Лейтенант (Часть 2) Назад в СССР. Книга 9

Глава 7. Секретная операция

Мы успешно доставили старшего сержанта Мухаметдинова обратно на погранзаставу.

Тот, конечно, пытался сопротивляться, но Медведев быстро объяснил ему, что таким поведением он себе сделает только хуже. Тычки под ребра весьма болезненны, особенно если знаешь куда и как сильно их наносить.

Увидев лейтенанта Князева, тот окончательно осознал свое положение и дальше шел уже без выкрутасов.

В дежурке ему надели наручники, а самого посадили под охрану, в маленькую пустую комнатушку… Там не было ничего, кроме одного единственного стула. Пусть теперь сидит и думает, как так получилось! А заодно как он теперь объяснит убийство советского офицера… Признаюсь, мне было весьма интересно услышать его версию.

Мы с Князем всё подробно расписали майору Сергееву — тот крайне удивился, как мне в голову вообще пришли мысли относительно того, что у Рашида мог быть свой человек на заставе?

— Мухаметдинов? — недоверчиво переспросил Сергеев, глядя на пленного. — Не понимаю, как так?! Он же здесь полтора года служит… И вообще никаких залетов, всегда все по делу, исполнительный, дисциплинированный. Зачем ему это было нужно?

Князь только хмыкнул. Сергеев воспринял это по своему.

— Товарищ майор, а разрешите мне с ним побеседовать? — осторожно спросил я, потирая ладони. — Уверен, он все расскажет, если его хорошо спросить!

— Отставить, Громов! — покачал головой тот. — Догадываюсь, какие у тебя радикальные методы… Я помню, откуда ты к нам прибыл и чем знаменит.

— Угу… За то, что он сделал, с ним иначе нельзя! — возразил я. — Или считаете, что его сладким чаем нужно напоить и баранку дать, чтоб не скучал?

Капитан Улясов погиб.

Тот его просто задушил. Судя по всему, старший сержант некоторое время прятался у него в кабинете, вероятнее всего, за вешалкой с верхней одеждой. Начмед вошёл, общий свет включать не стал — тот еще не везде работал. Поэтому он ограничился только светом настольной лампы… Тут убийца подгадал удачный момент и тихо подкравшись, накинул ему на шею поясной ремень и принялся душить. Именно поднятый ими в процессе борьбы шум мы и слышали с лейтенантом Князевым. Когда я схватился за ручку, пробуя открыть дверь в кабинет, Мухаметдинов испугался и осознал, что сейчас будет схвачен. Ну а единственный способ сбежать оттуда — это приоткрытое окно.

Очевидно, что изначально такой необдуманный побег не входил в его планы, потому что основательно перепугавшись, он бежал абы как, не разбирая дороги. Оружия, кстати, у него при себе не оказалось.

Вообще, если бы не Медведев, не факт, что я бы его догнал. Сев на хвост, санинструктор тем самым вынудил старшего сержанта на хаотичное стремительное бегство, неважно куда и в итоге, пригнал его ко мне. Я его немного помял в процессе задержания, но без этого никак. Пара синяков и ссадин, ерунда.

Вероятно, сейчас Мухаметдинов понял — все, заслуженного дембеля не будет! И поедет он не домой, к родственникам, а куда-нибудь в Уссурийск.

— Громов, что ты задумал? — прищурившись, поинтересовался Сергеев. — В дознаватели решил податься? Так ты вроде не на то учишься! Или я чего-то не знаю?

— Ничего не задумал. Вы ж сами сказали, знаете о моем прошлом… Ладно… Просто хочу выяснить, как старший сержант советской армии полтора года служивший пограничником, вдруг взял и задушил начальника медицинской службы?! Офицера, между прочим! Что его заставило это сделать?

Вербовка? Но как? Кто и когда? Ладно бы где-то в штабе, а то здесь, в богом забытом месте, где месяцами ничего не происходит. Сложно поверить! Возможно, имеет место какие-то личные мотивы?

— Стоит расспросить его сослуживцев, может, кто-то что-то слышал? — вслух предположил майор. — Кстати! К вечеру прибудут особисты…

— Ага. Вот только прибудут они совсем по другому вопросу! — снова возразил я. — И вы, товарищ майор лучше меня это знаете! Все это затянется, подходящий момент, пока его ещё можно разговорить, будет утерян! Разрешите? Я аккуратно, без напора!

