги и кожи создавал особую атмосферу. Сашка Дозморов долго рассматривал манускрипты с орнаментами.

— Как же красиво писали в старину, — восхищался он.

Следующей точкой стала Мол Антонеллиана — символ Турина. Поднялись на лифте на смотровую площадку. Вид открывался потрясающий: весь город как на ладони, а за ним — заснеженные Альпы. Кьяра рассказывала, что башня была построена в XIX веке и долгое время была самым высоким кирпичным сооружением в мире.

— А что это за завод? — спросил Заваров, указывая на огромный промышленный комплекс.

— ФИАТ, — ответила Кьяра. — Гордость нашего города. Кстати, завтра мы туда тоже поедем.

Это было интересно. Как ни крути но мы автозаводцы и ЗиЛ для нас дом родной, так что посещение итальянского автомобильного завода полностью укладывалось в логику этого турне. Куда еще нас везти как не на автозавод?

Ну а самым ярким впечатлением дня стал обед в ресторане «Il Convivio» в историческом центре.Здесь я в очередной раз получил подтвеждение того что итальянская кухня считается одной из лучших в мире.

Все началось с аперитива — местного вермута «Мартини», который, оказывается, производят именно в Турине. Кьяра объяснила, что в Италии принято начинать трапезу именно так — легкий алкоголь возбуждает аппетит. Валентин Козьмич был непротив того чтобы мы немного выпили. А вот Воронин, что характертно, отказался наотрез.

— Это не просто напиток, — говорила наш экскурсвод, — это ритуал. Итальянцы никогда не едят впопыхах.

Потом подали антипасти — закуски, которые оказались произведением искусства. Тонко нарезанная прошутто ди Парма, которая буквально таяла во рту, местный сыр горгонзола с медом и орехами, маринованные овощи, оливки разных сортов. Дозморов попробовал горгонзолу и сморщился:

— Какая гадость! Несвежими носками пахнет.

— Это плесневый сыр, — объяснила Кьяра. — Очень полезный и дорогой. Его выдерживают в пещерах много месяцев.

Сашка недоверчиво покосился на сыр, но все-таки попробовал еще раз. И, кажется, распробовал.

Первое блюдо — ризотто по-пьемонтски с белыми трюфелями. Я даже не знал, что рис может быть таким ароматным и вкусным. Каждое зернышко было пропитано бульоном, а трюфели придавали блюду какой-то особенный, землистый аромат.

— Трюфели — это белое золото Пьемонта, — рассказывала Кьяра. — За килограмм хороших трюфелей можно купить автомобиль.

Харин чуть не поперхнулся:

— И мы это едим?

— Конечно! Вы же дорогие гости.

Главное блюдо — телятина по-милански с шафрановым ризотто и овощами. Мясо было настолько нежным, что резалось вилкой. В Советском Союзе я такого не пробовал. Даже в лучших московских ресторанах. Нет, у нас тоже вкусно, но здесь всё немного по-другому… Не хуже, не лучше, по другому.

— Секрет в том, — объяснял появившийся повар синьор Марко, — что мы используем только мясо молочных телят и готовим его очень медленно, на слабом огне.

Но настоящим откровением стали соусы. К каждому блюду подавался свой соус, каждый с неповторимым вкусом. Базиликовый песто, сливочно-грибной, томатный с травами… Да итальянская кухня — это не просто еда, это философия.

— У нас говорят: готовить с любовью, — улыбался синьор Марко. — Если ты не любишь то, что делаешь, вкус будет плохой.

Вина оказались не менее впечатляющими. Местное красное «Бароло» из виноградников в окрестностях Турина было совершенно не похоже на те вина, которые иногда подавали в советских ресторанах. Это было что-то особенное — насыщенное, с долгим послевкусием.

— Бароло называют королем вин, — рассказывала Кьяра. — Его делают из винограда неббиоло, который растет только в нашем регионе.

Заваров, который обычно равнодушен к алкоголю, попросил добавки. А Иванов даже записал название в блокнот — видимо, планировал что-то привезти домой.

Десерт — тирамису — стал финальным аккордом этой гастрономической симфонии. Нежнейший крем с кофе и ликером, воздушное тесто…

— Тирамису означает «подними меня вверх», — объяснила Кьяра. — После такого десерта настроение действительно поднимается.

И это была правда. Настроение у всей команды было превосходным.

После обеда мы посетили собор Святого Иоанна Крестителя. Здесь хранилась знаменитая Туринская плащаница. Саму реликвию мы не видели — она выставляется очень редко.

Кьяра рассказывала историю плащаницы, споры ученых о ее подлинности.

— Верующие люди не сомневаются, — говорила она. — Для них это священная реликвия. А ученые продолжают исследования.

Юра Савичев задал каверзный вопрос:

— А как итальянцы относятся к коммунистам?

Кьяра улыбнулась:

— Компартия Италии — одна из крупнейших партий в стране. Многие рабочие ФИАТ голосуют за коммунистов.

Это было дипломатично, но понятно. Как еще она могла ответить?

Завершили культурную программу посещением Музея автомобилей. Для нас это было особенно интересно. Коллекция впечатляла: от первых паровых экипажей до современных суперкаров Ferrari. Особое внимание уделили истории ФИАТ — от маленькой мастерской до автомобильной империи.

— Джанни Аньелли не только владелец «Ювентуса», — рассказывала Кьяра. — Его семья фактически построила автомобильную промышленность Италии.

Вечером, вернувшись в отель, я размышлял о прошедшем дне. Турин произвел очень хорошее впечатление. Город с историей, с культурой, но при этом современный и динамичный. Здесь можно жить и играть в футбол. Ну и кухня… думаю Кате она точно понравится.

Но самое главное — я не чувствовал себя бедным родственником. Торпедо совершенно точно не хуже умеет играть в футбол, да и вообще советское значит отличное. Вот.

Завтра мы покажем это на поле.