Лейтенант (Часть 2) Назад в СССР. Книга 9

Глава 16. Форс мажор

Рискну предположить, что моджахеды пытались проникнуть в это хранилище уже не раз… Здесь не было ни замков, ни панелей. Скорее всего, дверь управлялась дистанционно. Пытавшиеся проникнуть внутрь духи явно выполняли чей-то приказ, да только в их распоряжении особых средств-то и не было! Кувалдой, ломом и газовым резаком такую дверь не взять!

Очевидно, что американские кураторы были недовольны, но при этом очень терпеливы…

Выяснить что находится внутри хорошо защищённого хранилища, пока что не казалось возможным, поэтому я просто сделал пару фотографий двери хранилища и того барахла, что пытались использовать душманы. Изучив все, Хорев и другие решат, что со всем этим делать! Главное набрать достаточно важного и ценного материала и успеть передать Герцу…

В целом, пущенный мной ранее дым в лаборатории уже практически рассеялся. Обзор улучшился и теперь сомнений больше не было — душманы не пытались тут что-то производить. Я не химик, но кажется, здесь для этого много чего не хватало. А то что было, казалось безнадежно сломанным…

Побродив ещё немного и осмотрев все углы помещения и прилегающие к нему хранилища, я обнаружил небольшую ступенчатую лестницу, которая вела к большой прочной гермодвери, что в данный момент была наглухо закрыта… Сверху над ней тускло горела красная лампа, словно сигнализируя — выход закрыт. Снаружи или изнутри?

Вероятно, за дверью находится лестница ведущая на первый уровень. Может быть там есть что-то ещё, но поскольку других выходов из лаборатории я не заметил, то вероятно, это он и был.

Я подошёл поближе, осмотрел гермодверь. Прислушался. Тишина.

Зато почти сразу же определил, что дверь автоматическая и полностью герметичная. Всё было хорошо прорезинено, а на самой двери нанесены логотипы и непонятные надписи, суть которых мне была неясна.

Поскольку фотографировать здесь больше было нечего, а ничего особо страшного, кроме большого запаса когда-то произведенных БОВ я пока что не обнаружил, то решил рискнуть и посмотреть что происходит на первом уровне. Вероятно, если Шут жив, то он где-то то там. А заодно там же могут находится и те, кто в данный момент управляет бункером… Вот это важная информация! Было бы весьма кстати незаметно пробраться внутрь и сделать пару фотографий, а потом так же тихо уйти.

Да, я рисковал. Но куда деваться, работа разведчика всегда связана с опасностью! А на таком задании особенно…

Видеокамер на объекте, скорее всего нет, по крайней мере я ни одной не видел. В конце семидесятых годов, да ещё и черт знает где, в богом забытом месте, камер видеонаблюдения ещё не было. По крайней мере, в широком доступе уж точно.

Решение я принял быстро. Однако выходить из лаборатории в форме советского разведчика я не собирался — зачем?

У меня есть комплект американской военной формы, что использовалась ими в Афганистане в этот период времени. Встречу противника, можно будет импровизировать. Вот только ботинок не было… Они оказались слишком громоздкими и тяжёлыми, поэтому ещё на этапе подготовки я их выложил. Вернее, сначала положил, потом выложил. потом снова положил… А уже на точке, рядом с Герцем, я всё-таки их оставил. Ничего, останусь в своих, разница не такая уж и большая. Сильно сомневаюсь, что попавшиеся мне на пути душманы увидят характерные различия — ботинки и ботинки, черные — черные! Английский язык я знал хорошо, пушту — ну, более менее. В общем, если будет проблемный момент, сориентируюсь и что-нибудь придумаю… Первый раз, что ли?

Я оперативно нашел укромный уголок за ящиками с БОВ, быстро разделся и облачился уже в американскую военную форму. Неплохо, чем-то смахивало на мультикам, но до него ещё далеко. Именно такую носил Джон Вильямс… Дважды видел его в форме, в точно таком же фасоне и расцветке! Первый раз тогда, в кишлаке старика Иззатуллы, второй когда схватился с ним уже во время захвата Стингера. Правда, там у него были только штаны, верх — душманская традиционная рубаха.

Свой ПБ-1С я положил в карман, НРС в другой. Запасные магазины распихал по свободным карманам. Свою форму, вместе с жилетом-разгрузкой и рюкзаком оставил здесь. Гранаты брать не стал, а вот дымовую шашку прихватил. Если что, шугану духов…

Подошёл к гермодвери, осмотрел её. Справа, на стене была простая панель управления с двумя кнопками и рычагом. Панель закрывалась поворотной крышкой из прозрачного плексигласа.