Майор заколебался.

— Ну… Ладно, иди. Десять минут. Только без рукоприкладства!

— Есть!

Разговор вёлся в коротком переходе между двумя помещениями, неподалеку от дежурки, где сидел пленный. Тут кроме нас никого и не было — ну, кроме дежурного офицера. Я уже хотел войти внутрь, но тут входная дверь внезапно распахнулась и внутрь вошел один из офицеров спецгруппы, что разрабатывала Рашида Фахдлана.

— Прапорщик Громов! — громко произнес вошедший капитан, окинув взглядом помещение. — Кто здесь прапорщик Громов?

— Это я, а что? — почти безразлично спросил я. Не совсем по уставу, но здесь, в боевых условиях, это частенько игнорировалось.

— За мной! — небрежно ответил тот, однако я вовсе не торопился выполнять распоряжение.

— Куда?

— К начальнику оперативной группы! Лейтенант Князев подробно доложил о ночном инциденте, есть вопросы. И не только о случившемся. Ну, чего встал?

А, все ясно. Честно говоря, я знал, что так и будет — снова привлек к себе внимание.

— Я не очень-то и хочу разговаривать с комитетскими. У меня с офицерами КГБ, званием выше лейтенанта отношения почему-то не складываются и беседы не получается.

Естественно я имел в виду майора Кикотя. Тот факт, что с полковником Черненко, что в Припяти, что в Афгане, все прошло ровно, я в расчет не брал — у нас линия взаимоотношения выстроилась хорошо.

— А придется! — строго произнес капитан, наградив меня хмурым взглядом. — За мной, шагом марш!

Я даже не шелохнулся. Повисла тишина.

— Иди, Громов… — кивнул Сергеев, похлопав меня здоровой рукой по плечу. — Как говорится, назвался груздем, полезай в кузов! Всё-таки, если бы не ты со своей подозрительностью, утром нашли бы Улясова и списали бы на проблемы со здоровьем, а Мухаметдинов остался бы не при делах.

Ну, собственно так оно и было. Сейчас мне не оставалось ничего другого, как последовать за капитаном.

Чувствовал, позвали меня не только ради этого. Вероятно, сыграло роль мое участие в отражении штурма.

Собственно, это был первый раз, когда в закрытую часть штаба приглашали тех, кто не входил в состав оперативной группы. Ситуация требовала.

В целом, внутри все было то же самое. Те же двери, те же окна. Ничего особенного. Но это только на первый взгляд. Атмосфера здесь была другая, более таинственная и вместе с тем, разряженная.

В самом большом общем помещении на стене висела огромная карта Ваханского ущелья, вся в разноцветных флажках, линиях, стрелках, пометках. Такие карты назывались рабочими и они почти всегда были засекречены. Именно такую я клеил, когда получил задание — наш секретчик тогда очень не вовремя свалился в лазарет. А вообще, до того, как на карте нанесены пометки и обозначения, это просто карта, без грифа секретности.

Помимо карты, в центре помещения были составлены вместе столы, образов букву «П». На них документы, свёрнутые в рулоны карты, телефонные аппараты. Я насчитал не менее шести. Также имелись стенды с планами, какими-то графиками, таблицами. Шкафы, настольные лампы, а под потолком даже вентиляторы… Пахло мандаринами. Хорошо же они тут устроились!

Что было в других кабинетах я не видел — мы шли быстро. В общем зале оказалось четверо офицеров — их я видел и ранее, в основном за приемами пищи. Они всегда держались обособленно от остальных офицеров. Там же стоял и лейтенант Князев — рядом с офицером с погонами подполковника на плечах и о чем-то разговаривал. Наверняка это и есть начальник оперативной группы, подполковник Круглов. Честно говоря, за проведенное на заставе время, я всего несколько раз видел, как он приходил в столовую. Чаще всего ему пищу приносили прямо в штаб. Сам он штаб покидал редко. Слухи про него ходили разные. Чаще всего затрагивали его паршивый характер.

Заметив наше появление, Круглов надменно произнес:

— И кто это тут у нас? Прапорщик Громов?

