Васильевич. Книга четвертая. Ливония. Продолжение

Глава 13

м

Событие тридцать седьмое

А ведь стоило спешить. Предчувствовал Юрий Васильевич, и предчувствие не обмануло. Нет, войско его чудо чудное не сотворило и к пятнадцатому мая, когда нарвская экспедиция вернулась в Выборг, рать до этих мест ещё не добралась. И даже СМСку не отправили, мол, встречайте скорым из Орешка, восьмой вагон. К пятнадцатому мая Волга должна давно вскрыться. В лучшем случае уже месяц должна быть судоходна. Значит, точно в пути. Спешить надо было по той самой причине, что отсутствие командиров и специалистов, а главное рабочей силы, привело к тому, что из двенадцати оставшихся на берегу кораблей сняли семь всего. Когда надо было, то за пять всего дней подвинули к воде и стащили пять кораблей, и из них при этом два брига, которые в полтора раза больше когга, и один самый большой когг с размерами корпуса почти как у брига. А теперь за месяц сняли всего семь. Семь меленьких коггов, которые от их лодей — ушкуев отличаются только пузатостью и наличием высоких бортов. И при этом на одном повредили мачту и разломали фальшборт. И в довершении ко всем бедам рею, пусть будет фока-рей, это ведь первая мачта, ну и что, что она и последняя, разломали её в дребезги. Теперь уже практически закончили ремонт, но половина почти людей, которые должны стаскивать корабли в воду и загружать на них орудия, переквалифицировались в плотников.

Не обошлось и без сюрпризов совсем уж плохих — утопили ещё одно стамиллиметровое орудие.

А ещё дезертировало семь моряков шведов. Как проводить зиму в тепле, получая просто огромные для шведского флота рубль тридцать три копейки в месяц, так слава царю Ивану Васильевичу, а как надо воевать, то здрасти — пожалуйста — сбежали. Так-то сволочи. Но сильно сомневался Боровой, что прям радостно дважды предателей встретят на шведском флоте. Повесят или как там наказывают в Швеции на флоте? под килем пропускают, чтобы спину в клочья ракушками разорвало. Спросил адмирала Бергера. Оказалось, что если они попадутся, то точно повесят. Вот и чего не сиделось спокойно. Теперь в только в пираты подаваться. Чем в русском флоте хуже?

Это минусы. Плюсы все привезли с собой. В Нарве оставили три из шести кораблей, что припёрлись туда на матч-реванш под командованием адмирала Ааге Аксельсона Тотта. Каракка прилично повреждена — месяц ремонта как минимум, один бриг тоже требует серьёзного ремонта, ну и первый когг, тот, что без команды остался, переломал себе форкасл и часть фальшборта, напоровшись на бриг.

Но всё одно пришли с одной приличной добавкой. Привели шедший третьим бриг, он хоть и нуждается в небольшом ремонте, тоже нужно фальшборт подлатать и рею заменить. Интересно, кстати, рея нужно говорить или рей. В немецком слово мужского рода. А в русском сейчас, да и в будущем женского. Не вся ещё путаница (Значение слова Рей по Ожегову: Рей — Подвижной поперечный брус на мачте). Так брус, он квадратный в сечении, а рея она круглая. Она, если обзываться плотницкими терминами — бревно. Беда. С ними с реями.

Два когга ещё притараканили из Нарвы, но нужно ли их с собой тащить, даже не так, а нужно ли тащить вообще двадцать три корабля к Ревелю. Это перебор. Густав Бергер говорит, и Юрий Васильевич с ним согласен, что, чтобы управляться таким количеством кораблей, нужен огромный опыт и выучка экипажей, а у них сборная солянка, и люди говорят на четырёх языках. Во время боя слаженность нужна, а тут каждому переводчик требуется. Оптимальный вариант разделить флот на два, и вторым напасть на остров Эзель. Там придётся не просто. У Эзель-Викского епископства, также Эзельская епископия (нем. Bistum Ösel-Wiek) две столицы. Одна на материке в городе Гапсаль, а вторая на острове в крепости Аренсбург. Опять же боялся Юрий Васильевич, что взятие этих городов или крепостей не означает конца войне. Немцы уйдут вглубь острова. Без всякого сомнения потребуется наземная операция.