Судя по всему, одна кнопка включала блокировку, другая ее выключала. А рычаг, судя по всему, для ручного открытия. Правда, мне показалось, что он сломан.

Красная лампа наверху сигнализировала о том, что дверь заблокирована. Вероятно, автоматическая реакция на дым?

А может это сделали духи, что увидели опасность и сбежали…

Разблокировать дверь было проще простого. Никаких кодов блокировки, никаких перемычек или лишних проводов. Все предельно просто.

Когда наверху замерцала зелёная лампа, массивная дверь слегка вздрогнула и медленно, с тихим скрежетом отъехала влево. Но не до конца, а примерно на две трети от всей длины.

Передо мной открылся небольшой, плохо освещенный тамбур, за которым была вторая дверь, но эта, судя по всему не работала вообще. По крайней мере, та канавка на бетонном полу, по которой дверь посредством электропривода перемещалась вправо-влево, была забита мусором и в ней торчал гнутый лом.

Варварство! Результат проникновения духов!

Я ожидал увидеть здесь противника, охрану, темноту… Что угодно! Но не тело человека, в советской военной форме… Он тоже был в КЗС, вроде моего, только не черного, а светло-коричневого цвета. Труп полулежал, прислонившись спиной к бетонной стене. Голова опущена на грудь, глаза закрыты. Рядом порванный противогаз.

Это не Корнеев, случайно?

Чуйка молчала, но сердце все равно стало биться быстрее! Выброс адреналина контролировать нельзя, однако держать эмоции под контролем можно…

Подошёл ближе, осмотрел его — нет, это не Шут. К счастью. Не верил я, что кто-то из моих напарников мог так закончить свою службу. Слишком уж просто, что ли.

Возрастом этот боец был около тридцати, с небольшой щетиной. В груди две красных точки с подтеками крови на форме. Разгрузка расстёгнута, почти пустая.

Человек здесь лежал сравнительно недавно, может два-три дня. Точно определить сложно, я же не криминалист и не патологоанатом. Вероятно прохладный воздух и внутренняя атмосфера объекта в какой-то мере оказывали на мертвеца положительное влияние. В теплом воздухе уже непременно появился бы запах.

— Не повезло тебе, брат! — тихо пробормотал я. Возможно, это и есть капитан Снегирев, который погиб в ходе выполнения задания. Правда, его фотографии мне никто не показывал, так что я вполне могу ошибаться и передо мной может быть кто угодно. Но не думаю, что тут разведчики пачками лежат…

В силу того, что к этой операции мы готовились в спешном порядке, второпях, обстоятельства боевого задания с участием Урду, Корнеева и Снегирева я выяснить не успел — ну, просто не было на это времени. И обсудить их провал, в общем-то тоже.

Да, я спрашивал у Игнатьева, как так получилось, что группа провалилась… Тот дважды отвечал, что, скорее всего, командир допустил серьезный просчет, выбрал неверное направление, что и привело к такому результату. От осознания этого было не по себе — Урду и Шут молодцы, но под неумелым руководством… Душманы оказались там, где их быть не должно. Урду все же успел унести ноги, хотя и был ранен во время отхода. А вот Шут и их командир — нет.

И теперь получалось, что капитан Снегирев лежал передо мной? А на кой-черт его оставили здесь? Почему не убрали?! В чем смысл?

Рано или поздно, тело все равно начнет разлагаться, а это в первую очередь резко неприятный запах… Странно!

Я прошел мимо тела, двинулся дальше. Миновал вторую заклиненную дверь и сразу же увидел поднимающую вверх ступенчатую лестницу, точно такую же как и та, что была ниже.

На обложенной серым кафелем стене значилось: «2-й уровень. А1».

Ну, по уровню понятно, а что за А1? Категория секретности? Важности? Просто обозначение?

Под потолком болтались точечные подвесные светильники, половина из которых не работала. Пол как и везде, усеян мусором. Видны размазанные грязные следы, кое-где засохшая кровь. Так же на плитке была видна борозда, говорившая о том, что здесь волоком тащили что-то очень тяжёлое, причем, прямо так, по ступенькам.

Я шел тихо, прислушивался. На лестнице никого.

Первый пролет, второй. Третий. Она словно закручивалась по спирали.