— Так точно, товарищ подполковник.

— Ага, бдительность на высоте. НУ и как ты догадался, что у Рашида здесь есть свой человек?

— Все просто. Слишком много совпадений, — просто ответил я. Вдаваться в подробности я не намеревался. Будут спрашивать, отвечу. А бежать впереди паровоза не хочу.

— Например?

— Точечный обстрел. Первые же мины упали не абы как, уничтожили пост связи. Чтобы нельзя было вызвать подкрепление. Отключение радиосвязи произошло непосредственно перед началом штурма, отчего нас просто не смогли предупредить. Это не спроста. Ну и ключевой момент, Рашид Фахдлан хотя и полевой командир афганской оппозиции, но по национальности таджик. А на заставе много таких.

— Хорошо… — сухо кивнул Круглов, затем медленно двинулся ко мне. — Громов, ходят слухи, что это ты уничтожил миномётный расчет и по сути, взял в плен Рашида?

— Ну я там был не один. Киреев, Князев и другие ваши бойцы помогли. Это наша общая заслуга.

Круглов слегка рассмеялся.

— Ну да, ну да… В общем-то, я тебя не за этим позвал… Ты ведь уже сам догадался, что Рашид и его люди намеревались использовать боевые отравляющие вещества?

Я кивнул. Такого вопроса я тоже ждал. Вместе с тем удивился, а чего это он ничего не спрашивает про Мухаметдинова?!

— Слышал про такой тип оружия?

— Доводилось. Они запрещены к применению.

— Ты смотри, молодой, а что ни спроси, уже все знаешь. Это тебя так в специальном учебном центре ГРУ натаскали?

Я не стал заострять на этом внимания.

— Так точно! — ну не говорить же мне, что в прошлом у меня за плечами десятки боевых операций самой разной степени сложности. И бомбы были, и заложники, и штурмы. Как я уже не раз упоминал, на поле боя меня сложно чем-то удивить.

— Так! Я тебе сейчас кое-что расскажу, но это между нами. Это ясно?

Мне показалось будто он произнес это так, словно его заставили.

— А зачем мне знать то, что не предназначено для чужих ушей? — спросил я, прежде чем Круглов открыл рот.

Вопрос действительно важный — кто я блин такой, чтобы меня, какого-то прапорщика посвящать в детали засекреченной информации? Тем более, учитывая, где именно я сейчас находился.

— Хороший вопрос. В комитете про тебя в общих чертах известно. К тому же, полковник Черненко заинтересован твоим участием в этом вопросе.

Он задумчиво посмотрел на часы. Направился к телефону, но не успел.

Вдруг раздался звонок — дребезжал телефон цвета слоновьей кости, он один был таким.

— Слушаю, Круглов! — четко произнес подполковник, сняв трубку.

Несколько секунд он слушал, затем посмотрел на меня:

— Так точно, он здесь.

Самого диалога я не слышал, вернее слышал, но только в одностороннем порядке.

Снова несколько секунд тишины.

— Вас понял, товарищ полковник. Поставить в известность. А как же… А! Так точно, хорошо. Есть!

Трубка легла обратно.

— Это был полковник Черненко! — напомнил Круглов. — Знаешь такого?

Ну, собственно, все ясно.

Иначе и быть не могло — не просто же так меня сюда засунули, чтоб я им тут телеграммы расшифровывал и с доведением по всей погранзаставе носился… Истинная цель вот она! Впрочем, я и не сомневался. Знал, что момент настанет и меня вызовут. А своими действиями я лишь ускорил этот момент. Детектив, блин.

А чтобы все в моем назначении сюда выглядело более менее обычным и размеренным, ещё и сержанта Шмелева фоном подсунули. Так-то, если вдуматься, сержант ничего особенного из себя не представлял. Да, в шифрах он был получше меня и опыта работы на аппаратуре у него больше. Однако в целом, обычный специалист поста специальной связи, каких много. Что касается боевых качеств и навыков, то тут он ничем не отличался от других.