Несколько раз уже заводил разговор Юрий Васильевич с Иоганном фон Рекке, нельзя ли купить барона Мюнхгаузена. Ах, их там два брата сейчас, фогт Эзель-Викской епархии у него — старший брат — Кристофер Мюнхгаузен. То, что Иоганн Мюнхгаузен продал и свои, и чужие владения датчанам, говорить будущему ландмейстеру нельзя, а вот намёками, мол, он же, этот Мюнхгаузен, купец и предприятия у него ещё всякие, можно этому — епископу-купцу предложить карандашный бизнес и даже епископом оставить, ну и тридцать пять тысяч серебряных талеров или тонна этого металла — это решаемый вопрос. Зато два епископства без боя станут нашими. Рекке Иван Иваныч сомневается. Деньги, дескать, этот товарищ возьмёт и даже продаст епископства, хоть русских и не любит, как, впрочем, и поляков с литвинами, зато в самом деле очень любит деньги, но как рыцари, фогты и прочие разные бароны к этому отнесутся? Согласятся ли они с такой продажей? И если нет, то что делать, всё одно воевать, а куча денег потрачена на ветер, да на тонну серебра можно целый флот построить. Хорошо не целый, но несколько кораблей точно.

— Тем не менее, давай Иоганн, раз пока время всё равно есть, то ты на трёх бригах сходишь до острова Эзель и переговоришь с епископом и его братом. Расскажешь про Нарву и Нейшлосс, похвастаешься как живёшь и предложишь ему в Эзеле открыть фабрику по производству карандашей и пастельных мелков. Вот держи образцы. Прибыль у нас с Мюнхгаузеном будет пополам. От меня технология и деньги на строительство фабрики. Ну и тонну серебра в крайнем случае, если упираться начнёт. Сначала без неё попробуй. Он передаёт оба епископства тебе. Ну, или продаёт. Но веди себя так, как будто не очень ты и заинтересован, не продаст или передаст по-хорошему, всё одно завоюем, как Нарву, только обидно тебе, что немцы при этом пострадают. Ну, и жалко, столько труда в замки вложено, а их придётся разрушить.

Барон покивал, но Юрий Васильевич видел, что сомнение того гложет. Ну, так он ведь не знает, что в Реальной истории Мюнхгаузен именно за такую сумму продал даже три епископства датчанам. Не его вина, что те смогли удержать только одно — Эзель. Шведы оказались круче датчан.

Событие тридцать восьмое

Отправив барона фон дер Рекке на Эзель переговоры вести, Юрий Васильевич мобилизовал всё мужское население Выборга на три дня для снятия с берега пяти оставшихся коггов. Правда, потом пришлось мобилизацию продлить ещё на два дня. Не уложились. Больше одного кораблика в день дотащить до глубины не получалось. Как только потомки смогут Александрийскую колонну в Петербурге установить, она тяжелее когга двадцатипятиметрового в разы и разы? А Гром-камень под памятником Петру? Тот полторы тысячи тонн весит. Когг же и пятидесяти тонн не весил.

Но, как ни тяжело пришлось бегемота тащить из болота, а сейчас все двадцать кораблей уже покачиваются на грязно-серых волнах Финского залива. Теперь предстоит не меньшая работа, назад в них балласт загрузить, поднять орудия, оснастку и прочие припасы. Но теперь уже легче, из Орешка перегнали десяток ушкуев, и есть на чём возить всё это на корабли. Лодьи притащили три когга, что в Неве у острова зимовали. Они же привезли и ту часть команды и ратников, которые зиму провели в Орешке. Потихоньку, но войско собирается, и готовность его увеличивается.

Замок Тольсбург (Толсбург) (нем. Tolsburg) Юрию Васильевичу покоя не давал, всё время пока кораблями занимался, покрикивая на экипажи и мобилизованных, он нет-нет, а бросал взгляд на карту, размышлял, что лучше, взять Ревель, и тогда может Ливония просто посыпется, не станут рыцари с баронами противиться власти нового ландмейстера, или всё же сначала отвлечься на Тольсбург, в противном случае он оставался в тылу? А нужен ли порт, где могут датчане или шведы высадиться в тылу у русских войск?