Вскоре показалась точно такая же дверь, что и внизу.

Красная надпись на стене: «1-й уровень. А2». Здесь дверь была открыта наполовину, а между самой дверью и стеной на полу лежал какой-то чуть сплюснутый баллон, не давая ей закрыться. Лампа над входом горела красным.

Это выглядело мрачно, как будто на обьекте что-то произошло. Мистика какая-то!

Миновав дверь, я почти сразу наткнулся на трёх мертвых душман, лежащих как попало, в разных позах. Крови не было, гильз тоже. И это стало для меня полной неожиданностью… Какого черта?

Что стало причиной их смерти я не понял — вроде бы это не огнестрельное оружие. Химия? Вряд ли! Стоять и гадать времени не было, я здесь не для этого.

Прошел мимо, заглянул за угол. Пустой прямой и довольно широкий коридор, справа и слева двери. Освещение частично не работало, тут и там мусор. Но людей не было.

Это показалось мне ещё более странным. Куда все подевались? Ладно внизу, там дым непонятного происхождения — вот все и сбежали в панике, что произошла утечка. Но здесь-то что?

Я медленно двинулся вперёд, попутно заглядывая в попадающиеся помещения. Все выглядело так, будто бункер не пытались обживать, все здесь осталось точно таким же, как и было при расконсервации. Старая мебель, даже жёлтое, истлевшее постельное. Кое-где на стенах были картины, тут и там попадались старые книги.

Создавалось ощущение, что из бункера душманы просто выносили то, что им было нужно… Вот только все увиденное мной внизу, даже при наличии небольшого числа рабочих рук, можно было бы вынести за три дня… Но с момента появления тех фотографий, что ещё во время прошлой операции нашел майор Игнатьев, пошло уже почти пять месяцев… Чем они черт возьми, тут занимались все это время?

Возможно, вскрывали второй уровень. Если так, то Герман Петрович не врал, что попасть сюда почти не возможно. А учитывая, что на пути мне попались аж три гермодвери, вроде тех, что стояли на первых станциях московского метрополитена, это вполне могло стать серьезным препятствием для бородатых.

Я преодолел уже треть коридора — обнаружил четыре спальных помещения, одну столовую. Небольшой актовый зал, находящийся точно над лабораторией. Часть кресел там были сломаны, часть просто заплесневели. Обнаружил ещё пару тел, которые тоже принадлежали душманам. Уж не Паша Корнеев тут поработал?

Впрочем, проанализировав все увиденное, стало ясно, что ничего похожего на действия советского разведчика здесь нет. Не его почерк. Однако к гадалке не ходи, на объекте что-то случилось и вероятно, совсем недавно. Не более пяти дней назад.

Я двинулся дальше, случайно наступил на что-то хрупкое. Под ногой глухо хрустнуло.

И вдруг, почти сразу, где-то под потолком раздался электронный треск. Почти сразу я определил и его источник — ими оказались старые динамики громко говорящей связи, что имелась на объекте. ГГС «Шнур», или его более ранний аналог — не знаю, я только с ним сталкивался, да и то уже давно.

Треск прекратился и до меня донёсся искаженный помехами незнакомый голос.

— Кхе-кхе… Ну вот, ещё один разведчик! А?

Я остановился как вкопанный — какого черта? Кто-бы там ни говорил, он знал о моем присутствии. Но как? Откуда? Видеокамер тут точно нет, я бы заметил. Увидеть меня нельзя, значит что? Услышали?!

Я тихо сделал два шага назад.

— Что, удивлен? — раздался тот же голос. Примечательно, что доносился он только с одной стороны, с другой раздавались только помехи. Вероятно, ГГС тоже была неисправной от старости и условий.

Я схватился за пистолет — корчить из себя американского солдата больше не имело смысла. Вместе с тем я продолжал вертеть головой по сторонам — чисто!

Говоривший со мной человек не был мне знаком, акцента почти не было. Возраст и национальность определить вряд ли возможно. Однако голос был какой-то слегка болезненный.

— Интересно, кого же они послали теперь, а? — продолжил неизвестный. — Ну, поглядим… Хм, продолжай двигаться вперёд! Вскоре будет поворот направо и ты попадешь на пункт управления. Хочу на тебя посмотреть.

Передо мной встал любопытный выбор — играть по навязываемым мне правилам или все бросить и поскорее покинуть объект тем же путем, каким я сюда попал. Вряд ли меня смогут остановить — рычагов воздействия на меня просто нет.