— В общем так… — Круглов запнулся на пару мгновений. — Примерно полгода назад в Афгане, во время одной из операций, одним из офицеров разведки были обнаружены фотографии секретного советского военного объекта, который несколько лет считался законсервированным и забытым. Объект был построен ещё в пятидесятых годах, там занимались разработками и изучением новых видов химического оружия, в особенности боевых отравляющих веществ. Результаты были посредственными, поэтому в семьдесят шестом году все работы решили остановить, а сам объект законсервировать. Документация, оборудование, пробы и образцы, экспериментальные составы и, конечно же, сотрудников — все вывезли ещё до начала войны. Попасть внутрь бункера нельзя. Однако у моджахедов это как-то получилось. И это серьезная проблема.

— Ага… Дайте угадаю, это потому, что вывезли тогда не все и часть запасов остались? — предположил я, прекрасно зная, как это бывает. Хотели как лучше, получилось — как всегда. Кому-то из руководящего персонала стало жалко уничтожать труды и он в отчёте указал, что все вывезли, а по факту, часть просто оставили до лучших времён. Так?

Несложно догадаться. К тому же виденные мной на минометной позиции гранаты с БОВ были практически с не читаемой маркировкой, но сделанные надписи явно на русском языке. Это могло означать два варианта — они либо реально советские, взятые из старых запасов или же это работа западных спецслужб, которую при удачных обстоятельствах можно использовать для компрометации СССР. Например, испытать, посмотреть на результат и если все хорошо, то точечно ударить по какой-нибудь нейтральной стране, например по Китаю или Ирану, а затем на весь мир объявить, что Советский Союз мало того что тайно производит запрещенное химическое оружие, но ещё и коварно использует его против союзников Афганской оппозиции. А это эскалация и без того затянувшегося конфликта. Черт возьми, чем не стратегия после того, как они обосрались с поставками ПЗРК?

Если допустить такой вариант, то это серьезный удар для имиджа СССР, который и так подвергается западной критике и стоит за «железным занавесом» — хочешь — не хочешь, а придется объясняться…

— Да, вывезли не все! — Круглов посмотрел на меня с лёгким удивлением. Значит, я попал в точку и его поразила моя догадливость. — Малую часть по-видимому законсервировали в подземных хранилищах, как и все остальное. Сколько и чего именно — неизвестно.

— Так в чем проблема? — выслушав, удивился я.

Обо всем этом я уже знал, пусть и в общих чертах, без деталей. Ведь ещё тогда, когда только-только закончилась операция «Петля», перед моим убытием в Краснодар, у нас был разговор и с полковником Хоревым и с майором Игнатьевым. Тогда вроде бы ГРУ разрабатывали секретную операцию, целью которой было закинуть двух-трёх человек из группы «Зет» на тот объект и проверить, что там сейчас происходит и каковы силы противника. О том, была ли проведена такая операция, я конечно же ничего не знал. А во время тех редких созвонов с Кэпом, как-то забывал спросить, да и без этого в голове места мало было. Прошло уже четыре месяца, неужели никакой операции так и не было? Но почему? Или же была, однако результаты оказались неудовлетворительными… Тогда кого же отправляли на это задание?

— Что ты имеешь в виду? — поднял бровь подполковник Круглов. Его слова вернули меня к реальности.

— Ну… Зная о таком объекте, почему бы не отправить туда хорошо подготовленную группу, тайно, с аппаратурой наблюдения, чтоб выяснить все обстоятельства, собрать материал и вернуться обратно. Будут доказательства, тогда уже и принимать меры. И если все плохо и духи действительно получили доступ к советским разработкам в области боевых отравляющих веществ, то медлить нельзя. Послать туда бомбардировщики и уничтожить весь объект, вместе с оружием и духами!

Князев при моих словах слегка улыбнулся, а Круглов недовольно хмыкнул.

— Эка ты прапорщик шустрый… Вот так вот, раз-два и уничтожить?! Это не какой-то склад с оружием накрыть… Это полноценный подземный объект, бункер. К тому же, авиация там работать не может, так как он находится в горах, к нему просто не подступиться. Подробностей не знаю, но авиацию советское командование использовать в том квадрате не будет. А по поводу наблюдения, группу отправляли две недели назад — что-то у них там пошло не так. Вроде группа то ли вообще не вернулась, то ли вернулась не в полном составе. Догадался, что это значит?

— О какой группе вы говорите? — сглотнув, спросил я. — О группе «Зет»?