Прервал размышления гонец, прискакавший в мыле весь, из Орешка. Туда прибыли, наконец, лодьи с припасами и войском. День у них на отдых и потом ещё день или два по Неве до её устья, до того места, где будет Санкт-Петербург построен. Так, что нужно срочно бросать все дела и туда выдвигаться. Лодьи могут и сами дойти до Выборга… А могут и не дойти. Малейшая приличная волна и потонут все, тем более, ветер довольно сильный. Он направление немного изменил, теперь северо-западный. Коггам до Невы почти попутный будет, а вот потом, по пути к Ревелю, если не встречный, то для кораблей с прямым парусом очень неудобный. Юрий Васильевич успел чуть попрогрессорствовать. Есть же на бриге косой латинский парус позади грот-мачты. Если можно делать бриги с одним косым гафельным парусом на гроте — грота-гаф-триселем (или грота-гафель-трисель), то почему этот трисель нельзя приспособить к коггу. К мачте когга, понукаемые князем Углицким, мазутой сухопутной обзывая, моряки попытались приделать трисель — это такая трапеция на бриге от грот-мачты к корме. Но на корме у когг башня построена — ахтеркасл.

Пришлось парус чуть уменьшить. Перевели часть команды с брига, тех кто работал с гафельными парусами, на экспериментальное судёнышко и потренировались ходить с косым парусом. Ну, очень средние результаты. Когг он такой… пузатенький, не круглый, естественно, но соотношение длинны к ширине всего как 3 к 1. Потому, как корове седло ему косой парус. Но всё же лучше, чем без него. И сейчас в Выборге срочно шьют новые паруса. Поход к Ревелю покажет, стоило ли оно того.

Потери по дороге в войске приличные, нет Борового, и народ опять стал пить из рек и ручьёв, перестал воду кипятить. Не все, старые потешные, поместные и артиллеристы почти без потерь добрались, из тысячи почти всего двадцать семь выбывших, а вот среди пополнения больше пятидесяти человек застряло по дороге. Приказ получили, как оклемаются, добираться в Орешек, а потом в Выборг, но это уже так, чтобы служба мёдом не казалась, никто тут их ждать не будет. И здесь, в Выборге, за зиму общие потери тридцать семь человек, считая дезертиров. Итого вместо двух с половиной тысяч есть две четыреста. И этого, если честно, хватит с избытком. Юрий Васильевич про запас чуть не треть набирал, не знал же ни длительность будущей войны, ни как она вообще пойдёт. Не знает и сейчас, но есть такой важный фактор, как вместимость кораблей. На когге в нормальном экипаже двадцать пять человек. Если ходить по головам и ховаться в трюме, то сорок человек можно на короткие дистанции перевозить, если штабелями складывать, то влезет пятьдесят. И придётся именно так и поступить. В Ревеле нужно оставить гарнизон, даже если там добровольно весь город со всеми кнехтами и ландскнехтами перейдёт на сторону добра. А что с островом Эзель? И там нужен гарнизон. А что с Ригой?!! Всё, туда уже людей не хватит. Придётся, сто процентов, возвращаться в Выборг, собирать отставших и оставленных, и их тащить в Ригу. Всё же нужно после этой войнушки пытаться строить каракки. А ещё лучше уже нормальные корабли, которые строят португальцы и испанцы. Купить мастеров. Англичане вскоре получат бонус вместе с мужем для Кровавой Мери. Она же за испанца замуж выскочила, и он привезёт с собой в Англию мастеров корабелов. Так Англия и станет морской державой. Идеальный вариант забрать этих мастеров из Англии, чтобы Россия, а не Англия стала морской державой номер один. Но не получится, так просто закупить опытных корабелов в Лиссабоне.

Событие тридцать девятое

Ожидаемо. Против ветра корабли с прямыми парусами не ходят. Погрузив в устье Невы, где построили небольшой посёлочек зимой… так ничего особенного, три казармы на сто человек и десяток домиков для сотников и прочих князей, так, погрузив пятьсот человек на кораблики, попытались идти вдоль южной оконечности Невской губы. И ничего не вышло. Встречный и довольно приличный северо-западный ветер запер их. А ведь таких рейсов три нужно будет делать, чтобы весь народ в Выборг переправить. Затык какой-то с логистикой. Если же отправить людей пешком вдоль Финского залива, то это двести километров по непролазной грязи и болотам. А уже июнь послезавтра начнётся. Когда воевать?