Правда, обстановка внутри объекта стала ещё более запутанной, а это плохо. Чтобы передать командованию достоверную информацию, сначала следовало разобраться самому! Оставлять все как есть было бы глупо… И тот, кто говорил со мной понимал, что вариантов у меня особо-то и нет.

— Если ты думаешь, идти или нет, то лучше иди. Это, в интересах твоего здоровья! — снова произнес голос. — Видишь ли, в этих коридорах распылен токсин, который практически на сто процентов смертелен. Противогаз здесь бессилен.

Так… А вот это уже не совершенно не понравилось.

Я поймал себя на мысли, что хотя обоняние у меня у меня хорошее, я ничего не почувствовал.

— Кто ты? — сглотнув, громко спросил я, глядя на один из динамиков. Часть из них по-прежнему хрипела и потрескивала.

В голове уже сложилось понимание того, что меня не видят, зато хорошо слышат. Вплоть до шагов. Скорее всего это потому, что здесь установлены внутренние микрофоны, с хорошей чувствительностью. Если так, то зачем это кому-то было нужно?

— Эй, слышишь?

Я оказался прав — неизвестный меня действительно слышал и даже как будто бы обрадовался.

— Я тебя прекрасно слышу! Хорошо… Кто я такой? Человек… Человек, который десять лет провел в одиночестве.

Он не договорил, внезапно закашлялся. И кашель этот был плохим… Очевидно, что он болен. Возможно, пневмония? Или что-то похуже!

Десять лет? Здесь?

Что за чушь, а как же эвакуация?

— Ты советский учёный? — громко спросил я.

— Хм… Иди вперёд. У меня хорошее настроение, пожалуй, я расскажу интересную историю…

Снова раздался треск и голос прервался. А я взвесив все за и против, медленно пошел вперёд. Пистолет убирать не стал, мало ли что там впереди? Быть может это хитроумная игра, затеянная русскоговорящим противником, чтобы сбить меня с толку и чтоб я утратил бдительность! Хотя, подход весьма нехарактерен.

Прошел ещё метров тридцать, добрался до поворота. Все встреченные мной двери были сломаны, замки выломаны. Кто это сделал? Душманы?

Вопросов стало ещё больше… А вот ответов не было! В бункере определенно что-то произошло, а советское командование и понятия об этом не имело! Нужно попробовать выяснить все обстоятельства, но при этом придумать запасной вариант…

Повернул на угол — здесь тоже оказался прямой коридор с грязными стенами. Кафельная плитка местами осыпалась, капала вода. Торчали провода, висела наполовину оторванная люминесцентная лампа, лежал сломанный молоток. Один из проводов искрил.

Объект хотя и был законсервированным, но все эти годы здесь что-то происходило и явно не на пользу! Черт возьми, я просто терялся в догадках, а любопытство, будь оно не ладно, только подталкивало вперёд. И что удивительно, чуйка молчала… Тоже такой себе знак!

— Ну, смелее… Чего встал? — напомнил мне голос. Скорее всего, он среагировал на то, что я не издавал шума.

Я сделал простой вывод, установленные здесь микрофоны и впрямь хорошо откалиброваны, раз он даже слышит мои шаги по кафельной плитке. Кто же это такой и где он? Куда ведёт?

Вскоре я вошёл в достаточно большое помещение, разделенное на секции. На входе тоже была гермодверь, но небольшая. Она открылась как раз когда я подошёл к ней на расстояние в несколько метров. Здесь тоже лежал труп моджахеда.

Света тут было мало. Под потолком горели красные лампы, парочка из них мерцала. На многочисленных столах стояла пара древних компьютеров, старые настольные лампы, какие-то стопки журналов. Судя по их виду, от влажности все истлело. Повсюду грязь, влага. Сырость. Не хаос, но всё-таки что-то очень близкое к бардаку.

А дальше, в левой части находилось помещение, отделенное от общего зала бетонной стеной, в которую было вмонтировано огромное окно и дверь. Размеры окна примерно три на два метра. А дверь стандартная, но очень крепкая, почему-то без ручек и замков. Вероятно, стекло могло быть бронированным.

Очевидно, что говоривший со мной человек находился за этим стеклом.

— Ага, пришел… Ну, хорошо!

— Кто ты такой? — повторил я, глядя на стекло. За ним царила темнота.

Некоторое время было тихо, словно бы незнакомец собирался с мыслями.

— Я профессор Спирин, начальник этого объекта! Меня бросили здесь…