Юрий Васильевич предложил лодьи, что в Неве остались подцепить по четыре — пять штук к кораблям и тащить судёнышки на буксире, орудуя вёслами. Попробовали с одним коггом, и бросили эту завиральную идею. Скорость почти нулевая. У когга приличная парусность. Люди упираются, работают вёслами, а их ветром и волной назад относит к Неве. Тогда попробовали тащить, как бурлаки, корабли на верёвке, главное миновать Невскую губу, а там можно резко повернуть на юго-запад. Ветер попутным не станет, но хоть галсами какими можно будет попытаться до Ревеля добраться. По карте от оконечности Невской губы до Ревеля километров двести пятьдесят. Ну, галсами, пусть пятьсот будет. Если ветер не переменится, то за неделю можно будет добраться. А остальное войско, тут уж никуда не деться, пойдёт пешком вдоль Финского залива. Тоже за седмицу доберутся. Артиллерии нет. Только припасы на себе тащить.

С верёвками получилось чуть лучше, чем с лодками. По пятьдесят человек на канат встали, и когда с места сдвинули кораблик, то он довольно охотно поплёлся за канатоходцами. Вот только не долго совсем и километра не прошли, как посадили когг на мель. Еле потом с помощью тех же лодок сняли.

Всё, больше эксперименты Юрий Васильевич решил не проводить. Если дуб, как дерево, родился баобабом, и в морских делах ничего не понимаешь, то чего соваться. Сказали же опытные капитаны, что нужно ждать перемены ветра. Она непременно будет.

Сидя на берегу, в первый день ожидания у моря погоды Боровой стал придумывать всякие движители. Вспомнил про суда на лошадиной тяге. Нет. Это не для моря. Это баржами по Волге ходить, да может по Дону с Днепром, чуть позже, когда Крым образумят. Паровик он изобрести не сможет. А даже если и сможет, то вот как передать силу пара на колёса или винт он вообще не представляет, он историк, а не механик. Тут движение вперёд будет долгим. Сначала школы, потом университеты гуманитарные, потом только университеты технические. Десятки лет. Хорошо, если доживёт до тех времён и сможет подсказать.

Вышел на следующее утро на зарядку Юрий Васильевич, сунул палец в рот и выставил на ветер. Ничего не поме…

— Стоять. Андрейка, а ну-ка живо адмирала Бергера ко мне. Дело интересное нарисовалось. И Глинского тоже тащи. И Коробова с Костровым и Костиным. Всех, в общем, зови.

Когда все командиры собрались, Юрий Васильевич стал им задачи нарезать. Адмиралу поручил составить карту подробную реки Невы и всех её рукавов с промерами глубин. Коробову дал задание обследовать близлежащие деревеньки и поселения. Если кто-то думает, что Пётр первый на безжизненных болотах среди одних лягух и жаб город построил, то ошибается. Где-то Боровой читал, что к семнадцатому веку, к концу, когда Петр начал строить город, здесь проживало до полутора тысяч человек. Причём нескольких национальностей. Были и русские, были чухонцы, даже шведы были с немцами. Сейчас за полтораста лет до этого народу меньше, но несколько деревенек есть и довольно большое поселение на острове между рукавами Невы, можно его торговым хабом обозвать. Это надо полагать и есть тот самый Фомин остров, что потом переименуют в Санкт-Петербуржский. Вот поместные и должны прошерстить окрестности, расспросить народ, чем они тут занимаются, как торговля идёт, чего выращивают, как и какую рыбу ловят. Нужны знания.

Кострову же с Костиным под общим руководством князя Глинского, чтобы этого молодца занять, Юрий Васильевич дал задание найти или узнать у местных, где здесь приличные глубины у берега и начать строить пристань.

Да, много разговоров, что порт тут Пётр построил неудачно и воздух сырой туберкулёзный, и наводнение через каждые два — три года, когда ветер сильный с моря, и замерзает порт зимой. Рига в тысячи раз предпочтительней. Там и река не хуже, и порт не замерзает, и климат совершенно другой — наоборот — целебный. Так и не надо строить столицу. Но Нева — это путь из варяг в греки — это освоенная водная транспортная система. Пусть она пока будет, и если сейчас есть время и силы её чуть улучшить, построив хорошую пристань, то почему бы это не сделать.